Природа предоставила нам временное пристанище, но не постоянное жилье.
Марк Туллий Цицерон (03 января 106 года до н. э. - 07 декабря 43 года до н. э.) - римский государственный и политический деятель республиканского периода, оратор, философ, учёный.
На бугорке искусно смастерил скрадок. На холмике практически ровная площадка, 4;5 метров, а её края упирались в чистый водоём. Место оказалось на удивление удачное. Отсюда обзор позволял охотнику прекрасный обзор за окружающей обстановкой, наблюдая за всей поверхностью озера, этакий капитанский мостик на палубе корабля.
Так что ни одна подлетающая утка не осталась бы незамеченной. В общем, лучшего места, для засады трудно было бы отыскать ! Утро встретило путников приветливо своим прохладным дыханием на берегу, у плещущих волн. Кузьма спустился к озерцу. В утреннем свете оно казалось огромным, слившимся с бeспрeдельностью.
Водоём был отделён от мыса неширокой полоской зелёной осоки. Ничто не тревожило его суровый свинцовый лик. Вода в озере была глубокая, тёмная и неподвижная. Чёрные, не знающие солнца омуты, таились под самыми корнями деревьев - настолько близко девственная тайга подступала к водоёму.
Здесь повсюду встречались сырые и сухие стволы валёжин, частые завалы бурелома и разбросанные там и сям заросли густого кустарника. И даже воздух был совсем другой. Ни движения - тишина. Странное озерцо опоясывал мягкий ковёр из мха. Охотник ловко сбросил с плеч просторный рюкзак и нагнулся к воде умыться.
У самого берега она настолько была прозрачна, что казалось, глядя в неё, можно увидеть грядущее... Чучела - обманки рассадил полукругом. Слева чирочков, справа крякв. Напротив, на максимальном для выстрела расстоянии установил, - парочку хохлатой чернети. В центре получилось пространство для присады.
Наиболее распространённой и самой популярной пернатой в среде охотников, несомненно, являлась обыкновенная кряква. Местами её называли также крякуша, крыжень, матёрая утка или качка. Эта утка гнездится и встречается на пролёте почти по всей территории нашей страны. Она является прародительницей домашних уток.
Кряква довольно крупная утка, осенью достигает веса до 2-х килограммов. В брачном наряде кряковый селезень очень красив. Голова и шея у него покрыты блестящими тёмно - зелёными с металлическим отливом перьями, на середине шеи - белый ошейник. Передняя часть груди и зоб тёмно - коричневые.
Живот и бока серовато - белые, с мелкими поперечными струйчатыми полосками. Передняя часть спины и задняя сторона шеи буровато - серые с более светлыми полосками. Задняя часть спины чёрно - бурая, надхвостье серо - чёрное, блестящее, подхвостье бархатисто - тёмное. Кряквы - птицы кочевые.
Зимуют они на юге Европы, в Африке или Азии, а также в южных районах нашей страны. Нередко кряквы остаются зимовать и в местах своего гнездования - на незамерзающих реках. Прилетают кряковые утки к местам гнездования ранней весной, нередко еще тогда, когда в тайге и даже на полянах лежит снег, а на водоёмах не прошёл лёд.
Улетают к местам зимовки поздно, задерживаясь на пролёте до конца октября, а иногда и до середины ноября. Хохлатую чернеть также называют чернушкой, белобокой, травником или морской чернью. Довольно крупная и плотная птица, весящая от 700 до 1 400 граммов. В оперении селезня этой пернатой преобладают чёрные с металлическим блеском тона.
Бока и нижняя часть туловища, а также подбой крыльев чисто белые. Белый крап наблюдается и на кроющих перьях крыла. Клюв серовато - голубой, с чёрным ноготком. Лапы серые с тёмными перепонками, глаза жёлтые. На голове удлинённые перья образовывала свисающий с затылка хохолок.
У самки в основном бурые тона различной яркости. Брюшная часть туловища белая, испещрённая бурыми перьями. Кстати сказать, весной утки реагируют на подсадных собратьев, с таким же успехом, как и осенью. Только весной эта роль отводится в основном кавалерам. Самки же, наоборот, неохотно подсаживаются, видя в другой утке конкурентку.
А то и вовсе стараются увести своего партнёра подальше от подсадной утки. Весной же компания подсадных чучел - кряквы является для пролетающих уток сигналом безопасности и вероятности спокойно отдохнуть и покормиться. Робкие, но уже яркие лучи утреннего солнца заиграли по безоблачному небу.
Склоняясь, они падали на водную гладь и, ломаясь, то исчезали, то внезапно появлялись, освещая пологие глинистые берега весеннего водоёма. Царственная тишина тайги постепенно наполнялась жизнью. Одиночество Кузьмы скрашивали пичужки, перелетающие с кустика на кустик, с любопытством разглядывая непрошеного гостя.
Лесной длинноклювый кулик - вальдшнеп резво пробежал по кромке воды, спрятавшись в камышах. И хозяйка местной заводи ондатра, выплывшая откуда - то, услышав внезапный треск сучка, нырнула, и выплыла на противоположной стороне водоёма и выбравшись на большую кочку принялась чинно грызть сочный тростник. По берегу водоёма на коротких зеленовато - серых ногах чопорно разгуливала самка бекаса, временами призывно попискивая.
- Ви - ви - ви - ди - ш - ш - с - с ! - ответил ей с высоты длинноносый бекас. Стремительно бросаясь к воде. Из тайги доносились разные звуки. То гнусавый крик дятла - желны, то карканье зоркого ворона, оглашающих всю округу. В общем, охотник чувствовал полное единение с природой, являясь её маленькой частицей.
В такие моменты его не располагало о чём - то думать, хотелось просто слушать и созерцать. Светило яркое солнце. Чистый, пьянящий ароматами весенний воздух, освежал лёгкие. В это майское утро, под тенью вековых пихтачей, дремало таинственное озеро. Природе угодно было создать этот водоём вблизи "Железной" сети, у самой границы с болотистой местностью.
Небольшое зеркало водоёма - Карасевого озерца переливалось в лучах восходящего солнца. По берегу местами рос колючий кустарник. Восточнее же в сторону "Тёплого ключа", были болота, а сквозь заросли кустарника, пробивалось русло довольно спокойной и многоводной в весеннее половодье, речушки Улуйки.
В тайге иногда бывают удивительные минуты покоя и самоудовлетворения, которые приходят, как награды, за тяжёлый труд и испытания в таёжных переходах...
И охотник, вдруг, осознал внутри себя чувство покоя и радости, связанной всегда с ощущением свободы, которое испытываешь в такие моменты единения с природой. Здесь, он был частью всеобщего, объединившись со всем сущим ! И тогда, и тогда он испытал чувство восторга и преклонения перед величием и соразмерностью природы.
"Как человек одинок ! - думал он. - Но в обычное время он этого не замечает. Жмётся поближе к сородичам, сбивается в стаи, и живёт бок о бок с другими в деревнях, в посёлках и городах. А вокруг природа - дикая или полудикая, которой дела нет до человека !
Не было человека, появился или исчез человек ! Какое ей, вечной, дело до таких мелочей !? Ведь горожане не видят ничего подобного, потому что бояться оторваться от рутины обыденной жизни, засасывающей человека, как зыбучее болото... ".