Когда-то день был днем, а ночь – ночью. Но проходили годы, за ними – столетия, и люди приняли темное время суток днем, а светлое – ночью. С восходом солнца весь мир вдруг замолкал, погружаясь в сон, но при наступлении сумерек снова пробуждался для того, чтобы снова заявить себя в полную силу. И так продолжалось долго, день за днем, ночь за ночью, год за годом, десятилетие за десятилетием. И людям казалось, что они, наконец, нашли свой верный ритм жизни, свою родную стихию.
Вечером во всех городах, поселках и деревнях зажигались огни, начинали гудеть предприятия, рвал ночной прохладный воздух бесконечный поток автомобилей, школы погружались в свой обычный учебный процесс, а магазины пестрели во мгле неоном сногсшибательных витрин.
Не было больше войн, зато увеличилась в разы преступность, но и эта проблема потихоньку решалась – теперь сотни полицейских патрулировали улицы городов, поддерживая шаткий, но все же порядок. Увеличилось количество пациентов больниц и клиник с различными заболеваниями, немногие врачи осмеливались по этому поводу бить тревогу, но люди упорно отказывались менять столь оказавшийся комфортным ритм жизни. Не смотря ни на что, они были счастливы.
Население планеты неумолимо сокращалось, день за днем, ночь за ночью, год за годом. Но это обстоятельство никак не омрачало того ощущения счастья в правильности течения жизни. Многие даже перестали смотреть телевизионные выпуски новостей, дабы лишний раз не будоражить свой разум. Пока не произошла беда…
Взошло солнце, все жители планеты как обычно легли спать в ожидании очередной трудовой ночи. Но в вечернее время, когда большинство стало пробуждаться, обнаружилось, что солнце и не собирается садиться, оно находилось в зените. Эта аномалия вызвала некий переполох в умах людей, репортеры на телевидении пытались успокаивать, увещевать, что, мол, нужно немного подождать, что это всего лишь временное явление. И люди ждали. Ждали долго, стараясь не покидать своего жилища. А солнце все было в зените и не собиралось уходить с места.
Так продолжалось сутки, двое, пока многие не сообразили, что случился конец света, конец эпохи человечества. Дрожа от страха, на свой страх и риск, люди стали выходить на улицы, дабы посмотреть на мир днем. И то, что они увидели, их просто ужаснуло.
Обшарпанные и ветхие дома; дороги в трещинах, из которых пробивалась трава; запущенные и изъеденные плесенью витрины магазинов; проржавевший металл автомобилей с полным отсутствием краски на них. А их одежда больше напоминала лохмотья, чем приличное одеяние. То, что ночью было скрыто темнотой, неоном магазинов, светом фонарей и мчащихся автомобилей, теперь явилось им в реальном виде, неприглядном и достоверном. Многие, особенно женщины, устремились к зеркалам для приведения себя в порядок, но поняли, что уже все поздно, ничего нельзя исправить. Они стали призраками.
Теперь жители городов и сел стали бояться друг друга. Родственники, дотоле поддерживающие близкую духовную связь, прекратили всякое общение, отвергая даже в сознании любую мысль навестить или позвонить тем, без кого и не мыслили свое существование.
Все и всем стало вдруг чуждо, будто в день, когда навсегда пришло на небо солнце, они только что родились. Словно заново учились жить, но жить так им не хотелось. Жизнь в образе призраков была для них страшна, нелепа и ненавистна. Ушло, сгинуло навсегда великолепие их мира, канула в лета счастье, благополучие и радость каждой прожитой минуты.
Накинув рваную одежду, а то и просто видавшие виды лохмотья, люди, пряча призрачные лица под глубокими капюшоном или головным убором, быстро направляясь в магазины за покупками за самым необходимым, так как деньги у многих были на исходе. Почти все перестали работать, предприятия остановились, учебные заведения больше не функционировали, жизнь упрямо уходила из человеческого рода. Многие кончали жизнь самоубийством, вбив себе в голову, что все теперь для них завершилось, навсегда и безвозвратно. Трупы рискнувших на столь отчаянный поступок заполонили все улицы. Люди бросались из окна, порой целыми семьями, травились крысиным ядом или уксусной кислотой, вешались в своей квартире, задыхались в автомобиле выхлопным газом, пущенным через шланг, идущий от трубы работающей машины в водительское окошко с узкой щелочкой. И никто их не хоронил. Не было в этом нужды и смысла, ведь наступил настоящий конец света. Вот он какой. Никаких катаклизмов и войн, просто взошло солнце и навек поселилось на светло-голубом небе.
Но были некоторые, которые не впали в такое тяжелое отчаяние, и продолжали бороться за свое существование, несмотря ни на что. Мародерство, грабежи, разбои и убийства заполонили города и села. Пачка крупы и консервированные продукты являлся серьезным поводом, чтобы лишить человека жизни или жестоко ограбить его. Бремя беззакония охватило мир. Возник новый порядок людского существования, заставивших многих смириться и покориться ему.
Но неожиданно в одном провинциальном городе произошел из ряда вон выходящий случай, заставивший его жителей поверить в другой исход их гиблого существования.
Бывший когда-то молодым, совсем юным, парень, а теперь ставший в одночасье унылым и блеклым призраком, не принявший занятий преступного промысла ради получения пищи, решил, что ему опостылело угасать в своем убежище-квартире, и вышел на улицу в длинном черном плаще, капюшон которого прятал так глубоко его голову, оставляя незащищенным от солнечного света лишь только рот. «Будь что будет!» - подумал он, подымаясь с промятого и истлевшего дивана. Спустился по пропахшей сыростью и плесенью лестнице. Широко распахнул входную дверь и ступил твердой ногой на раскаленный асфальт тротуара. Медленно, с расстановкой шагая, прошагал до середины дороги. Остановился, зажмурил крепко глаза и резким движением рук сбросил с себя плащ, явив жгучему небу бледное, язвенное тело, облаченное только в широкие потрепанные шорты.
Лучи солнца щедро обхватили его тщедушное и болезненное тельце, заставив того задрожать от неприятного ощущения.
- Ааааааааааааа!..
Дрожь увеличилась, она прямо-таки пульсировала в парне. Казалось, его сейчас разорвет на части.
- Аааааааа!!! – разрывало от жуткой боли.
Он запрокинул вверх трясущуюся голову и широко раскрыл рот так, что губы стали кровоточить от непомерного усилия. Кожа на лице растянулась, исказив до неузнаваемости лицо.
- Ааааа!.. – и тут истошный, душераздирающий крик захлебнулся, перейдя на странное клокотание, а затем и вовсе прекратился.
Фонтан брызг выстрелил из обращенного к небу рта парня, оросил лицо зеленоватой жидкостью, и на окровавленных синюшных губах появились несколько черных с желтыми полосками змей, тут же погибших под действием солнечного света. Но на место них из нутра человеческого тело выползали другие, принимая так же, как и другие перед ними, верную смерть. Но последующих это не останавливало. Они неиссякаемым потоком «выливались» изо рта дрожащего парня, и, казалось, этому не будет и конца. Как вдруг сильнейшая конвульсия охватила призрачное человеческое тело, и в следующее мгновение гигантская золотая змея высоким прыжком взлетела над головой юноши, бережно прикрываемая черно-желтыми змеями поменьше, которые тотчас замертво падали на горячий асфальт, выполнив свою охранную миссию. Взметнувшись в воздухе, тварь совершила падение вниз головой, разбив мощным ударом ее дорожное покрытие, и исчезла в недрах земли, оставив после своего появления валяться сотни маленьких мертвых змеиных тел вокруг зияющего чернотой земляного провала.
Юноша обессиленно опустился на колени и закрыл искаженное мукой лицо руками. Руки и ноги тотчас порозовели, утратив свои ужасные язвы. Когда он решился освободить лицо от давящих объятий ладоней, то те немногие люди-призраки, наблюдавшие происходящее с парнем из окон квартир, могли наблюдать, как тот полностью преобразился, став заново таким, каким был до того, пока солнце не уничтожила навсегда ночь, таким, как и они когда-то в свое время. Он снова стал человеком, живым и счастливым от возвращения в лоно светившего с неба солнца.