Аннотация: Ах, как прекрасен этот первый миг влюбленности!
Семен Филиппович проснулся в восхитительном настроении, такого подъема в себе он уже не ощущал много-много лет. Все было просто чудесно - никакой головной боли, никакого похмелья, отличное самочувствие, небывалый прилив сил и море положительных эмоций. Солнышко светило в комнату сквозь зеленую листву, легкий ветерок приносил утреннюю свежесть через приоткрытую форточку, стайка воробьев, расположившись на дереве, о чем-то оживленно чирикала, чей-то ребенок, проходящий под окнами, терпеливо объяснял своей матери, что поход в детский сад ему строго противопоказан, так как ловить там нечего... И еще много-много разных мелочей, составляющих полную картину, окружающую Семена Филипповича, стали вдруг такими необыкновенными и милыми сердцу.
- Как же все замечательно! - воскликнул он и громко затянул припев одного из старых и вечных хитов, - жизнь невозможно повернуть назад, и время ни на миг не остановишь... Эх, дорогие мои! - обратился он к виртуальным слушателям. - Все возможно, главное - верить в себя!
Заправив постель, он отправился на кухню готовить яичницу - надо же порадовать себя и Федора. В его мыслях, овеянных любовью, безраздельно царила Августина. Ах, как прекрасен этот первый миг влюбленности! Ничто не может с ним сравниться. Все несовершенство этого мира отходит на второй план или исчезает вовсе, остается лишь эйфория, радость, приходит понимание и глубокое осмысление своей судьбы, своей избранности и заслуженности этой сладкой доли. А все тяготы и невзгоды, случившиеся ранее, так больно вонзавшиеся в самое сердце, - это лишь испытание, даденное свыше. И раз пришла пора любви и благополучия, значит, пройдены они были испытуемым достойно и теперь награда его ждет. И право, это справедливо.
Возвращаясь ко вчерашнему дню, такому неоднозначному, но со счастливым финалом, Семен Филиппович размышлял над тем, как такие мелкие и незначительные нюансы могут здорово повлиять на конечный результат. Вот, вроде, Федор своим приездом должен был обломать всю малину в любой другой вечер, а здесь получилось наоборот. Быть может, как раз его - в общем-то нежданный - приезд исправил ситуацию, в которую сам загнал себя Семен Филиппович. Исполнив свою замечательную роль, Федор ушел со сцены именно тогда, когда было нужно, накушавшись водочки, оставив его наедине с возлюбленной. Потом были поцелуи, нежные взгляды и долгое прощание... Семен Филиппович не стал настаивать на том, чтобы Августина осталась у него, не так он планировал свою первую ночь с той, о которой мечтал, не в этой квартире и не в этой обстановке. Но с каким тяжелым сердцем он отправлял ее домой на такси. Даже проскочила мысль проводить ее до дома, а потом вернуться, но, вспомнив о деньгах, находящихся в квартире в неблагополучном соседстве с пьяным Федором, он мысль эту отмел. И с тревогой ждал звонка Августины, обещавшей позвонить по возвращении домой. А сегодня новый день, новые свершения и, значит, он снова увидит ее, и этим все сказано.
Приготовив яичницу, Семен Филиппович отправился будить Федора. Вместо благодарности за приготовленный завтрак он получил в свой адрес целый ряд разномастной нецензурщины. Мир, в котором проснулся Федор, никак не выглядел идеальным и судьба не казалась ему справедливой, "наградив" его похмельем вперемешку с недосыпом. Федор был зол и агрессивен и отправил Семена с его завтраком на выбор в различные направления. Он остался в постели. Семен Филиппович лишь пожал плечами - он был не прочь позавтракать и в одиночестве. И вновь он остался наедине со своими мыслями, и вновь они привели его к Августине. Много нужно успеть сегодня сделать, и предстоящий вечер должен быть продолжением вчерашнего, но вот только как сделать его действительно незабываемым? У Семена Филипповича на этот вопрос пока не было даже примерного ответа...
- Ну ты и сволочь! - донесся из комнаты голос Федора. - Ну чего тебе не спится? Дернул тебя черт будить меня, башка раскалывается, а ты со своими яйцами ко мне пристал! - остаток фразы Федор уже произнес на кухне, представ в труселях и растянутой майке. - Где мое пиво?!
Семен Филиппович молча наблюдал за другом. Тот, не долго думая, по-хозяйски открыл холодильник.
- О-о-о! - моментально простил Семена Филипповича Федор, увидев несколько бутылок пива, ожидающих его по умолчанию в холодильнике. - Вот это я понимаю, вот что значит друг! Держи, - протянул он одну из взятых бутылок Семену.
- Не, спасибо, пока не буду.
- Че уже накатил? Ну, как знаешь, - вздохнул Федор и в один присест осушил бутылку. - Ах-х-х, у сушняка нет ни единого шанса!
Несколько минут сидели молча.
- Слышь, че-то не проходит голова-то. Может, я это - водочкой полирну для верности? В холодильничке там стоит еще.
- Федь, смотри сам, чтобы не развезло.
- Да ты что? Я боец опытный, через десять минут буду как огурчик.
Через десять минут Федор допивал третью бутылку пива, но уже не спеша, так сказать - смаковал.
- Совсем другое дело. Я же говорил, что знаю, как лечиться, - с удовольствием глядя на бутылку, уверенно произнес захмелевший Федор. - Ну, вчера вроде все ниче прошло, гладенько. Августина, конечно, девочка зачетная. С такой одно удовольствие общаться - умная, образованная, понимает тебя с полуслова.
- Да, - с любовью вздохнул Семен Филиппович, - таких, как она, - единицы, а может, и вовсе нет подобных ей.
- Ну, это ты загнул. Чего это нет? Да полно, просто знать надо, где искать. Вот я нашел, и ты нашел. Кстати, что-то я запамятовал - как с ней вчера распрощались? Вроде я произвел на нее впечатление?
- Да, еще как произвел! - с сарказмом произнес Семен Филиппович.
- Ну, а я про что, - пропустил иронию друга Федор. - Как видишь, и я кое-что могу, и, может быть, даже поболе. Дай мне ее номер телефона, а то как-то неправильно получается: у тебя он есть, а у меня до сих пор нет.
- На фига тебе ее номер?!
- Не понял? Как это на фига? Ничего не понимаю! Я понравился Августине, она понравилась мне. Она будет моей девушкой. Ты женишься на Наташе, а я на Августине.
У Семена Филипповича задергался глаз.
- Я, женюсь на Наташе?! Ты че, сбрендил? Кончай бухать! Августина моя девушка! А у тебя Жанка есть, вот на ней и женись! - раздраженно перешел в полукрик он.
Федор уставил свой мутный взор на друга, переваривая полученную информацию.
- Да?! Жанка дура тупая! На хрена мне такая овца нужна?! - в тон Семену повысил голос Федор. - Я что-то не понял сразу, что - Августина твоя девушка? Думал, ты ее со мной пригласил познакомить, - уже спокойно произнес Федор.
Семен Филиппович схватился за голову, всем своим видом показывая, что он в шоке от логики Федора.
- А как же Наташа? Ты на ней уже не будешь жениться? - задал риторический вопрос Федор. - А, ну да, ну да, конечно же она не сравнится с Августиной. Но у Наташи такие сиськи... Хотя что это я?
- Федь, я тебя не понимаю, ты чего заладил - жениться и жениться? Тебе-то это к чему? У тебя же замечательная жена и семья. Даже мелкие грешки тебе прощают легко и непринужденно. У меня совсем другая ситуация. Если бы у меня были мир и гармония в семье, я бы никогда не ушел к молодой, пусть бы даже она была такой удивительной девушкой, как Августина.
- Ну ты и умный! Себе, значит, молодуху хапнул, и не одну, а мне - на, туси со старой женой своей?! А может, она меня унижает, может, она меня, собака, бьет! А я все терплю, терплю как святой великомученик. А я, может, тоже хочу полета, может, я хочу любви! Дай мне Жанкин телефон!
Через десять минут Федора развезло окончательно. Семен Филиппович посмеиваясь, выдал ему номер телефона Наташи, чтобы Федор через нее узнал координаты Жанны - "девушки высокого полета". Трижды он набирал номер Наташи и трижды промахивался. После этого Федор стал настойчиво предлагать дернуть по стаканчику для антуража, что, в общем-то, было на руку Семену. Федора срубило после второго стакана в одно лицо, но "за любовь". Теперь Семену Филипповичу осталось лишь спокойно забрать деньги и отправиться в банк.
А на улице яркое солнце и умытое небо, люди со светлыми лицами без тени печали, тихо и спокойно. Очередная волна позитива нахлынула на Семена Филипповича, и следа не осталось от недавнего бреда, который нес Федор уже в невменяемом состоянии. Всего один шаг до радужной жизни, а как сложно его сделать, не поддаться искушению - встрять в наезженной колее и уйти под откос. И от того, что он не стал пить даже грамма со своим старым другом, "обидев его до самой глубины души", что не пошел по пути хронического неудачника, теряя дни, недели, годы на непонятную и никчемную попытку понять смысл жизни и достичь новых высот в своем развитии, имея в наличии бутылку водки, сидя на задрипанной кухне, что не стал пытаться, как бы ни хотелось, ловить миг эйфории, когда алкоголь разливается по желудку - от всего этого ему было необыкновенно тепло и комфортно. Его самооценка возросла как никогда. Он был уверен в себе, почувствовал в себе мужскую силу, свое начало. Вот она, та самая настоящая эйфория - наслаждаться жизнью здесь и сейчас, в каждом эпизоде, ежечасно, ежеминутно, ежесекундно. Семен Филиппович глубоко вдохнул. Он перестал быть добычей. Все изменилось, изменился мир, стоило только измениться ему.
Перед солидным фасадом банка все же закралась в душу та самая неуверенность (редко он захаживал в подобного рода серьезные заведения) буквально на мгновенье. Он даже не успел почувствовать раздражение по этому поводу, просто перебил эту склизкую мысль другой - он мужчина, он охотник, он успешный охотник. А дальше - банковский служащий, стандартный договор, банковская ячейка. И вперед - навстречу новой жизни согласно расписанному плану.
Сначала заехал на ярмарку, а точнее в место, больше похожее на рынок по продаже различной бытовой техники, в том числе и сотовых телефонов. Выбирал телефон уйму времени, конечно же искал, что подешевле. Минимум сотня долларов - неслабое удовольствие за такую игрушку, да плюс оплата сотовой связи, почти полдоллара за минуту - некислые ощущения. Купил! За двести пятьдесят четыре доллара! Подключился. Вытер капельки пота со лба. Давно такого стресса в магазине не испытывал - сотовый телефон это сила! Просто какие-то нереальные понты! Семен Филиппович был очень доволен собой - сам выбрал, сам купил. Теперь-у-него-есть-сотовый! Долго разбирался, как им пользоваться, и запоминал свой номер. Здесь главное не ошибиться, не туда набрал - минус полдоллара, еще не туда - и снова попадалово, а денежки-то неслабые. Все-таки он полный профан в этой дурацкой электронике, что в телефонах, что в компьютерах. У него от этих технических наворотов кружилась голова: куда пальцем тыкать, какое такое меню, какие такие настройки? Вроде он - мужчина, вроде он - охотник, а полный лопух в такой фигне, о которой в недавнем времени никто и не помышлял. А сейчас он держал эту самую фигню в руках, боясь нажать не на ту кнопку. Пока читал инструкцию по эксплуатации, окончательно закипел: "Это тебе похлеще пьяного Федора будет. Но ничего, ничего, разберемся". Не разобрался. Побежал обратно в магазин, чтобы ему показали, как правильно набирать номер.
Первым делом набрал Августине на ее сотовый - волнительный момент. Сумбурно рассказал, что купил сотовый, что звонит первым делом ей, что они теперь могут быть постоянно на связи и чтобы она записала его номер. Она слушала его и улыбалась - какой же он все-таки ребенок. Кратко объяснила ему, что ей ничего записывать не надо, так как в тариф ее сотового входит услуга определителя номера. Для Семена Филипповича это оказалось существенной новостью, сэкономил на поиске Августиной ручки и бумаги, чтобы записать его номер, минуты полторы-две как минимум. Потом он в таком же галопном режиме объяснил, что у него еще куча дел, но он рассчитывает на скорую встречу с ней, и что ближе к вечеру он ей обязательно позвонит, чтобы договориться о встрече. Наскоро попрощавшись, Семен Филиппович несколько раз нажал на кнопку отмены вызова - так, чтобы наверняка, и тут же посмотрел на наручные часы - получилось почти три минуты. Тяжело вздохнул - полтора доллара как корова языком. Это ж сколько в месяц может получиться?!
Пока бегал, нервничал, выбирал, звонил, он так проголодался, что уже не мог понять: кружится ли у него голова от усталости, стресса или просто с голодухи. Домой идти не хотелось, нарываться на проснувшегося Федора - та еще перспектива. Решил заскочить в какую-нибудь кафешку.
Семен Филиппович открыл для себя такое понятие как бизнес-ланч. Очень даже приличное на вид заведение снаружи выглядело пугающе презентабельно, чтобы вот так вот пообедать между делом - это ж дорого. Одно дело сходить вечером в ресторан с женщинами и потратить какую-то приличную сумму денег на перспективу, к этому он уже привык, совсем другое - одному в обед, когда на себе можно и сэкономить. Но жрать хотелось так крепко, что ему уже было не до экономии, тем более у него теперь есть мобила, а значит, для него нет заведений, куда бы он не мог зайти. Морально Семен Филиппович был готов выложить за обед приличную сумму. Внутри заведения тоже оказалось все очень даже прилично и как-то непривычно многолюдно. "Ого! - подумал про себя он: - А много у нас, оказывается, богатеньких, в обед кушающих в ресторане!" А уж когда все открылось для него - и первое, и второе, и компот, да еще и выбрать блюдо можно, за деньги немногим большие, чем сдирают с него в общепитовской столовке, за помои, приготовленные на машинном масле, его восторгу не было предела. "Бизнес-ланч - это круто", - сделал вывод Семен Филиппович. И ведь как все просто: зашел и попробовал. Жизнь - она насколько многогранна, и надо успеть попробовать многое, а не только бизнес-ланч.
Сытый и наполненный энергией, он вышел из ресторана. Теперь завершающий аккорд, без которого этот день останется днем приобретения сотового телефона и только. Нужно, чтобы этот день стал тем самым днем... Самым-самым-самым! А для этого нужно постараться. И побежал Семен Филиппович по гостиницам, потому как других вариантов получить достойную, пусть даже временную жилплощадь у него не было. Благо, что самые пафосные гостиницы находились в центре. Он обошел все - три. Выбирал долго, все упиралось в конечном итоге в цену. Понравился ему королевский сьюит, вроде так звучит, двухкомнатный номер с евроремонтом, но дорого! Почти пять сотен долларов за сутки - это ж сколько месяцев ему за свою зарплату работать нужно! Сутки начинаются с двух часов дня, а уже четыре, если брать - получается, два часа сгорели. Семен Филиппович применил правило торга - тридцать семь баксов скинули! Уже было деньги вытащил, как вдруг мелькнула мысль, а вдруг Августина не сможет сегодня с ним встретиться, это тогда вообще черт знает что такое получается. Он очень даже хорошо понимал, что нельзя затягивать в отношениях с Августиной. То, что вчера читалось в ее взгляде, сегодня-завтра уже может сойти на нет, и останется лишь гадкое предложение остаться друзьями. Поэтому, конечно, ему просто необходимо довести эту партию, возможно самую важную и желанную в его жизни, до логического завершения. И как можно скорее. А это значит, что для достижения этой цели не стоит экономить. Он позвонил Августине с мобильного, спокойно и взвешенно сказал, что будет сегодня ее ждать в ресторане прямо с этой минуты и чем раньше она приедет, тем меньше душевных страданий принесет ему. Узнав, что раньше семи она точно не освободится, Семен Филиппович со спокойной душой отправился в номер, предварительно заплатив за него. Вместо душевных страданий в режиме ожидания он предпочел здоровый сон на королевской кровати.
Разбуженный звонком с ресепшен, Семен Филиппович долго приходил в себя, его активный настрой совершенно выветрился сном. Ему хотелось просто понежиться еще немного в постели, а не скакать галопом куда-либо с одной единственной целью - ублажить и расположить кого-то, пусть даже это будет прекрасная и стоящая девушка. Почему только он должен напрягаться, суетиться? почему никто и никогда не заботился о нем, о том, чтобы ему было хорошо и комфортно? Конечно, было слегка обидно. Но желание есть желание, оно иногда побеждает лень и эгоизм, приз-то стоит того.
Сначала Семен Филиппович хотел пригласить Августину в ресторан при отеле (теперь так нужно было называть гостиницу), чтобы не тратить времени зазря и не нарушить идиллии, возникшей во время ужина между ним и Августиной, дополнительными перемещениями по городу. Но, отпив там кофе, чтобы окончательно прийти в себя после сна, избалованный в последнее время гастрономическими изысками Семен Филиппович решил искать другое место. "После такого кофе мне бы и проститутка не дала", - невесело пошутил он про себя. Потом ему вспомнилось "Голодное ухо", там бы он точно с Августиной компенсировал тот неприятный вечер, проведенный с Наташей и ее дурой-подругой. Но опять-таки - накопленная мудрость подсказывала, что это не вариант: отправится Августина на танцпол и забудет про все на свете до самого закрытия, а ему хотелось бы как можно скорее покушать - и в номер навстречу романтическим отношениям. Вроде "Влюбленный самогонщик" сам по себе напрашивался, но смазанная концовка, связанная с болезнью ее матери, и дальнейшее неадекватное поведение Семена Филипповича могли вызвать ненужные ассоциации у Августины. Поэтому он решил освоить новое место. В конце концов, ресторан - это лишь промежуточное звено, от него требуются уют и настрой на продолжение общения, хотя еще и пожрать, конечно, от души очень бы хотелось ему, и чтобы недорого. И тут ему пришла очень удачная мысль: что ж я голову ломаю, я ж могу Августине позвонить, пусть она сама предложит, куда нам пойти.
Обнадеженный Августиной выбором ресторана, Семен Филиппович лишь одной мыслью был на пороге радужного настроения - он действительно растет над собой и уже умеет решать организационные проблемы, связанные с женской тематикой, руками самих женщин. "Зачем же я раньше потратил столько сил и времени, пытаясь создать идеальную картинку для девушек, абсолютно не понимая, какова должна быть эта картинка в глазах самих девушек? - думал он. - Это же как в японской борьбе айкидо: чтобы победить, используй силу своего соперника. Внимательно слушай и запоминай, чего хочет женщина, и тогда она обязательно будет твоей при нехитром стечении обстоятельств, созданных тобой".
До встречи оставалось совсем немного времени, а дел у Семена Филипповича было предостаточно. Ужин в номер, по известной уже причине, он решил не заказывать. Уж лучше сам что-нибудь сообразит в ближайшем супермаркете. Купил и отнес в номер мартини, соков, нарезки, фруктов и конфет - в общем, все то, что, по его разумению, приведет к желаемому результату. Хотел купить еще цветов, но сразу возникли здравые сомнения - не дадут они должного эффекта, простаивая в вазе в номере. Всему свое время и место. Цветы должны встречать Августину, а не быть заключительным аккордом.
С букетом цветов Семен Филиппович спешил в ресторан. Место нашел достаточно быстро, фасад ресторана ему понравился, какой-то празднично-рождественский стиль - приятный. Хотел было уже зайти внутрь, но букет, крепко зажатый в его руке, каким-то непостижимым для него образом вносил в его настрой некоторую сумятицу: как это он, мужчина, с букетом цветов один входит в ресторан. Это неправильно, почему-то решил он, а вдруг Августина не придет и тогда он точно будет выглядеть как последний лопух. Решил ждать ее у входа, причем в некотором отдалении.
Августина не подвела, даже ждать ее толком не пришлось - каких-то тридцать девять минут... Букет остался свежим.
Эх, все же не уставал радоваться за себя Семен Филиппович: во-первых, Августина выглядела просто восхитительно - такая красивая, такая ненаглядная, так тепло его встретила и сама (!) поцеловала его в губы; во-вторых, с ней он чувствовал себя комфортно и легко, не просто помолодевшим лет на десять, а эдаким супермужчиной - агентом 007, которому подвластно все; ну а в-третьих, мелочь конечно, но ресторан, выбранный ею, полностью подходил под его изначальные требования - уютно и недорого.
- Ну, как твой друг Федор сегодня себя чувствует? - с легким озорством спросила Августина, после того как они сделали заказ.
- Он человек бывалый, думаю, сегодня на второй круг пошел.
- И сколько кругов ему положено?
- Кто знает... Но за что я его ценю, так это за умение остановиться, сколько бы он кругов ни делал - войти в штопор ему не грозит. Пару-тройку дней поквасит, а потом может месяц со спокойной душой не притрагиваться. Но вот мне совсем не хочется быть рядом с ним эти пару-тройку дней. Мне и без выпивки чудесно чувствуется рядом с тобой.
- Спасибо тебе, Сем! Это взаимно. Но ведь придется немного потерпеть, не выгонишь же ты его из дома.
- Он сам меня выгнал, - со смехом сказал Семен Филиппович.
- Из твоей квартиры!?
- Что ты! Это не моя квартира, это квартира нашего общего приятеля, который по-дружески мне ее предоставил, пока у меня все не устаканится. А теперь вот и Федору податься некуда. Правда, зная его жену - это временное явление, через неделю получит Федор свое очередное прощение. Ну а чтобы не нарезать круги вместе с ним, я решил переехать в гостиницу.
- Сложно у вас все, товарищи мужчины, - как-то неопределенно для Семена Филипповича истолковала данную ситуацию Августина.
- Думаю, мне пора рассказать немного о себе. Мне очень важно, чтобы ты знала меня таким, какой я есть.
И Семен Филиппович поведал ей историю своей жизни, что он женат, что его чувства давно угасли, что он ждал, пока дети подрастут, и что теперь его ничто не держит и он может начать новую жизнь с чистого листа. Приврал конечно, не без этого, но вроде получилось четко, лаконично и выдержанно, как и репетировал. Получается, не зря репетировал. А теперь главный ход за сегодняшний день:
- Августиночка! У меня к тебе большая просьба. Быть может, я немного забегаю вперед, но я хочу быть изначально откровенен с тобой. Ты далеко не безразлична мне. Я благодарен судьбе, что она свела меня с тобой. Я решил, что все что было нажито в браке, оставить своей жене. А мне надо вновь возводить стены своего дома. У меня есть некоторые накопления, на которые можно приобрести квартиру. Мне бы очень хотелось, чтобы новую квартиру мы выбирали вместе.
Попал, попал именно туда, куда метил. Августина даже прослезилась - уж очень чувственно у него получилось. Семен Филиппович был собой доволен. И ведь нельзя сказать, что он лишь играл ее чувствами, напротив, он был самим собой - наивным романтиком... С кучей бабла в кармане, и потому ему все можно, здесь и сейчас.
Дальше был приятный ужин с прекрасной собеседницей. Они сидели друг напротив друга. Общались обо всем и одновременно ни о чем. Она рассказывала о себе, чего не рассказывала раньше, о своих интересах, взглядах, идеях. Семен Филиппович больше слушал, изредка вставляя какую-нибудь краткую историю в тему разговора. Значимо больше, чем беседе, он уделял внимание самой Августине: ее необыкновенности, ее красоте, ее обворожительной улыбке, ее изысканности, ее манерам, ее глазам, ее чувственности... Он вторил и вторил комплименты при каждом удобном случае. Он долго и нежно смотрел в ее глаза, трепетно держа ее ладонь в своей. Сейчас для него не существовало никого, кроме нее.
В какой-то момент Семен Филиппович вдруг поймал себя на том, что эта липкая мысль обязательно уложить сегодня же Августину в горизонтальное положение никак не дает ему покоя. И все, что бы он ни делал, подается именно под этим соусом. И что хуже всего, она буквально выбивала ему почву из под ног. Его попытки подпоить Августину были провалены, его разговоры про совместное обеспеченное будущее стали все больше отдавать фальшью и какой-то никчемностью, его комплименты стали повторяться. Ему даже показалось, что Августина его раскусила. И тогда рушились все его надежды и вложения и, быть может, не только на сегодняшний вечер. А вложения и надежды были весьма серьезными... Семен Филиппович был очень раздосадован в первую очередь на самого себя. Он попытался было взять себя в руки, успокоить, напомнить себе о том, что игра уже практически сделана и что не надо суетиться, нужно олицетворять спокойствие и уверенность и не ляпнуть лишнего. Но чувства есть чувства, порой их сложно взять под абсолютный контроль. В очередной раз проскочила мысль заказать "сто грамм для храбрости", но он вовремя остановился - алкоголь в мужском организме редко способствует победам. Поэтому бурю эмоций, вызванную его мнительностью, комплексами и прочей лабудой, пришедшей не к месту и не ко времени, он решил держать в себе до последней капли своего терпения.
Вечер, проведенный в ресторане, близился к завершению. Августина рассказывала ему еще что-то, наверное, очень интересное. Семен Филиппович делал вид, что очень внимательно ее слушает, кивая головой, разводя руками и выражая на своем лице максимально неопределенные эмоции, подходящие под любую основу общения. Сам он уже готовил последнюю порцию придуманного заранее текста. И тут Августина сделала паузу в своем повествовании... Семен Филиппович резко ощутил по своей шерстке на загривке, что сейчас все разом может рвануть самым неожиданным и пренеприятным образом.
- Дорогая! - неожиданно для Августины встрепенулся он, лихо пересев со своего места на свободный стул, находящийся рядом с ней. Повернувшись к ней вполоборота, он протянул свои руки в ее сторону ладонями вверх, таким образом, чтобы она вложила свои ладони в его. Выдержав некоторую паузу, будто бы он собирается с духом сказать что-то очень важное, Семен Филиппович нежно посмотрел Августине в глаза.
- Извини, что я тебя перебиваю. Но я вдруг именно сейчас осознал одну очень важную вещь, и не могу не поделиться с тобой этим. - Августина внимательно и даже с некоторым недоверием посмотрела на него. - Долгие годы я жил в сером, душном, промозглом, одиноком мире, в котором не было места радости и счастью, каждый день был похож на предыдущий, все мои надежды и чувства превратились в пустое, безликое пространство. И казалось мне, что жизнь прошла мимо, так и не улыбнувшись, что не попалась мне в руки та самая путеводная нить. И вот я встретил тебя... Если оглянуться вокруг, то вроде ничего не изменилось - обычный вечер: как и десятки других людей, мы с тобой пришли в этот ресторан увидеть друг друга, пообщаться; все так же за окном снуют прохожие, ездят машины; солнце всходит и заходит; мир живет своей обычной жизнью. Но не мой мир! В нем за многие-многие годы проснулась надежда. Эмоции, каких не было давно, наполнили его. Аж до мурашек по коже я теперь понимаю, что такое настоящее счастье, оно во мне! И все это благодаря тебе! Для меня очень важно, что ты делишься со мной своими чувствами, рассказываешь о себе, о своей жизни, о своих планах. Поверь мне, для меня это очень важно! Мне бы очень хотелось, чтобы человек, который далеко не безразличен мне, испытывал взаимные чувства. Августин, я настоятельно прошу тебя, позволь мне сделать для тебя подарок за то, что ты уже подарила мне. Ты говорила, что любишь путешествовать, давай с тобой возьмем недельку отпуска и махнем в круиз по Волге на комфортабельном теплоходе.
- Ты знаешь, в какой-то момент мне вдруг показалось, что ты меня совершенно не слушаешь. Мне показалось даже, что тебе не интересно то, о чем я рассказываю, что у тебя есть строгий план и что все события, происходящие здесь между нами, четко тобой расписаны, и потому, что бы я ни говорила и что бы я ни делала - не важно. Главное, чтобы в ключевых, реперных точках у меня была соответствующая реакция на те или иные твои действия. Что называется - почувствуй себя марионеткой. Сем, спасибо тебе, что это не так. Извини, что я ошибалась. Наши отношения ведь только зарождаются, и очень важно, чтобы взаимное доверие начинало строиться именно на этом участке.
"Фух, пронесло, - с облегчением подумал Семен Филиппович, - чуть было не влетел. Надо внимательно слушать, сколько раз я себе буду это повторять! И все это моя проклятая мнительность! Но тут, похоже, судьба, раз я так угадал, ткнув пальцем в небо".
- Сем, я тронута твоими словами, - продолжила она, после некоторой паузы подбирая слова. - Знаю, что ты искренне предлагаешь мне такой подарок, но это дорогой подарок. Честно, я пока не готова его принять. Я буду чувствовать себя обязанной тебе, а мне бы очень этого не хотелось. Поэтому давай повременим с ним. Прошу тебя, не обижайся.
- Августин! Мне бы сразу хотелось внести уточнение: круиз - это не вопрос денег и уж тем более каких-либо обязательств, а скорее вопрос нашего будущего, наших с тобой взаимоотношений и доверия. Если ты сомневаешься, что нам стоит куда-либо ехать сейчас вдвоем и тебе нужно время, чтобы принять положительное решение, или же у тебя могут быть сложности с получением отпуска на работе, ради бога - я подожду. Но если тебе пришлось по душе мое предложение и нет никаких причин отказаться от поездки - милости просим на борт! Обязательно скажи мне, что готова отправиться в путешествие, не стесняясь, потому что, еще раз повторюсь, это не вопрос денег.
Семена Филипповича слегка озадачил ответ Августины. Понятно, что девушка она особая, но это же круиз! необычайно респектабельный отдых - мечта! Романтика! Dolce vita! Отдых для избранных или иностранцев с деньгами. В то же время даже хорошо, что отказала: во-первых, денег немало сэкономил, а во-вторых, очково ему было бы отдыхать среди сливок общества, не знал он пока еще правил поведения на таком уровне. Одно дело в ресторане пересечься на несколько часов, совсем другое - на длительное время в замкнутом пространстве, да еще и с молодой и красивой спутницей. А облажаться в ее глазах - это непростительно.
- А, давай прямо, начистоту, - игриво посмотрела на него она. - Мы отправимся в круиз, но при одном условии: часть суммы я оплачу сама. И тогда совесть моя будет чиста.
- Отлично! Если такой вариант тебя устраивает - почему бы и нет. И по этому поводу я предлагаю и настоятельно рекомендую покинуть это достойное заведение и обсудить наши планы относительно путешествия по Волге в более интимной обстановке по старинной русской традиции за бутылочкой мартини. Как говорится, не важно куда, важнее - с кем.
В вестибюле гостиницы Семен Филиппович опять занервничал и засуетился. Он почему-то был уверен, что сейчас его спутницу тормознут и скажут - "не положено!". Но на них, к его радости, не обратили особого внимания, а он отделался лишь парой коротких фраз. Но эта гадкая неуверенность в себе опять липко засела в его сознании. И на этот раз Семен Филиппович уже точно знал, что просто так одним усилием воли он ее не одолеет. Ему нужен успех, внимание публики - поддержка Августины, ну и сто грамм, залпом.
Женское чутье редко подводило Августину. Но сейчас она была в некотором смятении: вроде все складывалось как нельзя лучше, Семен был таким внимательным, отзывчивым и даже чересчур честным, да и само по себе начало отношений, эта романтика, это сладко тянущее чувство ожидания чего-то особенного, восхитительного, будоражащего душу... Все было очень волнительным и приятным. Но что-то ее смущало и даже слегка напрягало. Что-то, за что она пока не могла ухватиться. К значительной разнице в возрасте она уже привыкла и даже находила в этом некоторую значимость и гарантию надежности. Пятнадцать лет - не так уж и много. Зато не было пустого выпендрежа, балабольства, самолюбования и никчемности, присущих молодым людям ее поколения. То, что он не развелся, это вопрос времени, он встретил ее уже после расставания со своей женой, значит, совесть у нее чиста, никого она не уводила из семьи. На алкоголика он тоже не похож, даже наоборот - выпивает очень даже в меру. И все же что-то... Августине нужно было с этим разобраться. А может, весь вопрос в ней самой, в ее тараканах? Войдя в вестибюль отеля, она слегка поежилась - куча глаз обслуживающего персонала впилась в нее оценивающе. Крайне неприятное ощущение. И Семен тоже был не на высоте, какое-то досадное изменение произошло с ним, от его неспешности и размеренности не осталось и следа. Единственным желанием его было как можно скорее ужом проскочить в свой номер. И в лифте он затараторил какую-то небылицу в оправдание непонятно чего. А дальше... Наверное, это должно было быть не так, наверное, это должно было быть по-другому, но получилось именно так и никак иначе. Как только Августина зашла в номер, она поняла, для чего ее сюда позвали. Она, конечно же, никоим образом не исключала подобного поворота событий, но не с такими резкими очертаниями. Очень дорогой номер, сервированный стол, букет цветов в ее руке и заискивающий взгляд Семена. Стена возникла моментально. Августина уже ничего не могла с собой поделать, все - эту крепость сегодня не взять!