Аннотация: Мальчишка давно мечтал о коньках. И вот, наконец-то, Дед Мороз принес их ему. Но в первый же день катания он потерял один конек. Это просто ужасно! Но выход был найден - да еще и какой!
Давным-давно остался позади этот эпизод послевоенного периода моей жизни, но он так врезался в мою память, что, вспоминая его, на душе всегда становится светлей. Я нередко возвращаюсь к этому случаю и с удовольствием переживаю его еще и еще раз...
* * *
Послевоенный Воронеж. Мне тогда было лет семь или восемь.
Зимой на нашей улице Достоевского всегда полно пацанов, - они приходят даже из ближайших районов. Это потому, что только она спускается к речке Воронеж не обрывами, как на других параллельных улицах, а в виде нескольких некрутых длинных горок, вытянувшимися цепочкой одна за другой.
Между этими наклонными, были и горизонтальные участки, на которых можно было спокойно отдышаться после спуска.
Из-за разных уклонов и длины этих горок в конце спуска скорость была разная и поэтому каждый мог выбрать участок по своему мастерству и смелости. Горки эти были покрыты слоем снега, постоянно уплотняемым не только машинами, но и детьми, лихо мчащимися по нему на санках и коньках.
И вот в дни, когда в школе не было занятий, на этих горках собиралась толпы детей, и от разноцветья их одежд в глазах аж рябило. Среди них был, конечно, и я. Вот только я всегда находился в низшей категории - "саночников".
Но знали бы вы, с какой завистью я смотрел на владельцев коньков - мне они казались недосягаемыми небожителями. Я уже давно канючил у мамы такие же, но она работала одна (отец погиб на фронте) и эта вопрос постоянно откладывался.
И вот в школе закончено полугодие и утром первого января я с нетерпением подбежал к валенкам, которые сам поставил под елку накануне вечером, и... Конечно же я очень ждал какого-нибудь подарка от Деда Мороза, но на такую его догадливость и щедрость я даже не надеялся. И первая мысль:
- Да где же он достал это?
Из каждого валенка выглядывали сверкающие полозья коньков. Представляете, - насто-яя-щщ-ии-хх коньков! Никогда я еще не был так счастлив!
И не важно, что это были самые примитивные "Пионерки" (пацаны называли их "Затыкучки"). Конечно, они стоили дешевле других, но блестели ничуть не хуже.
Полозья у них были совершенно прямые и поэтому они "втыкались" в любую ямку. Они предназначались для катания по льду, но кто из пацанов пойдет куда-то на каток, когда возле дома есть отличная горка с уплотненным снегом. Правда, падения и разбитые носы были самым обычным результатом - но это мелочи.
Конечно, в то время продавались и "Снегурки" с закругленными вверх носами, - но это уже был другой класс и стоили они гораздо дороже.
В этот день я даже не заметил, как проглотил завтрак и сразу же начал одеваться - валенки, кроличью заношенную шапку и шубку. Да, да настоящую светло желтую шубку. Дело в том, что у мамы на работе перед эти было мероприятие - оказывали помощь семьям с детьми, чьи отцы погибли во время войны. Тогда это называлась: "Американская помощь". А у мамы нас было двое - я и сестра, на семь лет старше меня.
Такой подарок оказался очень кстати, так как я уже давно вырос из своего старого пальтишка со многими заплатками. Когда мама принесла эту шубку, она с гордость сказала, что она немного великовата, но зато из настоящей "цигейки". Потом, к моему большому разочарованию, оказалось, что загадочная "цигейка" - это шкура овцы, только постриженная и окрашенная.
На горке появился раньше всех. Поднявшись на самое высокое ее место, я, дрожащими от нетерпения руками, начал привязывать коньки веревками к валенкам - серым, мягким (да какие там специальные ботинки - откуда они у нас, безотцовщины, да еще и в послевоенные годы).
Но после завязывания коньки всегда неплотно прижимались к валенку, и я сделал так, как поступали все пацаны, - переднюю часть конька привязал веревкой и между ней и валенком вставил палочку. При ее вращении поперек веревки образовывались петли и конек прижимался к валенку. А чтобы эти петли не раскрутились, второй конец этой палочки подсунул под другую веревку, притягивающую задник конька к валенку. И вот такая примитивная конструкция держала коньки не хуже, чем современные крепление. И, главное, валенки получались два в одном - и для гуляния, и для катания.
И вот все готово. На горке еще немноголюдно и это меня даже обрадовало - надо было потренироваться.
Уже через несколько метров от начала спуска, мои затыкучки успешно нашли свою ямку и я, ласточкой раскинув руки, продолжил движение уже в свободном полете. Но скорость оказалась еще небольшой и в этот раз отделался только легким ушибом. Отряхнувшись, я продолжил спуск, многократно прерывая его таким же полетом. К концу этого дня (с перерывом на обед) я уже мог проехать без падения большой участок горы.
Я был на вершине горы, когда заметил, что по ней поднимаются две знакомые девочки. Начало смеркаться, и они шли уже домой с коньками через плечо. Ну не смог я удержаться, чтобы не продемонстрировать перед ними класс (мне так казалось) моего спуска. Я сделал вид, что не вижу их и стал возиться с коньками, пока они подошли настолько близко, чтобы увидели, что это я, а не какой-то незнакомый шкет. Когда я набрал приличную скорость, они уже были совсем близко от меня. И именно в этот момент я не удержался от соблазна поймать их восторженные взгляды - ведь других просто не могла быть. На секунду я отвел взгляд от дороги под ногами и...
Наверное, это и был мой первый "звездный миг" - ничего, кроме звезд из глаз, я не видел. Когда немного пришел в себя, мне уже было совсем не до этих противных девчонок. Кровь из носа - это было ничто, по сравнению с огорчением от того, что на ногах остался только один конек. Второго нигде не было видно. Никакая тренированная собака не искала бы так тщательно, как это делал я - перекапывал все подозрительные места. Поиски прекратились только, когда в быстро наступившей темноте, я уже ничего не мог рассмотреть. Проверка других участков была оставлена на следующее утро.
Домой явился промокший, растрепанный, с распухшим носом. Шубка была мокрая, цвета серой грязи, мех свалялся клочками, как в тот период, когда ее носила еще живая овца. При этом старался не смотреть никому в глаза и постыдно прятал за спину единственный конек. Маме было достаточно одного взгляда, и, усмехнувшись, она сказала тихо, но твердо: "Других не будет ".
Поиски второго конька на следующий день тоже ничего не дали - ночной снегопад все спрятал надежно. БОльшего огорчения я не испытывал еще очень долго.
Потом, уже по прошествии многих лет, я этот случай вспоминаю с теплотой и благодарностью. Почему? Ну посудите сами.
Всю оставшуюся зиму я катался уже на одном коньке, надевая его то на одну, то на другую ноги. Правда, спуски с горы на левой ноге, удавались не так хорошо, как на правой. Теперь я научился во время спуска немного приподнимать нос конька и, благодаря этому, небольшие ямочки в корке снега, мне уже были не страшны.
При этом мастерство удержания равновесия, балансируя двумя руками, было доведено до высшей степени. Какой это был свой драйв! При этом я уже залихватски выделывал кренделя свободной ногой - сгибал ее, или выбрасывал то вперед, то в стороны. Пытался даже съезжать "ласточкой". После этого, когда я видел выступления канатоходцев, мне казалось, что я чувствую баланс так же, как и они.
Я видел завистливые взгляды мальчишек, а их попытки повторить такие трюки, вызывали только общий смех.
И с такими выкрутасами я катался не одну зиму. Но все-таки потеря конька долго не давала мне покоя всю зиму. Как только весной сошел снег, но еще не проросла трава, я возобновил поиски. И ведь нашел все-таки. Он был весь грязный и местами уже начал ржаветь. Повертел я его, повертел и подумал:
- Ну буду я зимой кататься на двух коньках и никому я не буду интересен - таких на горке полно. А вот сейчас я вне конкуренции - никто, кроме меня, не может спустится со всей горы на одном коньке, ни разу не коснувшись снега второй ногой. Да чего стоят одни только восхищенные взгляды даже самых зазнавшихся девчонок! А о малышне уж и говорить нечего - они смотрели на мои спуски с открытыми ртами. Для них небожителем теперь уже был я. Так мне казалось.
Посмотрел я еще раз на найденный конек, да и зашвырнул его подальше. Подальше от соблазна.
И даже сейчас, по прошествии многих лет, глядя соревнования по фигурному катанию, я с улыбкой вспоминаю того неугомонного "фигуриста" с улицы Достоевского.
P.S. Вот нашел бы я сразу конек и катался бы потом как все - на двух коньках. Да сейчас и не вспомнил бы даже ту зиму. А ведь как огорчила тогда потеря конька. Не знаем, ох и не знаем, что для нас окажется потом хорошо, а что плохо.