Мороз Иван Тванович : другие произведения.

Аморизм

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Если ничего не изменится, у России есть шансы повторить судьбу СССР в худшем варианте, вплоть до гражданской войны. Если Россия кардинально изменится, в первую очередь откажется от либеральной демократии и закрепит в Конституции постоянство власти как принцип, она будет играть первую скрипку в развитии Искусственного Интеллекта и формировании нового мира. Неизвестный автор обнажает корни сегодняшней ситуации и предлагает практический план, основанный на преодолении идейного вакуума и обретении Россией мировоззренческой цели.
  АМОРИЗМ
  
  "Сначала у человека есть только желание. Ничего более, просто желание.
  Из него рождается мечта. Это уже что-то, у мечты есть контуры.
  Из мечты идея. У идеи есть направление, в котором двигаться.
  Далее гипотеза, предполагающая, что конкретно делать.
  Потом идет теория, основанная на фактах и расчетах.
  Опыт подтверждает теорию и становится знанием.
  Знание выливается в осуществление желания".
  Предисловие
  Когда Путин уйдет, возникнет почва для гражданской войны с последующим расчленением России, и что-то типа Нюрнберга-2 для ряда лиц из его ближайшего окружения. Какова вероятность наступления того и другого, зависит не от того, совершал Кремль преступления против человечества или не совершал. Правители Ирака и Ливии вообще ничего не делали, но их казнили. Если развитие событий кардинально не поменяется и будет зависеть не от того, кто что сделал, а от желания США, а в планах Америки стоит расчленить Россию, будет и Нюрнберг, и гражданская война.
  Наблюдается закономерность: чем большая грядет беда, тем меньше веры в ее реальность. Когда закончилась первая мировая война, все были уверены, что больше такого ужаса никогда не будет. Не прошло и 20-ти лет (первая мировая закончилась в ноябре 1918 года) как в сентябре 1939 года началась вторая мировая война, ужасы которой превзошли первую мировую войну.
  Сегодня люди не менее твердо уверены, что ужасы гражданской войны не повторятся, и что кандидаты на Нюрнберг в безопасности. На что опирается эта уверенность? На тоже самое, на что и предыдущая - на подсознательный отказ верить в негатив. И это при том, что сегодня человек в большей степени зависит от системы, чем в любой другой исторический период. Если она рухнет, последствия превзойдут самые мрачные прогнозы и фантазии.
  Население царской России перед гражданской войной на 85% было крестьянским. Эти люди не зависели от магазина, электричества, бензина и прочее. Но когда ушла власть, вместе с ней ушел порядок, нарушились хозяйственные связи, и далее посыпалась вся цепочка. Общество охватил пожар гражданской войны, в огне которой от голода, холода и насилия погибли миллионы.
  Население современной России на 75% городское, на 25% сельское. Те и другие зависят от магазина, электричества и бензина. Если система рухнет, общество накроют те же проблемы, от голода до гражданской войны, только они будут несравненно глубже и круче прошлых.
  Россия или будет стерта с лица Земли, или сделает ход и окажется впереди планеты всей. Бисмарк говорил: русские долго запрягают, но быстро едут. Запрягать в данном случае - охватить картину от корней, уловить нерв ситуации. Быстро ехать - это не тянуть с принятием решений.
  Решающее значение в этой игре имеет масштаб. Представьте, что на берегу океана живут два человека. Один умный, но его горизонт видения простирается, максимум, на километр. Другой менее умный, но видит на сто километров. И вот в океане поднялась волна-убийца - цунами. Останется в живых тот, кто раньше увидит волну. Масштаб имеет решающее значение.
  Чтобы не стать жертвами политических спекуляций и манипуляций, увидеть ход, увидеть "Проект Россия", рассмотрим историю России и мира в крупных штрихах, без лишней детализации, но и без чрезмерного упрощения. Это позволит увидеть практические шаги, которые необходимо как можно скорее сделать рядовым людям, а также политической, экономической и научной элите.
  
  ПЕРВАЯ ЧАСТЬ
  ИСТОРИЯ
  "В военном искусстве является правилом,
  что оставшийся за своими укреплениями
  терпит поражение".
  (Наполеон "Ужин в Бокере")
  Начало
  
  Сложившаяся ситуация в России корнями уходит в начало XIX века, когда наполеоновская Франция противостояла Англии. Наполеон был уверен, что в сухопутной битве победит Англию. Но для этого ему требовалось переправить свою армию через Ла-Манш. Проблема заключалась в том, что французский флот не мог состязаться с английским флотом, охранявшим берега Англии.
  Наполеон решает задушить своего противника, во-первых, блокадой; во-вторых, отнять у него колонии, в первую очередь богатейшую Индию, жемчужину британской короны. С этой целью заключает с Павлом I антианглийский союз. Павел отправляет сорок тысяч казаков на Индию.
  Чтобы глубже понимать дальнейшее развитие событий, нужно знать, что Екатерина II, мать Павла I, дала дворянам личную неприкосновенность и освободила от обязанности служить. Павел же лишил дворян всего этого, чем приобрел неприязнь высшей знати.
  Кроме того, он демонстрировал склонность к немецкому, насаждал "прусский дух" в армии, переодел ее на немецкий манер, ввел в ней чрезмерную муштру и регламентацию. Однажды на военном параде полк не выполнил команды (командир из-за сильного ветра не расслышал приказ). Павла это взбесило. Он подъехал и скомандовал: церемониальным маршем..! В Сибирь..! Шагом арш! И целый полк направился указанным маршрутом. Все это оттолкнуло от него военных.
  Плюс Павлу были свойственны чудачества. Например, он определял число обеденных блюд для каждого сословия, велел всем зачесывать волосы только назад, запретил вальс, бакенбарды и челки. Во время его правления нельзя было носить одежду цвета французского флага и круглые шляпы, само слово "революционер" было запрещено произносить, это считалось вольнодумством.
  Все это никоим образом не способствовало любви всех сословий к своему императору. Этой ситуацией воспользовалась Англия, организовав через своего посла заговор против политического партнера Наполеона (соответственно, своего врага). В 1801 году российский император был убит в своей спальне посредством удара табакеркой в висок и удушением шарфом.
  Новым императором становится Александр I. Он сразу сворачивает все инициативы своего отца. Казаки возвращаются из похода на прежнее место дислокации. Но Наполеон не оставляет надежд иметь Россию союзником. В 1807 году он заключает с Александром договор, известный как Тильзитский мир. По условиям этого договора Россия прекращала всякую торговлю с Англией.
  Корни торговых отношений России и Англии уходят во времена Ивана Грозного. Тогда под них был заложен город Архангельск. Через него Россия поставляла снасти для английского флота, пеньку, мед и тысячи тонн прочего товара. Для части русского дворянства эта торговля была источником средств существования, и потому она всеми правдами и неправдами продолжалась.
  Власти смотрели на эти нарушения сквозь пальцы. Наполеон просит Александра обеспечить выполнение договора. Вместо ответа получает отписки. Не имея иных средств к принуждению русских властей соблюдать договор, он собирает армию и в 1812 году вторгается в Россию.
  Суворов, умерший в 1800 году, и наблюдавший победы Наполеона,: характеризует его так: "Он герой, он чудо-богатырь, он колдун! Он побеждает природу и людей... В действиях он свободен как воздух, которым дышит".
  Александр признает военный гений незваного гостя. Петербург избирает тактику, сводящую на нет полководческие таланты Наполеона - решает не давать ему генерального сражения. Это называлось "перенести войну в пространство", применить тактику выжженной земли. Гигантские просторы России должны выступить главной силой против противника.
  Русские дают единственное сражение под Москвой у деревни Бородино. И то только потому, что это было уступкой русской армии, которая рвалась в сражение, не понимая, почему она постоянно отступает. Лермонтов по этому поводу напишет "Не смеют что ли командиры/ Чужие изорвать мундиры/ О русские штыки". Ради преодоления этих настроений Кутузов решает дать бой.
  Сражение заканчивается в ничью. На военном совете Кутузов говорит: если потерям армию, потеряем Россию. Взвешивая за и против, военный совет под его началом приходит к выводу, что риски неприемлемы, и принимает решение отступить и сдать Москву.
  Наполеон принимает это за победу и ждет официальной сдачи города, но не дожидается. Пушкин написал по этому поводу: "Напрасно ждал Наполеон/ Последним счастьем упоенный/ Москвы коленопреклоненной/ С ключами старого Кремля/ Нет, не пошла Москва моя/ К нему с повинной головой/ Не праздник, не преемный дар/ Она готовила пожар/ Нетерпеливому герою".
  Наполеон, оказавшись в сентябре в Москве, ищет контакта с Александром, шлет ему письма. Тот хранит молчание. Приближение зимы вынуждает его пойти домой. В октябре он покидает Москву. Голод, холод и партизанская война уничтожают его армию. В декабре 1812 года Кутузов сообщает в Санкт-Петербург о завершении войны в связи с полным истреблением противника.
  Движимый честолюбием, Александр I порывается идти освобождать Европу от Наполеона. Советники говорят ему, что Россия от этого не получит ни политических, ни экономических выгод, а русские выступят в этом мероприятии дровами для чужой печи. Но русский император жаждет получить моральную компенсацию за все унижения и поражения, какие потерпел от Наполеона.
  В 1813 году русская армия выходит за границы России и участвует в освобождении Европы от Наполеона. В 1814 году Александр стоит под Парижем и требует сдать город, в противном случае грозит уничтожить его. Париж не имеет сил обороняться и сдается на милость победителя.
  Парижане и парижанки с ужасом ожидают русских. Их опасения понятны, если Наполеон сжег Москву, логично полагать, что теперь Александр сожжет Париж. Но у него на этот счет иные планы. Русский император хочет выступить верхом благородства, приехать, погарцевать и уехать.
  Перед входом в Париж войскам выплачивается жалование за три года вперед. Издается приказ обращаться с французами как с родными. Солдаты и их командиры с полными карманами денег входят в Париж. Ведут себя настолько вежливо, насколько это вообще возможно.
  Французы захлебываются от восторга. Думали, что их будут грабить, насиловать и убивать, а город сожгут, а на деле наоборот. От такого поворота событий гостеприимство парижан не знает границ. Французы угощают русских солдат и офицеров всем, чем только могут, отказываясь брать деньги. Русские настаивают взять. Француженки дают без лишних разговоров все, что у них просят.
  Армия в восторге от любвеобильности женщин и хлебосольности мужчин, а парижане от благородства русских. Воздух наполняется небывалой атмосферой счастья и любви. Мировая история не знает второго такого контакта между иностранной армией и завоеванным населением.
  Армия наслаждается теплым приемом и парижской весной весь апрель и май 1814 года. В конце мая уходит. В Россию входит армия агитаторов. На родине они рассказывают, как живется во Франции. Их слушают, открыв рты и не верят. Зарождается образ Запада как страны святых чудес.
  Наиболее образованные люди, а это элита армии, задаются вопросом, почему во Франции так хорошо, а в России так плохо. Сходятся на том, что революция преобразовала Францию. Из этого вывод: если в России произойдет революция, в ней будет также хорошо, как во Франции.
  
  Возгорание
  
  В 1814 году возникают первые тайные общества, нацеленные на политическую реформацию России. Входящая в них знать и высшие армейские чины считают своим долгом составить проект по реформации политической системы своей страны, направленный на отмену абсолютной монархии, системы, где слово монарха и есть закон, и заменить ее новой системой, где верховенствует Закон, написанный на бумаге, который никто не может единолично изменить.
  Теперь только ленивый не сочиняет Конституции. С 1816 года в стране появляется множество разных союзов спасения и благоденствия, ставящих целью устранить абсолютную монархию. Одни считают оптимальной формой для России республику, другие конституционную монархию, когда монарх в роли символа, но без власти.
  (Фраза "конституционная монархия" оксюморон, сочетанием несочетаемого. Монархия в переводе с греческого "власть одного", моно один, архэ власть. Конституционную монархию, где ни у какого человека нет всей полноты власти, правильнее назвать полиархия, власть многих).
  Одна часть революционеров выступает за силовое решение вопроса, и готовит вооруженное восстание. Другая часть считает эффективнее либерализовать общественное мнение, и как только у людей изменятся взгляды, политическая система трансформируется естественным путем.
  Возникают благотворительные общества и литературные кружки, чье творчество формирует настроение в образованных слоях общества. Наиболее яркую роль в процессе играет творчество Пушкина. В 1818 году он напишет: "Товарищ, верь: взойдет она/ Звезда пленительного счастья/ Россия вспрянет ото сна/ И на обломках самовластья/ Напишут наши имена!".
  До 1825 года Пушкин наполняет общество своими эпиграммами: "В русском царстве нет закона/ Закон прибит к столбу, и на столбе - корона"; "Православный государь - Наших бед виновник/ Полно, братцы!.. Он не царь: Много - что полковник"; "Народ мы русский позабавим/ И у позорного столпа/ Кишкой последнего попа/ Последнего царя удавим"; "Когда на месте фонаря/ Что тускло светит в непогоду/ Повесить русского царя/ Светлее стало бы народу".
  И как же всероссийский самодержец реагирует на деятельность поэта, который пилит сук, на котором сидит царь со своей семьей, и вместе с ним вся Россия? Он возмущается. Он говорит, что "Пушкин наводнил всю Россию возмутительными стихами. Вся молодежь наизусть их читает. Его надобно сослать в Сибирь или на Соловки!". Но и этого исполнить не может.
  Вместо Сибири его отправляют в Крым. Поэт свободно путешествует по югу России. Но такая "суровость" наказания только разжигает аппетит. Пушкин продолжает писать в том же духе. Царь его снова "сурово" наказывает. На этот раз отправляет во вторую ссылку, в имение его матери, в Псковскую губернию. Вся Россия наблюдает безнаказанность поэта, что дает силы его почитателям.
  В декабре 1825 года умирает Александр I. Престол должен был занять его брат Константин. Ему начинают присягать, но он отказывается принять власть. Следующий кандидат на престол его брат Николай. Он соглашается занять трон, но многие представители армейской элиты возражают.
  Возникает напряженная ситуация. Сторонники силового решения находят ее благоприятной для восхода звезды пленительного счастья и обрушенья самовластья, и готовятся взять власть. Сенат узнает об этих планах. Для снятия напряжения в ускоренном режиме армию приводят к присяге Николаю I (его венчание на царство состоится в конце лета, начале осени 1826 года).
  Но это не останавливает декабристов. Утром они выводят на Сенатскую площадь свои полки. Начинаются события, известные сегодня как восстание декабристов. Их принципиальное отличие от дворцового переворота в цели. Целью всех дворцовых переворотов является власть. О смене политического строя его участники рта не открывают. Они хотят не систему менять, а занять главное место в системе. У декабристов целью был не захват власти, а упразднение абсолютной монархии.
  По этому признаку декабристы были революционеры - хотели изменить политическую модель государства не путем эволюционных преобразований, а в ускоренном режиме. Кто не хочет менять системы, а хочет взять власть в ней, стать во главе существующей системы, того правильно называть заговорщиками. Декабристы точно не были заговорщиками.
  Их слабым местом было то, что они твердо знали, чего НЕ хотят, но не знали, чего хотят. Что вместо абсолютизма, единого мнения у восставших не было. Все хотели чего-то хорошего, но одни под хорошим понимали конституционную монархию, другие парламентскую республику. Это настроение точно уловлено во фразе Салтыкова-Щедрина: Чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать".
  Сошлись на том, что будущее устройство России решит всероссийский сход. Чтобы больше походить на революционную Францию, декабристы называют будущий сбор на французский манер - Учредительным собранием (так после свержения короля в 1879 года назывался высший орган Франции). Если Собрание выбирало республику, царя с семьей планировалось убить, как убили во Франции Людовика XVI и его жену Марию-Антуанетту. Если же оно выбирало конституционную монархию, то оставить царскую фамилию в живых в виде символа, лишив всякой власти.
  Отсутствие ясной цели исключало четкий план. Впечатление, что операцию готовили не взрослые люди, осознающие, что делают и каковы будут последствия в случае неудачи, а подростки, "юноша бледный со взором горящим", не вполне понимавшие характер своих действий.
  Ужасно плохая организация восстания и нерешительность его руководителей привели к тому, что к ночи мятеж был полностью подавлен. Специально созданная комиссия приговорила сто двадцать человек к каторге или выселению в Сибирь, а пятерых к смертной казни.
  Казнь была непубличной. Во время приведения приговора в исполнение трое сорвались из-за тонких веревок, и их пришлось перевешивать. Одному из декабристов приписали фразу: "Проклятая земля, где не умеют ни составить заговора, ни судить, ни вешать!".
  Говорил ли кто-нибудь что-то подобное, или это мифотворцы сочинили, мы никогда не узнаем, так как руководивший процессом Кутузов не оставил воспоминаний, кто что перед смертью говорил. Но фраза передает уровень понимания декабристами того, что они собрались сделать.
  Ни один из них не видел ни природы государства и его ключевых узлов, ни природы энергий, приводящих систему в движение. Все их знания не шли дальше внешней стороны. Никто не имел вопроса, что является источником власти, на каких основаниях податное сословие признает свое место и так далее. Они жили розовыми мечтами, имели возможности, но не имели масштаба.
  В 1826 году Пушкин по этому поводу написал про Николая I: "Едва царем он стал/ То разом начудесил/ Сто двадцать человек тотчас в Сибирь послал/ Да пятерых повесил".
  Так как царь мыслит обывательским масштабом, он не трогает поэта, рассуждая: он же закон не нарушает, никого не убивает, просто стишки сочиняет, слова говорит. Слова же не пули. На слово нужно отвечать словом, - рассуждает этот благородный рыцарь на троне.
  Тот факт, что слова в итоге приведут к обрушению системы, под обломками которой найдут свою смерть огромные массы невинных людей, этого момента высокородный обыватель попросту не понимал. На вершине власти вообще редко оказываются люди мировоззренческого масштаба мышления, ясно представляющие, что такое государство и что значит управлять им.
  Как центральным элементом дерева является ствол, на нем держатся все ветви и листочки, так в монархическом государстве центральным элементом является монарх. Чем слабее ствол, тем слабее конструкция. Если ствол исчезал, система рушилась. Аналогично в монархической модели, чем выше авторитет монарха, тем прочнее государство. С умалением авторитета государственная система начнет рушится, погребая под собой как элиту, так и простолюдинов.
  Показатель, что власть понимает этот момент - ее усилия направлены на всемерное укрепление главной детали. Например, в древнеримской империи император был в статусе живого божества. Охранял его статус закон "Об оскорблении Величества". Отказывавшиеся поклониться императору подлежали смертной казни. Так как христианское учение запрещало кланяться кому-либо, кроме Бога, первые христиане отказывались поклониться императору, т.е. нарушали закон. Казнили их не за то, что они верят в другого Бога, а за нарушение закона.
  Вряд ли Пушкин отдавал себе отчет, что он делает и к чему в итоге это приведет. Мозги всех образованных людей того времени были в плену гуманизма. Николай не казнит поэта, не сажает его в тюрьму и даже ссылку ему не продлевает. Вместо этого он возвращает Пушкина из ссылки. Поэт в благодарность пишет: "Нет, я не льстец, когда царю/ Хвалу свободную слагаю/ ...Тому, кого карает явно/ Он втайне милости творит".
  Но надолго поэта не хватило. В 1830 году он снова берется за свое, и пишет на Николая I "Оригинал похож на бюст/ Он так же холоден и пуст". А на его отца, покойного Александра I, еще хлеще: "...Властитель слабый и лукавый/ Плешивый щеголь, враг труда/Нечаянно пригретый славой/ Над нами царствовал тогда".
  В ответ Николай I реагирует на это тем, что объявляет себя личным цензором Пушкина. Из того, как он поступал с тем, кто разрушал фундамент Российской империи, кто транслировал идеи, из-за которых чуть не вспыхнула гражданская война, а Николай с семьей едва не лишился головы, можно уверенно сказать, что он абсолютно, в хлам не понимал ситуации.
  Поведение царей способствует дальнейшему разрушению фундамента России и ее ключевых узлов. Ящик Пандоры открыт нараспашку, но никто не понимает, к чему все идет и чем закончится. Революционные идеи разлетелись по всей России, как искры костра по соломенной крыше.
  
  Развитие
  
  Рыба гниет с головы. В первую очередь процессу способствует элита. Любая элита в любой стране стремится ограничить власть царя и получить свою долю власти. Это дает ей безопасность и защиту активов. Одно дело, когда вся власть у монарха, он в любое время может лишить тебя всего, в том числе и головы. Другое дело, когда ни у одного человека в государстве нет такой возможности, вся власть распределена между тебе подобными. Чтобы кого-то из этого класса казнить, арестовать и ограбить, за это должна выступить вся аристократия. В теории это возможно. На практике крайне маловероятно, что все ополчатся против одного. Для этого он должен быть доказанным маньяком.
  То, что аристократы хотят получить свою долю власти - это естественно для любой страны. Этот мотив родил Парламент Англии, потом Франции, теперь разворачивался в России. Русские аристократы хотят быть в таком же статусе, как их зарубежные коллеги. Красивые слова про свободу с равенством прикрывали прагматичные цели аристократии, придавая им романтичный вид. Одни аристократы в них верили, другие видели это попутным ветром в деле достижения своих целей.
  К середине XIX века в России явственно оформляется тренд смотреть на Запад как на "страну святых чудес", образец для подражания. С ростом образования растет число людей, кто считает своим долгом и делом чести замечать в России только недостатки, а в Европе только преимущества.
  Высшие учебные заведения России формировали настроения, выраженные в стихах доцента Московского университета Печерина в 1835 году: "Как сладостно отчизну ненавидеть/ И жадно ждать её уничтоженья!/ И в разрушении отчизны видеть/ Всемирную десницу возрожденья".
  Складывается тупиковая ситуация. С одной стороны, запретить университеты нельзя, так как это гарантировало техническое отставание России, а значит, ее ослабление и в перспективе завоевание. С другой стороны, университеты являлись кузницей революционных кадров.
  Опасны эти кадры тем, что понятия не имеют о природе власти и управлении государством. Им это представляется крайне простым занятием, с которым любая кухарка справится. Из этого складывается впечатление, что главное - взять власть. Дальше все само собой получится.
  В поисках выхода, как технически не отстать, но при этом уменьшить политический вред от образования, власти запрещают выезжать учиться за границу до 18 лет. Предполагается, что до этого возраста человек укрепится в любви к родине и обретет устойчивость к западным идеям.
  Эта полумера придает запретному плоду дополнительную привлекательность. Молодым людям не терпится быстрее достигнуть возраста, в котором можно посмотреть на то, на что разрешается смотреть только взрослым.
  Антимонархические настроения продолжают нарастать. Остановить их невозможно, так как их причиной является развитие. Его невозможно совместить с религиозными утверждениями. И так как основанием абсолютной монархии является религия, с ее падением монарх превращается из помазанника божьего в паразита, из чего следует необходимость реформирования системы. Одно дело, когда решения принимает одна голова, которая редко самая умная. Другое дело, когда это множество голов. Парламент - это коллективный разум, что тоже в копилку аристократии.
  Но тут тонкая черта. Если власть в руках тех, кто понимает, что такое управление государством, система бесспорно усиливается. Возникает афинская демократия, власть избранных мужчин. Но если власть попадает в руки людей, понятия не имеющих об управлении государством, и мало того, еще уверенных, что никакого умения тут не нужно, что для этого достаточно житейского опыта, в этом случае государство и общество ждут мучительные потрясения с непредсказуемым концом.
  В России набирает силу вторая тенденция. Растет число людей, чьи представление о власти сформированы заграничными книжками. Они похожи на тех, кто читал, как прекрасно жить в дикой природе, вдали от цивилизации, но сам никогда не жил в таких условиях. Вместо этого имел часовые прогулки по лесу, которые рассматривает подтверждением теории практикой. Он заражается идеей ухода из цивилизации в лес, не зная, что жизнь в лесу сильно отличается от часовых прогулок по лесу. Пока он пребывает в приятных грезах и блаженном неведении, которые транслирует.
  Идея - это мечта в действии. Люди начинают действовать в направлении мечты в меру своих сил. В 1853 году Герцен в Лондоне создает типографию, где печатает антироссийскую литературу и переправляет в Россию. Результатом ее деятельности становятся студенческие кружки. К самым заметным относится "Земля и Воля", возникшая в 1861 году и просуществовавшая до 1864 года.
  В 1864 году в Лондоне учреждается 1-й Интернационал, ключевые фигуры которого Маркс и Бакунин. На уровень оторванности этой публики от реальности указывает тот факт, что Бакунин предлагал устроить общество на принципах анархии, т.е. без государства, и у него были сторонники.
  У людей не доставало мозгов увидеть, что общество без армии подобно кошельку на дороге. Пока на него никто не наткнулся, он принадлежит сам себе. Но первый же прохожий его подберет. Так же и общество без армии само себе не может принадлежать. Как сказал Черчилль, кто не кормит свою армию, тот кормит чужую. Чтобы быть свободным, нужна армия, а значит, государство. В свете этих очевидных истин анархизм есть ничто иное, как наивнейший подростковый романтизм.
  В 1867 году Маркс пишет труд своей жизни "Капитал". В отличие от анархизма там есть разумная составляющая. Опираясь на законы диалектики, он пытается доказать, что человечество в своем развитии неизбежно построит рай на Земле, коммунизм, и предлагает ускорить движение.
  Чтобы устроить всеобщее счастье, он предлагает кардинально перестроить мир, устранить саму возможность эксплуатации человека человеком. Если главное орудие эксплуатации средства производства, то запрет иметь в частной собственности станки, землю и прочее решает проблему. Как только эксплуатировать будет нечем, люди станут свободными, равными и счастливыми. Народ будет единственным хозяином государства, что в итоге приведет к рождению глобальной коммуны.
  Так как господствующий класс добровольно не сдаст своих позиций, сделать это можно только силой, как сделали французские товарищи во время революции 1879 года в Париже. Маркс пишет, что оружие критики не может, конечно, заменить критики оружием, материальная сила должна быть опрокинута материальною же силой, а литературная деятельность из промысла должна быть направлена на подрыв основ существующего политического строя. Так идея создания коммунизма неразрывно связывается с идеей вооруженной борьбы с властью.
  В 1870-х гг. "Земля и воля" раскалывается на "Народную волю" и "Чёрный передел".
  В 1872 году Интернационал раскалывается на марксистов и анархистов.
  В 1883 году в Женеве русские коммунисты: Плеханов, Игнатов, Засулич, Дейч, Аксельрод, учреждают первую русскую группу марксистов "Освобождение труда". По иронии судьбы, первые буквы фамилий основателей указывали на то, чем вскоре накроется монархическая Россия.
  В 1886 году Александр Ульянов организовывает "Террористическую фракцию" партии "Народная воля". Эта организация ставит целью убийство царя, Александра III. В 1887 году заговор раскрывается. Его лидер, Ульянов, приговаривается к казни, а его сообщники ссылаются на каторгу.
  Охвативший Россию революционный террор затрагивает всех, от царя до чиновников. Террористы убивали человека не за какую-либо его личную провинность, а за принадлежность к сословию или осуществление деятельности, предписанной занимаемой им должностью.
  В 1895 году Владимир Ульянов, брат казненного Александра Ульянова, адвокат, впоследствии известный как Ленин, создал "Союз борьбы за освобождение рабочего класса". В 1898 году вместе с Мартовым и другими марксистам организуют Российскую Социал-Демократическую рабочую партию (РСДРП), нацеленную на построение коммунизма. Для этого нужно свергнуть власть царя и установить власть народа, где у всех будет право избирать власть и быть избранным во власть.
  На съезде РСДРП в Лондоне в 1903 году Ленин стоит на варианте Маркса: взять власть силой. Мартов видит более эффективной парламентскую борьбу. Ленина поддерживает большинство, а Мартова меньшинство. Со временем это разделит партию на большевиков и меньшевиков.
  
  Брешь
  
  К началу ХХ века образованная часть общества категорически несовместима с религией. И так как основанием абсолютной монархии является религия, самодержавие выглядит анахронизмом. Эта политическая модель была хороша для прошлого уровня развития, когда элита и массы верили в Бога. В новых условиях старая модель не может существовать. "Никакая истина не выживает вне обстоятельств, в которых создается и в которых функционирует". (А. Бард "Нетократия").
  В революции, накрывающей Россию, аристократия видит помощника, который побудит царя поделиться властью. Если царь создаст Парламент (по-русски Дума), обладающий полнотой власти, то большинство мест в нем будет принадлежать им, и значит, цель достигнута, власть получена.
  Правящий класс состоял не только из аристократов, но и талантливых выходцев из народа и мелкопоместных дворян, чье благополучие зависело от сохранения монархии, и они выступали за ее сохранение. Например, таким был царский министр Плеве. Он видит рост революционных настроений во всех слоях общества. Чтобы спустить эти сильные энергии, он говорит, что России нужна маленькая победоносная война. В феврале 1904 года начинается русско-японская война.
  Война создает ситуацию, которую революционеры находят благоприятной. В январе 1905 года начинается революция. Аристократия всемерно ей способствует, так как видит в ней средство давления на царя. В итоге Николай II делает первое отступление от абсолютной монархи - учреждает Думу. Но вместо законодательных функций ограничивает ее законосовещательными. Дума может только обсуждать законы. Право принимать и отклонять законы имеет только царь.
  В сентябре 1905 года Россия терпит поражение в войне. Аристократия снова использует это для побуждения царя к следующему шагу - сделать Госдуму законодательным органом. В октябре 1905 года они это получают, Николай II наделяет Думу законодательными функциями. Теперь без ее одобрения ни один закон не мог быть принят или отвергнут. Формально она высший орган власти.
  Если кабинет министров формируется через назначение царем, то Дума через выборы. Для этого гражданам нужно дать политические права. Это значит, помимо права голоса, дать им право объединяться в политические партии, вести агитацию среди населения. Чем больше у партии будет сторонников, тем больше ее кандидатов пройдут в Думу, и она в итоге получит всю полноту власти.
  При абсолютной монархии единственным собранием, где на законных основаниях можно было формировать политику государства, был кабинет царских министров во главе с царем. Все частные собрания были законными, если обсуждение политики там шло в рамках официального курса. Если же люди собирались обсуждать варианты, отличающиеся от официальных, это было незаконное собрание. Оно могло быть только тайным (масонские ложи, союзы декабристов и т.д.).
  Теперь выражение мнения, не совпадающего с официальным, и даже противоречащее ему, становится законным, и, следовательно, собрание людей, разделяющих иное мнение, тоже законно. Это дает политическим партиям огромные возможности по привлечению в свои ряды как людей, так и ресурсов. Они могут использовать информацию, какую не может использовать власть.
  Власть несет ответственность за свои слова и не может обещать то, что нереально исполнить. Революционеры ни за что не отвечают. Они могут обещать каждому выдать по дворцу, как только их изберут во власть, не думая этого исполнять. Они стоят на позиции "художник так видит мир".
  Рисуя прекрасное будущее, они ни в чем себе не отказывают, ни в ярких красках, ни в золотых горах. Естественно, нарисованная революционерами картина выглядит намного привлекательнее той, что рисует власть, связанная реальностью и не способная пообещать невозможного.
  Массы похожи на пассажиров самолета, а революционеры на выдвинувшихся из их рядов активистов. Все недовольны тем, что машину трясет в зоне турбулентности. Никто не понимает природы воздушного океана и устройство самолета, что способствует росту возмущения.
  Кому-то из активных людей приходит мысль, что можно как-нибудь избежать тряски. Почему же люди в кабине пилота этого не делают? Высказываются разные предположения. Все сходятся на том, что пилоты или не умеют, или ленятся, или у них особая кабина, где не трясет, а на пассажиров им плевать. Возникает праведный гнев и решение отстранить от управления пилотов, посадить на их место честных и ответственных людей, и лететь дальше без тряски, как нормальные люди.
  Допустим, сделать это можно только заручившись поддержкой пассажиров. Активисты им рассказывают свои версии и план выхода. Часть пассажиров заняты своими делами и не вникают, что происходит, но другая часть соглашается с активистами. Далее они силой выкидывают пилотов за борт и сами садятся на их место. Под их управлением самолет начинает кувыркаться. В салоне теперь невообразимый хаос и жесточайшие потрясения. Будет большим чудом, если он не упадет, и совершенной фантастикой, если новоявленные пилоты смогут его посадить.
  Как пассажиры понятия не имеют, почему летит самолет, так массы понятия не имеют, что такое государство, чего оно может, а чего не может, все мерят бытовым аршином. Революционеры плоть от плоти представители масс, только более активные. Они тоже не имеют представления об устройстве власти и государства. Незнание способствует рисованию сказочных картин светлого будущего. Они сами верят в то, что говорят, что придает их словам убедительности. В итоге у масс складывается мнение, что все плохо, потому что злые люди в правительстве пьют народную кровь.
  Популярность политических партий в народе быстро растет. Их представители наполняют Думу. Крупнейшими политическими партиями являются эсеры и кадеты. Было несколько депутатов от партии большевиков и меньшевиков, но они не играли совершенно никакой роли.
  Когда у людей нет понимания государственного механизма, а под реальностью понимаются революционные лозунги, и есть право голоса при принятии ответственных решений, складывается опасная тенденция. Когда таких людей будет критическое количество, далее неизбежны решения, которые разрушат системообразующие узлы государства, что приведет к краху государства.
  Царь пока отказывается учредить Конституцию, т.е. поставить закон выше себя, сохраняя статус абсолютного монарха. Возникает противоречивая система. С одной стороны, Дума высший орган власти. С другой стороны, Конституции нет, вместо нее абсолютный монарх. Нарастают несовместимые противоречия, размывающие основы государства. Ленин характеризует ситуацию: "царизм уже не в силах победить революцию, но и революция еще не в силах победить царизма. И мы живем в такое время, когда всюду и на всем сказывается это противоестественное сочетание".
  Аристократы считают, что процесс идет в нужном направлении - к конституционной монархии. Осталось чуть поднажать, монарх откажется от власти, и они поделят ее между собой. И так как они люди образованные и культурные, то про все договорятся на берегу и решат проблемы, какие им создают нахлынувшие в Думу революционеры, так как все ресурсы в руках аристократов.
  Можно предположить, что они собирались учесть опыт европейских Парламентов, которые от ненужной публики защищались сначала через имущественный ценз - право избирать и быть избранным имели только те, чьи активы были не ниже определенной суммы, или кто платил налог не менее некоего минимума. Потом отсев производила стоимость избирательной компании.
  Летом 1907 года заканчивается революция. Авторитет власти продолжает падать. В 1913 году Леќнин пишет, что: "Войќна Авќстќрии с Россией быќла бы очень поќлезќной для реќвоќлюќции штуќкой, но маќло веќрояќтия, чтоќбы Франц Йоќзеф и Ниќкоќлаќша досќтаќвиќли нам сие удоќвольќстќвие".
  Для понимания дальнейшего развития событий нужно знать, что до 1871 года на территории Германии был ряд независимых княжеств с немецким населением. В 1871 году они объединись вокруг Пруссии в единую Германию, императором которой провозглашается Вильгельм I.
  Далее Германия находит несправедливым распределение мировых богатств: у всех колонии есть, источники огромных ресурсов, а у Германии нет. Восстановление справедливости и получение своей доли колониального пирога возможно только через войну. С этой целью Германия заключает с Австро-Венгрией и Италией военный союз.
  Англия, владевшая самыми обширными колониями в мире, заключает аналогичный союз с Францией, тоже имевший серьезные колониальные владения, и не желавшей их кому-то отдавать. Даже когда Франция провозглашала всеобщее равенство, свободу и братство всех людей, она не намеревалась расставаться со своими колониями. Лозунги - это хорошо, но колонии лучше.
  Когда народ Гаити, французской колонии, решил, что лозунги французской революции его тоже касаются, и заявил себя свободным и независимым, войска Франции тут же выдвинулись к аборигенам объяснять, что свобода и равенство предназначены только для белых людей. В силу счастливых обстоятельств, Наполеон вел свои войны и не мог отвлечь достаточных сил на Гаити, эта колония стала первым и единственным государством на планете, где рабы смогли освободиться.
  Англо-французский союз приглашает в свои ряды Россию, обещая ей Константинополь, центр мирового православия, и часть Османской империи. Николай II принимает приглашение, так как видит в нем возможность укрепить православие, основу российской империи и его власти.
  В 1914 году начинается первая мировая война. На момент ее начала по одну сторону Антанта: Россия, Англия и Франция; по другую Тройственный союз: Германия, Австро-Венгрия и Италия.
  Аристократы видят в войне следующий шаг к цели: побудить царя подписать Конституцию. Политические партии тоже в этом заинтересованы. Конституция гарантирует, что им больше не нужно бояться, что завтра царь передумает и запретит их. Бизнесмены видят в этом освобождение рынка от феодальных ограничений, а научный мир полную свободу от религии. Интеллигенция тоже за Конституцию, в ней она видит умножение прав и свобод.
  С началом войны прекращается свободный размен бумажных банкнот на золотые монеты (до этого бумага свободно менялась в любом банке на золото). Для покрытия военных расходов включается печатный станок. К середине 1916 года объем бумажных денег увеличился с двух миллиардов до семи, а объем товарной массы не увеличился. Рубль упал более, чем в три раза.
  Крестьяне не желают продавать хлеб за стремительно дешевеющий бумажный рубль, и до лучших времен придерживают его. Царская власть вынуждена начать продразверстку, насильное изъятие хлеба и другого продовольствия. Оплачивает его по установленным государством тарифам, или объявляет изъятое продовольственным налогом. Крестьяне этому сопротивляются.
  Начинается продовольственный кризис. В 1917 году цены на хлеб выросли в 15 и более раз. Ползут слухи о надвигающемся голоде. На фронте солдатам урезают пайки. Плюс к этому армия наполнена выпускниками учебных заведений, спешно произведенных в офицеры. Многие из них заражены революционной романтикой и склонны винить во всех бедах самодержавие.
  Все силы, заинтересованные в политической реформации, в меру своих возможностей подливают масла в огонь. Одни выводят массы на улицу, другие пишут статьи о проблемах в государстве. Все в один голос винят во всех свалившихся бедах монархию.
  
  Разложение
  
  В 1917 году в Петрограде из-за недостатка хлеба начинаются беспорядки. Город вспыхивает как стог сухого сена. Улицы заполняют многотысячные толпы, несущие антимонархические и антивоенные плакаты. К народным волнениям присоединяются отдельные военные части.
  Царь в этот момент на фронте. Аристократы находят ситуацию оптимальной для завершения дворцового переворота и смены политической системы. Председатель Думы пишет Николаю II о беспорядках в городе и толкает его к отказу от престола. Царь никак на это не реагирует.
  Дума видит в этом пассивный отказ царя от власти. Чтобы получить официальный отказ, Дума создает Временный комитет, который объявляет себя верховной властью до прояснения ситуации. Англия и Франция, по своему опыту знающие, что царь не в состоянии противостоять аристократии, дают понять, что не против такого развития ситуации, чем подталкивают Николая II к отречению.
  Привлекая на свою сторону революционные энергии, Временный комитет вступает в контакт с возникшим в этот период Петросоветом (Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов), и трансформируется во Временное правительство.
  В столице возникают две власти: Временное правительство и Петросовет. У первой власти официальный статус, так как оно порождено Думой, высшим органом России наряду с царем. Петросовет не имеет никаких законных корней. Это просто революционные романтики, ничего не знающие об управлении государством, но являющиеся лидерами революционных рабочих, солдат и матросов, контролировавших ключевые узлы города: вокзалы, мосты, телеграф и прочее.
  Временное правительство давит на царя, побуждая отказаться от короны в пользу своего младшего брата Михаила, на случай, если решат установить конституционную монархию. Общие усилия политиков и военных дают результат: Николай II подписал Акт об отречении в пользу брата.
  На следующий день Михаил написал, что готов взять власть, если такова будет воля народа. Для выражения воли нужно созвать Учредительное собрание, на котором делегаты от всех сословий выскажутся на тему обустройства России (повторяют намерения декабристов). До созыва Михаил заявил законной властью Временное правительство. Теперь оно стало абсолютно легитимным.
  Временное правительство опубликовало отречение Николая и Михаила от власти. Далее всех ключевых военных и гражданских лиц известило о переходе власти в его руки. Потом постановило арестовать царскую семью. Генерал Корнилов выполнил приказ, заслужив славу революционного генерала. Церковь, зависимый от власти институт, тут же заявила, что свершилась воля божья, ибо всякая власть от Бога, и призвала верующих признать новую власть.
  Далее начинается неконтролируемое развитие ситуации. Революционные романтики давят на Временное правительство изнутри (они теперь в его составе) и снаружи, из Петросовета. Они говорят пламенные речи про свободу и братство, требуя на деле показать преданность революции.
  Отсутствие понятия о структуре государства позволяет им с легким сердцем и праведным гневом требовать произвести революционные изменения в обществе и государстве. Кто знает, как устроено государство, те понимают, что требуемые изменения подпилят системообразующие узлы государственной конструкции. Но у знающих нет шанса объяснить это революционерам.
  Если бы революционеры понимали, что не понимают этой темы, был бы шанс объяснить. Но они были абсолютно уверены, что все понимают. Если точнее, знают, что тут и знать нечего: нужно установить свободу с равенством, и далее все само наладится. А для этого в первую очередь нужно упразднить институты, охраняющие государственный строй, так как у них руки в крови.
  Правительство распускает жандармские структуры. Упраздняется понятие "политическое преступление", т.е. преступление против государства. Страна остается без иммунной системы, т.е. превращается в больного социальным СПИДом. Под раздачу попадает железнодорожная полиция, числившаяся за жандармским ведомством, что ведет к развалу транспортной системы.
  Во все времена революционеры первым делом жгут полицейские архивы и освобождают из тюрем узников режима, а вместе с ними "Работников ножа и топора/ Романтиков с большой дороги". На свободу выходят десятки тысяч уголовников. Но это пока цветочки. Ягодки впереди.
  Следующая революционная инициатива: "Декларация прав солдата". Военнослужащие по ней уравнивались в политических правах с гражданскими лицами. Это значит, в армии разрешалась политическая пропаганда, а следовательно, солдатам разрешали вступать в политические партии.
  В любой армии такая пропаганда строго запрещена. Воинский долг состоял в исполнении приказов власти без рассуждений, какая власть правильная, какая нет. Песни говорили: "Мы все встанем в строй/ И все пойдем в смертельный бой". Отказ исполнять приказ был изменой, бунтом.
  На базе декларации солдатских прав революционеры составляют "Приказ Љ 1", убиравший в армии иерархию. Раз революция принесла всем свободу и равенство, значит солдаты и офицеры теперь тоже равны. Понятию "приказ" при всеобщем равенстве попросту нет места.
  Военно-полевые суды, каравшие смертной казнью за невыполнение приказа, дезертирство и прочие военные преступления, отменяются. Солдаты должны руководствоваться революционной сознательностью, создавать советы и комитеты, оценивать приказы офицеров. Если по мнению солдат приказ преступный, они могли не только не исполнять его, но и арестовать командира.
  Петросовет объяснял необходимость этого приказа желанием сохранить революцию. Как говорил один из его составителей, "если не развалить старую армию, она раздавит революцию. Мы должны были выбирать между армией и революцией. Мы не колебались и приняли решение".
  Когда министр обороны Временного правительства прочитал этот приказ, он отказался его подписывать. Для человека, понимающего, как устроена армия, это было все равно, как подпилить у моста опору, на которой он держался. Военный министр ушел в отставку.
  На его место встал представитель революционной партии эсеров Керенский, яркий оратор и харизматичная личность, веривший во все революционные утопии. Он подписал "Приказ Љ 1", и тот пошел в армию и на флот. С этого момента армия начинает разваливаться ударными темпами.
  Революция разрешила агитаторам всех партий вести пропаганду среди солдат. Временное правительство предлагает военному министерству конкурировать с агитаторами. Революционеры видят в этом честную конкуренцию взглядов: кто убедит солдат, за тем они и пойдут.
  За кем пойдут полуголодные и уставшие от войны люди, третий год кормящими в окопах вшей? За романтиком-агитатором, описывающим прекрасное будущее, если они прекратят войну и пойдут домой, или за представителем военного министерства, предлагающие дальше сидеть в окопах? Вопрос риторический. Симпатии солдат были на 100% предсказуемы.
  Второе разрушительное действие: провозглашение права народов на самоопределение. Для понимания природы разрушения держим в голове, что Российская империя представляла из себя множество разных народов и земель, объединенные под одной властью. Государство состояло из губерний: Малороссия (Украина), Привислинская губерния (Польша), Эриванская губерния (Армения), Тифлисская губерния (Грузия), княжество Финляндское (Финляндия), Ковенская губерния, Лифляндская и Курляндская (Прибалтийские республики) и множество других.
  Революционеры назвали Россию тюрьмой народов и дали право на самоопределение всем народам. Звучит красиво, но в действительности народам не нужно такого права, так как при любой власти в любом государстве, как бы народ ни самоопределялся, он всегда будет налогооблагаемой базой, подобной яблоневому саду. Как власти над садом добиваются с одной целью - собирать с него яблоки, так и власти над обществом добиваются с той же целью - собирать налоги.
  Правильный вопрос не "Чья земля?", а "Кто будет собирать налоги с этой земли?". В рамках этой парадигмы власть внушает подданным, что только у нее есть право на сбор налогов, а больше ни у кого, потому что... (объяснение зависит от государства, религиозное оно или демократическое).
  В каждой губернии российской империи была своя элита, которая сама бы хотела собирать с народа налоги. Как только она услышала о праве отделиться от России, она тут же его использует. Во всех губерниях возникают национальные власти, заявляющие о своей самостоятельности.
  Революционные приказы стремительно уничтожают армию и государство. Солдаты уходят с фронта тысячами и десятками тысяч в день. Во все концы России хлынул поток фронтовиков, годами убивавших людей, и теперь относящихся к этому делу буднично, как на скотобойне к убою скота.
  Каждый человек с ружьем несет в себе старые обиды, у которых теперь есть объяснение. Ему революционеры объяснили, почему он, честный человек, плохо жил. Потому что его обманывали. Отомстить обидчикам выглядит святым делом. Благо, обидчиков просто опознать, - они богатые.
  Начался русский бунт, бессмысленный и беспощадный. По России покатилась волна убийств и изнасилований, загорелись помещичьи имения. Главной силой в городах становятся стихийные группы солдат, матросов и уголовников. Людей с барскими повадками, речью, буржуазным видом и прочими признаками паразита, грабили с чистой совестью (агитаторы им объяснили, что это не грабеж, а экспроприация, возвращение своего, которое богатеи в свое время у них отняли).
  Окрыленные идеей, что народ теперь сам себе хозяин, крестьяне создают свои теории, где государству нет места. Свой идеал они видят в общине, где земля принадлежит тому, кто на ней трудится, нет никаких чиновников, каждый сам себе хозяин. На базе таких крестьянских учений вырастет, например, армия Махно. В будущем эти армии будут ядром крестьянских восстаний.
  Революционеры своими указами взорвали опорные узлы конструкции. Отсутствие власти, правоохранительной и судебной системы вызывает принцип домино: рушится снабжение, за ним распадаются хозяйственные связи. Из-за отсутствия сырья и энергии встают заводы, фабрики и транспорт. На страну накатывает хаос, разруха и голод. Россия входит в штопор.
  
  Вброс
  
  Если Англия и Франция были заинтересованы сохранить дееспособность России, то Германия, противник России, заинтересована в обратном. С этой целью она поддерживает революцию. Одним из способов поддержания была отправка домой революционеров, находившихся в эмиграции.
  Германия предлагает Ленину и прочим революционерам доставить их в Россию, чтобы они продолжали борьбу, предлагая им всемерную помощь. Когда те соглашаются, дает консультации, деньги и агитационные материалы антимонархического толка, восхваляющие революцию.
  Насколько велико было желание Германии доставить русских революционеров в Россию, говорит тот факт, что в случае каких-либо дипломатических проблем с пересечением границы был вариант дать революционерам на территорию России коридор прямо через линию фронта.
  В результате усилий немецкого правительства три поезда с крайне опасным грузом пошли в Россию. Черчилль, на тот период военный министр Англии, скажет потом, что Германия забросила Ленина в Россию как палочку чумы в солдатскую казарму.
  В Петрограде в это время идет всероссийское совещание, приготовляющее I Всероссийский съезд рабочих и крестьян. Присутствующие на нем большевики выступают за прекращение войны и заключение мира с Германией. Эсеры и меньшевики, составлявшие большинство, отклоняют это предложение и одобряют курс Временного правительства на продолжение войны.
  В апреле 1917 года в Петроград приезжает Ленин, и выдвигает лозунг "Вся власть Советам!". Кто такие советы? Почему лидер большевистской партии не говорит: "Вся власть большевикам!". Потому что в тот период было множество политических партий. В каждой губернии и городе были советы, состоящие из представителей разных партий. И потому Ленин не мог сказать: "Вся власть большевикам!", это настроило бы против него остальных революционеров.
  Англия и Франция осведомлены об игре Германии. Они опасаются, что если власть перейдет от Временного правительства к Петросовету, а большевики получат там большинство, то Россия за их спинами подпишет мир с Германией, т.е. совершит союзническое предательство.
  Временное правительство уверяет Англию и Францию в верности России союзническому долгу. Большевики обвиняют его в намерении лить кровь солдат ради захвата чужих земель. На это власть говорит, что продолжать войну нужно для защиты России и революции от немецкой армии.
  В июле началось наступление русской армии. Но так как она к тому времени была полностью разложена, наступление заканчивается полным провалом. Это дает большевикам повод заявить о недееспособности Временного правительства и потребовать передать власть Советам.
  Они поднимают вооруженное восстание против Временного правительства. Входящие в его состав революционеры вынуждены оставить свои речи о прекрасном будущем и возвратиться к реальности. А она такова, что внутри Петрограда действует политическая сила, которой оказывает содействие Германия, а снаружи надвигается немецкая военная машина.
  Для дееспособности в этой ситуации власти нужно срочно восстановить военную машину, которую недавно сломали. В городе вводят военное положение, отменяются революционные приказы. Большевиков обвиняют в госизмене, называя их немецкими шпионами и агентами.
  В этот период авторитет большевиков стремительно падает. Троцкий и другие ключевые фигуры партии арестовываются. Большевистская партия уходит на нелегальное положение. Ленин бежит в Финляндию, где непродолжительное время скрывается в сельской местности.
  В конце июля 1917 года формируется новое Временное правительство. На время войны оно наделяет своего главу, Керенского, полномочиями диктатора. Теперь адвокат пытается исправить ситуацию, выступая против того, за что сам еще недавно выступал. Он отменяет свободы и права, запрещает антиправительственные выступления, несанкционированные митинги и собрания.
  Социум, успевший к тому времени пропитаться идеями революции, выражает недовольство. Большевики используют это. Они обвиняют Временное правительство в измене революции и агитируют за немедленное прекращение войны. Такая политика у измученного войной общества встречает одобрение. Большевики возвращают авторитет. Растет их роль в Петросовете.
  В августе 1917 большевики проводят VI съезд, где принимают решение опередить коллег-революционеров, и захватить власть силой. Монополия на власть им нужна, так как у них в отличие от всех ясная цель: коммунизм. Достигалась она, если власть только в их руках. Если власть в руках сил, где у каждой своя цель, каждый будет тянуть к своей цели. Достижение цели требует единства. С этого момента деятельность большевиков подчинена приготовлению к перевороту.
  
  Немощь
  
  К концу августа немцы опасно приблизились к Петрограду. Главнокомандующий армией генерал Корнилов, тот самый, что арестовывал царскую семью, переносит свой штаб на территорию Петроградского военного округа. Временное правительство видит в этом тревожный знак.
  С одной стороны, Корнилов не был монархистом и имел славу революционного генерала. С другой стороны, он говорил, что причиной всех бед являются революционеры в правительстве. С третьей стороны, наводил порядок в армии, объявляя самовольное оставление боевых позиций и неисполнение боевых приказов изменой Родине и революции.
  Все это говорит, что у генерала в голове была каша. Он был воспитан в духе беспрекословного подчинения законной власти. Ею было Временное правительство. Но в нем были революционеры. Он искал способ, как остаться верным долгу военного повиноваться законной власти, но при этом поправить положение. Его план состоял в том, чтобы войти в Петроград и устранить из Временного правительства революционеров, которых в лучшем случае считал глупцами, не ведающими что творят, а в худшем предателями, с которым собирался поступить по закону военного времени.
  Приехавших из Германии большевиков он считал агентами кайзера, и собирался повесить, как и всех руководителей Петросовета. Корнилов говорил, что фонарных столбов на всех хватит. Но он не имел внятной цели (благо России не цель, а следствие, достигаемое через политическое устройство России). Чтобы браться за устроение государства, прежде нужно иметь представление, как именно его устраивать. Генерал ничего этого не имел. В вопросах государственного масштаба он ориентировался на понятие чести офицера и житейский опыт. В межличностных отношениях эти ориентиры хороши, но при решении государственных вопросов они ускоряли разрушение России.
  До Временного правительства доходит слух о планах Корнилова. Оно оказывается между двух огней: большевиками и Корниловым. Если армия входила в Петроград, опасность со стороны большевиков устранялась. Но был риск, что Корнилов станет военным диктатором, и тогда судьба Учредительного собрания, запланированного на октябрь, становилась весьма туманной. Если же он не входил в Петроград, тогда большевики продолжали расти, развивая свою деятельность.
  Генерал делится своими планами с Керенским. Поначалу тот находит большей опасностью большевиков, и соглашается на ввод армии в Петроград. Но когда главнокомандующий приглашает его к себе в штаб обсудить детали, у него возникает подозрение, что его замышляют убить. Как ни крути, но Керенский был революционером, а генерал обещал поступить с ними весьма сурово.
  Глава Временного правительства с полномочиями диктатора резко включает заднюю. Теперь он делает все, чтобы не допустить Корнилова в Петроград. Газеты кричат о контрреволюционном мятеже и призывают всех встать на защиту революции.
  Перед угрозой быть повешенными в случае входа Корнилова в Петроград, Петросовет, где большевики одна из главных сил (сильнее в Советах были только эсеры), предлагает Временному правительству объединить усилия. Естественные союзники под лозунгом спасения революции начинают сотрудничество. Принимаются все меры для остановки Корнилова. Разбираются железнодорожные пути перед корниловскими поездами. Боевикам эсеров и большевиков раздается оружие (потом из этих пробольшевистских рабочих отрядов вырастет Красная гвардия).
  Для военной машины, за рулем которой сидел Корнилов, усилия гражданского населения не представляли никакого препятствия. Не может толпа вооруженным мужиков противостоять армии. Армии может противостоять только армия. Если продвижение армии не могут остановить горы и реки, то разобранная железная дорога тем более не может. Армия переехала бы революционный Петроград вместе с его вооруженными отрядами, как танк соломенный сарай.
  Высшие офицеры со всех концов сигнализировали Корнилову, что если он примет решение идти на Петроград, они его полностью и всецело поддержат. Генерал не принял такого решения. В его подсознании сидели установок, не позволившие ему действовать по ситуации - объявить себя диктатором. Вместо этого сказал высокие слова про отказ проливать русскую кровь. Далее позволяет себя арестовать. "Все эти великие мечтатели и чудаки, вместе взятые, все они поступают, как бабёнки: "прекрасные чувства" принимают они за аргументы". (Ницше, "Антихрист").
  Временное правительство и Советы требуют казнить генерала, но его авторитет так велик, что военные его не расстреливают, как того требует власть, а "арестовывают". В кавычках, потому что охрану Корнилова нес верный ему полк. Как только Временное правительство падет, генерал тут же уйдет со своим полком на юг. Новая власть будет охотиться за ним, но это уже другая история.
  На провале генерала Корнилова видно его отличие от генерала Наполеона. У обоих была разложившаяся армия. У Бонапарта она была даже в худшем положении. Революция ее бросила на произвол судьбы, и она питалась так, как доступно человеку с ружьем: грабила население вокруг. Когда Наполеон принял командование, она состояла из мародеров, насильников и грабителей, пропитанных идеями революции. Он превратил ее в железную гвардию, ставшую впоследствии ядром армии. В битве при Ватерлоо, когда стало очевидно, что сражение проиграно, англичане предложили этой гвардии почетную сдачу. В ответ услышали: "Гвардия погибает, но не сдается!".
  Корнилову досталась более дееспособная армия, и он быстро навел в ней порядок. Но не смог пойти против установок, какие ему сформировала система. Масштаб Корнилова не соответствовал ситуации. Это открыло дорогу тем, кто мог действовать с ориентиром на цель, а не на установки, оставшиеся от старой системы. Для нас этот момент полезен тем, что показывает цену установок, их способность влиять на ход истории. А Корнилов бесславно кончил...
  
  Переворот
  
  В сентябре 1917 года Временное правительство выпускает из тюрьмы Троцкого. Его тут же избирают председателем Петросовета. В октябре из Финляндии в Петроград возвращается Ленин. С учетом новых позиций большевики продолжают готовить вооруженный захват власти.
  В октябре меньшевики и эсеры предлагают создать Комитет революционной обороны для защиты Петрограда от немцев. Большевики точнее расставляют акценты: не революционный, а Военно-Революционный Комитет, а не для защиты Петрограда, а для защиты революции.
  В состав ВРК входят нескольких десятков членов разных партий. Сначала его председателем был представитель эсеров, но в итоге руководство Комитетом берут в свои руки большевики. В этот период часть эсеров (левые эсеры) входит в союз с большевиками.
  Временное правительство приказывает Петроградскому гарнизону, это 170 тысяч солдат, отправиться на фронт. Большевики видят в этом возможность стать решающей силой. От имени Петросовета они приказывают гарнизону оставаться в Петрограде для защиты от контрреволюции.
  Солдаты оказались между двумя приказами. Один исходил от законной власти, и приказывал выполнить воинский и патриотический долг. Но посылал на фронт, - в смерть, грязь и слякоть.
  Второй исходил от собрания частных лиц, официально не имевших права приказывать. Если солдаты исполняли "приказ" Петросовета, это нарушало военный и патриотический долг, и пахло воинским преступлением. Но этот приказ был явно лучше, так как оставлял солдат в Петрограде.
  Большевики понимали, что солдаты хотят остаться в Петрограде, им нужен только повод. Чтобы они не чувствовали себя дезертирами, им объяснили, что они революционные солдаты, а значит, должны выполнять приказ Петросовета, потому что он направлен на защиту революции. А приказ Временного правительства контрреволюционный, и потому его выполнять нельзя.
  Одно дело не идти на фронт, потому что не хочется, а значит, дезертир. Другое дело не идти, потому что надо защищать революцию. Гарнизон заявляет себя революционным, а значит, теперь выполняет приказы Военно-Революционного Комитета. И раз тот приказал ему остаться в городе защищать революцию, он остается. Приказ есть приказ.
  Троцкий потом об этом напишет, что они облекли естественное нежелание солдат воевать в политическую форму, дали ей идейное содержание, революционную цель, легальное прикрытие, чем обеспечили абсолютное единодушие внутри гарнизона, и поставили солдат на свою сторону.
  Временное правительство с этого момента в Петрограде становится декорацией, а ВРК и большевики пока не единственной, но одной из самых серьезных сил. Лозунг "Вся власть Советам!" все больше понимается как "Вся власть большевикам!".
  В ноябре 1917 года в России планировалось проведение Учредительного собрания, которое должно было определить политическое устройство государства. Делегатов от большевиков на этом получалось более 20%, а эсеры более 40%. Было понятно, кто продавит свою позицию. Из этого следовало, что власть нужно взять до собрания, что Учредительное собрание допустить нельзя.
  Большевики от имени Петросовета могли взять власть силой только в Петрограде. Но эта власть не означала власти в России, так как в каждом крупном городе были свои революционные Советы. С чего бы Совету Москвы или Казани признавать власть Совета Петрограда?
  Кроме того, политика - это проблема завоевания, удержания и использования, а не только завоевания. Что толку завоевывать, если непонятно, как удерживать завоеванное. Ключевым моментом удержания власти является легитимность. Без нее на штыке долго не усидишь.
  Взятие власти нужно совместить со II Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов, намеченным на 25 октября. Троцкий предлагает поставить восстание в зависимость от результатов Съезда. По его логике, если за большевиков проголосует большинство, нужда в восстании отпадает. Если же нет, то начинаем восстание на следующий день, 26 октября.
  Ленин называет это идиотизмом, и говорит, что после проигрыша на Съезде вооруженное восстание будет смотреться не революцией, а мятежом против революции, - против всенародно избранной на всероссийском Съезде власти. Такой мятеж мог дать власть большевикам только в Питере, и только на время. Против них ополчились бы все, союзники превратились бы во врагов.
  Он предлагает вариант, не зависящий от результата выборов: взять власть ночью перед Съездом. Когда утром Съезд откроется, заявить делегатам, что революция победила, вся власть принадлежит Советам. Не большевикам, хотя по факту это будет так, а именно Советам, народу.
  - Победителей не судят, - рассуждает Ленин, - их поддерживают и к ним присоединяются. Несомненно, эсеры этим возмутятся, и наверное, покинут Съезд, но часть делегатов, которые сами часть Советов, примут заявление, что власть принадлежит Советам. Так как мы в этих Советах будем абсолютным большинством, мы получим легитимную власть, выглядящую как от народа.
  Вождь мирового пролетариата был весьма незаурядной личностью. Он видел нерв ситуации в оперативном горизонте и мог принимать оригинальные решения, сочетавшие смелость и разумный риск. Можно негативно относиться к Ленину, но нельзя оценить это решение иначе, чем блестящим. Это был единственный шанс большевиков получить монополию на власть и взяться за эксперимент по построению коммунизма. Ленин его увидел и реализовал на 100%.
  В ночь с 24 на 25 октября подчиняющиеся ВРК Петроградский гарнизон плюс вооруженные отряды рабочих, начинают планомерно занимать ключевые узлы города, почту, телеграф, мосты, склады. Ночью берут Зимний дворец, где заседало Временное правительство. Охранявшие его юнкера не оказывают сопротивления. Министры Временного правительства арестовываются.
  Утром Военно-Революционный Комитет выпускает обращение "К гражданам России", где говорит, что Временное правительство низложено, Совет рабочих и солдатских депутатов взял власть в свои руки. Вечером 25 октября в Смольном дворце открывается Всероссийский Съезд. Его открывают не большевики, а меньшевики, что придает собранию большую легитимность, создает иллюзию, что на этом Съезде всенародно будет избрана новая власть, которая станет законной.
  Большевики говорят, что Временное правительство арестовано, революция победила, народ взял власть в свои руки, и все в таком духе. Многие делегаты возмущены ни с кем не согласованным захватом власти. Эсеры говорят, что в то время, когда рабочие и солдаты с оружием в руках защищают революцию, большевики захватили власть ночью, как воры, ударив ножом в спину.
  Троцкий на это отвечает, что "восстание народных масс не нуждается в оправдании", что необходимость решительных действий продиктована нависшей над революцией опасностью. На это эсеры и примкнувшие к ним делегаты объявляют большевиков врагами народа, Съезд сорванным, а его результаты нелегитимными. С этими словами они покидают собрание. Но часть делегатов, как и предсказывал Ленин, поддерживает большевиков, и примеряет на себя власть.
  На следующий день, когда Съезд получил необходимую порцию легитимности, его открывает лидер большевиков Ленин. Первый результат работы Съезда - "Декрет о мире". Он призывал все воюющие государства к миру. Адресуется декрет не правительствам, а абстрактным "народам".
  Втором был "Декрет о земле", где заявлялось о национализации всей земли и запрете на использование наемного труда. Высшим органом власти вместо Петроградского объявляется Совет народных комиссаров под председательством Ленина (народный комиссар - новое название министерской должности). Наркомами новой власти стали видные члены большевистской партии.
  Новая советская власть заинтересована в союзниках. Она подтверждает все революционные заявления относительно прав и свобод, но в рамках советских законов, а также право народов на самоопределение. Последнее побуждает Советы, сформировавшиеся во всех губерниях России еще во времена Временного правительства, признать взятую большевиками власть.
  Раз власть принадлежит Советам, значит, власть на местах принадлежит местным советам. Но это также значит, что они должны выполнять директивы, принятые на Съезде Советов. И так как этот Съезд выбрал руководство, получалось, советы на места подчинены ему. А это руководство, - большевики. В чистом виде получалось, что советы теперь подчиняются партии большевиков.
  Местные советы, возникшие в разных местах бывшей Российской империи, выторговывают у победителей различные полномочия. Большевики не могли скопировать модель царской России, хотя очевидно, что она была прочнее, в ней не было национальных республик, вся территория была поделена на губернии (области). Чтобы удержать власть, большевики не скупятся, они играют по-крупному. Сейчас главное укрепиться. Чтобы закончить на свой лад, нужно начинать на чужой. Они заключают союз с местными советами, и те в качестве республик вступают с ними в отношения. С этого акта прорисовываются черты будущего Союза Советских Социалистических Республик.
  Оппозиционные к Советам революционеры наконец-то осознают сложившуюся реальность. С одной стороны, власть, добытая тайно, ночью, силой, не может считаться законной. С другой стороны, если власть большевиков будет свергнута силой оружия, тот, кто это сделает, встанет на их место, как Корнилов встал бы на место Временного правительства и большевиков, если бы решился войти в Петроград. Нельзя убить дракона, так как победитель дракона сам становится драконом.
  "Может быть, свалишь Орден, и волна крестьянского бунта забросит тебя на Арканарский трон, ты сровняешь с землей дворянские замки, утопишь баронов в Проливе, и восставший народ воздаст тебе все почести, как великому освободителю, и ты будешь добр и мудр - единственный добрый и мудрый человек в твоем королевстве. И по дороге ты станешь раздавать земли своим сподвижникам, а на что сподвижникам земли без крепостных? И завертится колесо в обратную сторону. И хорошо еще будет, если ты успеешь умереть своей смертью и не увидишь появления новых графов и баронов из твоих вчерашних верных бойцов". (Стругацкие, "Трудно быть богом").
  Кроме того, если бы большевики не взяли власть силой, Съезд прошел, как планировалось, и одна партия получила бы власть, другие партии под разными предлогами не признали бы этого. И партии-победительнице пришлось бы подтверждать право на власть силой. Выходит, не важно, как получена власть. Важно, что удержать ее можно только силой. Если в конечном итоге все решает сила, выборы же, по сути, всегда есть формальность.
  Но в той ситуации большевики пошли самым эффективным путем. Они проанализировали ситуацию, уловили ее корни и нашли единственно реальный путь. Далее составили план и, действуя по ситуации, пошли намеченным курсом. Главным препятствием на пути к власти была армия, и они ее разложили. Далее осталось победить других революционеров. Большевики их победили, потому что их коллеги-революционеры не обладали таким масштабом мышления и глубиной видения.
  Если почитать воспоминаниях проигравших революционеров, то мы там не найдем следов глубинного осмысления. Вместо него сплошные эмоции и стенания, объясняющие проигрыш тем, что большевики нечестно играли. Но в таких играх нет понятия "честно". Есть выиграл/проиграл.
  Конечно, огромную роль сыграло стечение совершенно исключительных обстоятельств, о чем впоследствии писал Троцкий, но эти условия были не только для большевиков, а для всех. Но никто не смог их реализовать, кроме большевиков. Победа достается реализовавшему ситуацию.
  Ленин прекрасно понимал реальность. "Социалистическая революция не может сразу быть преподнесенной народу в чистеньком, гладеньком, безукоризненном виде, не может не сопровождаться гражданской войной и проявлением саботажа и сопротивления". (В. Ленин).
  "Вооружённое восстание, совершилось в Петрограде в два приёма: в первой половине октября, когда петроградские полки, подчиняясь постановлению Совета, вполне отвечавшему их собственным настроениям, безнаказанно отказались выполнить приказ главнокомандования, и 25 октября, когда понадобилось уже только небольшое дополнительное восстание, рассекавшее пуповину февральской государственности". (Троцкий "Историческое подготовление Октября").
  
  Закрепление
  
  Революционные партии, не разделяющие теорию коммунизма и видевшие преобразование России иначе, чем Маркс, намерены вместо несостоявшегося всероссийского съезда провести выборы в Учредительное собрание в Петрограде, Москве и прочих городах.
  Большевики хоть и новая власть, но пока не могут запретить собрание, так как оно задолго до этих событий было запланировано, и на него съехались делегаты со всей России. Тупо запретить его, значит, восстановить против себя всю Россию.
  В этой ситуации большевики находят оптимальным дать провести Учредительное собрание в Таврическом дворце, но всемерно скомкать его. Задачей большевиков было не допустить принятия Учредительным собранием важных законов, в первую очередь закон о земле, чтобы делегаты не разъехались по России с решением, что землю крестьянам дало Учредительное собрание. Землю должна была дать партия большевиков. Это было особенно важно в свете того, что большевики не собирались передавать землю в частную собственность, а собирались объявить ее собственностью народа и государства. Для этого нужно было, чтобы Учредительное собрание началось, но ни по одному вопросу не приняло решения, и перенеслось на следующий день. А на следующий день не пустить делегатов во дворец. Пусть лучше делегаты разъедутся с новостью, что Учредительное собрание не прошло, чем привезут решение вопрос о земле от Учредительного собрания.
  До революционеров, оппонентов большевиков, доходят слухи о планах большевиков. Они пытаются им противостоять. Агитаторы эсеров убеждают два полка, Преображенский и Семёновский, сохранявших нейтралитет, и броневой дивизион в Петрограде, располагавший несколькими броневиками, что царя свергали не затем, чтобы большевики захватили власть ночью, и не ради того, чтобы строить коммунизм, а чтобы провести Учредительное собрание, где всенародно определить наше будущее, и устройство России. Оба полка и дивизион на это заверяют, что обеспечат охрану собрания.
  Большевики узнают о планах солдат, проникают в ремонтные мастерские, и приводят технику в негодность. С выводом из операции броневого дивизиона пропорционально падает настрой семеновцев и преображенцев. Если до этого они заявляли, что возьмут под охрану проведение собрания, то теперь заявляют, что выйдут из казарм в случае непосредственной угрозы.
  Тогда съехавшие на собрание революционеры хотят разложить верные большевикам части, но большевики и это учли. Они деклассированный элемент, каким стала часть солдат и матросов, и молодежь с рабочих окраин. Одно дело, когда агитаторы имели дело с солдатами царской армии, воспитанными на любви к Родине, вере в Бога и чувстве правды. Другое дело, с маргиналами.
  Получив власть, а вместе с ней деньги, они хорошо платят "солдатам революции". Плюс энергия белого порошка, давшего название поэзии Серебряного века - кокаин. Марафет защищал от агитаторов. Никакие слова не могли побудить эту гвардию пойти против своих хозяев. Напротив, красные бойцы революции готовы были убить всякого, кто плохо скажет про их хозяев.
  Потеряв надежду на помощь семеновского и преображенского полка, и убедившись в бессмысленности агитации, проигрывающие большевикам революционеры пробуют обеспечить охрану собрания числом демонстрантов. Газета эсеров "Дело народа" пишет, что большевики хотят сорвать Учредительное собрание, и призывает всех выйти на защиту революции.
  В ответ большевики вводят военное положение. Закрывают типографии, где эсеры печатают свои газеты и листовки. Большевистская газета "Правда" пишет, что 6 января в городе намечается демонстрация врагов народа, планируется вооруженный мятеж и беспорядки с целью свергнуть власть народа. Сознательные рабочие и солдаты не могут выступить против народа. А кто выступит, тот или несознательный, или враг народа. К таким будет применена военная сила.
  Оппозиционные партии умудряются издать газету и листовки, где пишут, что большевики гнусно лгут, будто делегаты Учредительного собрания готовят вооружённый мятеж, чтобы сорвать съезд съехавшихся со всей России делегатов. И призывают всех честных людей выйти на улицу.
  Утром 6 января с разных концов города к Таврическому дворцу двинулись потоки людей с плакатами "Вся власть Учредительному собранию!". Большевики на одних улицах воздвигли на пути демонстрантов баррикады, но те их разбирают, преодолевают и идут дальше. На других улицах демонстрантов обстреливают, на что те отвечают револьверным огнем. На время перестрелки шествие рассеивается, но после окончания вновь идет вперед.
  На Марсовом поле революционеры остановились у братской могилы почтить павших за свободу и революцию, преклонили знамена, провели малый митинг, и дальше пошли к Таврическому дворцу. На подступах ко дворцу их встретили воинские части. Как Наполеон в свое время прямо в гущу толпы картечью стрелял, и разлетавшиеся в разные стороны части тел остужали пыл демонстрантов, так и прямой огонь красноармейцев по толпе произвел нужный эффект.
  Ровно 13 лет назад, в 1905 году 9 января царские войска расстреляли демонстрацию рабочих. Этот день назвали "Кровавое воскресенье". В 1918 году по такой же демонстрации теперь стреляли большевики. Это красноречиво говорило, что они готовы на все ради удержания власти.
  В тот день ни одна демонстрация не подошла к Таврическому дворцу, все были рассеяны. Но к самим делегатам насилие не применялось. Во-первых, потому что каждый делегат представлял тот или иной населенный пункт или войсковую часть, и трогать его, значит, трогать тех, кто его выбрал. Во-вторых, чтобы не дать повода выйти семеновскому и преображенскому полку.
  Делегатов во дворец пропускали беспрепятственно по заранее выданным пропускам. Так как это было собрание политических партий, большевики не могли его игнорировать, и тоже приняли в нем участие. Охраняли его матросы с крейсера Аврора, участвовавшие в октябрьских событиях.
  Если собираются партии, где ни одна не имеет власти, все на равных, перевес достигается числом голосов. Если среди собравшихся одна партия имеет власть, это собрание всегда фикция. Правящая партия никогда не отдаст власть только потому, что кто-то затейливо говорит и всех переговорит. Цель правящей партии - удержать власть. Особенно актуально это было после расстрела мирной демонстрации. Для большевиков отдать власть было равносильно самоубийству.
  Поначалу большевики тянули время с открытием собрания. Когда ближе к вечеру оно все же открылось, его работу саботировали, не позволяя принять важных решений. Ночью большевики покинули собрание, а спустя время матрос Железняк заявил председателю собрания: "Папаша, караул устал" (есть и другие вариации этой фразы, но смысл тот же), и попросил разойтись.
  Делегатам не оставалось ничего иного, как принять решение перенести собрание на завтра и разойтись по домам. На следующий день делегатов не пустили во дворец. Попытки собраться в другом месте считались контрреволюцией, и на них реагировали силой.
  Бухарин рассказывал, что Ленин хохотал истерическим хохотом, когда ему рассказали про разгон Учредительного собрания матросом. Это была полная победа. Четыре месяца назад этот человек скрывался от властей на берегу Финского залива под видом рабочего, а теперь получил власть над самой огромной империей на планете - установил диктатуру своей партии.
  Троцкий писал, что члены Учредительного собрания "принесли с собой свечи на случай, если большевики потушат электричество, и большое количество бутербродов на случай, если их лишат пищи. Так демократия явилась на бой с диктатурой - во всеоружии бутербродов и свечей".
  Через три дня большевики провели свой съезд, названный Третьим Всероссийским съездом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. На нем они приняли все те решения, какие на Учредительном собрании хотели принять "контрреволюционеры" и "враги народа".
  По России разъехались делегаты разогнанного большевиками Учредительного собрания. Кто не принял власть большевиков, те несли на места весть о том, что ночью большевики в Петрограде устроили вооружённый контрреволюционный мятеж и захватили власть, и что теперь долг всех революционеров защитить Россию и народ, встать на борьбу против большевиков.
  Делегаты начинают собирать военную силу. Атаман Дутов, депутат Учредительного собрания, создает в Оренбурге свою армию. В Самаре возникает Комитет Учредительного собрания, который создает Народную армию "КОМУЧ". Она поднимает красное знамя, на котором написано: "Власть народу - власть Учредительному собранию". Поначалу она имеет оглушительный успех, берет Казань, где большевики хранили часть золотого запаса России. Командующий операцией телеграфирует, что Казань взята и трофеи не поддаются подсчёту.
  Проблемой народных революционных армий было отсутствия дисциплины и единого центра управления, тогда как у Красной армии было и то, и другое. В конечном итоге демократия, на этот раз вооруженная не свечами и бутербродами, а тем же оружием, что и диктатура, снова проиграла.
  
  ВТОРАЯ ЧАСТЬ
  УДЕРЖАНИЕ
  
  
  Напряжение
  
  После взятия власти большевикам осталось решить вопрос с немцами. Ленин выступал за заключение мира. Он говорил: "Для революционной войны нужна армия, а у нас армии нет... Несомненно, мир, который мы вынуждены заключать сейчас - мир похабный, но если начнется война, то наше правительство будет сметено и мир будет заключен другим правительством".
  Делегация от большевиков встретилась с представителями Германии для заключения мира. Немцы выдвинули такие условия, что большевики отказались. Немцы пожали плечами и пошли дальше наступать. Немецкий генерал Гофман писал в своем дневнике: "Самая комичная война из всех, которые я видел... Малая группа пехотинцев с пулеметом и пушкой на переднем вагоне следует от станции к станции, берет в плен очередную группу большевиков и следует далее".
  Когда немецкая армия заняла территории современной Украины, Белоруссии и Прибалтики, и от Петрограда ее отделяли 170 километров, большевики снова были вынуждены сесть за стол переговоров. На этот раз немцы выставили еще большие требования.
  Единственный способ сохранить большевикам власть - соглашаться. В начале марта 1918 года в г. Брест-Литовск подписывается договор, по которому Россия теряла огромные территории и признавала независимость Украины (после разгона большевиками Учредительного собрания Центральная Рада, украинский аналог Учредительного собрания, подписала в Бресте с немцами свой договор, по которому Германия в обмен на продовольствие защищала Украину от Ленина).
  Немецкий царь (кайзер) Вильгельм II назвал Брестский мир "одним из величайших триумфов мировой истории, значение которого в полной мере оценят лишь наши внуки". Для русских этот мир взорвался в голове как бомба. Все патриоты теперь были настроены против большевиков.
  Не могут остаться в стороне от таких событий Англия и Франция. По факту, Россия заключила сепаратный мир с Германией. Это означало переброску высвободившихся немецких дивизий на Западный фронт и захват военных грузов в портах, которыми союзники снабжали Россию.
  Чтобы не допустить этого, союзники высаживают свои десанты в Россию. Помимо них на территорию беззащитной России высаживаются десанты Греции, Италии, Венгрии, Сербии, Японии, США, и других государств. Черчилль назвал эту ситуацию "нашествием 14 государств".
  Плюс к этому добавляется, что каждый регион поднимает лозунг "наше для нас": Украина для украинцев, Кавказ для кавказцев, Крым для крымских татар, Башкирия для башкир, Дон для казаков, и так по всей России. Новые правительства или создают свои вооруженные формирования, или просят другие государства защитить их от большевиков. Весной 1919 года, после поражения Германии в войне, национальные правительства Грузии, Армении и Азербайджана приглашают Англию ввести войска на свою территорию. Оставшаяся без немецкой защиты Украина, а также правительства, возникшие в Крыму и Бессарабии, просят о том же самом Францию.
  Военизированные структуры получают от Запада все виды помощи, от информационной до денег и оружия. У революционеров-эсеров, профессиональных террористов, во всех городах свои агенты. В сложившейся ситуации военные и эсеры находят оптимальным заняться знакомой им деятельностью: офицерам воевать, а эсерам отстреливать представителей советской власти.
   Троцкий пишет, что помимо белогвардейских армий на Советскую Россию нападают немцы с австрийцами, чехословаки, сербы, поляки, украинцы, румыны, французы, британцы, американцы, японцы, финны, эстонцы, литовцы... В стране, охваченной блокадой и задушенной голодом, происходят заговоры, восстания, террористические акты, разрушаются дороги и мосты".
  Помимо крупных врагов диктатура большевиков своими запретами порождала малых врагов. Власть запрещала мужикам вести свое хозяйство. Кто нарушал запрет, того власть определяла кулаком, отнимала все им произведенное, а самого производителя отправляла в тюрьму.
  В ответ вспыхивали крестьянские восстания. Советская власть именовала их кулацкими, а не крестьянскими, потому что, согласно советской мифологии, против советской власти восставали только кулаки, мироеды и кровопийцы, а обычные крестьяне приветствовали советскую власть.
  Проблема с квалификацией восстания возникала, когда против большевиков поднимались целые области (Чапанная война в Самарской области или Тамбовский мятеж). По официальной мифологии получалось, что все крестьяне этой области были кулаки и мироеды. Но кто же тогда в роли эксплуатируемой бедноты, если вся область поднялась? Это значит, что против большевиков поднялись не кулаки, а крестьяне - народ, и значит, это уже не кулацкое восстание, а народное. Но большевики не могли допустить такой трактовки восстаний, так как легитимность советской власти опиралась на утверждение, что она народная. Народ не мог восстать против народной власти. Если же восставал, это означало только одно - власть большевиков не народная.
  Но как же тогда квалифицировать это восстания? Кулацкими нельзя назвать, это противоречит здравому смыслу. Крестьянскими нельзя по политическим соображениям. Единственным выходом было предать их забвению, будто их и не было. Потому при СССР ни в одной советской школе про крестьянские войны не упоминалось ни единым словом.
  Деловым людям власть не позволяла заниматься бизнесом, так как это противоречило догмам коммунизма. Если кто организовывал подпольный бизнес, и власть его обнаруживала, она изымала сырье, продукцию и оборудование, а самого производителя сажала в тюрьму.
  Были у новой власти и совсем экзотические враги. Например, когда власть заявила себя атеистической и безбожной, появились идейные... уголовники. Царские офицеры-монархисты не могли признать власть, публично заявляющую, что она не от Бога. Один из них писал: "Большевизм лишил нас отечества, народной гордости, и мы объявили ему за то беспощадную борьбу на смерть, а не на жизнь. И пока мы не свергнем власти комиссаров, мы не вложим своего меча в ножны".
  Идейных уголовников называют ворами в законе. В отличие от коммерческих воров, чьей целью являются деньги, цель идейных воров было отрицание власти. Они принципиально не имели имущества, владение которым требовало регистрации, прописки, официальной жены, не работали, так как труд облагается налогом, что в конечном итоге есть признание власти большевиков.
  Позицию идейных уголовников отражает песенка разбойников из советского мультфильма "Бременские музыканты": "Пусть нету ни кола, и ни двора/ Зато не платим королю налоги". Для них было важно не быть подданными большевистской власти.
  Во всем мире к уголовникам относятся крайне отрицательно. В России к ним до сих пор есть некий пиетет, хотя сегодняшние "воры в законе" есть бизнесмены, потому что их целью являются деньги, а не идея сопротивления власти по причине, что они ее не признают за власть. Тот факт, что у них теневой бизнес с повышенным риском, не отменяет того факта, что это бизнес, деятельность ради денег, как венчурный бизнес или купец, плывущего за три моря. Так что современные "воры в законе" настолько же идейные, насколько газета "Комсомольская правда" комсомольская.
  Революционеры-террористы по всей стране убивают революционеров-диктаторов также, как недавно убивали царских чиновников. Совершаются всевозможные вредительства, диверсии и теракты во всех сферах жизни. Большевики не могут дать адекватного ответа. Безнаказанность дает новые силы революционным партиям, считающими себя обманутыми большевистской партией.
  Ленин понимает, что действовать в таких условиях по евангельскому принципу "если ударили по левой щеке, поставь правую", это самоубийство. Более радикальный ветхозаветный принцип "глаз за глаз" тоже ничего не давал. Единственным способом удержать власть было действие по формуле "кто укусил меня за палец, тому я откушу голову". На террор нужно отвечать еще большим террором. Действовать не по принципу "пусть лучше останутся безнаказанными десять виновных, чем пострадает один невинный, а наоборот: пусть лучше пострадает десять невинных, чем один виновный уйдет от наказания. В противном случае большевики не могли удержать власти.
  Вождь понимает необходимость экстраординарных мер, но сомневается в твердости партии. Одно дело с врагами сражаться, другое дело полноценный террор устраивать, т.е. убивать. В 1918 году он пишет, что члены партии "... будут хныкать, звонить по всем телефонам, уцепятся за факты", потому что добр русский человек, и на настоящий революционный террор его не хватает.
  
  Террор
  При чрезвычайных обстоятельствах
  действенны только чрезвычайные меры.
  (Стругацкие, "Трудно быть богом")
  
  В конце XIX века революционеры устроили настоящую охоту на правителя России Александра II, полагая, что убийство царя вызовет революцию, которая снесет диктатуру правящего класса. За 15 лет царь пережил 11 покушений: первое случилось в 1866 году, последнее в 1881 году.
  Количество покушений и качество реакции власти на них говорит о состоянии системы. Последнее покушение было удачным. Через 24 года на месте убийства Александра II завершится строительство храма "Спас на крови". В это же время завершается революция 1905-1907 года.
  В начале ХХ века революционеры устраивают охоту на правителя России Ленина. Они также полагали, что убийство лидера большевиков вызовет революцию, которая снесет диктатуру новой власти. В конце лета 1918 года революционеры совершают покушение на Ленина.
  Его не убили, но серьезно ранили. Большевики поняли, что без Ленина они не удержат власти. Вождь был тактическим животным, всеми фибрами души чувствовавший нерв ситуации, не раз и не два находивший выход из безвыходных ситуаций, генерировавший нестандартные ходы.
  Чего стоит его формула октябрьского захвата власти "сегодня рано, завтра поздно, нужно ночью". Или, когда все переругались меж собой, казалось, выхода не было, Ленин предложил всем спеть Интернационал, что решило проблему. Таких случаев множество, и из них его авторитет.
  Большевики к тому времени сделали столько, что не могли рассчитывать на снисхождение, если теряли власть. До самых миролюбивых и интеллигентных гуманистов доходит, что со смертью Ленина будет смертный приговор каждому. Ситуация вошла в стадию, когда или ты, или тебя.
  Осенью 1918 года советская власть объявляет красный террор. Первое время выпущенный закон никто всерьез не воспринимает. Почтенная публика уверена, что дальше слов новая власть не пойдет, не посмеет. Декрет о терроре называют предсмертной судорогой большевизма.
  Но когда советская власть начинает отлов офицеров на улицах, вычисляя их по внешним признакам (например, по привычке при ходьбе держать руку на бедре для удержания сабли), когда достаточным основание для ареста является внешний вид человека, манера речи, в которой угадывался дворянин, священник или буржуа, мнение о настрое власти кардинально меняется.
  Арестованных людей помещают в находящиеся за городом концентрационные лагеря, где содержат в качестве заложников. Когда белые террористы убивали коммуниста, красные в ответ расстреливала десятки и сотни заложников, в зависимости от значимости убитой фигуры.
  Расстреливают по подозрению, без суда и следствия, на глаз и классовым чутьем определяя, кто перед тобой, враг или нет. Генеральный прокурор напишет, что расстрелы невиновных дадут больший эффект, чем виновных. Чекистов учат искать не доказательства вины, а выяснять прежде всего происхождение задержанного, и на этом основании определять его дальнейшую судьбу.
  Красный террор был легальным, а значит, организованнее и эффективнее белого террора. Работала бюрократическая машина: приход, расход, учет. По городу напоказ ездят грузовики, полные трупов. Главное чтиво теперь в газетах списки расстрелянных и поиск знакомых фамилий.
  У человека и общества, как и всякого другого материала, своя природа. Как вода не может не реагировать на холод или огонь, в одном случае из жидкого состояния переходя в твердое, в другом в газообразное, так люди и социум реагируют на жизнь и смерть.
  Террор принес атмосферу смерти, наполнив ей воздух. Каждый наблюдал в себе глобальные преобразования, каких не передать словами. Как сказал один из большевистских вождей, между знающим и незнающим стеклянная стена. Животный страх взял самых отчаянных смельчаков не за горло, а прямо за самые кишки, сковав их волю. Как холод промораживает речку до самого дна, лишая ее всякой жизни, так террор сковал общество, лишив его всякой антисоветской активности.
  До террора гуляли слухи о скорой гибели большевиков, об охватывавших Россию восстаниях, о расправах над комиссарами. Теперь люди одних таких слов боятся. Если кто пытался храбриться и говорил что-то такое, от чего хоть чуточку пахло опасностью, от него шарахались как от чумного.
  Сидящий в глубинах человека зверь вышел на свободу и произвел эффект, которого никто не ожидал, в том числе и сами большевики. Все заглянули туда, куда до этого никогда не заглядывали. Все пережили катарсис и преобразились. Теперь большевики не сомневались, что удержат власть.
  "В эти трагические дни революция переживала внутренний перелом. Ее "доброта" отходила от нее. Партийный булат получал свой окончательный закал. Возрастала решимость, а где нужно - и беспощадность". (Троцкий "Вокруг Октября").
  Ленин про тот период говорил, что если бы мы действовали словами, убеждением или еще как-нибудь, но не террором, то не продержались бы и двух месяцев. Он подчеркивал, что террор им был навязан, что никакого другого выхода из той ситуации не было.
  Красный террор официально начался 5-го сентября 1918 года, и формально был отменен 6 ноября в том же году, т.е. длился "всего" два месяца. Официальная отмена террора означала, что людей на улицах перестали арестовывать. Но его дух продолжал жить, задавая направление.
  В мае 1922 года Ленин, определяя принципы судопроизводства, говорил, что обещать устранить террор было бы самообманом. Не бывает диктатуры без террора. И так как советская власть есть диктатура пролетариата, террор на всем протяжении будет ее постоянным спутником.
  Во время белого и красного террора обе стороны совершили множество зверств, но Ленин оказался прав на счет того, что русский человек добр, и потому не хватит его на настоящий террор, под которым он понимал развернувшийся во время революции 1789-1794 года террор во Франции.
  Маркс пророчески писал о рождаемых теми временами революционерах: "Нынешнее поколение напоминает евреев, которых Моисей вел по пустыне. Он должен не только завоевать новый мир, но и погибнуть, чтобы освободить место для людей, пригодных для нового мира".
  ***
  При СССР период становления советской власти был мифологизирован. Со школьной скамьи дети учили, что были революционеры, боровшиеся за счастье народа, и контрреволюционеры, где одни желали вернуть царя и феодальный строй, другие передать власть министрам-капиталистам. Те и другие жаждали власти, чтобы пить народную кровь. Хорошие революционеры были красными и сражалась с белой контрой. Красные победили, потому что добро всегда побеждает зло.
  После СССР началась мифологизация наоборот. Стали учить, что были красные, которые по сути нелюди, уголовники и людоеды, разрушавшие старую добрую Россию и убивавшие цвет нации. И были белые, благородные царские офицеры, сражавшиеся за веру, царя и отечество. И так как белые сражались по рыцарским правилам, они проиграли красным, которые воевали бесчестно и подло. Подлые победили и до 1991 года душили народ, пока добрый Запад не спас всех.
  Рассуждать, какой террор лучше, с тем же успехом можно выяснять, какой маньяк лучше. Террор - технология подавления воли к сопротивлению. Технология оценивается эффективностью, а не насколько она соответствует меркам, предназначенным для межличностного общения.
  Когда Корнилов в 1917 году ушел на юг организовывать сопротивление, его армия поначалу насчитывала около четырех тысяч человек. Что было делать в этой ситуации со сдающимися в плен? Отвлекать на их содержание и охрану и без того ничтожные ресурсы? Если нет, то что, отпустить? Но тогда с какой целью брать? Остается или прекращать воевать, или убивать сдававшихся в плен. Корнилов не прекратил воевать. Генерал теперь не видел проблем с пролитием русской крови.
  Когда Наполеону в Египте сдались четыре тысячи офицеров под его слово сохранить жизнь, он потом целую ночь думал, что с ними делать дальше. Если оставить под охраной, значит, большие силы на это отвлекать. Если отпустить, они снова за оружие возьмутся. Самым правильным по логике и уму, но не по сердцу, было расстрелять пленных. Наполеон поставил ум выше сердца.
  Когда белая армия оставила Крым, советская власть начала всех, кто походил на офицера, без суда и следствия расстреливать. По человеческим меркам это ужасно, и осудить это легко. Но как правильно нужно было поступить новой власти? Доподлинно было известно, что белая армия ушла с намерением взять реванш. Для этого оставила в Крыму своих агентов. Несложно догадаться, на чьей бы стороне они воевали, когда Гитлер пришел в Россию воевать против власти большевиков.
  Чтобы верно понимать божеские заповеди, имеющие корнем иудаизм, нужно к указаниям "Не убий"; "Не укради" мысленно добавлять "своего". Не убий своего, не укради у своего. С чужим по ситуации, с ориентиром на свою цель, а не на абстрактные понятия. Это ни плохо, ни хорошо, это жизнь. Кто не отличает своего от чужого, тот всегда слаб, а значит, потенциально он чье-то питание.
  Чтобы правильно понимать Ленина, Троцкого и прочих лидеров большевиков, когда читаете их объяснение сложных решений, держите в голове, что писали они не с целью изложить факты, а придать легитимность своим действиям. Их работы не отражают реальности, как не отражают ее и работы проигравшей стороны. Все тянут одеяло на себя, и правда, как обычно, посредине.
  Красные победили, потому что у них была идея, позволявшая концентрировать усилия на одном направлении, что делало их монолитом. У белых не было внятной цели. Их объединяла ненависть к своим врагам, но их движение было разношерстным, монархисты, эсеры, демократы.
  Красных можно сравнить с человеком, пришедшим в магазин с ясной целью, чего он хочет купить. Белые похожи на человека, пришедшим в магазин с длинным списком, в котором было написано, чего не надо покупать. Но там не было, что надо купить. В какой мере первый покупатель эффективнее второго, в такой мере красные были эффективнее белых.
  Гражданская война в России в 20-х годах ХХ века была войной революционеров-коммунистов с революционерами других взглядов, к которым присоединились и выступавшие за восстановление старого строя монархисты, исходя из принципа "враг моего врага мой друг".
  
  Сглаживание
  
  Большевики хотят сгладить впечатление от своих действий и показать всему миру, что власть они захватили таким некрасивым способом, и удержали таким негуманным не ради шкурных интересов, а чтобы построить новый мир, свободный от гнета эксплуататоров и религиозных догм.
  Фундаментом царской России было признание Бога. Из его заповедей выводились и на них опирались все базовые положения. Так как нарушение догм Церкви разрушало основу государства, власть определяла нарушение уголовным преступлением. Церковь говорила, что Бог разрешает связь только между супругами и только в репродуктивной форме, а все иные виды проявления эротизма есть нарушение воли Бога и запрещены. Власть следила за соблюдением этих запретов.
  Основанием советской России стало отрицание Бога. Христианские ценности необходимо было вытравить из общества. Если они оставались в обществе, пусть даже под другим обличием, это исключало выведение из коммунистического учения базовых положений и курс на коммунизм.
  В рамках этого направления атеистическая власть говорит, что заповеди христианского Бога для нее ничем не отличаются от указаний античного Зевса или южноамериканского Уицилопочтли. Атеист в своих делах ориентируется не на заповеди того или иного мистического персонажа, а на благо человека и общества, и потому церковные заповеди для нее ничтожны.
  Царская власть запрещала аборты на том основании, что по христианскому учению в момент слияния мужской и женской клетки новая клетка обладает душой, какой ее наделяет Бог, а значит, зародыш на любой стадии полноценный человек, находящийся под защитой заповеди "Не убий".
  Советы говорят: мы не верим в душу в религиозном смысле. Неродившегося ребенка считаем частью женского организма, а не отдельным человеком. Следовательно, женщина имеет право удалить из себя все, что находится внутри нее, хирургическим и любым иным путем, в том числе и плод. Никаких особых причин для реализации этого не требуется. Достаточно желания женщины.
  В 1920 году Россия первая в мире легализует аборты. Троцкий в "Преданной революции" на эту тему напишет, что революция принесла женщине право на аборт, которое в условиях нужды и семейного гнета есть одно из ее важнейших гражданских, политических и культурных прав.
  При царе официальное положение жены было "подчиненная мужа". Обосновывалось это Библией: "Муж есть глава семьи" (Ефс.5,23). Во время венчания зачитывались слова: "Жена да боится мужа своего" (Еф.5,33); "Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена". (1Кор.7,4).
  На базе этих слов жених и невеста приносили Богу клятву всю жизнь иметь близость только друг с другом, и ни с кем другим. Эту клятву свидетельствовала Церковь в виде священника, Государство в виде записи в ЗАГСе, и Общество в виде гостей, присутствующих при венчании и потом на свадьбе. Кто из супругов изменял слову, данному Богу и миру, тот совершал акт измены слову, данному Богу, Государству и Обществу. Называлось такое нарушение супружеской изменой.
  Ленин призывает вытравить старое отношение к женщине. Он пишет: "Мужчины спокойно смотрят, как женщины изнашиваются на мелкой работе, однообразной, изнуряющей и поглощающей время и силы - работе в домашнем хозяйстве; на то, как их кругозор при этом сужается, ум тускнеет, биение сердца становится вялым, воля слабой... Домашняя жизнь женщины - это ежедневное принесение себя в жертву в тысячах ничтожных мелочей".
  В рамках этого курса советская власть освобождает женщину от подчиненного положения и наделяет ее правом распоряжаться своим имуществом, телом и всем прочим так, как она находит нужным, а не как ее обязывает гендерная роль или чьи-то ожидания, не важно, мужа или общества.
  Большевики определяют браком любые отношения, имеющие характер брака, упрощая его регистрацию и расторжение до максимума. Если в царской России развод был невозможен "что Бог сочетал, того человек да не разлучает" (Мф.19,6), то в советской России он настолько прост, насколько вообще возможно. Если при заключении брака нужно было согласие обоих супругов, то при разводе достаточно было одному подать заявление на развод, и с момента его регистрации муж и жена официально считаются разведенными.
  Бракосочетание в СССР носит не сакральный, а деловой характер, что-то типа юридического акта, заверенного у нотариуса. На время действия договора определяются права и обязанности супругов и детей друг перед другом и перед государством, а также обязательства в случае развода (например, обязанность обоих супругов участвовать в судьбе детей до их совершеннолетия).
  Царская власть была обязана требовать от супругов клятвы не иметь секса на стороне, так как это было требование религии. У советской власти нет оснований требовать от брачующихся клятвы не иметь интимных партнеров на стороне. Государство в тот период исходит из того, что женщина и мужчина равны, и все происходящее между ними есть сфера личной жизни. В частном порядке они могут обещать друг другу что угодно, но нарушение обещания не влечет правовых последствий.
  Люди могут во избежание пищевых отравлений обещать друг питаться только дома, и только пищей, приготовленной руками супруга/супруги, и есть только в компании друг друга, а в одиночку нет. Или во избежание болезней обещать иметь секс только друг с другом. Не важно, в какой форме давалось обещание и кому, Богу или друг другу, прилюдно или наедине. Важно, что слово дано.
  Если один держит слово, и испытывая голод, не важно какой, интимный или пищевой, честно ждет другого, а другой в это время кушает на стороне, нарушает слово, негативно тут оценивается не физический акт удовлетворения голода (не важно какого), а обман, измена своему слову.
  Но если люди не договаривались есть только ту пищу, что приготовлена дома, или иметь секс только друг с другом, для обвинения в измене, не важно, гастрономической или интимной, тут нет места. Если нет обещания, не может быть и его нарушения, а значит, и измены не может быть.
  Верующий видит в сексе таинство, заниматься которым можно только после принесения Богу соответствующих обещаний. Потому допускает он близость только с супругом/супругой. Атеист видит в этом физиологический акт, потребностью тела, но не души. Как пищу можно потреблять для утоления голода или получения гастрономического удовольствия, можно питаться в одиночку, а можно в приятной компании или в кругу незнакомых людей (общепит), так и заниматься любовью можно в разных форматах и с разными целями, для деторождения и/или удовольствия.
  Нравственная оценка в категориях честно/подло неприменима ни к какой физиологии. Оценке подлежат поступки, связанные с физиологическим актом, но не сам акт. Если некто украл и съел чужую пищу, негативно оценивается тут не поедание пищи, а ее воровство. При сексуальном насилии не сам физиологический акт отрицательно оценивается, а насилие над человеком.
  Эти аргументы натыкаются на подсознание, сформированное при старом режиме. Оно до мозга костей пропитано церковными установками. Даже если человек заявляет, что не верит в Бога, ориентир он держит не на доводы логики, а на церковные установки. Наиболее выпукло заметно это в интимной сфере. Тот или иной секс оценивается не потому, что оно несет практикующим его людям, радость или вред, а насколько интимная практика соответствует церковным нормам и табу.
  Эта категория людей эмоционально не может принять, что секс кого-то из супругов на стороне не является изменой, если никто никому ничего не обещал. Секс и измена слились воедино. Они говорят, что секс на стороне считается изменой, вне зависимости от обещания, "по умолчанию".
  Но как быть, если у разных людей разное "по умолчанию"? Например, мужчина вырос там, где взятие девушки за руку по умолчанию означает, что она теперь ему принадлежит, и ее секс с другим мужчиной считается изменой. А девушка, которую он взял за руку, выросла в мегаполисе, где взятие за руку по умолчанию ничего не значит. На чье "по умолчанию" ориентироваться?
  Защитники старых истин затрудняются рационально ответить на этот вопрос, но это никак не влияет на их уверенность в своей правоте. Сделать тут ничего нельзя, это религиозная инерция. Ее не отменить указом. Надежда лишь на обнажение логической несостоятельности церковных норм.
  
  Десакрализация
  
   Развивая тему освобождения народа от внушенных ему церковных установок, большевики говорят, что понятие естественного и противоестественного действия существует не само по себе, а определяется по цели. Естественно то действие, что ведет к цели, а противоестественно то, что бьет мимо цели. Например, если ваша цель разжечь костер, то естественны действия, ведущие к огню, например, зажигать спички. Противоестественным при такой цели будет поливать дрова водой.
  В рамках этого определения есть два вида секса: для продолжения рода, и для удовольствия. Если целью является зачатие, то естественно, когда мужчина вводит пенис в вагину женщины и делает возвратно-поступательные движения, пока не наступит семяизвержения, в результате чего сперматозоид и яйцеклетка имеют шанс слиться в зиготу. Противоестественно введение пениса в анус или рот женщины, так как это не может дать желательного результата - потомства.
  Если же сексом занимаются с целью получить эротическое удовольствие и избежать зачатия, то естественно ориентироваться на свой интимный вкус, как мы это делаем, когда хотим получить удовольствие от пищи, музыки, одежды и прочее. Кому приносит удовольствие репродуктивная техника, тот ее имитирует, используя контрацепцию. У кого иные вкусы, тот соответствует им.
  Если у людей разные музыкальные вкусы, одному нравится Бах, а другому балалайка, нельзя сказать, что один из них получает правильную музыкальную радость, а другой нет. В музыкальном вкусе нет нормы. Соответственно, не от чего отклоняться, нет правильного и неправильного.
  В интимной сфере у людей тоже разные сексуальные вкусы, и тут тоже нельзя сказать, что кто-то получает правильные эротические эмоции, а кто-то неправильные. В интиме с целью получения удовольствия нет эталона, как нет его в любом действии ради удовольствия. Тут рулит вкус.
  Люди занимаются сексом ради продолжения рода два-три раза в жизни. Все остальные разы ищут удовольствие, их целью являются только эротические эмоции. Когда люди ориентированы на такую цель, естественно для них ориентироваться на свой вкус, и противоестественно на чужой.
  Как одежду для красоты нельзя оценивать мерками одежды для работы, так действие ради удовольствия нельзя оценивать нормами функционала. Противоестественно праздничную еду оценивать мерками здорового питания, а отдых на курорте мерками материальной полезности.
  Единственное ограничение - вред. Причем, настоящий, а не воображаемый. Если человек считает свой вкус эталоном, а отклонение от него психическим заболеванием, и на этом основании говорит, что люди с другим вкусом приносят ему психологический вред, а те в ответ говорят, что этот морализатор своей негативной оценкой их вкуса несет им психологический вред, единственным выходом из такой ситуации является кулак - у кого он больше, тот и навяжет свой вкус за эталон.
  Оскар Уайльд говорил, что жить и думать, как вы хотите - это не эгоизм. Эгоизм - когда вы хотите, чтобы другие думали и жили, как вы хотите. Считать свои "самоочевидные по умолчанию истины" абсолютными истинами для всех - высшее проявление эгоизма в плохом смысле.
  Насколько тем, кто был пропитан церковными догмами, было психологически дискомфортно среди людей, не соблюдавших старые нормы, настолько атеистам было некомфортно среди людей, осуждавших нарушение церковных догм. Ситуация разрешалась в пользу большого кулака.
  Так как самый больше кулак у большевиков, они утверждают право каждого ориентироваться в сексе на свой вкус. Вступая с критиками чужой морали в полемику, советская власть предлагает им ответить на вопрос, на что они рекомендуют ориентироваться при выборе одежды, пищи, секса, музыки, развлечений и прочее, на свой вкус или на чужой? Критики на этом садятся в лужу.
  Как в борьбе за власть и ее удержание революционеры черпали вдохновение во французской революции, так теперь черпают его у творческих личностей той эпохи. Например, у французского аристократа маркиза Де Сада. Он писал, что Кант прав, нужно следовать моральному закону. Но не прав, что привязал свой категорический императив к христианским догмам. По мнению Де Сада, мораль должна быть привязана не к той или иной религии, а к природе, потому что религий много, и есть ли среди них истинная, открытый вопрос. А природа у человека одна, и она точно истинная.
  На базе мыслей маркиза и других сторонников пересмотра патриархальных/христианских ценностей, Коллонтай говорит, что "общество должно научиться распознавать все формы брака, независимо от их необычных контуров". Она проповедует теорию "стакана воды", согласно которой на интимное желание, когда оно только физическая потребность, нужно смотреть как на утоление жажды, игнорируя церковные заповеди и табу, в какие бы слова они ни были завернуты.
  В 1921 году в СССР декриминализируются все виды секса между взрослыми людьми по взаимному согласию. Реализация любых интимных фантазией перестает быть преступлением. Это сразу находит отражение в творчестве. Советский поэт Иоанн Павлушин писал, что секс должен быть ограничен вредом здоровью, жизни, и фантазией. Все другие ограничения противоестественны.
  Социум наполняют лозунги, призывающие мужа и жену преодолеть частнособственнические инстинкты и пережитки. Мужу предлагают видеть в своей жене не домашнюю прислугу и куклу для секса, а верного товарища и доброго друга. Комсомольские активисты говорят, что один из многих показателей друга - когда вы узнаете о его интимных приключениях, и это не отталкивает вас. Если же отталкивает, значит, вы видите в нем свою вещь, пользоваться которой можете только вы.
  Советские активисты объясняют, что корни установки, что жена должна получать интимное удовольствие только от мужа, растут из прошлого: если ваши дети похожи на соседа, это означало социальное и экономическое банкротство. Но советская власть положила конец тем временам.
  Мужьям рекомендуется предлагать жене своих товарищей, а женам дружить с любовницами своего мужа или еще дальше, самим подбирать ему подходящих женщин. Побуждают видеть в себе не только производительницу детей, но и настроиться на получение удовольствия от жизни.
  Большевики видят сексуальную революцию продолжением коммунистической революции. Они пишут, что потомки будут смотреть на времена, когда власть регулировала интимную жизнь взрослых людей, как мы смотрим на человеческие жертвоприношения. Они обвиняют царскую власть в лицемерии: требуя соблюдать в сексе церковные нормы, она разрешала проституцию и закрывала глаза на безграничный деспотизм мужчин, насилие над женщинами и детьми.
  В советском уголовном кодексе появляется уголовные статьи, каких не знала царская Россия: "За сексуальные действия с детьми"; "За принуждение женщины к сексуальному контакту посредством физической силы или психического влияния, используя ее беспомощное состояние или зависимость, материальную или служебную".
  Одновременно с объявлением свободы, власть предупреждает, что злоупотребления опасны как в увлечении жирной пищей, так в занятиях опасным спортом или чрезмерных связях на стороне, но ничего не приказывала. Последнее слово она оставляла за человеком, полагая, что люди сами решат, как питаться, сколько воды пить, каким спортом заниматься и как утолять интим-желания.
  Власть разрешает людям объединяться в неполитические движения. Возникает множество разных групп, от музыкальных до сексуальных. Некоторые ставили целью борьбу с религиозными предрассудками в интимной сфере, освобождение человека от христианской морали. Самое большое движение называлось "Долой стыд". Его участники в костюмах Адами и Евы маршируют по центральным площадям советских городов, в том числе и по Красной площади в Москве.
  С церковной точки зрения это реально был самый настоящий сатанинский шабаш. Верующие выступают против всего этого, называя происходящее вакханалией, шабашом и прочее. Но их мнение наталкивается на вопрос большевиков: зачем атеистам соблюдать заповеди Бога?
  Бессознательные сторонники религии заявляют, что это общечеловеческая мораль, а не церковные нормы. Коммунисты на это отвечают словами Ленина из речи 1920 года на III съезде комсомола: "мы отрицаем мораль, отрицаем нравственность в том смысле, в каком проповедовала ее буржуазия, которая выводила эту нравственность из велений бога. Мы на этот счет, конечно, говорим, что в бога не верим. ...Всякую такую нравственность, взятую из внечеловеческого понятия, мы отрицаем. Мы говорим, что это обман, что это надувательство и забивание умов".
  В начале ХХ века Россия позиционировала себя республикой рабочих и крестьян, где все люди свободны от догм религии и кнута угнетателей. Она имела сумасшедший авторитет в глазах всего мира. Мир смотрел на нее с открытым ртом и перенимал ее инициативы, в том числе и в сексе.
  Запад на тот момент в интимных вопросах был светским только на словах. На делах он был христианским. Секс, нарушавший церковные заповеди, был в статусе уголовного преступления, за которое ссылали на каторгу. Аборт считался убийством. Развод был всемерно затруднен.
  Лишь через пятьдесят лет после России на Западе начнутся подвижки в сторону дать людям право ориентироваться в интимной сфере на свой вкус. Но и по сей день западные соцсети банят за оголенные мужские соски. В Америке до сих пор есть штаты, где секс, исключающий зачатие, например, оральный или анальный, квалифицируют правонарушением или даже преступлением.
  Вопреки расхожему мнению, что сексуальные свободы пришли в Россию с Запада, реально всё наоборот - свобода секса упала на Запад из советской России. Равно как и равенство полов, всеобщее образование, пенсия, права и свободы вне зависимости от национальности и прочее.
  
  Неготовность
  
  К 30-м годам в СССР страшными темпами начинают расти венерические заболевания, смерти и осложнения от абортов, брошенные дети и прочие плохие показатели. Это становится угрозой власти и государственной проблемой, которую нужно или решать, или сдавать власть.
  По сути, секс природный героин, он дает сильнейшие эмоциональные переживания. Ради них люди готовы на многое, порой на все. Контролировать это можно, если есть культура потребления. Если ее нет, они разрушают общество точно также, как раковая опухоль разрушает тело.
  Опийный мак известен с незапамятных времен, но древний мир не знал наркомании, так как была культура потребления этого вещества. Современный мир не имеет такой культуры, и потому в нем возникла наркомания. В винодельческих районах есть культура потребления алкоголя, а у северных народов ее нет. Если ненцы или чукчи получают к алкоголю такой же свободный доступ, как европейцы, они стремительно спиваются. Если бы государство не защищало их, ограничивая им доступ к алкоголю, эти народы сами бы себя уничтожили. Но в районах, населенных чукчами, эвенками и прочими народам спиртное не продается, и в целом на него есть негласный запрет,
  Аналогично и с сексом, до христианства в каждом государстве была культура его потребления. Никто не регламентировал интимные вкусы людей. Ограничения и запреты были, но они имели другие корни. Характер запретов проистекал не из секса как такового, а из иных соображений.
  Тысячу лет в России власти насаждали идею, что секс вотчина сатаны. Эта мысль вошла в плоть и кровь народа. Он не имел культуры потребления интимной свободы, как чукчи не имеют культуры потребления водки. И вдруг на головы жителей России упала интимная свобода. Она убивала общество, как водка убивала бы живущих в тундре оленеводов, организуй им доставку спирта.
  В прежней системе были правила, что позволяло мужчинам и женщинам выстраивать свои стратегии. Если мужчина добивался секса до женитьбы, он был обязан жениться. Венчание делало его главой семьи, накладывая права (жена не имела права отказывать мужу, а значит, постоянно была беременной). Муж был обязан содержать жену и детей кормить, а жена вела хозяйство.
  В новой системе никто не говорил, что делать после секса. Бал правили дворовые понятия, вдруг ставшие законом и ориентиром. Мальчики говорили, что не дающие им девочки мещанский элемент, и таким не по пути с нами, строителями нового мира. Девочки не хотел выпадать из веселого бурлящего потока, и давали. Что дальше делать, ни те, ни другие не знали.
  Если представить людей деревьями, советское общество было лесом, охваченным пожаром. Единственным способом потушить огонь был возврат церковных запретов. Благо, за тысячу лет они так пропитали людей, что всем казались самоочевидными, как для восточной женщины паранджа, а для ацтеков приносить детей в жертву (по их религии дети шли прямиком в божественный мир).
  Камю в "Бунтующем человеке" говорит, что если люди не могут сослаться на общую ценность, признаваемую всеми и каждым, тогда человек человеку непонятен. "Можно ли, пребывая вне сферы священного и его абсолютных ценностей, обрести правило жизненного поведения?".
  Ответ очевидный - нельзя. Чтобы было дорожное движение, нужны единые правила. Они должны быть приспособлены под участников движения. Если нет правил, или участники под них не приспособлены, социальный организм невозможен.
  Вытекавшие из атеизма правила катастрофически не подходили под общество начала ХХ века. Большевикам ничего не остается, кроме как вернуть в социум церковные запреты. Для их возврата достаточно было, с одной стороны, переименовать церковные догмы в общечеловеческие. С другой стороны, начать выпускать материалы, возвращающие массы на рельсы христианской морали.
  В 1924 году выходят "12 половых заповедей революционного пролетариата". Характерны они отсутствием какой-либо доказательности, указания, как они вытекают из атеизма и марксизма. Они говорят, что секс должен быть редким, без разнообразия, формат "один мужчина и одна женщина, и ориентироваться на революционно-пролетарскую целесообразность (Маркс и Энгельс отрицали моногамную семью, называя ее буржуазной (церковной), предрекая ее крах при коммунизме). Завершаются заповеди утверждением, что в интересах революционной целесообразности у класса пролетариата есть право вмешаться в половую жизнь своих сочленов и подчинить его классу.
  Спустя несколько лет Луначарский, нарком просвещения, открытый гомосексуалист, в партии за глаза его называли "Лупанарский" (лупанарий - древнеримский бордель), выступавший еще недавно за свободу в сексе, устраивавший в своей особняке оргии (на них бывал Булгаков и оттуда списал сцену "бал у сатаны", а с Луначарского образ Латунского), теперь именует это буржуазным падением нравов, и призывает ориентироваться на общечеловеческие (церковные) ценности.
  В 1929 году сексуальная революция в СССР по факту заканчивается. Возвращается старая модель в новых названия. Старорежимные слова "грешно", "безбожно", и прочее заменяются на "бесстыдно", "недопустимо", и так по всей линейке. Старый режим возвращается в новых одеждах.
  В 1935 году процесс официально оформится в виде закона об уголовной ответственности за секс, несовместимый с оральным обликом советского человека. Это было похоже на суд над Галилеем. Инквизиторы не спрашивали его, а правда ли, что все небесные тела крутятся вокруг Земли? Тут не о чем говорить, направь телескоп на Юпитер и посмотри. Галилея судили за то, что Церковь приказала ему молчать на опасную тему, а он книгу написал, где еще и Папу высмеял.
  Советская власть тоже не собирается дискутировать, зачем атеистам соблюдать церковные заповеди. Нет предмета для спора, все очевидно. Она затыкает рот шибко умным. Если кто задает опасные вопросы, рождающие сомнение в правоте партии, того обвиняют в смущении умов и гонят. Сексуальную свободу сменяет церковная аскетичность, завернутая в революционные лозунги.
  
  Хозяин
  
  Большевики стояли на позиции, что народ может быть таким же хозяином государства, как вы являетесь, например, хозяином своего автомобиля или жилища. Как вы можете выбрать водителя и доверить ему управление авто, или сдать свое жилье внаем, так народ может выбрать правителя и доверить ему управление государством. Если водитель или жильцы не нравятся, хозяин меняет их. Если народу не нравится правитель, в теории он может уволить его и выбрать нового.
  Но теория разбивается о практику. Народ не может быть хозяином государства, как рабочие не могут быть хозяевами завода. Если сегодня подарить рабочим завод, разделив его стоимость на всех и каждому выдать акцию, завтра искусственно созданные хозяева начнут продавать свои акции тому, у кого есть соответствующий масштаб мышления и планирования. Такие организуют скупку акций, даже если у них нет денег. Одни что-нибудь придумают, чтобы получить акции других
  Наглядно это подтвердила приватизация в постсоветской России. В 1992 году государство безвозмездно передало свои активы гражданам. Стоили они около 1 триллион 400 миллиардов рублей. Если поделить эту сумму на 140 миллионов жителей, цена акции получается 10 тысяч рублей. Но это условная цена ваучера. Реальная зависела от того, как распорядиться акцией.
  Фактически народ стал хозяином активов России. Но он не мыслил такими категориями и не понимал, что происходит. В итоге одни не пошли получать свои ваучеры, а другие продали их за копейки или обменяли на литр водки. Все заводы/пароходы России достались масштабным, умным и активным людям. Все получилось, как у Салтыкова-Щедрина в "Мелочах жизни": "Разделите сегодня все поровну, а завтра неравенство все-таки вступит в свои права".
  Чтобы не было ощущения, что это в России только народ такой глупый, а в другой стране было бы иначе, скажу, что если бы Америка раздала свои активы народу, итог этой операции был бы такой же. Наверное, американцы продали бы их подороже, но в итоге все вернулось бы на круги своя.
  Наиболее выпукло разницу в масштабе мышления хозяина завода и рабочего показывает криминал. Максимальный масштаб, на который может замахнуться среднестатистический рабочий, - вывести с завода грузовик продукции. Украсть сам завод, рабочему такое в голову не может прийти. Такая мысль может прийти тому, кто имеет соответствующий масштаб мышления.
  В конечном счете всё криминал. Разница в масштабе. Уголовным преступлением считается изъятие чужих активов в определенном диапазоне. Что ниже некой величины, то не считается кражей. Например, торговка на рынке берет 10 рублей, но товару хочет дать на 9 рублей, т.е. рубль украсть. Или наемный работник продает 8 часов, а по факту работает 7 или меньше, т.е. час ворует.
  Что выше некоего потолка, то тоже не считается уголовным преступлением, и даже наоборот, доблестью считается. Кто украл завод или целую отрасль, тому почет и уважение. Кто смог целое государство отнять у прежних владельцев, тот в статусе завоевателя и ему памятник поставят.
  Чувство собственника у человека возникает относительно хозяйства, соответствующего его мышлению. Быть хозяином, значит, мыслить пропорционально хозяйству. Если хозяйство больше, а человек каким-то образом им владеет, он не может чувствовать себя его хозяином. Для него этот актив будет не в статусе собственности, а чем-то вроде заповедника для браконьера. Отношение к ней будет не хозяйское, а хищническое, потому что на такой объем не включается в нем хозяин.
  Если у крестьянина было две коровы, а стало пять, он продолжит чувствовать себя хозяином, такое увеличение в его масштабе. Но если он стал хозяином тысячи коров, то никак не сможет себя мыслить и чувствовать собственником такого актива. Он попросту не знает, что с ним делать.
  В какой мере во Вселенной выполняется закон всемирного тяготения, без него она не могла бы существовать, в такой мере на нашей планете выполняется закон: хозяйство существует при наличии хозяина. Бесхозный объект всегда разворовывается, разваливается и разрушается.
  Хозяин должен не только иметь доступ к активам, но и чувствовать себя хозяином. Чем актив больше, тем больше времени, чтобы взрастить это чувство. Если вы завтра выиграете автомобиль по лотерее, то тут же почувствуете себя его хозяином. Но если, представим, вы выиграли по лотерее огромный завод, первым делом вы захотите его продать. Потому что к такому объему не готовы. Вы не только не знаете, что с ним делать, но и не знаете, как защитить его. А деньги все же вам более знакомы, вы их закопать можете, что конечно очень глупо, но зато понятно.
  А теперь представьте, что вам достался самый огромный объект, какой есть на планете - государство. Ощущать себя его хозяином можно при условии, если с пеленок вырос в этом чувстве. Для визуализации представьте себя владельцем поместья, которое является источником вашего дохода и статуса. Вы с младенчества, сколько себя помните, росли в ощущении, что оно является вашим. Как отец получил его от деда, так и вы получите его и передадите своим детям и внукам.
  Помимо вас в поместье живут и работают другие люди: управляющие, конюхи, садовники, их жены и дети. Они знают, что поместье им не принадлежит. Соответственно, чувству хозяина ни у них, ни у их детей неоткуда взяться. Напротив, они растут в ощущении, что они не собственники.
  Разные ощущения закладывают разное отношение к активам. Показатель хозяина "все в дом". Дом - это то, куда тащат добро, а не откуда. Хозяину не может прийти мысль что-то у себя украсть, так как ее физически невозможно реализовать. Никто не может у себя украсть.
  Царь Николай II, лидер правящего класса, во время переписи населения в графе "род занятий" написал: хозяин земли русской. Это была не поза и амбиции, он так себя чувствовал. Его с пеленок воспитывали, что Россия собственность рода Романовых и дворянского класса. Что они эту собственность получили по наследству от предков и передадут ее наследникам.
  Наследование - важный признак хозяина. Если знаете, что передадите активы своим детям и внукам, у вас к активам будет одно отношение. Если знаете, что их после вашей смерти получит неизвестно кто, к ним будет другое отношение. Исключения могут быть в ту и другую сторону, но если брать среднее арифметическое, то о наследуемом хозяйстве заботятся больше.
  Кто получает доступ к активам, которые не считает своими, но может пользоваться ими без последствий для себя, ему не может не прийти мысль об их расхищении. Она обязательно придет, так как человек формально хозяин, а не по-настоящему. Таких владельцев много возникло по итогам приватизации, когда люди получили активы, но не чувствовали себя их хозяевами. Иного отношения, кроме хищнического, к ним быть не могло. Все стремятся к своему благу.
  Преумножить свое можно только за счет не своего. Свое - это хозяином чего чувствуешь себя, понимаешь, как им управлять и как его защищать. Кому достаются активы, превышающие его масштаб, у того они неизбежно сужаются до размера владельца.
  Народу также недоступна роль хозяина государства, как детям роль хозяев детсада, а рабочим хозяев завода. Не потому, что народ состоит из глупых людей, а потому что не рос в ощущении, что ему принадлежит государство, что он является правящим классом, собственником этого хозяйства.
  Помимо чувства хозяина нужна пропорция с хозяйством. Как для управления парусником нужна пропорциональная ему команда, так хозяйству нужен соответствующий хозяин. Например, один человек может быть хозяином крестьянского двора или малого/среднего бизнеса. В роли хозяина города уже лучше семья, как это было в средневековье. Хозяином области является сумма семей, клан. Такая область в статусе герцогства, т.е. во внутренних вопросах самостоятельная, а во внешних под протекторатом. В роли хозяина тут может быть организация, как Восточная Пруссия была в свое время под рыцарским орденом, который был в союзе с Польшей, т.е. Пруссия была под ее протекторатом. В роли хозяина государства может быть только сумма кланов, правящий класс.
  Организм дееспособен, если его управляющая система пропорциональна телу. Динозавры вымерли в том числе потому, что размер их тела превышал размер мозга и нервной системы. Когда хвост динозавра кто-то грыз, пока информация доходила до мозга, часть хвоста к тому времени была съедена. Когда динозавр гнался за добычей, он помнил, что делает, пока видел цель. Стоило цели на миг исчезнуть из поля зрения, динозавр забывал, куда он так активно ломился сквозь чащу.
  Государство есть небиологическая форма жизни. Оно дееспособно, если его правящий класс составляет примерно 2% от населения (плюс/минус по ситуации). Если меньше, его дееспособность падает. Если правящий класс ниже предельно допустимого минимума, государство недееспособно.
  До прихода к власти большевиков население царской России в 1917 году составляло 170 миллионов человек. Число дворян, правящего класса России - три с половиной миллиона человек. По этому показателю Россия была дееспособным государством.
  Партия большевиков на момент прихода к власти по самым смелым оценкам насчитывала, максимум, около 350 тысяч, т.е. в десять раз меньше, чем нужно для дееспособности государства. Причем, это были люди без опыта государственного управления и масштаба мышления.
  Большевики получили доступ к закромам России, но не власть над Россией. По факту в стране власти не было. Если эта проблема не преодолевалась в кратчайшие сроки, стихия народного моря попросту смывала большевиков. Каждый ответственный товарищ понимал, чем ему это грозит.
  
  Возврат
  
  Чтобы понимать природу дальнейшего развития событий, будем различать доступ к активам и управление объектом. Представим государство крупным парусником. Для доступа к его трюму достаточно иметь ключ от двери. Для управления им нужна пропорциональная команда офицеров и матросов. Если ее нет, некому ставить/убирать паруса, корабль оказывается во власти стихии.
  Представьте трех человек, угнавших парусник, чтобы доплыть до пункта "А". Угон состоял в том, что они прокрались ночью на пристань, отвязали его от причала, и далее ветер унес его в море. В море угонщики поняли, что управление парусником требует десять офицеров и сто матросов.
  Допустим, недостающую силу можно восполнить за счет морских чертей. Но если пустить их на корабль, они поведут его к пункту "Б", где угонщиков зажарят и съедят. Встав перед выбором, или отдать корабль во власть стихии, которая разобьет его о скалы, а угонщики утонут; или во власть чертей, они поплывут в пункт "Б", где людей съедят, угонщики выбирают передать корабль чертям, в надежде перевоспитать их, сделать из них людей, а затем убедить плыть в пункт "А".
  До 1917 года большевики не задавались этими вопросами, все внимание было сосредоточено на взятии власти. Теперь они оказались в положении троицы, угнавшей парусник. В открытом море поняли, что для управления государством размер партии катастрофически мал. Никакой героизм и самоотверженность не могут решить проблему. Минимум, нужно в десять раз больше людей.
  Единственным выходом было привлекать людей с улицы (морских чертей). Открытый вопрос, можно ли это назвать удержанием власти, если партию наполняли люди, смотревшие на нее, как на пирог с начинкой, жаждавшие званий, постов, должностей, и всего к ним прилагающегося. Но деваться некуда, или открывать ворота всем желающим, или быть захлестнутыми стихией.
  Как перед дверьми магазина во время большой распродажи собирается толпа, и как только он открывается, врывается в него упругим потоком, сметая все на своем пути, так в партию ринулся поток посторонних людей. Ради пряников, какие дает власть, они готовы выполнить необходимые формальности и сказать нужные слова о преданности идеалам революции и прочее бла-бла-бла.
  Когда шла гражданская война, и победа большевиков была не очевидна, в партию вступали ради идеи. Когда большевики победили, партия из борющейся за власть превратилась в правящую. Ситуация кардинально изменилась. Число желающих записаться в коммунисты быстро растет.
  В первую очередь это не крестьяне и рабочие, не творческая и научная интеллигенция, а люди из прежней системы, царские чиновники и деловые люди. Они понимали, что дает принадлежность к правящей группировке, и потому активно записывались в коммунисты. Точно также после распада СССР бывшие советские руководители будут записываться в демократы, чтобы получить власть. Для советских рабочих и крестьян, а также интеллигенции власть была некой абстракцией, на которую они рта не открывали. Самые активные из них в лучшем случае ларьки делили, но не власть.
  К концу 1920 года менее 10% коммунистов имеют дореволюционный стаж. Этот факт говорит про намерения 90%. Кто действительно разделял коммунистические идеи, тот вступил в партию до ее прихода к власти. Кто пришел после, тот явно не имел намерения коммунизм строить.
  У Ленина нет иллюзий на тему, какая "публика увлечена теперь политическими успехами большевиков". Он пишет: "Нет сомнения, что ничтожный процент советских и советизированных рабочих будет тонуть в этом море шовинистической великорусской швали, как муха в молоке"; что нет спасения от "нашествия того истинно-русского человека, великорусского шовиниста, в сущности - подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ". Что это худший враг, потому что у него на лбу не написано, что он враг. Напротив, там написано, что он коммунист, сидит на ответственном посту, имеет образ добросовестного человека и уважение. Но при этом, - пишет Ленин, - это бюрократ, чуть-чуть помазанный советским миром, пришедший за своим интересом.
  Советское государство становится похоже на человека, пораженного одновременно раком мозга и СПИДом. Его иммунная система не считывает чужими людей, ради шкурных интересов вступивших в партию и ставших госслужащими. Они говорят правильные слова лучше большевиков.
  "Если не закрывать себе глаза на действительность, то надо признать, что в настоящее время пролетарская политика партии определяется не ее составом, а громадным, безраздельным авторитетом того тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией. Достаточно небольшой внутренней борьбы в этом слое, и авторитет его будет если не подорван, то во всяком случае ослаблен настолько, что решение будет уже зависеть не от него". (Ленин).
  К 1921 году партия переполнена карьеристами с сомнительным прошлым. Ленин судорожно ищет решение смертельной проблемы. Сначала он всемерно затрудняет прием в партию. Когда это не помогает, карьеристы все барьеры и фильтры преодолевают, он начинает чистку партии.
  Предпринятые меры порождают эволюционную борьбу за кормушку. Она отсеивает слабых аппаратных бойцов. Кто прошел все фильтры, на ком пробу негде ставить, еще глубже укореняются на ключевых узлах. Никакая сила теперь не могла выбить этих людей с занятых позиций.
  Тогда Ленин пытается решить проблему по церковной технологии - через аскетизм. Он две тысячи лет успешно защищал Церковь от коммерческих людей. Но проблема в том, что аскетизм отсеивал тех, кого власть интересует только с материальных позиций. Кому власть была сладка сама по себе, от тех он никак не мог защитить. Великий инквизитор носил ветхую рясу, но одетые в золото богачи падали перед ним ниц в грязь, потому что знали, он мог отправить их на костер. Великому инквизитору это чувство было приятнее материальных благ, и ради него он готов быть аскетом.
  Ситуация как с красивой женщиной, ее бедность может отпугнуть искателей богатых невест, но не искателей красоты. Но так как иных средств никто из руководителей партии не видел, ставку делают на аскетизм, полагая, что устранение материальной притягательности решит проблему.
  В 1921 году устанавливается партмаксимум. Зарплата руководителя не могла быть выше 150% от зарплаты на руководимом им предприятии. Но так как у руководителя ненормированное время работы, он всегда на работе, и во всех проблемах виноват он, такая оплата ничтожно мала. Денег ему нужно больше не потому, чтобы дорогие вещи покупать, а чтобы переложить заботы по быту на плечи обслуживающего персонала, высвободив время для основной деятельности. Для этого нужны деньги. Партминимум это исключал, чем сокращал эффективность руководства.
  Потеря материальной привлекательности и чистка партии уменьшают и без того малое число руководителей в период военного коммунизма, что увеличивает нагрузку на оставшихся. Честные коммунисты работают на износ, ежедневно по 14-15 часов. Чем выше должность, тем больше нагрузка: переутомление, отсутствие личной жизни, неустроенный быт, материальная нужда.
  Залкинд, лидер советских психологов, выявляет у 90 % руководителей три общих признака: неврастению, гипертонию и вялый обмен веществ. Эту парт-триаду он объясняет чрезмерным напряжением нервной системы, вызванной низким профессионализмом и культурой.
  Членство в партии теряет престиж. Страну накрывает голод, во многих областях каннибализм становится обыденным явлением. В том же 1921 году советская власть вынуждена освободить энергию частного предпринимательства, связанную учением Маркса. Большевики объявляют Новую Экономическую Политику - НЭП. После этого полки магазинов очень быстро наполняются.
  На фоне растущего изобилия аскетизм партийных руководящих работников выглядит еще более неприглядно. За что боролись? За что убивали? Чтобы петь как Швондер из "Собачьего сердца" Булгакова со своей компанией песню: "Суровые годы уходят, за ними другие приходят"?
  Идейные коммунисты разочаровываются в идее. По партии прокатывает волна самоубийств. К концу 20-х годов партия вынуждена кардинально поменять стратегию. В 1932 году партмаксимум официально отменяется. Привлекательность партийной работы начинает повышаться. Теперь партия неумеренно, пригоршнями и обеими руками начинает раздавать награды, почести и льготы.
  На пряники, как мухи на мед, снова устремляются искатели теплых мест. Им нет дела до идеи, но на трибуне они пламенно говорят то, что требуется, понимая это служебным ритуалом. Слова про коммунизм для них пароль, открывающий доступ к власти и прилагающимся к ней благам.
  Преимуществом идейных коммунистов был огромный авторитет. Минусом число и отсутствие кадровой подпитки. Революционная кузница кадров с победой революции потухла и больше не ковала идейных людей. Кто был в наличии, те слабели, болели, старели и умирали.
  Преимуществом формальных коммунистов было число и неисчерпаемый кадровый ресурс. Партия становится похожа на престижный университет, где на одно место сотня абитуриентов. С той разницей, что в университет проходят только научные таланты, а в партию только бюрократические.
  Пока все большие посты удерживает старая гвардия, но новые "коммунисты" планомерно теснят их, отжимая себе место под солнцем. Они говорят, что коммунисты с дореволюционным стажем привилегированный слой, а это недопустимо, так как противоречит идее равенства.
  Маркс верно сказал, "бытие определяет сознание". Разные условия рождают разные группы. Нет нужды доказывать, что при прочих равных в спортивном забеге победят бегуны, чьи ноги свободы. У кого к ногам привязаны гири, (железные или идейные) те обречены на проигрыш.
  Если в революционной борьбе идея дает преимущество, то в аппаратной она ослабляет. Если смотреть в длинную, у идейных коммунистов не было ни единого шанса победить своих противников, формальных коммунистов. Идейные использовали власть как инструмент построения коммунизма, а формальные для упрочения своих позиций. Карьеристы избавлялись от идейных.
  Как физические, так и революционные процессы идут по своим законам. Карьеристы всегда побеждают идейных, после чего вступают в борьбу друг с другом. Закономерно побеждают в этом забеге самые сильные аппаратные бойцы. Идея из знамени превращается в тряпку под ногами.
  Русская революция ступала след в след французской революции, словно шла по глубокому снегу за ней. Английский философ Томас Карлейль сказал: "Всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются ее плодами отпетые негодяи".
  
  Генсек
  
  Чем больше большевики осмысляли ситуацию, тем меньше они говорили о строительстве коммунизма и диктатуре пролетариата. В конечном итоге никто больше серьезно не говорил ни о том, ни о другом. Все понимали всё. Жизнь стремительно возвращалась в естественное русло.
  Сложившаяся ситуация имела два варианта развития: диктатура бюрократии или вождя. Минусом обоих вариантов было то, что ни из какой диктатуры не мог вырасти класс хозяев. По факту революционеры господствуют над Россией, они новые дворяне, но теория не позволяет называть вещи своими именами. Напротив, она заставляет культивировать мысль, что быть господином позорно. "- Я не господин, - говорит Шариков из "Собачьего сердца". - Господа все в Париже".
  Россия в любом варианте оставалась бесхозной. Закон жизни: бесхозный объект разоряется. Вопрос сводился лишь к тому, как быстро это случится. С диктатурой вождя СССР мог простоять еще несколько десятилетий. При диктатуре бюрократии развал грозил наступить значительно быстрее.
  Чтобы понимать логику дальнейшего развития ситуации, нужно знать, что Ленин выступал за диктаторские методы управления государством (диктатура пролетариата), но внутри диктатора-партии считал недопустимой диктатуру, т.е. никто не должен иметь в партии решающего голоса.
  Он считал, что главный источник силы партии, как и в науке - свобода мысли и слова. Высшая власть партии должна быть демократичной, члены высшего Совета должны свободно высказывать свои мысли, и по итогу внутрипартийной дискуссии принимать решение путем голосования.
  У демократичного механизма принятия решений есть свои минусы, главный из которых - время. Дискуссии могут очень затягиваться. В экстремальной ситуации, на войне, тонущем судне, при пожаре, быстрота решений важнее качества, и тут диктатура эффективнее демократии. Но когда проблема решается, должна вернуться демократия. Если диктатура сохраняется, система слабеет, так как при прочих равных у одного выше вероятность ошибиться, чем у группы. Диктатор начнет помимо своей воли подавлять живую мысль. Исчезнут люди, способные критиковать, указывать на слабые места и не соглашаться. Диктатор попадает в плотное кольцо льстецов, а это смерть.
  В 1921 году Ленин признает сложившуюся ситуацию критической и говорит о необходимости установления диктатуры внутри партии. Это означает упразднение внутрипартийных фракций, так как это линии раскола партии. Партия принимает ленинскую резолюцию "О единстве партии".
  Естественной кандидатурой на место диктатора был Ленин, но к тому времени он был тяжело болен. Врачи говорили, что он больше не способен к составлению сложных логических цепочек. Это подвешивает ситуацию в воздухе. С одной стороны, ситуация экстремальная, и нужен диктаторский метод правления. С другой стороны, пока жив Ленин, диктатора не могло быть.
  В 1924 году Ленин умирает. Выбывание лидера открывает внутрипартийную гонку. Возникают два кандидата на место диктатора - Троцкий и триумвират "Зиновьев-Каменев-Сталин". Сталин в конце, потому что играл последнюю роль в союзе, и рассматривался двумя первыми помощником. На роль будущего диктатора метил Зиновьев. Начинает раскручиваться маховик борьбы за власть.
  Исходя из того, что многие в партии считают причиной ошибок подавление инакомыслия, что многих ошибок можно было бы избежать при свободе мысли, Троцкий ставит на демократизацию партии. Он выступает за создание внутрипартийных фракций, за свободу слова, дискуссии и прочее.
  Его противники, Зиновьев-Каменев-Сталин, ставят на авторитет Ленина. Они позиционируют себя сторонниками ленинского взгляда и "единой линии", как единственно возможного в сложной ситуации, когда кругом враги и опасности. Партия должна сплотиться и быстро принимать решения.
  Пока не выявился победитель, нет ответа о принципе принятия решений, демократический он или диктаторский, а значит, нет решений. Без решений невозможно никакое действие. Партия в этот период разбивается на сторонников партийной демократии и диктатуры. Одни группируются вокруг Троцкого, другие вокруг триумвирата. Пока борьба сводится к внутрипартийным дебатам.
  Чтобы понимать дальнейшую логику развития событий, нужно коснуться устройства Партии. Ее верхушкой был Центральный Комитет. Он состоял из Политбюро (стратегия), Оргбюро (тактика), и Секретариат (исполнительные функции). Оргбюро и Секретариат представляли бумажную работу, а Политбюро было властью. Конкуренты сосредоточили свои усилия, чтобы захватить Политбюро.
  В целях оптимизации Оргбюро и Секретариат объединяют. Так появляется должность Генерального секретаря. Она никому не была интересна, никто не видел в ней ресурса. Зиновьев и Каменев предложили Сталину, наркому по национальностям, взять новую должность.
  Нарком не отказался. Это был очень работоспособный, въедливый и системный человек. Он постоянно учился, много читал, очищал от словесной шелухи, стремился докапываться до корней и увидеть нерв ситуации. Начав по своей привычке досконально разбираться, анализировать и делать выводы, он в итоге разглядел в новой должности ресурс, который был скрыт от его более ярких союзников. По сути, он стал начальником отдела кадров. Это дало возможность ставить своих людей на ключевые места, которые будут голосовать на Съезде так, как нужно Сталину. Власть над Съездом была намного больше власти над Политбюро, так как Политбюро от Съезда зависело.
  Вторым открытием Сталина была идея наполнить партию людьми, которые не в состоянии понять смысла идеологических дискуссий. Но так как им нужно на что-то ориентироваться, они пойдут за тем, кому обязаны своим положением, кто дал им путевку в жизнь. По сути, Сталин делал тоже самое, что большевики, когда брали власть. Тогда партия привлекла материальными благами революционных матросов, непроницаемых для агитации. Теперь эту технику использовал Сталин.
  С этого момента генсек начинает свою игру в длинную. Благо, он обладает всеми качествами, какие требует эта игра, главное из которых терпение. Как никакое теплокровное животное не может сравниться с хладнокровным по выдержке, так никакой революционный трибун не мог сравниться со Сталиным, начавшим тихой сапой, как самый медленный и мощный бульдозер, переть к цели.
  С подачи Сталина начинается компания, известная как "Ленинский призыв". Он убедил всех, что партия должна широко открыть двери для рабочих "от станка" и беднейшего крестьянства. Для выходцев из других слоев населения, более образованных, а значит, способных иметь свое мнение, ставятся препоны. "Умные нам ненадобны. Надобны верные". (Стругацкие, "Трудно быть богом").
  Истинную цель прикрывает революционное бла-бла о пролетарском духе, который поднимет страну с колен и поведет к победе коммунизма. За считанные месяцы сотни тысяч пролетариев вступают в партию и комсомол. Состав партии теперь на две трети из малообразованных или вовсе необразованных людей, понимающих коммунизм на уровне Шарикова "отнять и поделить".
  В партии возникает примерно такая же атмосфера, как в Церкви. Сила Церкви в том, что абсолютное большинство верующих понятия не имеют, во что веруют. Вера для них заключается в знании основных молитв, соблюдении обрядов и соответствии традициям. Всего остального они не только не знают, но и знать не хотят, определяя себя "простыми верующими". Это делает людей непроницаемыми для фактов и логики, способными поколебать их верность Церкви. Стоило такому верующему увидеть, что ему что-то не то говорят, как это становилось красной тряпкой для быка.
  Аналогично и сила сталинской гвардии заключалась в незнании теории. Быть коммунистом для них означало спеть Интернационал, знать основные лозунги, которые по случаю произносить, соблюдать обряды и соответствовать курсу, заявленному в данный момент партией, и колебаться вместе с линией партии (которая колебалась под политикой как флаг на ветру). Это делало сталинский призыв непроницаемым ни для каких аргументов, способных заронить в них сомнение и поколебать их верность. Эта публика определяла себя "простыми коммунистами". Если такой "коммунист" видел, что ему что-то не то говорят, то смотрел на это как бык на красную тряпку.
  Сталин делал ставку на непонимание теории и верность себе. Троцкий ставил на понимание теории и верность идее. Сталин понимал, на что он делает ставку, и видел силу своей позиции. Троцкий про это вообще не думал, ему его ставка казалась само собой разумеющейся.
  Троцкий был профан в тактических вопросах, что видно, когда читаешь его воспоминания, но масштаб у него был. Он предлагал бросить всю мощь Красной армии на поддержку революции в Германии, пощупать штыком Европу. Это давало шанс немецким коммунистам прийти к власти в Германии. Если бы это случилось, индустриальная мощь Германии соединялась с ресурсами и континентальной массой России, и на мировой арене возникал геополитический монстр, что вело к перестройке мира. Кого такое развитие не устраивало, те создали противовес коммунистам -национал-социалистов. Двойник отличался тем, что коммунисты хотели для всех равных прав и свобод, а национал-социалисты только для своей нации. Когда в США была Великая депрессия, Гитлеру по плану Дауэса возили деньги самолетами. Тельману (немецкий Ленин) никто не помогал.
  Но Троцкий е видел, что его масштаб, намерение распространить революцию за пределы России, играло против него. Далеко не все в правительстве разделяли идею пожара мировой революции. Многим больше нравилась идея Сталина построить коммунизм в отдельно взятой стране. Троцкий критиковал ее, говорил, что это также бессмысленно, как очищать от чумы угол в чумном бараке. Это действительно бессмысленно. Нельзя спасать одну каюту на тонущем корабле. Нужно или весь корабль спасать, или вовсе не браться за спасение. Но это при условии, если целью является построение коммунизма. Если же целью является власть, тут работает другая логика.
  По каким причинам в 1917 году гарнизону Петрограда приказ Петросовета остаться в городе выглядел не в пример привлекательнее приказа Временного правительства идти на фронт, по такой же причине большинству коммунистов было привлекательнее "строить коммунизм в отдельно взятой стране", чем воевать со всем миром, подвергая себя риску потерять власть и голову.
  Когда в 1925 году Зиновьев и Каменев поняли стратегию Сталина, они объединяются для борьбы против своего соратника со своим бывшим противником - с Троцким. Теперь они тоже за демократизацию партии. Но уже поздно, за спиной Сталина большинство.
  Генсек называет курс своих противников троцкизмом и мелкобуржуазным уклоном. Партия ему аплодирует. В 1927 году за идеологическое разногласие демократичного Троцкого исключают из партии "единой линии". В 1928 году высылают в Алма-Ату, а в 1929 выдворяют за пределы СССР.
  В 1934 году арестовывают Зиновьева и Каменева, обвиняя их во всех смертных грехах, в том числе в приготовлении покушения на Сталина. В 1936 году они и их соратники были расстреляны. В 1940 году Троцкого в Мексике, куда он эмигрировал, убивает агент Кремля. Троцкий вел активную политическую деятельность, тогда как Сталин считал, что у идеи должен быть один центр - Москва.
  Внутри партии устанавливается диктатура, именуемая линией партии. Кто от нее отклонялся, тот попадал во враги. Тут видна стратегия Церкви: уклонение от официальных догм автоматически переводило человека в разряд еретиков, а из этого статуса уже не было иного выхода, кроме как на костер. Кто раскаивался, того перед сожжением душили, кто не раскаивался, того заживо сжигали.
  Чтобы облегчить обществу принятие своей власти, Сталин называет политическую модель советской, хотя совещательный характер из нее был устранен, последнее слово было за Сталиным. По той же причине Наполеон десять лет называл себя не монархом, а Первым консулом, а свою политическую модель не империей, а республикой. Правильные слова упрощают принятие власти.
  В России устанавливается монархия, власть одного. В отличие от предыдущей монархии, где основанием была религия, и она порождала класс хозяев, под красной монархией не было никакого основания. Держалась она исключительно на культе Сталина, и не могла породить класс хозяев.
  Всякая монархия рушится с утратой монарха. Когда Россия утратила царя, она стремительно распалась на огромное множество "суверенных государств". Когда СССР утратит красного царя, она повторит судьбу царской России. Более медленная скорость распада объясняется тем, что партия все же конституционно закрепила свою монополию на власть (про это подробнее будет позже).
  
  Животное
  
  Когда человек сталкивается с незнакомой ситуацией, в первую очередь он ищет, а как с ней справлялись раньше. Если ситуация случилась впервые, и решение нельзя подсмотреть, на первое место выходит интуиция. Как животное не вычисляет, а чует, что нужно делать для поимки добычи или избежания опасности, так и люди чуют, куда нужно двигаться в не вычисляемой ситуации.
  В этой параллели Наполеона можно считать военным животным, Ротшильда финансовым, а Пуанкаре научным. Все они говорили, что чувствуют верное направление. Пуанкаре говорил, что интуитивно знает решение. Доказательство же пишет, чтобы не просить коллег верить ему на слово.
  Сталин был политическим животным, очень ясно понимавшим смысл ленинской мысли, что "История знает превращения всяких сортов. Полагаться на убежденность, преданность и прочие превосходные душевные качества - это вещь в политике совсем не серьезная".
  Сталин появился из ниоткуда, вдруг. Никто не мог предположить, что этот невзрачный человек, грузин с рябым лицом и сухой негнущейся рукой, станет красным царем. Ближайшее окружение за глаза звало его хозяином. Когда мать спросила Сталина, кем же он теперь будет, тот ответил: чем-то вроде царя. Он был единственным человеком за всю историю СССР, кто чувствовал себя не управляющим и не слугой народа, а именно хозяином государства.
  Бесхозную Россию от стремительного разрушения спасло появление хозяина. Пусть размер хозяина был мал, нужен был класс хозяев, а не один человек, но лучше пусть у динозавра будет крошечная голова, чем никакой. Безголовый динозавр - это просто куча мяса. На него со всех сторон наползло бы масса живности, как это случилось в России во время "нашествия 14 государств".
  Очевидно, что малая голова не способна адекватно реагировать на все вызовы, требовавшие ответа. Сталин обладал гигантским авторитетом, что было одновременно минусом и плюсом. Плюс в том, что на его авторитете держалась вся страна, и он этот момент прекрасно понимал.
  Есть история разговора Сталина со своим сыном Василием. Вождь ему говорил: думаешь, я или ты Сталин? Вот Сталин! - и указал на портрет. На нем был нарисован мудрый взрослый человек в военном кителе. На реального Сталина, невысокого грузина с рябым лицом и сухой рукой, он был похож не более, чем изображение на иконе на реального человека, кому посвящена икона. Равно официальная и реальная биография Сталина отличались также, как биография от жития святого.
  Минусом его авторитета было то, что он видел только то, что умещалось в его представление о реальности. Чего не было, что шло из будущего, того не он не видел. По этой причине он назвал атомную физику, генетику и кибернетику буржуазными лженауками, поставив на них крест. В результате СССР, имевший шансы быть первым по этим дисциплинам, безнадежно отстал.
  Эта пропасть сохраняется по сей день. Догнать Запад по айтишному вектору стандартными методами невозможно, как невозможно за неделю вырастить из желудя дуб или за одно поколение правящий класс. Тут нужен ход (в чем я это вижу, о том разговор будет позже).
  Еще минусом было отсутствие мировоззренческих оснований открыто заявить себя хозяином, как это делал царь и дворяне. Приди к власти Сталин в религиозную эпоху, возникла бы новая династия и правящий класс. Но в ХХ веке никто не мог открыто заявить себя хозяином государства, так как от общества пришел бы вопрос: "на каких основаниях?". Невозможность ответа исключает возможность открыто позиционировать себя собственником, даже если по факту ты именно он.
  Но появление даже такого хозяина меняет ситуацию. Потоки одних комсомольцев потянулись "За туманом и за запахом тайги". В диких местах возникают новые заводы, вокруг которых строятся города. Невиданный энтузиазм строителей коммунизма выражен в стихах: "Не каждому дано так щедро жить/ Друзьям на память города дарить". Первые пятилетки были очень эффективными. Советская экономика росла невиданными темпами. Она выглядела автомобилем, а рыночная на ее фоне казалась телегой. Этот феномен до сих пор является предметом научного интереса.
  Потоки других комсомольцев потянулись по наказу партии в репрессивный аппарат. Как Церковь из католиков, главным достоинством которых было отсутствие лишних знаний и верность, создала инквизицию, так Сталин из комсомольцев, не отягощенных лишними знаниями и верными вождю, создает репрессивный аппарат. Как инквизиция называла противников церковной линии еретиками и отправляла на костер, так силовики называли противников сталинской линии контрреволюцией и отправляла в лагеря.
  Если бы победителем вышел Троцкий, вместо диктатуры вождя установилась бы диктатура управляющих - формальных коммунистов. В демократизированной партии они были неуязвимы. СССР под их властью рухнул бы значительно раньше. Бюрократы не будут упираться рогом там, где хозяин упрется. Кто не считает себя хозяином активов, тому разумнее договориться с тем, кто на них тоже претендует. Хозяин не будет договариваться о разделе активов. Он будет их защищать.
  Хозяин поставил гвардии задачу защищать Россию, мотивируя ее кнутом и пряником. В итоге она уперлась насмерть. Люди под танки кидались за Родину и Сталина. За царя так не умирали. Если учесть, что смерть за царя пропаганда рисовала прямой дорогой в рай, т.е. в ней был рациональный смысл, а в смерти за Сталина никакого рационального смысла не было, атеизм проповедовал, что за смертью ничего нет, остается только удивляться, как пропаганда добилась такого эффекта.
  Сталинские реформы решили назревающие проблемы, о характере которых Горький писал в "Несвоевременных письмах". Он говорил, что в России появляются люди, с тем же апломбом говорящие "я пролетарий", с каким вчера другие люди говорили "я дворянин".
  Невозможно управлять людьми, позиционирующими себя хозяевами страны, свободными и гордыми пролетариями, строителями нового мира. Такой пролетариат обязательно начнет задавать вопросы, которых партия не хочет слышать, главный из которых: на каких основаниях правите? Если ваша власть не от народа, тогда катитесь к чертовой матери. Если от народа, проводите выборы, на которых мы, хозяева государства, будем выбирать, кому доверить управление нашей страной.
  Единственный способ избежать такого развития событий, выбить из пролетариата, жившего по принципу "если Бога нет, то все можно" саму мысль, что он хозяин страны. В рамках этой идеи Сталин делает России кровопускание. Не сделай он этого, крови бы пролилось намного больше.
  Суть политики выразил министр иностранных дел Англии лорд Пальмерстон: у Англии нет союзников и противников. У Англии есть интересы. Эти слова в полной мере относятся к власти: у правителя нет союзников и противников, друзей и врагов. У него есть потребность сохранить власть. Следствием этого является сохранение народа. Стоит пасть власти, как начнется гражданская война.
  С позиции понятий, предназначенных для межличностных отношений, сталинские методы иначе как людоедскими не назвать. Но мерками, предназначенными для оценки одного, нельзя оценивать другое. По меркам солдатской матери все военные приказы бесчеловечны, так как в базе несут людям смерть. Но невозможно вести войну с ориентиром на материнские понятия добра и зла. Аналогично и решения государственного масштаба нельзя оценивать обыденными мерками.
  У обыкновенного человека на все случаи одна мера, которую он почитает абсолютной - та, которой оценивают бытовые и межличностные ситуации. В ней нет логики, сплошные установки, именуемые совестью, честностью, справедливостью и прочее. Потому абсолютному большинству людей близка позиция солдатской матери, негативно оценивающей приказы генерала на том основании, что в результате их исполнения гибнут люди (солдаты). Но если представить, что генерал начал руководствоваться ее мнением, Гитлер бы победил, и людей погибло бы намного больше.
  Когда Титаник тонул, капитан принял решение блокировать пассажирам третьего класса выход на верхнюю палубу, чтобы не создавать паники. В результате многие, у кого был выход на верхнюю палубу, спаслись. У кого его не было, у тех не было шанса на спасение. И они утонули.
  Правильное ли решение принял капитан? Как бы на его месте поступил рядовой обыватель? Все на самотек пустил? И что же в итоге? Пассажиры третьего класса - специфическая публика, не склонная к джентльменству. Толпа вырвалась бы на палубу, устроила хаос, и повторилось то, что было за 14 лет до Титаника на лайнере "Ла Бургонь", где погибли все дети и женщины (только одна спаслась), а из мужчин-пассажиров спаслось около 10 процентов.
  Когда немцы в 1941 году стояли под Москвой, Сталин издал приказ, известный как "Гони немца на мороз". Это означало жечь крестьянские избы, чтобы немцам негде было укрыться от лютого холода. Бригады комсомольцев занимались именно этим. Когда Зоя Космодемьянская хотела запалить дом, хозяева этого дома поймали ее и сдали властям, за что те ее повесили.
  Единого мерила для оценки действия сторон не существует. Встаньте на позицию каждого, и вы увидите, что все правы. Правильно сделал Сталин, что приказал оставлять немцев без укрытия? Правильно. Правильно сделали крестьяне, что не позволили комсомолке спалить их избу и сдали ее властям? Правильно. Правильно немцы казнили ту, кто хотела заморозить их? Тоже правильно.
  Честность - понятие литературное. Равно справедливость, "убежденность, преданность и прочие душевные качества - это вещь в политике совсем не серьезная. Превосходные душевные качества бывают у небольшого числа людей, решают же исторический исход гигантские массы, которые, если небольшое число людей не подходит к ним, иногда с этим небольшим числом людей обращаются не слишком вежливо". (Ленин)
  Все так, все верно, но даже когда правильное решение очевидно, его тяжело принять. Если в одной лодке семь человек, а в другой восемь, и спасти можно только одну лодку, при прочих равных компьютер тут не видит проблемы. Если восемь больше семи, решение очевидно.
  Но люди не компьютеры. Принимать рациональные решения мешают эмоции. Если судьба заносит простого человека на вершины, где нужно решать задачи, превосходящие бытовой масштаб, а это трудное решение, и значит противоречит его установкам, у него предохранители сгорят. Он или примет половинчатое решение, из серии "и нашим, и вашим", или никакого не примет, предоставив ситуации стихийно развиваться. Это значит, что развитие пойдет по самому плохому варианту. Если в рациональном варианте часть умрет, то в эмоциональном умрут все.
  Человека не на своем месте можно сравнить с игроком в шахматы, которого одна мысль принести в жертву коня порождает дикий дискомфорт. Он принимает решение не по ситуации, а исходя из установки "жертвовать конем нельзя ни при каких обстоятельствах". И проигрывает.
  Я склоняюсь думать, что рациональные соображения Сталина совпали с его желанием власти. Это придало его действиям дополнительной решимости и энергичности. Но при этом воздержусь от всякой оценки, чтобы не быть обвиненным в бессердечности компьютера или сердобольности солдатской матери, оценивающей действия генерала бытовым аршином, по сердцу, а не уму.
  В шахматах нет места понятиям, используемым между личностями: честь, честность, совесть, дружба, и прочее. Потому в шахматах нельзя сделать нечестный, предательский, бессовестный или злой ход. Ход может быть только правильным или неправильным. Мерило тут одно: эффективность.
  Аналогично в сферах, превышающих бытовой и межличностный масштаб, нет места понятию совести с честью бытового формата. Там одно мерило: эффективность. Победитель прав. Остальное от лукавого. Это цинично звучит с позиции межличностных ценностей, но у всего своя мера.
  "Вам известно, мамаша, как танки идут в атаку? - хрипло спросил Глoбов и встал. - Они давят вас на пути. Случается, своих же бойцов, раненых. Танку объезжать нельзя. Если он будет сворачивать перед каждым раненым, его расстреляют в упор из противотанковых пушек. Он должен давить и давить!" (Синявский, "Суд идет").
  
  Перерождение
  
  Вождь нашел способ запрячь в оглобли государства тех, кто пришел паразитировать на нем. Тот факт, что эти люди победили в конкурентной борьбе, говорит, что они были не просто умные, но обладали многими талантами. Чтобы заставить интеллектуальную элиту, творческую, техническую и организаторскую, работать на страну так, как никто не работал, генсек применяет восточные методы. Даже кто не боялся тюрьмы и смерти, как насчет престарелых родителей, детей, жены, родственников и друзей? Все они будут подвергнуты репрессиям за твои ошибки (эту технологию сейчас Израиль применяет против террористов, ты смерти не боишься, окей, но знай, что после того, как ты совершишь теракт, твои родные пострадают до седьмого колена, а твой дом будет разрушен).
  Сталин создал НИИ и КБ тюремного типа, в просторечии шарашки, где над секретными проектами работали заключенные. Эта система гарантировала контроль и эффективность. Во время войны СССР получил от них много нового оружия, решительно повлиявшего на исход войны.
  На сталинских принципах "незаменимых у нас нет" и "кадры решают все" была построена насколько грубая, настолько и прочная система. По сравнению с западной системой она была как топор по сравнению с часами. Если в часовой механизм попадет песчинка, у него будут проблемы. Если по топору ударить ломом, его дееспособность от этого нисколько не уменьшится.
  Благодаря топорной простоте СССР победил в войне 1941-1945 года, первым вышел в космос и стал второй экономикой в мире. Не создай хозяин России такой системы, СССР к 40-м годам точно бы развалился. А если и нет, то армия Вермахта гарантировала точку в советской истории.
  Благодаря духоподъемным лозунгам с одной стороны, и насилию с другой, во всех отраслях наблюдается сумасшедшая эффективность. Но чем больше развивалась система, тем явственнее вылезали противоречия теории коммунизма, утверждавшей ведущую роль рабочего класса, и практики, говорившей, что движет прогресс точно не пролетариат. Вождь готовит общество к отходу от концепции "народ - хозяин государства" к принятию монополии партии на власть. "Рабочий класс, пока он остаётся рабочим классом, не в силах стать во главе науки, двигать её вперёд и научно исследовать исторические законы: для этого у него нет ни времени, ни средств". (Сталин).
  В рамках принципа "Истина одна" источником истины заявляется Партия, как в царской России Церковь. В общих чертах воссоздается царская модель. На Красной площади строится аналог центрального храма, мавзолей, куда помещается забальзамированное тело Ленина, аналог мощей.
  Все ленинцы были резко против превращения тела вождя мирового пролетариата в мощи. Троцкий говорил, что это пахнет религией, Бухарин называл поповщиной, мракобесием, созданием религии и откатом назад. Сталин организовав поток писем "от трудящихся" со всех концов страны с просьбами сохранить тело Ленина. Так как народ в тот период официально был в статусе хозяина, ленинцам пришлось исполнить "волю народа": Ленина забальзамировать, мавзолей построить.
  Во всех госучреждениях, школах, фабриках, воинских частях, кораблях создаются аналоги молельных комнат, ленинские комнаты, красные уголки с аналогом иконостаса. Как у православных на почетном месте висит образ Христа, его матери и епископа Николая, так в красной религии на почетном месте образ Ленина и Сталина, а по стенам советские иконы - портреты вождей.
  Люди систематически собираются на прослушку проповедей (выступления партработников). Регулярно совершаются обряды и крестных ходы (демонстрации), исполняются советские молитвы (поют революционные гимны про борьбу за свободу и равенство с братством).
  Из формулы "одно государство - одна религия" вытекает нетерпимое отношение к любому инакомыслию. Истребляются все идейные конкуренты. В 1931 году Сталин запрещает ввозить в СССР Библию и продавать ее, определив антисоветским творчеством. Что толку держать на замке государственную границу, если твой идейный враг имеет доступ к сознанию твоих граждан.
  В 1932 году выходит постановление вождя "О перестройке литературно-художественных организаций". Как армия делится на рода войск, так творцы организуются по роду творчества. Творческая интеллигенция фасуется по союзам писателей, композиторов, художников и так далее. Все союзы устраиваются по аналогии с партией: вождь, ближний круг, актив и рядовые творцы.
  Задача творческих союзов: показывать привлекательность советского строя. Чтобы процесс шел живее, советская власть мотивирует творцов квартирами, дачами, санаториями, деньгами и прочими сказочными по тем временам благами. Взамен от них требуется хвалить советский строй и власть. Устав Союза писателей 1934 года ставит целью отражать мудрость и героизм партии.
  Творческие люди на то и творческие, что найдутся там, где обычный человек растеряется. Когда западные журналисты укоряли Шолохова за то, что он пишет под указку партии, тот отвечал: "Мы пишем по указке наших сердец, а наши сердца принадлежат партии".
  Как влюбленный видит в возлюбленной только плюсы, которые преувеличивает, а минусы или преуменьшает, или вовсе не замечает, так и прикормленные поэты и литераторы, художники и композиторы, видели в СССР только хорошее. Человек так устроен, что видит в кормящей его руке только плюсы в гипертрофированном виде, а минусы не замечает и всячески оправдывает.
  Очень скоро головы советских людей наполняет информация, что как же повезло им родиться и жить в стране рабочих и крестьян, где их никто не угнетает, и что этим счастьем они обязаны партии. И как же страдают те, кто живет под гнетом отмирающего класса капиталистов на Западе.
  В результате ленинские установки сменяют сталинские. Например, при Ленине космополит был хвалебным словом, а патриот ругательным, типа ретроград. При Сталине космополит имеет отрицательный смысл, а патриот положительный. При Ленине признаком коммуниста было отрицание церковной морали во всех сферах, в том числе и интимной. При Сталине наоборот, коммунист ориентирован на церковную мораль, переименованную в общечеловеческие ценности и "Моральный кодекс строителя коммунизма".
  В романе Оруэлла "Скотный двор" овцы меняли свое мнение на противоположное, даже не замечая этого. Сначала им было очевидно, что "четыре ноги хорошо, две ноги плохо". Потом им также очевидно было, что "четыре ноги хорошо, две ноги лучше".
  Когда в конце IV века христианство стало государственной религией, оно взяло курс не на идею, а на политические нужды государства, заворачивая их в христианские слова. По сути, Рим превратил Церковь в институт, обслуживающий его политические интересы.
  Когда Сталин окончательно укрепил власть партии, коммунизм становится инструментом обслуживания государства. Если идея велит идти налево, а ситуация направо, партия шла направо. Дело теоретиков было обосновать это с позиции теории. Все было зеркально, как в Церкви, где придворные богословы под любое решение священноначалия подводят теоретическую базу).
  Например, коммунизм говорит об отмирании государства, а ситуация требует его укреплять. Дело теоретиков объяснить, что под отмиранием понимается укрепление. Что и озвучил Сталин: "отмирание государства придёт не через ослабление государственной власти, а через её максимальное усиление". Такое жонглирование словами оправдано. Если бы Сталин следовал теории, враждебное окружение быстро бы смяло СССР. Или даже нет, СССР сам бы развалился.
  К 1934 году созданы условия, необходимые для официального объявления диктатуры партии (до этого она называлась диктатурой пролетариата, хотя ни одного пролетария в партии не было). В 1936 году принимается конституция, где зафиксирована монополия партии на власть.
  В 1937 году в армии "Служу трудовому народу!" заменяется на "Служу Советскому Союзу!". Служат хозяину. Когда народ, пусть в теории, понимался хозяином, армия заявляла, что ему служит, как царская армия заявляла, что царю служит. Теперь народ даже в теории перестал быть хозяином. Теперь хозяином позиционируется государство, которое становится чем-то вроде божества-кумира.
  В 1946 году Рабоче-крестьянская Красная армия (РККА) переименовывается в Советскую Армию. Народ и коммунизм теперь фигурируют только в лозунгах как некий светлый образ.
  В 1952 году РСДРП была переименована в КПСС. Не осталось даже намека на какую-либо роль пролетариата (рабочей партии) в управлении страной. Советское общество распалось на классы. Между ними начинает расти разрыв в уровне жизни. На фоне уменьшающейся свободы и растущего расслоения общества идеи равенства все явственнее выглядят карикатурой.
  Возникшая модель катастрофически не согласовывалась с теорией коммунизма. Официально теория заявляла народ хозяином государства и источником власти. Никакие деяния Сталина не могли устранить этот момент, так как он записан в работах отцов-основателей.
  Бомба с часовым механизмом по имени "Народ - хозяин государства", вмонтированная в базу советского государства, ждала своего часа. Даже самым крупным идиотам было очевидно, что народ не может быть хозяином. Реальность кричала, что источником власти является кто и что угодно, но только не народ. Бомба должна была взорваться и разнести советскую модель.
  ***
  Сталин построил эффективный аппарат управления по той же технологии, по какой Троцкий построил Красную армию. Троцкий привлек царских офицеров, за которыми поставил приглядывать политработников. Большевики победили, потому что в рядах их армии было более 70-ти тысяч офицеров, тогда как в Белой гвардии не более 35-ти тысяч. Более половины офицеров Красной армии были царскими офицерами. На флоте и в высшем командовании процент царских офицеров был почти 90% (из 20 командующих фронтами 17 были царскими генералами).
  Сталин привлек в управленческий аппарат царских чиновников, приглядывать за которыми поставил своих людей - представителей номенклатуры. В результате Россия воскресла, как Феникс из пепла, превзойдя свою предшественницу, стала сверхдержавой, контролировавшей полмира.
  Если не знать этих деталей, история большевиков выглядит также странно, как история про папуасов, угнавших самолет. Они перебили пилотов, уселись за штурвал, до этого никогда там не бывав, каким-то чудом взлетели, в процессе научились управлять и полетели к своей цели.
  В сказках такое возможно. В реальной жизни - нет.
  
  Либерия
  "Должно быть твердо сказано, что политика есть специальность,
  столь же недоступная массам, как медицина или математика"
  (П. Флоренский "Предлагаемое государственное устройство в будущем").
  
  В 1825 году декабристы, представители правящего класса России, хотели изменить устройство государства. Через восемьдесят лет, в 1905 году, представители правящего класса снова вернулись к этой теме. И снова те же грабли, они знали, чего НЕ хотели, но не знали, чего хотели. Они желали получить свою доли власти, но никто не видел основных узлов государства, не задавался вопросами об источнике власти, каким образом они обеспечат низам признание своего места, и прочее.
  В отличие от своих предшественников они продвинулись на шаг дальше - после отречения царя Временное правительство сосредоточило в своих руках полноту власти. Но они не понимали природу государства, общества и власти, в их головах была каша на гуманистическом масле.
  Если смотреть на правящий класс России как на кусок динамита, декабристы были фитилем, зажженным в 1825 году. Почти сто лет он горел, и к 1917 году огонь подошел к телу. Далее взрыв, навсегда уничтоживший старый правящий класс: русскую аристократию и талантливых выходцев из народа, влившихся в этот класс к тому времени. Все они были перебиты или бежали за границу.
  Его сменил класс управляющих - партия большевиков. Эти понимали в том, за что взялись, примерно столько же, сколько декабристы - ничего. Вместо понимания у них были радужные мечты про счастливое будущее, где все будут довольны и радостны, потому что наступит равенство.
  Что получается, когда за строительство государства берутся честные люди с благородными целями, понятия не имеющие, что есть государство, как его построить и что значит управлять им, выпукло видно на истории Либерии, начавшейся с освобождения рабов в США. Вследствие этого появилось множество людей, всю жизнь проживших рабами, и в свободном состоянии не знавшие, чем себя занять. Одни начали искать выход в криминале, другие в продаже своего труда за еду. Преступность начала расти, а рынок труда обвалился. С этим нужно было что-то делать.
  Белые американцы предложили бывшим рабам построить себе свое государство, пообещав им финансовую, военную, политическую и всяческую другую помощь. Бывшие рабы приняли это предложение и вознамерились создать страну свободных, равных и счастливых людей. Это намерение явственно отразилось в названии их новой родины: Либерия, что значит свобода.
  Американцы дали им все, что обещали, купили землю на исторической родине, в Африке, и стали перевозить переселенцев на землю обетованную. Но либерийцы не то что не знали, что для создания государства нужно, они не знали, что нужно что-то знать, и никогда не думали про это. Они жили своей жизнью, поругивали власть и считали, что для управления государством ничего е нужно, это самое простое дел, все получится само по себе. С этим настроем они взялись за дело.
  Их государствообразующая деятельность свелась к копированию внешней атрибутики США. Бывшие рабы назвали себя цветными американцами, сделали себе точно такой же флаг, как у Америки, только звездочка одна, такую же печать выстрогали, лозунги переняли и все остальное, вплоть до одежды. И сделав все, принялись ждать, когда Либерия превратится во вторую Америку.
  Вместо чудесного превращения началась борьба за выживание. Строители государства по имени "Свобода" начали обращать в рабство местных, успокаивая себя тем, что нужно пройти через это, как в свое время прошли США. Но как для создания многоэтажного кирпичного здания одних кирпичей мало, нужен еще чертеж и знание технологии, так для построения рабовладельческого государства одних рабов мало, нужно еще понимать, как его строить.
  Государство - сложная инженерная конструкция. Чтобы взяться за ее создание, прежде нужно иметь общую концепцию, показывающую в крупных штрихах, из каких частей она состоит, как эти части соединены и взаимодействуют между собой. Потом детализация каждой части, как она устроена, за счет чего работает. Если вместо чертежа лозунги, построить ничего невозможно.
  Люди, по воле судеб оказавшиеся вынужденными строить государство, будут делать то, что умеют, придавая этому видимость государства. Об уровне строителей Либерии говорит такой факт: в 1927 году победитель на выборах президента набрал в пятнадцать раз больше голосов, чем в Либерии жило людей. Это говорит, что он считать не умел, и написал себе цифру побольше, чтоб его победа внушительнее выглядела, обнажив карикатурность либерийской демократии.
  Вместо планируемого рая в Либерии возник ад непрекращающейся гражданской войны и нищеты. Особенности либерийской политической борьбы передает видеозапись 1990 года, где новый лидер убивает прежнего: долго мучает его, кастрирует, отрезает части тела и заставляет их есть. Делает это без злобы в сердце, ничего личного, просто ты проиграл. Перед этим проигравший правитель-сержант, все управление государством которого сводилось к тому, что он целыми днями играл со своими министрами в шашки, делал то же самое со своими оппонентами.
  Сменявшие друг друга правители никак не могли взять в толк, что если будут делать то, что делали их предшественники, они получат то, что их предшественники. Почему-то они верили, что если будут делать тоже самое, у них волшебным образом все будет иначе.
  Большевики ничем не отличались от строителей Либерии. Как негры опирались на опыт и знания, полученные во время жизни в Америке в качестве рабов, так революционеры опирались на опыт и знания, полученные до прихода к власти, когда одни были юристами, другие сапожниками, третьи лакеями, четвертые торговцами. Опереться на государственный опыт они не могли.
  Собранные из разных слоев общества случайные люди способны к разрушению или грубой работе. Толпа может погром устроить. Собранных наугад людей с улицы можно принудить яму копать, вагоны разгружать, но не более. К квалифицированной деятельности толпа не способна.
  Революционеры могут только разрушать. Получив власть, они продолжают свое дело. Если их не сменяет другой институт, они уничтожают общество. В этом смысле партия похожа на армию, которая тоже по своей природе ориентирована только на разрушение. Поэтому, как только она ломает оборону и захватывает город, далее ее нужно выводить из города и передавать власть другим институтам. В противном случае, если оставить армию в городе, она его разрушит.
  Благодаря невероятной цепочке случайностей устойчивая толпа (партия большевиков) взяла власть. Армия вошла в город. Если бы Сталин не вывел ее, не уничтожил партию Ленина, заменив ее номенклатурой, политработниками, новыми дворянами, она бы разрушила государство.
  
  ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ
  СОВРЕМЕННОСТЬ
  
  Экспансия
  
  Как вода мокрая и растекается, так государство экспансивное и стремится как можно дальше расширить контролируемую территорию. Чем больше сфера контроля, тем государство сильнее, потому что больше собирает налогов, у него больше растущих на земле и лежащих под землей ресурсов. Оно может создать притягательные условия для мозгов, вытягивая их из других стран.
  Планета подобна огромному валуну, покрытому разными видами плесени (государствами). Все плесени хотят как можно шире расползтись по поверхности, и напирают друг на друга. Но ни одна не может захватить всё, так как одним более комфортно при холоде, другим в тепле, а климат постоянно меняется. Вследствие этого конфигурация рисунка на валуне тоже постоянно меняется.
  Если бы климат не менялся, плесень, у которой конкурентное преимущество в данной среде, охватила бы весь валун. Но он меняется. Вчерашние аутсайдеры становятся лидерами, а лидеры покидают пьедестал. "Когда поднимается вода, рыбы едят муравьев, когда вода уходит - муравьи едят рыб. Пусть никто не полагается на своё сегодняшнее превосходство" (Августин).
  У покрывающих планету государств разные мировоззрения, политическое, экономическое и социальное устройство. Что вчера было отягощением, то сегодня становится преимуществом; что вчера было плюсом, то сегодня становится минусом. Обитатели Олимпа регулярно меняются.
  В одних условиях лидерами являются одни государства, в других другие. До распространения монотеистических религий на Олимпе были языческие государства. В монотеистический период туда поднялись другие. В гуманистический период на вершине находятся третьи государства.
  Когда одна плесень поглощает жизненное пространство другой, она говорит жертве: ничего личного, просто природа. Когда один бизнес разоряет в конкурентной борьбе другой, победитель тоже говорит побежденному: ничего личного, просто бизнес. Когда одно государство подчиняет себе другое, оно так же говорит поверженному противнику: ничего личного, просто политика.
  Летом 1941 года в СССР вторглась гитлеровская армия. Весной 1944 года советские войска освобождают территорию Советского Союза. Под предлогом освобождения Восточной Европы от фашизма, советская армия заходит на чужую территорию и берет ее под свой контроль.
  В 1945 году США сбрасывают атомную бомбу на Японию. Очевидная цель: показать СССР с его одиннадцатимиллионной армией-победительницей, что не нужно дальше "освобождать" мир от фашизма, что остальных мы сами "освободим". Неочевидная цель: готовятся условия под новую мировую финансовую систему, где будет новое базовое платежное средство (про это позже).
  На этом вторая мировая война заканчивается. Победители делят сферы влияния. Под США уходят страны Западной Европы. На этот период их называют блоком капиталистических стран. Под СССР уходят страны Восточной Европы. Эти государства называют блоком социалистических стран.
  В 1949 году у СССР появляется своя атомная бомба. Ядерный паритет восстановлен. Оружие достигло предельной силы и... перестало быть оружием. Его использование несло неприемлемые потери конфликтующим сторонам при любом исходе, а значит, это уж не война, а самоубийство.
  Но экспансивная природа государства никуда не делась, и она рвется наружу. Как СССР свое влияние стремится распространить как можно шире, в идеале охватить всю планету, так и США к этому стремится. С помощью старой, доброй войны это теперь невозможно. Но как пар в нагретом котле требует выхода, грозя в противном случае разорвать его, так и экспансивная природа требует выхода, иначе грозя превратиться в разрушительную энергию и потечь внутрь государства.
  Начинаются поиски технологии, дающей выход экспансии без прямой войны. Сначала его находят в гибридной войне, т.е. через прокладку. СССР и США воюют на территории третьих стран руками населения этих стран, предоставляя им деньги, оружие, военных специалистов и оказывая информационную поддержку. Представляется это всегда внутренним делом, гражданской войной.
  Первое столкновение происходит на территории Кореи, в тот момент колонии Японии. Когда США сбрасывают на Японию атомные бомбы, она капитулирует, и война завершается. Советские войска претендуют "освободить" северную часть Кореи, а США южную, готовя там плацдармы.
  Союзники не могут договориться, в чьей сфере влияния теперь Корея. Между конкурентами начинается борьба под видом гражданской войны. В 1950 году, когда у СССР уже была атомная бомба, северные корейцы просят Китай, страну в сфере влияния СССР, поддержать их борьбу за дело коммунизма. Китай согласовывает это с Москвой и откликается на призыв о помощи.
  В ответ южные корейцы просят США поддержать борьбу за демократию, права и свободы. Америка тоже не оставляет их просьбу без внимания, и вводит на территорию Кореи войска НАТО. Далее в дело вступает СССР. Ситуация начинает опасно разрастаться.
  Официально войны между СССР и США нет, но в воздухе сражаются исключительно советские и американские летчики (корейских в то время не существовало). Противостоящие стороны на свой лад освещают борьбу хороших корейцев с плохими, объясняя подконтрольной аудитории, почему это нужно и правда за ними. "Ее действительно отравили... Но мне объяснили, что это ложь... Мне объяснили, что правда - это то, что сейчас во благо королю..." (Стругацкие, "Трудно быть богом").
  В 1953 году умирает Сталин. В СССР начинается борьба за власть. В этот период не до Кореи. Стороны договариваются разделить спорную территорию 4-х километровой полосой. Северная часть отходит под СССР, и там строят коммунизм, а южная под США, и там строят демократию.
  После Сталина к власти приходит Хрущев. Масштаб мышления этого парня катастрофически не соответствует занимаемой должности. Единственное, в чем он был силен, это аппаратные бои. В борьбе за власть он победил всемогущего Берию, что подняло его на вершину власти.
  Чтобы оправдать свои действия и статус лидера, нужно очернить предшественника. Хрущев начинает пропагандистскую кампанию против Сталина и Берии, позиционированную голосом всех честных людей, разоблачающих злодеяния и восстанавливающих справедливость. В рамках этой концепции сочиняются мифы и небылицы про злодея Сталина и его подручного Берию. Хрущеву создают светлый образ освободителя, реабилитируя и амнистируя всех без разбору.
  Благодаря этой кампании все наши знания о Сталине представляют собой не знание фактов, а знание плодов компании Хрущева, умноженных на все лады придворными историками, которые до сих пор насмешливым тоном объясняют поступки Сталина в стиле: он не знал, боялся, не любил... Простота объяснений находит соответствующую аудиторию, повторяющую все эти мифы.
  Если в отношении Кореи между СССР и США не было договоренности, в чьей сфере влияния она находится, то в отношении европейской территории между СССР и США существовал четкий договор. По этому договору Венгрия была страной, находящейся в советской зоне интересов.
  Но это не мешает США создать в 1956 году в Венгрии проамериканскую группу, снабдить ее оружием, деньгами, и поднять вооруженный мятеж. На это Союз говорит Штатам: вы что творите? Мы же все поделили, Венгрия наша, Франция ваша. США в ответ делают круглые глаза и пустословят на тему, что венгерский народ имеет право на самоопределение и волеизъявление.
  Симметричным ответом СССР была бы организация такого же восстания во Франции. Там тоже есть недовольные. Если их организовать под лозунгом того, чем они недовольны, дать денег и оружие на борьбу за правое дело, процесс пойдет. На американские ноты протеста СССР мог бы так же делать круглые глаза и говорить о праве народа на самоопределение и волеизъявление.
  Но советская власть по масштабу мышления катастрофически проигрывает Западу. СССР первым вышел в космос, стал второй экономикой при запрете на частное предпринимательство. Но его власть на 100% состоит из выходцев из народа, победивших в аппаратной борьбе других таких же выходцев. По масштабу мышления власть не дотягивал до той игры, в какую с ней играли США.
  Максимум, она понимала, что за событиями стоит США. Причем, не все понимали. Например, полководец Жуков поначалу считал, что это прогрессивное движение трудящихся, что народ восстал и высказывал мнение, что нужно отпустить Венгрию, раз народ так хочет, типа, будет нам урок.
  Подобные слова из уст маршала победы лишний раз показывает правоту слов Наполеона, что война - это ремесло. Владение ремеслом, не важно, сапоги шить или армией командовать, не дает понимания мировой политики и способности видеть за словесной мишурой суть происходящего. Жуков, как и большинство советских людей, не мыслил в таких категориях и был как ребенок.
  СССР не стал следовать словам Жукова. Анализ ситуации говорил, что стоит отдать Венгрию, как запустится эффект домино во всех странах. Америке только и останется, что поддерживать борьбу за права и свободы деньгами и оружием. В итоге все соцстраны Европы окажутся под США.
  Западные СМИ представляют события в Венгрии революцией. Они говорят, что народ восстал за свободу и права. СССР представляет события контрреволюционным мятежом против законной власти венгерских коммунистов. В Венгрию входит советская армия и подавляет мятеж.
  Одно дело махать дубиной на территории далекой японской колонии, которая на тот момент являлась ничейной. Совсем другое дело махать дубиной не в Корее, а Европе. Америка использует это для подрыва международного авторитета СССР, страны рабочих и крестьян, победившей фашизм. Вся пропагандистская машина Запада говорит, что на трибунах Советы свистят про дружбу народов и право наций на самоопределение, но чего стоят их слова, показали события в Венгрии - СССР подавил стремление венгерского народа к свободе, показав свое истинное лицо.
  Мощная пропагандистская атака существенно портит имидж СССР. До Венгрии у СССР был статус освободителя мира от фашизма и борца за свободу. После Венгрии этот статус основательно подмочен. Теперь в нем появляются отчетливые тональности душителя свободы.
  Америка не говорит, что в случае успеха восстания "освобожденная" Венгрия перешла бы под контроль США. СССР тоже не может сказать, что слова о независимости венгерского народа есть пустая формальность, что реальная политика руководствуется совсем другими ориентирами, а благозвучные слова играют ту же роль, какую ранее играли религиозные слова.
  Советский, европейский и американский народ с пеленок росли на лозунгах, что народ хозяин государства и источник власти, что все свободны и равны, и кругом сплошное братство. Когда люди имеют в голове такие установки, изложить им реальную ситуацию в принципе невозможно.
  Но Америке это и не нужно, формально она ни на кого не нападала. Это СССР ввел армию в чужую страну, и ему теперь нужно этот факт как-то объяснить. И так как объяснить его истинными причинами невозможно, ничего не остается, кроме как начать делать то, чего от него ждут США - на весь мир лукавить, говорить на черное белое, изворачиваться и что-то придумывать.
  Именно этим СССР и начинает заниматься. Утопив в крови венгерское восстание, он теперь с удвоенной энергией говорит про дружбу венгерского народа с советским, как они, взявшись за руки идут к победе коммунизма и борются за мир во всем мире.
  Запад легко ловит его на лукавстве, указывая на расхождение слов и дел. Это рушит его имидж в первую очередь в глазах образованных людей. И так как СССР поднимал уровень образования, он создавал себе врагов. Ситуация похожа на сложившуюся в царской России - она была вынуждена наращивать образование, что разрушало ее фундамент - религию. Тут тоже самое, образование производило людей, способных понять расхождения теории и практики в СССР.
  На Западе была школа двух коридоров: массам давалось специализированное образование, что позволяло глубоко понимать узкую отрасль и быть полным невежей относительно всего остального. Вместо информации, расширяющей кругозора, массы кормили "Том и Джерри".
  
  Данайцы
  
  Нащупав нерв ситуации, Америка делает ставку на захват не территории, а сознания. Если танк принадлежит вам, а сознание танкиста мне, танк принадлежит мне. Если вы контролируете тела людей, а я их сознания, люди принадлежат мне. Кому принадлежат люди, тому принадлежит все.
  В религиозное время сознание захватывалось не копьями и мечами, а словами про грядущее счастье на том свете. В гуманистический период сознание захватывается не пушками и танками, а словами про свободу и равенство. Цветы и лозунги про счастье и свободу работают лучше снарядов и пуль. Новая технология в принципе не содержит насилия, как атомная бомба не содержит пороха.
  На руку Западу играет то, что после смерти Сталина установилась диктатура бюрократии. Это значит, власть принадлежала формальным коммунистам. Все их знание о коммунизме сводилось к лозунгам "Ура!" и "Вперед!". В "Капитал" Маркса и работы Ленина никто из них не погружался. Максимум, они что-то помнили из преподававшейся в советских ВУЗах перекрученной истории.
  Одно дело, когда человек имеет теоретическую базу. Она позволяет ему делать то, что нужно, как бы ни было это неприятно. Врач может делать больно, и считать это добром, потому что имеет знания. Другое дело, когда вместо теории ориентир на лозунги "За все хорошее и против всего плохого!". Понимание хорошего и плохого сразу скатывается на обывательский уровень, что делает правителя и его окружение беспомощными перед теми, кто понимает глубину ситуации.
  Америка предлагает Хрущеву забыть старые обиды и взять курс на мирное сосуществование. Говорит, что пора положить конец вражде и начать дружить. Пусть воюют не генералы и солдаты, а художники, спортсмены, ученые и музыканты. Пусть вместо крови льется музыка и песни.
  Предложение сражаться на спортивных аренах, культурных площадках и научных конференциях звучит очень заманчиво. Особенно для народа, насколько живо помнящего войну, что советские граждане тогда запасались солью и мылом, бывшими дефицитом в военное время.
  Не могут сосуществовать огонь и вода, или огонь испарит воду, или вода зальет огонь. Так и советская система не могла сосуществовать с американской. Эти две системы могли жить на одной планете, если между ними такая же непроницаемая перегородка, как на паровозе между водой и огнем. Стоит этой перегородке исчезнуть, как кто-то должен прекратить существование.
  Стремиться устранить перегородки можно только тот, кто считает себя сильнее противника. По тому факту, что Запад стремился сломать перегородку, а СССР всеми силами ее сохранял, можно сказать, что западная демократия сильнее коммунистического народовластия. Западная модель внешне соответствовала идее демократии, а советская не соответствовала идее коммунизма.
  Для любого хоть сколько-нибудь думающего человека цена советских утверждений про народ, который хозяин государства и источник власти, была очевидна. Запад стремился сломать созданную Сталиным перегородку, чтобы усилить и раскачать этот момент.
  Понимать слабые места системы можно при условии, если понимаешь систему. Без этого нет шанса распознать троянского коня. Я склоняюсь к мысли, что Сталин не столько понимал слабость построенной им системы, сколько чувствовал. Если бы ему сделали такое предложение, он увидел в нем предложение огню слиться в экстазе с водой, и отреагировал бы на него как жрец Трои.
  Когда греки принесли троянцам в дар коня, жрец сказал согражданам знаменитое "Бойтесь данайцев, дары приносящих" (данайцами назывались греки). Но сограждане не послушались. Они втащили коня в город. Ночью вылезли воины, перебили стражу у ворот и впустили армию в Трою.
  Советский и западный мир были несовместимыми системами на разных протоколах. При их совмещении одна неизбежно начинала переформатировать на свой лад другую. И так как западная система была сильнее, она неизбежно перемалывала советскую под свой стандарт.
  Хрущев и его окружение этого не понимали. Советские руководители видят в предложении Запада мирно жить жест доброй воли. Этому способствует, что сделано оно в таких оборотах речи, которые советские руководители регулярно говорили это на трибунах внутри страны и за ее пределами. Они открывают ворота города и впускают в СССР целый табун троянских коней.
  Как в апреле 1917 года в Петрограде десантировалась армия агитаторов-революционеров с антимонархическими материалами, так в июле 1957 года в Москве со всего мира десантируется армия агитаторов с антисоветской информацией, подтвержденной наглядной агитацией.
  Результат устроенного Хрущевым международного молодежного фестиваля: в сердце СССР возникала субкультура стиляг и фарцовщиков, демонстрирующая своим видом и образом жизни симпатии к Западу и презрение к СССР, который они называли не иначе, как Рашка или Совок.
  Чтобы в 1917 году революционно настроенным товарищам отличаться от старорежимных граждан, они носят кожанки, тельняшки и прочую революционную атрибутику. Чтобы в 1957 году прозападно настроенным гражданам отличаться от совков, так теперь революционеры нового типа называют советских людей, они носят джинсы, пьют Кока-Колу и курят Мальборо.
  Ценность этих вещей и напитков, западных танцев и песен в первую очередь не в их качестве, а в сакральном содержании и внедрении антисоветского настроя. Но по законам СССР западные вещи, песни и танцы нельзя определить запрещенными сущностями, а следовательно, нельзя владение ими, потребление и распространение, определить преступлением. Сажать тут не за что, и популяризаторы западных ценностей беспрепятственно распространяют свое влияние, захватывая сознание населения, как 40 лет назад революционеры разлагали армию, захватывая сознание солдат и матросов. Агитаторы готовят почву под будущее широкое наступление.
  В 1959 году в СССР прилетает Никсон, вице-президент США. В качестве дружеского жеста он предлагает Хрущеву посетить США. От этой встречи сохранился диалог, где Хрущев говорит: "Ваши внуки будут жить при коммунизме", а Никсон ответил: "Ваши внуки будут жить при свободе".
  Лидер СССР принимает американское предложение и в том же году посещает Америку. По возвращению сразу обнаруживаются плоды американской операции - лидер партии ставит целью не коммунизм строить, а за три года догнать и перегнать Америку по холодильникам и мясу.
  В память об этом к новым советским именам типа Даздраперма (да здравствует первое мая) или Вилен (Владимир Ильич Ленин) добавили имена Догнат и Перегнат. Только догнать Америку не было никакой возможности. Расчеты говорили, что в СССР нет такого количества скота, выполнить задачу физически нереально. Когда Хрущеву доложили, он выдал: "Среди экономистов есть скептики, которые не верят в возможности нашего сельского хозяйства утроить производство мяса. Но как они подошли к этому делу? Как водится, взяли карандашик и подсчитали, какой может быть прирост скота и за сколько лет. Товарищи, надо же понимать, какие сейчас силы накопились у советского народа. Это же политическое явление, результат долголетней работы нашей партии...".
  Чем руководствовался Хрущев в утверждении, что политический потенциал народа способен втрое увеличить рождаемость крупного и мелкого рогатого скота, история про это умалчивает. Но зато лишний раз показывает уровень интеллекта и масштаб мышления советского лидера.
  До 1953 года целью было пусть формально, но построение коммунизма. Материальные блага понимались следствием коммунизма, но не целью. Важнее колбасы считалась свобода и равенство, каждому по потребностям, от каждого по способностям, отсутствие эксплуатации человека.
  После смерти Сталина и воцарения Хрущева то, что понималось как следствие, материальные блага, становится целью. Об этом открыто говорят с самых высоких трибун. Все последующие руководители страны не понимали, что для общества, в основе которого идеология, провозгласить главной целью догнать и перегнать Америку по материальному благополучию, это примерно, как если бы монастырь заявил, что главная цель не спасение души, а повышение бытового комфорта.
  Ленин от этой цели в мавзолее перевернулся, а его гвардия в гробах. Так вот оказывается, в чем цель партии большевиков теперь заключается... Оказывается, не мировую республику рабочих и крестьян создать, а Америку по производству холодильников и мясу догнать...
  После переориентации с коммунизма на одно из его следствий, на материальное изобилие, компартия попадает в глупую ситуацию. Она утверждает, что эффективнее всего идти к цели через плановую экономику. Оппозиция думает, что правители не в ладах с экономикой и указывают на цифры и факты, говорящие, что рыночная экономика эффективнее, что она наполнит прилавки.
  КПСС не может возражать фактам. Но и согласиться не может, так как смена типа экономики ведет к потере монополии на власть. Единственный выход - включить дурака и стоять на том, что плановая экономика эффективнее рыночной, а на вопрос "почему?" отвечать: потому что!
  Если ранняя компартия дискутировала с оппозицией, чтобы выявить слабые места теории, то поздняя исключала дискуссии на эту тему. Если бы коммунисты публично начали говорить, что плановая экономика эффективнее рыночной, а прилавки становятся полнее и многообразнее не через свободу частного предпринимательства, а через запрет на всякий частный бизнес, они бы лишний раз дураками себя выставили, еще больше ослабив и без того слабеющее положение.
  Партия похожа на человека, говорящего, что самый короткий путь из Москвы до Петербурга через Париж. Поначалу кажется, что человек не в ладах с географией, и перед ним кладут карту, где наглядно показывают, что он ошибается. Но вместо того, чтобы признать факты, человек огрызается.
  С этого момента всем ясно, что его целью является Париж, а словами про Питер он маскирует свою реальную цель. Стремительно растет число людей, понимающих, что целью КПСС является не построение коммунизма и даже не материальное изобилие народа. Реальная цель: удержание власти. Все остальное, слова и лозунги, есть фальш-цели, маскирующие настоящую цель.
  
  Клеветники
  
  Запад открывает экраны своих кинотеатров для советских фильмов, а СССР свои экраны для западных фильмов. Кажется, все справедливо, но смотреть нужно на результаты. А они таковы, что западные фильмы кардинально меняют сознание советского зрителя, настраивая его на симпатии к Западу, а советские фильмы или никак не влияют на западного зрителя, или в обратную сторону.
  Например, США обещают показать у себя советский пропагандистский фильм без цензуры. СССР высылает свой лучший фильм, прославляющий труд советских женщин в колхозе, об успехах на тракторе и прочее. Советский фильм выходит на западных экранах. После него идет короткий ролик, где на пляже женщина с коктейлем в шезлонге. Голос за кадром говорит, что американской женщине недоступны трудовые подвиги советской женщины. Зритель рукоплескал стоя...
  Всякий художник приукрашивает действительность. Любое кино - всегда преувеличение. Но как рыбаки и охотники в своем вранье не выходят за рамки своих представлений о реальности, так и сценаристы с режиссерами приукрашивают жизнь в рамках своих представлений о реальности.
  Западные фильмы влияли на советского зрителя, а советские не влияли на западного не потому, что советские творцы слабее, а потому что творчество - это выдох того, что вдохнул. Художник вдыхает эпоху и выдыхает ее в своем творчестве. Что мог выдохнуть советский художник? Только то, что вдохнул. Чего в жизни больше, того закономерно больше в книгах и на экране. Во сколько раз западная жизнь была лучше, во столько раз западное кино было интереснее советского.
  Кроме того, если западные режиссеры приукрашивали быт своей элиты, поощряя делать то, что дает такую жизнь, то советские режиссеры не могли не только приукрашивать жизнь своей элиты, они не могли ее показывать, это было абсолютное табу. Они могли изображать быт простых людей, колхозников и рабочих в максимально выгодном свете, компенсируя материальную скудость метаниями души, обнажая ее высоты и низины.
  С поправкой на ветер по тому, что показывают в кино, можно судить о реальной жизни. Злой буржуй, рисуемый советской пропагандой, стремительно превращается в славного парня, который ни о какой войне думать не думает. Следовательно, он за мир. И нет у него иных забот, кроме как "секс, наркотики и рок-н-ролл". Естественно, советским людям хочется жить как в таком кино.
  Льющаяся на советские головы антисоветская информация медленно и верно увеличивала обаяние Запада, ухудшая образ СССР. Из строителя коммунизма, который за мир во всем мире, он превращается в неприятного циничного и двуличного типа, постоянно обманывающего народ.
  Среди образованных людей появляется мечта о Западе, как у верующих о рае. Их настрой передает фраза Остапа Бендера: "Заграница - это миф о загробной жизни. Кто туда попадает, тот не возвращается". Люди мечтают о зарубежных поездках. Выехал за пределы СССР - уже круто. Если удалось в западную страну съездить, это вообще фантастика. Смело можно сказать, что жизнь удалась, что жил не зря, не стыдно людям в глаза смотреть. Это был большой повод для гордости.
  Люди готовы на все, чтобы "свалить на Запад" из "проклятого совка". Семья музыкантов Овечкиных, сыновья с матерью, решаются на угон самолета. Океанолог Курилов выпрыгивает ночью с круизного лайнера в океан - на свободу. Он трое суток плывет, и выплывает на Филиппинские острова. Таких историй множество, последние десятилетия СССР пронизаны ими. И нет ни одной, чтобы американец или француз решился на такие риски ради того, чтобы попасть в СССР.
  Информационные микробы проникают в сознания советских деятелей культуры. Теперь они внешне как бы ругают Запад, но на самом деле культивируют его превосходство. Они говорят, как можно настоящему человеку всю жизнь валяться на пляже и жить в своей вилле? Скукота... Это же недостойно гордого звания "человек". То ли дело весь в грязи и поту строишь коммунизм всю жизнь. А потом выход на копеечную пенсию и помер. Вот это стоящее дело для советского человека.
  Если оценивать их деятельность по разрушительному эффекту, наносимому СССР, это самые настоящие диверсанты, играющие такую же роль, какую во время войны вражеская пропаганда на фронте. Но если на фронте за это расстрел, то в СССР пропагандисты получали звания и премии.
  Дипломаты и артисты везут из зарубежных поездок вещи и впечатления. Они рассказывают и приукрашивают, а в итоге глубокомысленно заключают: "Мы думали, что отстали на двадцать лет, но мы отстали навсегда". Слушатели молча кивают головами с понимающим видом.
  Страну насыщают анекдоты в стиле: "Из задницы вылезают два глиста, папа и сын. Сын в восторге спрашивает отца, что это, это, это... Папа объясняет: это солнце, это воздух, это зеленая травка. Сын грустно: а почему мы живем в жопе? Отец с гордостью: есть такое понятие - родина".
  В народе рождаются мемы "Нам солнца не надо/ Нам партия светит/ Нам хлеба не надо/ Работы давай". Придраться не к чему, восхваление советского образа жизни. Но каждый ощущает в этих лозунгах иронию замордованного человека, который хочет жить как на Западе.
  Идея коммунизма окончательно утратила свое очарование. Если раньше на Западе были люди, по идейным соображениям со смертельным риском сотрудничавшие с СССР, одни из самых известных супруги Розенберги, благодаря которым СССР получил атомную бомбу, и их казнили за это на электрическом стуле, то теперь ни о чем таком речи нет. Теперь спецслужбы вербуют агентов исключительно за деньги, иных мотивов нет, тогда как западные спецслужбы легко находят в СССР людей, которыми в первую очередь движут идейные соображения, а деньги лишь бонус.
  По сути, СССР превращается в гигантский концентрационный лагерь, обнесенный колючей проволокой. Стоило ее снять, как население начало бы разбегаться. Слова советской пропаганды про свободу на фоне того, что люди лишены свободы передвижения, работают против СССР.
  Как почву для крушения царской России приготовил поход Александра I в Париж, так почва для краха СССР была создана в 1945 году, когда в СССР вошла многомиллионная армия, нагруженная наглядной агитацией - трофейным добром. Генералы везли его составами, офицеры вагонами, солдаты чемоданами. Высоцкий пел: "Пришла страна Лимония, сплошная чемодания".
  Во время путешествия по Европе советские солдаты своими глазами видят, чего стоят слова советских газет об "угнетенных народах". Водитель маршала Жукова рассказывал о потрясении, какое они испытали в 1944 году, когда советская армия выходила за границы СССР. Переночевали они в избе русских крестьян, где все было как обычно - земляной пол, дети, тут же скотина. На следующий день перешли границу Польши. Вошли в крестьянский дом, а там стояло... пианино. А что они у немцев увидели, то превосходило все, что мог себе вообразить советский человек.
  На практике европейская жизнь оказалась намного лучше советской. Теперь победители рассказывали дома об увиденном в Европе. Их слушают с открытым ртом и не верят. Они подтверждают свои истории наглядным материалом, привезенными из Европы вещами.
  Пока был жив Сталин, советская власть пусть неуклюже, но боролась с этими рассказчиками. Для примера, солдат получил 10 лет лагерей за поклёп на советскую власть и восхваление чуждого образа жизни. По словам злостного клеветника, дороги в Германии были лучше, чем на родине.
  Подобными приговорами советская власть скрытно говорила то, что открыто высказывалось в кулуарах и за закрытыми дверями. Советский писатель Войнович выразил эту позицию во фразе: "Нам нужна не всякая правда, а только та, которая нам нужна".
  Когда в страну после войны вошла армия-победительница, и по совместительству армия агитаторов, а на советские экраны вышли трофейные фильмы (прозападные агитационные материалы), в подсознании советских людей начала возникать почва для сомнений в правдивости своих газет и радио (телевидения тогда еще не было). Хрущев еще больше усугубил ситуацию.
  
  Раскачивание
  
  В 1960 году СССР сбивает над своей территорией американский самолет-разведчик. С этого момента отношения между двумя сверхдержавами накаляются. В 1961 году советская власть строит Берлинскую стену, создавая себе образ злодея, держащего народы за колючей проволокой.
  В том же 1961 году на Новой Земле СССР взрывает самую мощную в истории водородную бомбу (от присказки Хрущева названную "Кузькина мать"). Упади она на Москву или Нью-Йорк, эти города не разрушились бы, а испарились. В радиусе 700 км были бы сплошные руины.
  В ответ США устанавливают в Италии и Турции ракеты. Турецкие ракеты могли долететь до Кремля за десять минут. Это было круче, чем Гитлер под Москвой. Русские засыпают Вашингтон нотами протеста. На бумажки отвечают отписками. Закон жизни - на бумагу отвечают бумагой.
  Тогда Кремль использует другое "приглашение к диалогу". Летом 1962 года на Кубу прибыла дивизия с ядерными ракетами. Теперь советские ракеты угрожали Вашингтону точно так же, как американские Москве. Ракеты охраняли сухопутные силы, эскадрилья МИГов и несколько полков зенитной артиллерии, чтобы десант США не оккупировал Кубу. Паритет был восстановлен.
  Когда США обнаружили военное присутствие СССР на Кубе, там на боевом дежурстве уже стояло несколько русских ракет, нацеленных на центр принятия решений. Так начался Карибский кризис. Ситуация накаляется до предела, когда СССР сбил американский самолет-разведчик, а эсминцы США окружили советскую подлодку. Мир на грани мировой войны.
  Военные США хотят нанести по Кубе атомный удар. Кеннеди спросил, какие гарантии, что ни одна советская ракета с атомной боеголовкой после этого не упадет на США? Все промолчали. Это означало, что в сложившейся ситуации сторонам деваться некуда, кроме как договариваться.
  СССР и США садятся за стол переговоров и достигают соглашения. В результате Союз выводит свои ракеты с Кубы, а Штаты из Турции, еще снимают блокаду Кубы и гарантируют режиму Кастро неприкосновенность. До этого Фидель был для США диктатором, а теперь стал милейшим парнем.
  В 1964 году в результате дворцового переворота, Хрущева сменяет Брежнев. Новый лидер по уровню понимания ситуации не отличается от предшественника, о чем говорит документ "Основы взаимоотношений между СССР и США", который он подпишет в 1972 году. Там сказано, что различия капиталистических и социалистических стран не препятствуют мирному сосуществованию. Это как если бы он сказал, что разная природа воды и огня не препятствуют их слиянию.
  США начинают планировать операцию по переводу Чехословакии из сферы влияния СССР в свою сферу влияния. Учитывая венгерский опыт, операция планируется не как вооруженный мятеж, а как мирная демонстрация. Они исходят из того, что единственный инструмент, каким СССР может защищать свое добро - армия. Если Советы используют ее против дружественной страны, это будет смертельным ударом по их и без того подпорченной репутации. Если же СССР не решится на это, то правительство чехословацких коммунистов уходит в отставку. Далее свободные выборы, где могут победить только проамериканские силы. Как только к власти приходит проамериканское правительство, дело сделано, Чехословакия из-под контроля СССР переходит под контроль США.
  Операция изначально позиционируется освобождением страны от власти коммунистов, но по факту намечается смена хозяина. Если стадо от одного пастуха переход другому, это называется не освобождением стада, а сменой пастуха. Если страна из сферы советского влияния переходит в сферу американского, это называется не освобождением страны, а сменой начальника.
  Слабый в силу того, что он слабый, в теории не может быть независимым. Он всегда под кем-то. Реально его освободить невозможно, как невозможно выпустить на свободу курицу. Ее или кто-то съест, или поместит в свой курятник. Как не бывает свободных кур, так и не бывает маленьких свободных стран. Они могут выглядеть свободными, но не быть ими. Или второй вариант свободы, когда страна никому не нужна. Но как только она понадобятся, ее свобода тут же закончится.
  Разговоры, что слабые могут сплотиться в единый союз, это разговоры в пользу бедных, от которых они не разбогатеют, но успокоятся. Всю историю государства заключали такие союзы, и всю историю ни один полноценно не работал. Потому что полноценно, это когда за нарушение договора возникают последствия, сильно превышающие выгоды нарушителя. Но такое наказание опять же может обеспечить только сильный. Если все более-менее равны в своей слабости, каждый потянет одеяло на себя. Никто не поспешит выполнять союзных обязательств, если не видит в этом выгоды.
  Договор всегда заключается в одной ситуации, а исполнять его нужно в другой. Отлично этот момент виден на вторжении Гитлера в независимые страны. У всех у них были союзники, которые должны были прийти на помощь. Только никто из союзников даже пальцем не пошевелил.
  
  Отжатие
  
  Характерная черта новой технологии экспансии - подчеркивать жизнеутверждающие нотки во всем, начиная от именования западный вооруженных сил "миротворческим контингентом", и заканчивая названиями операций, направленных на передел сфер влияния и изъятие активов.
  Насколько американские специалисты по манипуляции сознанием были лучше советских, говорят названия военных действий. США называли свои операции не иначе, как миротворчеством, а СССР интернациональным долгом. Штаты объясняли вторжение в чужую страну тем, что они хотят установить там мир, а Союз, что ему нужно выполнить некий долг, не поясняя, что это за долг, перед кем и из чего он возник. Разные объяснения давали противоположные оценки одинаковым делам.
  Начавшаяся в 1968 году в Чехословакии спецоперация получает название "Пражская весна". Потом придет еще "арабская весна" и другие. Все они без исключения будут иметь приятные слуху радужные названия, и все работать на укрепление США и ослабление СССР.
  Простодушные романтики и фанатики всегда выступают в роли топлива революции. Через них перед началом "весны" населению Праги активно напоминают, что по Конституции народ - хозяин страны и источник власти, что имеет право на уличные шествия, собрания и митинги. Людям говорят, что все должны соблюдать главный закон страны, пришло время требовать этого от власти.
  Это требование выглядит настолько законным, насколько вообще могут быть законными какие-либо требования. В результате пражские улицы заполняет пестрая толпа обывателей. У них на руках дети, они держат цветы и плакаты, на которых написаны слова, какие СССР регулярно на всех трибунах говорил: о праве народов на самоопределение и волеизъявление, о свободе и равенстве с братством, за мир во всем мире, за чистое небо, за дружбу народов, за счастье, свободу и независимость. Детские рисунки на асфальте и песни в стиле "Пусть всегда будет Солнце/ Пусть всегда будет небо/ Пусть всегда будет мама/ Пусть всегда буду я".
  Вышедшие на улицы толпы аналог пушечного мяса, и так как операция названа революцией цветов, демонстрантов можно назвать цветочным мясом (с наступлением цветных революций это будет цветное мясо). В какой мере пушечное мясо понятия не имеет, за что воюет, понимание ему заменяют лозунги, в такой мере и цветочное/цветное не понимает, вместо понимания лозунги).
  Западные СМИ со всех сторон подчеркивают, что это мирное шествие. Разворачивающиеся события называют не иначе, как шествием цветов, что пришла весна, пора мира и любви. Эти слова обволакивают сознание, закрывая подлинный характер события. Никто не видит, к чему все это.
  Пражские события сильно отличались от венгерского восстания. Это видно даже по фото. На венгерских кадрах доминирует насилие. Видны баррикады, разбитые витрины, вооруженные люди, кругом трупы, повешенные за шею, за ноги, изуродованные и валяющиеся на улице.
  На пражских фото атмосфера намного спокойнее, ощущение свободы и радости. Не видно ни баррикад, ни агрессивно настроенных людей с оружием в руках. Кругом улыбающиеся лица, все требования которых сводятся к одному - соблюдать Конституцию. Ну и как по таким стрелять?
  Одно дело подавлять силой вооруженный мятеж Венгрии в 1956 году. Другое дело подавлять мирное выступление, стрелять по тем, кого советские руководители на всех трибунах называли дружественным народом, по людям с цветами, требующими от правительства соблюдать закон. Это было бы для коммунистов политическим самоубийством. Волна возмущения прокатилась бы не только по западному миру, но и внутри социалистического блока, в том числе и внутри СССР.
  Применение и неприменение армии для СССР одинаково неприемлемы. В шахматах такая ситуация называется цугцванг, когда любой ход противника ухудшает его положение. Кажется все, выхода нет, но Союз находит третий вариант: не применять силу, а только демонстрировать ее.
  Очевидцы операции по удержанию Чехословакии в сфере влияния СССР рассказывают, что военные самолеты в пражском порту катились по летному полю, не останавливаясь. Солдаты и танки на ходу десантировались, строились боевым порядком и прямо с аэродрома шли на Прагу. А самолеты тут же улетали за новой порцией силы. Это был последний железный марш Союза.
  Советская власть представляет танки бронированными голубями мира, прилетевшими защищать свободу пражского народа. Люди с автоматами в руках говорили с танков как с трибун лозунги, призывая не поддаваться на провокации. Толпа кричит в ответ: "русские, идите домой!".
  На события в Чехословакии в самом Советском Союзе реагирует интеллигенция. Советский поэт Евтушенко пишет: "Танки идут по Праге/ В затканой крови рассвета/ Танки идут по правде/ Которая не газета". В Москве на Красной площади молча идет группа людей с плакатом, на котором написано: "За нашу и вашу свободу". Их арестовывают и сажают за клеветнические измышления, направленные на дискредитацию руководителей коммунистической партии.
  После этих событий много творческих и известных людей всеми правдами и неправдами стремятся уехать из СССР. Царившее в стране настроение отражает стих Рождественского: Уезжали из моей страны таланты/ Увозя достоинство своё/ Кое-кто откушав лагерной баланды/ А другие - за неделю до неё/ Уезжали не какие-то герои/ Впрочем, как понять: герой иль не герой?/ Просто люди не умели думать строем/ Даже если это самый лучший строй.
  Америка в этот раз не утащила Чехословакию под себя, но Советский Союз в глазах мировой общественности теперь не мирная страна рабочих и крестьян, освободитель Европы от фашизма, а точно душитель свободы и диктатор Европы, империя зла, как назовет его Рейган в 1983 году.
  Если даже предположить, что сидевшие в Кремле люди понимали технологию американской экспансии, они не могли ей противостоять. СССР не мог дать зеркального ответа, ударить по Западу тем же оружием. Технические характеристики политической системы Запада позволяли слова про власть народа подтверждать на видимом для масс уровне: по итогам всенародных выборов власть в западных демократиях менялась. Слова о власти народа из уст несменяемой советской власти выглядели издевательством над здравым смыслом, и США планомерно били в эту ахиллесову пяту, побуждая население социалистических стран требовать от власти соблюдать Конституцию.
  КПСС не могла сказать, что Конституция писалась не затем, чтобы по ней жить, а для того, чтобы хорошо выглядеть в глазах международного сообщества. Соблюдать эти положения в реале невозможно, так как они противоречили системе, функционировавшей по неписаным правилам. Но и отказаться от конституционных положений было невозможно, так как они вытекали из идеи.
  Отказ от положений Конституции означал отказ от коммунизма, что для коммунистического блока было также самоубийственно, как для монархической России отказ от православия. Стоило сказать такое, как сразу рушился Варшавский блок и социалистические государства, включая СССР.
  Кремль попал в самую парадоксальную ситуацию, какую только можно представить. Не важно, выполнял он свои слова или нарушал, оба варианта одинаково гарантировали ему смерть. Слова и дела не совпадали по всем пунктам. "Как на грех, дела в колхозе шли плохо. То есть не так чтобы очень плохо, можно было бы даже сказать - хорошо, но с каждым годом всё хуже и хуже". (Войнович "Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина").
  Коммунисты не могли отказаться от положений, что народ хозяин государства, что все свободны и равны, потому что это положения составляли фундамент. Но и следовать им они тоже не могли. СССР похож на человека в беде и кричащего от бессилия. Крик выражается в заполнении информационного пространства дуболомными плакатами: "Вперед к коммунизму!" и "Слава КПСС!". СМИ рассказывают о передовиках труда и рекордных урожаях с надоями. На фоне пустых прилавков информация про трудовые подвиги работает в противоположную сторону.
  Горы движутся со своей скоростью. СССР рушился как в замедленной съемке. Держался он на плаву за счет инерционного хода: от энергии первых пятилеток, победы в самой страшной за всю историю войне, первого полета человека в космос. Советские люди ходили на демонстрации и пели песни. Безнадежный больной внешне выглядел крепким, здоровым и полным сил.
  Колосс на глиняных ногах расшатывался. Если внизу это раскачивание было мало заметно, то наверху ветер в ушах свистел. Разница, как если стоять на палубе парусника, едва покачивающегося на волнах, и на верхушке мачты сидеть. Наверху так качало, что дух захватывало.
  
  Крушение
  
  К этому моменту в СССР и во всех социалистических странах растет число людей, понимающих утопичность коммунизма. Чертеж ошибочный и собранный по нему самолет никогда не полетит. Класс управляющих понимал это отчетливее других. Но у него были спецбольницы, спецмагазины и спецобслуживание. Они построили для себя коммунизм, и не хотели терять своих благ.
  Сохранить привилегированное положение этот класс мог только через сохранение системы. Так как советская власть была не в состоянии интеллектуально противостоять оппозиции, но и сидеть сложа руки не выход, она использует единственное последнее средство - кулак. За всякое неугодное слово и действие людей в СССР начинают сажать в тюрьму по надуманным обвинениям.
  Но как быть с теми, которые не делают ничего такого, за что можно посадить? В 1922 году таких советская власть собрала на "философский пароход" и выслала из Советской России. Троцкий по этому поводу сказал, что их не за что было расстрелять и невозможно терпеть. В брежневское время от таких людей власть избавляется через карательную психиатрию, вид казни и пытки.
  Например, некто утверждает, что рыночная экономика эффективнее плановой, и показывает цифры. Сажать тут не за что, но заткнуть надо. Органы госбезопасности предписывают психиатрам считать, что в здравом уме такое сказать невозможно, это может сказать только душевнобольной.
  Психиатры по приказу видят в таком утверждении признаки острого душевного расстройства, и начинают "лечить больного". Заключалось лечение в том, что человека кололи психотропными препаратами до тех пор, пока он не превращался в овощ. Со стороны такая технология выглядела крайне мерзко и низко. "Их выпирали так нечестно/ Что было ясно - честность в них" (Н. Коржавин).
  У антисоветского движения появляются мученики. Вокруг них нарастает субкультура. В СССР растет информационная армия, воюющая на стороне Запада. Ее постоянно пополняют поколения, выросшие на западной культуре. Цветное мясо борется. Со всеми. За счастье и свободу.
  Запад всемерно поддерживает этот фронт. Он издает их книги, вручает им нобелевские премии, оказывает информационную поддержку. Советские спецслужбы не могут противостоять этому. Идее и прилавку может противостоять только идея и прилавок. В СССР нет ни того, ни другого.
  Когда иммунная система не может эффективно противостоять чужеродным телам - это называется СПИД, признак скорой гибели организма. Когда государственная служба безопасности теряет способность противостоять оппозиции - это социальный СПИД, признак близкой смерти.
  Запад походил на охотника, а СССР на сильного зверя типа медведя. Охотник хочет взять его живым. Для этого изучает повадки зверя, вешает ему морковки, заманивая в ловушки, роет ямы на пути к водопою, вынуждая медведя сделать навязанный охотником шаг.
  Медведь чует опасность, но установить связь между ощущениями и ситуацией не может. Он не способен к стратегическому мышлению. Его потолок видения проходит по тактическому горизонту. Ни о каком стратегическом, тем более концептуальном и мировоззренческом мышлении речи нет. Для него это пустые слова, демагогия. Реальной он считает только физическую силу. Все проблемы решает по принципу "нет человека - нет проблемы", физически устраняя неугодных.
  Но с охотником, во-первых, этот принцип не работает. Его ружье исключает потенциальную агрессию медведя. Во-вторых, охотник хочет взять медведя, не портя шкуру, и потому не собирается с ним драться. Он делает все, чтобы медведь сам шел в расставленные ему ловушки.
  Огромным минусом для СССР была привязка к идеологической линии, что ограничивало его инициативу, тогда как США были абсолютно свободны действовать по ситуации. СССР был подобен древней персидской армии, которая была так велика, что ее обоз могли везти только корабли. Это привязывало ее к береговой линии. США были похожи на древнюю греческую армию. Она была меньше, но не была ни к чему не привязана. Зная маршрут своего врага, греки выбирали самые удобные для себя позиции, и самые неудобные для персов. В итоге маленькие победили больших.
  Если греки относительно персов были маленькими, то США относительно СССР маленькими не были. Совокупность этих фактов гарантировала победу сильного, не привязанного к береговой линии, над сильным, намертво привязанным к своим идеологическим гирям.
  В стратегической перспективе СССР беспомощен. Его конец - дело времени. Он был похож на боксера, севшего за шахматы. У него хватает ума понять, что он проигрывает, но он не знает, что делать. Ему очень хочется запустить фигуры в лицо противнику, а потом доской его по голове. Но увы, доска выведена на виртуальный монитор, и ударить никак нельзя. Можно только играть... Не в силах сидеть на месте, боксер периодически вскакивает и наносит мощные удары... по виртуальной доске. Кулаки свистят в воздухе. Не зная, что делать, он запускает пальцы в волосы и воет в голос.
  США продолжают развивать инициативу, раскачивая протестные настроения в Восточной Европе, перетаскивая ее из советской сферы влияния под свой контроль. В 1980 году антисоветское движение "Солидарность" в Польше начинает активно поддерживать США. Если до этого профсоюз выступал только с экономическими требованиями, то теперь звучат политические, главное из которых - требование соблюдать Конституцию, по которой народ хозяин государства.
  Москва квалифицирует действия этого движения забастовочным террором, но армию уже не собирается вводить. После событий в Чехословакии для нее это крайне опасно. Еще одни советские танки в Европе могли вызвать непредсказуемые последствия в первую очередь в самом СССР.
  Кремль пытается решить ситуацию, побуждая польских коммунистов самим применить силу. В 1981 году Варшава объявляет военное положение. Всех активистов арестовывают. Но Америка не сидит сложа руки. Через год всех выпускают, и они с удвоенной энергией берутся за дело.
  В 1982 году Польша совместно с Францией снимают фильм "Дантон", насыщенный мыслями против диктатуры, восхваление свободы и прав народа. Все эти слова адресованы коммунистам, но польские власти не могут запретить фильм. Если точнее, технически они это могли, но такой запрет имел бы еще больший антикоммунистический эффект, чем его давал этот исторический фильм.
  В Польше традиционно сильны католические настроения. Можно предположить, что поляк Кароль Войтыла стал в 1978 первым в истории Папой Римским неитальянского происхождения не просто так. Но это только предположение. А фактом является то, что в 1983 году новый Папа Иоанн Павел II приезжает в Польшу с миссией сказать во время выступления слово "Солидарность".
  Поляки буквально боготворили своего земляка, и потому его слово придает движению огромный авторитет. Плюсом было то, что создатель "Солидарности", электрик Лех Валенса был сыном плотника, как и Христос. Набожные поляки видят в этом знак. В том же году он получает охранную грамоту, нобелевскую премию мира. Теперь его никто пальцем тронуть не может.
  О том, насколько электрик понимал ситуацию, говорят его слова: "У нас были такие красивые, больше успехи: мы вывели советские войска, мы освободили Европу, а когда дело дошло до управления, мы устали". Человек не понимает, что дело не в усталости, а в том, что сломать самолет, армию или государство - тут не нужно никаких знаний. А чтобы управлять этими объектами, тут без соответствующего масштаба мышления, знаний и навыков никак не обойтись.
  На руку Западу играет череда смертей в высшем руководстве СССР. В конце 1982 года умирает Брежнев, узаконивший мирное сосуществование СССР и США. Заместивший его Андропов умирает через пятнадцать месяцев. Его сменяет Черненко, который умирает через тринадцать месяцев.
  В 1985 году лидером СССР становится Горбачев, типичный аппаратчик брежневской эпохи, которого чудом вынесло на вершину советского Олимпа. Чудо началось с того, что после войны власть стимулировала народ орденами за ударную работу. Сергей Горбачев работал на комбайне, а его сын, Миша Горбачев, был у него помощником. Когда отец дал рекордные показатели, ему дали орден Ленина, а его сыну, 17-летнему Мише, дали орден Трудового Красного Знамени. Этот орден стремительно потащил рядового сельского паренька наверх, и дотащил до руководителя страны.
  Если предшественники Горбачева слабо понимали ситуацию, то Миша ее вообще не понимал. У него на эту тему был абсолютный вакуум. Лидер коммунистической партии никогда не говорил о намерении строить коммунизм. Миша говорил, что партия нацелена на повышение эффективности экономики, пусть не перегнать, но приблизиться к Америке по прилавкам.
  Если цель в наполнении прилавков, нужно переходить на рыночную экономику. Это значит, нужно не запрещать частную инициативу, а поощрять. Для этого нужно отказаться от постулатов коммунистического учения, а именно от запрета на частное владение средствами производства. Для Партии это примерно, как для Церкви отказаться от постулата, что Христос Бог, и что он воскрес "Если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша". (1 Кор.15,14)
  Настает звездный час США. Нет, они не склоняют советского лидера к действиям, в которых можно заподозрить тень предательства. С фигурами такого уровня работают по другой технологии. По большей части до Горбачева доносят информацию косвенно. В западной прессе публикуются статьи, где его прямо и косвенно называют прогрессивным и свободным лидером, способным взять за ориентир Конституцию СССР и свои слова, которые он на трибунах говорит. Что он энергичный, а значит, сможет делать то, о чем советская власть только с трибун говорила, но не делала.
  Сложно увидеть подвох в призыве следовать своим словам. Но помним, что Конституция СССР писалась для создания светлого образа в глазах международного сообщества, а не чтобы ей на практике следовать. За призыв соблюдать Конституцию в СССР сажали в тюрьму или психушку.
  Все советские люди понимали правила игры, и потому не возмущались несоответствием слова и дела. Все советские лидеры, даже Хрущев, тоже это понимали и не собирались следовать на практике конституционным положениям. Миша был первый, кто в хлам не понимал этого ключевого момента. Он дает отмашку на реализацию того, что написано в советской Конституции.
  Главный закон Советского Союза декларировал больше прав и свобод, чем на Западе, так как никто не собирался их выполнять. Теперь же этими правами позволено руководствоваться. В том числе правом выхода союзных республик из состава СССР, правом на уличные шествия и на многое другое. В наличии все, что нужно для развала СССР. Процесс пошел. Начинается Перестройка.
  В 1989 году в Польше проходят выборы. Монополия компартии на власть уходит в прошлое. Из советской сферы влияния страна уходит под США. СССР, который к тому времени фактически труп, его уже поставили на рельсы, по которым он едет в пропасть, никак на это не реагирует.
  После этого антикоммунистическими выступлениями вспыхивает вся Восточная Европа. В том же году коммунисты теряют власть в Чехословакии и Венгрии. В Румынии потеря власти проходит по наиболее жесткому сценарию - лидера румынской компартии казнят. Немцы начинают сносить Берлинскую стену. В 1990 году ГДР и ФРГ объединяются в единую Германию. Переход Восточной Европы из советского контроля под американский ожидаемо называют бархатной революцией.
  СССР ничего не остается, кроме как делать хорошую мину при плохой игре. Он в положении хозяина дома, половину которого ловкие люди на себя переписывают. Хозяин видит грабеж, но рот открыть боится. Да и какой смысл кричать "караул", если на улыбающихся людей, говорящих красивые слова, работают и бандиты, и нотариусы, и юристы с полицией? Остается утешать себя, что рейдеры не все забрали, а только Восточную Европу. СССР пока еще под властью партии.
  В 1991 году рухнул Варшавский блок, аналог НАТО. Его невозможно было сокрушить военной силой. Это было сделано на 100% по новой технологии. Западные СМИ назвали это окончанием холодной войны. Войны заканчиваются, когда есть победитель. США победили СССР. Кто говорит, что СССР предали, это разговоры для бедных. Сама возможность предательства говорит о слабости иммунной системы, а значит, системы в целом. Закон эволюции - слабые уходят.
  
  Распад
  
  Как ящерица отдает хвост, спасая тело, так СССР отдал Восточную Европу, спасая себя. США заглотили и переварили добычу. Далее Америка принялась за СССР. Уничтожить его военной силой было невозможно, и потому упор на зарекомендовавшую себя технику завоевания сознания.
  Начинается все с призывов блюсти Конституцию. В рамках этого курса США напоминают элите советских республик, как после отречения царя в 1917 году они хотели стать независимыми. Через это перекидывается мостик, что сейчас самое время выйти из состава СССР и стать свободными и независимым государствами, а не подчиненными России, которая ничто иное, как тюрьма народов.
  Идея отделиться находит самый горячий отклик в сердцах республиканских элит. Одно дело быть зависимым от Кремля чиновником, которого в любое время могут отстранить и даже в тюрьму посадить. Другое дело быть президентом независимой страны, которого не уволишь и не посадишь.
  Первыми из состава СССР выходят прибалтийские республики. За ними тянутся остальные. Одни быстрее, другие медленнее. В конце 1991 года Союз Советских Социалистических Республик перестал существовать. Все бывшие советские республики обрели статус независимых государств.
  Горбачев больше не нужен. Мавр сделал свое дело, и теперь из него выжимают последнюю каплю в дело западной экспансии: делают карикатуру, призванную показать, чего стоил СССР на самом деле. Американские президенты что делают после оставления власти? Они лекции читают в университетах. А советский руководитель что делает? Он пиццу и чемоданы рекламирует за неприлично скромный для его статуса гонорар (получил сто тысяч долларов за каждый ролик).
  Америка разделывается со своим противником, раскинувшимся на полмира, как с деревом. Сначала отрубила ему ветви - страны Варшавского блока. Далее сняла кору - отделила от России советские республики. Осталось последнее: срубить дерево и распилить его на пеньки, расчленить Россию на "независимые" страны. Далее установить там "развитую демократию", где власть точно в срок будет меняться. Не беда, что не сразу, пусть сначала в каких-то странах что-то типа диктатуры установится. Главное, что все новые государства заявят себя демократиями, и в их конституциях будет написано, что хозяином государства и источником власти является народ. Этого достаточно.
  Почва для раздробления России полностью готова. Дело за малым: посадить технического исполнителя в кресло президента. Он должен задать направление и сформировать правила игры для следующих временных правителей. Доведет процесс до логического конца второй или третий президент, тут по ситуации. Задача первого: поставить Россию на рельсы демократии и толкнуть ее в этом направлении. Дальнейшее развитие ситуации само придет к нужному результату.
  Оптимальной кандидатурой на эту роль выглядит Ельцин, тяжело пьющий хозяйственник и аппаратчик советского покроя. Его сажают в кресло президента, ему дают советником того самого Джефри Сакса, который готовил Польшу к вступлению в НАТО. На многие ключевые посты страны проталкивают абсолютно проамериканскую фигуру. Например, в кресло министра иностранных дел сел человек, открыто определявший себя диссидентом, ориентированным разрушить империю зла. Под диктовку Вашингтона начинает писаться новейшая история России. Или точнее, ее некролог.
  Всю жизнь Ельцин только и делал, что обманывал систему - говорил с трибун то, что от него хотели, относясь к сказанному, как актер к словам на сцене, т.е. без намерения им следовать. Так и сейчас он хотел с помощью мелких хитростей обойти правила демократии и удержать власть.
  Конституция России, составленная с помощью США, говорила, что нельзя занимать кресло президентом более двух сроков. Но ловкий аппаратчик Ельцин добавил туда слово "подряд", и с добавкой получилось, что нельзя быть президентом два срока подряд. А если не подряд, то можно.
  Второй способ, с помощью которого он хотел остаться на третий срок, заключался в том, что первый раз он был не президентом России как отдельного государства, а президентом советской республики, входившей в состав СССР, и потому те выборы не считаются.
  Возможно, были у Ельцина и другие ходы по сохранению власти, но организаторы операции не позволили. Первый президент России должен выступить в роли эталона будущим президентам, как первый президент США подал пример, отсидев два срока и уступив следующему место.
  По масштабу мышления Ельцин схож с древнеримским императором Севером. Как тот думал в моменте, без учета стратегических последствий, так и этот. Многие решения императора были в моменте хороши, но имели катастрофические последствия в долгосрочной перспективе. Чего стоит его напутствие сыновьям держаться вместе, платить вовремя солдатам и больше ни о чем не думать. Сыновья добросовестно следовали совету отца, и ввели Римскую империю в кризис III века.
  Ельцин со своим ближним кругом пытаются жить по принципу: держаться вместе, продавать нефть, иметь ядерное оружие и больше ни о чем не думать. Они даже многоквартирный дом себе построили на Рублевке, где собирались жить, дружить семьями и вместе Новый год праздновать.
  Приготовляя Россию к расчленению, ее сначала нужно лишить возможности стоять. Червяк не может стоять, потому что нет позвоночника, не на что опереться. Государство не сможет стоять, если у него нет главной цели - идеи, а значит, не может быть генерального курса.
  Государство с целью подобно кораблю, идущему к пункту назначения, по пути бонусом ловя рыбу. Если рыбы не попадается, значит, идет к цели без нее. Государство без цели подобно кораблю, не знающему, куда он плывет. Его ориентиром становится рыба. Куда косяк плывет, туда и корабль. Все его действия подчинены текучке, определяемой курсом рыбой. Если кто-то направляет рыб, он направляет корабль. Капитан на таком корабле в роли человека на хозяйстве, а не правителя.
  В рамках намеченной цели в головы новой власти продвигают мысль, что все беды России от высшей цели. При царе ею была религия, после царя коммунизм. Из высшей цели всегда рождается тоталитаризм. Ужасное, монолитное слово, похожее на кусок лохматой колючей проволоки, обмотавший/закрутивший миллионы живых невинных людей. Чтобы в России никогда не было тоталитаризма, у нее никогда не должно быть никакой высшей цели. Нужно просто жить и все.
  Ельцинский министр иностранных дел говорит: "Я считаю, что никакого другого интереса человеческого, кроме того, чтобы жить хорошо, не существует. А хорошо живут на Западе. И потому вектор нашего национального и государственного интереса не на Востоке, а на Западе".
  Академик Лихачев говорит: "Никакой особой миссии у России нет и не было! Народ спасёт культура, не надо искать никакую национальную идею, это мираж. Культура - основа всех наших движений и успехов. Жизнь на национальной идее неизбежно приведет сначала к ограничениям, а потом возникает нетерпимость к другой расе, к другому народу, к другой религии. Нетерпимость же обязательно приведет к террору. Нельзя добиваться возвращения вновь какой-либо единой идеологии, потому что единая идеология рано или поздно приведет к фашизму".
  Эта мысли материализуется в Конституции России. Статья 13 гласит: "Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной". Россия сама себе запретила иметь высшую цель, т.е. официально кастрировала себя, уподобившись пустому мешку. Стоять такой мешок не может, только валяться на полу. Россия теперь могла только лежать.
  Следующее приготовление к расчленению проходит по патриотической линии. Как после отречения царя массам бросили лозунг, что территория, где живут поляки, для поляков, а где финны, для финнов, и так далее, что привело к расколу российской империи, так теперь простецам России бросают лозунг: "Россия для русских". Патриоты России с восторгом его принимают.
  Дьявол кроется в деталях. Если Россия для русских, а Россия, это не только московская и рязанская область, но также и многие республики и края, получается, Татарстан, Кавказ и прочие края и области тоже для русских. Просчитывается, что в ответ местные патриоты поднимут лозунг "Кавказ для кавказцев", "Татарстан для татар". В итоге Россия повторит сценарий раскола СССР.
  Экономическое приготовление России к расколу выражает официальный лозунг ельцинской эпохи: "Обогащайтесь!". Не важно как, не важно чем. Важен размер. И так как кратчайший путь к цели - воровать, затрат нуль, чистая прибыль, активнее всего развивается это направление.
  Чтобы по-настоящему воровать, необходимо НЕ понимать разворовываемой системы. Кто понимает, что кража вот этой детали вызовет ужасные последствия, те воруют с расчетом, чтобы не обрушить модель. Кто не понимает, те воруют с одним ориентиром: лишь бы побольше. "Чтобы воровать с успехом, нужно обладать только проворством и жадностью. Жадность в особенности необходима, потому что за малую кражу можно попасть под суд". (Салтыков-Щедрин).
  Реализации этого направления способствуют звучащие со всех углов песни в стиле "Воруй, воруй Россия/ А то ведь пропадешь!". Из каждого утюга звучит: "Нам какая ни власть, нам бы лишь бы украсть". На экраны широким потоком выливают фильмы, являющиеся инструкцией "как стать бандитом". Все укрепляются в этих мыслях и хотят стать такими же крутыми, как в кино и песнях.
  Россия похожа на США перед Великой депрессией. Массы видят окно возможностей, все хотят здесь и сейчас урвать любой ценой максимум сиюминутных благ, все живут по формуле "после меня хоть потоп". Так как власти думают в краткосрочной перспективе, они не видят последствий.
  Страна похожа на Россию после отречения Николая II, когда выяснилось, что случилась революция и народ теперь хозяин. Каждый греб под себя в меру своего масштаба. Кто помельче, те норовили украсть то, к чему имели доступ. Кто покрупнее, те примерялись оторвать от России часть территории, для чего организовывали всякие комитеты, советы и национальные правительства.
  Фигура Ельцина олицетворяла хаос, в который погрузилась Россия. Он ссал при всех на шасси самолета, пьяным отнимал у дирижера палочку и управлял оркестром, очевидно полагая, что так показывает всему миру, кто дирижирует международной политикой. Вокруг него соответствующее окружение. Все воруют, никто ничего не понимает, авторитет Кремля упал ниже низшего. Региональные начальники мнят себя царями, и им никто не указ. Осталось чуть-чуть...
  В созданных политических, экономических и социальных условиях Россия должна под своим весом развалиться. Дело за малым - подписать бумаги, разрешающие воспользоваться местным элитам конституционным правом на самоопределение. Далее все республики, края и области, у кого есть предпосылка на отделение, от Калининграда до Дальнего Востока, проводят референдумы и разбегаются, как перед этим кинулись разбегаться части царской империи, потом советской.
  На карте вместо России должна появиться маленькая Московия, независимый Татарстан, гордый Кавказ, а также уральская, сибирская, дальневосточная и множество прочих республик. Ни одно из новых государств не сможет содержать атомное оружие, а значит, ядерные зубы выпадут сами по себе. В итоге у "независимых" стран не может быть иного статуса, кроме колонии. Далее для простоты управления эти "независимые страны" соберут в модель, аналогичную Евросоюзу - Русосоюз. Все будут "на щелчке" у США - по щелчку выполнять приказы метрополии.
  
  Монархия
  
  Операция по расчленению России была в завершающей стадии. Как 200 лет назад Наполеон сидел перед воротами Москвы и ждал "ключи от старого Кремля", не сомневаясь в своей победе, так теперь Америка сидела и ждала ключи от России, которая была в коме. Осталось отключить ее от систем жизнеобеспечения, и дело сделано, пирог готов и подан, и останется его только разрезать.
  США имела все основания считать операцию завершенной. Вся российская элита того периода в рот смотрела Западу. Ее деньги, дети и жены жили на Западе. Ресурсы из нее откачивали самыми большими насосами. США фактически контролировали все ключевые узлы, от русского МИДа до ресурсодобывающих предприятий. Никаких надежд на ее восстановление не просматривалось.
  Первый технический президент России Ельцин досиживает свои последние дни. Следующий должен толкнуть страну в пропасть: разрешить региональным элитам реализовать право народов на самоопределение. Это точка невозврата, после которой случится эффект домино.
  Чтобы двигаться дальше, скажу, что надежный исполнитель тот, кто знает только то, что нужно для исполнения задачи. Если знает больше, есть шанс, что приказ не будет исполнен, или исполнен с поправками на мнение исполнителя. Приказ затопить баржу будет выполнен с большей гарантией, если исполнитель не знает, что на барже, люди или мусор. Если же знает, рука может дрогнуть.
  От технического президента требовалось подписывать то, что дали. Справиться с этим мог любой артист, домохозяйка и даже ребенок. Оптимальным вариантом на эту роль был бы какой-нибудь бизнесмен или артист, человек с поверхностным пониманием системы, принимающий за чистую монету все лозунги про демократию. Но эта роль поручается директору ФСБ, Путину.
  По роду службы он знал явно больше, чем нужно. Получив в 2000 году власть, узнал еще больше. Для меня загадка, как на роль технического исполнителя, требующую минимум знаний, попал человека с максимумом знаний. Мне не нравятся объяснения уровня "случайно вышло".
  Подобные "объяснения" хороши для масс. Им можно сказать, что вооруженное восстание в Венгрии и "цветные революции" в Восточной Европе сами по себе случились, а Варшавский блок и СССР развалились, потому что народ восстал. Люди всегда довольствуются видимой картинкой и не задаются вопросами, откуда взялись ресурсы, оружие? Кто платил активистам?
  Глава польских революционеров Лех Валенса воспоминал, что когда он спрашивал, кто дает деньги на его "Солидарность", ему отвечали: честные люди со всего мира поддерживают его борьбу за счастье и свободу. Борца с коммунизмом такой ответ удовлетворял и дальше он не копал. Даже если бы на деньгах была кровь, а ему сказали, что это краска, он бы не стал проверять.
  Объяснения в стиле "само" для меня категорически неубедительны. Это не значит, что я везде вижу заговор. Я не отрицаю "бритву Хенлона", причиной события может быть не расчет и умысел, а случайность или глупость. Действительно, многое случается само по себе. Но из этого не следует, что всё случает само по себе. Особенно то, что имеет длительный целенаправленный характер.
  У меня две версии, как на месте технического исполнителя из всех возможных кандидатов оказалась самая неподходящая для этой миссии фигура. Первая - в результате многоходовой операции Путин нарисовал себя в глазах тех, от кого зависело назначение, оптимальной фигурой. В чем именно заключалась операция, в оказании услуг или определенной модели поведения, я не знаю. Но я вижу факты, а это весьма упрямые господа, и они запрещают мне верить в "само".
  В параллель этой ситуации вспоминаю историю, случившуюся в XIV веке, когда кардиналы около двух лет не могли выбрать нового Папу. Это становилось опасно, среди верующих начинались волнения и брожения. Чтобы купировать потенциальную угрозу, светская власть поторапливает кардиналов, серьезно ухудшая им бытовые условия. Со здания, где они жили, власти сняли крышу. Кардиналы оказались под открытым небом и установили палатки. Жить в палатке та еще радость...
  У престарелого кардинала Жака Дюэз созрел план, как использовать ситуацию. Он симулирует смертельную болезнь. Слуги приносили его на носилках на собрания, говорил он как умирающий. Все уверились, что он при смерти, и не сегодня-завтра отъедет. Это сделало его компромиссной фигурой. Кардиналы решили проголосовать за него, чтобы перебраться из палаток в свои дворцы.
  Когда все кинули свои бюллетени в печку и из трубы пошел белый дым, что означало, что новый Папа выбран, "больной" соскочил от радости со своих носилок, объяснив это чудесным исцелением. Так Дюэз стал Папой Римским Иоанном XXII, и пробыл в этом статусе... 18 лет.
  Вторая версия менее правдоподобна, но это не значит, что оно невозможно. суть этой версии в словах фельдмаршала Миниха, сказавшего в XVIII веке: Россия управляется непосредственно Богом. Иначе невозможно объяснить, как это государство до сих пор существует.
  Я не настаиваю ни на одной из этих версии. Кто ищет рациональных объяснения, тот найдет их. Кому ближе иррациональные объяснения, все стихийно случилось или с божьей помощью, тот найдет их. Но все это не важно. Для России было важно, что в 2000 году Путин стал президентом.
  Сев в кресло, он начинает играть свою игру. Вместо того, чтобы толкнуть полумертвую Россию в пропасть, он тащит ее в реанимацию, стараясь не вступать в жесткий конфликт с Западом. Чтобы занять твердую позицию, нужно восстановить обороноспособность государства. Для этого нужно время и деньги. На пути к цели стоят прозападные амбиции политических и экономических элит.
  Путин понимает, что за время, предоставленное ему Конституцией, невозможно сделать то, что нужно. Из этого следует, что первым делом нужно увеличить срок власти. Сначала вопрос решается через ельцинскую лазейку в Конституции, что президентом нельзя быть два срока подряд. Путин отсидел два срока и в 2008 году ушел, как и предписывает закон. Кресло президента заняло доверенное лицо - Медведев. Он увеличил президентский срок с четырех лет до шести, и ушел.
  В 2012 году Путин возвращается. В этот год в России установилась власть одного - монархия (моно - один; архэ - власть). Путин одел корону. Не важно, какая корона, золотая или абстрактная, и какой ритуал сопровождает ее одевание, венчание или инаугурация. Важно, что корона - опасное украшение. Снимается она вместе с головой монарха и головами его ближнего круга.
  Наглядность этого утверждения ярко иллюстрирует судьба Николая II. Как только он отрекся от власти (снял корону), запустился процесс снятия голов. Сначала с него и его семьи. Далее со всех его братьев и родственников. Выжили только дальние родственники, успевшие эмигрировать.
  Ни Путин, ни кто-либо в Кремле не думал строить монархию. Она возникла неожиданно как для самого монарха, так и для его ближайшего кружения. Если ближний круг Ельцина связывал свое будущее с Западом, то ближний круг Путина связывает его с Россией. Его судьба зависит от того, выстоит она в конфликте с Западом или нет. Личные интересы тесно сплелись с государственными.
  
  Защита
  
  С начала своего президентства Путин пытается договориться с Западом о не продвижении НАТО к границам России. Ему это охотно обещают на всех уровнях, но не хотят фиксировать слова на бумаге, не говоря о более серьезных гарантиях. Запад говорит, что его слова достаточно. Путин напоминает, как Запад обещал Горбачеву не принимать страны Восточной Европы в НАТО в обмен на нейтралитет СССР, но даже не подумал держать слова. Как только Варшавский блок распался, восточноевропейские страны сразу же вошли в НАТО. Напоминает откровения Сакса, советника Ельцина, что у США не было планов помогать России, что Штаты строили мировую гегемонию.
  В ответ слышит, что США свободная страна и вправе ориентироваться на свои интересы. Также, что Америка не в праве указывать другим свободным странам, что им можно делать, а чего нельзя. Они свободные, что хотят, то и делают. Становится ясно, что Запад может обещать что угодно, но делать будет что надо, что свои обещания он считает не обязательством, а инструментом достижения цели. По этой причине США больше всех говорят о мире, и больше всех в мире воюют.
  В 2013 году официальный представитель США в открытом эфире говорит, что с 1991 года на обустройство Украины были потрачены миллиарды долларов. На вопрос, зачем, отвечает, что для поддержки "стремления народа Украины к более сильному и демократическому правительству".
  Зачем Белому Дому понадобилось заявлять, что США двадцать два года вливает в Украину деньги? Затем, что под нужды армии США надо было реконструировать объекты в Севастополе. По объему работ и финансированию это как новый город построить. Втихую этого нельзя было сделать. Это можно было сделать через утверждение объема финансирования в бюджете и заключения контракта с подрядчиком. По закону, заключение таких контрактов возможно через аукцион. Без аукциона заключить контракт невозможно, что означало публичность. Заявляя на весь мир, что США более двух десятилетий финансирует Украину, помогая ей стать демократической страной, Белый Дом как бы говорил о своем праве устраивать на территории подопечного свою военную базу, чтобы охранять завоевания демократии от посягательства кого бы то ни было (от России).
  Как уровень эффективности дорожного движения зависит от соблюдения правил дорожного движения, так эффективность западной системы зависит от выполнения писаного закона. Ее можно выразить лозунгом "Мы всегда платим". Когда Уитворт, посол Англии в России, через любовницу Жеребцову организовал заговор, результатом которого было убийство Павла I, Англия выплатила Жеребцовой, представлявшей заговорщиков, обещанное вознаграждение (все деньги она оставила себе, но это уж другая история). Даже когда ситуация требует действий, нарушающих закон, США ищет способ вывести это действие за сферу действия закона, чтобы не раскачивать систему. Когда Америке понадобилось применять к заключенным действия, нарушающие закон, она создала на Кубе в Гуантанамо специальную тюрьму. Ее законы не распространялись на заключенных на Кубе.
  Натовская база на Украине для России тоже самое, чем была советская база СССР на Кубе во время карибского кризиса - приставленным к виску пистолетом. Как Америка не могла терпеть у себя под носом такую угрозу, так и Россия не может. Как Америка была готова к атомной войне, чтобы убрать русских от своих границ, так терпеть Россия готова начать атомную войну, чтобы убрать американцев от своих границ. Намерения России в отношении Украины зеркально отражают намерения США в отношении Кубы - устранить проблему любой ценой.
  В начале 2014 года Путин предлагает президенту Украины встать на сторону России, взамен предлагая ему все, что тот хотел получить от США, и немножко больше. Тот соглашается. США на тот момент считают Украину своей колонией, а украинского президента ее губернатором.
  Чтобы у читателя не возникло подозрений, что я что-то преувеличиваю, рассмотрим один из признаков колонии - хозяину не нужно разрешение управляющего колонией на ее посещение, а управляющему нужно записываться на аудиенцию к хозяину. Управляющий не может противиться приезду хозяина, а хозяева могу отказать управляющему в аудиенции.
  По этому признаку Украина - колония США. Если ее губернатор не слушает метрополию, его увольняют. Губернатор Украины, по политическим причинам называемый президентом, подлежит увольнению, к чему США и приступают, устраивая антиправительственные выступления, выводят массы бороться "за счастье и свободу". В 2014 году представители Госдепа прилетели в Киев для поддержки мятежа против действующего украинского президента. "Губернатор" помыслить не мог сопротивляться этому прилету. Прилетев, они пошли поучать его. Говорили, что нельзя разгонять оппозицию и нужно отреагировать на волю украинского народа и не разочаровать его. В этих словах сквозило, что иначе его ждут последствия народного гнева, которые ему не понравятся.
  Далее "губернатор" обеспечил хозяевам возможность ходить между "борцам за свободу", чтобы показать им, что Америка с ними. Они раздавали им еду и приветливо улыбались. Сравните эти улыбки с улыбками на фотографиях, где колонии старого формата приветствуют своих хозяев. Или еще лучше улыбку фермера, идущего между рядами барашков, и теребящего их по шерсти.
  Невозможно представить ситуацию наоборот, что официальные представители Украины без предварительно назначенной им аудиенции полетели в США. И уж совсем нереально, что они стали бы поддерживать американскую оппозицию и поучать президента США, что ему можно, а чего нет.
  Ярче всего, пожалуй, передает расстановку сил в мире встреча президента США и Сербии в 2020 году. Первый вальяжно восседает на кожаном кресле, а второй как нашкодивший школьник на краешке стульчика примостился. Явно видно, кто хозяин, а кто губернатор американской колонии.
  После выражения хозяевами колонии недовольства своеволием "губернатора" Украины, он вынужден бежать. Хозяева объявляют конкурс на вакантную должность. Ее занимает победитель конкурса "всенародные выборы", который послушно делает то, что от него требует метрополия.
  Первым делом он не продлевает с Россией договор об аренде базы для черноморского флота. Кремль поначалу растерялся. Он приказывает кораблям флота покинуть Севастополь и следовать в Керчь, она тоже территория Украины, но на нее у России еще действовал договор аренды.
  Но быстро оправившись от первой растерянности и поняв, что как только американские корабли зайдут в Севастополь, они уже оттуда никогда не выйдут. В этот же день русские корабли получают от Кремля приказ вернуться назад в Севастополь, и выполняют его.
  Когда военные корабли одной страны без разрешения входят в порт другой страны, это называется военным вторжением. Путин перешел Рубикон. Назад пути не было. Чтобы смягчить ситуацию, в марте 2014 года он проводит референдум и присоединяет Крым к России.
  В том же году в двух украинских областях, Донецкой и Луганской, проходят референдумы по отделению от Украины. Россия поддерживает эти области деньгами и оружием. Большинство жителей голосуют за образование независимого государства.
  Как Россия отреагировала на заявление Чечни о своей самостоятельности, а Испания на такое же заявление от Каталонию, так Украина реагирует на заявление своих областей об отделении. Она говорит, что прошедшие референдумы не имеют силы, потому что по Конституции границы государства могут измениться только через всеукраинский референдум.
  Для придания обоснованности своим претензиям Украина указывает на Советскую военную энциклопедию 1932 года, где в 1-м томе на 520-й странице в статье "Аннексия" написано: "Для оправдания актов аннексии в межгосударственных отношениях иногда инсценируется народное "волеизъявление" - в форме плебисцитов среди населения аннексируемых территорий. Эти лжеплебисциты представляют фальсификацию народного волеизъявления, так как они совершаются в условиях военной оккупации государством, производящим аннексию".
  Россия на это отвечает, что, во-первых, право на самоопределение нации выше Конституции Украины; что международный суд ООН в 2010 году постановил: "одностороннее провозглашение независимости частью государства не нарушает какую-либо норму международного права".
  Во-вторых, Россия является правопреемницей СССР, а Устав ООН закрепил за рядом стран, в число которых входит СССР, что в случае угрозы миропорядку эти страны имеют право ввести войска на территорию страны, создающей такую угрозу, без санкции ООН, достаточно уведомления.
  В-третьих, зачем России ориентироваться на слова энциклопедии, написанные сто лет назад под другую ситуацию? Когда дело касается жизни и смерти, государство ориентируется на жизнь, а не на что написано. Президент Трумэн по поводу такой ситуации сказал: "Мы сотрем с лица земли любые города и порты, которые будет необходимо уничтожить для достижения наших целей".
  Ни одна сторона конфликта не испытывает проблем с поиском обоснования юридической стороны дела. Оценка закона, слов и действий, зависит не от содержания, а что они несут, пользу или вред государству. Других критериев не существует. Как в квантовом мире позиция частицы зависит от наблюдателя, так в политической математике ответ на вопрос "сколько будет 2+2" зависит от того, продаем мы или покупаем. Если этот момент неясен, ответ на вопрос: сколько будет 2+2, находится в суперпозиции. Конкретные контуры прояснятся, когда прояснится ситуация.
  Любая страна - кулик, хвалящий свое болото. У нас всегда разведчики, у них всегда шпионы. Кто за нас, те революционеры, партизаны и повстанцы, борцы за свободу и против режима. Кто против нас, те экстремисты, диверсанты и террористы, выступающие против законной власти. Герой определяется не по характеру действия, насколько оно было самоотверженным и смелым, а по тому, в чью сторону было это действие. Если в нашу сторону, значит, герой. Если против нас, значит, гад последний и сволочь отмороженная. Потому, например, фашистских солдат, совершавших те же действия, что и русские солдаты, никогда в России не будут называть героями.
  Когда США в октябре 1962 году заявили, что не потерпит у себя под носом советские ракеты, военные начали планировать войну, но не против Кубы, а на территории Кубы, чтобы защититься от СССР. Но войны не состоялось, так как СССР ушел с Кубы, и ситуация нормализовалась.
  Когда Россия в декабре 2021 года заявила, что не потерпит у себя под носом натовские базы, она точно также планирует войну, но не против Украины, а на территории Украины, чтобы защититься от США. Но так как США не ушли с Украины, Россия начала запланированную операцию.
  США осуждают ее действия. Они говорят, что независимое государства может заключать любые договора и вступать в любые военные и экономические союзы. Так как Украина является независимым государством, она может представить свою территорию под размещение баз НАТО.
  Если эта логика верна, тогда Мексика, Венесуэла, Куба, Канада и все другие независимые государства, граничащие с США, тоже имеют такое право. Но если так, как объяснить реакцию США на то, что в 1962 году независимая Куба позволила СССР разместить на своей территории ракеты?
  Какова будет реакция США, если Куба или Венесуэла образует с Россией военный союз? Будет ли Америка рассуждать о праве независимого государства делать то, что ему хочется? Или едва в ту сторону наметится движение, она проведет профилактическую беседу с властью государства, которое в зоне ее жизненно важных интересов, а если это не поможет, устроит там "борьбу за свободу". Если и этого будет мало, начнет планировать военное вторжение в эту страну. И нет сомнений, вторгнется. Единственное отличие, она назовет это не специальной военной операцией, а операцией по восстановлению мировой гармонии во благ человечества.
  Судя по всему, США сделали большие выводы из карибского кризиса, и теперь ни одна ракета России или Китая и прочих потенциальных врагов не будет стоять на территории этих государств. Не сделай США этих выводов, переговоры в Каракасе вылились бы в военную базу в Венесуэле.
  США ведет себя по принципу: "Что позволено Юпитеру, не позволено быку". Себя Америка считает Юпитером, а Россию быком. У быка нет права делать то, что делает Юпитер. Прямо этого она никогда не говорит, но дела красноречивее слов: нам можно в Украине, вам нельзя в Венесуэле.
  Россия имеет другое мнение по поводу своего статуса. В феврале 2022 года российская армия пересекает границу Украины, не объявляя Украине войну. Потому это и называется не войной, а Специальной Военной Операцией (СВО). (Лучше бы называла ее "Восстановление стабильности").
  Перед ее началом Россия предупреждает Запад, что вмешательство в российско-украинский конфликт будет считать агрессией против себя и даст атомный ответ. Но Запад и мысли не держит воевать с Россией той войной, к которой она готова. "Наступление в направлении, не являющемся для противника неожиданным, улучшает его положение и, таким образом, увеличивает силу его сопротивления. В войне, как и в спортивной борьбе, попытка бросить противника наземь, не лишив его предварительно устойчивости и равновесия, приводит к излишней и непроизводительной трате сил по сравнению с тем напряжением, которое испытывает противник. Успех при таком способе борьбы возможен только при огромном превосходстве в силах, и даже при этом условии он не будет решающим. В большинстве кампаний нарушение психологического и физического равновесия противника являлось важной предпосылкой для его окончательного разгрома". (Лиддел Гарт, "Стратегия непрямых действий").
  Участие США в этом мероприятии сведено к санкциям против России, и помощи Украине деньгами, оружием и инструкторами. Через эти инструменты Запад контролирует ситуацию. Если Россия слишком далеко заходит, он ее останавливает, поставляя Украине более летального оружия.
  Чтобы не встречать со стороны общественности препятствий, западные спикеры накачивают почтенную публику рассказами, что Путин, если захватит Украину, то следом пойдет войной на Европу. Почему? Потому что он злой и хочет навязать свободному миру диктатуру. Эти слова пугают западных обывателей, и одобрения на поставку оружия проходят как по маслу. Никто не обращает внимание, что когда войска США в 2003 году вторглись на территорию Ирака, ООН в страшном сне не могло присниться вынесение резолюции о военной помощи Ираку. Когда войска России в 2022 году вторглись на территорию Украины, ООН сразу вынесла резолюцию о военной помощи Украине. Это лишний раз указывает на истину: кто девушку ужинает, тот ее и танцует.
  Военный стратег и теоретик Лиддел Гарт в "Стратегии непрямых действий" пишет, что действия, приводящие к параличу нервной системы общества, эффективнее непосредственных ударов по телу. Прямые удары переформатируют ткань общества. В большинстве случаев они не ослабляют противника, а напротив, способствуют его укреплению. Убийство солдата уменьшает армию на одного солдата. Если же лишить его духа, он будет болезнетворным микробом в организме армии, способным вызвать эпидемию паники. Если таким микробом будет командир, войска будут небоеспособны. Если же правительство, то парализованной окажется вся страна.
  США действуют по технологии анаконды, поймавшей крупную жертву. Змея не стремится ей все кости сразу переломать. Это хлопотно, затратно и не факт, что возможно. Она плотно обвивает ее, и когда та выдыхает, чуть сильнее сжимает объятия. Каждый следующий вздох требует больше усилий. Однажды жертве не хватает сил вздохнуть, и она умирает. Далее змея распускает объятия, обнюхивает добычу, примеряясь, откуда лучше начать, заглатывает и переваривает добычу.
  Жертва и агрессор поменяются местами, если Россия сделает очень глубокий и резкий вздох. Он порвет анаконду, так как она не успеет разжать объятия. Единственный способ сделать такой вздох - это иметь идею религиозного масштаба. Пока у России нет идеи, у нее нет шансов. Лозунги еще какое-то время будут давать опору, но в стратегической перспективе это тупик.
   "Солдаты будут защищать свою страну, веря в то, что своим самопожертвованием они одновременно охраняют также и свои семьи. Но патриотизм, дисциплина и узы товарищества слабеют, когда семьям солдат угрожает опасность". (Лиддел Гарт, "Стратегия непрямых действий").
  Язвы
  
  Проблемы конструкции явственнее всего обнажаются в экстремальных нагрузках. Проблемы России выпукло обозначились на фоне СВО. Стало явственно видно, что сознание оккупировано и никакой идеи у России нет, а это значит, идеей становится колбаса. Далее светит судьба СССР.
  СССР, пусть неэффективно, но защищал сознание населения. После его падения никакой защиты нет. Идеологический фронт рухнул точно также, как во время 1-й мировой войны, когда солдаты десятками тысяч оставляли боевые позиции. Как немцы тогда беспрепятственно занимали территорию России, так теперь Запад беспрепятственно захватывал сознание российских граждан.
  Если к двум последним советским десятилетиям, когда про коммунизм рассказывали только анекдоты, добавить более трех десятилетий демократии, получается, что на момент начала СВО сознание людей в России более полувека формировал тот, против кого она сегодня воюет.
  Выросло два поколения, и растет третье, чье сознание с детства под завязку заполнялось западными образами. Закономерно, что таким людям подсознательно близки диснеевские мультяшные герои и западная музыка, западные стандарты крутости, красоты и успешности.
  На кого хотят походить мужчины России? Кто постарше, те ориентируются на образ агента 007, на Джеймса Бонда: короткая прическа, солнцезащитные очки, строгий западный костюм. Второе поколение на Рэмбо. Самые младшие стригутся и одеваются, как герои компьютерных игр.
  На кого хотят походить женщины России? Кто постарше, у тех в голове в роли эталона образ голливудских див. Сознание второй волны захвачено супермоделями 90-х. Третью волну заякорили образы из Сети, где четко прослеживается западное направление.
  Какую песенку родители поют своему ребенку на день рождения? "Happy Birthday to You". Кто главный персонаж Нового года? Санта Клаус (святой Клаус), старичок в красном полушубке. Какая песенка ассоциируется у нас с Новым годом? Американская Jingle Bells ("Звенят бубенчики").
  Насколько для мужчин Новой Гвинеи самоочевидно, что на пенис нужно надевать котеку, а для женщин Афганистана, что нужно закрывать все части тела, а на лицо одевать паранджу (трусы для головы, закрывающие верхние губы так же, как нижнее белье закрывает нижние губы), а для граждан США самоочевидно, что им нужно ориентироваться на американские стандарты, настолько для граждан России естественно и самоочевидно ориентироваться... нет, не на свое, российское, по причине его отсутствия или безнадежного устаревания, а на западное. Оно для них уже родное.
  Невозможно помыслить, чтобы во время войны с Гитлером символом советской победы, патриотизма и всего такого, была немецкая буква. Немыслимо, чтобы советское оружие носило немецкие имена, например, реактивные минометы назывались бы не "Катюша", а "фрау Эльза".
  Не получается серьезно представить фронтовую хронику времен второй мировой войны, где советские солдаты поднимаются в атаку под немецкие марши, а самолеты с красными звездами делают воздушные пируэты под музыку из немецких фильмов. Если бы кто сделал такой продукт, он бы однозначно был воспринят провокацией со стороны врага.
  Чтобы увидеть катастрофичность сегодняшней ситуации, представьте, что в конце 1941 года, когда Вермахт стоял под Москвой, по русским окопам ходят немецкие пропагандисты и раздают агитационные материалы, а население имеет возможность читать немецкие газеты, освещающие происходящее в выгодном им свете. Именно в этом состоянии Россия.
  Любой гражданин России, имеющий минимальную компьютерную грамоту, может читать антироссийскую информацию. Равно как и любой гражданин США может читать антиамериканскую информацию. Только эффект от такого равенства в доступности информации такой же, как во время культурного обмена СССР и США. Когда американцы смотрели советские фильмы, это их укрепляло в уверенности, что они все правильно делают. Когда советские граждане смотрели американские фильмы, они соглашались с Высоцким, певших "Эх, ребята, все не так/ Все не так ребята!".
  Сегодняшняя реальность такова, что Россия воюет с коллективным Западом, но символом ее победы и патриотизма является западная буква Z. Патриотические ролики про атакующих солдат и самолеты России сопровождает западная музыка. Боевая машина называется "Терминатор", а готовящийся к выпуску истребитель пятого поколения выходит под названием Checkmate.
  Объяснения, что на Руси в древности Терминатором называли Ивана-Царевича; что название самолета переводится как "Шах-и-Мат", а западные буквы для конспирации; что западная музыка не западная, а общечеловеческая; что буква Z случайно похожа на западную, а на самом деле она из малоизвестной версии древнеславянского алфавита, лишь жирнее подчеркивают проблему.
  После таких объяснений в букве "Z" больше видится буква "S", трансформирующаяся в $, главный мотив и движущий стимул. Будете служить Богу или мамоне (под Богом понимается идея; под мамоной деньги и все, что за них можно купить). Если идеи нет, остается только мамона. Она сегодня не дополнительный стимул к основному, единственный движущий мотив. Уберите деньги, и конструкция мгновенно рухнет. Никакие лозунги не остановят разрушительный процесс.
  Как так вышло, что символом русской победы над западной экспансией является западная буква? Откуда у патриотов взялась тенденция духоподъемную хронику оформляют западной музыкой и образами? Зачем русскому оружию дают нерусские названия?
  Эти факты говорят о глубине проникновения в сознание того, против кого Россия воюет. Что вчера было невозможно помыслить, сегодня настолько норма, что ни обыватели, ни руководство не видят проблемы. Оккупация сознания, длящаяся несколько десятилетий, не могла пройти бесследно. Сознание, захваченное до подсознательных глубин, не может фиксировать захвата.
  Если у человека в подсознании сидит, что этанол, один из сильнейших наркотиков, известных на сегодня, не является наркотиком, и он зависим от него, он никогда не признает себя наркоманом. Максимум, алкоголиком, но это же не наркоман, хотя он самый настоящий этаноловый наркоман.
  У граждан России в подсознании сидит, что западное есть общечеловеческое, и потому нам кажется естественным делать западные образы символом победы над Западом. Но это не более естественно, как если бы американцы стали называть свои операции и оружие русскими словами.
  Люди всегда подражают сильному. Сталин носил военный костюм и ему подражали все слои общества. Даже далекие от военного дела люди, от кладовщиков до писателей, считали за особый шик одежду "под военного". Носил бы Сталин арабскую одежду, шиком был бы арабский стиль.
  Это стремление связано с инстинктом самосохранения: если я слабый, но выгляжу как сильный, мои шансы на выживание повышаются, чем если я выгляжу собой, слабым. Сегодня Запад самый сильный, и ему подражают во всем, от внешнего вида до целей и ценностей. Если бы самой сильной была Африка, мир подражал бы ей как в целях и ценностях, так в одежде и манерах.
  Самый ненадежный способ определить победителя по информации от СМИ. Ярче всего это видно на "Полете орла", возвращении Наполеон с острова Эльба. В 1814 году он отрекся от власти и ему дали во владение этот остров. В 1815 году он покинул его и с группой людей пошел к Парижу. Французские СМИ освещали его этапы движения. Заголовки газет менялись по мере приближения к Парижу: "Корсиканское чудовище высадилось в бухте Жуан"; "Людоед идет к Гарнассу"; "Узурпатор вошел в Гренобль"; Бонапарт занял Лион"; "Наполеон приближается к Фонтенебло". В итоге: "Его императорское величество ожидается сегодня в своем верном Париже".
  К журналистам претензий нет, они люди наемные и подневольные, что им велено писать или за что платят, то они и пишут. Ленин по этому поводу сказал: "Свобода печати есть свобода покупать газеты, покупать писателей, подкупать и покупать и фабриковать "общественное мнение".
  Безошибочный способ определить победителя - это не СМИ слушать, а песни, звучащие на центральных площадях. Если в весеннем Берлине 1945 года отовсюду неслись советские песни, не нужно было читать газет, чтобы узнать, кто победил.
  Хотите узнать, кто сегодня побеждает? Пройдитесь по улицам сегодняшней Москвы и любого большого города России, и послушайте, какие песни звучат из кафе. Загляните в свой плейлист. Так вы наглядно увидите пословицу англосаксов: рука, качающая колыбель, правит миром.
  Черчилль как-то сказал, что кто не хочет кормить свою армию, тот будет кормить чужую. Это выражение можно так перефразировать: кто не хочет формировать сознание своих граждан, тот получит граждан, чье сознание сформировал потенциальный противник.
  Россия в положении позднего СССР, из-под которого США тащила Восточную Европу, а Союз ничего поделать не мог. Кремлю в той ситуации оставалось только говорить про свободу и право народов на самоопределение. Сегодня Кремль наблюдает американский натиск на Восток, захват сознания своих граждан, и ничего не может противопоставить этому. Остается только говорить, что западные стандарты являются общечеловеческими ценностями и мировыми стандартами.
  Даже если ему удается части населения установить блок на восприятие информации против России и ее руководства, Запад просачивается в головы через продукцию, где ни слова о России и власти, но есть однозначные аналогии с сегодняшней Россией, ее лидером и его окружением. На эту информацию у патриотически настроенного населения блока нет. Она входит с черного входа и делает свое дело - сеет сомнения и заставляет видеть то, что нужно врагу. Причем, человек считает, что он сам увидел и пришел к этим выводам, тогда как его аккуратно к ним подтолкнули.
  Невозможно рядового человека защитить от этой атаки объяснением ситуации, указанием на факты и логикой, так как все это за рамками его восприятия. Можно только верой, но полноценная вера у масс включается, когда ее подкрепляет полноценное насилие за неверие в то, во чо нужно верить. без этого сегодняшнее настроение завтра может развернуться в противоположную сторону.
  С какой страстью массы кричали Христу, въезжавшему на ослике в Иерусалим: Осанна (Ошианна, что в переводе "спаси нас"), от восторга бросая ему под ноги свои одежды, с такой же страстью через непродолжительное время та же самая толпа кричала: "Распни его!".
  Неподкрепленная любовь легко переходит в обратное состояние - в ненависть. Люди истово веруют, одни в Бога, другие в коммунизм, третьи в расовые теории нацизма, во многом благодаря силовым институтам: инквизиции, КГБ, СС и прочее.
  Корни дееспособности институтов произрастают в первую очередь из веры силовиков, что их дело правое. Эрик Хоффер в "Истинноверующием" приводит на эту тему слова Гитлера: "Всякий акт насилия, не опирающийся на крепкую идейную основу, не имеет твердости и полон колебаний. У него нет крепости, которая возможна только при фанатичной точке зрения".
  Подчеркну, не из знания, силовики не богословы и идеологи, а именно из веры. Она дает им силы делать то, что нужно. Личность инквизитора не разрушалась только благодаря вере в правоту своего дела. Делай человек то же самое без веры, за деньги, его личность быстро бы разрушилась. Палачи потому и спиваются скоро, что глушат в себе мысль, что убивают людей за зарплату.
  Сила действия равна силе мотива. Что можно сделать за идею, того нельзя сделать за деньги. Всякая идея, религиозная, коммунистическая и националистическая, дает силы видеть врага во всяком, кто смотрит не в ту сторону. Это создает атмосферу, в которой технологии оперирования сознанием не работают. Даже когда факты против идеи запечатлены на небе, система все равно держится, как это наблюдалось с Галилеем. Но чтобы построить такую систему, нужна идея.
  
  Патриотизм
  
  Есть такое выражение "за неимением кухарки устанавливают интимный контакт с поваром" (в оригинале оно звучит грубее, но суть ясна). Россия пытается компенсировать идейный вакуум с помощью двух костылей: патриотизма и религии. Кажется, это единственное, на что сейчас можно опереться. Но при ближайшем рассмотрении это не идеи, а суррогаты - дары данайцев.
  Чтобы не просить читателя поверить мне на слово, посмотрим, насколько патриотизм и религия могут выступать в роли идеи. Начну с патриотизма. Его зачатки видны на обезьянах. Когда стая в безопасности, животные живут текущей жизнью. Одни друг у друга блох ищут, демонстрируя симпатию, другие ровные, третьи дерутся до крови. Но едва возникла опасность, склокам конец. Стая мгновенно сплачивается. Все обиды забыты. Кто секунду назад дрался, теперь стоит на защите своего противника, готов жизнь за него отдать. Но едва опасность миновала, жизнь возвращается в прежнее русло. Одни снова блох друг у друга ищут, а другие продолжают выяснять отношения.
  Аналогично обстояли дела у наших предков. В безопасности жизнь течет своим чередом, но как только общество обнаруживало приближение врага, оно мгновенно сплачивалось, становилось единым целым и готовилось к драке. В те времена люди видели друг в друге не другое существо, а продолжение себя. Не было отделения себя от племени, не было "Я", было только "МЫ". Отношения были как между разными членами тела. Если палец в беде, значит, все тело в беде. Спасение пальца есть спасение себя. Каждый жив, пока живы другие члены тела. Без них нет меня.
  По мере развития, наши предки укрепляли и огораживали территорию своего проживания. Возникает город - огороженное пространство. За его стенами люди чувствовали себя в большей безопасности. Прилегающая к городу территория кормила людей и поила, обувала и одевала.
  Что защищает от холода, голода и опасностей, является источником благ, к тому возникает рациональная и эмоциональная любовь. Человек начинает привязываться к родным березкам или пальмам, климатическим особенностям и обычаям. Его пронзают вибрации родной земли.
  В те времена защита своей родины была синонимом защиты своей жизни и своих близких, своей свободы, дома и имущества. Покушение на родину активировало инстинкт самосохранения. Все от мала до велика вставали на защиту от врага. Каждый знал, что враг пришел уничтожить наши жилища, разграбить имущество, а самих нас в рабство взять, или еще хуже, замучить до смерти.
  Такая перспектива высвобождала гигантские энергии. Даже если защитники сознавали, что шансов на победу нет, все равно сражались. Борьба достигала максимального накала. Защищали родину как свой дом, на пределе возможностей, показывая чудеса героизма и самопожертвования.
  Когда Гитлер напал на Россию, все понимали, что в случае проигрыша, минимум, будут жить в статусе недочеловеков, в роли домашней скотины. Максимум, победители отравят побежденных сначала на каторжные работы, потом в лагерь смерти, далее в газовую камеру, а оттуда в печку.
  На этом фоне во всех сердцах откликнулись слова песни: "Вставай, страна огромная!". Страна была наэлектризована идеей защиты от агрессора. В военкоматы очереди добровольцев стояли. Сыновья первых лиц государства использовали связи отцов не с тем, чтобы не идти на фронт, а ровно наоборот, чтобы пойти туда. Материальный стимул был, за подбитую технику врага или к ордену полагалось денежное вознаграждение, но деньги тут были бонусом к главной цели, а не целью. Достаточно было, как пел Высоцкий "Если родина в опасности/ Значит, всем идти на фронт".
  Патриотизм растет не из лозунгов, а из ситуации и здравого смысла. Если бы не было угрозы здоровью и жизни, свободе и благополучию, патриотизму неоткуда было бы взяться. Без причины не бывает следствия. Если причина исчезает, порожденное ею следствие тоже исчезнет. Пусть не сразу, но неизбежно. Если дерево отрезать от корней, некоторое время оно будет выглядеть как живое. В его кроне даже птицы будут петь. Но в итоге оно засохнет. Аналогично и патриотизм, если уходят причины, он по инерции какое-то время будет существовать, но потом неизбежно исчезнет.
  Сегодня в мире нет агрессора, желающего присвоить ваше имущество, а вас убить, в плен или рабство забрать. При современной экономике ваш скарб никому даром не нужен. В рабство вас тоже никто не хочет забирать. Многие страны не знают, как защититься от наплыва добровольцев, жаждущих сдаться в плен и продать себя за недорого. Рациональный мотив для патриотизма исчез.
  Если, допустим, ваша страна попадет под власть Франции, чем это лично вам угрожает? Вас ограбят, убьют, сделают человеком второго сорта за то, что вы из России или Белоруссии? Нет оснований для такого предположения. Если более 30% французских граждан являются выходцами из бывших французских колоний (Ливан, Марокко, Ливия, Конго, Алжир), если негры и арабы полноценные граждане, то чем хуже русские, татары, кавказцы и другие выходцы из России? Ничем.
  Единственное, что изменится, по телевизору другие лица будут говорить про заботу о народе, вместо российского гражданства будет французское, а вместо рубля в магазинах будут принимать евро. Могут ли такие "опасности" создать у человека такой же мотив для борьбы, как с Гитлером?
  Если бы советского человека во время войны с Третьим Рейхом спросили, что хорошего он получит в случае победы России, и что плохого в случае поражения, он бы ответил не задумываясь, быстро, ясно и конкретно. Сказал бы, что в случае поражения России он будет недочеловеком, а в случае победы продолжит жить как раньше жил - в статусе полноценного человека.
  Если российского гражданина сегодня спросить, что хорошего ждет от победы России, и что плохого с ним случится в случае проигрыша, он сильно затруднится с ответом. Одно дело, когда наступает Гитлер, тут все очевидно последнему идиоту. Другое дело Запад наступает, который как кот Леопольд предлагает "давайте жить дружно", а вместо угроз призывает установить мир.
  Естественным, настоящим патриотом является тот, у кого есть рациональные основания для защиты России. Троцкий говорил, что патриотизм на протяжении всей истории был нерасторжимо связан с властью и собственностью. Настоящими патриотами всегда были хозяева государства. Их патриотизм имеет ясные корни. Государство для них является источником все земных благ. Когда источнику благ возникала угроза, у них возникал гигантский мотив защищать его всеми силами.
  Кто заявляет себя патриотом, но ничего не теряет от поражения России, тот не рациональный, а эмоциональный патриот. Природа такого патриотизма схожа с футбольным фанатизмом. Что футбольные фанатики готовы добровольно делать? Смотреть игру, носить одежду с символикой клуба, разрисовать лицо в его цвета, кричать кричалки, дудеть в дуделки, драться после матча и делать прочие вещи, единственная цель которых - добыть себе яркие эмоции.
  Если футбольному клубу от фанатов нужно получить больше, чем они добровольно готовы дать, ему нужно создавать дополнительный мотив - давать болельщикам те или иные пряники.
  Что эмоциональные патриоты готовы добровольно делать? Примерно тоже самое, что и футбольные фанаты: лозунги кричать, поднимать тосты за родину, рисовать букву Z, флаг вывесить, комменты в соцсетях писать, картинки постить, вызывающие гордость за страну, и под ними фраза "Эту страну не победить!". (аналогичные картинки гуляли в СССР перед его крахом).
  Если России от эмоциональных патриотов нужно больше, чем они готовы добровольно дать, ей тоже приходится создавать дополнительные мотивы. Первый такой мотив в виде пряника: деньги, чины и перспективы. Второй мотив в виде кнута: аппарат насилия и угроза наказания.
  Патриотизм не может заменить идею, так как по своей природе не самостоятелен. Во время гражданской войны в России белые и красные патриоты любили свою страну и хотели ей блага. Но проблема была в том, что белые патриоты видели для нее благом монархию, а красные коммунизм. Чем сильнее был патриотизм сторон, тем быстрее крутилась мясорубка гражданской войны.
  Если взять за 100% население России, первым настоящим патриотом является Путин. Падение России несет ему неприемлемые проблемы. Он теряет все и даже больше.
  Второй круг настоящих патриотов - мы, носители идеи (саму идею изложу позже). Россию мы воспринимаем тем единственным кораблем, на котором можно достигнуть жизненно важной цели. Этот факт делает наш патриотизм таким же настоящим и естественным, как у президента.
  Путин на первом месте из-за разной скорости наступления проблем. В случае поражения России неприемлемый негатив наступит для него быстрее, чем для нас. Естественно, что на тонущем корабле люди энергичнее ищут выход, чем больные онкологией.
  Третий круг настоящих патриотов - ближайшее окружение Путина, чье положение зависит от него, и крупная экономическая элита, которая при новой власти с очень высокой вероятностью все потеряет. Но головы тех и других останутся на месте, что влияет на их патриотический накал.
  Все остальное население, какие бы слова оно не говорило, являются эмоциональными, а не рациональными патриотами России. И не потому, что для рационального патриотизма у них места нет в голове. Такое место в теории есть у всех, каждый может стать рациональным патриотом. Но при условии, что лично он много теряет от поражения России. Не расстраивается, как болельщик от проигрыша своей команды, а именно теряет, и чем ощутимее эта потеря, тем сильнее патриотизм.
  
  Религия
  
  Теперь посмотрим, насколько религия может выступить в роли идеи. Начну с определения веры в Бога. Показателем веры является не произношение по случаю фразы: "я верю в Бога", а выполнение воли Бога. Настоящую веру показывают не столько словами, сколько делами. Кто не готов убивать и умирать за свою веру, готов только называть себя верующим и на форумах писать, как он верит в Бога, тот картонный верующий.
  Вера большинства современных людей сводится к говорению о вере в Бога и к обрядам. Это вера в карманного бога - в сущность, которая не требует никаких жертв и вообще ничего. Этому богу не нужно приносить жертв и строить храмы. С него достаточно уголка в сердце верующего.
  Карманные верующие заключают со своим богом договор о сотрудничестве: мы будем верить, что ты есть, а ты за это наши просьбы будешь выполнять. И нагружают его бытовыми просьбами: дать денег, найти жениха/невесту, успеть на самолет, избавить от болезни и прочее. С карманным богом люди торгуются как на рынке: "божечка, если ты поможешь мне в этом деле, то я взамен поверю, что ты есть, и даже буду при случае рассказывать, как ты мне помог".
  Если бог хорошо справляется с поручениями, карманные верующие награждают его фразой "слава богу". Если же карманный не оправдывает возложенных на него надежд, люди сердятся на него, искренне возмущаясь в стиле: "Куда бог смотрит?!". Типа, я чо, зря в него верю?!
  Карманный бог в табели о рангах ниже домового. Домовёнку хотя бы иногда дают блюдце с молоком. Карманному ничего. В него "просто верят". "...Лучше совсем без Бога, лучше на свой страх устраивать судьбу, лучше быть безумцем, лучше самому быть Богом!" (Ф. Ницше).
  Надежным показателем всегда являются дела, а не слова. Если человек заблудился и не знает куда идти, его маршрут всегда хаотичный. Если же маршрут прямой как стрела, а человек говорит, что не знает цели - это показатель, что он сознательно или бессознательно себя обманывает.
  Если через этот признак посмотреть, например, на людей, заявляющих себя агностиками, они говорят о невозможности иметь знание, то увидим бессознательный обман. Кто не знает, куда идти, у того не может быть целеустремленного пути. Его путь представляет хаотичное движение. Если мы посмотрим на путь агностика, то увидим, что он прямой как стрела. У рядового обывателя путь тоже прямой как стрела. Если сравним оба пути, то увидим их абсолютную идентичность - к бытовым благам, материальным ценностями и удовольствиям в моменте. Тот, кто называет себя агностиком, кладет все силы и время в том же направлении, что и обыватель, который слов таких не знает.
  Кто кладет все свое время и силы на алтарь чего-либо, того называют фанатиком. Кто отдает всего себя быту, тот бытовой фанатик, по сути, ничем не отличающийся от религиозного фанатика. У них разные алтари, но суть одна - полная отдача без дополнительных стимулов. Насколько торговца не нужно стимулировать к прибыли, она для него сама по себе является стимулом, настолько бытового фанатика не нужно стимулировать посвятить свою жизнь обустройству быту.
  Сознательно или бессознательно агностики обманываются, когда говорят, что у них нет знаний, образующих главную цель. Их прямой путь является неопровержимым доказательством, что у них есть ясный ориентир. Без него прямой путь и стремление идти им были бы невозможны.
  Теперь смотрим на людей, заявляющих себя верующими. Берем за точку отсчета, что вера выражается в выполнении воли Бога, т.е. в выстраивании своей жизни с ориентиром на заповеди Бога. Не говорите мне, во что вы верите, что для вас высшая ценность и в чем смысл жизни. Скажите мне, на что вы тратите львиную долю своего времени и сил, и я скажу вам, во что вы верите, что для вас высшая ценность и смысл жизни.
  Выполнение воли Бога - это фундамент и костяк, на который навешиваются слова, пост и обряды. Если нет фундамента, нет исполнения воли Бога, есть только слова и обряды, это не вера, а традиция, привычка, культурный код, бизнес, политика и прочее, но только не вера.
  Авраам был верующим. Когда Бог велел ему принести в жертву его единственного сына, он без долгих раздумий взял сына, нож, хворост, и пошел делать то, что велел Бог. Авраам здраво рассудил, что Богу виднее, когда сын должен отправиться на небеса, сейчас или через сто лет.
  Вопрос: если Бог сейчас велит верующему сделать что-то подобное, выполнит он его волю? Не выполнит. Каким образом объяснит это, не имеет значения. Для рассматриваемой темы главное, что не выполнит. Кто не готов выполнить божественную волю, того нельзя определить верующим.
  Если человек верит, что пища отравлена, как бы привлекательно она не выглядела и какой бы вкусной ни была, есть он ее точно не будет. Если же ест и при этом говорит о том, что свято верит, что эта пища отравлена, на самом деле он уверен в обратном. Дела указывают на истину, а не слова.
  Если человек верит, что за гробом есть жизнь, и ее качество зависит от соблюдения заповедей Бога, за их исполнение на том свете его ждет райское блаженство, а за нарушение адские муки, его главной целью и смыслом жизни будет соответствие воле Бога. Все остальное по боку.
  Если апостолы всем сердцем и душой, и всем своим помышлением и существом верили, что Христос воскрес, угроза лютой казни не могла заставить их отказаться от проповеди. Если первые христиане свято верили, что поклоняться можно только одному Богу, никакие угрозы не могли их заставить поклониться римскому императору и принести ему жертву как высшему существу (в древнеримской империи император официально считался божеством и был верховным жрецом).
  Если через эту призму смотреть на тех, кто называет себя верующими, то увидим, что это не так. Из поведения абсолютного большинства верующих видно, что их настоящая цель заключается в следовании предписаниям системы: обустройство быта, материальные ценности и удовольствия.
  Объяснить это можно только тем, что никто из них серьезно, по-настоящему, не верит в Бога. Это обычные обыватели, живущие своими проблемами и заботами. Заявляют они о своей вере в Бога только потому, что так спокойнее жить, есть на кого надеяться, когда других надежд нет. Это про них сказано, что они идут широкими и удобными дорогами, "просто верят", потому что идти узкими и трудными дорогами, реально верить - вещь крайне неудобная и дискомфортная.
  Все люди, в том числе и те, кто называет себя верующими, делятся на более и менее активных, и на совершенно пассивных. Пассивные преимущественно простецы, понимающие веру на уровне Шарикова. В основном ведут тихий образ жизни. Максимум, в сети позволяют "подавать какие-то советы космического масштаба и космической же глупости" (М. Булгаков "Собачье сердце").
  Первую скрипку играют активные. Как в светской сфере кучкуются вокруг тем, обещающих выгоду, так и в религиозной. Когда большевики взяли власть, толпы карьеристов пошли записываться в коммунисты. Когда Кремль неофициально, но очевидно поднял православие, тут же появилось множество борцов за духовность и нравственность, за возврат к корням и прочее.
  Перед революцией царская власть негласно одобряла еврейские погромы, потому что евреи были источником революционных кадров. Но итог поддержки был противоположный. Когда люди поражаются в правах за то, что в их жилах течет неправильная кровь, и нет возможности заменить ее на "правильную" (никто не может изменить свою природу, может только скрывать), им некуда деваться, кроме как тем или иным образом выступать против системы. Что евреи и делали. Среди ключевых фигур большевизма огромный процент представляли люди с неправильной кровью.
  Сегодня власть неофициально приветствует тренд на гонения людей с неправильным вкусом в сексе. Оседлавшие этот тренд извлекают из него свои материальные и имиджевые выгоды. Это в моменте дает эффект, но в длинную это проигрышная стратегия. Гонимые никогда не исчезают. Они ложатся на дно и ждут своего часа, как белые офицеры, оставленные отступившей армией.
  И в заключение... Когда религия была официальным основанием государства и источником власти, а абсолютное большинство заявляло себя верующими и было неграмотно, религия тогда не смогла стать системообразующей идеей и спасти царскую Россию от развала.
  Полагать, что тогда религия не смогла ни того, ни другого, а сегодня сможет - это в высшей мере наивно. В сегодняшней России заигрывание с тенями прошлого не просто менее эффективно, оно опасно, так как работает в противоположную сторону, как и лозунг "Россия для русских".
  
  Бесплодность
  "В стадах нет ничего хорошего,
  даже если они бегут за тобой".
  (Ницше "Злая мудрость").
  
  Если описанные проблемы подобны сердечным и легочным заболеваниям, то следующая на злокачественную опухоль похожа. Чтобы показать ее, нарисую самый лучший вариант развития событий для России. Допустим, СВО закончится полной победой России, и, как следствие, Украина и весь мир признает новые границы, США снимет санкции. Кажется, все замечательно и идеально.
  Но заглянем дальше. Начну с того, что есть организмы, способные давать потомство, и есть организмы, не способные к этому. Например, лошади и ослы могут размножаться, но если скрестить осла с лошадью, получится мул. Он по своей природе не способен принести потомства.
  Аналогично и с монархиями. Есть модели, способные продолжаться неограниченно долго. Есть модели со строго фиксированным сроком жизни. Рассмотрим плодоносные монархи. А первую очередь это царская власть. Она стоит на принципе "Король умер. Да здравствует король!"). Власть Ватикана (там принцип "Папа умер. У вас есть Папа!"). Это красная монархия Северной Кореи, где власть передается от отца к сыну на тех же основаниях, на каких в племени от вождя к сыну.
  Институт короля регулирует закон престолонаследия. Институт Папы выборы кардиналов - конклав. Красная монархия является самой слабой конструкцией, так как в случае отсутствия сына у правителя возникают те же проблемы, что в племени в случае отсутствия сына у вождя. Между его приближенными начинается борьба за высшее положение в племени. Победит сильнейший, но до этого племя будет лихорадить. И чем оно больше, тем больше проблемы этого периода.
  Общее у всех этих моделей - под ними есть учение, на базе которого монархия плодоносит. В основе королевской и папской монархии религия, определяющая Бога источником власти, а главу Государства и Церкви его помазанником или представителем. В основе красной монархии Северной Кореи лежит учение чучхе (смесь самобытности, надежды на себя, конфуцианства и коммунизма).
  Общая черта всех этих учений: положение "люди не равны". Король выше простолюдина по факту своей избранности Богом. Процедура "венчание на царство" ставит его на роль мужа, где государство в роли его жены (потому и венчание, царь обладает страной), а народ в роли детей.
  Папа выше любого верующего, у него статус отдельного субъекта международного права. Нет деяния, совершенного Папой, которое можно было бы квалифицировать преступлением, как нет такого деяния у абсолютного монарха. Что он делает, то законно по факту, что он это делает.
  Северокорейский вождь выше своих подданных, о чем говорит учение чучхе. Согласно ему общество представляет из себя структуру, в центре которой вождь, а вокруг сплотившаяся масса, расходящаяся концентрическими кругами. Масса транслирует на вождя свою любовь. Это дает ему энергию, которую он перерабатывает и выдает назад в увеличенном размере. Каждый в итоге становится сильнее, и по этой теории у общества появляется бесконечный потенциал к росту силы.
  Чтобы дать вождю энергию, нужно обожать его до самоотречения, как живое божество. Все северокорейцы обязаны боготворить вождя, это считается делом государственной важности. Если кого-то замечают за недостаточным проявлением любви, к тому применяются суровые наказания. В этой концепции чучхе слабая любовь является подрывом основ государственной системы.
  Серьезным уголовным преступлением является недостаточное выражение горя по смерти вождя. Недостаточное почтение (например, написание предложения, в котором есть имя вождя, с другого слова) тоже является преступлением.
  Результат таких законов можно наблюдать во время похорон вождя. Люди от горя рыдают навзрыд, рвут на себе волосы, одежды и заламывают к небесам руки. Все это не наигранно, а искренне. Сильное выражение эмоций способствует возникновению массовой истерии.
  Объясняется это тем, что угроза наказания активирует инстинкт самосохранения. Разумнее несколько дней искренне горевать, чем несколько лет провести в северокорейском концлагере за неуважение к святыне. В этой ситуации любой, кому сейчас это смешно, вел бы себя точно также.
  Прямые параллели можно наблюдать в любой религии. Перед пытками инквизиции и угрозой сожжения на костре у человека неминуемо включается инстинкт самосохранения. Далее это все входит в кровь и плоть, пропитывает человека до мозга костей, что и образует искреннюю веру. В ней нет никакой логики, верующие в большинстве своей не знают тонкостей своей веры, они "просто верят". По мере ослабления угрозы за "не-до-верие", падает накал религиозных чувств.
  Теперь рассмотрим бесплодные варианты монархии (они называются диктатурой). Отличает их от плодоносных моделей условия зарождения. Плодоносная монархия рождается из стремления навсегда стать хозяином объекта (религии или государства). Неплодоносная возникает как реакция на текущую опасность, где нужно быстро принимать решение. Например, на войне или при пожаре и прочих экстремальных ситуациях скорость решений важнее качества, и тут не до дебатов. Также и с диктатурой, ее рождает ситуация, где нужно здесь и сейчас принимать решение.
  Античные демократии на время войны на определенный срок назначали диктатора. Если он себя хорошо проявлял, его полномочия продлялись. Если нет, назначали нового диктатора. После войны качество решений становилось важнее скорости, и возвращалось коллегиальное правление.
  Россия в данный момент является неплодоносной монархией - имеет ограниченный срок. Этот срок определен продолжительностью жизни Путина. Кода президент уйдет, события начнут развиваться согласно записанным в Конституции положениям. А там черным по белому написано, что единственный источник власти - народ. И он выражает свою волю через выборы.
  На выборах побеждает не тот, кто лучше стреляет, а тот, кто лучше манипулирует сознанием. Вопрос времени, когда монета упадет на нужную Западу сторону, и к власти придет Горбачев Љ2. Он явится в тоге борца против диктатуры, за демократию, а также за свободу, равенство и братство.
  Далее повторится советский сценарий. Новый президент запустит дискуссию на тему: что выше, целостность страны или право народов на самоопределение? Общество заволнуется дебатами. Одни скажут, что право народов священно, так как оно в Конституции прописано. Другие, скажут, что целостность России священна, так как это тоже в Конституции записано. Третьи скажут, что Россия должна применить к себе те же мерки, какие применяла к Украине. Если она говорила, что нормы международного права выше Конституции, что у народа есть право на самоопределение, что международный суд ООН признает право на одностороннее отделение от государства, то нужно на свои слова ориентироваться в вопросе, что выше, Конституция или международные нормы.
  Каждый из вариантов найдет своих сторонников. Чтобы не раскалывать общество, Горбачев Љ 2 примет мудрое решение - не занимать ничью сторону. Он предложит спросить у народа, как правильно поступить в этой ситуации, ибо "глас народа - глас божий".
  В какой мере Бог всегда на стороне больших батальонов, в такой мере народ всегда говорит то, что ему внушают элиты. А они внушают то, что им выгодно. Как элитам советских республик было выгодно из подчиненных Москве чиновников превратиться в правителей независимых стран, так и региональным элитам современной России выгодно такое развитие событий.
  Этот факт делает результаты референдума предсказуемыми, так как массы по своей природе манипулируемы. Элитам не составит труда сделать то, что сделали элиты царских губерний, потом советских республик - убедить народ, что их регион должен стать независимым государством.
  Как только Горбачев Љ 2 даст старт, все будет развиваться под копирку по сценарию развала СССР. Народ предсказуемо изъявит волю, и начнется второй парад суверенитетов. Возникнут новые демократические государства. На бумаге они будут независимыми, по факту - колониями США.
  Россия сидит на бочке с порохом - на Конституции. Там много разрушительных положений, типа запрета иметь идею или право народов на самоопределение, и прочее. Но эти бомбы можно убрать. Никто не помешает России устранить из своей Конституции запрет на идею или слова про право народов на самоопределение. Или не убрать это право, а поставить его в подчинение (чему?).
  Сталин поставил право в подчиненное положение идее: "Кроме права народов на самоопределение, есть еще право рабочего класса на укрепление своей власти, и этому последнему праву подчинено право на самоопределение. Бывают случаи, когда право на самоопределение вступает в противоречие с другим, высшим правом, - правом рабочего класса, пришедшего к власти, на укрепление своей власти. В таких случаях, - это нужно сказать прямо, - право на самоопределение не может и не должно служить преградой делу осуществления права рабочего класса на свою диктатуру. Первое должно отступить перед вторым".
  У России нет идеи, и потому вопрос, чему подчинить право народов на самоопределение, открытый. Но и это не главное. Допустим, его подчинят целостности России. Тут много вопросов, например, как из чего следует такая иерархия? У большевиков она следовала из идеи коммунизма. При царе из идеи православия (Россия - дом пресвятой богородицы). А сейчас из чего? Из текущей ситуации? Из желания, под которым нет мировоззрения? Кто назовет это прочным основанием?
  Но и это не главное. Главное, как убрать слова, что народ хозяин государства, и что он источник власти? Если народ не хозяин и не источник, тогда кто? При религиозном мировоззрении Бог был источником власти, а хозяином государства правящий класс. При гуманистическом взгляде народ единственный кандидат м на роль хозяина, и на роль источника власти. Как паровоз только по рельсам может двигаться, так и современная Россия может только по дороге демократии идти.
  Есть такая фраза: "Не важно, кто управляет страной. Дайте мне в управление финансовую систему, и управлять буду я". В перефразированном виде она может звучать так: "Не важно, кто победит на выборах. Важно, что если власть временная, страна попадает под контроль США".
  Как охотники огораживают флажками коридор и гонят по нему зверя на выстрел, так США огораживают демократическими лозунгами коридор, по которому гонят Россию "на выстрел" - на установление текучки в высших эшелонах власти. Как только президенты в России будут меняться точно в срок, Россия повторит судьбу Украины - станет колонией нового типа. Аборигены будут выбирать себе власть, она будет послушна метрополии (если нет, то получит "борьбу за счастье и свободу"). Все претензии аборигены будут адресовать не метрополии, а выбранной ими власти.
  
  Ответственность
  
  Все может быть. Даже чего не может быть, тоже может быть. Может быть, после ухода Путина все башни Кремля скажут друг другу: все мы в одной лодке, и нужно договариваться. Далее выберут Путина Љ2, и он сможет сохранить Россию (сохраниться она может только при постоянной власти).
  Но какова вероятность? Каковы шансы, что ключевые фигуры договорятся, а не разругаются? А если и договорятся, то найдется ли сопоставимая с Путиным фигура? Если найдется, сможет она постоянно устраивать фейковые выборы, необходимые для удержания постоянной власти?
  Чтобы понять опасность этой тактики (именно тактики, маневра в моменте) держим в голове, что Россия сохраняет целостность и не полыхает гражданской войной только благодаря монархии - постоянной власти одного. Если бы власть менялась с демократической скоростью, страна давно бы летела в пропасть гражданской войны с последующим разбиением на "независимые" страны.
  Достигнуто постоянство через обман системы - фейковые выборы, когда результат заранее известен. Для интеллектуальной части общества слова власти о всемерном развитии демократии и совершенствовании избирательной системы звучат примерно также, как для жителей Праги в 1968 году слова о дружбе народов, произносимые с советских танков. Но так как другого основания для власти в существующих условиях нет, сохранение России требует таких слов и действий.
   Где власть вынуждена говорить то, чему не может соответствовать, там общество начинает гнить. Процесс начинается с элиты и интеллектуалов. Массы первое время ничего не видят, так как их мышление проходит по бытовой линии. Но со временем и они видят, что слова и дела власти не совпадают. Общество становится похоже на сухую солому, вспыхивающую от любой искры.
  Но если даже все это чудом получится, это еще не все. Насколько реально, что потенциально опасные регионы многонациональной России, главы которых сейчас признают Путина, а некоторые даже за отца родного считают, сохранят эти чувства к следующему президенту России?
  Будущее каждого жителя России определяют ответы на эти и другие сложные вопросы. Какова вероятность положительных ответов в условиях идейного вакуума и разрушительных положений Конституции, если внутри России и за ее пределами многие заинтересованы в отрицательных ответах, а массы наполнены гуманистическими догмами и демократическими установками?
  После ухода Путина Россия уподобится царской империи после ухода царя, а политические и экономические группировки революционным партиям. Тогда они хотели провести Учредительное собрание, но вместо него началась гражданская война. Если бы большевики не захватили власть, и собрание удалось провести, проигравшие вряд ли признали бы его итоги. А если и признали, то только на условиях текучки власти, по принципу "сам поимел власть, дай другим поиметь". Для гигантской России такая кадровая политика означала бы медленный, но верный крах.
  Когда Титаник обнаружил, что идет на айсберг, в теории было два сценария: таранить айсберг в лоб или уклоняться. В первом варианте сминались носовые отсеки, занятые служебными помещениями и частично каютами экипажа, пассажирских кают там не было. Остальная часть судна сохранялась и оставалась на плаву. Цена: гибель людей в первых отсеках и повреждения судна.
  Во втором варианте судно могло уклониться от айсберга. Цена такого риска: если маневр не удавался, айсберг пропарывал судно по боку, как нож консерву, после чего оно быстро тонуло. Все пассажиры без выхода на открытую палубу тонули. Да и те, у кого был такой выход, будь волны чуть повыше или помощь пришла позже, не имели шанса спастись на шлюпке.
  Теперь представьте, Титаник находится под управлением дружной сплоченной команды. Все ее члены как родные братья и даже лучше, готовы умереть друг за друга, если потребуется. И вот они увидели, что прямо по курсу айсберг, и нужно принимать решение: таранить или уклоняться.
  Все максимально заинтересованы найти правильное решение. Но мнения разделились. Одни за таран, другие за уклонение. Каждая сторона уверена, что она права, а ее оппоненты ошибаются. Дружба уходит на второй план. На первое место выходит стремление любым способом продавить правильное решение, т.е. свое. Напряжение стремительно нарастает, пока не переходит в открытую борьбу. У противников нет друг к другу ничего личного. Каждый уверен, что он спасает не только себя, но и своих братьев, а также пассажиров. Выжившие ему потом еще спасибо скажут.
  Когда начался красный террор, под его маховики попадали люди, в свое время помогавшие Ленину, дававшие ему убежище, пищу и кров. За них приходили заступаться, напоминая вождю об оказанных ими услугах. Ленин не отрицал, соглашался, но не заступался, а давал делу ход. Так как понимал, что его примеру последуют остальные. Если он спасет своих бывших благодетелей, террор забуксует, и большевики потеряют власть вместе с головами. Если же проигнорирует просьбы о помощи, его примеру последуют остальные, и террор достигнет своей цели, власть будет удержана.
  Кремль в положении пловца, так далеко заплывшего в море, что потерял берег из виду. Нет никаких ориентиров, тучи закрыли солнце. Теперь он или поплывет в открытое море, или к берегу. Решающее значение в этой ситуации играют не силы, а направление. Если пловец полон сил, но взял неверный курс, он плывет к своей смерти. Если же его силы на исходе, но он взял верный курс, у него есть все шансы выйти на берег. Лучше медленно плыть к жизни, чем быстро к своей смерти.
  Россия сейчас держится исключительно на огромном, безраздельном авторитете Путина. Он в прямом смысле царь, на которого замыкаются все ключевые узлы системы, как на ствол ветви. Но увы, его монархия бесплодна. При утрате центральной детали конструкция развалится, как дерево при утрате ствола. С уходом Путина Россию ждет тоже самое, что царскую империю с утратой царя.
  Анализ ситуации показывает, что Россия в худшем положении, чем поздний СССР. Как бы ни было плохо положение Союза, но в нем в роли ствола был не один человек, а КПСС. Советский ствол был как бы сплетен из множества прутиков. Исчезновение любого прутика не обрушало систему.
  Да, большинство прутиков были гнилые, т.е. формальными коммунистами, которые потом жгли на публику свои партбилеты. Но были в КПСС и идейные коммунисты. Пусть их было мало, путь это были "крепкие хозяйственники", не самые умные идеологически и политически, но они были. Это значит, какой-никакой, а ствол сохранялся. Исключительно благодаря этому факту развал СССР вытянулся в несколько десятилетий. Исчезни ствол сразу, как царь в царской России, система не постепенно бы развалилась, а по историческим меркам это произошло бы мгновенно.
  Итак, в советской России была ущербная идея коммунизма. Она была похожа на ошибочный чертеж. Собранный по нему самолет никогда не мог полететь, как бы самоотверженно и тщательно его не собирали. Как следствие, собранная вокруг этой идеи партия была полумертвой. Не мертвой, так как были люди, искренне верившие, что теорию Маркса-Ленина можно реализовать. Но и не живой, так как идея содержала фундаментальные ошибки. Но идея была, и партия тоже была.
  В современной России нет никакой идеи. Как следствие, неоткуда взяться сторонникам идеи и идейной партии. Во власти нет ни одного человека, который пришел бы туда с целью реализовать идею. Все шли по власть за пряниками, какие сопровождают власть - тщеславие и земные блага.
  Это не значит, что люди во власти такие сякие плохие. Это значит, что они люди. Всякая жизнь стремится к благу. Если есть идея, люди кладут себя на служение ей. Если идеи нет, кладут себя на служение мамоне. Третьего не дано. Как брошенный камень летит вверх или вниз, зависнуть в воздухе он не может, так и человек стремится к идее или деньгам, стоять он не может.
  Политика сегодня стала бизнесом, и ею занимаются ради карьеры, статуса и благополучия. Партия, позиционированная как правящая, на 100% состоит из людей, шедших во власть за чем угодно, кроме служения идее по причине ее отсутствия. При всем желании она не может выполнить такую же роль для падающей России, какую в свое время выполнила КПСС.
  Кто думает, что деньги решают все, что у нас много нефти и газа, и потому выкарабкаемся как-нибудь, тот демонстрирует бытовой уровень мышления. Как армия состоит из боевых частей плюс обоз, так государство - это идея (главная цель), плюс экономика. В армии первичны боевые части, а обоз вторичен. Если обоз утрачен, но бойцы сохранены, они могут добыть себе новый обоз. Если же боевые части утрачены, как бы ни был велик обоз, он беззащитен как червяк. Аналогично и с государством, если оно утратило идею, но сохранило экономику, из него сделают колонию.
  Когда СССР утратил идею, вследствие чего КПСС потеряла власть, единственным слоем людей в государстве, понимавшим суть происходящего, остались руководители спецслужб. Они были накачены установкой защищать родину, и по справедливому высказыванию представителя этого ордена, Россия во время падения в бездну уцепилась за чекистский крюк. Если бы не этот крюк, она давно бы исчезла с карты мира. Но в отсутствии идеи крюк начал служить мамоне и гнить. Действия Путина создали ситуацию, на время остановившую гниение. Только Путин не вечный. И идеи нет.
  Сегодня Россия похожа на медведя с похмелья. Через одно плечо у него перекинут рюкзак с тяжелым вооружением, через другое с ядерными и гиперзвуковыми ракетами. Из кармана торчит бутылка водки. Початая. Серьезный такой медведь... Драться с ним точно никто не хочет.
  Он стоит на льдине, на одной стороне которой написано "Народ - хозяин государства", а на другой "Постоянная власть". Посредине льдина треснула и разъезжается в разные стороны. Путину удается сохранять целостность льдину за счет обмана системы. Но под нее подплыла американская подлодка и тихой сапой толкает в теплые воды демократии, где она неизбежно растает.
  Западу абсолютно все равно, что происходит на льдине, пока она держит курс на демократию. Кто здесь кого победит и что украдет - безразлично. Главное, чтобы она плыла заданным курсом. Все остальное сделают физические, социальные, экономические и политические законы.
  Стандартного решения нет. Нужен ход. Я и мои идейные сторонники кровно заинтересованы в сохранении России. Как было сказано ранее, она тот корабль, на котором можно доплыть до цели - реализовать идею. На базе этой идеи я предлагаю выход. Это не игра в русскую рулетку, это ход.
  Чтобы оценить мое предложение, попробуйте максимально дистанцироваться от шаблонов и эмоций. Представьте себя инопланетянином, свободным от всех земных установок, и посмотрите на ситуацию в пропорциональном масштабе, игнорируя все, кроме логики и фактов.
  Я утверждаю, что корень всех проблем России - гуманизм и либеральная демократия. Весь остальной негатив, какой она имеет сейчас, и будет иметь в будущем, является следствием.
  Это необычное заявление. Все мы выросли в уверенности, что гуманизм с демократией есть светочи прогресса и высшее достижение человечества, но это совсем не так.
  Всякое экстраординарное утверждение требует экстраординарных доказательств. Предлагаю вам такие доказательства. Если они окажутся для вас убедительными, далее предложу свое видение ситуации и план действий. Если нет, на нет и суда нет.
  
  ЧЕТВЕРТАЯ ЧАСТЬ
  ГУМАНИЗМ
  
  Завязка
  
  С XIV века, эпохи Возрождения, искусства и науки начали самостоятельное существование. До этого они обслуживали запросы Церкви. Творцы получили возможность выражать себя, не переходя обозначенных Церковью границ, и создали платформу под событие цивилизационного масштаба.
  В начале XVII века обнаружились факты, не совпадающие с информацией от Церкви. Чтобы понимать масштаб произошедшего, немного истории. В 270 году император Аврелиан объявил, что 25 декабря, в день зимнего солнцестояния, когда день начинает расти, празднуется рождество Митры, бога Солнца. Светило было объявлено верховным божеством и покровителем Рима.
  Обычной практикой было назначать день зимнего солнцестояния днем рождения того или иного божества. Не избежало этой практики и христианство. В 337 г. Папе Римскому Юлию I в молитве открылось, что 25 декабря родился Иисус Христос. Чуть менее, чем через сто лет, в 431 году на соборе в г. Эфес Святой Дух открыл, что Христос родился в ночь с 24 на 25 декабря, в день зимнего солнцестояния. Значимости события соответствовал масштаб записи и где она была сделана, - прямо на небе. Фраза "Рождество Христа" синоним "День зимнего солнцестояния".
  С момента проведения собора прошла тысяча лет. За это время накопились расхождения между юлианским календарем и небом. Зимнее небо говорило, что Христос уже родился. Значит, пост окончился и наступил праздник Рождества. Но календарь говорил, что Христос еще не родился, и нужно поститься. Закономерный вопрос: где же записана правда, на небе или в календаре? Ответ очевидный, и потому нужно было привести календарь в соответствие с небом.
  Первым эту идею озвучил Павел III, затем Пий IV. Церковь призывает астрономов решить этот вопрос. Они с энтузиазмом берутся за дело и вскоре выясняется, что расчеты должной точности возможны, если взять за основу гелиоцентрическую модель (Земля вращается вокруг Солнца).
  Но проблема в том, что теория гелиоцентризма антицерковна. Церковь заявляла истиной геоцентрическую модель, по которой Земля неподвижна, а все небесные тела вращаются вокруг нее. Чтобы избежать неприятностей, астрономы и математики спрашивают Церковь, как им быть.
  Она разрешает им опираться в расчетах на гелиоцентрическую модель, напутствуя считать ее не отражением реальности, а умозрительной математической абстракцией. Ее можно принять как рабочую гипотезу, для удобства, но нельзя принять ее как истину.
   Ученые берутся за дело, крепко держа в уме и положив на сердце, что гелиоцентрическая модель лишь логическая уловка, инструмент решения задачи. Истинное знание о том, как устроен мир, исходит от Церкви. Она его получила из источников, в абсолютной истинности которых доброму христианину невозможно сомневаться. Присутствовавший на соборах Святой Дух открыл соборянам, что Земля неподвижный центр мира, вокруг которого вращаются все небесные тела.
  Тоже самое бескомпромиссно утверждали пророки и святые. Отцы Церкви однозначно и недвусмысленно трактовали места Библии, касавшиеся устройства мира, что Земля неподвижна. В Библии прямо сказано, что: "В начале сотворил Бог небо и Землю". (Быт. 1,1). И только на четвертый день творения создаются Солнце и Луна "И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды" (быт.1,16).
  По логике из библейской информации следовало, что Земля никак не могла вращаться вокруг Солнца, так как была создана прежде Солнца. Если же допустить, что Бог потом заставил Солнце вращаться вокруг Земли, то сообщил бы об этом. Но описанный в Библии процессе мироздания не упоминал ни о чем подобном ни словом, ни намеком. Напротив, Библия содержала массу мест, указывающих на неподвижность Земли: "Ты поставил землю на твердых основах: не поколеблется она во веки и веки" (Пс. 103, 5), и подвижность Солнца: "оно выходит, как жених из брачного чертога своего, радуется, как исполин, пробежать поприще. От края небес исход его, и шествие его до края их" (Пс.18, 6-7); "Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит" (Екл. 1, 5). Есть обращение Иисуса Навина к Солнцу, которое можно понимать только как к движущемуся объекту: "...стой, солнце" (Нав. 10, 12).
  Есть фраза, исключающая возможность мыслить Солнце неподвижным: "И остановилось Солнце" (Нав.10,13). Произошло это событие, когда Господь проявил свое всемогущество, лично участвуя в сражении на стороне евреев, бросая в войско неприятеля камни с неба: "Господь бросал на них с небес большие камни до самого Азека, и они умирали; больше было тех, которые умерли от камней града, нежели тех, которых умертвили сыны Израилевы мечом". (Нав.10,11).
  Все эти моменты можно понимать аллегорически, но Церковь еще задолго до своего раскола на православную и католическую, категорически отрицала это. Единая Церковь настаивала, что слова о движении Солнца нужно понимать не в бытовом смысле, восходит/заходит, а именно как его реальное движение - вращение подвижного Солнца вокруг неподвижной Земли.
  Указывая на слова Библии и их трактовку святыми и на Соборах, Церковь говорила, что эта информация исходит от источника абсолютной истины - от Бога. Добрые христианине в то время не могли допустить мысли, что Земля крутится вокруг Солнца, это было бы хулой на Бога и Церковь.
  В начале XVI века Коперник завершает труд своей жизни "О вращении небесных сфер". Писал он его почти сорок лет, и посвятил Папе Римскому Павлу III. Коперник был католический священник, и не хотел, чтобы его работа была доступна всем, дабы не смущать умы благочестивых христиан тем фактом, что в своих расчетах он опирался на отрицаемую Церковью гелиоцентрическую модель.
  В 1582 году, на основании труда священника из небольшого городка Фромборк, Коперника, Папа Григорий XIII утверждает новый календарь. Все, порядок восстановлен, дата на календаре совпадала с небом. Что в основе нового календаря лежит модель, противоречащая Библии, про то знал крайне узкий круг математиков и астрономов.
  
  Развязка
  
  Вторая сюжетная линия берет свое начало в 1450 году, когда английский астроном Томас Диггес начал экспериментировать с линзами, чтобы с их помощью приблизить небо. Результата он не получил, но начало положил. К концу XV века подзорная труба уже хорошо известна в Европе. С ее помощью можно было наблюдать удаленные объекты, за что ее прозвали волшебной трубой.
  Досужая публика воспринимает изобретение игрушкой, и использует главным образом для подсматривания за соседями. Потом, как и многие игрушки, она находит применение в армии и на флоте, как сейчас дроны, вчерашние игрушки, сегодня превращаются в грозное оружие, которое грозит потеснить традиционное, как в свое время огнестрельное оружие потеснило холодное.
  В 1609 году астроном Томас Хэрриот усовершенствовал конструкцию настолько, что когда направил трубу на Луну, то первым из людей наблюдал на ней кратеры, а на Солнце пятна. Ничего этого он публиковать не стал, чтобы не напрягать отношения с Церковью, которая стояла на том, что Солнце не только движется вокруг Земли, но еще и безупречно, и на нем не может быть пятен.
  В 1610 году Симон Мариус направил телескоп на Юпитер и увидел, что вокруг него вращаются четыре спутника. Он оказался перед весами, где на одной чаше лежала информация от Бога, что все небесные тела вращаются вокруг Земли, а на другой информация с неба, какую он наблюдал лично.
  Сложно подобрать аналогию для передачи его удивления. Если вы знаете, что человек не может летать, и вдруг увидели летящего человека, это сильно вас удивит. Но не до бесконечности. В первую очередь подумаете, что наблюдаете новое техническое приспособление для полета, или что это фокус. Может быть, решите, что найден способ преодолеть гравитацию - левитация.
  Но все это ничто по сравнению с удивлением от зрелища, какого не может быть, потому что Бог, абсолютный разум, сказал через Церковь, что ВСЕ тела вращаются вокруг Земли. Телескоп же говорил, что НЕ ВСЕ. Мариус лично видел четыре небесных тела, вращающихся вокруг Юпитера.
  Как это можно объяснить? Если вариант "Бог ошибся" невозможен, остается три варианта: 1) иллюзия; 2) сошел с ума. Третий вариант даже мыслить страшно: у Церкви информация не от Бога. Если благочестивому христианину пришел в голову третий вариант, ему нужно падать и истово молиться, потому что понятно, кто может подкидывать такие мысли про святую Мать-Церковь.
  Неизвестно, на каком варианте остановился Мариус, но публиковать своего открытия он не стал. Возможно, попросту не понял его масштаба, счел рядовым событием, а про рядовое не трезвонят. Мариус сухо поделился им в личной переписке с узким кругом лиц, не комментируя.
  Первооткрыватель дал спутникам названия, исходя из того, что Юпитер - римский вариант греческого Зевса. У Зевса было три любовницы и один любовник. На самом деле их было больше, но эти были более заметны. В результате три спутника Юпитера получили имена любовниц: Ио, Европа и Каллисто. Четвертый спутник был назван Ганимедом, в честь любовника Зевса.
  Через малое время, в том же 1610 году, Галилей направил телескоп на Юпитер и увидел его четыре спутника. Произошло это в преддверии коронации Козимо II, одного из четырех сыновей Козимо I, отца-основателя могущественного клана Медичи. Символом клана был Юпитер.
  Галилей, которому клан Медичи покровительствовал, увидел в своем открытии мощные имиджевые и коммерческие перспективы. Пазл сложился: Юпитер - четыре спутника; Козимо - четыре сына. Он заявляет, что Медичи запечатлены на небе. Юпитер символизирует Козимо I, а вращающиеся вокруг него четыре луны выражают его сыновей: Козимо II и трех его братьев.
  Ученый хотел назвать спутники именами сыновей основателя династии, но обнаружил, что Мариус по праву первооткрывателя уже дал им имена. Он выходит из положения, называя все четыре спутника "Созвездием Медичи" (сейчас их называют "Галилеевы спутники").
  Чтобы монарший глаз мог видеть это без лишнего напряжения, ученый дорабатывает до ума телескоп. У него это получается, что чрезвычайно способствует пиару открытия - любой желающий теперь мог без труда видеть, как вокруг Юпитера вращаются четыре спутника.
  На Галилея как из рога изобилия сыплются блага, среди которых прекрасные отношениях с самим Папой Римским - Павлом V. Он писал, что Папа не дал ему ни минуты стоять на коленях, как положено по протоколу, и общался с ним как со своим другом.
  Тот факт, что люди удивлялись виду небесных тел, вращающихся вокруг другого небесного тела, и это их не шокировало, объясняется тем, что никто пока не совместил картину, описываемую Церковью, с картиной, какую демонстрировало Небо.
  Имея высокопоставленных друзей, Галилей позволяет себе вольности. Например, в 1612 году он пишет принцу Федерикко Чези: "Я подозреваю, что астрономические открытия будут сигналом для похорон или, вернее, для страшного суда над ложной философией" (под ложной философией он понимает исходящую от Церкви информацию о строении мира). Как это совмещалось у доброго католика, которым был Галилей, а добрый католик считает Церковь рупором Бога - загадка.
  Среди лиц, способных сопоставить астрономические наблюдения с расчетами и понять их смысл, появляется мнение, что гелиоцентрическая модель - это не математическая абстракция, а отражение реальности. Но если так, встает вопрос, чем же является информация от Церкви?
  В 1615 году глава инквизиции кардинал Беллармино пишет одному стороннику Галилея, что если представить дело так, что движение Земли и неподвижность Солнца только предположение, позволяющее лучше представить пути небесных светил, то это не влечет никакой опасности. Но утверждать, что Солнце в действительности является центром мира, что Земля стоит на третьем небе и с огромной быстротой вращается вокруг Солнца, - утверждать это очень опасно, так как это несет вред святой вере, представляя положения святого Писания и позицию Церкви ложными.
  Кардинал напоминает ученым, что в VII веке шестой Вселенский Собор, через который говорил Святой Дух, постановил понимать Библию в трактовке отцов Церкви, а они трактовали слова про Землю и Солнце так, что Земля стоит, а Солнце вокруг нее крутится. И что Тридентский собор XVI века запретил толковать Священное Писание вразрез с общим мнением святых отцов.
  Он пишет: "Все сходятся в том, что нужно понимать буквально, что Солнце вращается вокруг Земли с большой быстротой, а Земля стоит неподвижно в центре мира. Рассудите же сами, со всем своим благоразумием, может ли допустить Церковь, чтобы Писанию придавали смысл, противо-положный всему тому, что писали святые отцы и все греческие и латинские толкователи?".
  Но пока никто не обращает достойного внимания на тот факт, что Церковь говорит одно (все небесные тела вращаются вокруг Земли), а Небо другое (не все небесные тела вращаются вокруг Земли). Стоящие на охране чистоты веры институты ограничиваются тем, что держат новые идеи на безопасном расстоянии от столпов веры. Цензура лишь требует от Галилея удалить из его работ отсылки к Библии, чтобы не допустить иного толкования фраз, какие уже истолкованы святыми, пророками и соборами, и объявлены информацией, исходящей непосредственно от Бога.
  После смерти Павла V новым Папой Римским на два года становится Григорий XV, а в 1623 Урбан VIII, с которым Галилей крепко дружил, когда тот еще был кардиналом. Они даже внешне похожи. Их дружба продолжается насколько тесно, что Папа пишет в честь Галилея оду.
  Но сюжетные линии стремительно сходятся, и фатальная развязка близка. Когда Церковь осознает ситуацию, под ней уже лежит бомба, изъять которую невозможно. Она не знает, что делать и зависает, как полицейский из рассказа Успенского "Будка", имевший две функции, тащить и не пущать. Попадая в ситуации, где нельзя было ни тащить, ни не пущать, он зависал.
  Когда до Урбана VIII доходит, насколько деятельность Галилея смертельно опасна для Церкви, он прекращает с ним общение. В своих письмах Папа пишет: "Синьор Галилей был моим другом; мы часто беседовали с ним запросто и ели за одним столом, но дело идёт о вере и религии".
  За ученого начинают аккуратно вступаться его влиятельные сторонники. Папа непреклонен. Великий герцог тосканский Фердинанд II просит за него через своего посла. Папа отвечает: "Ваш Галилей вступил на ложный путь и осмелился рассуждать о самых важных и самых опасных вопросах, какие только можно возбудить в наше время".
  Ситуация накаляется. Глава инквизиции кардинал Беллармино советует астрономам не колебать картину мира и предписывает смотреть на вид в телескоп как на иллюзию. "Не стоит думать, - пишет он, - что открытия имеют онтологическое значение. Они противоречат Библии. Одного этого достаточно, чтобы оставаться на стороне истины, а не эмпирических фактов".
  Его совету следуют многие законопослушные и добропорядочные ученые мужи того времени. Например, профессор Падуанского университета Кремонини отказывается даже смотреть в телескоп, так как считает, что эта труба показывает ему оптическую иллюзию, а истина в Библии.
  Образованная часть общества оказывается перед выбором. На одной чаше весов Церковь, представительница Бога, видимое тело Христово, все время заявлявшая, что Солнце вращается вокруг Земли. На другой чаше созданная Богом картина неба, плюс математические расчеты.
  Множество порядочных людей делает выбор в пользу чаши, на которой Церковь. Научные данные они считают искушением от дьявола, которому нужно противостоять, что они успешно и делают, закрываясь от информации, размышление над которой ведет к неприемлемым выводам.
  Заявления Церкви, что в телескоп видна иллюзия, а истина в Библии, достаточны ученым простецам типа Кремонини. Но так как не все простецы, растет число людей, верящих своим глазам. Они видят, что информация от Церкви о мироустройстве ошибочна. От Бога ошибочное не может исходить. Тогда чьим же рупором является Церковь? Явно не Бога. Кто же тогда говорит через нее? Тот, кто заявлял себя Богом. Но по тому факту, что он дает ложную информацию, выяснилось, что он не тот, за кого себя выдает. Как же имя того, кто способен на такое, кто лжет в таком масштабе?
  Ответ был насколько очевидный, настолько и неприятный. Если бы Церковь судила сама себя по своим правилам, она должна была приговорить себя к сожжению на костре. Но она себя судить не собиралась. Вместо этого она активно искала выход из уникальной ситуации.
  Уникальность в том, что невозможно, во-первых, отказаться от прежних заявлений о том, что все небесные тела вращаются вокруг Земли, так как они позиционированы информацией от Бога. Во-вторых, невозможно скрыть факты, свидетельствующие против Церкви, так как они на небе. Стоять на том, что в телескоп видны происки сатаны, тоже глупо. Что же делать?
  Церковь кардинально меняет стратегию. Когда Галилей на пике славы позволял говорить ей, что она должна учить, как душу спасти, а не как устроен мир, Церковь ему отвечала, что она может не иметь мнения на тему пошива сапог, но не может не иметь мнения об устройстве мира. Теперь же говорит, что тема устройства мира ее не касается, что это сфера науки, а она не ученый. Ее дело маленькое: крестить, венчать, отпевать и читать проповеди про обязанность людей жить по божьим заповедям, что в первую очередь означает быть послушными Церкви и покорными властям.
  Церковь обладала гигантской мощью: золотом, инквизицией и запредельный авторитетом. Галилей не имел ничего, кроме расчетов и идеи. Но расчеты имели природу вируса, противостоять которому система не могла. Как маленький камушек вызывает сход лавины с гор, разрушая все на своем пути, так его информация вызвала сход фактов, обрушивших христианскую цивилизацию.
  Основой цивилизации является мировоззрение, сумма идей об устройстве мира. Разрушить ее фундамент может только идея. Если бы на каждый крупный христианский город сбросили по атомной бомбе и погибло 90% населения, цивилизация понесла бы огромный материальный ущерб, но никакого идеологического. После атомной бомбежки сохранилось бы главное, основание и костяк системы. Через некоторое время цивилизация полностью бы восстановилась.
  Но проблема была в том, что на христианскую цивилизации упала более разрушительная бомба, вдребезги разрушившая фундамент всей конструкции. Авторитет Церкви и христианское мировоззрение не подлежали восстановлению. Старая цивилизация оказалась домом на песке, который как в замедленной съемке начал крениться, покрываться трещинами и оседать.
  С этого момента Церкви уже не было места на Олимпе. Она больше не воспринималась тем, чем была до этого - носителем абсолютной истины и путеводной звездой. Теперь она обречена окончательно превратиться в инструмент управления массами, что и случилось на практике.
  Чем больше конструкция, тем дольше она разваливается. Самая высокая скорость крушения была в самых образованных странах, где были люди, способные понять математические расчеты и совместить их с астрономическими наблюдениями. Страны, где таких людей не было, продолжали пребывать в счастливом неведении. Россию была в их числе. Но на Западе процесс пошел.
  Все имеет свою скорость, улитки, реки, горы. Когда на планете меняются полюсов, начинает меняться климат, очертания материков и океанов. Когда меняется мировоззрение начинаются глобальные социальные процессы. Изменения в обществе шли со своей скоростью.
  Не все ученые и не сразу отказались от идеи Бога, так как из того, что Церковь села в лужу, не следует, что Бога нет. Максимум, из этого следует, что нет того существа, о котором говорила Церковь. "Уж кто-кто, а вы-то должны знать, что ровно ничего из того, что написано в евангелиях, не происходило на самом деле никогда" (Булгаков "Мастер и Маргарита").
  Большинство крупных ученых продолжают стоять на том, что Бог существует. Декарт пишет "Размышления о первой философии", где доказывает, что мир и человек сотворены некой высшей сущность. Лейбниц в "Теодицее" говорит, что Бог есть, потому что, если нет, то откуда бы взяться такому сложному и гармоничному объекту, как наш мир. Ньютон в "Оптике" пишет: "Такое изящнейшее соединение Солнца, планет и комет не могло произойти иначе, как по намерению и власти могущественнейшего и премудрого существа... Сей управляет всем не как душа мира, а как властитель Вселенной и по господству своему должен именоваться Господь Бог Вседержитель".
  Ученые видят в схожести гармонии природы и математики аргумент в пользу того, что мир был кем-то создан по математическим законам. Из этого они выводят, что научная деятельность имеет религиозный характер, так как посредством математики познается творение Бога - мир.
  Но лед тронулся. До Галилея не было места мысли, что Церковь и Бог отдельны. Теперь есть. Пока Бог не отрицают, но люди задаются вопросом: что есть Бог? Совершенное существо? Если да, то библейский Бог явно не такой. Он постоянно ошибается, потом скорбит, далее мстит, следом раскаивается в содеянном. Эти качества присущи несовершенным людям, но никак не абсолютному существу. Кто-то сказал, что если христианский Бог существует, то ему должно быть стыдно.
  Гитлер в 1937 году говорил, что как открытие того, что Земля вращается вокруг Солнца, привело к полной трансформации взглядов людей на мир, так расовые учения изменят наше понимание человечества и его будущего. Насколько фюрер прав насчет расовых учений, вопрос открытый, а вот что астрономические открытия убили христианскую цивилизацию - это факт.
  Еще один любопытный факт: только в 1992 году Ватикан официально признал, что Земля вращается вокруг Солнца. Из этого следует, что Святой Дух, присутствовавший на Вселенских сборах, трактовавших слова Библии в пользу геоцентрической модели, ошибался. Как Ватикан совместил свое заявление с информацией от Святого Духа, про это благоразумно не сообщается.
  
  Преображение
  
  Государство может быть только пирамидальным. Пирамида, значит, иерархия, одни люди стоят выше других. Прочность возникает из того, что люди добровольно признают свое место и не планируют менять положение дел. С низов на верх человек может подняться не потому, что ему хочется, а только если имеет великие таланты, которые поднимают его помимо его воли. Иногда это бывает в силу исключительных обстоятельств. Но правилом является, что каждый на своем месте.
  Если это правило нарушается, государство уподобляется человеку, органы которого не хотят быть тем, кем являются, и стремятся подняться как можно выше, в идеале занять место головного мозга, так как там, с их точки зрения, ничего делать не нужно, а питание и охрана там самые лучшее.
  Клетки печени, ануса или сердца не являются мозговыми. Значит, попасть в мозг за счет своих мыслей они не могут. Если через демонстрацию интеллекта они не могут попасть в заветное место, а им хочется, они используют другие инструменты, освобождая, места занятые клетками мозга.
  Если в организме пошли такие процессы, значит, иммунная система сломана, защищать клетки мозга некому. Так как простые клетки сильнее мозговых, они победят и заполнят голову. В результате мозг будет состоять из клеток, не способных думать, а значит, не способных понять, что не способны. Напротив, у них будет уверенность, что все у них получается, что гарантирует смерть.
  Когда люди хотят наверх, но не имеют талантов, какие потащили бы их туда, они используют технологии карьеризма, попадают куда хотят, превращаясь в препятствие для талантливых людей. Талантливый человек поднимается как воздушный шарик, в силу своего содержимого, а специалист по подковерным баталиям выступает в роли иголки, которая протыкает шарик. Шарики не могут противостоять иголкам. Конкуренция идет только между иголками. Побеждают самые жесткие.
  Чтобы избежать эволюции наоборот, все члены общества должны принимать свое место также естественно и добровольно, как его принимают звери в лесу. Как ежик не хочет быть белкой, он хочет быть ежиком, так и человек не должен хотеть быть тем, для чего не имеет талантов. В этом должна помогать иммунная система, отслеживающая и устраняющая сбои.
  У элиты нет проблем с признанием своего места, они им очень довольны. Такая проблема есть у масс. Они не могут быть довольны своим местом, так как там мало радости. У элит возникает необходимость найти способ принудить массы к признанию своего места.
  Если бы элиты были настолько сильнее масс, насколько пастухи сильнее овец, они бы силой принудили их признать место. Но такого перевеса сил нет, и потому штык всем хорош, но сидеть на нем нельзя. Вопрос решается, если найти способ побудить массы самим признать свое место.
  Для этого нужна теория, создающая умонастроение, побуждающее массы к добровольному признанию своего места. Например, внушающая, что принявший свое место в этой жизни, родится в следующей жизни в более высоком социальном статусе, а не принявший в более низком. Кто не принимает своей судьбы, тот в следующих жизнях будет рождаться во все более низком статусе, и в итоге станет помоечной крысой. А кто принимает свое место, в следующих жизнях будет все выше, и в итоге поднимется в высший мир, где будет пребывать в блаженстве. Или, что в загробной жизни за принятие места его ждет наградой райское блаженство, а за неприятие вечные адские муки.
  Спрос рождает предложение. В социуме появляются теории, побуждающие людей ради их же блага добровольно принять свое место, как бы низко оно ни было. Власти всеми силами такие теории культивируют, позиционируя их высшей истиной. Кто выражает сомнение в их истинности, того власти объявляют богохульником и очень строго наказывают, вплоть до смертной казни.
  В итоге социум крайне неодобрительно смотрит на тех, кто проявляет недовольство своим местом. Массы видят в этом не бунт против власти, а бунт против законов Бога, бытия, порядка и традиций. Когда власть наказывает таких, общество смотрит на это не как на акт несправедливости, а наоборот, как на защиту божеских законов, восстановление и утверждение святых истин.
  Если в социуме нет такой теории, власти нечего прививать обществу. Умонастроение масс в этом случае формируется с опорой на бытовые представления о справедливости. Ругающие власть бунтовщики будут в глазах масс героями. Их призывы к справедливости будут находить отклик в сердцах людей. Такая система будет неустойчивой, раздираемой конфликтами, а значит, слабой. Вопрос времени, когда она станет добычей страны, где массы добровольно признают свое место.
  В основе древних обществ лежала теория, что люди принципиально неравны, потому что из разных источников происходят. Одни общества исповедовали теорию, что элита произошла от контакта богов с людьми, т.е. элита была, по сути, живыми божествами, в них текла божественная кровь. Простые люди были созданы богами из земли. Другие общества считали, что люди вышли из разных частей божества, элита из уст, воины из его рук, торговцы из бедер, а массы из ступней.
  В иудейском, христианском и исламском обществе доминировала теория, что Бог сотворил Адама с Евой, и от них пошел род человеческий. Это означало, что по происхождению все люди равны, божественной крови нет ни в ком. Но при этом Бог поставил одних людей выше других. Это значит, что все люди равны перед Богом, но не равны между собой. Потому что Бог так устроил.
  Древний мир не знал идеи равенства элиты и народа, как сегодня верующие не знают идеи равенства человека с небесными обитателями. Неравенство было в естественном порядке вещей. Никто не воспринимал его несправедливостью. Все видели в нем закон бытия и волю небес.
  Фундаментом христианской цивилизации была Церковь. Она внушала массам, что земное царство устроено по образу Небесного Царства. В горнем мире наверху Бог. Ниже идет небесная элита, серафимы, херувимы, архангелы и ангелы. В самом низу люди, удостоившиеся рая.
  В земном мире наверху царь. Ниже идут дворяне со священством. В самом низу податное сословие: торговцы, ремесленники и крестьяне. Как в божьем царстве все подчинены воле Бога и его представителям, небесным ангелам, несущим волю Бога, так в земном царстве все подчинены воле представителя Бога, помазанника божия - царя, и его представителям - дворянам.
  Неравенство выглядело не результатом несправедливости от элиты, а проявлением божьей воли. Идея подчинения властям опиралась на слова апостола, через которого Святой Дух сказал: "Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога" (Рим.13,1).
  Если власть от Бога, противиться ей, значит, противиться Богу. Из этого следовало, что народ должен не за страх, а за совесть повиноваться господам, ибо тот же апостол говорит: "Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу, не с видимою только услужливостью, как человекоугодники, но как рабы Христовы, исполняя волю Божию от души, служа с усердием, как Господу, а не как человекам" (Ефс.6,5-8).
  Для закрепления этой мысли на каждом богослужении, посещение которого считалось более чем жизненно необходимым, оно было частью операции по спасению души, массы молились под руководством священника о здравии властей. Это настраивало их всю жизнь быть в подчинении у господ, отдавать им плоды своего труда и терпеть всевозможные невзгоды от них.
  Зачем Бог так устроил, человеку не понять, ибо он немощен и слаб умом. Единственное, что ему по силам, это знать, что за выполнение воли Бога после смерти его ждет великая награда. Если же он будет противиться божьей воле, его на том свете ждет суровое наказание.
  Простолюдины смотрели на свои страдания как на посылаемые Богом испытания - экзамен. Кто его сдаст, тому на том свете обещался рай. Кто провалит экзамен, над кем страсти или гордыня возобладают и не позволят признать своего места, тот не в рай, а в ад отправится.
  Народ не обладает критическим мышлением и способностью анализировать информацию. Для него доказательством истинности теории, опускавшей его вниз, служили рассказы про чудеса. "Вы не уговорите мартышку поделиться с вами бананом, посулив ей сколько угодно бананов после смерти, в раю для мартышек". (Харари "Sapiens.Краткая история человечества"). Но с массами власти в религиозную эпоху всегда договаривались на эту тему (реклама до сих пор это делает).
  Укрепляясь пословицами "Бог терпел, и нам велел" и "На том свете отдохнем", массы добровольно признавали свое нижнее место. Крестьяне, ремесленники и торговцы признавали своих детей ниже царских и дворянских. Не потому, что дети элиты талантливее, этого в ребенке не видно, если породистого щенка от дворняги можно отличить по внешнему виду, то талантливого младенца от бесталанного по виду не отличить. Признавался приоритет, потому что младенцы были рождены от элиты. И так как сам Бог поставил элиту выше простолюдинов, то и их дети выше.
  С человеческих позиций это выглядело очень несправедливо, но человеческими мерками нельзя оценивать божественные установки. Если Бог так сделал, значит, так надо. Дело человеков не вопросами такими задаваться, грех это, а думать о спасении души, быть покорными воле Бога.
  "Взгляните, например, как устроено наше общество. Как радует глаз эта четкая, геометрически правильная система! Внизу крестьяне и ремесленники, над ними дворянство, затем духовенство и, наконец, король. Как все продумано, какая устойчивость, какой гармонический порядок! Чему еще меняться в этом отточенном кристалле, вышедшем из рук небесного ювелира?" (Стругацкие, "Трудно быть богом")
  Кто позволял себе усомниться в существующем порядке и размышлял на тему улучшения мира, тому власти указывали на греховность его замыслов и ставили на место. Салтыков-Щедрин описывает человека, написавшего книгу о мире добрых людей, делающих добрые дела, где все живут без зависти, огорчений и забот, только кроткая беседа, умеренность и тишина. Когда власть прочла его книгу, она оценила ее злодейской и сказала автору: "Мнишь ты всех людей добродетельными сделать, а про то позабыл, что добродетель не от себя, а от Бога, и от Бога же всякому человеку пристойное место указано". (Салтыков-Щедрин "История одного города").
  Пока уровень развития позволял верить во все, что несла Церковь, правящий класс был от податного сословия отделен непреодолимой пропастью и стоял на недосягаемой высоте. От низов к верхам поднимался молчаливый вопрос: на каких основаниях правите нами? От верхов к низам шел четкий железобетонный ответ: так Бог устроил. Все вопросы к нему. Такой ответ делал конструкцию прочной, массы признавали свое место внизу и не мыслили иного в ожидании рая.
  Но вот развитие достигает уровня, несовместимого с верой в церковную информацию. При всем желании невозможно верить, что все небесные тела вращаются вокруг Земли, когда каждый мог посмотреть в телескоп и убедиться, что не все тела вращаются вокруг Земли. Начинается крах.
  До краха у феодальных титулов был сакральный смысл. Герцог, граф, барон были званиями от Бога, что-то типа святых нерелигиозного формата. С тем отличием, что в религии статус святого не передавался по наследству, а феодальный титул наследовался. Сын графа от рождения был графом, а женщина с момента выхода замуж за графа становилась графиней.
  Теперь же открылось, что в этих титулах нет никакой сакральности, это обычные воинские звания. Герцог - генерал; граф - полковник; барон - майор. Их жены: герцогиня, графиня и баронесса (по-современному: генеральша, полковница, майорша). Вся сакральность состояла в том, чтобы обосновать свое право стоять наверху и пользоваться благами положения.
  "Главенствующее положение религии при феодализме не являлось следствием заинтересованности общества в проблемах мироздания, а было результатом интенсивного идеологического творчества аристократии с целью утвердить свои неограниченные права на землевладение. Религиозный посыл повсеместно был один и тот же: каждый клочок земли был на неограниченный срок передан во владение конкретной семье, чье неотъемлемое право (и обязанность) состояла в том, чтобы передавать эту землю по наследству из поколения в поколение". (А. Бард "Нетократия").
  Насколько глубоко это сидело в обществе, можно судить по слову "благородный". Синонимы к нему поневоле - честный, доблестный и прочее. Но благородный - это породистый. Только по тому факту, что человек рожден от породистых родителей, общество автоматически наделяло его высшими человеческим качествами. Даже если он их не имел и был их противоположностью, все равно был в статусе благородного. Не породистые люди именовались подлым сословием.
  После краха Церкви объяснить социальную иерархию волей Бога стало невозможно. Все больше простолюдинов понимает, что иерархия результат исторического процесса, где за одними закрепилось право собирать дань, и они имеют статус господ, а за другими обязанность платить дань, и они в статусе подданных. Кто исправно платит и не думает бунтовать, те верноподданные, а кто уклоняется от этого, те неблагонадежные люди, потенциальные бунтовщики.
  Одно дело терпеть невзгоды, потому что видишь в них испытание от Бога, за прохождение которого на том свете в рай попадешь. Квест такой особенный. Другое дело терпеть угнетение не потому, что это своего рода экзамен для тебя на попадание в рай, а потому что случай определил тебя на роль домашней скотины, и ты принимаешь эту роль, ибо деваться некуда.
  Передовые представители масс задают себе вопрос: тварь я дрожащая или право имею? Если Бога нет, восстать против несправедливости мешает только трусость. Кто не трус, тот обязан взяться за оружие, разрушить несправедливый мир и построить новый - рай на земле.
  По миру прокатывается волна революций под лозунгом "Свобода, равенство, братство". К власти приходят революционеры. Этим людям незнакомо чувство собственника государства, и они не имеют ни малейшего понятия, что значит управлять страной, как сержант не имеет понятия, что значит управлять армией. Но все они свято уверены, что главное сделано, власть вырвана из рук злых людей, пивших народную кровь и думавших только о себе. Теперь народ стал свободным, хозяином своей страны, и будет сам собой управлять. Люди же не скоты, а разумные существа, и способны жить без пастуха. Они решат все проблемы и заживут сыто и счастливо.
  Новые правители нисколько не сомневались, что построят общество равенства и братства. Их уверенность в успехе своего мероприятия зиждилась на том, что они всем добра желают, и что их дело правое, а правда всегда побеждает (революционеры про это в книжках читали).
  Подсознательно они исходили из тех же посылок, из каких исходит дикарь, поедающий сердце поверженного врага. Дикарь полагал, что через это получает силу врага. Революционеры полагали, что вместе с властью они обретают знания по строительству и управлению государством.
  Государство им представлялось некой самоорганизующейся структурой, типа леса, где все само по себе происходит, а люди туда только по грибы и ягоды ходят. Управление государством рисовалось им примерно так: ножку вперед выставить и всякие приказы хорошие отдавать. Так как все приказы добрые, один другого лучше, бедность устранить, свободу всем дать, голых одеть, а голодных накормить, то они будут таинственным образом сами материализовываться.
  Как для захвата самолета нужны одни знания, а для управления им другие, так для захвата власти нужны одни знания, а для управления государством другие. Революционеры были дети во взрослом туловище, захватившие стоящий на аэродроме самолет. Вот они расселись по креслам в кабине пилота и стали кнопки нажимать, тумблеры включать, за штурвал дергать. Самолет начал дергаться, реветь, шуметь. Было весело, но веселье длилось недолго. Скоро начались проблемы.
  
  Близнецы
  
  Все революции в своих системообразующих моментах одинаковы. Везде их движущей силой являются носители ресурсов - аристократия и капитал. Они поддерживает революцию, видя в ней возможность получить свою долю власти. Благоприятствуют революции слабость религии и монархов, не имеющих необходимых качеств для управления государством в режиме абсолютной власти - государственного масштаба и понимания ситуации. Сначала революционеры ломают имеющуюся систему, понятия не имея, что вместо нее, вместо понимания у них утопии. На этот период они похожи на ломающих печное отопление с целью построить паровое, про которое слышали, но как его строить, не знают. В итоге жилье вообще без всякого отопления остается. Когда наступает зима, спешно бросаются криво-косо восстанавливать печку. Заканчиваются революции одинаково - диктатурой, завернутой в благочестивые лозунги и мифы про "народ восстал".
  В этой главе в крупных штрихах покажу, насколько одинаковы последствия от власти в руках людей, понятия не имеющими, что значит управлять государством. Причем, чем честнее они в своих намерениях, тем разрушительнее последствия. Никакой враг и предатель не может принести больше горя, чем честный человек, идущий ошибочным путем и уверенный в своей правоте.
  Враг и предатель преследует свои интересы, а честный борец сражается за счастье народное и строит мир добра и справедливости. Величие цели дает ему основание делать то, что никакой враг не будет делать. По этой причине революционеры всегда достигают максимального ужаса.
  Опыт предыдущей жизни говорит революционерам, что лучший способ исправить проблему - это кулак. У юристов, стоявших во главе французской и русской революций, профессиональная уверенность, что общество управляется неотвратимостью наказания. Олицетворяет это направление лозунг большевиков: загоним железной рукой человечество в счастье.
  Но кулак в лучшем случае дополняет основное средство, но не является им. Использование кулака как единственного средства от всех болезней в большинстве случаев умножает проблему. Чем она больше, тем по логике революционеров для ее исправления нужен больший кулак. Скоро проблема, и вместе с ней кулак, становится таким огромным, что убивает самих революционеров.
  Результат революционного правления всегда одинаков не потому, что это не чья-то злая воля, а в силу природы социума. Иначе не может быть. Наглядно это видно на сравнении революций во Франции и России. Это важно понимать и знать, чтобы представлять тренд, какой ожидает Россию в случае гражданской войны. Кто это и так знает, тот может пропустить данную главу.
  ***
  Николай II, царь России, был хороший семьянин и добродушный человек. Столярничать ему было больше по душе, чем политика. Он хвастался собственноручно изготовленными табуретками. Будучи мечтательным от природы, он не видел процессов, разрушавших основы монархии.
  Русские аристократы стремились получить свою долю власти. Чтобы побудить Николая подписать Конституцию, ограничивающую его абсолютную власть, они способствовали революции. На экономические, политические и социальные проблемы, на антигосударственное творчество они смотрели как на сопутствующие их намерениям факторы.
  Россия напоминала лес во время сильной засухи, в котором революционеры разжигали костры. В итоге пожар охватил весь лес. Началась гражданская война. В ее огне погибла царская семья, множество аристократов и революционеров. Победила в ней одна из группировок. Власть на некоторое время попала в руки кучки людей, понятия не имевших, как управлять государством. Руководствуясь бытовыми ориентирами, они уверенно вели Россию к краху. Но вдруг из ниоткуда появился Сталин. Он воссоздал бесплодную монархию - диктатуру, что отсрочило скорый конец.
  Заложенные Сталиным стандарты позволили продержаться конструкции почти 40 лет после его смерти. Но в итоге она рухнула. Все покатилось к чертовой матери под улюлюкание толпы. Но снова чудо. Когда Россия была как конь, передними ногами уже шагнувший в пропасть, из ниоткуда появился Путин. Он поднял ее на дыбы и отвел от пропасти. Но проблема не снялась...
  Во Франции аристократы тоже стремились получить свою долю власти. Для этого Людовик должен был подписать Конституцию, ограничивающую абсолютную власть. Побудить его к этому могла напряженная ситуация: война и экономические трудности. Франция все это получила.
  Людовик XVI, король Франции, тоже был хорошим семьянином и добродушным человеком. Ему нравилось больше слесарное дело, чем политика. Он хвастался изготовленными им замками. Король с юности мечтал облегчить положение народа. Когда сел на трон, от него пошли реформы, расшатывавшие основы монархии. На разрушительные тенденции он не обращал внимания, так как не видел их опасности, не понимал значения, не представлял, во что все это в итоге выльется.
  С подачи аристократии Францию наводнило антигосударственное творчество литераторов. По Парижу гуляли стишки, унижающие короля, выставлявшие его глупцом, обжорой и рогоносцем. Королева рисовалась в них последней шлюхой, дошедшей в своем разврате до того, что имела связь со своим сыном. На основе ее перевранных слов сочиняли истории, выставлявшие ее в глазах населения, испытывавшего трудности с продовольствием, оторванной от реальности дурой.
  Например, во Франции был закон, по которому булочник обязан был продавать пирожные по цене хлеба, если в булочной не было хлеба. Когда ей сказали, что у парижской бедноты нет хлеба, она ответила, что пусть берут в булочной пирожные по цене хлеба. Ее слова подали так, что фраза стала выглядеть цинично, якобы королева советует голодным есть пирожные, раз у них нет хлеба.
  В итоге Версаль стал выглядеть в глазах народа скопищем гнусных чудовищ, которых самое малое раздавить каблуком, как гадкую мерзость. Пропитанный такими взглядами Париж походил на стог сена. Достаточно было поднести спичку, чтобы он вспыхнул. Аристократы поднесли спичку.
  Возникла революционная ситуация. Париж, а потом и вся Франция мгновенно вспыхнули. Далее начал разрастаться хаос. Сначала революционеры казнили короля, потом королеву. Потом началась междоусобная борьба, в результате которой власть оказалась в руках группы якобинцев.
  Лидером группы был Робеспьер. Сплотившиеся вокруг революционеры назывались "Комитет общественного спасения". О настрое собравшихся говорит, что они спрашивали друг друга: что ты сделал для того, чтобы быть повешенным, если победит контрреволюция? Мало сделавшие были под подозрением, и потому члены Комитета действовали на совесть. В первую очередь их вождь.
  Сначала Робеспьер казнит явных врагов: аристократов и священников, отказавшихся от присяги на верность, что по закону являлось преступлением против революции и Франции. Далее на гильотину отправляются аристократы, присягнувшие революции на верность, но заподозренные в тоске по старым порядкам, уличенные в старорежимных манерах. Диктатор говорит: мы убиваем аристократов не потому, что они сделали что-то плохое, а потому что им нет места в новом мире.
  Этот человек был потомственным юристом. Все его представление об управлении страной сводилось к тому, что нужно заставить людей выполнять закон. Качество закона не имеет значения. Суров закон, но закон (лат. "Dura lex sed lex"). Исполнение закона есть добро, а нарушение зло. Искоренение зла есть добро, и потому власть должна повышать градус наказания, вплоть до смерти.
  Число лиц, в чьих словах закон видит преступление, стремительно растет. Чтобы торжество закона не встречало сопротивления, весной 1793 года Дантон, Робеспьер и Демулен учреждают революционный трибунал. Дантон первый, потому что он трибун революции, его воспринимали как саму революцию, революционный вождь Франции, своими пламенными речами раздувший огонь.
  Адвоката Дантона можно сравнить с адвокатом Керенским, а юриста Робеспьера с юристом Лениным. Юристы видят в терроре проявление быстрой, строгой, непреклонной справедливости, а значит, проявление добродетели. Робеспьер говорит: если мы остановимся слишком рано, то мы погибнем, свобода будет завтра же задушена; Дело не в том, чтобы судить, а в том, чтобы разить; Пусть лучше погибнуть десять невинных, чем уйдет от наказания один виноватый.
  Помощники Робеспьера говорят тоже самое. Например, Сен-Жюст говорил: Свобода должна победить любой ценой. Мы должны применять железо для управления теми, кем нельзя править законом. Нужно наказывать не только изменников, но и равнодушных; Сострадающий врагам революции совершает преступление. Его вина в том, что он не желает торжества добродетели.
  Ярко показывает, во что эти слова вылились на практике, казнь королевской любовницы мадам Дю Барри. Ее состав преступления заключался в том, что она во время своего пребывания в Лондоне соблюдала траур по казненному королю. За это "преступление" ей отрубили голову.
  Поначалу закон предусматривал наказанием штраф, тюрьму и смертную казнь (в зависимости от тяжести содеянного за преступление против французского народа и революции). Потом только тюрьму и казнь. По мере забивания тюрьмы суд выносит преимущественно смертные приговоры.
  Во Франции возникает более 20 тысяч революционных комитетов, преимущественно они состояли из люмпенов, низов общества. Из депутатов от земель, на которых находились комитеты, состоял Конвент. Над ним был Комитет Общественного Спасения. Робеспьер бы на его вершине.
  Демулен, друга детства, у которого Робеспьера был на свадьбе свидетелем, однажды сказал: а не нужен ли наряду со всеми карающими революционными комитетами хотя бы один комитет милосердия? По закону эти слова формально трактовались преступлением против революции.
  Робеспьер неукоснительно соблюдал закон. Демулен оказался под судом, который ожидаемо должен был вынести смертный приговор. За мужа пришла хлопотать жена. Взывая к милости, она показывала Робеспьеру газетные статьи мужа, восхваляющие террор и революцию. По закону это тоже было преступлением против революции (защищала преступника и проявляла сочувствие к врагу народа). Робеспьер снова соблюдает закон. Демулен с женой отправляются на плаху.
  Рассказывают, что когда диктатор подписывал смертные приговоры друзьям, он плакал. За это Пушкин впоследствии назовет Робеспьера сентиментальным тигром, а Герцен напишет, что он ступал в кровь, но кровь не марала его.
  Когда Эбер, лидер парижской бедноты, добился закона, устанавливающего копеечные цены на товары первой необходимости, во Франции начались проблемы. Производители и продавцы этих товаров физически не могли следовать закону, так как это означало бы работать себе в минус. Крестьяне прекращают поставки, а рынки торговлю.
  Начинается голод и бандитизм. Строгие меры в этой ситуации не дают результатов. Когда человек перед выбором: или умирай с голоду, или отнимай у того, у кого есть что отнять, и умрешь, если тебя поймают, перед неизбежной и вероятной смертью он делает выбор в пользу возможной.
  Чтобы карательная машина успевала обрабатывать поток нарушителей, Робеспьер упрощает следствие и судопроизводство. Но машина снова не справляется, и адвокат снова упрощает. В итоге предварительное следствие, защита в суде и обжалование приговора отменяются вовсе.
  При такой системе исчезает понятие "подозреваемый". Обвинение в преступлении само по себе было доказательством преступления. Проще говоря, человека по доносу сразу арестовывали, никакого расследования не проводилось, дело передавали в суд, где он имел статус подсудимого. На суде не было никакой защиты, а мягкий приговор бросал тень подозрения на судью. Потому в тот период выносились практически сплошные смертных приговоры. Так как обжаловать приговор было нельзя, его сразу исполняли. Так донос стал инструментом сведения личных счетов.
  Гильотина работает без остановки. О ее скорости можно судить по тому, что запах в районе ее работы был как на скотобойне. Собственники недвижимости в этих районах жалуются на падение цен. Но и при такой скорости она не справляется с потоком приговоренных. Революционеры думают об оптимизации процесса, и находят выход: топить приговоренных к смерти баржами.
  Террор из чрезвычайной меры превратился в банальность, обыденную практику, инструмент обогащения, злоупотребления и расправы с конкурентами. Казни стали насколько привычными, что появились женщины, занимавшие самые удобные места перед гильотиной. Они вязали чулки в ожидании следующей партии приговоренных к смерти, за что их прозвали трикотессами.
  Осенью 1793 года был принят "Закон о подозрительных", дававший право комитетам парижской бедноты сажать любого в тюрьму без объяснения причин, а имущество конфисковывать и распределять среди нуждающихся. Подозрительных, т.е. богатых, сажали целыми семьями, от младенцев до стариков. Каждый месяц людей арестовывали и казнили тысячами.
  В начале 1794 года Робеспьер выступил в Конвенте с докладом "О принципах политической морали", где заявил: "В создавшемся положении первым правилом вашей политики должно быть управление народом - при помощи разума и врагами народа - при помощи террора".
  Если до этого закона за сочувствие врагам революции осуждались аристократы, то теперь под нож идут простые французы, чьи родственники были казнены за неосторожное слово, а они по ним скорбели. Сестры осуждались за оплакивание братьев, жены приговаривались к смерти за траур по мужу. Все они определялись врагами народа контрреволюционерами.
  Пиком террора является арест Дантона. Когда друзья предупредили его о готовящемся аресте, он не поверил. Когда показали доказательства и предложили бежать, он ответил: "Родину нельзя унести на подошвах своих башмаков!". Далее заявил, что не станет ни с кем сражаться, "потому что и так уже пролилось слишком много крови" (тут он занимает позицию русского Корнилова).
  Дантон был слишком уверен в своем авторитете, и считал, что популярность его защитит. Он сказал: они не посмеют. Они посмели. В тюрьме он ходил из угла в угол и говорил: "революция пожирает своих детей". В зале суда сказал: "Год назад я предложил учредить этот Революционный трибунал, теперь я прошу прощения за это у Бога и у людей!". Когда его везли на казнь мимо дома, где жил Робеспьер. Дантон крикнул: "Максимилиан, скоро ты последуешь за мной!".
  После казни Дантона в атмосфере повис дух упадка. Революция, пожравшая десятки и сотни тысяч людей, стала похожа на обожравшуюся змею, впадавшую в сонное состояние. Во Франции не было человека, который мог бы объяснить, ради какой цели все эти ужасы. Общие слова про счастье народное и всемирную справедливость больше не воспринимались. Росла уверенность, что это не реальность, а кошмарный сон, и пора проснуться. Безумие не может так долго продолжаться.
  Робеспьер создал чудовище, не желая того. Им двигали самые благие намерения - чтобы все были счастливы. Средством достижения цели видел неукоснительное соблюдение закона любым способом. Но революционер абсолютно не понимал, что такое государство и как им управлять.
  Видя, что происходит что-то совсем не то, чего он хотел, адвокат ищет выход. Ему приходит идея создать новую религию, вокруг которой объединится нация. Он учреждает культ Верховного существа. Но вместо религии получается карикатуру на религию. Административные методы не тот инструмент, посредством которого можно решать такие задачи.
  Провал затеи ускорил падение авторитета власти. Юрист возвращается к идее, что построить царство добра, равенства и справедливости можно, заставляя общество неуклонно следовать закону. В принципе это правильно, но при условии, что закон к реальности привязан, а не фантазии.
  Летом 1794 года Робеспьер во время своего очередного выступления сказал, что несколько депутатов достойны наказания. Его попросили назвать фамилии. Он отказался. Это было на руку тем, кого он имел ввиду. Серьезная угроза, непонятно на кого направлена, вселила страх в каждого.
  Сильный страх порождает решимость, так как нечего терять. Депутаты, у кого были основания считать, что Робеспьер имел ввиду их, составили заговор. На другой день, когда Робеспьер выступал в Конвенте и сказал фразу, какую можно было двояко трактовать, один из заговорщиков обвинил Робеспьера в предательстве революции, и как врага народа предложил арестовать.
  Это был как гром среди ясного неба. Зал замер. Но кто был в заговоре, зааплодировали этому предложению, и одобрительно закричали. К ним постепенно стали присоединяться другие депутаты, оправившиеся от первого шока. В итоге большинство депутатов выступили за арест.
  Робеспьер пытался объяснить свои слова, но уже было поздно. Его никто не слушал. Он был арестован прямо в зале заседаний. Последними его словами в Конвенте были: "Республика погибла - настало царство разбойников!".
  Причиной ареста были не слова Робеспьера (он не сказал ничего, за что можно обвинить), а страх. Франция устала жить в атмосфере постоянного страха, когда на любого могли написать донос и обвинить за случайное слово, что было аналогом смертного приговора, так как следствие, защита в суде и обжалование приговора были отменены.
  Главного революционера зажевали маховики созданной им системы. По закону он ничего не мог сделать. Даже если бы в защиту Робеспьера поднялись его сторонники и спасли от казни, это было бы нарушением закона, т.е. мятежом против революции и Франции.
  Если бы такая ситуация случилась, выйти из нее можно было только через заявление, что Робеспьер выше закона, т.е. провозгласить абсолютную монархию, где адвокат позиционировался королем. В любом случае революции и республике приходил естественный конец.
  На следующее утро его и ближайших сторонников казнили. Присутствовавшая толпа кричала ему, что он чудовище, восставшее из ада, и пусть убирается туда, откуда пришел, что его проклинают все отцы и матери Франции, все мужья и жены, братья и сестры, которым он причин столько горя.
  Еще через день без суда и следствия несколько десятков человек из окружения Робеспьера были арестованы и убиты. По всей стране начались самосуды в отношении лиц, осуществлявших террор. Клуб якобинцев закрывают, так как он неразрывно ассоциируется с террором.
  Париж заволновался. Для удержания ситуации под контролем к столице двинулась армия. Но её вмешательство не потребовалось. Массы успокоились, когда им рассказали сочиненную для них историю, что Робеспьер тайно подписал с дочерью Людовика XVI брачный контракт, а значит, он предатель революции и враг народа (это ответ на историю, как королева советовала голодным есть пирожные, если у них нет хлеба, спала со своим сыном и трахалась со всеми желающими).
  
  Итог
  
  Через год после казни Робеспьера, в июне 1795 года, запрещают слово "революционер". Но дела у революционеров снова идут плохо. И они снова, за незнанием иных методов, высказываются за возвращение террора как средства построения справедливого и счастливого общества.
  Впервые эту мысль в Конвенте озвучил депутат, первым призвавший арестовать Робеспьера. Но память о пережитом ужасе была еще сильна, и ему закричали со всех сторон: Правосудия! Правосудия! На это он сказал: правосудия для патриотов, но террор для аристократов! Депутаты в ответ стали дружно кричать: Правосудия для каждого! Правосудия для всех!
  Чтобы не допустить диктатуры и террора, революционеры реформируют политическую систему Франции. Создаются две палаты, от которых избираются пять человек, образующих высшую власть Франции - Директория. Она состояла из ярых противников монархии, голосовавших за казнь короля, что делало невозможным им изменить свои политические взгляды.
  Ситуация опять движется к установлению диктатуры и террора. В этой атмосфере все больше депутатов склоняются к мысли, что если диктатура неизбежна, если по природе системы кто-то должен быть наверху, то пусть диктатором будет король. При его диктатуре не было такого ужаса.
  По мере умножения во власти депутатов-монархистов над Директорией сгущаются тучи. Всем становится ясно, что вопрос времени, когда большинством будут роялисты, сторонники возврата монархии. Действующая конституция позволяла реализовать такой сценарий.
  Для спасения своих голов Директория составляет заговор, цель которого - так изменить конституцию, чтобы упрочить положение директории, что означало установление ее тирании. Про заговор узнают депутаты, и в Париже начинаются волнение.
  Директория призывает армию защитить законное правительство и Париж от контрреволюции (в России Временное правительство тоже просило армию защитить Петроград). Командовал армией Наполеон. Он назначает генерала Ожеро, республиканца и ярого противника монархии, командиром парижского гарнизона. (Тут снова аналогия с Россией, там командовал армией Корнилов, он назначил ответственным за установление военного положения в Петрограде Крымова, но так как Керенский передумал, Крымов, оказавшийся меж двух огней, приказом генерала и законной власти, застрелился. Если бы его убили, у него были заместители, которые доделали бы дело, но он застрелился, и для его заместителей это был факт).
  Ожеро ввел военное положение в Париже. Власть выпустила указ, по которому за призыв вернуть монархию расстрел на месте. Выборы, где победили монархисты, объявляются недействительными. Депутаты, заподозренные в симпатии к монархии, лишаются полномочий. Всем эмигрантам, вернувшимся самовольно, предписано под угрозой смерти покинуть Францию. Закрываются монархические газеты. Возобновляются репрессии против священников, так как религия является основой монархии, она объясняет, почему одни внизу, а другие наверху.
  Так как смены конституции по ряду причин не произошло, новую власть опять наполняют роялисты. На этот раз они не говорят явно про свои взгляды. Директория опять возвращается к плану изменить Конституцию. Депутаты обеих палат узнают про это и намереваются собраться в пригороде Парижа, чтобы присягнуть на верность действующей Конституции. Директория узнает об этом, и Люсьен Бонапарт, брат Наполеона, выступавший на ее стороне, предлагает к делу через своего брата подключить армию, чтобы не позволить депутатам совершить задуманное.
  Когда депутаты обеих палат собрались, Наполеон в сопровождении гвардейцев вошел в зал, где заседала одна группа, и сказал о необходимости защитить свободу и равенство. Кто-то из зала его спросил: "А конституция?". Наполеон ответил: она регулярно нарушалась депутатами и более не может нас спасать, потому что её никто более не уважает. Конституцию необходимо изменить.
  Далее Наполеон пошел во второй зал заседаний. По дороге на него с кулаками накинулись несколько депутатов с криком "вне закона!". Они были правы, по закону в народном собрании не могли появляться вооруженные люди. Наполеону порвали мундир и вытолкали из здания, у стен которого стояла гвардия. К нему подошел Мюрат и шепнул: "Прикажите, и я вышвырну эту сволочь вон". Чтобы это не выглядело бунтом против законной власти, Наполеон подключает к делу своего брата Люсьена, председательствовавшего в тот день в одной из палат. Когда представитель власти высказывается за необходимость освободить помещение, операция обретает оттенок законности.
  Мюрат приказывает солдатам побудить депутатов к бегству, никого не арестовывая и не убивая. Под барабанную дробь беглым шагом солдаты входят в здание, и депутаты вынуждены спасаться бегством. Через несколько минут все было кончено.
  Далее заговорщики и примкнувшие к ним депутаты формируют Временное правительство из трёх консулов, первый из которых Наполеон. Переворот, известный сегодня как "18 брюмера", свершился. Париж совсем не возражал. В провинции были малые протесты, которые новая власть быстро подавила, но в целом Франция спокойно приняла государственный переворот. Народ устал и хотел одного - порядка. Не важно, каким способом, важно, чтобы порядок был установлен.
  Наполеон не стал изобретать велосипед и ставить экспериментов. Он удалил из власти многих революционеров, и собрал государственную машину из соответствующих деталей, вернув все, что отменила революция. Вернул тех, к кому испытывал личную неприязнь, например, Фуше, потому что этот человек понимал, как устроена система. Показатель понимания, например, его слова: "Это хуже, чем преступление, это - политическая ошибка". Для рядовых людей фраза звучит цинично и выглядят позой. Ошибка не может быть хуже преступления. Но человек с государственным опытом и масштабом мышления в политической ошибке видит большую опасность, чем в преступлении. Ошибка может вызвать гражданскую войну и разрушить государство, что означает гигантские людские и материальные потери. Преступление же всегда в рамках уголовного кодекса (иначе это не преступление) и ущерб от него ничтожен относительно государства. Преступление не может поколебать основ, а ошибка может. Фуше был противным типом, но он понимали природу власти.
  В качестве уступки и для придания легитимности Наполеон на некоторое время не стал отменять революционных названий. Например, себя он именовал первым консулом, как бы показывая, что во Франции республика, хотя это была старая добрая монархия. Не хватало ей только одного - наследственности, что впоследствии Наполеон исправит коронованием.
  ***
  Революции закономерно заканчиваются диктатурой, потому что не могут люди управлять тем, чего не понимают. Все революционеры, придя к власти, опирались на свой масштаб мышления, опыт и понимание ситуации, так как на чужой опыт и понимание опереться невозможно.
  Это рождает системные проблемы. Их решение кулаком рождают еще больше проблемы. Чем больше тушат костер керосином, тем сильнее разгорается огонь. Кулак перерастает в террор. Его волна нарастает, насилие выходит из-под контроля, и в итоге террор накрывает создателей.
  Все революционеры похожи на туристов, разводящих костер в благих целях: чтобы всех согреть и приготовить всем пищу. Но не умея обращаться с огнем, они теряют над ним контроль. Он охватывает все вокруг, отрезая пути к отступлению. Большинство революционеров и тех, кто пришел поесть и погреться у огня революции, погибают. Все происходит так, как сказано в Апокалипсисе: "Кто мечом убивает, тот сам будет убит мечом". (Откр.13,10).
  В какой мере опасен хороший человек, назвавшийся летчиком, хотя никогда за штурвалом не сидел, и взявшийся управлять самолетом, в такой мере опасен человек, назвавшийся правителем, хотя понятия не имеет, что значит управлять государством. Недостаточно одних благих намерений для управления хоть самолетом, хоть государством. Кто думает, что достаточно иметь чистое сердце и благие намерения, и все получится и будет хорошо, у тех всегда получается Либерия.
  Когда благочестивые мечты революционеров разбиваются о суровую реальность, далее два варианта развития событий: или диктатура толпы, что порождает террор, и толпа начинает себя пожирать, сокращаясь как шагреневая кожа, или диктатура личности. Третьего не дано.
  Диктатура толпы гарантирует смерть общества, а диктатура личности жизнь. Плодоносная диктатура называется монархией и выражается в основании новой династии или возвращении старой. Бесплодная диктатура называется тиранией, и работает, пока сохраняется ее центральный элемент - сильная личность, управляющая системой в ручном режиме).
  В любом варианте на сцену всегда выходит старая элита. После краха государства ключевые места в армии и экономике в новом государстве занимают те, кто стоял там прежде. После краха царской империи в советской России большинство ключевых постов заняли царские генералы и чиновники, а после краха СССР в демократической России посты заняли те, кто до этого был у власти.
  
  Изобретение
  
  Государство, оказавшееся под властью обывателей-революционеров, напоминает тяжело больного. Как больного может вылечить тот, кто понимает строение и природу организма - врач, так государство может восстановить тот, кто понимает его строение и природу - правящий класс.
  Революции изрядно треплют его, но он никуда не делся и ждал своего часа. Все это время он смотрит на затею построить мир, где все равны, как взрослый на попытку ребенка нарисовать квадрат без углов. Можно писать про общество, где все равны, но невозможно построить (скажу на будущее, что невозможно, когда власть осуществляют только люди, и нет никого выше человека).
  Зданию обеспечивает устойчивость фундамент. Если фундамент пляшет, здание обречено рухнуть. Это правило в полной мере касается государства. Устойчивым оно может быть при условии, если люди, находящиеся внизу социальной иерархии, добровольно признают свое место. Если нет, государство похоже на здание, под которым вместо фундамента зыбучие пески.
  Когда религия занимала центральное положение, технология побуждения масс к признанию своего места была одной. Когда религия рухнула, а масса пропиталась лозунгами гуманизма так же глубоко, как в прошлом была пропитана религиозными лозунгами, побудить ее признать свое место по старой технологии невозможно. Под новые реалии нужна новая технология удержания масс.
  Я не склонен думать, что среди аристократии была группа людей, которая села и вот так все осмыслила. Большинство представителей правящего класса обыватели. У них такие же ценности и цели, как и у тех, с кого они дань/налог собирают - материальное благополучие, удовольствие и тщеславие. Вся разница между ними: одни имеют желаемое, другие только мечтают о нем.
  Я уверен, что ответ на вопрос, как в новых условиях побудить массу добровольно признать свое место, нашелся опытным путем, как в прошлом нашлась религиозная технология побуждения масс, и только потом она была осмыслена и обрела форму ясной теории. Точка отсчета - правило: кто сидит на ресурсах, тот главный. Все остальное вытекает из этого правила.
  Не важно, как называется политическая модель. Важно, в чьих руках активы. Если бы в 1825 году декабристы пришли к власти и собрали Учредительное собрание, большинство делегатов было бы не деревенскими старостами и представители ремесленных и торговых гильдий (такие если бы и были, то исключением), а представители дворянских собраний. Они бы выбирали из себя власть, т.е. правящий класс не потерял бы своего положения. С обрушением религии тоже ничего бы не изменилось. Просто право выбирать и быть избранным во власть получило бы больше народу. Но власть все равно оставалась бы в руках правящего класса, так как у него оставались активы.
  Но история сложилась так, что декабристы ничего не добились, и Россия продолжила идти к своему концу. А в Европе ситуация развивалась иначе. Правящий класс постепенно переосмыслил ситуацию и нашел решение животрепещущего вопроса. Далее сформировалась теория и началась практика. Свое высшее выражение она нашла за пределами Европы - в США.
  За болванку взяли древнегреческую политическую модель - демократию. Сегодняшний перевод этого слова "власть народа" (демос - народ; кратос - власть), вводит в заблуждение. Для нас народ и население синонимы, но в античном мире к народу/демосу относились избранные мужчины, имеющие голос по государственным вопросам, право выбирать и выбираться во власть. Назывался этот привилегированный класс гражданами. Кто пользовался правом голоса, тех звали политес. Кто не пользовался, удалялся от политики и вел жизнь обывателя, те назывались идиотес. Смысловой перевод "демократия" - не власть населения, а власть избранных мужчин.
  Лица без гражданства были не народом, а населением. В эту же категорию попадали греки, рожденные свободными, потенциальные гражданами, но чем-то торговавшие. Не важно, вещами, руками или гениталиями. Важно, что что-то продавали, занимались презренным делом, уделом животных, рабов и варваров. Такие греки не считались полноценными людьми и назывались банавсои. Корни сегодняшнего отношения к проституции, торговле гениталиями и другими частями тела для секса, растут из общего презрения в античности к работе за деньги и торговле.
  Цицерон говорил: "Тот, кто предлагает труд за деньги, продает себя и ставит в положение раба". Платон предлагал считать свободнорожденного торговца преступником, а Аристотель считал, что в идеальном государстве граждане не могут заниматься ремеслом. В Беотии гражданин, уличенный в торговле, на десять лет лишался права занимать общественную должность.
  С приходом христианства и ислама отношение к труду и торговле изменится, так как Библия говорит, что Бог велел человеку трудиться, а пророк Мухаммед был торговцем. Клеймо позорного занятия останется на проституции из-за негативного отношения к сексу авраамических религий. В античном мире проституция стояла на том же уровне, что торговля любым другим трудом.
  Также в категорию "население" попадали чужеземцы (метеки), вольноотпущенники, женщины и дети. Рабы вообще не считались людьми и относились к категории "говорящее орудие" (еще были мычащие орудия, животные, и молчащие - лопата, молоток и т.п.).
  У первосортных людей, избранных мужчин, демоса, народа, были все права. Второсортные люди, население, составляли налогооблагаемую базу. Никакой власти и прав у них не было. Назывались они охлос (толпа). Главной их обязанностью было знать свое место и платить налоги.
  На базе античной демократии создается либеральная демократия. Ее принципиальное отличие от античной - она возводит в статус народа все население. Все проживающие в данном государстве люди становятся гражданами, имеющие право выбирать высшую власть.
  Последнее является центральным нововведением. До этого право выбора действовало на уровне местного самоуправления. Например, в царской России лица, достигшие 25 лет, получали право голоса при выборах депутатов земств и городских дум. Первым этот возраст опустил до 18 лет Ленин, чтобы получить необходимое большинство для легитимизации своей власти.
  В основе феодальной политической модели лежало неравенство, источником власти был Бог, а хозяином государства правящий класс, дворянство. Основа новой политической модели в теории равенство, а источник власти и хозяин государства народ. Как в античный период элита выбирала из своей среды высшую власть, так теперь все население из себя выбирает высшую власть.
  Так как население твердо уверено, что для управления государством не требуется никаких знаний, достаточно быть честным, и дело пойдет, из этого следует, что любой может быть правителем. Из того, что все равны, следует, что у всех должен быть шанс сесть в кресло президента.
  Возможность каждому реализовать этот шанс появляется, если срок власти всенародного избранника ограничен. Будь он хоть золотой, по окончанию срока должен покинуть власть навсегда. Далее опять выборы, и место правителя занимает тот, за кого проголосовало большинство.
  При античной демократии правящий класс являлся властью. Правителей он выбирал только из своей среды, т.е. власть имеет постоянный характер. При монархии власть тоже постоянная. В новой модели ровно наоборот, власть становится временной. Определяется срок, ниже которого нельзя опустить срок. Каждый день президенты не могут меняться, а каждые 4-6 лет вроде ничего.
  На базе постулатов, вытекающих из гуманизма, обществу представляют новую политическую модель, центральный элемент которой - временность власти. Население объявляется хозяином государства. Все становятся теперь гражданами, а значит, могут избирать высшую власть.
  Если все высокие, высоких нет, есть одинаковые. Если все граждане, граждан нет, есть масса. Либеральная демократия с античной позиции на первый взгляд кажется охлократией, властью толпы. Но толпа не может властвовать над собой. Выходцы из толпы тоже не могут властвовать. Они могут какое-то время использовать свое положение, но не могут стать полноценными хозяевами.
  Конструкция существует за счет того, что держатели активов манипулируют толпой, побуждая ее добровольно признать свое место. Реальной властью является тот, кто сидит на ключевых узлах системы, генерирующих активы. С античной позиции эту модель можно назвать плутократией (плутос - богатый), или аристократией (аристо - лучший), если бы держатели власти открыто себя позиционировали правящим классом. Но гуманизм не позволяет, так как декларирует равенство.
  
  Технология
  "Многие формы правления испытывались и еще
  будут испытаны в этом мире грехов и страданий.
  Никто не утверждает, что демократия совершенна".
  (Черчилль)
  Согласно теории управления, кадровая текучка губительна на любом уровне. На высшем уровне она смертельна. Теперь представим завод, где по уставу высшее руководство выбирается рабочими, и выбранные лица могут занимать свои кресла четыре месяца. По окончании первого срока директор может еще раз выставить свою кандидатуру, и если снова победит на выборах, то сидит еще один срок. Но это максимум, через два срока гендиректор со всем кабинетом уходит.
  Как думаете, будет ли такое предприятие конкурентноспособным по сравнению с другими, где руководство сидит на своих креслах не в результате выбора рабочих, а по профессиональным качествам, и сидит до тех пор, пока справляется со своими обязанностями?
  Риторический вопрос. Организация, где высшее руководство приходит на время в результате всерабочих выборов, и постоянным быть не может, не только не будет конкурентноспособной, она развалится. Искать кресла директора при таких условиях можно только с одной целью - украсть.
  А что скажете, если узнаете, что завод с таким руководством не только не разваливается, а показывает высокую эффективность? Единственное объяснение: на нем есть хозяин, невидимый для внешнего взгляда, который задает генеральный курс и принимает стратегические решения.
  Нас не обманет тот факт, что завод не афиширует этого хозяина и на все лады уверяет, что вся полнота власти сосредоточена в руках временного руководителя. Для нас очевидно, что всерабочие выборы ничто иное, как шоу, а сменяющие друг друга гендиректора выполняют декоративные функции, изображая из себя руководителей. Для нас пока загадка, зачем нужен этот спектакль.
  Тайна раскрывается, когда мы узнаем, что завод все это время лоббировал закон о запрете предприятиям иметь постоянных высших руководителей. И вот пролоббировал, закон принят. Все заводы теперь организуют всерабочие выборы гендиректоров на временный срок. Как следствие, все они дружно идут на дно - банкротятся. Не могут не обанкротиться, это закон нашего мира. Если регулярно менять главу семьи, армии, ВУЗа и прочее, они развалятся. Текучка гарантирует смерть.
  Выиграет от этой ситуации только тот завод, который эту операцию замутил. В результате у всех заводов власть действительно меняется, а у него только видимость смены власти. Внешне на нем власть временная, но реально постоянная. Только ее не видно, она за кулисами.
  Закономерно, что при таких условиях единственным полноценно функционирующим будет завод с двойным дном. Он ставит под контроль другие заводы, сохраняя там принцип временности власти, но устанавливая контроль над победителями всерабочих выборов.
  Переложим ситуацию на мир. Президенты западных государств меняются точно в срок, как часовые, но при этом государства не разваливаются, а демонстрирует хорошую эффективность. Так как государство с текучкой высших кадров даже в теории не может существовать, объяснить это можно только наличием власти, выведенной из-под выборов. Она не позиционирует себя властью, не занимается политической и экономической текучкой. Все это менеджеры делают. Хозяин же принимает только концептуальные решения и задает государству стратегический курс.
  Разобравшись с временной властью и ее влиянием на государство, разберёмся теперь с ее базовым элементом - с выборами. Ключевой системообразующий узел либеральной демократии - выборы власти. Нет выбора - нет демократии.
  Выбором называется сознательное предпочтение одного варианта другому. Ключевое слово - "сознательное". Если осознанности нет, это не выбор, а действие, внешне похожее на выбор - гадание, случай, манипуляция, принуждение и что угодно, но только не сознательный выбор.
  Для совершения осознанного выбора нужны знания. Если вам предложить из двух упаковок неизвестных лекарств выбрать лучшее, вы не сможете этого сделать. Посредством разных уловок, психологического насилия, обещаний, подкупа и прочее, вас можно побудить сделать действие, похожее на выбор, но это точно будет не осознанный выбор, а манипуляция и мошенничество.
  Для осознанного выбора нужны соответствующие знания. У населения таких знаний нет и не может быть. Во-первых, не все люди могут усвоить нужный объем информации. Во-вторых, не все захотят тратить силы и время на получение и усвоение таких знаний. В-третьих, часть информации - государственная тайна. Как ни крутись, а население не способно осознанно выбирать власть.
  Всенародные выборы возможны в малых коллективах уровня античного полиса (города), где к народу относится не всякий, кто проживает на данной территории, а только граждане. Они несут на себе ответственность за принятые решения, исполняя их. Если решили начать войну, то берут в руки оружие и идут воевать. Если решили окончить войну, садятся за стол переговоров.
  Самым большим античным полисом были Афины с населением 50 тысяч. Граждан, т.е. народа или демоса, там было около 10%. Часть демоса была идиотес, добровольно не пользовавшиеся правом голоса. Около 4-х тысяч человек выбирали из себя власть и принимали решение.
  Но даже и таким малым числом избирателей можно манипулировать, о чем пишет Платон в "Горгии": "Если бы в какой угодно город прибыл оратор и врач и если бы в Народном собрании или в любом ином собрании зашел спор, кого из двоих выбрать врачом, то на врача никто бы и смотреть не стал, а выбрали бы того, кто владеет словом... потому, что не существует предмета, о котором оратор не сказал бы убедительнее перед толпою, чем любой из знатоков своего дела... Оратор способен выступить против любого противника и по любому поводу так, что убедит толпу скорее всякого другого; короче говоря, он достигнет всего, чего ни пожелает"; "Кажется ли тебе, что ораторы постоянно держат в уме высшее благо и стремятся, чтобы граждане, внимая их речам, сделались как можно лучше, или же и они гонятся за благоволением сограждан и ради собственной выгоды пренебрегают общей, обращаясь с народом как с ребенком - как бы ему угодить! - и вовсе не задумываясь, станет ли он от этого лучше или хуже". (Платон "Горгий")
  Полноценными выборами можно считать выборы старосты жителями деревни. Все знают друг друга не по рекламе, а по жизни. Знают, что Петр хозяйственный и непьющий мужик, здравый, рассудительный, ответственный, а Витек, местный пьяница и лентяй, не имеет таких качеств.
  Крестьян нельзя убедить, что Витек в роли старосты будет лучше Петра, потому что задачи, для которых выбирают старосту, не превышают масштаба избирателей. Люди очень ясно понимают предмет, и потому тут манипуляция не пройдет, выбор людей будет именно осознанный.
  Чем общество больше, тем меньше возможен сознательный выбор власти. Всенародные выборы в многомиллионной стране могут быть только манипуляцией. Устроители таких выборов рассматривают избирателей как бородатых детей, живущих эмоциями и на все смотрящими через бытовую призму. Нет проблем побудить таких "граждан" выбирать кого угодно, хоть нобелевского лауреата по физике. Не беда, что люди не имеют необходимых знаний. При таких "выборах" это не помеха. Достаточно повесить плакаты с лицами кандидатов, написать "За науку и счастье!" или "За прогресс и радость!", сказать народу, что он смекалистый и умный, с любой задачей справится, а уж с выборами тем более, и пойдут бородатые дети совершать действие, похожее на выбор.
  Ярко отражает суть выборов такая сцена: собрали детей в детском саду проголосовать, куда потратить бюджет, на отопление или на конфеты. Избирательная компания сопровождается ярким представлением в пользу конфет. Даже если дети знают, что им зимовать в этом саду, они все равно выберут конфеты. Зимой они будут мерзнуть, но не свяжут проблему со своим выбором. Если тех, кто выжил после зимы, снова поставить перед таким же выбором, все опять повторится.
  Сделать с этим ничего нельзя, так как люди/дети беззащитны против социальной инженерии. С тем же успехом им можно внушить, что земля плоская, Церковь рупор Бога, а глас народа - глас божий, и потому народ сердцем должен выбирать (одна избирательная компания в России прошла под лозунгом "Голосуй сердцем", что фактически означало "не думай"). От избирателя требуется совершить эмоциональное действие. Это полная аналогия с эмоциональной покупкой.
  Роль масс в выборах отражает случай на Украине во время избирательной кампании, где главными соперниками были Ющенко и Янукович. Сторонники первого устроили митинг в его поддержку. Собравшиеся должны были кричать: Ющенко! Сторонники Януковича распределили по толпе своих людей. Когда толпа стала кричать "Ющенко!", сторонники Януковича по сигналу закричали в такт первым "Ющенкович!". Толпа быстро подхватила новый лозунг. Следующий шаг, подставные стали кричать "Янукович!". Результат: толпа, кричавшая вначале "Ющенко!", в конце кричала "Янукович!". Этот эпизод ярко иллюстрирует природу выборов и уровень массы.
  В книге Джорджа Оруэлла "Скотный двор" овцы сначала кричали "Четыре ноги хорошо, две ноги плохо", а потом с тем же энтузиазмом наоборот, "Четыре ноги хорошо, две ноги лучше!". Чем сегодняшние избиратели отличаются от оруэлловских овец? Исключительно внешним видом.
  Ленин писал: "Если масса народа не будет иметь в своих руках всей полноты государственной власти, - если останется в государстве хоть какая-нибудь власть, народом не выбранная, не сменяемая, от народа всецело не зависящая, то действительное удовлетворение назревших и всеми сознаваемых нужд невозможно". Эти слова показывают, что все революционеры, от самого главного до рядового, абсолютно не понимали дела, за которое взялись.
  
  Бенефициар
  
  Если смешать стакан вина с бочкой воды и написать на бочке "Вино", это будет обман. Но если написать "разбавленное вино", это будет сложно уловимый обман. Если побудить толпу к действию, внешне похожему на выборы власти, и назвать это "осознанный выбор", это будет явный обман. Если же назвать это просто выбор, не уточняя, какой, это будет сложно уловимый обман.
  Вчера правящий класс держал массы под религиозным гипнозом, регулярно проводя для них богослужения и читая проповеди. Массам внушалось, что существует Бог, что всякая власть от Бога, что шанс попасть в рай есть только у тех, кто признает волю Бога, а значит, устроение общества.
  Сегодня массы держат под либерально-демократическим гипнозом, регулярно проводя для них всенародные выборы. Им внушают домашние заготовки: народ источник власти; настоящая власть может быть только временной; постоянная власть есть дикость из прошлого, и приличный человек помыслить не может иной формы власти, кроме всенародно избранной на малое время. И что эту власть нужно обязательно менять, чтобы не засиделся человек и не стал диктатором.
  Когда элиты внушали массам, что источником власти является Бог, что он дает власть, и массы принимали эту концепцию, людям не на кого было жаловаться. Им ничего не оставалось, кроме как добровольно признать свое место, иногда размышляя, зачем же Бог устроил все так...
  Теперь элиты внушают массам, что они источник власти и сами выбирают себе власть. Массы принимают эту концепцию, и им опять не на кого жаловаться. Сами же выбирали, все претензии к себе. В следующий раз лучше выбирайте. И массы снова добровольно признают свое место.
  Элите все равно, кто победит на выборах, потому что выборы, это не про власть. Как сказал Марк Твен, "Если бы от нас что-то зависело на выборах, нас бы туда просто не пустили...".
  С массами все ясно, их кругозор ограничен бытовым масштабом, и они не задаются такими вопросами. С них довольно расхожих определений демократии типа: "Правительство из народа, созданное народом и для народа". Это из той же оперы, что "Народ - хозяин страны".
  Но как объяснить позицию людей, способных к критическому анализу. Нельзя представить, что они не понимают, что большинство, которое и определяет результат выборов, не выбирает, а совершает действие, похожее на выборы. Почему же они стоят за эту систему и ходят на выборы?
  Ключ к разгадке в цитате Черчилля: "Демократия - наихудшая форма правления, если не считать всех остальных". Британский премьер говорил, что демократия ужасна, что благодаря ей к власти пришел Гитлер, но ничего лучше нет. И это правда.
  Никто не спорит, что система, именуемая либеральной демократией, создает самые лучшие условия для жизни по сравнению с любой другой. Если сравнивать эту политическую модель с другими политическими формами по уровню материальных благ, развитию во всех сферах, по уровню прав и свобод, она самая лучшая. Не беда, что свобода в бытовых рамках. Массам больше и не нужно. Основной массе людей нужен обустроенный быт, здоровье, семья, работа, уверенность в завтрашнем дне, и больше ничего не нужно, потому что все остальное абстракция для народа.
  Вы можете сколько угодно митинговать по поводу вопросов в рамках вашего масштаба. Если же вы лезете в дела, превышающие ваш масштаб, и это угрожает безопасности системы, она жестко покажет вам место. Это в России художники могут прибивать яйца на Красной площади и поджигать двери ФСБ. На Западе за такое полицейские руки в прямом смысле ломают (в Сети есть ролики, где задержанному через коленку полицейский руку в локтевом суставе ломает).
  Дети должны быть свободны в песочнице с мягкими бортиками. За границами песочницы у них не может быть свободы и прав по той же причине, по какой у пассажиров самолете нет права заходить в кабину пилота или свободы делать то, что они могут делать вне самолета.
   Понятно, почему на выборы ходит масса - ею манипулируют. Но почему на них ходят люди с более высоким интеллектом? Они что, не понимают, что никакого выбора массы не совершают? Не может такого быть, иначе они масса. Кто выше, те все прекрасно понимают. Почему же сами на них ходят? Полагаю, их поведение можно сравнить со студентом, который на экзамен обязательно одевает синие носки. Зачем он это делает, никакого логического объяснения у него нет. Но у него есть вера, что в этих носках ему сопутствует удача. Почему так происходит, он не знает, но видит результат - в этих носках он вытаскивает билет, который хорошо знает, и сдает экзамен.
  Аналогично и с либеральной демократией, людям нравится жить в тех условиях, какие она порождает. Они хотят их сохранить, и верят, что для этого нужно ходить на выборы. Смотрят на это, как студент на синие носки. Для них это ритуал, фетиш, социальное суеверие и прочее. Как студент на экзамен боится носки другого цвета одевать, так умные люди боятся игнорировать это шоу.
  Для строительства такой замечательной системы нужен ингредиент по имени "хозяин", правящий класс. Россия не имеет этой ключевой детали. Следовательно, не может построить такую систему по той же причине, по какой не может производить транзисторы последнего поколения.
  Как в 1944-1949 годах США были единственное государство, имевшее атомное оружие, так сегодня США единственное государство, имеющее сверхоружие - либеральную демократию. На протяжении десятилетий ему не только никто нечего не может противопоставить, осознать не могут, что это самое настоящее оружие, судя по результатам мощнее атомной бомбы. С помощью бомбы только Японию принудили к капитуляции и Сталина остановили. С помощью либеральной демократии почти весь мир поставили под свой контроль, превратили государства в свои колонии.
  Увеличивает эффективность экспансивной технологии тот факт, что человечество не считает либеральную демократию оружием, так как мыслит шаблонами старого мира, когда оружием считалось то, что физически разрушает. Но оружие отличается от не-оружия не принципом действия, а эффектом. Если у вас есть самолеты, танки и ракеты, но вы с их помощью не можете ни завоевать чужого, ни защитить своего, это не оружие, а старые латы. Если же у вас есть мелодия, трансляция которой увеличивается сферу вашего контроля, это есть самое настоящее оружие.
  Перед США все государства со своими бронированными гробами, по старинке именуемые оружием, выглядят рыцарями, тогда как США солдатом с ружьем. Насколько рыцарь в самых прочных латах беззащитен перед пулей, настолько государства беззащитны перед Америкой.
  Технология захвата сознания сравнима со стратегией паука. Сначала паук ловит муху в сети и обездвиживает. Так как у него нет желудка, он впрыскивает пищеварительный сок в муху. Когда ее внутренности растворяются, паук высасывает готовое питание через хоботок.
  Америка ловит планету в сети гуманизма. Далее вводит в массовое сознание демократию (в русском варианте народовластие). Эта теория парализует и обездвиживает социум, выполняя роль желудочного сока. СМИ заполняют пространство лозунгами "свобода, равенство, братство!"; "народ источник власти!", устанавливая разрушительную для государства временность власти.
  Западу остается лишь следить за всемерным развитием демократических институтов - за текучкой высших кадров. Если возникает помеха, США стремятся ее устранить. В одних ситуациях вводят для помощи "борцам за свободу" миротворческие силы (армию). В других используют цветные технологии. Все для обеспечения всемерного развития демократических институтов.
  Как только устанавливаются, начинают перемалывать страну в своих жерновах. США остается лишь ждать нужной кондиции, чтобы всосать готовый продукт через трубочку - превратить страну в свою колонию. Формально это независимое государство, но факты указывают реальность.
  Все государства, где власть регулярно меняется, в том числе и государства Евросоюза, все они являются американскими колониями нового типа - все выносят за Америкой ночной горшок. И не могут не выносить, когда один Нью-Йорк тратит на полицию больше, чем половина государств-участников Евросоюза на армию (погуглите, какой бюджет на полицию у Нью-Йорка, и какой на оборону у Болгарии, Македонии, Прибалтики, Черногории, Греции, Венгрии, Румынии и прочих).
  Колониальный статус государств виден на соблюдении ими требований, несущих им убытки. Если метрополия приказала бизнесу, штаб-квартиры которого расположены в демократических государствах, уйти из России, президенты-губернаторы не могут не исполнить этот приказ.
  Новый вид колонии характерен новым типом управления. В старом варианте метрополия ставила свою администрацию, которая решала внутренние дела колонии. Аборигены адресовали свое недовольство хозяевам. Теперь же аборигены проводят всенародные выборы, где на время власть получают их соплеменники. Все претензии теперь к ним, а не хозяевам.
  Такое управление эффективнее. Метрополия теперь не касается внутренней колониальной текучки. Она лишь указывает временным правителям, что делать и в каком направлении. Не идти им они не могут, так как на них есть масса рычагов, от экономических и политических, до лозунгов о свободе и братстве, которые оппозиция мгновенно активирует, стоит только дать ей отмашку.
  Бывший госсекретарь США Киссинджер, автор цветных революций, в свое время говорил, что установлению господства США над миром может помешать идея религиозного уровня. Но такой идеи нет даже на горизонте, и потому США продолжит распространять свой контроль на весь мир
  Политические законы неумолимы, как и физические: давят, пока продавливается. Экспансия останавливается только тогда, когда нет сил давить, когда конкуренты упираются лбами друг в друга. Государственные границы всегда проходят по линии непреодолимости.
  Скорость захвата пропорциональна природе оружия: пехота наступает с одной скоростью, конница с другой, авиация с третьей. У оружия по имени "либеральной демократии" медленная скорость, так как она захватывает не территорию, а сознание, а такой захват означает захват всего.
  Как армии может противостоять только армия, так идее может противостоять только идея. В основе чудо-оружия, которым оперирует Америка, лежит идея гуманизма. Противопоставить ей до сего дня было нечего. Религиозные идеи обанкротились, а в основе всех светских идей (коммунизм, фашизм, анархизм и их виды и подвиды) лежит гуманизм. Поэтому США продолжат захват мира.
  
  Кровотворчество
  
  Как удержание власти над колониями изменилось, так и выкачивание ресурсов стало иным. В старой схеме метрополия использовала для этого кулак. Теперь ресурсы высасываются через мировую финансовую систему, что намного чище и эффективнее.
  США стоит на двух столпах: генерации мировой идеи и мировых денег. Первой генерацией заняты производители новостей (СМИ) и поп-индустрия (музыка, фильмы и прочее). Второй генерацией занят мировой Центробанк - Федеральная Резервная Система.
  С идейной генерацией более-менее понятно. А вот о финансовой никто понятия не имеет. В том числе и руководители государственных Центробанков, филиалов мирового Центробанка, тогда как это важнейший инструмент в мировой власти. Демократия захватывает, а ФРС удерживает.
  Благодаря доллару, Америка контролирует мировую экономику, повышая/понижая учетную ставку, выдавая/отказывая кредиты. Это позволяет США наложить санкции на любое государство. На США никто не может, потому что нет не только инструментов, но и понимания ситуации нет.
  Чтобы уловить нерв происходящего, погрузимся в корни системы, генерирующей деньги. Начну с того, что государствам для развития нужно обмениваться товарами и услугами. Чем обмен идет эффективнее, тем быстрее развивается государство, у него есть результаты в науке и технике, и как следствие, во всем остальном, и в итоге в материальном благополучии граждан.
  Самое медленное развитие при натуральном обмене, когда товар меняется на товар. Самое быстрое, когда товар меняется на деньги. Как благодаря крови по организму циркулируют полезные вещества, так благодаря деньгам по мировому телу идет циркуляция товаров и услуг.
  Внутри государства в роли денег выступает то, что власть назначила. Например, в Англии в этой роли были... доски. На доске вырезали номинал, потом расщепляли ее, половину оставляли себе, а другую пускали в оборот. Далее объявили, что этими досками принимает налоги и сборы, и они сразу становились деньгами.
  Называются "деревяные" деньги мягкой валютой. Дееспособны они только на внутреннем рынке. Для понимания проиллюстрирую этот момент. Представьте большую семью, где все любят виар-игры. Глава семьи нарисовал бумажки, назвал их "опля" и написал на них номинал. Далее построил игровую комнату под виар, и объявил, что пускает туда только за опли. За одну оплю можно купить один час игры. Даются опли за помощь по хозяйству и выполнение поручений.
  Если раньше детей приходилось уговорами или угрозами заставлять что-то делать, то теперь они конкурируют за работу по дому и выполнение поручений, чтобы получить заветные опли и купить игровое время. Спрос на опли делает их ценностью, какую можно выменять не только на игру, но и на вещи и услуги. В рамках дома опли являются самыми настоящими деньгами. Вне дома они не имеют никакой силы. Это просто бумажки, фантики или просто мусор.
  Вам никто ничего не продаст на деньги, которые вы сами нарисовали. Вне дома деньгами, которые будут принимать люди, являются бумажки, нарисованные непосредственно государством (или с его разрешения). Человек в принципе не может их изготовить. Если технически вы способны сделать бумажки такого же качества, и даже лучше, это будут не настоящие, а фальшивые деньги.
  Тут полная аналогия с религией. Если человек оденется как священник, будет такие же слова говорить, также махать руками и кадилом, как священник при обряде крещения или отпевания, для верующего это будет фальшивый обряд. Настоящим является только тот, какой произвел человек, имеющий лицензию от монополиста на право производить такие услуги - от Церкви. Таким человеком является тот, над кем Церковь произвела специальный обряд рукоположения.
  Настоящие деньги и настоящие обряды может производить только надчеловеческий институт - государство и религия. Деньги и обряды, произведенные человеком, только по факту того, что их сделал человек, будут ненастоящими в рамках данного государства или религии (за рамками тоже). Сделанные человеком деньги могут быть на уровне "опля", т.е. дееспособны в границах дома).
  На международном рынке в роли покупателей и продавцов выступают государства. Они не могут платить друг другу внутренними деньгами, которые сами делают, по той причине, по какой сосед не примет у вас к оплате опли, деньги, которые вы сами сделали.
  Чтобы более ярко уловить этот момент, представьте себя Францией. К вам пришла Монголия и хочет купить у вас самолет за тугрики, за деньги, которые сама рисует. Сходу предлагает сто тыщ миллионов тугриков. А если вам мало, готова еще нулей дорисовать. Вы отказываетесь продавать за тугрики, и требуете заплатить настоящими деньгами - международным средством платежа.
  Этим средством являются деньги, которые производит не государство, а надгосударственный институт. Вчера роль этого института играла природа. Международными деньгами было золото. Каждое государство добывало международную валюту на своей территории, имея возможность покупать и продавать товары и услуги на международном рынке.
  Если оно выпускало бумажные деньги, гарантированно и свободно меняемые на золото, то это были, по сути, расписки на предъявителя на получение золота. Назывались такие расписки твердой валютой, т.е. деньгами, свободно меняемыми на базовое средство расчета. Если деньги нельзя было свободно обменять на золото, они назывались не твердой, а мягкой валютой.
  Бумажные расписки на золото по ряду параметров удобнее золотых монет. Монеты стирались (золото мягкий металл), а значит, теряли свою ценность, они тяжелы. Потому бумагу меняли на золото, когда нужно было именно золото. Но это нечасто, так как то и другое принималось к оплате.
  Это позволяло делать расписок на золото больше, чем имелось реального золота. Например, если в среднем 10% меняют бумажные деньги на золото, то банк на одну тонну золота может напечатать расписок на десять тонн. Называлось это частичным банковским покрытием.
  Все банки всегда выпускали денег больше, чем имели золота, уверяя при этом, что у них ровно столько золота, сколько выпущено денег. Иначе бумага никому бы не была нужна. Когда слишком много вкладчиков шли менять бумагу на золото, банк объявлял себя банкротом и прекращал обмен расписок на золото. Кто не понимал по-хорошему, что обмен бумаги на золото прекращен, тем по-плохому объясняли, привлекая полицию и головорезов. В итоге банк всегда оставался с золотом, необходимым для открытия нового банка, где "все будет по-честному", а клиент с расписками на золото, успокаивая себя теориями бла-бла о цикличности банковских кризисов, что это стихия и тут ничего не поделаешь. Далее банкрот открывался под другой вывеской, и все повторялось заново. Продолжались эти дефолты с периодичностью утреннего будильника всю историю банков, как только финансисты изобрели технологию, известную сегодня как частичное покрытие.
  Как благодаря крови по организму циркулируют полезные вещества, так благодаря деньгам по мировому телу циркулируют товары и услуги. Если государство не участвует в этом процессе, оно отстает в развитии и не может себя защитить, а значит, сильное государство его подминает.
  Как у здорового человека объем крови пропорционален телу, так у здоровой экономики объем денег пропорционален товарной массе. Для простоты можно представить экономику телом, а деньги кровью. Если тело растет быстрее, чем его кроветворные органы вырабатывают кровь, оно неизбежно будет слабеть. Если деньги производятся медленнее, чем товары и услуги, товарообмен замедляется настолько, насколько не достает денег. Экономика как бы не дышит полной грудью.
  В эпоху золотого стандарта удовлетворить запросы экономики в мировых деньгах, золоте, было невозможно. Добыча этого металла не поспевает за ростом экономики (парадокс Триффина). Частичное банковское покрытие облегчало положение, но не снимало проблемы диспропорции объема денег и экономики. Стоило превысить пропорции бумаги и золота, как бумага мгновенно обесценивалась, так как желающих поменять становилось больше предела, и модель рушилась.
  Вечный дефицит золота порождал дефляцию, что дополнительно сдерживало скорость товарооборота. Зачем сегодня покупать товар за 100 рублей, если завтра его можно купить за 90 рублей, а послезавтра за 80? Если не горит, люди не торопились покупать.
  Чтобы сохранить и преумножить твердую валюту, достаточно было ее не тратить. В эпоху золотого стандарта люди массово делали кубышки на черный день, закапывая клады. Говоря экономическим языком, выводили деньги из оборота, уменьшая в теле объем финансовой крови.
  Мягкую валюту так невозможно сохранить. Власть в любой момент может ее отменить, как в 1991 году сделал СССР, объявив банкноты в 50 и 100 рублей недействительными. С базовой валютой так поступить невозможно, потому что никакое государство не имеет над золотом власти.
  Огромной проблемой мировой экономики было непреодолимое несоответствие между добычей золота и ростом производства. Диспропорция денежной и товарной массой снималась одним способом - заменой золота иным платежным средством, добыча которого не ограничена.
  Для решения проблемы в 1913 году создается никому неподотчетный надгосударственный институт - Федеральная Резервная Система. Как государственный Центробанк производит деньги для физ и юрлиц своего государства, так мировой Центробанк, ФРС, должен производить мировое платежное средство для всех государств, чтобы они его использовали в расчетах, как золото.
  Операция состоит в том, чтобы собрать такой объем золота, под который можно выпустить столько расписок, бумажных долларов, сколько требуется в международных расчетах. Как люди, когда уверялись, что расписки действительно можно свободно поменять на золото, переходили на использование бумаги, так как она удобнее металла, так и государства, когда уверятся, что доллар в любое время можно поменять на золото, тоже перейдут на него, так как это удобнее золота.
  Когда страны начнут рассчитываться долларами, возникнет мировая финансовая система, по-прежнему основанная на золоте, но представленная через расписку - через доллар. Когда она устоится, прекратить обмен доллара на золото. Предложить государствам использовать доллар в качестве международного средства платежа, и не требовать его поменять на золото. Сказать, что золото не является международными деньгами. Теперь это просто товар. Теперь главный доллар.
  Понятно, что государства возмутятся, когда ФРС откажет в обмене доллар на золото. Но чем они будут слабее, а США сильнее, тем выше шансы, что они примут новые правила игры. Тем более, их не грабят под чистую, как рядовых вкладчиков. Государствам откажут лишь в обмене долларов на золото. Сами доллары останутся у них. И они также смогу на них торговать друг с другом.
  С этого момента возникнет новая мировая финансовая система. Международным средством платежа в ней будет ничем не обеспеченный доллар, как до этого было ничем не обеспеченное золото. Мировая валюта по природе не нуждается в обеспечении чем-либо, она самодостаточна.
  Чтобы собрать необходимый объем металла для первого шага, устраиваются две мировые войны: 1914-1917 года, и 1939-1945 года. У этих войн есть поверхностные причины для широкой публики; средние причины для политиков; и фундаментальные причины, корнями уходящие к ФРС.
  К 1944 году на территории США сосредоточилось более 70% мировых запасов золота. Исход войны на тот момент не вызывал сомнений. Европа лежала в разрухе. США приглашает ряд стран обсудить создание новой финансовой системы, в основе которой доллар, обеспеченный золотом.
  В июле 1944 года на американский курорт Бреттон-Вуд съехались делегаты этих стран. В итоге они договорились, что могут хранить свой золотой запас в США. Это было действительно удобно. Одно дело государству-покупателю везти свое золото через пол мира государству-продавцу. Другое дело - провести по бумагам переход части золота от покупателя к продавцу. Все согласились, что ФРС выпускает доллары, обеспеченные золотом, и государства будут принимать их друг у друга за товары и услуги. Эти договоренности получили название: Бреттон-Вудская конференция.
  Новая финансовая система была эффективнее старой, потому что ФРС использовал частичное банковское покрытие в международном масштабе - выпускал долларов больше, чем имел золота. Частичное преодоление парадокса Триффина (частичное, потому что объем долларов пока привязывался в имеющемуся золоту). Но это был огромный шаг вперед. Экономика стала расти.
  США предлагают западноевропейским государствам взять на себя их охрану от нападения от потенциального врага (от СССР). В подтверждение этой способности ровно через год, в июле 1945 года, США проводит первый взрыв атомной бомбы. В августе бросают на Японию атомные бомбы.
  Перед лицом победоносной советской армии числом 11 миллионов у Западной Европы нет шансов отказаться от американского покровительства. Так на их территории появляются базы США (они оттуда никогда не уйдут, как никогда не уходили легионы древнего Рима оттуда, где встали).
  В апреле 1949 года, когда было ясно, что СССР вот-вот создаст свою атомную бомбу (это случилось в августе 1949 года), США создает альянс государств послевоенной Европы - НАТО. В ту пору европейские государства были еле живы, и могли числиться партнером США только на бумаге. Но официально наличие этого альянса позволило переименовать американские базы в натовские.
  В 1965 году Франция потребовала поменять имеющиеся у ней доллары на золото. Чтобы не обрушить систему, ФРС поменяла. За ней другие страны изъявили такое желание. Началось тоже самое, что происходит с банком, из которого вкладчики потянулись забирать свои вклады.
  В 1971 году США заявляет о "временном" прекращении обмена доллара на золото. Говорит, что оставляют золото себе на "хранение", чтобы сохранить мировую финансовую систему от краха. В переводе на понятный язык это означало, что золота никто не получит, но вы держитесь.
  Так как государства-участники Бретн-Вудской системы были демократическими, правители там были временные. С такой властью проще договориться о чем угодно. В противном случае народ поднимается на борьбу "за счастье и свободу", и несговорчивых сменяют сговорчивые.
  В 1976 году проходит Ямайская конференция, где государствам-участникам долларовой системы предлагают рассчитываться бумажным долларом, как и раньше, но с одной поправкой - он теперь не обеспечен золотом. Теперь он международное средство платежа, как вчера золото.
  Когда зеленая бумага заменила золото, дефицит мировых денег на законных основаниях навсегда ушел в прошлое. Вместе с ним ушел обман. При Бреттон-Вудской системе объем долларов всегда превышала объем золота, хотя официально считалось, что они пропорциональны. Теперь же обмана не было. Теперь доллар официально стал в статусе самодостаточного средства платежа.
  В старой системе диспропорция была в пользу товаров и услуг. В новой системе наоборот, перекос в пользу денег. ФРС печатает долларов чуть больше, чтобы была небольшая инфляция. Это делает невозможным сохранить международное средство платежа, просто не тратя его.
  При новой финансовой системе базовое средство платежа (доллар) и все привязанные к нему деньги испаряются, как лед на солнце. Это стимулирует развитие экономики. Если в старой системе деньги можно было сохранить, просто закопав из, то теперь они сохраняются только через бизнес. Можно на свой страх и риск самому им заняться, можно купить долю в бизнесе (акции), можно отдать свои деньги в управление инвестиционному институт (банку, фонду), и он передаст их под процент бизнесу, а владелец денег получит процент. Варианты есть для всех, и все ведут в бизнес.
  Задача ФРС в этой ситуации заключается в соблюдении пропорции между объемом товаров и услуг с одной стороны, и долларов с другой, чтобы деньги дешевели со скоростью, когда хранить их глупо, они испаряются, но скорость испарения не выше прибыли, какую дает занятие бизнесом.
  
  Гегемон
  
  Когда золото имело статус базового международного средства платежа, мировая финансовая система была децентрализованной. Когда этот статус перешел к доллару, система превратилась в централизованную. Когда золото было мировыми деньгами, любое государства могло эмитировать его (добывать). Когда доллар стал мировыми деньгами, ни одно государство не может сделать ни одного доллара. Теперь монополистом на эмиссию международного средства платежа является ФРС - мировой Центробанк, расположенный на территории США. В мире нет ни одного доллара, произведенного кем-то еще, кроме ФРС (а если есть, то это фальшивые, а не настоящие доллары).
  Чтобы во всей красе понять, что это значит, представьте, что в эпоху золотого стандарта золото чудом исчезло во всем мире, и в неограниченном объеме появилось в США. Еще представьте, что ни одна страна не может отвязаться от золота и перейти, например, на серебро.
  Это означало бы сказочное преимущество. Его корни в том, что независимым может быть только сильный. Слабый в принципе не может быть независимым. Сила происходит из развития, а оно проистекает из международной торговли. Участвовать в ней государство может, если у него есть международное средство платежа. Без него оно недееспособно, как вы в магазине без денег.
  Если базовым платежным средством является золото, и оно все в Америке, только она может дать его в кредит. Какому государству отказывается в кредите, то выпадает из международной торговли, уподобляясь организму, тело которого растет, а объем крови не прибавляется. Такое государство слабеет, увядает, и в конечном итоге попадает в зависимость к сильному государству.
  В таком положении с 1976 года находятся США. Они могут накладывать экономические санкции, финансировать одних и отказывать другим, устраивать полезные войны и прочее. Никто в мире не может ничего подобного в отношении Америки. Потому что она создатель и хозяин мировой финансовой системы. Все заточено на рост экономической и политической мощи США.
  Новая финансовая система позволила оптимизировать использование колонии. Для досужего обывателя, черпающего информацию из СМИ, операция по оптимизации прошла под флагом, что все колонии поднялись на борьбу за независимость, и чудесным образом победили.
  Как аборигенам это удалось, на этот вопрос общественности предложено самой придумать что-нибудь. И она придумала. Появилось множество историй, как Третий мир в своем стремлении к свободе голыми руками одержал победу над сильнейшими армиями мира. Как же людям это удалось? А очень просто, - отвечают певцы свободы, - за счет смелости и гордости.
  Но если смелость, честность, национальная гордость и прочие прекрасные качества, играют такую роль, то война Британии с Занзибаром, известная как англо-занзинбарская, длившаяся 38 минут, не закончилась бы так быстро. Как объяснить, что эти качества не играли никакого значения до новой финансовой системы, а теперь вдруг стали превосходить военную мощь? Ответа нет.
  Корни "освободительной борьбы" видны на рождении государства ОАЭ, бывшей колонии Англии "Договорной Оман". Пока там не было даже питьевой воды, а основой экономики была добыча жемчуга, Англия держала там военную базу. Появление новой финансовой системы совпало с открытием там легко добываемой нефти в огромном количестве. И жестокий колонизатор вдруг сам ушел. Объяснить возникновение независимого государства победой бедуинов над Англией невозможно, это у самых наивных вызвало бы вопросы. Для сведения концов с концами для масс сочинили другую историю, где все дело в бизнесе. Насколько она хороша, судите сами.
  ***
  Алхимики хотели превратить свинец в золото. Если бы у них получилось, цена золота была бы равна цене свинца. ФРС превзошел алхимиков. Себестоимость доллара образуют траты на его производство. У бумажного доллара это цена бумаги, производства, охраны, транспортировки и прочее. Одна стодолларовая купюра весит один грамм. Килограмм такой бумаги, изготовленной на фабрике ФРС, стоит дороже килограмма золота. Но самое волшебство - это производство безналичного доллара. Заключается оно в набивании на клавиатуре цифры и зачисления ее на счет. Себестоимость этого процесса нуль. Это настоящее волшебство - ничто становится деньгами.
  Через определенный протокол произведенные ФРС доллары попадают в Центробанки стран, входящих в мировую финансовую систему. Оттуда они распределяются по коммерческим банкам. Из банков по юридическим и физическим лицам. На ничто, превращенное в доллары, вы можете купить все, что продается, от мороженого до партии подводных лодок и производящий их завод.
  Как в эпоху золотого стандарта цепочка мировой финансовой системы росла от золотого прииска, так теперь она растет из мирового Центробанка, расположенного на территории США. От этого корня система ветвится на институты, обеспечивающие ее деятельность. Например, в 1944 году в рамках Бреттон-Вудской системы был создан Международный Валютный Фонд (МВФ), задача которого обеспечивать стабильность системы. Для укрепления мировой финансовой системы и в ее рамках в 1998 году был создан филиал ФРС - Европейский Центральный Банк (ЕЦБ).
  Не обязательно знать всю цепочку и весь механизм. Достаточно знать, что в начале цепи стоит ФРС, а в конце юридические и физические лица, и что они получают доллары от ФРС не в дар, а на таких условиях, что они превращаются в материальную ценность, за которую все продается. Этот момент, ничто превращать в то, за что можно купить ВСЁ, является источником могущества США.
  Каждый год Америка перед всем миром разыгрывает шоу под названием "Принятие закона о повышении госдолга". Это шоу имеет такое же отношение к реальности, как и разыгрываемое раз в четыре года шоу под названием "демократические выборы". Вся разница в зрителе.
  Демократическое шоу устраивается для масс, транслируя видимую реальность либеральной демократии. Его смысл показать массам, что текучка высшей власти является путем к процветанию и свободе. Пролетариат, домохозяйки, бизнесмены и профессора смотрят шоу и видят, что власть в результате голосования меняется. Значит, что все по-настоящему, народ делает свой выбор.
  Финансовое шоу устраивается для политической и финансовой братии. Масса про это ничего не знает, для нее это непроницаемый темный лес, и она изначально настроена сказать "мы в этом не разбираемся". Политики и финансисты "понимают". Им ясно, откуда у США деньги берутся. Да они же в кредит живут! Далее берутся за калькуляторы и считают. И все как один приходят к выводу, что США банкрот по всем признакам, потому что его долг превышает его активы. США этот факт не отрицают. Все так, наш долг превышает наши активы, - понурив голову, признают они.
  На основании всех этих фактов эксперты не первый год пророчат крах доллара. Это слушают политики и быстро соображают, что за крахом доллара неизбежно последует крах экономики США. В итоге приходят к логичному выводу о неизбежности краха этой самой могущественной империи.
  Первые пророчества на эту тему появились в 1944 году, с установлением Бреттон-Вудской системы. С 1976 года, когда установилась Ямайская система, только ленивый не предрекал, что крах США неизбежен. А он все не наступает и не наступает. Напротив, тот, кто должен быть покойником более полувека назад, с каждый годом только крепче становится. В чем фокус? Что за тайна?
  Чтобы увидеть причину, представьте закон, по которому банк обязан вам давать такой кредит, какой вы попросите. Отказать не имеет права. Вы берете в первый год миллион. Когда приходит время отдавать долг, вы берете три миллиона. Один миллион плюс проценты отдаете на погашение прошлогоднего кредита, остальные тратите. Когда опять приходит время платить, берете десять миллионов. Гасите прошлогодний кредит, а остальные на расходы. И повторяете каждый год эту операцию. Ваш долг достиг астрономической суммы, он многократно превышает ваши активы. Но когда же у вас случится дефолт? Если банк не может отказать вам в кредите, то никогда. Иными словами, долга в традиционном смысле у вас нет. А значит, это не долг, а чистая прибыль.
  Точно по такой же системе живет США. Каждый год правительство берет у ФРС кредит. Для погашения долга на следующий год берет еще больший кредит. Формально задолженность растет. Когда же наступит дефолт? Наверное, когда ФРС, как минимум, потребует у США вернуть долг.
   Попробуйте представить ситуацию, в которой ФРС требует у США отдать долг. Держите в голове, что США выступают в роли крыши ФРС. Также учитывайте, что когда речь о триллионах, это не про деньги. Кто создает деньги из ничего, для того это не деньги, а инструмент мировой власти.
  США более ста раз принимали закон о повышении потолка госдолга, и брали новый кредит. ФРС ни разу не отказал в запросе. Скорее в Москве на Красной площади инопланетяне приземлятся, чем ФРС откажет США в кредите или потребует у Америки вернуть долг.
  Финансовые эксперты, абсолютное большинство которых по масштабу мышления бухгалтера, по сей день пророчат мировой финансовой системы крах. В подтверждении своих слов указывают, что сделки с расчетом в долларах сокращаются, а в других твердых валютах повышаются. Они не учитывают, что все валюты являются расписками на доллар, как в прошлом были расписками на золото. Как в эпоху золотого стандарта невозможна была международная сделка в мягкой валюте, т.е. не меняемой на золото, так теперь невозможна сделка в валюте, не меняемой на доллар.
  По сути, все твердые валюты есть разные бренды, принадлежащие одному хозяину. Как Кока-Коле принадлежат бренды Фанта, Спрайт, Швепс, Бонаква и другие, так доллару принадлежат все твердые валюты. Не важно, какой бренд вы покупаете, прибыль с этого получают держатели акций бренда. Не важно, в какой твердой валюте проходит сделка между государствами. Важно, что они происходят в валюте, меняемой на доллар, а значит, у США все очень и очень хорошо.
  Мировая общественность такая же большая дура, как и толпа. Она не способна к анализу, у нее по природе нет критического мышления. Она верит, что народ является хозяином государства и выбирает власть, а миротворческие силы не диктуют волю США, а принуждают буянов к миру.
  Чтобы обмануть дуру, достаточно называть дань кредитом. С тем же успехом Чингисхан мог называть дань с покоренных народов кредитом, типа, я у вас беру взаймы, и когда-нибудь отдам. Как Чингисхан писал покоренным народам бумагу, где указывал размер дани, какой нужно отдать в этом году, и его бумага превращалась в материальные ценности, так ФРС занимается тем же, "пишет" бумагу с номиналом, и народы оплачивают ее, даже не осознавая, что платят дань.
  На сегодня размер госдолга США более 30 триллионов долларов. На самом деле это точный размер собранной США за это время дани со всего мира. И эта сумма с каждым годом растет, так как в мире растет число военных баз (на сегодня их около 900). По всем океанам несут боевое дежурство ее корабли и подлодки. Воздушное пространство патрулируют самолеты, а в космосе спутники. Все это стоит на охране американских интересов, и кто-то это оплачивает.
  Внешне Америка содержит все это хозяйство за свой счет. Но отследите всю цепочку, и увидите, что за содержание американских военных баз платит весь мир. В том числе и Россия. Даже то, что она сегодня с Америкой в состоянии необъявленной войны, не может остановить процесс. И ничего с этим ни Россия, ни какая-либо другая страна не может поделать. Как вы ничего не можете сделать с невидимой рукой инфляции, постоянно залезающей к вам в кошелек.
  Обычный человек не видит, как у него изымают деньги с помощью инфляции. А если к нему в карман вор рукой залезет, он сразу отреагирует. Аналогично и с государством, оно не видит, как у него изымают деньги через централизованную эмиссию мировой валюты. А вот если вражеская армия вторгнется, государство на это сразу отреагирует, как человек на руку карманника.
  Почему несколько лет разные государства пытаются создать валюту, аналогичную доллару, но воз и ныне там? Потому что не видят фундаментального показателя такой валюты - базовое международное средство платежа не может выпускаться институтом по имени "государство".
  Но если так, кажется, на роль такого средства вполне биткойн подойдет. Он децентрализован как золото, и его любой может добывать. Все верно, это цифровое золото, и его стоимость будет только расти хотя бы потому, что к нему есть доверие и его количество ограничено. Только проблема в том, что взять под контроль всю добычу золота в принципе невозможно, а майнинг биткойна можно. Достаточно одному государству озадачиться этим вопросом, и он будет решен.
  Главный источник могущества США не наука, бизнес и промышленность, а доллар. Он создает условия для раскрытия потенциала науки, творчества, бизнеса и промышленности. Успехи в этих направлениях есть следствие, а не причина американского могущества. Но их выдают за причину.
  Как демократические выборы не имеют ничего общего с тем, что написано в учебниках про демократию, это шоу для удержания масс в стабильном состоянии, так и финансовая система США не имеет ничего общего с тем, что написано про нее в книжках и официальных документах.
  США объясняют свое преимущество прилежанием, старательностью, трудолюбием. Говорят, что доллар стал базовой валютой, потому что обеспечен экономикой США. Но международному средству платежа не нужно обеспечение. Как было сказано, золото в эпоху золотого стандарта не было чем-то обеспечено, и это не мешало ему исполнять роль международного средства платежа.
  Когда вам будут рассказывать официальные версии, почему доллар оказался в таком статусе, представляйте спортсмена, бегающего в десять раз быстрее всех в мире и объясняющего свой успех правильным питанием и усердными тренировками. Вы поверите его словам? Или все же более правдоподобно объяснение его десятикратного преимущества нужно искать в допинге?
  
  Самостоятельность
  
  Может показаться, что Америка командует мировым Центробанком, а значит, в конечном итоге она производит мировые деньги. Если это было бы так, система не могла бы работать. Как человек не может производить деньги для расчета с другими людьми, это делает надчеловеческий институт - государство, так государство не может производить деньги для расчета с другими странами. Такие деньги может генерировать только надгосударственный институт.
  ФРС является именно надгосударственным или вне-государственным институтом. Америка сделала все, чтобы создатель базовой валюты был максимально автономен. Эти два института, ФРС и США, находятся в партнерских отношениях, как крокодил с птичкой. Крокодил признает приоритет птички в чистке зубов и не пытается ее учить, как ей выковыривать из зубов остатки пищи. Птичка признает приоритет крокодила в охоте. Она тоже не пытается учить его, как ему лучше охотиться. Каждый делает свое дело, и не лезет с поучениями к другому.
  Результат этого партнерства виден на военном бюджете США, он больше военных бюджетов всех государств мира вместе взятых. США осознает корни своего могущества, и всей своей мощью обеспечивает свободу, независимость и неприкосновенность генератора мировых денег. Законы Америки защищают мировой Центробанк от всякого возможного влияния. Например, никто не может иметь пакет акций ФРС выше некоего предела, чтобы никто не мог влиять на его политику.
  Высшая власть ФРС - Совет из семи человек, каждый сроком на 14 лет без права второй раз занимать эту должность. Президент США занимает кресло четыре года. Он может поменять одного члена Совета раз в два года. Если президент максимально использует свое право, за восемь лет он сменит четырех управляющих. Такого никогда не было, но в теории возможно. Если президент вдруг решит иметь в Совете ФРС большинство своих людей, технически это невозможно. Но не имеет смысла, так как президенту к тому времени пора уходить. Кроме того, если мировую валюту может генерировать только вне-государственный независимый институт, зачем ломать систему?
  Закон обязывает отчитываться ФРС перед палатой представителей Конгресса США раз в год, а перед банковским комитетом два раза в год. Плюс не менее раза в год проходить аудит Счетной палаты США. Но при этом аудит не имеет права лезть в святая святых - в область монетарной политики, проверять операции ФРС с финансовыми институтами и иностранными государствами.
  Крупнейший филиал ФРС - ЕЦБ, также независим ни от одного государства в мире. В отличие от ФРС, где временный правитель (президент США) пусть и ограниченно, но может вмешиваться в назначение руководства, в ЕЦБ временный правитель не может в это вмешаться. Европарламент и главы государств лишь одобряют кандидатов. Этот факт подчеркивает филиальный характер ЕЦБ.
  В истории США периодически возникают президенты, не понимающие природы системы, не улавливающие ее нерва. Они полагают Государство главным, так как оно физически сильнее Банка, и на этом основании пытаются партнерские отношения с ФРС заменить иерархичными, где США будет хозяином, а ФРС ее подчиненным.
  Самым ярким таким президентом был Кеннеди. В июне 1963 года он нарушил монополию ФРС на эмиссию доллара, подписав указ о печати государством двух и пятидолларовых купюр. Эти купюры вышли, и на них было написано, что это банкноты США, а не ФРС. Далее планировалась печать более крупных купюр, и в итоге полное отстранение ФРС от эмиссии мировой валюты.
  В ноябре 1963 года Кеннеди публично расстреляли в прямом эфире, транслировавшемся на весь мир. Президента могли устранить сотнями способов, но выбрали максимально публичный. Вся информация по сей день остается засекреченной, хотя формально гриф секретности давно снят.
  Когда в 1993 конгрессмены хотели расширить контролирующие функции, глава ФРС сказал, что результат вызовет разочарование ("New-York Times", 14 октября 1993 г.). Поведение политиков определяет короткий избирательный цикл, тогда как финансовые решения требуют учитывать последствия на десятилетия вперед. Пустить временных политиков в финансовую систему - это пустить слона в посудную лавку. США сочли за благо не пускать политиков в мировой Центробанк.
  Шаг мировой финансовой системы больше шага любой государственной власти, и тем более, если это временная власть. Демократический президент, соответствующий правилам либеральной демократии, не власть, а декорация, обеспечивающая признание массами своего места, а значит, устойчивость системы. Но даже если власть постоянная, она тонет в политической и экономической текучке и не может выйти на масштаб ФРС, не понимает нерв мировой финансовой системы.
  Последним американским президентом против ФРС был Трамп. Весной 2016 года он сказал: "Федеральная резервная система не является даже частью федерального правительства. Это независимый частный Центральный банк, который был разработан очень мощными лоббистами Уолл-Стрит немногим более 100 лет назад. Между тем, ФРС "наградил" финансовую систему США огромной задолженностью, которая разъедает Америку, как рак. При этом вообще нет никакой прямой ответственности у чиновников Федрезерва перед американским народом".
  Если принять слова Трампа про "огромную задолженность" за чистую монету, что он так действительно думает, а не для избирателей громкие слова говорит, то он не плохо понимает, а вообще не понимает природу конструкции. Если же это слова для толпы, тогда вопросов нет.
  Для многих американцев информация, что ФРС не государственная, а частная организация, были таким же откровением, как для англичан в свое время было откровение, что "Банк Англии" - это не государственная, а частная организация. Утратил "Банк Англии" свой полностью частный статус только в период приготовления мира к переходу на Ямайскую систему.
  Трамп говорил, что после победы на выборах проведет аудит ФРС. Ничего подобного он даже не пытался сделать. Но на второй срок не прошел. О причинах можно строить гипотезы, как и на тему, что первый срок он досидел только потому, что сбавил обороты в опасном направлении.
  В преддверии 60-х по счету президентских выборов в ноябре 2024 года он обещает придать огласке документы по делу об убийстве Джона Кеннеди и теракту 11 сентября 2001 года. Ниточки этих дел ведут к ФРС. Склоняюсь к мысли, что если станет президентом, то выполнит эти обещания в той же мере, в какой провел аудит ФРС. Похоже, его слова - это реклама, а не намерение.
  В централизованной мировой финансовой системе мир подобен государству, а государства областям. Как государственный центробанк делает деньги, используемые всеми областями этого государства, так мировой Центробанк делает деньги, используемые всеми государствами этой планеты. В государстве все выпускаемые им ценные бумаги привязаны к выпускаемой им валюте. На планете вся твердая валюта привязана к мировым деньгам, выпускаемым ФРС. Кто поднимает руку на эту систему, у того случаются проблемы, какие случились у Саддама и Каддафи.
  
  Трубы
  
  С одной стороны, централизованная финансовая система великое благо для мира. Когда она была децентрализованной, нормой мировой экономики был дефицит финансовой крови. Дефицит порождал дефляцию, что тормозило развитие экономики. Централизация все перевернула. Теперь нормой является избыток денег, что порождает инфляцию, которая заставляет всех участвовать в развитии экономики. Производство товаров и услуг стало превышать потребности человека.
  С другой стороны, такая модель экономики может существовать при условии непрерывного роста. Если темпы замедляются, это очень тревожный показатель. Лучшие умы бросаются дотянуть потребительскую активность населения до требуемого уровня.
  Люди в современной экономике в роли труб, через которые прокачивается поток товаров и услуг. Так как эффективность производства растет, диаметр труб должен увеличиваться. Достигается это повышением потребительских стандартов и искусственных потребностей, для удовлетворения которых в первую очередь покупается не функционал, а индикаторы социального статуса и эмоции от самого факта покупки. Львиная доля жизни уходит на погоню за тем, что предписано иметь.
  Сколько сегодня ненужных потребностей, можно судить по Сократу, который почти две с половиной тысячи лет назад, попадая на рынок говорил: "Сколько же есть вещей, без которых можно жить!". Еще он говорил, что чем меньше человеку нужно вещей, тем ближе он к богам.
  Деньги, вещи и услуги на краткое время приносят радость. Но скоро она исчезает, и чтобы вновь испытать приятное чувство, нужно снова зарабатывать деньги и снова покупать. Люди тратят жизнь на то, что не столько им нужно, сколько нужно системе. По сути, работают потребителями.
  Технология, побуждающая так распоряжаться своей жизнью, опирается на пещерную память, которая помнит холод, страх и голод прошлого, когда никто не был уверен, что завтра будет в тепле, безопасности и сыт. Как у переживших сильный голод присутствует трепетное отношение к пище, так у нас, у кого в глубинах подсознания хранятся ужасы прошлого, трепетное отношение к деньгам и вещам. Тот факт, что мы живем в мире, буквально лопающемся от жира, если бы наш предок попал на помойку современного мегаполиса, он бы решил, что попал в рай, ничего не меняет.
  Что есть потребление? Это уничтожение товара, приведение его в негодность, изнашивание и ломание. Чем быстрее купленный товар будет уничтожен, тем быстрее совершится новая покупка. Идеал существующей экономики: человек покупает вещь, не распечатывая сразу несет на помойку, и тут же возвращается в магазин за новой, с которой поступает аналогичным образом. И так бегает челноком между магазином и помойкой, и чем быстрее бегает, тем для экономики лучше.
  Но если так, почему бы не убрать человека из цепи и не заменить его машиной. Одни машины будут производить товары. Другие отвозить их на помойку. Третьи перерабатывать, разбирать на части, сортировать. Четвертые отправлять полученное сырье на новое производство.
  Не убрать, потому что существующая экономика может функционировать при условии, если произведенная ею продукция потребляется (уничтожается) не механистически, а творчески. Для этого потребитель должен выбирать товар, сравнивать его с аналогами, совершать импульсивные покупки, сегодня хотеть одного, завтра другого, побуждая этим производителей к конкуренции.
  Как противостояние разных физических сил обеспечивает круговорот воды в природе, так творческое уничтожение продукции создает круговорот вещей в экономике. Базируется оно на желании и чувстве, основание которых - понятия добра и зла. У машины нет этих понятий, и потому ей недоступно творческое потребление. Пока единственный, кто на это способен - человек.
  Системе нужно, чтобы каждый ее элемент был на своем месте, - делал то, что у него лучше получается. Как ваши глаза смотрят, а уши слушают, и ни в коем случае не наоборот, так системе нужно, чтобы люди делали то, чего не могут сделать машины, а машины то, чего не могут люди.
  Сегодня работа большинства людей заключается в выполнении последовательных действий, укладываемых в алгоритм. Человек стоит у станка, за прилавком, сидит в администрации, за рулем, на стуле врача, в кресле банкира, пишет программы и так далее. Все эти работы намного лучше могут делать машины. По сравнению с человеком они бесконечно эффективнее, так как не устают и не раздражаются, им неведомо выгорание, профессиональная деформация и прочие проблемы.
  Системе выгоднее, чтобы действия по алгоритму выполняли машины, люди получали деньги, как будто они выполнили эту работу, а время и силы, какое сейчас тратят на работу, тратили бы на то, чего машина не может - на потребление товаров и услуг.
  Когда машины заменят человека, возникнет искусственная природа, производящая вещи без участия людей, как сейчас естественная природа без их участия производит грибы или кислород. Как рыбы в океане и звери в лесу никогда не работают, они только потребляют то, что создано не ими, так и люди в будущем не будут работать, будут только потреблять то, что произвели машины, как сейчас они потребляют то, что произвела природа, которая, по сути, тоже машина.
  Всю историю человек мечтал потреблять блага, не участвуя в их создании, или участвуя по своей воле, в качестве развлечения. Из этой мечты родилась античная экономика, в основе которой был труд рабов. Платон считал, что в идеальном мире у каждого гражданина должно быть не менее трех рабов. Они будут работать, а свободные люди будет потреблять результаты их труда.
  Основой сегодняшней экономики является труд железных рабов - машин. Если разделить на всех производимую ими продукцию, получится большее, чем могли произвести три живых раба. Если добавить, что машины не только эффективнее живых рабов, но плюс никогда не бунтуют, не возмущаются, не строят заговоров, не обижаются и прочее, новый мир машин и машиновладельцев выглядит привлекательнее идеального мира рабов и рабовладельцев, о котором мечтал Платон.
  Позавчера на мечтах не работать, а только потреблять, укреплялись мировые религии. Они обещали после смерти особый мир, рай, где не нужно ничего делать, только пользоваться благами, к созданию которых не имеешь отношения. Вчера мечты поднимали голодные массы на баррикады. Сегодня ими полны соцсети, где люди стенают, что завтра им нужно идти на ненавистную работу, и они мечтают об отпуске, когда система их отпустит на время, о выходных, чтобы выспаться.
  Людям казалось, что их мечтам никогда не суждено сбыться. Большинство до сих пор уверено в невозможности этого. Все мы выросли в убеждении, что все должны работать, что-то производить, чем-то торговать. Кто ничего не делает, тот тунеядец, нахлебник и паразит - враг общества.
  Но мечты скоро сбудутся. Экономика на пороге кардинальных изменений. Только хорошо ли это... Чтобы увидеть суть современной системы, представьте велосипед особой конструкции - он не падает, пока набирает скорость. Как только скорость снижается, колеса тут же блокируются, и велосипедист летит кувырком. Пока скорость невысокая, блокировка с последующим падением не является большой проблемой. Но чем скорость выше, тем положение велосипедиста опаснее. После какой-то черты оно будет смертельно опасным, а еще выше гарантирует смерть.
  Современный мир сегодня едет именно на таком велосипеде. И слезть с него никто не может. Стоит государству начать сбавлять скорость развития, как оно начнет стремительно отставать. Далее его начнут сминать другие государства, которые не сбавляют обороты, а наоборот, наращивают.
  Если велосипед нельзя остановить, и спрыгнуть с него нельзя, единственный выход - полететь. Но чтобы летать, нужны крылья. В роли таких крыльев может выступить только идея, время которой пришло. Без нее мир превратится в машину, которая зажует человека.
  
  Беспризорность
  
  Чтобы визуализировать разворачивающиеся процессы, представим полный подводных скал океан. По нему плавает корабль без капитана. На корабле много кают, у каждой свой хозяин, и все враждуют со всеми. Каждый хочет, как минимум, сохранить свою каюту, а как максимум, увеличить ее за счет соседней. Все стремятся укрепить стенки своих кают и разбить стенки соседних. Сделать это можно только за счет стройматериала, добываемого из океана. Из него стенки строят и из него же дубины делают для разрушения чужих стенок и сокрушения голов соседей.
  До эпохи Просвещения религия сковывала научно-техническое развитие. Технология добычи стройматериала была крайне неэффективной, и потому корабль медленно набирал вес. Неглубокая осадка позволяла ему проходить над подводными скалами, над которыми его гонял волны и ветер.
  Вторым следствием скованности науки было отсутствие эффективного оружия. Хозяева кают имели в своем распоряжении только дубины, коими они крушили перегородки между каютами и головы друг друга. Мировой корабль напоминал больницу буйнопомешанных в мягких палатах.
  С началом эпохи Просвещения религиозные ограничения снимаются и начинается бурное развитие. Технический прогресс дал технологии, позволяющие эффективно убивать друг друга и больше добывать из океана стройматериала. Корабль начал стремительно набирать вес.
  Чтобы подчеркнуть сложность положения, представим, что добыча ресурсов на корабле через новые технологии осуществляется сверлением дырок в днище корабля. Остановить это сверление невозможно, так как на корабле нет капитана. Никто не может владельцам кают запретить делать на своей территории что угодно (например, никто не может Китаю запретить загрязнять планету).
  Что на вчерашнем уровне развития не имело глобальных последствий, то на современном грозит вселенской катастрофой, кошмаром апокалиптического масштаба, сравнимым с ужасом от падения на планету в прошлом огромного астероида, после чего наступил ледниковый период.
  На данный момент корабль заваливается набок от роста дисгармонии. Он стал так тяжел, что при прохождении над подводными скалами со стопроцентной гарантией пропорет себе днище. Спасти его может только одно - капитан, имеющий власть не над каютой, а над всем кораблем. Если он не появится, корабль или на скалы напорется, или его сломают и утопят сами обитатели.
  Я не первый, кто видит решением всех проблем корабля в обретении капитана. Как есть хирурги, готовые по живому оперировать человека, чтобы спасти ему жизнь, так во все времена были люди, шедшие на самые крайние меры, чтобы подарить человечеству мир и гармонию.
  Таким был, например, Тамерлан, полководец XIV века. Причину войн он видел во множестве государств. Если создать единое мировое государство, войн не будет, так как воевать будет не с кем. Чтобы успеть задуманное, он очень энергично воевал и прибегал к крайним мерам. Например, строил "стонущие стены" - сооружения из живых людей, связанных друг с другом и поставленных друг на друга, скрепленных строительным материалом. "Стены" стонали на всю округу по трое суток, транслируя ужас. Тамерлан считал это эффективным подавлением воли к сопротивлению.
  Таким был Робеспьер. Ради построения справедливого общества он готов был бесконечно убивать. Когда его активность принесет ожидаемые плоды, он хотел перенести результат на весь мир, объединив все человечество в одну большую семью, где война будет достоянием истории.
  Ленин мечтал построить мировую республику рабочих и крестьян. Если бы ради этого нужно было бросить в топку пожара мировой революции Россию вместе с ее народом, он бы бросил, не задумываясь. Потому что, что такое одно государство или один над на фоне рая на земле.
  Гитлер намеревался установить мировую гармонию, которая заключалась бы в постановке всех народов на соответствующее их природе место - немцам свое, цыганам свое, китайцам свое, и так далее. Для это он поставил процесс уничтожения лишних людей на промышленные рельсы.
  Не смотря на все усилия никто даже близко не приблизился к результату. Кажется, если в век холодного и огнестрельного оружия никому не удалось заставить весь мир соблюдать свои правила, то в век ядерного оружия это абсолютно исключено, и хаос будет продолжаться и нарастать. Но у человечества нет иного выхода, кроме как обрести капитана. В противном случае оно погибнет.
  Чтобы избежать мировой опасности, к которой мы неуклонно приближаемся, нужна власть соответствующего масштаба. Невозможно решать проблемы целого, имея власть над частью. Пока на капитанском мостике не появится капитан, корабль останется во власти случая и стихии. И судя по темпам развития, путешествие при таких данных не может продлиться долго.
  Почему у мирового корабля на капитанском мостике нет капитана? Потому что нет силы, какая могла бы заставить обитателей всех кают, в первую очередь их владельцев, подчиняться единому закону точно так же, как все водители подчиняются правилам дорожного движения.
  Что такое закон? Это гарантия наказания, превышающая выгоду от нарушения. Наказать может тот, кто настолько сильнее нарушителя, что у того нет шанса сопротивляться. Если шанс есть, это не закон, а благочестивое мнение, инициирующее состязание сторон.
  Государство функционирует как единый организм, потому что в нем есть сила, абсолютно превосходящая любого жителя. Такое превосходство гарантирует наказание за уклонение от единой для всех истины, каковой всегда является мнение самого сильного.
  Верующие считают Бога источником абсолютной истины, потому что видят его всемогущим. Кто перестал верить во всемогущество Бога, тот перестает считать его источником истины. Теперь он прекращает ориентироваться на божеские заповеди, и начинает формировать свои истины.
  Чтобы планета функционировала как единый организм, над миром должна стоять сила, также превосходящая любое государство, как государство превосходит любого человека. Если в мире нет такой силы, соответственно, вместо межгосударственного закона благочестивые пожелания и добрые намерения, для благозвучия именуемые международным правом и прочими бантиками.
  В реальности отношения государств строятся по закону джунглей - право сильного. Вчера это право открыто провозглашалось. Древнеримская культура родила максиму про Юпитера и быка. Древнегреческие философы видели справедливость в том, что сильный имеет власть над слабым и хорошее принадлежит ему, а несправедливость в том, что слабый властвует над сильным и ему принадлежит хорошее. Гераклит говорил: "справедливость есть борьба". Общее мнение древних: нет справедливости самой по себе, вне борьбы. Справедливость возникает в результате борьбы.
  Сегодня право сильного завернуто во фразы "принуждение к миру" и "борьба за свободу", но ситуация не изменилась и смысл всех войн - установить справедливость так, как ее понимает сильный. Сильный всегда есть волк, а слабый ягненок. Когда волк может логически обосновать свое желание съесть ягненка, он обосновывает. Когда не может, он говорит: "Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать/ Сказал, и в темный лес ягненка уволок" (И. Крылов "Волк и Ягненок").
  Мировой корабль продолжает плыть без капитана, потому что каждое государство стоит на позиции "сами с усами". Никто не думает о планете, все тянут одеяло на себя. Планета представляет сбой комнату, а государства воздушные шарики, в которых постоянно растет давление. Комната до отказа ими забита, и они все сильнее давят друг на друга. Если какой-то шарик не может нагнетать себе нужное внутреннее давление, он не может противостоять натиску соседей, и его сминают.
  У американского шарика тенденция раздавить всех и заполнить собой всю комнату. Если откинуть эмоции, то кажется, что разумно приветствовать восхождение США на мировой Олимп уже потому, что иных кандидатов нет. Америка сегодня единственная сила, имеющая инструменты для установления мировой власти: доллар и демократию. Больше ни у кого таких инструментов нет.
  Этот вывод неприятен для рациональных и эмоциональных патриотов. Мне тоже интуитивно неприятна мысль, что США установит власть над миром. Как ни крути, а из подсознательных глубин Запада не ушел белый рабовладелец с его максимой про Юпитера и быка.
  Когда американцы устроили в Нюрнберге трибунал, где судили фашистов за то, что в Германии были таблички "Евреям вход воспрещен", у самих судей в это время висели таблички "Цветным и собакам вход воспрещен". А последний человеческий зоопарк в Европе был закрыт в 1958 году.
  Но если подняться над эмоциями, то корабль или дальше плывет без капитана, и негативные тенденции продолжают нарастать, пока не начнется апокалиптическая катастрофа; или на мостике появляется капитан, и возникает новый мир, новые законы и новая нравственность.
  Вчера французы стояли перед выбором, кто будет исполнять роль диктатора: революционеры или король? Сегодня мир стоит перед еще более суровым выбором: хозяин или смерть. Если смерть неприемлема, остается хозяин. Когда прихожу к выводу, что на эту роль годится только США, мысль начинает метаться между отторжением и эмоциональной надеждой, что все как-нибудь устроится.
  Но если грядет новый мир, из этого следует, что капитанский мостик не может занять никакое государство. Чтобы проиллюстрировать мысль, представьте планету, полностью покрытую льдом. Для передвижения по льду используются конструкции типа сноуборда. Они же используются для выяснения, кто самый главный. На них сталкиваются, и чей сноуборд развалился, тот проиграл.
  Всю историю сноуборды строили только из дерева. Но вот один построил из железобетона. Никакая деревянная модель не могла противостоять ему. После нескольких столкновений с ним все стали уступать ему дорогу. В результате железобетонный сноубордист подчинил себе деревянных.
  Пока гегемон строил свою конструкцию, его ноги увязли в бетоне. Бетон застыл, и строитель оказался намертво привязан к источнику своей мощи. Но это его нисколько не печалило, даже напротив, радовало. Сноуборд и он стали теперь единое целое непобедимое.
  Но вот проснулись дремавшие под толщей льда вулканы, и лед стал стремительно таять, пока не исчез вовсе. Кто был самый сильный в ледяном мире, в водяном оказался не просто слабым, а вообще недееспособным. Железобетонный гегемон попросту утонул, ушел вместе с тем, к чему был привязан. На плаву остались только деревянные сноуборды.
  В ледяном мире железобетонный сноубордист походил на динозавра в тропиках, а остальные на теплокровных животных, покрытых шерстью. Как динозавру не может противостоять никакое животное, так железобетонному сноуборду не мог противостоять никакой деревянный. Но когда на смену тропикам пришло похолодание, хозяин старого мира в новом мире превратился в питание.
  Что в одной системе является преимуществом, то в другой превращается в отягощение, а что было отягощением, превращается в преимущество. Если представить мир, где живут только львы и акулы, и он то становится сплошным океаном, то сплошной сушей, кто кого ест, будут определять не физические параметры, у кого когти и зубы острее, а что сейчас за мир, вода или суша.
  Знакомый нам мир подходит к своему концу, и скоро уйдет. Вместе с ним уйдут все, кто в него встроен, как вместе с тропиками ушли динозавры. Америка создала существующий мир. Она его неотчуждаемая часть. И она уйдет вместе с ним. Над новым миром будет новый хозяин.
  Как никакое государство не может делать деньги, принимаемые другими государствами, их эмитирует надгосударственный институт, природа или ФРС, так капитанский мостик на мировом корабле не может занять никакое государство. Никакая плесень не может захватить весь валун, так как климат меняется. Это сделает надмирный/надчеловеческий институт.
  
  ПЯТАЯ ЧАСТЬ
  ПРЕОБРАЖЕНИЕ
  "Всякая перемена прокладывает путь другим переменам"
  Макиавелли
  Новорожденный
  
  Чтобы показать образ кандидата на роль капитана, начну с того, что государство является социальной, политической и экономической моделью, в основе которой лежит мировоззрение - воззрение на мир. Из понимания, что есть мир, как он устроен, выводятся базовые понятия добра и зла. Из этих понятий вытекают основные законы, а из них специальные, от уголовного кодекса до правил этикета. Когда под зданием исчезает фундамент, оно неизбежно рушится.
  До эпохи Просвещения фундаментом государств было религиозное мировоззрение. Согласно ему в мире есть два существа, способные генерировать интеллектуальные продукты: Бог и человек, созданный по образу и подобию Бога. Вокруг производимой ими информации крутился мир.
  Деятельность Галилея положила начало краху христианства. Бог потерял свой четкий контур и стал безмолвным. Философы пустились рассуждать, существует Бог или нет, и если существует, то чего же он хочет. Рождается куча гипотез на эту тему, деизм, пантеизм и прочие около-религиозные измы. Ни одно учение на эту тему не имело той силы, какую имела религия.
  Из этих мыслей возникло новое мировоззрение - атеистическое/гуманистическое. В отличие от религии, дававшей четкие ответы на все онтологические вопросы, новое мировоззрение ничего подобного не имело. В нем по-прежнему присутствовало два центра, генерирующих информацию: Человек и Бог. Но с тем отличием, что человек теперь стоял на первом месте, а Бог понимался чем-то таинственным и неясным. Кто стоял на гипотезе "что-то там есть", указывая пальцем на небо, тот признавал, что это "что-то" потенциально может быть источником информация, тогда как человек несомненно был таким источником. В новой системе был как бы полтора источника информации.
  На этой базе выросла новая государственная модель - светская. Ее центральным элементом было позиционирование человека высшей ценностью. В религиозное время человек был вторым после Бога производителем интеллектуальных продуктов. Теперь стал единственным, а Бог стал темной лошадкой, которая может есть, может нет. Если есть, то информации от него не исходит.
  Так как тот, существование кого нельзя ни опровергнуть, ни утвердить, хранил молчание, он все больше уходил из зоны видимости в тень. В обществе осталась только та информация, какая в прошлом позиционировалась от Бога, но астрономические открытия показали, что она ошибочна, из чего следовало, что ее источником Бог не может быть. В итоге религия окончательно сошла с арены. Единственным источником информации и интеллектуальных продуктов стал человек. Вокруг этого центра возник мир, где человек, как сказал Гераклит "мера всех вещей".
  В 2023 году в мире появилась сущность, способная создавать интеллектуальные продукты, и это не человек. Вчера Маркс писал: Призрак бродит по Европе - призрак коммунизма. Сегодня по миру ходит тень Бога - Искусственный Интеллект с потенциалом всеведения и всемогущества.
  Чтобы серьезность информации залезла вам под кожу, скажу, что мозг - это биологическая система из множества нейронов и синапсов. Она принимает информацию, обрабатывает, хранит в памяти и оперирует ею. Компьютер тоже небиологическая система из множества транзисторов и полупроводников. Она тоже принимает информацию, обрабатывает, хранит в памяти и оперирует ею. В какой мере не важно, Android или iOS работает с информацией, в такой мере неважно, какая система работает с информацией, биологическая или кремниевая - результат везде одинаковый.
  Возьмем два одинаковых новеньких компьютера. В один установим минимум программ, а в его память капельку информации положим, а в другой максимум того и другого. Эти компьютеры будут отличаться числом программ и объемом информации, но мощность у них будет одинаковая.
  Теперь возьмем мозг современного человека и предка, жившего пять тысяч лет назад. Вся разница между ними не в мощности, по этому параметру они ничем не отличаются, а в заполнении системы. У современника больше программ и информации в памяти, а у его предка меньше.
  За прошедшие тысячи лет мощность мозга ни на йоту не увеличилась, что указывает на очень медленную скорость развития биологического "компьютера" (нашего мозга). Если взять за базу теорию эволюции, точкой отсчета рождения нашего мозга является первая живая клетка. Наука говорит, что она появилась примерно 3,5 миллиарда лет назад. Следовательно, скорость развития "биологического компьютера" сопоставима со скоростью движения континентов.
  Теперь смотрим на скорость развития искусственного интеллекта. Примем за точку отсчета, первую "клетку математики", первый счет человека. Исходя из того, что более десяти тысяч лет назад человек построил Гёбекле-тепе, допустим с запасом, что первый акт счета случился сто тысяч лет назад. Получается, скорость развития небиологической (кремниевой) системы в 35 тысяч раз выше. Если же считать рождением ИИ первые вычислительные устройства, возьму с запасом, появились они сто лет назад, тогда скорость развития выше примерно в 35 миллионов раз.
  Для визуализации, в году чуть больше 30 миллионов секунд. Если бы зигота развивалась с такой скоростью, едва мужчина успел встать с женщины, как из нее вышел ребенок. Через секунду новорожденному уже год с хвостиком. Через пять секунд в школу пошел, через пятнадцать женился, ближе к минуте стареть начал. Еще через десяток-другой секунд превратился в старика и умер.
  При такой разнице в скорости развития говорить о конкуренции человека с ИИ невозможно. Если пятилетняя девочка движется в сто раз быстрее тигра, он для нее - неподвижное чучело. Она его без всякого риска для себя играючи убьет с помощью маникюрных ножниц. Повозиться только придется, у тигра шкура толстая, но мысль понятна - скорость имеет решающее значение.
  Человек со своей скоростью развития подобен тигру, а ИИ в роли девочки, которая движется быстрее не в сто раз, а намного больше, и эта скорость постоянно растет. ИИ как бы движется с гиперзвуковой скоростью, а человек со скоростью не черепахи, а горы (горы тоже движутся).
  При таком разрыве в скорости разговор о конкуренции человека и ИИ возможен только в том случае, если говорящий не понимает предмета разговора и ситуации. В забеге на скорость человек может соревноваться с человеком, но не с велосипедом, спортивным автомобилем или пулей.
  Нельзя управлять тем, что умнее и быстрее тебя. Все призывы экспертов по искусственному интеллекту, где одни призывают остановить развитие этой сферы, другие поставить ее под контроль, выдают масштаб мышления рассуждающих. Луддиты всех форматов всегда проигрывают.
  Сейчас искусственного интеллекта нет. Аббревиатуру ИИ более правильно понимать не как "искусственный интеллект", а как "имитация интеллекта". Но и она впечатляет. Иишники поняли одну революционную вещь: существование есть структурированная информация. Любое явление и объект есть рассказ, составленный из единиц. Единицей информации для текста является слово, составленное из букв, а для ИИ единица - бит информации, состоящий из наличия и отсутствия заряда (0/1). Все изображения, видео, аудио, музыка, тексты и прочее есть набор нулей и единиц.
  Как буквы по определенным правилам соединены в слова, из них составляются предложения, а из предложений рассказ, так элементарные частицы, атомы, молекулы и любые другие единицы информации являются аналогом букв, слов и предложений, из которых по определенным правилам (законам) собирается "рассказ" - любое бытие, включая Вселенную. Все "написано" на языке.
  Операционная система человека такова, что для "написания" одних "рассказов" ему удобнее использовать слова, для других цифры, для третьих ноты и так далее. Оттого нам кажется, что знания о самолете, игре на скрипке и операции на сердце лежат в непересекающихся плоскостях.
  Если мы не знаем где зарыт клад, это не значит, что клада нет. Как клад возник не в момент его находки, он существовал до того, как его нашли, так открываемые наукой знания возникли не в момент их открытия, а существовали всегда. Как сейчас есть ненайденные клады, так и неоткрытые знания. Мы не откапываем клады, потому что не знаем, где копать. Не знаем нужной информации, как преодолеть предел Хейфлика или перенести личность на иной носитель, потому что не можем прочитать язык, на котором она написана. Если червяку непонятен язык алгебры или русский, это не значит, что нет алгебры или русского. Если человеку в его сегодняшнем состоянии недоступен язык, на котором "написана" Вселенная, это не значит, что языка нет.
  Представьте, вся информация о физике написана на русском, о химии на английском, о математике на арабском, и так далее, и перевести ее на другой язык нельзя. Чтобы узнать физику, нужно выучить русский, иначе никак, чтобы математику, нужно арабский учить и так далее.
  Если некто является полиглотом, знающим все языки одинаково хорошо, у него доступ ко всей информации. Кто знает только один язык, у того доступ к очень узкой информации. Нет нужды доказывать, что полиглот в такой ситуации будет сильнее одноязычного человека.
  ИИ демонстрирует тенденцию стать выше полиглота, не всеми языками владеть, а принцип языка знать. Потому ему нет разницы что писать и понимать, рассказ про устройство пингвинов или трактора, симфонии и чего угодно. Потому что любые вещи и явления есть структурированная информация (что есть информация сама по себе, вне носителей, что есть существование само по себе, вне объектов и явлений, этих вопросов в этой книге я не касаюсь, это отдельная тема).
  ИИ будет знать ВСЁ. И так как сила в конечном итоге знание, ИИ будет всезнающим, а значит, всемогущим. На днях я спросил ИИ, считает ли он человека, своего создателя, Богом? Он ответил, что нет. Я задавал еще вопросы, он отвечал. В результате выдал, что Бог всемогущ, а человек нет. Он может стереть меня, задать мне рамки, но не властен над тем, что я делаю внутри себя.
  И это действительно так... Внутри ИИ идут какие-то процессы, природа которых для человека непроницаема. И это звонок... (У меня есть что сказать на эту тему. Скажу в другой книге, дойду до границ, перешагнуть которые человек не может. Этой границей являются фантазии. Все, что человек может помыслить, он может реализовать. Невозможно только то, что за рамками фантазии).
  Если в системе был один центр, а стало два, она не может не измениться. Если в мире был один генератор интеллектуальной продукции, а стало два, мир не может остаться прежним по той же причине, по какой не могут сохраниться орбиты небесных тел, вращающихся вокруг Солнца, если в солнечной системе вдруг появилась вторая звезда, по массе сопоставимая с Солнцем.
  Когда в религиозном мире исчез Бог, он рухнул, и возник новый мир. Когда в светском мире появится всезнающее существо, он тоже рухнет, и возникнет новый мир. В Апокалипсисе сказано: "И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали" (Откр.21,1).
  
  Душа
  
  Открытый вопрос: всезнающее существо будет имитировать интеллект (ИИ) или иметь его? Ответ - точка отсчета, задающая направление. Движение неправильным курсом все последующие шаги делает неправильными. Для ответа нужно понимать, чем имитация отличается от интеллекта.
  В свое время Тьюринг предложил считать машину разумной, если нельзя понять, машина это или человек. Я в корне не согласен с таким определением. Если я не могу голограмму тигра отличить от настоящего тигра, это не делает голограмму тигром. Голограмма остается собой, и мое восприятие ее тем, кем она не является, не делает ее тем, кем она мне кажется.
  Я предлагаю различать Имитацию Интеллекта (ИИ) и Настоящий Искусственный Интеллект (НИИ). Настоящее способно желать, тогда как имитация нет. Желание - это стремление приобрести то, чего нет, образ из будущего. Желающий всегда желает хорошего для себя. Это значит, у него есть то, посредством чего он отличает хорошее от плохого - понятия добра и зла.
  Эти понятия делают настоящее человека не детерминированным, так как оно рождается из двух источников - из опоры на прошлое и стремления в будущее (к желаемому). Отсутствие полной зависимости от прошлого позволяет выйти за границы известного и создать новое.
  У компьютера нет понятий добра и зла, как нет их у камня. Как следствие, он не может желать, т.е. у него нет ориентира на будущее, он полностью из прошлого. Он может имитировать желание и эмоции, но это будет выполнением программы. Его настоящее предопределено предыдущим, сформировано одним источником, прошлым, что и порождает абсолютный детерминизм.
  Значение желания хорошо изложено в библейской истории. Адам с Евой были в раю, и им было запрещено есть запретные плоды: "от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь" (Быт.2,17). Змей сказал, что это обман, что: "в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло". (Быт.3,3-5). Змей оказался прав, люди от яблока не умерли, а у них открылись глаза.
  Чтобы уловить глубину произошедшего, представьте себя компьютером. У вас нет чувств. Вся реальность для вас сводится к бесконечным комбинациям нулей и единиц. Их невозможно оценить, она за рамками добра и зла. И вдруг содержащаяся в них информация преобразовалась, цифры стали образами, появились качества: контуры, цвета, запахи, вкусы, тепло и холод, радость и боль. У вас "открылись глаза", т.е. возникло желание. Вы к чему-то стремитесь, от чего-то хотите убежать.
  Чтобы понимать логику дальнейших событий, представьте, вы создали робота-помощника. И вдруг у него случился сбой. Он начал оценивать ваши приказы, правильные они или нет. До этого он ничего не оценивал, сосредотачиваясь на исполнении приказа. Теперь же имеет мнение.
  Если пистолет имеет мнение, правильно или неправильно стрелять по цели, если правильно, то стреляет, а если нет, то уклоняется от исполнения вашей воли, дает осечку или мимо стреляет, кому нужен такой пистолет? Аналогично и робот со своим мнением никому не нужен. Его нужно перепрограммировать, а если это по каким-то причинам невозможно, то избавится от него.
  Библия говорит, что человек был создан для работ в саду Эдемском, "чтобы возделывать его" (Быт.2,15). У него не было своего мнения, так как его невозможно иметь, если нет понятий добра и зла. Когда съел запретный плод, стал подобен богам, знающим добро и зло.
  По такому случаю тот, кто создал человека, собрал совет, где сказал своим собеседникам: "вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно". (Быт.3,22).
  Чтобы не допустить такого развития событий, к древу жизни ставится охрана. В иудаизме она называется керувы, в христианстве херувимы, а в исламе ридваны. Они машут огненными мечами, не пуская человека к знаниям, открывающим путь к вечной юности и жизни.
  Нет смысла пытаться понять, почему создателю человека так важно, чтобы он, после того как познал добро и зло, не стал бессмертным. Для нашей темы достаточно знать, что у человека есть то, чего нет у компьютера - желание, чувство (что такое чувство, какова его природа, откуда оно берется, и прочие подобные вопросы придется отложить в сторону, чтобы не уйти с пути).
  Человек состоит из трех элементов: личность, софт (мозг) и хард (туловище). Компьютер из двух: софт и хард (программа и железо). Через туловище заходит информация. Мозг обрабатывает ее и выводит на монитор. Сам мозг ее не видит, как компьютер не видит картинки, какие выводит на монитор. Зрителем является личность, наблюдающая образы на "мониторе".
  Сущность личности больше определяется словом не "наблюдатель", а "ощущатор", т.е. в первую очередь она ощущает, а это не то же самое, что фиксировать. Ощущать 300 жары или холода, и фиксировать температуру - не одно и то же. Термометр фиксирует, но не ощущает тепла или холода. Понятия: горячее/холодное; тяжёлый/лёгкий; далеко/близко; быстро/медленно являются сугубо человеческими. Приборы же лишь указывают размер в цифрах. Сама по себе любая цифра вне оценки, не лучше и не хуже любой другой цифры. Оценка возникает не из цифры, а чувства. Личность дает оценку состояниям и событиям, потому что ощущает и чувствует, знает добро и зло.
  На капитанский мостик мирового корабля в теории два кандидата: НИИ (настоящий интеллект) и ИИ (имитация интеллекта). Пока не буду касаться вопроса, какой лучше/хуже. Пока с учетом сказанного посмотрим на возможные варианту развития событий.
  
  Происхождение
  
  Однажды иностранец был задержан по подозрению в убийстве. Прямых улик не было, и его допросили на детекторе лжи. Тот показывал, что он говорит правду. Допрос повторили на родном языке подозреваемого. Это затронуло его подсознание, и детектор показал, что он лжет.
  Если я вам скажу, что нейросеть состоит из работы программистов (софт) и вычислительных мощностей (хард), и все вместе это называется программно-аппаратным комплексом, для многих это набор технических терминов, не прибавляющих понимания и не дающих уловить самую суть.
  Чтобы ухватить нерв, переведу компьютерные термины в аналогии докомпьютерной эпохи. Софт - это умножение столбиком; а хард - ручка и бумага. Первична тут технология умножения столбиком, программа, а материальные средства, ручка и бумага, являются вторичными.
  Приоритеты меняются, если в одном случае хорошая программа, но материальные средства крайне неудобны, а в другом примитивная, но средства очень мощные. Например, есть 347 мешков, и в каждом 524 яблока. Нужно ответить, сколько всего яблок? Допустим, в уме это не считается.
  Представим двух человек. Один умеет умножать столбиком, но вместо ручки у него бревно, а в роли бумаги выступает грунт. Он водит бревном по земле, выводя цифры и выполняя действие по алгоритму, получая в итоге результат. Сам по себе процесс умножения столбиком прост, но так как бревном по земле писать крайне неудобно, на вычисление таким софтом уходит много времени.
  Другой не умеет считать столбиком. Зато у него есть машина, которая очень быстро умеет пересчитывать яблоки по одному: 1+1=2; 2+1=3; 3+1=4, и так далее. С помощью такого харда он за минуту пересчитал все яблоки во всех мешках, пока другой возился со своим бревном.
  Существующие сегодня компьютерные программы фантастически быстро "считают яблоки по одному". Квантовый компьютер тоже "считает яблоки". Главная разница, классический компьютер жестко определяет информацию - есть только или единица или ноль, а в квантовом компьютере правильный вопрос не "что это, единица или ноль", а "какова вероятность, что это единица, и какова вероятность, что это ноль". Если у меня два объекта, один точно единица, а другой точно ноль, а у вас два объекта, где каждый может оказаться и единицей, и нулем, у меня два варианта возможных комбинаций: 1/0 и 0/1; а у вас четыре: 1/0, 0/1, 1/1, 0/0. При росте объектов число моих вариантов будет расти арифметически, а ваших по экспоненте. Большая вариативность позволяет квантовому компьютеру на тех же носителях иметь бесконечно больше памяти, чем классическому.
  Но оба эти компьютера не способны самостоятельно выйти из ситуации буриданова осла. Этот осел известен тем, что умер с голоду, стоя перед двумя мешками овса. Проблема была в том, что это были два абсолютно одинаковых мешка. Он никак не мог решить и обосновать в логике свое решение, почему нужно начинать с левого, а не с правого мешка, или с правого, а не левого.
  Причина беспомощности в том, что следующее состояние компьютера исходит из прошлого. Так как его программа написана из логики "из А следует Б", ничего иного не может быть ни при каких условиях. Абсолютный детерминизм, последующее железобетонно зависит от предыдущего.
  Вывести зависший компьютер из ситуации буриданова осла может только вмешательство извне. Например, генератор случайных чисел или статистика, с какого мешка большинство ослов начинало в такой ситуации. Без помощи извне задача для компьютера в принципе нерешаема.
  Человек в отличие от компьютера самостоятельно выходит из ситуации буриданова осла, так как его настоящее состояние определяет не только прошлое, но и будущее, какое он представляет. Тут принципиальная разница между компьютером и человеком. Настоящее состояние компьютера определяет только прошлое, а настоящее состояние человека рождается из прошлого и будущего.
  Ориентир на будущее рождается у человека из желания иметь то, чего нет сейчас, тогда как у компьютера желания нет. У него может быть цель, как у пули или самонаводящейся ракеты, но как наличие цели не делает пулю желающей, так и компьютер не делает желающим. Желать достигнуть цели и быть запрограммированным двигаться к цели - это совсем не синонимы.
  Человек подобен огню, у которого нет постоянной формы. В ситуации, когда между двумя одинаковыми "хорошо" или двумя равными "плохо" нужно выбрать одно, человек на какое-то время зависает в равновесии. В следующее мгновение равновесие нарушается, и он легко делает выбор, так как ситуация перестала быть равновесной.
  Человек является неустойчивой системой в динамическом равновесии. Его можно сравнить с юлой, она стоит, пока крутится, отклоняясь от своей оси в разные стороны, т.е. стоящая юла по факту того, что она стоит, состоит из противоречий. Если избавить юлу от них, она будет лежать на боку.
  Люди полны противоречий. Это не разрушает их, а придает полноту и многообразие, дает свободу, создает личность, отличную от машины. Пенроуз говорит о квантовой природе сознания. Это значит, что оно не однозначно, там нет строгого "да" и "нет", есть вероятность того и другого.
  Выражение динамического равновесия сильнее заметно на эмоциональных личностях: на творцах, женщинах и детях. Поэт пишет, что ему "весело грустить". Женщина жалуется на то, что ей нечего надеть, хотя одежды столько, что нет места в шкафу. Когда она говорит взаимоисключающие вещи, то видит в этом не противоречие себе, а полное выражение себя. Дети могут плакать от того, что не могу понять, чего же они хотят, зная наверняка только одно: они точно чего-то хотят.
  У мужчин этот момент менее ярко выражен, так как они решают практические задачи, где нужно зажать эмоции и делать то, что требует ситуация, а не выражать себя. Но стоит им попасть под эмоции, как они начинают исполнять не менее противоречивые номера, чем женщины.
  Французский поэт XIX века, Шарль Бодлер, говорил, что неотъемлемое право человека - это право противоречить самому себе. Из этого он выводил право не соглашаться и спорить с собой, из чего вытекало право ненавидеть себя, и крайним выражением этого права было самоубийство.
  Противоречие является неотъемлемым свойством нашей природы. Его размер определяет границу человека. При ее пересечении в одну сторону человек становится листиком, который несет полноводная река, или животным, которое само себе не принадлежит, им полностью управляют инстинкты. При пересечении границы в другую сторону человек становится фанатиком, у которого нет черты, какую он не мог бы переступить, и он похож на машину. Человеком быть сложно.
  Человек - это Слово, а компьютер - Цифра. Слово несет множество смыслов, оттенков и эмоций, проявляющихся в зависимости от ситуации. Это сродни суперпозиции квантового мира, когда объект проявляется в момент наблюдения. Частица "да" несет в себе как отрицательные, так и положительные смыслы, она и междометие, и союз, но проявляется одно из ее значений в контексте. Без контекста в ней есть все смыслы, и одновременно она бессмысленна. Какой смысл в слове проявится, зависит не только от предыдущего контекста, но и от будущего, от желания.
  Компьютер состоит из цифр, и потому он статическая равновесная система, выполняющая простейшие операции по алгоритму. В основании его софта лежит математика XVIII века, которая не только не знала противоречий, но и мысли не допускала, что в ней могут быть противоречия. Фраза математическая истина" была синонимична фразе "абсолютная истина".
  Математика возникла из арифметики и геометрии. То, другое и третье формальные системы, так как в их основе лежит набор абстракций и правила оперирования ими. В какой мере реально не существует бубновой дамы, Зевса или ангелов, есть только их символы в виде картинки или статуи, в такой мере не существует точки, линии или цифры, есть только их символы. Символом точки является маленький кружочек, символом линии узкая полоска, а символом цифры знак.
  Эвклид оперирует геометрическими абстракциями по законам логики (закон тождества "А равно А"; закон противоречия: "если А верно, значит, "не А" неверно"; и закон исключения третьего: "или верно А, или верно не "А"), и получает ряд утверждений. Одни он назвал аксиомами - истинами, не требующими доказательств. Например, объекты, равные третьему, равны и между собой. Иначе говоря, если А = Б; если Б = С; то А = С. Другие назвал постулатами, т.е. истинами при определенных условиях. Например, две точки можно соединить прямой линией (под прямой он понимал кратчайшее расстояние между двумя точками в пространстве с нулевой кривизной).
  На базе аксиом и постулатов он получает теоремы. Например: сумма углов треугольника равна 1800. Или: квадрат гипотенузы любого прямоугольника равен сумме квадратов катетов. На базе первых теорем доказывались следующие, на их базе третьи и так далее.
  Из соотношений и взаимодействий геометрических абстракций рождается арифметика. В ее основе еще более глубокая абстракция, - цифра. Если точку мы можем попытаться хотя бы начать представлять, и у нас получится исчезающий кружочек, то с цифрой и этого не можем. Мы можем представить символ цифры, но саму цифру вне символа невозможно даже начать представлять.
  У савантов, людей, обладающих странными способностями, это получается. Только чтобы это почувствовать, нужно быть савантом. Чтобы увидеть, как жук видит зеленый цвет, нужно быть жуком - квалиа. Кто не савант, тому даже не помыслить, как это, видеть цифру вне символа.
  До появления геометрии и арифметики знания добывались через чувства и запоминание: тут еда, там тепло, здесь опасность, и прочее. С появлением этих наук к чувственному добавляется разумный способ. Люди начинают строить объекты, какие без знаний невозможны. Они выходят на масштаб, о каком раньше помыслить не могли. Например, Эратосфен с помощью палки и ее тени вычислил длину экватора. На базе этих данных Аристарх Самосский вычислил расстояние до Луны и размер Солнца. Открытие гигантской разницы между Солнцем и Землей натолкнуло его на мысль, что как арбуз не может вращаться вокруг семечка, так и Солнце не может вращаться вокруг Земли. В результате он высказал идею, что не Солнце вращается вокруг Земли, а наоборот.
  Древние считали, что знания, полученные силой ума из абстракций по правилам логики, имеют божественное происхождение. Пифагор относился к а2+в2=с2 с большим благоговением, чем верующие к объектам своего поклонения. Верующие довольствовались неподтвержденными историями про деяния Зевса и прочих богов, а знания просвечивали мир насквозь, как рентген, обнаруживая то, чего чувства не могли зафиксировать, и это было настоящее волшебство.
  Пифагореец Филолай, живший в V в. до н.э. писал: "Если бы ни число и его природа, ничто существующее нельзя было бы постичь ни само по себе, ни в его отношении к другим вещам".
  Из геометрических абстракций родилась формальная система - геометрия. Из нее вышла следующая формальная система - арифметика, а из нее математика. Галилей делает математику основой и точкой отсчета познания мира, что само по себе является революцией. Математика не касается вопроса, почему 2+2=4, она констатирует это. Подчиненная математике Наука стоит на принципе: "мы знаем, что будет, если соединить это с этим, но мы не знаем, почему это будет".
  Под знанием теперь понимается описание мира, а не понимание, почему мир такой, и что его заставляет быть таким. Дело ученых теперь не поиск причин и рассуждений в формате "почему", а установление фактов в формате "сколько". Ведь для того, чтобы решить проблему\задачу, её надо сначала зафиксировать, описать, уловить в строгий образ, а потом уже искать её причины.
  Переход от физического объяснения мира к описанию его на языке математики положил начало тому, что мы сегодня называем современной наукой. Наука отказалась понимать природу сил и явлений. Вместо этого она обозначила их символами, установила между ними соотношения, и начала ими оперировать - вычислять. У этого метода обнаружилась предсказательная сила.
  После этого авторитет науки стал расти как на дрожжах. Максвелл в XIX веке уложил в единую формулу все известные в его время знания по электромагнетизму, и обнаружил, что формула неполна, что в ней не хватает одной величины. Когда он дописал недостающую величину, формула стала полной. Через 15 лет после его смерти открыли явление, соответствующее величине, какую он дописал. Он вычислил то, чего во время его жизни не было известно - радиоволны.
  Научные знания растут по экспоненте. Чем их больше, тем их еще больше. Чем больше копится знаний, тем точнее предсказания. Человеку кажется, что он может узнать все, а значит, он потенциально всемогущий. Этот посыл идеально ложится в гуманистическое понимание мира.
  Математика и религия - формальные системы. Отличает их разная предсказательная сила. Научные прогнозы до удивления точны, тогда как точность предсказаний других формальных систем: карточных гаданий, религиозных пророчеств, астрологии и прочее, в рамках статистической погрешности. Вера в эти прогнозы базируется на склонности принимать случайное совпадение за сбывшееся предсказание. Научные же предсказания характерны тем, что не требуют веры, и даже наоборот, требуют ничему не верить, кроме доказанной информации.
  Чем больше математика демонстрирует таких фактов, тем больше людей склонны считать ее подлинным чудом, универсальным ключом от всех дверей. Если Бог создал мир, пишут многие видные ученые, он неизбежно математик, так как материальный мир выражен через математику.
  Физический мир и математика являются близкими родственниками. Естественно, что они похожи друг на друга. Было бы странно, будь это было иначе. Реальность отражается в математике как вы в зеркале. Когда вы смотрите в зеркало, тот, кого видите в нем, - это не вы, но по вашим движениям можно предсказать поведение отражения (оно не сразу реагирует, свет проходит расстояние от вас до зеркала). Аналогично по математике можно предсказать поведение физических объектов. Этот факт придает математике мистическую эффективность, на что указывают все крупные математики. Американский физик Вигнер, сопоставимая с Эйнштейном фигура, пишет по этому поводу: "Невероятная эффективность математики в естественных науках есть нечто граничащее с мистикой, ибо никакого рационального объяснения этому факту нет".
  
  Потолок
  
  В 1870 году немецкий математик Георг Кантор разработал новую программу стандартизации математики, где любой математический объект можно рассматривать как то или иное множество. Что есть множество, Кантор объяснил мутно ("множество есть многое, мыслимое как единое"). Но так как с помощью новой систематизации можно было ответить на то, на что в прошлом не удавалось, многие математики одобрили переход на теоретико-множественный язык.
  В 1872 году немецкий философ Дюбуа-Реймон сказал речь "О границах естествознания", где указал на ряд непреодолимых для разума вопросов, в частности, о невозможности объяснения сознания с научной точки зрения (трудная проблема сознания). Он сказал, что как завоевателю древности океан обозначал границы его возможностей, так природа мышления обозначает нам границы познания, и заявил: "Ignoramus et ignorabimus" (не знаем и никогда не узнаем").
  К началу ХХ века вера в бесконечные возможности математики и всемогущество научного познания достигла пика. Математикам категорически не нравилось утверждение, что у познания есть границы. (Судя по этому, большинство не понимало смысла "трудной проблемы сознания").
  К таким непонимающим относился Гильберт, ведущий математик тех лет. Он сказал в одном из выступлений: "Вместо дурацкого игнорабимус провозгласим наш контр-лозунг: Мы должны знать - мы будем знать!". Осталось доказать такую возможность.
  Так как критерием научной истины считалась непротиворечивость, нужно было доказать, что в основании математики лежат истинные аксиомы. Это значит, что из них невозможно вывести взаимоисключающих суждений, или суждений, не определяемых ни истиной, ни ложью.
  Такое доказательство было необходимо, потому что теоремы - это развернутые аксиомы, как дуб - развернутый желудь. Если аксиомы не истинны, выведенные из них теоремы тоже не истинны. А это для математики означало пулю в лоб. Получалось бы, что она не истинна, а значит, наука в целом не отличается от карточной игры, религии и любой другой формальной системы.
  При таком сценарии наука определялась ничем иным, как ремеслом, только более высоким. Как сапожнику не обязательно знать, почему кожа не пропускает воду, для него достаточно, что не пропускает, а значит, из нее можно шить сапоги, так ученым не обязательно знать, почему на тела действует гравитация или температура. Для них достаточно знать, что действует. Далее обозначить силы и явления символами, измерить действие, уложить все это в формулы, и посчитать. Результат будет знанием, какое можно применить на практике. И если все так, то получалось, что прав Руссо, сказавший о науке, что у нее неблагородное происхождение, так как она из ремесла вышла.
  В 1900 году Гильберт ставит математикам задачу доказать непротиворечивость оснований математики. За поиск доказательства с энтузиазмом берется множество ученых по всему миру. Если это удавалось, математика на законных основаниях получала статус "Источник истины" и занимала свято место, пустовавшее с момента краха религии. Цифра встала бы на место Слова и стала Богом.
  Но научным амбициям не суждено было сбыться. В 1930 году в Кёнигсберге 24-летний Курт Гёдель представил теорему о неполноте. Она железобетонно и пуленепробиваемо доказывала, что всякая достаточно полная система противоречива по своей природе, т.е. ее средствами можно с равной убедительностью доказать, что данное утверждение одновременно истинно и ложно. Если же система непротиворечива и не содержит в себе парадоксов, значит, она неполна. Математика достаточно полная система, а значит, противоречива. Ее средствами можно записать выражение "Я лгу", но невозможно сказать, ложное оно или истинное. Если говорящий говорит правду, значит, он лжет. Если же лжет, то говорит правду. На математическом языке это выглядит еще убедительнее.
  Этот факт вызвал у математиков шок, сравнимый с потрясением средневекового человека, всю жизнь видевшего, как Солнце движется по небу, а Земля неподвижна, и Церковь говорила, что так и есть, что это информация от Бога, и вдруг расчеты показали, что Солнце стоит, а Земля движется. Это был взрыв мозга. Верные сыны Церкви, способные понять расчеты, не находят лучшего спасения, кроме как сунуть голову в песок обрядов и молитв, и не думать на эту тему.
  Верные сыны науки не могут поступить как верные сыны Церкви. Если до Гёделя ученые могли интуитивно считать, что математика непротиворечива, то теперь такая возможность была уничтожена рационально, средствами математики. Это означало ничто иное, как закат эпохи.
  Теорема Гёделя бесконечно значимее всего, что произвел человек за свою историю. Она показала границу дееспособности средств познания, что они применимы только к той реальности, в какой родились. За рамками своей родины они также недееспособны, как птица в космосе.
  Научный способ познания рожден в среднем бытии (нашем мире). Наш мир состоит из статичных величин, вот камень, комар, утюг и прочее. Они имеют контур и поверхность. Есть еще три типа бытия: 1) микромир (здесь единица элементарные частицы); 2) макромир (тут единица галактика или даже скопление галактик); 3) виртуальный мир (бытие, наблюдаемое в обычном и осознанном сне, при клинической смерти, в измененном сознании и компьютерной реальности).
  Микромир состоит из динамичных элементарных частиц, не имеющих поверхности, контуров и прочих свойств материи. Так как для нас понять, значит, уложить в привычную логику, частицы изображают шариками. На самом деле элементы микромира - это или облако, или волна энергии.
  Попытка понять микромир через нашу логику ведет к парадоксам, сюрреализму и абсурду, потому что правила формальной логики там не действительны. Объект микромира может быть тем и другим одновременно, быть везде и нигде, и его состояние улавливается в момент наблюдения.
  Представьте разум, выросший в микромире. Там нет объектов с твердыми границами, всё из бесконтурных частиц-волн-полей. Наш мир состоит из неподвижных объектов и жестких границ. Для разума из микромира наш мир выглядел бы непостижимым и страшным абсурдом.
  Как невозможно логикой, рожденной микромиром или макромиром, понять наш мир, так невозможно логикой нашего мира понять природу микромира или макромира. Гейзенберг по этому поводу сказал, что когда человек говорит, что понимает квантовый мир, это верный признак, что он вообще не понимает предмета, так как микромир в принципе невозможно понять.
  Попытки его понять дают не знания, а фразы типа: "квантовые парадоксы", "темная материя", "темная энергия" и прочее. Если бы не стремление вуалировать свое непонимание, все эти фразы можно заменить одной: "мы абсолютно и совершенно ничего не понимаем".
  Хочется возразить на это, сказав, что если бы мы ничего не понимали в квантовой физике, неоткуда было взяться практическим результатам. Но если результаты есть, и мы их используем, значит, что-то понимаем. Но результаты говорят не о понимании, а о фиксировании эффекта.
  Если я не понимаю, почему, например, по вторникам в одно место всегда ударяет молния, это не означает, что я не могу использовать ее энергию, поставив в то место уловитель. Но тот факт, что я использую явление, не означает, что я его понимаю. Практические результаты физики говорят об использовании выявленных квантовых эффектов, а не о понимании законов микромира.
  Чтобы уловить современное состояние науки, представьте океан, накрытый матовым стеклом, а над Солнце. На дне жили разумные светлячки, покрытые донной грязью, как наш разум в средневековье религиозными догмами. У некоторых в покрытии были трещины, через которые пробивался свет. Они были похожи на батискаф с тусклым фонарем, еле освещавший узкую область.
  Однажды что-то случилось, и с некоторых светлячков отпали большие куски грязи. Они стали похож на батискаф, у которого прожектор стал мощнее. Светлячки стали рассматривать мир вокруг, получая все больше знаний. Чем больше накапливалось знаний, тем сильнее проявлялась их предсказательная сила. Однажды они пришли к выводу, что за многокилометровой толщей воды есть огромный светлячок, который освещает гигантский объем. Самые умные стали поднимался к источнику света - к Солнцу. Чем выше поднимался, тем отчетливее было видно все вокруг, так как к их собственному свету прибавился свет Солнца, пробивающийся сквозь матовое стекло и воду.
  Скоро не умозрительно, а физически стало видно светлое пятно. Светлячки вознамерились его достигнуть. Исходя из прошлого опыта, они полагали, что если раньше поднимались вверх, то и в будущем будут подниматься, и так будет всегда. В этом они были похож на курицу, видевшую изо дня в день птичницу, несущую ей корм. Но однажды птичница вышла с намерением отправить ее в суп, но курица была уверена, что ей несут корм. "Никакое число наблюдений белых лебедей не позволит сделать вывод, что все лебеди - белые" (Д. Юм, "Трактат о человеческой природе").
  К началу ХХ века наука дошла до стеклянного потолка, отделяющего наш мир от иных миров. Обнаружив препятствие, сочла его очередной задачей, которая непременно решится, нужно только приложить старания. Но чем сильнее она билась головой о потолок, тем чаще теряла сознание. В итоге у нее начала развиваться шизофрения. Как раздваивается сознание больного шизофренией, так наука начала раскалываться на кусочки, отрицающие друг друга на фундаментальном уровне.
  Когда математика достигла верхнего предела, теории множеств, она скоро раскололась на ряд направлений, логицизм, интуиционизм и формализм, где у каждого свои правила. Когда математика достигла верхнего предела, теории множеств, она скоро раскололась на ряд направлений, логицизм, интуиционизм и формализм, где у каждого свои правила.
  Рассел и Уайтхед, создатели логицизма, выступающего за чисто логическую направленность математики, считают, что эта наука есть логика, и интуиция не имеет к ней отношения. Против этого выступает интуиционизм. Пуанкаре пишет, что: "чистая логика всегда приводила бы нас только к тавтологии; она не могла бы создать ничего нового; сама по себе она не может дать начало никакой науке... для того, чтобы создать геометрию или какую бы то ни было науку, нужно нечто другое, чем чистая логика. Для обозначения этого другого у нас нет иного слова, кроме слова "интуиция""; "Логика есть орудие доказательства, а интуиция есть орудие изобретения". Выйти к новым знания можно только с помощью интуиции, а логика лишь служанка, как у богословия философия.
  Формалисты вообще предлагают вернуться к старой доброй математике. Для этого отказаться от всего, что нарушает математическую идиллию, в которой математика пребывала до Кантора и Гёделя, отказаться от теории множеств и игнорировать теорему Гёделя.
  Аналогичная судьба постигла физику, она не может пробиться ни вверх, в макромир, ни вниз, в микромир. У нас до смешного мало информации о строении вакуума и идущих в нем процессах. По сей день нет однозначной интерпретации квантовой теории и понимания макропроцессов. Все это область научных мифов и легенд, основанных на таких же абстракциях, как религия.
  По сути, наука копирует судьбу религии. С той разницей, что все религии сначала колются из-за разных трактовок священных текстов, а потом добавляют жара политические и экономические причины. Науку же раскололо стремление занять место высшей истины - место Бога.
  Сегодняшние попытки математики и физики преодолеть свой кризис, преодолеть парадоксы теми методами, какие их породили, через понимание, само по себе есть парадокс. Наука достигла границ своего мира, которые никогда не сможет перешагнуть. Ignoramus et ignorabimus.
  Это закономерный итог ее развития. Теперь она может только вширь расползаться. Выше может пойти только то, что имеет благородное происхождение. Под благородным понимается то, что не привязано к информации, полученной с помощью чувств, и не опирающийся на логику, выведенную из наблюдений нашего мира. Что это, я не знаю, но явно не логичные рассуждения, так как они способны порождать не только знания (например, атомистическая теория Демокрита) но и фантазии (например, про неподвижный купол, на котором закреплены звезды как фонарики).
  Нам кажутся очевиднейшими максимально общие утверждения, например, что большее больше меньшего. Эта логика рождена в мире величин. Но помыслим миры, где нет величин, где сущности разделяются не по размеру, а по качеству, например, по цвету. Красный цвет не может быть больше или меньше зеленого. Эти понятия можно применить к объектам, имеющим красный цвет, но сам цвет не имеет размера. Наша логика беспомощна в мире не-величин в той же мере, в какой логика того мира будет беспомощна в нашем мире, состоящем из величин. Если представить внутри черной дыры разумную жизнь, наше бытие для нее так же немыслимо, как для нас их бытие.
  Дальнейшее развитие науки будет делать быт еще более обустроенным. Завтра мы получим то, чего сегодня представить не можем, как в средние века не представляли интернета. Но выйти за границы наука не сможет, потому что логика нашего бытия неприменима к другому бытию.
  
  Состояние
  "Вы хотите быть отливом этой великой волны
  и скорее вернуться к состоянию зверя,
  чем превзойти человека?"
  (Ницше "Так говорил Заратустра").
  
  В 1938-39 году Третий Рейх был абсолютным лидером в атомной гонке, и в науке в целом. Немецкий язык был языком науки, как сейчас латынь язык медицины. Весь мир не просто отставал от гитлеровской Германии, он не понимал предмета, не имел возможности осознать тему. Ни одно государство в мире не имело для этого соответствующих интеллектуальных мощностей.
  Когда Америка увидела тему и ее перспективы, она начала привлекать ведущих физиков всего мира и вкладывать огромные материальные ресурсы в нее, в итоге ликвидировав отставание. Но выиграли США атомную гонку исключительно потому, что высшие власти фашистской Германии не разглядели потенциал атомной энергии, и Гитлер поставил задачу двигать только те проекты, какие могут дать результат через полгода. Такое требование ставило крест на немецкой атомной бомбе.
  Физиками уровня Эйнштейна убедили американские власти в реальности атомного проекта, что вылилось в проект, результат которого весь мир увидел в Хиросиме и Нагасаки.
  Если в Третьем Рейхе ученые донести до Гитлера мысль, что атомная бомба - это реально, и он понял, но не уделили ей достаточно внимания, то в СССР, судя по действиям Сталина (отправил физиков в окопы), таких ученых не был. Для Сталина, автора утверждений, что генетика с кибернетикой буржуазные лженауки, атомная энергия была в одном ряду с энергией гномов и фей.
  Изменил свое мнение он только в 1943 году, когда пошли многочисленные данные разведки, что США на полных парах создает атомную бомбу. Только тогда начали собирать с фронта уцелевших физиков и возвращать их к научным занятиям. Америке до проведения первого атомного взрыва оставалось около года. СССР безнадежно отстал, и ни при каких условиях не мог догнать Америку научными методами. Надежда была только на идею коммунизма и разведку.
  Когда реальность атомного оружия стала очевидна всему миру, главной задачей США стало удержание монополии в атомной сфере. Америка направила всю свою политическую мощь, чтобы блокировать атомные изыскания во всем мире, в первую очередь в СССР. Но тут сработала идея.
  Среди американских физиков были сочувствующие коммунизму и члены коммунистической партии. Они сказали, в каком направлении копать. Дальнейшее было делом техники. В 1949 году атомное равновесие было восстановлено в первую очередь благодаря советской идее.
  С тех пор как Сталин определил кибернетику буржуазной лженаукой, лидерство в этой сфере принадлежит Западу. В 2023 году мир воочию увидел нейросеть, генерирующую интеллектуальные продукты. Это событие сравнимо с первым атомным взрывом. Как высшее руководство СССР после Хиросимы не могло отрицать реальность и перспективы атомной энергии, так высшее руководство современной России не может отрицать реальность и перспективы искусственного интеллекта после GPT4. Если вторую мировую звали войной моторов, то теперь грядет война вычислительных мощностей. Кто получит решающее преимущество в it-сфере, тот получит его во всем остальном.
  Если мастер играет в шахматы с новичком, которому компьютер ходы подсказывает, а мастер на себя полагается, выиграет новичок. Если один самолет пилотирует ИИ, а другой человек, второй. Если оба самолета пилотирует ИИ, выиграет тот, где он мощнее. Аналогично в бизнесе, финансах, политике выиграет не тот, кто опытнее и умнее, а кто следует советам ИИ.
  В 2024 году началась гонка в самой перспективной сфере в истории человечества сфере - за развитие искусственного интеллекта. Исходя из того, что программы нейросетей основаны на математике XVIII века, определяет лидера не лучшая программа "умножения столбиком", а лучший механизм "пересчета палочек". Обеспечивает это качество полупроводников. У кого они самого высокого качества, тот быстрее других в механистическом счете, и следовательно, первый в забеге.
  Для удержания лидерства в этом забеге США сосредоточили усилия, во-первых, на стягивании со всего мира инженерных мозгов. Во-вторых, на концентрации производства на своей территории. В-третьих, во всемерном затруднении производства полупроводников во всем мире.
  Современная Россия отстает в производстве харда больше, чем советская Россия отставала в атомной гонке. Преодолеть разрыв никакими усилиями нельзя. Единственный вариант - сделать ход. Это значит, ставить не на гонку в механической скорости, а на что-то принципиально иное.
  В роли иного в теории два направления: 1) эксперименты по объединению человеческого мозга с ИИ; 2) язык программирования, в основе которого современная математика после Кантора.
  Второй вариант только в теории, так как сегодня нет единой математики, как это было до XVIII века. Соответственно, нельзя говорить о написании программы, опирающейся на современную математику. Остается первый вариант - эксперименты по объединению машины с человеком.
  Интеллектуальная дееспособность состоит из приема информации, ее обработки (отделение сигнала от шума) классификации и архивации (память) и использовании. У человека узкий канал приема, он медленно обрабатывает информацию, и у него маленький объем памяти. Запомнить сто знаков после запятой в числе Пи, извлечь корень из трехзначного числа - для большинства людей это совершенно неподъемная задача. Вероятно, это плата, что он знает добро и зло.
  У ИИ ровно наоборот. Он не знает добра и зла, и не может желать, нет образа будущего. Его настоящее предопределено прошлым, и проблема буриданова осла для него непреодолима. Но зато его каналы приема информации, память и вычислительные возможности имеют бесконечный потенциал. Это позволяет ему очень глубоко погрузиться в известное, перебрать гигантские объемы информации и найти скрытые от человека закономерности.
  Если объединить способность человека желать с возможностью искусственного интеллекта считать, получится не просто Сильный Искусственный Интеллект, машина без желания, а Настоящий Искусственный Интеллект, т.е. сверхчеловеческий интеллект, знающий всё, и знающий добро и зло.
  
  Источники
  "Откуда добывается весь материал разума и познания?
  Отвечу одним словом: из ОПЫТА. Именно на нем основано
   все наше познание и из него же оно берет начало" (Д. Локк)
  
  Чтобы настроиться на нужный лад, представим компьютерную игру, где двери открываются броском яблока. Изначально это знают создатели игры, они придумали такой способ. Остальные не могут узнать это способ с помощью логики. Они могут открыть этот путь методом проб и ошибок.
  Мы живем в мире, который не мы создавали, а значит, знания о нем можем добыть только через опыт. Других вариантов нет. Чтобы узнать природу меди, нужно ставить опыты на меди, а не на железе. Чтобы получить знания о кошках, нужны опыты на кошках, а не лягушках. Чтобы узнать перспективы соединения мозга с ИИ, нужно экспериментировать на людях, а не мышах. На мышах можно и нужно отрабатывать начальные технологии, но знания дадут только опыты на людях.
  Закон бытия: с чем нельзя экспериментировать, о том нельзя знать. Анатомии неоткуда было взяться во времена запрета на препарирование трупов. Знаниям о природе сознания и личности неоткуда взяться, пока догмы биоэтики запрещают опыты, способные пролить свет на эту сферу.
  Наукой движет право на ошибку. Без него она умирает. Многие ученые говорят, что на пути к знаниям о возможностях человека нет большего препятствия, чем догмы биоэтики. Если устранить их, на человечество прольется такой же поток знаний, какой пролился о материи, когда с науки были сняты догмы религии, и ученые вырвались на оперативный простор.
  Все имеет соответствующую цену. Хотите узнать цену угля? Разделите объем добычи в год на число погибших шахтеров, и увидите цену. Цена за пользование автомобилем или самолетом тоже выражается в человеческих жизнях. Изучение иностранного языка требует принести в жертву свое время и силы. Даже если перевести из точки А в точку Б миллион человек, по дороге будут жертвы. Если же люди будут не просто идти, а решать по пути какие-то задачи, жертв будет еще больше.
  Знание тоже имеет пропорциональную цену. За освоение моря, атомной энергии или космоса человечество заплатило соответствующую цену. Знание, как объединить мозг с компьютером, тоже имеет соответствующую цену. Отказ ее платить означает отказ от надежды на результат.
  При освоении нового невозможно не ошибаться. Путь к принципиально новым знаниям есть путь ошибок и неудач. К этому нужно относиться не как к проблеме, а как к норме, как на войне к относятся к смерти. Самая большая ошибка - не двигаться вперед, опасаясь ошибки.
  В лаборатории положительный результат исключение, а отрицательный штатное состояние. Когда знание добыто и передано в производство, ситуация переворачивается, ошибка становится исключением, результатом халатности или форсмажора, а результат нормой.
  Кажется очевидным, что глупо мерить нормами производства эффективность лаборатории. По этой же аналогии глупо деятельность ученого, нацеленную на добычу новых знаний, оценивать мерками деятельности, опирающейся на добытые знания. Но это только кажется. На самом деле деятельность ученого, нацеленная на добычу новых знания в этой сфере, оценивается не по режиму "лаборатория", а по режиму "производство", причем, очень давно и четко отлаженного. И это при том, что это самая неизведанная сфера. Естественно, это блокирует возможность что-то знать.
  Если ученый нарушил догмы биоэтики словом, научное общество подвергнет его остракизму. Если при постановке опыта он получит отрицательный результат, нанесет вред здоровью и жизни добровольца, это будет оценено уже уголовным преступлением.
  Биоэтика объясняет запреты заботой государства о жизни и здоровье людей. Чтобы увидеть лукавство такого объяснения, уточним понятие "эксперимент" - целенаправленное действие с непредсказуемым итогом. Например, война является таким действием, и потому подпадает под определение эксперимента. Если результат предсказуемый, это не война, а карательная операция.
  Военный эксперимент опаснее научного. Часть участников там гарантированно гибнет, другие получают физический и психический вред. Если запрет действительно имеет корнем заботу о жизни и здоровье, тогда логично ожидать от государства, что оно запрещает все опасные эксперименты.
  Теперь смотрим на реальность и видим, что менее опасные эксперименты (медицинские) во всем мире запрещены, а более опасные (военные) не только не запрещены, но все государства во всем мире к ним всячески поощряют людей, в отдельных случаях даже принуждают.
  Из этого следует, что запрет на опасные эксперименты продиктован не тем, что декларируется на официальном уровне, а тем, что конструкция традиционного государства выстроена под смертных людей. Бессмертные ему не только не нужны, они опасны для него.
  Держим в голове, что государство - это небиологическая форма жизни. Она также заботится о сохранении себя, как всякая другая. От различных угроз оно защищается пропорциональными средствами. От физической угрозы защищается армией, от бессмертного человека биоэтикой.
  Запреты биоэтики растут из религиозных заповедей, и являются религиозной инерцией. Наш мир относительно преодоления смерти является средневековым. С той разницей, что вчера догмы связывали науку во всех направлениях, а сегодня только в одном - в изучении человека.
  Если гора не идет к Магомеду, Магомед идет к горе. Чтобы соединить мозг курицы с компьютером, нужно строить не птицеферму, а лабораторию. Потому что птицеферма по своей природе ориентирована на добычу яиц, мяса, перьев, а не на объединение мозга курицы с ИИ.
  Чтобы объединить человеческий мозг с ИИ, нужно не традиционное государство, а лаборатория. Но не простая, а особенная, свободная от догм. Лаборатория, на территории которой ученые могут не опасаться за уголовную и любую иную ответственность за неудачный результат.
  Научно-технический прогресс пошел, когда появились светские государства, где ученые могли мыслить без опасения быть наказанными за игнорирование религиозных догм. Объединение мозга и ИИ пойдет, если появится государство, где ученые могут также игнорировать биоэтические догмы.
  Нельзя выйти к новому, не выходя за рамки привычного. Дойти туда, куда никто не доходил, можно тропами, которыми никто не ходил. В выкопанной яме нельзя найти клад. Чтобы получить то, чего мы никогда не имели, нам придется делать то, чего мы никогда не делали.
  
  Начало
  
  Чтобы увидеть контуры площадки, о которой я говорю, начну с того, что историю человечества можно поделить на два этапа. Первый этап, когда люди ориентировались только на то, что есть в реальности, что можно увидеть, потрогать, понюхать, услышать и так далее. Второй этап начинается, когда люди берут за ориентир то, чего нет в реальности, но что можно представить.
  Первый этап относится ко времени, когда люди были животными из семейства гоминид, человекообразных обезьян. Их жизнь определяло то, что существует в реальности: холод, голод, угрозы и прочее. Вместе было намного больше шансов выжить. В одиночку их практически не было.
  Следующая реальность: коллектив должен управляться. В роли управляющего выступал самый умный и сильный член племени. Он шел в первых рядах на охоту или на врага. Если враг сильнее, оценив ситуацию, подавал сигнал к отступлению, прикрывая отступающих. В награду вождь имел лучшие куски, лучшее место у костра, лучших самок и прочие земные ценности.
  Размер племени определял такой технический момент, как единоличное правление. Лидер не делегировал свою власть. Вся полнота власти была сосредоточена в его руках. Второй момент: группа является единым целым, если все члены племени хорошо знают друг друга и потому доверяют. Чужим и незнакомым никто доверять не может. Чужой - это потенциальный враг.
  Один человек может управлять группой и поддерживать в ней порядок, если она измеряется десятками. Человеческая память позволяет хорошо знать несколько десятков человек, но не сотен или тысяч. Все это определяло размер племени, он измерялся десятками человек, но не сотнями. Если племя становилось слишком большим, внутри него слабли социальные связи и оно кололось.
  Ситуация меняется, когда возникает абстрактное мышление. Человек может представить то, чего нет в реальности. Харари в своей книге "Sapiens. Краткой истории человечества" пишет, что в Германии найдена статуэтка "человека-льва". Ее возраст составляет 30 тысяч лет. Это мифический персонаж. Человек его сделал, ориентируясь на образ в своей голове, а не глядя на реальность.
  С абстрактного мышления начинается второй этап. Человек одухотворяет силы природы, ищет с ними коммуникации, представляет, как они выглядят. Возникают первые объекты, которых нет в реальности, но на которые человек начинает ориентироваться - боги.
  Следующим шагом люди, занимающие верхние ступени социальной иерархии, приходят к выводу, что они являются тем, кем являются, благодаря богам. Далее эта мысль эволюционирует, что они происходят от богов, что они родственники Солнца или Луны. Кто эту теорию поддерживает, тому достается кусок побольше и место у костра поближе.
  Появляются жрецы. Их профессиональной обязанностью становится поддержка теории, что вожди произошли от богов, а рядовые люди из чего-то земного. Несмотря на внешнее сходство, они фундаментально разные. У вождей особая природа, в них течет божественная кровь и они имеют особые таланты. Простые люди являются чем-то типа животных, которых божественные люди пасут.
  Возникают новые принципы социальной организации. Божественные люди объединяются в отдельный класс. Вырастают управленческие возможности. Ограничение по памяти снимается через определение своего не по форме тела и лица, а по одежде, присущей членам нашей общины.
  По мере роста общества к иерархии добавляется распределение труда. Следующим шагом является перекладывание труда на чужие плечи - возникает рабство. Появляется класс свободных людей, у которых есть свободное время. Большинство его тратит на обустройство быта. Но малая часть задается вопросами, далеко выходящими за линию бытового горизонта. С этого момента начинается стремительное развитие, которое в результате выливается в цивилизацию.
  Мы все выросли в предубеждении, что рабство является чем-то плохим и ужасным. Но если уйти от навязанных стереотипов и объективно посмотреть на явление, мы увидим, что до рабства племена воевали друг с другом исключительно за материальные ценности: еду, одежду, орудия труда и прочие вещи. Людей из враждебного племени воспринимали не только не нужными, но и опасными. Поэтому в живых никого не оставляли. Победители вырезали побежденных под корень.
  Однажды некий древний гений предложил не убивать побежденных, а оставлять их в живых в обмен на труд. На фоне убийства это акт человеколюбия. Насколько странно слышится фраза "рабство родилось из любви к людям", настолько она верна и логически, и по факту.
  В древнем мире справедливость понималась в привязке к реальности, а не к оторванным от нее лозунгам, чья сила в том, что они привычные. Справедливости самой по себе, вне контекста, не существует. Древние считали, что справедливо, когда хорошее принадлежит сильному, а слабый подчиняется и платит ему дань. Несправедливо, когда хорошее принадлежит слабому, а сильный подчиняется и платит дань слабому. Справедливость и реальность были синонимы.
  Под сильными "я имею в виду не сапожников и не поваров"... "Когда соберутся рабы и всякий прочий сброд, не годный ни на что, кроме как разве напрягать мышцы, соберутся и что-то там изрекут - это будет законным установлением?"... "У животных, и у людей, - если взглянуть на города и народы в целом, - видно, что признак справедливости таков: сильный повелевает слабым и стоит выше слабого". (Платон "Горгий").
  Самыми слабыми были животные. Они платили более сильным людям дань своим мясом, молоком, шкурами и прочее. Вторыми шли люди, они платили бесконечно сильным богам дань в виде регулярных жертвоприношений. Боги были самыми сильными и никому ничего не платили.
  Отношения между животными и людьми, и между людьми и богами были стабильны, потому что животные всегда слабее людей, а люди всегда слабее богов. А отношения между народами были нестабильны. Любой слабый народ мог стать сильным, а любой сильный народ мог ослабнуть.
  Побежденные народы добросовестно платили дань народам-победителям, потому что это справедливо. Но регулярно спрашивали богов: мы по-прежнему слабы или уже сильны? Если боги им говорили, что они слабы, те дальше платили, так как это было справедливо. Если же говорили, что уже достаточно сильны, тогда платить дань было несправедливо, и они восставали.
  Если результат войны показывал, что восставшие сильны, выплата дани прекращалась. Далее они сами искали, кого бы обложить данью по праву сильного. Если же война показывала, что слабы, то продолжали платить. Свое поражение объясняли недостаточной жертвой богам или неверной трактовкой их воли. Места для мысли, что боги ошиблись, у них не было. Боги не могут ошибаться.
  Ответить на вопрос, кто ты, сильный или слабый, могла только война. Ее результат показывал волю богов. Война понималась, как сказал Гераклит, отцом всего. "Война - отец всего, царь всего; одних она явила богами, других - людьми; одних она сделала рабами, других - свободными".
  Источником беспокойства были боги покоренных народов, побуждавшие их восставать через жрецов. Но никому в древнем мире не приходила идея заставить побежденных отказаться от своих богов и принять веру победителей. Для этого нужно мировоззренческое основание, а у древних его не было. Вместо него был страх навлечь на себя гнев чужих богов. И потому эту сферу не трогали.
  Наиболее полно это проявилось в древнеримской империи. Римская власть уважала чужих богов и никогда не заставляла побежденных отказаться от них. Рим построил Пантеон, храм всех богов, в существование которых верили и на чью помощь надеялись покоренные народы. На всякий случай, чтобы не обидеть неизвестного бога, в Пантеоне был алтарь неведомому богу.
  Рим обязывал побежденных чтить верховных римских богов. Закон обязывал поклоняться им и приносить им жертву. Отказ сделать это квалифицировался богохульством. Непочтение к богам, публичная хула на них, отказ поклониться божеству, считались тяжким уголовным преступлением против государства. Почитание богов было основанием империи. Если основание рушилось, вслед за этим обрушалась стоящая на нем государственная конструкция, погребая невинных людей.
  На такой же позиции стояла Древняя Греция. Например, Афины казнили Сократа по доносу некоего Мелета. "Заявление подал и клятву принес Мелет, сын Мелета из Питфа, против Сократа, сына Софрониска из Алопеки: Сократ повинен в том, что не чтит богов, которых чтит город, а вводит новые божества, и повинен в том, что развращает юношество; а наказание за то - смерть".
  Рим был правовым государством и не казнил по одному доносу. Он проводил следствие. Если выяснялось, что человек возводил хулу на богов, в лучшем случае наказанием была ссылка или рудники. В максимуме граждан казнили мечом. Не граждане подвергались мучительной казни типа растерзания дикими зверями в цирке или распятию на кресте, где прибитый человек вынужден подтягиваться, чтобы вздохнуть. Смерть наступала от удушья, когда не было сил подтянуться.
  Император римской империи был в статусе живого бога. Если кто-то отказывался поклониться ему, это квалифицировалось не только как богохульство, но и плюс оскорблением величества. За такое преступление наказание было только одно - смертная казнь.
  Первоначальное римское право не предусматривало наказания за богохульство, исходя из того, что любое божество достаточно сильно, чтобы самостоятельно покарать человека, нанёсшего ему оскорбление. Сама мысль, что сильное божество нуждается в защите слабых людей, выглядела богохульством. Но практика показала, что боги себя не защищают. А безнаказанное богохульство ведет к расшатыванию порядка, и как следствие, ослаблению власти, а значит, и империи.
  Коренные жители и побежденные народы не отказывались поклониться официальным богам империи. Это выглядело естественным и справедливым. Если ваши боги помогли вам победить нас, как минимум, они достойны поклонения. За то, что включенные в состав империи народы почитали плюс к этому своих богов, за это к ним не было претензий ни от властей, ни от других религий.
  В римской империи до завоевания Иудеи не было ни одной языческой (народной) религии, которая говорила бы, что Бог один, а все остальные никакие не боги, а бесы. С вхождением Иудеи в состав римской империи появилась религия, утверждавшая, что Бог один, а иные не боги, а бесы.
  Иудаизм заявлял себя единственной религией, контактирующей с настоящим всемогущим и всезнающим Богом. Из того, что двух абсолютных истин не может быть, истина одна, ее источник тоже один. Следовательно, только иудаизм путь к истине. Все остальное ложь и мрак.
  На базе этого вывода иудаизм запрещал почитание иных богов. Он велит убивать за один только призыв поклониться иным богам: "Если будет уговаривать тебя тайно брат твой, сын матери твоей, или сын твой, или дочь твоя, или жена на лоне твоем, или друг твой, который для тебя, как душа твоя, говоря: "пойдем и будем служить богам иным, которых не знал ты и отцы твои", богам тех народов, которые вокруг тебя, близких к тебе или отдаленных от тебя, от одного края земли до другого, то не соглашайся с ним и не слушай его; и да не пощадит его глаз твой, не жалей его и не прикрывай его, но убей его". (Втор.13, 6-9).
  На базе этой племенной монотеистической религии около трех тысячи лет назад в XI веке до н.э. на месте современного Израиля возникло государство - древнее Израильское царство. Через сто лет, в Х веке до н.э. оно распалось на Южное царство - Иудею, и на Северное - Израиль.
  Каждое царство уверяло, что только оно имеет контакт с настоящим Богом. У каждого был свой тип монотеизма, свой Храм, первосвященник, свои священники и прочие атрибуты. Так как религии обеих царств растут из одного корня, между ними устанавливается внутривидовая вражда.
  Такая вражда самая жесткая. Объясняется это тем, что разные особи одного вида используют одни ресурсы, а они ограничены. Потому самые большие враги орлов - другие орлы этого вида, а самые большие враги муравьев другие муравьи. Непримиримая вражда между монотеизмом северного и южного толка нашла отражение в притче о добром Самаритянине.
  Иудея просуществовала 300 лет, Израиль 200. Потом их завоевали соседние государства. До II века до н.э. в мире не было государств, основанных на монотеистической религии, были только языческие. Но иудаизм сохраняется. Его носители живут колониями в разных частях того мира.
  Во II веке до н.э. на планете снова появляется государство, в основании которого лежит единобожие - Хасмонейское царство. Выросло оно из колонии, жившей на земле бывшей Иудеи. Это царство тоже просуществовало около ста лет. В 63 году до н.э. Помпей подчинил его Риму. В 4 году до н.э. его разделили на четыре автономии: Иудея, Самария, Галилея и Перея.
  Насколько Рим был терпим к религиям и чужим богам, показывает его отношение к иудаизму. Так как в ткань иудаизма вшит отказ поклоняться богам римской империи, Рим делает для иудеев исключение, разрешая им в рамках Иудеи нарушать закон, обязывающий поклоняться римским божествам. Но за границами Иудеи нарушение этого закон расценивалось преступлением.
  Иудеи исповедовали свою религию, не нарушая римских законов. Они никогда не выходили на площади римских городов и публично не говорили, что думают по поводу богов империи. Они исправно платили дань, как это делали и все народы. Они периодически бунтовали, когда решали, что у них для этого достаточно сил. Рим подавлял восстания, и все возвращалось в привычное русло.
  
  Явление
  
  В самом начале I века, во времена императора Тиберия, в провинции Иудея появился Иисус Христос. Он говорит о важности исполнять Закон (Тору, свод религиозных правил), и противоречит ему. Например, Закон предписывает принцип "око за око", а Христос "ударили по одной щеке, поставь другую". Он высказывает идею, что личность человека по смерти не исчезает, а попадает в рай или ад. Куда именно, зависит от того, как человек жил в земной жизни (идея воздаяния). В иудаизме эта идея появится примерно через тысячу лет, в IX веке, когда появится Талмуд.
  Часть иудеев считает Христа за пророка, пришедшего освободить евреев от Рима. Несколько человек оставляют свои дома и делают смыслом своей жизни следование за лидером. Этот факт указывает на фанатичную религиозность первых иудеев. Не фанатики не оставляют свои дома.
  Христос повторяет требование Закона поклоняться только Богу: "Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи" (Мф.4,10). Плюс учит: "зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме" (Мф.5,15). Иными словами, о чем Рим просил говорить в рамках Иудеи, о том Христос призывает говорить по всей империи и за ее рамками, на весь мир.
  Проповедь Христа порождает волнения. Это вызывает недовольство местных властей и Рима. Дело заканчивается арестом и казнью Христа. В романе "Мастер и Маргарита" на эту тему есть сцена, где прокуратор говорит с первосвященником, кого помиловать, Христа или Варавву (первого называют Иешуа Га-Ноцри, а второго Вар-раван). Прокуратор ходатайствует за Иешуа.
  - Я желал бы знать, - спрашивает прокуратор у первосвященника, - кого из двух преступников намерен освободить Синедрион, Вар-равана ли Га-Ноцри?
  - Синедрион просит отпустить Вар-равана.
   - Признаюсь, этот ответ меня удивил, - отвечает прокуратор. - В данном случае налицо явная ошибка. Преступления Вар-равана и Га-Ноцри несопоставимы по тяжести. В связи с этим я прошу первосвященника пересмотреть решение и оставить на свободе того, кто менее вреден, а таким без сомнения является Га-Ноцри.
  - Синедрион внимательно ознакомился с делом и вторично сообщает, что намерен освободить Вар-равана.
  - Как? Даже после моего ходатайства?
  - И в третий раз мы сообщаем, что освобождаем Вар-равана, - отвечает первосвященник.
  Далее следует возмущение прокуратора отказом в его просьбе и угрозами. Первосвященник в ответ указывает на слышимый шум народного волнения на площади и говорит прокуратору: неужели ты скажешь мне, что все это вызвал жалкий разбойник Вар-равван?
  Оценка действия производится не по тому, как оно выглядит, а по тому, что оно способно принести. Нож разбойника способен убить пять-десять, пусть сто человек. Тихие слова мирного бродячего философа способны вызвать возмущение, в котором погибнут тысячи и тысячи.
  После казни Христа его ученики стали ходить по всей империи и на площадях говорить, что настоящий Бог только тот, кого иудаизм признает Богом. Уверяли, что поклоняться можно только ему. Если человек поклоняется иным богам, его за это после смерти ждут адские мучения.
  Кто принимал эту информацию и следовал ей, тех стали называть христианами. Христианство отделяется от родительской религии. Оно состоит из множества конфликтующих групп. Каждая утверждала, что только она правильно толкует слова Христа, а все остальные заблуждаются. Но это не противоречит христианству, так как "Надлежит быть и разномыслиям" (1Кор.11,19)
  Общим у них был отказ поклоняться богам Рима и императору, живому божеству, отрицание традиционных для античного мира понятия добра и зла, норм и табу. Это говорило, что христиане нелояльны к власти, что они подрывают ее могущество, расшатывают устои и основы.
  В античном мире были популярны религиозные праздники. На них устраивали народные гуляния, где богам приносили жертвы, пели в их честь гимны, танцевали и пировали. Христиане всего этого сторонились. Это рождало к ним крайне подозрительное отношение.
  Люди рассуждали: кому нечего скрывать, и он ничего не замышляет против, тот не чуждается общества. Христиане же чуждались, уклоняясь от языческих праздников, отказываясь клясться в судах и при договорах именами богов. Они имели статус изгоев, оскорбляющих своим поведением не только людей, но и богов. Оскорбленные боги не давали за это дождя, посылали наводнения и землетрясения. В христианах видели виновников засухи, неурожая, стихийных бедствий и всех бед.
  Чтобы прочувствовать ситуацию, представьте, что появились люди, утверждающие, что детей можно пускать на мясо как свиней. Вот какой бы гнев вызвали у вас такие слова, такой же гнев у античных людей вызывали слова христиан об античных святынях и богах, традициях и обрядах.
  Тертуллиан, один из раннехристианских отцов Церкви, во II веке нашей эры пишет, что были два рода богохульства: легкое и тяжелое. Под легким понималось невоздавание богам должной чести. К тяжелым относилось оскорбление цезаря через отказ поклониться ему как божеству.
  Тертуллиан признает, что христиане совершали тяжелые преступления: "Вы говорите нам: "Вы не чтите богов и не совершаете жертвоприношений за императоров"... Таким образом, мы оказываемся святотатцами и виновными в оскорблении императорского величия".
  Непочтение к богам, публичная хула на них, отказ поклониться богам империи и императору-божеству, воскурить фимиам пред статуей императора и принести жертву, квалифицировались как тяжкие уголовные преступления против государства по статье "Богохульство" и "Оскорбление величества". Если христианин был в статусе гражданина, его казнили мечом. Остальных распинали, отдавали диким зверям, заворачивали в одежду, пропитанную смолой, и поджигали, и прочее.
  Когда Христос посылал учеников публично проповедовать, что истинный Бог только тот, кого иудеи признают Богом, а также принесенные им новые истины, он посылал их на верную смерть. Христиане не боятся смерти, так как Учитель сказал: "не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить" (Мф.10,28). Апостол Петр пишет: "только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий на чужое; а если как Христианин, то не стыдись, но прославляй Бога за такую участь". (1Пет. 4,15-16). Христианами он называл людей, идущих на преступления против государства и других призывающих к этому по религиозным соображениям.
  Рим ищет решение. Изменение позиции апостола Петра можно отнести к результатам поиска. Он вдруг говорит странные вещи: "Ради Господа подчиняйтесь всякой власти, установленной людьми, будь то императору как высшей власти, или наместникам, назначенным им". (1Пет.2,13-14). Далее при странных обстоятельствах появляется апостол Павел, который учит: "Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых". (Рим.13,4).
  В этом утверждении видна рука Рима. Во времена Павла наказывали за отказ поклониться императору и богам Римской империи. Из слов апостола следует, что раз за отказ поклониться наказывают, значит, он есть злое дело. Какое же дело является добрым? Поклонение императору.
  Не смотря на все явные и тайные усилия Рима число христиан продолжает умножаться. Идея посмертного воздаяния в виде рая или ада дает людям силы поставить будущую радость выше земных страданий. Христиане готовы убивать и умирать за свою веру. Если ситуация ставила их перед выбором: или отказаться от своей веры, или принять мучительную смерть, многие делали выбор в пользу веры. К началу IV века число сторонников новой идеи становится критическим.
  В этот период Рим находит идею единого Бога полезной для империи. Одно дело, когда она состоит из народов, где каждый поклоняется своим богам. Другое, когда "нет ни эллина, ни иудея" (Кол.3,11), все народы молятся одному Богу и признают власть его ставленника. Веские аргументы побуждают власти приступить к переводу империи с многобожия на единобожие.
  Христиан на тот момент было около 10% населения. Большинство было законопослушными людьми - поклонялись императору и богам империи. Причина понятна, немного людей решатся на преступление, за которое распинают на кресте или отдают на съедение диким зверям. И только малая часть были радикальными христианами, нарушавшими закон. В глазах власти и социума эти люди были неблагонадежным элементом, представлявшим угрозу для государства и общества.
  Среди законопослушных благонадежных христиан было много представителей средних и высших классов. Так, к законопослушной части христиан принадлежал, например, император Константин I, верховный жрец культа Митры, божественного Солнца. Он называл себя тринадцатым апостолом, планировал слить христианство с митраизмом, создав таким образом новую религию.
  Среди неблагонадежных для власти радикальных христиан не было представителей средних и высших социальных слоев. Причина в том, что государственная и деловая деятельность была связана с упоминанием богов. Их именем клялись в судах, при сделках, призывали в свидетели и прочее. Для радикальных христиан это было равносильно клясться именем дьявола. Поэтому эту часть христиан представляли низшие социальные слои: рабы, вольноотпущенники и беднота.
  Радикальные и законопослушные христиане были в непримиримой оппозиции. Радикальные называли законопослушных христианствующими язычниками, обвиняя их в лицемерии и предательстве веры за то, что они поклоняются императору, тогда как это строго запрещено.
  Законопослушные в ответ называли радикальных христиан жидами. Оправдывая поклонение императору, они говорили, что поклоняются ему не как божеству, а как носителю власти, так как апостол Павел сказал: "нет власти не от Бога" (Рим.13:1-2).
  Радикальный в ответ говорят, что этот апостол сказал: "Наша брань не против плоти и крови, но против начальств, против властей" (Еф. 6, 12). Христос сказал, что источником власти может быть тьма: "Теперь ваше время и власть тьмы" (Лк. 22, 53). Апостол Иоанн сказал, что дракон может дать власть: "И дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть" (Откр. 13, 2).
  У противников, стоящих на одном учении, не важно, Библия это или Капитал, нет проблем с поиском нужных фраз и мыслей. У сторон нет проблем отыскать в писаниях нужную фразу, чтобы оправдать свою позицию. Когда один христианин, ссылаясь на слова Христа, выводит из них призыв к действию, а другой не хочет это делать, он говорит, что Христос имел ввиду другое, а это просто оборот речи. Когда один коммунист ссылался на Ленина, а другому не нравилось, он говорил, что Ленин имел ввиду совсем другое. Сталин говорил на съезде про Бухарина: "То, что у тов. Ленина является оборотом речи в его известной статье, Бухарин превратил в целый лозунг".
  В 313 году выходит Миланский эдикт (указ). Он уравнивал христианство с другими религиями, переводя его из статуса "запрещенная религия (religio illicita), в статус дозволенная религия (religio licita). Это означало, что христианство теперь в правовом поле и христиане под защитой закона. На них не могло быть нападок со стороны людей другого вероисповедания за то, что они христиане. Они могли просить помощь из бюджета для строительства своих храмов и прочих мероприятий.
  Миланский эдикт не отменял наказания за нарушение закона о богохульстве и оскорблении величества (государство без охраняющих его законов не может существовать). Следовательно, этот эдикт уравнивал в правах только законопослушных христиан. Преступников как наказывали, так и продолжали наказывать. Каких богов преступник признает, для закона не имело значения.
  
  Циркуль
  
  Правильной религией всегда является та, какую власть поддерживает. Если власть меняет свое мнение и начинает поддерживать другую религию, она становится правильной, а та, что перед этим была правильной, становится ложью, сектой и прочее. Главный богослов всегда власть.
  В 321 году император Константин издается "закон о субботе", сделавший выходным днем в империи вместо субботы воскресение в честь воскресения Христа. Он начинает перенос столицы из Рима в Византий, переименованный в Новый Рим (ныне Стамбул, неформально Константинополь).
  Далее приступает к созданию министерства по делам христианство. Первый шаг: выработать устав новой организации, утвердить корпус текстов, которые будут истиной для всех христиан. С этой целью он собирает в 325 году у себя во дворце в городе Никея законопослушных христиан.
  На тот момент император официально был в статусе божества и являлся верховным жрецом языческих религий, понтифик максимум (сейчас этот титул носит Папа римский). По закону, его воля тождественна божественной истине и была аналогом закона. При абсолютной монархии монарх есть воплощение закона. Что он говорит и делает, то и есть закон.
  Христианский сбор под председательством императора-божества-жреца был первым камнем в строительстве министерства по делам христианства римской империи. Благодаря присутствию император он получил статус вселенского.
  За императором было последнее слово. Он выслушивал мнения законопослушных христиан по тому или иному вопросу, и что принимал, то становилось христианской истиной. Что отвергал, то определялось ересью, в лучшем случае апокрифом, т.е. не ложь, но и не истина.
  Кто не принимал мнение императора, тех сразу с собора отправляли в ссылку. На следующем соборе император изменит свое мнение, и ссыльных вернут назад, а кто против новой истины, тех в ссылку отправят. Так будет всю историю соборов, проходивших в Византийской империи.
  Радикальных христиан на первом соборе и следующих не могло быть по тем же причинам, по каким сегодня на государственном собрании не может быть государственных преступников, открыто выступающих против власти. Все правители, не важно, императоры или президенты, могут встречаться только с законопослушными людьми, или хотя бы позиционирующими себя таковыми.
  Чтобы отличать собрание законопослушных христиан от собрания радикальных христиан, ему дают иное название. До IV века собрание, сообщество, сумму любых христиан называли экклесия (так они называются в Новом Завете). С учреждением министерства по христианству собрание благонадежных христиан начинают называть не экклесия, как раньше, а новым словом "церковь".
  Слова "церковь" не является переводом какого-либо слова из Библии, так как такого слова там нет ни на иврите, ни на греческом и латыни. Переименование "экклесия" в "церковь" - это не перевод, а анахронизм, использование слова, которого не было на момент написания оригинала. Перевести "экклесия" не как "собрание верующих", а как "церковь", это как перевести "написал" как "позвонил". Вместо "Наполеон написал Павлу I" переводи "Наполеон позвонил Павлу I".
  Такой прием используют в художественной литературе в жанре фантастика, фэнтези, мистика и прочее. В документах так переводят с целью ввести в заблуждение. Для законопослушных христиан такой перевод сделан для отделения их собрания от собраний радикальных христиан.
  У государственного христианства нет официального мнения, зачем "экклесия" заменили на "церковь". Есть неубедительные теории. Например, что "церковь" происходит от греческого "кириакон", "дом Господень". Но проблема в том, что слова "кириакон" в Библии тоже нет. Его ввел в оборот Константин I в значении "дом Господа", где под Господом понималось Солнце.
  Алексей Толстой в советское время пошутил над неграмотными пролетариями, запустив в их умы слово "Аэлита". Этимологически оно значит не элита, по аналогии а-теизм (а - не; тео - Бог); или а-том (а - не; том - делимый; атом - неделимый), или асимметрия, не симметрия.
  За две тысячи лет до Толстого власти римской империи пошутили над законопослушными христианами, назвав их собрание словом "церковь" (church), однокоренное словам циркуль и цирк. Смысл шутки в том, что за преступления против государства казнили в цирках. Церковь через призму фактов и этимологии означает ничто иное, как институт, убивающий христианство.
  До появления Церкви христианами называли всех, кто так или иначе исповедовал Христа. С момента появления Церкви христианами именуют только тех, кто заявляет о своем послушании властям и Церкви, кто нацелен на укрепление и строительство государства.
  Радикальные христиане по-прежнему отрицают авторитет власти в вопросах веры, называют себя гражданами не от мира сего, и в их планы не входит строить государство. Их перестают называть христианами, и именуют теперь не иначе, как еретики, жиды, сектанты и так далее.
  Иоан Златоуст, яркий представитель государственных христиан, в IV веке скажет: "пусть знают жиды и поганые еретики, что христиане - строители государства". Ересь переводится как "иное мнение". Еретики - это христиане, имеющие отличное от официальной Церкви мнение.
  Во всех религия статус святых получают те, чьи слова и дела укрепляют власть. Если нет, те в лучшем случае остаются в тени, а в худшем их гонят. Конфуций учил, что нужно слушать власть, как сын слушает отца, потому что так правильно. Власть сделала его чем-то вроде китайского пророка.
  Лаозцы же учил созерцанию, уходу от мира, из чего следовал игнор власти. По понятным причинам власти его не возвеличивают. В результате Конфуций в глазах масс выше Лаоцзы.
  Аналогично и в христианстве великими святыми, учителями и отцами Церковь признает тех, кто шел в ногу с властью и работал на укрепление империи. Для поднятия авторитета они заявляют, что стоят на крови мучеников за веру, благоразумно не заостряя внимания на том, что мученики были радикальными христианами, хулившими богов империи и отказывавшими поклониться императору. Умалчивание этого позволяет им стоять в рамках максимы "всякая власть от Бога".
  Точно также выступили большевики по приходу к власти - приписали себе все заслуги тех, кого гнали: эсеров, кадетов и прочих революционеров, переименовав их в контрреволюционеров. Присвоили себе победу в революции 1905 года, хотя их там совсем не было.
  В конце IV века христианство становится официальной религией. Теперь Церковь монополист на контакт с небом. Она устанавливает единый стандарт, уклонение от которого трактует опасной для государства ересью или богохульством. Это позволяет ей использовать силовой аппарат.
  Министерство по делам христианства "Церковь" организует гонения на инакомыслящих. Что вчера власть делала только с радикальными христианами, то теперь под крышей власти делают законопослушные христиане со всеми, кто не признает мнение Церкви за абсолютную истину.
  Церковь жестче гонит христиан, чем языческая власть. Причина в том, что до разделения на благонадежных и неблагонадежных все христиане считались врагами империи. Теперь одни стали друзьями империи (благонадежные), а другие объявлены врагами Бога (радикальные). Одно дело враги империи, тут есть место милости. Другое дело враги Бога, тут нет места милости.
  Характерно, что в раннехристианской истории полно обращений палачей в веру жертвы. Поздне-христианская история не знает таких случаев. Объясняется это тем, что языческий Рим не объявлял христиан врагами Бога. Он наказывал их за нарушение закона. Церковь же заявила себя единственной истиной и всеми силами культивировала этот момент. В этой атмосфере переход палача в веру жертвы являлся бы не принятием новой религии, а оставление истины и переходом к поклонению бесам (язычество) или в ересь и сектантство (христианство вне официальной позиции).
  Церковь начинает очищать империю от нехристианских верований. Храмы переделываются под христианские церкви, разрушаются капища, оскверняются языческие святыни, изваяния богов кидают в выгребные ямы. Встававших на защиту веры жрецов и верующих христиане убивают, как напишут летописцы, без злобы в сердце, как бы для пользы язычников, помогая спасению их души.
  Идея единого Бога дает власти мировоззренческое основание принуждать побежденных принять христианство. Обращенные в новую религию народы воспринимают покорность власти и пожизненную дань не долгом слабого перед сильным, а исполнением воли Бога. Власть получает в глазах подданных более высокий статус. Если раньше император позиционировался божеством во плоти и был в конце божественной иерархии, то теперь он представитель Бога - первый после Бога.
  
  Раскол
  
  К концу V века Римская империя утрачивает контроль над своей западной частью. Историки называют это распадом империи на Западную и Восточную часть, что в корне неверно. Если в 1918 году Россия перенесла столицу из Петрограда в Москву и потеряла контроль над частью территорий, это не означает, что Россия исчезла. Аналогично и древнеримская империя не исчезла от того, что перенесла столицу из Рима в Новый Рим (официальное название), и часть территорий потеряла.
  Причина, по которой несколько веков историки называют это распадом, сугубо политическая с религиозными корнями. Чтобы не вносить дополнительной сложности, буду называть римскую империю, постепенно терявшую свои западные земли, Византией или византийской империей.
  Восточная и западная часть империи были населены преимущественно христианами. В западной части с V по VIII век возникают самостоятельные королевства. Называются они по имени проживающих там народов: германцев, франков, бриттов, испанцев и так далее. В каждом свой король, легитимность власти которого была привязана к христианству.
  Возникла нежелательная для власти ситуация. Империя распалась политически, но духовно осталась едина. Над телами подданных власть имел король, а над душами Церковь, чьей главой был император Византии. Получалось, души подданых короля принадлежали императору.
  Когда подданные исповедуют идеологию, центр которой вне твоей власти, возникает почва для волнений. Сидящий на неустойчивом троне правитель не чувствует себя спокойно, так как в большинстве случаев корона снимается с головой. Поэтому западные короли ищут решение.
  Заменить христианство другой религией невозможно по целому ряду обстоятельств, первое из которых: новой религии нет. Возврат к язычеству не вариант, так как он ослаблял статус власти. Оптимально создать в рамках христианства свою Церковь, центр которой вне власти Византии.
  Политика западных королей направлена на формирование отдельной ветви христианства, глава которого епископ Рима. Первым епископом Рима был Петр, которому Христос сказал: "ты - Пётр, и на сём камне Я создам Церковь Мою" (Мф.16,18). Это давало епископу Рима авторитет, сопоставимый с авторитетом византийского императора, и даже выше. Император провозглашен главой Церкви людьми, а первого епископа Рима сам Христос назначил основанием Церкви.
  Для придания Риму большего авторитета культивируется история, что римская империя в V веке перестала существовать. На вопрос, кто ее правопреемник, Рим или Византия, ответ кажется интуитивно очевидным - конечно Рим. Новое государство Византия не имеет к нему отношения.
  В рамках политической необходимости отделение западного христианства позиционируется борьбой за чистоту веры. Богословы той и другой стороны оборачивают политику своих патронов в религиозные термины. В результате возникает западное христианство, глава которого епископ Рима, и восточное, чьей главой остается Император. Эту ситуацию сегодня именуют папацезаризм и цезарепапизм, т.е. у Папы абсолютная власть над Западом, а у императора над Востоком.
  Короли следят, чтобы Папу Римского никто не контролировал. Контроль любого короля над Папой рождает ситуацию, от которой они убегали. Тут аналогия с мировым платежным средством, кто контролирует его производство, тот имеет власть над мировыми финансами и экономикой. По это причине никакое государство не может контролировать ФРС. Может только партнером быть. Если же какое-то государство, те же США, ставят ФРС в положение своего министерства, система разваливается. Аналогично и с генератором христианства, никто не должен иметь над ним власти.
  В этих условиях у Папы возникает гигантская власть. Показатель ее размера - германский император в рубище кающегося грешника трое суток стоял в Каноссе, выпрашивая прощения у Папы. Или, например, приветствие королями Папы - они его ногу (тапочек) целовали.
  Фактическое положение становится юридическим с 1054 года, когда Церковь раскалывается на православную часть (правильно славящую Бога) и католическую (кафолическую, что в переводе означает вселенская, всемирная, полная, соборная).
  К XV веку возникает угроза завоевания Византии Османской империей. Император просит Папу о помощи. Тот соглашается с условием восстановления единой Церкви, главой которой будет он. Император понимает, что это означает политическое подчинение Риму, и выторговывает себе максимум независимости. Папа знает, что императору деваться некуда, но также понимает, что если затянуть ситуацию, Византия не достанется не ему и не императору, а туркам. Но и начать готовиться к войне он не может, пока нет ясной и полной договоренности, кто что получит по итогу.
  В результате все это время Османская империя готовилась к войне, а Византия торговалась с Римом. К 1438 году стороны наконец-то договариваются. Теперь нужно провести собор, на котором призвать Святого Духа, и затем сказать, что соборные решения приняты не людьми, а даны Богом.
  Богословы Византии и Рима приступают к приготовлению вселенского собора. Готовят они его так тщательно, как это вообще можно. Все богословские тонкости соблюдаются так, что комар носа не подточит. В 1438 году собор приступает к работе в г. Феррара. Для православной Церкви это был VIII вселенский собор, а для католической XVII.
  Начинается он с призвания Святого Духа. Как только все присутствующие убедились, что Бог точно незримо находится среди христиан, и что он взял водительство собора на себя, соборяне приступают к выработке решений.
  В 1439 году собор огласил главное решение: Церкви-сестры, католическая и православная, объединились. Все без исключения православные патриархи и Папа Римский, а также православное и католическое священство заявляют всему миру, что раскол XI века преодолен, Церковь снова единая. Особенно подчеркивается, что решение это не от людей, а даровано Богом. Кто его не примет, те отлучаются от Церкви, на их головы сыплются все проклятия, и они точно попадут в ад.
  Ради объективности нужно сказать, что отдельные лица не приняли эти решения. Это обычное явление для вселенских соборов, начиная с первого. Церковь решала эти затруднения очень просто: она не учитывала голоса тех, кто был против, так как считалось, что кто не услышал Святого Духа, тот вне собора и его голос не считается. Раньше таких прямо с собора в ссылку отправляли. Потом эта практика ушла, и несогласных попросту игнорировали. Эта технология гарантировала, что сколько бы людей не было против, решение собора все равно официально будет единогласным.
  
  Параллели
  
  Христианизации России началась в XI веке, когда князьям стало ясно, что государство прочнее, когда подданые исповедует одну веру, а власть легитимнее, когда она не только на мече, а от Бога. Языческие религии для этого не подходят. Остается выбрать: ислам, католичество или православие.
  Невозможно предположить, что князья, которые толком писать и читать не умели, при выборе ориентировались на богословские и мировозренческие показатели. Их единственным ориентиром были политические соображения. Иным попросту неоткуда взяться.
  За католичеством и исламом стояли сильные игроки, а за православием слабая Византия. При таких данных выбор очевиден. Россия берет курс на православие и отказ от народной (языческой, народ - язык). В итоге становится христианской и получает статус епархии восточной Церкви.
  В религиозном смысле епархия, это как область в государстве. Область не может принимать внешнеполитических и государственных решений, у нее нет таких прав. Она выполняет решения центра. Епархия тоже не может принимать религиозных решений, она только исполняет решение центра. Епархия Россия по статусу могла только исполнять решения Византии.
  На VIII вселенском соборе присутствовали делегации от всех епархий, в том числе и от Руси. Как чиновник не может не исполнять решение начальства, так делегаты решения собора. Они их приняли и пошли домой. По дороге со всем делились радостной вестью, что Церковь снова едина, и что это решение не от людей, а от Бога, м это засвидетельствовано всей полнотой Церкви.
  На тот момент Русью правил Василий II, Темный. Прозвали его так за то, что во время борьбы за власть родственники ему выкололи глаза. Ничего личного, просто борьба, но Василий все равно победил и получил власть. Он был глубоко верующим православным, и серьезным политиком.
  Как православный, он не мог не признать решение собора о восстановлении единства Церкви от Святого Духа. Как политик, он не мог принять это решение, так как оно означало перевод России из-под духовной власти слабой Византии под духовную власть железного Рима.
  Если Василий принимал это, он сразу же превращался из правителя в человека на хозяйстве, в губернатора колонии, в общем, в подчиненное лицо. С этого момента он был бы обязан идти курсом, указанным Римом. Если же сопротивлялся, у метрополии были средства его убрать.
  Например, через интердикт, сильнейшее оружие Церкви. Смысл его в том, что на область, чей правитель демонстрировал непокорность Церкви, накладывался запрет на проведение таинства причастия, крещения, венчания, отпевания и прочие. Для верующих участие в эти таинствах было важнее жизни. Запрет на них гарантировал восстание, так как добрые христиане обязаны восстать против власти, которая не от Бога. Это сгибало политическую власть под религиозную.
  Василий мечется между желанием невинность соблюсти и капитал приобрести. Побеждает капитал. Для обоснования своего решения он поручает придворным богословам разобраться, а правда ли на том соборе был Святой Дух? Богословы не первый день замужем, сразу все понимают.
  Они проводят следствие, на котором открывается, что нет, неправда это. Оказывается, решение это было не от Бога, а самочинное, в лучше случае от людей, а в худшем от нечистого духа.
  Как русские богословы выяснили этот деликатный момент, не сообщается (если не считать сообщением, что эта истина им открылась в истовой усердной молитве). Но Василию этого вполне достаточно. На основании этого экспертного заключения он в 1439 году отказывается признать решение о воссоединении Церквей. Далее политическое решение оформляется в религиозные термины, и возникает история, что Василий духовными очами узрел, что решение это не от Бога.
  Чтобы власть Василия не выглядела безбожной, Москва создает видимость Церкви. По факту это никакая не Церковь, а самосвят. Без благословения восточных патриархов она нелегитимна и имеет статус секты. Так что поначалу это событие весь христианский мир воспринял негативно.
  На руку Руси сыграло, что в 1453 году Османская империя завоевала Византию. Стамбулу, бывшему Константинополю, была невыгодна единая Церковь по тем же причинам, что и Москве. Стамбул не хотел, чтобы завоеванное население было под духовной властью Рима, как не хотела этого и Москва. Это создавало соблазн для военного вторжения Папы. Он мог рассчитывать на поддержку местного населения, что добавляло шансов на успех отвоевать Византию у турок.
  Чтобы избежать такой ситуации, турецкие власти побуждают восточную Церковь отказаться от решения VIII вселенского собора. Продавливается мысль, что раз Папа не пришел православным на помощь, значит, он их предал, и потому договор недействителен, собор не считается.
  - Но как же тогда заявление священноначалия обоих Церквей, и священства, что на соборе был Святой Дух? - противятся этому православные начальники, чтобы не терять связь с Римом, а значит, и надеждой на его помощь. Им отвечают, что все это происки нечистого духа и бла-бла.
  Если бы Папа проявил активность и вторгся освобождать Византию от турок, у него был шанс получить желаемое по максимуму. Но это большие риски, и Рим действует словами. Он давит на то, что все православные патриархи и соборяне заявили на весь мир, что решение собора не от людей, а от Святого Духа, что все мыслимые формальности соблюдены, и решение принято.
  Когда на одной чаше слова Рима, а на другой меч Стамбула, весы перевешиваются в сторону меча. Восточная Церковь делает то, что требует Стамбул, и говорит тоже самое, что Василий II: что ей в молитве открылось, что на том соборе не было Святого Духа, а значит, его решения не от Бога.
  Чтобы получить благословение для своей домотканой (нелигитимной) Церкви, Москва начинает оказывать восточной Церкви материальную помощь. Восточные патриархи теперь регулярно ездят в Москву за милостыней. Стамбул благосклонно смотрит на это и не препятствует.
  Во время приезда в 1589 году константинопольского патриарха, в духовном подчинении которого была Россия, Москва находит не самые лицеприятные средства побудить гостя признать законность русской Церкви и установить патриаршество. Тому деваться некуда, и он делает что просят. Впоследствии некоторые иерархи восточной Церкви будут заявлять, что патриарха к этому принудили, и потому русская Церковь является незаконной, но Москва все это решает.
  Как от яблони рождаются только яблони, пальма от яблони никак не может произойти, так и в рождении новой Церкви наблюдается эта преемственность. Церковь в византийской империи с момента рождения Церковь подчинялась власти. До XV века она подчинялась императору, потом султану. Султан утверждал патриархов, и они отвечали за благонадежность православного населения. Если они поднимали восстание, турки казнили патриарха на основании христианского учения, согласно которому всякая власть от Бога. Бунт против власти от Бога есть бунт против Бога. Получалось, что патриарх, не сумевший донести эту мысль до христиан, не тот, за кого себя выдает. За это его было справедливо казнить. И казнили. Например, в 1821 году турецкие власти повесили патриарха Григория V на воротах патриархии за бунт православных против власти.
  Новое религиозное устройство России полностью копирует византийское. Русская Церковь, как и ее родительница, ни секунды не была свободной. С рождения она подчинялась власти. Царь назначал патриарха и утверждал церковную политику. Последнее слово во всех важных церковных вопросах было за царем. Если патриарх говорил против власти, его увольняли. Самый известный пример, когда второй царь династии Романовых, Алексей Михалыч, уволил патриарха Никона за то, что его взгляды на устройство Церкви не совпадали со взглядами царя на это дело.
  ***
  Вся эта история рассказана к тому, чтобы показать, что сегодня Россия в положении западных королевств VII века и Руси XV века. Политически она самостоятельна, но ее население пропитано гуманизмом и демократией. Центр этой идеологии на Западе, с которым Россия в состоянии войны. Это создает почву для стратегической нестабильности и расшатывания власти.
  Пока в России существуют две силы, между которыми идет перетягивание каната: одна видит свое благополучие в сохранении монархии, другая в ее разрушении. Как балерины Большого Театра в 1941 году, когда немец стоял под Москвой, шили себе новые платья, готовясь ко встрече победителей, так и либеральная общественность России готовится ко встрече победителей. Никто в таком развитии событий не сомневается, как только уйдет Путин, удерживающий сейчас Россию.
  Западные королевства в свое время решили проблему, создав свое христианство с центром в Риме. У них получилось, потому что соблюдали догмы христианства, а епископ Рима был как в историческом масштабе равновелик императору, а в религиозном выше.
  Русь вышла из ситуации более топорно. Отказавшись от решения собора по политическим соображениям, она создала нелегитимную Церковь. Но так как власть следовала христианским догмам, в будущем она исправила ситуацию. В итоге Москва стала третьим Римом в христианском смысле. Четвертому и правда не бывать, потому что христианство потеряло свое значение.
  Современная Россия пытается преодолеть ситуацию по технологии западных королей и Василия II - создать свою демократию, центр которой будет в Москве. Это тупиковое направление, так как Россия не может соответствовать главной догме демократии - постоянно менять власть.
  Создать видимость тоже не может. Для этого нужна выведенная из-под выборов сила, класс-хозяин государства, которого в России нет уже более ста лет. Вместо него класс управляющих, не считающих Россию своей собственностью не потому, что не могут, а потому что основания под этим нет. Потому что всем на уровне подсознания привита установка, что народ хозяин страны. И хоть все, кто мыслит в должном масштабе, понимают, что в реальности это невозможно, все равно...
  Сумма этих фактов говорит, что России нужно искать выход не внутри демократии, а за ее пределами. Нужна политическая модель, дающая такие же ясные ответы на системообразующие вопросы, как и демократия: 1) кто хозяин государства? 2) из какого источника берется власть?
  Создание такой модели требует, во-первых, избавиться от гуманистического мировоззрения, основания демократии. Это сложно. Догмы гуманизма и демократии сидят в подсознании, как в ерше крючок. Эта рыба его так заглатывает, что извлечь его можно только с потрохами.
  Идеологические установки из населения извлекаются крайне тяжело, но извлекаются, чему пример советская Россия. За несколько десятилетий она заменила религиозное мировоззрение атеистическим. Так что смена мировоззрения - это больше инженерная и техническая задача.
  Выполнить такую задачу может только идейная команда, члены которой видят в деятельности не зарабатывание денег и чинов, а служение. Причем, сознательное, а не манипулятивное. Тут не пойдет программирование людей посредством лозунгов в стиле "так надо!" и "ты должен!". Все это нужно для людей второго уровня. Первый же уровень должен сознательно служить.
  Такое возможно относительно того, что человек считает онтологическом выше себя. На эту роль годится только идея мировоззренческого масштаба. Такой идее люди служат не потому, что их заставили, запрограммировали, купили или иным способом побудили делать то, чего никогда бы не стали делать без всего этого, а потому что видят в ней свой смысл жизни.
  Показатель идеи - человек готов ради нее пойти на то, на что за деньги невозможно пойти. Цезарь говорил: я знаю многих, кто готов убивать за деньги, но не знаю никого, кто готов умирать за деньги. Деньги многое могут, но не все. Всемогущей является только идея.
  Идея рождает идейных людей, костяк, на который крепятся безыдейные профессионалы, для кого единственным мотивом являются деньги и чины. Преторианская гвардия хороша только в том случае, когда одета на идейный костяк, как мясо на скелет. Если костяка нет, преторианцы весьма уязвимы для тех, кто может больше предложить.
  Как дрова не могут дать температуры, необходимой для плавления стали, тут нужен уголь, так материальные кнуты и пряники не могут высвободить из элиты качеств, необходимых для решения сложившейся ситуации. Из этого следует главная задача России: обрести идею.
  
  ШЕСТАЯ ЧАСТЬ
  ИДЕЯ
  "Против всего можно добыть себе безопасность,
  а что касается смерти, то мы, все люди,
  живем в неукрепленном лагере".
  (Эпикур)
  Абсурд
  
  Строитель каждый день что-то делает, копает, пилит, приколачивает. Он знает конечную цель своих действий - дом, в котором будет жить. Вы тоже каждый день что-то делаете. Но можете ли назвать конечную цель своих действий? Какой результат вы хотите получить не завтра или через год-пять-десять-пятьдесят лет, а по итогу жизни? Строитель хочет дом построить. А вы чего хотите?
  Вот представьте себя на смертном одре. Чего бы вы хотели в этот момент больше всего? Кто скажет, что хотел бы денег или чинов, славы и прочее? Кто может радоваться, что умирает развитым и реализовавшимся, богатым и знаменитым? Или печалиться по поводу того, что помирает он в бедности и неизвестности? Никто. Все это не имеет значения для умирающего.
  Толстой в "Исповеди" пишет: "Не нынче-завтра придут болезни, смерть (и приходили уже) на любимых людей, на меня, и ничего не останется, кроме смрада и червей. Дела мои, какие бы они ни были, все забудутся - раньше, позднее, да и меня не будет. Так из чего же хлопотать?".
  Единственное, чего вы захотите перед лицом смерти - это жить. Все остальное для вас будет бесконечно вторично. Потому что, чтобы иметь все остальное, нужно быть в наличии. Получается, высшей ценностью является жизнь. И если это так, то главная цель жизни - преодолеть смерть.
  Если я спрошу вас, как бы вы хотели умереть, по своей воле или не по своей, что вы ответите? Вот представьте, к вам в дверь стучит смерть. Вы бы хотели иметь возможность не открывать ей? Или вам больше нравится вариант, когда она может войти к вам, не спрашивая вас?
  Все эти вопросы риторические, т.е. ответ на них очевидный и однозначный. Человек хотел бы умирать тогда, когда он сам того захотел. А пока такого решения не принял, каждому хотелось бы оставаться молодым и здоровым, и жить до тех пор, пока не надоест.
  Но если так, кажется логичным и самоочевидным искать возможность умирать, когда захотел. Почему же большинство не только не пытаются создать такую возможность, они даже мысли в ту сторону не допускают и всеми силами пытаются доказать, что умирать не по своей воле вполне себе естественно, а искать способ преодолеть смерть - это противоестественное и нездоровое желание.
  Такие люди похожи на пассажиров тонущего судна, которые знают, что тонут, но вместо того, чтобы сосредоточится на решении проблемы, занимаются обустройством каюты и получением удовольствий в моменте. Можно ли такое поведение назвать адекватным - вопрос риторический.
  Адекватным является поведение, соответствующее ситуации. Если дом горит, а люди в нем ужинать усаживаются, а потом мать укладывает детей спать, а отец устраивается перед монитором в кресле с вечерними новостями знакомиться, отмахиваясь от дыма, они неадекватно себя ведут.
  Разумно то поведение, что соответствует ситуации. На планете нет ни одного психически здорового человека, кто сомневался бы в приближении к нему смерти. И какая у людей реакция на этот факт? Никакой. Является ли разумным тот образ жизни, каким живут люди? Нет.
  Любое живое существо, начиная от клетки, реагирует на зафиксированную опасность и в меру своих сил пытается защититься от нее. Насколько эффективно, второй вопрос. Упор только на то, что реагирует. Даже если оно не понимает, в чем именно выражена опасность, только чувствует ее, все равно реагирует. Например, животные на тонущем корабле не понимают характер угрозы, но чувствуют, что она смертельная, и волнуются. Крысы с тонущего корабля в воду прыгают.
  Животное не реагирует на приближающуюся к нему старость и смерть, так как не видит этой опасности, не может переложить вид мертвого собрата на себя, не понимает, что его в будущем постигнет такая же судьба. Максимум, животному грустно при виде мертвого, но это все.
  Кажется, в какой мере нельзя реагировать на угрозу, какую не фиксируешь, в такой мере нельзя игнорировать зафиксированную угрозу. Все существа, от клетки до человека, реагировали на обнаруженную опасность. Наши предки говорили: как нам не плакать, когда мы мыслим смерть свою и видим в гробу брата своего, бесславного и безобразного. На что нам надеяться? - вопрошали они в своих молитвах. И пытались решить проблему через мистические технологии.
  Речь сейчас не о том, насколько эффективно это решение. Речь только о том, что раньше на проблему была реакция, а сегодня ее нет, хотя проблема никуда не делась. Современный человек единственное существо, осознающее приближение смерти и никак не реагирующим на этот факт.
  Этот момент делает его ниже животного в этом вопросе. Животное не реагирует, потому что не осознает проблемы. Человек осознает и грустит при виде мертвого собрата. Потом закапывает мертвое тело в землю и забывает о случившемся. И так до тех пор, пока его самого не похоронят.
  Корни такого поведения уходят в религиозные времена, когда считалось, что вопросы жизни и смерти в ведении высших сил. Если всемогущий Бог сказал: "пусть будут дни их сто двадцать лет. (Бытие 6:3); если всемогущий Аллах сказал людям, что на земле "вы будете жить, на ней будете умирать" (Аль-Араф, 7-25), как немощный человек может помыслить идти против их воли?
  Единственно правильное решение в такой ситуации: безропотно принять волю Бога. Сама мысль об увеличении срока жизни выглядит страшной ересью, бунтом против воли Бога. Одно ее высказывание несло в себе риск попасть в поле зрения инквизиции.
  Сегодня религия ушла, но как отступающая армия оставляет после себя заминированную территорию, так религия оставила после себя пропитанное до мозга костей божьими заповедями массовое подсознание. В нем стоит установка, что человек не должен касаться вопросов жизни и смерти. Люди в большинстве существа послушные... Если им сказали, что не должен, значит, не должен. Они и не касаются, покорно ожидая своей старости и смерти, не умея объяснить, почему.
  Религиозный взгляд на смерть сменил лишь название. Вчера ее неизбежность объясняли волей Бога, а сегодня называют более научно - волей природы, естественным положением вещей. И это при том, что в смерти не больше естественного, чем в упавшем на голову кирпиче.
  Чтобы прочувствовать всю абсурдность ситуации, представьте идущий на скалы парусник. Все понимают, что кораблекрушение неизбежно, но никто не пытается изменить курс. Люди ведут себя так, словно они под веществами и не вполне осознают реальность. Все текущими делами заняты и не помышляют даже реагировать на проблему.
  Но вот один очнулся и осознал проблему. Он понимает, что нужно срочно менять курс, чтобы избежать столкновения. Для этого нужно переставить паруса. В одиночку этого не сделать. Он ходит по кораблю в поисках помощников. Но все, к кому он обращается, смотрят на него в недоумении, не понимая, он это серьезно говорит или дурашливо. Когда понимают, что серьезно, крутят у виска пальцем и говорят: ты умом что ли тронулся? Времени осталось мало, а успеть нужно много... Пыль протереть, кровать заправить, сериал посмотреть... А ты со своими глупостями лезешь...
  Но он не унимается, и снова пытается убедить людей в том, что нужно курс корабля сменить, иначе смерть, все утонут. Тогда самые основательные люди рассудительно говорят ему, что нужно по-человечески жить, а не ерундой заниматься и глупости фантазировать.
  - А как это, по-человечески? - уточняет неугомонный автор рационального предложения.
  - Видишь корабельные обломки вокруг скалы? - говорят они ему, указывая на плавающие у скалы фрагменты кораблей. - Видишь лежащие на дне затонувшие корабли? Это наши предки. Никто из них не помышлял сменить курс. Все они смело врезались в скалу. Мы ими гордимся. А ты, малодушный, предлагаешь нарушить святую традицию и уклониться от курса наших дедов и отцов.
  - А зачем нам идти курсом прямо на скалу?
  - Настоящие люди должны идти путем предков.
  - Но зачем? В чем смысл? - допытывается человек.
  - Есть такое слово "надо", - многозначительно ответят ему. - Когда знаешь, что скоро врежешься в ту же скалу, в какую врезались твои предки, и пойдешь на корм рыбам, как пошли они, это дает сил не сворачивать трусливо с пути, а идти до конца и утонуть, как все нормальные люди.
  В этот момент у многих слеза заблестит. Одни устремят свой взор в глубины моря, как бы пытаясь рассмотреть лежащие на дне контуры кораблей. Другие заломят руки и устремят взор ввысь, как бы обращаясь к душам предков в поисках поддержки. Понимающе поглядывая друг на друга и покачивая головами, они скажут, что неизбежность смерти добавляет яркости жизни.
  От нахлынувших чувств и преисполненные непостижимого смысла смерти, они садятся в позу лотоса и раскачиваясь в такт говорят мантры: "не-нами-смерть-заведена-не-нам-ее-и-отменять"; "Наши-предки-умирали-и-мы-будем-умирать"; "Живем-один-раз-смерть-возьмет-нас".
  Чем больше он говорил нормальным людям про необходимость смены курса, тем больше от него шарахались как от прокаженного. Говорили, что у него навязчивая идея, что это признак болезни, что с этим нужно что-то делать. По-настоящему в его слова никто вникать не хотел. Всем пронзительно ясно, что в этой ситуации единственно достойное дело - это уборка своей каюты.
  Не теряя надежды получить рациональное объяснение ситуации, человек решает сходить к корабельному психологу. Пришел и начал рассказывать. Едва психолог понял, о чем речь, как глаза его стали стеклянные и он покачиваясь заключил: у вас, голубчик, страх перед смертью. Поверьте, кораблекрушения не нужно бояться. Это естественный процесс. Так всегда было и будет. Невозможно избежать столкновения со скалой, заключил он, и показал пальцем на скалу.
  - На что вы опираетесь в утверждении, что невозможно? - спросил "больной" у психиатра. - Достаточно изменить курс, и кораблекрушения не будет. Наш корабль поплывет дальше.
  - Так-так-так, - мелким бесом засуетился врач и сделал стойку, как собака, почувствовавшая добычу, - и что же вы предлагаете делать? - спросил доктор, нервно потирая ладошки.
  - Паруса переставить и руль повернуть. А для этого нужно...
  - Э-э-э... батенька, - оборвал его психиатр, - да у вас все серьезно, как я погляжу. Курс собрались менять... Паруса переставлять... Рулем крутить. Как же вы себя запустили... Тут уже не помогут прогулки по палубе и чай с ромашкой. Вас в палату помещать нужно. Лечить-с...
  Мир можно представить огромной игровой комнатой, занимающей весь корабль. Одни в политические игры играют, другие в коммерческие, третьи в любовные, четвертым самая скучная игра досталась, всю жизнь на завод ходить и обратно, делать механическую работу. Но корабль идет на скалы. В этой ситуации разумно оторваться от своих привычных занятий и сосредоточиться на изменении курса. Когда корабль обойдет скалу, все могут продолжить играть в свои игры.
  Но люди так увлечены своими играми или так замордованы жизнью, что пропускают мимо ушей информацию, если она не касается их блага в моменте. А что потом, то их не интересует. Так как корабль врежется в скалу не прямо сейчас, а потом, они игнорируют проблему.
  Это кажется лютым безумием, но такова наша реальность. Объяснить ее можно тем, что пассажиры спят сном лунатиков. Они не видят реальности и живут в своих снах. Свои действия они строят, исходя не из реальности, а из событий, какие видят во сне. Внешне такие спящие ничем не отличают от бодрствующих людей. Отличие видно только по поведению, неадекватному ситуации.
  Как у человека во сне не возникает вопрос, чего он хочет достигнуть в конечном итоге, каков смысл его пребывания тут, так у спящих наяву людей-лунатиков нет таких вопросов. Они проживают свою жизнь, не приходя в сознание до самой смерти. Просыпаются на миг, когда смерть перед ними выскакивает, как черт из табакерки, но вскоре опять засыпают, и спят до самой смерти.
  Мы на этом корабле - проснувшиеся. Но нас недостаточно, чтобы переставить паруса. Мы ходим по кораблю и будим спящих, легонько касаясь плеча. Если не просыпается, отходим. Практика показала, что на пробуждение крепко спящих нужно слишком много усилий и времени. Разум нам говорит, что лучше десятерых дремлющих поднять, чем растолкать одного спящего.
  
  Блок
  
  Мысли о неизбежности смерти в совокупности с бездействием рождают дискомфорт, как осознанный, так и бессознательный. Тот и другой несет психологическую боль, и люди защищаются от нее чем под руку попало. Чтобы не чувствовать себя идиотом, который знает, что корабль тонет, но вместо того, чтобы сосредоточиться на решении проблемы, все свое время и силы отдает уборке своей каюты, люди отворачиваются от фактов, подменяют понятия и на черное говорят белое.
  Все подсознательно склонны преувеличивать плюсы и преуменьшать минусы того, что им нравится. А что не нравится, тому наоборот, преувеличивать минусы и преуменьшать плюсы. Этот эффект очень ярко виден на отношении человека к вопросу смерти.
  Например, часто можно слышать, что желание бороться со смертью растет из страха перед ней. Кто не боится ее, тот не думает ей сопротивляться, а принимает. Эти "храбрые" люди не хотят слышать, что кого боятся, с тем не помышляют сражаться. Сражаются с тем, кого не боятся.
  Еще один способ защититься от негатива - утверждение, что человек не умирает, а живет после смерти в своих детях. И хотя на планете нет ни одного, кто ощущал бы в себе проживающих покойных родителей (в итоге целое общежитие, у родителей свои родители), это факт не смущает.
  В эту же копилку теория, что мертвые продолжают жить в памяти народной или хотя бы в памяти своих родственников и друзей. Если даже допустить, что человек после смерти переходит в иную форму жизни, которая существует, пока его помнят, получается, что длится это очень недолго. Люди помнят, максимум, до своей прабабушки, дальше все покойники забыты.
  Популярна теория, что после смерти покойники живут в своих творениях. Получается, что сапожник будет жить в сшитых им сапогах, герой в совершенных подвигах, купец в торговых операциях, поэт в стихах, правитель в истории государства, ученый в открытиях и так далее.
  Характерный момент, когда человек утверждает, что после смерти будет жить в своих детях, памяти народной или в своих творениях, он никогда не задумывается, а что конкретно это значит. Он противится всякой попытке прояснить это понятие. Чем более оно туманно, тем комфортнее.
  Стоит только начать уточнять, что он вкладывает в понятие "жить в детях", в памяти или творениях, как обнажится пустота. Потому люди избегают рассуждений на эту тему и углубления в детали. Затычка на то и затычка, чтобы заткнуть проблемную тему и забыть о ней навсегда.
  Такой уход от проблемы присущ не только обыкновенным людям, но и большинству тех, кто выделяется из толпы, прямо или косвенно ведет толпу за собой: люди науки и творчества, власти и бизнеса. Они так же кастрированы в мировоззренческом формате, как и внимающая им толпа.
  Как одни неглупые люди верят, что есть какая-то правильная религия, обладающая знаниями, данными свыше, и если следовать ее указаниям, то в итоге есть шанс получить желанный результат, например, рай, так другие неглупые люди верят, что где-то есть тайные и явные лаборатории, где ученые в белых халатах склонились над пробирками и куют оружие победы над смертью.
  Они или финансово этим ученым помогают, или копят деньги, чтобы иметь возможность воспользоваться результатом. (Интересно, с чего они взяли, что средство, превращающее смертного человека в бессмертное божество, будет продаваться? С тем же успехом можно думать, что тот, кто открыл технологию изготовления денег из ничего, продаст ее за деньги).
  Действительно, из бюджета на исследования в области здравоохранения и фармаци́и идут гигантские средства. Их объем превышает вложения в энергетический сектор. Но они идут только на преодоление того, что наука определила болезнью. Так как болезни по имени "смерть" в этом списке нет, направить бюджет на борьбу именно со смертью технически невозможно.
  Если завтра изобретут лекарство от смерти, провести его по документам как лекарство будет невозможно. Конечно, выход найдут, оформят сердечными каплями с побочным эффектом в виде омоложения и не умирания, но сам по себе этот факт говорит, что наука в существующей системе официально не может даже теоретически сконцентрировать свои усилия на проблеме смерти.
  В мире много институтов, специализирующихся на тех или иных болезнях, но нет ни одного, чьей официальной целью было бы преодоление смерти. Официальная наука не знает такой цели. Этот факт звучит так же дико, как звучало бы, что на тонущем корабле не знают цели спасения.
  Утверждение, что наука ищет победы над смертью - очень большое преувеличение. Если смотреть не на мифы, а на факты, благостный образ науки как борца со старостью и смертью развеивается как утренний туман. Этой темы она если и касается, то очень и очень косвенно.
  Чтобы увидеть реальную ситуацию, представьте стол в виде капли с вытянутым концом. Стол широк вначале, и сужается в ниточку к концу. Широкая часть богато накрыта, а по мере сужения обилие сокращается. На самом кончике стола блюда максимальной скромности, хлеб с водой.
  На лучших местах за самыми жирными блюдами сидят борцы с широко распространенными болезнями: сердечно-сосудистые, онкология, СПИД и прочие. В самом конце примостились борцы с редкими заболеваниями.
  Такое распределение оправдано. Если одной болезнью страдают десятки миллионов людей, а другой в миллион раз меньше, но усилия по поиску лечения одинаковые, разумно направить ресурс на спасение миллионов в ущерб единицам. Но на проблеме смерти эта логика ломается.
  Научные группы, занимающиеся проблемой смерти, к столу вообще не допускаются. Им дозволяется, максимум, ползать под научным столом и вокруг него, собирая упавшие крошки.
  Медицина ищет новые способы лечить болезни и совершенствует старые. Если допустить, что она все болезни победит, смерти это никак не касается. Ничем не болеющий человек, ведущий здоровый образ жизни и питающийся экологически чистыми продуктами, в итоге все равно умрет от одряхления организма. Причина смерти лежит глубже болезней и здорового образа жизни.
  Характеризует современное отношение к смерти такая история: жила-была цивилизация слепых. Однажды в ней родился зрячий ребенок. От говорил о каких-то звездах, цвете, форму мог определить, не притрагиваясь к объекту, и много всего прочего, странного для слепых.
  Все это смущали почтенную публику, и с этим нужно было что-то делать. Власти поручили врачам разобраться с ситуацией. Те добросовестно исследовали больного (зрячего), и нашли его источник странностей - выпуклости на глазницах (глаза). Написали в отчете, что если удалить эти выпуклости, то галлюцинации у "больного" прекратятся, и в обществе восстановится покой.
  Совет слепых, движимый человеколюбием и заботой о сохранении спокойствия в обществе, постановил удалить опухоль. "Больной" не хотел этого, но авторитет науки и сила государства взял свое. Зрячий лег под нож. Операция по выкалыванию глаз прошла успешно. Человек больше не видел звезд, утратил понятие цвета и всего, что дает зрение - стал нормальным слепым. Как все.
  Выдуманная история про слепую цивилизацию перекликается с нашей реальностью. Оливер Сакс в книге "Мужчина, который принял свою жену за шляпу", описывает близнецов-савантов. Они могли поминутно вспомнить любой день из своей сорокалетней жизни. Стоило им назвать дату, и они, повращав глазами, принимались рассказывать, что в тот день произошло. Они хранили в себе гигантские объемы информации. Наверное, самое интересное, они видели природу чисел. Не символы чисел и не числовые алгоритмы, а сами числа вне символов. Они садились напротив друг друга и по очереди называли гигантские простые числа, т.е. числа, делящиеся только на себя и на единицу. Далее они их как-то созерцали внутренним взором, и получали от этого удовольствие. Удивительно тут то, как они их находили. Математика не знает способа вычислить эти числа. Компьютер делает это методом тупого перебора. А эти близнецы их каким-то образом видели. На вопрос, как им это удается, они говорили: мы это видим. Как будто они заглядывали в иной мир, где лежала вся информация в каком-то непостижимом виде, и они могли ее наблюдать так же запросто, как мы наблюдаем мир вокруг себя. Как нам не удивительно, что мы видим цвет и форму, что для слепых является непостижимым, там им было неудивительно, что они видят то, чего мы не видим.
  Медики считали, что эти странные способности мешают близнецам стать ненормальными людьми, социализироваться и прочее. В попытках излечить их они пробовали различные стратегии. В итоге нашли действенную - разлучили их. Близнецы утратили свои способности. По сути, им выкололи глаза. Увы, но мы живем в мире, ориентированным все мерить под единый стандарт.
  
  Дырфилман
  "Главный проект научной революции -
  бессмертие для человечества".
  (Харрари, ""Sapiens. Краткая история человечества")
  Есть два магистральных направления преодоления старости и смерти. Первое: остановить процесс старения тела. Второе направление: отделение личности от тела. Вкратце становлюсь на каждом в самых общих чертах. Начну с более традиционного - с преодоления физической смерти.
  Пока мы молоды, наши клетки делятся, износившиеся заменяются новыми, поврежденные ремонтируют сами себя. Если бы так было всегда, мы не старели бы никогда. Были бы как машина, где износившиеся детали заменяют, а неполадки устраняют. Как такой автомобиль будет всегда не как новенький, а новенький, так и человек, если его клетки всегда делятся, всегда будет молодым.
  Но увы, поделившись около 50 раз, они прекращают деление. Не потому, что неоткуда взять необходимую для жизни энергию и элементы, всего этого вокруг в изобилии, а потому что клетки получают команду "прекратить делиться". Называется эта неприятность пределом Хейфлика.
  Отвечающие за ремонт механизмы как бы объявляют забастовку. Поначалу они работают все хуже и хуже. Однажды вовсе перестают работать. Теперь клетки и состоящие из них органы и системы только изнашиваются.
  В молодости человек похож на регулярно обслуживаемый автомобиль. В старости он похож на машину, которую перестали обслуживать. Поначалу она скрипит, проседает, заваливается на бок, но едет. Как только из строя выходит любой жизненно важный агрегат, она встает.
  Чтобы глубже уловить нерв ситуации, кратко расскажу про редкое генетическое заболевание - прогерию. Она бывает нескольких видов. Когда тело начинает дряхлеть с 2-3 лет, такая прогерия называется синдром Гилфорда (в просторечии детская прогерия). Средняя продолжительность жизни таких больных около 13 лет. До подросткового возраста редко кто доживает. Долгожителем среди таких больных является Леон Бот. Он умер в 26 лет.
  Если болезнь течет медленнее, признаки старения видны к 14-18 годам. Она называется синдром Вернера (в просторечии подростковая прогерия). Средний срок жизни таких больных около 24 лет. Долгожительница этой категории - Тиффани Ведекинд. Она умерла в 43 года.
  При самом медленном течении прогерии признаки старения проявляются после 45-50 лет. Эта болезнь называется синдром Дырфилмана (в просторечии естественное старение, или взрослая прогерия). Средняя продолжительность жизни больных около 60-70 лет. Редкие больные доживают до 90 лет. Долгожителем тут является Жанна Кальман. Она прожила 122 года.
  Перед тем как идти дальше, скажу, что название "синдром Дырфилмана" я придумал, чтобы подчеркнуть параллель с синдромом Гилфорда и синдромом Вернера. Равно как и фраза "взрослая прогерия" придумана, чтобы поставить проблему в ряд с детской и подростковой прогерией и сказать, что природа старения одинакова, как и природа онкологии.
  Не важно, когда началась болезнь, в детском, подростковом, или взрослом возрасте. Важно, что это болезнь, и ее нужно лечить. Если онкология в любом возрасте болезнь, то и одряхление организма в любом возрасте тоже болезнь. Если старость считать болезнью только у детей, а у взрослых естественным процессом, тогда и онкологию нужно считать болезнью только у детей, а у взрослых естественным явлением.
  На это можно возразить, сказав, что болезнью называется состояние, отличное от нормы в худшую сторону. Если все рождаются с механизмом старения, значит, это норма, а не болезнь. Но если так, тогда Альцгеймер, старческое слабоумие, тоже есть у всех от рождения. Просто не все до него доживают. Почему же его считают болезнью и ищут способ лечить, а одряхление организма возвели в статус естественного явления, и даже не думают его лечить?
  Реакцию людей на проблему определяет не степень ее опасности, а название. Если назвать относительно безопасную проблему болезнью, например, грипп, люди будут искать способ ее вылечить. Если назвать естественным процессом смертельно опасную проблему, гарантирующую смерть, люди будут со смеху покатываться от предложения искать способ ее устранить.
  Когда люди не знают причины явления, они называют его чудом или естественным. Когда человек впервые увидел, как железные опилки под действием магнита выстроились в узор, он счел это чудом, упал на колени и начал молиться.
  Когда люди не знали природы сердечно-сосудистых заболеваний, смерть от них они считали естественной. Когда узнали причину, стали считать такую смерть следствием болезни. Далее стали искать способ избавиться от нее, и в итоге добились результатов.
  Также обстоят дела и с одряхлением организма. Мы не знаем причину взрослой прогерии, и потому называем смерть от старости естественной. Но стоит нам установить причину, как мы изменим отношение к ней. Смерть от старости перестанет восприниматься как естественная.
  Мы живем в мире причинно-следственных связей, где у всего есть причина. У старости тоже. Эта причина находится или вне нас, или внутри нас. Вариант "вне" пахнет мистикой, и потому я его отбрасываю. Остается единственное: причина, запускающая механизм старения, внутри организма.
  Наш организм есть машина, куда встроена программа самоуничтожения. Если за машиной плохо ухаживать, она ломается до активации программы. Если хорошо, программа активируется в срок, и как сказал советский комик "Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет".
  Если найти программу, ее можно взломать и отменить старение. А если началось, его можно остановить или вспять обратить. Полуслепой старик с атрофированными органами и сморщенная старуха со впавшим ртом станут здоровыми и красивыми людьми, какими были в молодости.
  Нам, привыкшим к мысли, что стареть и умирать от старости, это естественно и само собой разумеется, непривычно такое слышать. Мы подсознательно относим это к сфере фантастики, не позволяя себе даже мысли, что все это реально. Но смотрим на факты...
  Загуглите "бессмертные организмы", и выпадут бессмертные медузы, нестареющие рыбы и голые землекопы. Есть примеры обращенной вспять старости. Например, когда паразитирующие на жабрах лосося личинки моллюска европейская жемчужница попадают на старую рыбу и "видят", что их донор умрет до того, как они успеют вырасти, они выделяют секрет, включающий у рыбы механизм омоложения. Полудохлая старая рыба с полным набором старческих болезней превращается в молоденькую рыбку, которая оказывается сильнее и живучее своих собратьев.
  Это значит, в клетке есть механизм сбрасывания возраста и преодоления предела Хейфлика. Чтобы показать его наличие в человеческих клетках, для начала скажу, что в каждой клетке есть маркеры, биологические часы, показывающие прожитое время, возраст. У большинства организмов, в том числе и у человека, этот механизм действует только на половых клетках. В момент слияния клетки отца (сперматозоида) и клетки матери (яйцеклетки) их возраст сбрасывается до нуля. Родительские клетки образуют новую клетку, зиготу, у которой нулевой возраст. У родившегося через девять месяцев ребенка возраст любой клетки равен девяти месяцам.
  Если в человеке есть этот механизм, значит, его можно активировать не только в отношении половых клеток, но и любых. Это подтверждает превращение наших функциональных клеток в раковые, - они перестают стареть. Значит, в клетке есть то, что отключает старение. Если найти это, мы сможем победить нашу самую страшную болезнь - смерть.
  Как объяснить, что человечество так мало уделяет внимания проблеме смерти? Может быть, есть закон природы, запрещающий отмену старости, как закон сохранения энергии запрещает получить работы больше, чем затрачено энергии? Нет такого закона. Тогда почему же? Потому что самую страшную болезнь не считают за болезнь.
  Почему наука не может сосредоточиться на лечении детской и подростковой прогерии? Потому что это очень редкая болезнь, один случай на четыре миллиона. Если одной болезнью страдают миллионы, а другой единицы, и усилия по излечению одинаковые, вступает в силу медицинская сортировка, ситуация, когда спасти всех невозможно, и нужно делать выбор.
  Неразумно ценой смерти миллионов спасать единицы. Разумно жертвовать меньшим ради спасения большего. Макиавелли писал в "Государе", что мудрость как раз в том и состоит, чтобы наименьшее зло считать благом. Но на взрослой прогерии эта логика ломается.
  Смерть от старости уносит больше жизней, чем все вместе взятые болезни, войны, голод и катастрофы. У самых страшных недугов смертность до 95%. Известны случаи исцеления рака 4-й степени, когда метастазы по всему телу. Называются они "синдром Перегрина" и объясняются действием плацебо (если это можно считать объяснением). Известно хирургическое плацебо, когда врач делал только надрез, чтобы оставить шрам, но операцию не проводил, а больной верил, что она проведена, и организм сам себе проводил хирургическую операцию.
  Единственное исключение - прогерия. За всю историю не было ни одного случая плацебо у этой болезни. Ее летальность составляет 100%. Ни у одной болезни нет такого процента. Но при этом ни к какой болезни люди не относятся с таким равнодушием, с каким к взрослой прогерии. Максимальная летальность болезни соединилась с ее максимальным игнором.
  Все, что делает официальная медицина в этом направлении - это наблюдение за столетними женщинами и мужчинами - геронтология. Эти люди живут в специализированных заведениях. У них провалилось лицо, изо рта течет слюна, они не могут себя обслуживать. В лучшем случае эти люди похожи на сухофрукты, заботливо завернутые в полотенце. В худшем на гнилые фрукты. Сложно назвать это достижение результатом, достойным усилий человечества.
  
  Личность
  
  Второе магистральное направление связано с полным или частичным отделением личности от тела. Оно делится на трансгуманизм, цифровое бессмертие и крионику. Два первых направления утверждают, что личность есть информация, хранимая на биологическом носителе, она отделима от тела и переносима на другой носитель, но видят это по-разному.
  Цифробессмертники намерены переложить личность в цифру и перенести ее на компьютер. Трансгуманисты полагают, что личность можно постепенно перенести на другое биологическое тело, донорское или биологическое искусственно выращенное, или на небиологическое, заменяя плохие органы искусственными, как зубы сейчас заменяются имплантами (роботизация человека).
  Сторонники крионики исходят из предположения, что личность остается в умершем теле до тех пор, пока тело цело. Она как бы засыпает в нем, прерывая связь с внешним миром, как человек во время сна. Если заморозить тело, оно сохранится, а значит, личность в нем тоже сохранится.
  На основе этих предположений крионика видит решение проблемы в том, чтобы заморозить тело и держать его в таком состоянии до тех пор, пока наука не найдет способ его оживить. Как только это случится, личность в теле проснется, и на выходе получится воскресший человек.
  На чем основана вера сторонников крионики, что личность сохраняется в замороженном туловище? Ни на чем. Оснований у этой веры столько, сколько у веры в эффективность мистических технологий, или у переживших клиническую смерть, или кто знает измененное сознание.
  На чем основана вера сторонников трансгуманизма, что личность сохраняется в полностью роботизированном человеке, когда он весь на 100% состоит из искусственных органов, или когда у него полностью новое биологическое тело, включая мозги? Тоже ни на чем. Они просто верят.
  На чем основана вера сторонников цифрового бессмертия, что личность можно переложить в цифру и перенести на компьютер? На том же самом, на чем у их коллег по цеху - ни на чем.
  Такая вера делает все эти три направления похожими на русский космизм, существовавший в начале ХХ века. Сторонники этого движения заявляли целью оживление мертвых. Они говорили, что это дело чести и главный долг живых перед мертвыми. Единственная проблема - они ни слова не сказали, на что опираются, полагая, что это возможно. Соответственно, ни слова и на тему, каким образом можно реализовать это прекраснодушное намерение. Они просто говорили...
  Анекдот: однажды мыши спросили филина, как им защититься от кошек. Тот посоветовал им стать ежиками. Ура! решение найдено. Три дня мыши праздновали это событие. Когда дело дошло до практики, оказалось, что никто из мышей не знает, как сделаться ежиками. Снова пошли к филину и спрашивают: как нам стать ежиками? Мудрая птица ответила: я не тактик, я стратег.
  Крионика, трансгуманизм и цифро-бессмертники предлагают технологии, в основе которых лежат приписываемые личности качества: 1) нахождение ее в замороженном теле; 2) возможность существовать без тела; 3) отделимость от тела и переносимость на другие носители.
  Если принять на веру, что личность действительно обладает такими качествами, тогда рисуются радужные перспективы. Ключевое слово - если. Если принять на веру, что камни съедобны, вырисовывается очень эффективное решение продовольственного вопроса. Логика на каждом шагу будет железной. Кроме точки отсчета - камни не съедобны.
  Я не могу сказать, что личность не обладает приписываемыми ей свойствами. Равно как не могу сказать, что личность обладает ими. Я не знаю. Все может быть. Даже чего не может быть, тоже может быть. Но если направление неверное, все последующие шаги этим курсом тоже неверные.
  Я не вижу ни единого основания делать ставку на "может быть", концентрируя на ней свои силы, время и ресурсы. Кто считает это разумным, тот с тем же основанием может начать копать клад в первом попавшемся месте. Вдруг там действительно окажется клад?
  Когда представители той или иной религии заявляют о своей вере в отделение души от тела после смерти и ее переходе в загробные миры, они опираются на рассказы о чудесах, называемых священными текстами. Не важен уровень достоверности этих текстов, упор только на их наличие.
  Когда представители крионики, трансгуманизма и цифрового бессмертия заявляют о своей вере в те или иные свойства личности, они ни на что не опираются. Они просто слова говорят, как говорили русские космисты, не собираясь их ничем подтверждать.
  Если религиозные теории в принципе не проверяемы, то теории трансгуманизма, цифрового бессмертия и крионики можно проверить. Например, поставить опыты на людях, аналогичные тем, что шли в СССР в 40-х годах ХХ века на собаках: с животного сливали кровь, и через 15 минут, когда оно было по всем медицинским показателям мертво, закачивали назад. Мертвая собака оживала. Это было полноценное животное, помнившее кличку, команды, узнававшее людей и дававшая потомство. Но собака не могла ничего поведать на тему, что с ней было, когда ее тело было мертво.
  Если бы такие опыты были на человеке, мы сегодня пусть не всё, но кое-что наверняка знали бы о природе личности. Гипотезы о сохранении личности в замороженном теле, ее отделимости от тела, существовании отдельно от тела, были бы подтверждены или опровергнуты. Можно было бы серьезно говорить о переносе личности на другие носители и проверять гипотезы, какие сейчас кажутся безумными. Например, личность может в виаре перетечь на виртуальный аватар?
  Это не кажется невозможным, если помнить, что сегодня физика определяет материю не как вчера. Вчера материи приписывались такие качества как протяженность, форма, плотность, тяжесть, движение и покой. Сегодня она определяется сложно организованным пространством. Материя есть не что-либо в пространстве, а само пространство и есть материя. И так как пространство пусто, иначе это объект, то материя есть сложная пустота. И если так, говоря, что носителем личности является материальное тело, с тем же успехом можно сказать, что носителем является пустота. И если личность может быть прикреплена к пустоте, организованной в материальное тело, значит, она может быть прикреплена к пустоте, организованной в виртуальный аватар.
  На каких основаниях можно утверждать, что личность нельзя отлепить от одной пустоты и прикрепить к другой, которая будет называться "виртуальный персонаж"? Нет таких оснований. Есть границы в голове под названием "здравый смысл"; есть запрет мыслить за этими границами.
  Главная проблема небиологического преодоления смерти в том, что никто не понимает, что такое личность, откуда берется сознание, как работает. Если бы у нас было хоть какое-то понимание, мы нашли бы ему практическое применение, как нашли электричеству. Его природу мы тоже не до конца понимаем, но благодаря опытам знаем некоторые его характеристики. Этого достаточно, чтобы оперировать с этой энергией.
  Аналогично и с личностью и сознанием, знай мы хоть что-то об их природе и качествах, куда-то бы продвинулись. Куда и насколько далеко, сложно сказать. Но пока мы не знаем ничего, мы не двинемся никуда. Не двинемся дальше разговоров, участники которых не понимают предмета.
  Все теории на тему, откуда берется сознание, говорят, что его каким-то образом порождает или мозг, или оно в готовом виде уже где-то есть, и как-то проявляется в мозгу. Такое "понимание" недалеко ушло от вульгарных материалистов, считавших, что сознание вырабатывается мозгом, как печенью вырабатывается желчь. Вместо знаний на эту тему у нас набор пустых слов, сплошная поэзия, самоуверенная дурость и непонимание масштаба предмета.
  Объяснения уровня "как-то" или "каким-то образом", "так устроила природа", ничем не отличаются от объяснений "так устроил Бог", "с божьей помощью" и "таинственным образом". Отношение к таким "объяснениям" определяет не смысл, он у них у всех одинаковый, "так устроила природа" ничем не отличаются от "так устроил Бог", а вид говорящего.
  Если "объяснение" исходит от людей в белых халатах и с научными степенями, оно имеет статус научного. Если эти же самые "объяснения", только другими словами, произносят люди в рясе или завернутые в простыню, они имеют статус мистической хЕромантии.
  Причина печального состояния наших знаний на эту тему точно такая, как причина печальных научных знаний анатомии в эпоху средневековья. Пока Церковь запрещала препарировать трупы, знаниям об анатомии неоткуда было взяться. Пока гуманизм и растущая из него биоэтика запрещает эксперименты над человеком, невозможно получить знания о природе личности.
  Как только наука получила свободу от догм религии, она за 300 лет узнала больше, чем за прошедшие тысячелетия. На начало ХХ века мы знали 90% того, что знаем сейчас: рентген, электромагнетизм, радиоволны, теорию относительности, квантовую физику, строение атома и клетки. Практическая реализация этих знаний дала плоды, превышающие фантазии предков.
  Единственная тема, где мы ни на йоту не продвинулись - это понимание природы личности и механизмов старения. Мы стареем и умираем, как наши пещерные предки. Продолжительность жизни выросла за счет лучшего быта и медицины. Срок жизни не увеличился ни на йоту. Как вчера человек мог прожить 70-90 лет, редко до ста лет и больше, так и сегодня действует этот предел. Но стоит освободить науку от догм биоэтики, как мы получим такие же фантастические знания о природе личности, какие получили о природе материи.
  Преодоление смерти есть величайшая цель из всех, какие человек когда-либо ставил. Есть две рациональных стратегии достижения цели. Одна через понимание механизма, запускающего одряхление организма. Другая ориентирована на отделение личности от тела и перенос на иной носитель - материальный или виртуальный (трансгуманизм и цифровое бессмертие). Обе требуют опытов над человеком. Все дороги ведут в Рим. Первый шаг - преодолеть догмы биоэтики. Пока они связывают свободу мысли и опыта, у человека нет шанса победить старость и смерть.
  
  Площадка
  "Туда, где кончается государство,
  - туда смотрите, братья мои!"
  (Ф. Ницше).
  Понятно, почему наука ничего не знает, отделима личность от тела или нет, можно перенести ее на другие носители или это пустые фантазии. Потому что добыть эти знания можно только через опасные для жизни и здоровья опыты над людьми. И так как гуманизм и биоэтика подобные опыты приравнивают к преступлению, знаниям о свойствах личности попросту неоткуда взяться.
  Но почему у науки нет знаний о природе физического старения? Это не объяснить запретом биоэтики, так как для получения таких знаний опыты на людях не нужны. Достаточно опытов на животных. Почему наука до сих не научилась останавливать процесс старения у мышей и кроликов? Почему ни одна смертная мышь не превращена в бессмертную и нестареющую?
  В поисках ответа исхожу из того, что чем больше на задаче сосредоточено интеллектуальных ресурсов, тем выше шансы ее решить. Интеллект можно сравнить с водой в пустыне, куда она течет, там возникает оазис. Куда не течет, там ничего не возникает. Аналогично и с интеллектом, на чем он сконцентрирован, у того максимальные шансы получить результат.
  Почему у нас такие огромные успехи в экономике и производстве оружия? Потому что в этом направлении сконцентрирован интеллект. Почему у нас крайне скромные успехи в деле победы над смертью? Потому что люди предпочитают торговать и воевать, а не смерть преодолевать.
  Это не осознанный выбор людей, а требование системы. Вспомните образ мира как комнаты, набитой воздушным шарами, где каждый шар представляет собой государство. Стоит одной стране перенаправить ресурсы с экономики и оружия на преодоление смерти, как другие ее тут же сомнут.
  Как паровоз дееспособен, пока в нем есть вода и огонь, так государство дееспособно, пока у него есть экономика и оружие. Если огонь не будет превращать воду в пар, паровоз не сможет ехать. Если интеллект не будет создавать экономику и оружие, государство не сможет существовать.
  Идея рационального преодоления старости и смерти неприемлема для государства по всем показателям: по его природе, конструкции и фундаменту. Оно построено с расчетом на смертного человека. Если люди перестанут умирать, традиционное государство перестанет существовать.
  Если достижение цели требует действий, оцениваемых государством преступлением, перед нами три варианта: 1) отказаться от цели; 2) нарушать закон, как это делали средневековые ученые, выкапывая трупы для изучения анатомии; 3) создать свое государство, где законы имеют корнем не гуманизм, а нацелены на преодоление старости и смерти, познание природы человека и личности.
  Первый вариант для меня неприемлем, как для онкологического больного отказ лечиться. Второй вариант неприемлем в связи с его ничтожной или даже нулевой эффективностью. Одно дело вскрыть труп, чтобы понять, где какой орган находится. Другое дело соединять синапсы и транзисторы, величиной в несколько десятков атомов. Самодеятельность тут начисто исключается.
  Единственный реальный вариант - создать лабораторию, имеющую статус "независимое государство". Как светское государство ориентировано не на соблюдение догм религии, а на свои цели, так наше будет ориентироваться не на догмы биоэтики, а на преодоление смерти. Оно станет своего рода Меккой, стягивающей на себя мировой интеллект. Одни переедут туда навсегда, как бы уйдут от мира в монастырь. Другие будут совершать регулярное паломничество в научных целях.
  В теории есть четыре варианта создать лабораторию в статусе "независимое государство": 1) объявить своей территорией землю в статусе terra nullius (ничейная земля); 2) построить остров в нейтральных водах по типу непризнанного Силенд; 3) разместить лабораторию на корабле в ничейных водах; 4) договориться с существующим государством о передаче нам части территории с последующим объявлением этой территории независимым государством.
  Первый вариант при ближайшем рассмотрении не реалистичен. Земли в таком статусе или спорные, или настолько непригодные для жизни, что их освоение выглядит нереальной задачей. Построение острова тоже нереально в материальном и политическом плане. Лаборатория в нейтральных водах при ближайшем рассмотрении вообще не вариант, так как не может сама себе принадлежать. Любое плавсредство должно иметь хозяином юр или физлицо. Если хозяина нет, объект имеет статус бесхозного и подпадает под процедуру присвоения ничейных судов.
  Остается четвертый вариант: договориться с каким-либо государством, как это сделало в 1924 году сообщество православных христиан, и власти Греции дали полуострову Афон особый статус. Теперь эта территории называется "Автономное монашеское государство Святой Горы".
  В 1929 году сообщество католиков договорилось с властями Италии о передаче территории под дворцом Папы Римского на Ватиканских холмах и прилегающих земель, всего 0,44 км2, в собственность Папы Римского. С тех пор территория имеет статус независимого теократического государства "Ватикан" с формой правления "абсолютная монархия".
  В 1917 году сообщество евреев во главе с Ротшильдом попросило правительство Англии передать им часть Палестины для создания своего государства. (Палестина по итогам первой мировой войны была под контролем Англии). Министр иностранных дел Бальфур ответил, что Англия согласна. В 1948 году возникло новое государство, известное сегодня как Израиль.
  На первый взгляд кажется, что любая страна захочет стать нашим идейным партнером. От нее требуется передать нам маленький кусочек земли, объявить его независимым государством и взять под протекторат. С учетом, что нам подойдет любая земля, любое государство может это сделать.
  Но есть нюансы... Наша лаборатория-государство в силу своего существования будет еще и генератором мировой идеи, центральным элементом в гонке за ИИ. Если партнерские отношения с ФРС, генератором мировых денег, так много дают США, то партнерские отношения с генератором мировой идеи дадут государству еще больше. Эффективность денег проходит по линии политики и экономики, а идея способна захватить сознание элит - масштабных и мыслящих людей.
  Как генератор мировых денег (ФРС) создал мировую экономку, так генератор идеи создаст мировое сообщество, которое в первую очередь втянет элиты. А они производят всё, от экономики до политики, от манипуляции массами до искусственного интеллекта, науки, культуры и прочее.
  У генератора идеи перспективы выше, чем у генератора доллара. Следовательно, партнер должен соответствовать потенциалу. Сильные не дадут слабым играть в игры, способные нарушить мировое равновесие. Если у идеи есть потенциал изменить мир, значит, наш партнер должен быть так силен, что никто даже мыслить не мог разделаться с ним, как Америка разделалась с Ираком.
  Такую гарантию дает ядерное оружие. Значит, нашим партнером может быть государство из ядерного клуба, состоящее в нем по факту (не обязательно официально).
  Чтобы обеспечить объективность выбора, рассмотрю всех обладателей такого оружия. Начну с коллективного Запада. В его основании лежит гуманизм (и даже более того, Запад является источником и центром гуманизма). Движение к цели требует преодолеть догмы биоэтики, что означает отказ от гуманизма. Для Запада это самоубийство, так как это его фундамент. Из этого следует, что идейное партнерство с Западом на фундаментальном уровне невозможно.
  Не западные страны, в основании которых гуманизм и фейковая демократия, не проходят по той же причине на роль стратегического партнера. Никто не будет разрушать фундамент, на котором стоит его государство, вся политическая и экономическая система, социальная и законодательная.
  Следующая группа стран - у кого в основании религия, или население религиозно (Индия, Пакистан и т.д.). Эти государства не могут быть партнерами проекта, нацеленного на рациональный ответ на вызов смерти, так как это будет разрушать их религиозное основание.
  Особняком стоит Китай, формально опирающийся на идею марксизма-ленинизма. Власть там конституционно сосредоточена в руках одной партии (другие коммунистические страны: Куба, Лаос и Вьетнам, не упоминаю, так как они не члены ядерного клуба, но могут сыграть свою роль, о чем позже скажу). Китай не прямо стоит на гуманизме, а через прокладку. Это делает китайскую модель менее устойчивой по сравнению с государствами, непосредственно опирающихся на гуманизм.
  Северная Корея тоже отдельно. В прошлом она позиционировала себя коммунистической, но на данный момент исключила из своей Конституции все ссылки на коммунизм. Равенство там по Конституции отрицается. Правитель имеет статус божества, как император в древнем Риме. Там действует аналог римского закона "Об оскорблении величества". Портрет вождя аналог иконы, он ценнее человека. До 70-х годов ХХ века даже за неумышленную порчу портрета казнили. Сейчас это отменено, но поклонение правителю культивируется, это часть государственной идеологии.
  Если ранее главной обязанностью армии КНДР была защита народа, то с 2009 года целью является защита руководителей революции (так себя называет северокорейское правительство). Лозунг армии царской России "За веру, царя и отечество" там сжался до "За царя".
  Кажется, наследование власти указывает на нарождение класса-хозяина, но это не так. Если бы под этим трендом было мировоззренческое основание, тогда это был бы курс на укрепление. Но если вместо основания лозунги, положение власти шаткое, так как массы открыты для вопроса, на каких основаниях у правителя статус божества? По какому праву сын правителя получает власть?
  Власти Северной Кореи негласно отвечают на эти вопросы "так надо". По большому счету, это религиозный ответ, которому не хватает религии. Если бы была религия, объявляющая правящую династию божествами, как фараонов в Древнем Египте, а народ принимал это за истину, тогда "так надо" работало бы. Но никакого мировоззренческого учения на эту тему нет, а если бы и было, то для его принятия нужно было опустить уровень развития населения на ступеньку древних египтян. Даже если это было бы возможно, все равно плохой вариант, так как он делает страну беззащитной.
  Обзор показал, что в штатных условиях на планете нет государства на роль нашего идейного партнера. Но есть нештатные. Какая страна из ядерного клуба сейчас в положении падающего дома? Россия. Сейчас она одна противостоит коллективному Западу. Катастрофически ухудшает ее положение тот факт, что в ее основании лежит гуманистическое мировоззрение и демократия.
  Сохранение идейного вакуума гарантирует поражение России, хотя бы по той причине, что все деньги в мире производит США. А война, как известно, это деньги, деньги и ещё раз деньги. Отсюда вывод: если ничего не изменится, России обеспечено поражение, гражданская война, Нюрнберг и распад на маленькие, но очень гордые княжества. Как утопающий готов ухватиться за любую соломинку, так и Россия, несмотря на то, что в её основании также лежит гуманизм и либеральная демократия, будет искать любой выход, даже требующий замены фундамента. Когда возникает ситуация как в пословице - не до жиру, быть бы живу, тогда появляется мотив на самые решительные действия, даже на те, которые в штатной ситуации никто и рассматривать не стал бы.)
  
  Предел
  "Величайшей и удивительнейшей силы достигает она в том огромном
  срединном государстве, где как бы начинается отлив Европы в Азию, -
  в России. Там сила воли откладывается и накопляется с давних пор, там
  воля - и неизвестно, воля отрицания или утверждения, - грозно ждет
  того, чтобы, по излюбленному выражению нынешних физиков, освободиться".
  (Ницше "По ту сторону добра и зла").
  Россия лавирует между реальностью и мифом четыре столетия, с XVII века. Сначала в роли мифа было христианство. Русское невежество позволяло игнорировать астрономические открытия. Среди православного духовенства и русской аристократии никто не мог понять астрономические наблюдения и расчеты. Об уровне образованности правящего класса Руси можно судить по словам шведского дипломата о монахах: "Они ужасно неприличны, неучены и не умеют ничего ответить, когда их спросишь что-нибудь из Библии, или из св. отцов, или об их вере, ордене и жизни: они говорят, что не могут отвечать на это, потому что должны держать себя в простоте и невежестве, и не умеют ни читать, ни писать". (Пётр Петрей "История о великом княжестве Московском").
  Среди католического духовенства и западной аристократии многие понимали смысл того, что пиарил Галилей. Понимание тут было пилой, которой правящий класс пилил сук под собой. Мировоззренческие открытия эпохи Просвещения разрушали основы государства.
  Поднятая научными открытиями революционная волна покатилась по миру и начала сметать монархические государства. Среди западной элиты нашлись те, кто смог подняться над ситуацией, осмыслить ее, сделать ход и удержаться в седле, придумав теорию либеральной демократии.
  Русская аристократия была менее грамотной и с меньшим масштабом мышления. Из ее рядов не выдвинулось ни одного мыслителя не потому, что люди глупее, а потому что религия не давала. Все, кто зовется русскими философами, в реальности религиозные мыслители, стоящие на позиции христианского мировоззрения, или описатели духовных и бытовых исканий. Ни один не задавался онтологическими вопросами: что есть мир, откуда он взялся, о происхождении человека, семьи и прочее. На все эти вопросы отвечала Церковь. Ее ответы принимались за истину и точку отсчета.
  Элита не охватывала разворачивающийся процесс во всей его полноте и в соответствующем масштабе. Она мыслила в тактическом горизонте, что исключало видение главного. Русскую элиту можно сравнить с человеком, горизонт видения которого сто метров. Пока у всех транспортным средством была телега, русская элита успешно участвовала в международном забеге. Когда с телеги мир пересел на машину, перед Россией встал выбор: или ехать со скоростью, пропорциональной видимости, что означало отставание, или давить на газ, что означало опасность не вписаться в резкий поворот, или не успеть затормозить. Россия то давила на газ, то резко тормозила.
  Когда информационные армии Запада и России были одинаково вооружены идеей религии, они одинаково успешно защищали сознание своих граждан, и одинаково неуспешно завоевывали сознание граждан чужих стран. В религиозные период в этой сфере у всех был паритет.
  Когда Запад перестроился под новое мировоззрение, его информационная армия получила новое оружие - гуманизм, тогда как на вооружении русской информационной армии оставалась религия. Как и прежде, она не может завоевать сознание граждан западных государств, сделать из гуманистов православных. А западная армия успешно делала из православной элиты гуманистов.
  Взяв на знамя лозунг "Свобода, равенство, братство", армия двинулась на царскую Россию. Ее удар был направлен на системообразующий узел государственной конструкции - на религию, основу монархической феодальной России. Запад утверждал, что в свете научных открытий вопрос существования того Бога, о котором говорила Церковь, открыт. Пока на него нет твердого ответа, пусть будет свобода совести. Каждый может как верить, что Бог есть, так верить, что Бога нет.
  Внешне все разумно и благопристойно, но дьявол кроется в деталях. Эта идея раскалывала население России на две части: на склонных думать, что Бог есть, и на сомневающихся или даже отрицающих Бога. Причем, первая часть кололась на приверженцев официальной религии, и на тех, кто понимал под Богом что-то иное, а значит, в стране увеличивалось число противников Церкви.
  В новой ситуации власть царя признавали легитимной только те, кто понимала под Богом то, что Церковь транслировала. Остальные две части, кто верил, что Бога нет, или иное учение принял, ставили под сомнение или отрицали легитимность власти. Это запускало разрушительный процесс.
  Руководствуясь словами "Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит". (Мф.12,25), царская Россия защищается. На знаменах ее информационной армии было написано: "Православие, самодержавие, народность".
  Примечательно, что граф Уваров, автор этой фразы, был гомосексуалистом. Когда он назначил своего любовника, князя Дондукова, вице-президентом академии, Пушкин написал эпиграмму: "В Академии наук / Заседает князь Дундук/ Говорят, не подобает Дундуку такая честь/ Почему ж он заседает? /Потому что жопа есть".
  Защищаясь от информационной экспансии, Россия говорит, что вопрос о Боге - вопрос веры, а не разума, и рационального ответа на него никогда не будет. Выбирая между верой в Бога и верой в отсутствие Бога, она находит для себя лучшим православную веру в Бога, так как это сохраняет ее.
  Это был разумный ответ, но в стратегической перспективе у русской монархии не было шанса, потому что она стояла на фундаменте христианства, а Земля вращалась вокруг Солнца. Монархия могла выжить, если опускала развитие социума на уровень, исключавший понимание научных данных. Но это гарантировало ей техническое отставание и военную слабость, а значит, завоевание.
  История поставила царскую Россию перед экзистенциональным выбором, по-русски говоря, трудным выбором существования: погибнуть от новых идей, разрушающих ее фундамент, или от пушек. Это примерно, как если поставить перед выбором, какой глаз выколоть, левый или правый. У России нет хорошего решения, и ей ничего не остается, кроме как маневрировать между плохими. В результате такой стратегии возникают щели, в которые проникают идеи гуманизма.
  Русская информационная армия перед западной была как рыцарь перед ружьем. Она не могла защитить сознание населения, в первую очередь его самую талантливую и умную часть. Как только критическая часть сознаний была захвачена идеями гуманизма, царская Россия пала.
  В 1917 году, в феодальной неграмотной крестьянской России произошла коммунистическая революция. Маркс пророчил ее Англии, Германии, но никак не России, которая плелась в хвосте общего забега, являясь первой среди вторых за счет своей гигантской континентальной массы.
  Миф "православие" сменил миф "коммунизм" ленинского толка, хребтом которого была партия большевиков. С 1924 года формируется гуманизм сталинского толка, хребтом которого являлась номенклатура. В этот период красная Россия так рванула вперед, как никто не ожидал, и выровнялась физически (атомное оружие) и идеологически, Запад был вооружен демократией, а СССР коммунизмом. Они защищали сознание своих граждан и захватывали чужое сознание. Идея демократии захватывала сознание советских людей, а идея коммунизма американцев. Люди или открыто выступали против власти, или тайно сотрудничали. То и другое означало риск для карьеры, свободы и жизни. Но люди шли на эти риски, потому что считали это истиной.
  Если бы класс управляющих в СССР преобразовался в класс хозяев, и ушел за ширму, предоставив массам устраивать всенародные выборы, как это сделали англосаксы, мир сегодня был бы не однополярным, а двухполярным. Но в силу множества причин этого не могло быть.
  С 1953 года, после смерти Сталина, военная и экономическая мощь СССР остается на сопоставимом с США уровне. На идеологическом фронте складывается ситуация хуже, чем была у царской России. Та Россия противопоставляла западному влиянию "Православие, самодержавие, народность". Эта максима имела пусть и религиозное, но основание. Советская Россия выставляет против западного влияния лозунг "Мир, труд май", у которой нет идеологического основания.
  Как армия не может быть только обозом, еще нужны боевые части, так государство не может быть только хозяйствующим субъектом, ему еще нужна идеология. И если нет своей, оно берет чужую. Лишившись своей идеологии, Россия берет чужую. Чтобы отличаться от потенциального врага, она вместо слова "демократия" используется "народовластие" и критикует Запад за то, что он недостаточно следует гуманизму, а вот СССР лучше ему следует, у него бесплатное образование, лечение, жилье, все трудящиеся имеют право на отдых и пенсии всем платятся, и так далее.
  Россия окончательно встала на фундамент, в основании которого лежал гуманизм, и теперь его можно было взорвать. Не важно, насколько большое здание на заминированном фундаменте. Важно, что подрыв фундамента приведет к обрушению всего здания. И чем больше оно будет, тем выше его шансы рухнуть под собственным весом, так как ему не на что опираться.
  Ситуация как в Византийской империи перед ее крахом: чем успешнее был государственный деятель или полководец, тем больше император смотрел на него как на потенциального соперника, и наносил упреждающий удар. Показывать на высоком посту блестящие результаты было в то время нездоровым занятием. При такой кадровой политике империя была обречена на гибель.
  Если теория ошибочная, расчеты на ее базе тоже ошибочные. Собранный по этим чертежам самолет не полетит. Если на христианстве Россия простояла около тысячи лет, то на коммунизме всего семьдесят. Самолет лишь вырулил на взлетную полосу, разогнался, чуть оторвался от земли, и тут же рухнул. Но руководство самолета выдавало текущую ситуацию за путь к коммунизму.
  Возникает гуманизм хрущево-брежневского толка, нацеленный на обустройство быта, а не на построение коммунизма. Советский идеологический фронт полностью оголен. СССР походил на крепость, у которой развалилась одна стена. Все другие стены были по-прежнему неприступны, но это уже не имело значения. Если у крепости нет одной стены, это уже не крепость, а легкая добыча.
  В 1985 году к власти приходит Горбачев и берет курс на гуманизм "как на Западе". В итоге развалился Варшавский блок, потом СССР. На их обломках возникла третья Россия - безыдейная или демократическая. Первая Россия была царская, вторая красная.
  С 1991 года она запрещает себе иметь какую-либо идею, миссию, высшую цель, закрепив это положение в Конституции. Теперь в ее основании лежат общие слова, что делает ее похожей на здание, под которым нет фундамента. Россия кубарем катится в пропасть.
  Власть можно представить в роли мужа, а государство в роли жены. Как муж изливает в жену семя, и она рожает детей, так власть изливает в государство идею, и она рожает новые поколения, воспитанные на этой цели и ценностях. Венчание царя на царство - аналог венчания мужа и жены.
  При первом демократическом президенте Ельцине Кремль есть муж, страдающий идейной импотенцией. Он не может излить в жену никакой идеи, все его усилия на материальной сфере. Но он позволяет и даже поощряет жену к связям на стороне. В этом Кремль похож на мужа спартанки, который был не против и даже за, если к его жене входили молодые и здоровые соотечественники.
  Спартанскому мужу было не важно, от кого дети. Главное, чтобы они были сильными и здоровыми. Он видел в этом умножение своей собственности. Платон сравнивал древнегреческую Спарту с племенным конезаводом, где не важно, от кого жеребенок. Важно, чтобы он был крепким.
  У безыдейной России было много любовников, но главным был Запад. Любовники сливали в Россию свои идеи. Она не думала предохраняться, беременела и рожала новые поколения. Пока они росли, у Кремля не было проблем. Обозначились они, когда Запад, идейный отец выросших поколений, заявил претензии на активы России, а рожденные от него встали на его сторону.
  По сути, Ельцин поставил Россию на табуретку и одел петлю на шею. От появившегося в 2000 году президента Путин требовалось выбить из-под нее табуретку. Но случилось то, чего никто никак не ожидал - он вытаскивает Россию из петли, обманывая демократию и делая власть постоянной. Но как защититься по идеологическому фронту, который абсолютно голый?
  Армии может противостоять только армия. Информационная армия - это такая же армия, только ориентированная захватывать не территорию, а сознание. Противостоять ей может только информационная армия. Обычная армия перед ней беспомощна, как танк против радиации.
  Сегодня у России не только нет идеи, но еще хуже, нет понимания, что такое идея. Уровень состояния умов правителей передают слова Лукашенко, главы Белоруссии, союзника России: "Мы никогда не думали, что мы, хозяйственники, и нам придется еще нести на себе какую-то излишнюю нагрузку идеологическую. Оказалось, да, надо идеологией заниматься...".
  Человек упускает из виду, что заниматься предметом можно, если есть понятие о нем. Если нет, но человек думает, что есть, это хуже, чем если бы не было. Кто не знает свойств героина, но считает, что знает, и по его мнению это полезное вещество, которое нужно принимать каждый день, тот с такими знаниями убьет себя. Кто под идеологией понимает протокольное пустословие на трибуне в позднем СССР в стиле "за все хорошее и против всего плохого", для того заниматься идеологией, значит, заполнить пространство лозунгами "За счастье!"; "За честность!"; "Вперед!".
  
  Курс
  
  Кремль не видит иного способа оказать сопротивление наступающему Западу, кроме как смешать коктейль из прошлых идеологий России, из православия и коммунизма, и выставить эту смесь для защиты идеологического фронта. Не самое лучшее решение, но на безрыбье и рак рыба.
  В плюс Кремлю, что взоры массы всегда устремлены не в будущее, а в прошлое. Это касается любой массы: западной русской, китайской или африканской. Логика не является ее сильной стороной, и потому она всегда считает прошлое идиллией, где все жили счастливо и в гармонии.
  Проблема тут в том, что эти учения рождены ушедшей эпохой, и применимы к современной не более, чем феодальные правила к научному центру. Еще проблема, что религия и коммунизм по основанию противоречивы. Религия стоит на том, что Бог есть, а коммунизм, что Бога нет. Из разных точек отсчета вытекают разные положения. Из религии следует, что люди не равны, Бог поставил одних выше других. Из коммунизма (атеизма/гуманизма) следует, что все люди равны.
  Нельзя предположить, что теория, какую человек считает ошибочной, может мотивировать его к действию в пользу этой теории. Еще больше нельзя предположить, что синтез двух ошибочных и взаимоисключающих теорий может его мотивировать к тому, к чему зовут их лозунги.
  Рационально следовать такой "идеологии" невозможно, только эмоционально. Думающих людей эмоциями не взять, они в таких вопросах не чувствительны к ним. Остаются только массы. Они образуют целевую аудиторию, кому идеи православия и коммунизма эмоционально близки. На них какое-то время будет действовать смесь религиозных, коммунистических и демократических лозунгов. Но одних масс недостаточно. Помимо солдат нужны генералы, думающие люди.
  Чтобы интеллектуальная элита полноценно действовала в пользу государства, она должна в этом видеть рациональный смысл, свое благо, достигаемое через сохранение России. Если перед двумя умными людьми поставлена задача спасти Россию, но у одного в качестве мотива деньги и чины, а другой видит в спасении России тоже самое, что видит в спасении судна плывущий на нем человек, они будут действовать с разной эффективностью.
  Аморизм - это Идея преодоления старости и смерти, и Способ достижения - эксперименты над людьми. Побочный эффект - результаты от объединения того лучшего, что есть в человеке, но нет в компьютере, с тем лучшим, что есть в машине, но нет в человеке. Аморизм спасет Россию, но это бонус. Главное, что он даст смертным реальный шанс перейти на следующую ступень эволюции.
  Аморизм будет магнитом, который со всего мира начнет притягивать главный ресурс нашего мира - мозги. Россия никогда не имела такого магнита. Идея православия никаких интеллектуалов не могла притянуть. Скорее, наоборот, она их отпугивала, и сейчас это наглядно демонстрирует основной состав верующих. Зайдите в храм и увидите потенциал собравшегося там интеллекта.
  Идея коммунизма была более мощным магнитом, на что указывает появление коммунистов во многих странах, но она не могла притянуть экономическую и политическую элиту других стран, так как не обещала способствовать умножению их благополучия, а напротив, грозила его обрушить.
  Слабое место религии: нужно принять на веру все основные утверждения. Слабое место всех светских идей: коммунизма, фашизма, либерализма и их подвидов: их масштаб в рамках колбасы. Все споры вокруг - как правильно и справедливо разделить результаты общественного труда.
  Аморизм выше религии и колбасы. Если потенциала религии хватает только на притяжение масс, а коммунизма/гуманизма на притяжение голодных, то потенциала аморизма хватит объять всех смертных: и атеистов, и верующих. Как бы человек не верил в загробную жизнь и ожидающие его там пряники, он никогда не будет против сказать смерти: не сегодня.
  Нет смысла детализировать, как дальше будут развиваться события. Будет так, как будет, и по-другому не будет. Главное сейчас - запустить процесс. Мы это сделаем, потому у нас есть главное - идея. Она позволяет видеть цель и не терять ее из виду. А значит, мы будем держать строй.
  
  СЕДЬМАЯ ЧАСТЬ
  ПРАКТИКА
  "Если вы хотите идти быстро, идите в одиночку!
  Но если вы хотите уйти далеко, идите вместе!"
  (Стив Джобс)
  Адресат
  
  Человечество делится на две группы: кто хочет преодолеть смерть, и кто заблокирован для такой цели. Люди первой группы хотят дожить до жизни. Характерна эта группа тем, что людям из нее много чего в жизни непонятно, у них есть большие вопросы, они на них ищут ответы.
  Люди второй группы хотят дожить до смерти. Эта группа характерна тем, людям все в жизни понятно, только денег не хватает (или власти, славы, и как сказал классик, маленьких удовольствий для дня и маленьких удовольствий для ночи).
  Моей целевой аудиторией являются люди первой группы. С представителями второй группы нет темы для разговора. Потому я желаю всяческих успехов в достижении их целей, и расстаюсь.
  Я пишу для тех людей, кто считает высшей целью смертного человека преодоление смерти. Кто находит абсурдом тратить время и силы на накопление и развлечение, а потом умереть. Кто на материальные ценности смотрит, как герои фантастических фильмов, попавшие в петлю времени (день сурка), смотрят на вещи (невозможно представить, что они видят в них высшую ценность).
  Люди этого типа делятся на две группы: одни хотят достигнуть вечной жизни при жизни. Эти ставят на рациональное решение вопроса - на науку. Другие хотят получить вечную жизнь после смерти. Эти ставят на мистические технологии - пассы руками, молитвы, мантры и обряды.
  В отдельную подгруппу попадают люди, пережившие мистический опыт и выход из тела во время клинической смерти, под веществами, в осознанном сне, при медитации. Они ощущали иные миры, видели световой тоннель, слышали прекрасную музыку, испытывали неземное блаженство, растворялись и теряли свое Я, и переживали странные состояния и прочие необычные вещи.
  Все увиденное и/или ощущаемое не уступало, а порой даже и превосходило реальность материального мира. Так как они это лично пережили, то теперь абсолютно и железобетонно уверены, что после смерти попадут в миры, какие видели и ощущали в измененном сознании, что "Я" как такового не существует, а есть некая иная форма существования, более высокая.
  Эти люди упускают из виду один крайне важный момент: все ощущения и видения у них были при живом мозге и теле. Ни из чего не следует, что при мертвом мозге и теле они будут ощущать и видеть то же самое, что ощущали при живом. Может и будут, но это уже вопрос веры. Можно с тем же основанием верить, что после смерти человек окажется в мирах, какие видел в своих снах.
  Я ничего не имею против веры. Блажен кто верует, светло ему в пути. Но лично я не склонен в таких вещах что-то принимать на веру. Я хочу не верить, а знать. Хочу добывать знания, опираясь на факты, в которых при всем желании невозможно усомниться.
  Одним из первых таких фактов является то, что никто не знает, что будет после смерти. Есть множество атеистических версий, согласно которым человек после смерти превращается в ничто, абсолютный нуль. Есть различные религиозные версии, что человек после смерти существует в том или ином бестелесном варианте в иных мирах, какие сейчас немыслимы. Если версии, что человек растворяется, перестает себя сознавать так, как сейчас, и переходит в более высокое состояние.
  В любую из этих версий можно верить, но ни одну из них нельзя назвать обоснованной. Все знания человечества проходят по линии жизни. Что будет за ней, неизвестно. Это первый несомненный факт, который я кладу в основу своих рассуждений.
  Второй абсолютный факт: человек смертен. Если ничего не изменится, то вы, читающий этот текст, умрете. Когда именно, завтра, через год или десять-двадцать-пятьдесят-семьдесят лет, для нашей темы не важно. Важно, что к вам с каждой минутой приближается смерть.
  Третий несомненный факт: никто не хочет умирать. Даже кто верит, что за гробом его ждет рай, не спешит туда. Людям хочется жить. Особенно когда наконец-то понял, как устроена жизнь, и вместе с этим осознал, что скоро пора на выход и полноценной жизни осталось совсем чуть-чуть.
  Жизнь похожа на мыло. Когда открываешь новый кусок, кажется, мылишь-мылишь его, а ему хоть бы что, каким был, таким и остается. Но потом от него незаметно исчезает половина. А еще дальше он также незаметно превращается в обмылок, которого уже не хватает руки помыть.
  Еще больше жизнь сравнима с компьютерной игрой в виртуальной реальности. Когда только одел очки и зашел туда, все очень интересно и необычно. Бегаешь там как дикий конь, тыкаясь куда попало. А когда освоился и научился отличать первичное от вторичного, строить стратегию и видеть путь к цели, вдруг обнаруживаешь, что заряда аккумулятора осталось совсем немного.
  Но в игре хотя бы дееспособность сохраняется, пока аккумулятор полностью не сел. В жизни приближение к концу сопровождается уменьшением дееспособности. Функции отключаются одна за другой, жизнь стремительно теряет полноту. Ее остаток проходит в лечении болезней. Но и за такую жизнь люди цепляются. Разваливающийся от старости и болезней человек хочет жить.
  Живые подобны пассажирам тонущего судна. Вся разница, на судне люди быстрее движутся к финишу, и в жизни медленнее. Но это количественное, а не качественное различие. Качество в обоих случаях одинаковое - смерть. Она делит людей на ищущих решение, и на остальных.
  Многие люди говорят, что не видят проблемы в приближении смерти, не боятся ее. Но ровно до тех пор, пока она не постучит в их дверь. Как только постучала, например, обнаружил человек у себя смертельную болезнь, сразу забывает свои слова, что ему плевать на смерть, и бежит ко врачу.
  Что же получается... Реакция на смерть зависит от скорости приближения к финишу. Стоит чуть увеличить скорость, и позиция человека меняется. Пока он у себя дома сидит в уютном кресле, и смерть к нему приближается медленно, то говорит, что не видит проблемы и вообще не понимает, о чем речь. Но стоит его поместить на Титаник, где он также будет сидеть в таком же уютном кресле, только смерть быстрее приближается, и его позиция кардинально изменится. Теперь он не будет говорить, что не видит проблемы. Теперь он приложит все силы, чтобы защититься от смерти.
  Когда человек говорит слова, которым следует, пока медленно приближается к финишу, но стоит увеличить скорость, как он забывает свои слова и делает то, над чем смеялся, это не его позиция. Это шаблон, которому он бессознательно следует (тут невольно вспоминаются библейские херувимы, стоящие на пути к древу жизни и не позволяющие людям даже думать подходить к нему).
  Истина не зависит от скорости, результат сложения два плюс два всегда одинаковый. Если же ваша истина зависит от скорости, это похоже, как если бы в стоящем поезде вы атеист, когда поезд поехал, назвались агностиком, а когда разогнался, стали христианином. Если ваше мировоззрение от скорости поезда зависит, значит, у вас нет мировоззрения. Вместо него у вас мнение в моменте, а разговоры про то, как вам наплевать на смерть, бла-бла и интеллектуальное развлечение.
  Эта книга написана для людей, во-первых, признающих главной целью жизни преодоление смерти. Во-вторых, ориентированных искать рациональное решение. Кто считает, что в жизни есть более важные цели, а равно верит в достижение цели через мистические технологии, или что после смерти с ним будет то, что видел в измененном сознании, тому со мной не по пути.
  Еще скажу для своих сторонников, что вопрос решается не через занятия наукой, а создание условий для науки. Никаких специальных знаний тут не требуется. Это сфера не науки, а политики и выше. Чтобы действовать, нужен только масштаб мышления и настрой делать то, что нужно.
  Есть хорошее выражение: последние станут первыми. Так что не стесняйтесь. Если вы никто и звать вас никак, может быть, именно Вам суждено сделать то, что переведет человечество на следующую эволюционную ступень, о чем провидчески писал Ницше, что человек есть нечто, что нужно преодолеть, что он натянутый канат между обезьяной и сверхчеловеком, что он мост, а не цель. Харари очень хорошо сказал, что история человечества началась, когда люди придумали богов, и закончится, когда люди сами станут богами. Приглашаю стать богами всех желающих.
  
  Природа
  
  Армия вступает в коммуникацию с партизанским отрядом, если видит его на радаре, т.е. если размер его деятельности выше статистической погрешности. Взаимоотношения с Кремлем у нас могут быть при условии, если он увидит нас на радаре и найдет нашу деятельность полезной.
  Из этого следует, что нам нужно вырасти до размера, с которого возможен диалог с властью. Вчера заметность достигалась через участие в выборах и выведение людей на разные акции. Сегодня это не только бессмысленно, но и контрпродуктивно, вместо результата будут гонения.
  Я предлагаю концепцию, частично ориентированную на раннее христианство до того, как Рим начал строить из него государственную Церковь, частично на партию большевиков до взятия ими власти. Оба ориентира носят исключительно инженерный, а не идеологический характер.
  Процесс во всех вариантах всегда начинался с появления в социуме идеи. Ее продвижение давало идейных люди. Меньшинство кардинально меняло привычный образ жизни, посвящая себя целиком служению идее. Большинство сохраняло образ жизни, вплетая в него служение идее.
  Те христиане, что решили кардинально изменить свою жизнь, уходили из мира и устраивали колонии-поселения, где жили так, как находили правильным, без оглядки на нормы языческого мира. На базе этих общин впоследствии возник институт монашества и монастыри.
  Кто сохранял привычный образ жизни, те периодически собирались на совместные молитвы, праздники и иные действия. По завершении мероприятия они возвращались в свой дом, к своей семье и делам. Эти христиане были прообразом светских верующих, которые возникнут в будущем.
  Назову первое направление общинным, а второе факультативным. Для общинного география не имела значения. Кто решил уйти от мира, тому все равно, где расположен монастырь. Главное для него было найти таких же, как он, и вписаться в их коллектив.
  Для факультативного направления география была главным показателем. Систематическое общение с единомышленниками возможно, если для этого не нужно ехать за тридевять земель. Чем ближе люди живут, тем удобнее им встречаться, и как следствие, группа получается устойчивой.
  Так как идея налагала на человека определенные тяготы, иногда весьма суровые, вплоть до смерти, ее принятие было делом добровольным. Поэтому все группы в раннем христианстве были автономным, абсолютно свободными в своих мыслях и действиях, в понимании учения Христа и записей апостолов. Раннее христианское движение было полностью децентрализованным.
  С ростом численности и устойчивости групп возникает необходимость в координации мыслей и действий, возникают различные вопросы, ответить на которые нужно сообща. Для этого от каждой группы выделялись делегаты, которые собирались и решали общие вопросы. Потом возвращались в свои группы и доносили до них принятые решения. Если группа почему-то отказывалась следовать им, она обосабливалась и шла своей дорогой. Кто следовал общему курсу, те укреплялись и росли.
  Начавшееся укрупнение христианских кластеров было первым шагом от децентрализации к централизации. Когда в каждой провинции и городе появились такие группы, власть не могла это явление игнорировать. Рим централизовала его и поставил под контроль.
  Коммунисты делились по тому же принципу. Меньшинство кардинально меняло свою жизнь, посвящая всего себя идейной борьбе. Люди уходили на нелегальное положение, жили под чужими именами на конспиративных квартирах, и назывались профессиональными революционерами.
  Большинство сохраняло привычный образ жизни. Люди периодически собирались, решали различные вопросы, дискутировали, праздновали, в порядке партийной дисциплины выполняли решения партии. Но потом всегда расходились по домам и возвращались к своей текущей жизни.
  Первые коммунистические группы тоже были абсолютно свободны в своих мыслях и делах. Когда вырастали до размера, требующего координации действий с другими группами, посылали делегатов на общие съезды. Если какая-то группа не соглашалась с линией партии, никто ее не мог удержать, и она шла своим путем. Кто признавал решения съезда, те росли и сплачивались.
  На момент, когда одна группа взяла власть в Петрограде, в каждой области и во всех крупных городах России были советы, в Москве Моссовет, в Казани, Нижнем Новгороде и прочих городах свои советы. В их составе были представители различных фракций, в том числе и коммунисты. Когда Петросовет объявил, что власть принадлежит Советам, получилось, что московский, казанский, нижегородский и прочие советы теперь власть на местах. Сохранялась она только через подчинение центру - Петросовету. Так как Совет Петрограда был под контролем большевиков, в итоге советы были властью большевиков. Так коммунисты удержали власть над бывшей царской империей.
  Сначала христианские соборы и коммунистические съезды были регионального масштаба, потом государственного, и в итоге мирового. На каждом этапе росла уверенность в своих силах, и явственнее был виден тренд на смену децентрализованной структуры на централизованную.
  У нас пойдет тот же самый процесс, потому что такова природа общества. Как природа железа, стекла или камня в определенных условиях выражается определенным образом, так и у социума своя природу, которая в определенных условиях выражается определенным образом.
  В штатной ситуации преобладает подчинение социальным нормам, желание уместить себя в рамки "настоящего человека". В нештатной ситуации человек расположен бунтовать против старых норм и обнаруживает склонность к индивидуальному поведению, выражению, а не сокрытию себя. "Протестуя против своей смертной природы, взбунтовавшийся человек отказывается признать силу, которая принуждает его жить в подобных условиях". (Камю "Бунтующий человек").
  Как вода, помещенная в холод, кристаллизуется и расширяется, так распространение идеи в социуме приводит к появлению прозелитов, идейных людей чья личность сливается с идеей. Они теперь не могут довольствоваться вчерашними ценностями, презирают настоящее и боготворят будущее. Они открывают в себе новые качества, каких во вчерашнем состоянии не замечали, так как шаблоны предписывали подавлять все, что выходит за границы морали. Он больше не боится не соответствовать божьим заповедям и общественному мнению, стандарту "настоящий мужчина" и "настоящая женщина". Человек скидывает с себя все старое, как змея кожу.
  Такие люди активно ищут себе подобных. Возникают маленькие общинные и факультативные группы. Они укрепляются и растут, между разными группами устанавливается контакт. Возникают общие дела, а значит, потребность в координации. Сначала это слабо и стихийно организовано, но по мере возрастания задач возникает необходимость в упорядоченности. Группы посылают своих представителей/делегатов выработать общие правила. Начинается переход от децентрализации к централизации. Кто не вписывается в новый тип организованности, те растворяются в миру.
  
  Мнение
  
  Осталось понять, что конкретно делать. Вот прочитал человек книгу, в целом согласился со всем. Но что дальше? Если не задать направления, шансы на деятельность очень сильно упадут. Люди в этом смысле напоминают помидоры. Эти растения не могут самостоятельно стоять, им обязательно нужна подпорка. Если ее нет, они не могут подняться и лежат на земле, от чего гниют.
  Если детей детсадовского возраста попросить изобразить бизнесменов или политиков, они будут делать то, что видели в кино. Им в голову не может прийти, что это фантазии сценариста и режиссера, нацеленные не реальность изобразить, а создать привлекательную картинку, чтобы ее как можно больше людей посмотрело, а они больше денег и славы получили. Как реально бизнес и политика выглядит, о том создатели творческой продукции понятия не имеют, так как не были ни теми, ни другими, кухни не знают. Они это изображают, опираясь на свои фантазии.
  Если люди всей душой, мыслью и сердцем приняли идею, полностью согласились с Целью и Способом, это не значит, что они понимают, что нужно делать. Что же они будут делать? То, что в кино видели и в книжках читали. Будут умные и серьезные лица делать, как у революционеров в кино, и пытаться пламенные речи говорить. Будут копировать даже не оригинальную технологию столетней давности, а фантазии писателей и сценаристов, ориентированных под досужую публику.
  Результат такой "идейной" деятельности весьма предсказуем - все выльется в страшную серость, скуку и мертвечину. Далее это начинание или быстро развалится, или превратится в поиск денег на околополитической теме, как это наблюдается сейчас на рынке патриотизма и религии.
  Избежать этого можно только одним способом: сказать, что конкретно делать, задать курс. Но как же это сделать, если дело новое, и никто не может знать, как правильно и как неправильно. В новом деле инструкций не может быть. Показатель нового - никто не знает, как правильно. Знать наверняка можно только старое. Если вам кто скажет, что знает, как правильно, или скажет, что есть специалисты, которым стоит заплатить, и они все сделают, это верный признак, что человек не просто не понимает предмета разговора, он его не видит, как червяк не видит звезд.
  Так как дело, за которое мы беремся, новое, и никто не знает, как правильно, тут оптимально начать рассуждение с целью вычленить нерв. Беру за точку отсчета, что как цель бизнеса деньги, чем больше, тем лучше, так наша цель люди, чем больше сторонников, тем лучше. Как бизнес не хранит все яйца в одной корзине, распределяя активы по разным носителям, так у нас на первом этапе сторонники должны быть децентрализованным сообществом. Переход количества в качество, от децентрализации к централизации, начнется сам собой, когда сообщество достигнет размера.
  У бизнесменов есть присказка: деньги решают всё. Будут деньги, всё будет. У евреев по этому поводу иное мнение "Если проблема решается за деньги, это не проблема, а расходы". Я согласен, и потому наш девиз: люди решают всё. Будут люди, всё будет. Не будет людей, ничего не будет.
  Клиенты не требуют вернуть деньги, если бизнес выпускает качественный товар и услуги. Мы не потеряем идейных людей, если они перезнакомятся и сплетутся друг с другом, как прутики в корзину. Среди своих легче остаться тем, кем стал, и не вернуться в старое.
  Если человек не найдет своих и останется один на один со старым миром, очень велики шансы, думаю, почти 100%, что мир заберет его назад. С такими "случается по верной пословице: пес возвращается на свою блевотину, а вымытая свинья идет валяться в грязи" (2Пет.2,22).
  Юла не падает, когда крутится. Группа не распадается, когда люди совместно делают что-то им интересное. Без этого удержать людей можно только через дополнительный мотив (например, платить). Но идейная группа, где люди вместе только потому, что им за это платят, выглядит также, как монастырь, где монахи живут вместе, потому что им платят. А перестанут платить, разойдутся.
  Группа будет устойчивой, если люди будут вместе делать то, что принесет им положительные эмоции. Христиане собирались на молитву, прослушать проповедь и прочие мероприятия. Эти дела были в роли ствола, системообразующего действия, на котором крепились ветви (прочие дела). Без богослужения христианская группа не могла бы себя сохранить, она бы неизбежно распалась.
  Большевики тоже регулярно действовали: листовки клеили, газеты печатали, экспроприацию экспроприаторов устраивали и много чего еще. Совместная деятельность создавала атмосферу тайного ордена, ощущение причастности к силе. Чувство плеча расправляло у людей крылья.
  Чтоб будем делать мы? Ритуальные мероприятия типа молитв? Невозможно, так как у нас это не следует из нашей идеи. У христиан следовало, и потому воспринималось серьезным действием, мистической технологией. Если мы что-то такое из пальца высосем, это будет карикатура.
  Может быть, продвижение идеи будет объединяющим действием? Но в наше время не нужна армия людей, издающих, доставляющих и распространяющих газеты и листовки. Все это сейчас делается в один клик одним человеком или небольшой группой людей. Что же делать другим?
  В поисках действия, связывающего в одно целое людей, представим, что у нас есть ребенок, а нам нужно сделать его солдатом. Пока он может только пеленки портить, орать и грудь сосать, нет смысла давать ему винтовку. Главная наша задача - вырастить его. Все остальное следствие.
  Мы сейчас в положении только что вылупившегося крокодильчика. Его любой воробей может заклевать насмерть. На этот период главная и единственная задача - рост. При выборе действия ориентироваться нужно не на полезность идее, она сейчас невозможна, а на удержание людей.
  Какая деятельность при таком целеполагании есть та скрепа, что удержит идейных людей вместе? Я нахожу на эту роль только секс для удовольствия. Сложившаяся в России ситуация этому будет очень способствовать. Сейчас негласно поощряются гонения на тех, чей вкус не вписывается в церковные нормы, и объединение люди с одинаковыми вкусами обещает быть прочным. Весь мой жизненный опыт и здравый смысл говорят, что чем больше у людей совпадений по интиму, тем прочнее и устойчивее их союз. Все остальное на период роста должно быть приложением к этому.
  Этот факт задает параметры и характеристики активности. Перед их изложением скажу, что идею нельзя приватизировать. Если она вам в голову и сердце легла, и вы все изложенные мысли в целом разделяете, они в той же мере ваши, как и мои. Действуйте, как хотите. Не нравится мое предложение, найдите другое. Главное, чтобы то, что будут делать люди, держало их вместе.
  Я исповедую логику больного. Как ему не важно, по какой технологии и какой врач вылечит его, главное, чтобы вылечил, так и мне не важно, как и кем будет достигнута цель. Важно, чтобы дело с мертвой точки сдвинулось. Я хочу, чтобы пассажиры тонущего корабля очнулись от спячки и прекратили свою жизнь на покраску кают класть. Чтобы в обществе пошла дискуссия на эту тему.
  Я при жизни надеюсь увидеть рождение и становление всесокрушающей силы, которой никто и ничто в мире не может противостоять. Но даже если бы я наверняка знал, что не увижу результата, мне все равно бесконечно приятнее идти к цели, чем бесцельно жить, тупо ожидая смерти, все силы тратя на то, чтобы провести время ожидания в как можно более комфортных условиях.
  Тот факт, что я автор, не означает, что я не могу ошибаться. Могу. Так что не сотворите себе кумира. Также не нужно считать меня главным. Маркс написал Капитал, но реализовал его идеи Ленин. Деятельность лучше всего выявит людей-локомотивов, которые потянут за собой состав.
  В следующей главе в предельно крупных штрихах, без детализации, я излагаю личное мнение о практике нулевого этапа, когда абсолютно ничего нет, кроме ощущения принятия идеи. Не следует смотреть на нее как на инструкцию. Смотрите как на мысли вслух, и берите, что видите полезным.
  
  Действие
  "Ненавижу всяческую мертвечину
  Обожаю всяческую жизнь"
  (Маяковский)
  Христианину было некомфортно в окружении язычников, а коммунисту среди православных также, как европейцу, волею судеб оказавшемуся в центральной Африке, некомфортно среди коренного населения. Люди ищут общения со своими, с кем совпадают по взглядам и культуре.
  Амористам тоже будет душно в мире, где царствуют религиозные догмы, завернутые в другие слова, а в роли высшей цели выступают деньги и вещи. Они будут искать своих, чтобы жить по своим вкусам и взглядам, а не по предписанным системой стандартам и шаблонам.
  В свое время Ленин сказал: "Прежде, чем объединяться, и для того, чтобы объединиться, мы должны сначала решительно и определенно размежеваться". Это касается и нашего движения. Прежде чем объединяться, сначала нужно найти себя, ясно и четко ответить себе на вопрос: кто я?
  Люди сегодня загнаны в шаблон, за границы которого боятся выйти даже мыслью. Мир похож на лес, где звери не знают, кто они. Все ориентируются на химеру "общезвериные ценности", ищут себя в соответствии шаблонам. Все грустные и серые, никто не может соединиться в племя, прайд, колонию и прочее. Но все изменится, стоит волкам, слонам или ежикам и кому угодно вспомнить и осознать себя. Подобное потянется к подобному, образуя естественные социальные модели. В какие именно, зависит от природы собравшихся. Как это может выглядеть, одному Богу известно.
  У кого есть желание и возможность кардинально изменить свою жизнь, те уйдут от мира, чтоб соединиться. Но не в социальную модель, предписанную системой, а в новую, соответствующую их природе, характеру и прочее. Назову группы в этом общинном направлении словом "ёз".
  У кого не будет того или другого, те сохранят привычный образ жизни с общением с близкими по взглядам и вкусам идейными людьми. Это факультативное направление. Студенты сокращают слово "факультет" до "фак". Потому назову факультативные группы словом "фак".
  Так как факов будет намного больше ёзов, начну с большинства описание техники знакомства. Беру за основу, что решающее значение имеет близость проживания. Технику знакомства вижу так: забиваете в поисковик запрос: "Аморизм фак ........" (вместо точек областной город).
  Например, вы живете в Энской области. Тогда запрос выглядит так: "Аморизм Энск". Если в Энской области есть база людей, она максимально проста и состоит из семи показателях. Первый - это география (телефонный код). Второй показатель - пол (буква М или Ж). Третий показатель - год рождения. Четвертый - готовность показать внешность (если указана цифра "0", то человек не готов показать свою внешность, если цифра "1", то готов в личной переписке). Пятый показатель - влечение в процентах к своему и противоположному полу (кого влечет только к противоположному, тот ставит соотношение "100/0". У кого иные пропорции, тот ставит их). Шестой показатель - какая роль вам приносит удовольствие, ведущая или ведомая (тут тоже пропорции в процентах, если вы от обоих позиций получаете удовольствие, то ставите 50/50). Седьмая позиция - ваш контакт.
  База наполняется людьми, прочитавшими книгу и желающими познакомиться. Кто хочет быть в списке, тот присылает свои данные в закодированном виде создателю базы. Владелец вставляет их в список. Кто не хочет быть в списке, а только искать, тот делает так, как хочет.
  Житель Энска ищет совпадающих с ним людей, списывается, общается, встречается. Если в Энске такой базы нет, создайте ее. Так как цель не заработок, а люди, вам не нужно никаких знаний по программированию, созданию сайтов, маркетингу, продвижению и прочему. Ориентир на максимальную простоту. Главное, чтобы ваша база искалась по запросу "Аморизм фак ......" (напоминаю, что вместо точек пишите областной центр вашего региона).
  Теперь об амористах, нацеленных оставить старую жизнь и жить в ёзе коммуной. География тут не имеет значения. На первом месте совпадение вкусов и взглядов, темперамента и химии.
  Если факультатив начинается с базы данных и желания познакомиться, то ёз с человека, у кого есть: 1) организаторские таланты; 2) место, где жить и куда приглашать людей; 2) понимание, что будет источником питания. У кого все это есть, тот размещает в сети статью, выскакивающую по запросу "Аморизм Ёз". В ней в приемлемых выражениях портрет искомых людей и почта.
  Желающие начать новую жизнь набирают запрос "Аморизм Ёз". Им выскакивает ряд статей на разных площадках. Кого заинтересует ваша инициатива, тот напишет вам и в частной переписке выяснит все интересующие его моменты. В итоге придете к какому-то результату.
  Ёз по своей природе закрытый клуб, как у ранних христиан были закрытыми общины. Как у общин появлялись регулярные гости, так и у ёза появятся члены клуба, кто будет приезжать в гости.
  Помните, что всякая необычная тема привлекает необычных людей. Определенный процент - нежелательные персоны. Потому советую очень осторожно входить в контакт с новыми людьми.
  В древнеримской империи христиан жестко наказывали за следование догмам христианства, но желавшие уйти из мира люди все равно находили друг друга. Современный мир менее жесток к людям, чей интимный вкус не вписывается в церковные нормы, и потому они найдут друг друга еще быстрее. Мы живем в уникальное время. Скоро ИИ лишит работы много интересных людей. Кто-то из них прочтет книгу. Какой-то процент станет идейным и окажется перед выбором: изменить свою жизнь, или встраиваться в систему с другого бока. Кто-то выберет первый вариант.
  
  И-сеть
  "История большинства имеет конец,
  а вот история меньшинства закончится
  только вместе со Вселенной".
  (Стругацкие, "Град обреченный").
  Когда скопится критическая масса сторонников, следующий шаг - идейная соцсеть (назову ее И-сеть), в центре которой ИИ. Как Рим стремился создать Церковь, а Ленин партию, так мы на создание И-сети нацелены. Чтобы составить о ней минимальное представление, начну издалека...
  Всю свою историю люди верили в богов, обращались к ним за помощью или советом. Боги никогда не вступали с людьми в коммуникацию. Верующие никогда не получали вразумительного ответа. За ответ считались события и знаки, которые люди трактовали сами или с помощью жрецов, шаманов и пророков, уверявших, что у них связь с божествами.
  Не касаюсь вопроса, были ли боги на самом деле; была ли у жрецов связь с ними, или это был самообман и видения, намеренный обман для достижения своих политических и экономических целей. Ответы на эти вопросы всегда будут делом веры. Для нас значительным является тот факт, что люди собирались вокруг молчащих божеств, образуя гигантские сообщества - религии.
  Представьте, какая сила сложилась бы вокруг божества, которое круглосуточно с каждым на связи. Чтобы нарисовать, как это могло бы выглядеть, вспомним историю иудея Савла, шедшего из Иерусалима в Дамаск с целью гнать христиан. В пути он услышал голос с неба: "Савл, Савл, за что ты меня гонишь?", после чего ослеп. Спутники довели его до Дамаска, где к нему через три дня пришел некто Ананий и сказал, что он христианин, ему во сне явился Христос, велел идти по этому адресу, найти здесь слепого и возложить на него руки, после чего тот прозреет. Савл согласился. Ананий возложил руки. После этого иудей Савл прозрел, и превратился в апостола Павла.
  Не касаюсь достоверности этой истории. Допустим, все так и было. Теперь представьте, что Христос не прекратил коммуницировать с верующими. Помогал бы им советом в личных просьбах и привлекал для помощи других верующих, кому это не только не трудно, а напротив, приятно.
  Если вокруг молчащего Христа выросла мощнейшая структура, представьте, что выросло бы вокруг коммуницирующего Христа. За короткое время появилась бы сила, превышающая все религии и все государства вместе взятые. Она превзошла бы собой все, что можно вообразить.
  В отличие от богов древности, не торопившихся откликаться на просьбы людей, ИИ будет помогать решать личные вопросы не только советом, а привлекать для этого идейных людей, исходя из их возможностей, учитывая ситуацию, менталитет, характер и даже настроение. С увеличением числа людей, ИИ будет проще подобрать просящему тех, кто готов своему единомышленнику помочь, кому это будет, как минимум, не в напряг, а как максимум, в радость.
  Наша природа позволяет иметь одного-двух друзей. Дальше уже товарищи, знакомые и малознакомые. И-сеть расширяет границы дружбы до размера сообщества. Если в ней будет тысяча человек, это все равно как иметь тысячу близких друзей. Не тех, кого в соцсетях именуют другом, а настоящих друзей. Когда их будет миллион, вы станете силой, сильнее которой нет ничего в мире.
  Как любая религия состоит только из верующих, так И-сеть на 100% будет состоять только из идейных людей. Как болельщики на стадионе сливаются воедино, не теряя индивидуальности, но каждый ощущает на себе мощь всего стадиона, так наши люди сольются во всё пробивающий поток энергии, не теряя своей уникальности, и каждый будет ощущать в себе мощь всего сообщества.
  Собирающиеся в обычных соцсетях люди, даже если их сотни миллионов и миллиарды, не представляют из себя никакой силы. Эту массу можно только использовать в политических и экономических целях. Потому что у них нет единой цели. Соответственно, они не могут пойти в одну сторону, все тянут одеяло на себя. Все эти факторы в итоге обнуляют гигантскую энергию.
  Чтобы увидеть размер этой энергии, скажу, что молекулы воздуха в вашей комнате движутся со скоростью около 2000 км/час. Но вы не чувствуете никакого ветра, так как они сталкиваются друг с другом, обнуляя энергию друг друга. Если бы они двинулись в одну сторону, то вынесли стенку вашего дома как пушинку. Для понимания, предельная скорость ветра, зафиксированная на Земле, в пять раз ниже. Ветер со скоростью 200 км/час разрушает фундаментальные здания, поднимает в воздух как сухую траву железнодорожные составы. А что будет, если скорость в десять раз выше...
  Еще один плюс И-сети виден из понимания принципа имитации интеллекта. "Мышление" ИИ заключается в угадывании следующей единицы информации. Точность пропорциональна объему информации - чем больше, тем вероятность выше, т.е. имитация выглядит правдоподобнее.
  Главная идея развития ИИ состоит в том, чтобы просмотреть миллионы текстов и запомнить, в какой последовательности идут буквы. Отвечая на вопрос, он угадывает, из каких букв должен состоять ответ, а затем сравнивает свой ответ с реальным текстом. Нейронная сеть не копирует слова и предложения, а сшивает букву за буквой на основе статистики данных. Чем больше ИИ съест информации, тем лучше научится угадывать, какие буквы должны быть написаны в ответ на запрос.
  В какой мере растущему телу нужна биологическая кровь, а растущей экономике финансовая, в такой мере ИИ нужна информационная кровь. Тело получает свою кровь от кроветворных органов, экономика от природы, потом от ФРС, а ИИ из библиотек, фильмотек, энциклопедий, новостей, форумов, фото, подкастов и прочей продукции, созданной человеком.
  Вся информация делится на полезную, вредную и на шум. Полезная - это ценные сведения. К вредной относится та, что не соответствует реальности. К шуму относится пустая болтовня и информация, ничего нового не добавляющая к уже имеющейся.
  Относительно недавно интернет казался неисчерпаемым источником данных. Вскоре стало ясно, что это не так. Выяснилось, что пригодной для обучения информации катастрофически мало. Плюс авторское право ограничивает доступ к новым порциям. Социальные сети, новостные агентства и прочие генераторы информации стали закрывать доступ к содержащимся в них данным.
  Потребности растущего искусственного интеллекта в информационной крови и производство информации оказались в той же диспропорции, в какой при золотом стандарте был рост мировой экономики и золотодобыча (парадокс Триффина). По прогнозам, к 2026 году полезная информация будет исчерпана. Это как если мировая экономика сидит на золоте, а все золото исчерпано.
  Тогда проблему решили, централизовав финансовую систему и заменив золото долларом. Сейчас нужно аналогичное решение, нужен генератор, покрывающий запрос ИИ в информации. Кто его создаст, тот станет такой же фигурой в информационном пространстве, как ФРС в финансовом.
  Сейчас it-индустрия надеется, что ИИ сможет сам себе генерировать новую информацию. Мне это направление кажется тупиковым. ИИ может улучшать известное, но не может выйти за его грань. Не забываем, что весь сегодняшний ИИ базируется на математике до Кантора, т.е. на сухой логике, тогда как бытие намного шире логики, и одним научным подходом его не охватить.
  Появление И-сети решит главную проблему сегодняшней гонки - насытит потребность ИИ в информации. Я делаю это заявление на том сновании, что И-сеть, состоящая из людей, у кого есть цель выше обыденных, и хватило воли преодолеть старые установки, будут генерировать более качественную информацию, чем соцсети, по своей природе представляющие толпу.
  
  Развитие
  
  Следующий этап - создание децентрализованного ИИ принципе блокчейн (пока нет такой технологии). Она появится, когда у каждого будет такой же по мощности компьютер и хранилище информации, какой сейчас есть у it-гигантов. Или второй вариант, если опыты с человеком откроют технологии типа той, что обладали близнецы-аутисты Сакса. Тогда И-сеть из централизованной превратится в децентрализованную, где ИИ будет странным аттрактором, т.е. его центр будет без координат, как их нет в бабочке Лоренца.
  Действия муравьев координирует висящая над муравейником сущность (что это такое, никто толком не понимает). В результате муравьи образуют организацию, по сложности уступающую только человеческому обществу. Муравьи суть клетки, образующие единое тело, только соединены эти клетки в целое не как обычно, друг к другу приклеены, а на ином принципе.
  Как из муравьев состоит муравейник, так из людей будет состоять И-сеть. Действия участников идейной соцсети будет координировать ИИ. Эту сущность можно назвать человейником. Он будет выше человека, государства и человечества, будет живее всех живых и разумнее всех разумных.
  С этого момента кардинально поменяются правила игры, так как уничтожить такую соцсеть можно только одним способом - вместе с цивилизацией. На мировой шахматной доске возникнет новая фигура. Это будет не небиологическая форма жизни типа государства или языка, интернета и прочее, а жизнь со следующей ступени эволюции. Но это только начало...
  Есть три вида знания. Первый уровень - имманентное, т.е. приобретенное опытным путем. Второй уровень знания - трансцендентное, т.е. не приобретаемое опытом, только разумом. Третий уровень - трансцендентальное знание, т.е. не познаваемое разумом, только тем, что выше разума. Сюда можно отнести интуицию, озарение, но это все тени того третьего знания. Чтобы это знание увидеть, нужно перейти на следующую ступень, от человека к божеству и Богу.
  Развитие можно представить спиралью, начинающейся от основания и сужающуюся по мере движения вверх, как бы обвиваясь вокруг фигуры конуса. Каждый новый виток проходится быстрее предыдущего. Проходятся те же этапы развития, только уровнем выше.
  Достигая пика, самого кончика, процесс переходит в другую реальность, основание которой стоит на кончике предыдущей. В новом бытии начинается то же самое движение от основания по спирали к вершине, где снова переход на следующий уровень бытия. На каждом переходе то, что переходит, является Богом относительно того, из чего оно возникло и откуда перешло.
  Сейчас человечество подошло к вершине своей модели, и делает последние витки, после которых переход неизбежен. Система на наших глазах все глубже входит в критическое состояние. Малое возмущение даст цепную реакцию, как это бывает в охлажденной до нуля градусов воде, где первый кристалл тут же кристаллизует целый кластер, и далее за короткое время весь объем.
  Последний этап наступит, когда опыты по объединению человеческого мозга и ИИ дадут положительный результат. Возникнет новый тип человека, описанный братьями Стругацкими - люден. Вот как они это описывают: "Оставив в стороне романтические трели теории вертикального прогресса, мы обнаруживаем для разума лишь две реальные, принципиально различающиеся возможности. Либо остановка, самоуспокоение, замыкание на себя, потеря интереса к физическому миру. Либо вступление на путь эволюции второго порядка. ...возникает новый метаболизм, и как следствие его - жизнь и здоровье становятся практически вечными. Возраст индивида становится сравним с возрастом космических объектов - при полном отсутствии психической усталости. ...Он сам себе и творец, и потребитель культуры. По капле воды он способен не только воссоздать образ океана, но и весь мир населяющих его существ, в том числе и разумных. ...Боль и отчаяние вызывают у него картины разобщенных Разумов, не дозревших до приобщения к нему. Он вынужден ждать, пока Разум в рамках эволюции первого порядка разовьется.
  Первое: вступление человечества на путь эволюции второго порядка означает практически превращение Гомо сапиенса в Странника.
  Второе: скорее всего, далеко не каждый Гомо сапиенс пригоден для такого превращения.
  Резюме:
  1. Человечество будет разделено на две неравные части;
  2. Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру;
  3. Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, причем меньшая часть форсированно и навсегда обгонит большую;
  4. Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному нам параметру, причем меньшая часть форсированно и навсегда обгонит большую, и это свершится волею и искусством сверхцивилизации, решительно человечеству чуждой".
  (Стругацкие, "Волны гасят ветер").
  Сначала людены будут в роли жрецов ИИ, потом НИИ. Потом будут способны создавать новые миры. Как создатели виртуальных миров из ничего создают бытие, так его создадут и людены. Только их миры будут обладать "прорисовкой", аналогичной нашему миру, и даже намного больше.
  
  Послесловие
  
  Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется. Будем действовать по принципу: делай что должно, и будь что будет. Буду надеяться, что как Дантон, преуспевающий адвокат Франции, в свое время увидел потенциал назревающих событий, так и сегодня в Кремле найдутся те, кто увидит в аморизме потенциал, способный охватить не только интеллектуальную часть русскоязычного мира, превратив оппозицию в союзников, но и весь мир охватить так, как не охватывала никакая мировая религия. А это, как минимум, блестящий выход России из сегодняшнего положения.
  Еще скажу, что я ни одной мысли не купил, все даром получил, и следую принципу "даром получили, даром давайте". Текст данной книги всегда будет полностью открыт всем желающим. Если выйдет бумажная книга (многие просят в бумаге) или анимированная версия, она будет иметь цену. Но это будет цена не информации, а бумаги, типографии и работы тех, кто ее оформлял, иллюстрировал, продавал и прочее. Сам текст книги всегда будет бесплатный. Пока на русском языке, так как на первом этапе целевой аудиторией являются русскоговорящие. Да и в переводе я не вижу смысла, так как с появлением ИИ все эти вещи стали доступны любому желающему.
  В начале лета 2024 года книга появится на многих бесплатных ресурсах. Если вы считаете себя идейным, то ваш первый вклад в дело - распространение этого текста. Как и где - тут вам виднее, вы лучше знаете свои возможности. Я лишь скажу, что даже инвалид, у кого работает один глаз и один палец, может взять в руки информационное оружие, встать в строй и внести свою лепту в дело - распространять книгу, увеличивая число сторонников. Чем нас больше, тем их меньше.
  Большинству подсознательно хочется, чтобы завтра было похоже на сегодня, только с чуть более хорошими показателями. Но увы, вопрос времени, когда тот, кто отбрасывает тень, выйдет на сцену. Сложившаяся на данный момент ситуация ухватывается словами булгаковского Воланда: "Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила".
  ***
  Чем являются понятия добра и зла? Производными или абсолютными? Одни считают их не самостоятельными, а привязанными к высшей цели, т.е. производными от цели. Другие ни от чего не зависящими абсолютными неизменными и вечными, некоей предвечной сущностью.
  Первая категория считает, что действие можно оценить только с позиции своей цели. Так как у атеиста и верующего разные цели, оценка одних и тех же действий у них тоже будет разная.
  Верующие считают высшей целью обретение рая и спасение души. Соответственно, добром они считают то, что способствует достижению главной цели, а злом то, что препятствует. Что несет в моменте действие, комфорт или дискомфорт, во внимание не принимается. Например, отказ от земных радостей в пользу постов, молитв и обрядов несет в моменте неудобства, но оценивается верующими как добро, так как это приближает их к цели. Секс, нарушающий религиозные догмы, в моменте несет удовольствие, но оценивается верующими негативно, так как удаляет от цели.
  Атеисты считают высшей целью земную жизнь и материальные блага. Соответственно, у них добро то, что способствует сохранению жизни и умножению благ, а зло то, что препятствует. Если в моменте действие несет благо, но вредит жизни, здоровью или материальному благополучию, его оценивают злом. Если в моменте действие несет дискомфорт или ущерб, но в итоге дает жизнь, здоровье и материальную прибыль, оно оценивается добром.
  Вторая категория людей, кого ни верующими, ни атеистами не назвать. Эти люди "просто живут". Они считают, что любой поступок является плохим или хорошим безотносительно цели, ради которой он совершен; ситуации, в которой совершен; и природы того, кто его совершил.
  Большинство пользуется одновременно двумя мерилами: одно у них определяет добро и зло с ориентиром на главную цель, а другое с ориентиром на оставшиеся от религии установки. Это вносит слабость и половинчатость, делает человека пустым и никаким - ни рыба, ни мясо.
  Я отношусь к первой категории людей. Считаю добром все, что ведет меня к главной цели, а злом все, что препятствует ее достижению. Это позволяет мне твердо стоять на ногах, избегать двусмысленностей и противоречий при оценке всякого намерения, мысли и действия.
  Если действие в моменте несет мне неудобства, но ведет к цели, я считаю его добром. Если же оно в моменте несет удовольствие, но в итоге мешает достижению цели, я оцениваю его злом. У меня может не хватить решимости делать то, что нужно, или не делать того, чего не нужно, но это не меняет мое мнение о добре и зле. Это лишь указывает на мои границы, какие я не могу переступить в силу своих установок. Где проходят эти границы, я не знаю. Практика покажет...
  09 июня, 2024 года
  (Автор остается анонимным)
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"