После того, как трое слизеринцев отправились в ночное плаванье, количество заклинаний, от которых приходилось защищаться Гермионе, уменьшилось. Трое слизеринцев на утро попытались было напугать ее последствиями, но Гермиона спокойно заметила, что Нага мог оставить их и на дне озера. Это остудило их пыл, и ее оставили в покое. Слухи распространившиеся после этого, только помогли уменьшить количество нападений.
Гермиона встряхнула головой, и сосредоточилась на том, что рассказывал профессор Квиррелл, которого она попросила объяснить её связь с Нагой.
-- ... но -- везде. Внутри нас, вокруг нас. Чем больше ты используешь магию, управляешь ею, тем сильнее она изменяет тебя. Иногда эти изменения видимы, иногда нет, -- рассказывал он. -- Ты ведь знаешь, кто такие анимаги?
-- Да, профессор Макгонагалл доходчиво объяснила это, -- ответила Гермиона.
-- Анимаги могут принимать форму животных, приобретая их характерные черты и инстинкты. В какой-то мере, они могут и общаться с другими животными их вида.
-- Но какое отношение имеют анимаги к тому, что я могу общаться с Нагой?
-- Терпение, -- нахмурившись сказал он. -- Не перебивай. Это не общеизвестный факт, но пока не завершишь первое превращение, форма может меняться. К примеру, если бы ты стала анимагом в пятнадцать, то, вполне возможно, что твое животное бы значительно отличалось от того, которым бы ты стала сейчас.
-- Это довольно очевидно, -- продолжил он. -- Ты и василиск очень близки. Если я правильно понял, то он -- твой первый... друг. Неудивительно, что ты желала его понимать, быть с ним ближе. Ты желала, и магия повиновалась. Магия меняла тебя. Не сомневаюсь, что твоя текущая форма -- змея. Поэтому ты можешь понимать его. Это не делает тебя змееустом, но разница минимальна.
-- Поэтому темные искусства так опасны? -- спросила Гермиона, проведя параллели.
-- Да. Каждое темное заклинание должно подпитываться такими негативными эмоциями, как злость и ненависть. Необходимо желать причинить боль, наслаждаться болью, чтобы воспользоваться пыточным заклинанием. Необходимо желание убить, забрать жизнь, чтобы воспользоваться убивающим заклинанием.
-- Это меняет тебя, -- продолжал он. -- Магия повинуется твоим желаниям и эмоциям, толкает тебя к безумию. Лишь сильные волей и разумом могут надеяться остаться собой. Запомни, не стоит прибегать к темным искусствам, если у тебя нет на то причины.
-- Я... я и не собиралась их использовать, -- сказала Гермиона.
-- Вот и хорошо, -- кивнул Квиринус.
-- Кроме того, я не знаю ни одной причины, которая могла бы заставить меня прибегнуть к темным искусствам, -- добавила она.
-- О, не будь столь категоричной. Существует множество причин, которые толкают людей к темным искусствам. Разве ты не пошла бы на все, чтобы защитить своих близких? Разве не пошла бы ты на все, чтобы предотвратить нечто ужасное? Разве всеобщее благо не стоит того, чтобы жертвовать собой?
-- Все равно я бы не стала использовать темную магию. Это зло.
-- Это несомненно хорошо, что ты так думаешь. Однако не делай поспешных выводов. Порой ужасные поступки спасают жизни тысяч. Как ты думаешь, не лучше бы было умереть одному ребенку, чтобы он не вырос в маньяка, который поведет за собой мир к бездне? Что бы ты сделала, будь у тебя шанс убить Геллерта Гриндельвальда, прежде чем он окунул мир в хаос самой ужасной войны за всю историю человечества? Хладнокровно убить ребенка -- это непростительно, но этот поступок бы спас миллионы жизней.
-- Всегда есть выход. Можно попытаться воспитать его иначе, вместо того чтобы убивать.
-- Возможно, но если тебе не удастся, и он все же вырастит в того самого маньяка, как ты будешь смотреть в зеркало, зная что могла предотвратить гибель миллионов?
-- Это... ужасно, если смотреть на это с такой стороны, -- сказала Гермиона. -- Но я настаиваю на своем. Нужно просто упорно работать и идти к своей цели, чтобы не потерпеть неудачу.
Нага зашипел, и профессор улыбнулся.
-- Твой василиск считает иначе.
-- Вы его понимаете? -- спросила она.
-- Чуть-чуть, -- ответил профессор.
-- Нага бы убил ребенка, потому что он подчинился бы своим инстинктам. Это не зло, ведь он просто делает то, что диктует природа..
-- Ты права. В природе нет добра и зла. Куда проще быть волшебным существом как он, и не задумываться о подобных вещах, да, Гермиона? -- спросил профессор со вздохом. -- Уже поздно. Ты можешь идти, но не забывай упражняться.
-- Конечно, профессор, -- ответила она.
Несколько недель она пыталась узнать больше о том, что было на третьем этаже, но пока никаких ниточек не нашла. Гермионе не хотелось быть зависимой от Трейси, поэтому она и не просила о помощи.
-- Нага, -- прошептала она. -- Ты не мог бы прыгнуть на третий этаж и посмотреть, что там?
Он зашипел, спустился на пол, и беззвучно исчез. Гермиона же направилась в библиотеку. Она уже читала о Гриндельвальде, но разговор с профессором заинтриговал ее, и она решила узнать больше о человеке, из-за которого началась война в волшебном и в обычном мирах. Логика в словах профессора была, но она не считала убийство ребенка -- выходом.
Зарывшись в книгах, она не сразу заметила, как рядом с ней села Трейси.
-- Что делаешь? -- спросила рыжеволосая ведьма.
-- Ищу информацию о Гриндельвальде.
-- Извини, ничем помочь не могу. Как твои занятия с Квирреллом?
-- Не знаю, -- ответила Гермиона.
-- Как это?
-- Он дал мне слишком много пищи для размышлений. Не поможешь мне найти книжку о том, как повлияли действия Гриндельвальда на обычный мир.
-- Конечно!
-- Спасибо.
Спустя несколько минут рядом с ней неожиданно появился Нага, и тут же обвился вокруг нее. Гермиона погладила его, и он начал шипеть пытаясь объяснить, что же он видел.
-- Большое существо? -- спросила Гермиона. -- Как осел?
Нага зашипел, и Гермиона тихо рассмеялась.
-- Как грубо, Нага. Как слон? Больше?
-- О чем вы? - спросила Трейси.
-- Я посылала его на третий этаж. Там какое-то огромное существо.
-- Дракон? -- предложила Трейси.
-- Нет, -- перевела Гермиона шипение василиска. -- Что-то похожее на собаку, но больше, как дракон. Подожди, три головы? Ты не шутишь?
-- Он шутит, да? -- прошептала Трейси. -- Цербер в Хогвартсе?
-- Ну, если Нага не галлюцинирует, то да, в замке цербер.
-- Зачем им понадобилось приводить в Хогвартс цербера?
-- Чтобы что-то охранять, -- предположила Гермиона. -- Интересно, что? Кто из учителей мог привести его?
-- Из учителей... пожалуй, никто. Мог привести Хагрид, лесник. Он обожает работать с опасными животными.
-- Отлично, -- обрадовалась Гермиона зацепке, -- тогда нужно с ним поговорить.
-- Гермиона, это опасно! Я имею в виду цербера, не Хагрида, конечно же. Зачем нам лишние проблемы?
-- Трейси, перестань. Мне просто любопытно. Никто не запрещал нам задавать вопросы.
-- Ты меня в могилу сведешь, Гермиона, -- со вздохом произнесла рыжая ведьма.
-- Давай дальше искать о Гриндельвальде.
Их поиски закончились успешно. Секрета из жизни Гриндельвальда не делали. Как оказалось, именно из-за него нацисты пришли к власти в Германии и некоторых других странах. Именно благодаря ему и его последователям, нацистам удалось взять под контроль население, а затем и начать войну.
Как и сказал профессор Квиррелл, миллионы остались бы живы, исчезни Гриндельвальд, но давало ли это кому-то право убивать еще невинного ребенка. На мгновение Гермиона почувствовала раздражение из-за того, что ей сказал профессор. Из-за него она стала сомневаться в своих взглядах и убеждениях.
Нет, она бы не стала убивать ребенка. Всегда есть выбор, лучшее решение, которое не зависит от жизни и смерти ребенка.
-- Пойдем в гостиную, -- сказала она Трейси, ставя последнюю книгу на полку.
-- Я тебе говорила, что пыталась договориться с Розье?
-- Нет, договориться о чем?
-- Ну, я попыталась убедить ее помочь нам.
-- И?
-- Она, блин, больная! Предложила мне дать ей Нерушимую Клятву Верности. Нужно подумать, что ей можно предложить.
-- Трейси, да оставь ты ее в покое. Нам она не нужна.
-- Нужна! Она одна из немногих влиятельных чистокровных, которые могут нам помочь в будущем. Ей скоро исполнится семнадцать, и она будет заседать в Визенгамоте и Совете Благородных. Ее голос в будущем может спасти тебе жизнь.
-- Ты слишком много думаешь о политике, -- со вздохом сказала Гермиона. -- Мы еще дети.
-- Да, но нужно уже сейчас начинать делать все, чтобы приобрести влияние в волшебном мире. Знаю, ты просто хочешь быть могущественной ведьмой, чтобы заткнуть недовольных пуристов, но одной магической мощи недостаточно. Просто взгляни на Дамблдора. Большую часть своей репутации и влияния он заработал еще будучи учеником Хогвартса. Он не только великий волшебник, но и очень влиятельный политик. Знаешь, почему шляпа определила тебя в Слизерин?
-- Потому что я желала силы. Из-за моей амбициозности.
-- Да, отчасти. Но главное -- ты можешь учиться в Слизерине. В Гриффиндоре ты бы не стала политиком. Здесь, ты можешь этому научиться. Дамблдору это не нужно, он и так понимает, что такое политика, потому что его семья всегда была влиятельной в волшебном мире. Просто подумай об этом, пожалуйста.
-- Хорошо, -- согласилась Гермиона. -- я подумаю об этом.
-- Спасибо.
Гермиона вздохнула. Голова пухла. Сначала Квиррелл, теперь Трейси. А тут еще и цербер на третьем этаже. Сможет ли она что-то узнать у Хагрида? Она нахмурилась. Ей нужно быть хитрее. Нужно было что-то предложить Хагриду, что позволило бы ей поговорить с ним. Она тут же подумала о Наге. Крылатый василиск! Хагрид любит опасных животных, и Гермиона была уверена, что Нага его обязательно заинтересует.