Кладоискатели
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Кладоискатели
Часть 1. ( Страшная клятва)
Федька проснулся от странного стука в окно. На улице бушевала гроза. Раскаты грома сотрясали ночное небо, выбивая из него искры огненных молний. Ветер изо всех сил раскачивал молоденькие березки, заставляя их кланяться ему почти до самой земли. Всей своей могучей грудью он наваливался на старую вековую сосну, обнимал ее, пытаясь побороть, но та была непреклонна и только сердито поскрипывала, и слега укоризненно покачивала пушистой кроной ветвей. Капли дождя барабанили по крыше то, выбивая чечетку то, переходя на военный марш. Но не они разбудили Федора. Кто-то настойчиво стучался в окно прямо над Федькиной макушкой.
"Разбойники" - подумал Федька и спрятался с головой под одеяло. Сердце бешено забилось. Стук повторился. Лежа под одеялом Федьку осенило - он же на чердачке дачи, а это по городским меркам - 3-й этаж. От этого открытия мурашки побежали по его телу, и он еще больше сжался в комок. В окно продолжали стучать. "Может - это парашютисты совершали ночные прыжки, и один из них зацепился за крышу нашей дачи и просит сейчас о помощи" - подумал Федор и немного успокоился. Любопытство перевесило страх. "Бесстрашному сердцу не место в пятках" - несколько раз повторил он шепотом и приоткрыл краешек одеяла. Как можно более осторожно Федька высунул из своего укрытия голову.
На подоконнике сидел рыжий кот Шкипер и монотонно барабанил лапой по стеклу, пытаясь прихлопнуть какую-то муху. Мушка все время ускользала, но кот не сдавался и упорно стучал в окно. "Шкипер?" - Федька соскочил с кровати и уставился на кота. Тот на секунду отвлекся и посмотрел на Федора, затем равнодушно отвернулся и снова принялся за муху. На этот раз он как следует прицелился, и, наконец-то, попал в цель - муха была побеждена.. Шкипер зевнул, потянулся, и спрыгнув с подоконника, размеренно помахивая хвостом удалился.
Федька остался один. За окном шумел дождь, вспышки молний становились все чаще и ярче, эпицентр грозы приближался. Очередной раскат грома заставил Федьку подпрыгнуть и снова спрятаться под одеяло. "Вот в такую же ночь Том Сойер с Геком Финном выслеживали индейца Джо на кладбище" - почему-то подумал Федор и поежился. Спать совсем не хотелось.
Мысли Федьки переключились на любимого героя - Тома Соейра. "Надо бы и нам с Артемкой, как когда-то Том с Геком, укрыться где-нибудь на необитаемом острове и пожить там немного по-человечески одним" - думал Федор. "А еще, было бы неплохо ночью, пока родители спят, пробраться на деревенское кладбище для воспитания в себе мужества и бесстрашия, может заодно удастся узнать тайну какого-нибудь клада". Здесь мысль остановилась. Клад! Ну, как же он раньше об этом нее подумал! Им нужно срочной найти клад!
Федька отбросил одеяло и принял вертикальное положение. Сердце радостно и быстро забарабанило, пытаясь заглушить ливень за окном. В этот момент закуковала в старых часах кукушка. Федька вздрогнул. Сильный раскат грома сотряс дом, и вся комната озарилась от вспышки молнии, освещая карту сокровищ, когда-то, срисованную Федькой, с найденной в дедушкином сундуке старой карты. Но Федор уже не слышал грозы и не видел слепящих молний, он заворожено смотрел на карту. Соскочив с кровати и торопливо включив фонарик, он внимательно стал ее разглядывать.
То, что увидел Федька, его поразило. Перед ним была карта той самой деревни - Никольское, в которой он проводил свои каникулы. Вот и пруд, вот и старое кладбище, вот река с неповторимым изгибом, а вот и березовая роща с пересекающей ее дорогой. Но самое главное - это была отметина в центре карты прямо на берегу реки - место запрятанного клада. Дух у Федьки перехватило, он выпустил из рук фонарик, и тот запрыгал вниз по деревянной лестнице, унося с собой пучок электрического света. Комната погрузилась во тьму. Гроза не утихала, тишину комнаты нарушало только тиканье старых ходиков и шум дождя за окном.
До утра Федор не сомкнул глаз. Несомненно, это была самая бесконечная и томительная ночь в его жизни. Он весьма удивил родителей своим ранним подъемом, но делиться с ними своим открытием не стал, а сразу же побежал с новостью к лучшему другу Артему Солнцеву. Через час оба приятеля уже сидели на берегу реки и обсуждали план дальнейших действий.
- Как же, ты, раньше не сообразил, что на карте сокровищ изображена наша деревня, мы давно бы уже делом занимались - Артем растянулся на траве. Федор пристроился рядом, и разговор продолжился уже лежа на спине.
- Да кто же мог подумать, что на той старой карте из сундука, было наше Никольское? Только по речке, да кладбищу и можно догадаться, что это за место, - оправдывался Федька.
Оба друга немного помолчали, наблюдая, как по синей глади неба медленно проплывают белоснежные стайки пушистых облаков.
- Федь, ты, знаешь, что я подумал - Артем на минутку замялся.
- Многие кладоискатели, после того как нашли сокровища, не могли ими разумно распорядиться, сводили друг с другом счеты, в общем, из-за каких-то побрякушек даже убивали друг друга. Вдруг и мы с тобой найдем клад, а потом возьмем и озвереем?
Об этом Федька не подумал. В том, что они найдут клад, он даже не сомневался, но действительно нужно решить, что с ним делать потом. Ответ пришел мгновенно.
- Давай, Тем, мы с тобой как честные люди, весь клад отдадим на пользу отечеству, тогда и делить будет нечего, и нам ничего не будет угрожать. Вот сегодня ночью пойдем на кладбище и дадим страшную клятву: к найденным сокровищам не прикасаться, и честь кладоискателей не марать. А завтра с утра начнем поиски.
- Согласен! - радостно поддержал друга Артем. - Клятва, ночью, на кладбище! Это мощно!
Они ударили по рукам, и разошлись по домам, условившись встретиться в три часа ночи под старым дубом у кладбищенской ограды.
Чтобы скоротать до ночи время, Федька принялся за поиски той самой старой карты сокровищ. Открыв старый дедушкин сундук, он начал тщательно перебирать его содержимое. В основном это были пожелтевшие от времени газеты, открытки, реже попадались журналы, были даже патефонные пластинки. Он дошел уже до самого дна сундука, но нужной карты не было. Пусто! Федька захлопнул крышку сундука. Огорченный он уселся на подоконнике и прикрыл глаза.
Казалось, что он заснул, но Федор не дремал. Он играл в свою любимую игру - "Разведка на слух". С закрытыми глазами он вслушивался в звуки за окном, пытаясь разобраться в их происхождении. Вот, совсем рядом раздалось жужжание пчелы, но очень быстро удалилось, вот - проехал по деревенской улице трактор, а вот замяукали соседские коты, что-то не поделив. Брякнуло ведро - бабушка пошла за колодезной водой. Федька довольный потянулся. Сегодня все угадывалось с первого раза. "Пик-пик-пик"! - раздалось со стороны соседского дома. Этот звук Федька слышал впервые. На часы - не похоже, на телефон - тоже. Странный писк повторился. Федор ломал голову, что же это такое. Через несколько минут он не выдержал, открыл глаза и высунулся в окно.
Сосед дядя Степа - капитан 2-ого ранга в отставке, курсировал по своему участку, держа в руках какой-то инструмент, время от времени издававший подозрительный писк. Металлоискатель! Федька видел его несколько раз по телевизору. Он спрыгнул с подоконника. Это же то, что им с Артемом нужно! Через пять минут внешне спокойный и невозмутимый Федька подходил к соседскому забору.
- Здорово, Федор - приветствовал его дядя Степан.
- Здравия желаю, товарищ капитан 2-ого ранга! - звонко отрапортовал Федька.
- Орел! - дядя Степа отставил металлоискатель в сторону и вытер вспотевший лоб.
- Вот, порядок на огороде навожу. Видишь, сколько металлолома извлек из земли - и он махнул в сторону приличной кучи старых железяк.
- Хороший урожай - похвалил Федька и равнодушно добавил - Дядя Степ, а ты завтра чем будешь заниматься, снова огород обрабатывать?
- Да нет, Федор, на завтра у меня другие творческие планы. Хочу махнуть с ребятами на пару дней на рыбалку, а то лето в разгаре, а я еще ни разу не рыбачил, и ухи уж больно хочется! - дядя Степа блаженно зажмурил глаза.
- Ну, тогда, дядя Степан, можно у тебя одолжить на это время металлоискатель, а то мы с Артемкой в археологи готовимся, ну и хотим тут неподалеку раскопками заняться.
- Раскопками? - сосед оживился. - Раскопки - это, братцы мои, интересно... Только вот прибор этот уж больно для вас мальцов тяжеловат будет, - дядя Степа кивнул на металлоискатель, и задумчиво погладил свою капитанскую бороду..
- А вот, что мы сделаем! Я через три дня с рыбалки вернусь и к вам, ребята, присоединюсь, глядишь, нам посчастливится клад какой-нибудь найти. Я ведь об этом с детства мечтаю - светлая улыбка озарила лицо бывшего капитана.
Федька потерял дар речи. Задача усложнялась: клад нужно отыскать пока дядя Степа будет рыбачить, ведь клятву на кладбище он давать не будет, а значит, полного доверия к нему нет. Может озвереть. Расспросив немного соседа о том, как работает металлоискатель, Федор отправился на берег реки сочинять текст "страшной клятвы".
Ночью Федька почти не спал - боялся проспать назначенный час. Наконец охрипшая от старости кукушка прокуковала три раза, Федор начал собираться. Нужно было соблюдать полную конспирацию. Бесшумно спускаясь босиком по лестнице, он впотьмах случайно наступил на что-то пушистое и мягкое. В тот же миг на весь дом раздался пронзительный кошачий визг.
- Вот, бандит! Не спиться ему - заворчала из своей комнаты бабушка.
Федька погрозил в темноте кулаком Шкиперу и, с удвоенной осторожностью, продолжил свой путь. Дверь открылась бесшумно, и Федор облегченно вздохнул - побег ему удался, теперь оставалось также незаметно и беспрепятственно вернуться обратно.
До кладбища было совсем недалеко. Задача затруднялась только тем, что дорожка, по которой Федору предстояло идти, совсем не освещалась. Обувшись на улице в удобные кроссовки, он набрал полную грудь воздуха, и смело зашагал вперед.
Как и положено, в этот поздний час деревня спала. Одинокий сутулый фонарь тускло освещал небольшой пятачок земли, за которым начиналось царство ночи. Федька осторожно шел по извилистой тропинке. Глаза быстро привыкли к темноте, он уже хорошо различал размытые контуры елей, кое-где покосившиеся старые заборы, и даже почти не спотыкался о многочисленные коряги. Он завернул за угол, и уже мысленно поздравил себя с победой, как вдруг застыл от ужаса. Прямо на него смотрело приведение. Федька мгновенно покрылся мурашками и заорал во весь голос.
Вместо крика из его груди вырвались лишь слабые, беспомощные хрипы, колени подкосились, и весь он затрепетал. "Ой, мамочки!" - дрожащим от страха голосом прошептал он и медленно попятился назад. Приведение двинулось за ним, зловеще распахнув свои объятия
Это было классическое полупрозрачное приведение с головой и руками. Оно плавно парило в воздухе то, приподнимаясь, то, опускаясь над землей. Федька продолжал отступать. Приведение остановилось, помахало ему руками и слегка попятилось. Федор наконец-то добрался до спасительного поворота и бросился бежать сломя голову. Но не тут-то было. Коварная коряга подставила ему ножку, и он кубарем свалился в густые заросли крапивы. Жгучая боль отрезвила его и прогнала страх. Выбираясь на тропинку и потирая обожженные ноги, он с удивлением заметил, что за ним никто не гонится. Приведение спряталось за углом, или же само испугалось.
"Ага, сдаешься!" - победно прошептал Федька, сжал кулаки и решительно двинулся на встречу опасности. Он дошел до угла, зажмурил глаза и храбро зашагал, вытянув вперед руки. "Или приведение струсит и убежит, - думал Федор - или же я просто пройду сквозь него". Вдруг его руки ухватились на какой-то целлофановый пакет. От неожиданности Федька вскрикнул, открыв глаза он увидел, что держится за обычный прозрачный дождевик, висящий на ветке стоящей рядом березы.
Это и было то жуткое приведение, которое так его напугало. Видимо, бушевавшая накануне гроза, сорвала где-то сушившийся дождевик, и пристроило его прямо над тропинкой, ведущей к старому деревенскому кладбищу. Ночной ветерок покачивал его и раздувал, создавая полную иллюзию парения в воздухе.
"Фу-у!" - облегченно выдохнул Федька. "Я, кажется, победил самое ужасное в мире приведение" - с этими словами он снял дождевик с березы и перевесил его на соседний забор. "Больше не будешь порядочных людей по ночам пугать" - пригрозил он дождевику и уже спокойно продолжил свой путь. Через несколько минут он уже был возле старого дуба, где была назначена встреча.
Артемка сидел на траве, прислонившись спиной к дереву, и смотрел в звездное небо, изредка позевывая. "Я уж думал, ты не придешь" - приветствовал он друга, сладко потягиваясь. "Решил, что ты проспал или струсил" - с этими словами Артемка поднял валящийся рядом на траве электрический фонарик, включил его и посветил Федьке в лицо.
Федор растерялся. Ну, как же он не догадался взять с собой фонарь? Ведь это же было элементарно! И с приведением сражаться бы не пришлось, и в крапиву бы он не свалился, а еще к Федору Конюхову в напарники собрался. "Да, сэр, кажется, Вы, слегка опростоволосились " - пробормотал он себе под нос шепотом. Однако времени на самоедство не было, и он с легкостью переключился на главную цель сегодняшней ночной операции. Достав уже слегка помятый лист бумаги с текстом "страшной клятвы", он сделал Артемке знак рукой следовать за ним, и первый двинулся в сторону кладбища.
Через несколько минут оба кладоискателя уже стояли веред кладбищенскими воротами. От их беспечности не осталось и следа: зубы мальчишек выстукивали барабанную дробь, коленки предательски дрожали. Федька, как инициатор гениальной идеи держался из последних сил. Только мысль оказаться трусом в глазах лучшего друга удерживала его, чтобы не дать деру и не завопить во весь голос.
Артем направил свет фонарика вперед - слабый луч прорезал темень, но не отогнал страх. Скрипнула ржавая калитка кладбищенской ограды и друзья оказались в ином измерении. Тусклый свет фонаря высвечивал фрагменты кладбищенских памятников, слегка покосившиеся деревянные кресты, заросшие мхом и папоротником холмики многочисленных могил. Даже слабый ветерок не проникал за могучую каменную ограду кладбища, стояла гнетущая гробовая тишина. Мистический ужас ледяной волной пробежал по спине Федора, сковав тяжелыми оковами руки и ноги.
От этого жуткого страха Федька не мог сдвинуться с места, всюду ему представлялись притаившиеся призраки, только и ждущие нужного момента, чтобы броситься на беззащитную жертву и. поглотить ее. Федор попытался сделать первый шаг, и не смог; кто-то крепко держал его за ворот футболки и пристально смотрел в затылок. "Господи, спаси меня" - Федор стремительно перекрестился и оглянулся. Прямо над Федькиной головой грустно опустив крылья, сидел печальный мраморный ангел и укоризненно глядел на Федора, правое крыло ангела держало Федьку за футболку.
"Эй, Федь ты куда пропал?" - где-то впереди радостно запрыгал лучик фонарика. Голос друга вернул Федора к действительности, отцепив футболку, и, на всякий случай, благоговейно поклонившись ангелу, он помчался догонять Артема.
Место для принятия страшной клятвы было найдено довольно быстро. Это был большой старинный склеп, с посаженными рядом пушистыми елями и пихтами. То, что несколько минут назад казалось зловещим и окутывало холодом ужаса, сейчас отступило на задний план перед торжественностью и важностью момента.
Развернув тетрадный лист с текстом страшной клятвы, Федька сделал глубокий вдох, многозначительно помолчал и торжественно начал:
- Присоединяясь к великому братству кладоискателей, мы - Федор Синичкин и Артем Солнцев, клянемся: все найденные нами сокровища, клады и прочие ценности: останки мамонтов, библиотеку Ивана Грозного, Янтарную комнату и Новгородские манускрипты, - в полном объеме отдать на нужды нашего отечества, не присвоив себе ровным счетом ничего. Если же эта клятва будет вероломно нарушена - здесь Федор возвысил голос и перешел почти на крик, - то пусть у нарушителя клятвы отнимутся руки и ноги, выпадут все зубы, весь он покроется плесенью и паутиной, жуткими прыщами и язвами, его тело будет отдано на растерзание пиявкам, пираньям и ядовитым змеям. Предателя будет бесконечно грызть совесть, и мучить ночные кошмары, до последнего вздоха он будет горько сожалеть и каяться в содеянном. Клянусь.
Клянусь - вторил ему Артем.
После небольшой паузы со стороны соседней могилы раздалось шуршание, всхлипывание, после чего ночную тишину разорвал душераздирающий вопль - "клянусь!"
Часть 2 (Ночной призрак)
Федька не помнил, как он оказался дома. Спрятавшись под одеяло, он мгновенно провалился в тяжелый и беспокойный сон, испуганно вздрагивая на протяжении всей ночи. Проснулся он поздно. Не смотря на ласковое сияние солнце и безупречно чистое небе, утро не радовало. Ночное приключение тревожило своей реальностью и настойчиво напоминало о себе многочисленными ссадинами и ушибами, полученными в результате панического бегства с деревенского кладбища.
Мысли упорно возвращались к финалу принятия страшной клятвы, когда невидимый зритель так неожиданно присоединился к их с Артемом таинственному братству, дав клятву и взбудоражив тем самым Федькину, и без того бурную фантазию. "Призрак, - решил Федька, - это точно был призрак. Ну, какой нормальный человек будет ночью околачиваться на кладбище, да еще клясться такой страшной клятвой?"
Придя к такому выводу, он лениво потянулся, и, шаркая по полу прогрызенными Шкипером тапочками, поплелся умываться. Взглянув мельком на себя в висящее над умывальником зеркало, Федор слегка попятился - в отражении на него смотрела испуганная бледная физиономия с впечатляющей шишкой на лбу и художественной царапиной на щеке.
- Ого! - присвистнул отец, глядя на разукрашенного Федьку.
- Боец! Где изволили получить боевые ранения?
В ответ на насмешливый тон отца, Федька, потупившись, начал переминаться с ноги на ногу, конфузиться и что-то неразборчиво бормотать себе под нос.
- Да-а-а, красноречием мы сегодня явно не блещем, - отец немного помолчал, - Ладно, иди сейчас завтракать, только учти, вечером у нас тобой будет серьезный мужской разговор.
Ночная вылазка, окрашенная целым букетом ярких впечатлений, цепочкой маленьких побед и поражений, плюс юный растущий организм сделали свое дело - Федор почувствовал просто звериный голод. Он жадно набросился на горячие сырники, обильно поливая их брусничным вареньем. Бабушка с мамой многозначительно переглядывались, но с расспросами, к великой Федькиной радости, не приставали. Он уже дохлебывал свой чай, когда дверь на террасу распахнулась, и на пороге появился известный на все село дед Кузьмич.
Это был добродушный весельчак и виртуозный рассказчик всевозможных баек и небылиц. Трудно было различить, когда Кузьмич говорит правду, а когда нет.
Любил, например, Кузьмич рассказать историю, как готовился первым в космос полететь, да вот в последний момент не пустили его космические начальники, ростом, говорят, слишком высок вышел, а ракету небольшую смастерили, промахнулись чуток. Пришлось тогда Кузьмичу место свое Юрию Гагарину уступить.
Да еще такой эпизод, как однажды во время охоты стая волков повстречалась ему. Загнали они деда Кузьмича на высокое дерево, а в дереве том дупло было - как раз размером с деда. Затаился Кузьмич в дупле, думал, постерегут маленько его волки, да и пойдут себе восвояси. Но уж больно сообразительные ребята попались, трое суток стерегли они деда в дупле. Так два раз в день ворон прилетал и деду Кузьмичу еду в клюве приносил, то пирожок, то сухарик, а один раз даже пакетик молока "Агуша" доставил.
Вот такие безобидные, а иногда и не очень безобидные байка любил рассказывать дед Кузьмич своим односельчанам.
В это утро Кузьмич выглядел, как никогда, торжественно и подтянуто.
- Петровна, - обратился он к бабушке, - не откажи, послушай старика, какое нонче мне вразумление было, - с этими словами Кузьмич присел на краешек стула.
- Кузьмич, голубчик, да что же это с тобой такое чудесное произошло? - бабушка приготовилась внимательно слушать.
Кузьмич немного помолчал, почесал затылок и, собравшись духом, степенно начал:
- Вот, что со мной днесь приключилось, робята и, что меня на старости лет в разум истинный обратило. Кому сказать - не поверят, аль за сказку сочтут, аль за бред. А виной тому - мой новый велосипед.
- Причем здесь твой велосипед, Кузьмич, что-то я в толк не возьму? - удивилась бабушка.
- В самом прямом смысле, Петровна, прямей не бывает. Этот велосипед мне на днях племянник из города привез, чтобы я на нем по грибы да по ягоды в лес ездил. Ну и решил я вчера ближе к ночи испытать его на полигоне, в боевых так сказать условиях. Сел я за руль, кручу педали, то вправо меня занесет, то влево мотнет, будто кто дорогу раскачивает, препятствие мне чинит. Решил я тогда угол срезать, да через кладбище прокатиться. Проехал малость, тут меня на коряге какой-то как подбросит, как швырнет! Велосипед в одну сторону, я - в другую. Когда приземлился на матушку-землю, головой моей непутевой в надгробие мраморное прямешенько и угодил.
Кузьмич сделал небольшую паузу и продолжил:
- Сколько времени прошло после моего приземления не знаю, но ночь уже спустилась кромешная и звездочки - лампадочки на небе зажглись. Открыл я глаза - кресты кругом, да ангелы белые, то ли помер, то ли еще живехонек - не пойму. Страшно мне стало впервой, ох и страшно! И стал я себя, окаянного, на чем свет стоит ругать и корить, что заврался я совсем, старый. А коль, и вправду бы помер, какими глазами окаянными я б на Господа глядел? И стал я тогда про себя клятву Богу давать, что с сего часа с враньем и ложью разрываю всяческие отношения, и враги они теперь мне лютые.
Кузьмич тяжело вздохнул.
- Клятву то я дал, да тут сомнения ко мне приставать стали, да прилипчивые такие, настырные, мол, не сдюжу, не осилю я эту страсть свою. Стал я тогда просить, чтобы помощь мне свыше была оказана, а что просьба моя услышана - знак послать аль знамение какое-нибудь. И тут....
Здесь Кузьмич голос возвысил, поднялся со стула и торжественно вытянулся в струнку.
- Глас ко мне пришел грозный с небес.
Бабушка Федора охнула.
- Еже ли, ты, Кузьмич, клятву свою нарушишь, то беда тебе будет полная, ни помилования не жди, ни пощады. Затрепетал я весь, задрожал, а Глас тот продолжает, что коли клятву данную не исполню, бедствия меня страшные постигнут: плесенью и паутиной весь покроюсь, язвами и болячками страшными. Изъеден буду заживо нечистью всякой, и кошмарами замучен. И завопил тогда я не своим голосом, на всю вселенную завопил - "Клянусь!", и сознание свое на этом потерял.
Здесь Федька подпрыгнул на месте, и даже было открыл рот, но в последний момент опомнился, и не проронил ни слова, только нетерпеливо заерзал на месте, явно нервничая.
- Так, вот, Петровна, что со мною нонче чудесное приключилось, и что на путь истинный наставило, - закончил Кузьмич свой рассказ. Еще немного посидев, он заспешил домой.
- Ну вот, поди разбери, когда наш Кузьмич правду говорит, а когда небылицы? - бабушка недоуменно пожала плечами, но, вспомнив, что ее уже давно ждет молочница, сама засобиралась, ища подходящий бидон.
Не успела за бабушкой закрыться калитка, как террасу влетел запыхавшийся, весь взлохмаченный Артем.
- Ну, дела, Федька! Я всю ночь глаз сегодня не сомкнул. Это же ведь надо было нарваться на призрака, да еще с ним вместе клятву дать. Ничего, Федь, в этот раз они не на тех напали, я верное средство против этих приведений знаю, вот, слушай..
- Ну и темная же ты личность, Тем! - прервал он друга.
- И вовсе это и не призрак был, а всего лишь на всего наш дед Кузьмич - Федька торжествующе замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом.
Разорвавшаяся бомба натворила бы меньше, чем эта новость, обрушившаяся на Артема.
Что бы привести друга в дееспособное состояние Федьке пришлось подробно описать утренний визит Кузьмича и его рассказ о данной клятве.
- Это, что же тогда получается, Кузьмич теперь с нами в одном братстве кладоискателей будет? - Артем вопросительно уставился на Федора.
- Получается, что так, - Федьке это открытие как-то не понравилось.
- Может, стоит рассказать ему, что на кладбище он слышал вовсе не глас с небес, а тебя, и теперь с нами заодно? - задал Артем очередной вопрос.
Ответа у Федьки не было. Когда ты не можешь ответить на поставленный жизнью вопрос нужно найти мудрого друга, который может это сделать, и такой человек у Федора был. Это был дед Архип Семенович Соломин, или как его в деревне ласково величали - Соломыч.
- Я думаю нам нужно все рассказать деду Архипу, он наверно единственный, кто сможет разобраться в этой странной истории, - Федька вопросительно посмотрел на Артема.
Тот слегка призадумался, сосредоточенно морща нос.
- Бежим к Соломычу!
Два раза повторять команду Артему не пришлось, и уже через минуту оба приятеля наперегонки неслись по деревенской улочке, оставляя за собой шлейф поднятой песчаной пыли.
Лет Соломычу было уже далеко за восемьдесят. Внешним своим обликом он напоминал сказочного старичка. Украшала его белоснежная длинная борода, ясные и мудрые глаза, внимательно смотрящие на собеседника, да добродушная открытая улыбка. Кроме того, обладал дед Архип детской жизнерадостностью и необыкновенной добротой, притягивающей к себе и согревающей всех. Даже одежда Соломыча соответствовала этому образу - светлая холщевая рубаха всегда одетая на выпуск, подпоясанная тоненькой веревочкой, да простые широкие шаровары.
Дар был у деда Архипа - любить все, что его окружает, от незаметной травушки-муравушки до березки- красавицы, от небольшого паучка - до забияки петушка, от доброго соседа - до последнего хулигана. И для каждого у него слово находилось ласковое и совет мудрый, да еще озорная шутка для поднятия бодрости духа. Потому и спешили к деду Архипу со всего села за советом и помощью во всякой нужде.
Был полуденный час и Соломыч, удобно расположившись на крылечке своего небольшого домика, умиротворенно похлебывал чай с душистой мятой и пряниками.
- Федюнька! Артемчик! Голуби вы мои ясные! Я только вечор о вас помышлял: куды думаю дружки мои пропали? А вот вы и прилетели ко мне, сизокрылые птахи, - приветствовал он влетевших во двор раскрасневшихся после марш-броска приятелей.
Перебивая друг друга, делая, время от времени, страшные глаза и артистично жестикулируя, они немного сумбурно, но вполне достоверно рассказали деду Архипу всю эпопею с кладом, начиная с идеи принятия "страшной клятвы", и заканчивая визитом Кузьмича.
- Во как завертело - завихрило! - качал дед Архип седой головой, слушая ребят.
На поставленный приятелями вопрос - стоит ли рассказать Кузьмичу, что он слышал на кладбище вовсе не Глас с небес, а их клятву и более того - состоит теперь в тайном сообществе кладоискателей, со всеми вытекающими отсюда последствиями, - дед Соломыч ответил не сразу.
Озорно прищурившись, и размеренно поглаживая свою белоснежную бороду, он размышлял над ответом.
- Мудреное дело сие и даже скажу - промыслительное! - дед Архип положил свои натруженные руки на колени и, переводя взгляд с одного кладоискателя на другого, начал распутывать этот сложный и запутанный, на первый взгляд клубок.
- Вот, что я робята, думаю. Главнехонький в этой истории вовсе не клад, и не клятва, а наш дед Кузьмич. Уж сколько разов ему проказнику говорили, что бы не врал, да байками своими народ не смущал. Ладно уж, безобидное, что сочинит, а то ведь такую каруселю завертит, что сам Шерлок-Холмс не разберет.
- Потому-то эпизод с ним и приключился этот назидательный, да таинственный. Испугался он маленечко, да в сознание-то и пришел. Понял, что худое творил, да исправится всурьез решил. Слово он Богу дал крепкое - новую жизнь начать, только вот просил Его, чтоб знак ему был дан, что клятва его принята ТАМ - дед Архип указательным пальцем устремился в небо.
Федька с Артемом слушали, затаив дыхание. Вся история освещалась и виделась теперь совсем по иному, Соломыч же продолжал:
- Вы вот, хлопчики, обещались, что по справедливости поступите, коли ваш клад сыщите: то - клятва одна. А дед Кузьмич о другом совсем позаботился: - недуг свой душевный одолеть, а это уже - клятва иная. Сурьезная, скажу я вам. А коль он решение верное сам принял, то знак сей ему и был послан. Ведь не видал он, как вы на кладбище очутились, не слыхал начала клятвы, да и побега вашего не заметил. А только ту часть обещания вашего уразумел, что к нему отношение прямое имело.
- А ведь точно, - мальчишки изумленно переглянулись
- И посему клятвы вы давали различные, и дед Кузьмич в сообществе вашем тайном не состоял, да и не состоит. А Глас тот и вправду - небесный был, хоть и от земли исходил, и был знамением настоящим, ведь сподобил он деда Кузьмича житие свое начать помаленечку исправлять. Такая вот петрушка кудрявая, мои птахи милые, - завершил прибауткой свое небольшое расследование дед Соломыч.
Завороженные кладоискатели продолжали, не шелохнувшись, сидеть на месте.
- А тепереча хлопчики, - айда за мной в огород за клубникой, чайком с ней побалуемся, - Соломыч подмигнул ребятам и, взяв плетеный кузовок, первый зашагал к грядкам.
Часть 3 (Клад)
Время в обществе деда Архипа протекало всегда незаметно, вот и сейчас, случайно взглянув на часы, Федор увидел, что прошло уже два часа как они с Артемом влетели на двор к Соломычу. Он начал рьяно толкать друга под столом ногой и бросать многозначительные взгляды на висящие над столом старые ходики. На помощь пришел сам дед Архип.
- Эх, как время пролетело - просвистело, - удивленно всплеснул он руками, глядя на часы.
- Сейчас гостинчики соберу вам с собой, птахи, и полетите дальше по своим делам и занятиям, - он на удивление ловко и быстро собрал добротный пакет "сухого пайка" из свежей клубник, пары банок смородинового варенья и своих душистых пряников.
Нагнувшись над старым сундуком, дед Соломыч начал усердно копошиться в ворохе каких-то старых газет и журналов, тихонечко бормоча себе под нос - "ну куды-же ты делась, куды запропастилась? Ведь вечор еще здесь была?"
- Ага, вот ты где! Нашлась! - Дед Соломыч победно извлек из кучи бумаг какую-то картонку, и, надев на нос смешные очки с резинкой вместо дужек, нетерпеливо ее развернул.
- Во! Эврика! - он протянул ребятам старую развернутую карту.
Мальчишки послушно склонились над ней и слегка остолбенели. Эта была та самая карта села Никольского, на которой было отмечено место захоронения их клада!
Не обращая внимания на бледный вид кладоискателей, дед Архип заворожено смотрел на карту, нежно поглаживая ее своей старческой рукой.
- Во, Федюньчик, смотри, какой драгоценный подарок сделал мне твой отец. Это старинная карта нашего села. Бесценна она, голубушка, тем, что на ней нанесено место когда-то стоявшего здесь храма в честь святителя Николая. Во, хлопчики, глядите: крест на карте - это и есть то самое заветное место. Во все времена храмы на картах обозначались единым образом - крестом. Ну и наша церковка, не исключение. Ах, какая же она красавица была, просто лебедушка! Старинная, белокаменная! Тут и фотографии ее на обратной стороне есть. Ведь и название села нашего от нее пошло. Разумеете? - Дед Архип оторвался от карты и задумчиво устремил взгляд куда-то вдаль, в иные эпохи и былые времена. Затем перевернул и карту, и действительно в левом верхнем углу было отпечатано несколько фотографий храма, слегка потертых, но еще вполне приличных.
Мальчишки оторопело его слушали.
- Мечта у меня есть заветная, ребятишки, - продолжил он - храм сей восстановить на радость людям да на пользу им душевную. Да вот спонсеров пока нет, но верую я, что сыщутся люди хорошие, обязательно сыщутся, подымим мы всем миром наш храм.
- Так, что Федюшка, передавай отцу низкий поклон от меня старика, за подарок сей драгоценный, - с этими словами Соломыч по-старинному смиренно поклонился в ноги оторопелым вконец ребятам.
Возвращались кладоискатели обратно молча. Да и что можно было сказать, когда и так все было ясней ясного.
На прощание Артем сказал другу:
- Знаешь, Федь, а я почему-то верю, что мы обязательно найдем наш клад. Клады для того и существуют, чтобы их кто-нибудь находил. А мы с тобой для этого дела самые, что ни на есть лучшие кандидаты, потому что мы - бескорыстные. Я тебе правду говорю. Вот увидишь! - и для большей значимости он увесисто шлепнул лучшего друга по плечу.
Федька оценил благородство друга, отдал ему "сухой паек" деда Архипа, и не торопясь, о чем-то размышляя, зашагал в сторону дома.
Дня через три возвратился с рыбалки сосед дядя Степан.
- Юнга Синичкин, принимайте трофеи! - с этими словами дядя Степан вошел в двери веранды и водрузил на пол ведро, наполовину заполненное речной рыбой.
Федька резво, как и полагается настоящему юнге, подскочил к соседу и торжественно водрузил ведро на старую табуретку.
- Ух, ну и удачно же мы порыбачили на этот раз, такого улова давно у меня не было. А воздух какой! А уха! - сосед зажмурил глаза от еще свежих воспоминаний.
Дядя Степан всегда жмурился, если вспоминал или думал о чем-то прекрасном. Хоть он и был капитан 2-ранга в отставке, но в душе оставался все еще ребенком. И это не смотря на седину на висках и мужественный капитанский облик.
Мама и бабушка сразу засуетились, разбирая и рассматривая пойманную рыбу.
- Ну, Степан Семенович, ну, голубчик, спасибо тебе. Уж порадовал, так порадовал! - для любившей готовить бабушки это, действительно, был большой подарок.
- Молодец, Степан Семенович! Я смотрю тут и щука приличная и лещ, и карасики! - подошедший отец со знанием дела оценил улов соседа.
Что стоит на первом месте у любого рыбака? Пойманная им рыба? Нет. На первом месте у настоящего рыбака стоит рассказ о процессе ловли, о своей непревзойденной ловкости и небывалых размерах пойманных рыб. Дядя Степан был настоящий рыбак, поэтому он неспешно уселся в удобное кресло и начал красочное повествование. К его чести оно было захватывающим, любопытным, и коротким.
Закончив свой устный отчет, дядя Степан обратился к Федору.
- Ну что, Федор, я ведь и к тебе, боец, с донесением. Значит так, слушай мою команду. С сегодняшнего дня начинаем нашу археологическую экспедиции по раскопкам и поискам сокровищ. Время сбора, - здесь дядя Степан взглянул на часы, что-то там проанализировал в уме и продолжил, - итак, время сбора через час на берегу реки возле старой сосны. Помощники и добровольцы приветствуются, - при последних словах он намекающее взглянул на Федькиного отца.
-Ну, уж нет, Степан Семенович, простите великодушно, на сегодня увольте, - рассмеялся отец.
- Я Артема позову, он надежный и проверенный кладоискатель, - Федор вскочил на ноги, вопросительно глядя на соседа.
- Ну, что ж, проверенные люди нам пригодятся, - на этом дядя Степан простился со всеми.
Федор побежал к Артему.
В течение последующих дней ровно в 10 утра вся деревня наблюдала странное зрелище. По главной сельской улочке в сторону реки двигался небольшой, но весьма красочный отряд. Возглавлял шествие отставной капитан второго ранга, всеми уважаемый, Степан Семенович. На голове его красовалась колоритная ковбойская шляпа, за спиной висел какой то странный железный прибор на длинной ручке, а сам Степан Семенович на ходу величественно курил капитанскую трубку.
За ним гуськом с важным и таинственным видом шествовали - Артем Солнцев и Федор Синичкин. На голове Артема была солдатская пилотка, в руках он сжимал увесистую палку, а за его спиной красовался внушительный рюкзачок. Замыкал это торжественное шествие Федька в капитанской фуражке, постоянно съезжающей ему на глаза, и с двумя лопатами в руках.
- Сыночки, это куды ж вы каждое утро маршируете? - не выдержала как-то старая соседка Федосия Илларионовна, - в физкультурники готовитесь, аль в туристы?
- Нет, баба Фень, это у нас "золотая лихорадка" началась - ответил Федька, остановившись на минуту возле соседки, чтобы поправить фуражку, в очередной раз съехавшую ему на нос.
- Лихорадка? Ох! Ох! Ох! Совсем молоденькие, а уже так хворают! - соседка с жалостью проводила взглядом удаляющий отряд кладоискателей.
За эти несколько дней усилиями экспедиции из глубин земли с помощью чудодейственного металлоискателя было извлечено много всего интересного, полезного и совсем бесполезного. Старая солдатская каска, несколько гильз, осколок снаряда и железная фляжка времен Великой отечественной войны были торжественно переданы кладоискателями в местный школьный музей.
Найденная на берегу лошадиная подкова, тщательно очищенная Федькой от ржавчины, была водружена над входной дверью чердачка. Большая железная кружка рассеянного рыболова, еще даже нетронутая коррозией, перешла к Артему в качестве подходящего сосуда для хранения выкопанных для рыбалки червяков.
Под старой сосной на берегу реки изо дня в день неумолимо росла гора из всевозможных железяк, также обнаруженных с помощью металлоискателя и извлеченных на поверхность.
Наступил день, когда дядя Степан выстроил свой небольшой отряд и отдал приказ:
- Бойцы! Объявляю сегодняшний день последним днем в работе нашей археологической экспедиции. За проявленный трудовой героизм и инициативу всем участникам отряда от командования выражается благодарность. По этому случаю приглашаю весь боевой состав сегодня на торжественный вечер. Начало мероприятия в 7 часов вечера на берегу реки. В программе: морские рассказы, шашлык и лимонад. Завершит вечер праздничный военный салют. Ура!
- Ура! - радостно подхватили юные кладоискатели.
Праздник был в самом разгаре. Вечера в деревне летом длинные, светлые. Солнце еще не село, но легкая прохлада от реки уже окутала небольшой отряд экспедиции, уютно расположившийся вокруг догорающего костра. На импровизированном столе были разложены свежие овощи и фрукты, пластмассовые стаканчики стояли наполненные освежающим лимонадом, а обещанный шашлык уже подрумянивался на тлеющих углях. Дядя Степан разбросал горячую золу и, смешно фыркая, выложил на большое блюдо только что запеченную в мундире молодую картошку.
- Налетайте, братцы! - скомандовал он - А я пока немножко в сторонке покапаю червяков для завтрашней рыбалки.
Степан Семенович подхватил одной рукой лопату и, насвистывая что-то в бороду, направился в сторону небольшой ложбинки.
Мальчишки, обжигая пальцы, принялись уплетать картошку, время от времени, поворачивая уже практически готовый шашлык. Они только сняли с огня шампуры с поджаристым мясом, как вдруг со стороны ложбинки, донесся вскрик.
- Бежим! - Федька стремительно вскочил на ноги.
Оба друга бросились на помощь к Степану Семеновичу.
Бывший капитан стоял на дне небольшого овражка, бережно держа в руках какой-то предмет и внимательно его рассматривая.
- Братцы мои, вы только посмотрите, что я нашел! - Мальчишки окружили бывшего капитан, продолжающего любоваться своей находкой.
Это оказался старинный крест.
- Напрестольный! - восхищенно воскликнул дядя Степан.
Нежно поцеловав крест, он передал его сгорающим от нетерпения ребятам.
- Ух, ты! Это, наверное, из того самого храма, о котором нам рассказывал дед Архип! - Федька аккуратно провел рукой по кресту.
Он был тяжелый, с изящной резьбой, и хотя потемневший от времени, но без малейших следов ржавчины.
- Дядя Степан, надо здесь все как следует перекапать. Может, еще что-нибудь найдем из старого храма. Вот дед Архип порадуется! - в Артеме с новой силой проснулся увлеченный кладоискатель.
Степан Семенович тут же схватился за лопату и начал усердно рыть в том месте, где только что была обнаружена ценная находка. Земля была рыхлая, и яма быстро увеличивалась. Через несколько минут раздался звук железа, наткнувшегося на серьезное препятствие. Артем бросился за второй лопатой. Общими усилиями из под земли был извлечен небольшой кованный ларец.
Руки дяди Степана дрожали от напряжения и нахлынувшего волнения, глаза под мохнатыми бровями лихорадочно блестели, а сам он как-то странно улыбался.
- Озверел! - тихо прошептал Артем на ухо Федьке.
"Точно, озверел" - подумал Федор, стоило ему взглянуть на старого капитана - "клятву ведь на кладбище не давал, вот и результат!"
Тем временем Степан Семенович, сорвал кончиком лопаты замок с ларца. Открыв ларец и заглянув в него, он повел себя еще более странно. Он встал на колени перед ларцом и заплакал. Удивительно было видеть этого мужественного человека со слезами на глазах на коленях перед железным ящиком.
Мальчишки мгновенно забыли про свои подозрения и только напряженно наблюдали за происходящим в благоговейном волнении, не двигаясь с места.
Отставной капитан размашисто перекрестился и бережно достал из ларца небольшую в серебряном окладе икону покровителя вех моряков и путешественников святителя Николая Чудотворца. Он с нескрываемым трепетом поцеловал икону и молча передал ее Федору. Федька, приложившись к иконе, также, ничего не говоря, отдал ее Артему. Артемка взглянул на лик святого, и тихие слезы полились из его глаз. Он прижал икону к себе, и какая-то неизъяснимая светлая радость переполнила его с ног до головы.
Тем временем Степан Семенович достал из ларца и передал Федьке какую-то книгу в кожаном переплете, а затем и сам выбрался из ямы, держа в руках последнюю находку. Это была красивая серебристая круглая чаша на высоком подножии, искусно украшенная резьбой. Несколько минут все оставались на своих места, каждый по своему переживая в священной тишине эти удивительные мгновения..
Первый нарушил молчания Степан Семенович.
- Ну, ребятки, хотели мы с вами отыскать сокровища, вот мы их и нашли, - голос старого капитана от волнения немного дрожал.
- Думается мне, что это святыни из разрушенного храма в честь святителя Николая. Мне еще отец рассказывал про этот храм. Долго тогда искали местные жители чудотворный образ святого, да потом и надежду всякую потеряли. Решили, что вместе с храмом и он безвозвратно погиб. Что касается книги у тебя, Федор, в руках - это святое Евангелие, может напрестольное, а может - и нет, точно не скажу. А чаша эта серебряная - называется потир. Используется она во время богослужения в храме, священная это чаша.
- Дядя, Степан, - Федор взволнованно поднял глаза на капитана - нам про этот храм несколько дней назад дед Архип рассказывал, мой отец ему карту старую подарил с фотографиями этой церкви. Так вот, дед Архип давно мечтает восстановить храм на прежнем месте. Может, мы передадим ему наши находки?
- Я сам, Федор, об этом думаю. Мы, ребятки, сейчас с вами аккуратно все сложим в рюкзак Артема и отнесем к нашему деду Архипу, он у нас человек мудрый, сам распорядится этими сокровищами. А за кованым ларцом, а после сам схожу.
На всякий случай мальчишки закидали место раскопок и оставшийся на дне ямы ларец еловыми ветками. Дядя Семен поднял рюкзак с найденными святынями, и вся археологическая экспедиция, забыв про все земное, устремилась к домику деда Соломыча.
Дед Архип, как будто их ждал. Он стоял за калиткой в своих традиционных просторных шароварах и в белой холщовой рубашке, пристально глядя на дорогу. Вечерний ветерок развивал его бороду, лохматил шевелюру, но дед Архип, по видимому, этого не замечал.
- Федюнька, Артемчик, Степаша, голуби мои сизокрылые, я то думаю, что это сердце у меня так волнуется, будто ждет кого-то? Измаялся весь, вот и не стерпел, вышел со двора, а тут отряд ваш и увидел, - приветствовал дед Архип прибывших, затем распахнул калитку, пропуская вперед гостей - ну, проходите, драгоценные мои, в хату, а я за вами следом.
В просторной горнице Соломыча было светло и чисто. В углу тихо мерцала лампадка, согревая мягким светом старинные иконы и образа. На пестром круглом половичке в углу уютно устроился серый кот. Было хорошо и тихо, и только старинные ходики размеренно тикали, не нарушая общего покоя этого дома.
- Сейчас самоварчик справим, и оладушки у меня испеченные есть, и клубничка спелая заготовлена, - дед Архип принялся накрывать стол.
- Подожди, Архип Семенович, - прервал его хлопоты дядя Степан, - дело у нас до тебя неотложное, ты присядь лучше.
Дед Архип послушно присел на краешек кресла. Степан Семенович начал издалека:
- Мальцы мне тут по дружески рассказали, что слышали от тебя про старый храм святителя Николая в нашем селе, тот, что большевики после революции разрушили.
- Сказывал, - дед Архип утвердительно кивнул головой.
- Так вот, и мне мой отец рассказывал его историю, как пытались старики спасти чудотворный образ святителя Николая из этой церкви, и как он бесследно исчез. Искали его и после взрыва, да так и не нашли, решив, что пропал он бесследно или погиб вместе с храмом, - продолжил Степан Семенович.
Дед Архип молча кивнул.
- Так вот, Архип Семенович, нашли мы, кажется, с ребятами образ этот, не погиб он, - голос дяди Степана задрожал.
Дед Архип взволнованно встал, поднялись со своих мест и Артем с Федором. Степан Семенович осторожно открыл рюкзачок и бережно достал драгоценную икону святителя, благоговейно перекрестился и передал икону в руки деда Архипа.
Глаза Архипа Семеновича наполнились влагой, он несколько минут, не отрываясь, смотрел на лик святого. Тихие радостные слезы текли по его морщинистым щекам и прятались в густой бороде. Он трогательно приложился к иконе.
Аккуратно поставив икону на стол, дед Архип встал на колени и поклонился земным поклонам ребятам и отставному капитану в ноги.
- Ну, что ты, Архип Семенович, вставай милый - дядя Степан помог деду Архипу подняться.
- Драгоценные вы мои, ну какие же вы хорошие, да какие же вы золотые, - растрогано начал дед Архип, - уж и не чаял я радости такой, утешили вы меня старика, ой утешили.
- Подожди Архип Семенович, это еще не все, - и Степан Семенович извлек оставшиеся находки.
На столе рядом с иконой святителя он разложил остальные найденные экспедицией святыни: напрестольный крест, евангелие и потир.
Архип Семенович не верил своим глазам. Он бережно по очереди брал в руки каждый предмет, взволнованно поглаживал его, подолгу рассматривал, затем кротко целовал и переходил к следующему.
Когда первая волна радости немного утихла, стали все сообща думать, что же делать дальше.
У деда Архипа в архиве после непродолжительных поисков нашлась дореволюционная фотография чудотворной иконы Святителя Николая села Никольского. Образ найденный экспедицией был подлинный.
Для безопасности святыни решено было передать на хранение в храм близлежащего села, до времени, когда в Никольском будет восстановлена своя церковь. В том, что это случится, никто из присутствующих уже не сомневался. Это был только вопрос времени. Образ святителя вернулся домой, а значит, сам святитель Николай поможет в этом начинании и успешном завершении дела.
На прощание дед Архип обратился ко всем участникам экспедиции:
- Мои драгоценные, хорошие мои, золотые ребятки. В такой святой день у вас есть возможность попросить святителя Николая о самом заветном, о самом важном. Верую, что примет он ваше прошение и исполнит его, несумненно исполнит. Давайте, детки, подходите по очереди.
Первой "деткой" был отставной капитан Степан Семенович. Встав на колени перед образом, он недолго о чем-то помолился святому, уступив затем место Артему. Артем был краток. Последним был Федор, его моление было самым продолжительным по времени и, видимо, самым объемным.
Уже в дверях дед Архип благословил уходящих гостей найденным напрестольным крестом, и еще долго смотрел им вслед, выйдя на дорогу.
Эпилог
На обратном пути после незабываемого вечера у деда Архипа мальчишки не удержались и рассказали друг другу, о чем каждый из них просил великого святого. Федька, мечтающий о совместном путешествии с Федором Конюховым, ни много, ни мало, попросил святителя Николая именно об этом. А так как вариантов маршрутов Федора Конюхова было предостаточно, то Федька в простоте свой их святому все и перечислил. Желание Артема было менее экзотичным и более приземленным, но с точки зрения исполнения таким же маловероятным. Артемка мечтал о настоящем горном велосипеде. Конечно же, вещь эта была вполне реальная, но, учитывая более чем скромный достаток его семьи и отсутствие богатых родственников, получить ее было очень сомнительно. Что попросил Степан Семенович - осталось тайной.
В завершении этого вечера друзья договорились сохранить в строжайшей тайне свои просьбы, адресованные святителю Николаю. Через неделю они расстались. Федор с семьей вернулся в шумную столицу и очень быстро городской водоворот подхватил его и понес за собой в стремительном течении.
События продолжили развиваться месяца через три.
- Федор, у меня для тебя потрясающая новость, - обратился к Федьке, только что вернувшийся с работы отец.
Глаза Федьки радостно распахнулись и заблестели в предвкушении чего-то необычного и значительного.
- В общем, так, - отец уселся напротив него, и сделал большую паузу, во время которой Федор чуть сознание не потерял от нетерпения.
- С завтрашнего дня ты поступаешь в школу юных путешественников под руководством твоего кумира Федора Конюхова! Программа, честно скажу, разнообразная и интересная: это и уроки как ставить палатку, и ориентирование на местности, и верховая езда, и водный туризм. Ну, как, ты, согласен?
Дух у Федора захватило, он как беспомощная рыбка, выброшенная на мель, бесшумно хватал ртом воздух, не имея возможности вымолвить слова. Наконец, справившись с чувствами, он не просто ответил, он радостно закричал:
- Конечно, согласен! - и даже подпрыгнул от счастья на месте.
- Ну, вот и хорошо, завтра будет вводное занятие, где вам все подробно расскажут, получишь расписание занятий и вперед! - отец уже подымался с места, как вдруг еще о чем-то вспомнил.
- Да, вот еще что, - он залез во внутренний карман пиджака и протянул ему какой-то конверт, - письмо сегодня тебе пришло из Никольского, от Архипа Семеновича, вот держи, - и он протянул конверт Федору.
Федька нетерпеливо его вскрыл. Письмо было написано, на удивление очень красивым и ровным почерком, и невозможно было поверить, что его автор - увенчанный годами и сединами старый дед Архип. Он писал:
"Друг мой, Федюня, здравствуй! Спешу сообщить тебе, птаха моя драгоценная, что дело наше с храмом, чудным образом и милостью Божьей - сладилось. И спонсеры сыскались, и много народу хорошего, желающего подсобить в этом святом деле, нашлось. А командир над всеми ими - наш капитан Степан Семенович. Архитекторы проект уже рисуют, и мне - старику на одобрение присылают. С весны ужо стройку начнем. А там, глядишь, и подымится церковка наша над селом, как в старые времена. Вот такую новость расчудесную, голубь мой, решился я тебе сообщить. Поминай меня старика, не забывай. Низкий поклон от меня родителям. Не хворай! Дедушка Архип.
Во, еще позабыл тебе, Федюнька, сказать. Вечор ко мне приятель твой заглядывал - друг Артемчик. Уж какая у него колесница новая распрекрасная! Называется горный велосипед. Кто-то из спонсеров заприметил мальчонку и вот так его от сердца одарил. Ну, теперча кажется все. Пока!"
Федька, отложил в сторону и письмо, и благодарно взглянул на небольшую иконку святителя Николая, стоявшую на самом почетном месте его книжной полки. На душе было тихо, светло и радостно.