Вечер, и над головой танцуют снежинки, под разными углами отражая свет фонарей. Мы смотрим не на них, а на миллионы отраженных лучей. По крайней мере, так сказал один хороший человек. Потом он решил отойти в сторону, чтобы не загораживать собой тех девяноста с лишним градусов обзора, которые он занимал в моей жизни, и с тех пор не возвращался.
Он совершенно не подумал, что своим присутствием защищал мои глаза от света - значит, не такой уж это был и хороший человек.
Глаза привыкли, даже, пожалуй, слишком хорошо, потому что старательно делают вид, что все-то им уже наскучило: и улица, и снег, и все краски мира, прячущиеся сейчас в защитных коконах из лучшего природного упаковочного материала. А ведь - сказал когда-то другой хороший человек - надо наслаждаться каждым мгновением жизни, пока дают. (Потом он старательно замел снегом следы своего присутствия всюду, докуда дотянулся, и затерялся вольным бродягой в полном чудес мире. Поскольку он не позвал с собой никого из тех, кто не раздумывая ушел бы следом, был он все-таки довольно плохой.)
За третьим хорошим человеком приходилось все время поспевать - был выше, старше, на полградуса горячее, на полжизни быстрее в движениях и вообще всячески отрабатывал звание кумира, висевшее на нем без малого четыре с половиной года, - поэтому теперь уже сложно идти так, чтобы снежинки успевали ложиться в ладонь или хотя бы не сливались в одно безликое звездное скопление над головой. Приходится замедлять течение времени, даже дышать в два раза реже - зато удается наконец слиться с миром. Плотность тела бы еще понизить до атмосферной - и все, можно превращаться в поземку и беззастенчиво толкать под ноги тех, на кого обычно не хватает смелости. Нет, лучше вьюгой: она смотрит в лица, похищает дыхание и часами не выпускает самых отъявленных пешеходов из своих объятий - а не на самых отъявленных время тратить и в человеческом-то облике уже неинтересно.
А самая прекрасная мечта - обратиться ураганом и всех, на кого упадет глаз шторма, уносить в убежище. Только вот беда - у ветра дома нет и быть не может, ему там тесно, спокойно и не дуется.
...Значит, надо встретить другой ветер, облюбовать какой-нибудь безлюдный островок и до конца времен разыгрывать баталии воздушных масс. Осталось найти его, этот ветер, и отучить от глупой привычки - быть человеком.