Невротическое моргание зеленого креста за стеклом заднего вида порождало во мне нешуточную тревогу. Казалось, что это - согнал светофора, который вот-вот зажжется красным светом, чтобы запретить моим поискам продвинуться к цели.
Нужно было возвращаться на набережную. Довести задуманное до конца, а не бросать не закончив. Таким образом я вернулась к Москве-реке и снова поползла вперед, прорываясь сквозь липкую паутину тумана. Я надеялась, что мне не придется бороться еще и с гигантскими пауками ностальгии по былым, лучшим временам. Ведь пауков я страшно боялась. Каких-нибудь змей - нет, но восьмипалые членистоногие заставляли червячка сосать под ложечкой, которой был готов вычерпать ею все самообладание. Нет, хватит, нельзя думать об этом. А то вдруг в этом Городе мысль материальна.
Сейчас я проезжала мимо красных стен Кремля, которые казались пористыми губками, впитывающими в себя всю грязь окружающего пространства с тем, чтобы выдавиться в душу вонючей жидкостью. Я и впрямь чувствовала, как сердце приобретает серый оттенок и начинает вонять тухлым мясом. Не слишком эффективный инструмент для прокачки по венам крови, тем более что она тоже стала густой и какой-то зернистой и драла сосуды ужасным ознобом. Да, следовало в аптеке взять градусник. Выпитое жаропонижающее возымело нулевой эффект.
Стены Кремля были такого же оттенка, как мое стремительно протухающее сердце. На верхушках башен клубилась гнилостная белая пена низко висящих облаков. И, конечно, никакая иллюминация не работала. Сказать честно - хотелось поскорее лечь спать на заднем сидении машины, убаюкивая себя надеждой на то, что, когда я проснусь, весь этот ужас останется позади, растворится тем же туманом, что окутывает сейчас улицы этого Города, с первыми лучами Солнца. Хотелось, но, применив не дюжее усилие воли, я приняла решение отправиться в царство Морфея тогда, когда часы покажут обычное время для отхода ко сну. Благо, они здесь работали, и, как я надеялась, делали это исправно. Не хватало только, чтобы в одном часе Здесь помещалось несколько тысячелетий.
Кремль остался позади. Я решила поехать в Строгино. Во-первых, там много воды, и по ее часам можно будет достаточно точно определить то количество времени, что у меня еще было. И, во-вторых, здесь жили мои близкие друзья, которые на досуге увлекались всяческой эзотерикой. Почему-то я была уверена, что мифологенное мышление приведет меня в конце концов к какому-то ответу, пусть даже и неприятному. Все лучше, чем уходить со склизкими потрохами в трясину неизвестности.
Чтобы достичь дома друзей, пришлось включить навигатор на телефоне. Вопреки опасениям, он стабильно работал. Вообще это было нелогично и странно. Если во всем Городе закончилось электричество, то работающие вышки связи вряд ли будут продолжать функционировать. Но, как бы то ни было, они продолжали.
Вот, наконец, и заветный двор. Снова бросив машину посреди и без нее узкого проезда, я привычно бросила взгляд на окна двенадцатиэтажки. И тут сердце пропустило с десяток ударов - в нескольких окнах горел свет. Я изо всех сил надеялась, что эти желтые прямоугольники принадлежат нужной мне квартире, поскольку не помнила верного расположения окон у друзей.
Вылезла из машины. Захлопнула приветливую салатовую дверь, которая при имеющемся освещении тоже казалась пожухлой, как листья несвежего салата Айсберг. Оставалось только преодолеть преграду из домофонных и лифтовых баррикад. Сердце, чтобы наверстать все пропущенные удары, начало биться больной птицей о ребра. Я встала у домофона. Телефон услужливо подсказывал номер квартиры, этаж и код от подъездной двери. Почему-то внутри поселилось сопротивление самой идее куда-то к кому-то идти. Ведь если это сделать, то пути обратно уже не будет, и придется разбираться во всем происходящем. А так хотелось оставаться незатронутой никаким ситуациями в этом непонятном мире, сохранять нейтралитет и просто переждать сумрачный период, чтобы потом никогда не вспоминать об этом пережитом.
Глубокий вдох. Медленный выдох через нос. Набрать код домофона и на мгновение, показавшимся вечностью, замереть в ожидании ответного пиликанья. Спустя несколько сот жизней оно, наконец, раздалось. И это было пропускающее пиликанье. Я нервно улыбнулась и ворвалась в зев подъезда. Все. Осталось совсем чуть-чуть - подняться на двенадцатый этаж. Даже если лифт откажется работать, сейчас я смогу взлететь туда быстрее любой птицы по пожарной лестнице. Но лифт исправно работал и поприветствовал меня гнусавой мелодией без настроения. Хоть какие-то звуки - я уже начала привыкать к непрошибаемой тишине этого Места.
Сердце колотилось все быстрее и быстрее. Наверное, пульс у меня сейчас зашкаливал. Спустя еще несколько сот жизней кабина все-таки остановилась. Стараясь идти как можно тише (сейчас соблюдение тишины казалось необходимым под страхом быть обнаруженной) я подкралась к дверному замку друзей. Нажать кнопку звонка. Услышать его приглушенный сигнал в квартире. Прислушиваться, не раздадутся ли по ту сторону двери шаги.
Раздались. Вопрос "кто?". Ответ "это я. Соня". Звук открывающегося замка. Получилось. Хвала богам.