Мищенко Владимир Николаевич : другие произведения.

Один

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    выхлебываем до конца

  .
  
  " ВСЕ СИЛЬНЕЕ СДАВЛИВАЛО ГРУДЬ. ГЛАЗА ТЕРПЕЛИ БОЛЬ, ОН СМОТРЕЛ НА ЛИЦО И НЕ МОГ ПОНЯТЬ, ПОЧЕМУ ЕГО НЕТ."
  
  
  ГЛАВА 1
  Скупой луч щедрого солнца лениво пронизывал немое окно и тихо ложился на пол. Скромный, по древесному молчаливо стоял дачный одноэтажный дом, сложенный на старинный лад бревнами. Он находился на узкой улице лишенной асфальта. Осенью и зимой здесь не могла проехать ни одна машина. Грязь и снег смешивались и ложились кашей. Дом выглядел миниатюрно и по-детски .Внутри дома на широкой кровати с резными ножками, жирными от пыли, и, пожелтевшими по той же причине толстыми одеялами, закрывшись пуховыми подушками спал Антон. На слоистом дубовом столе возвышалась форменная сальная ваза с изощренными на разный манер узорностями : нимфы, играющей на арфе, черта - на флейте. В ней мертво стояли сухие васильки, рядом валялась муха. На окраине стола развалилась огромная бордовая свекла с сухими кусками земли, рассыпанными под стол и на кровать. На стене, покосившись, висела картина Н. А. Сысоева " В. И. Ленин и Н. К. Крупская среди крестьян деревни Горки в 1921 году".
  В углу на злобно прибитой полке стопкой, было, сложено пять книг, рядом еле видна в стакане стояла свеча и, немного позади, керосиновая лампа.
  У входа в комнату стояла ржавая буржуйка, возле - беспорядочная гора старых газет и журналов, черная от копоти кочерга. Антон развернулся в сопровождении скрипа, промычал в подушку. Действие отразилось в зеркале, висевшем напротив.
  Антон поднялся с кровати. Поправил трико, майку, провел рукой по грязным волосам, зевнул. Отрыв глаза он увидел привычные предметы, освещенные дневным светом. Взглянул в зеркало, отвернулся и встал. Выйдя из комнаты, он открыл дверь. Пройдя по плиточной дорожке, он выпил летнего воздуха, закусил пением птиц и тресканием насекомых. Подошел к деревянной бочке, перетянутой железными прутьями. Нырнул руками в воду, зачерпнул ладонями и резко выплеснул на сморщенное лицо. Стащил с коряво натянутой проволоки полотенце и принялся тереть им лоб, щеки, шею. Повесив его обратно, Антон открыл глаза и, ничего не увидев, оторопел. Он закрыл их снова и опять открыл. Темнота заставила его тело пошатнуться и отпрыгнуть в сторону, обронив бочку. Вода с шумом разлилась обширной лужей. Он понял, что вокруг ночь , на небе скупо болела луна, звезды подмигивали слабыми огоньками. Постепенно стали вырисовываться привычные его глазу предметы: дворовая лавочка, стол, кирпичная куча, садовые деревья. В голове не возникало ни одной порядочной мысли, способной хоть каким-то образом объяснить происходящее, поэтому Антон не думал, двигался охватившим его страхом, любопытством и дрожью. Осторожными движениями он направился в глубь сада, где по центру располагалась чаепитная площадка с садовым столом и плетеными креслами.
  Лунные лучи не жалея сил хорошо освещали это место. Он отодвинул кресло и сел. Пред ним с каменным выражением лица, включавшего обвислую кожу и глубокие морщины, сидела старуха. Глаза ее блистали бездонным черным сиянием. Седые волосы рассыпались по телу, прикрывая старую стертую наготу.
  Антон смотрел ей в глаза и от этого ему становилось плохо: кружилась голова и тошнило. Поэтому он старался отводить свой взгляд в сторону.
  - Ты... - старуха раскашлялась. Костлявой рукой она схватилась за горло. Рот раскрылся и свернулся в трубку. Шея ее распухла. Тело подпрыгнуло отрывистым толчком.
  Антон попятился назад, схватился обеими ладонями за кресло и готов был бежать, но тело его не слушалось, ноги онемели.
  Дергающаяся старуха задрожала и напряглась. Из вытянутой шеи со скрежетом и брызгами не стол вывалилась книга. Смазав жилистой рукой слизь с перламутровой обложки, она открыла ее и произнесла: "Прочтем!".
  Громко, во все горло старуха начала.
  - Делай! Украшай землю и жизнь! Выращивай пшеницу, если ты агроном, строй ракеты, если ты ракетчик, борись за большую правду, за добро и справедливость, если ты писатель.
  Делай! И не оправдывай себя, если сделаешь плохо. " На этом месте она остановилась и обратилась к Антону.
  - Что ты об этом думаешь?- сказала она, сложив руки в замок, поставив локти на стол и подавшись немного вперед так, что ее глаза расширились, и лицо при этом задрожало.
  Антон молчал в оцепенении.
  - Говори!- заорала старуха, содрогаясь всем телом.
  - Не могу,- воскликнул он, хватаясь за голову и подняв глаза.
  - Дальше,- сухо отрыгнула читательница и перевернула страницу.
  - Сходи-ка, внучек, на огород, принеси бураков для борща.
  - Чего принести, бабушка?
  - Бураков.
  - А это что такое?
  - Ну, у нас так свеклу называют.
  Старуха оторвала взгляд от книги и спросила: "Почему мальчик не понял бабушку?"
  - Я не знаю,- тонко произнес Антон.
  - Подумай!- настойчиво ответила она, потерев ладонями о стол.
  Внезапно неровная рука вытянулась, сжатая ладонь раскрылась, и Антон увидел крупное семечко.
  - Зачем?- спросил он, глотая слюну.
  - Посади его,- старуха закрыла глаза.
  Антон проснулся в саду в кресле совершенно голым. В руке он крепко сжимал семечко. Холод съежил кожу. Бегом он кинулся в дом и запрыгнул в кровать, дрожа всем телом, закутался в одеяло.
  
  
  ГЛАВА 2.
  Утром из соседнего дома к Антону, как правило, приходил к завтраку его сосед Бойль. Дачный городок в будние дни был пуст.
  Антон бежал от шума, мечтая стать отшельником. Его желание окружить себя природной тишиной могло осуществиться только здесь, в доме оставленном ему, после смерти отца. Душевные терзания в период его активной жизни среди людей составляли сочетания бесконечных мыслей, приходивших к нему с частой периодичностью. Неодобрительные взгляды, глупые, как он считал, поступки, недостаточно обдуманные решения, приводившие к тяжелым последствиям, глубже и глубже втягивали его в лабиринт тягостных раздумий о внутреннем состоянии и о степени внутренней уравновешенности. Размышления о различных составляющих человеческой личности заставляли его проводить постоянные длинные, нудные, необходимые с его точки зрения параллели.
  Каждая личность, отпечатывающаяся у него в памяти , разворачивалась со всех позиций, раскрывались все внутренние шестеренки ее характера, через которые Антон кидал нити, вырывающиеся из его души. Каждая нить захватывала свой кусок механизма и разворачивала его до мельчайших гаек и болтов. Чем больше на его пути встречалось людей, о которых он мог размышлять тем больше он вырабатывал мысленных нитей, способных разбирать глубинные черты характера. Иногда он не выдерживал думать и хватался за голову, но любовь к себе не позволяла ему пропустить мимо ни одного интересного ему человека и заставляла возвращаться каждый раз снова к одному и тому же действию.
  Через все это штырем проходила мысль о своей уникальности. Он думал, что наделен способностью замечать то, чего не видят другие.
  Антон любил замечать тонкие детали любого процесса, стараясь произвести максимальный шок на окружающих или в худшем случае минимальное восхищение. Крайность и отклонение от оптимума возбуждало и вызывало у него интерес к существованию. В жизни он видел только самое необычное и необыкновенное.
  Конечным вердиктом его бесконечных терзаний являлось решение о способности того или иного человека удовлетворять его потребность в общении и сосуществовании. Как правило, решение возникало отрицательным, и, в редких случаях, под влияниям апатии и меланхолии положительным. Возникавшие в результате этого продолжительные депрессии загнали его этот дачный дом. Окружающая тишина освобождала его. Здесь он чувствовал себя свободным и в тоже время узником своих рассуждений.
  Бойль жил через четыре дома. Всегда проходил мимо и знакомился со всеми. Антона он полюбил особенно, потому что тот не выгонял, всегда слушал до конца его бредни. Поэтому он каждое утро приходил к нему завтракать и потом забегал днем. Только Антон, вооруженный своей меланхолией мог относиться к Бойлю хладнокровно и выдерживать его присутствие.
  Бойля считали умалишенным полудурком, свихнувшимся стариком. Смерть жены убила его рассудок - так говорили в округе. Дети посчитали, что душевные терзания их отца облегчатся в тишине.
  В качестве постоянного жителя дачного городка Бойль появился намного раньше Антона. Здесь он успокоился, перестал кидаться на людей.
  Стучал в калитку ровно в девять. Антон открывал ему и провожал в глубь сада, грел воду, наливал чай, доставал паштет, хлеб. Оба усаживались в плетеные кресла. Беседа чаще всего заводилась односторонняя.
  - Мне здесь не нравится,- говорил он, отхлебывая из фарфоровой кружки, ставя затем ее на блюдце.
  - Отчего?- спрашивал Антон, закусывая паштетом.
  - Хочу обратно в город к жене, она ждет меня, - и Бойль выкидывал стопку открыток и телеграмм из прошлого.
  -Читайте! Читайте!- раздраженно повторял он, отводя глаза в сторону и слегка дергая головой. Антон отказывался, Бойль обижался, тут же прятал их, но продолжал дальше.
  - Он приходит ночью, рассаживается по четырем углам моей спальни и начинает мучить меня. Его нельзя заметить, каждый раз у него новое лицо, при каждом слове, и это перемена заставляет чувствовать холод, потом жар, затем я начинаю кусаться, ломать пальцы, а после вопроса, когда лицо его остается постоянным...
  - А что он спрашивает?- перебил Антон.
  - Он спрашивает, не хочу ли я отдать ему несколько своих седых волос, чтобы он ушел. Я говорю, что, конечно, пусть берет сколько хочет, но только уходит отсюда. Тогда он медленно встает, отдергивает свой костюм, рука его поднимается, пальцы сжимают мой клок волос и с силой вырывает его вверх, я вскрикиваю, зажимаю глаза, а когда открываю их, его уже нет. Так что вот, Антон, ЛЫСЕЮ. А когда я ем, он подсылает ко мне голоса, и они не дают мне принять пищу, пока я им не станцую, по началу я всегда танцевал, а в последнее время я предпочитаю оставаться голодным, - гордо закончил он, подняв к верху голову.
  Антон начинал слушать его, но потом постепенно задумывался о своем, и тогда бред Бойля пролетал мимо.
  - А кто это?- спросил Антон
  - С некоторых пор летают какие-то мушки, знаете, радует глаз ярко зеленая трава, розовеют красновато бурые шишечки ели. Может быть на какой-нибудь час, но весна объявилась. А в толпе все больше легких пальто, а кое-кто из молодежи в пиджаках щеголяет. Ночью поднялся ветер. Чем-то бьет за окном. Бушует непогода и вот уже несколько дней идет холодный и неприятный дождь.
  Повторяя неслаженные, бессвязные фразы он засыпал. Антон оставлял его и уходил в дом, когда возвращался, Бойль уходил. Антон убирал посуду, мыл, расставлял все в старинный шкаф на летней кухне.
  
  
  
  Г Л А В А 3
  Отогревшись, Антон заснул и не услышал, как стучался к нему Бойль. Проснувшись, он почувствовал страшную головную боль. Перед глазами частями пролетал сон: смена дня и ночи, старуха, книга, семечко. В этот момент Антон раскрыл ладонь и посмотрел на него: эллипсоидное, твердое, белого цвета и все в ячейках - напоминало персиковую косточку, но при этом гораздо крупнее в размерах. Вскочив с кровати, одевшись, глотнув из чайника холодной воды, он взял лопату. Пройдя через сад, он зашел на небольшой участок земли и тут же почувствовал ее сырой запах, пройдя несколько метров, воткнул штык и выкопал небольшую ямку, кинув туда семечко, зарыл и позже полил.
  Некоторое время Антон смотрел на место посадки. Ничего не произошло. Лениво он побрел в дом. День провел со скукой. Открыл свой фотоальбом, посмотрел на людей, лица которых уже забывались. Не выражая эмоций, лежал на кровати, смотрел в потолок. На самом деле он не знал, ожидать ему чего-то или нет. Но против здравого смысла все-таки ожидал необыкновенного. Мысль о семени не давала ему чем-либо заниматься, руки, тянущиеся к какому-то делу в одно мгновение опускались при одной мысли о парадоксальности происходящего. Но ничего не происходило. Через каждые два часа он думал, о том, что и ничего не должно произойти, однако чувство трепетного ожидания не покидало его и с каждым часом оно становилось нетерпимее. В таком состоянии он провел до вечера. Зашло солнце, на небо вышла луна. Антон попытался заснуть...
  Проснулся он от громкого стука в дверь. Звук нарастал как от десяти мужских рук. Антон подскочил с кровати, подбежал к двери, и, с силой сняв заслонку, открыл дверь с размахом. Перед ним стоял маленький ребенок, выглядевший на 4-5 лет от роду.
  - Я зайду! - уверенным басом произнес он. Заходя в дом, он направился к кровати, запрыгнул на нее, принял полулежащее положение, укрывшись одеялом.
  -Ты чей? - растерялся Антон.
  - Не спрашивай меня, мне противно это слушать, - ребенок натянул на белое лицо одеяло так, что остались одни глаза.
  - А как же я узнаю кто ты? - Антон оставался в недоумении.
  - Я? Я? Я ЧУШЬ! - сказал он, громко захохотав при этом.
  Внезапно после этих шокирующих слов из детского рта понеслась словесная агония, состоявшая из множества неопределенных слогов и букв:
  ХУЕ МУЕ ХУЕ МУЕ ХУЕ МУЕ ХУЕМУЕЗАБЦА ПРОБЛЯХУЕ МУЕ ЕБЗА
  АБЗА ЕБЗА АБЗА ЕБА МАЕ ЕБА МАЕ ЕБА МАЕ ХУЕ МУЕ ЕБЗА ЗАБЗА.
  Звуки слились в один резкий гул, слоями они разносились по комнате и , соединяясь вместе единой струей врезались в виски, проходили под кору и растворялись в мозг, причиняя боль. Антон схватился за голову, звук спицами проходил сквозь. С новой силой возникла новая партия мучений, к гулу присоединилась новая группа бессвязных, лишенных смысла звуков:
  ПИД ОВКА ПИД ОВКА ПИД ОВКА ХАРЯ МАНДА ПИЗДА РАМА ПИЗДАРАМА ХУЯ МУЯ АБЗА МАНДА ПАДЛА Х А Р М А П И Д Р А Б А Н Д А Е Б Д АНДА.
  Антон потерял сознание.
  Чушь вскочила. Мальчик схватил под плечи жертву и затащил на кровать с легкостью.
  
  ГЛАВА 4
  - Кто Вы такие? Что Вам надо?- подозрительно интересовался Бойль. Он обратил внимание на молодую девушку: светлые волосы, чистое белое лицо, аккуратное шелковое платье. Она жутко ему не понравилась, так как Бойль сразу почувствовал себя грязным, дурно пахнущим, и одетым в лохмотья.
  - Я к Антону, - ответила девушка, сильно оттолкнув Бойля и его баранки. Осторожно она вошла во двор, за ней - старуха.
  - Антон! - закричала девушка, раскрывая две пухлые половинки рта. Рванув с места, она залетела в дом. Антон сидел на краю кровати спиной к ней. Увидев его, она сконфузилась и не знала что говорить.
  - Марина? Зачем? - тихо произнес Антон.
  На глазах у нее появились сдерживаемые слезы.
  - Антон, я хотела сказать тебе...
  -Не надо, - смотря в окно сказал Антон
  - Все-таки, позволь. Я, я не могу больше одна. Вокруг меня есть люди и их больше чем достаточно, но они не могут заполнить мою душу тем, чем мне нужно. Так как делал это ты. Я лживо улыбаюсь, делаю вид, что мне смешно или грустно. А после я хороню себя. Закрываю окно, знаешь, так, чтобы было совсем темно, ложусь на кровать и представляю, что меня уже нет, я умерла.
  - Ты сошла с ума, - поворачиваясь, сказал Антон.
  Марина увидела безжизненный взгляд и испугалась, но не подала вида.
  - Ты такой же, - проговорила она.
  - Что ты хочешь?
  - Ты выгоняешь меня? - расширившись проговорила она.
  - Нет, я тебя спрашиваю,- Антон встал и присел на подоконник, сложив руки в замок.
  - Антон, я...
  - Говори...
  
  Тем временем Бойль, старуха и позже присоединившаяся чушь пили чай в саду из фарфоровых кружек. Чушь сильно заикалась и говорила с трудом , Бойль хмурился, старуха икала.
  
  - Ик!
  - А Вы воды выпейте, - посоветовал Бойль.
  -Да, выпейте воды , - повторила Чушь.
  - Ик! Не могу! Ик! - по-прежнему страдала старуха.
  - Я знаю! - радостно вскочила Чушь, - вставайте, уважаемая! Сейчас я Вас излечу.
  Старуха послушно поднялась, поставила чашечку ,положила откушенный бублик, поправила сарафан.
  -Что ,Ик, делать ? - дернулась она.
  - Соизвольте встать раком!
  Больная засмеялась и встала.
  -Руки за спину! - скомандовала Чушь.
  Старуха исполнила
  -Губами! Еще! - кричала Чушь.
  
  
  - Антон я хочу, чтобы мы были опять вместе, я хочу вернуть время назад, я хочу, чтобы ты был со мной, и мы уехали сейчас вместе, - с дрожью в голосе произнесла Марина.
  -Мне не нужно. Хочу тебе сказать, я перетерпел, ты права, я восполнял твою душу для тебя, для того, чтобы смогла наслаждаться жизнью и окружающими тебя людьми, но ты ничего не давала мне, и поэтому я, я перетерпел достаточно быстро.
  Антон замолчал. Марина плакала. Он спокойно подошел к ней, направил свои губы к ее уху.
  - Уходи...
  - Да, - тихо сказала Марина, разворачиваясь и направляясь к выходу.
  
  
  -Еще! - кричала Чушь
  -Может, хватит? - спросила она.
  -Еще! - кричала Чушь.
  Старуха прижимала губами кружку, потом она схватилась зубами и сжала их. Вода уже лилась мимо, седые волосы распустились небрежно по сторонам. Морщины на лбу окрасились в красный цвет.
  - Помооему, она немного не в себе, - проговорил Бойль, делая глоток чая.
  После этих слов старуха рухнула прокричав: "АААА!".
  
  
  Марина захлопнула калитку. Антон направился в сад. На земле лежала кружка, рядом лужа крови. На столе - хрустальный поднос с косточкой. Под ним располагалась запечатанная записка с аккуратной надписью: А Н Т О Н У.
  Распечатав письмо, он прочел:
  " Ну, вот ты и сделал свой выбор. Я ухожу, и больше ты меня не увидишь. Ты остался и решил сгнить здесь? Пожалуйста. А как бы могли быть счастливы! Подумай! Умирать по одиночке сложнее и мучительнее. Было бы лучше остаться вместе, но ты выбрал одиночество. Прощай! Прощай навсегда. Все что я могу для тебя сделать это оставить семечко. Теперь я свободна! Оставляю.... Живи с этим, оставайся с этим до конца своего существования.
  
  P.S. Не забудь посадить его сегодня.
  Целую тебя, твоя бывшая Марина".
  
  ГЛАВА 5
  Скомкав записку, помяв бумагу, он засунул ее в карман и сел в кресло.
  
  Антон думал.
  "Нет, все правильно. Это неизбежно. Мне никто не нужен. Неужели я не смогу испытывать все то, что испытывал до того, как остался один? Нет, ты свободен и ни от кого не зависишь. Я смогу сам в себе все компенсировать. Я смогу остаться один и не умереть, как умерла Марина. Да, она в отчаянии.... Какой ужас! Она окружена людьми, в общении не имеет недостатка, но уже мертва. Я буду сильнее, я буду реально и трезво смотреть на вещи. Никогда я не обращусь за помощью, как сделала это она. Она мне противна. Идиотка! Зачем!? Неужели она не понимает, что это ни к чему, и этим она ни чего не добилась бы в любом случае. Семечко, очень странно. Я понимаю, что это пик моего одиночества. Разрешение близко. Я должен получить все ни от кого-либо, а от самого себя. Точно! Я смогу? Да! Это придет само собой ,как компенсация!"
  Он взял семечко и покрутил его в руке. Заходя в сад, он закопал его в землю руками, принес кружку воды и полил. Он трезво понимал, что делает, но уже ждал чего-то большего, чем появление ребенка. Что? Сказать не мог
  Антон присел на стул у входа в дом. Из-за угла выглянула Чушь. Подойдя к нему он положил свою маленькую пухлую ручонку на его плечо.
  - Чего ты ждешь? - произнес он еле слышно.
  - Ничего...
  - Ты ищешь невозможного.... Ты себя собрался изнасиловать? Ты извращенец.
  - Ты само и являешься извращением, - лицо Антона перекосилось.
  - Не груби мне! Я не люблю этого! Ты можешь об этом пожалеть.
  - Да? И что ты сделаешь?
  - Тоже что и сегодня утром, у тебя в саду.
  - Так ты знаешь, откуда там кровь?
  - Да.
  - Так что там произошло?
  - Ничего особенного, бедняга Бойль не выдержал и убил старуху...
  - Как?
  - Я заставил его это сделать, она много на себя брала...
  - Что она тебе сделала?
  - Ничего, она икала и это дурной знак.
  - Дурной знак?
  - Да, - сказала чушь, растворяясь в воздухе.
  Антон готов был заплакать. Просидел так до вечера, подперев рукой подбородок. Надвигались сумерки. В доме сама по себе зажглась керосиновая лампа. Антон не обратил на это внимания.
  На кровати он чувствовал себя как никогда удобно, рука потянулась на полку и достала книгу Анатоль Франс "Остров пингвинов". Открыл и занялся чтением.
  Взошла луна, стук в дверь оторвал его от книги.
  В дом вошла девушка. Высокая, стройная, прямая осанка. Идеальное сочетание частей тела, легкие черные волосы нежно ложились на бледные плечи. Антон не видел ничего красивее в своей жизни. Он смотрел и не мог оторваться от ее больших широкий голубых глаз.
  Совершенно невозбудимая она легла на кровать и сложила руки крестом на грудь.
  Антон тихо подошел к ней.
  - Кто ты ? - спросил он, сдерживая участившееся сердцебиение.
  Не услышав в ответ ни слова ,сердце забилось еще сильнее, руки задрожали и окаменели.
  Несколько минут он ходил по комнате и не знал что с ней делать. Он зашел в прихожую, открыл ведро воды, зачерпнул кружкой и выпил крупными глотками.
  - Чего мне ждать от нее? Чего мне ждать от себя?
  Эта мысль привела его в бешенство. Ему захотелось крушить, ломать все вокруг. Нервная дрожь распространилась по телу и дала толчок. Он рванулся к кровати, кружка со звоном свалилась на пол. Антон упал на нее, разорвал на себе рубашку, сдвинул штаны и принялся покрывать ее тело неврастеническими поцелуями, впопыхах раздвинул ее ноги и вошел в нее. Через две минуты он кончил, приподнялся и лег рядом.
  
  
  ГЛАВА 6
  Утренний луч упал на лицо Антона и разбудил его. Мысль о вчерашнем ударила его током. Развернувшись, он увидел рядом с собой не двигающееся тело, лежащее с открытыми глазами, мертво смотрящими в потолок.
  "Поразительно" - думал он. Ему становилось непривычно противно находиться здесь, рядом с ней. Встав, он решил уехать в город. Желание это возникло спонтанно. Он сразу наметил себе цель: зайти в кафе.
  Взяв все необходимое, он направился в гараж.
  Спустя некоторое время он выезжал на трассу. Поднял окно. Ветер задувал ежесекундными порывами, развивая черные волосы. До города он добрался через десять минут.
  Старая "победа" выехала на ул. Морскую, затем на Ленинградскую, Кофейную, Мостовую и остановилась на Грильяжной у невзрачной кофейной.
  Открыв двери из толстого и грубого дерева, он оказался в тусклом помещении. Антон кинул свой взгляд: множество пустых столов, накрытых зеленым бархатом , ни одной души, салфетки в резных подставках, стеклянные пепельницы, фарфоровые солянки, стулья из дуба.
  Антон подошел к столу и сел. Глаза его двинулись в сторону барной стойки.
  За ней пышногрудая официантка в белой открахмаленной рубашке с расстегнутыми верхними пуговицами в засос целовалась с мужчиной в черном плаще и грубыми руками. На лице у него Антон разглядел огромный шрам, толстый язык то и дело мелькал, загораясь отражающим блеском жирной слюны.
  Антон представил как они занимаются сексом перед ним и прямо здесь, но через некоторое время был потревожен вопросом.
  - Что будем?
  - Котлеты по-киевски, голый салат и стакан минеральной воды.
  - ЩЩас, - ответила официантка, блеснув глазами, и перекидывая бедрами, удалилась.
  Антон достал из левого кармана пачку Мальборо и закурил. Сначала принесли минералку, затем все остальное. Разрезая котлеты вилкой, он отправлял их в рот, затем накалывал салат из капусты, морковки и жевал его с хрустом, запивая водой.
  Антон думал о том, что ничего с ним не случалось необычного и сейчас он приедет домой и никакого тела не увидит. А необычно ли это, чувство его не шокировало, значит вполне в порядке вещей. "Может, я схожу с ума? Если бы было так, то я бы не думал о том, что лишаюсь рассудка. А что же произошло вчера? Мертвая сука".
  Антон доел. Встал, осторожно отодвинул стул и вышел не заплатив. Сел в машину и поехал.
  
  В городе жила мать Антона. Он направился к ней.
  Дверь была не заперта, и он зашел. Оказавшись в прихожей, разулся и прошел в гостиную. Огромные старые часы, потертый стол, темный угрюмый комод, потасканный ковер, множество книг в полном порядке - все было так знакомо и угрюмо. Мама сидела в кресле к нему спиной.
  - Мама, - Антон сконфузился.
  - Зачем ты приехал?
  - Проведать, как у тебя дела?
  - Хорошо, а у тебя?
  - Нормально, - Антон сел на стул.
  Наступила пауза, во время которой Антон не знал, куда деть свой взгляд. Не выдержав давления мучавшей его тишины, он поднялся.
  - Я поехал, пока, - он развернулся и направился к двери.
  " Как все банально, - думал он - каждый раз одно и тоже. Неужели это я ее до этого довел? Как это отвратительно так думать. Что мне делать? Я один, у меня никого нет. Домой, быстрей домой".
  Машина приближалась к дачам.
  Антона охватил страх.
  Открывая дверь, он вздохнул свободно: кровать была пуста.
  
  
  
  Г Л А В А 7
  Антону приснился удивительный сон. Комнату, где он спал, затянуло дымом. Дверь заскрипела, вырисовался силуэт знакомой ему старухи. В руках она держала банный веник , во второй - семечко. Возле ног стояла Чушь, выражавшая виноватое лицо, как подбитая собака, поджавшая хвост. Старуха взмахнула, закрутив руку на 360.
  - Да начнется же! - детально и с важным выражением проговорила она, разворачиваясь.
  - Удачи,- Чушь последовала за ней, выкинув перед этим на пол семечко. Оно тут же исчезло. Дым сгущался.
  Антон почувствовал прилив адреналина.
  С трудом он различал близкие предметы, он не видел уже своих рук. Страх овладел им. Остро он ощутил под собой холодный бетонный пол и глаза ему прорезал тусклый слабый свет. Вскоре различил длинный коридор. Стены дышали мертвым холодным излучением. Вверху висела одинокая лампочка, светившая дохлым красным светом, отдававшим некоей депрессивной скукой, безжизненно отражавшейся на стенах, рассеиваясь расплывчатыми точками. Благодаря ей Антон разглядел дверь. Она выглядела весьма массивно , ее украшали резные сцены , состоявшие из ангелов смерти, элементов шабаша, в середине выделялся мастер Леонард, смотревший хитрым, по настоящему дьявольским взглядом, в вытянутой козлиной морде висело дверное кольцо, за которое можно было ухватиться сразу двумя ладонями.
  Антон постучал три раза. Раздался громкий стук. Он отошел немного назад. Дверь начинала открываться. Медленно она отъезжала, освобождая полоску необычного смешанного в цветах света. Антон смотрел на пол и увидел, вырисовывающиеся тени странно двигающихся силуэтов.
  Войдя, он почувствовал легкое опьянение. Ему трудно было разглядеть окружавших его людей. Оглушающее звучал бесноватый драм. Антон стоял у сцены и смотрел на людей, отдающихся музыке, раскидывая во все стороны части тела.
  Неожиданно для него возникла тишина.
  - Внимание! - молодой человек в черном фраке с микрофоном в руках оглушил его. Он здесь!
  В ответ раздались овации и крики. Луч света упал на Антона и он стал всем доступен. В миг его подхватили за руки и ноги, понеся к сцене. Антон сильно испугался, но сопротивляться не мог. Его посадили в кресло.
  - Прошу Вас,- проговорил ведущий.
  Теперь Антон мог разглядеть танцующих людей и понял, что это были совсем не люди. Любой из них внешне не отличался от обыкновенного человека, но Антон твердо знал, что это не люди. Это предположение утвердилось у него в голове. Он пытался заглянуть в глаза, но видел только безумную черную пустоту, обрамленную бесноватым телом. Ему стало немного противно.
  -Ну, как находиться внутри?- с усмешкой проговорил человек - загадка.
  - Где? - переспросил Антон, разворачиваясь к нему.
  - Не беспокойся, скоро ты ВСЕ увидишь.
  Музыка опять стихла. В центр вышла девушка. Зеленые волосы, грустные глаза. В руках она держала прямоугольный футляр, обшитый красным бархатом. Открыв его и немного приподняв, она развернулась по кругу, не меняя своего спокойного до ужаса выражения лица. Перед окружающими ее людьми блеснули стальные спицы различной длины. Девушка разрыдалась, в тишине раздались всхлипы, нытье, полились слезы. Поставив ящик, она, взяв в руки спицу, протерев ее медленно ладонью, подняла обе руки над головой, размахнулась и воткнула спицу в голову. Глаза ее закатились, рот раскрылся и издавал прерывистые, отхаркивающие звуки. Игла вошла в голову и исчезла. После она взяла вторую, третью, четвертую, пока в футляре не осталось ни одной. Все исчезли в ней самой, проходя через мозг. Закончив, девушка вытерла слезы, учтиво поклонилась и испарилась в воздухе.
  Антона шокировало увиденное зрелище.
  Представление продолжалось.
  Вышли два молодых человека. Волосы зализаны назад, на каждом надеты одинаковые черные костюмы. На лице много пудры, на губах красной помады. Каждый держал в руке по деревянному молотку. Взмахнув ими, каждый ударил другого по виску. Одновременно они свалились на пол. Место удара разошлось фиолетовым пятном. Из зрителей вышли двое молодых парней, утащивших пострадавших. В зале царила тишина.
  Следующими появились пятеро мужчин с натянутыми белозубыми улыбками. Выстроившись полукругом, они запели красивым тенором. Пели песню без слов. Возникло многоголосие, слившееся в единый гул. Певшие успевали улыбаться.
  Антон ощутил прилив радости и ему захотелось смеяться, но он всячески сдерживался . Закончив петь, они строем удалились в темноту. На место представления выбежала девушка в шелковом, прозрачном платье, выдававшем ее прекрасное голое тело, она нежно водила руками по кругу, переставляла ногами- все вместе образовывало танец. В руках у нее возникали красивые цветы и она наслаждалась их ароматом. Антон восхищался ее красотой, сердце забилось и участилось дыхание. Упав на колени, она провела правой рукой по телу, подняв левую вверх, шелк, нежное платье исчезло и растворилось, девушка обнажилась полностью и постепенно начала бледнеть, постепенно исчезая. Когда она растворилась, всех обнесло теплым приятным воздушным потоком. Антон понял, что это критическая точка- конец представления. Это пик, переполнявшие чувства в присутствующих. Все находились в продолжительном исступлении и испытывали невообразимое наслаждение.
  Человек в черном фраке вынул из кармана сверток, состоящий из нескольких листов бумаги, перевязанных красной лентой и протянул их Антону...
  
  
  
  
  ГЛАВА 8
  Антон открыл глаза, руке крепко сжимая сверток. Приподнявшись, он развязал красную ленту, распрямил первый транскрипт и прочел:
  
  Л И С Т 1.
  Т О С К А.
  Стальными спицами, медленно тащащихся по телу, нарушая все транспортные узлы, прорезая сосуды и мышцы, тягуче и не спеша приближаются к сердцу,
  Окружая его со всех сторон, вонзаются и одновременно прокручиваются сверкающим танцем. От каждой спицы взлетает вверх нить и раздражая глаза, вызывает слезы. Сердце дергается не в такт и сочится свежей кровью из прорезей. Тошнотвортная кровь причиняет боль. Возникающая картина из прошлого рождается в голове и фиксируется в темноте. Из каждого такого воспоминания выползает спица и через мозг двигается к сердцу. Чем больше и красочнее картина, тем толще, острее и длиннее больная игла.
  Тоска по прошлому- сплошная боль о счастье.
  
  Антон прочел следующий.
  
  Л И С Т 2.
  Г Р У С Т Ь.
  Пятна давят глаза, молотком стучат по вискам, расплываются удары невидимыми пятнами, как круги по воде, задевая край глаза и выражаясь соленым морем горя и счастья, тоски и печали, радости и смеха. Произлеваются ручьем к губам, тормозя, исчезают вместе с чувствами, как испаряется вода, летящая в облака...
  
  Шелест бумаги сменил следующий транскрипт.
  
  Л И С Т 3.
  С Ч А С Т Ь Е.
  Единовременное созвучие всех мыслей рядом находящихся людей. Одновременно возникающие улыбки и блеск в глазах. То красное, влажное, теплое, вечно живое, что называется сердцем сжимается в груди, затем расширяется, взрывается красными брызгами и поселяется в каждом светящейся каплей радости. Она загорается пожаром и одаряет тело теплом улыбки. Звон разрезает уши и протыкает канатом, причиняя временное спокойствие души. С мыслью о благополучии.
  
  Последний лист лег перед глазами Антона.
  
  Л И С Т 4.
  Н А С Л А Ж Д Е Н И Е.
  Как губка впитываю свежесть распустившихся розовых глаз, смотрящих в воздух сладким ароматом мая. Все рождается единым взрывом, волна с криком и всплеском сносит все мертвое на своем пути, заселяя пруды, реки, озера, моря, норы, гнезда, деревья, дома души моей ярким сочным живым. Звуки заполняют раннее безмолвие. Нет ни одного пустыря. Музыка природы начинает играть с раннего восхода. С пьянящей кровью и мучениями солнце вырывается из матки вселенной и все живое с криком встречает ликуя, очередные бесконечные роды светила. Хочется танцевать, вливаясь в прохладу воздуха, растворяясь каждой клеткой в каждой травинке, росе, насекомом. Запрыгнуть внутрь каждого составляющего единого звучания и слиться с гулом, приобретая вечность в каждой жиле. Тихо идешь и хочется улыбаться от пьянящего аромата, любить каждое тело.
  
  ГЛАВА 9.
  Бойль зашел в девять часов.
  - Антоша! - раздражительно кричал он, бегая по двору.
  Антон вышел к нему в черных брюках и сигаретой во рту .
  - Садись, - отодвинул стул.
  - Антон, я скучал по Вам, - Бойль улыбнулся больной улыбкой, - у меня для Вас кое-что есть. Он вытащил из штанов бутылку красного вина.
  - Мое любимое,- сказал он, глотая слюну.
  Антон сходил за штопором, открыл и разлил в бокалы.
  Кислый вкус сжал скулы. Вокруг пели птицы.
  - У меня к Вам вопрос, - Антон сжал губы.
  - Какой? - дернув бровью спросил Бойль.
  - Вы одиноки?
  - Нет, я привык и не хочу ни кого видеть. А Вы привыкаете? - Бойль закрыл лицо ладонями.
  - Я выбрал этот образ жизни по собственному стремлению. Мне не надо привыкать, я давно этого хотел.
  - Да? А я никогда не думал, что так получится... ААА!! ГОЛОСА, эти ужасные голоса кругом. Я не выдерживаю.
  Бойль схватился за голову и закричал.
  - Успокойтесь, спокойно, - Антон наклонился вперед.
  Бойль затих и немного прокашлялся.
  - Мне наверное пора, - сказал он задрожав. Резко вскочив из-за стола, обронив бокал, он побежал прочь.
  "Ему все хуже"- подумал Антон, смотря на свое отражение в луже у стола.
  
  За калиткой показалась странная фигура.
  - Здравствуйте, - проговорил лысый священник в рясе, мило улыбаясь, - не правда ли?
  Антон посмотрел в его зеленые глаза - нигде он не встречал такого проницательного взгляда.
  - Что Вам надо? - в замешательстве он поднялся , отодвинув кресло
  - У меня для Вас послание.
  Этот ответ удивил Антона, ему показалось, что незнакомец говорит глазами.
  - Оно за Вами, - проговорил незнакомец, кланяясь и испаряясь в воздухе.
  Антон резко развернулся. На столе лежал сверток, расположившийся на узорном подносе с потертой золотой каемкой.
  Осторожно взяв его правой рукой, Антон принялся небрежно распечатывать его. Разорвав место скрепления, он увидел косточку, упав, она скатилась на стул. Под ней находился небольшой конверт. Он распечатал и прочел:
  П Р И Г Л А Ш Е Н И Е
  " СЕГОДНЯ В 22.00 КЛУБ " ЧУВСТВА". ВАШ ПРОПУСК В СЕМЕНИ."
  Антон смял записку и сунул ее в карман, посмотрел на часы.
  
  
  
  ГЛАВА 10
  Антон схватил алюминиевое ведро, зашел в летнюю кухню и поставил его в раковину, отвинтив кран. Вода полилась неровной струей тарабаня по дну. Набрав до кроев Антон потащил его в сад. Подходя к каждому дереву, он отливал небольшую часть воды к каждому из них. Полив их все, он выпрямился, зашел в дом, схватил грязную сухую тряпку, подошел к столу и, начиная с дальнего угла, принялся стирать пыль и мусор с мелким шипением.
  Грязь сыпалась на пол.
  Свалившись на кровать он вытянул руку вверх и достал книгу. На ней отсутствовало название. Антон открыл ее и занялся чтением.
  "Подвергаясь иному восприятию, искажаются обычные предметы, и тогда кажется, что эти мысли гениальны, но и эти мысли искажены изначально."
  
  Они встретились на балконе утром. Вытащив правую руку, он засунул ее под сальные волосы. Лица встречливо улыбнулись и зафиксировались для беседы.
  Он произнес ей с нежным выражением:
  " ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++=+".
  Немного смутившись и отвернув голову в бок, она прошлась по талии и ответила:
  "/////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////".
  Разве мог такой вопрос озадачить мужчину, ответ был достоин настоящего мачо и произнесен с ледяным спокойствием:
  " ++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
  +++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++".
  Она не поняла скрытой резкости и продолжила:
  "////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////".
  Он озадачился двойной порцией вопроса и подумал, что с ней будет не так то легко:
  " +++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++".
  Чувства начинали вскипать в нем, желание завершить начатое усилилось и он произнес:
  "++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++".
  Она немного сконфузилась. Уступать ей не хотелось, чувства диктовали свое, но мозг регулировал все процессы. Упорство продолжалось. Не зная зачем она сморозила:
  "V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V V"
  Эта глупость задела его. Но дала повод задуматься о ее действиях. Мнение раздвоилось , раздробилось на кусочки. Продумав все ходы, и ,сделав тяжелый выбор, он решительно произнес:
  "I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I I".
  Она была сражена. Все то, к сему она стремилась, составляя сложные шаг и мысли, выражавшиеся отборными слогами, выпало перед ней также мерзко и с грохотом, обдав лицо шоковыми брызгами, как котях в унитаз . в голове возникла путаница, разбившая все возможные варианты по предпочитаемости.
  Первым оказался следующий.
  - Сигарету?
  Он засунул руку в карман брюк и вытащил пачку Мальборо и протянул ей.
  Аккуратно вытащив одну, взяла ее в рот. Огонек засветился цветом дыма и она выпустила его первую струю. Выразив спокойствие, сказала внезапно, оглушив его нервным и беспокойным криком:
  " ///////////////////////////////////////////////////////!!!!!!!!!!!!!!".
  Бледный ужас осел у него на лице, сдержав эмоции в себе он с привкусом ехидства произнес:
  " Выпьем?".
  Закрыв книгу, Антон встал. Он услышал как кто-то зашел к нему во двор . это был опять Бойль. Он совсем сжался и бегал глазами.
  - Антон, - говорил он, пряча руки за спину , - я пришел, чтобы извиниться, простите меня, я не должен был убегать. Я просто испугался.
  -Чего? - Антон наклонился и поднял с земли камень.
  - Помните, я говорил Вам про одно мое видение о человеке, который выдергивает мои волосы?
  - Да, - Антон надавил на камень, и тот треснул, оказавшись куском сухой земли.
  - Мне казалось, что это он задал мне вопрос про одиночество.
  Антон не захотел отвечать и развернувшись, вытер руки и ушел в дом.
  
  Поднялся он к вечеру. Вскочил с кровати и взглянул на часы. Пришло время. Он забежал в сад и закопал косточку.
  Войдя в дом, увидел Чушь.
  - Пойдем, - он вскочил с кровати и взял его за руку, потянув по коридору.
  Антон спокойно последовал за ним. Заметив туже красную лампочку и массивную дверь, у которой он остался один. Антон потянул ее за кольцо и оказался в пустом зале, где не было ни души. Он не испытывал ни смущения или дискомфорта. Взобравшись на сцену, сел в кресло и при этом кинул свой взгляд вперед. Луч света освещал окружностью участок пола в центре.
  Из темноты вышла голая девушка. Антон узнал знакомое тело. Она остановилась в центре круга. Он посмотрел на нее и не увидел лица- его не было. Девушка стояла перед ним, освещенная ядовитым сиянием луча.
  Раздался голос.
  - Можешь ли ты любить, не требуя ни чего взамен?
  - Что ты имеешь в виду? - ответил Антон не двигаясь. Ему казалось, что голос раздается откуда-то сверху, и, что он разговаривает не с ней.
  - Не требуя ничего вплоть до взаимной отдачи каждой клеткой тела?
  Голос показался Антону металлическим.
  - А разве это тогда любовь, если тебе все равно?
  Девушка исчезла со словами: " О чем ты вообще разговариваешь?".
  Антон моргнул и не увидел ее больше. Он испытывал легкую дрожь в коленях и тепло в груди. Чувство поселилось в нем с большой силой и стало постепенно угасать. Когда оно исчезло, на свет вышли два молодых человека. Антон заметил, что у них тоже нет лиц.
  - Готов ли ты жертвовать собой ? - с холодным спокойствием раздался голос.
  - Ради чего? - спросил Антон.
  - Ради тех, от кого ты отказался.
  - Нет, - также спокойно и невозмутимо ответил он.
  Фигуры исчезли. Антон ощутил новый наплыв приятно-раздражающего возбуждения. Оно не могло не доставить ему удовольствия и придавало чувство с оттенком блаженства. Антон ощущал его в полном одиночестве до полного его исчезновения.
  Вышла еще одна знакомая Антону девушка. Она также, как и в прошлый раз стала выделывать необыкновенные по красоте своей движения. Передвигая руками, и, ловя из воздуха красивые, нежные розовые цветы, раскидывала их вверх. Они падали и зависали , растворяясь. Танец проходил в полной тишине, но Антон слышал музыку необыкновенной красоты. Как и ее цветы девушка испарилась.
  Антон испытал оргазм, самый сильный в его жизни.
  
  
  Г Л А В А 11.
  Утром Антон обнаружил сверток, он, как и прежний, был перетянут красной лентой. С тупым интересом он принялся читать.
  Л И С Т 1.
  ЛЮБОВЬ.
  Жертвенно тянущиеся порывы первых лучей солнца, обогревающих душу, обдают ее девственным теплом и счастьем первой любви. Радость, как стая перелетных птиц, дает возможность быть счастливым от одной мысли умереть ради этого блеска, рождающихся от другого человека.
  Любовь- это сияние всего красивого в человеке, ради которого можно умереть.
  
  " Бред, любви нет, - подумал Антон, - что может сиять в человеке, если ничего красивого в нем нет. Только самое низкое и пошлое! И ради этого жертвовать? Никогда!"
  
  ЛИСТ 2
  ДРУЖБА.
  Совместное сияние людей. Их энергия растет изо дня в день. Она прекрасна. Чистая и блестящая на солнце, одаряет всех нежным теплом встречи, улыбки и рукопожатия. Взаимозамена - получаешь то, чего никогда бы не получил от другого, то, ради чего можно жертвовать чтобы не потерять себя.
  Дружба- жертвенное счастье.
  
  Антон отложил его в сторону. " Зачем нужно жертвенное счастье? Почему бы ни жертвовать ради себя?" - подумал он вновь.
  Ему стало не по себе. Лицо его исказилось, глаза расширились. Мысль, пришедшая к нему, ошарашила его. Он вспомнил о маме. Сегодня был ее день рождения. Антон не столько стремился поздравить ее из-за возможности наслаждаться ее минутным счастьем, сколько боялся ее упреков и обвинений в отсутствии сыновей любви. Схватив все самое необходимое, и закинув свертки в карман , сложил их в двое.
  Аккуратно поставленные вещи приветствовали Антона в доме, где он когда- то рос. Вокруг всегда очень чисто - привычная обстановка. В квартире пахло миндалем и шоколадом. Ноги привели его в спальню. Мама лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку.
  - С днем рождения, мама, - коряво произнес Антон, - на, прочти это. Это мои...
  мать взяла старой рукой рукописи развернула желтую бумагу и удивленно наморщила лоб.
  - Антон они же пусты!
  Сын наклонил голову и увидел текст.
  - Нет, мама, ты не видишь?
  - Они пусты, это все что я вижу! - сказала она, откидывая их в сторону.
  Антон поднял, наклонившись. Внимательно посмотрел на исписанную аккуратным почерком бумагу.
  - Мама, здесь о любви и дружбе. Как ты можешь говорить, что не видишь того, что здесь написано.
  - Ты принимаешь меня за сумасшедшую? - вскипела она, поднимаясь с кровати, - уходи! Уезжай!
  Антон развернулся и направился у выходу. Ему стало противно. Везде казался беспорядок и пахло сладкими до ужаса духами.
  
  Г Л А В А 12.
  " Она мучается и ей ужасно плохо" - думал Антон по дороге домой.
  У калитки он встретил Бойля.
  " Покажу ему" - подумал он.
  - Заходите, - приглашал его Антон. Бойль вошел и присел на лавочку у бочки с водой, потирая колени, держа голову, вверх смотрел на небо.
  Антон зашел в дом переодеться, вышел через пять минут и протянул Бойлю сверток бумаги.
  - Что это? - удивленно он сморщил лоб.
  - Рукопись, - ответил Антон закуривая.
  Бойль сосредоточенно рассмотрел их и читал про себя.
  - Я не понимаю смысла, - ответил Бойль.
  - Его там нет, - Антон развернулся и молча улыбнулся, держа между пальцами окурок
  - Да, я его не вижу, набор слов, - отрыгнул Бойль.
  Антон подошел к нему, глаза налились кровью, задрожали скулы, руки прижались к телу.
  - Вон! - заорал он.
  Глаза бедняги наполнились влагой. Спотыкаясь, упав с скамейки Бойль побежал к калитке. Антон настигнул его и ударил в лицо. Из широко носа покатилась струя легкой крови. Бойль закричал и побежал по улице.
  Залетев на крыльцо своего дома, он также быстро подошел к раковине, часто дыша, открыл кран и смыл кровь.
  Антон лишился последнего собеседника и человека, с которым он имел общение. Зная о ранимости Бойля, Антон теперь понимал, что тот будет обходить его стороной. Но ему стало все равно. Не чувствуя угрызений совести, он продолжал существовать дальше. Поддавшись порыву, он не смел осуждать себя, потеряв механизм, отвечавший за это.
  Антон хотел одного: перейти в Чувства.
  Все сильнее и сильнее хотелось испытать то, что ощущал там. Возникшая потребность стала определяющей. Ничего он не мог с собой делать, как только думать об этом и желать этого.
  Чаще и чаще мучительное оцепенение охватывало его душу. Это ощущение заставляло находиться мысли в одном положении. Он страдал от тягостного бездействия, которое приводило его душу в состояние высшей апатии. Внутренний поиск прекратился и пришел к одной потребности - испытывать. Он ждал, больше ему ничего не хотелось.
  Бойль находился в состоянии шока. Он забыл кто такой Антон. Он увидел его лица. Для него он стал чудовищем, приходившим к нему ночами. Ему хотелось убить его. Мысль это стала определяющей, желание - захватывающим.
  - Бойль убьет тебя, - неожиданно появившаяся Чушь, встревожила Антона и заставила побледнеть.
  - Как мне попасть обратно? - смущенно спросил он.
  - Зачем?
  Антон почувствовал ненависть и опустил глаза, сдерживая себя.
  - Мне, мне, - он стал задыхаться, - мне одиноко. На лбу у него выступил пот.
  Чушь, сдерживая смех, достала из запазухи мраморную шкатулку.
  - На, мы тебе покажем!
  Открывая, Антон увидел косточку. Она лежала на бархатной подушке свинцового цвета и накрыта прозрачным куском шелковой ткани. Внимательно он принялся разглядывать ее: она состояла из закрученных спиральных нитей небольшой толщины, сходившихся в оба конца. Каждая спираль имела волнистую форму.
  Антон забежал в сад и с жадностью наркомана зарыл ее.
  
  
  Г Л А В А 13
  Трогая руками стену, Антон шел по коридору. Он не оглядывался назад и через некоторое время стоял у той самой двери. С трудом открыв ее , Антон вместо прежней картины, почувствовал свежий воздух, порывом ветра вошедший в его легкие. Закрыв за собой дверь, и обернувшись, Антон огляделся. Текла ночь, тихая и спокойная. Туман стелился вокруг, искажая издалека предметы. Клубы дыма рассеивали тусклый свет фонарей и крали его у них. Сумрак окутал все вокруг. Одиноко возвышавшиеся здания не согретые теплом электричества вызывали страх и трепет. Они были похожи на спящих великанов. Лишь некоторые из них были осчастливлены светом окон.
  Антон шел по улице. С обеих сторон его преследовали деревья, склонившие свои ветви. Ему казалось, что он катится по тоннелю прямо в ад. Казалось, что деревья тянутся за ним, пытаясь схватить его. Антон смотрел на дома и восхищался. Нигде он не видел таких красивых архитектурных замыслов.
  Все дома четко следовали друг за другом вдоль, имея высоту в пять этажей. Огромное количество бессмысленных статую, бюстов, колон и памятников сопутствовали им в их распределении. Улицы были вымощены ровно и правильно. Газоны украшались искусственными прудами и фонтанами. В них росли лотосы. Кустарники и деревья были аккуратно острижены, выровнены и соединены в единую композицию. Искусственная река тянулась вдоль тротуара, через нее были перекинуты небольшие выгнутые мосты, с мраморными перилами. Все внешне напоминало праздник жизни, от которого веяло смертельной прохладой одиночества.
  Антон чувствовал себя здесь очень уютно. Дубовые , сервированные столы на три персоны украшали пространство у парадных .Повсюду блистала идеальная чистота. Антон находился в состоянии легкого шока и вместе с тем опьянения. Он остановился, перешел через мост украшенный янтарными вставками остановился на небольшом острове в центре меленького озера.
  Подул ветер и на Антона наплыли клубы дыма, обволакивая со всех сторон. Он увидел три огромных кресла, обтянутых кожей черного цвета. Посередине стоял небольшой хрустальный столик. Кресло заскрипело под тяжестью присаживающегося Антона. Втянув сырой и холодный воздух он испытал наслаждение. Тело его расслабилось. На душе воцарилось приятное спокойствие.
  Что-то заставило открыть глаза, и в один миг он увидел в соседних креслах две фигуры, в которых он узнал старуху и Чушь. Первая была аккуратно одета. Волосы заправлены назад. До уровня подбородка свисали длинные золотые серьги в форме ромба. На лице разместилось много пудры, подчеркивающей строгость ее черт. На шее и на руках позванивали побрякушки. Длинное зеленое платье подчеркивало ее худобу.
  Чушь выглядела как обычно в образе пятилетнего ребенка.
  -Где я? - Антон вцепился в правую ручку кресла.
  - Все всегда задают этот вопрос, - старуха ухмыльнулась и продолжила, - хотя заранее знают ОТВЕТ.
  - Ты мертв также как и все кто здесь находится. Знаешь, в этих до ужаса великолепных домах живут мертвые люди. Они никогда не видят друг друга, - проговорила Чушь.
  - Все находятся во внутренней гармонии, так идеально определившую все вокруг, - добавила старуха.
  - Что это за место? - произнес Антон еле слышно.
  - Это совершенная агония чувств. Ты испытывал это, но здесь получишь в десятки сильнее. Ты ненавидишь людей и они тебя тоже, поэтому здесь твое место. Как говорится, это вариант соответствует твоему биоритму. Совсем не обязательно говорить, чтобы тебя поняли, петь , чтобы тебя услышали, любить, чтобы тебя любили. Здесь все нашли в себе дружбу, любовь, ненависть и наслаждение. Поэтому общение превращается в мучительную галлюцинацию, оно искажается, так как уже присутствует ощущение совершенства. Это особый мир: он есть пока ты живешь в нем, но уходя, не сможешь вернуться обратно.
  -Что мне делать?- жалобно и безрассудно ответил Антон.
  - Выбери себе место, любой дом, любую дверь.
  Антон осторожно передвигался по улице. В голове эхом отдавалась последняя фраза старухи. Внезапно для себя он свернул и оказался во дворе случайного дома. Антон поднялся на три ступени и оказался перед стеклянной дверью. Тишина резала уши. Белая худощавая рука толкнула ее. Он очутился перед сапфировой лестницей, поднявшись по ней Антон попался перед длинным коридором, размещавшим по сторонам прозрачные двери.
  Глухой стук обуви сопровождал Антона. Он смотрел в комнаты , когда проходил мимо. Одна ни чем не отличалась от другой: небольшая белая кровать посередине, на которой лежал какой- нибудь человек. Дойдя до конца он заметил свободную.
  Медленно открывая бестелесную дверь он зашел и первым делом взглянул в огромное окно, за которым раскинулась панорама города. Антон заметил, что все улицы, дома, тротуары, фонари и скульптурные ансамбли повторялись в своем многообразии с определенной периодичностью. Вздохнув, он поднял руки, вытер лицо, обошел вокруг кровати и сел на нее. Она показалась ему необыкновенно удобной. Очень сильно его потянуло к ней . Десятки рук схватили его за рубашку и приковали к кровати. Антон почувствовал, что проваливается в бездну, тело его качало и ломило, теряя контроль. Руки и ноги онемели. В глазах стало темно.
  
  ГЛАВА 14
  - Тебе хорошо?
  - Да.
  - Что ты чувствуешь?
  - Все.
  - На что это похоже?
  - На небо.
  - Как это?
  - Все в тебе...
  - Ты счастлив?
  - Да.
  - А остальные?
  - Они во мне , их сотни. Плывут и нежно целуют мое сердце, текут красной рекой, развиваясь ветром.
  - И все?
  - Нет, еще пускают языком по венам, приятно раздражая стенки сосудов.
  - Что ты ощущал до этого?
  - Ничего.
  - Все зря?
  - Я пришел к этому.
  - Сам?
  - Конечно.
  - А как же окружение?
  - Ничто, ничтожества. Я смеюсь.
  - Как ты это делаешь?
  - Раскидываюсь телом, глотая все на своем пути.
  - Ты нашел ответ?
  - Да, это он.
  - Точно?
  - Иначе не может быть, все всегда идет к ответу. Ответ есть всегда в любом случае, даже, если кажется, что это тупик.
  - Значит тупик это выход?
  - Да, я нашел свой выход в заключении неба.
  - Оно с тобой?
  - И это лучшее, что может произойти с человеком, кидающим грязь. Это наивысшее. Так и есть.
  - Скорей всего оно постоянно, значит навечно.
  - Есть ли для тебя святое?
  - Нет, я сам святой!
  - А ничтожество?
  - Я и есть ничтожество.
  - Любишь и ненавидишь сразу?
  - Да! Это особая смесь, она радует особенно, повторяется регулярно. В это время вкусовые сосочки превращаются в шипы и увеличиваясь, покалывают небо. И волосы на теле растут вовнутрь, липко касаясь слизистой, неудержимо приносят отвратное удовольствие.
  - Ты четко знаешь для чего это?
  - Нет, я не знаю, я только могу благодарить морскую пену и рождающиеся в ней голоса, проносящиеся через мой клин.
  - Для чего они тебе?
  - Они пухом падают на мягкие извилины и, сжимая, объясняют.
  - Что?
  - Объясняют, как это выглядит. Я вижу то, что никогда никто не увидит.
  - Что именно?
  - Я вижу, как стая птиц качает мою бестелесность, проносясь сквозь меня, обессиливает, раскидывает свои мягкие крылья. Я вижу, как мокрое тело, касаясь травы поет прекрасным и нежным голосом. От этого пения рождается солнце. Я вижу, как танец заворачивает все самое красивое и лепит из этого облака. Я вижу какие они легкие и от этого трепещет сердце, а душа возносится вверх порывом улыбки глотает чувственное счастье. Оно комком проносится в самый центр блаженства и растворяется дрожью. И мне не нужны глаза. Я вижу, как проносясь сквозь радужные круги, приближаюсь к центру всего, что выходит на поверхность из этой воронки. Это самое красивое и великолепное. Это наивысшее и самое легкое и все это Я.
  
  ГЛАВА 15
  - Чего ты не видишь?
  - Я не вижу улиц и домов, дорог, я не вижу людей и их лиц, я не вижу их ног и рук, я не вижу окон и дверей, столов и стульев, одежду и посуду, я не вижу слов и предложений, я не вижу их рты, поедающие порции мяса, я не вижу пальцы, нервно дрожащие от преступления, я не вижу мозг, пытающийся выжить, я не вижу сотни и тысячи особей, крутящихся в одном котле безумия.
  Я не вижу обманутое желание, я не вижу раскрепощенную тупость, подвязанную к красивому телу, я не вижу беспричинные всплески сумасшествия, грязью разлетающихся по телу, я не вижу верхний слой кожи, мнимо натянутого характера прочно вклинившимся по наглому и беспричинно, обтягивая скелет с весело влипшимися кусками красного мяса, неровно растянутыми по кости. Я не вижу нежное выражение закрывающихся глаз, тянущихся и целующих пустоту, я не вижу затхлое и старое самомнение сросшиеся с личной ячеистой кишкой земного блаженства и удовольствия, я не вижу голую плоть с выколотыми глазными яблоками, совершающей акт уничтожения духовной слоистости.
  
  Голос, расспрашивающий Антона исчез. На несколько минут возникла тишина, смешавшись с блаженной темнотой. На смену явился другой голос, который показался очень знакомым. Вскоре он узнал в нем Марину и слушал, боясь что то произнести в ответ.
  - Мне хорошо, я забыла какой ты и теперь могу жить без тебя. Я решила, что я личность полная сил, желания жить и радоваться жизни.
  Антон увидел ее. После этих слов она достала нож из кармана и резко перерезала себе горло, река крови хлынула вниз медленным водопадом, падая вместе с телом. Антон закрыл глаза, а когда открыл, то увидел ее тело , лежавшее в луже крови.
  Послышался стук каблуков. Он приближался с каждой секундой. Перед Антоном возник Бойль. Морща старый лоб, он жалостно, с некоей долей осуждения смотрел на бывшего друга. Молча, ни говоря ни слова, он взял труп за руки и потащил его, медленно исчезая в пустоте, оставляя за собой кровавую дорожку.
  
  ГЛАВА 17.
  Прорезался крик. Штырем, нарастающее он пронесся сквозь мозг и застрял повторяясь мерзко ощутимыми расплывами. Это жутко не понравилось ему. Крик стал громче, и уже можно было понять его.
  - Антон! - хриплый голос ударился и повторился еще более отчетливо. В голове возник мыслящий гриб, зачесавшийся о стенку сна.
  - Антон! - еще больнее вонзилось в лоб.
  Антон увидел перед собой четырехлапое чудовище с головой нечеловеческий размеров. Черепная коробка отсутствовала и огромные мозги свисали, капая мутно желтой слизью. Глаза залились чернотой и покрывались белой пленкой. Пасть напоминала женский рот с узкими губами и растянутыми скулами. Уши у чудовища отсутствовали. Ноги выгибались назад и выглядели чрезвычайно тонкими и костлявыми. Они были обтянуты свисавшей кожей. Руки напоминали нити, развивавшиеся в разные стороны жестким кнутом и оказывающими сильно неприятное ощущение при прикосновении венами, торчавшими вместо пальцев и заканчивающимися тромбом. Внизу свисал детородный орган, похожий на толстую кишку, состоящую из члеников мутно-серого цвета.
  Широкие ноздри, открывшись, наполнились потом и раздались вширь обширными мешками, спустившими вниз кожу. На лице Антона выразился ужас. Шея проявила себя в выпуклой слойке, отделившейся от лица. Губы слиплись в одну полоску дымчатой линией.
  
  ГЛАВА 18.
  Уже второй день Анна Сергеевна не выходила из своей квартиры. При последней встрече со своим сыном она, как известно, попросила его уехать. Тогда день был необычным и на душе у нее стало не по себе. Угрызения совести, мучавшие ее все это время заставили принять решение, позволившее , по ее соображениям, исправить эту досадную неприятность. Чтобы не страдать больше и существовать со спокойной душой, она решилась приехать к Антону и, увидев его, попросить прощения за себя и за всю свою жизнь, которую она посвятила ему...
  
  Пощечина за пощечиной сыпались по лицу Антона...
  
  Войдя в дом Анна Сергеевна увидела его забившимся в угол, поджавшим ноги. На лице виднелись ссадины, на шее большой синяк. Из головы, тихо, не спеша сочилась кровь каплями отражая дневной свет. Глаза широко смотрели в никуда обезумевшим взглядом. Увидев маму Антон жутко испугался и обозвал ее монстром. Это сильно испугало его мать и она решилась ударить его по лицу, пытаясь таким образом привести его в чувства. Антон поджал ноги и сжался дрожа всем телом. Выпячивая шею, он заорал: " ГРЫЗИ !"
  
  
  
  
  
  --------------------------------------------------------------------------------
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  --------------------------------------------------------------------------------
  
  
  
  
  << Предыдущее | Содержание | Следующее >>
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"