Есть в моей семье традиция - ронять детей с санок. Будучи маленькими, большинство из нас подверглось этой участи. Участью, конечно, это было только для родителей детей - последние-то нисколько не расстраивались падению в сугроб. Ведь лежать в нем мягко, и можно любоваться звездным небом. Неважно, что в черте Москвы их, звезд, не видно на буром небе - все равно они где-то там, и мы, будучи детьми, точно знали это.
Все началось с моей мамы. Начало было положено, когда во время длительной прогулки был потерян валенок. Шел дедушка как-то раз в гости к родственникам, жившим в частном секторе, и по достижению цели бабушка обнаружила наличие только одного валеночка на ножке дочери. Дед немедленно получил за это такой убедительный выговор, что он сразу же пошел по их маршруту обратно. Валенок был найден, а голова деда спасена от подзатыльника.
Когда мама подросла, то подрос и масштаб ее теряния. Во второй раз дело не ограничилось сапожком - маму потеряли всю целиком. Холодным декабрьским утром дедушка спешил на работу, везя дочурку в санках. Он так торопился успеть вовремя, ведь пропускная система не прощала опоздания даже на минуту, что не почувствовал изменения веса санок и обнаружил пропажу через добрых пятьдесят метров. Как и в истории с валенком, он бросился назад. Мама лежала под снегопадом и с любопытством взирала на снежинки.
И вот мама выросла, с отличием окончила физфак МГУ, после чего родила троих детишек - меня и двух моих старших братьев. Но генетика - штука такая, традиция с зимним терянием детей, расцвела пышным цветом.
Мой страший брат тоже поучаствовал в этом приключении. Мама шла зимним вечером на остановку вместе с отцом ее мужа - дедом Эдиком. Само собой, они вели веселую беседу. И уже достигнув цели обнаружили, что Вова куда-то пропал. Переглянулись и были готовы уже к спринтерскому забегу по утоптанному снегу, но ребенок облюбовал сугроб совершенно недалеко - в каких-то пяти метрах от родственников. Никто не замерз, и мама отделалась легким испугом.
Моего среднего брата и меня саму никто не терял. Зато во время семейной поездки в Великий Устюг я посидела на коленях у Деда Мороза. Тогда он казался самым настоящим, взаправдашним. Его роскошная красная шуба, кривой посох и белая, как тот самый сугроб, борода внушали безоговорочное доверие всей толпе разинувших рты детей. Помню, как сидела на коленях у зимнего волшебника и даже отвечала на какие-то его вопросы. Жаль только, что катание на санях, запряженных настоящими оленями, я вспомнить уже не могу.
Но я тоже выросла, провожу выставки художественных работ, собираюсь издать книгу и вообще хорошо отблагодарила родителей, которые умудрились ни разу меня не потерять.
Такой же успех ждал моего среднего по возрасту брата, второго ребенка в семье. Когда вырос он, то стал заниматься образовательными проектами для школьников. Целый год прожил в Сочи со своей женой, где руководил целой толпой подростков. А Сочи, как известно каждому гражданину нашей страны - место ежегодных визитов президента Владимира Владимировича. Шел он как-то по коридору, а дети со всей своей непосредственностью останавливают его и говорят, что, мол, у их преподавателя сегодня день рождения, поздравьте его, пожалуйста. Президент - человек не гордый, спросил у брата имя и, пожимая руку, поздравил с праздником.
Старший же брат, который належался в сугробе в свое время, руку президенту не пожимал. Но это не значит, что он не добился больших успехов как в работе, так и в своем общественном хобби.
Но это уже совсем другая история. А закономерность вполне очевидна - зимние падения в сугроб обеспечивают их обладателей какой-нибудь эпичной общественной историей.