Дождь шел по земле с неистовой силой. Ветер в обнимку, как захмелевший друг, тащил его, забегая вперед, к веселым приключениям. Гром , ударив по земле точно кулаком по столу в соре с ревнивой женой, сбежал с небес, и присоединился к дружеской компании. Три друга позабыв о своих небесных обязательствах, зашагали по земле пьяными походками, не замечая за своими действиями ничего дурного. Что же происходило на земле в этот холодный осенний вечер, даже богу не было известно.
Истопник котельни Иван Ильич торопясь домой соскользнув с тропинки на взрыхленном под зиму совхозном поле, и уже несколько часов крутился в земле пытаясь подняться на ноги. После работы он изрядно выпил с друзьями и, почувствовав слабость в ногах, как ему показалось из-за непогоды, качаясь, отправился домой, чтобы добраться до темноты и в пьяном забытье больше не задумываться не о чем. Кто ему подставил подножку, кто пихнул в спину и так сильно ударил лицом о землю он понять не смог, только теперь крутился в пахоте как червь, защищаясь от ударов небесных друзей, которые били его с присущей только им природной силой.
- Когда меня избивали подростки, - с трудом пытался соображать он, - чтобы отобрать зарплату, я знал, что все закончится, когда они ее найдут... А этим, что нужно? В природе денег нет?
Эти могут забить до смерти из-за ничего. Он пытался укрыться от них, но только больше погружался в землю. Лицо его было заляпано грязью, а глаза не видели где земля, а где небо, только до этого он успел различить своими пьяными глазами, как мимо него пронеслись люди, точно привиденья, размазанные по небу, и никто из них не признал его и не попытался спасти. Он стал кричать, но кто ж его услышит в такую непогоду, когда хороший хозяин и собаку не выпустит на улицу.
Силы постепенно покинули его, и воля стала понемногу замещаться безразличием к жизни.
Но жизнь-сухота, спохватившись вдруг, пронеслась ознобом по всему его телу и он, прощаясь, собрав всю оставшуюся волю напружиненных сил скорее зарычал, чем закричал, на весь белый свет, точно зверь, который крови захотел. Дворовый пес - Шарик услышал еле различимый рев хозяина и прибежал к нему на выручку. Он стал лизать его грязное лицо и открыл ему глаза, потом стал хватать за руки и одежду и тащить, тащить из земли точно репу. Он проявлял такую собачью преданность человеку, что небесные друзья с удивлением отступили, сделав передышку Ивану Ильичу. В этот момент он вдруг так схватился за жизнь, как никогда этого не делал ранее. Иван Ильич безропотно скользнул за Шариком, нашел твердую почву, встал, опираясь на него, пошел неровно, не дыша, мимо небесных друзей и так дошел до дома.
Когда он появился в доме - его жена Мария Степановна вдруг вздрогнула от внезапности, точно кто-то чужой ввалился в дом. Она часто встречала его таким пьяным и оставляла без внимания валятся на полу, в передней, пока не проспится, но сейчас он показался ей безобразно изуродованным, и она поймала себя на мысли о жалости к нему. Увидев его таким в тот час, она спохватилась и бросилась к нему.
-Холодно!- показалось ей на душе, когда она прикоснулась к Ивану Ильичу. Она отстранила его и снова прижала его к себе: -Холодно! Что такое?
И только в третий раз она почувствовала, как ее душевное тепло побежало по ее жилам к Ивану Ильичу. Мария Степановна посадила его на пол и присела рядом. Она положила его голову себе на коленки и чистыми руками стала оттирать грязь с его лица и была рада, своему состраданью к нему которое не испытывало лет 10, как ей показалось, а может и больше. Глаза его, вместе со слезами точно выкатились в руки жены, а глазницы закрылись веками, что бы больше не видеть этот агрессивный мир и пульсировали слезами, не открываясь, пока плакал Иван Ильич, не пытаясь сдерживать пьяные рыдания:
-Маша! Маша! Все ... Увидел тебя... Думал не увижу. Так было плохо. Шарик спас, вернул к жизни. Маша! Маша! Меня всю жизнь мою учили только любить. Я не могу быть бессердечным и агрессивным как этот мир. Зачем они так?
-Не бойся, - прервав его, тихо сказала Мария Степановна, скорее не сказала, а закрыла его от небесных друзей своим теплом, которые теснились около дома и зыркали в окна всё это время, с любопытством наблюдая за Иваном Ильичем и Марией Степановной, точно зная все наперед.
-Я твоя жена и буду ее всегда - продолжила она, - все будет у тебя хорошо. Она взяла тазик с теплой водой и стала омывать его грязную голову.
Ужас охватил небесных друзей, а тепло женщины, точно газ, вырвавшийся наружу, обжег и отбросил их от окон так, что они боялись больше приближаться к домам и не искали людей и собак на улице, а бесцельно слонялись по деревне всю ночь, а утром ушли на небо.
Ивана Ильич и Мария Степановна лежали на деревенском полу. Оба плакали, и точно до обнаженья были близки друг другу и лучше их, как им казалось, в целом мире нет.
-Хорошо-то, как сталось, - думала Мария Степановна.
Она точно на исповеди вспоминала, как она женила на себе Ивана Ильича и улыбнулась такому повороту ее жизни.
-Эх, мужики! Все еще вам кажется, что вы женитесь на нас, а не мы берем вас в мужья. Кто как не мы подсказывает вам делать это? Как мы это делаем, только богу известно, - думала она. - Но вот незадача бог отвернулся от нее: то о чем она мечтала, что хотела от Ивана Ильича не случилось. Он быстро спился. Теперь ей казалось, что она испортила его и позабыла, даже больше - отреклась от него. И вот он весь израненный приполз к ней из той жизни, которую она не хотела знать, плакал и взывал о милосердии.
-Ему надо все вытерпеть, - от этой мысли она сильней прижала Ивана Ильича,-
Живи Ивана Ильича! Живи! Не умирай!- она произнесла эти слова так, точно была виновата и раскаивалась в чем то.
Так Мария Степановна прижав Ивана Ильича, уже не отпускала его и они, крепко обнявшись, заснули в тепле, без мыслей, в чувствах: умиления друг к другу.
Утром они уже не разговаривали, как это всегда случалось после пьянки Ивана Ильича. Мария Степановна готовилась к новому дню, а Иван Ильич ходил по дому, держась за голову с одной только мыслью: где же выпить. В доме спиртного не водилось.
Он вышел во двор: ничего не изменилось вокруг и в жизни, только подбежавший Шарик смотрел на него как-то лукаво.
-Вот друг,- обратился к нему Иван Ильич,- простой как прямая дорога. Все самое хорошее от них.
-Хорошо с тобой идти, куда глаза глядят, - и немного подумав, пригласил Шарика в придорожное кафе.
В кафе было уже достаточно посетителей, когда они пришли туда.
Иван Ильич взял стакан водки и три котлеты. Отойдя в сторону, он поставил стакан водки на стол, а тарелку с котлетами медленно опустил на пол и подвинул, точно подал Шарику. Шарик, понюхав котлеты и попробовав их лапой, есть не стал и посмотрел на хозяина.
Иван Ильич встревожился и, поставив стакан водки на столик, неожиданно закричал на все кафе:
Люди! Не ешьте котлеты! Их моя собака даже не ест...
В кафе зашумели:
Чем нас здесь кормят? Если это не ест даже собака.
На шум выбежали буфетчица и повар. Они напали на Ивана Ильича и, бранясь, стали выталкивать его к выходу. Он не сопротивлялся и искал защиту у посетителей кафе, но те заворожено смотрели на Шарика как тот торопясь, ловко подкидывая остывшие котлеты, проглатывал их, озираясь на хозяина. Стакан водки стоял на столе.
На улице Шарик прыгал перед хозяином от радости, что кафе закрыто для них. Он хотел этим показать, что он был рад с самого начала, уйти из этого балагана, праздника повседневной жизни. Пространство придорожного кафе ему были в тягость. Он хотел жить по своей природе, по-доброму, в будке как все собаки. Но хозяин рычал от злости и, глядя на Шарика, стал объяснять ему:
- Нет, это не ты к нам пришел, а мы люди пришли в волчью стаю и долго бегали там. Но жизнь с вами не задалась по многим причинам. А потом уже вы пришли к нам как к старым знакомым. Люди! Хуже волков.
В этот день он не выпил и потом в другие дни тоже не выходило. Почему? Он и сам понять не мог, только знал точно, что этого он сам сделать не мог. Кто за него бросил пить, он понять не мог. Поэтому он ходил и у всех спрашивал, у деревьев, кустов, ветра, Шарика:
-Кто ему шепнул на ухо не пить!
Но все молчали, точно не слышали его.
Он это шепотом спросил у жены, когда та мыла посуду на кухне, но она сделала вид, что не слышит и не ответила ему, как все.