Налбандян Карен Эдуардович : другие произведения.

Мысли о Стругацких

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.66*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Зачем Будаха тащили в Арканар? Как управлять Аратами? Румата и женщины. Спор Руматы и Будаха. Саул - Техника допроса. Об этике Мира Полдня. О профессоре Выбегалло и селёдочных головах. Был ли Абалкин автоматом Странников? (Обновление 13.01.2012)

   О Стругацких
  
   Зачем Будаха тащили в Арканар?
  
   Вкратце: Румата занимался тем, что переправлял недорезанных грамотееев из Арканара в Ирукан. За каким хреном дону Гугу понадобилось переправлять Будаха в обратном направлении?
  
   Моё мнение:
  
   Полагаю, грамотеи пересылались в том направлении, где за их скальпами никто не охотился. А что касается почтенного Будаха - ГДЕ написано, что ему хоть что-то угрожало в Арканаре? Из Весёлой Башни он вышел без единой царапины. Сам дон Рэба сказать изволили "Он ещё меня лечить будет". Хотя бы тот же геморрой.
   И принципиальность Будаха - ещё один плюс в его пользу. Тирану нужны хорошие и верные врачи. Да и вообще, хороший врач всегда экстерритореален и востребован - так бывало во время множества земных конфликтов.
   Или почитать биографию Авиценны - каким только тиранам он не служил.
   Что же до Таты и остальных лейб-медиков - это была одна из линий оборон короля. А когда идёт война за власть - "на войне, как на войне"
  
   Как управлять Аратами?
  
   Читал сегодня Суворова "Спецназ" и появилась идея - как Земля использовала Арату Горбатого. Далее описываются два метода - первый - для управления рядовыми, второй - для манипуляции вождями. Замените "Террориста" на "Арату", "ГРУ" - на "Землю" и "спецназ" на "Румату" - и результат будет весьма интересным.
  
   Метод 1
  
   Террорист должен пройти через обучение, которое становится дневным и ночным кошмаром. Он мечтает об окончании обучения: он тоскует по настоящему делу. Инструкторы разговаривают с ним, спрашивают, что он хотел бы как террорист делать. Террорист рассказывает им. Инструктор затем "думает над этим", а затем, несколько дней спустя, говорит ему, что это невозможно. Пытка тренировкой продолжается. Снова встает вопрос о том, чем он хочет заниматься, и снова его предложения отвергают. Приводятся различные доводы отказа: мы ценим твою жизнь слишком высоко, чтобы посылать тебя на такое рискованное задание; такое действие может нежелательно отразиться на твоей семье, твоих товарищах и так далее. Таким образом, ширина выбора постепенно сужается до тех пор, пока террорист не предложит то, что хотят руководители советской военной разведки. Они "думают над этим" несколько дней и, наконец, дают свое согласие таким способом, что это проявляется не как какое-то желание ГРУ, а как компромисс или уступка террористу: раз он действительно считает необходимым делать это, то на этом
   пути ему не будут чинить никаких препятствий.
   Конечно, я упростил процесс, который на практике является очень сложным делом.
   Наградой для ГРУ служит то, что террорист, выполняя работу для спецназа, в большинстве случаев и не подозревает, что его используют. Он полностью убежден, что он действует независимо, по своему желанию и по своему собственному выбору. ГРУ же не оставляет своей подписи или отпечатков пальцев.
  
   Метод 2
  
   Даже в тех случаях, когда вопрос стоит не об отдельных террористах, а об опытных вождях террористических организаций, ГРУ предпринимает экстраординарные шаги, чтобы быть уверенным, что не только непосвященные, но даже и лидеры террористов не догадываются о своем подчинении спецназу и,
   соответственно, ГРУ. Вождь террористов имеет широкое поле деятельности и богатый выбор. Но есть операции и акты терроризма, на которые спецназ расходует некоторые суммы денег, которые обеспечивает некоторыми видами оружия, помогает в приобретении паспортов и организует укрытия. Но есть также террористические акты, на которые спецназ не имеет ни денег, ни оружия, ни подходящих людей, ни убежищ. Вожак террористов имеет полную свободу выбора миссии, но без оружия, денег и других форм поддержки его свобода выбора внезапно резко уменьшается.
  
   Слово Рэбы, или Ещё раз о доне Окане
  
   Заметил только сейчас.
   Помните, в "Трудно быть богом" Румате рассказывают последние придворные сплетни?
   И он рассказал последнюю новость. Пассия дона Рэбы, фрейлина Окана, неосторожно наступила королю на больную ногу. Его величество пришел в ярость и, обратившись к дону Рэбе, приказал примерно наказать преступницу. На что дон Рэба, не моргнув глазом, ответил: "Будет исполнено, ваше величество. Нынче же ночью!" "Я так хохотал, - сказал дон Сэра, крутя головой, - что у меня на камзоле отскочили два крючка..."
   Шутка? Но вспомним, что было вечером того же дня:
   Дон Рипат ждал сразу за дверью.
   - Что нового? - спросил Румата.
   - Два часа назад, - деловито сообщил дон Рипат, - по приказу министра охраны дона Рэбы я арестовал и препроводил в Веселую Башню дону Окану.
   - Так, - сказал Румата.
   - Час назад дона Окана умерла, не выдержав испытания огнем.
   То есть дону Окану списали по статье расходных материалов уже за день до того.
   Что ещё раз подтверждает мою давнишнюю гипотезу:
  
   Киру брали-таки люди Рэбы, дабы иметь заложницу для торга с Руматой.
   Ценность, которую Кира представляет для Руматы была установлена путём простого силлогизма:
  
   Кавалер и бабник дон Румата на самом деле с женщинами неопытен - почти что девственник - под него первую красавицу страны подкладывают, а ему плевать.
   Следовательно дон Румата - вовсе не такой Казанова, каким кажется.
   С Кирой Румата спит - что подвердят и соседи, и прислуга (Кстати, прислуга дома по улице Котельщиков, 8 - история отдельная. То, что среди этих семерых человек как минимум один был агентом дона Рэбы - сомнению не подлежит, дон Румата как-никак в списках Рэбы идёт под номером 16 - первая двадцатка приоритетов. Но ещё как минимум один должен был работать Арату Горбатого - помните, как легко Арата проник в запертый и укреплённый дом? ).
   А раз он спит только с Кирой - следовательно та не просто девка из простолюдинов, которую нормальный благородный дон и не хватится-то сразу, а настоящая ценность.
  
   Самый неправдоподобный пункт - первый, а вся интрига держится именно на нём. Следовательно его надлежит проверять тщательнее всего.
   Ну, спит благородный дон с простой бабой из народа. Кто его разберёт - отчего спит - может это у них любовь, а может просто давление в семенниках спускает?
   Личное мнение агента, какого-нибудь полотёра Баки тут - не авторитет.
   Потому как речь идёт о лице, предположительно запродавшем душу диаволу и опасность, связанная с ошибкой слишком велика. Типа, а ну как всех в жаб попревращает? Для Рэбы Румата - носитель неведомой опасности. Всё равно как Абалкин для Сикорского - с таким в игрушки не играют
  
   Ведь почему дону Окану пытали огнём? Ревность? Но о том, что она наставляет рога дону Рэбе знала при дворе каждая собака, не то что министр охраны короны. И до поры это было вполне в порядке вещей.
  
   Просто дону Рэбе надо было знать точно.
   Так что "убив" дону Окану, Румата подписывал приговор своей Кире.
  
  
   О военных переводчиках
  
   Как известно, А.Н. Стругацкий закончил Военный институт иностранных языков.
  
   А вот недавно читал в "Спецназе" Виктора Суворова о некоторых выпускниках этого Института:
  
   В каждой роте спецназа есть офицер-переводчик с беглым знанием, по крайней мере, двух иностранных языков. Его контакт с людьми из роты существует, главным образом, потому, что он обучает их иностранным языкам. Но, как мы знаем, это не тот предмет, который занимает много времени у солдата спецназа. Переводчик постоянно находится в роте возле командира, действуя как его неофициальный адъютант. На первый взгляд, он является "интеллектуалом". Но это всего лишь первое впечатление. Ведь переводчик прыгает вместе с ротой и проводит много дней с ней, совершая марши через горы, песок и снег. Переводчик будет первым забивать гвозди в голову вражеским пленным, чтобы получить от них необходимую информацию. Это его работа: выдергивать ногти, разрезать надвое языки (известно, как "делать змею") и засовывать горячие угли в рот пленникам. Военные переводчики для Советских Вооруженных Сил готовятся в Военном институте.
   Среди студентов этого института есть такие, которые физически сильны и жестоки, с сильными нервами и характерами, как гранит. Именно этих приглашают в спецназ. Поэтому, хотя переводчик иногда похож на представителя "интеллигенции", его трудно отличить от командиров взводов той роты, где он служит. Его работа - не просто задавать вопросы и ожидать ответа. Его работа - получать правильные ответы. От этого зависят и успех миссии, и жизни огромного количества людей. Он должен заставить пленника говорить, если тот не желает, а получив ответ, переводчик обязан вытащить из пленника подтверждение, что это именно правильный ответ. Поэтому он применяет к пленнику не очень "интеллектуальные" методы. Принимая это во внимание, переводчики в спецназе не могут рассматриваться ни как командиры, ни как интеллектуалы, а только как связь между этими двумя классами.
   Появилась мысль: а не описывал ли АНС некоторых своих однокурсников вот в этом, например, отрывке:
  
   Здесь, судя по разговорам, экзаменовались выпускники Патриотической школы. Полуголые грудастые недоросли в кожаных передниках стояли кучками у дверей пыточных камер, листали засаленные руководства и время от времени подходили пить воду к большому баку с кружкой на цепи. Из камер доносились ужасные крики, звуки ударов, густо тянуло горелым. И разговоры, разговоры!..
   - У костоломки есть такой винт сверху, так он сломался. А я виноват? Он меня выпер. "Дубина, - говорит, - стоеросовая, получи, - говорит, - пять по мягкому и опять приходи..."
   - А вот узнать бы, кто сечет, может, наш же брат студент и сечет. Так договориться заранее, грошей по пять с носу собрать и сунуть...
   - Когда жиру много, накалять зубец не след, все одно в жиру остынет. Ты щипчики возьми и сало слегка отдери...
   - Так ведь поножи господа бога для ног, они пошире будут и на клиньях, а перчатки великомученицы - на винтах, это для руки специально, понял?
   - Смехота, братья! Захожу, гляжу - в цепях-то кто? Фика Рыжий, мясник с нашей улицы, уши мне все пьяный рвал. Ну, держись, думаю, уж порадуюсь я...
   - А Пэкора Губу как с утра монахи уволокли, так и не вернулся. И на экзамен не пришел.
   - Эх, мне бы мясокрутку применить, а я его сдуру ломиком по бокам ну, сломал ребро. Тут отец Кин меня за виски, сапогом под копчик, да так точно, братья, скажу вам - света я невзвидел, до се больно. "Ты что, - говорит, - мне матерьял портишь?"
  
  
   А как там насчёт баб-с, или Румата и женщины
  
   Из воспоминаний советского разведчика. К теме "разведчик и женщины"
   И, конечно, Штирлиц, сразу должен был вызвать подозрение: либо импотент, либо, как теперь говорят, "голубой", либо еще что-то.
   Нас учили вести совершенно нормальный образ жизни. Главное -- быть обыкновенным живым человеком, которого изображаешь, хоть "голубым", но обыкновенным в своем кругу.
   Общение с женщиной -- это очень существенный момент, который говорит о естественности и правдивости жизни. То, что в советской литературе скрывается абсолютно.
  
   Надо быть нормальным человеком, а не печь картошку в камине и не распевать про себя: "Степь да степь кругом...". Это ненормально.
   Я жил жизнью немецкого офицера, немца, а иначе не выжил бы. Что за глупая ностальгия и сентиментальность -- петь про себя?Я это к чему? Меняем Штирлица на Румату -- и получаем прекрасную тему к размышлению.
  
   Как выражалась дона Окана, неудовлетворённая сердечно:
  
   -- Мерин! Кастрат сопливый! Баба! На кол тебя!..
  
   К слову сказать, подозреваю, что арканарском, как иногда и в русском, слово "кол" имело и второе значение. Фаллическое, как и у многих длинномерных предметов. И желала она послать Румату не только на казнь, но и просто -- от души.
  
   В общем, если совсем коротко, то все беды и Руматы, и всего института наблюдателей проистекали от того, что деятельностью, максимально приближённой к разведке, посылали заниматься учёных. Да, специально натренированных, но учёных. В общем-то, логика понятна.
  
   1. Учёные в экспедиции на дальние планеты ходят? Ходят.
   2. Этнографы всякие отсталые племена изучают? Изучают.
   3. А насколько отсталые -- какая разница?
  
   Уже в третьем пункте заключается небольшая ошибка. Потому как специалист по истории первобытных культур на самом деле может успешно работать шаманом-эпилептиком у вождя с сорокапятисложным именем. У варваров, государственного устройства не имеющих. Подобно тому, как современные этнографы работают в африканских племенах.
   Но чтобы изучать изнутри народы, имеющие государственное устройство, уже нужны не только учёные, пусть и специально подготовленные, но и разведчики.
  
   А есть ещё пункт четвёртый.
  
   Исходно Институт Экспериментальной Истории был допущен на Арканар только с условием полного невмешательства ("Самые опытные живут здесь уже двадцать два года. Они прилетели сюда всего-навсего как наблюдатели. Им было запрещено вообще что бы ни было предпринимать"). А с какого-то времени концепцию изменили на "ограниченное вмешательство". И кто этим вмешательством заниматься должен?
   Ясное дело, те, у кого есть опыт. То есть историки из Института Экспериментальной Истории.
   И вот тут-то главная ошибка.
  
   Потому как есть принципиальная разница между "изучать" и "влиять".
  
   Чтобы вмешиваться в историю, необходимы не только историки, психологи и этнографы. Требуются политики, требуется общая концепция -- что мы собираемся получить свои вмешательством. А главное -- требуются те, кто будет вмешиваться. Люди совсем другого склада ума. Не мучающиеся рефлексией, не пытающиеся сохранить девственность, не боящиеся крови и грязи, умеющие сокрушать челюсти и знающие, когда их крушить не надо. Короче, профессиональные разгребатели грязи. Как говорится, "у организатора -- чистые руки, у исполнителя -- чистая совесть".
  
   Но вот это -- создание с нуля внешней разведки -- уже путь сложный, дорогой, а главное долгий. Куда как проще предоставить право на вмешательство историкам.
  
   И лишь после кучи инцидентов, кучи крови и вони, пришлось-таки браться за ум, зажимать нос и создавать институт профессионального прогрессорства.
  
   И следующее приключение со стрельбой случилось, когда опять же в угоду высшим интересам в прогрессоры сослали человека, заведомо к этой работе непригодного -- Льва Абалкина.
  
   Б.Н.Стругацкий -- о прогрессорах (из оффлайн-интервью).
  
   А земляне недолюбливали прогрессоров. Они относились к ним примерно так же, как мы сегодня относимся к спецназовцам. Или, может быть, еще точнее - к палачам-профессионалам: полезные люди, но лучше держаться от них подальше.
  
  
  
   Спор Руматы и Будаха
  
   Перечитывал диспут Руматы и Будаха. Вроде бы, побеждает в нём Румата.
   Но.
   Обратите внимание, игра идёт на заведомо неравных условиях. За Руматой - опыт лишних семи веков человечества и ещё тридцати лет Института Экспериментальной Истории плюс анализы экспертов (например, о реморализации), помноженные на базисную теорию и культуру Земли, которые для Будаха вообще - Терра Инкогнита. Да и спор этот сам по себе на Земле отыгрывался уже неоднократно, на Арканаре - в этот вечер впервые.
  
   А что у Будаха? В пассиве - огромное количество суеверий и заблуждений. В активе - то, что он - один из лучших умов планеты, а Румата - всего лишь обычный землянин.
  
   Любопытно, что доводы Руматы при их кажущейся парадоксальности - либо заурядные, либо чужие. С Будахом с точностью до наоборот - многие его доводы кажутся нам банальными - но штука в том, что для Арканара они - вполне новые и свежие, Будах вынужден импровизировать на лету.
  
   Вообще, положение Будаха можно сравнить с положением чемпиона мира по шахматам, вынужденного играть с посредственным противником, у которого - 16 ферзей. Нужно очень хорошо уметь играть, чтобы свести игру к ничье, как это сделал Будах.
  
   А теперь второй вопрос: ЗАЧЕМ вообще был начат этот спор? То есть начался он, как лёгкая пищеварительная беседа, но довольно быстро противники вошли в клинч. Почему загорелся Будах - понятно - хорошая возможность хорошего диспута куда интереснее хорошего ужина. Во всяком случае, выпадает куда реже.
   А вот что разобрало Румату? Ведь видно, что Румата спорит всерьёз, имея очевидное намерение опустить уважаемого доктора.
   Благородный дон просто выпендривается - перед присутствующей тут же Кирой.
  
   Потому как Кира видела и Румату, и Будаха - непосредственно после близкого знакомства со "специалистами" дона Рэбы, и Будах выглядел не в пример как достойнее.
  
   Потому как ещё запрошлым вечером Кира видела Румату в облике совсем уж непрезентабельном - и своеручно отпаивала рассолом.
  
   Ну и наконец, поскольку Румата чувствует себя отвратительно. Есть довольно любопытная параллель:
  
   Будах составляет яд для короля - но спасает детей. Причём детей, совершенно ему незнакомых.
  
   Румата - чисто для пользы Эксперимента идёт во дворец, в результате чего погибает доверившийся ему мальчик Уно.
   Помните, как он обещал Рэбе:
   "За каждую подлость по отношению ко мне или к моим друзьям вы ответите головой".
   Мальчик Уно был его другом, но во имя того же Эксперимента, Румата отказался от мести.
  
  
   Кира знает и о детях, и об Уно, и именно поэтому Антону очень важно самоутвердиться над Будахом.
  
   Диспут кончается в пользу Руматы.
  
   Но это только слова. Всего спустя несколько часов один из собеседников сорвётся, не сумев спасти самого близкого человека на этой планете и навсегда исчезнет из истории Арканара.
  
   А второй пойдёт дальше - работать, лечить, спасать, просвещать - приближая тем самым арканарский "Век Полдня"
  
  
   О Румате и Будахе - запоздалый вынос из комментов
  
   С полгодика назад было у меня в журнале обсуждение темы - кто победил в памятном споре: Румата или Будах?
   И был там совершенно блестящий коммент от aono, который вполне заслуживает вынесения в отдельный пост:
   aono:
  
   Это все злобное ИМХО, но:
   Как кровавому ГБнисту (ТМ) мне эта картина выглядит очень похожей на банальную вербовку.
   Что, кстати, как мне думается, прекрасно понимает Будах.
   Будах слышит эти вопросы не впервые. "Странно, что одинаково - вплоть до формулировок - думают весьма разные люди, дон Румата и дон Гуго... Это ж-ж-ж неспроста. Чего-то им всем от меня надо. СВЯТОЙ МИКА, КАК ОНИ МЕНЯ ДОСТАЛИ! Нет, доспочтимый Румата, я всем доволен. Система неизменна. С людьми ничего поделать нельзя - если сидеть и ничего не делать, кроме как вытаскивать из Башни людей типа меня. И сейчас, дорогой, ты мне это скажешь САМ."
   И Румата сказал.
   Это был провал, провал самой идеи прогрессорства. Именно тут, а не когда Румата пошел убивать Рэбу.
   Он разуверился. Он разуверился в позиции пассивного наблюдателя - и именно из-за этого диалога.
   В "споре" совершенно четко выиграл Будах. Потому что противник признал все его аргументы. Слишком уж разные весовые категории - гений, врач, философ, и оперативник спецслужбы, причем далеко не из лучших...
  
   Ну так ведь посмотрите, с какой скоростью инициативу в разговоре перехватил Будах.
   Да, по-моему, у Будаха одним из движков разговора является обида. Вот на эту фразу:
   "Вероятно, вы правы, почтенный Будах. - Но возьмите меня. Вот я - простой благородный дон , я безмерно люблю ученых людей, это дворянство духа. И мне невдомек, почему вы, хранители и единственные обладатели высокого знания, так безнадежно пассивны? Почему вы безропотно даете себя презирать, бросать в тюрьмы, сжигать на кострах?
   Почему вы отрываете смысл своей жизни - добывание знаний - от практических потребностей жизни борьбы против зла?"
   После этого вопросы начинает задавать Будах.
   "А вот это ты можешь? А это? А это? А это? Тогда не смей осуждать меня за то, что и я не могу..."
  
   О проблеме макровмешательства - доходчиво
  
   Помните, как тяжело было дону Румате объяснять добрым арканарцам, почему земляне не могут вмешаться в дела Арканара по-настоящему?
   Временами это ощущение становилось таким острым, что сознание помрачалось, и Румата словно наяву видел спины серой сволочи, озаряемые лиловыми вспышками выстрелов, и перекошенную животным ужасом всегда такую незаметную, бледненькую физиономию дона Рэбы и медленно обрушивающуюся внутрь себя Веселую Башню... Да, это было бы сладостно. Это было бы настоящее дело. Настоящее макроскопическое воздействие. Но потом... Да, они в Институте правы. Потом неизбежное. Кровавый хаос в стране. Ночная армия Ваги, выходящая на поверхность, десять тысяч головорезов, отлученных всеми церквами, насильников, убийц, растлителей; орды меднокожих варваров, спускающиеся с гор и истребляющие все живое, от младенцев до стариков; громадные толпы слепых от ужаса крестьян и горожан, бегущих в леса, в горы, в пустыни; и твои сторонники - веселые люди, смелые люди! - вспарывающие друг другу животы в жесточайшей борьбе за власть и за право владеть пулеметом после твоей неизбежно насильственной смерти...
   И эта нелепая смерть - из чаши вина, поданной лучшим другом, или от арбалетной стрелы, свистнувшей в спину из-за портьеры. И окаменевшее лицо того, кто будет послан с Земли тебе на смену и найдет страну, обезлюдевшую, залитую кровью, догорающую пожарищами, в которой все, все, все придется начинать сначала...А как Сикорски объяснял зелёному тогда Камереру, чем чревато макровмешательство?
   - Ты многое забыл, - проворчал Странник. - Ты забыл про передвижные излучатели, ты забыл про Островную Империю, ты забыл про экономику... Тебе известно, что в стране инфляция?.. Тебе вообще известно, что такое инфляция? Тебе известно, что надвигается голод, что земля не родит?.. Тебе известно, что мы не успели создать здесь ни запасов хлеба, ни запасов медикаментов? Ты знаешь, что это твое лучевое голодание в двадцати процентах случаев приводит к шизофрении? А? - Он вытер ладонью могучий залысый лоб.
   [...]
   - Вот так-то, - проговорил он. - Они готовы, они всегда были готовы. А ты думал - раз-два и все... Пристрелить Странника, повесить Отцов, разогнать трусов и фашистов в штабе - и конец революции...
   - Я никогда так не думал, - сказал Максим. Он чувствовал себя очень несчастным, раздавленным, беспомощным, безнадежно глупым.
  
   А вот дивный фрагмент в ту же тему у старика Дюма ("Сорок Пять"). Никаких прогрессоров: герцог Майен на пальцах объясняет ту же самую проблему макровмешательства своим современникам, буржуа-лигистам, вознамерившимся изменить мир к лучшему в стиле а ля Арата Горбатый. Обратите внимание, насколько его объяснение нагляднее, красивее и доходчивее:
   - Что ж, пусть так, допускаю, что вы правы: начальник ночной стражи убит, политиканы уничтожены, городские власти исчезли, - словом, все преграды пали; вы, наверное, уже решили, что вы тогда предпримете?
   - Мы установим правительство честных людей, какими сами являемся, - сказал Бригар, - а дальше нам нужно только одно: преуспеть в своих мелких торговых делах да обеспечить хлебом насущным своих детей и жен. У кое-кого из нас, может быть, и явится честолюбивое поползновение стать квартальным надзирателем или командиром роты в городском ополчении. Что ж, господин герцог, мы займем эти должности, но тем дело и ограничится. Как видите, мы нетребовательны.
   - Господин Бригар, ваши слова - чистое золото. Да, вы честные люди, я хорошо это знаю, и в своих рядах вы не потерпите недостойных.
   - О нет, нет! - раздались кругом голоса, - Только доброе вино, безо всякого осадка.
   - Чудесно! - сказал герцог. - Вот это настоящие слова. А скажите-ка вы, заместитель парижского прево, много ли в Иль-де-Франсе бездельников и проходимцев?
   Никола Пулен, ни разу не выступавший вперед, словно нехотя, приблизился к герцогу.
   - Да, монсеньер, их, к сожалению, даже слишком много.
   - Можете вы хотя бы приблизительно сказать нам, сколько вы насчитываете подобного народа?
   - Да, приблизительно могу.
   - Так назовите цифры.
   Пулен принялся считать по пальцам.
   - Воров - тысячи три-четыре; тунеядцев и нищих - две - две с половиной, случайных преступников - полторы - две, убийц - четыреста - пятьсот человек.
   - Хорошо, вот, значит, по меньшей мере шесть - шесть с половиной тысяч всевозможных мерзавцев и висельников. Какую религию они исповедуют?
   - Как вы сказали, монсеньер? - переспросил Пулен.
   - Я спрашиваю - они католики или гугеноты?
   Пулен рассмеялся.
   - Они исповедуют любую религию, монсеньер, - сказал он, - или, вернее, одну: их бог - золото, а пророк его - кровь.
   - Хорошо, так, значит, обстоит дело с убеждениями религиозными. А что вы скажете о политических? Кто они - сторонники дома Валуа, лигисты, ревностные политиканы или друзья короля Наваррского?
   - Они - разбойники и грабители.
   - Не думайте, монсеньер, - сказал Крюсе, - что мы возьмем в союзники подобных людей.
   - Конечно, не думаю. Но именно это-то меня и смущает.
   - А почему это смущает вас, монсеньер? - с удивлением спросили некоторые из членов-делегации.
   - Ах, господа, поймите же, дело в том, что эти люди, не имеющие убеждений и потому не примыкающие к вам, увидят, что в Париже нет больше начальства, вооруженных блюстителей порядка, королевской власти - словом, ничего того, что их все же обуздывало, и примутся обчищать ваши лавки, пока вы будете воевать, в ваши дома, пока вы станете занимать Лувр; то они будут на стороне швейцарцев против вас, то на вашей - против швейцарцев, так что всегда окажутся победителями.
   - Черт побери! - сказали, переглядываясь, депутаты.
   - Я полагаю, это вопрос немаловажный и стоит над ним поразмыслить, не так ли, господа? - сказал герцог.
  
   Где ждёт нас провал?
  
   - Не велено, - мрачно объявил он.
   - Что ты понимаешь, дурак! - небрежно сказал Румата, отводя его рукой.
   Он слышал, как штурмовик нерешительно топчется сзади, и вдруг поймал себя на мысли о том, что оскорбительные словечки и небрежные жесты получаются у него рефлекторно, что он уже не играет высокородного хама, а в значительной степени стал им.
   (Аркадий и Борис Стругацкие. Трудно быть богом)
  
   Ещё один неочевидный вывод из "Трудно Быть Богом": провал подстерегает нас на новом месте (стране, работе) не тогда, когда мы только пришли и делаем глупости - там всегда подстрахуют и др.
   А вот именно через лет 4-6 - когда ты воображаешь, что знаешь и умеешь всё-всё-всё, расслабляешься и начинаешь вести себя "на рефлексах".
   Забываешь, где ты, и начинаешь общаться с людьми эмоционально - то есть привязываться или наоборот ненавидеть, исходя при этом из реалий прежнего места (страны, работы)
   Вот тут то и подкрадывается он - пятиногий полярный пёс
  
  
  
   Разбор ситуации в Пьяной Берлоге.
  
   Тебе надо было убрать дона Рэбу, - сказал вдруг дон Кондор.
   - То есть как это "убрать"?
   На лице дона Кондора вспыхнули красные пятна.
   - Физически! - резко сказал он.
   Румата сел.
   - То есть убить?
   - Да. Да! Да!!! Убить! Похитить! Сместить! Заточить! Надо было действовать. Не советоваться с двумя дураками, которые ни черта не понимали в том, что происходит.
  
   [...]
  
   - Успокойся, пожалуйста, - сказал дон Кондор. - Ничего не случится. И хватит пока об этом. Что будем делать с Орденом? Я предлагаю блокаду Арканарской области. Ваше мнение, товарищи? И побыстрее, я тороплюсь.
   - У меня никакого мнения еще нет, - возразил Румата. - А у Пашки тем более. Надо посоветоваться с Базой. Надо оглядеться. А через неделю встретимся и решим.
  
   Шедевр на шедевре.
  
   "Тебе надо было убрать дона Рэбу" - ага, щас. В результате переворота не случается - и тот же дон Кондор со спокойной совестью отправляет Антона в дурку на Землю - лечиться. Или переворот-таки происходит, после чего Антону сообщается, что именно он своими дилетантскими действиями спровоцировал кровопролитие и ему самое время - опять же лечиться.
   "А через неделю встретимся и решим" - первые дни после переворота. Именно сейчас надо действовать и действовать энергично, пока железо горячо. Дон Рэба - так ночей не спит, пашет за троих. А тут - "через неделю". Ну и вышло - то, что вышло
  
   Арканар - сегодня
  
   Перечитывал "Трудно Быть Богом". Вдруг дошло, что легендарный маршал Тоц - это ведь было совсем недавно, век где-то XIX (22 век - 300 лет (см цитату ниже)). То есть, сейчас на Арканаре может быть вполне золотой век культуры и вообще. И история ещё идёт так, как должна идти, и мы туда пока не пришли, и ещё не начали перекраивать на так, как должно быть.
   А через лет 10-15 от сегодняшнего дня, то есть практически вот-вот, родится достопочтенный дон Сатарина.
  
   "Попытка к бегству", или Тогда ведь будет хуже
  
   Перечитываю "Попытку к бегству". Одна, кстати, из самых умных и самых тяжёлых вещей Стругацких.
  
   Ну и втыкаюсь в диалог Саула с Антоном и Вадимом:
   Антон сказал:
   - Ну зачем же так мрачно, Саул? Им вовсе не обязательно проходить через газовые камеры и прочее. Ведь мы уже здесь.
   - Мы! - Саул усмехнулся. - Что мы можем сделать? Вот нас здесь трое, и все мы хотим творить добро активно. И что же можем? Да, конечно, мы можем пойти к великому утесу этакими парламентерами от разума и попросить его, чтобы он отказался от рабовладения и дал народу свободу. Нас возьмут за штаны и бросят в котлован. [...]
   Правда, у нас есть скорчер. Мы можем перебить стражу, построить голых в колонну и прорваться через горы, сжечь сюзеренов и вассалов вместе с их замками и пышными титулами, и тогда города фарисеев превратятся в головешки, а вас поднимут на копья или, скорее всего, зарежут из-за угла, а в стране воцарится хаос, из которого вынырнут какие-нибудь саддукеи. Вот что мы можем.
   Он сел. Антон и Вадим улыбались.
   - Нас не трое, - сказал Антон. - Нас, дорогой Саул, двадцать миллиардов. Наверное, раз в двадцать больше, чем на этой планете.
   - Ну и что? - сказал Саул. - Вы понимаете, что вы хотите сделать? Вы хотите нарушить законы общественного развития! Вы хотите изменить естественный ход истории! А знаете вы, что такое история? Это само человечество! И нельзя переломить хребет истории и не переломить хребет человечеству...
   - Никто не собирается ломать хребты, - возразил Вадим. - Были времена, когда целые племена и государства по ходу истории перескакивали прямо из феодализма в социализм. И никакие хребты не ломались. Вы что, боитесь войны? Войны не будет. Два миллиона добровольцев, красивый благоустроенный город, ворота настежь, просим! Вот вам врачи, вот вам учителя, вот вам инженеры, ученые, артисты... Хотите как у нас? Конечно! И мы этого хотим! Кучка вонючих феодалов против коммунистической колонии - тьфу! Конечно, это случится не сразу. Придется поработать. Лет пять потребуется...
   - Пять! - сказал Саул, поднимая руки к потолку. - А пятьсот пятьдесят пять не хотите? Тоже мне, просветители! Народники-передвижники! Это же планета, понимаете? Не племя, не народ, даже не страна - планета! Целая планета невежества, трясина! Артисты! Ученые! А что вы будете делать, когда придется стрелять? А вам придется стрелять, Вадим, когда вашу подругу-учительницу распнут грязные монахи... И вам придется стрелять, Антон, когда вашего друга-врача забьют насмерть палками молодчики в ржавых касках! И тогда вы озвереете и из колонистов превратитесь в колонизаторов...
   - Пессимизм, - сказал Вадим, - суть мрачное мироощущение, когда человек во всем склонен видеть дурное, неприятное.Читаю и чувствую, что-то доводы обеих сторон ужасно знакомые. Потом соображаю: это ж классический диалог правых и левых.
   Правые поднимают проблему и спрашивают, как её решать.
   Левые отбрехиваются общими фразами о всеобщем благе.
   Правые интересуются, как конкретно это поможет в решении конкретной проблемы.
   Левые начинают отшучиваться.
  
   Стругацкие не описали, правда, третью стадию спора - когда левых зажимают в угол. Фактами и только фактами. За чем, как правило, следует немедленная истерика с переходом на личности.
  
   Как говорится, спорить со скунсом - себе дороже.
  
   А к тому моменту, как выясняется, что правы были всё-таки правые, кровь уже течёт потоками, да и средства потрачены огромные. И тогда выходят левые и говорят, что во всём виноваты правые со своими скорчерами, а сейчас, дабы не стало ещё хуже, надлежит срочно соглашаться на все условия врага. И непременно снабдить воинов Великого Утёсаавтоматами и БТРами . Потому как Утёс, конечно, сволочь, но он убивает всего по полсотни землян в год. А если его власть и авторитет не укрепить, то дело придётся иметь с каким-нибудь варварским вождём с сорокапятисложным именем. И тогда точно войны не избежать.
  
   Ну и возвращаясь к конкретному спору, прав в нём, оказывaется, как показали дальнейшие события, всё-таки Саул.
  
   Саул. Техника допроса
  
   Читаю методичку - "Допрос пленных", 1945 года. Ну и вспомнилось мне, что Аркадий Стругацкий был военным переводчиком, причём в те же годы. То есть, всё, о чём говорилось в этой книге, должен был знать наизусть.
   А теперь читаем "Попытку к бегству". С комментариями из методички.
  
   Фрагмент 1.
  
   Антон замялся. Он вдруг обнаружил, что не имеет ни малейшего представления о том, как это делается. Вадим и Саул выжидательно смотрели на него. Пленник тоскливо переступал с ноги на ногу.
   - Как вас зовут? - спросил Антон очень мягко. Ему не нравилось, что пленник до сих пор чувствует себя неуверенно и, несомненно, испытывает страх.
   Пленник посмотрел на него с недоумением.
   - Хайра, - ответил он и перестал переминаться.
   "Из рода холмов", - понял Антон.
   - Очень приятно, - сказал он. - Меня зовут Антон.
   Недоумение на физиономии Хайры возросло.
   - Скажите пожалуйста, Хайра, кем вы работаете?
   - Я не работаю. Я воин.
   - Видите ли, - сказал Антон, - вы, наверное, оскорблены насилием, которое мы были вынуждены применить по отношению к вам. Но вы не должны обижаться. Право, у нас не было иного выхода.
   Пленник упер руку в бок, отвесил нижнюю губу и стал смотреть мимо Антона. Саул громко кашлянул и принялся барабанить пальцами по столу.
   - Вы не должны бояться, -продолжал Антон. - Мы не сделаем вам ничего дурного.
   На лице пленника явственно проступила надменность. Он осмотрелся, отошел на два шага в сторону и сел на пол боком к Антону, скрестив ноги. Осваивается, подумал Антон. Это хорошо. Вадим, развалившись в кресле, взирал на все это с удовлетворением. Саул перестал барабанить пальцами и начал постукивать по столу трубкой.
   - Мы хотим задать вам несколько вопросов, - с подъемом продолжал Антон, - потому что нам необходимо знать, что происходит.
   - Варенья, - неприятным голосом произнес Хайра. - И быстро.
   Вадим захохотал от удовольствия.
   - Such а little pig! - сказал он.
   Антон покраснел и оглянулся на Саула. Саул медленно поднимался. Лицо у него было неподвижное и скучающее.
   - Почему не несут варенья? - осведомился Хайра в пространство. - И пусть все молчат, пока я буду спрашивать. И пусть принесут варенья и одеяла, потому что мне жестко сидеть.
   Воцарилось молчание. Вадим перестал улыбаться и с сомнением посмотрел на анализатор.
   - Do you think, - растерянно спросил Антон, - we should better bring him some jam?
  
   Комментарий:
  
   Очень часто перебежчики и дезертиры пытаются держаться непринужденно и хотят чувствовать себя "на равной ноге" с допрашивающим их офицером. Такое положение нетерпимо и должно пресекаться немедленно.
   Независимо от причин, побудивших пленного сложить оружие, он обязан в полной мере соблюдать дисциплину. Малейшее попустительство в этом вопросе ведет к нежелательным и вредным последствиям.
  
   Фрагмент 2.
  
   Саул не отвечая медленно приблизился к пленнику. Пленник сидел с каменным лицом. Саул повернулся к Антону.
   - You have taken a wrong way, boys, - проговорил он. - It won't pay with SS-man. - Его рука мягко опустилась на шею Хайры. На лице Хайры мелькнуло беспокойство. - He is a pitekantropos, that's what he is, - нежно сказал Саул. - He mistakes your soft handling for a kind of weakness.
   - Саул, Саул! - сказал Антон встревоженно. - Speak but English, - быстро предупредил Саул.
   - Где варенье? - неуверенно спросил пленник.
   Саул мощным рывком поднял его на ноги. На каменном лице Хайры проступило смятение. Саул медленно пошел вокруг него, оглядывая его с головы до ног. Ну и зрелище, подумал Антон с невольным страхом и отвращением. У Саула был очень непривлекательный вид. Зато Хайра снова сложил на груди руки и заискивающе улыбался. Саул неторопливо вернулся к своему креслу и сел. Хайра смотрел теперь только на него. В кают-кампании стояла мертвая тишина.
   Саул стал набивать трубку время от времени поглядывая на Хайру исподлобья.
   - Now I interrogate, - сказал он. - And you don't interfere. If you choose to talk to me, speak English.
   - Agreed, - сказал Вадим и что-то переключил в анализаторе. Антон кивнул.
   - What did you do with that box? - подозрительно спросил Саул.
   - Took measures, - ответил Вадим. - We don't need him to learn English as well, do we?
   - О'кэй, - сказал Саул. Он раскурил трубку. Хайра с ужасом смотрел на него, отклоняясь от клубов дыма.
   - Имя? - хмуро спросил Саул.
   - Хайра.
   - Должность?
   - Носитель копья. Стражник.
   - Кто начальник?
   - Кадайра. ("Из рода вихрей" - понял Антон).
   - Должность начальника?
   - Носитель отличного меча. Начальник охраны.
   - Сколько стражников в лагере?
   - Два десятка.
   - Сколько людей в хижинах?
   - В хижинах нет людей.
   Антон и Вадим переглянулись. Саул бесстрастно продолжал:
   - Кто живет в хижинах?
   - Преступники.
  
   Комментарий:
  
   Офицер, ведущий допрос, ни при каких обстоятельствах не должен опасаться пленного, а обязан силой морального воздействия сломить всякое стремление пленного к сопротивлению и поставить его в зависимое положение.
  
   Пленный дает свои показания стоя. Допрос ни при каких обстоятельствах не должен напоминать "дружескую беседу", и разрешение давать показания сидя может быть предоставлено пленному лишь в тех случаях, когда он находится в очень плохом физическом состоянии.
  
   Фрагмент 3.
  
   - Куда? - взревел Саул. - На место... Дай сюда!
   - Здорово он его моет, - сказал Вадим с уважением. - Наверное, мыло в глаз попало... А вот интонации у Саула не те. Весь этот рев бедняга "язык" воспринимает как умоляющий лепет. Тон приказа вот, - Вадим, вытянув шею, жалобно и нестерпимо завизжал.
  
   Комментарий:
  
   Грубейшую ошибку допускают допрашивающие, обращаясь к пленному на "ты". В большинстве случаев обращение на "ты" у западных народов является не оскорбительной, а дружеской формой.
  
   Да, кстати. "Попытка к бегству" интересна ещё и тем, что в ней пересекаются мир Полдня и, в какой-то степени, мир переведённого А.Стругацким же "Сказания о Ёсицунэ"
  
  
   Люди Полдня
  
   В сущности три вещи Стругацких: "Полдень 22 век", "Далёкая Радуга" и "Трудно Быть Богом" образуют триптих.
  
   "Полдень 22 век" рассказывает, как люди Полдня живут
   "Далёкая Радуга" - как люди Полдня умирают
   "Трудно Быть Богом" - как люди Полдня убивают
  
  
   Об этике Мира Полдня
  
   Как известно, из первоначального варианта "Полдня - XXII век" была исключена сцена охоты на белого кашалота. По соображениям политкорректности и экологии. И заменена на рассказик с осьминогом.
  
   Но меня дёргало не от неё, а от этого эпизода с 18 комнатой.
  
   Учитель посмотрел чертежи и положил их на место. Увлечение продолжается, подумал он. [...]
   Теперь он увидел, что на столе Лина нет боксерских перчаток, которые валялись там регулярно и непременно в течение двух последних лет. Над кроватью Капитана не было фотографии Горбовского в вакуум-скафандре, а стол Поля был пуст.
   Учитель Тенин понял все. Он понял, что они хотят удрать, и он понял, куда они хотят удрать. Фотографии нет - значит, она в рюкзаке Капитана.
   Значит, рюкзак уже собран. Значит, они уходят завтра утром, пораньше. Потому что Капитан любит делать все обстоятельно и никогда не откладывает на завтра то, что можно сделать сегодня. Кстати, рюкзак Поля наверняка еще не готов: Поль предпочитает все делать послезавтра. Значит, они уходят завтра и уходят через окно, чтобы не беспокоить дежурного. Они очень не любят беспокоить дежурного.
   Учитель заглянул под кровати. Рюкзак Капитана был упакован с завидной аккуратностью. Под кроватью Поля валялся рюкзак Поля. Из рюкзака торчала любимая рубашка Поля - без ворота, в красную полоску. В стенном шкафу покоится с величайшей тщательностью сплетенная из простынь лестница - несомненно, творение Атоса.
   [...]
   Он сразу пожалел, что сказал это. Капитана так и перекосило при слове "завтра". Мальчику очень противно лгать и притворяться. Не надо их мучить, следует быть осторожнее в выражениях. Мучить их не за что, они же не задумали ничего плохого. Им даже ничего не грозит: их не пустят дальше Аньюдина. Но им придется вернуться, а вот это по-настоящему неприятно. Вся школа будет смеяться над ними. Ребятишки иногда бывают злы, особенно в таких вот случаях, когда их товарищи вообразят, что могут что-то, чего не могут все. Он подумал о великих насмешниках из 20-й и 72-й и о веселящихся мальках, которые прыгают с гиком вокруг плененного экипажа "Галактиона" и разят насмерть...
   "Как их остановить? - думал Тенин. - Как?" Есть много путей, но все они нехороши, потому что надо не просто остановить, надо заставить понять, что нельзя не остановиться. И один хороший путь был. По крайней мере, один. Но для этого нужна была ночь, и несколько книг по регенерации атмосфер, и полный проект "Венера", и две таблетки спорамина, чтобы выдержать эту ночь... Нужно, чтобы мальчики не ушли сегодня ночью. Даже не ночью - вечером, потому что Капитан умен и многое видит: видит, что учитель кое-что понял, а может быть, понял все. Пусть не ночь, думал учитель. Пусть только четыре-пять часов. Задержать их и занять на это время. Как?
   - Кстати, о любви к ближнему, - сказал он, и экипаж снова порадовался этому "кстати". - Как называется человек, который обижает слабого?
   - Тунеядец, - быстро сказал Лин. Он не мог выразиться резче.
   - Трусить, лгать и нападать, - проговорил Атос. - Почему вы спрашиваете, учитель? С нами этого не бывало и не будет.
   - Да. Но в школе это случается... иногда.
   - Кто? - Поль подскочил. - Скажите, кто?
   Учитель колебался. То, что он собирался сделать, было, в общем, дурно. Вмешивать мальчишек в такое дело - значит, многим рисковать. Они слишком горячи и могут все испортить. И учитель Шайн будет вправе сказать что-то малоприятное в адрес учителя Тенина. Но их надо остановить и...
   - Вальтер Сароян, - сказал учитель медленно. - Я слыхал об этом краем уха, мальчики. Это все надо тщательно проверить.
  
   Когда учитель Тенин, дабы уберечь учеников от позора, сдаёт им чужого ученика. Классическим доносом. Сравнить:
  
   "Тут прокуратор умолк, оглянулся, нет ли кого на балконе, и потом сказал тихо: -- Так вот в чем дело -- я получил сегодня сведения о том, что его зарежут сегодня ночью."
  
   И делается это просто для того, чтоб выиграть время. А время нужно, потому как приготовления учеников к побегу учитель ... не разглядел. И вместо того, чтоб искать какие-то другие пути - идёт по линии наименьшего сопротивления.
  
   Вопросы по теме:
  
   Насколько всё это этично?
   Отдали ли бы вы своего ребёнка такому учителю?
   Как насчёт того, что "В истории было много случаев, когда ученики предавали своего учителя. Но что-то я не припомню случая, чтобы учитель предал своих учеников". Ну да, Вальтер не был непосредственно учеником Тенина, но, в широком смысле, отношения ученик-учитель тут присутствовали.
  
  
   Дополнение:
  
   - Кто? - Поль подскочил. - Скажите, кто?
   [...]
   - Вальтер Сароян.
  
   - Имя, сестра, имя!
   - Бэкингэм!
  
   Откуда есть пошёл Мир Полдня
  
   1. Пророк Полдня
  
   "Отягощённые злом, или Сорок лет спустя" - вещь, часто недооцениваемая.
   А между тем это - ключевое произведение Стругацких, та самая точка дивергенции, где наш обычный мир переходит в Мир Полдня.
  
   Следует отметить, что человечество Мира Полдня представляет собой единую надкультурную общность.
   Подобные общности возникали на Земле и прежде: христианский мир, мир ислама, Китай и др. И каждая такая общность имела своего пророка: Христос, Мухаммед, Конфуций. Смысл их учений - "делай другим то, чего хотел бы себе" - принцип, объединяющий людей.
  
   Так вот, таким пророком для Мира Полдня является Г.А.Носов.
  
   А начинается всё годах в 1980-90-ых, когда в заурядном городке появляется Демиург - существо такого могущества, что вблизи него искажаются причинно-следственные связи.
   Самый простой пример - две стреляные гильзы на площадке восьмого этажа в самом начале книги - те самые, которые отстреляет Марек Парасюхин - в середине. Я уж не буду углубляться в головокружительные эволюции рукописи Манохина.
  
   Главное: в чём цель появления Демиурга? Набирает странных людей, слушает их программы... Фактически, определяется, по какой дороге пойдёт дальше наш мир.
  
   Колпаков - Третья мировая? Отметается.
   Гершкович - Мир "Око за око"? Несерьёзно.
   Парасюхин? Русский вариант фашизма? Напротив, рассматривается достаточно внимательно (см. часть вторую). Кстати, окончательно Парасюхин отправляется на помойку в день появления Носова.
   Пересматриваются ещё масса других вариантов.
   И выбирается - Г.А.Носов. Не святой. Не ангел. Отягощённый злом, как и остальные кандидаты. Именно он и превращает мир эпохи пост-застоя (СССР китайского сценария) в Мир Полдня. Его Высокая Теория Воспитания. А что это такое? Цитирую Бориса Стругацкого:
  
   Вся наша "Теория Воспитания" базировалась на двух основных принципах:
   1. Воспитанием детей должны заниматься профессионалы, а не любители (каковыми обычно являются родители);
   2. Главной задачей учителя является - обнаружить и развить в ребенке его Главный Талант, то, что он умеет лучше многих.
   Подразумевается, что большую часть времени обучения ребенок проводит в школе-интернате. При этом он отнюдь не отрезан от мира и от своей семьи - родители могут когда угодно приезжать к нему в интернат, и сам он регулярно ездит домой.
   Я и до сих пор считаю, что только Великая Теория Воспитания способна кардинально изменить человеческую историю, прервать цепь времен и роковую последовательность повторений "отцов в детях".
  
   Это же точно сюжет "Гадких Лебедей":
  
   Вы же прекрасно знаете, что дети ваши ушли от вас по собственному желанию, никто их не принуждал, никто не тащил за шиворот. Они ушли потому, что вы стали окончательно неприятны. Не хотят они жить больше так, как живете вы и жили ваши предки. Вы очень любите подражать предкам и полагаете это человеческим достоинством, а они - нет. Не хотят они вырасти пьяницами и развратниками, мелкими людишками, рабами, конформистами, не хотят ваших семей и вашего государства. [...]
   - Вы можете быть совершенно спокойны за своих детей. Им будет хорошо - лучше, чем с вами, и много лучше, чем вам самим. Сегодня они не могут принять вас, но с завтрашнего дня приходите. В Лошадиной лощине будет оборудован дом встречи, после пятнадцати часов приходите хоть каждый день.
  
   В "Гадких лебедях" описывается именно момент внедрения идей Носова. Методы? Рвать по живому. А кто говорил, что будет легко? Уход детей. Разрыв связи поколений. Первая стадия формирования системы интернатов.
  
   Кстати, появление мокрецов - людей из ещё одной потенциальной реальности - опять нарушение причинно-следственных связей, почерк Демиурга.
  
   Мир Полдня - не идеал человечества. Но - меньшее из зол.
  
   И прав, выходит, тот житель Островной Империи, сказавший: "Боюсь, друг мой, вы живете в мире, который кто-то придумал - до вас и без вас, - а вы не догадываетесь об этом...".
  
   2. О фашизме в Мире Полдня
  
   Скажите, вы ненавидите Наполеона? Вы считаете его солдат эталонными исчадиями ада?
   Верно. Двести лет - срок, за который гаснет любая ненависть.
   Антон-Румата живёт примерно через двести лет после Второй Мировой. Тем не менее, фашисты продолжают оставаться для него олицетворением мирового зла.
   Вопрос: о тех ли фашистах идёт речь?
  
   Помните, краткий экскурс в историю Мира Полдня (ХВВ)?
  
   Последние схватки, последние путчи, особенно беспощадные, потому что последние. Уголовники, озверелое от безделья офицерье, всякая сволочь из бывших разведок и контразведок, наскучившая однообразием экономического шпионажа, взалкавшая власти... Пришлось вернуться из космоса, выйти из заводов и лабораторий, вернуть в строй солдат. Ладно справились. Ветерок перебирает листы "Истории фашизма" под ногами...
   Так что, похоже имелся в виду именно фашизм возрожденый. Кстати, косвенно это подтверждается кое-какими моментами в "Полдне XXII век".
  
   3. Рецидивы прошлого, или Дедушка на дембель едет, звездолет на гиперухабах покачивает*
  
   Помните момент, когда четвёрка из 18-ой комнаты наезжает на Вальтера Сарояна? Вчетвером. На одного. По наводке учителя. Про этическую сторону я уже писал. Но кроме этической стороны, есть тут кое-что ещё:
  
   Мог бы найти Лина или Капитана, если у тебя чесались лапы, горилла!..Ключевое слово - "горилла". Почему именно горилла - полагаю, объяснять не надо? Сейчас ещё говорят "черножопый".
   В запале вырвалось то, что обычно старались вытравить. Подобно тому, как вполне интеллигентные люди во время скандалов вдруг начинают называть ближнего своего "жидовской мордой".
  
   Что дальше?
  
   Вальтер поколебался и вышел. Он знал, что это такое - драться с 18-й, но он все-таки вышел и принял стойку. Он чувствовал, что расплачиваться придется, и знал, что это лучший способ расплатиться.
   Атос неторопливо потащил рубашку через голову.
   - Постойте! - завопил Поль. - Останутся синяки!
   [...]
   Он собрал одежду Вальтера, лежащую в кустах, и прыгнул в воду. Вальтер проводил его беспомощным взглядом, а Атос запрыгал по берегу от восторга.
   - Полли! - кричал он. - Полли, ты гений! Что ж ты молчишь, Вальтер? Тверди, тверди, горилла: трусить, лгать и нападать!
   Капитан хмуро следил за Полли, плывущим по-собачьи. Полли создавал массу шума и оставлял за собой пенистый след. Да, он хитроумен, как всегда. Тот берег зарос жуткой крапивой, и голый Вальтер будет искать там свои штаны и прочее. Искать в темноте, потому что солнце заходит. Так ему и надо.Для Вальтера ситуация привычная - один против всех. И как себя вести в ней он знает. Вызов принят.
   А вот для 18-ой комнаты лёгкая травля оборачивается потенциальным мордобоем.
   Каковой никому особо не интересен. И под трескучие фразы делается самая обычная подлость - в стиле нынешней дедовщины. И "бить, чтобы не оставалось синяков" это тоже приём дедовщины.
   Впрочем, как и всё воспоследовавшее: трое держат, один закидывает одежду в крапиву.
  
  
   О профессоре Выбегалло и селёдочных головах
  
   Праздничная трапеза на Рош hа-Шана - Новый год по еврейскому календарю - это овощи, фрукты, мед и голова рыбы.
  
   "Понедельник начинается в субботу". Канун Нового года. Профессор Выбегалло кормит неудовлетворённого желудочно кадавра хлебом, отрубями и селёдочными головами.
  
   Интересно, это у Стругацких нарочно вышло или случайно?
  
   Гадкие лебеди
  
   Перечитывал днями "Гадких лебедей". Получал массу кайфа. Вот например коротенький отрывок, а сколько бестящих аллюзий, намёков и др
  
   Слушай, Банев, какая у тебя замечательная женщина... Я тебя прошу... Попроси ее, пусть придет ко мне в студию. Да нет, дурак! Натурщица!
   Ты ничего не понимаешь, я такую натурщицу ищу десять лет...
   - Аллегорическая картина, - пояснил Виктор Диане. - "Президент и вечно юная нация..."
   - Дурак, - грустно сказал Р. Квадрига. - Вы все думаете, что я продаюсь... Ну, правильно, было! Но больше я не пишу президентов... Автопортрет! Понимаешь?
   - Нет, - признался Виктор. - Не понимаю. Ты хочешь писать свой портрет с Дианы?
   - Дурак, - сказал Р. Квадрига. - Это будет лицо художника...
   - Моя задница, - объяснила Диана Виктору.
   - Лицо художника! - Повторил Р. Квадрига. - Ты ведь тоже художник... И все, кто сидит без права переписки... И все, кто лежит без права переписки... И все, кто живет в моем доме, то есть не живет. Ты знаешь, Банев, я боюсь. Я тебя просил придти, поживи у меня немножко. У меня вилла, фонтан... А садовник сбежал. Трус... Сам я там жить не могу, в гостинице
   лучше... Ты думаешь, я пью, потому что продался? Дудки, это тебе не модный роман... Поживешь у меня немного и разберешься... Может быть, ты даже их узнаешь. Может быть, это вовсе не мои знакомые, может быть, это твои. Тогда бы я знал, почему они меня не узнают. Ходят босые... Смеются...
  
   Мальчик, который выжил
  
   Он - сирота. О смерти его родителей ему с детства рассказывали только неправду. Он и сам мог погибнуть совсем ещё маленьким, подобно сотням с похожей судьбой - но его спасли и вырастили совсем посторонние люди.
   На его теле есть загадочная метка.
   У него длинные чёрные волосы.
   Лев Абалкин.
  
   Был ли Абалкин автоматом Странников?
  
   Перечитал "Жука в Муравейнике". Так был ли Абалкин автоматом Странников?
   БНС твёрдо утверждает - не был.
   Правда, непонятно тогда, откуда Абалкин узнал номер спецканала Сикорски, который знал только Тристан. Вряд ли контрразведка Островной Империи интересовалась этим вопросом.
   Ну да не важно, скажем под пыткой.
   Допустим, что был Абалкин чист и безопасен (Гм? "- Как у нас насчет оружия? - Никак, товарищ подполковник. Вообще-то - я сам по себе оружие..." (Кирилл Еськов "Баллады о Боре-Робингуде").
   Но я продолжаю утверждать, что во всех последующих событиях, включая пальбу в музее виноват исключительно сам Абалкин. Гуманность любой спецслужбы имеет свои границы, за которыми начинается служебное несоответствие. В конце концов, если американский мент вопит "Freeze!", а ты идёшь и нюхаешь цветочки, то будь ты невинен, как ангел, всё равно - завалят на раз (предупредительный, он же контрольный). И ничего этому менту не сделают. Даже на самом большом Жюри. Абалкина предупреждали и неоднократно. Мужик плевал на всё. Опять-таки, можно плевать и на погремушку гемучей змеи, и на свист валящейся бетонной плиты. Не нужно только обвинять никого в последующих за тем проблемах.
   Исходя из входящей информации, плюс действий Абалкина Сикорски делал единственно возможный вывод. С вероятностью в 99%. А то, что это типа такое стечение обстоятельств, а на самом деле авторы имеют в виду нечто совсем другое... Человек, ответственый за безопасность Земли не может себе позволить надеяться на этот один процент.
   В конце концов, структура Комкона-2 строго иерархична. И Сикорски находится наверху этой пирамиды именно для того, чтоб в критический момент принять Решение. Единолично.
  
  
   О мире Островной Империи
  
   Читаю "Смерть Ямато" - записки командира японского эсминца времен второй мировой.
   Как известно, прототипом Островной Империи из "Белого ферзя" ("Белая субмарина") Стругацким послужила именно императорская Япония.
  
   Ну, концепция кругов - где снаружи живут одни подонки, дальше обычные люди, а в центре - ну прям люди мира Полдня.
  
   Читаешь эти мемуары и понимаешь, что самом деле оно было ещё интереснее: многие Люди-в-натуре-Полдня возглавляли подонков Периферии. И многие подонки Периферии, возвращаясь в метрополию, скидывали военную форму и массово отправлялись созерцать цветущюю сакуру.
  
  
   Меченные атомы?
  
   Сикорски рассматривал лишь два сценария "Жук в муравейнике" и "Хорёк в курятнике".
   Почему не предположить, что Странникам были неплохо известны паттерны реакций цивилизаций на "подкидышей".
   Скажем, цивилизации типа А - уничтожают их сразу.
   Цивилизации типа Б - высылают на границу Ойкумены.
   Очертив тем самым карту Мира Человечества, фронтир и т. д.
   А может этого и добивались Странники - сценарий "Меченные атомы". Подобно тому, как человек изучает ареалы птиц, запуская меченные особи. Ведь так бывает, что животные не принимают, убивают меченных собратьев?
  
   Москва-Радуга
  
   Читал сегодня про в панику в Москве, 16 октября 1941 года. Там же фрагменты из воспоминаний Юрия Лабаса "Война глазами восьмилетнего москвича". Вдруг почувствовал, что всё это уже где-то читал. "Далёкая Радуга"...
  
   Сравните:
  
   МОСКВА:
  
   В этот и три-четыре предыдущих дня даже в центре было слышно далекую канонаду. Вечерами над горизонтом то и дело вспыхивали зарницы. По городу прокатился слух, что заняты Крюково, Левобережная, Химки, и немецкие танки вот-вот появятся на улице Горького, куда прорываются от Речного вокзала.
  
   РАДУГА:
  
   Волна двигалась странно. Ее ускорение то увеличивалось -- и тогда люди мрачнели и опускали глаза, -- то уменьшалось -- и тогда лица светлели и появлялись неуверенные улыбки, -- но Волна двигалась, горели посевы, вспыхивали леса, пылали оставленные поселки.
   Официальной информации было очень мало -- может быть, потому, что некому и некогда было ею заниматься, и, как всегда в таких случаях, основным видом информации становились слухи.
   [...]
   Здесь ходят какие-то странные слухи. Говорят, Волна дошла до Гринфилда. Не вернуться ли мне на базу?
  
   МОСКВА:
  
   Утром, когда мы с мамой вышли за продуктами, улицу Кирова было не узнать. По ней сплошной массой ехали грузовики и легковые машины с людьми и вещами, словно все возвращались с дач. На некоторых машинах сидели полуодетые плачущие женщины, и тут же, вперемешку с ними, командиры и бойцы Красной Армии.
  
   РАДУГА:
  
   Дневная жара уже начала спадать, когда последние птерокары, переполненные и перегруженные, сели, ломая шасси, на улицах, прилегающих к площади перед зданием Совета. Теперь на эту обширную площадь собралось почти все население планеты.
   С севера и с юга медленно втянулись в город гремящие колонны уродливых землеройных "кротов" с опознавательными знаками Следопытов и с желтыми молниями строителей-энергетиков.
  
   МОСКВА:
  
   Со двора, рядом с магазином "Чаеуправление" в китайском стиле, какие-то штатские поспешно выносили большие бумажные мешки, грузили их на тачку. На Кузнецком словно падал черный снег. "Жгут документы." -- сказала мама. Такой же "снег" шел и на улице Мархлевского.
  
   РАДУГА:
  
   По коридорам метались люди. Пробежала перепуганная Зиночка, прижимая к груди пачку коробок с пленкой. Гасан Али-Заде и Карл Гофман со сверхъестественной скоростью волокли к выходу громоздкий саркофаг лабораторного хемостазера -- их словно ветром несло. Кто-то звал: "Идите сюда! Не могу я один! Гасан!.." В вестибюле зазвенело разбитое стекло. Зафыркали моторы на площади. В диспетчерской, топча разбросанные карты и бумаги, прыгал перед экраном Пагава и нетерпеливо кричал: "Почему не слышишь? "Харибды" горят! Горят "харибды", говорю! Волна пошла!
  
   МОСКВА:
  
   За окнами все бухает, горизонт в дыму, и невысоко над телефонной станцией пролетают два серебряных и остроносых советских истребителя Як-3. Как сейчас их вижу. Чудеса детской памяти!
  
   РАДУГА:
  
   Роберт взглянул на север. Из-за горизонта уже поднималась черная стена.[...] Два вертолета взмыли над башней и ушли на юг.
  
   МОСКВА:
  
   Ужасная, вспоминаемая мною с содроганием и стыдом сцена: на улице возле нашего подъезда мама прилюдно опускается на колени перед каким-то администратором Союза художников, умоляя взять меня. "Не имею права,-- смущенно говорит ей администратор.-- Отправляем людей по строго выверенным спискам".
  
   РАДУГА:
  
   -- Я не знаю, что делать с Алешкой, -- сказала она. -- Он у нас совсем домашний. Он даже в детском саду никогда не был.
   -- Он привыкнет. Дети очень быстро ко всему привыкают, Женечка. И ты не бойся: ему будет хорошо.
   -- Я даже не знаю, к кому обратиться.
   -- Все воспитатели хороши. Ты же знаешь это. Все одинаковы. Алешке будет хорошо.
   -- Ты меня не понимаешь. Ведь его даже нет ни в каких списках.
   -- И чего же тут страшного?
   Есть он в списках или нет, ни один ребенок не останется на Радуге. Списки только для того, чтобы не растерять детей. Хочешь, я пойду и скажу, чтобы его записали?
   -- Да, -- сказала она. -- Нет... Подожди. Можно я поднимусь вместе с ним на корабль?
   Горбовский печально покачал головой.
   -- Женечка, -- мягко сказал он. -- Не надо. Не надо беспокоить детей.
   МОСКВА:
  
   Радиовопли вдруг прерываются. Звучат позывные: "Широка страна моя родная". Потом -- с металлом в голосе: "Внимание, внимание. Через тридцать минут по радио будет передано выступление председателя городского Совета трудящихся Москвы товарища Пронина". Потом снова позывные, и опять много раз про это выступление.
   РАДУГА:
  
   Трижды в час дежурный Совета информировал площадь о положении фронтов Волны. Репродуктор гремел: "Внимание, Радуга! Передаем информацию..." И тогда площадь замолкала, и все жадно слушали, досадливо оглядываясь на шахту, из которой доносился гулкий рокот "кротов".
  
   Вот о чём на самом деле писали Стругацкие. Точнее, А.Стругацкий...
  
   Ситуация Руматы.
  
  
   Сравните, одна и та же ситуация:
  
   1. В стороне от остальных развлекались картами особа королевской крови и секретарь соанского посольства. Особа передергивала, секретарь терпеливо улыбался. В гостиной это был единственный человек, занятый делом: он собирал материал для очередного посольского донесения.
  
   - Вы ослепительны, - пробормотал Румата, глубоко кланяясь и лязгая мечами. - Позвольте мне быть у ваших ног... Подобно псу борзому лечь у ног красавицы нагой и равнодушной...
   Дона Окана прикрылась веером и лукаво прищурилась.
   - Вы очень смелы, благородный дон, - проговорила она. - Мы, бедные провинциалки, неспособны устоять против такого натиска... - У нее был низкий, с хрипотцой голос. - Увы, мне остается только открыть ворота крепости и впустить победителя...
   Румата, скрипнув зубами от стыда и злости, поклонился еще глубже. Дона Окана опустила веер и крикнула:
   - Благородные доны, развлекайтесь! Мы с доном Руматой сейчас вернемся! Я обещала ему показать мои новые ируканские ковры...
  
   (А. Б. Стругацкие, "Трудно Быть Богом")
  
   2. Именно так это и случилось однажды с Тангорном, заглянувшим "на огонек" в ее салон: ему необходимо было завязать контакт с регулярно появлявшимся там секретарем кхандского посольства. Когда гости стали расходиться, красотка остановилась перед забавным северным варваром и с возмущением, которое никак не вязалось с ее искрящимися от смеха глазами, произнесла: "Говорят, барон, вы давеча утверждали, будто бы у меня крашенные волосы, - (тот открыл было рот, дабы опровергнуть сей чудовищный поклеп, да вовремя сообразил - от него ждут вовсе не этого). - Так вот - я натуральная блондинка. Хотите убедиться?" "Что, прямо сейчас?" "Ну а когда же! - И, взяв его под руку, решительно двинулась из гостиной во внутренние покои, промурлыкав на ходу: - Поглядим, так ли ты хорош в постели, как в танце..."
  
   (К. Еськов "Последний Кольценосец")
  
   Ну вот, представьте на секунду себя в шкуре Оканы. Вы - первая красавица королевства. Ваш взгляд стоит состояния. Вас охмуряют. Читают стихи. Надевают романтичное белое перо. Вы откровенно подставляетесь под вышку.
   И тут обнаруживается, что за всем этим охмурением - ложь, стыд и отвращение.
   Ваши ощущения?
  
   Ну да, конечно, эпохи написания разные, и в Детгизе не поняли бы, если б Румата завалил Окану прямо на ируканских коврах. Но если бы сцена резала глаз авторам, редактору или читателям - её вполне можно было убрать. Или вообще не писать. Не описывается же, как Румата например отправлял естественные надобности.
  
   Разница в том, что барон Тангорн - НА САМОМ ДЕЛЕ сильный человек.
  
   А Антон - унылый чиновник, ИГРАЮЩИЙ крутого. И тот разговор - не Антона ли самого стоило бы спросить: "Неужели тебе никогда не хочется подраться? Все разговоры, разговоры".
   Ответ был бы тем же: "Нет. Мне никогда не хочется драться".
   В чём и беда.
  
   А как мальчик должен вырасти в мужчину, если у него никогда не было отца?
  
   Да, теория воспитания, хорошие учителя...которые учат, как вести себя хорошо и правильно, выявляют и корректируют антисоциальных...только ведь мужчина должен иногда поступать плохо и неправильно. И антисоциально.
  
   Взрывать патроны, мучать кошек, драться, рубить мебель, показывать прислуге, кто дома главный...и вообще получать отвратительный пример. Как может мужчина вырасти мужчиной без этого?
  
   Всё это НУЖНО. Вспомните, сколько многие из нас живности в детстве замучили. А потом приелось как-то. Само. Сами ведь поняли.
  
   Цитата в тему:
  
   "Если бы нолдор, когда они забавлялись с мечами, пришло в сердце искушение ударить противника по-настоящему, в кровь - они устрашились бы этого искушения и стали иначе относиться к своей забаве. Они испытали бы это искушение раз, другой, и третий - и научились бы ему противостоять. Но они испытали его лишь единожды - и сломались... Искушение - не грех, это испытание. Чтобы не поддаться искушению, нужно вовремя отдать себе в нем отчет".
  
   (О.Чигиринская "По Ту Сторону Рассвета")
  
   А ведь это про Антона, дословно. Вплоть до мечей.
  
   И ведь не помогает. Будут выяснять отношения. Но подлее, втихую: "Останутся синяки".
  
   Да, кстати, что сделали с антисоциальным Абалкиным:
  
   "В последний его год, когда она вернулась с каникул, ничего уже не было. Что-то случилось. Наверное, они уже взяли его в свои руки. Или узнали обо всем и, конечно же, ужаснулись, идиоты. Проклятые разумные кретины. Он посмотрел сквозь нее и отвернулся".
  
   И ещё цитата. Это воспоминания советского разведчика:
  
   "И, конечно, Штирлиц, сразу должен был вызвать подозрение: либо импотент, либо, как теперь говорят, "голубой", либо еще что-то.
  
   Нас учили вести совершенно нормальный образ жизни. Главное - быть обыкновенным живым человеком, которого изображаешь, хоть "голубым", но обыкновенным в своем кругу.
  
   Общение с женщиной - это очень существенный момент, который говорит о естественности и правдивости жизни. То, что в советской литературе скрывается абсолютно".
  
   Да, и похоже, что обучение как минимум подростков в Мире Полдня было раздельное. Вспомните Аньюдинскую школу. Везде мальчики. Вечная проблема интернатов: девочки должны жить отдельно, мальчики - отдельно.
   В реальной жизни они встречаются в школе или институте, во дворе... Братья и сёстры, опять же. А тут - никак. Чего же удивляться, что Румата не умеет общаться с женщинами?
  
   С "Трудно Быть Богом" случилось то же, что с Джексоновским "Властелином Колец" - произведение легло на прокрустову кушетку...даже не морали - секс в Союзе очень даже был. А имперской политкорректности.
  
   А может даже и не политкорректности.
  
   Румата - слаб.
   Сталкер из фильма - слаб.
   Саул силён, но бессилен.
   Сикорски силён - но ошибается.
   Герои "Далёкой Радуги" - бессильны.
   Камерер - силён, но бессилен.
   Глумов силён - но ломается.
   Малянов - слаб и бессилен.
   Ёсицуне..тоже силён, но бессилен.
  
   И это ключ к творчеству Стругацких:
  
   И если кто-нибудь даже
   Захочет, чтоб было иначе,
   Бессильный и неумелый
   Опустит он слабые руки.
  
   А разве только Стругацкие? Тарковский. Высоцкий. Башлачёв.
  
   А что общего? Пили по-чёрному.
  
   Вот и вопрос, что тут первично: пили от бессилия, бессилие от алкологолизма или то и другое от третьей причины.
  
   И разве только они?
  
   То есть вся послевоенная советская литература вбивала этот комплекс заученной беспомощности. "Ты слаб, ничего у тебя не выйдет. Ты силён, но тебе это не поможет, всё равно у тебя ничего не выйдет".
  
   А раз не выйдет - то и делать ничего не надо. И отвечать ни за что не надо. Универсальное оправдание всего. Этот мазохизм, "я - тля" - он очень привлекателен. Как наркотик.
  
   И так вбивалось поколение за поколением. Полвека уже.
  
   Поэтому многие женщины и не любили советских книг - может они бы и не вывели всю эту цепочку, но на интуитивном уровне чувствовали, что книжки эти - как радиация - портят потомство.
  
   А вот почему Мир Полдня оказался миром слабых? Да потому что это - мир-убежище, как и Арда. А миры-убежища создают по определению - слабые.
  
   Сильным нет нужды убегать в виртуальный мир, они живут здесь и сейчас. Меняя наш мир так, как считают нужным. И пишут потом мемуары, за которые этот самый мир даёт им Нобелевку. А не жалкие гонорары.
  
   В защиту Руматы.
  
   Соображение первое: земная медицина умела лечить многие арканарские болячки, типа чёрного мора. Но занимался ли кто арканарской венерологией? Какую заразу можно было подцепить с доны Оканы, с учётом её промискуитета? Ладно если бактериальную, а если вирусную? И ладно Румата, а Кира чем виновата, чтобы её экзотической заразой наделять?
   Хорошо Тангорну было, он про микробов не знал.
  
   Антон человек неплохой, очень порядочный...просто совершенно не на своём месте. Совершенно не тот склад, который подходит для такой работы. Даже менее подходящий, чем тот же Абалкин. Вспомните, как это было в предыдущий раз: мягкий человек, тоже очень порядочный, не желавший никому зла, хороший семьянин, верный союзник...в 29 лет, как и Румата, оказавшийся на самой вершине феодального общества...ну и чем это кончилось? Гуманитарной катастрофой и Ипатьевским домом.
  
   А с другой стороны после тех же Карла Розенблюма и Стефана Орловского с их радикальными методами наведения всеобщего счастья, и требовался человек порядочный. Помните:
  
   "Я указывал, что он - человек высокоморальный. [...] Мне не хотелось иметь дела с аморальным киллером, палящим без разбора и штабелями укладывающим некстати подвернувшихся прохожих".
  
   (П.Александер, "Смерть зверя с тонкой кожей")
  
   Ещё одно соображение. Помните эпизод:
  
   "От феи остро несло смешанным ароматом немытого тела и эсторских духов [...] Святой Мика, почему они здесь во дворце никогда не моются? ".
  
   Ну да, конечно,
   Средневековье и всё такое...но только ли это имели в виду Стругацкие? Уж очень ярко..так пишут, когда сталкивались по жизни. Так вот, кажется мне, что имели в виду авторы секс советский. Секса в обществе официально как бы и не было, в результате всё, с ним связанное, казалось грязным. Ну и отсутствие какой-либо регламентации. Купались раз в неделю, в койку лезли как получится...не говоря уж о страшном советском белье.
  
   Эпиляция, душ перед койкой...буржуйские штучки... "Водой грехов не смоешь. Что я, благородный, что ли, мыться?".
  
   "Когда он вошел, она вскинулась, но он не дал ей подняться, подбежал, обнял и сунул нос в пышные душистые ее волосы, бормоча: "Как кстати, Кира!.. Как кстати!..""
  
   Душистые - потому что немытые. Помните, у Высоцкого: "Любимый запах - раскалённых солнцем волос". А самая фишка, что и Кира, и Окана должны пахнуть одинаково...а всё остальное - от восприятия.
  
   "Ничего в ней особенного не было. Девчонка как девчонка, восемнадцать лет, курносенькая [...] Но любить она умела, как любят сейчас на Земле, - спокойно и без оглядки" - а вот тут первая фраза...между строк читается "Она конечно замухрышка, но я сделал ей одолжение". Вот...нельзя презирать того, кого любишь. Иначе это не любовь, а так...симулякр-спермоприёмник.
  
   А ещё выбор Киры много говорит о Румате.
  
   "И замуж ее медлили брать, потому что была рыжая, а рыжих в Арканаре не жаловали. По той же причине была она на удивление тиха и застенчива".
  
   Выбирался заведомо второй сорт...девочка с дефектом...это ведь признак омеги...чисто подсознательно привыкшего, что лучшие женщины достаются другим. И заведомо берущего такую женщину, которая не привлечёт внимания альфа-самца.
   Заметьте, когда лучшая (по меркам данного общества) женщина обращает на него внимание - начинается самая настоящая паника.
  
   И тут стоит посмотреть на Антона в детстве:
  
   "- Знаешь, Анечка... - начал Пашка.
   - Я тебе не Анечка, - резко сказала Анка. Она терпеть не могла, когда ее называли не Анка, а как-нибудь еще.
   Антон это хорошо запомнил".
  
   Помните дона Корлеоне?
  
   "Так ведь ты вел себя как слюнтяй. Одной жене выплатил больше, чем ей присудили. Другой боялся попортить личико, потому что она снимается в кино. Ты подчинялся в своих поступках женщинам, ? а женщины, они на этом свете только помеха делу, хотя на том, разумеется, попадут в святые, а мы, мужчины, будем гореть в адском пламени".
  
   (М. Пьюзо,"Крестный отец")
  
   Вот этих слов Антону никто в детстве н е сказал. И не мог сказать - потому как такого Учителя или Наставника дисквалифицировали бы немедленно. А ведь надо. Потому что это неудобная, неполиткорректная - но правда.
  
   "Отец помощник писца в суде, брат - сержант у штурмовиков". И где благородный дон мог с ней познакомиться? Это ж два непересекающихся мира.
  
   Но на шею она уже сесть пробует. Обратите внимание на три диалога:
  
   "1.
   - Почему ты плакала?
   - Почему ты такой сердитый?
   - Нет, ты скажи, почему ты плакала?
   - Я тебе потом расскажу.
  
   2.
   - Барон Пампа - отличный товарищ.
   - Как это так: барон - товарищ?
   - Я хочу сказать, хороший человек. Очень добрый и веселый. И очень любит свою жену.
  
   3.
   - Я хочу с ним познакомиться... Или ты стесняешься меня?
   - Не-ет, я не стесняюсь. Только он хоть и хороший человек, а все-таки барон".
  
   Румата ведёт себя так, как благородный дон не может себя вести в принципе. Чтобы простолюдинка смела не ответить на прямой вопрос дона, а ещё и свои вопросы задавала? И Кира чувствует слабину. И наглеет. Раз за разом - замаскированная словесная атака - скорее обозначенная намёком - и раз за разом благородный дон тушуется и уступает.
   Опять же цитата в тему. На сей раз из Мирера:
  
   "Ничего не выйдет. С низшими нельзя обращаться как с равными. [...] Мы не ТАМ. Мы здесь. ТАМ считается, что все люди рождены равными. А здесь - нет. Он сам полагает себя низшим, этот охранник. [...] Поставим мысленный опыт. Что подумала бы ты - монтажница высшего класса, если бы Первый повел себя чересчур вежливо? Отвечай быстро!
   - Что это работа чхагов, подсадивших в Первого существо низшей касты. Каковое, в силу своего ничтожества, заискивает перед тобою, существом высшего ранга!".
  
   Следующий диалог:
  
   "- Подожди... Румата... Сними обруч... Ты говорил - это грешно...
   Румата счастливо засмеялся, стянул с головы обруч, положил его на стол и прикрыл книгой.
   - Это глаз бога, - сказал он. - Пусть закроется... - Он поднял ее на руки. - Это очень грешно, но когда я с тобой, мне не нужен бог".
  
   Во-первых, простолюдинка называет благородного дона "прямо по имени, без присовокупления титулов и званий".
   Во-вторых, требует уже очень серьёзного - "снять глаз бога". По её шкале - погубить душу. Дон послушно снимает и прикрывает книжкой. Он-то знает, ничего страшного. А на самом деле? На самом деле Румату посылали в Арканар вовсе не водку пьянствовать и безобразия нарушать. А собирать информацию. И сам он только придаток к этой камере. Кстати, не нарушал бы он инструкций, не вырубал бы камеру - на патрульном дирижабле поняли бы, что дело плохо, намного раньше. Глядишь, и Киру бы откачали.
   Третье наблюдение: К чему относится "Ты говорил - это грешно"? К снятому обручу или любовнице-несовершеннолетке? Потому как знакомы они не первый день и не первый год.
  
   Теперь про запой Руматы. Представьте себе человека, который играл-играл в виртуальную стрелялку...и вдруг обнаружил, что из-за него умер реальный человек. Красивая молодая женщина. Которая всего за пару часов до того обнимала тебя и говорила "Я так ждала тебя". Причём, умерла страшно. И напрасно. И с этим теперь жить до конца жизни. В общем, не хотел грязи - извалялся в крови.
  
   А наутро после запоя мысли появляются уже другие: "Вчера я убил дону Окану. Я знал, что убиваю, еще когда шел к ней с пером за ухом. И я жалею только, что убил без пользы. Так что меня уже почти научили". Типа, опыт рационализирован... и вывод - что ты перешёл черту.
  
   Теперь понимаете, чего испугалась Кира? "Румата поднялся наверх, постучавшись, вошел в кабинет. Кира сидела в кресле, как и вчера. Она подняла глаза и со страхом и тревогой взглянула ему в лицо". Не просто пьяного мужика. А того, что она в Румате ошиблась. И что он сейчас начнёт восстанавливать семейный порядок методами графа де ла Фер. Но Румата ведёт себя, как нашаливший мальчик... Такого можно и пожалеть: "Бедный мой, - сказала Кира. - Погоди, я сейчас рассолу принесу".
  
  
   "Хорошенькие сцены наблюдали сегодня на Земле".
   Да, а чем занимались аналитики на той стороне камер? Все эти историки, социологи, психологи, на Базе, на Земле. Невооружённым ведь глазом видно: наблюдатель вразнос идёт. Водку пьянствует, камеру закрывает, ценных контактов просто проваливает. С подопытными корешится. В общем ведёт себя неадекватно.
  
   И почему дон Кондор, со своим опытом - в том числе и провалов - не настоял на отзыве Руматы? Хотя бы временном - отдохнуть. Ведь ничего сложного: легенда - дон Румата Эсторский убывает в своё поместье. Ну да, конечно, Штирлиц 20 лет не был на Родине...а этнографы регулярно возвращаются. Обязательно ли десятилетиями торчать в Средневековье? Обязательно ли служить не ближе 50 км от дома?
  
   А теперь про отношения Антона, Пашки и дона Кондора. Пашка называет его дядей Сашей. Когда и кого тридцатилетний называет дядей? Того, кого он знает с детства. Не учителя. Либо из родных, либо из друзей семьи.
   Антон - даже наедине с собой именует его по имени-отчеству.
   И вообще отношения между Александром Васильевичем и Пашкой - они менее формальные. А вот между им же и Антоном - намного холоднее и напряжённее. Отношения начальника и плохого подчинённого, которого по уму и надо выкинуть - а никак. И что в конечном счёте оказывается прав именно этот подчинённый - ничего не меняет. Скорее наоборот. Подчинённого откровенно пытаются подставить:
  
   "- Тебе надо было убрать дона Рэбу, - сказал вдруг дон Кондор.
   - То есть как это "убрать"?
   На лице дона Кондора вспыхнули красные пятна.
   - Физически! - резко сказал он.
   Румата сел.
   - То есть убить?
   - Да. Да! Да!!! Убить! Похитить! Сместить! Заточить! Надо было действовать. Не советоваться с двумя дураками, которые ни черта не понимали в том, что происходит".
  
   Дальше - самоцитата:
  
   "Убрали бы вы, допустим, вашего Рэбу. Далее возможны только два варианта: переворот либо происходит, либо - нет - согласны? Во втором случае всё кончается благополучно, для всех - кроме дона Руматы, который отправляется на Землю, лечиться от паранойи.
   - А в первом?
   - В первом? В первом переворот-таки происходит, после чего поименованному дону Румате сообщается, что именно он своими дилетантскими действиями спровоцировал кровопролитие и ему самое время - опять же лечиться".
  
   Так вот...и тут стоит задуматься, как Антон попал в наблюдатели. Факт, в своё время он был "сменным пилотом рейсового звездолета". А отношение к звездолётчикам в Мире Полдня... Цитата:
  
   "...наибольшим почетом пользуются, как это ни странно, не космолетчики, не глубоководники и даже не таинственные покорители чудовищ - зоопсихологи, а врачи и учителя. В частности, выяснилось, что в Мировом Совете - шестьдесят процентов учителей и врачей. Что учителей все время не хватает, а космолетчиками хоть пруд пруди".
  
   И ещё:
  
   "И не то чтобы все это напрасно. Тебя поблагодарят, тебе скажут, что ты внес посильный вклад, тебя вызовет для подробного разговора какой-нибудь видный специалист... Школьники, особенно отстающие и непременно младших классов, будут взирать на тебя с почтительностью, но учитель при встрече спросит только: "Ты все еще в ГСП?" - и переведет разговор на другую тему, и лицо у него будет виноватым и печальным, потому что ответственность за то, что ты все еще в ГСП, он берет на себя. А отец скажет: "Гм..." - и неуверенно предложит тебе место лаборанта; а мама скажет: "Максик, но ведь ты неплохо рисовал в детстве..."; а Дженни скажет: "Познакомься, это мой муж". И все будут правы, все, кроме тебя".
  
   А это ещё ГСП. Пилот рейсовика в этом свете должен восприниматься, вообще как "шофёр трамвая".
  
   Скорее всего, в какой-то момент Антону предложили - тот же Пашка - стать серьёзным человеком. И устроил в Институт Экспериментальной Истории. Через того же Кондора. В таком случае понятно, отчего Антону так не нравится его работа - та самая чужая колея.
  
   И понятно, почему Кондор не может отправить его на Землю.
  
   А теперь ещё один момент.
  
   "Он еще оставался землянином, разведчиком, наследником людей огня и железа, не щадивших себя и не дававших пощады во имя великой цели. Он не мог стать Руматой Эсторским, плотью от плоти двадцати поколений воинственных предков, прославленных грабежами и пьянством. Но он больше не был и коммунаром".
  
   Почему даже напившись Антон не мог стать Руматой Эсторским?
  
   Потому что дворянин, самурай...называйте как хотите - это поколения буйных воинственных предков. Не просивших ни не дававших пощады. Отбор - где трусу или малахольному - было не оставить потомства. А кроме генетики - философия, передававшаяся из поколения в поколение.
   Никакой мистики - в любом обществе несколько поколений кадровой службы в боевых частях формируют очень схожие философию и менталитет. Способствуя переоценке ценности своей жизни и страха своей же смерти. Когда ребёнок видит отца - хоть доспехах, что в камуфляже - уходящим на войну, когда слышит рассказы о предках, когда боевое оружие лежит дома... Не знаю механизма, но, как мне кажется, программа менталитета хищника так же заложена в человеке, как и программа пассионария. Просто её надо запустить. И неизбежно появляется некое понятие чести. Нечто невидимое и неосязаемое, но потерять её страшнее, чем умереть.
  
   "Я принял решение остаться в крепости и умереть быстрой смертью. Конечно, мне не составило бы большого труда прорваться сквозь их ряды и спастись, сколько бы десятков тысяч всадников не приблизилось к нам и сколько бы колонн не окружало нас. Но такой поступок не приличествует воину, такое поведение было бы трудно счесть проявлением верности. Поэтому я останусь здесь против воинов всей страны. И пусть у меня нет даже одной сотой необходимого для противостояния числа людей, я буду защищаться и умру великолепной смертью. Я покажу всем, что оставлять замок, который нужно оборонять, что ценить жизнь и ради этого бежать от опасности и показывать врагу свою слабость -- не в традициях моего господина Иэясу".
  
   Дону Пампе не нужно было размышлять, как поступить - он действовал. Нужно приказывать солдатам противника - и они ещё побегут выполнять.
   Нужно в одиночку вытаскивать друга из Весёлой башни - он идёт и вытаскивает. Он не думает, чем это может аукнуться ему. Не думает про замок, баронета и бароннесу.
  
   "Полночи я бегал по городу! Черт возьми, мне сказали, что вы арестованы, и я перебил массу народу! Я был уверен, что найду вас в этой тюрьме!".
  
   Сравни с мыслями Антона:
  
   "Все-таки попался барон. Я совсем забыл о нем. А он бы обо мне не забыл...[...] Что за прелесть. Казалось бы, бык, безмозглый бык, но ведь искал же меня, хотел спасти, ведь пришел, наверное, сюда в тюрьму за мной, сам... Нет, есть люди и в этом мире, будь он проклят... Но до чего удачно получилось!".
  
   Нельзя презирать друзей.
  
   Кстати, показательно, как вели себя перед расстрелом Колчак и Унгерн...и в какую жидкую кашицу расползлись так называемые красные командиры. Первые были кадровыми военными в куче поколений и знали, что смерть - это всего лишь ещё одно свойство жизни.
   Вторые были тем самым третьим сословием. Очень здорово и без сомнений отдавали расстрельные приказы... И очень плохо умели умирать сами. Точнее даже не умирать - проигрывать.
   Вы можете представить Пестеля или Колчака пишущим такое: "Верните меня к жизни, верните меня к семье - я так наказан. Теперь есть возможность писать, я Вам еще хочу написать, т. к. что то нескладно, кажется, это потому, что в своей одиночке я заболел и пишу Вам лежа в постели. Родной мой Сталин!
   Сотни миллионов будут праздновать 1 Мая (я не мечтаю, как в прошлом году, вести за собой колонну танков), отпустите меня к ним!".
  
   Так вот, "люди огня и железа, не щадившие себя и не дававшие пощады во имя великой цели" - это как раз и есть те самые красные командиры.
  
   И ещё о ситуации Руматы
  
  
   ...На самом деле история поражений и неудач нужна и важна. "Если поймал, стало быть, делал, как люди, обычным порядком, по закону. Почему сорвался сом - в понятие надо войти. Дурак, конечно, посмеется, а у которого голова на плечах, тот разберется, чтобы не падать, где другие поскользнулись". Проблема в том, что литература делает этих проигравших героев симпатичными и вызывающими сочувствие. Что тоже в общем-то не страшно. Страшно другое: когда с этих симпатичных проигравших начинают брать пример для подражания. Лепить с них свою жизнь. С того же Руматы, например.
   Тот же Румата...чем он вам симпатичен был?
   В чём-то напоминал интеллигенту себя - интеллигентный, рефлексирующий человек, окружённый серым быдлом. Знающий и чувствующий больше, чем все они.
   Именно так интеллигент воспринимал собственное положение ё. Ассоциировал себя с Руматой. И не задумывался, что можно как-то по-другому. Не героически страдать, а работать. Не красиво проигрывать, а давать результаты.
  
   А с кого брать пример? Люди стараются брать пример с сильных личностей - и Румату подсовывали читателю, как сильную личность. Подковы руками рвёт, на мечах первый, язык как бритва...
   Только всего этого ещё недостаточно.
  
   Вообще, что-то было сильно не в порядке с советским кино и литературой. Фильмы про Фантомаса, про Жандармов с инопланетянами или про Лимонадного Джо были комедиями. В сущности пародиями - на боевики, ужасы и вестерны. Но ввиду того, что в Союзе не показывали ни того, ни другого, ни третьего, люди воспринимали эти пародии - как оригиналы. Потому что была потребность в боевиках, ужасах и вестернах.
  
   Точно так же - была потребность в сильных личностях, с которых можно было брать пример. А литература таких не давала. А если и давала - так только вот так...как историю поражения.
  
   Людям вообще нравятся истории про дилетантов, сажающих самолёты, побеждающих суперпрофессионалов и расследующих преступления. Это внушает читателю надежду... Про это кстати и сами Стругацкие писали... "Какой ты, дурак, умный, какое у тебя тонкое чувство юмора, и как ты ловко решаешь кроссворды!". Это кстати про теперешнее ЧГК.
  
   Не говоря вот ещё о чём. Чтобы писать про профессионалов, надо и быть профессионалом... А у профессионала ни времени, ни желания мурой заниматься. Плюс профессиональная этика - у тех же врачей. Не говоря уж о том, что профессионал, который ещё и писал бы хорошо - вообще редкость.
  
   О прощании
  
   В сущности "Волны гасят ветер" и "Маугли" - они о том же. О высшем существе, воспитанном низшими...и о том, что рано или поздно ему приходится уйти к подобным себе.
  
   И насколько достойнее выглядит прощание Маугли с джунглями, чем Тойво Глумова с Землёй. Дело совсем не в том, что он стал люденом...а в том, что хам всегда останется хамом. В шкуре пса ли, человека или Странника. В сущности, людены - это повторение двухсотлетней давности опыта профессора Выбегалло. "Вы программируете стандартного суперэгоцентриста. Он загребет все материальные ценности, до которых сможет дотянуться, а потом свернет пространство, закуклится и остановит время".
  
   О счастье даром
  
   ...В общем-то, "Счастья всем даром и пусть никто не уйдёт обиженным" - это благое намерение. Очень масштабное. И может именно оно привлекло к нашему миру внимание Демиурга. Уверены ли вы, что Мир Полдня - лучший из возможных миров?
  
  
   О прототипе Горбовского
  
   Читаю про лётчика Громова. Напоминает Горбовского. Но не доброго дедушку из поздних вещей, а железного капитана из "Полдня". Философия Горбовского - это ведь философия Громова.
  
   "Потом прилетел Стринг. Вот это был настоящий смельчак! Но он тоже не взял меня с собой. Не успел. Он пошел на посадку со второй попытки и не вернулся.
   -- Вот чудак! -- сказал Горбовский, глядя в потолок. -- На такой планете надо делать по крайней мере десять попыток. Как, вы говорите, его фамилия? Стринг?
   -- Стринг, -- ответил Сидоров.
   -- Чудак, -- сказал Горбовский. -- Неумный чудак.
   Валькенштейн поглядел на лицо Сидорова и проворчал:
   -- Понятно, это тоже герой-удалец. Сидоров покраснел.
   -- Нет, -- сказал он, -- я не герой. Стринг -- вот это герой. А я биолог, и мне нужна информация.
   -- Сколько информации вы получили от Стринга? -- спросил Валькенштейн.
   -- От Стринга? Нисколько, -- сказал Сидоров. -- Ведь он погиб.
   -- Так почему же вы им так восхищаетесь?"
  
   "Спрашиваю Громова:
   - А как летчика Чкалова вы оцениваете?
   - Он летал грубовато. Но храбр был до безумия. Не отдавал себе отчета. Он был лихач. Ему показать, что он такой-то... Я знал, что он рано или поздно разобьется, как знал и то, что я никогда не разобьюсь. У меня стиль был другой. Если заказало правительство, надо выполнить во что бы то ни стало".
  
   О благе государства
  
   "Горожане перестали распевать куплеты политического содержания, стали очень серьезными и совершенно точно знали, что необходимо для блага государства"...а разве это плохо? Смотря для кого. Для государства это очень хорошо, потому как обозначает пассионарный толчок. Государство в фазу подъёма похоже на единый экипаж, где все знают цель и к ней стремятся.
   А вот для кого это плохо - для иностранной агентуры. Потому что работать в таком государстве сразу становится очень сложно. Взяток брать не хотят, берущих сдают родные дети, да и вообще все институты государства неожиданно начинают работать с высокой эффективностью.
  
   О мире победившей интеллигенции
  
   Читаю "Астровитянку-3". Ещё одна утопия, мир победившей интеллигенции.
   Это ещё с Остапа Бендера повелось, в сущности Нью-Васюки принципиально мало чем отличаются от Мира Полдня.
   Кстати, сущность эту достаточно неплохо раскрыл дон Тамэо: "Я видел: некоторые дворяне уже открыто прогуливаются перед своими домами. Теперь им нечего опасаться, что какой-нибудь невежа в навозном фартуке забрызгает их своей нечистой телегой. И уже не приходится прокладывать себе дорогу среди вчерашних мясников и галантерейщиков. Осененные благословением великого Святого Ордена, к которому я всегда питал величайшее уважение и, не буду скрывать, сердечную нежность, мы придем к неслыханному процветанию".
  
   Интеллигенция всегда мечтала о мире, где она смогла бы прогуливаться без риска наткнуться на вонючего мужика. И лучше всего, чтобы мужик этот просто исчез. Но функция его продолжала выполняться - сортиры бы опорожнялись, хлеб -собирался, а осетрина - ловилась. В этом смысле гениальной находкой оказались киберы, так сказать ответ на все вопросы. В сущности - идеал мужика: работу выполняет хоть 24 часа в сутки, не воняет, водку не пьянствует, на шутки не обижается, морду бить не лезет, квазиразумен и исполнителен. Просто попробуй заменить в тексте "Полдня" слово "кибер" на "мужик". Короче говоря, советскому писателю-фантасту очень импонировала роль барина, владельца скольких-то душ крепостных.
  
   В мире победившей интеллигенции нет денег, ничего не решают накачанные мышцы - девушкам нравятся умные и тонко чувствующие с глубоким внутренним миром. Каковым каждый читатель Стругацких автоматически полагает самого себя. Чисто по определению.
  
   Ещё в мире интеллигенции нет места начальству. Это мечта о мире, где интеллигент - хозяин самому себе, вроде мальчика Кая. Сам решает, чем заниматься, а чем - нет. И решает эти задачи, свободный от шарашек, начальников и т.д., демонстрируя миру мощь своих возможностей - с построением в конце концов Золотого века.
  
   Тут мне сразу вспоминается байка от генерала Гровса:
  
   "Сорок четвёртый год. Атомная гонка.
   Американским атомным проектом руководит генерал Лесли Гровс, исследования ведут Нобелевские лауреаты Лоуренс, Юри, Комптон. А кандидатура Оппенгеймера ещё и вызывает крупные сомнения - нет у человека нобелевки, неправильный он какой-то. А ну как бомба неправильная получится? Не той системы.
   Куратор советского проекта - будущий маршал Лаврентий Палыч Берия. Участвуют Курчатов, Флеров, Харитон.
   Немецкий проект. Как удаётся выяснить разведке, руководитель проекта - знаменитый физик Вальтер Герлах, из великих участвуют Вернер Гейзенберг, Ган и Дибнер.
   Получив эту, последнюю информацию, генерал Гровс облегчённо заключает, что у немцев особых успехов нет.
   Потому как рулить проектом до сих пор дают учёным".
  
   Убить грамотея
  
   Добрые арканарцы в едином порыве режут грамотеев...с подачи власти...а что ещё делать, если какого грамотея не тронь - за него заступается самая что ни есть нечистая сила. Складывается очень странная картина - что все грамотеи королевства в полном составе заключили договор с нечистым...
   Знаете, что такое аутоиммунная реакция? Вот это в Арканаре и получилось.
  
   О Гуре Сочинителе
  
   Есть в "Трудно Быть Богом" один эпизодец, совершенно проходной, на который не обращают внимания ни Румата, ни читатель. А похоже зря.
   На королевском пиру:
  
   "Гур сел.
   - Легко и сладостно говорить правду в лицо королю, - сипло проговорил он.
   Румата промолчал".
  
   В сущности, это парафраз из Булгакова: "Правду говорить легко и приятно". Вставленный очень ядовито и к месту.
  
   Просто совпадение? Или?..
  
   Может и совпадение...только вот последующие события... уж очень быстро после этого землян из Арканара вышибли.
  
   И кто тогда скрывался под маской несчастного сломленного писателя?
  
   Похоже, прогрессор иной цивилизации. Причём, специалист не только по арканарской культуре, но и по земной.
   В таком случае, цитата - своего рода намёк. "Землянин, ты раскрыт". Мол, лично вы, дон Румата, мне симпатичны, так что прихватывайте вашу женщину и уносите ноги. Потому что на носу переворот...и что Румата в ходе этого переворота останется жив - совсем не факт.
   Намёк очень тонкий, на грани "померещилось".
   Потому как во-первых, прогрессор не собирается давать землянам шанса поправить положение. Или сменить политику. Короче говоря, ничего материального, с чем можно побежать к начальству: "Ой, Александр Васильевич, у нас тут конкуренты объявились".
   А во-вторых, вполне возможно, и что его, прогрессора, в свою очередь пишут - с последующим анализом и разбором записей. На чёрта ему нужны проблемы с обвинением в измене и работе на противника? А так...не придерёшься.
  
   Это ведь очень интересный вопрос: как Ордену вообще удалось провернуть всю свою операцию. Только перевоз 25000 человек с лошадьми... это ж нужен вполне конкретный флот. Скрыть снаряжение и отправку которого - уже достаточно сложно, а при наличии хоть какого наблюдения со спутников - так и просто невозможно. А вот при наличии советников от другой высокоразвитой цивилизации - вполне осуществимо.
  
   Имеется некая другая цивилизация, которой не нравится самоуверенный дилетантизм землян в Арканаре. И они чётко отдают себе отчёт, чем это вмешательство кончится: всё равно, как операцию больному возьмётся делать местный слесарь.
   Как много лет спустя бегал по Саракшу Рудольф Сикорски, пытаясь остановить не в меру активного Камерера. Сикорски не успел, а эти успели.
   Обратите внимание на слова Руматы: "Вся двадцатилетняя работа в пределах Империи пошла насмарку. Под Святым Орденом не развернешься."
   Деятельность землян блокирована эффективно и исключительно за счёт местных ресурсов. Никаких скорчеров и дирижаблей с усыпляющим газом.
  
   Кто они - не знаю. Может, тагоряне. Может - и скорее всего - вообще кто левый, о чьём присутствии земляне даже не догадываются. Ясно одно: у них есть наблюдатели на Земле и наше вмешательство в историю других планет им не нравится.
  
   А что до ставки на Святой Орден...а чем лучше ставка землян на Арату Горбатого? Как говорится, "это сволочь, но это наша сволочь". Монахи - ребята не слишком симпатичные, но от них хотя бы стабильность. А стабильность в Средневековье - это развитие торговли, а торговля - это культура, наука, искусство...
  
   Город, оккупированный Орденом выглядит по первому утру не слишком эстетично, но там хотя бы можно жить.
   А как выглядит город, захваченный крестьянской армией Араты?
  
   Ну и последнее. А ведь сломленный и ничтожный Гур Сочинитель - это идеальная легенда для работы из дворца. Никто не стесняется - что двор, что земляне, никто не принимает всерьёз, отношение как к мебели. Безвредный чудак. Но при этом возможность присутствовать на всех королевских пирах плюс возможность быть эксцентричным. Плюс - в качестве прикрытия - лично дон Рэба.
  
   Кстати, "первый в истории Империи светский роман", прототип "новой и самой плодотворной дороги в литературе" - это ведь тоже прогрессорство. Причём на уровне макровмешательства.
  
  
   Это не Горбовский
  
   Перечитал цитату из "Волны гасят ветер":
  
   "- Ну что вы тут затеяли около меня? - ноющим голосом произнес он. - Ну взрослые же люди, не школьники, не студенты... Ну как вам не совестно, в самом деле? Вот за что я не люблю все эти разговоры о Странниках... И всегда не любил! Ведь обязательно же они кончаются такой вот перепуганной детективной белибердой! И когда же вы все поймете, что эти вещи исключают друг друга... Либо Странники - сверхцивилизация, и тогда нет им дела до нас, это существа с иной историей, с иными интересами, не занимаются они Прогрессорством, и вообще во всей Вселенной одно только наше человечество занимается Прогрессорством, потому что у нас история такая, потому что мы плачем о своем прошлом... Мы не можем его изменить и стремимся хотя бы помочь другим, раз уж не сумели в свое время помочь себе... Вот откуда все наше Прогрессорство! А Странники, даже если их прошлое было похоже на наше, так далеко от него ушли, что и не помнят его, как мы не помним мучений первого гоминида, тщившегося превратить булыжник в каменный топор... - Он помолчал. - Сверхцивилизации также нелепо заниматься прогрессорством, как нам -- сейчас учреждать бурсы для подготовки деревенских дьячков"...
  
   Эх...сколько за последние двадцать лет нам именно так мозги промывали: "Либо красное, либо коричневое - иной альтернативы нет". А это непременное стремление - вместо спора по существу - унизить собеседника? Это ведь не Горбовский говорит: командир, звездолётчик, долгие экспедиции, где обостряются все конфликты и взвешиваешь каждое слово. Это советский интеллигент семидесятых-восьмидесятых - нежелание что-то делать и много умных букв, чтобы своё бездействие обосновать.
  
   О Абалкине и Окамме
  
   А ведь история с Абалкиным - грязная провокация. В лучших традициях. Вначале пускаем ягнёнка в волчьей шкуре. Когда его убивают, поднимается волна негодования против псов, их устраняют. И вот тогда приходит время волков в овечьих шкурах. Просто подумайте: долго ли просуществовал бы этот Институт чудаков у Сикорски? И не говорите, что людены при своём всемогуществе сделали бы с Сикорски что хотели. Потому что тот предпочитал давить паровозы, пока они самовары.
   Кстати, вопрос. Если "удержать людена на спирали психофизиологического развития, провести его от уровня к уровню до самого конца" так сложно - кто воспитал первого людена? А если никто, если сам...вы ведь знаете, как называется это явление. Малигнизация. Таким образом людены - просто злокачественная трансформация Homo sapiens.
  
   Кстати. Вся эта история с подкидышами - жёстокий авторский произвол. То есть в сущности произвол демиургов мира.
   Сикорски, как и все мы, исходит из принципов Оккамма. Откуда ему знать, что много тысяч лет назад в основу мироздания заложили свинью...причём персонально для него. Настоящий бог так не поступает. Даже языческие боги так не поступают, потому что даже языческие боги олицетворяют какую-то справедливость. И дьявол так не поступает: какой интерес тупо сломать человека об колено?
   Но вот кто так поступает всегда - писатель. Проблема с мирами книг.
   Реальный мир стремится к справедливости, победе сильнейшего...в общем, в реальном мире властвует бритва Окамма: изо всех вариантов выбирается самый скучный.
   Книжные миры создаются, чтобы их прочитало максимальное число читателей. Именно поэтому в книжном мире действует противоположный принцип: изо всех вариантов выбирается самый интересный. Самый маловероятный и редкий.
  
   Именно поэтому тот житель Островной Империи и сообщил Камереру, что его мир выдуман.
  
  
   Стругацкие без фантастики
  
   1.
   ТББ и "Попытка к бегству" намного глубже, многослойнее, чем поздние вещи Стругацких. Может быть оттого, что в них поднимались проблемы реального мира. То есть, авторы (в основном АНС) преломляли через себя реальный опыт своей жизни - и делали из него фантастику.
   Если убрать фантастическую составляющую, то...
   ..."Далёкая Радуга" - это книга о войне и эвакуации (личный опыт АНС). Сравнивая хроники октябрьской паники в Москве 1941 и "Далёкую Радугу" - местами совпадения дословные.
   ..."Понедельник" - о жизни Пулковской обсерваториии, хорошего научного коллектива, где работал БНС.
   ..."Жук в муравейнике" - это АНС - вернувшийся из гарнизонов и обнаруживший себя перпендикулярным штатской жизни.
   ..."Попытка к бегству" - где-то впечатления АНС с подготовки Токийского процесса.
   А "Пикник на обочине" - история о том, как идут к вершинам по трупам. И что как ты поднимался по чьим-то трупам, так кто-то может пройти по трупам твоих детей.
   Короче говоря, ранние вещи Стругацких - они о серьёзных проблемах реальной жизни...замаскированных под фантастику. И это реальный опыт - тем и ценный. И именно поэтому они оказались интересны "широким массам".
   Коллизии в поздних вещах - во многом надуманы, искусственны.
  
   2.
   Теперь, почему - фантастика.
   Во-первых, без такого дисклеймера ("Это всё сказки, это не у нас, это в Арканаре) этого скорее всего никто бы не напечатал...а во вторых...кто бы это стал читать?
   Всё это эмоционально очень тяжело: "А как пахли горящие трупы на столбах, вы знаете? А вы видели когда-нибудь голую женщину со вспоротым животом, лежащую в уличной пыли? А вы видели города, в которых люди молчат и кричат только вороны?". "Потом под окном поехали подводы, нагруженные до второго этажа. Румата сначала не понял, что это за подводы, а потом увидел синие и черные руки и ноги, торчащие из-под рогож, и поспешно отошел к столу".
   И именно дисклеймер тут и спасает - "Это понарошку, такого не бывает".
   Подводы до второго этажа, вспоротые животы, трупы на столбах - это ведь было - причём именно в стране Стругацких. Меньше, чем за полвека до написания книги. И меньше, чем тридцать лет после написания. Вам нравится читать про гражданскую войну? Про тридцать седьмой и Голодомор? Про Сумгаит, Фергану и Бендеры? Так с чего это должно было нравиться современникам?
  
   Румата, как зеркало советской интеллигенции
  
   В сущности "Трудно Быть Богом" - это тоже книга о попаданцах. Попаданец попадает в прошлое со всеми роялями, включая легенду, знания, вертолёт, синтезатор "Мидас", непробиваемую кольчугу, технику фехтования, опережающую местную лет на триста и эвакуационную группу на случай провала.
   И с жутчайшим треском проваливается. Впечатление от поведения Руматы - слепой, самоуверенно вышагивающий по скоростной трассе.
  
   Перечитайте сцену, где Румата сообщает королю о Будахе. Это ж полный провал: действовать, исходя из совершенно неверной оценки ситуации, угроз и раскладов.
  
   А понты перед Рипатом...
   Где-то дону Рэбе проще - для него Румата - некий сказочный персонаж. То ли сатана, то ли божок какой-то, а в общем-то обычная нечисть. Того же порядка, что и древний зверь Пэх или голый вепрь Ы. Да, противник опасный, но никак не меняющий картину мироздания, а вполне в неё вписывающийся. Вдобавок, довольно ограниченный и глупый. Рэба же с Руматой играет - как тореадор с быком.
   А вот для Руматы мысль, что его по всем пунктам переигрывает грязный туземец - совершенно неприемлема. Полный конец всей картине мира. Где он бог среди невежественных дикарей.
   Он готов притянуть какие угодно сущности, включая фашизм, лишь бы сохранить цельную картину мира. А картина распадается.
  
   "Плохо дело, подумал Румата. Ничего не понимаю". Самое забавное, что при поиске на фразу "ничего не понимаю" в книге компьютер находит её трижды. Дважды в применении к самому Румате, а третий...он же первый - когда пишут про "ничего не понимающих сановников", оказавшихся на пути дона Рэбы.
  
   Во-первых, если бы это "не понимаю" было сказано раньше, может что-то удалось бы изменить. Признать, что проблема существует - первый шаг к её решению.
   А во-вторых, это состояние непонимания длится очень недолго. Румата находит очередной ярлык для обозначения ситуации и обретает прежнюю самоуверенность. И продолжает тупо отыгрывать когда-то отработанную легенду.
   Выглядит он при этом - как Штирлиц с волочащимся парашютом. Всё, легенда исчерпана. Ситуация неординарная, в этот момент требуются и неординарные меры. Какие? А чёрт его знает. Наверное, разведчик-профессионал в такой ситуации нашёл бы выход, смог бы сымпровизировать. Что угодно, вплоть до раскрытия истинной своей истинной сущности и вербовки. Представьте в сцене допроса Руматы - вместо Антона - Тангорна из "Последнего кольценосца".
  
   А ещё вспомнил общение Руматы с принцем Арканарским "Иногда он думал, как здорово было бы, если бы с планеты исчезли все люди старше десяти лет". Проблема в том, что Антон - несмотря на свои тридцать шесть лет - мальчишка. Как мы все. Дети хорошего времени. Антон инфантилен, на уровне двенадцатилетнего мальчишки - и поведение, и рассуждения. Отсюда и все беды.
  
   Обратите внимание на круг его общения: мальчик Уно, принц - с ними ему интересно. Дон Пампа, сам в уровне развития недалеко ушедший от мальчишки. Восемнадцатилетняя Кира - уже отношение, как к матери или старшей сестре.
  
   И беспричинная паника наедине с доной Оканой - это именно паника мальчишки, не взрослого человека.
  
   Сравните с доном Кондором, с доном Рэбой, с Будахом. Насколько те взрослее.
   Дерьмо в котором оказался Румата, имеет корнями шесть лет мордобития, выпивонов и бездействия. Для сравнения - Суворов, "Аквариум". "Знать город лучше местной полиции! Не сдашь с трех раз - вернут в Союз". Разведка - штука жестокая.
   Это как в советском студенчестве: пять лет законно гуляли, делая вид, что учатся.
  
   Антона посылали в Арканар совсем не для того, чтобы водку пьянствовать и безобразия нарушать. В первую очередь его посылали работать. Работать тяжело, вспомнить того же Суворова, что такое работа в разведке - пот и грязь. Для этого готовили и учили. Но, похоже, всё, что понял Антон - что он - эдакий представитель Земли на Арканаре. И его задача - культурно представлять родную планету, типа, руссо туристо, облико морале.
  
   Кроме того - возможность безнаказанно хамить и бить морды - это как вино. Сносит крышу, если с детства культуры потребления нет.
   О ком всё это? О советской элите - вчера от сохи, сегодня - в роли военных, политиков, следователей, врачей, учителей. Какая-то власть над людьми в руках вчерашних батраков. Власть - и никакой культуры её использования. Все знают о внешнем - привилегиях, уважении, личных машинах. И никто - об адовом труде и ответственности.
  
   Стругацкие создавали Антона по своему образу и подобию - а получилось зеркало. И нечаянно поставили диагноз целому поколению советской интеллигенции: инфантилизм в тяжелой форме. Нет, книги Стругацких интересны и полезны, вот только читать их надо не как пример для подражания, а как историю болезни.
   Беда в том, что, хотели Стругацкие, или нет, но у них получилась книга про то, как НЕ НАДО. А советская интеллигенция увидела в Румате своё отражение. И стала лепить жизнь с Руматы. Не задумавшись, что если ты узнаёшь себя в персонаже древней притчи, стоит сдать билет в Самарру.
  
   Кстати, обратите внимание, что каждого интеллигента, забрасываемого в дикие условия, Стругацкие снабжали либо нереальной крутизной, как Румату или Камерера, либо материальными артефактами типа полевого синтезатора или скорчера. Или, на худой конец, звездолёта, на котором можно унести ноги. Примерно так же поступало родное государство, давая выпускникам вузов офицерские звания.
   Потому что иначе интеллигент впадёт в полное ничтожество ("А ведь захирел бы старичок. Пожалуй, даже и умер бы"). Или не впадёт. Но это уже совсем другая история, и даже Стругацим она оказалась не по плечу.
  
   Сценарий: интеллигент в Арканаре и без всего.
   Это история девяностых. Это история сына Цветаевой (вариант несчастливый) и сына Ахматовой (happy end). Это история профессора Войно-Ясенецкого.
   И, возвращаясь к теме, это истории Будаха, отца Кабани и лейб-знахаря Таты.
   Каждый из этих людей жил в Арканаре безо всяких полевых синтезаторов, дворянства, веерной защиты и антибиотиков. То есть в условиях, в которых Румата не протянул бы и дня. Что уже заслуживает огромного уважения. Что общего - все они высокие профессионалы.
   И каждому из них рано или поздно предъявляют - либо пойти против своих убеждений, либо подохнуть. Один изобретает колючую проволоку, другой травит короля
  
  
   Рэба и Румата
  
   И Румата и Рэба были представителями организаций, располагали возможностями (у Руматы больше). Отличие - у Рэбы была стратегическая цель и видение, каким он хочет видеть Арканар. У землян - в лучшем случае тактические. Особых целей у землян на Арканаре не было, максимум изучение. Чем вообще был Арканар для Земли? Эдаким ожившим заповедником для археолога, где можно наблюдать средневековье, максимально близкое земному в его естественной среде. Что-то вроде Галапагосских островов для биолога. Ну и послали туда наблюдателей, вроде как этнографов посылают. Вот только оказалось, что годами жить в условиях средневековья, наблюдать всю эту средневековую жестокость - у человека мира Полдня сносит крышу. Ну и разрешили вмешательство. Бескровное. Только культурное и экономическое. Проблема в том, что ввиду отсутствия в Мире Полдня денежной экономики и наличия теорий о высшей ценности человеческой жизни - инструмента, чтобы проработать все последствия такого вмешательства не было. Отсюда результаты.
   Аналогия тут - как столкновение интересов этнографа развитой цивилизации и разведчика менее развитой. Скорее всего победит разведчик.
   Кстати, представьте себе наблюдателя иной цивилизации, попавшего во Францию 1780-90-ых. Тоже писал бы про "нормальный уровень средневекового зверства, как счастливое прошлое Франции".
  
  
   Арканарский гамбит
  
   Захватив Арканар, Орден приобретает сразу кучу головных болей. По пунктам. Весёлый дон Пампа с дружиной и вассалами, которого королевская армия воевала - безо всякого успеха. Бароны могут ссориться между собой по пустякам, но в случае серьёзной заварухи, чреватой ущемлением их прав, объединяются и организуются: "Он натравил друг на друга два влиятельных рода в королевстве, чтобы ослабить их и начать широкое наступление на баронство. Но роды помирились, под звон кубков провозгласили вечный союз и отхватили у короля изрядный кусок земли, искони принадлежавший Тоцам Арканарским". В общем, полномасштабная партизанская война Ордену уже обеспечена.
  
   Плюс непременные чудесно спасшиеся принцы Арканарские - обязательный спутник сомнительных устранений наследников престола.
  
   Герцог Ируканский, непосредственный сосед барона Пампа, вполне может поддержать и первых, и вторых.
  
   Тут ещё крестьяская армия дона Кси и Пэрты Позвоночника. Арата Горбатый, заправленный очередной порцией золота, дабы когда "арканарский люд полезет из своих щелей с топорами - драться на улицах" - вести их "чтобы они били тех, кого надо, а не друг друга и всех подряд".
  
   Добавить сюда убитую в ноль экономику ("королю пришлось выскрести до дна опустевшую казну, чтобы бороться с крестьянскими восстаниями, охватившими всю страну"). Ну и назревающий голод: "Крестьяне окончательно зарылись под землю в своих Благорастворениях, Райских Кущах и Воздушных Лобзаниях, не решаясь выходить из землянок даже для необходимых полевых работ".
  
   Плюс необходимость держать оборону против меднокожих варваров: "орды меднокожих варваров, спускающиеся с гор и истребляющие все живое".
   А регулярную арканарскую армию дон Рэба потопил в болотах.
   Тут кстати попутно становится ясно, зачем боевой магистр Ордена настолько бездарно воевал с Ируканом. Требовалось ликвидировать армию Арканара, дабы экспедиционный корпус Ордена не встретил бы противодействия. (Не для протокола: нечто подобное нынче проделывает с американской армией в Ираке и Афганистане Барак Обама).
  
   Короче, очень интересно, какой враг рода человеческого подсказал Ордену наступить на эту дынную корку?
  
   А кто переправлял в Арканар Будаха, единственного на Запроливье специалиста по ядам? Зная, что дон Рэба взламывает последнюю защиту короля, королевских лейб-знахарей.
  
   И не звали ли его например доном Кондором? Такая вот многоэтажная интрига с целью свалить Орден.
  
   О кадаврах Выбегаллы.
  
   А ведь три кадавра Выбегаллы - это три поколения советских писателей.
   Первое поколение - российская интеллигенция, лишённая всех прав, истреблённая и не оставившая почти ничего. Мы знаем Гумилёва, ещё несколько фамилий, но это так, надводная часть айсберга.
   Второе поколение - вечно полуголодные писатели Серебряного века, тот же Булгаков, в произведениях которого красной нитью проходит тема еды.
   И третье - сытые советские писатели, придумавшие новую реальность и замкнувшие на неё реальность реальную. Классический пример - "Молодая Гвардия", когда реальным людям пришлось отвечать за книгу о них, в которой писатель отвёл им роль предателей.
  
   Человек не на своём месте
  
   В сущности, "Жук в муравейнике" - книга о человеке не на своём месте. Вчитайтесь: "Парень, видимо, прирожденный зоопсихолог. "профессиональные склонности: зоопсихология, театр, этнолингвистика...Профессиональные показания: зоопсихология, теоретическая ксенология..." И тем не менее из парня делают прогрессора.[...] Так нет же, парню приходится работать с гуманоидами, работать резидентом, боевиком, хотя он пять лет кричит на весь комкон: "что вы со мной делаете?" А потом они удивляются, что у него психический спазм". Вам не кажется, что это офицер А. Стругацкий - про самого себя?
   И ещё. "Что же касается твоей гипотезы, то она несостоятельна. Лев Абалкин сделался превосходным резидентом, он любил эту работу и не согласился бы променять ее ни на что".
   Человек с высоким интеллектом и хорошей самодисциплиной может хорошо выполнять даже нелюбимую работу, лучше многих. Но как же он делал бы любимую работу?
  
  
  
  
  
  
Оценка: 4.66*11  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"