В губернском городе N, где чиновники думали головой, но не всегда той, что на плечах, произошло событие, взбудоражившее даже вечно дремлющих обывателей. Из столицы пришло распоряжение: в целях укрепления духовных скреп надлежало искоренить в речи всякое "неблагообразное арго", а особливо - голохвастовскую офеню, на которой изъяснялись шорники, коробейники и прочий темный люд.
Казимир Степанович Бобров, поэт-охранник склада гвоздей и подков, человек тихий, но с душой, склонной к мятежу, прочел указ и задумался. Дело в том, что он, во-первых, писал стихи (плохие), а во-вторых, тайно изучал офеню, дабы "обогатить поэтический словарь".
- Куропатить язык - это же чистое мастырство! - воскликнул он, размахивая тетрадкой с рифмами.
Но начальство мыслило иначе. Вскоре по городу рыскали чиновники с блокнотами, выискивая нарушителей. У купца Сысоева отобрали счеты за то, что он "пендрил" (считал) на них. Старуху Акулину оштрафовали за фразу "геруха засиванела" (старуха замерзла). Даже местного кота Ваську едва не конфисковали за то, что кто-то назвал его "митрохонкой".
Казимир, пряча под полой словарь Даля, робко спросил у начальника:
- А если я хиргой (рукой) стихи пишу - это тоже запрещено?
- Пишите по-божецки! - рявкнул тот. - А то шмурака в участке покосим!
Вечером, сидя в каморке и глотая гомеру (самогон), Казимир сочинил стихотворение:
О, Русь! Где дрябоха твоя хлить?
Где кубачи, что курешат на зверешке?
Всё плеханом покрылось,
И даже луняшка не бряет...
Утром его арестовали.
- Это что за шивара? - грозно спросил пристав, тыча пальцем в строки.
- Поэзия! - взмолился Казимир.
- По-оэзия? - переспросил чиновник, переглянувшись с писарём. - А ну-ка, переведи!
Казимир замялся.
- Ну, это... "О, Русь! Где родник твой течет? Где бабы, что играют на гармошке?.."
А в городе тем временем кураели хило (жили плохо). Без офени торговцы не могли обманывать покупателей, жёны - ругать мужей, а собаки - лаять, ибо и их теперь велено было называть "псами" под страхом штрафа.
Лишь старый шорник Прохор, проходя мимо острога, пробормотал в усы:
- Шмуракам - пендра по котеве!
Что, в мягком переводе, означало: "Дуракам - пятак на голову!"