Стук каблуков о старый деревянный пол коридора студенческого общежития колледжа Святой Магдалены в пустоте пространства отдавался эхом по стенам и, не имея выхода ввиду полного отсутствия окон, оставался в длинном узком "рукаве" помещения. Звуки эха предыдущих шагов смешивались со звуками последующих, создавая стойкий, монотонный шум с отбоем. Девушка шла ровным спокойным шагом, не маршируя как солдат на плацу, но и не стесняясь напирать на пятку, под которой был подкованный каблук добротного, с высоким голенищем, кожаного сапога от фирмы "еcco".
Она не спешила. Но и не медлила. Пусть даже в спрятанных в нагрудных карманах куртки руках, сжатых в кулачки, сквозила некоторая доля неуверенности и нервозности. К тому же несколько нагнетала ситуацию полная безлюдность и пустота помещения, в которой её шаги звучали чуть ли не зловеще. Пройдя почти весь коридор до конца, она остановилась напротив третьей двери от торцевой стены и тут же постучала. Три раза.
Тук - тук - тук.
В комнате послышалось шевеление и за ним, сразу же, приближающиеся шаги.
Дверь распахнулась.
Распахнул её высокий, красивый молодой блондин, одетый в черное трико фирмы "Nike" и горчичного цвета футболку с принтом одной из старинных эмблем "Черной стражи" - сорок второго шотландского полка Британской империи - в виде звезды с надписью поверх неё: "Black Watch". Как только он увидел, кто к нему пожаловал, его, и без того угрюмое, сосредоточенное выражение красивого лица сменилось на еще более недовольное с примесью страдальческого. К которому он, тем не менее, тут же, после молниеносного закатывания глаз, добавил изрядную долю вежливости и внимания.
Но всё-таки остался предельно сух и краток.
- Слушаю, - проговорил он, не предлагая войти.
- Я к тебе, - объяснила приветливым тоном гостья со смущенной улыбкой.
- Угу ... - блондин сделал свои фигурные губы дудочкой и опустил подбородок.
- Мне нужна твоя помощь.
- Да что ты говоришь! - взлетели в притворном изумлении длинные, идеальные брови хозяина комнаты. Как же ему всё это было знакомо - все эти "девы в беде" и помощницы, из которых первые всегда нуждаются в твоей помощи, а вторые - жаждут тебе её оказать.
Он немного помедлил, но всё же отступил с прохода.
- Ну, входи. Только побыстрее - у меня мало времени.
* * *
Чарльзу дали группу.
Группу под названием "Центр научных исследований Новой Европейской истории Оксфордского Университета". Его назначили руководителем тех работ, которыми он занимался последние четыре - пять лет. Именно своё новое назначение он и обмывал столь обильно и тщательно вчера, в воскресенье.
Звонок от Габриэля Горовица - профессора кафедры Новой истории, на которой преподавал и сам Чарльз, застал его сидящим в библиотеке и просматривающим журналы на предмет статей с последними трудами американских политологов и социологов по полипарадигмальному подходу к социальному пространству. Звонивший сообщил, что позавчера, в пятницу, на очередном заседании миди-кворума конвокации, совместно с приглашенными туда руководителями их кафедры, приняли решение именно Чарльза поставить руководителем работ "Группы Европы", как её кратко называли историки Университета, после того как месяц назад её предыдущий глава Филипп Бинни на два года уехал работать в Канаду. А уже сегодня ему, Горовицу, стало известно, что решение завизировал канцлер.
И вот тут Чарльза прорвало. Мужчина уже просто не выдержал.
Конечно, он не расплакался в следующую же секунду. И даже не рассмеялся. Но эмоциональное напряжение последних двух недель после смерти матери было настолько тяжелым и гнетущим, что первое же значимое радостное событие повлекло за собой очень мощный всплеск. Он понял, что пришло время позаботиться о психике и немного расслабиться, иначе метание между приступами стыда, волнения и беспричинного веселья на ближайшие дней пять-семь, а если не повезёт, то и дальше, ему обеспечены. И вот, чтобы избежать всего этого, мужчина решил тотчас напиться. Немедленно.
Что и проделал с большим успехом. Со счастливой улыбкой на губах и влагой в глазах поблагодарив своего коллегу за отличную, чудесную новость, он отключил телефон и, сразу же бросив все дела в библиотеке, отправился в паб.
На следующее утро Жаклин проснулась от громкого голоса мужа, доносящегося снизу, из гостиной. Она посмотрела на часы в телефоне - было без пятнадцати минут девять. Вчера немного поспав после ухода своего любимого гостя, она встала и спустилась на кухню: убрала там остатки их пиршества, заметив отсутствие своих сигарет, уложила все медицинские принадлежности в гостиной, и только после этого переоделась и легла спать дальше. Будучи под впечатлением от того, что происходило между ней и её студентом в тот день, девушка хотела немного полежать, подумать обо всём этом, но провалилась в сон быстрее, чем смогла вспомнить, с каким счетом проиграла его команда.
Под звуки голоса Чарльза она, набросив халат, спустилась вниз и застала мужа и Сулу расхаживающими по гостиной туда- сюда. Мужчину - с телефоном у уха, Сулу - с каким-то маленьким красным лоскутком в зубах. Увидев хозяйку, собака тут же кинулась навстречу в предвкушении прогулки, выронив по дороге свой строительный материал для "гнезда", и получила от Жаклин в качестве приветствия и обещания почесывание за ушками.
Судя по отрывкам фраз, Чарльз договаривался о переносе занятий и просил поискать свободную аудиторию. На нём был его тёмно-зелёный махровый халат в полоску и комнатные тапочки, влажные после душа волосы он растирал маленьким итальянским полотенцем.
- Мардж, ну я же не химию преподаю, мне не нужно спецоснащение, мне подойдёт любая обычная комната двадцать на пятнадцать футов со столами и стульями внутри, ну неужели я так много и так часто прошу! - он помолчал, прослушав ответ. - Очень надеюсь. Перезвони мне потом, хорошо? - сбросив вызов, супруг обратил внимание на свою жену. В ответ на её тревожный взгляд с налётом ожидания, он немного смутился, но тут же заулыбался.
- Доброе утро, дорогая. - Повесив полотенце вокруг шеи, Чарльз подошел к супруге, обнял её за плечи чуть повыше локтя и чмокнул в щечку. От него пахло мужским шампунем и зубной пастой. - Прости за вчерашнее, но у меня прекрасные новости:"Группа Европы" - моя.
- Правда? - тут же встрепенулась и забыла обо всём Жаклин. Она, конечно же, не планировала сегодня утром долгий, сложный разговор о непотребном виде, в котором явился вчера её благоверный, но, тем не менее, очень хотела показать ему и дать почувствовать своё негативное отношение к тому самому случаю, когда подобное поведение входит в привычку. Но раз уж всё разъяснилось так скоро и на такой радостной ноте, девушка сразу же оставила вчерашний инцидент в прошлом. - Тебя назначили?
- Да.
- Это чудесно, я очень рада за тебя, дорогой. Поздравляю!
- Спасибо. Я тоже очень рад.
- Как ты узнал? - Жаклин всё искала на его лице признаки тяжелого похмелья и не находила. Видимо, новость была для него чудесной во всех смыслах.
- Вчера мне звонил Горовец.
- Оу, ну если сам Горовец, то тогда группа у тебя в кармане. Смотри... не заважничай только, - тут же пошутила она, положив кисти рук мужчине на грудь, - ты ведь теперь руководитель.
- Руководитель - это, прежде всего, ответственность, Жак.
- Оплачиваемая ответственность.
- Да. Где-то около трети к окладу.
- Здорово! Заживёшь! То есть... заживём, я хотела сказать, - с улыбкой и заговорщическим видом потёрла ладошки меркантильная жена.
"Это очень хорошо, что у него появились успехи на работе".
- Да-а-а... - он встал сбоку и обнял её за плечи одной рукой. - Вот поднакопим немножко и полетим в Мексику, а! Помнишь, как мы мечтали?
- Помню. Можно и в Мексику. - Она высвободилась из объятий. - Но... думаю, для начала всё это дело нужно хорошенько отметить. К тому же мы уже давно у себя никого не собирали. Ты как? Может, закатим как-нибудь на днях вечеринку?
- Я с удовольствием. Когда? - поднял на неё брови супруг.
- Точно не скажу... - сразу озаботилась интриганка, - мне нужно выйти на работу, посмотреть, какое мне поставят расписание на ближайшие десять дней, и потом уже cмогу сказать, когда буду готова. Хорошо?
- Отлично. - Чарльз опять слегка прижал её к себе - он любил весь белый свет.
- А сейчас давай я что-нибудь приготовлю, и мы вкусненько поедим. Ты выгуливал Сулу, кстати? - девушка в очередной раз высвободилась из объятий.
- Вывел её только на пять минут. И уже попил чаю. Осталось только переодеться, и я должен бежать. - Муж всплеснул руками. - Горовец велел мне сегодня утром явиться сразу на кафедру - принимать дела. Нужно определиться с датой вводного собрания, я буду его вести и должен к нему тщательно подготовиться. Не помешает зайти в группу: посмотреть бумаги Филиппа, и что у него там в электронном виде, поговорить с ребятами - в общем, дел по горло. Но думаю, к вечеру я буду дома - занятий у меня сегодня немного - только одна пара, и то, если Мардж найдёт аудиторию, а если нет, то и его придётся вынести из расписания. А ты? Какие у тебя планы? Как ты, кстати, себя чувствуешь?
- Я здорова. Сейчас позвоню в больницу, спрошу, кто там сегодня из терапевтов сможет меня принять - зайду закрою больничный.
- Встретимся вечером?
- Угу. - Почесала затылок Жаклин.
- Я побежал. - Муж поцеловал еще раз жену в щеку и направился было на второй этаж. - Кстати... - не успев сделать и шага, он тут же развернулся, - а как я оказался на диване в кабинете? Я сам пошел в кабинет?
- Нет. Это я тебя туда дотащила. - Жена даже глазом не моргнула.
- Ты? Одна? - Чарльз потоптался на месте.
- Нет, не одна. - Она в шутливой гордости вскинула подбородок.
- А с кем? - простодушно заморгал глазами муж.
- С Сулой! - выкрикнула девушка и рассмеялась.
- Жа-а-а-ак, ну зачем ты надрывалась... - он опять двинулся к ней, чтобы обнять, - нужно было оставить меня на диване в гостиной - он и удобней и ближе.
- Нужно было пить меньше, и тогда бы ты сам смог выбрать себе лежбище.
"Лучшая защита - это нападение".
- Да, ты права. Но ведь не каждый же день дают руководство группой, правильно? - мужчина опять приблизился. - Извини меня. - И виновато поцеловал жену в лоб.
- Извинения приняты. Кстати, вчера при тебе не было твоего портфеля. Ты его случайно не потерял?
- Нет, я его сдал на хранение в библиотеке у миссис Хоуп.
- Это так предусмотрительно с твоей стороны, - иронизировала миссис Рочестер. - Ясно. Ладно, иди - мне нужно погулять с Сулой.
- Да-да... конечно... пока, - и он наконец-то ушел переодеться. А когда, чуть позже, Жаклин в ванной чистила зубы, то услышала, как за ним захлопнулась входная дверь.
В принципе, этот понедельник для неё оказался не самым тяжелым.
Она выгуляла собаку, а потом, замочив в остром томатном соусе рыбу на ужин, немного прибралась в квартире.
После чего отправилась к себе в больницу: побывала у терапевта и закрыла больничный, зашла к своей начальнице, главврачу Вэндсон, получив от той недовольный взгляд при встрече, интонационный упрёк при разговоре и соответствующее всему этому расписание работы на следующие десять дней - доктору Рочестер предстояло работать почти всё это время по восемь часов, с девяти до шести, с перерывом на обед.
- А потом посмотрим, - отрезала начальница.
Работа в таком режиме означала только одно - никаких выходных среди недели и никаких отгулов. А поскольку Жак не помнила, когда последний раз при восьмичасовом режиме уходила точно в шесть вечера с работы, обычно это случалось, как минимум, на пару часов позже, да плюс ко всему еще и банальная усталость, то следующая встреча с Алексом медленно, но верно стремилась к статусу миража и откладывалась на неопределённый, вплоть до болезненности, отрезок времени.
Она хотела позвонить своему любимому человеку, рассказать о расписании и попросить, чтобы он сказал на её начальницу какое-нибудь плохое слово, но опять побоялась "бежать впереди паровоза" и не хотела отбирать инициативу у мужчины.
И мужчина её проявил.
Этим же вечером, возвращаясь из больницы, девушка попутно заскочила в ближайший "Маrкs&Spencer"и накупила пару немаленьких пакетов продуктов. Сула, встретившая её в дверях, не заставила себя долго ждать и ринулась к пакетам как к дорогим её сердцу гостям. Пока хозяйкина поклажа проходила "таможню" у её собаки, которая совала туда свой нос и обнюхивала содержимое, как служебные, натасканные на наркотики псы на границе, Жаклин поднялась в спальню и переоделась.
Чарльз уже был дома и работал с какими-то бумагами у себя кабинете. Жена не стала отвлекать новоиспеченного руководителя группы, а, перекинувшись с ним парой фраз, отправилась на кухню готовить ужин. Когда она ставила настоявшееся в соусе рыбное филе с картофелем и специями в духовку, её телефон, лежавший на холодильнике, издал одиночный сигнал сообщения.
"Привет! Как ты? Когда я могу тебе позвонить?" - писал абонент под именем "Александр".
Жаклин, конечно же, удержалась, чтобы не поцеловать аппарат, но вся любовь во взгляде, предназначенная абоненту, сенсорному экрану всё-таки досталась.
"Когда бы мне лучше позвонить? Нужно рассказать ему о вечеринке и о расписании".
"Ты сегодня вечером на связи?" - набрала она фразу и положила телефон опять на холодильник.
После чего, взглянув, как там её рыба в духовке, принялась мыть посуду.
Девушка успела поставить на полку чистыми только пару чашек, как мобильник опять ожил.
"После 10", - было написано в окошке СМС.
Жаклин посмотрела на часы на микроволновке - почти восемь часов вечера.
"Я позвоню тебе сама. Можно?" - написала она и на этот раз осталась сидеть с аппаратом в руках, дожидаясь ответа.
"Нужно! Жду", - пришло через полминуты.
Рыба получилась отменная. Острый мексиканский томатный соус и оливковое масло пропитали нежное филе радужной форели, а специи и картофель составили друг другу достойную конкуренцию за "роль второго плана".
Почти весь ужин Чарльз вещал о том, кто и как из знакомых и коллег воспринял его новое назначение, до какой степени ему теперь будет некогда, и о своих первоочередных планах в качестве руководителя группы.
- Кстати... - вдруг встрепенулся он уже за чаем, - забыл сказать: сегодня звонила из Лондона душеприказчица моей матери- миссис Декстен.
- Вот как? - совершенно искренне удивилась Жаклин. - У твоей мамы душеприказчик в Лондоне, не в Труро?
- Оказалось, что так. Для меня самого это новость.