Серое утро, дождь. Урал уже позади. Поезд идёт на север, к Вологде. Гремя по мостам, пересекает широкие. спокойные, ровные как зеркало реки.
На память упорно лезет "Лебединая дорога".. Белоозеро севернее, но ведь и здесь когда-то... Эх, Хельги...
22-й вагон. Кот его знает, какой он по порядку на самом деле - головы поезда не видно. На остановках по 10 минут и больше я непременно выбираюсь под этот мелкий дождь - подышать. Ибо это всенепременно необходимо.
читать дальше
В вагоне жуткая грязь, вода из кранов еле давится, в отсеке пахнет бомжем. Мусорку заклинило, и я веду себя как варвар - бросаю в окно стаканчики от супа. Свинство, да. Под столиком есть чей-то мусорный пакет, уже заполненный доверху.
С обитателями соседних полок особо не поболтаешь. "Моррет" бесконечно курит в тамбуре, девушка слушает плейер так, что при подключенных наушниках можно разобрать слова песен. Звукоизоляция стремится к нулю. Старая узбечка с трудом подбирает слова по-русски, хмурый мужик с боковой полки весь день пьёт пиво и складирует бутылки под лавкой.
Валяюсь на своей верхней небоковой, слушаю свой плейер, сочиняю фанфики. А если вот так? "Путь на закат": "Сбылась мечта вредного сетевого арфинга - попасть в Арду Первой Эпохи. Только вот занесло любителя словесных боёв в зиму Браголлах на путь отступающих с северных рубежей. И впереди их ждёт жуткая и непредсказуемая Нан-Дунгортеб..."
После Кирова одна за другой идут маленькие станции с причудливыми названиями: Шарья, Шекшема, Вохтога. Почти в каждой - лесопилка, склады пиленого леса, вагоны с брёвнами.
Дождь перестал, проглянуло солнце, и я торчу в коридоре у единственного доступного окна, жадно вдыхаю условно чистый воздух и фотографирую пейзажи.
Вечером мне всё-таки повезло увидеть Белоозеро. Издали, но всё-таки! Вода, вода до самого горизонта....