Попытки осмыслить ход истории, попытаться, так сказать, взглянуть на все это сверху, неустанно продолжаются на протяжении всей письменной истории человечества. Были они наверняка и в дописьменный период, что в какой-то мере донесли до нас мифы, эпосы и предания.
И попытаться как-то оправдать это занятие.
Если не говорить об античных историках, то первым был Макиавелли, который объяснил нам, что история - это фонарь из прошлого в будущее. Замечательное определение!
Однако и его собственная жизнь и дальнейший ход истории показали, что мы не умеем этим фонарем пользоваться.
Так зачем тогда оно? - Восклицали агностики.
Но на защиту великого предшественника наиболее весомо в печальных 40-х годах прошлого века выступил замечательный историк и человек Марк Блох в своей "Апологии истории". Его работа соединяет в себе популярность и строгую научность и честность изложения и является в этом смысле редкостью. Тем более, что он заканчивал ее в гестаповской тюрьме перед смертной казнью.
Естественно, что попытки уподобиться небожителям и оценить сверху историческое бытие нашего человеческого муравейника продолжались и неминуемо будут продолжаться. По крайней мере, до финала, если таковой грянет.
Причем на этом небосклоне исторической науки (я не боюсь этого слова) время от времени взлетают очень яркие ракеты, как бы на короткое историческое время озаряющие все вокруг своим кратким сиянием и необычным взглядом на предмет.
К ним я с удовольствием отношу "Восстание масс" Ортеги и Гассета.
Эта работа появилась несколько раньше работы М. Блоха (1929г.). И предмет ее как будто бы другой, но это все об одном и том же. Ортега сторонник очень интересного и интригующего "цивилизационного" подхода к истории человечества. Его краткая книга полна глубокого содержания и бездны интересных мыслей и наблюдений. Пересказывать ее бесполезно, ее лучше читать. Я здесь хотел остановиться только на двух очень важных моментах.
1. Ортега, являясь сторонником элитной формы правления, отмечает, что бывают выдающиеся люди, которые как бы рождены для правления и могут это делать в этом человеческом бедламе. Они одарены этим качеством также, как бывает одарен в своем деле, например, музыкальный или художественный гений. Ортега очень образно выражает это. Он говорит, что такой человек смотрит на толпу как на бесформенный камень и его тянет изваять что-то стоящее из этого камня, которое в нем сокрыто и о котором камень не знает. Мы можем, например, взглянуть на Цезаря с этой точки зрения. Но такому ваятелю общественной структуры неизмеримо труднее добраться до той точки общественной лестницы, с которой он смог бы ударить как следует молотком и резцом по "своему камню", чем обычному скульптору. Эти случаи так редки и отчасти поэтому мать-история так шарахается туда-сюда неожиданными скачками. Тот же Цезарь, добирался до своей цели невероятно сложными и отнюдь не безгрешными путями.
2. Ортега отмечает, что пресловутый "человек массы", этот современный варвар, отличается среди прочего тем, что он всем доволен и в жизни плывет по течению куда вынесет и бултыхается в нем, не желая и не в силах ничего предпринять. Каждый может заметить это на себе, поскольку он всегда покорно подчиняется обстоятельствам. Многие и сами чувствуют, что их все время "несет" куда-то.
Но тоже самое можно сказать и о властях. В большинстве своем властные структуры тоже состоят из людей массы, и власти в этом смысле тоже перманентно плывут по течению, бессильно бултыхаясь в потоке обстоятельств. И поскольку это так, Ортега предвидел продолжение варваризации общества и печальные последствия этого.
В своей этой книге в 1929 г. он взывал к элитам европейских государств, надеясь исправить положение. Но это была иллюзия, удивительная для мыслителя такого масштаба.
В 1992 г. появилась столь же яркая статья Ф. Фукуямы "Конец истории и последний человек", своеобразный панегирик идеям либеральной демократии, альтернативы которым мы тоже не видим.
Эта работа появилась как бы на развалинах тоталитарной сверхдержавы, которая в это время начинала с грохотом низвергаться в прах.
Работа Ф. Фукуямы, как и многие его более фундаментальные в том же ключе, последовавшие за ней, развивают социологические механизмы поддержания в государстве либеральной демократии. Впервые столь ярко выявляется роль этнического и этического начал в социуме, активно используется неведомое дотоле понятие "доверия" между гражданами либерального сообщества, как основы его существования, впервые так отчетливо оценивается необыкновенно важная роль культуры этноса в истории.
Пересказывать эти работы, как и в предыдущем случае, нет смысла, да и просто невозможно отразить всю их яркость и оригинальность.
Их лучше читать самому.
Но я в данном случае хотел остановиться только на том, что никакой автор не удерживается от соблазна использовать свои инструменты анализа для исторического прогноза. А это пока не получается.
В конце девяностых годов прошлого века действительно казалось, что с падением СССР и полным крахом тоталитаризма, идеи либерального демократизма и всеобщего равенства всех перед законом победили окончательно и бесповоротно. А больше и выше этого в принципе гражданин пожелать просто не может, как это и отметил Гегель. Все остальное мелочи и не меняют ничего по существу. Следовательно, история, как непрерывная борьба людей за престиж и права, закончилась. Остальное - дело техники.
Так казалось в девяностые годы прошлого века.
Но в первом десятилетии нынешнего века мы вдруг заметили, что нет, история отнюдь не закончилась и, наверное, никогда не закончится!
Грянул кризис, на который Ф. Фукуяма никак не откликнулся с точки зрения конца истории.
С крахом знаменитых "Фанни" и "Манни" выяснилось, что вместо обмена эквивалентами стоимости товаров человечество уже полвека играет в фантики, которые называются долларами. И что здесь прямой разгул ростовщичества типа "Форекс"-клуба и ему подобных.
Короче, под прекрасными кронами либерально-демократического сада не оказалось твердой почвы материального производства.
В одно мгновенье мир стал почти виртуальным!
Но ведь есть что-то надо.
Но ведь больше половины человечества живет впроголодь.
Теперь всем ясно, что человечество в масштабе всего земного шара ждут серьезные кардинальные перемены главным образом в плане социального переустройства общества.
Плюс ко всему при очень высоком уровне техники современное производство обходится с минимум потребных на ее обслуживание людей и становится неясным, чем занять основную массу населения. Об этом предупреждал еще отец кибернетики Н. Винер. А эти массы и "белые воротнички" просто так не сдадутся, если вы переведете их в ранг пенсионеров, хотя бы из соображений престижа.