Девушка бежала изо всех сил, боясь оглянуться назад, чтобы больше не видеть это. Она хотела лишь оказаться дома, с родителями, где было безопасно. Но в данный момент родной дом казался далёкой звездой на ночном небосводе. Его можно было видеть, не глазами, но мысленно, осознавая, что родной очаг недоступен. О, а как бы хотелось...

Лёгкие буквально разрывало от недостатка воздуха. Хотелось закричать, но невозможно из-за бега. Она осмотрелась, не понимая толком, где в данный момент находилась. Вроде бы ещё совсем недавно окружали дома, а сейчас она в лесополосе с деревьями и травой по колено. Каким образом переместилась сюда? Но нет, совсем не время для размышлений. Следовало бежать. Это важнее всего. Бегство значило для неё жизнь.

Пробежав ещё с десяток шагов, девушка медленно остановилась, так как полностью выдохлась. По лицу стекал ручьями пот, оставляя дорожки на пыльном лице. Туш потекла, щипая правый глаз. В горле сильно саднило. Сердце грозило выпрыгнуть из груди. Сил больше не находилось для бега.

Она осмотрелась по сторонам, не видя погони. Её окружали лишь стволы, да торчащие во все стороны ветки. Город находился где-то там в стороне, мерцая множественными огнями фонарей, рекламных вывесок и всего прочего.

"Возможно мне удалось убежать".

Но она и сама в это не верила. Тишина давила. Тишина несла с собой опасность. Она буквально вопила, как бы это было невероятно, чтобы та быстрее уносила отсюда ноги, к людям, в свою крепость, под родительскую защиту.

Утерев сопли, она медленно побрела в сторону огней, глядя только на них. Девушка даже не обернулась, когда за спиной хрустнула ветка под чьим-то весом. Она по-прежнему смотрела в сторону человеческого убежища, когда когтистая лапа полоснула её по лицу, распарывая щёку. Сил не было для сопротивления. Её загнали. Загнали, как загоняют хищники добычу.

"Мама", - прошептала она мысленно, протягивая свою мольбу через расстояния к светлому городу.

Девушка упала на землю, накрытая чьей-то тенью. Когтистая лапа вновь вознеслась над ней для удара, но вдруг замерла. Послышалось глухое рычание, а следом за этим с неё начали стаскивать одежду, кофту, джинсы, обувь...

"Если бы я только не задержалась до ночи, то ничего этого не было".

Но теперь уже не время стенать. Слишком поздно. Ей оставалось смотреть в глаза своему страху, что она и сделала, переворачиваясь на спину, ощущая голой спиной холод почвы. Кровь стекала из разорванной щеки, пульсируя невыносимой болью. Но что боль по сравнению с холодной, ледяной смертью.

"Я вновь стану землёй, а земля мною".

Она поглядела в глаза своему преследователю, и вздрогнула. Вздрогнула от осознания того, что смерть ещё надо заслужить. А пока острые зубы впились в неё, начиная пожирать ещё живой...

* * *

Стояла глухая ночь. Небо было ясное, звёздное, а луна полная. Поднимая взгляд вверх, можно было увидеть то, что не мог осознать разум в полной мере. Всю бесконечность космического пространства. Фантазия бросалась вперёд, словно дикий пёс, наскоками, пытаясь заглянуть за грань, но осторожный мозг останавливал все эти попытки, осторожничая. Человеку просто не понять загадки и тайны вселенной, которые упрятаны за людским пониманием. Тем не менее, идущему по дороге Мише, совсем не мешало размышлять о вполне земном, обыденном. Как к примеру, о новой девушке в селе, красивой брюнетки с зелёными глазами, которые, казалось, светились в полумраке клуба. Она буквально источала сексуальность, притягивая к себе словно мощным магнитом взгляды многих парней. И даже тех, кто приходил с девушками. Нет-нет, а бросали они взгляды украдкой на аппетитный задок, груди, что явственно вырисовывались сквозь обтягивающую кофту. Но вот беда, она ни с кем не общалась. Весь вечер проторчала, подпирая спиной стену, и лишь иногда приближалась к бару, но ничего не беря. Несколько парней делали заходы, пытаясь сблизиться, но их ждало равнодушие к своим персонам.

- Уж не лесбиянка она? - спрашивал один.

- Хз, - отвечал другой. - Возможно завышенное самомнение.

Сам Миша не сделал ничего для знакомства, только лишь поглядывая на неё, любуясь изящными формами, идеальными чертами лица. Она явно была не местная, так как раньше её видеть не доводилось. Скорее всего прибыла из города к кому-то, так как сельчане друг друга знали.

"Вот бы погулять с ней, да и не только, - подумалось ему. - Но такая фифа вряд ли пойдёт со мной".

Клубное веселье в местном ДК закончилось около полуночи, и Миша направился к себе в село, что отстояло от нынешнего в пяти километрах, соединяясь лишь узкой дорогой, которая пролегала среди густого леса, да и кладбищем. На этом погосте хоронили давно, ещё со времён царей, и продолжали до сих пор, так что всё новые и новые могилы углублялись дальше, а лес потихоньку вырубался. А клиентов для этого места всегда хватало, не испытывая нехватки. Молодёжь из-за отсутствия работы постепенно спивалась, начинала употреблять наркотики, а итогом для многих оказывался холмик земли да оградка.

Миша покинул ДК, быстрым шагом направляясь по единственной дороге к родному селу, подсвечивая путь маленьким фонариком. Можно было конечно взять мотоцикл, но как-то не хотелось испытывать судьбу, так как он успел принять на грудь. А ещё случай двухмесячной давности, когда парень, примерно его возраста, совсем немного выпил и поехал на мотоцикле как раз по этой дороге. Он не справился с управлением, перелетел через руль и сломал себе шею. Лишний раз рисковать не хотелось. Лучше потихоньку, на своих двоих, зато гораздо безопаснее.

"Ну его в баню".

Миша медленно остановился, завидев впереди тонкую фигуру человека. При мёртвом свете луны он увидел знакомое лицо, пылающие зелёным глаза. Эта была та самая девушка из клуба, нездешняя. Но что она забыла в таком месте, да ночью?

"Не уж-то заблудилась? Вот удача".

Парень выключил фонарь, приближаясь походкой героя из каких-нибудь комиксов Марвел. На лице блуждала дебильная улыбочка, а большие пальцы исчезли в карманах джинсов. Он видел, что именно так делают крутые парни в голливудских фильмах.

"Скучаешь, дедка? Хочешь, я тебя прокачу на своём коне?"

Но Миша это не озвучил вслух, так как понимал, что прозвучит довольно глупо. В конце концов, здесь не кино, а значит этот трюк не пройдёт. В лучшем случае его просто примут за идиота. Да и сама незнакомка испортила все планы, заговорив первой. У неё оказался приятный, бархатный голосок, от которого веки слегка задрожали, а сознание стало погружаться в туман.

- Как хорошо, что я вас повстречала, - промурлыкала она, делая шаг навстречу плавным кошачьим движением.

В нос шибанул дурманящий запах каких-то духов, возможно Французских.

- И я тоже, - только и нашёлся, что ответить, промямлил Миша, громко сглатывая.

Крутые парни из кино начисто исчезли из мозга. Становилось понятно, с этой девушкой следовало вести себя иначе. Но вот только ничего не приходило в голову, как назло. Состояние ступора. Герои из фильмов всегда нашли бы о чём поговорить, возможно, кинув шутку другую, но, увы, здесь не там, а там не здесь. Девицы так просто не желали клеиться.

- Я хотела, мой ковбой, чтобы ты меня прокатил на своём коне, - вдруг ошарашила она этими словами, точно прочитав его мысли. - Я люблю скакать на крепких жеребцах, ощущая под собой всю мощь боевого товарища.

Незнакомка облизнула влажным язычком пухлые губы. Но вот что удивительно. Это действие не вызвало никакого возбуждения, а скорее уж наоборот, некое отвращение, точно он в данный момент наблюдал за кучей копошащихся червей.

- Что... Что... Хм, что вы тут делаете? То есть ты?

- Жду тебя, мой герой.

Она вновь сделала шаг, сокращая расстояние.

- Как ты хочешь, чтобы я тебя называла. Тони? Стив? Брюс? Клинт?

"Нужно драть отсюда когти. Ох, не к добру всё это, жопой ощущаю".

Неприятное чувство вновь обдало ледяной волной. Она знала о его любимых персонажах, что и продемонстрировала в данный момент. Эта незнакомка читала его так легко, как только может человек. Да и человек ли? Вдруг где-то каркнул ворон, прячась в глубине леса, а следом проухала сова. Вид девушки мгновенно изменился. Она превратилась в отвратительное существо с синеватой, склизкой кожей. Глаза с вертикальным зрачком злобно уставились на жертву, а из приоткрытой пасти пахнуло гнилью. Она переступила с ноги на ногу, издав глухой звук ослиными копытами, а затем бросилась вперёд, слегка нагнув шишковатую голову. Остатки рваной одежды валялись на земле, превратившись в груду ненужных теперь тряпок.

"Матерь божья!"

Миша, развернувшись, помчался прочь, резко сворачивая, оказываясь на территории кладбища, возле которого и происходила встреча. До посёлка ему никогда бы не добежать, так как тварь оказалась довольно проворной. Кто это был, он сказать не мог. Возможно вампир? Нет, вряд ли? Гуль? Может быть. Пришелец из космоса? Да чёрт их разберёт.

За спиной раздалось хихиканье гиены, но Миша не обернулся, зная, что этот звук издавала тварь. Он продолжал нестись, петляя среди могильников, молясь всем богам сразу о своём спасении.

"Да чтоб я ещё по ночам шлялся... Нет уж, никогда больше".

Существо ловко перепрыгивало через могильные холмики, обладая невероятной прыткостью. Гадина по-прежнему мчалась следом, завывая на всё кладбище. Опасаться других людей ей не стоило, так как в это время суток здесь никогда никого не бывало. Ну и помощи, соответственно, ждать не приходилось со стороны.

"Отвали! Отвянь! Отлепись от меня, проклятая образина".

Мишу сильно толкнули в спину, и он перелетел через надгробие, ударяясь о свежеструганный крест, который поставили совсем недавно. Парень приземлился в грязь, тут же вскакивая, пригибаясь, готовясь к схватке, заранее зная результат боя. О, как бы ему сейчас не помешали силы Капитана Америки или же костюм Железного человека. Но, увы, жизнь такая хреновая штука, от которой порою хочется выть, наблюдая за всей несправедливостью. Комиксы в реале не работали, вот так, хоть ты тресни.

"К чёрту этих гребаных супергероев. Главное выжить".

Единственный жёлтый небесный глаз наблюдал за всем происходящим на кладбище. Синеватое существо медленно приближалось, расширяя ноздри, словно всасывала в свой влажный нос страх человека. Оно не спешило, прекрасно осознавая, что жертва никуда не денется. Можно немножко поиграть, так как испуганная добыча гораздо вкуснее.

Миша покосился вниз, сглатывая. У него имелся шанс, коим следовало воспользоваться. Один на миллион. И будь он полным идиотом, если не попытается воплотить его в жизнь. Но чертовски страшно. Страшно до усёра. Всё казалось неким фильмом ужасов. Кладбище, ночь, жуткое существо. Не хватало лишь напряжённой музыки перед последним броском.

Гадина заурчала, распахивая зев пасти, демонстрируя острые зубы. Её жилистое тело напряглось, а затем ноги с копытами вместо ступней, бросили её вперёд. В этот миг Миша, не отступая, наоборот шагнул вперёд, ударил кроссовкам по валяющемуся кресту. Тот задрался вверх острым концом, на который и насадил жуткого оборотня, пронзив его насквозь. Существо завыло, извиваясь, царапая когтями свежее дерево, оставляя на нём глубокие борозды. Удивительно, но тело легко поддалось древесине, вспарывая склизкую кожу, разрезая плоть, ломая часть костей.

Не теряя времени, парень помчался со всех ног прочь от рычащего гуля, выбегая на дорогу, тяжело дыша, но не планируя делать каких-либо остановок. Все оставшиеся километры он постоянно оглядывался назад, ожидая увидеть приближающееся существо, но нет. Миша благополучно достиг родного селения, забиваясь к себе домой, в комнату, только здесь расслабляясь. Он так и не смог уснуть до самого утра, дрожа от животного ужаса. И лишь с восходом солнца почувствовал себя в безопасности.

"Я её прикончил", - облегчённо вздохнул он, предполагая самое лучшее, успокаивая самого себя, желая поверить в собственные слова.

- Прикончил, - повторил он вслух, но голос все-таки предательски дрогнул.

Парень поглядел на свои раскрытые ладони, затем перевёл взор на стены, которые были увешены различными плакатами актёров и певцов. Ему до сих пор не верилось до конца в то, что довелось пережить ночью. Тем не менее, это было так.

Спустя минут сорок к Мишиному отцу пришёл его знакомый, что жил на окраине селения. Тот держал ружьё, а вид его был хмурым. Он прочапал тяжёлыми сапогами по деревянному полу, плюхаясь на стул. Тот жалобно заскрипел под его задницей.

- Представляешь какая напасть, - проговорил он, пыхтя вонючей сигаретой. - Кто-то сегодня ночью пробрался в амбар и утащил целую овцу.

- Может волк, - предположил отец, попивая медленными глотками чай.

- Так волки не поступают, - отрицательно затряс головой мужчина. - Овцу задрали прямо в амбаре, начиная там пожирать. А когда я вышел на шум скотины, то увидел убегающее с тушей...

Сосед замялся, так не найдя слов для увиденного.

- Я пальнул в след, но промахнулся.

Он затушил сигарету в пепельнице, размахивая ладонью, отгоняя дым.

- Кроме волка некому.

- Волк. Нет, это был не волк. Зверь не может перемахнуть с тушей овцы через двухметровый забор. Да и стену амбара выломали напрочь.

Это было единственное и последнее событие, которое связывало с тем ночным существом. Больше о нём слышать не доводилось Мише. Может быть тварь ушла в леса, перемещаясь на новое место кормления, более благополучное. Как-никак, страна большая, и глухих селений, отрезанных от цивилизации полным-полно.

* * *

Брюхо крутило от голода. После последней охоты прошло пара дней. Пасть наполнялась слюной от представления того, как она мысленно впивалась в окровавленную плоть, стискивая челюсть. По иссохшей глотке льётся тёплая кровь, наполняя её собственное тело энергией. Глаза закатываются от экстаза, а конечности подрагивают от нетерпения быстрее заглотить свою добычу.

Она резко тряхнула головой, избавляясь от таких мыслей. Последний раз ей удалось убить овцу, но это животное недостаточно наполнило её, в отличие от человеческой плоти, которая была гораздо вкуснее. Да и место охоты пришлось сменить, так как её заметили. Вначале ей не удалось одолеть свою жертву на кладбище, а после в неё стреляли, но все-таки удалось унести ноги в лес. Она не испытывала по этому поводу злости, вообще - злоба, это людское чувство. Был лишь голод, что гнал её вперёд. Гнал сквозь лес, оставляя за спиной километр за километром. Днём же приходилось отсыпаться, накапливая те жалкие остатки сил. Раньше, вроде бы, их расе жилось по-другому. Так говорили старшие, пока всех не истребили. И только ей выпал шанс избежать смерти от охотников, последней из рода. Она бежала прочь, пересекая границы, прячась в самых глухих лесах, охотясь на животных. Но разве можно идти против самой себя, когда тело требовало совсем иной пище, к которой привыкла она с самого детства. Кто-то должен быть охотником, а кто-то добычей. Так следовало испокон веков, из самой глубины времён. Как луна каждую ночь восходит на небосводе, так и ей требовалось нечто иное. Незыблемо, непоколебимо.

Несясь с огромной скоростью по лесу, она вдруг замедлилась, принюхиваясь. Пасть усиленно стала выделять слюну, так как она учуяла людей. Тело напряглось, подобравшись. Но нападать сейчас глупо. Она уже научена опытом, что ружья могут причинять боль. А у этих людей имелось оружие. Они собрались на поляне, окружив огонь, готовя пищу, разговаривая.

Она на пару мгновений задумалась, борясь с лютым голодом. Ей никогда не одолеть их всех сразу, несмотря на быстроту и силу. Её тело было хрупким, хотя раны и заживали довольно быстро. Тогда она решила применить знакомую тактику, которую применяла уже не один десяток раз.

Трансформация закончилась спустя какое-то время. Телу сразу стало прохладно, так как оно было обнажено. Но это ничего. Следовало немного подождать, ошеломить своей наготой, а после нанести смертельный удар. Главное успеть, иначе победы не видать. Человеческое тело, в коем она сейчас находилось, было довольно слабым и не таким быстрым, как её вторая половина я. Но у неё все-таки будет время. Мужские самцы всегда велись на этот трюк.

- Здравствуйте, мальчики, - вытолкала она из себя эти два слова, выходя на поляну, осторожно ступая босыми ступнями.

Она впитывала их мысли, копируя слова, но не осознавая толком, что они значат. Просто в голову проникали образы добычи, и она, точно пересмешник, интуитивно брала нужное, отделяя от ненужного. Язык жертв не был знаком, тем не менее, она говорила на нём, но не понимала смысла. Она копировала людские действия, но многие оставались загадкой, для чего и почему они делают именно так.

- Прекрасный сегодня вечер...

Ладонь прошлась по обнаженному телу, заостряя внимания добычи на наготе, а зелёные глаза хищно блеснули.

* * *

Василий, мужчина сорока с небольшим лет, шёл широким шагом, дымя папиросой. Несмотря на всю усталость, он двигался довольно бодро, переступая через поваленные стволы, обходя кустарник. За плечом болталось ружьё, а на поясе патронташ. В волосах и бороде застряли засохшие кусочки листьев, обломанные от движения, когда приходилось прорываться сквозь довольно густой лес.

Отбросив папиросу, мужчина втянул в себя из носа сопли, громко отхаркивая. Пара десятков шагов, и он наконец достиг ночёвки, где был костёр и его друзья. Охота сегодня не удалась, но это не беда. Ведь главное в таких мероприятиях это не сама добыча, а общение с друзьями. Они сейчас удобно устроятся возле огонька, раскупорят бутылочку и станут вести беседы под звёздным небом, благо погода позволяла. Нет ничего лучше ночёвки на природе, уснуть на мягком мху, а проснуться от дурманящего свежего воздуха и пения птиц.

Лес накрыли сумерки, а из-за верхушек деревьев появилась луна. Василий, наконец, оставив за спиной последний десяток метров, подходя к лагерю, слыша треск костра, приятный запах дыма, радостно осклабился. Мужчина вышел на поляну, и замер, хлопая глазами. Всё окружающее пространство оказалось залито кровью. То там, то здесь валялись какие-то влажные, склизкие ошмётки. Чья-то оторванная рука лежала возле спального мешка, кусочек уха, часть вырванной нижней челюсти, клочья волос... Это был кромешный ад, в который мужчина перенесся. Сразу перед глазами встала та самая война, где пришлось сражаться ещё зелёным сопляком. Но даже в тех местах не было такого кровавого пиршества над человеческой плотью. Здесь просто поработал...

Ружьё соскользнуло с плеча прямо в руки. Василий настороженно поводил двумя стволами, выискивая врага. Сердце билось предательски сильно, выделяя в окружающее пространство страх.

"Что за зверь мог такое совершить? Кабан? Нет, бред какой-то. Скорее уж медведь. Или тигр, что пока ещё водится в этих местах".

Мужчина попытался разглядеть на примятой траве следы, чтобы опознать врага, но где там рассмотреть в кровавых ошмётках, да ещё в сумраке. Всё сливалось в одну неприятную кашу.

"Интересно, все ли вернулись в лагерь?"

Они разошлись утром, часов около девяти, уходя в разные стороны. Василий отбился от остальных, предпочитая охотиться в одиночку. А вечером должны были собраться. Собраться все пять человек. Пять давних друзей из одной деревни.

"Может позвать? Нет, не стоит этого делать. А вдруг зверь ещё где-нибудь неподалёку?"

Обойдя по периметру кровавое побоище, стараясь не зацикливаться на оторванных частях тел, Василий углубился в лес с другой стороны, ставя ноги с великой осторожностью, не желая издавать никаких лишних звуков. Он прислушивался, и уловил нечто непонятное, что доносилось откуда-то спереди. То ли рычание, то ли ещё какой-то звук. Он шёл из кустарника, абсолютно глухого, с тесно переплетёнными ветвями. К нему, кстати, убегала кровавая дорожка.

"Вот ты значит где".

Василий нахмурился, дрожа от злости за гибель своих друзей. Он вскинул ружьё, целясь, прислушиваясь к нарастающим звукам смеха. Смеха, который могла бы издавать гиена, если бы таковые здесь водились. Определённо, в кустах находился зверь, который разобрался с его товарищами. И отпускать людоеда никак нельзя.

"Сейчас-сейчас, одну секундочку".

Ветви кустарника зашевелились, издавая шелест. Кто-то двигался внутри, и Василий, больше не сдерживаясь, выстрелил на звук, раз, другой. Переломил ружьё, перезарядил, вновь шмальнул. Раздался тонкий звук, а следом на лес опустилась тишина.

Выждав минуту другую, мужчина извлёк из кармана небольшой фонарик, включая его, подсвечивая себе. Он с опаской приблизился, готовый вновь всадить в неприятеля пару зарядов.

"Попал или нет?"

Василий обошёл кустарник с другой стороны, раздвигая ветки. Луч фонаря выхватил из полумрака изящную девичью ручку, пополз дальше, наткнувшись на обнажённый живот, грудь, шею, наконец, останавливаясь на застывшем лице с широко распахнутыми зелёными глазами.

- Что за чёрт! - вырвалось у него. - Девка!

Больше не осторожничая, мужчина упал на колени, разглядывая голую девушку, которая находилась в кустах. Не было никаких сомнений, что она была мертва. От выстрела ей разворотило низ живота, а также левую часть, где находилось сердце. Из ран всё ещё текла кровь.

"Девка! Но как она здесь оказалась? Здесь, где на десятки километров никого не было!"

Василий сокрушённо поглядел на луну, затем опустил взгляд, пытаясь найти разумное объяснение. Что могла делать эта девушка, которой на вид не было ещё и восемнадцати, одна в лесу, вдали от цивилизации, да ещё голая? Ведь из кустов отчётливо доносились какие-то странные звуки, явно звериные, но никак не человеческие!

"А мои друзья? Петька? Мирон. Димка и остальные".

Вновь поглядев на мёртвую девушку, Василий вздрогнул, выпучив глаза на незнакомку. Её красивое тело стало меняться, быстро принимая синеватый оттенок. В нос шибанул запах гниения, мертвечины. Стройные ножки заканчивались ослиными копытами, а длинные волосы полностью выпали, оголив шишковатую голову с уродливой мордой.

"Что за бестия!"

Василий вскочил на ноги, вновь хватаясь за ружьё, но оно ему не понадобилось. Плоть жуткого существа стала разрушаться, превращаясь в пепел. Пара секунд, и монстр полностью превратился в горстку серой пыли. Видимо, заряд крупной дроби все-таки нанёс чудовищу смертельный урон, уничтожив того напрочь тогда, когда произошла трансформация из гадины в человека. А теперь всё двинулось в обратном порядке, разрушаясь окончательно и бесповоротно.

Зашептав себе под нос молитву, Василий попятился от этого места, крепко сжимая ружьё. Он видел смерть, и сам убивал на войне, но вот с таким ещё сталкиваться никогда не доводилось. Это был неизвестный противник, опасный, кровожадный, что расправился с его друзьями. И возможно только удача помогла остаться Василию в живых.

"Скорее всего она вышла голая к костру, и покончила со всеми, так как мужики растерялись от такого зрелища, - подумалось ему мимолётно. - А может всё случилось иначе. Кто теперь разберёт".

Тряхнув головой, Василий побежал прочь от кустов, с поляны, держа путь в сторону реки, где находились их лодки. Он не сможет провести ночь в одиночестве, во мраке леса, опасаясь того, что существо могло быть не одно.

"А что же говорить властям, семьям? Мне же никогда не поверят".

Но об этом думать сейчас не время. Ему главное выбраться отсюда, обратно к цивилизации. Ну, или хотя бы добраться до воды. А пока мужчина несся со всех ног, ломясь словно испуганный лось при пожаре, дрожа от страха. Каждая тень, каждая ветвь или ствол казался жутким монстром. Но мужчина все-таки достиг воды, выталкивая лодку, усаживаясь в неё, облегчённо вздыхая. Он обернулся, но никого не увидел. Да и не мог кого-либо увидеть, так как существо было последней. Последней из рода. Но Василий, конечно, об этом знать не мог...

Конец.