Аннотация: Для Ейный Глюк, по её картинке и песне.
Осенняя сказка
Он бредёт по лесам осенним, А в глазах его - вешняя зелень Золото клёна - его корона, Рубины рябины - в его ладони.
Магия уходила из мира. Постепенно, понемногу она покидала его, просачиваясь между судорожно сжатыми пальцами волшебных жителей Терры, серебристыми каплями разбиваясь о новую реальность, и даже Валлар и Майяр не могли остановить её. Рождался новый мир, теперь уже без магии. Редкие островки волшебства всё ещё оставались в мире, постепенно сдавая свои позиции. Да, их агония продлится ещё долго, не один и не десяток веков, но обитатели этих мест не стали дожидаться своего конца, постепенно покидая свою родину.
Вот и в Вечно Зелёный Лес пришла осень. Уже практически невозможно было найти меллорны. Переродившись без магии, они превратились в обычные клёны. И теперь их золотая листва ярким живым ковром ложилась под ноги.
Вэарэлас шёл по лесу, в последний раз прощаясь с родной землёй. Завтра. Уже завтра его народ снимется с места и уйдёт в новый мир, выбранный и указанный для них мудрыми Валар. Но как же больно было на душе, как же тоскливо. И Лес плакал вместе с ним: серебристой росой, оседающей на листве из-за тумана, что густой молочно-белой пеленой стелился под ноги; золотыми кленовыми листьями, кружащимися в своём последнем танце к земле; призрачным светом луны, пронизывающем кроны деревьев и словно волшебными струями дождя, подающими под полог леса. Вэарэлас любил осень и часто бывал в эту пору в землях людей. Любил, как она пахнет: запах свежести и прелой листвы, оседающей на нёбе едва заметной горечью. Любил слушать её тишину, когда осенний моросящий дождь крадётся на своих мягких лапах, чуть шурша опавшей листвой. Все звуки приглушены, природа словно замирает в преддверии своего долгого сна, только иногда неосторожная птица вспорхнёт с ветки, да изредка раздаётся вдалеке стрекотание неугомонной сороки. Яркие осенние краски, от золотого, жёлтого, оранжевого до багряного и пурпурного, от цвета охры опавших листьев до ещё кое где державшейся увядающей зелени. Короткой огненной вспышкой в несколько недель, сжигающее в безумном танце умирающего, но пока ещё полного сил существа, свои праздничные одежды. Любил, но никогда не думал, что осень может прийти и в его Лес.
Дойдя до большой поляны, с растущими на ней звёздно-серебристыми соцветиями эланора, Вэарэлас в изумлении остановился.
Сплетая тонкую паутинку магии, словно коконом, окутывающим его и расходящуюся, разлетающуюся невесомыми нитями в разные стороны, на поляне танцевал Майяр в своём зримом обличии. Могущественный дух словно был отражением осени: бледная, почти прозрачная кожа, словно первая льдинка, тонким кольцом схватившая под утро небольшой лесной пруд, длинные волосы, золотым водопадом струящиеся по спине и плечам, удерживаемые лишь венцом из кленовых листьев, желто-багряные одежды, как будто сотканные руками самой златокудрой осени. Полузакрыв глаза, с легкой, немного грустной улыбкой, Майяр танцевал, не обращая внимания ни на что на свете, плетя кружево своего заклинания. Он словно вплетал себя в окружающее пространство: в шелест осеннего ветра, в серебро луны, золото деревьев и холодную белизну туманов. На нежные цветки эланора, с рассечённых ладоней, капала его кровь, окрашивая их в рубиновый цвет. И если бы ни отсутствие кого-либо в пределах видимости, Вэарэлас подумал бы, что это обряд венчания. Немного переиначенный, более мощный, сплетающий не только судьбы и жизни, но и саму сущность.
Но вот танец был закончен, и Майяр наконец открыл глаза, взглянув на своего невольного свидетеля.
Разве можно утонуть в зелёной весенней листве, потерять голову от первоцветов, быть затянутым в изумрудно-зелёный водоворот весенних красок? Оказывается можно. И Вэарэлас утонул, попав в омут глаз Майяра.
- Кто вы? - прошептал Вэарэлас, с трудом отрывая взгляд и становясь на колени.
Подойдя к нему, Майяр приподнял его голову, заставив снова взглянуть себе в глаза.
- Я тот, что шелестом листвы убаюкивал тебя в детстве, что пел песню весеннего ручейка, когда ты отдыхал возле его вод. Когда ты плакал, я нежным ветерком высушивал твои слёзы, гладя и утешая прикосновениями солнечных лучей. Однажды увидев, я не смог забыть тебя и уйти. Запутался, словно в силках, в мягких медовых локонах, утонул в озёрах голубых глаз, заслушался перезвоном хрустальных колокольчиков твоего смеха, и... остался. Всю твою жизнь я был рядом, оберегая и храня, но теперь я Линдэлаурлас - песня золотого листа, и нам придётся расстаться.
- Но почему?!
Вэарэлас не понимал почему, не хотел понимать. Только что затрепетавшее птицей сердце было придавлено безжалостными словами Майяра. Это было больно. Так больно, что боль и тоска от расставания с родиной, не шли с ней ни в какое сравнение.
- Утром ты покинешь этот мир. Уйдёшь в новый, молодой и полный магии. А я... я останусь, - с грустью сказал он, отводя глаза. - Я слишком привык к этому, чтобы уходить. Этот мир часть меня, а я являюсь его частью. Уйдя, я перестану быть собой, превратившись в неразумного духа, слишком многое останется здесь, чтобы я смог сохранить свою сущность. Тот обряд, что ты видел, призван окончательно соединить меня с миром, с этим временем и землёй, сделав духом осени.
- Ну как же, - чуть не плакал Вэарэлас. - Почему теперь? Почему вы раньше не показывались мне? У нас хоть было бы время побыть немного вместе, а сейчас моё сердце умрёт, или я сам вырву его из груди, чтобы не терпеть эту боль.
- Не надо, - прикоснулся Линдэлаурлас к его волосам. - Ты молод, и вскоре забудешь меня. А почему не появлялся? Я знал, что магия умирает, и когда-нибудь ты уйдёшь, поэтому не хотел множить боль разлуки.
Подняв молодого эльфа с колен, Майяр чуть приобнял его за плечи.
- Дай мне в последний раз взглянуть на тебя, ощутить прикосновение к твоей коже, не призрачным касанием ветра, а мной самим.
- Я не хочу уходить, не хочу расставаться с вами, - глядя в вешнюю зелень глаз, тихо, но твёрдо сказал Вэарэлас.
- Ты должен.
- Нет.
- Ты пожалеешь, что остался. Магия умирает, и с последними её каплями умрём и мы, растворившись в мире. Даже мой обряд не способен до конца уберечь от этой участи.
- Так не дай мне пожалеть об оставшемся времени, - неосознанно прижимаясь всем телом к духу осени, пробормотал Вэарэлас.
- Ты сам попросил, - сказал Майяр, нежно касаясь губ эльфа в поцелуе.
Прошло много веков, и магия окончательно покинула мир. Волшебные и дивные существа остались только в наших сказках и легендах, но... Но осень по прежнему каждый год раскрашивает мир в разноцветные краски, даря нам короткую, но удивительную сказку. И если идти по осеннему лесу очень, очень тихо, а лучше вообще замереть на месте, то прислушавшись можно услышать песню - песню золотых листьев в солнечных лучах.
Словарик.
Кроме Валар есть и другие духи, чье бытие тоже началось до сотворения Мира. Они подобны Валар, но стоят ниже их. Это Майяр - Народ Валар, их слуги и помощники. Численность Майяр Эльфам неизвестна. Из Майяр лишь немногие имеют имена на каком-либо наречии детей Илюватара, потому что в Среднеземелье - не так, как в Амане - Майяр редко появляются в зримом облике перед Эльфами и людьми.