Друзьям далёкого детства, покинувших этот подлый мир, посвящаю
Свиток первый
Бой у озера
То беспокойное время называлось эрой Дзёке. Сыны Солнца, тогда не знали мира - страну сотрясали распри князей, восстания крестьян и шайки бандитов.
По дороге, вдоль озера Бивы медленно брели десять человек, их одежда выцвела и потеряла былой блеск, но по двум мечам торчавшим из - за пояса можно было узнать в путниках - самураев. Самурай шедший впереди, высокий, крепкий старик обернулся.
- Китидзабуро, я вижу ты опять отстаёшь. Длинная дорога - это не свидания с дзёро.
- Сандзюро - но доно, - произнёс один из молодых самураев, - Китидзабуро оправдает себя в первом же бою.
- Хорошо бы если оно так и было, Сугата. Хотя... А, ну - ка смотрите - Катада, самое славное место в империи. Тёхэй, я слышал ты родом из Киото?
- Да, Сандзюро - но сама, я родился и вырос в Камигате, - ответил один из молодцов.
- Это хорошо. Думаю, что воинам, прошедшим несчётное множество ри стоит немного отдохнуть.
Девять молодцов, как один отложили мечи, скинули с себя хакаму, катагину, косодэ, а у кого были и тоби и сэтта. Оставшись в одних фундоси, они бросились в прохладные воды озера. Старый Сандзюро - но Мифунэ снял с себя лишь офурисодэ и прилег на траву, подложив под голову котомку с лёгким доспехом. Положив руку на меч, он прикрыл глаза и задремал. ' Скоро мы будем в Киото, потребуется набрать много бойцов. Много крови прольётся в борьбе с сёгуном. Может и эти юноши сложат свои головы...'.
Острый слух самурая уловил отдалённый топот копыт - приближался конный отряд. Сандзюро - но вскочил и окрикнул своих молодых спутников. Те наперегонки поплыли к берегу, минуту спустя, молодцы, мокрые, но с мечами в руках замерли вокруг сэнсэя... Из зарослей кая выехали шесть всадников, в богатых одеждах с луками в руках. Среди них выделялся один в золочённом шлеме.
- Эй, вы, кто такие? Разбойники?!
- Нет, донно - сама, - ответил Сандзюро - но, - мы бедные ронины, идём в Киото наниматься на службу.
- Я не спрашиваю вас куда вы идёте! - взревел тучный князь. - Эти земли принадлежат мне и я не потерплю каких - то оборванцев...
- Погодите инкё, насколько мне известно эти земли принадлежат губернатору провинции! - перебил его Сугата.
- Что?! Инкё?! Всякий недоносок будет меня учить! Здесь только моя власть! Моё имя Ямасито!!! Моэмон, накажи этого выскочку стрелой! - крикнул князь своему слуге.
Старый Мифунэ закрыл собой юнца.
- Эй, старик, отойди, ты мне не нужен! Ну, как хочешь... Моэмон!
Тетива зазвенела... но ничего не произошло, как могло показаться с первого взгляда, только у Сандзюро - но в руке была зажата выпущенная стрела. У князя от удивления отвисла челюсть.
- Донно, ты плохо относишься к путникам, мы не забитые крестьяне, а самураи и оскорбление нанесённое нам мы смываем кровью своего врага! Вперёд мои воины! - крикнул сэнсэй и бросил сломанную стрелу на землю. Слуги князя в мгновение ока были выброшены из сёдел. Пешие, без луков, они потеряли былую спесь. Молодые воины, в одних фундоси, прокричав боевые девизы сошлись с княжеской челядью в смертельной схватке. Противником Сугаты оказался князь Ямасито.
- А, сопляк, я изрублю тебя на куски! - крикнул князь.
- Инкё, когда я убью вас, я помолюсь за вашу душу в Исэ, ха - ха - ха! - засмеялся юноша, парируя удары меча.
Сандзюро - но, Кайдзон, Кюситэ и Китидзабуро, следуя кодексу Бусидо, наблюдали за исходом схватки. Вот Тёхэй ударом в горло заколол своего противника. Берег озера обагрился первой кровью. Противник Сюраку запросил пощады, ронин великодушно отпустил его восвояси. Хатидзюро обезоружил своего неумелого врага и потребовал выкуп, княжеский вассал бросил кошель и под улюлюканье воинов скрылся в зарослях кая. Противником Накамуры оказался Моэмон, тяжело раненый он выхватил кинжал, воткнул себе в живот и испустил дух. Гэнгобэй совсем не скрестил оружия со своим противником, тот ещё раньше скрылся в чаще. Только Сугата продолжал биться с князем, молодой самурай был легко ранен, но это не умерило его боевой дух. Неожиданно Сугата пропустил сильный удар и лишился меча. Друзья Сугаты готовы были броситься и растерзать князя, но старый самурай удержал их. Сугата медленно отступал, а князь, довольный исходом дела, готовился нанести последний удар. Сугата увернулся - меч рассёк воздух, князь проскочил вперёд, а юноша ударил его ребром ладони по шее, затем ногой в живот и, схватив за плечо, швырнул на землю.
- Молодец, Сугата, мои уроки не прошли даром! - вскричал сэнсэй. Самураи взорвались яростными возгласами.
- Князь, я дарю тебе жизнь, если ты обещаешь больше не чинить препятствий мирным путникам. Если ты откажешься - то умрёшь, - произнёс Сугата.
- Хорошо, я согласен, - прошипел князь.
- Как победитель, я заберу твой старинный меч, отныне он послужит благородным делам!
Князь, кряхтя поднялся, и, не оборачиваясь, скрылся в лесу.
- А теперь, собираемся в путь, Сугата, подойди я обработаю твои раны моксой, - сказал Сандзюро - но.
Через несколько минут десять ронинов снова вступили на пыльную дорогу под полуденным солнцем.
Свиток второй
Урок дзюдзюцу
Через несколько ри ронины увидели трактир, на пороге появился толстяк с редкой бородкой.
- Хвала Дзидзо за дорогих гостей! Проходите, осчастливьте порог моего заведения, - рассыпался он в любезностях.
- Мир вашему дому, да сохранит его Кодзин, - ответил Сандзюро - но.
- Проходите, усаживайтесь на лучшие места у котацу, послушайте песни майко.
Хатидзюро развязал кошель, достал один рё и бросил хозяину.
- Фугу, суп из мисо, кюмеэн, камагаи, сусими из акулы, компэйто, тофу и ...
- Чай, - оборвал его сэнсэй.
- Но сэнсэй, а как же сакэ? - взмолился Китидзабуро.
- Это лишнее, сакэ притупляет разум и чувства.
Молодые люди расселись на циновках, обратив своё внимание на стену, разгороженную ширмами возле которых под звуки сямисена и кото пела молодая майко:
...Видится в пригоршне воды
Отраженье луны.
Так есть на ладонях луна или нет?!
Так же и в мире,
В котором нам выпало жить.
Это была песня знаменитого поэта Садаиэ. Хозяин и двое его слуг быстро расставляли угощения. Затем хозян принёс мацубаи и сёги. Китидзабуро пожирал глазами майко, Гэнгобей уплетал за обе щёки фуги и сусими. Сугата и Тёхэй играли в сёги, Сюраку дремал, развалясь на футонах. Остальные медленно тянули зелёный чай. Вскоре Сандзюро - но подозвал к себе хозяина.
- Почтенный, приготовь нам бэнто с едой, мы уходим!
- Как вам будет угодно, - поклонился хозяин.
С набитыми котомками самураи покинули харчевню, последним выходил Китидзабуро, бросив грустный взгляд на молодую певицу. Через четыре ри ронины остановились у бамбуковой чащи.
- Итак, мои юные соратники, пришло время укрепить свои дух и тело в рукопашной схватке. Дзюдзюцу даёт шанс безоружному и Сугата этому пример, - произнёс Сандзюро - но Мифунэ.
Ронины расселись на поляне.
- Запомните, хотя я говорил это не раз, залогом победы - служит высшая свобода движений, а необходимым условием такой свободы - пустота. Если дух - разум прикован к чему - либо вне собственного тела, он будет парализован тем объектом, что и приведёт к гибели бойца. Если дух - разум не закреплён ни на чём в отдельности, он будет спокойно перемещаться в теле. Тогда и руки будут действовать наилучшим образом, с наибольшей отдачей... Действие в покое или сэйко, подобно отполированной поверхности зеркала, безошибочно отражающей любое движение противника. Идеалом внутренней подготовки бойца является неосознанное, но безошибочно правильное действие. И такого состояния можно добиться лишь путём непрестанного оттачивания мастерства в свободной схватке. А теперь - рандори, нападайте на меня по очереди... Не робейте, сейчас я для вас не сэнсэй, а противник. Ну, живо! Гэнгобэй, ты первый!
Гэнгобэй выхватил меч, взревел боевой клич и обрушился на старого самурая, тот отклонился, произвёл захват за руку с мечом - Гэнгобэй полетел кубарем, кроша молодой бамбук. Кайдзон в прыжке взмахнул кинжалом - сэнсэй поймал его на болевой и юноша с воем рухнул на землю. Следующими стали Накамура, Сюраку, Китидзабуро и Сугата. Накамуру Сандзюро - но отшвырнул ударом ноги в грудь, Китидзабуро сбил боковой подсечкой, Сюраку уложил ударом основания ладони в лоб, а Сугату бросил через бедро. Хатидзюро нанёс удар ногой в голову, но учитель был быстрее и молодец получил удар в пах. Тёхэй попытался провести удушающий приём, но вместо этого получил два удара по рёбрам. Последним был Кюситэ - он нанёс два быстрых удара цуки, но сэнсэй отвёл их и нанёс ответный в живот. Кюсите упал лицом вперёд и потерял сознание.
- Неплохо, очень неплохо. Вы проявили себя хорошими бойцами. Но этот бой основан на телесной мощи и навыке, то есть это всего лишь начальный уровень, который вы почти освоили. Сейчас я покажу вам следующий уровень, бой без соприкасания с противником. Стиль мастеров дзюдзюцу клана Фудзивара. Соберитесь с силами и нападайте все разом!
Молодые самурая, охая и растирая синяки и ушибы, поднимались с земли.
- Так! Нападайте!
Девять человек с боевыми возгласами успели сделать лишь несколько шагов - Сандзюро - но резко развёл руки в стороны и молодцы разлетелись веером. Спустя некоторое время ронины очухались и, не скрывая своего восхищениея, замерли в глубоком поклоне.
- Но вершина, это третий уровень - победа в сражении без сражения. Это и мой и ваш путь! А теперь - умойтесь в ручье, открывайте бэнто, укрепляя дух - не забывайте питать тело.
Свиток третий
В Киото
По дороге в Киото старый самурай наставлял своих кохэев о предстоящей миссии. Им предстояло набрать бойцов и стать передовым отрядом в войне с сёгуном клана Минамото. Но кругом шныряли шпионы и миссия должна была остаться в тайне, иначе братья в горах не дождутся подкрепления и их постигнет смерть. Он замолчал, когда показались Западные ворота города. Нескончаемый людской поток шёл в Киото, ронины пристроились за повозкой с овощами. Городская стража зорко следила за входящими, стражники скрестили алебарды перед самураями.
- Кто такие? - спросил старший.
- Ронины, идём наниматься на службу к сёгуну, - ответил Сандзюро - но.
Молодые самураи с презрением смотрели на охранников, ожидая любого повода, чтобы вызвать невеж на дуэль.
- Это - правда, сёгун набирает бойцов, - подтвердил другой стражник.
Тёхэй кинул стражнику мешочек монов и охрана подняла алебарды. Самураи вошли в Киото - город поразил их непривычным гамом и толпами народа. Кроме старого Мифунэ, никто из молодёжи раньше не бывал в больших городах. Для них Киото выглядел центром Вселенной. Сандзюро - но привёл своих учеников к небольшому храму Омуро. Там шла служба - самураи, не привлекая внимания, заняли место у стены. Священник, окуриваемый благовониями, читал сутру из Трипитаки. Когда настоятель закончил проповедь и народ стал расходиться, старый самурай подошёл к нему.
- Добрый день, Митиноро - сама! Нет земли под небесами, неподвластной государю! - произнёс Мифунэ.
- Время шло, миновали дела и страсти людские, - ответил священник.
Сандзюро - но протянул ему половину старой монеты - настоятель достал из широкого рукава вторую половину и сложил вместе.
- Дорогой брат, я ждал тебя, - сказал Митиноро.
- Я привёл с собой молодых воинов.
- Идите за мной, - и священник провёл самураев во внутренний дворик. А оттуда в потайное помещение храма. Там преподобный Митиноро передал Сандзюро - но списки верных людей, драгоценности на закупку оружия и послание главе клана Фудзивары. На прощание настоятель сказал:
- Помните, даже если государь совершает поступки, недостойные государя, подданный не должен забывать свой долг подданного. Даже если отец совершает неподобающие отцу поступки, сын не должен забывать свой долг сына. Храни верность государю и почтительность к отцу! Да пребудет с вами Амитабха!
Самураи покинули храм Омаро. Они прошли несколько кварталов, Тёхэй приблизился к старому Мифунэ:
- Сэнсэй, позвольте мне отлучиться проведать сестру!
- У тебя есть сестра в Киото?
- Да, сэнсэй, с тех пор, когда её три года назад выдали замуж, я ни разу не видел её. Она замужем за чиновником из свиты губернатора.
- Тёхэй, иди, но опасайся инудзи и держи язык за зубами. Найдёшь нас в трактире 'Катада', - произнёс Сандзюро - но.
Тёхэй поклонился, затем смешался с толпой. В трактире ронины заняли место за ширмой с жёлтыми аистами.
- Мы на пороге великих дел! - произнёс самурай. - Но держите мечи наготове, кругом шастают ищейки Минамото.
Свиток четвёртый
Ломая сердце и печень
Когда старый учитель позволил себе задремать, Китидзабуро выпросил у Хитидзабуро пару рё и скрылся за ширмой. Огромный Гэнгобэй уничтожал очередную порцию мисо. Сугата, Кайдзон, Сюраку и Кюситэ резались в мацубаи. Хитидзабуро и Накамура развалясь на футонах слушали певцов мацудзукуси. Пролетел час, Сугата, отвлёкшись от игры спросил:
- Хитидзабуро, куда подевался Китидзабуро?
- Не знаю.
- Ты же давал ему деньги!
- Слушай, Сугата, что - ты всполошился? Кому мы нужны? Отдыхай! Скоро всё кончится, - произнёс Накамура.
- Сэнсэй сказал нам держаться вместе! Китидзабуро погубит дело! - вскочил Сугата. - Надо отыскать его! Кто со мной?
Поднялись Сюраку, Кайдзон, Гэнгобэй.
- Остальные - охраняйте покой учителя! - приказал Сугата.
У хозяина таверны самураи узнали, что Китидзабуро направился к гейшам. Вскоре в квартале Китасиракавы, они нашли этот дом, где пребывал их беспутный друг. Сжимая рукояти мечей самураи ворвались в дом. В одной из комнат на футоне лежал раздетый Китидзабуро, гейша, взвизгнув, исчезла за перегородкой.
- Китидзабуро! - Сугата приподнял его с пола.
- Братья... я... так, - забормотал пьяный ронин.
- Гэнгобэй, хватай его в охапку и тащи к сэнсэю! - крикнул Сугата.
Но дорогу преградил хозяин вертепа.
- А деньги, уважаемые?! Этот молодой господин, слишком много заказывал!
Сюраку потряс пустым кошелём пьяного друга.
- Да за два рё можно купить весь этот рассадник блох! - ответил Сугата.
- У меня приличное заведение! - возмутился хозяин.
- С дороги! - рявкнул Кайдзон.
Но хозяин размахнулся припасённой дубинкой и Кайдзон отшвырнул его в сторону - тот полетел ломая картонные перегородки. Где - то в глубине дома заголосили гейши. Самураи выскочили на улицу. Но, не тут - то было: хозяин и двое слуг, вопя на всю округу, бежали следом. Появилась ночная стража, собиралась толпа.
- Гэнгобэй, доставь Китидзабуро в трактир, а мы задержим их! - крикнул Сугата.
Гэнгобэй с Китидзабуро на плече скрылся в вечерней мгле. Сюраку, Кайдзон и Сугата встали спиной к спине, выставив вперёд длинные клинки. Толпа медленно окружила их, всё туже сжимая кольцо.
- Эй, вы молокососы, бросайте мечи. Иначе мы обломаем о ваши презренные спины по дюжине палок, - произнёс старшина стражников.
- Да, надо проучить этих безусых сопляков. Будут знать, как нападать на почтенных людей! - вопил хозяин публичного дома.
- Попробуйте, собаки, наших мечей. Смажьте своим жиром наши клинки! - ответил им Сугата.
- Смелее, они уже трясутся от страха, - подбадривали друг друга стражники.
- Рискните и станете дымом! - крикнул Сюраку.
Толпа, ощетинившись копьями, рогатинами и палками, приближалась.
- Братья, помните слова сэнсэя - разить прежде, чем поразят тебя, - сказал Сугата, - наш девиз 'Тётоку', братья и атакуем!
- Тётоку!!! - взревели самураи и бросились вперёд.
Клинки, сверкнувшие в лунном свете, обагрились первой кровью. Предсмертные хрипы, треск палок и проклятья слились в один сплошной гул... Сугата бился с опытным стражником, Кайдзон рубил копья и рогатины простолюдинов, а Сюраку отражал атаки стоя на одном колене, он был ранен в бедро и истекал кровью.
- Кайдзон! Сюраку ранен! Спасай его! Я задержу их! - крикнул Сугата и удачным выпадом проткнул стражника, другого отшвырнул ногой.
- Никогда! Лучше мы вместе уйдем на гору Хорай, чем отдадим нашего брата этим шакалам!
- Наша берёт! - радостно заорали в толпе.
Самураи уже приготовились встретить неминуемую смерть, как вдруг толпа стала разбегаться. Оказалось, в дело вступили клинки - Сандзюро - но, Гэнгобэя, Хитидзабуро, Кюсите и Накамуры. Толпа разбежалась, оставив на площади с дюжину поверженных тел.
- Сэнсэй! - радостно крикнул Сугата, - я верил, что вы нас не бросите.
- Моя вина, что я допустил эту бессмысленную бойню! Наши планы нарушены, надо срочно уходить из города. Тёхэй с Китидзабуро ждут в условленном месте.
В Киото уже поднялась по тревоге личная гвардия сёгуна, они искали неизвестных мятежников. Ветер смерти преследовал смельчаков.
Свиток пятый
Царство Голодных демонов
Прошло десять лун, когда самураи покинули Киото. Под началом Сандзюро - но было шесть сотен бойцов, но только треть из них владела оружием. Монахи, ремесленники и простолюдины составлявшие большинство отряда разбегутся при виде врага, но чтобы сделать из них настоящих воинов времени не было. Генерал Западной армии клана Фудзивара - Бэнкай послал гонцов даймё из клана Тайра, чтобы те прислали своих воинов. Сандзюро - но предупреждал его от необдуманного шага, Тайра может предать их в любой момент.
- Я уважаю ваше мнение Сандзюро - но донно, вы опытный воин, - сказал генерал Бэкай. - Но, я командую армией! И моя задача выиграть эту войну любой ценой!
- Генерал Бэнкай, Тайра сами борются за власть в стране! В решающий момент они объединятся с Минамото и ударят нам в спину!
- Мне нужны опытные бойцы, а не этот сброд! - взорвался генерал.
В этот момент в генеральский шатёр вошёл самурай после почтительного поклона он произнёс:
- Генерал, в Киото схватили настоятеля храма Омуро.
- Якша! - выругался Сандзюро - но. - Надо спасти настоятеля, это верный человек. Он оказал нам огромную помощь в борьбе с кланом Минамото.
- Сожалею. Но посылать отряды, штурмовать Киото - безумие! У нас есть более важные задачи, - ответил генерал.
Старый Мифунэ был взбешён, он молча покинул генеральскую палатку. Лик самурая метал громы и молнии - его ученики ещё не видели сэнсэя таким.
- Сэнсэй, что случилось! - спросил Сугата.
- Генерал считает, что Тайра значит больше преданного Фудзиваре - настоятеля Митиноро! Священника схватили, он в темнице. Я решил во чтобы то ни стало спасти его!
- Сэнсэй, вы нужны здесь, я сам отправлюсь в Киото! - произнёс Кайдзон.
- Я с тобой, - сказал Хитидзюро, - мы двое и пара слуг. Этого будет достаточно.
- Ну, что ж, я надеюсь на вас, - ответил Сандзюро - но.
- Извините, Сандзюро - но, вас зовёт генерал, - прервал его подошедший воин.
Мифунэ ушёл к генералу, а молодые самураи стали седлать коней.
- Сандзюро - но донно, я получил известие - от моря движется караван Минамото. Много оружия, золота, провиант. Как только подойдут воины Тайра я намерен атаковать! Вы возглавите мой левый фланг.
- Хорошо, генерал. Я жду вашего сигнала.
Битва началась около часа Пса. Против пятисот всадников Минамото во главе с генералом Нагацуной выступили семьсот бойцов под знаменем Фудзивары. С криками и воплями они бросились навстречу друг другу. Некоторое время противники бились, не уступая друг другу, но вскоре ополченцы из простолюдинов генерала Бэнкая дрогнули и побежали. Им наперерез бросился Кюситэ, но всё было бесполезно и его самого окружили полчища врагов. Кюситэ истратил все свои стрелы, вдобавок конь под ним был ранен вражеской стрелою. Тогда, спешившись, Кюситэ выхватил меч и зарубил насмерть многих, но сам пронзённый множеством стрел, так и принял смерть стоя. Когда к нему пробился Сандзюро - но, всё было кончено. Старый сэнсэй дорого отплатил за смерть своего ученика - гора трупов выросла у его ног. Но тут отряд генерала ударил в тыл воинам Нагацуны и битва закончилась - караван был захвачен. Самураи Фудзивары рубили головы раненым врагам. Сандзюро - но долго стоял над павшим Кюситэ, пока нарские монахи не унесли его, чтобы провести похоронный обряд. А утром старого самурая настигла ещё одна горестная весть. Взмыленная лошадь принесла израненного Хитидзюро.
- Это была западня, настоятеля Митиноро казнили две луны назад, а нас ждала засада. Мы рубились до последнего, Кайдзон не хотел сдаваться и сделал себе харакири. Меня спасла только быстрая лошадь, - сказал Хитидзюро и вскоре впал в забытье. Его унесли к лекарю.
- Где гонец, что привёз известие из Киото, генерал? - нахмурился Сандзюро - но.
- Его сейчас приведут, - ответил Бэнкай.
Но гонца так и не нашли. Измена поселилась в лагере Фудзивары. А демоны войны опять требовали молодые души.
Свиток шестой
Воины не умирают
Много лун минуло с той битвы, военное счастье сопутствовало армии генерала Бэкая и отряду Сандзюро - но. И вот однажды после удачного сражения под Иокагамой бойцы вернулись в свой лагерь в ущелье под горой Октаке.
- У нас много раненых, Сугата, пора менять лагерь, здесь мы слишком уязвимы, - произнёс Сандзюро - но.
- Но генерал против, - ответил Сугата.
- С тех пор, как Бэнкай связался с Тайра я ему не доверяю. Собери всех бойцов - мы разобьём лагерь на горном перевале.
- Куда он мог подеваться в этой глуши? Найдите его! - приказал Мифунэ.
А в это время, на закате, ко входу в ущелье подбирались воины клана Минамото. Возглавлял их князь Ямасито. Ямасито сидел в походном шатре перед ним стоял Китидзабуро.
- Я выдал вам лагерь Сандзюро - но Мифунэ, вы обещали мне за это тысячу рё золотом!
- Я помню! Я заплатил тебе за настоятеля Митиноро, заплачу и за твоего учителя! Сполна! Можешь идти выпить сакэ за мою победу.
Когда Китидзабуро вышел, Ямасито подозвал своего вассала.
- Убейте этого предателя, он мне уже не нужен.
Когда Китидзабуро окончательно опьянел - его тихо задушили шёлковым шнуром. Самурая постигла собачья смерть.
В лагере Сандзюро - но уже заметили неприятеля.
- Измена, кругом измена! - вскричал Мифунэ.
- Сэнсэй, часовой видел как Китидзабуро выезжал из ущелья, - сказал Накамура.
- Неужели он предатель?! - возмутился учитель. - Теперь поздно искать виновного, будем пробиваться к вершине. Гудящая стрела - сигнал к атаке!
Сандзюро - но собрал всех, кто мог держать оружие и повёл на прорыв. Вместе с ним, впереди отряда, выступили Сугата, Накамура, Гэнгобэй, Хитидзюро, Сюраку и Тёхэй. Боевые кличи сотрясали воздух и горы отвечали им грозным эхом. Лучники усыпали градом стрел неприятеля, затем в бой вступили всадники. Всё смешалось, люди и кони - всё покатилось вперемежку. Кровью заструились горные речки, горы трупов заполнили всё ущелье. Потеряв почти всех лошадей, самураи продолжали рубиться пешими. Трещали латы, лопались клинки, с ужасными криками умирали бойцы. Пронзённый копьём упал Накамура, раненный Гэнгобэй обхватив двоих врагов бросился в пропасть, стрелой в горло был убит Хитидзюро. Враги дрогнули и ядро бойцов во главе с Мифунэ пробилось к вершине.
- А теперь уходите через перевал, я уже стар для бегства, а знамёнам Фудзивара нужны молодые бойцы, - произнёс Сандзюро - но и, выставив вперёд два клинка, пошёл вниз навстречу врагам. Он рубил навзлёт и наотмашь, он протыкал животы коням, а упавшим всадникам отсекал головы ударами мечей. Старый сэнсэй рубил направо, налево и вокруг себя, и ни один человек не мог к нему подступиться и схватиться лицом к лицу. Бессчётное число стрел торчало в его доспехах. Мифунэ ломал их, и они повисали на нём, как будто надел он шиворот - навыворот соломенную накидку мино. Оперения чёрные, белые и цветные трепетали под ветром, словно метёлки тростника в осеннюю бурю на равнине Мусаси. И увидев это, не выдержали сердца у молодых самураев - снежной лавиной они бросились на солдат Минамото. И пали белые знамёна, и первым бежал князь Ямасито, не выдержали камни и, поскользнувшись, повис он над пропастью.
- Ко мне мои вассалы! - кричал князь, цепляясь за скалу.
Но вассалы забыли о своём господине и бежали прочь, бросая оружие и рогатые шлемы.
- Не-е-ет! - и Ямасито полетел в бездонную пропасть.
Наступил час дракона. Сугата, Тёхэй, Сюраку склонив головы, стояли над бездыханным телом сэнсэя.
- Наму Амида буцу, - произнёс Сугата. - Воины не умирают, они уходят в ожидании гудящей стрелы.
А ветер развевал знамёна Фудзивары и бросал горсти снега в суровые лица самураев...
* Наименование самурайских мечей отражает, в основном, способ их ношения
("вакидзаси" буквально означает "на боку воткнутое"). Так до 14 века
термином "катана" (или "танто") обозначался заткнутый за пояс короткий
меч, а длинный меч, который носили на боку, назывался "тачи". С 14-15
веков мечи стали носить за поясом и называться они стали "дайсе"
(буквально "большой и малый"). Большой меч стали обозначать термином
"катана" (или "дайто"), а малый - "вакидзаси" (или "сето"). Под "танто"
стали подразумевать нож, который разрешалось носить и людям, не
принадлежащим к самурайскому сословию.
* Ни в одной другой стране не был так развит этикет меча, как в Японии.
Заткнутый за пояс с правой стороны или положенный справа от себя клинок
означал доверие к собеседнику, так как из этого положения было труднее
всего привести меч в боевую готовность. При входе в дом длинный меч
необходимо было оставить у входа на специальной подставке. Передавать меч
кому-либо как для показа, так и на хранение можно было только рукоятью к
себе. Поворот меча рукоятью к противнику означал неуважение его
способностей фехтовальщика, поскольку настоящий мастер мог мгновенно этим
воспользоваться. При демонстрации оружия меч никогда не обнажался
полностью и касаться его можно было только шелковым платком или листом
рисовой бумаги. Обнажение меча, удар ножнами о ножны или бряцание оружием
было равнозначно вызову, за которым мог последовать удар без
предупреждения. Как и в Европе, мечи могли иметь имена и передавались из
поколения в поколение.
* Танто носили самураи, состоящие на службе, а аигути - вышедшие в
отставку (как доказательство того, что они еще на что-то способны - и нож
без гарды все еще нож).
* Денежным эквивалентом в средневековой Японии был 1 коку риса (около 150
килограмм).
* Японский крик "Бандзай", аналог русского "Ура", буквально переводится
как "десять тысяч лет".
* Гэта-уранаи - это японский способ предсказания погоды. Гэта (японская
деревянная обувь: напоминающая сандалии) сбрасывается с ноги. Если он
падает в нормальном положении - будет жарко, если подошвой вверх - будет
дождь, если становится на бок - погода будет облачной.
* Бокен (деревянный аналог самурайского меча) был введен в практику
тренировок великим мастером меча XVII века Миямото Мусаси. До этого
самураи обучались фехтованию на настоящих мечах, что часто приводило к
травмам. Сам Миямото Мусаси неоднократно побеждал противников, вооруженных
настоящими мечами, используя только бокен. Синай (тренировочный меч кендо,
состоящий из нескольких связанных бамбуковых прутьев) появился только
столетие спустя.
* Тип самурайского меча (катаны) пришел из Кореи (VIII-IXвека). До этого
японский меч был прямым. А вот техника работы с катаной (кэн-дзюцу) была
разработана в Японии, а затем во многом заимствована Кореей.
* В Японии с 1336 по 1392 год (период Hамбокуто) сосуществовали два
императорских двора - южный и северный.
* Термин "ниндзюцу" является нововведением XX века. До этого искусство
шпионажа называлось синоби.
* Стрельба из лука не входила в число семи благородных рыцарских искусств
и вообще считалась уделом простонародья. В то же время, каждый самурай
постоянно тренировался в кю-до ("путь лука и стрелы").
![бусидо, буси, самурай, единоборства, кендо, кендзюцу, иайдо, Миямото Мусаси, гармония, медитация, гармоничные движения []](/img/n/nesterow_andrej_nikolaewich/samurai/gruppa_sinsegumi.jpg)