- Это снова был он. А кто он я сейчас поясню. Это был я, собственно говоря, открытыми картами так сказать. Впрочем это был всё же не я, а тот миленький гадёныш,которого я держал внутри, на самых верхних полках своего я, эдакого плацкартного вагона. Он и похож на меня настолько, что и вопросов быть не должно. Но я задаю вопрос, потому что хуже нет чем молчать. Надо или уйти или что-то сказать, хотя бы - "правда хорошая погода ?", и услышать в ответ - "отвратительная, сущая правда". Или ничего не услышать, но тогда незачем оставаться, а типа взять шляпу и сказать "адью", дёрнув плечом или шумно закрыв дверь как это делалось сто лет назад...
Но я на всякий случай спросил его - "кто ты?", таким тоном, когда надеются на "хотите выпить?" услышать отказ. Спросил с таким подъёмом в конце слова, что уже никак нельзя сказать "с удовольствием", а только - "нет,спасибо..." и получить холодный кивок и отвернуться к окну, за которым не происходит ровным счётом ничего, на загаженных столбах сидят вороны и дымит мусор...
Вот он мне и не ответил, хотя мог. Ведь он, то есть собственно я, был не без налёта интеллигентности, во всяком случае из семьи, где ели с ножом, и соль брали ножом, а не липкими пальцами. Правда при этом я отмалолетничал в грязных штанах, с неистребимым пованиванием дымом, бензином, и в соль я лазил пальцами и помидором брызгал на скатерть. Но тут есть своя причина...
- А ты не видишь?,- ответил он. Теперь молчал уже я а он отвечал за меня как если б я ответил за себя. Чёрт!,привязалось - он-я, кто спросил и кто ответил. Ну пускай я спросил и я же и ответил, ведь он был я, а я - он...
Тогда я спросил -"ты что молчишь?".
- Я думаю... Я думаю, что только с женщинами ты был таким жестоким, ещё может быть с кошками. Хотя женщина - человек, тут не поспоришь, а кошка всегда кошка... И тогда ты пошёл к ней, точнее поехал на троллейбусе, зайцем, воображая как объявляется контролёр и спрашивает - "ваши проездные документы...", а ты громко - "нет документов!". И контролёр нехотя ввяжется в перебранку, и с ним какой-нибудь "из интеллигентов", и будет потеха. Ты - "вон с сумками, за двоих едет!".А он мне... Но нет,контроля не было...
Она определяла себя "безотцовщиной". С того дня когда некто собрал чемодан, кинул сверху белую "свадебную" рубашенцию, ещё что-то и отчалил без "досвидания". Впрочем, может и под злой речитатив и слёзы,- какая разница... Хотя нет,совсем не так, тут психология - ты всегда навсегда остаёшься на месте обиды, типа тенью на стене в Хиросиме.
Разговаривая с женщиной, и не только разведёнкой, нельзя использовать слово "свобода". Можно даже нецензурить,но упаси бог... Женщину "свобода" бесит как нечто выскальзывающее из рук, типа салатницы или путающийся в поводке терьерчик...
А ты незванно заявился и молчал как пыльная ваза на подоконнике. Ждал пока уймётся плеск в ванной, курил в оконное стекло. Приехал без приторного узбекского её любимого вина, ,зображал крайнюю скуку, чуть не сплин... И таки дождался -"уходи,я сегодня болею...". Крутанулся на каблуке фрайером на выход...
А ты же знал,что она на пятом месяце,что молчишь?
- Послушай,гадёныш - ты же в курсе, что мне позарез нужна была это самая грёбаная свобода и я не привык плеваться в зеркало после стакана водки... А детёныша она
всё одно оставила в доме ребёнка.Ей нужен был я. Ты ещё вспомни мои-свои детские грешки... Ну да, она ещё спросила - "зачем ты пришёл?"..."Тебе соврать?"...
В детстве я врал с такой убеждённостью, что меня даже не били. Я сочинял вдохновенно, а красота повыше любой "правды", ну ты в курсе... И когда просили повторить, я мог трепать уже что-то иное. Я в студентах носил чёрные очки как Збигнев Цуговский из фильма "Пепел и алмаз"... Помнишь как мы его смотрели октябрём в летнем кинотатре "Летний", который потом таки сгорел, в нём курили... В чёрных очках я был легендой, типа Харви Освальдом, завалившим Кеннеди, все бабы на танцах были мои...
А тогда я зашёл, притворно теряя равновесие чтобы выставить руку, заставить отступить на шаг-другой... Она была в халате, с мокрой причёской, вернее причёски собственно пока не было, а только мокрая голова под косынкой хвостиками вверх... И шнурок как на грех ещё развязался хоть и был с хитрым узлом из журнала "Наука и жизнь"... Это как стать на размер меньше и потерять руки в рукавах... И она молчала в халатике,потом устала молчать... "Не всё ли равно?" - так она подумала,- "и этот такой же, станет курить на диване и пепел стряхивать на ковёр, а замечать только когда одеваешься, когда натягиваешь колготки и два острых усика взгляда будут колоть тело там, где бёдро переливается в жопу".
Когда "они" обнажаются,они уходят в себя. Обнажение - только ход в комбинации "акт", в игре в секс... Они не подозревают,что сильнее всего возбуждает обычное мимопрохождение, когда краешек халата припрыгивает под шагом... Обнимая "их",я поражался типа пустоте под руками. Так всегда когда что-то не понимаешь, не в состоянии представить - того и нет.Разве "они" могут устать, вспотеть, захотеть?..
Так и тебя, гадёныш,нет, когда ты являешься и молчишь и смотришь куда-то на моё левое ухо как просят окулисты... У "них" определённо внутри ничего нет, кожа и под ней пустота. Какие кишки, печень или мочевой пузырь!? "Они" пребывают в невесомости, где лишними кости и мышцы, где нужнее рукоделие,глупая книга и сибирская ленивая кошка...
Она раз так и сказала -"ты мне мешаешь", когда я наощупь стал искать мостик через холодный ручей, после того как таки ляпнул это запретное словечко "свобода"... Ещё она раз, унюхав водку, потянула дверь назад и я не стал щемиться, но держал ручку...Потому что я долго шёл и протрезвел, я скорее устал, а принять усталого за пьяного - запросто...
Вернее было не так. Она крутанулась к плите, ойкнула, отстегнула пуговку халатика, обернула руку и стащила с огня нечто скворчащее... Тут был острый момент беззащитности, я возбудился, впился в шею. Зверь кусает,человек - целует...
А она зашипела - "мешаешь...". Вот так!, типа "вы" "нам" мешаете - гладить кошек, заниматься таинством вязания крючком и на спицах, читать женщинами же написанные книжонки... Что ты всё молчишь,гадёныш?
- Мне это не интересно... У меня насморк,а где насморк там - материя,скука... Сопливый и смерти не боится, он как привидение.
- Тоже рассуждаешь - привидение,жизнь,смерть. При жизни радуешься ты, а при смерти - другие, вот и вся разница. Вспомни как ты первый раз подумал о смерти, лет в десять... Тогда ты, собственно, и родился. И Гаутама так же, увидев старика. А сын плотника из Назарета сообразил чем поднять робких июдеев на восстание: обещай любому бессмертие и - отдавай приказ!..
- Путаешь,Гадёныш: человек боится не смерти, он боится самого себя,самосуда... Ты в курсе как некто подчинил народ одним обещанием освободить от химеры совести?
- Это ты путаешь - их было двое. И тот, другой, сказал что страх смерти - это смертельная слабость. Кто победил страх,тот победит всех... А ты боялся. Ты тогда боялся ответить за аборт как за разбитую чашку.
- Стоп,хватит - мы ведь договорились,что ты это я,а я это ты. А смерть - это когда ты не можешь ничего забыть или тебе непрерывно напоминают... И почему у тебя такой грязный платок? Почему у тебя всегда такие грязные платки? Почему ты так долго сморкаешься, а потом долго молчишь? Зачем ты приходишь?..
Монолог второй.
Уже в первом монологе выяснилось,что их двое; если не в телесной форме, пока об этом судить трудно, то в идеальной - точно. Совершим пока краткий экскурс в биографию Гадёныша. Он родился в городе Н-ске, но пребыл его обывателем лишь первые полтора годика. Возможно поэтому совершенно не помнил Н-ска. Попав впервой сознательным образом по каким-то командировочным делишкам, он совершенно не признал в довольно чистенькм, а значит культурненьком городишке своей первой родины, образно говоря - родного горшка. Впрочем отыскал роддом, угловое окно на втором этаже, где по легенде он явился на свет...Тут он призадумался насчёт какого-нибудь эпитета, но не смог присочинить оригинального и обошёлся банальностью: на "этот" свет. По той же семейной легенде он орал громче всех и чаще всех, пока простейшими звуками "а-у-ы" отвоёвыя себе положеное в этом самом, неизвестно каким каком определить его - ну не "прекрасном" же в самом деле, а лучше - в "сложном", а развёрнутее - в "требующем ума и расчёта" мире...
Затем, пройдясь туда-сюда по улицам городишка, удивив желудок и печень в привокзальном заведении, он утвердился в мысли, что в документах типа шутка, и что родины как топографического места у него нет. А родиной его следует считать большой круглый раздвижной посередине стол, под которым он и отделил себя от соски, горшка и кошки. Так и остался самым главным и розовым воспоминанием большой круглый стол, под которым полумрак, а значит защита от каши и ремня. Ему и дальше приглядывались такие местечки, из которых, оставаясь непримеченным, удобно подсматривать, что же приключается в этом "противоположном", вот точное слово!, мире... И, подрастая, переходя по необходимости из коротких штанишек в школьную форму и далее, он упорно считал окружающее, будь вещественное или живое, чем-то "противоположным". Типа составлявшие его ровесники, большаки и училки сговорились мешать ему делать то, что ему хочется - подкладывать кнопки на стулья, закидывать в открытые форточки дохлых крыс, тайком поддрачивать за домашкой... В дошколе он сопротивлялся "хорошему" в формулах - "не ври старшим", "не говори плохих слов", "ешь гречневую кашу". Малолеткой жадно наблюдал это самое "плохое" - как пацаны крали мелкашки из школьного тира, как старшаки пыжили в черемухе выпускницу, отчасти признавая справедливым их к себе неприятельность из-за уклончивости в "делах" - и на стреме не станет!- но уже и соображая, что мир покоряется не силой, а - расчетом, тихим неожиданным ходом... По этому понятию он никогда не "стучал", ни детсадовской воспиталке ни школьной училке ни, забегая вперёд, оперу на зоне, полагаясь только на свой тихий ход типа из-под стола, из полумрака, выждав. А ждать он умел - раз просидел в шкафу, задрапировавшись в отцово пальто, пока не дошло звонить в милицию. Вот он и считал единственно уместной запись в паспорте: "Место рождения: Полумрак-под-столом".
Так вот, как-то неприметно он, родившийся как все обыкновенно, в обычном роддоме города Н-ска, начал двоиться, отделять себя от обычного мальчишки, может быть только с задатками шкодливости, любителя приврать и подсмеяться, а так даже на хорошем учебном счету... И отделился таки, стал самим собой, хотя и не без колебаний, становясь временами, даже не перед угрозой наказания за школу, а из подражания что-ли, нормально-обычным. Со временем он все реже посещал эту свою "противоположную" ипостась, только из необходимости укрыться, как в подпольном полумраке; а потом и вовсе прогнал из себя, стал шпынять и уничижать, окрестил "гаденышем" - смотри, мол, гаденыш каков я: специалист, человек с образной речью, небанальными манерами ухаживания, частой, хоть и насмешливой улыбкой, знающий реальные, а не формальные правила жития и общежития...
dd> А раз этот другой стал ненужен, то стал даже ненавидим как старый моральный кодекс, которому никто не следует, который мешает жить реально, в реальном мире, но который непременно укоряет и тревожно напоминает. Этим и объясняется непременный элемент раздражительности в монологах с двойником. Впрочем, продолжу...dd>
Его любимая мысль - "только с женщинами ты можешь быть по-настоящему жестоким"... Тут угадывается некая философия, тут оригинальность - жестокость то не простая, не примитивная, не физическая. Тут скорее всё тот же умышленный ход, примененный к тому же к практически беззащитному существу - чаще всего к женщине. Но и тут нюансик - беззащитному не столько физически, сколько в смысле воли. Слабеньких бить не стоит - это глупо! Их надо покорять и использовать пока нужда. А уж с подчиненными-покоренными, скажем мягче - зависимыми, ты не то чтобы можешь позволить, а скорее вынужден быть жестоким... Женщины - пожалуй единственный случай когда ты просто вынужден хамить. Они сами это чуть не требуют, эти по природе вещей пассивные, требующие к себе жестокости из природного мазохизма, создания - возмущался даже Гаденыш перед двойником... Уместно поинтересоваться - неужто ему не встречались женщины с характером, сильные духом, что-ли ?..Несомненно встречались, но их он таковыми не признавал, а уверился, что инстинкт продолжения рода, коль он пробудится, без труда, мигом превратит любую из них в послушную рабыню, если не собачонку, существо не только зависимое а даже требующее зависимости. Стоит только зацепить эту струнку, нащупать эту потайную клавишу, чтобы человек сам собой, а вернее силой непобедимого инстинкта, превратился в чистую собачонку...
Чувства он считал признаком слабости, чем-то неконтролируемым волей, тем, что отвлекает и - очень важно!, раздваивает. В тебе образуется трещина и, если действовать с умом, тебя можно расщепить как полено и ты станешь единственно трещиной перед чем-то цельным, без изъяна...
Он рано перестал читать книги... Перестал потому, что люди в них метались в клетке мелких беспричинных "чувств", ему практически незнакомых. Эти людишки старались избежать естественных, а значит неизбежных и справедливых вещей типа смерти, боли, несправедливости. Того, что следует принимать спокойно, раз они результат даже не движения судьбы, а твоих собственных промашек...
Иногда движение подавляемые чувств принуждало задуматься - а не есть ли исступление любви, горя, ненависти чем-то более высшим или по меньшей мере одного порядка с холодным трезвым спокойствием или стоическим терпением?- и непременно убеждался - нет, способность быть выше чувств много сильнее этой их силы слабых и чувствительность не делает человечка сильным, а делает его безрассудным и в чём-то смешным...
Он попытался и в себе обнаружить некие "чувства", но более высокого порядка чем у прочих, обычных, нечто, что объяснило бы и оправдало его повадки. Ведь не деньги же и не благости семейной жизни - смешно!, какие-такие благости-прелести - вечно что-нибудь сохнущее на кухне, чужое тело, во сне достающее коленками в бок, и даже не формальная карьера, не тщеславие мелкого сытого чиновника, не эти сосательно-хватательные рефлексы сподвигали Гадёныша... Он, правда, в беседе частенько аппелировал к достатку и удовлетворённым потугам, бывало спорил... Хотя вспорах, а лучше сказать в монологах, он не терпел то, что со стороны выглядело спором. Для него оно служило уяснению слабостей оппонента, а возможно и своих собственных слибостей и, если его карта оказывалась битой, то он легко и всегда сдавал партию и старался подхватить и развить правую индейку, обращая противника в сотрудника... Но когда он не убеждался, когда видел в противном изъян, тотчас прекращал спор и никогда к той теме не возвращался, не стремился добить оппонента, бить лежачего не то чтобы нельзя - это глупо, пустая трата сил и нервов... Вот и гадёныша он выслушивал терпеливо, и то что не хотелось бы вспоминать, да и не помнилось как не помнятся школьные колбы и пробирки, а только что кислота нейтрализует щелочь.
Помнить стоит основные принципы, законы своей философии, а жизненные опыты можно и забыть за ненадобностью... Так что Его он слушал спокойно, только удивлялся как можно так хорошо, до мельчайшего помнить минувшее, отдалённое, и, главное, как можно давать прошлому современное объяснение ?, откапывать в поступках гнусности, тем более, что в них ничего экстраординарного нет: все женятся, все лукавят, работают локтями, и что тут такого ?.. Кроме того, тот не может ему хоть как-то помешать и как выскажется, проваливает в некий подвал памяти, в своё тайное убежище. Он же сделает что хочет и как хочет и потом даже с интересом узнает какую оказывается он сотворил подляну и почему сотворил, что тем более комично, что он хорошо помнил - при делах руководствовался твёрдыми, проверенными правилами, делал дело практически машинально...
Материальным успехам Гадёныш придавал не большее значение, чем уважению, считал последнее формой зависти, да и вообще - уважение слабейших?, быть благодарным? - помилуйте, да это не уважать себя! Сильнейшего должны бояться, а не уважать. В душах людишек или зависть или страх, я оставляю за ними право думать обо мне что хотят, и действовать даже по-моему, что называется нечестно, ибо каждый сам себе прокурор и студия: "мне отмщенье и аз воздам"... Так что материальная оболочка бренного человеческого существования размещалась Гадёнышем на шкале ценностей невысоко, на той высоте, в коей мере он не мог её сбросить ради высвобождения, ради восхождения на вершину своеволия, к разреженному воздуху свободы...
Монолог третий.
Гадёныш был знаком с чувством стыда скорее понаслышке, в семейном кругу фланировал исключительно в трусах, потому и называемых семейными, вот до какой степени он был не знаком с этим человеческим инстинктом...
Семья же... Тут Гадёныш всегда колебался - для продолжения рода?, теоретически правильно, а в сущности чепуха. Личность, её мир в потомстве не продолжается, а чаще всего решительно херится, и потом - сама жизнь на земле это самое...под угрозой, и это если даже не случится большой и термоядерной заварушки. Будущие "человеки" - однозначно киборги на обслуге кто атомного реактора, а кто - ассенизационной сети...
В продолжении рода человеческого он как раз и поучаствовал, девочкой в три-семьсот, хотя и не практиковал никогда регулярной половой жизни, заработав в отместку от этой самой жизни лютый простатит, что бегал к унитазу трижды за ночь, да и днём нетерпелось... И простатит, и маленькую фиолетовую обезьянку в свёртке, пошатнувшую его домашнюю и социальную власть, он принял за "их" месть, решив не бороться, а по возможности уклониться от медицинских страданий и родительских обязанностей. Был скуп на жалобы урологу пока тот деловито лазил в анусе ручищей в перчатке, - "а так болит?",- "болит", неохотно сознавался он... Обезьянка с годами обратилась в очаровашку, в папу, в папу!- лгали "эти" при случае; да какая разница?, давно определился он, расквакались...Это для "вас" дети - оправдание своей маленькой жизни, продолжение рода "вас" пьянит и раздувает... Смешно...
Жизненную философию всё же стоило практически обосновать, подтвердить; чтобы философия из смутного мотива поступков развернулась в ясно осознаваемые принципы, в резкую грань, отсекающую от дольнего мира... Пусть у него тоже есть детёныш, он ходит на службу, но в каждое своё движение вкладывает отличный, можно считать противоположный смысл, делает тот самый "тихий" ход, единственно ведущий к победе.Этим практическим умением он мерил своё величие, что ли...
Отношение Гадёныша к родителям было не без своеобразия. В очень зелёные года он рассматривал их исключительно как зримое проявление противостоящего его хочухам мира, как матриализовавшееся "нельзя" и "обязательно надо" - обязательно надо есть суп, совершенно необходимо, чтобы ноги были сухими, надо упорно учиться, иначе не поступишь и даже папины связи не помогут... В этих кандалах "надо-не надо" приходилось влачиться по детству, есть полезный супчик, рано укладываться спать "чтобы была светлая голова"... Ещё малолеткой здраво усмотрев некую полезность этих неприятных рекомендаций и, одновременно, зависимость своего положения от формального их соблюдения, он перестал тревожить родителей и учителей, укрылся в полумраке своего внутреннего мира, сосредоточился как бы... В студенчестве, однако, он мало помалу перешёл от малолетнего нейтралитета к, как он определился,
"туманной эксплуатации". А именно - стал требовать, необременительно, но и не робко, материального подтверждения абстрактных "родительских чувств", а по сути вознаграждения за "беспроблемность", а на деле - за жизнь под игом этих самых "надо-не надо", за попранную свободу детства, чего он никогда не простит. И в будущем крайне халатно будут участвовать в их старческих мучениях, ограничившись оплатой приходящих прибиралок для стремительно, в год с небольшим, выпавшей в деменцию матери, которой протянули к уборной верёвку, но и добравшись та не понимала что там надо делать, а раз, упав, пролежала на полу сутки со сломанной ключицей. А отцу оплачивать визиты пресловутых урологов, совавших катетер привычно-грубо и привычно-равнодушно прихватывавших пакеты с хорошим, чуть ли не самтрестовским коньячком. Короче, он научился пользовать слабовидящую родительскую любовь как позднее совсем уже слепой инстинкт деторождения у самок...
Позднее он так же решительно и жестко пресекал их попытки поучаствовать в его суверенной личной жизни, не скрыл, что ребёнок не от него и потому никакая не "внучка".
Он был вполне неоригинален в мыслях что само его существование, возможность кормить кашей, спрашивать за двойки и требовать "а ну дыхни" после школьного вечера и было той самой платой, внесённой, кстати, вперёд, ещё в полумраке раннего детства. Вот какую он выкатил цену за холодную манную кашу, красную от ремня попу, стоическое стояние в углу и выслушивание назиданий над раскрытым дневником. Можно даже определить его позицию как некое партнёрство в игре под названием жизнь, в которой каждый волен сказать "пас" и откланяться.
В своё время он так и сделал. Всякую помощь принимал сдержанно, за исключением генеральной доверенности на распоряжение всем имуществом, да и то объяснил принятие решения благородной целью "спасения имущества". От чего ? Я был должен это сделать,- объяснил он гадёнышу в споре,- а каким чудесным образом мой полупроходной балл обернулся проходным не имею представления, я об этом не просил.
Он хладнокровно наблюдал за их закономерным дряхлением, особо не вмешиваясь, не пробуя притормозить или ускорить этот естественный, как он считал, процесс, довольствовался кратким экскурсом в медицинскую биохимию, которую, впрочем, посчитал путаной и неубедительной и закрыл до нужды, понюхав по привычке бумагу и переплёт.
Он, если бы это было возможным, даже оставил бы за ними право не считать своим сыном по совершеннолетию. А удовольствоваться длинными годами безраздельной родительской власти, когда можно было принудительно кормить ненавистным супом, отшлёпывать и читать морали, типа "воспитывать". А от обвинений гадёныша чуть не в преступной халатности в уходе за престарелым, повлекшую смерть двух и более лиц, он уходил философской тропкой: "Бог дал - Бог взял", а то и народным "все там будем". Тому оставалось только сказать,- Ну и Гадёныш же ты...
Ещё менее он считал себя обязанным "им", обществу; хотя бы потому, что досыта намучился от назойливой заботливости ещё в школе, типа взял школьный срок, отсиживая положенные шесть уроков и страданиями заслуживая отпущение грехов, нонешних и присных. Взять то же образование - ну какое тут вам бескорыстие!, тут выгодное вложение в человеческий матерьял, простой расчёт. А трудовое поприще? Это трата здоровья и ума, которые - чисто личное одолжение природы для каких-то своих, природных целей помимо всех и всяких "обществ". Да, лечили-калечили, так ведь и за это уплочено "непосильным трудом" сверх всякой разумной меры. Так отчего он кругом должен!?.Что за неоплатные долги, если он им реально и конкретно выгоден!,- кипятился Гадёныш, - и на вашу мораль я ложил. Мораль в реальной жизни, а особенно в работе, вещь неудобоваримая. По вашему я уже в роддоме задолжал что помогли родиться, мать рассказывала - чуть не станцевали на пузе... Должок перед предками?,- и как вы разумеете его вернуть? Вы же требуете - а ты его нам, живым, верни! Считай, что это мы кровь проливали, мы построили Магнитку! Здрасс-те на вас, что-то незаметно...
Впрочем, тут он чувствовал некую кислоту, нетвёрдость. Кто-то всё же эту кровь проливал и попади он на их место... Ты б записался в НКВД, ляпнул на эту мысль гадёныш. А ты - в штрафбат, с твоими повадками,- парировал он. Применительно к текущему моменту вопрос жертвенности вообще абсурден. Никто не собирается нас истреблять как расовый тип. А вот как носителей абсурдного, допотопного социального мышления - возможно. Но не физически же, а виртуально, демонстрацией иного, более передового образа жизни, типа путём сетевой оккупации...
"А я нигде не пропаду, я всюду выгоден, тем более в свободном, как ни крути, мире, где можно взять "своё" по закону, а не вопреки зловонной уравниловке. Да и "долги" имеют оговоренную и конечную сумму, и никак не ценой в единственную, не вами данную жизнь...".
Дочку-падчерицу Гадёныш рассматривал по возможности непредвзято и по возможности неприметно, со спины или во время еды... Хотя этот внимательный взгляд можно было отнести к отцовскому, находя законным и доброжелательным, на самом деле это было рассматривание хорошо исполненной штучки, в которую хоть и не пришлось вложить ни тело, ни душу, но вышло неплохо, вещичка получилась красивой. Можно и полюбоватьмя. А что в каждом отцовском взгляде есть доля мужского, есть что-то от инцеста - факт. Что не следует рассматривать детей слишком пристально и открыто, а лишь через мутную пелену родительских чувств, как нечто бесплотное, как абстрактное продолжение фамилии, и то уносимое током времени - чепуха. Чепуха этот ваш род,- думалось ему. И где он ? Говорите в подсознательно-бессознательном, в характере и предрасположенности к определённым болезням ? Так тут игра наследственного случая, да ещё с неизвестным прикупом, да и бита всегда ваша карта и хохочет беззубая старуха... Он решительно отказывал в существовании неким "родительским чувствам". Тогда, выходит, и его чувства к хорошему трубочному табаку и кизлярскому коньяку тоже типа родительские. Да тут чистая фетишизация, младенчество разума, какая-то недоделанная религия...
Ему нравилось, что всякий его совет да и просто вопрос, она принимала с настороженностью, с некоторой паузой на разгадку непременного подтекста. В этом он усматривал неосознанно приобретённую от него технику жизни. Ему льстил её отстранённый, "иконный" взгляд - признак напряжённой внутренней жизни, прямиком ведущей к брезгливому принятию неудач. Он полагал, что она так же отгораживается от "них" невидимым, но непреодолимым барьером инакости, а не просто длинными паузами перед ответами. Что между ними есть некая связь, телепатическое понимание, что-то вроде тайного союза против всех, некое внутривидовое, которое заставляет слона не замечать мышь.
Отметим, что до такого интересного возраста пришлось потерпеть. Особенно первое время. Младенцы вызывали у него, и он считал это нормальной реакцией мужского организма, чисто физиологическое омерзение, как от чего-то жирного типа варёного сала, едва не до тошноты, что младенец скорее кусок сала чем человек... Дай бог тебе вырасти с характером, похожим на мой, а не с крутой внешностью,- призадумывалось, - а пока ты и не человек вовсе, скорее кошка, на которую может быть аллергия и законная тошнота... Скорей бы протечь нескольким годикам, чтоб и тошнота унялась и чтобы родительская привычка прорезалась и заставила не то чтобы "полюбить" - плохое слова, а - принять это нечто.
По мере того как "нечто" претерпевало метаморфозы и превращалось сначало в непоседливой и капризное создание, а потом неожиданно и внезапно в задумчивое и мечтательное, одержимое гормональным штормом, как прочёл он в толстой книге "для родителей", и чувства его менялись синхронно - от отвращения к любопытству. Он всё ждал проявления делового и спокойного взгляда на школьные, а затем и жизненные проблемы. Его буквально бесило общее мнение, что ребёнок-девочка непременно копия и атрибут матери и неосознанно и по природе вещей сторонится всякого мужского начала, как будущая его жертва, что-ли. Что всякая девочка ещё несмышлёнышем видит в отце это персонифицированное и враждебное "начало".
Своё же любопытство к дочкиному телу, неясно здоровое или нездоровое, нигде об этом не прочтёшь, тут типа государственное табу, даже статья какая-то - что охотно вызывался купать, гулять, изобретательно отвечать на вопросы почему арбуз полосатый и как сегодня висит солнце, прямо или вверх ногами, он, поразмыслив, объяснил тем, что чувствует в ней женское начало лучше, много сильнее, чем в жене. И что ,вырастая и типа созревая, они умышленно задвигают это своё натуральное начало за три стены с тремя замками - физическим, психологическим и идейным, и один вид их говорит - ты овладел моим началом?, ты настолько глуп, что решил, что овладел мною?, дурак ты, я тоже человек и тебя ненавижу... И этот неприязненных утренний взгляд при облачении в женскую "сбрую" начисто портил всё ночное удовлетворение.
Он было попытался приструнить свою эту приязнь, но ослабить приносящее удовольствие, как курение в постели, пусть и считаемое "ими" извращённым, чувство не смог и отнёс к особому типу этой самой родительской любви, проявления которой государство признаёт только за женщинами. Дух всегда следует за физиологией, а не наоборот,- сформулировал он принцип,- не дурите меня, присяжные философы; переставляете буквы как напёрсточники, у вас "да" становится "ад", пугаете естественной тягой разных начал, что называется единством противоположностей...
Давая дочке карманные деньги, типа на завтраки, а позднее устраивая личную жизнь и даже судьбу однокомнаткой в кирпичной(!) пятиэтажке, он объяснил эту не свойственную себе щедрость загадочным и своенравным феноменом "любовь", не данной ему к родителям, жене или человечеству в мировом масштабе, но вот поди ж ты...; Иначе на кой ему сдалась детская дочкина заколка с божьей коровкой и чёрно-белая случайная фотка с кошкой у дочки на руках, где все такие... Настоящие что-ли...
Монолог четвёртый.
- Приём пищи, а лучше сказать "едение"... Ты меня слышишь, гадёныш,- я считаю глубоко интимным родом деятельности. В малолетстве, не знаю как другие, совершенно не мог есть при свидетелях. Рассмотрим хищника в клетке, ему кидают кусок мяса... А вокруг - собираются зеваки! Недаром на входе в зверинец спецом указывают "Время кормления:...". Никакого интереса наблюдать как животное спит, а вот как оно жрёт!.. А знаешь почему? Мы балдеем от возможности рвать мясо зубами, испражняться в бескрайнем поле, а не в карцере метр на метр. Отбросить культурные условности и обрести исконную свободу, а с ней запрещённую цивилизацией животную радость! Руками много удобнее есть чем вилкой, изобретённой египтянами на нашу голову. Кочевники до сих пор едят руками, облизывают пальцы и вытирают о волосы... Знаешь, я тоже облизываю пальцы и вылизываю тарелку и, безусловно, пою в уборной. Смейся, смейся - дефекация поднимает настроение, отчего не запеть! Телик я не смотрю принципиально, а в сетишке только порнуху и погоду, как все - ну конечно когда ем!, опять же как все... Все великие мысли, уверяю, приплыли во время еды и, этого самого, как выразился Бонапарт - "смешного". А про то, что кто-то для чего-то должен быть обязательно голодным и "под шофе"? Попробуй сам, "понесёт" тебя как Остапа Ибрагимовича или нет. А что из рук что-то падает на пол - так я не жонглёр цирковой и не сторукий Шива. Да и поднимать не стоит, выйдет как у мартышки с орехами... Некоторые ещё и читать ухитряются. Тут припутывается условный рефлекс!, всё как Павлов описал - бешеное слюноотделение! И в сортире потому поют - и в этом получается рефлекс... Молчи, пока тебя не спрашивают...
Не выносишь ты никакой простой радости, печален как первые христиане в катакомбах в ожидании конца света. Не дождёшься... Впрочем, тебе как чисто виртуальному существу не объяснишь - отними у человека маленькие чисто животные радости и получишь чудовище, людоеда по существу. Киборги будут опасны как серийные убийцы. А отчего? От ни выпить, ни поесть, ни это самое, ну ты понимаешь... Ты согласен? Тебя спрашивают...Или меня спрашивают? Запутался на-хер... Под "это дело" мой "очаровательный корнет" тянет по***деть грешным, так сказать, делом... Смешно, ясный пень, я - это ты, а ты - это я и голова у нас типа одна на двоих...
- М-м-м, не перебивай...Какая вкуснятина...Хочешь попробовать?.. Ну как хочешь... Я тебе что хочу рассказать... Когда я годик, на первом курсе - с дуру тянуло побеситься, пока не заехал в вендиспансер с триппером, долго рассказывать, да тебе эти тити-мити и не интересны, снимал комнатуху у одного алкаша и шизоида, почитывал, само собой, господина Достоевского, даже примерял к себе Родю, Раскольникова то бишь... Шизик был интересный, изобретательный, СНС-расстрига, нарушитель первого закона НьютОна, или НьЮтона - как правильно?, изобретатель всякого движимого на инерционной тяге... Да ты дослушай - и вечные двигатели есть, работают втихаря от разведок-контрразведок и киллеров от энергомонополий, и я пыжился над собственным ВД на пятом курсе, жалею что забросил, был бы смысл в жизни...Вот у тебя, скажи, какой смысл? Меня разоблачать? - мол, из низменных побуждений... А других побуждений и не бывает,все они типа низменные - и не спорь!.. А психологи, с кафедры, спиритизмом баловались, дух декана вызывали, ну, чтобы грядущую сессию "по зелёной" сдать, и просили у страждущего за решение вопроса по-божески - пузырь портвейна "Три семёрки" и пачку БТ. Ну что ж не подписаться!? А биологи вполне садистские "экскременты" делали. Мышку голодом морят и сало на крутильных гравитационных весах подсовывают. Уверяли - есть притяжение, есть пси-поле!.. Ну, говори, что ты хотел сказать?..
nbsp; - Не хочется тебе аппетит портить, но если напрашивается... В кишкоблудии винить не стану, что в шахматы сам с собой балуешься - тем более; рукоблудие твоё - и тут я тебе не судия... Я лучше поведаю каков из тебя Раскольников... Ты кое-что забыл, правильнее сказать "элиминировал" некоторые свои мыслишки той поры. Ты ведь не одного Доса почитывал, помнишь - тебе Ницше дали на сутки, так ты на лабы не пошёл, чуть не наизусть учил, да и само запоминалось: индивидуальная сверхчеловечность как идея и идеал... А на деле - оправдание врождённой ущербности, полного и безоговорочного подчинения инстинкту самосохранения - вот что ты вывел. Да это "сверхчеловеческое" в тебе уже жило с малолетства, когда ты шел на речку-говнотечку глушить лягушек. Впрочем, не ты один этим баловался. Только из этой детской жестокости ты так и не вырос, по сию пору всех числишь лягушками... Тебе авторитетность была нужна, альтернативный Завет, что-ли. Да ты закусывай, тут же философия, а не физиология... Цитатки выписывал - "вы недостаточно себя любите", или такая - "в нас воинственная болезненность". А это никак из Гитлера! Выцыганил слепую копию на сутки... Да и сам ты копировал на железном Ундервуде, что нашёл в паутине на антресоли, когда квартировал в частном секторе у старухи-чиновницы. От такого счастья сразу и съехал. Открыл типа Гадиздат, возвысился над пресмыкающимися под всевидящим оком ГБ, типа приписался к сонму "инаких", вознёсся в стратосферу Духа и Силы, где Ницше, Гитлер и Солженицын; хотя из последнего только одна цитатка - "национальность - зек"... А тем часом записался-таки кандидатом в кандидаты, в авангард народной власти так сказать, а то никакую должностишку не ухватить. Двойной ты был человечишко, точнее сказать гнилой... И отчего ты "им" не согласился служить, когда звали? Там все из таких были. И Солженицына почитывали и Высоцким заслушивались, и "фанатиков" из своих сторонились, за стукачество, понятное дело... А помнишь как Камю в гостях подвернул?,. Говоришь в библиотеке было не взять без разрешительной бумажки? Так, да не совсем. За шоколадку можно было многое, к примеру "Молот ведьм". А за коньяк - да хоть речи Троцкого! Камю тебе хорошо зашёл, помнишь? - "люди - бесчеловечны"... А ты стоял круче-выше "людей"-людишек... А уж из Достоевского ты изрядно навыколупывал, и не из "Преступления" вовсе, а больше из "Бесов". Опять же ПСС-том скоммуниздил. Говорил - всё одно нечитанный. Что интересно - голимая антисоветчина, ан не решились запретить мудреца, мол, критиковал несправедливости, так вас же и опрокидывал, людоедов! "Если с вами револьвер, и ночь, слякоть" - красиво, кто спорит. Только тут симпатия террору, что-то близкое тебе было. Тут сверхчеловеческое, право на чужую жизнь и смерть... Или такое - "правом на бунт русских скорей всего можно увлечь"... Как в воду смотрел! Т неак и вышло - побунтовать, да пограбить - святое русское желание, точнее кто поглупее - побунтовать, а кто хитрее - пограбить под шумок, как сейчас говорится "прихватизировать"... Дос, Дос - читать и плакать... У него и другое есть, что ж ты не заметил - "счастье для всех, безмерное и бесконечное, необходимо русскому человеку" или "атеист не может быть русским"... Я ведь тоже его читал, вместе с тобой, ясное дело, только, видишь, совсем иное запомнил - "наш бог - народ". Это он устами коммунистов. Наивно несколько, а что взамен? - "наш бог - доход"?.. Да и недолго ты на вершинах подышал, скатился, стал другое множить - самоучитель Каратэ-до, Камасутру... На злобу дня типа, ты одно время и в секцию подвальную подписался, и по бабам приударил, примкнул к обычному человечеству, так сказать...
- Много ты понимаешь, подсознательный философ. Про Ницше я тебе так скажу: он ваше равенство-братство по кирпичику разобрал, доказал, что быть не может, что будет упадок и гибель расы, и что? - прав ведь оказался... И Зяма, пордон, Зигмунд Фрейд, ещё тот был человечище, Эйнштейн в детской психологии. Я своё детство только через него и понял, что это норма - и ночные фобии, и дразнящий аромат кала, и навязчивый онанизм. Кто это не изведал, тот выростет не человеком, а государственным зверем, псом кусачим... Тоже, кстати, был люто против равенства полов. Научно доказал, кто должен быть сверху... Или я спутал?, это Гитлер указал...Тоже был не рядовой мыслитель,- "каждая тварь пьёт кровь другого",- вот как сказал! И не радикальнее других. Францию ненавидел, так за дело, за унижение при капитуляции и аннексию Эльзаса. А расовую теорию ему подсунули, как в своё время большевикам всемирную и нах России нужную революцию. Ему бы взять пример с Македонского, короноваться царём в Грановитой палате, то и жили бы...как немцы, что-ли... А про Достоевского я тебе вот как отвечу. Я когда "Преступление..." в школьную пору читал, так даже знобило. Всё про меня, несправедливость лютая, что всё у стариков, вся, можно сказать, власть. Вот оно коренное и смертельное противоречие - диктатура стариков над молодыми. Эта гидра многоголовая - Маркс-Энгельс и далее по списку, не додумалась, а Дос, как ты его кличешь, и додумался и расписал "что делать". Да-да - убивать, цивилизованно конечно, типа эвтаназией под музыку Вивальди... И "Бесов" когда открыл, так и ухнул в "мир иной", вот это люди! С мыслями, со страстями, свободные какие-то, без всякого страха, точно Сверхчеловеки!, и в глухой провинции! А что у нас вокруг? - убогие все... Не поверишь, зубами скрипел... Ну хватит философствовать. За твоё здоровье, ну и за моё тем самым...
- Хорошо, сменим тему...Помнишь как квартирку заложил при живых ещё стариках? Знаю, отлично помнишь, скажешь долги срочные, можно сказать смертельные, карточные...А что путался с профи?, с шулерами. Бизкие по духу? Типа тоже отчасти сверхчеловеки? В пуле ты смелобывал, и блефовал не по-детски. И колоду "заряжать" освоил...
- Фу-ты, ну-ты - что припомнил... С тобой и не выпьешь, обличительный ты мой. И лягушек помнишь и про цитатник в курсе... А с квартирой ты не прав, мол, со стариками продал. А ты знаешь, что я под статью шёл, лет на шесть, не меньше? "Генералку" как делали? Вместо отца алкаш подписался. А старики все на одно лицо. Нотариус лоханулся, ясное дело. А я молчал всю дорогу, преферансисты игру вели. И видно не впервой. Сумму пополам, мне хватило отыграться... И хату выкупил, и "дело" замял. Наука была на всю жизнь - и пулю расписывать бросил... Ничего ты в реале не петришь; так что молчи лучше в этом своём подсознании. Или всё же моём?, где ты там обитаешь?..
Вечерок что-то мутный, не вечер, а какая-то тина, только квакать или стихи писать. Я в курсе, что ты пописываешь-покакиваешь, показал бы какое сочинение... Врёшь!, никогда я не маялся этой дурью! Это всё твоих рук делишки, и листочки мне не показывай, я давно этим жопу подтираю, я, чтоб ты знал, литературно одарённый, я отчёты на одном дыхании писал, как поэмы...
И когда уже затопит, коммуналка грёбаная... Так ты вообще, что-ли не употребляешь?, ну хоть пивцо? А?- не слышу... Колись, я не сдам, могила... Я сегодня чуток не в равновесии. На приёме один квартирку клянчил, да чуть не требовал, сырая мол, а дочка - туберкулёзница, требую... У жены будешь требовать, а у меня специалисты на квартирах живут, всё, что выделяют - гегемону, который до аванса гегемон, а с аванса - пьяная свинья... Я вам не тетя-мотя... Что?, говоришь я путаю - и квартир никто уже никому не "даёт", и министерство моё крякнуло...
А стукачом я не был, горбатого не лепи. Хотя да, предлагали, и карьеру "по зелёной", и квартирку в три года, и не только мне, каждому второму пятикурснику, чтоб ты знал. Серьёзнейшая была фирма "кегебе",- уважаю... Отказался, дурак, возомнил - "своими силами да с божьей помощью", а пришлось до завлаба семь лет карабкаться типа "по чёрной"...
Оно конечно, я - ты, а ты - я... Закусим-ка грибочком... Надоел ты мне что-то, как законная жена... О, и часы дребеденькают, слышишь? Значит так - вот часы, ещё одни в прихожей... На юбилей раздарились коллеги. С той поры живу типа в часовой мастерской... Бим-бом. тир-ля-ля... Типа панихиды - "упокой раба бо-ожего"... Пошли баиньки... Помоги подняться, друг мой ситный, брат мой гадкий...
Монолог пятый.
- "О чём ты думаешь?",- спросил он меня. Вернее я спросил сам себя как если бы он был мной. Но я промолчал и он ответил за меня. А точнее, я ответил за себя... Тьфу ты, чертовщина!,- он, я... Пусть я спросил и я же ответил, ведь он был я, а я - он, и оба мы были гадёнышами. И кто сказал, что два гадёныша не уживутся? Поэтому я так и спросил: "о чём ты думаешь, гадёныш?"
dd> - Из нас двоих именно ты был Гадёнышем...
Я от неожиданности аж подпрыгнул: молчит-молчит, и - на тебе! И глаза побелели и зашмыгал носом... И когда же я им стал по-твоему? Неужели родился? Или ещё раньше, таким зачался?.. А ведь точно... Я всегда таким был - царапал гвоздём шкаф, разбрасывал обувь в неистовстве... Знаешь, я никогда не верил сказкам, и бабку-Ёшку не боялся...
- Зато тебе понравилось про Гулливера среди лилипутов. Это про меня, фантазировал ты. Я так хочу перешагивать через дома и рвать канаты как нитки. Ты ведь до сих пор не веришь, что у людей в венах кровь, а не водица или чернила как у осьминога...
Признайся, в тот вечер что ты ей сказал? Все видели - сначала она рассмеялась, потом замолчала, быстро вышла из танца. И, я поспорю, ничего уже не видела. Как слепая натыкалась на пары. Её окликнули, она не слышала, уже решила... Ты и подумать не мог, когда сказал, с улыбочкой: "Ты свободна, моя девочка. Как птичка..." И взмахнул кистью, типа крылышком. Может это и стало последней каплей, даже не слова, а жест, эдакая насмешка... Но и то, что ты так долго не открывался - помнишь розы? Помнишь, где ты их рвал? Ага - у исполкома, можно считать рискуя вылететь их универа, мне и то было бы очковато, а уж тебе - и не представляю... Зато получалась "дешёвая баба", то что надо. Помнишь, что ты ей пел?: "старики разменяют флэт, всё будет в шоколаде, моя baby". Ты всегда называл её так - девочкой-baby, так оно американистее и очки чёрные носил как у Цыбульского. Очень тебе зашёл "Пепел и алмаз". Два раза посмотрел. Как тот прячется за сохнущей простыню, а с другой стороны расплывается кровавая пляма... Она инъязовка была. Читала Фолкнера в оригинале. Ты в библиотеке её зацепил. Машинально. Проводил до общаги. Через неделю вспомнилась. Рискнул с букетом. Долго стоял перед входом - не знал номер комнаты и как фамилия. Заходившие остро зыркали на букет. Спрятал за спину... У неё был какой-то коллоквиум, купила сосисок. Но узнала - "привет...". Помнишь?
- Да что ты всё спрашиваешь - "помнишь-помнишь", конечно помню, хотя столько лет...
- А тогда, на танцах, она уже была беременной, месяце на третьем, тебе не говорила, хотела увериться... А ты... Ты же за ней тогда пошёл, сам не знал почему, но пошёл, на третий этаж, в 307-ю... Но не зашёл, остановился в шаге. Что же ты не зашёл,Гадёныш? Она как раз бритву искала. Была такая на комнату, типа санитарно-гигиеническая...
А ты даже не постучался. Стоял и ждал. Чего ты ждал? Вот когда уже брякнулась, ты заскочил - и дверь-то не заперла!
Ещё в сознании была, только глаза помутнели и говорить уже не могла, смотрела куда-то далеко. Эх...
Три пролёта отмахал снова на танцы, сказал ходил посцать. А ответил то невпопад, тебя о другом спросили, а ты ответил про туалет, и тогда только туда сходил, а решили, что раньше, типа алиби получилось... Ты сказал "я был..." и только тогда пошёл, да, так и было, а твой первый уход не запомнили, так и прокатило, повезло тебе, Гадёнышу...
- Послушай, друг мой-враг мой, ведь я это ты, а ты это я... Что же ты мне не сказал остановить кровь, вызвать скорую, жениться, чтобы не вылететь из универа, и всё равно стать типа неприкасаемым, "тем, который"... А теперь травишь душу...Знаешь сколько она мне снилась, и снится, если хочешь знать. Да ведь ты знаешь...
И не то, чтобы повезло мне... Я артист, импровизатор, талант можно сказать...Ты знаешь как я мечтал пойти в театральный? Монолог выучил. Само-собой из "Преступления..."! А хочешь изображу!? Я его до сих пор помню, а где запнусь - поправишь, у тебя память абсолютная, и моей почище... Когда Свидригайлов Роде исповедуется...Вот все ему исповедуются как священнику, значит признают его власть над собой. И я так хотел. Вы вот не понимаете - Родя это криптоИсус; чтобы стать святым, то есть запомнится, надо сперва согрешить... И вообще грех это нормально, можно сказать человечно - "все мы немощны, ибо чловецы суть", перед искушением имеется ввиду. Только согрешив следует и покаяться, а вот с этим - беда, надо от себя то и отречься. Да это как себя же и убить! Тут нужна сила нечеловеческая. Конечно легче удавиться...
Хотя ты и есть я, как ни крути, всё одно меня знаешь плохо, не понимаешь ты меня - и всё тут! Да заткнись ты! Никакая не шизофрения. Больше их слушай. Меня закалывали галоперидолом, а не тебя. А ты только подхихикивал как я обосцусь, гадёныш ты гадёныш...
Тех же женщин ты почему не понимаешь - ты с ними дел не имел, ты типа свечку держал... Веришь тому, что в книжках написано и что они сами о себе рассказывают. Да и не тех ты читал. У Шопенгауэра хорошо: "единственная цель женщины - рождение ребёнка", точно не помню, но смысл такой... У них свой, что называется "женский" мир, где можно гладить кошку, целыми днями заниматься рукоделием, там, наверху, типа в невесомости, где господь-бог занимается онанизмом, хе-хе-хе...
Вот и та, первая, вздрогнула тогда, запахивая халатик, коротенький такой, чуть не до трусиков, меня сильно возбуждало... А рука была мокрая, липкая, оттого дрожь по телу и гусиная кожа; а мне понравилось - эдакое невинное свинство, экспромт... За ними бывает интересно наблюдать - как натягивают чулок, как кусают сосиску и - не глотают, это же неприлично!, а незаметно усваивают, ангельским типа образом...
- Ты тоже из человека соки высасываешь пауком и бросаешь и ещё гадишь, где поел...
- Не перебивай. Все гадят. А что - "они" не гадят? Ни по-большому, ни по-маленькому, не потеют, не пердят? Хо-хо, ты с ними не жил... Вот и смешно как они делают вид, что не жуют, что жевать им ни к чему.
Она тогда вздрогнула всем телом, как от тока. Зазвонил телефон, звонил долго, зло. Когда утих, я сказал - "тебе звонили", очень деликатно, заметь, а не - "тебе звонил..." Но она всё поняла, и тогда сказала это роковое "убирайся". Из моего дома, из моей жизни, из моего мира, где кошки и рукоделие... И тогда я толкнул её, получилось на угол стола...Да-да, перелом шейного позвонка! И как ты догадался!? И отпечатки остались, а как же? Только мы же скрывали, я можно сказать по привычке, а она - понятно почему, я у неё был типа "запасной". Вот "основному" и накрутили, с ним и видели. А про отпечатки? В деле что его... И адвокат не помог. Алиби не было, один дома... А что ты предлагаешь, придурок? Явиться с повинной, раскаяться-покаяться типа Раскольниковым? Так у него же умысел был, гадкий ты мой! Понимаешь - у-мы-сел... А что засудили невиновного - так то система засудила, за показатели раскрываемости боролись...
И говно я после себя не оставляю, смываю... И одеяло ночью перетягивал сонным образом, а не спецом. Не считаю, что у других нет крови, а типа антифриз и они не мёрзнут... Может что лёжа курю, да и тут - зависимость, форс-мажор так сказать...
- А девки с вокзала, которых ты в ночь и выставляешь... Ходишь по скверику, высматриваешь силуэт в потёмках, протягиваешь сигарету - "вы не меня случайно ждёте?" и, если не отказывается, сразу на ты - "пошли...".
- Ой, не смеши! Девок с вокзала давно не таскаю. Опасные, твари, на ночь не оставишь, что обчистит ещё ладно, и глотку перережет, если "бывалая", опять же трепак, хламидии всякие, мандовошки... Бр-р-р, свят, свят,свят... Ну всё, вали с таким базаром, я спать буду...
- Я дивлюсь какой ты живучий... Это хорошо, значит и я такой же. Я думал ты загнёшься, если не на зоне, то на поселении точно. У тебя в подследственной соседом "открытый" тубик был. Помнишь? Кликуха - "Чемодан". По второй ходке на строгач шёл. Ты с ним даже чифирил из одной кружки пока не подсказали - "не делай этого, Чемодан - тубик...". Чифирёк тебе хорошо зашёл. А что желудок выжигает и печень садит - так это не сразу, годы пройдут. Хотя, не скажи, бывает по-всякому. Меня по нервам долбануло на четвёртый год, дочифирился до невроза. Знаешь что за зверь? Не дай бог. Колотун аж зубы стучат, сна нет, в сердце игла. Все болезни, короче, а анализы в норме, косишь, получается - марш на "промку"! Пока уже есть не смог, несварение пошло, утром три ложки перловки закинул и - капут, до утра отрыгается. Высох как вобла. Тогда только на больничку заехал, доходягой...
-Гонишь, брателло... Тубик был в осуждёнке. Его с зоны выдернули по "вновь открывшимся..." Сожительницы хахаля завалил. Если хочешь знать, надыбать "заочницу" с хатой под откидку - самое то, по другому надзор не вытянешь. Административка ни за что лепится. Докажи, что линолеум на стройке не подвернул, попробуй - обделаешься, а кто покажет, что спал-не был? То-то же... Без подруги по-первой никак... Ты хоть её помнишь? Кого-кого - не отмазывайся, у неё от тебя и дитёнок, ты его не видел даж, она его в домребёнка оставила как ты свалил через полгодика... Вспоминай-припоминай!
- Да что ты мне всяких выб***ков приписываешь!? Ну да, был момент - её рвало поутряни, можно было догадаться, не спорю. Но ведь и пяти месяцев не было! Что в абортарий не слетать на минутку? Что - трудно?
А тубик был уже на зоне. Мы с ним даже закорешились. . Церковный вор. Фамилия редкая, итальянская. История мутная, но предки вроде из графьёв. Погоняло - Чилентано.
А фамилия...По-ходу забыл... Типа "-элло" на конце. Напомни-ка, ты же моложе годиков на пять-шесть, я же не сразу тебя обнаружил, нет, гадкий ты мой, не сразу. Сперва я был один-одинёшек, посиживал себе под столом... Ну-ка, ну-ка, припоминай! А обернулось вот чем. Прошёл как раз исполнительный беспредел за туберкулёз - всех соседей тубика превентивно лечить, ну ты скажи! Хотя и вправду тубик на зоне - бич божий. Вроде зек с виду ещё нештяк. Да аппетит не того, не волчий, пот во сне, руки тёплые, а должны быть холодные как собачий нос. Раз в полгода просвет лёгких, но что у кого не говорят. И на больничку не кладут. Ждут пока этапчик соберётся, на тубзону, ясный пень. Приходишь с промки - хлоркой шмонит, мама! И пары-тройки пацанов из отряда нет, поехали "доходить", лёгкими плеваться. Так вот мне и прописали какие-то колёса. Не глотал, ты что! И никто эту грёбаную химию не хавал. Чтобы печень отвалилась? Скармливали голубям по приколу. Там глюкоза. Голубок жрёт-жрёт, потом - брык, перебор. Полежит, оклемается - и дальше дюбает. Так вот меня на УДО из-за этого, с позволения сказать, лечения не отпустили. Считай до звонка маялся, ещё год с лишком. Тебе на радость типа. Ну что, припомнил?
- Не нукай, не запряг. Как это я тебе припомню, если я это ты, а ты -конкретный Гадёныш, а погоняло тебе было - "Жид", потому как подгоном не делился с пацанами, а только с типа "близкими", по разуму как ты выражался. Вот ответь - какого ты к пятидесятникам приписался?, какой ты можешь быть веры?, у тебя вера как у еврея родина - где она такая? А я тебе подскажу, так и быть - ты после проповедей и молитв, а молитвы ты особо не любил что стоя декламировались, а под проповеди можно было и прикемарить. Так вот - комнатуха молельная та была при пищеблоке и аккурат после аллилуйя первые уже шли на пайку и ты с ними и за пару сигареток у баландёра прикупал шлёмку кашки, а попадало и макарошек. И баландёрам ты примелькались, и окрестили они тебя "Алилуйей" между собой за-глаза, ты может до сих пор не знаешь...
- А вот насчёт веры я с тобой поспорю, гаденький ты мой. Тут ведь моментик есть - кто Вере присягает? Отвечаю, да и до меня давно приметили: "униженные и оскорблённые", как у Доса и прописано. Да униженные не столько конкретно, сколько фигурально, типа недооценённые, у кого к примеру в диагнозе - "бред реформаторства". Ну что такое любая религия? Это обещание возмездия, "и последние станут первыми", во как! А для чего, спрашивается? А для того, считаю я, чтобы "воздать" по самое не могу, как говорится... Я "в узах" время не тратил на планы "отмщенья" как другие; одного на "химию" отпустили по замене режима, так он в отпуск оформился типа мамку проведать, да и завалил троих, ответил по понятиям. Ответил так ответил... А зона его поняла и благословила, так сказать - ведро чифира замутили и по кругу в открытую оттянулись, хотя за "встречи" всякие-такие месяц БУРа светит. А там что - прогулка час, через сутки пайка хлебом и ни-ка-кого курева, повеситься! Так вот, в корне любой веры - технология. Чего? Улёта, экстаза, называй как хочешь. Древние называли мистерией. Важен результат, а техники разные - от йоги до молельных бдений, пост опять же. У образованных балдёж от диалектики. Логика вообще-то ущербна. В ней антиномии, учил Кант. Противоречия так сказать. Тебе вижу не интересно... А я на одной зоне, красной-прекрасной, в библиотекари присучился, за два блока сигарет и "цейлон" в жестянке, на год "белого" лишился - и не пожалел. Там такие сочинения, ежово-сталинский конфискат! Семь первых ещё присталинских гегелевских томов пролистал внимательнейшим образом. Архиважный "писала" тебе скажу. Диалектика дорого стоит. Хотя - не твоего ума наука. У тебя отдельно правда, а отдельно - кривда. А Гегель учит - правды нет, есть точка зрения! Как любят говорить политруки - "кочка зрения". Так вот те, которые на молитве улетали, а я сам видел - и тряслись и глаза у них закатывались, вот те и уверовали, типа дух святый на них снизошёл, как в Писании - на пятидесятый день по вознесении, оттого и зовутся - "пятидесятники"...
- А к православным тогда чего записался? Они же в другом секторе , на пайку не останешься.
; - Вот ты всё за пайку. Пайка была слабая, не спорю. И тебе напомню - утрячком кашки черпачок с чернягой спецвыпечки, значит из размоченного старого хлеба, в обед -
бачок баланды на стол, она же суп-рататуй: сверху вода, а снизу - ***, опять же черпачок перловки в шлёмку, утром, напомню, она же была, и вечерком, догадайся - а та же кашка!. Хорошо если вечерком пшонка, кусочек беляны к чифирчику, с собой берёшь... Раз в неделю макарошки, пюрешка или горох, так это типа праздник жизни... По калорийности пайка вроде катит, а раз одно и то же - не лезет. И потом, пердючий замес выходит - перловка с чернягой, ночью не продыхнуть, аж глаза ест, пока утром окна не откроют... У пацанов потому положняк считался типа "в падлу", кормились подгоном, супешник варили в литре кипятильником, даже блинцы жарить намостачились на плюснутом киловатнике. Потому за диету, а там тебе и молоко и масло сливочное и кура порционная, за диету конкретно ссучивались, стучали говорю...За курево само собой или когда зек в картишки-нарды погорит - к куму на базар ломится... Впрочем был вариант - порезаться, чтобы на больничку, и должок списать и поваляться-прикумарить. Да-да, ты может не в курсах - на больничке демидрол в ширке самое то...
Так вот за православие, раз уж ты помянул. Я ещё до того как Заветом разжился, такая маленькая книженция на рисовой бумаге в синем коленкоре, но по тем временам за сию контрабанду можно было и страдануть, так я ещё раньше надыбал в букинистическом учебник церковнославянского языка, замызганый, много страниц вырванных на шпаргалки... Там примерами были куски из русских Евангелий! Я и оуел от счастья - так в меня зашло. Скажешь - быть не может? А вот и может - сказано ибо: "безгрешную душу господь не чует". Мою грешную видать почуял, что меня так долбануло. И язык этот церковнославянский, которому греков тех легендарных, Кирилла с Мефодием, словене в Солуни обучили, я месяца за три освоил, что и читал. И много за христианство гонял, а не только по бабам общаговским бомбил, тебя послушать... Там много противоречий, и за и против типа, всё можно и проклянуть и оправдать, типа богу богово, а кесарю кесарево... Но там же и чудеса!, техника воскрешения, обещание сошествия духа, это значит подключения к космической энергии "Цзи", вот что меня поразило, а не беспонтовые "не укради" или "не прелюбодействуй". Я уже потом типа по наводке заглянул к кришнаитам, тоже были ещё те подпольщики, но за меня замолвили словечко, книжек дали, "Його-сутру" даже переписал, там техника обретения сверхспособностей. А среди адептов обретших не приметил. Всё одно - танцы, песни и хитрая диета. Но встретил человека. Он мне показал кое-что, не скажу что, клятву дал, и к "шаолиньцам" сводил. Эти ребята натурально в самом Шаолине стажировались, от ГБ, само собой, а для чего тоже не скажу, и не проси... Вот они мне показали эти самые чудеса. Самое простое - прыгать на битое стекло, интереснее - кадыком гнуть острую пику, сам дюбку щупал - острая как шило, отвечаю. А когда дугу это самой энергии духа показали, смертельная кстати штука, тут я и уверовал. Во что? Да считай во всё. И в мир иной бессмертных душ и в ... Да тебе не понять...
-И как же ты на гнилое подписался, если был такой грамотный? И меня подтянул подельником. А я, ты же знаешь, как нитка за иголкой - куда ты, туда и я, ведь я это ты, а ты это я... К слову, язык этот, старомакедонский или священнорусский по-моему, я тоже помню, вместе же учили... Конечно, красивенный, может оттого что исконный - "тлчете и отверзется"... Или это, из молитвы: "Хлеб наш насущный даждь нам днесь". Не дай, а "даждь", то есть скорее "дашь", чем "дай", тут не просьба, а уверенность.
- Знаешь, гадкий, не стану я тебе гнать пургу за "бес попутал...", вот те крест - не стану. Видать мне в жизни потребен азарт, что-то рисковое. Я как бы пугаюсь, и не смерти вовсе, а невычерпанности жизни, всё же единственной как себя ни обманывай... Я ведь первый раз о смерти подумал ещё в малолетстве, годиков в десять, даже не подростком. Я тут всех опередил, и Доса самого, и Лео,и горького Пешкова -всех. А мне и открылось - будет смерть, капец. При том смерти я в реале я ещё и близко не видел. Ну да, на похоронах. Тогда хоронили открыто, с музыкой, прямо из дома, собирался весь двор, и мы мал мала мельче... Помню до сих пор молодую девчонку, девушку в смысле - красивенная, Нефертити,Спящая Красавица, меня поразила, её рак прибрал...А я кстати был, и есть пожалуй, на красоту падок. Не поверишь - у меня первая любовь в пять лет прорезалась, и ходила она в детский садик, в доме напротив жила. Я по часу её караулил. Так что насчёт каменного сердца ты не прав, ох неправ, да так неправ... Я тебе может другим разом поведаю, нет настроения. И открылось мне - "да будет смерть"! Красиво сказал?- учись! Вот считай с той поры я свою жизнь и мерил особым аршином - изведал или ещё не изведал, был или не был, а если тому сейчас не "быть", то потом сему уже и никак "не быть". Так что "быть", непременно быть!,- вот в чём ответ!, друг Гамлет, прынц дацкий. Хе-хе... Вот и поманил меня этот самый "риск", который ,верно подмечено, благородное дело. Хотя , издаля глянув, оно и не благородное было, скорее совсем неблагородное - трафик он и есть трафик, ты знаешь о чём я...
- Как не знать. Гнилое дело - смертью торговать. Риск есть, но и подъём какой! Ты ли не считал, не просчитывал? Выходило очень даже. Кокс был атомный, колумбийский, от Норьеги, как ты выражался, потому и позывной прилип "Норьега". "- Норьега? - Я..." - помнишь, "Норьега" свою наркокликуху? А тебе бобули позарез были нужны... Да-да, снова картишки, сорвался, сколько ни держался - "сочинские приехали, крутой замес, будь в доле, по старой памяти типа, ну ты же можешь..." - был такой базар?
- Ну был... Только давненько был... Ты ещё про закладку вспомни, ту, что осталась, не ту, на которой меня взяли, чин-чином - "р-р-руки на капот! стоять-бояться!". А ведь там двести грамиков, в родной колумбийской упаковке, на сколько же это "точек"?.. Вобщем много, до и больше... Есть что вспомнить. Не то что тебе. Ты и на зоне торчал по козлиному, типа страдал. И тестомесом тебе тяжело, мешки кантовать, и на пилораме стрёмно, вот-вот руку отхватит, что никакой тебе техники безопасности, а за свиньями досматривать, что шли ментам на стол, а их псам в большую миску - так шмонит говном. Всё ты прыгал, отрядного напрягал.Чай чего не подгонял, да не "Гиту", а "цейлон", сигареты понтовые? Отрядный на зоне типа близкий родственник - и поможет и нагадит, если что не так... А дрочил почто по-чёрному? Хотя, каюсь, и я грешным делом. Но через день же и типа впол**я. Не к петухам же ходить. Да ещё маргарина расход, а его меняй у баландёра. И затягивает, правду сказать. Один был профи, не из опущенных. Малолеткой интуристов пользовал. Такой минет умел, бляха-муха... Ладно без подробностей.
Стишок припомнился - "Опять весна. Опять грачи. Опять тюрьма. Опять дрочи."... А давай споём! Эту, Круга, "Идёт этап..." Да ты её помнишь, не крути..."Он идёт в такую тьму. В соликамскую тюрьму. Белый Лебедь часто сном кошмарным вижу." - Давай-давай, подтягивай! "Суки правят беспредел. Не один я поседел." - Громче! "Но я думал о тебе. Тем и выжи-ил..."
Монолог седьмой.
- Вот ты ляпнул, что я девок с вокзала тягал... Так это скорее для разнообразия. "Это дело" любит разнообразие. А так я со всякими путался. Вот этот телефончик помнишь- 40 00 05? Балерины из кордебалета. А что не прима - так и лучше, денег меньше сосёт, а это самое сосёт может и получше, впрочем, с примами не путался, не скажу... Или тебе с подробностями? Как язычком шолопутит, да как типа молиться, попку оттопырив? Ладно... Короче, у меня этого добра было... А ты - девки с вокзала...
А что ты мне в глаза никогда не глядишь? Всё на ухо как окулисты требуют. Надо в глаза смотреть, как психиатр просит - "в глаза смотрите". В глазах вся картина как бы, человек настоящий, гомо оригиналес как бы. Я тоже стараюсь в упор не смотреть, и не чтоб не смущать, а чтоб тебя, гада, ненароком не выказать. Особенно психиатру. Не ухмыляйся, тебе этого не забуду, галоперидола этого...Это ж ты мне нашёптывал - "за нами следят...вон тот с газетой условно сложенной...". А не ты ли вещал в мозг на разные голоса, командовал - "все отчёты уничтожить, сжечь в унитазе!". Вот я и рвал, вот я и жёг. Последние листы, перед самой повязкой, уже двери выносили, жевал-глотал, самое важносекретное типа... Ну ничего, и такое-сякое похлебали, и группу "на голову" получили, и косить-подкашивать приспособились... В дурке, милок, косил хватает, чуть не половина. Кто от армии, кому-то жить негде. Есть и настоящие придурки, и даже бывший психиатр был, типа заразился. Так вот от "настоящих" вреда считай нет. Они или привязаны поначалу, только не в рубашках никаких, а на лежаке, руки-ноги в хомутах, да и в отключке всю дорогу, или, день на седьмой, уже соображают, даже не сцутся, только на прикорм надо растормошить. Интеллект галоперидола не боится, только на пару часов притормозишь и то в адэквате... А косилы борзеют. Они и так всю дорогу понтуют - " белый билет...у меня ксива!..мне ничего не будет!". Хотя, скажу, даже в дурке до такого не распрягаются, галоперидол не тётка, и скрутит и скрючит, по стеночке пойдешь! Но передачи тырят внаглую, пока тебя морит, и шмотки так чуть не из-под головы, трусы-носки уходят только так, вообще всякое помельче. От них сигаретами откупаешься. За сигареты и кофе подписывались санитарам на любую уборку. Им дурка не дурка, а - дом родной... Только анорексичек было жалко. Живые скелеты, у каждой блокнотик с системой похудания. Всё до двадцати, долго не протягивают. Практически неизлечимые, ничем не возьмёшь. Но совершенно бесполые, без месячных даже! Как вспомню одну...
- Ну тогда припомни, что мерещилось тебе ещё в студентах кажется, как поползли по телу кусачие твари, мелкие такие что и не увидишь, только что кусают и щекочут. И как ты обрил череп, чтобы карбофос сильнее пробирал, прямо из бутылочки лил в ладошку и обмазывася, а в уши и жопу и даже в ноздри ватные фитильки совал и стоял в ванной по часу натуральным исчадием, с легонца прибалдевшим. Потом смывал нехотя и одевался вполне здоровым и даже не вонючим. А всёж был душок, был! Бабы чуяли что-то, остро зыркали и отваливались. Тогда ты к вокзальным и начал подкатывать. Базарчик соответствующий освоил, им обычный - "нештяк", это у них расстояние между дырками, важный конечно момент, "сикель" - это клитор по-грамотному, "сиповка" - с низким местоположением... Пока в триппербар не заехал.
- Весёлое заведение, чтоб ты знал. И публика интересная. Бродяг, бомжей нет, они хроны, им не до этого
"тёмного" дела. Но отвечу сперва за букашек. С чего началось - привёз я из СочЕй вошек, головных, заметь, не мандо, у старухи одной пару суток перекантовался. А я патлатый как раз был, по всей моде, патлы до плеч как у Джаггера. И раз чую конкретно что-то копошится. И выудил крупного насекомого. Держу его в пальцах, смотрю-смотрю... И что-то типа щёлкнуло в мозгах. Я себя неким вошем представил, как пью кровь и с ней мысли и желания "хозяина" типа - интересно же! Потом к тараканам присмотрелся. Тоже не глупое создание, осторожное, с понятиями что-ли, друг у друга крошки не отберёт. Человеки плоше бывают. На зоне частенько объявляли, после отбоя всегда, выходит пацан - "мужики, такой-то такой-то "крыса", замечен в тырке сахара". А чаще сигарет, сигареты это не только курево - валюта тюремная, ещё хорошего чая цыбик, но это как прокатит, а пачка, положим, "LM" считай десятибаксовик, если по уму пустить. За блок и прикинуться можно и комиссию правильно, "по зелёной" пройти. Да я вроде тебя и учил уже...
Потом отпустило, где-то через год. Но ко всякому мелкому я стал внимательнее, уважительнее. Паучка никогда не трону, даже мух не бью, стараюсь в окно выпустить. И тебе советую. Береги карму, гаденький. Ох, береги...
Так вот - за триппербар... "Источники" - третий этаж, "источницы" - четвёртый. Разделение полов, типа. Иначе, сам понимаешь что будет... В триппербаре те, кто не явился с половой повинной, или хотел отмазаться - "не помню с кем, когда и сколько..." Что- то вроде маленького срока, режим как на тюремной больничке, но окна чистые, без "намордников", только пост на выходе, да и на лестницу нельзя. Все вместе, и с трепаком и с сифоном, есть на такое присказка - "триппер, сифилис, бобон - собрались в один вагон..." Ну так все под антибиотиками, типа зараза к заразе не пристаёт, если только половым путём... Источниц гулять пускали, а дворик проходной, а девки озорные, чинарики только так у проходящих стреляли и нам с "конём" подгоняли. Приятно вспомнить...
Ответь таки - почему на меня не смотришь? Что ты скрыть хочешь? Не выйдет! Ведь ты это я, а я - это ты. Ты бы так лучше на судью смотрел, когда на вопросы отвечал. Кто тебя за язык тянул. Недаром говорится - "чистосердечное признание облегчает вину, но увеличивает срок". Чтоб тебе не сказать "не знакомы" прямо на очной ставке. Тебя же на понт брали, на тебя же никакой фактуры не было. Конечно, если не считать, что ты - это я, а я это ты... Но это докажи попробуй, типа "нет тела - нет дела"! А обернулось "группой лиц, в сговоре", совсем другая часть...
И не плюй на ковёр, я тубик не схвачу, я в детстве привитый, в отличие от тебя, у меня другая болячка... Я тебя чего терплю - хоть помолчать вдвоём, и то веселее. Знаешь, как малолетки делают - проснётся раньше тебя и лежит с закрытыми глазами, притворяется. И ты бывало лежишь, молчишь, типа веселишься, хе-хе... Без тебя уже и не заснуть. Я не в том смысле... А что мысли непутёвые лезут. Полаешься, адреналинчиком прочистишься - тогда и бай-бай получается. Мыслишка, если языком не вытолкнешь, не то что спать - жить не даст! Понимать надо... И уступать надо , когда надо... Ну да ты понял...
Всё. Подай палку. Мне перед сном пробздеться прописано. И шляпу дай. Стетсон, Фирма. Это ты в "пидорке" бегаешь, а мне шляпа положена. Как смотрится? Ковбой! Буш-младший, бляха-муха. Как там - "Одену шляпу чёрную. И кожано пальто. И упаду в ночь тёмную. Типа инкогнитО-о... Эта лютая тоска, без конца и края...". Дальше не знаю. И не сопливь в платочек. Пока я пробздюсь...или пробзджусь - как грамотно?.. Короче, слазь в ванну,купы-купы..."Одену шляпу чёрную-у-у..."
Монолог восьмой.
"Мне нравится, когда твои усы ползают по моим бёдрам как два насекомых, особенно там, где кончаются чулки...". Потом захныкал детёнок и кайф сломался. Она напряглась, начала злиться. Знаешь как у них - как с обрыва в воду. А вынырнув плывёт к другому берегу, где у них ребёнок и чёртово рукоделие, где нет нас. "Он "папа" говорить не будет, я постараюсь" - заявила... Могла и не говорить, велика потеря, я не припомню чтобы когда звал "папа", и никто не звал, при этом матриархате... Они считают детей своей плотью. Типа обожжённой кожей осязают - вот "оно" проснулось, обдулось, заныло - перепеленать, продолжает ныть - хочет титьку, опять-двадцать пять? - не иначе обделалось. Вот и вся любовь...На остальное пять слов и пять минут, быстрый секс на кухонном столе. Романтика так сказать... Не раскачивался на стуле, ты мне стулья изгаживаешь, сколько просить!?...
- А что, они не мои тоже? Хотя бы наполовину, по-честности так сказать... Или здесь ничего моего нет, и любили только тебя, а не нас, как в порядочной шведской семье? Ну ты и Гад... Женщина это Таинство. Древнее человека, можно сказать. Или то, что осталось от "человека" - чистая душа. А ты удивляешься, что они не любят есть прилюдно. В еде человек типа "падает", приближается к животному. Анорексички не больные, они скорее святые. Я тоже не ем, ты разве видел? Слушаю дальше...
- Вот спасибо за "прослушку", уважил!.. А знаешь как они интересно переговариваются? От всего отключается, типа входит в образ, ищет удобную позу, изгибается как медицинская змея над чашей чтобы типа отдать яд. Видимо для них девайс это такая чашка для яда. Мы же звоним только по делу - "- привет, - здоров, - есть дело, - во сколько, где", телеграфный стиль называется, неядовитый...
А они могут разговаривать не видя лица, по модуляциям голоса воображают, как палеонтологи по одному зубу рисуют динозаврика, и какой у него хвост, и какой он был "добрый"... Так что для "них" поговорить - как приличный рассказ сочинить, а не телеграмму отправить как для нас - "тчк.зпт,". Ну твитнуть строчку - те же яйца, вид сбоку... Кто-то же сказал - "каждая женщина может написать по меньшей мере два романа, один про ребенка, а другой, ужасов - про мужа"...
- И ты пишешь. Я читаю, когда делать нечего. И удивляюсь - или чернуха или порнуха. У тебя не люди, а монстры бесчувственные, инстинкты во плоти... Я понимаю так - ты в уродах сублимируешься-виртуализируешься, люциферишь типа. Я и ники твои всё знаю на всех сетевых "помойках", один женский - чтоб никто не догадался? Или всё та же психотерапия, экзорцизм транссексуальности?
- Уро-оды... Тоже скажешь. Люди, мой гадик, люди. Обыкновенные люди. Они и освенцимов понастроили. Из ненависти к человеческому роду скажешь? Ничуть. Дети кошку мучают отчего? А из простого любопытства, можно сказать по-глупости. Человечку всё одно что плодить - что добро, что зло. Потому что нет ни добра ни зла, это две стороны жизни, только смотря с какой стороны смотреть, профиль или анфас. И любое хорошее плавненько так перетекает в каку-бяку. Что потомство ужасается - да как можно было?, да как это нквдисты командармам на голову сцали?, а как это человеку в анус паяльник сунуть? А запросто. Контекст такой нарисовался, цель оправдывает средства. Главное цель благую поставить. Как у Раскольникова. Он это будущее, а старуха - прошлое. Светлое будущее против дряхлого прошлого. Они не на евреев освенцимы строили, а на принцип "каждый за себя и выйдет хорошо", они говорили "нет плохо, а вот один за всех и все за одного - хорошо". А когда дело в принципах, то и жертвы не жертвы, а типа щепки. Учишь вас учишь...
Что я пописываю-покакиваю, так не твоё дело. Денег не прошу. И где ты чернуху нашёл? А то что жизнь копейку стоить стала, это фигурально, а что бутылку водки так вполне конкретно? А почему? Заткнись, не знаешь... А потому, мой гадкий, что принцип такой прорезался, как у пауков в банке - жри ближнего пока он тебя не сожрал. Оттого и почернело кругом, можно сказать принципиально. Чёрное стало если не белым, то типа серым. А герой такого времени так это тот, кто всякую серость мочит. А порнуха, как ты называешь лирику, зеркало новой морали. Опять же - не отвратно-ужасной, почитай историков что греки-римляне творили, а реальной морали, человеческой если хочешь знать. Потому что инстинкты никуда не делись, и не денутся будем надеяться, а только в них, собственно вся человеческая радость, человеческое то бишь. А мозг, логика, мораль та же - это ки-бер-не-тика грёбаная, смерть живого...
Вот гад, на коня высадил... А у меня давление. Смерти моей хочешь? Так ведь и ты тогда лястнешь. Нет никакой жизни после смерти. Чистый развод... Фрейд учил-учил - не томи джинна подсознания, понимай инстинктов, - выпусти! И каждому, я говорю каждому, хочется залезть в иное тело, в другой пол, в поисках говорят "острых ощущений", а я говорю - счастья, этой цели человеческой. А что такое счастье? Не отвечай, ты не знаешь... Счастье это выброс в кровь эндоморфинов, наркоты мой дорогой. Всё живое ради наркоты живёт! Вот где принцип. И благодаря наркоте, добавлю. Тут всякое лыко в строку. Кто от чего тащиться. Кому чернуха заходит, кому порнуха. Имеют право. "Не судите..."- сказано вам. И тебе тоже... Графомания не болезнь. Это лекарство. Графоман болен, но не тем, что стишки кропает, совсем другие у него болячки, может и не болячки. Часто в человеке нечто иное живёт. Не мной замечено. Я только один случай, случайность скажем. За что мне, скажи, шизофрению лепили? Тесты хитрожопые подсовывали - " вы любите голубей? - да не очень, они какие-то тупые против тех же ворон" - а-а, шизик!, прокололся, правильный ответ - "обожаю голубя мира, того, что Пикассо намалевал"... А "пол иной" в человеке по любому присутствует, медицинский факт. Иначе человеки не сходились бы, не лепились один к другому. Любовь не душевное никакое явление - медицинское. Скорее помешательство, мой дорогой. Опять же давно определили. Так что многих, если не всех, лечить надо. И лечат кстати. В дурке одна была. Сидит на скамейке. Никакая. Ей богу, жалко. Под любовь как под трамвай попала. Да-с... И я один раз чуть не угодил... Только не тогда. Ты не знаешь, хоть ты и я, а я типа ты. Не до такой же степени. Этот ник тебе не разгадать...
Как сейчас вижу - изогнувшись змейкой над чашей, она натыкивает мизинцем последнюю цифру - "...приве-ет, просто так звоню, а что нельзя?.. сегодня знаешь что приснилось!?..."
"Позвони мне, позвони..." - угадай, кто поёт. Молодец, помнишь. Давай-ка чифирнём. Тащи чаи - и зелёный и чёрный. От зелёного градус, от чёрного цвет. Ложку того, ложку того. Столовую, дурак. На каждого. И то это не чифир вовсе. Чифир глоточками пьют. После каждого глоточка "Алёнкой" закусывают скорее. Лей кипяток. Сыплю. Накрываю. А в чай лить нельзя, варварство этот способ "по-ленинградски". Тут чистая физика - пар кофеин выгоняет. Ждём... "Позвони мне, позвони..." Готово. Стой, ещё откайтарить надо, в образном переводе с чуркского переженить, а в буквальном - сам догадайся. Двигай пиалу. Ломи шоколад. "Позвони мне, позвони..."
Монолог девятый.
-Ты знаешь, я совсем не ревнивый... Да не спорь ты со мной! Я, считай, никогда не вру. Я всей правды не говорю. А люди сами себя обманывать горазды. Особенно женщины, особенно в этом самом вопросе... И тогда так было. Когда она меня типа перестала замечать. Не замечает и всё тут. А я же из себя видный, ты посмотри, посмотри... Тут меня даже злость обуяла. Ну был бы вроде тебя - ни рыба ни мясо. А то ведь они заглядываются, зыркают искоса - красавец-мужчина! И вот перестала замечать, понимаешь ли... Я теперь знаю почему. У них такое бывает. Да у всех это бывает. Желание перемен. Учёные пишут - инстинкт свободы, понимаешь ли... Вот и надумала - "не всё ли равно, этот или другой, все одинаковые, у всех одинаковое, и трусы-носки, и остальное, и, когда курят, пепел падает на пол, и жадно смотрят когда переодевается, и всегда в одно место, где кончаются чулки...так не всё ли равно этот или другой". А раз так, то зачем их вообще замечать. Христос в Завете как сказал Магдалене - не суетись, мол, "мне только одно надо", правда это самое "одно" не уточняется, в уточнении не нуждается типа...
Думается, она с самого начала это "незамечание" имела. Со свадьбы, что-ли. Целовалась неохотно. Не стыдливо, что при всех, а именно неохотно, с мыслью "не всё ли равно, этот или другой...". Будто зеркало целует. И после часто злилась - "спи, завтра на работу...". Или - "я сегодня больная...". Но я же знал, когда у неё месячные! Тут другое. Ненавидеть меня не могла, всё же приятно, а она всё-таки женщина. А вот не замечать - это пожалуйста, это сколько угодно. Бесчувственность жалит посильнее злобы. Когда перед тобой кусок вселенского эфира, без возможности осязания. И так всё время, а не то чтобы пять дней в месяце...
Вот стоит перед зеркалом и что-то высматривает на щеке, долго высматривает. Потом говорит - "отвернись, я переоденусь" и уже что-то стаскивает, что-то швыряет, видит в зеркале - и не думаю отворачиваться. Это типа игра такая - кто кого перезлит... Я теперь думаю, что она ответила "да" только потому, что я был наглее всех, типа на неё право имел, как к себе домой заявлялся. У других тары-растабары, билетики-цветочки, а я всегда без ничего, раз сирени наломал...Так только раз!
Вот и нажимает какие- то кнопки - щёлк-щёлк-щёлк, всё - убила... За что? А за глаза - пусть не ползают по мне, по тому месту, где кончаются чулки и начинаются трусики...
-Да, ты большой любитель подсматривать...Ещё с тех пор как под столом обитал. С той разницей, что за процессом выделения. Прислушивался - что там, за дверью или в домике на даче. Тоже ведь интим, то, что принято скрывать как смертный грех. Ну а к девочкиным раздевалкам ты и по сю пору глубоко дышишь небось... Ты зачем бинокль хранишь? В доме напротив девчонка не задёргивает штор, на третьем этаже. Так ты горишь, прям как спирт на пьянке матросов. От баб на пляже не так, а от девочки-дурочки тащишься, козёл - какая попка!, какие сисечки!..
-Не п**ди! Я никакой не маньяк и эксгибиционистом никогда не был. У всех кайф, и когда раздевают и когда раздеваются. Одежда - элемент несвободы, если хочешь знать, ОНО во плоти, можно сказать. А прилюдное раздевание - считай рождение заново. Ты рождаешься из темной утробы общественных условностей. Даже не описать. Как полёт... В одном греческом полисе самая красивая гетера весной проходила голой через весь город к морю. И весь город выходил смотреть, как на праздник. Вот она античность! А потом христианство всех закутало, придумало грехи всякие-разные. Особенно прелюбодеяния. Моногамию придумали потому что триппер не могли лечить, бициллина этого самого у них не было. Такого, чтобы недельку поглотал, пропитался плесенью что и моча не мочой пахнет, а грибами-сыроежками - и всё оля-улю, как в той песне, что Лещенко пел - "пам-парабам, пара-пабабам", а народ переиначил в "пора по бабам". Правда у антиков с оргиями был перегиб, допустим. Но ведь неистребимо. Жопа - всеобщее достояние, шутят эти самые. А какие шутки? Без свободы секса нет никакой свободы. Одна психическая травма. Хипари считали - любая война от недосекса, так скажем. Война это проявление половых запретов. Запретное либидо сублимируется в агрессию. Учат вас, учат... Когда "они" раздеваются, или одеваться, без разницы в принципе, так это вид искусства, если хочешь знать. Этот спектакль не только хер поднимает, но и матку наполняет. Именно, мне одна расписала - "такая теплота по телу, от нового белья - реально кайф..." Так что она не то просто так выёживалась перед зеркалом, ставила ножку на пуфик, откинув голову. Может и кончала, и я не раз грешным делом, потом по памяти чуть вздрочнёшь... А потом уже не очень, за тремя одёжками не считая плаща, тут уже никаких обещаний тебе, голимый социальный дресс-код как нынче говорят. А переодевание - одно из женских таинств, я скажу. Из пустяка делают типа таинство, манят в свой мир-иной, где всё справа-налево. Из секса делают секрет, из нехитрого дела - право на господство. Ловко, и не додумаешься как - стриптизом, пустяком по сути. Вот и я ждал, когда она начнёт курсировать между зеркалом и платяным шкафом. Вот зачем нужна гора шмоток. Чтобы затянуть процесс, возбудиться, чёрт возьми, от электрических искр синтетики, космического холодка шёлка и ... всякого такого. Тут эротическое таинство, а не пустое мельтешение перед зеркалом в "папильотках".
Про интерес к фекалиям... Тут обычный детский интерес. Герр Фрейд досконально изучил - место кала в мире ребёнка. Закономерный этап познания мира. Необходимый даже, если верить Фрейду. Испражнения, это самое "а-а", а точнее запрет с ним играться первое социальное табу в жизни человека. Да и первая игрушка, то что под рукой так сказать. Не кривись, ханжа. Младенца как в народе зовут? - "говноед", если не слышал.
Ладно, не будем о говне. Глянь на полке. Там пластинка - "ведь мы ребята, семидесятой широты...". Парапабабам, пора по бабам, пора по бабам, тарам там-тарам... Поставь, вспомним молодость - "парапабабам, пора по бабам..."
Монолог десятый.
- Я всегда хотел быть свободным. Знаю, знаю - никак нельзя, "живя в обществе..." и тэдэ и тэпэ, побольше твоего читали, и лысого сифилитика в том числе... Я касательно полового вопроса, этого единства и борьбы противоположностей, научно выражаясь. Я не буквально, не про сам акт, не передёргивай, я про свободу любви или в любви. Тут потёмки, чесслово, в этом вопросе. Потому как тут двойственность. И свобода инстинкт, точнее инстинкт перемены партнёра и инстинкт собственности, та самая ревность под которую Отелло душил Дездемону. Ещё и вопросы дурацкие задавал - "ты молилась?, ты подмылась?". Ведь свобода связей - ключевой момент в эволюции гоминидов. Какое слово непонятно - спрашивай... Вот у тех пород, где гаремы, где один-единственный собственник на все, грубо говоря, влагалища, никакого прогресса не получилось, так макаками и остались. Так вот, есть научное мнение, что строгая половая мораль и мозг тупит и прогресс глушит. Примеров куча. И что интересно, чем строже запреты, тем народ злее и беднее. Свобода секса - первая статья в конституции грядущего миропорядка. А не свобода делать деньги и показывать фиги в карманах.
А в постели свобода - первая необходимость. Ни-ка-ких запретов. Всё позы Камасутры. Их кажется штук пятьсот. А у христиан только две - типа "бревно" и "на боку", стиснув зубы.
- А не ты ли проповедовал одной своей пассии, из банкирш которая, что свободу дают только деньги? Что бобло - самый сексуальный момент в мужике. Что секс на куче бобла непередаваем. "Хочу, хочу..." - помнишь как она застонала?
- Помнишь, как же... Врал как есть. Хотя, не совсем так... Первое большое бобло реально уносит. Когда банк сорвал, в паре со Стивом, ещё студентом-полудурком... Вот как вынурнул и хватанул воздуха. Ну точно на свободу вырвался. Всемогущим джинном... Совсем не то что потом. Потом бобло за положняк стало. Нет остроты. И свободы, кстати, нет как нет. Вроде так и надо. И за всё платишь. И за любовь, за секс, точнее, тоже. Любовь, её не купишь, а вот продать можно... Короче, получается та самая золотая клетка, которую олигархи друг перед другом по пьяни клянут. И тоже привирают, опять в нищее студенчество не желают. Получается что свобода только момент, упование, тот же горизонт - и есть и не дойдёшь, иллюзия, майя как учат Упанишады. Почитай... А христиане счастье утверждают. Мол, оно - истина и свобода! Ну ты подумай как всё просто! С такой философией только по пивным шляться - "оставь, братан, пивка для рывка, водочки для заводочки!".
- К пивку ты однако одно время пристрастился. В Столешниках за своего стал. На подавальщицу стал покрикивать барином - "меньше воды!, креветки уплывут...". Две кружки "жигулей" брал и чекушка с собой была. А был ещё сопляк по сути, дипломник. С тебя смеялись за глаза - "падаем на хвост Креветке...". Ты для них креветкой был. Они же тебя и ногами поваляли тогда, в тот вечер. Помнишь? Ты потом сочинил - "с каратистами подрался", Мюнхгаузен херов... Скажи спасибо, что от пивнушки отвадили.
- Положим, один был точно каратист. Я этот удар помню. "Маэ-гэри" называется. От него блок есть. Но я типа не в форме был. Я год в секцию ходил. Подвальную само собой. Этим вопросом потом гэбэ заинтересовалось, в конце брежневщины, приравняли к холодному оружию. Тем и кончилось. Пьянка реакцию глушит. И против троих трудно работать. Есть стандартные связки, "ката" разные, но в них больше понтов. Да не тебя ли я учил? Мне спарринг был нужен. Перед зеркалом махаться не научишься. И то чуть не разбил. Вот же трещина. А мне - "психоз...с зеркалом дерётся". Это был удар "маваши". Хочешь покажу? Да я шучу - солдат ребёнка не обидит. Уже и в стойку не стану. Какая тут растяжка!? Тут артрит проклятый, суставы. Скрипят, понимаешь ли...
- Стива твоего пришили... В Ялте типа вверх брюхом всплыл. В эпикризе - "сердце". А какое там сердце!? Здоровый лось был. Рассказывал как в ракетной части в полной химзащите десять км до пусковой бегал. Полсапога резинового пота выливал. По трое суток за столом без сна мог рубиться, на кофе и "конине" только. Да не ты ли с ним пристяжным гастролировал? Как раз каникулы и сезон... С киоскёршей в доле колоды "заряжали", типа под нулёвые. За это и ответил. И тебя касалось. Только ты на ночь шкафом дверь припирал - "бережёного бог бережёт, а не бережёного - конвой стережёт". Успел в окно сигануть, на розы. Из жопы шипы подруга выколупывала, интересовалась как и что. А ты лапшу вешал - "гранд лямур!, сорвался с лоджии...", - "ах, как романтично, как в индийской фильме..."
- Потрепись, потрепись, легче станет, и гастрит отступит.
- Так и у тебя гастрит...
Он это тихо сказал, мол я это ты, а ты... Ясный пень отчего - квартиранство аукнулось, пирожки-сухомятка, потом чифир треклятый... А как без него срок взять?
- Скорее всего от кишкоблудия на зоне. Положняк то на комбижире весь. А комбижир - адская смесь из растительных и рыбьих маргаринов.
- Всё, проехали. Поздно пить боржоми... И что ты стоишь как "основной вопрос философии"? Присядь, что-ли...
Он, чтобы меня "достать", тихо так начинает говорить, как врач когда на права сдаёшь. Бывает, высадит на коня, я ему - "что ты там шепчешь, гадёныш!?, ты не в оперчасти..." Тогда он затыкается, смотрит куда-то в никуда как сытая кошка. Помолчим... Я отойду...
Профессор перед студентками заливается - "больной параноидальной шизофренией... поступил в делириозном состоянии... отождествляет себя с неким молодым человеком, которого называет "он", "гадёныш"... половину пищи оставляет, говорит "пусть поест"... разговаривает вслух, постоянно оправдывается...".
Мы с гадёнышем только переглядываемся - "пой, пташка, пой...". Кто же это сказал?, Шопенгауэр, кажется - "человек - больное животное". Истину глаголет! В каждом - типа трещина, война с собой, и священная и проклятая, с подсознанием, учил Фрейд, с совестью, учил Гегель, с унтерменшем в себе, учил Ницше. Вот оно что! Вот что человека гнобит - некое в нём самом маленькое и гадкое. Это Дос раздул своего личного гадёныша до Великого Инквизитора. А был игроман и стопудово педофил. Как все с годами, я считаю. То что в человеке - никогда не великое.
Всегда мелкое, но и всемогущее, что голод, что "охота", что "жаба". Потому как человек ещё мельче - "аз есмь червь...". Аминь. "Со святыми упоко-ой..." Громче, санитары дрыхнут - "со святыми упоко-ой...".
Монолог одиннадцатый.
- Словоблудие - невеликий грех. А если на двоих, тебя да меня, и совсем мелочь. С чего бы начать... А хотя б с погоды! Погода сегодня...элегическая, скажем. Ты какую погоду больше любишь? Ах да - такую, когда кости не ломит.... Поверишь, в меня раз в году типа бес вселяется. Поначалу - дуновение, как аура у эпилептиков, но без судорог и отключки. Со стороны и не скажешь. Напоминает просветление йога. Когда ты понимаешь без слов. Звериная проницательность. Вот собака - смотрит и всё понимает. Собаки, вообще животные - честнее. Не могут притворяться. У меня собакен был. Той-терьерчик. Мы с ним без слов обходились.Глянем друг другу в глаза и всё ясно. Где болит, что болит. Собака - лучший доктор, после кошек, говорят.
У меня медицина чего только не находит. Сначала верил, Талмуды их читал - "болезни сердца", "болезни почек", "психиатрию" особенно внимательно. И что понял? На ранней стадии никакая болезнь не диагностируется, а на поздней - не вылечивается. Парадокс Гадёныша!. Психиатрия определённо лженаука. Лезут в мозговую химию. Это неправильный обмен толкает больных в петлю! Очень даже в малой степени... А какое число и день недели знать и вовсе не обязательно. Даже своё имя можно забыть. Не принципиально как-то...
Опять молчишь? Эскулапы уехали со своими клизмами-дефибрилляторами. Ещё чуток поживём. А может сдаться в "богадельню"? Хрен с пенсией и с квартирой. Вот памперсы это да - предмет первейшей необходимости. Улыбаешься, гадёныш... Погоди, и тебя геморрой навестит, если уже не...То-то я не замечаю чтоб ты срал, уклоняешься что-ли?, больно оно? Ты скажи вот - зачем человек за жизнь держится, если и не жизнь уже, а так - медицинский казус.
Тяжело оно - подыхать. Но и радости же сколько! Что ночь бесконечная закончилась, а днём соснуть удастся. Да присниться что-нибудь яркое, живое, где все молоды и даже хер стоит. Не смейся, полная иллюзия. Яйцеголовые пишут, что воспоминания бессмертны, у мозга своя, типа вечная жизнь...
nbsp; Подыхать что камень поднимать. Я в крематории сколько бывал. Поначалу зазывали. Потом уже сам напрашивался, когда понял красоту. Как с музыкой "оно" в гробу опускается. Очень торжественно. Останутся фотки, для внуков типа... Но это пустое, выдумка и легенда. Вот и ценишь сны как настоящую загробную жизнь, где ничего не болит, где...
Эй, ты куда съ****ся? А, тут... Ответь-ка - чего ты ко мне приходил? Ты же не совесть никакая, ты же мне сколько помогал, соучастничал так сказать, по "делам" проходил, в школе ту самую винтовку из тира на себя взял. Или ты это всё для себя,гаденького, делал, чтобы себе жизнь поинтереснее соорудить? О-хо-хо... А ведь я тебя простил давно. Я не ты получается. Получается близкая смерть рождает истинного человека, того, который "по образу и подобию". А без смерти человеку не проявиться, так и останется слабым скотом, глянуть противно. Вот я тебя и победил, бессмертный ты мой, болезнями и муками от них. Больной, он в чём-то святой. Терпит почти так же, сиречь страдает...
- И чего же ты страдаешь? Жизнь - дело добровольное. Можно и снотворного наглотаться, женским образом уйти, а можно в окно шагнуть, по-мужски... Сто способов умереть и только один жить дальше. В прощение твоё верится не очень. Ты и каяться не умеешь. Оправдываешься скорее - "это не я творил, а некий Гадёныш", а я в сторонке стоял... И не мне тебя прощать. Тебя бабы-дуры прощали. Всё как одна. Но у них это врождённое, мужикам недоступное. У баб ненависть прямо в жалость переходит, жалко нас, нищих духом. Терьерчика вспоминаешь? Так заведи хоть попугая, всё меньше о себе "страдальце" будешь думать.
- Бабы-дуры, говоришь... Как бы не так. Ты не слышал что они о нас говорят, кем считают, как они жизненную партию чёрными начинают - и всегда выигрывают, чёрт побери! Тут не таинство никакое, тут - б***ство! Тут столкновение принципов - свободы и неволи. Хотя мудрецы утешают нас, рабов - свобода есть добровольная неволя, когда и борщ на столе и ***да в постели. Да и что за тема! Ближе к больному телу как учил деМопассан...
Мне что-нибудь съесть положено. Так сказать принять пищу. Кашки рисовой несолёной. А почему же несолёной? Можно и нарушить, сделать зигзаг как говорится. Давай-ка с маслом, с холестеринчиком. У меня знаешь какие бляшки? В брюшной аорте здоровенная. Вот-вот оторвётся. Так это же за счастье, наилегчайшая смерть, мечта философа! Не за жизнь надо хвататься синими пальцами, а лёгкой смерти алкать! Только имуществом грамотно распрядиться. Пока родственники дееспособность не отняли. "И враги человеку - домашние его". Вот какой есть завет, мудрейший надо сказать - "ближних" гнать подальше. А дальних можно, получается, одарить. Вот ты кто мне? Ближний или дальний? Вроде ближе некуда, можно сказать что я и есть. А с другой стороны судишь, всё судишь меня, издалека получается. Издалека легко судить, не больно. Фюреров ругают - "как можно было!?" Да любое решение бывает - чья-то смерть. А бывает что и твоя собственная. Отдельная жизнь ничего не значит, учат мудрецы и политруки, только в мировом и историческом масштабе!.. Спасибо за совет.
Может сервилата погрызть, что называется перед смертью? Назло всей медицинской науке... Придёшь на поминки? Помянешь раба божьего, спрашиваю? А-а, то-то и оно, что не позовут. Мы с тобой одна сатана - "гадёныши". Мы к этим самым "ближним" не клеимся. У нас жизнь особая была и смерть особенная - да не разлучит нас, аминь.
- Вот ты как запел. В бессмертие душ что-ли уверовал. Может и на памятник рассчитываешь, с золотыми буквами. А кому нужный, скажи? Кто тебя вспомнит, типа прошлогодний снег? Может и незаслуженно, не буду спорить... Как всякого деятельного, к выгоде деявшего. Но и выгоду приносивший. По логике вещей, не по своему хотению. Потому и поминать-вспоминать не станут. Мол не сам своими руками благодеял, а типа не ведая, можно сказать вопреки, вынужденно. Отчего, кстати немало страдал. Это заметно, чтоб ты знал. А вовсе не я растрындел. Мой голос только тебе и слышный. Ведь я это ты...
- Я знал, что ты отречёшься... И не успеет душа-душенька отлететь. У тебя подход к человеку нечеловеческий. Человек у тебя всегда должен. Что должен? Делать добро, поёшь ты в хоре евнухов, мягко говоря. Но тут только самое начало. Раз "должен" так надо заставить! Начать с мягкого убеждения, а закончить - сам знаешь чем. Я всяких проповедников наслушался. Не скажу, что обязательно лгут. Но что заблуждаются - как есть! Потому и профессия у них выгодная и безответственная - учить человеколюбию когда реальный мир - чистая человекофобия. А за памятник - есть грех, сознаюсь. Это, собственно, истинное последнее желание любого - рукотворный, подчёркиваю - рукотворный, памятник, обязательно с золотыми буквами, хорошо если с умной строкой. У древних можно поучиться. Эпитафии был особый литературно-философский жанр. Я себе тоже придумал,- "смерть освобождает", и от боли и от скуки, имеется ввиду. Умно? Да поумнее всяких "помним, не забудем", а плита треснутая, среди лопухов. О памятнике сильно думается. А вот о жизни не очень. Пустое, канувшее. Даже неприятно. Каких баб не приметил. По чистой глупости - и не такие будут... А они только поначалу валят, одна другой краше. А потом как-то сразу - хоп и нету, какие-то старые вешалки, все разведёнки.
О смерти много что пишут.И всегда писали. У древних всё вокруг неё вертится. Жизнь - это момент, момент страданий. Заслуженных впрочем. А смерть - вечность. Где жизнь вечная. И такая-растакая, что никто не возвращается. Как из Америки, кто-то подметил. Глянул я эти сказки. Индусов, египтян, греков. Много мелких деталей - как куда везти, что при этом можно, а что нельзя. Как покойника готовить.Что с собой дать. У греков,скажем, золотой обол в рот типа Харону за перевозку... А в сущности только одно отличие - радоваться или печалиться, бояться смерти или стремиться к ней как к завершению романа. У Шекспира чёткая инструкция на этот счёт - раздай что есть и уйди бомжом. Побудь никем, королем Лиром. Освободись от ига власти, богатства, родственности всякой. Хватани настоящей свободы. Она горькая, но и сладкая, блин... Лев Николаич куда попёрся? Жена достала, толстовцы всякие в толстовках? Да не только и не столько. Не утерпел старикан, стало ждать невмоготу, смерти навстречу рванул. Ну и молодец. Очень старые так и бродят. Их ищут, ловят. Лечат...От смерти что-ли? Клизмой что-ли?
Эй, ты где? Куда зашился, засранец? Вылазь, выпьем что называется "на посошок. У меня коньячишко правильный, кизлярский. А не фуфло от черножопых... Хоть я вкус давно потерял, но по действию определяю - что окрыляет, а что глушит как сову пеньком. А не в шкафу ли ты? Знаю твоё "четвёртое измерение". Фу-ты, ну-ты, моль пожрала... Я больше трёх рюмашек не "злоупотребляю", мне с зеркалом не интересно чёкаться, лучшая закуска - "по***деть", как говориться. От "белочки" единственно спасает, а не салаты-шпроты. Уважь старика. По чуть-чуть. Лимончик... Амба-карамба! И любимую слушанём - " чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее...хоть немного ещё постою на крра-юу...да только кони мне попались пррривередливые...и дожить не суметь, и допить не успеть...".
Эпилог.
В конце концов он согласился (смирился, подчинился - как хотите),что у него есть некий двойник, альтер-эго по-научному. Что этот некто вполне самостоятельный тип, имеет внешность, хотя с той особенностью, что какую-то постоянную, неопределённого возраста и даже можно сказать пола. Что лицо его пребывало в некой тени, типа его как бы и не было. Был он не то чтобы без примет, а совсем можно сказать неприметный. А вот голос был вполне отчётлив, хотя и несколько в нос, впрочем - от постоянной сопливости. Это типчик был в курсе всех его дел и делишек, даже не свидетелем, а стопудово соучастником. Можно считать был "в доле", хотя долю свою никогда не брал или брал своеобразно - возможностью и даже правом быть. И не просто быть, а быть самостоятельной особой, иметь особенную, оригинальную философию с явным обвинительно-обличительным уклоном. Как выражаются в коммуналках - был склонен "портить кровь".
Со временем они притёрлись друг к другу настолько, что скучали, думается, без этих этических батлов как артисты тоскуют без роли и плотно садятся на стакан или удаляются в б***ство. Обнаружилось даже, что противоречие между чистыми абстрактными заповедями и конкретной грязной жизнью скорее надуманное. Что человек вовсе не "сапиенс". а руководим слепыми страстями, которые и есть, собственно, в человеке человеческое. Не "сапиенс" он, видит Бог "не-сапиенс"! Вот отчего этический антагонизм между ними с годами устаканился и пикировка приобрела более уязвительный, чем обличительный окрас. Поиски истины закономерно сменились тихим, так и не признанным впрочем, консенсусом. Что жизнь как ни крути прожилась, что самая пора взглянуть на неё типа "поширше" и стать, грубо говоря,
к ней "помякше".
nbsp; А, собственно, чем плохо лежать скрестив руки на груди под собственным портретом с чёрной ленточкой лихо наискосок в гудком зале прощания лечкомиссии и подсматривать с жгучим любопытством кто пришёл, а кто нет, кто уважил, а кто - свинья поросая. От гадостей, даже собранных воедино, начиная с ясельного возраста и до предпенсионно-начальственного, и следов не осталось. Даже обиженные и даже сильно покорёженные им люди, именуемые ещё потерпевшими, не то чтобы простили его, а скорее забыли как забывается плохая погода. Гадёныш? Помилуйте, это жизнь, селяви так сказать, - прегадкая штука такая. Не на***шь - не проживёшь, вывел формулу народ. Ещё не самую крутую в алгебре жизни.
Что их было двое, дуэт так сказать - так и тут оказалось ничего особенного. Даже психиатры отстали с последним советом - " вы только слушайте эти голоса, а живите по своему собственному хотению...любой голос врёт, как мудро сказано - "мысль изречённая есть ложь"...вот вам рецептик, ладисаном не увлекайтесь...будьте как говорится здоровы...".
Как-то "Батюшка" (сошлись случайно, в поликлинике, в очереди бесконечной разговорились за "Бог терпел и нам велел", а оказался вполне, братом по разуму что называется, расстригся в перестройку из радиофизиков никому не нужных и постригся в монастырские служки, с "жабой" развёлся-рассудился, всё оставил в смысле, и был таков), выслушав сетование на существование гадкого двойника, задумался - "тут двуединство усматривается, типа Бог-отец и Бог-сын, в тебя и уверовать возможно...уж не Истину ли ты являешь собой?". Именно, согласился с ним Гадёныш. Всё сходится, и к десятке - туз, жизнь моя - чистая проповедь. Только не смирения и уничижения, а свободы, что ли, хоть и затасканное, замусоленное слово. Живите мне подобно и да будете свободны... А что не распяли - так не получилось! Пытались и не раз. "Уволь, типа распни его!" - кричал Большому начальнику трудовой коллектив, "мочи его!" - науськивали "придурка" зеки. Вот и дана мне была ещё одна жизнь-ипостась, на всякий пожарный случай... Что ипостась оказалась вздорная и скажем прямо гадкая, так и тут есть та самая сермяжная правда - "муж и жена - одна сатана".
Что касаемо хронологических несуразностей, так они оттого, что он не был пленником времени, в его потоке плавал и так и сяк, и противу течения. В идеях был тем более непостоянен. Заражался мыслями мгновенно, пусть не навсегда и не всей душой. Может оттого что свои имел и мог соорудить эдакую концепцию. Хороший бы вышел из него адвокат, адвокат дьявола естественно. С годами он отточил свою жизненную философию, снабдил цитатами из авторитетов. Вполне мог проповедовать и в лесах и на горах, учить так сказать. Чему? Сразу не сообразишь... Но точно не жизни праведной. Скорее той, что именуется "правильной", опёртой на неписанные правила, "понятия", как выражаются в "местах" и покинув сии места.
В этой никак не простой миссии ему очень пригодился оппонент. Эдакий фарисей-начётчик, голос Власти можно сказать. Именно так - никак не глас народный. У народа его нет, народ типа "безмолвствует" перед любой решительной или даже просто единой властью, только клянчит - хлеба, вина и проституток. Потому этот голос был невыразительный, гундосый, принадлежал невыразительной внешности с нечёткими вторичными половыми признаками.
Самым ценимым писалой был у него Фолкнер. Его герои, припадошные раздолбаи, сарторисы всякие, заходили ему своей верой в истину сиюминутного желания, в жизнь быстро и мимотечную, а вовсе ни в какую не вечную. Похождения и авантюры он читал с любого места, опуская пустые размышления автора устами героев.
Как он развился из поначалу обыкновенного карапуза? Ему пытались дать вполне приличное так называемое "еврейское" воспитание-образование, с плаваньем в бассейне с хлоркой, от которой у всей секции прорезался конъюнктивит, вдобавок и сцались в прохладной воде обильно-рефлекторно, с дрессировкой на фортепьянах, с тупыми гаммами, которые неумолимо переходили в собачий вальс и шипение соседей снизу и сверху - "дурдом устроили...", с подсовыванием книг, написанных длинно и скучно про необитаемый остров и путешествие на воздушном шаре. А подрастал некто трудновоспитуемый,кидавший в кошек кирпичами и перебегавший улицу перед близко и быстро идущим транспортом. Педагогика ещё та лженаука...
Я - архетип раскольника, любил он ввернуть за рюмкой. Триста лет назад шагнул бы от власти в огонь. Только своей собственной власти можно подчиниться. И крестился двумя перстами для эффекта, куражился конкретно.
А ещё он всегда отрекался от звания "гордого" - человек и решительно поправлял - "индивидуум, батенька, индивидуум...".
В "чюйствах" он особенно стремился выделиться. Критиковал
всякое популярное. Хотя втихаря увлекался городскими романсами и даже пел в удовольствие в "ля Сортире". Тем паче что музыкальный слушок всё ж имелся в наличии присутствия... Как там? - "Где Вы теперь? Кто Вам целует пальцы?..". Не стесняйтесь, подтягивайте, все свои, все мы можно считать отчасти "гадёныши". "- Куда ушёл Ваш китайчонок Ли? Потом Вы, кажется, любили португальца. Потом с малайцем, кажется, ушли...".