"Звёздный Ветер" и следующий за ним "Пронзающий Время" завершили свой последний гиперпространственный прыжок на окраине системы Алионы.
Арсения изумлённо покачала головой, взглянув на карту звёздной системы. Трудно было поверить в то, что никак не поддавалось объяснению. Ведь это без всякого сомнения была её старая игрушка. Точь-в-точь!
Так где же тот таинственный источник, из которого она, тогда ещё маленькая девочка, черпала свои удивительные фантазии?
Звёздноволосая голова её вновь несколько раз качнулась из стороны в сторону. Она не знала, что и подумать обо всём этом.
А меж тем в капитанской рубке снова собрался народ. Её, Арсении, народ, малочисленный, но от того лишь более ценный для неё. Да и в обратном случае стоил бы он не меньше. Всё это люди, и каждый из них ценен безмерно, или вернее сказать - бесценен, как целая Вселенная.
- Сени, это она. Она! Система Алионы, я узнал её! Элейна! Сэт тэнай тэ!
Нарге, глядевший через плечо Арсении на голограмму звёздной системы, был возбуждён, как и все, и потому говорил на двух языках сразу.
- Поздравляю Вас, капитан, - почти неслышно изрёк Том, притулившийся у дальней стены рубки.
- Сени, Звёздочка моя, наконец-то всё закончилось! Этот полёт бесконечный, который у всех уже в печёнках сидит, - радостно затараторила Анна, обнимая девушку, к которой после смерти её отца и своего любимого привязалась ещё больше, чем прежде.
- Предлагаю устроить праздник.
Микел, как всегда был немногословен и неизменно прав.
- Отличная мысль, господин старший штурман!
Паоль, улыбаясь всем лицом, хоть и обращался к Микелу, но смотрел в это время на Арсению.
Девушка-капитан заметила и это несоответствие, и пристальность полного обожания взгляда, а потому, чтобы как-то отвлечь Паоля от своей персоны, громко и радостно воскликнула.
- Правильно, Паоль, верно, дядя Микел! Шампанского, Леон, всем шампанского! Веселись, звёздные странники! Веселись, "Звёздный Ветер"! Ликуй, Вселенная! Мы прибыли!
Вся команда поддержала её восторженным многоголосым криком. И пусть никто уже не помнил, отчего шампанское называется шампанским, пусть никто ещё не знал толком, куда же прибыли их звёздные корабли, но все пили игристое вино и шумели несколько часов подряд, не умолкая ни на секунду.
Лишь тот, кто вот так же скитался по бескрайнему космосу более шестнадцати лет, не ступая на планетарную твердь, смог бы понять эту их безграничную, шальную радость.
***
Голубовато-зелёный с разноцветными пятнами мячик Релтана, опоясанный тонким астероидным кольцом, кружил вокруг желтовато-оранжевого костра Алионы, и ему не было дела до двух десятков глоток, что есть силы орущих его имя. Тем не менее, Релтан неуклонно приближался. Люди всё бы отдали, чтобы максимально приблизить эту историческую встречу, однако прекрасно понимали, что уходить в гиперпространство сейчас нельзя. И без того они вдоволь наволновались, совершенно справедливо опасаясь того, что, выйдя из прыжка, могут столкнуться с каким-нибудь космическим телом. Ведь "прыгали" он почти наугад. Да и не рекомендовалось этого делать внутри звёздных систем - мало ли как гравитационные силы могут искривить пространство и время. В неизученных частях Галактики даже самые современные вычислительные системы не давали полной гарантии безопасности.
И потому экипаж "Звёздного Ветра" вынужден был ждать, изнывая от нетерпения. Скажете, ждали столько лет, подождёте и ещё пару месяцев? Так-то оно так, но когда цель близка, то ожидание становится просто невыносимым.
Девяносто восемь "дней" и "ночей" томил "Ветер" своих пассажиров, ожидавших посадки, но любому томлению когда-то приходит конец, и вот они уже на орбите долгожданного неизведанного мира. Вот уже готовы войти в плотные слои атмосферы. Однако оба корабля по приказу капитана Арсении один раз обогнули планету вокруг, чтобы составить её подробную карту. И лишь после этого, выбрав место посадки в довольно широкой долине на крайнем западе северного материка и осторожно облетев кольцо астероидов, "Ветер" и "Пронзающий", пошли на снижение.
"Ветер" первым мягко сел на широкую, ровную поляну точно посреди долины - Микел задал координаты с минимальной, почти незаметной погрешностью. Как всегда.
- Здорово, дядя Микел! Вы настоящий мастер! - похвалила Арсения старшего штурмана, ласково улыбаясь.
Мужчина лишь пожал плечами: мол, ничего особенного. Хотя довольство собой всё же читалось на его маловыразительном лице.
"Звёздный Ветер" мог бы сказать то же самое, добавив, что для мягкой посадки в любых условиях им с "Пронзающим Время" штурман, в общем-то, и не нужен. Но он промолчал. Том, три года назад появившийся на его борту, неведомо для себя самого успел научить его тактичности и хорошим манерам.
Люди, вновь собравшиеся в капитанском помещении, смотрели во все глаза то на проекции голограмм, то в округлые отверстия иллюминаторов. Первые выдавали информацию о составе атмосферы и биосферы планеты, проецировали карты и изображения рельефов в разных ракурсах, сделанные ещё из космоса. Вторые же просто-таки обжигали взгляды людей зеленью лугов в горах на юго-западе, лазурью неба и золотом астероидного кольца, опоясавшего горизонт.
- "Ветер", как считаешь, нам можно выйти? - задала Арсения вопрос, который теперь более всего волновал экипаж, да и её саму.
"Советую подождать, пока спустится "Пронзающий Время", - ответил разумный корабль, - Это произойдёт примерно через пятнадцать минут".
- Ладно, "Ветер", ждём "Пронзающего", - со вздохом отозвалась девушка-капитан, - но поторопи его, будь другом.
"Я всегда ваш друг".
Арсения с нежностью улыбнулась.
***
- Ур-р-а-а-а! - прохладный, дышащий какой-то невероятной свежестью воздух разорвали громкие ликующие крики. Вне себя от счастья звёздные странники, обнимаясь, чуть не ломали друг другу рёбра.
Этот воздух, напоённый живыми, ни с чем не сравнимыми ароматами, пьянил почище самых крепких напитков.
- Наша планета! Целая планета НАША!!!
Кто-то плясал на ветру, развевавшем волосы с серебристыми прядями. Кто-то просто повалился на изумрудный мшистый ковёр, кое-где отдававший аметистово-лиловым.
Долина с юга, юго-запада и востока была окружена пологими горами высотой от двух до трёх километров, почти сплошь зелёно-лиловыми. Где-то далеко на северо-востоке протянулась тёмная полоса, видимо, леса, на севере за горизонт уходила широкая равнина, а на северо-западе плескалось синевато-серое море.
Головы людей кружились от красоты их нового дома. Бог был милостив к ним. О, как милостив!
Арсения и Паоль лежали на мху, с восторгом глядя, как золотистое астероидное кольцо медленно наплывает на вершины гор, заставляя их искриться самоцветами в драгоценной оправе.
- Как чудесно! - прошептала Арсения, - будто перстень с изумрудом и аметистами. "Ветер" мне когда-то такие показывал.
- У моей матери такое было, - отозвался Паоль, но тут же осёкся.
- А кем была твоя мама? - спросила Арсения, надеясь, что необычная ситуация заставит её товарища забыть на минутку о сохранности своей тайны.
Но Паоль вовсе не собирался ни о чём забывать. Он помрачнел, и всю его радость как ветром сдуло.
- Извини, Сени, я пока не готов об этом говорить, - пробурчал он, не глядя на Арсению, и ушёл.
"А ещё хочет быть мне мужем! - проворчала про себя девушка, обиженно провожая взглядом его удаляющуюся по направлению к кораблю фигуру, - Или ждёт, когда я за него выйду?"
Не готов! А когда он будет готов стать, наконец, самым настоящим другом для них, для всех? Неужели этого так никогда и не произойдёт?
Обернувшись, Арсения поняла, что осталась одна. Все члены её экипажа разбрелись по просторам долины, наслаждаясь отсутствием стен и потолков. Следуя их примеру, она тоже потихоньку побрела по мшистой то зелёной, то сиреневатой растительности, кое-где украшенной снежно-белыми и розовыми цветками. Цветущий мох - как это чудесно!
Она шла, разглядывая крохотные, лотосоподобные цветочки и старательно их переступая, пока внутри её не поселилось какое-то непонятное, настораживающее ощущение, будто в окружающем её мире что-то не так.
Было тихо, странно тихо. Подозрительно.
Она оглянулась. Метрах в пятидесяти от неё были люди - они что-то говорили, но она не слышала ни звука, будто в одночасье полностью оглохла. Не на шутку испугавшись, она уже хотела вернуться к кораблю, но не смогла. Тело её тоже не слушалось, как и уши, в которых возник несильный, но пугающий шум. Она кричала, но не слышала себя, воздух стал густым и как будто липким - он забивался в лёгкие и склеивал их, не давая дышать. Паника охватила Арсению, но тут сознание покинуло её.
Глава 2. Первая тайна Каменной Радуги
- Что случилось, где она?
Паоль, остолбенев, неотрывно смотрел в одну точку, в то место, где буквально несколько секунд назад стояла Арсения.
- Не знаю.
Микел был шокирован не меньше остальных
- Что же это такое, Кел, - простонала за его спиной только что подбежавшая Анна, - Она же просто исчезла!
- Микел, Паоль, - раздался сзади голос, и все обернулись к его источнику. У самого трапа стоял Дэм, небольшого роста мужчина тридцати пяти лет. Он держал в руках переносной голопроектор и, похоже, в голове его родилась какая-то умная мысль, - Все сюда, посмотрите.
Он активировал голограмму, и люди, окружившие его со всех сторон, увидели волны некоего излучения с чрезвычайно высокой амплитудой и невероятной мощностью.
- Что это, Дэм? - спросил Паоль, вне себя от волнения за пропавшую девушку, - Ты крикнул что-то об опасности, но мы так и не поняли.
- Это какое-то возмущение, идущее из недр планеты. "Ветер" засёк его, но распознать не может. А я вот думаю, что это излучение искривляет время и пространство, возможно, вызывая телепортацию.
- Телепортацию? - переспросили сразу больше дюжины людей.
- Телепортацию, - повторил Дэм, недовольный тем, что люди не понимают его с полуслова.
Дэмиан Клавир был экзогеологом-самоучкой, и недоверие к своим словам воспринимал как личную обиду. Паолю хотелось сказать ему, что теперь не время для подобных пустяков, что надо волноваться не о себе, а о капитане. Но экзогеолог, похоже, исправился самостоятельно.
- Унесло её куда-то, - сказал он с неподдельной тревогой, - Вот только куда - одному Богу известно.
- Куда бы не унесло - будем искать до тех пор, пока не найдём, - сквозь нервно сжатые зубы процедил ученик штурмана. Никто не стал ему возражать.
***
Арсению, после того, как она снова смогла сделать вдох и выдохнуть, нестерпимо замутило и стало просто-таки выворачивать наизнанку. Из носа и рта вместе с содержимым желудка вытекала кровь. Тяжеленная, как целая гора, голова гудела и только что не разваливалась на части.
Немного придя в себя, она кое-как отползла от того места, где осталась не самая приятная часть её организма и того, что в нём находилось до...
До чего?
Затуманенный взгляд Арсении упал на собственные дрожащие руки в фосфорицирующих рукавах генокостюма. Они упирались в перину из прелой листвы, каких-то замшелых веток и копошащихся среди них насекомых. Не сумев побороть отвращения, девушка тихо вскрикнула и резко подскочила. От этого внезапного движения голову её где-то в области глаз и переносицы снова резануло болью, а желудок недовольно заворчал.
"Где же все? - подумала она, моргая и пытаясь вернуть окружающее тёмное пространство на свойственные ему оси, - Темень-то какая!"
Но стоило зрению девушке немного проясниться, как она тотчас об этом пожалела.
Лес. Она была в тёмном, почти непроглядном лесу, какие видела лишь в архиве "Звёздного Ветра" на голограммах и ментальных проекциях, на просторах виртуальных обучающих программ. Но тут всё было по-другому. Лес был настоящий, очень настоящий!
Но откуда? Вернее как она могла попасть в него из долины, если полоса густой растительности виднелась далеко на северо-восточном горизонте? Да и есть ли уверенность в том, что это именно тот лес?
Арсению бросило в жар.
Телепортация?
Говорят, что если бы в современных звездолётах не имелось мощных амортизирующих систем, то при гиперпрыжках пассажиры испытывали бы примерно такие же неприятные ощущения, что и она минуту назад.
Арсения попыталась встать, подумав, что, может быть, стоя сдавленная болью голова будет лучше соображать.
Кое-как держась на всё ещё дрожащих ногах, Арсения выпрямилась, обхватила плечи руками, закрыла глаза и сосредоточилась на логических выкладках.
Так, значит, телепортация. Но тогда в чём причина явления?
Девушка сморщила лоб от напряжения.
Геопатогенная зона? Похоже на то. Больше ничего и в голову не приходило. Но что бы там ни было, главная беда состояла в том, что Арсения теперь и понятия не имела, где находится. Не факт даже, что в лесу к северо-востоку от долины. Теоретически она могла попасть куда угодно, в любую точку планеты.
От этой мысли внутри у неё всё похолодело. Девушка посмотрела на встроенный в правый рукав личный маячок. Он не работал. Нечто, перенёсшее её сюда, испортило маленькое спасительное устройство.
В отчаянье, зажмурившись и снова открыв глаза, Арсения пошла, сама не ведая куда.
Лес был настолько густым и тёмным, что определить в нём направление было невозможно. По крайней мере, для Арсении, которая, уж чего-чего, а ориентирования в инопланетных лесах во время полёта сюда не изучила.
Он был просто жутким, этот лес, киша тем, чему и названия-то трудно было подобрать. Кто-то шуршал под ногами прелым опадом, кто-то летал во тьме, хрипя и кашляя, как умирающий старик, и призрачно мерцая, кто-то перепархивал с ветки на ветку, задевая Арсению и путаясь в серебре её волос.
Арсения шла, продираясь сквозь туго переплетенные ветви, и с каждым шагом паника её становилась всё сильнее, управлять собой было почти невмоготу. Она могла находиться в самой чаще леса, она могла никогда не выбраться из него...
Что-то шикнуло за её спиной и затрещало ветками. Арсения, почувствовав, как колотящееся сердце уходит в пятки, обернулась.
Два кошмарных красных глаза наблюдали за ней из сырой и плотной тьмы, будто та ожила и готовилась наброситься.
Но это была всё же не ожившая лесная мгла, а животное, зверь размером с хорошую собаку, с чёрно-серой шерстью, гребневидной гривой на затылке и выпирающем изогнутом хребте.
Однако от сознания того, что это не демон, а зверь, легче Арсении вовсе не стало. Животное скалило зубы и шипело, как шипят кошки, когда чрезвычайно на кого-то злы.
Арсения стояла, почти не дыша, завороженная и до смерти напуганная блеском алых глаз и белых, острых зубов. Зверь же, чувствуя её страх, совсем осмелел. Он весь напружинился на тонких длинных лапах, подобрался, изогнув хребет совсем уж немыслимой дугой, и вот-вот готов был прыгнуть.
Арсения всегда думала, что в такие вот моменты перед мысленным взором должны с невероятной скоростью проноситься картины прожитой жизни. Но в тот миг ничего, ровным счётом ничего она не вспоминала и даже не ощущала. Был только страх и оцепенение. Страх этот не имел ничего общего с её высокоцивилизованным разумом звёздной странницы, и описать его было почти невозможно даже потом, когда Арсения вспоминала о случившемся много лет спустя.
Сейчас же она просто стояла и смотрела, как съёживается чёрно-серый мохнатый комок, как немыслимо быстрым движением распрямляется поджарое тело и как стрелой летит прямо на неё...
... и как вонзается зверю в грудь что-то длинное и блестящее, как он падает в кусты, не дотянув до своей жертвы каких-нибудь полметра.
Сознание вновь стало покидать звёздную девушку, но она неимоверным усилием удержала его.
Люди подошли к ней.
Люди удивлённо смотрели на неё.
***
Их было плохо видно в сумерках леса, но генокостюм Арсении по-прежнему тускло мерцал, давая возможность различить фигуры шестерых мужчин, сплошь высоких и крепких, одетых в чёрно-алые одежды, так похожих на тьму с её алыми глазами.
Один из мужчин выделялся особенно: то ли взглядом, надменным и устрашающим, то ли гордой осанкой сказочного князя, то ли просто тем, что он, как предводитель, стоял впереди всех.
Он наступил на звериную тушу и вынул из неё дротик. Неприятный звук заставил Арсению проглотить тошнотворный комок, подступивший к горлу, а незнакомец, молодой, но, кажется, уже бывалый охотник, даже бровью не повёл. Всё это было сделано мимоходом, как нечто столь привычное, что руки делают работу сами, а глаза...
... глаза его, тёмные и глубокие, всё это время не отрывались от её, Арсении, глаз.
- Ийат сови? - спросил он, подойдя совсем близко.
Арсения задумалась. Что-то очень знакомое было в этих словах.
И тут её осенило. Яттэ сов! Ну, конечно же, яттэ сов! "Кто ты?"
Арсения возликовала от посетившей её догадки. Эти люди говорят на тан-ламо, на языке Нарге, только немного изменённом.
Выходит, мужчины эти - потомки тех, кто пережил катастрофу, от которой бежали пращуры Нарге.
Боже! Значит, на планете всё это время жили люди, и никто об этом не знал.
Чего от них можно ждать, девушка не ведала, но утешало то, что благодаря Нарге тан-ламо она успела освоить в совершенстве, а, стало быть, у неё были шансы договориться с обитателями Релтана.
- Сэти Арсения - каррэя шаи, - ответила она, подстраиваясь под нюансы их языка, - Сэти мэл аррит аллектэ. Йе фал олнии те ай вверг.*
- Каррэя шаи? - переспросил молодой охотник, и Арсении показалось, что сделал он это не потому, что не понял её корявой речи, а потому, что был безмерно удивлён услышанным.
Ещё бы! Не каждый раз, отправившись на охоту, встречаешь в лесу девушку, пришедшую со звёзд.
И он, кажется, верил ей. Арсения голову могла дать на отсечение, что верил.
- Вэррай сээту, - сказал он, протягивая ей руку.
"Ну, что ж, пойдём", - мысленно согласилась она, принимая его любезное приглашение. Впрочем, ничего другого ей и не оставалось.
***
Шли довольно долго. Арсении казалось, что лес вообще никогда не кончится, но вот, наконец, за широкими спинами её провожатых - или захватчиков! - в непроницаемых для солнечных лучей кронах показался обширный просвет.
Когда "Звёздный Ветер" опустился на поверхность Релтана, он, с присущей ему точностью, измерил скорость вращения планеты и определил координаты приютившей их долины. Тогда в том месте было около десяти часов с восхода Алионы. Теперь же светило, которое всё чаще стало показываться меж заметно поредевших ветвей, клонилось к закату, цепляясь за опору небесной дуги как ведро за коромысло.
Когда девушка в сопровождении охотников вышла-таки из леса, глазам её открылась удивительная картина, если не сказать больше.
Замысловатых форм домики со скруглёнными углами и покатыми крышами были покрыты тем же цветущим мхом, что Арсения видела в долине. И его, так же, как и далёкие, незримые отсюда горы, золотил и заливал огнём отражённый свет астероидного кольца и близкого к горизонту солнца.
А меж этих странных домов, на земле, державшей их, что-то беспрестанно то тут, то там искрилось, будто россыпь блёсток или просыпавшихся случайно звёзд.
Молодой предводитель охотников, тот самый, что при их встрече перемолвился с Арсенией несколькими фразами, многозначительно посмотрел на волосы спасённой им девушки. Арсения ужасно устала от пережитых волнений и долгой дороги сквозь тёмный лес, но даже это не помешало ей заметить устремлённый на неё взгляд и понять, с чем мужчина сравнивает искрящиеся под ногами блёстки. Он как-то сдержанно, едва заметно улыбнулся, смущённо опустил голову, но тут же высоко поднял её, натянулся струной и похолодел взглядом.
Он жестом позвал девушку следовать за ним, и Арсения вновь молча подчинилась ему. Она снова поверила ему - ничего не могла с собой поделать.
***
Её спаситель говорил, и она, хоть и плохо, но понимала его речь. Охотник привёл звёздную гостью в довольно светлое, просторное помещение внутри самого большого из
* Я Арсения - звёздная шаи. Я прибыла с дальнего неба. Что-то перенесло меня в этот лес.
виденных ею здесь домов. У самой дальней от входа стены стоял неожиданно великолепный по сравнению с остальным убранством помещения трон, на котором, как царь из древних сказок, восседал человек величавого, гордого вида.
Все, кто находился в тот момент вместе с ними, неотрывно смотрели на загадочную звёздную пришелицу, все, за исключением её спасителя, были немолоды, бородаты и угрюмы. Их чёрные одежды, шитые алыми узорами были одновременно и красивы, и
устрашающи. Штаны-шаровары, полы которых были заправлены в сапоги лишь спереди и с внутренней стороны голени, создавали странное впечатление некоторой распущенности, но в то же время придавали своим владельцам лихой вид. С рукавами рубах, шитыми нитью и бисером, было то же самое: очень длинные, они внутренней стороной были заправлены в ремни на запястьях, а свободные их края красиво спадали вниз с крепких, жилистых предплечий.
- Великий шае, отец, - говорил меж тем молодой релтанец, - я пошёл охотиться на акрасу, а привёл девушку, пришедшую с дальнего неба. Звёздную шаи. Помнишь, дозорные говорили, что видели на заре две летящих по небу звезды...
- Я помню, о чём мне докладывали, - сухо и строго отрезал человек, сидящий на троне, - но это ещё ничего не означает.
- Но она одета не так, как все, и волосы её - чистое серебро, будто звёздной пылью посыпаны.
Как не был грозен и суров взгляд великого шае, но тот, кто называл его отцом, не желал отступать без боя, да и дело он говорил, если честно.
- Ну, допустим, что она и впрямь звёздная шаи, - голос повелителя из недоверчивого стал задумчивым, - тогда что она делала одна в лесу, так близко от Искристой Длани?
- Позволь мне сказать, Великий шае, разреши ответить на все твои вопросы, - заговорила вдруг Арсения, не зная местных обычаев и правил хорошего тона, но, решив держаться так, как подобает настоящей звёздной шаи, гордой и уверенной в себе.
При этих её словах нахмурились все присутствующие в помещении мужчины, даже защищавший её юноша насупил густые тёмные брови. Однако шае сменил гнев на милость и позволил ей говорить.
- Ты ведёшь себя слишком дерзко для женщины, - сказал он, глядя на неё всё так же надменно и холодно, - но если ты владеешь своим звёздным народом, то говори. Я слушаю.
Арсения глубоко вздохнула и попыталась изобразить покорность и почтение, при этом не унизив себя перед лицом того, кто привык, чтобы ему подчинялись, и в то же время уважает в людях силу духа.
- Я, действительно, пришла со звёзд со своим народом. Я не могу доказать тебе этого, Великий шае, но если ты пошлёшь своих людей к горной долине, что лежит, скорее всего, к западу от твоего селения, то они увидят там два больших летающих дома и людей, похожих на меня.
Мы странствовали по дальнему небу в поисках мира, свободного от угнетения и несправедливости. И вот, кажется, нашли его. Теперь у нас лишь одно желание - спокойно жить в нём, мирно и тихо, никому не мешая и не делая зла.
Арсения перевела дыхание - длинная речь, каждое слово которой приходилось тщательно подбирать и обдумывать, далась ей нелегко. И оставалось только надеяться, что релтанцы поймут всё правильно и не истолкуют превратно какую-нибудь неверно произнесённую фразу.
- Объясни, звёздная дева, отчего ты одна? - задал вопрос Великий шае: голос его вновь переменился, теперь он откровенно вёл допрос, однако Арсения решила не поддаваться ни на какие провокации, продолжая держаться уверенно и спокойно.
- Если ты думаешь, Великий шае, что я задумала недоброе и мои люди прячутся где-то поблизости, готовые напасть, то ты ошибаешься. В лесу я оказалась случайно, сама не понимаю как. Мы высадились в одной из долин у моря. Все мы истосковались по простору, по свежему воздуху, и потому разбрелись в разные стороны. Вдруг что-то случилось: меня будто сдавило самим воздухом, я потеряла сознание, а когда очнулась, то поняла, что нахожусь в лесу, и если бы не этот отважный охотник, - Арсения взглядом указала на молодого человека, - то теперь бы меня не было на свете.
Польщённый юноша второй уже раз за этот день смущённо опустил глаза, чем несказанно удивил стоявших рядом мужчин и самого шае, знавших шае-дарэ с пелёнок, хорошо знакомых с его суровым, непреклонным характером.
Один лишь шае ни на мгновение не потерял нить разговора.
- Я слышал легенды о подобных чудесах, и, вероятнее всего, ты не лжёшь, звёздная дева, но так или иначе, где бы ни были твои люди, к ним ты не вернёшься. Ты теперь моя пленница, и слугам твоим придётся лететь листьями по ветру, который дует по моему велению.
- Отец, что ты говоришь? - возмутился молодой воин, не устававший принимать самое деятельное участие в судьбе странной пришелицы, - Какая пленница? Звёздная шаи не может быть пленницей...
- Цыц!
Шае плотно сжал тонкие губы и сверкнул глазами. Сын вынужден был подчиниться его власти и отступить.
- Великий шае, - вновь стала увещевать Арсения, чувствуя, что влипла во что-то нехорошее,- звёздный народ никогда не станет причинять вред тебе и твоим подданным. И кому бы то ни было ещё. Не для того мы сюда прибыли. Мы мира хотим, мира и дружбы. Верь мне!
Девушка поглядела на своего защитника в поисках поддержки, но тот, насупившись, молчал.
А что до Великого шае? Он не являлся бы правителем всех известных ему земель, если бы не был крайне подозрителен и осторожен, дальновиден и жесток.
- Райди, - позвал он, и тут же откуда-то из спрятанного за троном прохода появилась полноватая женщина в цветастом наряде, а шае продолжил, - отведи звёздную шаи в хорэ для пришлых и дай ей кого-нибудь в услужение. Хотя бы Латки - довольно ей отхожие места чистить.
Райди, крепкая и усадистая, окинула Арсению с ног до головы строгим, всё подмечающим взглядом, а потом, как тяжёлый грузовой звездолёт, проплыла к выходу из шаева дома, жестом поманив пленницу за собой.
Арсения ещё раз обвела взглядом всех присутствующих в доме мужчин, пытаясь отыскать в них хоть каплю понимания, но шае был непреклонен и безжалостен, его подданные безразлично холодны, а молодой охотник и вовсе не смотрел в её сторону, видимо, страдая от собственного бессилия.
Поэтому Арсении ничего не оставалось, как последовать за женщиной по имени Райди.
Когда Арсения со своими спасителями подходила к селению, солнечные отсветы ещё были хорошо различимы сквозь листву над головой, теперь же всё небо сплошь затянуло мрачно-серой ватой туч, и было совсем темно.
В нескольких местах ещё тлели затухающие костры и в домах светились окна. Вот тебе и весь свет!
Арсения подумала, что в ясную погоду ночи здесь должны быть очень светлыми из-за астероидного кольца. Мысль эта отвлекла её от тяжёлых дум, но ненадолго. Хоть и была она, судя по всему, в относительной безопасности, а всё же в этом чуждом и незнакомом мире ей было не по себе.
Что дальше делать, она не знала.
Глава 3. Взгляд убийцы
Арсения шла вслед за служанкой между жавшихся друг к другу домов, под ногами её была гладкая, ровная поверхность каменистого происхождения, более всего похожая на гранит, лишь кое-где покрытая нанесённой, видимо почвой.
- Скажи, Райди, как называется ваше селение? - спросила девушка, которой в тягость было молчаливое движение в тихой тёмной ночи, ожидавшей затяжного дождя.
- Искристая Длань, шаи, - отозвалась женщина.
- Красиво! И совершенно справедливо.
- Истину говоришь, звёздная шаи, - Райди обернулась к ней лицом, и на полных губах её появилась улыбка, - это место самое высокое и самое прекрасное во всём Северном Крае. Недаром народ Великого шае обитает именно здесь.
Арсению порадовало то обстоятельство, что служанка разговорилась с ней, почувствовав, видимо, дружеское расположение к звёздной гостье. Это было ей на руку - друзья в незнакомом месте, которое неожиданно стало для неё узилищем.
- Скажи, а...
Девушка осеклась. Вопрос застрял у неё в горле.
Из окружавшей полутьмы на неё кто-то смотрел. Небольшая, тонкая фигурка пряталась в лоскутьях густеющей мглы, и только один глаз, красный и жутковатый, светящийся как око грозного акрасу, казался ещё одним порождением ночи. И он будто вцепился в Арсению, не отпуская и так же, как взгляд зверя в лесу, завораживая и пугая.
Удивительный и страшный, этот взор шевельнул в ней что-то, отпечатался в мозгу, в памяти.
Райди зыркнула на незнакомца одновременно пугливо и брезгливо, и он скрылся во тьме, но Арсении, уже успевшей отойти от того места на несколько шагов, всё казалось, что одноглазый взгляд не смотря ни на что провожает её.
- Кто это был? - только и смогла вымолвить она.
- Лаедеру, - ответила Райди, поморщившись, и отмахнувшись от ушедшего человека рукой, как от кошмарного сна, - но лучше б тебе, шаи, о нём не слушать, а мне не говорить. На нём скверна гнилых болот и крови спящих. Даже имя его поганит, даже мысли о нём...
- И всё же.
Червячок страха закрался в душу Арсении, но поддаваться его стонам и стуку зубов она не собиралась.
- Да он из болотников, у коих вместо крови - гнилая водица, они трусливы и подлы, как акрасу, мерзки, как болотные черви. А он ещё и ночной убийца. Бр-р! - женщина поёжилась и сплюнула, - теперь мне рот придётся полоскать, а тебе, шаи, мыть уши.
Служанка не сказала более ни слова. У Арсении имелись к ней ещё вопросы, но она не стала их задавать. Отчего-то больше не хотелось слушать эти мрачные, неприятные ответы.
Приют для пришлых стоял на самой окраине селения. Это был довольно низенький домик без каких-либо украшений. Видимо, эти самые пришлые должны были чувствовать себя в обители Великого шае как нежеланные гости, униженные и жалкие. Арсения едва заметно покачала головой, но стремительно остывающий и наполняющийся влагой воздух заставил её забыть о гордости.
- Проходи, шаи, располагайся, - сказала Райди, приветливо указывая звёздной пленнице на раскрытую дверь, - вскоре сюда придёт девушка по имени Латки для того, чтобы прислуживать тебе. Еду принесёт и одежду, ежели надобно. До ясного утра, шаи.
- До ясного утра, - ответила Арсения, и, не дожидаясь, когда служанка уйдёт, вошла в тёмное нутро домика, которому суждено было стать её тюрьмой. Там было не слишком то богато и уютно, да и не привыкла Арсения к подобному жилью, но тепло, сухость и мягкие подстилки под ногами смягчили уже рождавшуюся в сердце язвительную злость. Дома эти, даже без печей и каких-либо других ухищрений, каким-то неведомым образом сохраняли то, что требовалось людям для удобного проживания.
Одним словом, добрый и ласковый приют.
***
Девушка с едой и одеждой пришла довольно быстро - Арсения едва успела задремать, усевшись на циновку возле дальней стены.
В доме было две небольших комнатки: одна, по всей видимости, для бодрствования, другая для сна, так как пол её был сплошь застелен тёплыми шкурами.
- Как тебя зовут? - спросила Арсения, сгоняя дрёму с уставших глаз.
- Латки, - ответила молодая служанка, и голос её, кроткий и нежный, понравился звёздной страннице.
Девушке на вид было столько же, сколько и Арсении, но волосы её были темны, глаза томны, а фигура куда пышнее. На ней были простые одежды, ничем не расшитые и не украшенные, и от того казались обрывками хмурого зимнего неба. Видно, социальное положение служанки было столь низким, что ей полагались лишь тряпки для того, чтобы прикрыть наготу.
Но платье, принесённое для Арсении, было по-настоящему богато: чёрные штаны из какой-то плотной, шелковистой ткани были расшиты алыми цветами, напоминающими завитые спирали ДНК; широкие полы брючин истончались к краям и, должно быть, чудесно развивались на ветру; то же самое можно было сказать и о кремовой блузе с такими же алыми, как и на штанах, бутонами на груди, рукавах и полах. Вышивки блестели и казались искорками костра в полутьме маленького хорэ.
Костюм этот не был похож ни на простое одеяние Латки, ни на вычурно цветастый наряд Райди. Он был красив и гармоничен. И потому, подумав, что нелепо смотрится в этом почти первобытном мире в своём космическом генокостюме, Арсения решила принять дар релтанского гостеприимства, и облачиться в новую одежду.
Стоило ей только нажать кнопку на манжете и подумать о том, как расходятся и опадают с её плеч, словно старая кожа, полоски биосинтетической ткани, как именно это и произошло, повергнув в шок молодую служанку.
Генокостюм лежал у ног Арсении и медленно втягивался в маленькую коробочку, составленную из твёрдых пластин, несколько секунд назад охватывавших её запястья.
Бедная Латки от всего этого едва не лишилась чувств. Арсения ей лишь успокаивающе улыбнулась: мол, это самый обыкновенный генокостюм - ничего особенного. Но релтанка ещё долго пребывала в состоянии крайнего изумления. А Арсения меж тем одела на себя подарок Великого шае, довольно осмотрела себя и велела служанке идти спать, хотя трудно было представить себе её широко распахнутые, удивлённые глаза заволоченными крепким безмятежным сном.
Латки ушла в спальную комнату, поставив на пол что-то вроде тлеющей лучинки, а звёздная пленница осталась там же, где и была. Ей уже не хотелось спать.
Начавшийся дождь за окном шептал что-то заунывное, в маленькое открытое окошко забиралась влажная прохлада, а в голове Арсении был полнейший кавардак. Она попыталась привести мысли в порядок, но они всё равно разбегались, как шаловливые мыши по углам.
Должно быть, её уже ищут. Но сколько это будет продолжаться? Да сколько угодно. А когда найдут, как вызволят из плена? Великий шае - хитрый и страшный человек - Арсения это чувствовала.
Довольно долго она стояла у дальней стены, глядя на кусок дождливой ночи в оконце с закруглёнными углами. И вдруг, ни с того ни с сего, как это бывает в состоянии крайнего смятения, девушке захотелось подойти к окну. Она сделала несколько резких шагов и в мгновение ока очутилась возле дыры в стене дома. И тут же от него отпрянула.
Из холодной, печальной темноты на неё вновь глядел странный одноглазый человек, тот самый, что встретился ей по дороге сюда.
Он тоже отпрянул, но не сразу, будто увиденное доходило до него очень и очень медленно, как бывает, если крепко о чём-то задумаешься или чем-то залюбуешься.
О чём он думал и кем любовался? Ответ напрашивался сам собой. Незнакомец, о котором Арсения уже успела узнать много нехорошего, когда всё же понял, что объект наблюдения заметил его, попытался скрыться за пеленой дождя и ночи, но Арсения властным окриком остановила его.
- Постой... лаедеру, не уходи.
Пугающий своей необычностью мужчина встал как вкопанный на полпути в никуда. Он не был похож ни на одного из тех людей, которых Арсения видела в своей жизни. Он был мал ростом и тонок, как беспризорный подросток, однако на бледном лице его тяжёлым гримом лежала печать слишком рано наступившей взрослости, груз прожитых лет отягощал его веко, и оно опускалось, скрывая едва ли не пол глаза. Сколько ему было лет, Арсения не взялась бы сказать, но вокруг его губ уже начинали собираться полосы глубоких морщин, а от глаз, от зрячего и от того, что был спрятан под непонятного цвета повязкой, шли усталые тёмные круги и какие-то неестественные для его худого лица припухлости. Из-под линяло-серого капюшона выбивались такие же блёклые, бесцветные, тонкие пряди волос.
И помимо всего прочего был он мокр от дождя и растерян от внезапного своего разоблачения.
- Что ты здесь делал? - строго спросила Арсения, и прозвучавшее в её голосе подозрение, видимо, от незваного гостя не укрылось.
- Звёздная шаи, не подумай, что я замыслил что-то недоброе. Я просто стоял под твоим окном и смотрел на него. Я даже не видел тебя. Я уйду сейчас. Прости меня.
Он тараторил, словно боясь, что Арсения не поверит ему, перебьёт и, чего доброго, станет обвинять в дурных намерениях. Однако звёздная девушка вовсе не собиралась этого делать. Она просто стояла и слушала его голос - тихий и взволнованный, подкидывавший в костёр её растерянности шорох опавших жухлых листьев.
- Нет, не уходи, пожалуйста.
Он уже вновь собрался было пропасть из поля её зрения, но последнее слово, прозвучавшее отчего-то почти жалобно, заставило мужчину остановиться так же, как и властный окрик.
- Я верю, что ты здесь просто стоял. Но зачем? Дождь ведь идёт и холодно.
Человек как-то странно скривил тонкие, потрескавшиеся губы. Очевидно, это было его улыбкой.
- Ни один очаг не согреет меня лучше, чем свет в твоём окне, звёздная шаи.
Арсения раскрыла рот для того, чтобы ответить, но так и не смогла ничего вымолвить.
Судя по всему, это было признанием в бесконечной любви с первого взгляда, но выглядело всё уж слишком необычно.
- Зайди тогда в хорэ. Ты же мокрый весь.
- Нет, шаи, что ты! - отозвался лаедеру так, будто Арсения сказала нечто невообразимое и даже кощунственное, - Мне и рядом-то с твоим хорэ стоять нельзя. Я и так уже осквернил твои глаза и уши... Умойся дождевой водой - слёзы неба смывают всякую скверну. А я всё же уйду.
- Да куда ты всё рвёшься? - не выдержала Арсения, - И что за чепуху несёшь? С чего это вы все взяли, будто мне не следует смотреть на тебя, слушать? Да что там, даже думать! Может мне вынуть из головы мозги и прополоскать их под дождём? Ну, что за бред!
От нелепости собственных слов Арсения улыбнулась, неловко прикрыв рот ладонью. Человек же при этом тепло взглянул на неё и словно стал немного ближе, как если бы они разговаривали уже очень долго.
- Как тебя зовут? - поинтересовалась девушка, уже совсем осмелев и освоившись в общении со странным человеком, мокнущим под её окном.
- Мараньятэ, - ответил он после недолгой паузы, и унылое шуршание опавших листьев вновь проникло в душу девушки.
- А я - Арсения.
Мараньятэ стоял в нерешительности, не зная, что говорить дальше. Да и не пристало ему говорить, когда небесная владычица молчит и ничего у него не спрашивает. Арсения, поняв это, сама продолжила разговор.
- Расскажи о себе. Служанка вашего Великого шае наговорила мне о тебе столько гадостей, но я, знаешь ли, почему-то ей не верю.
Взгляд Мараньятэ, в какой-то миг загоревшийся, вновь помрачнел, вернее, потяжелел, словно невидимая гора свалилась на его несчастную голову.
- Она правду говорила, шаи.
Не ворох листьев, а охапка трухлявых веток упала в костёр Арсеньиной надежды, глухо зашипев и почти погубив его горячие, рыжие язычки.
- Правду? - переспросила она тоненьким девичьим голосом, будто умоляя опровергнуть только что сказанные слова, - Ты убийца?
- Да, шаи, - шепнул он, еле слышно, и одноглазый взгляд его стал каким-то затравленным, - позволь мне уйти.
- Нет, не позволю.
Арсения встрепенулась, как птичка, напуганная резким звуком. Загадочный человек этот приводил её в трепет, но сейчас ей меньше всего на свете хотелось, чтобы он уходил.
Он с сомнением глянул на неё, но вновь не посмел ослушаться. Казалось, что слепое повиновение кому бы то ни было у него в крови, которая, как утверждали, больше напоминала гнилую болотную воду.
- Почему ты убиваешь людей, Мараньятэ?
- Шае приказывает.
- Он хорошо вознаграждает тебя?
- Я ем досыта и ношу одежду без прорех.
Арсения не знала, чему радовалась, но у неё точно камень с души свалился.