Харч на киску, миску за борт. Весь окрыленный октановым числом, Великий Мореход расписал угломерную сущность. Под чистую октаву, под консонанс. Стоит Мореход на носу Арго и наводит с интервалом на ночное безлунное небо плесситовую дугу (мелкозернистую смесь камасита и тэнита), разделенную на восьмую часть всех Инертных Времен.
Циклично насыщенный углеводородом, как октанафтен, в центре наведенного прибора под углом до 90 градусов (максимальная промежность 115-130 единиц) появляется Южной Полюс. Все ближе к гидрографическому Октанту, как идеальный многогранник, под треск клюва Тукана, под боевой клич Индейца, под пышный хвост Павлина плывет Октаэдр (всего навсего простая форма кубической системы с символом 111). С громом травления азотной кислотой проносится в ночном южном небе железный метеор Октаэдрит. На теле его отполированы видманштеттеновы фигуры. Вокруг рассыпана частная закономерность правила Октета, где на валентных уровнях возникают восьмиэлектронные оболочки Структур.
Плачет Великий Мореход от счастья открытия. Нет женщины под его рукой, способной вытереть слезу. Все, что были на судне изнасилованы и выброшены за борт, как слизь, как шлак.
Из развернутых пустых глазниц Морехода течет эталонный изооктан. В детонацию выщербленного сердечного двигателя Южной надсферы Земли. В Рот. В Объедание. В Синтетическую Подпрыщность. В Парный Океан.