Никитюк Владимир : другие произведения.

Неправильный целитель. Очень старый вариант

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.70*6  Ваша оценка:
  Пролог
  
  Денис Михайлов считал, что в жизни ему повезло: он родился в семье потомственных целителей и сам был высокоуровневым целителем.
  Это значило очень многое. У целителей не было проблем с трудоустройством. Им в принципе были незнакомы такие слова, как 'бедность' и тем более 'нищета'. Любое действие правоохранительных органов в их адрес находилось под таким плотным контролем, что несправедливость по отношению к целителям была полностью исключена. Более того - если даже целитель в чём-то был реально виноват, к нему относились гораздо более снисходительно, чем к обычному гражданину.
  Эти привилегии возникли не на пустом месте. Целители приносили настолько большую пользу, что общество вполне могло подарить им огромные поблажки.
  
  Но ничто в жизни не даётся даром. В жизни целителей были и серьёзные ограничения.
  Первое заключалось в том, что каждый целитель должен был входить в какой-нибудь целительский род. По праву рождения или по праву усыновления/удочерения - это уж как получится.
  А внутри родов была жёсткая иерархия. Младшие члены рода фактически не распоряжались своей жизнью - всё за них старшие решали.
  Нет, конечно, никто внутри родов людей насильно не держал. Хочешь выходить - выходи. Только тогда ты теряешь право заниматься целительской деятельностью - под страхом уголовного преследования.
  Можно было, конечно, в этой ситуации обычным врачом работать, - но это совсем не то. И в плане общественного признания, и в плане оплаты, и в плане лечебной результативности, наконец.
  
  Второе ограничение заключалось в том, что брак по любви для целителей был недоступной роскошью. Их дети должны были наследовать родителям - поэтому и на подбор семейного партнёра были наложены жесточайшие ограничения.
  Самым страшным грехом считалась ситуация, когда целитель вступал в брак с обычным человеком. Это с почти стопроцентной вероятностью приводило к рождению детей без Дара.
  Но и произвольный брак двух целителей считался не очень хорошим вариантом. В этом случае было довольно вероятным рождение ребёнка с целительским даром. Но, во-первых, именно вероятность, а отнюдь не гарантия. А во-вторых, сила ребёнка, как правило, был меньше силы родителей. То есть налицо была деградация дара.
  И только тщательный подбор будущих супругов, исходя из полного анализа их генетических кодов, давал наилучший результат. В этом случае ребёнок практически наверняка рождался целителем. И величина дара, как правило, была очень велика. Более половины детей рождались с даром, большим, чем у обоих родителей. И это было замечательно!
  Но вероятность того, что между теоретически подобранными партнёрами вдруг возникнут романтические чувства, была практически нулевой. Так что про любовь целителям надо было раз и навсегда забыть - чтобы душу себе зря не травить.
  
  У обычного человека, вступившего в брак по расчёту, по крайней мере имеется потенциальная отдушина - он может завести роман на стороне. Но целителям даже это было недоступно. Супружеская неверность почему-то сильно портила генетику будущих детей. Как так получалось - никто понять не мог.
  Казалось бы, в чём проблема? Роди детей, а потом можешь развлекаться! Но всё дело в том, что целители жили очень долго - и в течение почти всей своей жизни могли становиться родителями. Хоть в пятьдесят раз, хоть в семьдесят, хоть в сто. Так что изменишь жене (мужу) - а потом вдруг род примет решение, что у тебя должен родиться ещё один ребёнок. И родится сын или дочь без дара. Страшно...
  
  Так что целителям не стоило слишком зацикливаться на личной жизни в её романтическом варианте. Правда, жизнь у них и так была насыщенной. Невероятно интересная работа, в полной мере востребованная обществом. Самореализация - не только в профессиональном, но также и в административно-карьерном плане.
  А личная жизнь? А семья? А дети?
  Дети для целителей значили чуть ли не больше, чем их профессиональная деятельность. Но в очень специфическом плане. Дети целителей должны были наследовать Дар родителей. А если они родителей превосходили - это был вообще праздник.
  Если же у целителя рождался ребёнок без дара или же со слабым даром - это считалось несчастьем. И для родителей, и для самого ребёнка.
  
  У Дениса Михайлова с детьми всё было в порядке. Их было трое. Два сына - старший и средний. Младшая дочь. И все - целители с мощным даром, превосходящим дар и отца, и матери.
  Три ребёнка - очень даже неплохо для обычной семьи, а вот для семьи целителей - явно мало. Так что супруги Михайловы давно уже о четвёртом ребёнке подумывали.
  Именно об этом Денис решил поговорить со своей супругой - рано утром, сразу после завтрака.
  
  - Дорогая, - осторожно начал он. - Как ты относишься к тому, чтобы у нас родился ещё один наследник?
  - Я - уже давно за! - улыбнулась жена. - Неужели и ты решился?
  - Представь тебе, решился!
  - И кто же тебя смог убедить - если даже мои аргументы на тебя не действовали?
  - Наш дальний знакомый - Мирон Сидоров.
  Его собеседница напряглась:
  - Это очень опасный человек, и ничего просто так он не делает. Так что даже к его советам надо относиться осторожно.
  Денис рассмеялся:
  - Опять твоя паранойя проснулась? Ищешь проблемы там, где их нет!
  
  Светлана Михайлова вздохнула. К сожалению, здесь она могла только советовать. Реального голоса в важных семейных делах она не имела.
  И дело было вовсе не в том, что Денис - мужчина, а Светлана - женщина. На дворе был XXIII век, и человечество давно переросло свою детскую болезнь - патриархальное угнетение женщин (как, кстати говоря, и его зеркального близнеца - радикальный феминизм). Мужчины и женщины давно были равны во всём, что не выходило вопиющим образом за рамки здравого смысла. И целители тут вовсе не были исключением - несмотря на их родовые заморочки.
  Нет, подчинённое положение Светланы было связано с совершенно другими причинами.
  Дело в том, что статус человека внутри целительских родов прежде всего определялся двумя факторами. В первую очередь тем, насколько силён его Дар. Ну и во-вторую - стажем пребывания внутри рода.
  С первым-то как раз всё было понятно: чем выше Дар, тем больше возможности целителя. И тем самым больше его ценность для рода. И, соответственно, тем больше прав внутри рода он имеет.
  Второе тоже, в общем-то, логично. В любой общественной структуре старожилы имеют привилегии по отношению к новичкам.
  
  К сожалению, по обоим параметрам у Дениса перед Светланой было большое преимущество.
  Во-первых, его дар был существенно больше. Не в два раза, конечно, и тем более не в три. Так... раза в полтора. Но для целителей, скрупулёзно высчитывающих проценты силы, и этого было вполне достаточно.
  Во-вторых, когда Светлана и Денис вступили в брак, жена перешла в род мужа. Так что Денис был в роду безусловным старожилом - он входил в него с самого своего рождения. А его жена - всего лишь с момента вступления в брак. Разница!
  Почему Светлана перешла в род мужа? А других вариантов у неё просто не было - этот вопрос решили за неё.
  
  Дело в том, что целители давно уже поняли - жена и муж должны входить в один род. Другие варианты просто опасны - так как отношения между родами бывали достаточно конфликтными. Если в такой ситуации супруги относятся к разным родам, то семья превращается в поле боя. От этого страдают многие - и сами супруги, и их дети, и целительское сообщество в целом.
  Поэтому при вступлении в брак один из супругов переходил в род своего избранника.
  Просто? Вроде бы да. За исключение одного принципиального вопроса: кто именно перейдёт в чужой род, а кто останется в своём?
  В патриархальном обществе эта проблема решалась просто: жена переходила в семью мужа. Но сообщество целителей отнюдь не было патриархальным - поэтому решала проблему перехода в чужой род по-своему.
  
  Основное правило, регламентирующее переход между родами, выглядело просто и даже лаконично: при вступлении в брак вопрос родовой принадлежности супругов решается по взаимной договорённости обоих заинтересованных родов. Сами супруги при этом права голоса не имеют.
  Нет, свои пожелания они, конечно, высказывать могли. И к ним иногда даже и прислушивались. Но чаще всего мнение супругов просто никого не интересовало.
  Пикантная подробность заключалась в том, что передача целителя в другой род происходила не просто так. Ведь для рода любой целитель - это ценный ресурс. Значит, если он изымается из рода, эту потерю надо компенсировать. А кто это должен сделать? Тот род, который нового члена получает - без вариантов.
  Н-да... как-то немного странно получается... по-средневековому. Прямо какая-то торговля людьми! По крайней мере, с точки зрения обычных людей - не обладающих Даром.
  
  Но целителей их мнение мало интересовало. Ведь всё было логично и справедливо. Раз род лишается ценного ресурса - значит, это как-то должно быть компенсировано!
  Хотя вот с технической стороны достижение договорённости выглядело не очень просто... Каждый из родов имел два варианта: или отпустить своего члена в другой род, или принять в свой род нового члена. И тут не так просто было определить, что лучше, а что хуже. Всё зависело от того, какой ресурс для рода был важнее: люди или деньги?
  Например, для бедного, но многочисленного рода было естественно пожертвовать кем-то из своих, получив за них то, чего роду так не хватает, - вполне приличные деньги. А для богатого рода, у которого имеются проблемы с личным составом, логично потратить деньги на то, чтобы обзавестись новым членом.
  Только вот незадача: как правило, многочисленные рода одновременно и богатые. А малочисленные - чаще всего бедные. Так что для большинства родов и люди, и материальные ресурсы были примерно одинаково ценны. Цинично, но факт.
  
  И что, задача совсем не имела решения? Да нет, почему же? Если исходить из того, что люди и деньги имели для большинства родов сопоставимую ценность, переход более слабого целителя в другой род обычно устраивал всех. Отпускающая сторона лишалась менее ценного человеческого ресурса. А принимающая - платила не такую высокую компенсацию.
  Так что именно такой вариант - переход супруга с более слабым Даром в род супруга с более сильным Даром - считался нормальным и вполне типичным.
  Нет ничего удивительного, что Светлана, имея более слабый Дар, чем Денис, в результате свадьбы перешла из своего рода Агалатовых в род Михайловых.
  Мужа она, к сожалению, сама не выбирала, - их брак спланировала специальная комиссия, стоящая над всеми родами. Но считала, что ей повезло. Денис был человеком неплохим. Единственный серьёзный недостаток, который стоил Светлане массу нервных клеток - приступы немотивированного упрямства, которые на её мужа иногда накатывали. В такие периоды Денис как кабан нёсся к своей цели, не реагируя ни на объективные трудности, ни на возражения окружающих.
  Светлана сначала переживала по поводу этого недостатка своего супруга - а потом как-то смирилась. Тем более что в своих планах Денис всё-таки держался в рамках - законы нарушать не пытался и над другими людьми не издевался. Так что, если у него даже и появлялись странные идеи, их легче всего было просто перетерпеть. Дешевле выходило...
  
  Так что муж худо-бедно молодую женщину устраивал. Подчинённое положение в семье - это было хуже. Но тут уж приходилось терпеть. Тем более что целителям к терпению не привыкать...
  А супруг тем временем продолжал излагать идеи этого сомнительного Мирона Сидорова. И чем Светлана больше слушала, тем меньше ей эти идеи нравились.
  Этот самый Мирон исследовал закономерности наследственной передачи целительского дара. А если уж говорить совсем конкретно - искал способ обеспечить рождение у целителей максимально талантливый детей. В части целительского дара, конечно.
  Дело в том, что этот вопрос пока что решался единственным способом: подбором пар для вступления в брак. А коль скоро брак был заключён, дальше дело пускалось на самотёк.
  
  Нет, кое-что реальное, конечно, супруги сделать в этом плане могли. Взаимно соблюдать супружескую верность. Производить зачатие в день максимальной активности яйцеклетки. Отказаться от спиртного за месяц до зачатия. Отказаться от спиртного и максимально соблюдать режим в течение периодов беременности и кормления (для жены). Беречь жену и не расстраивать её (для мужа). Вот, пожалуй, и всё.
  Нет, конечно, перечисленные меры очень важны для сохранения здоровья будущего ребёнка. Но... Тут были целых два больших 'но'.
  Во-первых, большинство из них на саму генетику не влияли, хотя оздоровительное значение, конечно, имели. А что делать, если хотелось именно наследственность улучшить?
  Во-вторых, на самом деле методы генной инженерии будущего потомства были давно разработаны. Достаточно точные и эффективные методы (в отличие от грубых и даже опасных технологий, существовавших до середины XXI века). Да вот беда - для целителей эти методы были абсолютно недопустимы!
  
  Почему было так - никто не знал. Но целительский Дар не терпел никаких манипуляций с геномом. В лучшем случае он слабел и искажался, в худшем - вообще исчезал. Это полностью противоречило выводам современной науки - но факт оставался фактом.
  Так что то, что предлагал Мирон, было очень сомнительно с точки зрения целительского сообщества. Как бы от его методов хуже не стало!
  Именно это и сказала Светлана своему мужу. Очень осторожно сказала - не в качестве совета, а так, в виде информационной справки.
  Но супруг над ней лишь посмеялся. Мол, Мирон Сидоров гений, - и у него всё рассчитано.
  Молодая женщина спорить не стала - но испугалась ещё больше. Она с недоверием относилась к гениям, особенно непризнанным.
  Так что, когда муж заявил, что доктор Сидоров придёт к ним завтра и всё подробно объяснит, Светлана лишь тяжело вздохнула. Она от этой встречи не ожидала ничего хорошего.
  
  Вечером молодая женщина решила зайти в Планетарную сеть и посмотреть, что за человек этот Сидоров.
  Общедоступные статьи выглядели хвалебно, но как-то чересчур абстрактно. Знаменитый целитель... молодой... талантливый... с огромным количеством новых, потрясающих воображение идей. В общем, никакой конкретики.
  С другой стороны, это и правильно. Нечего обычным людям знать лишнее о взаимоотношениях в целительском сообществе.
  Тогда Светлана набрала целительский код доступа. И сразу же ей стали доступны другие статьи - гораздо более конкретные и интересные.
  Оказалось, что это самый Мирон Сидоров был необычен с самого детства. Мальчик-вундеркинд. Школьник-отличник. Студент, не только сумевший получить в Целительской академии зелёный диплом (аналог красного в других вузах), но и ухитрившийся на старших курсах выполнить три научные работы, причём очень качественные.
  Казалось бы, дальше с ним всё понятно. Его ждёт дорога наверх - яркая, честная и прямая. В реальности же всё оказалось не совсем так. Дорога наверх была. Безусловно яркая. Только вот относительно её честности и прямоты были большие сомнения.
  С Мироном всё время случались какие-то странные истории. Правда, из всех историй он выходил без ущерба и даже с плюсом - чего нельзя сказать о тех, кто был рядом с ним.
  Такое ощущение, что у этого человека были очень сильные покровители, которые выручали его в критических ситуациях.
  
  Ах, если бы у Светланы был более высокий уровень допуска! Не рядового целителя, а хотя бы заслуженного. Тогда бы она смогла больше узнать об этих мутных историях.
  Но чего нет, того нет. Теперь ей остаётся только гадать, что там произошло на самом деле.
  Молодая женщина ещё раз всмотрелась в объёмную фотографию этого таинственного человека. Да, его, пожалуй, можно назвать красивым. Правильные черты лица, высокий открытый лоб, уверенные глаза тёмно-серого цвета. Только вот люди подобного типа Светлану почему-то всегда раздражали. Не удивительно, что и сейчас, посмотрев на фото, она мысленно поставила завтрашнему гостю жирный 'минус'.
  
  Реальный Мирон Сидоров оказался гораздо хуже своей фотографии. Самодовольство из него, что называется, так и пёрло. С Денисом он разговаривал в снисходительном тоне, а на Светлану вообще смотрел, как на пустое место.
  Гость заявил, что изобрёл способ, как существенно увеличить Дар будущего ребёнка. Способ пока что новый, и, само собой, в каталоге целительских технологий его пока что нет. Но все предварительные исследования проведены. И право на эксперимент получено на самом высоком уровне.
  - Так что, наш будущий ребёнок должен стать подопытным кроликом! - возмутилась Светлана. - Я на это никогда не соглашусь!
  Мирон даже не повернул головы в её сторону.
  - Так что, Денис, думай! - продолжал он, обращаясь исключительно к главе семьи. - У тебя появился шанс резко продвинуться вверх. Учти - на твоём месте мечтали бы быть многие.
  И Денис согласился! Мнения Светланы он даже не спрашивал!
  
  Когда молодая женщина узнала, что речь идёт о таблетках, она вообще впала в ужас: ведь, как известно, медикаментозное вмешательство в наследственный процесс для целителей строго противопоказан!
  Если бы таблетки должна была принимать именно она, ещё можно было бы побороться: отказалась бы их глотать, и будь что будет! Но таблетки должен был принимать Денис - а на это она никак не могла повлиять.
  Но Светлана всё-таки решила не сдаваться. Она подчиняется жёсткой бюрократической системы? Прекрасно! Значит, надо действовать по законам этой системы! Муж, который по факту ведёт себя, как её начальник, задумал что-то непотребное? Значит, надо обратиться в следующую инстанцию!
  В её случае такой инстанцией был отец Дениса (то есть Светланин свёкор) Алексей Орфеевич Михайлов.
  
  Казалось бы, это был довольно странный выбор. Большинство женщин вряд ли стали бы в случае разногласий с мужем искать защиту у свёкра. Но тут имел большое значение тот факт, что Светлана и Денис были целителями.
  Это для обычных людей муж и жена - самые дорогие друг для друга люди (хотя бы в идеале). У целителей даже об идеале речь не шла. Для них практически единственным вариантом был брак по расчёту - хотя и довольно специфическому. Да, теоретически взаимопонимание в целительских семьях было возможно. Но его вполне могло и не быть - это уж как повезёт.
  Денис к Светлане особо тёплых чувств не питал. А вот его отцу невестка сразу понравилась - так что со своими проблемами она к свёкру вполне могла обратиться.
  
  Алексей Орфеевич, внимательно выслушав рассказ о Мироне Сидорове и его странных идеях, очень удивился. И заявив, что ему Денис ничего об этом не рассказывал.
  - Что вы мне посоветуете в этой ситуации? - растерянно спросила молодая женщина.
  - Пока ничего. Мне нужно с главой рода посоветоваться. Если он в курсе - узнаю у него, в чём тут дело. А вот если не в курсе - тогда, я думаю, Денису придётся прекратить своё самоуправство.
  
  Это была хорошая новость. Глава рода Михайловых Орфей Максимович Михайлов был отцом свёкра Светланы и, соответственно, дедом её мужа. Так что трудный вопрос, возможно, будет решён неформальным образов, - по-родственному.
  Через три дня после разговора свёкор позвонил и сказал, что срочно хочет поговорить со Светланой.
  - Увы, мне нечем тебя порадовать, - грустно покачав головой, начал разговор Алексей Орфеевич. - Вопрос, оказывается, согласован на самом высоком уровне.
  - На уровне рода?
  - Нет, на уровне всего целительского сообщества.
  - Но как это может быть? - растерялась Светлана. - По-моему, это дело исключительно нашей семьи!
  - А вот тут ты неправа. Вопрос очень серьёзный. Просто тебе не повезло, что он коснулся именно вас с Денисом.
  
  - Как это? Я совсем ничего не понимаю! - окончательно растерялась Светлана.
  - Попытаюсь объяснить, - грустно покачал головой Алексей Орфеевич. - Только вот объяснения придётся начать издалека...
  - Я вас внимательно слушаю! - сдавленным голосом прокомментировала молодая женщина. - Только, умоляю вас, ничего не скрывайте!
  - Понимаете, - осторожно начал объяснять пожилой мужчина, - наши целительские правила, связанные с браком, детьми и наследственностью, конечно, очень эффективны. Но, по совести говоря, чрезмерно жёстки и обременительны. И, конечно, многим хотелось бы их смягчить.
  - Кто б сомневался! - иронически прокомментировала Светлана. - Только вот правила эти выстраданы несколькими поколениями целителей. И попытки их нарушить обычно очень плохо кончаются.
  - Именно так, - не стал спорить Алексей Орфеевич. - Если действовать грубо. Что называется, нахрапом. А вот если использовать научный подход - можно и попробовать.
  - И где найдутся такие родители, которые согласятся экспериментировать со своими детьми? - дрожащим голосом спросила молодая женщина.
  - Таких родителей, конечно, найти очень трудно. А вот главу рода, который не против эксперимента с членами его рода, найти гораздо легче...
  Светлана слушала, не веря своим ушам. А её собеседник тем временем продолжал:
  
  - Началось всё с того, что на горизонте появился молодой, но очень талантливый целитель, - Мирон Сидоров.
  - Это он-то талантливый? - удивлённо спросила молодая женщина.
  - Да! - грустно улыбнулся Алексей Орфеевич. - Он несносный, самовлюблённый эгоист. Любитель скандалов - как в сети, так и в реале. Человек, которому я бы даже свою собаку не доверил. Но к наличию или отсутствию научного таланта это не имеет никакого отношения.
  - Пускай так, - не стала спорить Светлана. - Я вполне готова допустить, что этот Мирон - талант. Да хоть гений! Но мой-то будущий ребёнок тут причём?
  
  - Не торопитесь и слушайте. Так вот - Мирон Сидоров сумел заинтересовать главу своего рода. А тот уже вышел на Совет родов с предложением провести эксперимент - родить ребёнка с использованием его метода.
  - Глупо как-то, - удивилась Светлана. - Разве найдётся глава рода, который согласится на эксперименты с людьми, которых он обязан беречь и защищать?
  - Так ведь эксперимент-то предлагался недаром! Очень даже недаром!
  - Не понимаю... - растерянно пробормотала молодая женщина.
  - Ну вы же взрослый человек! Не ребёнок! Что интересует главу рода? Деньги, технологии, выгодные заказы, влияние... Всегда найдётся то, что для рода очень нужно и крайне важно.
  - Так значит Орфей Максимович...
  - Да-да... Наш глава рода дал согласие на эксперимент. И Совет родов этот эксперимент утвердил. Так что трепыхаться бесполезно. Мне горько говорить, но теперь вам остаётся одно: смириться.
  - Умеете вы настроение поднять! Неужели у меня нет никакой надежды?
  - Нет, почему же? Мирон Сидоров не только талантливый, но ещё и очень ответственный учёный. Свою работу он делает качественно. Вероятность того, что он не навредит вашему будущему ребёнку, а, наоборот, поможет, не только отлична от нуля, но даже довольно высока. Так что не терзайте себя раньше времени и надейтесь на благоприятный исход!
  
  - Но ведь сейчас не крепостное право! - воскликнула Светлана! - Никто не может насильно заставить меня пойти на эту авантюру!
  - А здесь и не идёт речи о физическом насилии. Но морально на тебя надавят. Причём так сильно, что ты даже не представляешь!
  - Ну, например? - мрачно спросила молодая женщина.
  - Например, исключат из рода за злостное нарушение дисциплины. А дети, заметь, останутся в роду. Поэтому в этом случае ты их больше никогда не увидишь - разве только случайно. Издали.
  - Ну это же глупо! - взорвалась Светлана.- Если меня исключат из рода, то сообщество лишится моей личной генетической линии. И из-за чего? Из-за того, что я откажусь принимать участие в дурацком эксперименте!
  - Серьёзное возражение! - не стал спорить Алексей Орфеевич. - Но ведь есть и другой вариант - тебя могут объявить членом рода с ограниченными правами. Говоря откровенно, прав у тебя после этого практически вообще не будет. Зато обязанности сохранятся в полном объёме. Ну как, ничего вариантик?
  - Какой ужас! - прошептала молодая женщина. И, не в силах сдерживаться, спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.
  Алексей Орфеевич подошёл к Светлане, осторожно погладил её по плечу и тихо сказал:
  - Не плачь, моя хорошая! Давай попьём чайку, успокоимся и спокойно всё обсудим.
  
  - На самом деле, - начал мужчина, осторожно прихлёбывая горячий ароматный чай, - у тебя сейчас два пути. Первый - бороться и протестовать. На этом пути тебя ждут серьёзные неприятности. Настолько серьёзные, что их вполне можно назвать катастрофическими. Второй путь - смириться. На этом пути тоже можно проиграть - но можно и выиграть. Так что выбирай!
  - Хорошо! - всхлипнула Светлана, - я не буду возражать против эксперимента. Хотя мне он и очень-очень не нравится!
  
  Первые несколько дней после этого разговора прошли для молодой женщины как в тумане. Хотя решение и было принято, она продолжала сильно переживать.
  А потом как-то... Нет, даже не успокоилась, а просто смирилась. Постоянное волнение в сердце превратилось в щемящую пустоту. А к пустоте уже можно привыкнуть.
  Человек ведь ко всему привыкает...
  
  Жизнь между тем текла своим чередом. В заранее вычисленный момент времени произошло зачатие. Что за таблетки принимал муж перед этим, Светлана так и не узнала. Денис ей не докладывал...
  Потянулись долгие девять месяцев беременности...
  В этом нелёгком деле молодая женщина не была новичком, ведь у неё уже было трое детей. Но в этот раз всё было как-то по-другому. До этого она переносила беременность в состоянии эмоционального подъёма. А теперь её терзали вполне понятные сомнения.
  Парадокс заключался в том, что с точки зрения ухода в этот раз всё было просто замечательно. Целители вообще никогда не экономили на своём лечении. А из всех видов медицинского обслуживания наиболее приоритетным было лечение беременных женщин и новорожденных детей. Так что во время прошлых беременностей уход за Светланой был организован на твёрдую пятёрку.
  Но в этот раз Денис превзошёл сам себя! Будущую мать заселили в самые лучшие комнаты семейного загородного коттеджа. В её распоряжении были целых четыре служанки. Трое из них работали посменно, обеспечивая Светлану круглосуточным уходом. Четвёртая работала исключительно днем, выполняя различные мелкие поручения своей хозяйки. Самое главное - её можно было послать в продуктовый магазин и аптеку. А ещё эта служанка занималась всеми кухонными делами.
  В общем, в этот раз Светлану обслуживали не просто на пятёрку, а на пятёрку с плюсом, не меньше!
  Во избежание неприятных неожиданностей будущую мать заранее (примерно за месяц до родов) положили в самый престижный роддом. Само собой, в отдельную палату. Само собой, с круглосуточным уходом. А что касается врачей - то их уровень вообще был выше всяких похвал!
  Нет ничего удивительного в том, что у Светланы в заранее предсказанный срок родился крепкий, здоровый ребёнок. Мальчик.
  
  Светлана лежала в палате и кормила грудью своего сына. Своего Олежку
  Теперь всё проблемы, связанные с экспериментом, казались ей смешными и неважными. Главное - что роды прошли нормально. А унаследовал ли сын Дар - это уже не так важно.
  Тут раздался мелодичный звук вызова. Звонила сиделка.
  - Светлана Михайловна, - осторожно спросила она, - тут ваш муж звонит. Соединить?
  - Соединяйте! - улыбнулась Светлана.
  На стене напротив, справа от окна, зажёгся огромный экран, - и на нём появилось лицо Дениса.
  
  - Здравствуй, дорогая! Как твои дела? Как наш сын?
  - Замечательно! - лицо Светланы светилось от радости. - Я чувствую себя очень хорошо. Главное - с молоком всё в порядке. Сын наш бодрый и весёлый. Аппетит - даже не представляешь какой! И не удивительно! Погляди, какой богатырь!
  Отец внимательно посмотрел на сына:
  - Здравствуй, Олег Денисович! Добро пожаловать в наш беспокойный мир!
  
  Взгляд Дениса дышал заботой и любовью. Но было в нём ещё что-то... Отец как будто оценивал - будет ли у его сына Дар? И насколько сильный?
  Светлана это заметила - и её сердце тревожно сжалось. Она снова вспомнила об этом злосчастном эксперименте. И вновь в голове стал биться навязчивый вопрос 'повезёт - не повезет'?
  Молодая женщина ни на миг не усомнилась, что, если повезёт и их сын будет сильным целителем, он получит полную меру отцовской любви. А если не повезёт? Будет ли Денису интересен младший сын, не оправдавший его надежд?
  
  
  
  Часть первая. Несбывшиеся надежды
  
  
  Глава первая. Чудо под вопросом
  
  - Олег! Прекращай игру! Гулять пора!
  Мальчик с досадой топнул ногой. Опять гулять! Но ведь играть дома гораздо интереснее! Он ведь почти построил свой замок.
  Может быть, удастся хотя бы перенести время прогулки?
  - Тётя Лиза! А можно я пойду - но попозже! Только замок дострою!
  Но гувернантка была непреклонна:
  - Никаких попозже! Если ты сейчас же не закончишь, можешь не торопиться! Гулять пойдёшь уже не со мной, а с тётей Машей!
  Это была серьёзная угроза. Кухарка Мария Леонидовна наряду с дипломом кулинара имела также диплом гувернантки. Поэтому семья Михайловых наняла её сразу на две штатные 'клеточки' - повара и резервной гувернантки.
  В обычной ситуации профсоюз никогда бы не допустил такого безобразия - но с целителями даже профсоюзные боссы боялись связываться. Заболеть-то любой может...
  
  Услышав угрозу, мальчик дёрнулся. Прогулка с тётей Лизой была, в сущности, приятным и интересным делом. Молодая гувернантка была не очень придирчивой, к тому же знала много интересных вещей. А вот гулять с тётей Машей было настоящей пыткой. Она ничего интересного не рассказывала, зато всё время делала замечания.
  Но самое страшное было даже не в этом. Уходя гулять с Олегом, Мария Леонидова передавала свои дела на кухне Лизе. Она, к сожалению, диплома кулинара не имела, - но готовить худо-бедно умела. Хотя, конечно, гораздо хуже, чем штатная кухарка семьи Михайловых.
  Что из этого получалось? Да ничего хорошего. Наступал вечер. Родители приходили с работы, садились за стол, замечали, что еда хуже, чем обычно, узнавали причину. И начиналось...
  Конечно, самым крайним делали Олега. И он получал полную меру нотаций - и от отца, и от матери. А родителей мальчик любил, и расстраивать их очень не хотел.
  Так что высказанная гувернанткой угроза была очень серьёзной. Пришлось, бросив постройку замка на полпути, бежать к тёте Лизе.
  - Вот и хорошо, мой хороший! - обрадовалась девушка.
  Честно говоря, ей и самой гораздо больше нравилось гулять со своим подопечным, чем мучиться на кухне, занимаясь не своим делом. А потом ещё и краснеть за столом, выслушивая замечания по поводу своих кулинарных способностей. Вернее, их отсутствия.
  
  - Тётя Лиза! Смотрите, какой красивый дом! Его ведь прошлый раз здесь не было!
  Олег восхищённо смотрел на недавно построенный небоскрёб, устремившийся ввысь серебристой стрелой.
  - Последний раз мы были в этом месте три месяца назад, - терпеливо стала объяснять гувернантка. - Вот за это время его и успели построить.
  - Такой большой - и так быстро? - удивился мальчик.
  - Просто очень много людей его строили! - улыбнулась гувернантка. - И большинство тех, кто строил - трудолюбивые и очень умелые.
  - А кто среди них самый-самый главный? - не унимался Олег.
  - Наверное тот, с кого всё начинается - архитектор, - продолжала объяснять Елизавета Андреевна. - Именно он определяет, как должен выглядеть дом. А потом следит, чтобы строители всё строили правильно.
  - Я, когда вырасту, тоже стану архитектором! - неожиданно заявил Олег.
  - Не выйдет! - грустно улыбнулась гувернантка. - Ты - из семьи целителей. И можешь быть только целителем. Да тебе об этом папа с мамой гораздо лучше меня расскажут.
  - Почему же они до сих пор мне этого не рассказали? - обиделся мальчик.
  - Наверное, ждут, пока у тебя целительский дар проявится! - стала успокаивать Лиза своего подопечного.
  - А если так и не проявится? Смогу я тогда архитектором стать?
  - Сможешь! Конечно, сможешь! - успокоила его девушка.
  Но про себя подумала:
  'Ты даже не представляешь, мальчик, какой кошмар начнётся в твоей жизни, если вдруг выяснится, что ты не унаследовал от родителей их дар!'
  
  В разговоре наступила пауза. Мальчик продолжал восхищённо рассматривать недавно построенный небоскрёб, а гувернантка задумалась о несправедливости, царящей в мире. Почему этот мальчик получит от жизни всё, а она - практически ничего?
  Но потом Лизе вдруг стало стыдно. Как она могла опуститься до такого - позавидовать людям, которые не сделали ей ничего, кроме хорошего? Если бы семья Михайловых не взяли её на работу, ещё неизвестно, как бы сейчас сложилась её жизнь?
  Поэтому Елизавета Андреевна тряхнула головой, как бы отгоняя наваждение, и еле слышно прошептала:
  - Прости меня, малыш! Я верю, что всё у тебя будет хорошо!
  
  Как ни красив был новый небоскрёб - но ни один предмет на Земле не заслуживает того, чтобы на него смотрели бесконечно. Поэтому Олег, в конце концов, отвёл глаза от так понравившегося ему здания. Посмотрел на синее небо, на зелёные деревья. Потом перевёл глаза на свою воспитательницу. И вдруг испуганно отшатнулся и закричал.
  - Олег! Что с тобой! - встревожилась гувернантка.
  - Тётя Лиза! Что с вами случилось? - закричал мальчик, весь дрожа.
  - Со мной всё нормально! - растерянно ответила девушка. - А почему ты об этом спросил?
  - Потому что вы какая-то странная! Вся в сетке!
  Тут вдруг мальчик посмотрел на свои руки, сдавленно вскрикнул, - и потерял сознание.
  
  Лиза не растерялась ни на секунду - она ведь изучала поведение в экстремальных ситуациях не только на курсах гувернанток, но и в пединституте.
  Первое, что она сделала, - позвонила матери Олега.
  Почему именно ей? Потому что Денис Алексеевич в экстремальной ситуации иногда вёл себя неадекватно. А вот Светлана Валентиновна голову никогда не теряла.
  
  Не потеряла она её и сейчас. Внимательно выслушав гувернантку, госпожа Михайлова сказала:
  - Сейчас я вызову для вас целительскую скорую. Пусть везут мальчика в наш особняк, в медицинскую комнату. Я буду вас ждать там. Только браслет с Олега случайно не снимите.
  'Она что меня, совсем за дуру считает? - возмутилась девушка. - Неужели я не понимаю, что, наряду с другими функциями, личный браслет обеспечивает локацию своего хозяина? Так что без браслета найти нас будет гораздо труднее'.
  Но сразу же себя одёрнула. Не по чину гувернантке возмущаться своими хозяевами, особенно такими высокопоставленными!
  
  Скорая прибыла быстро. Из кабины выскочили два человека в зелёных халатах: худощавый мужчина лет тридцати и широкоплечий молодой человек.
  - Что с мальчиком? - не теряя время на лишние разговоры, спросил мужчина.
  - Что-то странное увидел, - потерянным голосом ответила Лиза. - Потом испугался. И почти сразу сознание потерял.
  Мужчина пощупал у ребенка пульс, померил давление, прислушался к дыханию...
  - Самочувствие вполне удовлетворительное для транспортировки. Так что грузим пострадавшего - и едем!
  Слова 'грузим пострадавшего' Лизу как-то неприятно резанули. Но что толку прицепляться к словам. Главное, чтобы всё сделано было правильно!
  А с этим, похоже, всё было в порядке. Двое мужчин ловко подхватили Олега и перенесли в кузов 'скорой'. Туда же залез худощавый мужчина.
  - Вы как, в кабине поедете, или рядом с больным? - спросил он.
  - Если вы знаете, куда ехать, - то я лучше с мальчиком.
  - Знаем! - буркнул широкоплечий молодой человек.
  Мужчина в кузове молча подал Лизе руку - и она забралась внутрь.
  
  Внутри были две лежанки - справа и слева. Обе подушкой к кабине. На левой лежал Олег. В изголовье, возле самой кабины, стоял маленький стульчик.
  - Садитесь - указал на правую лежанку мужчина. А сам устроился на стульчике.
  Когда Лиза, поёрзав, удобно устроилась на лежанке, человек, сидящий на стуле, стукнул в кабину:
  - Всё, Николай! Поехали!
  
  Когда машина, съехав с тротуара, выехала на проезжую часть, мужчина снова обратился к Лизе:
  - Разрешите представиться - врач скорой помощи Пётр Перегудов. В кабине - водитель-санитар Николай Жилин.
  - Дипломированная гувернантка Елизавета Зуева, - представилась девушка.
  - Вот и познакомились - вздохнул доктор.
  Затем, помявшись, добавил:
  - Понимаете, нас так срочно послали, что ничего не сказали, кроме двух адресов: где вы находитесь и куда отвезти мальчика. Вы не могли бы мне сказать хотя бы пару слов - что у мальчика за семья? С кем мы сейчас будем общаться?
  - Я могу вам сообщить только официальную информацию, - отрезала Лиза.
  - Годится! - кивнул доктор.
  - Тогда слушайте! Оба родителя - потомственные целители. Отец - четвёртого ранга, мать - шестого. Едем мы в их семейный особняк.
  Лицо доктора помрачнело:
  - Вот не повезло! С целителями и так общаться невозможно, а эти ещё и высшие!
  - Стоп! А разве вы сами - не целитель? - удивилась девушка.
  - Это с какой такой радости? - удивился врач.
  - Ну... ваша скорая помощь ведь называется целительской!
  Несмотря на драматичность ситуации, доктор не смог сдержать истерического смеха. Правда, быстро себя остановил.
  
  - Ой, давно так не смеялся! - вытирая слёзы, выдавил он. - Наша скорая помощь называется целительской не потому, что в ней работают целители. Просто она обслуживает целителей и ими же финансируется. Кстати говоря, довольно щедро - зарплаты у нас очень неплохие. Только вот общаться с целителями - всё равно что по тонкому люду ходить. Особенно с высшими. Запросто можно с 'волчьим билетом' на улицу вылететь! Да вы ведь и сами у них работаете! Знаете, о чём я говорю!
  Лиза в ответ промолчала. Соглашаться с таким утверждением было опасно, а спорить - глупо.
  А доктор, немного подумав, добавил:
  - Ох, если бы я сам был целителем! Хотя бы десятого уровня! Неужели я бы тогда стал работать на скорой!
  Лиза уже собралась ответить - но тут машина въехала во двор особняка.
  
  Тут их уже ждали. У крыльца стояли двое охранников с тележкой для перевозки больных. Выглядели они как носилки на колёсиках.
  Олега аккуратно уложили на тележку. Затем тележку по пандусу закатили в дом и на лифте доставили на второй этаж, - туда, где находилась медицинская комната. Врач и Лиза пошли следом. А водитель-санитар остался ждать за рулём.
  Всем происходящим в медицинской комнате руководила Светлана Валентиновна. Сначала, поводив руками над Олегом, удовлетворённо хмыкнула и сказала, что мальчику в данный момент ничего не грозит. Затем попросила Лизу подробно рассказать, что произошло. А также выслушала доктора Перегудова. Он в двух словах рассказал о результатах медосмотра сразу после того, как приехала скорая помощь.
  Откровенно говоря, хозяйка очень торопилась. Сразу после того, как она вызвала скорую, пришлось сообщить о происшествии мужу, так что он вот-вот должен был приехать. И, как он поведёт себя в этой экстремальной ситуации, предсказать было трудно.
  
  Завершив опрос свидетелей, Светлана Валентиновна перешла к второму этапу - стала приводить в сознание сына. Медленно, осторожно, стремясь только к одному - не навредить!
  Наконец, Олег застонал и открыл глаза. Сначала в его глазах появился испуг, но, увидев мать, мальчик улыбнулся. А та, погладив его по голове, стала ласково поговорить:
  - Не волнуйся! Всё страшное закончилось! А теперь постарайся вспомнить, что именно с тобой произошло!
  Олег, сделав над собой усилие, начал очень тихо говорить:
  - Сначала всё было нормально. А потом я посмотрел на тётю Лизу - а она была вся в сетке! И мои руки тоже были в сетке.
  Светлана, наморщив лоб, задумалась. Но спокойно думать ей не дали. Внезапно в медицинскую комнату ворвался смерч - это был срочно приехавший с работы Денис.
  
  Он сразу же взял расследование в свои руки. По крайней мере, попытался это сделать. Подбежав к Лизе, схватил её за плечи и закричал:
  - Что вы сделали с моим сыном? Отвечайте!
  Гувернантка растерялась. Отвечая на вопросы Светланы, она чувствовала себя свидетелем. А тут вдруг сразу же попала в обвиняемые.
  - Я ничего с мальчиком не делала! - растерянно сказала девушка. - Просто ему вдруг плохо стало...
  - Но вы же вместе с ним были! - вскричал Денис. - Значит, вы и виноваты!
  Лиза растерялась от такой логики. Но тут, на её счастье, вновь вмешалась Светлана:
  - Постой, тут гувернантка совсем не причём! Это очень похоже на преждевременное пробуждение Дара.
  - Но в этом случае ребёнок не видит никакой сетки! Максимум несколько светящихся точек на кончиках пальцев.
  - В большинстве случаев да, - не сдавалась Светлана. - Но бывают и исключения!
  - И что же ты предлагаешь?
  - Позвонить Алексею Орфеевичу.
  - Мне кажется, это совершенно лишнее, - отмахнулся Денис. - Отцу не понравится, что его зря побеспокоили.
  - Ещё больше ему не понравится, если окажется, что он мог бы помочь - и не помог. Из-за нашей глупой осторожности.
  - Ладно! - махнул рукой мужчина. - Пусть будет по-твоему. Только звонить сама будешь. Я позориться не хочу!
  - Без проблем! - кивнула Светлана.
  
  Алексей Орфеевич к ситуации отнёсся очень серьёзно. И сказал, что сейчас приедет.
  Денис тем временем немного успокоился. На гувернантку он больше не 'наезжал'. Просто заставил её ещё раз рассказать о том, что произошло. Хотя слушал её с очень недовольным видом.
  Когда появился Алексей Орфеевич, процесс пошёл по третьему кругу. Опрос гувернантки, разговор с внуком...
  После этого дедушка Олега потёр лоб, задумался и спросил:
  - У вас есть место, где можно спокойно поговорить? Без свидетелей...
  - Есть! Хотя бы в моём кабинете! - предложил Денис.
  - Тогда пошли... И тебя, Света, я тоже приглашаю.
  
  Денис, как хозяин кабинета, занял своё привычное место за письменным столом. Алексей Орфеевич сел в роскошное гостевое кресло. Светлана скромно села на край гостевого дивана.
  - Ну как, у кого какие мысли? - поглаживая подлокотник, спросил дедушка.
  - Это какой-то несчастный случай, - уверенно заявил Денис. - Надо кончать пустые разговоры и срочно везти Олега в больницу. Кстати - я удивляюсь, почему об этом не распорядились с самого начала.
  - А что Светочка об этом думает? - игнорируя выпад, продолжал вести разговор Алексей Орфеевич.
  Молодая женщина, тщательно подбирая слова, стала рассказать о своих подозрениях:
  - Мне кажется, очень важно, что Олегу почудилась именно сетка. Может быть, его непонятный приступ как-то с целительством связан? Вдруг это вообще пробуждение Дара?
  - Какая чушь! - взвился Денис. - Целительство не проявляется в таком возрасте!
  - В обычной ситуации - да, - вздохнул дедушка. - Но у вас ведь эксперимент...
  
  Далее последовала немая сцена. Молодой хозяин кабинета поперхнулся. А Светлана схватилась за голову и простонала:
  - Ведь чувствовала я - добром это не кончится! Зачем только этого Мирона послушали?
  - Стоп! - прервал её Алексей Орфеевич. - На истерики у нас нет времени. Сейчас, Светочка, мы берём Олега, - и везём в лечебницу. Кстати, и гувернантку с собой прихватим - как основного свидетеля.
  - А меня вы взять не хотите? - обиделся Денис. - Я ведь, как-никак, отец Олега!
  - Нет, сынок, - развёл руками дед, - ты уж извини. Дело предстоит деликатное, так что ты своей горячностью можешь всё испортить.
  - Неприлично как-то получается... - не сдавался Денис. - Ребёнка везут в больницу - а отец при этом даже не присутствует.
  - А ты поменьше болтай - и никто ничего не узнает! Тем более у тебя всегда есть уважительная причина - твоя беспокойная работа. Мол, хотел отпроситься, - но не получилось! Точнее, получилось, но на очень короткое время.
  Денис задумался. Обидно, конечно, что его отодвигают. С другой стороны, за дело, которое брал в руки Алексей Орфеевич, можно было не беспокоиться. Так что флаг им в руки - а он в сторонке постоит!
  
  Через пять минут вся компания уже сидела в длиннющем дедушкином автомобиле. Место на первом ряду рядом с профессиональным водителем пустовало. На втором ряду устроились Алексей Орфеевич с гувернанткой. На третьем - Светлана с маленьким Олегом.
  - В Центральную целительскую лечебницу, - бросил водителю хозяин машины.
  Светлана ойкнула - такой вариант оказался для неё неожиданностью. Эта лечебница была самой престижной в городе. В ней всем заправляли целители. Нет ничего удивительного в том, что где-то треть клиентов тоже были целителями. Или членами их семей.
  А остальные две трети? Те, которые не целители? О, это были, как на подбор, достойные люди! Представители городской, а иногда и российской, элиты. Или члены их семей - куда же без этого?
  Причём элиты, как говорится, перворанговой. Лучшие из лучших. Для тех члены элиты, которые попроще, существовала Вторая целительская лечебница. Или вообще Третья.
  У простого человека (не относящегося ни к целителям, ни к верхушке общества) шансов попасть в одну из этих лечебниц не было никаких. Даже в простенькую Третью целительскую.
  А как же не представители элиты, в просто богатые люди? Если они были умеренно богатыми, то шансов у них тоже не было. А вот если они были очень богатыми - их в лечебницах ждали с распростёртыми объятиями. В этом не было ничего удивительного, ведь богачи, по сути, тоже часть элиты.
  А что же целители? Поскольку они, сами по себе, уже являлись элитой, то требования к ним были попроще. В Третью лечебницу мог каждый обратиться. Во Вторую - только преуспевающий. Ну в Центральную - лишь высокопоставленный.
  Так что именно Вторая лечебница была Денису и Светлане 'по чину'. А Центральная - это уже был перебор.
  
  А вот Алексей Орфеевич в Центральную лечебницу вполне мог обратиться. В роде он был человек не последний...
  Мог ли он привести туда внука? Вопрос более сложный...
  Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Светланы. Но свёкор быстро уточнил ситуацию:
  - Здоровье Олега - это не только ваше семейное дело. Это достояние всего рода. Да и Совет родов этот вопрос на контроле держит. Так что в нашей ситуации Центральная лечебница - единственный вариант. И хватит об этом!
  
  Приняли их "по первому разряду". За пять минут разместили мальчика в изоляторе, прикрепили к нему персональную сиделку, отвели всех троих сопровождающих в комнату ожидания... И начали вызывать их к врачу на беседу - по одному.
  Вопреки ожиданиям, первой вызвали Светлану. Разговор с ней не занял много времени - она-то очевидцем не была!
  К радости молодой женщины, после окончания беседы её обрядили в костюм для посетителей и отправили в палату к сыну.
  Маленький Олег очень порадовался её появлению
  - Мама! Как хорошо, что ты пришла! Мне страшно!
  Молодая женщина села рядом с кроватью сына, погладила его по голове и дрожащим голосом произнесла:
  - Не бойся, мой маленький! Я тут - и всё будет хорошо!
  Тут сиделка осторожно вмешалась в их разговор:
  - Мне, пожалуй, лучше пока выйти. Тут у меня каморка рядом с палатой. Понадоблюсь - вот звонок над кроватью!
  
  В это время врач уже разговаривал с гувернанткой. Разговор получился достаточно долгим, так как она была очевидцем главных событий.
  Минут через десять после начала разговора в палату, где находился Олег, явились медики со своими приборами. Мальчика обвесили какими-то датчиками, опутали проводами, ведущими к таинственным ящикам с большим количеством экранов. К счастью, Светлану из палаты никто не гнал. Будучи профессионалом, молодая женщина внимательно смотрела на манипуляции, производимые с её сыном. Да не просто смотрела: дотошно расспрашивала, что именно делается.
  Будь она обычной мамашей, вряд ли ей стали бы отвечать. Даже могли бы из палаты 'попросить' - чтобы не мешалась. Но с высокоранговым целителем связываться - себе дороже! Так что пришлось смириться и устроить сердитой даме маленький ликбез.
  Так что времени никто зря не терял. Лиза на вопросы отвечала. Алексей Орфеевич докладывал по телефону главе рода о последних событиях. А Светлана наблюдала, как собираются данные.
  
  Когда Алексея Орфеевича пригласили в кабинет врача, данных этих было уже собрано довольно много. Даже часть обработана.
  - Уже сейчас ясно, - сказал хозяин кабинета, - случай очень интересный. Можно даже сказать, нестандартный.
  - А подробнее можно?
  - Если рассуждать чисто формально, это больше всего похоже на пробуждение Дара. Тогда всё понятно и, можно даже сказать, типично. Мальчик увидел фрагменты биологического поля, затем потерял сознание. После того, как очнулся, ему было очень нехорошо и даже немного жутковато. Формально говоря - ничего страшного сегодня не случилось. Полежит ваш внук у нас дня три - и можно домой выписывать.
  
  - Пробуждение Дара? - пробормотал Алексей Орфеевич. - Это большая радость - но и большие проблемы. Особенно в таком возрасте. Поэтому я должен точно знать: пробуждение это или не пробуждение? Когда вы сможете сказать это абсолютно точно?
  - Только к завтрашнему утру... - что-то просчитав в голове, ответил врач. - Где-то часам к десяти.
  - Вот в это время я к вам завтра и подойду! А пока загляну в палату. С внуком поговорю.
  - Только халат наденьте! - крикнул врач ему вслед.
  
  Сначала Алексея Орфеевича провели в комнату ожидания, где маялась от волнения гувернантка Лиза. Ещё бы - отец семейства её главной виновницей произошедшего, можно сказать, объявил! Она-то, конечно, ни в чём не виновата и в конце концов это докажет. Так что тюрьма ей не грозит. А вот 'волчий билет' могут дать запросто. А это - конец карьере и полная финансовая катастрофа.
  Но дедушка Олега её успокоил. Мол, ему уже понятно, что она ни в чём не виновата. Максимум, что ей грозит - потеря текущего места работы. Но и в этом случае всё произойдёт цивилизованно - без всяких отрицательных характеристик.
  Отправив гувернантку домой, Алексей Орфеевич натянул для себя костюм для посетителей и пошёл в палату. Там ему предстоял серьёзный, можно даже сказать, тяжёлый разговор со Светланой.
  
  Молодая женщина, узнав о том, что её гипотеза подтвердилась, облегчённо перевела дух. Значит, это действительно не болезнь, а пробуждение Дара! Не беда, а, наоборот, хорошая новость! Теперь ясно, что Олега миновал самый страшный кошмар: отсутствие Дара!
  Только вот его дедушка вовсе не был так оптимистичен, сразу же заявив Светлане, что им надо поговорить наедине.
  
  Оказалось, что организовать такой разговор очень просто. В этой суперфешенебельной лечебнице изолятор был не просто отдельной одноместной палатой. Нет - это была целая квартира. Говоря точнее, даже не квартира, а блок из трёх квартир!
  Главной его частью была, конечно, палата, в которой стояла кушетка для больного. Рядом с кушеткой - тумбочка. В углу - одёжный шкаф. В другом углу - кресло, в котором мог посидеть больной, перешедший из разряда 'лежачих' в разряд 'ходячих'. На стене висел голографический телевизор, который был хорошо виден и с кровати, и с кресла.
  Важно отметить, что телевизор был многофункциональным, выполняя роль не только телевизора, но и компьютера. Впрочем, на журнальном столике возле кресла лежал и обычный ноутбук.
  Конечно, в палате был холодильник для продуктов, заполнявшийся в соответствии с особенностями диагноза пациента.
  Да, имелся ещё один важный элемент обстановки - кресло для сиделки.
  Рядом с палатой располагались ещё три помещения: комната для переговоров, процедурная комната и санузел с душевой кабиной.
  
  Все эти четыре помещения вместе составляли как бы отдельную квартиру и занимали основную часть изолятора. Но в составе изолятора были ещё две, как бы точнее выразиться, 'микроквартиры'. Точнее говоря, квартиры-студии повышенной скромности.
  Выглядела каждая одинаково: спальня с двумя кроватями, двумя креслами, телевизором, холодильником, столиком возле кресел. И, конечно, в каждой 'микроквартире' был свой санузел.
  Та 'микроквартира', что поменьше, была для сиделок. А та, что побольше, - для родственников.
  Светлана, которой показали все части изолятора, была потрясена. Конечно, по сравнению с особняком, в котором жила их семья, всё это выглядело достаточно скромно. Но по больничным масштабам это была невероятная роскошь.
  
  И вся эта сложная система была создана для обслуживания одного-единственного человека! В данном случае - Олега.
  А что сам Олег? После того, как он очнулся, кошмар постепенно проходил. Даже поездку в больницу мальчик воспринял относительно спокойно - ведь рядом была мама! А впереди сидел дедушка!
  Конечно, когда его привезли в больницу, увели от родных и положили в палату, а рядом с ним уселась незнакомая женщина в белом халате, стало опять грустно. Но потом, когда пришла мама, вновь стало хорошо. А через некоторое время пришел дедушка, и все стало совсем замечательно. Ведь любимого дедушку Олег видел очень редко, и каждое свидание с ним было праздником.
  
  Правда, праздник этот длился совсем немного - минут пять. Извинившись перед мальчиком, Алексей Орфеевич сказал, что им с мамой надо срочно поговорить. Но они скоро придут.
  Светлана в изоляторе уже немного освоилась, поэтому дальше распоряжалась именно она. Вызвала сиделку с помощью звонка и повела свёкра в комнату для переговоров.
  - Уфф! - выдохнул Алексей Орфеевич. - Всё горло пересохло!
  - Я сейчас распоряжусь! - кивнула Светлана и нажала кнопку дальней связи.
  Через несколько минут в руках у мужчины был стакан с минеральной водой, который он выпил в несколько глотков. А вот Светлана свой черный кофе пила медленно и задумчиво. Ее свёкор в это время описывал сложившуюся ситуацию.
  
  - Хотя ещё не все анализы обработаны, одно уже понятно: серьёзной болезни у Олега нет. С вероятностью где-то девяноста процентов - это пробуждение Дара.
  - Значит, точного диагноза пока нет?
  - Точный диагноз будет завтра утром. Но оценить ситуацию имеет смысл уже сейчас.
  - Ох, хорошо бы, чтобы это действительно было Пробуждение! - мечтательно проговорила Светлана. - Хочу признаться - я очень боялась, что из-да этого дурацкого эксперимента наш сын родится без Дара. Очень надеюсь, что завтра утром этот страх навсегда исчезнет. К тому же я слышала, что, чем раньше пробуждается Дар, тем он сильнее. Так что, если врачи утром скажут 'да', у нас в семье будет большой праздник!
  - Праздник-то праздник, - покачал головой Алексей Орфеевич. - Но и большие проблемы. К сожалению, раннее пробуждение Дара не только увеличивает его силу. Оно ещё увеличивает вероятность срыва инициации. А такой срыв - главный кошмар, с которым может столкнуться целитель. Жить с сорванным Даром - это гораздо хуже, чем вообще без него родиться.
  - Что же нам делать? - испуганно спросила Светлана.
  - О, Светочка! - улыбнулся свёкор. - Мы с вами многое можем сделать! Вам нужно пока остаться тут. Олегу сейчас тяжело, и его надо всеми силами поддерживать. А я подумаю, как процесс инициации Дара обеспечить. Да - Денису я первый позвоню. Мой горячий сынок может скандал на пустом месте устроить. А вам в такой трудный момент противопоказано ссорится!
  Через пять минут Алексей Орфеевич уже сидел возле кровати Олега и рассказывал ему разные смешные истории. А в голове мужчины в это время крутились головоломные планы, которые надо было обязательно исполнить. Иначе всю его близких будут ждать большие неприятности. И упрямого сына, и замечательную невестку, и любимого внука...
  
  
  Глава вторая. Семья Михайловых оценивает ситуацию
  
  А что в этот день делал Денис? Сначала он, конечно, сильно поволновался. Ещё бы - не каждый день сына в больницу забирают!
  Потом он вернулся на своё место работы - и закрутился. Работа у него была сложная и ответственная.
  Изучать медицинские карты людей, от которых отказались обычные врачи, находя способы решения их головоломных проблем, - дело нелёгкое и невероятно ответственное. С учётом того, что это лечение ни в коем случае не должно пациенту навредить.
  А потом - само лечение. И тут были свои проблемы. Дело в том, что пациенты целителей - люди непростые (у простых на такое лечение просто денег нет). А пациенты высокоранговых целителей - люди, непростые многократно. Упрямые, недоверчивые, капризные. Общение с ними требовало невероятного терпения. А вот с ним у Дениса были проблемы.
  Будь он обычным врачом, это было бы не так принципиально. Ну, занялся бы исключительно научной работой, общаясь с пациентами по самому минимуму.
  Но целители просто не имели права так поступать. Раз уж им достался Дар - они были обязаны его использовать. Причём самым прямым и недвусмысленным образом - возвращая людям здоровье.
  Вот и разрывался Денис - между любимой теоретической работой и нелюбимой практической.
  
  Кстати говоря, у Светланы ситуация была противоположная. Она легко находила общий язык с самыми разными людьми. С удовольствием занималась процессом лечения. А вот теоретическую работу не любила, хотя, когда жизнь заставляла её заниматься различного рода исследованиями, ни разу не ударила в грязь лицом.
  Так что, если смотреть на практический результат её работы, она ненамного отставала от Дениса, хотя и уступала ему на целых два целительских ранга.
  Только вот никто этого не замечал. По всем параметрам - оплате труда, ответственности, незаменимости, - муж был далёко впереди жены.
  Но ничего не даётся просто так. Если Светлана с относительной лёгкостью отпросилась на несколько дней, то Денис с трудом вырвался на полтора часа.
  Поскольку график его работы сдвинулся, он ухитрился забыть, что у него назначен приём. Так что электронный сигнал ежедневника застал молодого целителя врасплох, и он на пять минут опоздал. Это, конечно, было бы пустяком, - но не в этот раз. В комнате ожидания процедурного кабинета бушевала одна из самых капризных и скандальных пациенток. Как это: она записалась на сеанс к знаменитому целителю Михайлову, а тот болтается неизвестно где?
  
  Тут Денису пришлось стиснуть зубы и вытерпеть все упрёки. А потом, несмотря ни на что, провести этот самый сеанс.
  Когда молодой целитель, совсем разбитый и расстроенный, оказался в комнате отдыха, он решил проверить входящую почту. И нашел там сообщение от отца, который настоятельно просил его сегодня вечером подъехать в клинику, прямо в тот изолятор, где лежит его сын. Мол, надо им, всем троим, сложившуюся ситуацию обсудить. Дело в том, что Светлана безвылазно находится в изоляторе, так что они, мужчины, должны сами приехать к ней.
  
  Денис поморщился. Он считал, что с этой экстремальной ситуацией должен разбираться сам. В крайнем случае, с отцом можно посоветоваться. А вот давать право голоса жене он бы не хотел.
  Но тут, похоже, поезд уже ушел - Светлана влезла в ситуацию, что называется, "по самые уши". Так что придется смириться с предложением отца и договариваться втроём.
  Молодой целитель и не заметил, как доработал до конца рабочего дня. И сразу же поехал в клинику.
  Там его быстро обрядили в халат и провели в палату, где лежал Олег.
  
  Свидание с сыном сразу началось с неловкой ситуации. Денис ожидал, что сын ему очень обрадуется. А тот встретил отца на удивление спокойно.
  Объяснялось это очень просто. Несколько часов мальчик провёл с матерью, которую любил больше всего на свете. А потом в палату и любимый дедушка подошёл. С ним у Олега тоже были очень тесные отношения. Алексей Орфеевич часто баловал внука и никогда не ругал по пустякам.
  А вот с отцом отношения были более напряжёнными. Денис считал, что сына надо воспитывать 'твёрдой рукой'. Спрашивать построже, хвалить пореже, ругать почаще. Так что Олег любил его меньше, чем маму и дедушку. И даже чуть-чуть побаивался.
  Сегодня отец вообще был встревоженным и напряжённым. Так что на этот раз сын испугался его не 'чуть-чуть', а достаточно сильно.
  Впрочем, пенять сыну за не очень ласковый приём Денис не стал. Они ведь не одни были!
  
  Алексей Орфеевич не заметил тень, промелькнувшую между сыном и внуком. А, может быть, сделал вид, что не заметил. Широко улыбнувшись, он слегка похлопал сына по плечу:
  - Хорошо, что ты пришёл так рано. Надо серьёзно поговорить! И ты, Света, подходи к нам минут через пять!
  Когда мужчины ушли, Олег спросил:
  - Мама! А почему папа такой сердитый?
  Молодая женщина смутилась:
  - Папа не сердитый! Просто он за тебя волнуется!
  Немного пообщавшись с сыном, Светлана погладила его по голове и сказала:
  - Подожди немного! Нам с папой и дедушкой надо срочно поговорить!
  
  Подойдя в комнату для переговоров, Светлана обнаружила, что не пропустила ничего интересного. Алексей Орфеевич за эти несколько минут кратко ввёл Дениса в курс дела.
  Денис сразу же связал болезнь сына с экспериментом Мирона Сидорова. Уставившись в одну точку, он задумчиво пробормотал:
  - Так, значит эксперимент удался! А вы не верили!
  Светлана хотела что-то возразить, но успела. Потому что именно в это момент подошёл лечащий врач.
  - Важная новость! Данные удалось обработать раньше времени. У вашего сына действительно пробудился Дар! И это уже стопроцентная информация!
  
  - И что нам теперь делать? - растерянно спросил Денис.
  - Вопрос не по адресу! - хмыкнул врач. - Инициация Дара - это уже ваши целительские секреты!
  - Благодарю вас! - будто не замечая вопроса сына и ответа врача, мягко произнёс Алексей Орфеевич. - Скиньте мне результаты исследования по закрытому каналу. А сейчас мы бы хотели обслужить сложившуюся ситуацию в нашем кругу.
  - Тогда я вас покидаю! - кивнул врач. - Если что - вызывайте.
  И, облегчённо вздохнув, покинул комнату переговоров.
  
  Старший мужчина посмотрел на младшего. Глаза его метали молнии:
  - Ты хоть иногда думай, о чём говоришь! Нашёл, у кого совета спрашивать! Инициация Дара - это исключительно наше, целительское дело! И нечего обычных врачей сюда впутывать!
  - Я вот чего не понимаю... - задумчиво спросила Светлана. - Почему пробуждение Дара диагностируют обычные врачи - а о его инициации ничего сказать не могут?
  Алексей Орфеевич разочарованно посмотрел на невестку. Неужели она не знает таких элементарных вещей? Но потом внимательно посмотрел в глаза молодой женщине и понял: она просто хочет 'вызвать огонь на себя' и тем самым морально поддержать мужа. Старший мужчина усмехнулся, и, принимая её игру, начал терпеливо объяснять:
  - Пока не начался процесс инициации Дара, целители определить его не могут. Так что тут только чисто медицинские методы помогают. А вот как потом инициацию проводить, врачи не знают. Это чисто наша, целительская, задача!
  - Мы тут не младшие школьники, чтобы нам элементарные вещи объяснять! - обиделся на отца Денис.
  - Да, ты у нас знающий! - хмыкнул Алексей Орфеевич. - Только вот дурацкие вопросы чужим людям задаешь! А Света, может быть, и поменьше знает, - да молчит, когда это нужно!
  
  Светлана испуганно молчала. Сейчас мужчины окончательно разругаются. Вот, нашли время!
  Но тут Денис сообразил, что действительно накосячил, и пошёл на попятную:
  - Извини, папа! Я действительно что-то не то сказал!
  - Хорошо, что ты это понял! - вздохнул Алексей Орфеевич. - Потому что нам многое обсудить нужно. Дело-то серьёзное!
  - По-моему, ты преувеличиваешь! - пожал плечами Денис. - Что я, не видел в своей семье, как у детей Дар просыпается? Целых три раза видел! Да и их инициация на моих глазах происходила!
  - К сожалению! - вздохнул Алексей Орфеевич, - ты забыл о двух важных факторах - возрасте и интенсивности пробуждения.
  - Так тут как раз всё в порядке! - радостно улыбнулся Денис. - Чем раньше пробудился Дар - тем сильнее он будет после инициации. При прочих равных условиях, конечно!
  - Это с одной стороны. А с другой - чем раньше Дар пробудился - тем труднее его инициализировать.
  - Извини, папа, - тщательно подбирая слова, попытался возразить Денис, - что-то ты не то говоришь! У моих детей пробуждение с большим возрастным разбросом произошло. У Оли - в одиннадцать лет, у Глеба - в двенадцать, у Коли - вообще в четырнадцать. И у всех инициация Дара произошла без особых проблем.
  - Ну, у Оли-то как раз проблемы были, - решила вмешаться в разговор Светлана. - Правда, мы их быстро решили.
  - Вот видишь, - понимающе кивнул головой Алексей Орфеевич, - и это в одиннадцать лет! А Олегу всего шесть. Так что у него такие проблемы могут быть, что нам и не снились!
  Светлана испуганно посмотрела на свёкра и дрожащим голосом спросила:
  - Неужели с Олегом нам будет труднее, чем с Олей?
  - Труднее! - грустно улыбнулся мужчина. - Гораздо труднее!
  
  Алексей Орфеевич как будто задумался, глядя куда-то в пространство. Как понятнее всё объяснить Денису и Свете, чтобы их не обидеть? Наконец, будто на что-то решившись, резко выдохнул и начал говорить:
  - То, что я вам сейчас скажу, должно остаться между нами. И это очень серьёзно. Если не уверены в том, что сможете сохранить тайну - предупредите сразу. Потому что, если через вас произойдёт утечка информации, у меня будут неприятности. Очень-очень большие неприятности.
  - Я обещаю молчать обо всём, что сейчас услышу! - торжественно заявил Денис.
  - Обещаю! - эхом повторила Светлана.
  - Придётся мне вам довериться, - вздохнул Алексей Орфеевич. - Ведь вы оба - мои дети. Денис - по крови, а Света - мать моих внуков. Так что отнеситесь к тому, что я скажу, максимально серьёзно и слушайте.
  
  - На самом деле процесс инициации Дара - процедура гораздо более сложная и опасная, чем принято думать. Вот поэтому он и должен в обязательном порядке наблюдаться консультантом от Совета Родов.
  - Помню, помню! - вздохнула Светлана. - Эти консультанты столько нервов мне в своё время истрепали!
  - Да, про этих господ не зря анекдоты рассказывают! - усмехнулся Денис. - Про их упрямство, тупость, формализм!
  - Дураков среди них нет! - мрачно прокомментировал Алексей Орфеевич. - Но их упрямство не на пустом месте появилось. Ведь перед ними стоит невероятно трудная задача: оберегать будущих целителей от возможных опасностей, одновременно делая вид, что никаких опасностей вообще нет!
  - А можно об этом поподробнее? - поинтересовался Денис. - Что плохого может произойти при инициации Дара?
  - Да всё что угодно! Самое лёгкое, что иногда случается - недостаточное раскрытие Дара. Когда в результате инициации целитель приобретает не такой высокий ранг, как мог бы.
  - Да, неприятная ситуация! - передёрнула плечами Светлана. - И очень обидная!
  - Невероятно обидная! - согласился Алексей Орфеевич. - И одновременно - чуть ли не самая пустяковая из внештатных ситуаций!
  
  - А какая же ситуация для вас не пустяковая? - удивилась Светлана.
  - Падение ранга до минимального уровня. Срыв Дара. В самом крайнем случае - безумие или даже смерть.
  - И что, все эти ужасы реально угрожают будущим целителям?
  - Да - если проводить инициацию неумело. Почти нет - если всё делать правильно.
  - И как же эту самую правильность обеспечить?
  - Как раз с помощью этих самых консультантов.
  - Я понял! - хлопнул себя по лбу Денис. - Когда консультанты могут объяснить свои требования, не прибегая к секретным аргументам, они это делают. Когда не могут - 'дуболома' включают.
  - Вот-вот, именно так! - улыбнулся Алексей Орфеевич.
  - Бедняги! - вздохнула Светлана. - Это, наверное, так тяжело, - выглядеть в глазах окружающих людей дураками, причем совершенно несправедливо.
  - Не надо их жалеть! - покачал головой свёкор. - Их утешает сознание того, насколько важное дело они делают. Да и деньгами консультантов от Совета Родов не обижают!
  
  - Кстати говоря, кто из вас был официальным представителем при инициации ваших детей?
  Денис смущённо пояснил:
  - У меня на работе всегда были большие проблемы с отпусками. У Светы гораздо легче. Так что именно ей приходилось дополнительные отпуска брать, чтобы процесс инициации Дара у детей контролировать.
  - Зря смущаешься, сынок! - улыбнулся Алексей Орфеевич. - Ты в это время деньги для семьи зарабатывал! При инициации Дара они лишними никогда не бывают!
  - Тогда вопросы инициации мне придётся в основном со Светой обсуждать. Она тут больше опыта имеет, - вздохнул межчина.
  Денису, конечно, слышать такое было обидно. Но спорить он не стал. Глупо с очевидным спорить...
  
  - Постарайтесь вспомнить, Светочка, - начал Алексей Орфеевич, - действительно ли при инициации внуков не было никаких проблем? Или всё-таки были?
  Светлана задумчиво потерла лоб:
  - Если говорить честно - когда как. Со старшим, Николаем, проблем действительно не было. Его Дар пробудился в четырнадцатилетнем возрасте. Нам сказали, что инициацию надо закончить за восемь месяцев. Мы и закончили - без особого напряжения. С Глебом было труднее. Нам почему-то всего полгода дали. И эти полгода для сына превратились в настоящую каторгу.
  - Да, - задумчиво протянул Алексей Орфеевич, - трудно объяснить двенадцатилетнему пацану, почему он должен отодвинуть в сторону все развлечения и заняться всякими скучными упражнениями.
  - Вот-вот, - вздохнула Светлана. - Первую неделю Глеб худо-бедно позанимался, а вот во вторую вообще 'забастовал'. Вообще ничего не хотел делать!
  - И как вы справились с ситуацией? - поинтересовался мужчина.
  - Тогда вроде бы консультанты помогли? - попытался вспомнить Денис.
  - Ничего они не помогли! - резко возразила Светлана. - Только руками разводили! Старшенький наш, Коля, помог! Он для Глеба всегда был большим авторитетом. Вот старший и сумел объяснить младшему, насколько важно правильно провести процесс инициации.
  - Тут понятно! А как у Оленьки инициация прошла?
  - А вот у неё - гораздо труднее, чем у обоих братьев. Во-первых, возраст. У неё Дар проснулся вообще в одиннадцать лет. Во-вторых, время, которое нам дали. Всего пять месяцев - и ни днём больше!
  - И особого желания заниматься у девочки, конечно, не было... - задумчиво протянул Алексей Орфеевич.
  - Немного позаниматься она была, конечно, готова... - вздохнула Светлана. - Но не в ущерб развлечениям и тусовкам.
  - Как же вы вышли из этой трудной ситуации?
  - Сама не знаю! Как-то сумели уговорить! Все вчетвером!
  
  - Смотрите, Светочка! - грустно улыбнулся Алексей Орфеевич, - ваш рассказ можно прямо в учебник включать - как иллюстрацию зависимости инициации Дара от возраста будущих целителей. Чем моложе те, у кого пробудился Дар - тем меньше времени им даётся на инициацию. И тем им психологически труднее заниматься этим тяжёлым и скучным делом.
  - Получается, чем в более позднем возрасте проснулся Дар, тем лучше? - вмешался в разговор Денис.
  - Да нет, всё гораздо сложнее! - вздохнул Алексей Орфеевич. - При прочих равных условиях чем в более раннем возрасте пробуждается Дар, тем более высокий ранг может быть достигнут при успешной инициации. А для тех, у кого такое пробуждение произошло после восемнадцати лет, перспективы вообще невесёлые. Обычно им достается одиннадцатый ранг. Если очень повезет - деcятый.
  
  - То, что вы рассказали, очень грустно! - вздохнула Светлана. - Если у Оли в одиннадцать лет были такие трудности, то что будет у Олега в шесть?
  - Да, эта инициация связана с немалым риском. Но зато в случае успеха приз будет просто потрясающим!
  - Что значит потрясающий? - заинтересовался Денис.
  - Целительской ранг, полученный в результате инициации в раннем возрасте, может быть очень высокий. Если всё кончится нормально - Олег, скорее всего, превзойдёт любого из вас!
  - Значит, Мирон оказался прав! Его метод сработал! - радостно воскликнул Денис.
  Светлана вздрогнула, а Алексей Орфеевич укоризненно покачал головой:
  - Если вам нравятся трудности и риски, которые вас ожидают - то да, сработал. Но лично я по своей воле так рисковать никогда бы не стал!
  - Что ты такое говоришь? - взвился Денис. - Какие трудности? Какие риски? Мы сумели в семье троих целителей воспитать! И четвертого воспитаем!
  Алексей Орфеевич, услышав эти слова, опустил голову, обхватив ее руками. А потом поднял ее и внимательно посмотрел на сына. Глаза мужчины метали молнии:
  - Знаешь, Денис, иногда мне кажется, что я разговариваю не с тобой, а со стенкой. Ты не воспринимаешь самых элементарных вещей!
  - Я что-то не понял, чего ты взъелся, - пожал плечами Денис. - Если я что-то не то сказал - разве нельзя объяснить мне это спокойно? А не кричать, как на пацана!
  - Тебе нужно спокойное объяснение? - неожиданно ровным голосом ответил Алексей Орфеевич. - Хорошо, ты его получишь! С расчетами и подробностями!
  
  Тут мужчина почувствовал, что у него пересохло горло. Он взял со стола бутылку с минеральной водой, налил себе стакан, выпил... Хорошо! Теперь можно и разговор продолжить:
  - Чтобы оценить, какие проблемы могут возникнуть у Олега, вспомним ещё раз, как это проходило у его братьев и сестер. Ближайший аналог, конечно, Оля - у нее Дар пробудился раньше всех.
  - Если сравнивать - ближайший. А по сути - безумно далёкий! - вмешалась Светлана. - Одиннадцать и шесть лет - огромная разница!
  - По-моему, ты преувеличиваешь! - перебил жену Денис.
  - Увы, сынок, это ты всё сильно преуменьшает! - вздохнул Алексей Орфеевич. - Уже цифра "шесть лет" выглядит довольно жутко.
  - Но почему? - удивился Денис.
  - Потому что это - минимально допустимый возраст для пробуждения Дара!
  - А что происходит, если Дар пробуждается раньше? - дрожащим голосом спросила Света, - Хотя бы, например, в пять лет?
  - Тогда его приходится гасить! Без вариантов!
  - Я бы даже и в этом случае рискнул! - буркнул Денис.
  - Вам бы просто никто не разрешил этого сделать! -- покачал головой Алексей Орфеевич. - Жизнь дороже карьеры. Любой карьеры!
  - Значит, ты в принципе отрицаешь риск? - иронично спросил Денис.
  - Бывает риск оправданный, а бывает бессмысленный. Попытка инициировать Дар в пять лет абсолютно бессмысленна. Такого ещё никому не удавалось!
  
  - Да понял я, понял! - буркнул Денис. - Но Олегу сейчас не пять, а шесть лет - так что попробовать можно.
  - Можно, если времени инициации будете достаточно! - буркнул Алексей Орфеевич.
  - А это тут причём? - удивился Денис.
  - Ну вот смотри. Оле дали ни инициацию пять месяцев. А сколько дадут Олегу? Четыре месяца? Три?
  - Может быть, вообще два... - передёрнула плечами Светлана.
  - Если ровно два - то можно потрепыхаться, - грустно улыбнулся Алексей Орфеевич. А если хоть на день меньше - это будет второй вариант кошмара. При таком малом сроке Дар инициировать уже не разрешено. Только гасить.
  - Я думаю, стоит попытаться договориться с консультантами, - неуверенно предположил Денис. - Чтобы они больше времени на инициацию дали.
  - Ты зря представляешь консультантов в виде каких-то монстров. Ограничение сроков инициации - не их прихоть, а результат объективных исследований. Если они будут нарушены - скорее всего, произойдет срыв Дара. А это гораздо хуже, чем мягкое гашение.
  - Раз это так важно, - задумчиво проговорила Светлана, - то надо скорее этого самого консультанта от родов вызвать. Именно от того, сколько он нам времени даст, все дальнейшие планы зависят.
  - Знаете, я попытаюсь его прямо сюда, в клинику, вызвать, - кивнул Алексей Орфеевич. - Учитывая серьёзность ситуации.
  
  - Давайте я вернусь в палату, а то Олежка уже, боюсь, извёлся, - предложила Светлана. - А вы консультантом займитесь.
  - Согласен! - кивнул головой Алексей Орфеевич и уточнил:
  - Я в канцелярию Совета Родов позвоню. А ты, Денис, согласуй вопрос с руководством клиники. Чтобы никаких недоразумений не было.
  Не прошло и часа, как двое консультантов со своими хитрыми, хотя и портативными приборами, были в палате. Сняв с Олега необходимые данные (это заняло минут двадцать), они удалились в процедурную и занялись обработкой результатов.
  А примерно через полчаса вышли в палату, и лица их были напряжённые и хмурые. Тихо сказав несколько слов Алексею Орфеевичу, консультанты прошли в комнату для переговоров. Вслед потянулись члены семьи.
  - Мне нечем вас порадовать... - мрачно сказал тот, который был постарше.
  - Что, это всё-таки не пробуждение Дара? - напряжённо спросил Денис.
  - Пробуждение... Только вот радоваться тут нечему.
  - Ну почему? - сдавленным голосом спросила Светлана.
  - Мы вычислили время, за которое должна быть закончена инициация. Понимаете...
  В комнате повисла напряжённая пауза. Родственникам было страшно услышать роковую информацию. А консультантам - тяжело её сказать.
  Наконец, старший из них нашёл в себе силы и выдавил:
  - Пятьдесят восемь дней - и не днём больше. Так что вашему мальчику никогда не стать целителем. Дар придётся гасить - и это не обсуждается.
  
  Светлана почувствовала, что её грудь сдавили железные тиски. И не удивительно - произошло то, чего она так боялась!
  Молодая женщина опустила голову и закрыла глаза. И тут её охватила глубокая тьма. Как будто сама беда, сгустившись, превратилась в клубящуюся чёрную бездну.
  Не в силах оставаться наедине с этой чёрной пустотой, Светлана вновь открыла глаза и внимательно посмотрела на стоящих в комнате людей.
  Оба консультанта были смущены. Им, конечно, было тяжело и даже больно сообщать людям такую неприятную новость. В их глазах не было никакого злорадства - напротив, понимание и сочувствие. Но помочь тут, к сожалению, они ничем не могли.
  Денис был раздавлен. Молодая женщина первый раз увидела мужа в таком состоянии. И смотреть на это было невыносимо.
  А вот Алексей Орфеевич выглядел совершенно по-другому. Губы его были плотно сжаты, а в глубине глаз горел упрямый огонь. Светлана сразу поняла - свёкор не желает сдаваться и судорожно ищет способ преодолеть безвыходную ситуацию.
  - Можно задать вам один маленький вопрос? - неожиданно спокойным голосом спросил мужчина.
  - Спрашивайте! - пожав плечами, спросил старший консультант.
  - Какой максимальный ранг был бы у нашего мальчика, если бы у него было не пятьдесят восемь дней, а хотя бы шестьдесят?
  - Зачем вам это знать? Только душу травить!
  - А всё-таки? - не сдавался Алексей Орфеевич.
  Консультант почему-то смутился ещё больше.
  - Первый! - с трудом выдавил он.
  
  Тут Светлана всё поняла. Мирон! Это его дурацкий эксперимент, целью которого было рождение целителя максимального ранга!
  В какой-то степени можно считать, что эксперимент удался. Первый ранг - это невероятно высокий результат. Просто сказочно высокий. Только вот что толку, раз семье не разрешат произвести инициацию Олега?
  Так что права оказалась всё-таки она. А не Денис и не Мирон. Только вот сейчас это не имело никакого значения...
  
  Похоже, примерно такие же мысли пришли в голову Дениса. Уставившись в одну точку, он бормотал:
  - Ну как же так? Ведь он мне обещал, что всё будет нормально! А в результате получилось ещё хуже!
  
  А вот Алексей Орфеевич, даже услышав страшную и обидную новость, не впал в отчаяние. Наоборот, взгляд его прояснился. Резко вскинув голову, мужчина посмотрел сначала на сына, а потом на невестку. И, чеканя слова, произнёс:
  - Денис, Света, возьмите себя в руки! Не всё ещё потеряно!
  
  Старший консультант с сочувствием и даже с жалостью смотрел на стоящего перед ним седого мужчину:
  - Вы зря думаете, что высокие чины и связи помогут вам что-то изменить. Правила Совета Родов ясные и чёткие. И главное - перед ними все равны.
  - Неужели вы думаете, что я не знаю, как организована инициация? - вздохнул Алексей Орфеевич. - И какими документами она регламентируется?
  - Хотите использовать какую-нибудь лазейку? - усмехнулся консультант. - Ну что ж, дерзайте! Только вот на нашу помощь не рассчитывайте!
  - Да не нужна мне ваша помощь! - заверил мужчина. - Мне только одно нужно: чтобы вы оперативно приехали, когда новые обстоятельства появятся.
  - Вызовите - и приедем, - заверил старший консультант. - Мне даже интересно, что вы там придумаете! А пока - до свидания. Мы пошли!
  
  После того, как Михайловы снова остались одни, Алексей Орфеевич начал производить странные манипуляции. Достав из кармана маленькую металлическую коробочку, он нажал на ней какую-то кнопку. Зажегся синий огонёк - и мужчина, широко улыбнувшись, заявил:
  - Вот теперь можно и поговорить!
  - Папа, что это такое? - дрожащим голосом спросил Денис.
  - А то ты не догадался? Универсальная глушилка!
  - Но ведь их нельзя использовать частным лицам!
  - Мне - можно! Я ведь, сынок, не совсем частное лицо!
  Светлана весь этот разговор восприняла как-то отстранённо. Ну, глушилка... Ну, жутко секретная и дефицитная... Главное ведь не в ней - а в том, как можно добиться для Олега разрешения на инициацию Дара.
  Но спрашивать сама ничего не стала. Раз свёкор установил свой хитрый прибор - он сам всё расскажет.
  
  - Понимаете... - начал Алексей Орфеевич, - время, даваемое на инициацию Дара, не с потолка берётся. Она по специальной формуле вычисляется.
  - Нам-то что с того! - огрызнулся Денис. - Всё равно мы её не знаем!
  - Вы - не знаете! Я - знаю!
  - Ну и... - сын с ожиданием посмотрел на отца.
  - Нет, показать её я вам не могу. Просто права не имею. Впрочем, полная формула нам сейчас и не нужна. Важно, что в ней один параметр, который в принципе можно поменять. Вот я сейчас этим и займусь. Так что ждите меня здесь. Надеюсь, я скоро приеду. А если не получится - позвоню.
  - Куда хоть ты едешь? - спросил удивлённый Денис. - И если что - где тебя искать?
  - Искать меня не надо. А куда и к кому я еду - это мой маленький секрет.
  
  Алексей Орфеевич скрывал конечную точку своей поездки вовсе не потому, что оно было такое уж секретное. Просто ситуация выглядела странно, смешно и даже немного неприлично.
  Сейчас он будет прорываться на приём к главе рода. И одновременно - родному отцу, Орфею Максимовичу Михайлову.
  
  
  Глава третья. Алексей Орфеевич вспоминает
  
  Орфей Максимович свой высокий пост занимал не зря. Он был целителем первого ранга, а это огромная редкость! Да к тому же имел ясную голову и невероятную работоспособность.
  Даже достаточно преклонный возраст - девяносто пять лет - в данном случае не служил помехой. Дело в том, что целители жили дольше, чем обычные люди. Высокоранговые целители - гораздо дольше. Целители первого ранга - в несколько раз дольше. Так что по сути Орфея Максимовича даже пожилым считать было нельзя. Понятие 'человек среднего возраста' тут подходило гораздо больше.
  
  Но успех целителя - это не только его личный успех. Это ещё и успехи его потомков.
  С этим у Орфея Максимовича не должно было быть проблем. Женился он по всем правилам: жену ему подобрал Совет Родов.
  Уже первый сын Владислав его разочаровал. Хотя на первый взгляд тут всё было нормально. Дар мальчика пробудился и с успехом прошёл инициацию. С рангом четыре.
  В большинстве целительских семей в такой ситуации прыгали бы от восторга. Но Орфей Максимович ранг четыре у сына-целителя воспринимал не как успех, а, скорее, как беду.
  Когда проснулся дар у дочери Людмилы, Орфей Максимович немного успокоился: консультанты обещали, что после завершения инициации у неё будет ранг три.
  Что ж, если каждый следующий ребёнок будет иметь ранг на одну ступеньку выше предыдущего, это будет очень неплохо!
  
  Но вот тут начались разочарования. Инициация Людмилы прошла не совсем удачно. Третий ранг ей вытянуть не удалось. Правда, и четвёртый ранг был совсем неплох. Но это было совсем не то, чего ожидал Орфей Максимович.
  Когда у третьего сына - Алексея - произошло пробуждение Дара, в первый момент отец обрадовался. Но узнав его будущий ранг, жутко расстроился. Не второй, не третий и даже не четвёртый. Пятый! Прямо издевательство какое-то!
  С этого мгновения Алексей в глазах отца навсегда превратился в нелюбимого ребёнка. И это отношение уже ничем было не поколебать.
  
  
  Следующий сын - Ратибор - вначале оправдывал надежды взыскательного отца. Когда у него пробудился Дар, консультанты обещали второй ранг. Но в результате инициации получился четвёртый. Так что и тут было совсем не то, что ожидалось.
  Младшая дочь - Нина - частично утешила Орфея Максимовича. Когда пробудился её Дар, прозвучала цифра 'три'. И девочка сумела в результате инициации полностью раскрыть свой потенциал, став целительницей третьего ранга.
  Больше детей у маститого целителя не было. Он перестал надеяться на того, что у него родится супер-ребёнок. Надо было все силы бросить на воспитание тех, которые уже есть.
  
  Если ранжировать детей по уровню отцовской приязни, ситуация выглядела следующим образом. Была любимая дочка Нина, обладающая третьим рангом. Умеренно любимые дети Владислав, Людмила и Ратибор с рангом четыре. И нелюбимый сын Алексей с рангом пять.
  Эта градация отцовской любви не была чисто абстрактным обстоятельством. Она непосредственным образом влияла на распределение семейных ресурсов между детьми.
  Дело в том, что Орфей Максимович знал то, чего не знало даже большинство целителей: ранг, полученный в результате инициации, можно было улучшить. С трудом - на одну единицу. С огромным трудом - на две единицы. А вот на три единицы свой ранг не удалось улучшить ещё ни одному целителю.
  Эта информация и послужила основой для разработанной в семье стратегии. Нина, как самый перспективный ребёнок, получала на развитие своего Дара основную часть семейных доходов. Трое 'середнячков' получали на своё развитие достаточно умеренные суммы. Аутсайдер Алексей получал буквально крохи.
  Хорошо ещё, что официальное целительское образование - как среднее, так и высшее, - было бесплатным. Так что теоретически любой из детей мог развить свои способности без дополнительной финансовой помощи. А практически - у отцовской любимицы возможностей было раз в тысячу больше, чем у нелюбимого сына.
  
  Сам Алексей, конечно, не сразу понял все эти тонкости. Впрочем, до определенного момента никаких тонкостей и не было. Наоборот, собственное положение мальчик оценивал достаточно оптимистически. Он знал, что родился в целительской семье. Что целители - самая нужные люди в мире. Что он сам, скорее всего, тоже станет целителем. Вот если не станет - это будет величайшей бедой, которую только можно придумать. Но вероятность такой беды очень мала, так что об этом и думать пока не стоит.
  И с отношением родителей до поры до времени тоже всё было в порядке. Яркая, горячая любовь матери и сдержанная любовь отца - это было нормально и привычно.
  Когда наступило пробуждение Дара, мальчик не сразу понял, что с ним происходит, и даже испугался. Но добрые дяди-консультанты всё ему объяснили. Оказалось, что он сделал первый шаг к тому, чтобы стать целителем. И избавился от главного кошмара целительских детей: что их дар вообще не пробудится.
  Но расслабляться пока было рано. Теперь перед ним стояла крайне серьёзная задача: успешно пройти инициацию. В качестве программы-минимума: получить хоть какой-то целительский ранг. А в качестве программы-максимума: достичь именно того пятого ранга, который отмерян ему природой.
  Алексей к задаче отнёсся серьезно - и уже через несколько месяцев получил гордое звание "целитель пятого ранга".
  Уфф! Оба кошмара, которых он так боялся, обошли его стороной!
  Но тут в его жизни неожиданно появился третий кошмар, которого он совсем не ждал: отец стал относиться к нему гораздо хуже.
  
  Нет, в самом начале, когда Дар у Алёши только что проснулся, отец был очень доволен. И с сыном общался более тепло, чем обычно. А вот на следующий день как отрезало: Орфей Максимович стал глядеть на весь мир волком. А от 'виновника торжества' вообще отворачивался.
  Потом-то стало ясно, в чём дело: Орфей Максимович сильно расстроился тем, что Дар у сына всего-навсего пятый ранг. Алёше это было непонятно. Несколько лет подряд ему вдалбливали, что целители седьмого ранга и выше - высшие. И что быть высшим целителем невыразимо уважаемо и почётно.
  Получается, Алеша высший целитель, причём с довольно большим "запасом" - а отец всё равно недоволен.
  Получается, отец ожидал от него гораздо лучшего. Ранга третьего или даже второго. Пятый ранг его совершенно не устраивал.
  Вначале эта дискриминация не совсем удачливого сына имела в основном моральный характер, не касаясь денежных сторон существования. Но потом проснулся Дар у его следующего брата - Ратибора. Да как проснулся - с перспективой получения второго ранга! И Алеша почувствовал, что на нём начали экономить.
  А вот перспективного сына он засыпал подарками. Но это длилось недолго: вместо второго ранга получился четвёртый. Так что и тут было разочарование...
  Но тут пробудился дар у младшей сестры - Нины. Причём с перспективой третьего ранга. И расстроенный отец опять воспрял. Конечно, третий ранг - это не второй. Но зато и не пятый, как у неудачника Алексея.
  
  Вот теперь финансовые потоки в семье окончательно выстроились. Орфей Максимович буквально осыпал свою дочь-любимицу деньгами. Лишь бы она как можно лучше училась!
  Это, конечно, не означало, что он дал Нине в руки огромные средства и она свободно ими распоряжалась. Нет, карманные деньги составляли малую часть того, что тратились на перспективную дочь (хотя ей вполне хватало). Основная часть денег тратилась на дополнительное обучение.
  Трёх четырёхранговых детей Орфей Максимович тоже не забывал. Им тоже оплачивались дополнительные занятия, хотя и не такие дорогие, как у младшей дочери.
  А вот Алёша получал только бесплатное образование. Которое, к счастью, было не таким уж плохим: целительское сообщество не допускало, чтобы хоть один его член был плохо подготовлен.
  
  Чтобы пореже видеть нелюбимого ребёнка, Орфей Максимович вообще отдал его в интернат, славящийся строгостью режима.
  Забегая вперёд, следует отметить: тут Алёше неожиданно повезло. Эта строгость была связана прежде всего с интенсивностью учёбы. Ни бессмысленной муштры, ни мелочных придирок, ни беспредела старших по отношению к младшим там не было.
  Правда, администрация интерната, получив нового ученика, очень напряглась: слишком нестандартно выглядел новый ученик.
  Обычно в интернат отдавали сразу после инициации Дара. И уже интернат по своим программам решал, как этот Дар развивать. Алёша три года занимался в обычной целительской школе, и лишь потом отец почему-то решил круто переломить его жизнь. Что же такое сумел натворить этот ребёнок, что семья не хочет его видеть?
  
  Вначале директор интерната даже не хотел брать этого странного ученика. Но под влиянием денежных соображений передумал.
  Вообще-то интернат финансировался в основном целительским сообществом, что позволяло учиться в нём детям из малоимущих и даже неимущих семей. Но платный вариант тоже был возможен.
  Хотя немногочисленные ученики из состоятельных семей были редкостью, именно они обеспечивали интернат дополнительной, наиболее 'вкусной', частью бюджета. Так что директор подумал-подумал и сказал 'да'.
  А что новый ученик мог оказаться хулиганом или избалованным мажором - пусть! И не таких обламывали...
  Главное, что целительский ранг у новичка высокий. Пятый - это вам не шутка! У всех остальных учеников интерната ранг был меньше.
  
  Но обламывать никого не пришлось. Алёша Михайлов оказался вполне адекватным ребёнком. Общительным, открытым, трудолюбивым. Так что директор вначале даже не мог понять, в чём дело.
  Но, изучив биографию мальчика, сразу же понял, что двигало Орфеем Максимовичем. Родительские амбиции - страшная вещь!
  Если бы Алёша был единственным ребёнком в семье, всё бы, скорее всего, обошлось. Любовь к сыну в конце концов бы победила. Но в этой семье было ещё несколько детей. Как ни горько это было говорить - более перспективных. Так что суровый папаша просто отправил сына-неудачника подальше от себя - и постарался о нём забыть. А свою отцовскую любовь разделил между оставшимися детьми. Так казалось проще...
  
  Как к переводу в интернат отнёсся Алёша? Сначала он был, конечно, в шоке. Но потом ему там даже понравилось.
  Проще всего было с администрацией и учителями. Все эти люди были счастливы, что Алеша не оказался хулиганом, лентяем или избалованным эгоистом. Всё было как раз с точностью до наоборот: дисциплина у мальчика была на высоте, учиться он любил, а характер имел мягкий и отзывчивый. Довольные тем, что их опасения не оправдались, сотрудники интерната стали относиться к новичку спокойно, ровно и дружелюбно.
  С другими детьми было не так легко, но тоже, в общем, неплохо. Дело в том, что целительский интернат - совсем не то, что обычный. Все его ученики - целители с инициированным Даром. То есть люди, каждый из которых уже вытянул у судьбы свой счастливый билет.
  Нет, и тут, конечно, бывали ссоры, стычки и даже драки. Но все это происходило скорее по инерции у тех, кто ещё не понял, что ему не за что обижаться на окружающую действительность. А настоящие целители драться не любили, хотя и умели: на уроках физкультуры каждого учили, как за себя постоять.
  Можно было ожидать, что ребята будут завидовать пятому целительскому рангу Алексея, который только для Орфея Максимовича был мал, а вообще-то - невероятно высок. Но и тут всё было нормально. В интернате было не принято завидовать ученикам с высоким целительский рангом. Наоборот, таких учеников было принято уважать.
  Более того - с Алексеем многие пытались подружиться. Ведь было понятно - целителя пятого ранга в жизни ждёт успех, вне зависимости от того, как к нему относится сумасбродный папаша. А заранее стать другом успешного человека полезно и выгодно. Правда, Алеша старался никому не давать чрезмерных авансов. Он старался держать себя с другими учениками ровно, ни с кем особенно не сближаясь, но и не проявляя явной холодности.
  
  Сверхстрогий режим, которым так славился интернат, Алёшу особо не беспокоил. Дело в том, что главной целью всех этих строгостей была интенсификация занятий. Тому, кто любил бездельничать, в интернате было худо. А вот те, кто к учебе относились серьезно, особых неудобств не испытывали.
  Алеша учиться в принципе любил. А с момента зачисления в интернат вообще превратился в фаната учебы.
  Почему? Да просто потому, что это был наиболее эффективный способ доказать, что он чего-то стоит. И что семья была неправа, "сослав" его в этот интернат.
  Пусть Орфею Максимовичу в конце концов будет стыдно!
  
  И что, всё в интернате Алёшу устраивало? Нет, к сожалению, не всё. Он по родным скучал.
  Но и тут интернат шел навстречу своим ученикам, давая возможность свиданий и отпуска учеников в увольнительные.
  К Алёше на свидания приходила в основном мама. На увольнительные он ехал за город - к маминым родителям. А вот отец, как и его родители, видеться с мальчиком решительно не хотели.
  
  Потом потянулись годы учебы. Алексей "вгрызался" в каждый предмет так, как будто от соответствующего зачёта или экзамена зависела его жизнь. Нет ничего удивительного в том, что к началу выпускных экзаменов он подошёл первым учеником.
  
  Где-то дней за десять до начала экзаменов мама пришла на свидание и неожиданно затеяла важный разговор.
  - Понимаешь! - начала она - скоро ты закончишь интернат. - И перед тобой встанет вопрос: куда идти дальше. И ещё - где жить. Я бы на твоём месте попыталась отношения с отцом восстановить.
  - Между прочим, я их и не портил, - огрызнулся Алексей. - Это отец отправил меня в этот интернат. Моего мнения перед этим не спрашивая.
  - Знаешь, сынок! - задумчиво проговорила мама, смотря на Алексея странным взглядом. - Отец тогда на тебя очень обиделся. Если бы ты хорошо попросил его, то он не стал отправлять тебя в интернат. А ты вместо этого промолчал, проявляя при этом свой дурной норов.
  - Ещё вопрос, у кого он более дурной, - огрызнулся Алексей.
  - Ты думай, что говоришь! - взвилась мама. - Иначе неприятностей не оберёшься!
  - И что же мне мой драгоценный папаша сможет сделать? Из рода изгнать? Никто ему не позволит! Воспрепятствует моему дальнейшему образованию? Руки коротки! Наследства лишит? Так я давно на него не рассчитываю! Денежные перечисления в интернат прекратит? Так директор давно готов мне сам деньги платить, не то что с меня брать! Так что отец может злиться сколько угодно - навредить мне он все равно не в состоянии!
  - Нехороший ты! Злой! - вздохнула мама.
  - Не я злой! - пожал плечами юный целитель. - Жизнь злая!
  
  Впрочем, на следующий день после разговора Алексей немного остыл. И даже решил, что, если отец пойдёт на 'мировую', сделает шаг навстречу. Нет, извиняться молодой целитель, конечно, не будет. Не за что ему извинятся. Но и отца упрекать тоже не станет.
  Иными словами, нелюбимый сын был готов начать отношения с отцом 'с чистого листа'. Так что, если тот снова пригласит его жить в семейный особняк - он поедет. И таить обиду на более удачливых членов семьи не станет.
  Но никаких вестей от отца не было до самых экзаменов. А потом юному целителю стало не до этого.
  Экзамены Алексей сдал блестяще. А через пару дней после того, как он получил аттестат зрелости, пришла весточка от Орфея Максимовича. Правда, носила она довольно странный и неожиданный характер.
  Юношу вызвали к директору интерната и заявили, что его отец сообщил им, что прекращает оплату обучения своего сына и требует, чтобы тот был срочно доставлен в семейный особняк.
  Казалось бы, вот оно, примирение! Алексея снова приглашают в семью!
  На самом деле вариант, предложенный Орфеем Максимовичем, был просто ужасен.
  
  Во-первых, Алексею сразу же не понравилось, что его судьба решалась без его участия. Отец не посоветовался с ним, даже в известность сына не поставил. А вот так - раз, и единолично принял решение!
  Что это значит? Только то, что у отца по отношению к Алексею так и не появилось ни капли уважения. А то, что его берут обратно в семью - не надо сильно обольщаться! Не как равного берут, а как объект подчинения для более удачливых членов семьи.
  
  Но это, так сказать, психологическая составляющая. Была и другая - чисто рациональная. Алексея пытались забрать из интерната, не дав до конца завершить учебную программу
  Большинство людей эту проблему вообще бы не поняли. Какое завершение? Ведь аттестат уже получен! Но, оказывается, сразу после сдачи аттестата выпускники интерната могли включить в свой личный багаж ещё кое-что полезное.
  
  Во-первых, курсы "первая профессия". Закончив их, выпускник интерната получал одну из простых, но довольно востребованных специальностей. В результате, покинув стены интерната, он быстро мог найти работу, причем с соблюдением всех требований закона. Учитывая то, что эти курсы опирались на полноценное среднее образование, были они достаточно короткими - никак не больше месяца.
  Вторая "изюминка" - курсы бытовой адаптации. Ведь известно, что у выпускников детских домов и частично интернатов имеются серьезные проблемы с бытовой адаптацией. Целительское сообщество слишком ценило свою молодежь, чтобы позволять ей страдать из-за таких пустяков.
  А под номером три проходила процедура эмансипации (естественно, для желающих). Так что парень или девушка, имевшие напряжённые отношения со своей семьёй, имели вполне реальную возможность сразу после окончания интерната оформить эмансипацию, то есть стать полностью дееспособным и отправиться в 'свободное плавание'.
  Казалось бы, не очень нужная затея. Ведь интернат обычно кончали в возрасте семнадцати лет. Что, трудно подождать полгода-годик до совершеннолетия, не заморачиваясь с процедурой эмансипации?
  Ответ простой: ситуации всякие бывают. Судя по большому числу желающих быть эмансипированными, критичные среди них не такие уж редкие.
  
  Нет ничего удивительного, что, услышав от директора неприятную новость, Алексей расстроился.
  - Что, не хотите ехать домой? - понимающе кивнув головой, спросил директор.
  - А чего я тем не видел? - огрызнулся юный целитель. - Обходились несколько лет без меня - и дальше обойдутся! Да и дополнительные пункты учебной программы выполнить хочется!
  - Так в чём же дело? Не хотите ехать - оставайтесь у нас и учитесь!
  - А можно?
  - Можно-можно! В соответствии с законодательством, начиная с шестнадцати лет, ученик интерната сам может выбирать, чьи указания в первую очередь выполнять: семьи или руководства учебного заведения.
  - А как я могу этот свой выбор выразить?
  - Вот, подпишите эту бумагу! Только вначале прочитайте внимательно!
  
  После разговора с директором внутри Алексея как будто что-то переломилось. Он уже не мечтал о том, как что-то докажет отцу, и тот признает его полноценным членом семьи. Нет - ему он никогда ничего не докажет. Доказывать надо другим - своему роду, целительскому сообществу, всему миру, наконец.
  Впрочем, времени предаваться разным глобальным рассуждениям не было - надо было дополнительную учебную программу осваивать. Тем более времени на неё давалось мало - до конца лета.
  В качестве 'первой профессии' Алексей выбрал оператора простейшей медицинской техники. Для целителя даваемые ей умения были отнюдь не лишними.
  Курсы бытовой адаптации тоже прошли на 'ура'. Во-первых, у него руки, что называется, 'росли из того места'. Во-вторых, благодаря дедушке и бабушке, у которых мальчик гостил в деревне, он уже многое умел.
  С эмансипацией тоже проблем не было. Для подачи заявления в суд требовалось две вещи: желание самого Алексея и разрешение дирекции интерната. С этим проблем, естественно, не было.
  На заседание суда никто из семьи не пришёл - обошлись адвокатом. Вероятно, понимали, что шансов у семьи нет никаких.
  С судебного заседания молодой целитель ушёл в приподнятом настроении. Теперь он полностью дееспособен, имеет среднее образование, востребованную профессию. И перед ним в жизни открыты все пути...
  
  Курсы бытовой адаптации молодой целитель посещал отнюдь не зря - так были не только бытовые, но и организационно-юридические предметы. Поэтому он чётко знал: первое, что должен сделать целитель после процедуры эмансипации - зарегистрироваться в канцелярии своего рода.
  Там его встретили достаточно дружелюбно. Дали заполнить анкету, уточнили информацию в его сетевой записи, настроили биометрический вход во внутреннюю сеть рода. И порекомендовали внимательно изучить устав рода. А лучше - выучить его наизусть.
  Увидев такое хорошее отношение, Алексей набрался смелости и спросил, не создаст ли его конфликт с отцом проблемы внутри рода. Но его сразу же успокоили. Мол, в желании молодого человека жить своей жизнью нет ничего, что как-то задевало или обижало род. Так бояться тут нечего. В конце концов, выиграет тот, кто большего в жизни достигнет. Но тут как раз всё в его руках. Пятый ранг - прекрасная база для целительской карьеры.
  Алексей хотел возразить, что у Орфея Максимовича всё равно третий ранг, поэтому ему отца никак не обогнать. Но всё-таки решил промолчать. Никого он обгонять не будет. Просто будет делать своё дело как можно лучше.
  
  А дальше началась взрослая жизнь. Расширенные курсы допризывной подготовки, служба в армии, учёба в университете и аспирантуре, вступление в брак, рождение и воспитание детей. И, конечно, работа. Алексей Орфеевич был настоящим трудоголиком.
  К счастью, его трудовые усилия приносили достойный результат. Репутация в целительском сообществе укреплялась, карьера успешно развивалась, семейное богатство преумножалось.
  Самым главным достижением Алексея Орфеевича было то, что он сумел улучшить целительский ранг, полученный при инициации. Да не на одну, а на целых две единицы! Года через два после окончания аспирантуры перескочил с пятого ранга на четвёртый. А ещё через восемь лет - с четвёртого на третий. Тем самым обогнав трёх всех своих братьев и сестёр. А с четвёртой - Ниной - сравнявшись.
  
  Как эти четверо относились к такому достижению своего брата? Говоря честно, по-разному.
  Нина, вначале относившаяся к Алексею свысока, после его перехода с пятого ранга на четвертый начала постепенно "наводить мосты" к отлученному от семьи брату. Ну а когда он добился того же ранга, что она, то есть третьего, сестра вообще стала считать его равным себе.
  Правда, некоторую дистанцию держать всё-таки продолжала. Как будто Алексей ей не родной брат, а двоюродный и даже троюродный.
  Но это было не сравнить с тем, как относились к нему "четверочники": Владислав, Людмила и Ратибор. С их точки зрения, ситуация вообще была жутко несправедливой: семейный аутсайдер неожиданно сравнялся с ними, а потом и вдруг вырвался вперёд. Ещё, чего доброго, отец к нему отношение изменит. А потом и завещание исправит...
  
  Если рассуждать чисто логически, вероятность этого существовала. В самом деле, что послужило причиной отправки Алексея в интернат? Его слишком низкий целительский ранг - по сравнению с его братьями и сестрами. Поскольку теперь по рангу он перегнал троих, а четвертую догнал, было бы вполне логично отцу с сыном помириться. Признать свою ошибку и помириться.
  Только вот Орфей Максимович виновным в сложившейся ситуации считал именно сына.
  Дело в том, что Алексей был отправлен в интернат вовсе не с целью отлучения от семьи. Всё-таки целитель пятого ранга - ценный ресурс, который можно с толком использовать. Отдавая сына в интернат, Орфей Максимович просто хотел указать семейному неудачнику его место - раз и навсегда.
  После окончания учёбы он собирался взять его обратно в семью. Жизнь в семье, несомненно, легче и приятнее, чем жизнь в интернате. Так что Алексей, если он нормальный человек, должен бы был обрадоваться улучшению своего положения. Но при этом помнить свое скромное место в семейной иерархии.
  
  Вместо этого Алексей отказался возвращаться, тем самым поменяв такой замечательный план! Вот Орфей Максимович и обиделся. И долгие годы таил обиду.
  И что, ему ни разу не пришла в голову мысль помириться с сыном? Один раз пришла - когда тот третьего ранга достиг. Но уж больно не хотелось этого делать!
  И тогда Орфей Максимович придумал для себя отговорку: надо подождать, пока свой ранг увеличит кто-то из любимых детей. Тогда мириться с нелюбимым Алексеем будет вовсе не обязательно!
  Но ни Нина Орфеевна, в развитие которой были вбуханы огромные деньги, ни трое "середнячков", на которых тоже было немало потрачено, так и не сумели улучшить свой ранг.
  
  Вот так и получилось, что Алексей вначале был среди детей худшим - а стал одним из лучших.
  Нет, не 'одним из'! Самым лучшим! Дело в том, что Нина, тоже обладающая третьим рангом, хотя и имела ясную голову, - но работать не очень любила. Жить красиво ей нравилось гораздо больше. Тем более что с теми деньгами, которые она получала от отца, а в последнее время и сама зарабатывала, это было относительно несложно.
  Про детей-четвёрочников и говорить нечего - они не любили напрягаться, но очень любили развлекаться.
  Орфею Максимовичу такой подход был непонятен. Сам-то он был типичным трудоголиком: сумел третий ранг, данный ему при инициации, превратить в первый.
  Теперь только упрямство удерживало его от того, чтобы помириться с сыном Алексеем, которым, говоря по совести, он мог бы гордиться больше всех остальных своих детей.
  Но годы шли - и вместе со зрелыми годами к Орфею Максимовичу приходило нежелание что-либо менять. Как получилось, так и получилось...
  
  Алексей Орфеевич не очень интересовался тем, что думает о нём отец. И хотел лишь одного: держаться как можно дальше от своей суровой семьи.
  К счастью, целительское сообщество не требовало от своих членов верности семье. Вот верность роду - это да! Род - дело святое!
  Как раз против этого Алексей Орфеевич ничего не имел. Руководство рода не сделало ему ничего плохого.
  Так что особых проблем конфликт с отцом не создавал. Достаточно было соблюдать простой принцип: держаться подальше от дел, в которых участвовали отец, братья или сёстры.
  
  Годы летели. Алексей Орфеевич дожил до пятидесяти восьми лет. И вот тут начались проблемы.
  Нет, дело тут, конечно, было не в приближении пенсии: целители на пенсию уходят гораздо позже обычных людей. Проблема лежала совсем в иной плоскости: главой рода Михайловых был избран Орфей Максимович.
  Был ли он достоин этого высокого поста? В общем и целом - вполне. Имел первый целительский ранг. Прекрасное образование. Опыт работы самого разного плана: практического, научного, организационного.
  Нет ничего удивительного в том, что большинство членов рода одобрило этот выбор.
  Впрочем, были и недовольные. Одним из таких был Алексей Орфеевич.
  
  Когда его отец занял высшую должности в Роде, с ним просто невозможно было не пересекаться. Ни одному, ни другому мужчине это удовольствия не доставляло.
  Алексей Орфеевич надеялся, что уж теперь-то отец переступит через себя и сделает хоть один шаг навстречу. Но нет - тот вёл себя холодно и отстранённо. Гораздо холоднее, чем с большинством других людей.
  В конце концов сын понял, что минимизация встреч с отцом - это его личная проблема.
  Это оказалось не так просто. Алексею Орфеевичу пришлось сменить должность на более незаметную и менее престижную. При этом, к сожалению, сильно потеряв в деньгах.
  А вот теперь он сам вынужден стремиться к встрече. Нет, не для собственного удовольствия, - ради любимого сына и любимого внука.
  
  
  Глава четвёртая. Тяжёлый, но важный разговор
  
  ----------------- Обновление от 06.05.20 -----------------
  
  В приёмную Главы рода Алексея Орфеевича пропустили без проблем. Не потому, что он был сыном хозяина кабинета - об этом, кстати говоря, мало кто знал. А просто потому, что человек, стремящийся на приём, имел в роде Михайловых достаточно высокий рейтинг.
  Секретарша, увидев Алексея Орфеевича, чуть по стойке 'смирно' не вытянулась. Уж она-то прекрасно знала, что перед ней сын её шефа, причём самый заслуженный и преуспевающий. А то, что он с хозяином кабинета в ссоре, - вопрос десятый. Ссора, она вещь такая - сегодня есть, а завтра нет. В отличие от родственных отношений, от которых никуда не денешься.
  Так что девушка к посетителю отнеслись внимательно. Усадила на гостевой диван, заверила, что Орфей Максимович на месте, и сразу же отправилась к своему шефу - выяснять, что делать с неожиданным гостем. Вернулась она буквально через минуту - чтобы сообщить, что уважаемый Алексей Орфеевич будет принят главой рода в самое ближайшее время.
  
  И она не обманула! Ждать пришлось всего минут десять. А потом мягко прозвенел селектор, и посетителя пригласили в кабинет.
  - Ну, с чем пожаловал? - неласково посмотрел Орфей Максимович на своего неучтивого сына.
  - Требуется уточнить условия инициации Дара. В связи с нестандартной ситуацией, возникшей при его пробуждении.
  - И как же зовут того будущего целителя, за которого ты так хлопочешь? - вкрадчивым голосом спросил хозяин кабинета.
  - Олег Денисович Михайлов.
  - Насколько я понимаю, твой внук?
  - Точно так. И в то же время - ваш правнук.
  
  На пару минут в кабинете повисла тишина. Мужчины 'бодались' взглядами.
  Наконец старший из них произнёс:
  - И всё-таки ты пришёл ко мне! Как жареным запахло, так и пришёл! Ну и где же твоя хвалёная независимость и самостоятельность?
  - Я пришёл не лично к вам, а к главе рода! Потому что то, что произошло, связано с делами рода и угрожает репутации рода!
  - И где же ты тут видишь угрозу роду? Поясни-ка мне, непонятливому? - спросил с издёвкой хозяин кабинета.
  - А то вы не знаете? - вскинулся Алексей Орфеевич. - Не слышали ничего об эксперименте Мирона Сидорова? И про то, кто дал на него санкцию и на каких условиях?
  Лицо Орфея Максимовича закаменело:
  - Откуда ты это знаешь? У кого тут слишком длинный язык?
  - Да нет никакого длинного языка! - парировал гость кабинета. - Всё, что я знаю, я знаю на законных условиях. Вероятно, вы просто не в курсе уровня моей компетенции!
  - Ну что ж, компетентный ты наш, объясни мне, неграмотному, какое отношение эксперимент Мирона Сидорова имеет к репутации рода? - ёрничая, спросил хозяин кабинета.
  - Самое непосредственное! Надо только вспомнить, что этот эксперимент из себя представляет! И какие результаты уже были получены на его предшествующих этапах!
  На лице Орфея Максимовича мелькнул интерес:
  - Ах, ты даже с основными материалами сумел познакомиться? Ну что ж, я слушаю!
  - Только на кабинет дополнительную 'глушилку' не забудьте поставить! - напомнил гость кабинета. - Вопрос-то суперкорфиденциальный!
  - Не учи дельфина в море плавать! Уже поставил!
  
  - Так вот, - начал Алексей Орфеевич, тщательно подбирая слова. - Развитие нашего целительского сообщества определяется в первую очередь качеством инициации новых целителей. А эта самая инициация происходит как бы в узком коридоре. Одна стенка этого коридора - максимальное развитие нашего Дара. А другая стенка - безопасность этого развития.
  - Хм, странная аналогия, - пробормотал хозяин кабинета. - Но суть передана верно.
  - Получается, забота о безопасности сдерживает наше развитие, причём довольно сильно.
  - Так по-другому и не может быть! Речь ведь идёт о наших детях, внуках, правнуках!
  - Красиво сказано! - улыбнулся Алексей Орфеевич. - Только вот, давая согласие на эксперимент, вы, вероятно, исходили из каких-то других соображений.
  - Мирон уверял, что эксперимент совершенно безопасен, - слегка смутился Орфей Максимович.
  - Безопасен! - не стал спорить гость кабинета. - Если проводить его правильно. И главное - если правильно интерпретировать полученные результаты!
  - Ты что-то знаешь такое, чего не знаю я! - внимательно посмотрев на сына, заявил хозяин кабинета. - Объяснись!
  - С удовольствием! - пожал плечами гость кабинета.
  
  - Если говорить очень-очень упрощённо, классические методы генетического контроля выглядят следующим образом: проверяются все возможные наследственные линии и нежелательные отсекаются. Но иногда процедура даёт сбой: отсечение производится не до конца. Самое неприятное, что такая 'недоуничтоженная' линия может стать основной. И тогда рождается ребёнок мало того что с плохой наследственностью, - да ещё с частично разрушенными генами.
  - Твои наглядные образы, конечно, очень забавны, - кивнул головой Орфей Максимович, - но суть передана верна. Вот почему мы, целители, сразу же отвергли этот путь.
  - И совершенно правильно! А вот Мирон предложил свой вариант: не подавлять нежелательные линии, а усиливать желательные. В нашем случае - те, что обеспечивают максимальный целительский ранг.
  Орфей Максимович прекрасно всё это знал. Тем не менее слушал с удовольствием. Уж больно ярко и образно звучали сухие научные факты в изложении его сына.
  - Так что на обычных людей таблетки Мирона действовать практически не должны. А вот у целителей, по идее, они увеличат вероятность того, что дети превзойдут родителей. Причём, чем весомее ранг у родителей, тем эта вероятность будет больше.
  
  - Ну это всё теория, - вздохнул хозяин кабинета. - Тут главное - что получилось на практике.
  - А примерно то же самое, что и ожидали. Животные на эту таблетку вообще не реагировали. И уж точно она им не навредила. После этого было решено перейти к испытаниям на людях-добровольцах. И вот тут действие 'таблетки Сидорова' начало проявляться. Правда, не во всех случаях.
  На людей, совсем далёких от Дара, она никак не влияла. У людей со скрытым Даром были случаи рождения детей с Даром. У целителей со скромным Даром родилось заметное количество детей с умеренным Даром. В общем, чем сильнее был Дар у родителей - тем заметнее было действие чудо-таблетки.
  - И что, все изменения носили положительный характер? - равнодушным голосом спросил Орфей Максимович.
  - Увы, не все! - пожал плечами Алексей Орфеевич. - К сожалению, 'таблетка Сидорова' уменьшала возраст пробуждения Дара. А это снижает вероятность его успешной инициации.
Оценка: 7.70*6  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"