Почти в самом начале трудовой деятельности Сергею уже доводилось общаться с производством. Молодого специалиста послали на входящий НПО завод, курировать изготовление первой партии новых приборов. Более опытные коллеги под благовидными предлогами увильнули, и ему, необстрелянному новобранцу, пришлось затыкать "танковый прорыв".
Отношение головного института с подведомственным предприятием временами действительно напоминали военные действия. Две организации, делающие одно дело, засыпали начальство претензиями и жалобами друг на друга. Плохие отношения усугублял еще фактор, о котором не писали в газетах, не рассказывали в институте. Оказавшись один на один с трудовым народом, Сергей на собственном опыте узнал, что такое классовую неприязнь. Благо, что до рукоприкладства не доходило. Ну а уж, насмешек и издевательств получил сполна. И у самого то и дело чесались руки врезать по какой-нибудь ухмыляющейся роже.
Правда, присутствовали в тех конфликтах и объективные причины. Он был еще не до конца компетентен в своем деле. В документацию на экспериментальную партию традиционно затесалось немало ошибок. Это вело к неизбежным переделкам и било заводчан по карману. Но главной причиной вражды и желания поиздеваться все-таки стало высшее образование Сергея.
Приходилось общаться и с местными "белыми воротничками". Но даже, будучи контингентом классово близким, они никакой помощи не оказывали. Более того, старались по возможности замкнуть на него претензии своих заводских горлопанов. Хотя, в глубине души, возможно даже сочувствовали. И когда через несколько лет они встретятся в сводной колонне НПО, идущей на демократический митинг, общаться будут, как старые добрые знакомые. Надо сказать, что и борьбой за демократию Сергей отчасти увлекся под впечатлением тех своих заводских злоключений, и в крушение системы видел избавление от засилья гегемона. В целом, оно так и вышло. Только вот радоваться пришлось не долго. Торговать женским бельем в переходах пришлось и бывшим инженерам, и оказавшимся не у дел рабочим.
И вот он снова отправлялся на чужую территорию. История повторялось, но уже на новом витке спирали. Теперь Сергей был представителям более высокой организации. Общаться предстояло с теми, кто будет воплощать его идеи, и, как он когда-то, курировать изготовление на подведомственном заводе. Сергей заранее знал, что разговор окажется нелегким. Разработанное им с сотоварищами техзадание, наверняка, было далеко от совершенства. Однако, прежний опыт убеждал, что идеальным, особенно на первом этапе, ничего не бывает.
Случилось все, как и предполагал. Начались нападки, на саму концепцию универсальной приборной тележки. Основные претензии касались высокого уровня помех . С этой проблемой инженеры НПО якобы уже столкнулись на этапе макетирования, и ставили под сомнение саму возможность двигаться дальше. Главную атаку вел сухощавый нервный малый. На вид он был, ровесником Сергея и принадлежал к той специфической разновидности людей, которым, не смотря на вполне интеллигентный вид, почему-то хочется дать в морду. Чем-то этот критикан напомнил заводских горлопанов из воспоминаний молодости. С той лишь разницей, что те с рабочей прямотой резали правду матку, а этот сыпал наукообразными фразами. Присутствовавшее при их разговоре начальство вроде бы сохраняло молчаливый нейтралитет, но можно было догадаться, что нападки санкционированы. А когда главный инженер намекнул, что у их коллектива есть свои проверенные наработки, все стало, боле менее, понятно. Коллеги решили не напрягаться, а протолкнуть под новым названием за отдельную оплату что-то уже готовое.
Внутренне собравшись, Сергей перешел в контратаку. Он уже не был тем неопытным юнцом, который, получая претензии и насмешки, метался по заводу, пытаясь что-то на ходу поправить. Чему-то жизнь все-таки научила. Перед тем, как идти на этот разговор, он проконсультировался у себя в экспертном отделе. Народ там работал разный, но были и специалисты очень высокого класса. Под техническим заданием стояла их виза, так что к просьбе помочь отнеслись вполне благосклонно. Сергею и самому раньше приходилось бороться с помехами, но в памяти это осталось чем-то вроде шаманской пляски с бубном. Теперь же он набросал приблизительный план, что можно и нужно сделать.
Поначалу критикан пробовал огрызаться. Пропуская мимо ушей заявления в духе: "мы тут не глупее, чем у вас в министерстве", Сергей просил показать письменные отчеты о проведенных экспериментах, а также предложения по устранению возникшей проблемы. Вскоре выяснилось, что ничего этого нет. Да и вряд ли могло быть! Слишком мало еще прошло времени. Так что, скорее всего, хотели взять нахрапом.
В разговор снова вмешалось местное начальство, и Сергея заверили, что отчеты в ближайшее время предоставят, ну и, конечно, еще подумают, что тут можно сделать. Потом разговор перешел на претензии к конструкции, но тут на вопросы отвечал Касаткин. Возвращаясь с совещания, Сергей чувствовал, что этот раунд, хоть по очкам и с небольшим перевесом, все-таки выиграл. Будучи еще во власти эмоций, он мысленно обращался к оппоненту:
" Министерских ты, дурак, не любишь! А мы тебе и всей вашей конторе работу даем. Деньги под вас из государства выбиваем. Да ты и государство, наверняка, не любишь. Журнальчиками с диссидентским душком почитываешь. Читай, читай, дурило! Ждут тебя там, в свободном мире..."
Он вспомнил, как и сам когда-то зачитывался подобными изданиями, и снова появилось устойчивое ощущение дежавю.
Домой он пришел раньше обычного. Супругу застал в разгар трудов по благоустройству их коммунального жилища, и тут же был мобилизован на домашние работы. Пришлось идти одалживать у дежурного электрика дрель и вещать на стены новенькие полки. Задание оказалось не из легких. Бетонные стены упорно сопротивлялись. Наконец, полки под небольшим, но все же заметным, углом встали на место. Супруга, с нелестными замечаниями, приняла работу и начала расставлять необходимые в хозяйстве и просто красивые вещицы. Все было куплено в недавно открытом "буржуазном" магазине "Икеа", где торговали только по коммерческим ценам. И Сергей мысленно прикидывал, сколь сильно пострадал семейный бюджет. Выход виделся только один - скорее устроить Марину на работу. Однажды такое трудоустройство для их семьи окончилось плохо. Но сейчас, "среди своих на своей земле" он чувствовал себя куда увереннее и спокойней. Накануне, перед отъездом в отпуск, Крежинский предложил устроить Марину бухгалтером в экспериментальный швейный кооператив. И на семейном совете решили согласиться.
Ужин откладывался, и ему предложили пойти пообщаться с ребенком. Настраивая себя на предельную строгость, Сергей открыл дверь в комнату сына. Сашка полулежа развалился на кровати, уткнувшись в игровую приставку. Увидев отца, оторвался от планшета, бросил на него затравленный взгляд, и опустил глаза в пол. Чувствуя себя старым занудой, Сергей все-таки начал нотацию:
- Ну что? По экрану пальцем водим! А может пора на улицу сходить? Воздухом подышать, со сверстниками пообщаться.
- Пообщался уже! - буркнул Сашка и снова опустил глаза.
- А ну давай, выкладывай! - велел Сергей, уже догадываясь, что произошло.
Оказалось, сегодня утром Марина тоже предложила сыну выйдя на свежий воздух. Он честно отшагал пару кварталов. А на обратном пути решил срезать и пройти дворами. У одного из подъездов старой пятиэтажки его остановили. Желающих познакомиться оказалось трое. Сначала спросил, откуда такой взялся, потом потребовал рубль за проход.
" В наши годы двадцатью копейками ограничивались!" - промелькнуло в голове отца.
" Ты, конечно, послал их?" - строго поинтересовался он.
" У меня денег с собой не было, но они велели завтра принести."- промямлил в ответ мальчишка.
"Не вздумай! Потом не отвяжутся!" - гаркнул Сергей. И тут же вспомнил, как в его "счастливом детстве" местная шпана собирала дань на выходе из школы. Но тогда с одноклассниками им все-таки удалось дать отпор. Синяки заработали, но рэкет прекратился. Зато потом в зрелые годы, когда пару месяцев подрабатывал в палатке на вещевом рынке, вымогателям приходилось платить регулярно.
- За учебники садись. Иначе придется с этой шпаной в одну школу ходить.- резюмировал Сергей.
А в памяти уже всплывали длинные сальные патлы и криминальные физиономии школьных рэкетиров из его молодости. Потом он попытался представить тех, кто сейчас угрожал его сыну. В голове промелькнуло:
" Это ведь они только тренируются. Потом, если волю дать, начнут по-взрослому. Знаем, проходили!"
Чувствуя нахлынувшую ненависть, Сергей сжал кулаки. И вдруг кто-то, словно со стороны отчетливо произнес.