Взайдя на сцену "нацлидер" окинул толпу величественным взглядом, - они готовы, - подумал он. Не произнеся ни слова, "Вождь" подошел к краю сцены и повернулся спиной к собравшейся публике. Под восторженное ликование обезумевшей толпы, скандировавшей - Вла-ди-мир!!!, Вла-ди-мир!!!, их кумир растегнул пряжку ремня и молнию на брюках. Публика затихла в томительном ожидании, пока "нацлидер" стягивал вдоль бедер брюки вместе с трусами, на уровне колен он отпустил брюки и они обрушились к ботинкам, гробовую тишину нарушил лишь лязг пряжки ремня об покрытие сцены, трусы остались висеть на уровне колен. Толпа вокруг сцены, тем временем стала выстраиваться в очередь. "Вождь" присев на корточки, у края сцены, раздвинул ягодички ладошками. Сегодня адепты культа "нацлидера" собрались, чтоб причястится телом своего вождя. Первым в очереди страждущих оказался кинорежисер Говарушкин, подойдя к "вождю" он заметил, что промежность "нацлидера" благоухает далеко не божественно, он пожалел, что не уступил это место режисеру Мигалкину, но отступать было поздно, собравшись духом он прильнул дыркой расположенной на его голове прямо под усами к ректальной дырке "нацлидера". С трудом одолев отвращение Говорушкин проделал соответствующие движения языком, после чего оторвал рот от "вожделенной" плоти. Поборов желание сплюнуть Говорушкин сглатнул. Следом на очереди был политолог Курвгинян, который в предвкушении уже истекал слюной, как собака Павлова, демонстрируя окружающим справедливость терии об условных рефлексах. Подойдя к об'екту своей страсти Курвгинян спрыснул слюной между ягодиц вождя и яросно принятся слизывать, делал он это с таким остервенением, что охрана "нацлидера" испугавшись, что Курвгинян покусает нежные местечки "Вождя" решила его отащить. Охранник взял за предплечия хлюпающего и причмокивающего Курвгиняна и оторвал его от тела "Вождя", длинная нить слюны пртянувшаяся от раскрытой прямой кишки "нацлидера" до полости рта Курвгиняна еще несколько мгновений соединяла их тела. На истеричном лице отброшенного в сторону Курвгиняна застыла гримаса присыщенной удовлетворенности. Следующим в очереди стоял политический обозреватель Михаил Лионтиев, причащатся ему пришлось не столко плотью вождя, сколько слюной его предшественника Курвгиняна. Пока Лионтиев отрабатывал языком свой гонорар он вспомнил как в проклятые 90-е ему довелось орально обслуживать олигарха Березковского, но тогда он делал это за деньги, сейчас же он делает это за национальную идею, хороший гонорар лишь укрепляет эту веру в нем. Очередь подошла к ведущей развлекательных телешоу женщине с фамилией Кадилаки, - это я Владимир Владимирович, - скороговоркой признесла она. "Нацлидер" отреагировал, и флиртующе одарил Кадилаки пузырьком кишечного газа, проглатив кторый Кадилаки почувствовала сябя избранной - "приближенной к телу". Извержение словесного поноса восторженной Кадилаки, отвлекли всех, и никто даже охрана незаметил появления неизвесного, человека лицо которого было скрыто под большым капюшеном одетом на голову. Неизвесный появившийся внезапно был одет в черную куртку с закатанным руковом на правой руке, вытянув ладонь и сведя вместе пальцы он молниеносно вонзил руку в расслабленную прямую кишку хихикающего вождя. Проникнув по локоть в тело "нацлидера" неизвесный сжал внутри кулак и потянул "вождя" на себя, "нацлидер" упал со сцены ударившись головой об ее край. В следующие мгновение неизвесный поднял руку вверх с надетым на нее, как тряпичную куклу, вождем. Капюшен спал с головы неизвесного и все узнали в нем Навального. Вознеся вверх руку с насаженным на нее "нацлидером", Навальный что есть сил обрушил ее вниз ударив вождя головой об сцену, черепная коробка "нацлидера" лопнула как прелая дыня, в разбрызганой луже ботокса совершенно отсутствовало серое вещество. Освобождая руку от остатков того, что еще мгновение назад было об'ектом вожделения толпы, Навальный заметил, восхищенные взляды собравшихся. В один миг, орда адептов возненавидела своего вождя и кинулась к сцене, чтоб растоптать останки нацлидера. Первым отличился Партриарх, который задрав подол рясы выше пояса, топтал мощи своего недавнего кумира, так как будто им овладели бесы. Отталкнув Партриатха, на сцену вскочил Калдыров и бешенно принялся отплясывать лязгинку на останках вождя, доведя себя до обморочного состояния энергочным танцем, Калдыров с сильной одышкой покинул сцену. Тем временем на сцену выбежала толпа нашистов, которая стала топтать эту мерзость, и урезонелась только после того как от плоти нацлидера осталась лишь стекающая с края сцены тухлая слизь. Говорушкин, Курвгинян, Леонтиев и Кадилаки спешно покидали зал под насмешки и плевки окружающих, которые отличались от них лишь тем, что они не успели прильнуть к плоти вождя до пявления Навального. Вечер замысленный как массовый обряд самоуничежительного поклонения нацлидеру, обернулся позорной казнью этого лидера.