Мошенник, плут и бандит, недосягаемый для правосудия.
И вот, тем не менее, он тоже где-то человек.
Он вот заслушался как-то Шопена, что-то на него наехало, из носу вылезла козявка, а из левого глаза - скупая слеза.
Почему из левого?
Я знаю?
Вы послушайте, поезжайте теперь в Одессу, поезжайте.
Но это я шучу.
Майне либерхен, так это ж не та Одесса!
Той Одессы нет давно, ее смыло насморком истории.
Эх, много чего на моем веку посмывало, так я ж не об этом!
Может быть, он вспомнил что-то этакое душещипательное, совершенно, знаете, неожиданно наехало - боль, тоска и сочувствие к братьям своим и верхним и нижним, ко всему сонму этой человеческой братии.
Грусть и некоторые сожаления о тьме обманов и преступлений на пути к этому проклятому фешенеблу, будь он неладен таки трижды в день!
Но не в трущобах же плебса влачить жалкие показушные дни свои!
Как говаривал некогда пастухам Иисус
- Насобирал ты свои богатства и настроил супер котеджей, и поглядываешь и возрадуешься, глупый одержимый скупой рыцарь, но придет Она с косой - и на что тебе?
А тут и драка и разборки между наследниками за дурацкие хоромы твои с золотыми горшками!
Ведь не может же он, оставаясь все же человеком, отринуть себя от человеческой братии!
Хочется записать их всех, этот плебс, в рабы.
Мы, значит, элита - вот такая байка - а они - рабы, голь наголимая, и вообще как бы не люди.
Но этот номер не проходит.
Все мы одинаковые смертники на этом празднике жизни!
Но я, конечно, не уверен, что именно эти мотивы могли исторгнуть скупую слезу из нашего олигарха, тем более, что область эмоцинальных впечатлений, пробуждаемых этюдами Шопена, вообще говоря, гораздо шире.
Так что, в случае чего, приношу извинения.
А вот я, допустим, из их числа.
Ну, может быть, не прямо так, а тем или иным боком.
Ну, скажем, через Шакро молодого (Петя с Рублевки), как бы слегка причастен.
Что я должен здесь подумать?
Ну, ясное дело, автор завидует нам, успешным.
И зависть принимает вот такие формы как бы злостного памфлета.
Если вот так удачно подумать, и тем самым оградить себя от злопыхательства неудачников, имя которым - легион!
Собственно, с этой точки зрения человеческая община и состоит из массы лузеров, на которых смышленный человек хоть верхом катайся.
Смотри только, не увлекись слишком, а то ведь можно и в лоб получить, а то и (чур,чур!) загреметь в СИЗО.
Делиться надо во-время, но в меру, а то друзья-шакалы враз оберут до нитки.
Эх, а лучше всего иметь, конечно, родственничков.
Тут надо быть умничкой и держать нос по ветру.
Смотришь, а ты уже, выражаясь по-старинному, начальник Департамента, или хотя бы зам.
При сем предполагается, конечно, что ты не совсем дурак.
В противном случае последовал бы крах.
Но это редкий случай.
Что, мы жалкие приспособленцы?
А кто вообще в этой жизни не приспособленец?
Каждый добивается в жизни результата тем, чем может!
И если ты так или иначе выбился в верхние люди, так что же тут плохого?
Позвольте, позвольте - спросит читатель - но причем тут Шопен?
Автор и сам обескуражен.
Конечно, где-то внутри между строчками он подразумевал одну известную Даму, которую среди людей зовут Совестью.