Аннотация: И еще одна глава, на этот раз Таня решила сделаться язычницей
Саша отдыхал. Не сказать, что по полной программе, для этого в комнате было слишком тихо и комната не была танц-полом, но в принципе и такой отдых исстрадавшейся душе писателя был вполне по вкусу. Его творческие потуги как-то резко спали, и хотя словесные воды уже отошли, до рождения новой книги было очень и очень далеко, минимум месяц максимум год. Период вынашивания нового детища у писателя был как у среднестатистической слонихи - несколько лет. Хотя он вполне мог и как обычно сфальшивить и разродиться книгой уже через полгода после обдумывания мысли. Загадочная русская душа, однако. Итак, писатель отдыхал, культурно просвещаясь - почитывая занятную книженцию - "Капитал" Маркса. Как эта книга попала к нему на стол понять было сложно, он вообще часто находил совершенно левые вещи у себя в комнате(ну скажите на милость, как там мог оказаться большой розовый банный утенок с отгрызенной лапкой? Хотя по подчерку резцов можно было догадаться, чьих это крепких челюстей и нездоровых мозгов дело... Можно, но не получалось). Писателя читал себя умным человеком, начитанным и даже наверное образованным, но сейчас тупо разглядывал картинки на полях, оставленные неизвестным автором. Над изображением Маркса он посмеялся, над портретом пуделя за подписью "английская королева" задумался - чертовски похоже(на кого из двоих - так и не понял), над изображением сигарет заплакал - уже второй день как бросал, но так и не мог бросить. Пачка попадалась каждый раз совершенно неожиданно и он просто не успевал подготовиться к мысленному отпору своим желаниям. В итоге сигареты кончились, а идти за ним было лень, посылать Таню жаль. Сигареты жаль - загонит под дороге, или поменяет на очередную фигню типа замечательного "славянского" оберега с египетским анхом. Это ее новое увлечение порой повергало его в гомерический хохот. Когда это нечто надело ночнушку и соорудило венок из искусственных тюльпанов, принявшись взывать к богам, он сдержался, просто тихо съел сигарету. Но когда она решила заколоть соседского кота на его письменном столе да еще и соорудить там капище, кот вместе с Таней были выставлены из квартиры, и сколько та не взывала к богам, те остались безучастны, Таня сидела на лестничной клетке пока не поняла, что главный Бог - Саша. Она поскулила-поскулила, погрозилась, что его покарает Перун, и признала, что была неправа. Побраталась с котом и вознесла хвалу Сашке, как самому главному богу, дарующему ей крышу над головой.
Время с диваном, как известно, летит незаметно, и вот уже по ковровой дорожке в коридоре послышались осторожные пыльные шаги. Дверь тихонько скрипнула. Саша лениво кинул по направлению звука книгу, попал и самодовольно улыбнулся:
- Ну чего на это как несешь, подросток? Опять чепуху?
Таня обиженно кинула книгой обратно, тоже попала, только гораздо больнее, и уселась на диван к согнувшемуся писателю.
- Чепуху нельзя нести, - сказала она, уворачиваясь от пинка под зад писательской ногой.
- В твоем случае - можно, причем на редкость часто и долго.
- Не смешно! Я пришла советоваться, Алексан Сергеич!
- Баб и бабок нету, сигареты кончились, компьютер самому нужен, еду съели тараканы, - отрезал Александр Сергеевич.
- Да я вот тут вот подумала, - Таня не обратила внимания на подколы писателя. - Я вот если язычница... И хватит смеяться! Я вам еще и не такое капище сооружу!
Сашка прикусил руку чтобы заглушить рвущийся наружу смех и слезы, живые воспоминания о последнем опыте сооружения капища были еще живы.
- Ну Маркс тебе судья, чудо в перьях, продолжай, - сквозь смех сказал он.
- Так вот... Я если язычница, то мне надо на собрания ходить, приобщаться к вере, поклоняться Певуну...
- Перуну, - машинально поправил писатель, сняв очки и устало потерев глаза.
- О-о-о... - Таня распахнула карие глаза. - Вы имена славянских богов знаете??? Вы что, тоже язычник? - подозрительно спросила она.
Саша пожал плечами. Он откинулся на подлокотник дивана, вытянувшись во весь рост, и немного помолчал. Наконец раздался его приятный низкий голос, такой гладкий и бархатный, иногда Тане напоминавший голос известного популярного диктора. Сашка умел пользоваться своим красивым голосом, не одна крепость пала из-за его мягкого грудного смеха... Ну, когда он не смеялся истеричным высоким хрипловатым дискантом, как обычно смеялся над выходками Тани.
- Ну, в каком то смысле я тоже язычник, только у меня другие боги. Бог Деньги, Богини наслаждения, Бог Кухни... И конечно же - Бог Издатель, самый страшный и суровый, Бог-каратель, наподдаватель, деньгонедаватель срокосокращатель...
- Андрей, что ли? - Перебила его Таня, непонимающе сдвинув брови.
- Он самый, - вздохнул писатель, - да святиться имя его во веки веков, аминь. И главное - я верю в этих богов, они помогают мне, я воздаю им хвалу и получаю отдачу. Лучшая религия в мире, ей-ей. Поняла? - повернулся к ней писатель.
Таня сдвинула брови, мысль снова поползла, начала карабкаться. Неуклюже ворочаться и... упала. Не добралась.
- Не-а, - сказала девушка.
Писатель вздохнул, как бы показывая, что ничего иного и не ожидал, потом быстрым движением вручил Тане Маркса, спихнул с дивана и выставил из комнаты.
- Иди имена богов у... - он прицелился и пнул девчонку под зад, придав ей ускорение до ее комнаты, - ...чи, язычник необразованный! Приду-проверю. А я прогуляюсь. Да и... - Сашка вдруг остановился и задумался. Потом добавил: - Не главное, в каких богов веришь, ты хотя бы для начала просто верить научись.