Магазин торгового центра, как обычно, вечером был полон людьми. Кто-то был в компании мужа или жены, своего молодого человека или девушки, друга или подруг; кто-то - один, в наушниках, из которых, если прислушаться, играет что-то современное, электронное, с довольно быстрым ритмом; кто-то, такой же одинокий между полок магазина, просто не обращал внимания на то, что происходит вокруг.
Для многих людей вечер был тем временем, когда купить что-либо для себя или семьи просто возможно; так или иначе, кассы были полны. Усталые девушки-кассиры, которым уже тяжело улыбаться, просто спрашивают каждого следующего покупателя, нужен ли для их продуктов пакет - даже у тех, кто покупает полулитровую бутылку газированной воды. Очереди продвигаются довольно медленно: удивительно, как резиновые конвейеры ещё выдерживают те огромные корзины с булками хлеба, стеклянными бутылками пива и пачками чипсов, которые в это время были просто чем-то необходимым - иначе зачем вообще приходить в столь крупный магазин в такое время?
Ей было всё равно, к какой из очередей присоединяться: казалось, они все рассасываются одинаково медленно; потому она встала в самую первую, рядом с небольшим магазином канцелярских товаров со стеклянными витринами.
На ней была та же забавная шапка, которую она купила несколько месяцев назад, с ранним началом зимы; эта вязаная шапка с двумя хвостиками была выполнена в виде мордочки собаки - тёмно-коричневого той-терьера со светлым носом и ушами. По этой шапке не узнать её в толпе просто невозможно: кажется, в этом городе такая шапка есть только у неё.
Её корзинка была совсем не полной: пачка крабового мяса, большая упаковка майонеза, кричавшая "Экономия!" красным на жёлтом, пакетик с грецким орехом - ингредиенты для рулета, который она собиралась сделать, придя домой - и пластмассовый мешочек с пряниками, которые она полюбила вслед за своим единственным и неповторимым.
Уже стоя в очереди, она время от времени поднимала голову на опасно нависающую выпуклую панель, что стояла над кассой, на которой были выставлены разнообразные яркие упаковки - пачки сигарет.
Однажды она и он поссорились из-за того, что она курила - курила уже три года, не по своему вкусу, но просто потому, что привыкла, потому, что без этого она не видела самой себя. Он же был явным противником курения, никогда не курившим из принципа: "Это разрушает тело, а в разрушенном теле не живёт здоровый дух". Он своего мнения менять не хотел; она - тоже.
Они не разговаривали чуть меньше недели. Вышло так, что поговорить они захотели оба в одно и то же время, с разницей в несколько секунд.
Выдержать этот срок было непросто, но ему нужно было время подумать.
Как результат своих размышлений, он своей позиции не изменил - но для неё готов был сделать исключение, просто потому, что любил её. Для него, человека принципов, это было серьёзным шагом навстречу; она оценила это, ибо понимала это.
Сейчас, стоя в очереди, она испытывала сомнения, то поднимая взгляд вверх, то опуская голову. Для него это было настолько важным, и она это знала - и хотела, чтобы ему было приятно находиться с ней; потому она и не курила даже при малейшей возможности встретиться с ним. С другой стороны, курить ей было нужно: однажды попытавшись, она так и не смогла бросить; это было примерно год назад.
Очередь продвигалась, и чем ближе была она к кассиру, тем сильнее терзали её сомнения. Сейчас она понимала, что не смогла бросить год назад потому, что... наверное, потому, что не было кого-то, кого она любила настолько, чтобы сделать это. И... наверное, потому, что она боялась это сделать: сколь бы уверенна в себе она ни была, расстаться с такой частью себя - с той, которая связана, в том числе, и с первым сексом - было... пугающе, словно выбросить все эти воспоминания. С другой стороны...
С другой стороны она видела себя с ним - и видела, что это было прекрасно: у них были свои ссоры, разумеется, но позади этого скрывалась глубокая преданность человеку, близкому по духу, и такая же глубокая любовь - и благодаря этим чувствам они всё ещё вместе, не обращая внимания на собственные разногласия и радуясь каждому дню вместе. Терять всё это она не хотела ещё больше.
- Пакет нужен? - спросила привычно кассир, молодая девушка с чёрными волосами.
На секунду растерявшись, она ответила:
- Да, - вместе с ответом она кивнула и, наблюдая за тем, как продукты из её корзинки переходят в пакет, думала о том, от чего её отвлекли.
Когда продукты закончились, она привычно уже прервала кассира, называвшую сумму покупки:
- И ещё... - но остановилась, поймав себя на том ощущении, от которого внутри стало ясно.
Кассир глядела на неё, ожидая продолжения, но она, лишь через пару секунд, ответила:
- Нет, ничего.
Она отдала деньги, собрала пакет; остановилась на секунду рядом с кассой, обдумывая то, что сделала, - и кивнула кратко самой себе, так же, как делает он.