Аннотация: Секунда за секундой, минута за минутой, час за часом. И так каждый день, не переставая. Время бежит, не желая сделать передышку, а значит, её нет и у нас. Вы спросите, кто мы? Мы настенные часы.
Секунда за секундой, минута за минутой, час за часом. И так каждый день, не переставая. Время бежит, не желая сделать передышку, а значит, её нет и у нас. Вы спросите, кто мы? Мы настенные часы. Чудно, правда? А ведь у каждого предмета тоже есть что-то, что вы, люди, называете душой. В этой комнате мы живём уже давно и успели изучить каждый её уголок. Да и двор местный мы раньше тоже видели, пока нас не перевесили с левой стены на правую. Как сейчас помним, так обидно было, когда нас заменили на какую-то картину! Что такого в этом одиноком корабле? Да, вид не плохой, да, рамка с позолотой, но мы то чем хуже? У нас один циферблат только - произведение искусства! А если уж в целом, так вообще, истинный шедевр... Эх, вот странные вы, люди, всё же... Ведь удобнее же самим было на нас с кровати смотреть, так нет, красота же эта непонятная, она важнее. Теперь этот ненавистный кораблик только глаза всем мозолит, чтоб у него краска потрескалась! А вы, люди, так вообще опаздываете теперь зачастую, и поделом...
Дверь комнаты медленно приоткрывается, и в неё проскальзывает молодая девушка. Вот только стоило про вас вспомнить... Но что это, она сегодня слишком поздно. Неужели опять что-то случилось? Жаль, мы же не можем спросить... А девушка только всхлипывает и садится за стол, даже сумку с плеча не скинув. Она успокоиться ещё не успевает, как в комнату влетает её мать. Она что-то орёт, грозя кулаком и никак не обращая внимания на то, что её явно не слушают. Мы, собственно, тоже очень хотим последовать примеру молодой хозяйки и пропустить всю эту речь мимо нашего сознания. В последнее время в этом некогда спокойном и тихом доме стало слишком много ссор и разборок... Ох, глупые люди, вот чего же они не поделили? Кто ещё у вас есть ещё, кроме семьи? Кто сможет поддержать и помочь? Не это ли основа всей вашей жизни? Вот мы со своими шестерёнками никогда не ругаемся, не то работать не сможем. А вы... Чем вот отличаетесь, может объясните? Ух, всё, начали отвлекаться... Надо бы сосредоточиться. Тик-так, тик-так, тик-так.
***
На этот раз наши размышления прерывает голоса из коридора. Это отец и мать, и они опять о чём-то спорят. Как ни странно, звуки доносятся всё ближе, и вот мы уже можем спокойно на них смотреть. Но что они делают в комнате их дочери? Вроде раньше всегда мимо проходили...
- Хватит давить на ребёнка! Ты из неё монстра какого-то делаешь, она скоро совсем от тебя сбежит, так и знай! - возмущается отец, подходя к письменному столу и открывая ящик. - Вот посмотри, она только об этом и пишет.
- Кто бы вообще лез! - кричит в ответ мать, выхватывая записи буквально у него из под носа. - Ты давно в её дневник заглядывал?! А помогать мне по дому Пушкин вместо неё будет? Завёл себе на стороне, её и учи, как жить!
Нам жутко хочется заткнуть себе уши, но мы с сожалением вспоминаем, что их у нас попросту нет. И зачем так усложнять всем вокруг жизнь? Неужели нельзя договориться? Ох, бедные наши стрелки, они от этих воплей скоро в разные стороны загибаться начнут.
- Я попросил бы не приплетать! Моя дочь...
- Она моя! Ты нас бросил, туда и иди, видеть тебя не желаю! Учить он ещё будет, сама разберусь,- женщина резко отходит в сторону и демонстративно указывает на дверь.
- Раз такая умная, валяй! Только кричать и умеешь! - отец бьёт кулаком по столу и рывком выходит из комнаты. Мать продолжает кричать ему вслед, размахивая руками и даже следуя за ним.
Ещё и девочку делить удумали! А её вообще кто-нибудь спросил? Неужели не видно, как она из-за вас переживает? Ей вы не по отдельности, а вместе нужны! И друг другу вы нужны, только вот не признаёте почему-то. Прощать тоже нужно уметь. И извиняться, кстати... Да стоило, бы извиниться... Эй, ты, кораблик картинный, слышишь меня? Ты прости уж, не такой ты и ненавистный... Всё люди эти виноваты, ворчат вечно, ругаются, вот мы и привыкли...
***
Ночную тишину нарушает только ритмичное тиканье и надрывные всхлипы. Девочка опять плачет в подушку, больше не в силах слушать все эти ссоры. Она уже давно мечтает сбежать из дома, но все ещё лелеет надежду как-то помирить родителей. Какая тут учёба, какие тут домашние дела, когда она возвращаться то сюда не хочет, но каждый раз проигрывает собственной совести? Она любит своих родителей и никак не может принять мысль о их разводе. Нам её даже очень жалко... Но у нас нет ни рук, чтобы обнять, ни голоса, чтобы подбодрить. Вот завтра она опять не выспится и не сдаст очередной зачёт, а вечером мама будет ругать её за то, в чём, по сути, виновата сама. Вот как можно раздувать такое непонимание? У нас вот в механизме всё чётко! Батарейки энергию дают, шестерёнки крутятся, стрелки идут, а корпус всё собирает и защищает. А тут? Вроде же всё понятно, ну что же такие сложности создавать? Зачем так ссориться, и делать ещё хуже, если вы оба стремитесь сейчас помочь дочери и волнуетесь за неё? Мы же слышим, вы, пока её нет, только об этом и кричите... Что за народ, что за народ... А девочке помочь надо. Остановиться что ли ненадолго? Пусть хоть утром поспит...
***
- Глупые часы, ну что же вы так меня подводите?
Так мы, значит, ещё и глупые! Мы помочь тут пытаемся, волнуемся, а вы! Да ну вас, люди, не связываемся больше с вами!
- Ещё раз остановитесь - заменю! Папе вон на работе новые подарили... Домик такой, с кукушкой.
Наше негодование просто невозможно выразить никакими словами! Нас?! На какой-то домик?! Да сдалась вам эта кукушка! Сами же первые её и остановите, как с моим звонком было!
- В общем, не шалите больше... А мне в школу надо,- девчонка, наконец, снова завела нас и спустилась с табуретки. Улыбнулась хоть, а то мы её в последнее время в таком настроении вообще не видим. Да, не сладко ей... Помним вот однажды нам стекло циферблата разбили мячом. Ух, мы тогда напереживались... И больно ещё так. Не представляем, если бы механизм сам ещё затронули. А ведь семья - такой же вот механизм, как и у нас? Или мы всё же ошибаемся? Уж и не поймём...
***
- Катись отсюда я сказала! Не смей даже заходить сюда! - мать опять выталкивает отца из комнаты дочери. В этот раз мы пропустили момент, почему они вообще зашли сюда. Наверное, это и к лучшему. Сломаться, что ли? Может в место поспокойнее определят.
- Ты мне ещё поуказывай! Я её забираю с собой, и это не обсуждается!
- Да кто тебя позволил?! - взвилась женщина и с размаху залепила ему пощёчину. - Я не отдам её!
Они так кричали, что даже не заметили, как в квартиру зашла дочь. Мы уже сразу поняли, что сейчас ничего хорошего точно не случится... Она ведь так на них никогда ещё не смотрела.
Всё-таки, ваш механизм окончательно вышел из строя... Нам даже не вериться, если честно. Когда нас только купили, мы так любили слушать людскую речь, наблюдать за тем, как вы живёте. Вы все много улыбались и проводили вместе выходные. Вечером, вместо очередной ссоры, смотрели телевизор, а сейчас вы бы обязательно пошли обедать всей семьей. Кажется, это была такая традиция. Может, мы чего-то и не понимаем, но мы счастливы, пока можем выполнять свою работу. Пока у нас исправна каждая деталь общей системы, пока мы цельная вещь. Так а вы как сможете быть счастливы поодиночке? Наверное, мы действительно глупые часы, раз никак не можем понять ваши ссоры...
А родители не перестали ругаться даже тогда, когда хлопнула входная дверь, в которую убежала девочка. Мы так устали от этого непонимания и криков, что просто больше не хотели обращать на это какое-то внимание. Всё равно ничем помочь не сможем... Только сами ещё пострадаем. Собственно, работа всегда помогала нам отвлечься. Пятьдесят восемь, пятьдесят девять, шестьдесят, один, два, три...
***
Интересно, и как же можно себя так не любить? Пилить, изводить, и ради чего? Нет, мы просто в шоке от этих людей. После того, как обнаружилась пропажа девочки, родители сильно заволновались. Мать только и делала, что плакала, а отец всё время куда-то звонил. Они даже на работу не пошли... Всю ночь вместе просидели, и даже ни разу не поссорились. Под утро мужчина уже откровенно успокаивал жену, находя опровержения своим же словам, что именно она довела дочку. Вечером того же дня её всё-таки отыскали. И какого же было наше удивление, когда мать вместо ругани обняла девочку, а отец погладил по голове, извиняясь и уверяя, что больше такого не повториться. Видимо, правы мы всё-таки были про их счастье... А слово отец сдержал. Не сразу, конечно, получилось, но всё же ситуация явно стала исправляться.
Нет, часам всё-таки никогда не понять человека. Сначала самим всё разрушить, и только когда оно окончательно перестало хоть как-то существовать, начать собирать заново. Смешно и грустно от того, насколько всё это напоминает бредни. Хотя нам-то, собственно с этого что? Мы же настенные часы! И нам работать надо... Тик-так, тик-так, тик-так.