- Восток или запад, а дом - лучше, - выдохнула Жаклин, заходя в прихожую и расстёгивая на ходу молнию пуховика. Александр остался на улице загонять машину. Девушка стянула верхнюю мокрую одежду, и, прихватив стул из кухни, отправилась в гостиную. Отопление здесь было уже включено, поэтому она поставила стул почти по центру комнаты и развесила на его спинке куртку.
Разложив на сиденье влажный мохеровый шарф, Жак направилась в ванную. Быстро вымыв руки, побежала на кухню и, включив плиту и достав сотейник, поставила его на огонь. Пока сковорода накалялась, девушка перебрала кусочки мяса, выложив наверх те, что хотя бы с одного боку были покрыты жиром, после чего начала их один за другим выкладывать в разогретую посудину жиром на дно. Покрыв таким образом всё днище и вывалив сверху оставшееся мясо, она сделала потише огонь и, услышав, как открывается входная дверь, стремглав бросилась в душ.
- Оу, уже вкусно пахнет, - повёл по воздуху ноздрями вошедший Алекс. Сняв свою мокрую дублёнку и заглянув на кухню, которая оказалась пуста, если не считать наполнившего её под завязку дурманящего запаха поджаривающихся свиных шкварок, и прислушавшись к шуму воды в ванной, парень направился в гостиную.
Увидев там висевший на спинке стула пуховик, он аккуратно разложил на диване свою дублёнку и пошел в кладовую за дровами - в такую погоду не развести огонь в камине, с его точки зрения, было большим упущением или ещё большей ленью.
Пока он возился с огнём и дымом и звонил в гостиницу насчет точного прогноза погоды, Жак вышла из душа и опять так же, стремглав, бросилась к сковороде. Жир немного вытопился, мясо пустило сок. Девушка, перемешав будущую вкуснятину (она в этом не сомневалась), достала из холодильника ананас.
- Мой Бог, Сасенак, какие запахи! - Александр вошел в кухню и первым делом заглянул в сотейник. - Это уже можно...- он хотел было сказать "сожрать" - именно это слово было адекватно силе его голода - но вовремя спохватился и сказал: - употребить?
- Нет, конечно. Оно же сырое. Неужели ты не видишь? - назидательно возмутилась Жаклин, срезая кожицу с ананаса.
- Да? Сырое? Нет, не вижу. По мне так оно уже вполне... Ладно, я пока - в душ, - он отодвинул девушке волосы на шее в сторону и чмокнул её в оголившееся местечко.
Пока мужчина принимал водные процедуры, женщина переоделась из гостиничного махрового халата в свой, домашний, из тяжелого натурального японского атласа. Самым интересным в этом халате был его цвет - абсолютно чёрный, насыщенный, сочный, бескомпромиссный, без оттенков и нюансов. Как называла его сама Жаклин: - "Цвет "Мерседеса" представительского класса". Халат походил на отполированный черный автомобиль президента или премьер-министра страны и даже, застёгиваясь на все пуговицы, вверху заканчивался высоким официальным, чопорным воротником-стойкой.
- Ого! - не выдержал с порога Александр - халат струился вокруг стройного женского тела как чёрный водопад. Так и хотелось набрать полные ладони такой вот гладкости и шелковистости, а ещё лучше - провести по всему этому руками и почувствовать все мягкие, нежные изгибы под ним.
- Что? - в испуге оглянулась на него Жаклин.
- Ничего,- старательно замотал головой юноша и невинно захлопал своими "тюльпанами", как будто его поймали пришедшим домой с годовой подшивкой "PlayBoy". В его глазах бесенята шаркали по полу копытцами, пожимали плечами и в недоумении разводили руками.
"Это тебе за мохеровый свитер!" - подумала мстительная Жаклин и, чтобы закрепить свою маленькую победу, прошла к мойке так, чтобы этот любитель "PlayBoy" увидел на её ножках кокетливые комнатные сапожки угги бело-кремового цвета с черными помпонами на боках.
И он увидел.
"Фак! - пожевал юноша губы, оценивая обстановку и чуя в воздухе "жареное" уже и в переносном смысле. - Ну что же... доктор Фортескью, кто я такой, чтобы вам отказывать!" - улыбнулся он про себя и, войдя, остановился у стола. Присев на его краешек, юноша скрестил вытянутые длинные ноги и сложил руки на груди. От греха подальше.
- Ты давно научилась готовить? - спросил он с интонациями начала долгого разговора.
Жаклин, вымывая разделочную доску и уже приготовившись было почувствовать его ладони на своём теле сзади, слегка вздрогнула и чуть повернула голову к плечу.
- Я ещё не научилась, - тут же взяла она себя в руки.- Это невозможно. - Девушка закрутила кран и стряхнула воду с доски. - Готовить учатся всю жизнь. - Она подошла к другому краю стола и, уложив очищенный ананас на доску, принялась выковыривать из него "глазки". - Но к плите я стала сразу же, как только дядюшка забрал меня из частной школы. Очень хотелось быть ему хоть чем-то полезной. - Она чистила плод по спирали, отрезала готовые части и укладывала их на доску. - А потом, спустя некоторое время, выяснилось, что я люблю это делать. Мне нравится.
- Ты, наверное, умеешь делать даже мороженое.
- Оу, это незаживающая рана! - Как только всплыла тема её любимого лакомства, Жаклин тут же отодвинула на потом и свой замысел, и ананас. - Я очень много раз пыталась приготовить его сама. - Девушка выпрямилась и принялась разговаривать, глядя на своего собеседника. - Хотелось научиться это делать и в будущем поэкспериментировать со вкусами и наполнителями. - Она сделала круговые движения в воздухе ножом. - Максимум, чего я добилась, это съедобности. - Она обречённо махнула рукой и опять нагнулась к плоду. - После этого, если я хочу поэкспериментировать со вкусами, я беру обычный пломбир и смешиваю его с... ну допустим, с сухим шампанским.
- А что тебе ещё нравится, кроме как готовить? - повёл плечами Александр , наблюдая, как его кухарка прошла к плите помешать мясо, и халат на её изгибах "заиграл" своими отливами как нефть. Юноша передёрнул руками на груди и поменял местами ноги.
- Ну-у-у... ещё мне нравится спать, гулять с Сулой. А ещё читать.
- Ты и сейчас читаешь?
- Я читаю всегда. - Закончив с ананасом, Жаклин прошла к буфету и достала с верхней полки большую тарелку.
- И что ты всегда читаешь?
- Сейчас что-нибудь посовременней,- она грустно улыбнулась и принялась нарезать ананас на такие же кусочки, как и мясо. - Хочется быть в курсе... иметь представление. - Она вывалила с доски в тарелку горку нарезанного благоухающего тропического плода. - Хоть я не прочитала ещё даже всего Маркеса и Ремарка, но тем не менее. Но и каких-то особенно креативных авторов типа Пинчона, Бретона с их сюрреализмом и постмодернизмом, или Супо там...Тцара, Гэдис с их дадаизмом, я не читаю. Прочитала несколько работ и вернулась к Верберу, Бегбедеру, Лу. Очень понравилась Джоанн Харрис и её "Шоколад", "Поправки" Франзена. Короче, больно уж крутой модернизм я не потребляю, но и дамских романов тоже не читаю.- Докрошив плод, Жаклин отставила тарелку с горкой ананасных кубиков.
- Вот как? - выгнул Александр свою идеальную бровь. - Я думал, все женщины без ума от дамских романов.
- Ты не дослушал, - взглянула она на юношу из-под невидимых очков, направляясь к холодильнику за сыром. - Я их сейчас не читаю, потому что когда-то перечитала, наверное. Дочиталась до того, что меня от них стало тошнить. С тех пор - не могу.
- И когда же это "когда-то"? С дядюшкой в экспедициях?
- Не угадал, - высокомерно вскинула подбородок Жаклин, попутно рассматривая упаковки и мягкого сыра "Cabok", и твёрдого "Teviotdale". - Меня на них в Университете подсадила Лизи, подруга. Мы вместе глотали том за томом, менялись книжками, обсуждали героев, любовные сцены. - Жаклин принялась соскребать размокшую белую технобумагу с мягкого сыра. - А потом надоело обеим. Я как-то совсем недавно, этой весной, кажется, - девушка дунула на падающие на лоб волосы, - пыталась вернуться к ним, но... не смогла - ощущение какой-то незрелости, недоразвитости что ли. Так что, или ваш МакЮэн, или - поспать. - И она принялась нарезать продукт на довольно толстые, короткие полоски.
Повариха болтала без умолку как ни в чем не бывало, пластая сыр и иногда поглядывая на своего слушателя, оценивая результаты своих трудов.
- Интересно, у них тут есть тёрки для овощей, или придётся твёрдый сыр тоже кромсать ножом? -подойдя к буфету, она открыла дверцу правого нижнего отделения и, нагнувшись, стала заглядывать внутрь. - Можно, конечно, и покромсать, но хотелось бы засыпать ровным слоем. - "Даже если он поймёт, то кр..."
- Не шевелись, - прозвучал сзади низкий хриплый голос.
- Что? - попыталась было выпрямиться и оглянуться она, но ей на спину уже легла властная сильная мужская ладонь и, надавив, вернула в исходное положение.
Рука эта тут же жадно принялась скользить вверх- вниз по прогнувшейся девичьей спинке, а вторая в это время нащупала внизу упругую грудь под шелковистостью халата и начала её сминать, тормошить и играть возбуждёнными сосками. В разрез попки упёрлось нечто странное, непонятное, по ощущениям очень сильно напоминающее эрегированный мужской член довольно внушительных размеров. Оно слегка потёрлось меж её ягодиц, насколько слово "тереться" подходит к японскому атласу.
Александр застонал.
- Тот, кто придумал такую материю - гений, - оформил он свою мысль. Руки, обследовав спину и грудь, принялись за ягодицы, которые поместились в них почти полностью. - Но ты вкуснее.
Жаклин почувствовала, как сзади подол халата начал задираться.
"Ну наконец-то! - только и успела подумать она про себя. - А то я уже..."
- Т-т-т-твою... ма-а-ать... - почти что взвыл мужчина. - Чтоб меня!
"Бах!" - как бы согласившись с ним, отрезала путь к отступлению захлопнувшаяся дверца нижнего правого отделения.
Александр, чуть подтолкнув девушку вперёд, грудью уложил её на столешницу буфета. Он прикоснулся подушечкой большого пальца к области копчика, поскольку на Жаклин не было трусиков, и провёл вниз одним движением меж её ягодиц и складочек. Она была уже готова.
Юноша выпихнул из себя в секунду несколько совершенно не похожих друг на друга звуков, после чего проделал всё тоже самое, только всей ладонью.
- Ч-ч-че-ерт... - он опустился на одно колено и, раздвинув пальцами её складочки сзади, принялся вылизывать всё, что было между ними.
Жак закусила нижнюю губу и раздвинула ноги до ширины плеч: сначала своих, а потом и Александра.
Который в это время руками то поддерживал её складочки, то принимался жадно лапать и мять ладонями сзади нежные ягодицы и бёдра, то даже старался совмещать два этих занятия. Утолив свой голод в соках своей любимой женщины, парень поднялся и, достав из штанов на свет Божий свой разрывающийся от жажды бурной деятельности член, тут же буквально с разбега вогнал его в тело девушки до упора.
- А! - закричала Жак как от боли.
- Пф-ф-ф...
У обоих опять начались проблемы с дыханием - их распирало.
- Мой Бог... - еле выдохнул парень. - У! - вскрикнул он, одновременно и толкнувшись вперёд, и насадив Жаклин на себя.- Малыш,- продолжил он задирать ей халат чуть ли не до самых лопаток,- я тебя сейчас просто оттрахаю. - Он легонько шлёпнул по белой голой округлой ягодице и опять смял её пальцами. - Тупо.
- Как, - еле дыша, выпихнула из себя "малыш", - интересно.
- А-ха-ха... - сдавленно засмеялся юноша. - Ну что же...
Буфет спасло только то, что он был новый и задвинут в угол. При каждом толчке Алекса передние, а через раз и задние ножки отрывались от пола и гулко стучали наподобие сердца огромного животного. Посуда, под "аккомпанемент" всего остального содержимого во главе с кухонным комбайном фирмы "AEG", звенела и гремела как во время землетрясения в Чили 1960-го года. Партию "колоратурного сопрано"* выводили три французских бокала для вина с высокими тонкими ножками, стоявшие на нижней полке верхнего отделения. Два из них, либо более умные, либо менее выдержанные, сразу же предпочли принять горизонтальное положение и просто кататься из угла в угол, дабы уцелеть. Третий продолжал стоять и упал, уже только когда затрясло основательно. В наказание за гордыню он остался без ножки.
Но ничего из этого абсолютно никого не смущало и не останавливало - Александр делал своё дело и, судя по всему, планировал довести его до конца, даже если бы на осколки грозила разлететься на весь хайлэндс вся стеклянная веранда.
Жаклин схватилась руками за боковушки буфета, чуть приподняв голову над столешницей. Юноша держал её за кости таза, подставив свои пальцы под зону бикини, чтобы она ничего себе не надавила.
Сейчас парень не занимался сексом и не блаженствовал. Он не чувствовал эмоционального контакта с девушкой и поэтому не ждал отклика и не рассчитывал на него. Он просто брал. Брал и пользовал. Он трахал. В этом соитии в жанре "секс минус любовь" было больше драйва, чем прямолинейного удовольствия.
Оно получилось обалденным и, самое главное, чертовски желанным и своевременным. Поэтому ничего удивительного, что юношу охватило чувство свободы от привязанности и влюблённости в эту девушку, и от этого его сексуальная агрессия множилась многократно. Он понимал, что безумствует и звереет, но ничего не мог с этим поделать. Да и не собирался. Ему хотелось долбать и долбать своим членом её лоно, не заботясь о том, получит ли она свой оргазм или нет. Парень оторвал левую руку от её таза и опять, ткнув большим пальцем в районе копчика, начал спускаться им ниже. Но на этот раз, проследовав только лишь до отверстия её попки, он, вогнав туда палец сначала по ноготь, а потом и по вторую костяшку, схватился ладонью за её ягодицу, после чего разъярился вконец.
В этот момент ему стало плевать, что она чувствует и насколько ей всё это нравится или не нравится. Примерно как это случалось у него давно, с другими девушками, которых ещё тогда красавчик сравнивал с машинами стритрейсинга, когда он утапливал педаль газа в пол, разгоняя агрегат с ноля до сотни за восемь секунд, и выжимал из него всё до капли, только бы прийти к финишной черте первым, если не вообще единственным.
И он пришел. Это был поистине настоящий финиш.
Звук его рёва вырвался из стен кухни, ударился о стекло веранды и будто заметался в панике, не имея выхода из ограниченного пространства помещений, ринулся на второй этаж. - Аааа...- испытывал на прочность акустические способности дома Александр , продолжая вколачиваться в девушку, со всей силы сжимая её в руках, и изливать в неё своё семя.
Только когда приступ яростного, нестерпимого удовольствия прошел, и как только парень осознал: кто он, где он, что с ним и кто виноват, молниеносно принял решение, что делать. Выйдя из Жак и рывком выпрямив её, он развернул девушку к себе.
- Малыш... - с каким-то бессилием начал целовать её губы, а рукой полез под подол халата.
- Нет. - Вырвавшись из плена его рта, Жаклин, так же, еле дыша, схватилась обеими руками за запястье. - Нет, - высвободилась она из плена его рук и, сделав пару шагов к плите, выключила конфорку под сковородой.
- Что? Почему? - Александр поправил свои спортивные штаны и, всё ещё не восстановив дыхание, плюхнулся на стул и потянул за руку свою девушку к себе на колени. Он продолжил лихорадочно водить руками по её телу в этом халате, изобретателя материала которого уже причислил к гениям, приближаясь к месту бикини.
- Нет, - Жаклин одной рукой обняла его за плечи, а второй еле успела придержать наглую мужскую ладонь в опасной близости от своего лобка. - Будешь должен.
- Должен? - "тюльпаны" прищурились. - Ну и что это значит?
- Потом, - посмотрела на него из-под приопущенных век девушка. В уголках её губ играла ухмылка. - Всё потом. А сейчас, если позволишь, я хотела бы закончить с обедом.
Александр на мгновение "завис". Потом проморгался.
- А, да, обед, конечно, - он чмокнул её в щечку. - Конечно, тебе нужно закончить с обедом. - Юноша уже хотел было отпустить своего "повара", но понял, что это не так-то просто - руки как намагниченные "утюжили" и "утюжили" халат на её теле. Жаклин попыталась было встать сама, но на неё тут же надавили его ладони, удерживая на коленях.
- Алекс... - выпрямилась девушка.
Тот остановился и упёрся лбом в её плечо.
- Чертов халат, - но развёл-таки руки в стороны.
- А ты думаешь, мне было легко, когда ты почти весь день маячил у меня перед глазами в этом своём мохеровом свитере? - высказала наконец-таки всю свою боль Жаклин, направляясь из кухни в спальню за трусиками.
Александр в непонимании сдвинул брови, но потом взгляд его просветлел, лицо разгладилось, в глазах заплескалось понимание и ликование.
- Я пойду, посмотрю, как там камин, - сказал он и тоже вышел из комнаты.
Жаклин, обжарив со всех сторон мясо, уложила на него порезанный свежий ананас, перемежая его кусочками консервированного. Покрыла всё это слоем пластинок из мягкого сыра и засыпала тёртым твёрдым. Посолила, залила сиропом из банки, насыпала молотого перца и ещё розмарина, который нашла в многострадальном буфете, накрыла крышкой и сделала жар в конфорке минимальным.
Александр всё это время крутился вокруг, изображая из себя бесценного помощника. Он, по просьбе девушки, помыл несколько картофелин, которые взял с собой из Глазго и, залив их водой в кастрюле, поставил варить. Затем убрал и выкинул осколки разбившегося французского бокала, помыл в мойке посуду, которую испачкала Жаклин во время готовки, и уж по собственной инициативе доел не пригодившиеся остатки ананаса и сыров и принёс из машины бутылку виски "TheMacallan".
- Во сколько лет ты первый раз попробовал виски? - поинтересовалась Жаклин.
- Я надеюсь, ты шутишь? Какой шотландец тебе ответит на этот вопрос, если у нас маленьким детям соски обеззараживают в стакане с виски.
"Шеф-повар" засмеялась.
- Какие же вы всё-таки становитесь хвастливые, шотландцы, когда речь заходит о вашем виски.
- Ну так...если есть чем! - Александр любовно погладил красивую, удобную бутылку с жидкостью цвета жженой пшеницы, запихивая в рот остатки ананаса, после чего, чуть подняв ее, утвердительно стукнул ею об стол. - Кстати, ты тоже можешь похвастаться...в ответ.
- Мне нечем, - девушка посыпала тёртым сыром содержимое сотейника.
- Да ну?
- Угу, - она сжала губы и кивнула.
- Давай, я тебе помогу. Какое самое необычное блюдо ты ела в Китае? Что-нибудь из сушеных червячков и кузнечиков?
Жаклин повела бровями и округлила глаза.
- Ты, наверное, думаешь, что в экспедициях примерно как в отеле на Карибах - тебе готовят повара, пытаются удивить различными блюдами кухни своей страны. Ты лакомишься, наслаждаешься, отдыхаешь. Угу. Нет, всё совсем не так, мистер МакЛарен. - Девушка опять двинулась к буфету и открыла судьбоносную правую дверцу нижнего отделения в поисках специй, но наклоняться уже не стала, а присела на корточки. - Там люди работают. А работать в чужой стране, поверь мне, не так уж и приятно. К этому нужно привыкнуть. - Передвигала она по полке предметы и, прищурившись, заглядывала вглубь. - Поэтому повара в экспедициях, если их нанимают по очень строгой рекомендации прежних экспедиций в той стране, где идут работы, а не везут с собой из Штатов, допустим, что гораздо дороже, так вот, повара стараются готовить обычные европейские ходовые блюда, те, которые люди едят у себя дома. - Она, наконец, извлекла подставку для салфеток, куда вместо того, для чего она предназначалась, были втиснуты пакетики с приправами. - Потому что другой климат, другая вода, другой часовой пояс - могут возникнуть проблемы со здоровьем, которые никому не нужны, поскольку уехать в экспедицию, чтобы потом валяться там в постели, никому не интересно, поверь мне. - Подойдя к столу, Жаклин принялась перебирать и нюхать содержимое своей находки. - Все стараются держаться, а по приезду домой уже начинают заниматься своими болячками. Там не болела даже я! - гордо вскинула она подбородок и лучезарно улыбнулась. - Да и к тому же, если в экспедиции есть итальянцы, или французы, или мексиканцы, то они знать не хотят вообще никакую кухню, кроме своей. И ни одному из них невозможно вдолбить, что кроме, допустим, цуппо, или...гуакамоле, или рататуя в мире есть ещё очень много чего вкусного. - Выбрав из всех пакетиков только лишь один розмарин, она подошла к сотейнику, открыла крышку и посыпала блюдо специей.