Ну, каприкорнус. Гугу, раззява. Саблеобразными изогнутыми рожками бодается сторожевой Козел. Шайки туров, козерогов, голимых парнокопытных кругвыгчивыгчиваются. Нету мха и лишайника на теле алмазного Зодиака для пропитания. Один горный неразгрызаемый элемент, и к нему гравитирует авестийская мразь. Грязь тянет с обгрызанными ногтями руки. Козерог одним козьим ударом копыта и рога хрясь по земному шлаку. Прощелыги умертвлены в жирный перегной. Уже шапка козляка, овечки, коровяка базидиально трутовиктывается. Тело желто-бурого цвета ядовито для неба и съедобно для хвойного форума. Гименофора дырявится радусом и веретеновидными спорами. Змееносец прошел, насобирал лукошко грибочков на соление, маринад и супчик. Собирается мутным отваром опоить козла, чтобы проглядел Козерог в своем тропике нижнее стояние брилльянтодиска. Жеманятся устроить людишки на козлином участке окружности собачье козоводство. А козульку не хотят ли и треугольное треухое рогатое сечение. Дуам, гам. Бугры безоаровые завоют. Подбородки бородатые поднимутся. Заблеют и закозлят. Косули, козы, истинные матки подгребут под осеменение. Свирель запоет сатира пилигимнией. Из ушей человечков хлынет гной от ласковой нежной музыки. Лопнут зрачки, продырявив глазницы, и жизнь превратиться в один жадно жующий рот. Мокрицы будут ползать по безгубым устам и слушать хлюпанье гнили. Бам. Ублюдки услышали козлиную лиру, увидели лицо сатира. Козерог мечтает, стоя на горной гряде низшей Стражи, об истинном предназначении земли своей сферы. Его козья морда поглощает соль, пуд за пудом, не догадываясь, что сахар - это соль. Змееносец сидит на пригорке, одну змиюгу достал из своих волос, пасть ей пинцетом разжал и выдавил на сахар-рафинад всего одну каплю яда. Козлам ли решать: кому чаю кадушка, а кому бессмертие. Неправильный круг крутится. Козлиная морда смеется и подергивается. Рог на Страже. Земля на Ужасе.