Время на заводе "Регресс" текло по особым законам.
Для токаря Петровича, который каждое утро с тоской смотрел на часы в ожидании конца смены, оно тянулось, как промасленная лента конвейера. Для бухгалтера Веры Семёновны, которая в панике считала дни до квартального отчёта, оно мчалось, как "Мерседес" директора, рассекающий лужи на проходной. Для уборщицы, вдовы сторожа, Матрёны, которая уже двадцать лет носила чёрный платок, оно застыло, как ржавый гвоздь в стене её каморки.
А для поэта-охранника Казимира Боброва время и вовсе потеряло смысл.
- Для тех, кто любит, время - вечность, - прочитал он вслух из потрёпанной книжки, подаренной библиотекаршей Татьяной (она же - "единственная интеллигентка в радиусе трёх цехов").
- Это про кого? - хрипло спросил старший смены Самогонов, разминая затекшую спину.
- Про нас, - вздохнул Казимир, глядя, как к проходной подходит начальник охраны, вечно опаздывающий на 15 минут.
II
Татьяна, та самая библиотекарша, была особой тонкой, нервной и - что ужасно несправедливо - замужней. Её муж, инженер Крючков, человек с лицом, напоминающим недовольного бульдога, время считал исключительно в рублях за сверхурочные.
- Время - деньги, - бубнил он, проходя мимо будки Казимира.
- А деньги - бумага, - мысленно отвечал Казимир, наблюдая, как Татьяна несёт в библиотеку стопку книг, едва не роняя их от усталости.
Он любил её. Тихо, безнадёжно, как любят закат за заводской трубой - зная, что завтра он повторится, но уже не совсем тот.