Я сделала несколько глотков, больших, до боли в горле, зато усмиряющих пламя внутри, поставила бутылку обратно в холодильник. Прошла к себе, приняла прохладный душ, задумчиво постояла в гардеробной. Оделась, привела в порядок волосы, слегка накрасилась и оценила картинку в зеркале. Последнее время я выгляжу потускневшей, нужно вплотную собой заняться, но это позже. Я достала сумку из дальнего угла гардеробной и переместилась.
Воспитанники продолжали кричать и плакать, один мальчик начал в страхе биться головой о спинку кровати. Меньше всего мне хотелось пугать несчастных больных детей, но другого выхода я не видела. Бросив на них полный раскаяния взгляд, я на всякий случай переместилась к Ларисе Иванченко, убедилась, что Славки там тоже нет, вернулась обратно. Персонал к тому времени уже успел навести порядок, нянечки побрели на пост, и я двинулась за ними, надеясь выяснить хоть какие-нибудь детали.
Автор выражает глубочайшую признательность бета-ридеру Рикке за ценные замечания и терпение :)))
- Привет! - радостно обняла меня Ангелина. - Надевай тапочки и проходи в комнату! - Спасибо, у меня с собой туфли. - Как хочешь, - не стала возражать Линка, сама без сомнений засунувшая ноги в разношенные мягкие тапки. - Если устанешь, знаешь, где взять. Я кивнула, хотя охотнее дала бы себя придушить, чем оказаться на празднике в тапочках, надетых к вечернему платью. Переобувшись в туфли на шпильках и оценив отражение в зеркале, я последовала за ней в комнату.
Автор выражает глубочайшую признательность бета-ридеру Рикке за ценные замечания и терпение :)))
- Ну, здравствуй, проказница! Много сердец успела разбить за отпуск? - услышала я ехидный голос за спиной. - Как вы могли такое обо мне подумать! - с показным возмущением ответила я, поворачиваясь к шутнику. - Я девушка приличная! Ухмыляющийся Каретников как всегда без малейшего смущения сканировал меня взглядом, по ходу осмотра одобрительно причмокивая и ероша рукой седые волосы.
Автор выражает глубочайшую признательность бета-ридеру Рикке за ценные замечания и терпение :)))
КОММЕНТАРИИ ОТКРЫТЫ В ОБЩЕМ ФАЙЛЕ И АВТОР ИХ ОЧЕНЬ ЖДЕТ :)
Его холеное лицо приняло самодовольное выражение. - А в меня все влюбляются, Алиночка. Сама знаешь. - Знаю, что не все. Олег, тебе так обязательна на матрасе еще одна звездочка? А если девчонка на себя руки наложит? Он презрительно скривил губы. - Логинова, с каких пор ты стала увлекаться мелодрамами? Она совершеннолетняя, которую я ни к чему не принуждаю и брать на себя ответственность за нее не собираюсь.
Автор выражает глубочайшую признательность бета-ридеру Рикке за ценные замечания и терпение :)))
КОММЕНТАРИИ ОТКРЫТЫ В ОБЩЕМ ФАЙЛЕ И АВТОР ИХ ОЧЕНЬ ЖДЕТ :)
- Алиночка, а ты, оказывается, в меня так сильно влюблена, что готова выцарапать глаза моей возлюбленной Катюше! - Олеженька, оставь иллюзии, все мало-мальски интересное в тебе я уже опробовала и не пришла в восторг, - парировала я. - И до твоей возлюбленной мне никакого дела нет. - То есть я могу смело взращивать нежные ростки моей любви к Катеньке? - издевательски спросил он. - Можешь хоть ноги о Катеньку вытирать, - язвительно ответила я. - Если она настолько глупа, чтобы принимать всерьез твои сомнительные уловки, то другого отношения и не заслуживает. Я развернулась и, гордо подняв голову, пошла прочь по коридору.
Автор выражает глубочайшую признательность бета-ридеру Рикке за ценные замечания и терпение :)))
КОММЕНТАРИИ ОТКРЫТЫ В ОБЩЕМ ФАЙЛЕ И АВТОР ИХ ОЧЕНЬ ЖДЕТ :)
Вошла Галина, поздоровалась с Натальей и принялась одевать Славу. - Эту ты еще не дочитал? - спросила Вольхинова, проследив за печальным взглядом мальчика. - Можешь забрать себе. - Да он разницы не видит, - махнула рукой Галина. - Не скажите, - возразила Вольхинова, передавая Славе книгу. - Мне кажется, что он их действительно читает. - Скажете тоже, - отмахнулась нянечка, складывая немногочисленные вещи ребенка в сумку. - Откуда бы ему научиться? - Мои откуда-то научились, - улыбнулась Наталья.
Автор выражает глубочайшую признательность бета-ридеру Рикке за ценные замечания и терпение :)))
КОММЕНТАРИИ ОТКРЫТЫ В ОБЩЕМ ФАЙЛЕ И АВТОР ИХ ОЧЕНЬ ЖДЕТ :)
Машина резко стартовала с места, Лариса развернулась к Вольхиновой. - Прошу вас, скажите мне, как мой мальчик?! Для полноты образа не хватало только картинно заломленных рук. - Простите, но я не имею права вам ничего сообщать, - Наталья Андреевна чувствовала себя неуютно. - Да, конечно, я все понимаю, - деловито согласилась Иванченко. - Вы выступите свидетелем в суде?
Автор выражает глубочайшую признательность бета-ридеру Рикке за ценные замечания и терпение :)))
КОММЕНТАРИИ ОТКРЫТЫ В ОБЩЕМ ФАЙЛЕ И АВТОР ИХ ОЧЕНЬ ЖДЕТ :)
Вечер собирался идти по проторенной дорожке. Когда дверь распахнулась, обнаружив за собой мою наставницу, я была уже в том состоянии, что прятать бутылку под стол и дышать в сторону представлялось бесполезной тратой сил, - поэтому лишь философски пожала плечами и сделала очередной глоток.
Олег смерил меня оценивающим взглядом, определил как существо неопасное и нацелился на пробирки. - Нельзя, - ноль эмоций, карабкается на стул. - Нельзя! - я попыталась добавить нажима в голос, но безрезультатно. Ребенок перебрался на стол, цепкие пальчики протянулись к ближайшей подставке с пустыми пробирками. Я вздохнула, подхватила юного исследователя и перенесла на диван. Он старательно заплакал, следя за моей реакцией. - Хитрый поросенок, но тетю смерть не проведешь. - Покачала я головой.
- Мягкова, выйди перед аудиторией. Ненавижу это, но с деланным безразличием встаю напротив своей подгруппы. Звучит вопрос, я молчу, хотя примерно помню ответ. - Мягкова, отвечай! Ты что-нибудь учила? Сегодня я не могу даже покивать головой. Картина ухудшается, в начале семестра кивки мне отлично удавались.
Я посмотрела в зачетку. - Эээ... Наталья Леонидовна, Вы мне нечаянно четверку в зачетке поставили, с ведомостью проблемы будут, - сообщила ей я. - Проблем не будет, в ведомости тоже четверка. На пятерку ты не тянешь, у тебя в первом вопросе две серьезные ошибки. - Так почему не тройка? Я же второй вопрос даже не начала отвечать! - Ты меня будешь учить экзамены принимать? - Нет, просто... - Мягкова, ты как всегда, очень вовремя! - она посмотрела на меня и вздохнула. - По второму вопросу ты все знаешь, мы его с тобой на той неделе обсуждали из-за статьи. Угомонись уже, заслужила ты свою четверку. Все, извини, мне некогда тебе это доказывать, мне еще ведомость в учебную часть нести.
На маршруте я сломалась через полчаса, безнадежно отставая от группы и преподавателя. В водолазке было невыносимо жарко, через тонкую подошву моей неподходящей обуви я чувствовала каждый камушек и корягу на своем пути, к тому же моментально заполучила в кедах несколько дырок, через которые внутрь проникала всякая неприятная мелочь, покалывающая и натирающая ноги. Кое-как добравшись до первой точки обследования, я рухнула на землю, прислонившись спиной к стволу дерева и еле дыша. Одногруппники смотрели на меня с чувством превосходства. Не всем из них переход дался легко, но на моем фоне они выглядели опытными путешественниками.
- Коль, а что, эта тоже сдала что-ли? - Сдала. - За какие заслуги? - Бабушкин задумчиво посмотрел в мою сторону. - За невыдающиеся. Но в этот раз имелись, мы были в шоке. Видел бы ты, как она тащила пробы, картина маслом! Еле ноги передвигала, самоотверженная наша. Нет бы, два раза сходить, будто их кто украдет (Так было можно?! Ненавижу!!!). Мы уже собирались жребий бросать, кто ее на базу понесет, когда она свалится. Но нет, дошла, только материлась сильно.
- Вересная, а почему вашу докладную проигнорировали и вы по этому поводу скромно молчите? - Какую еще докладную? - На меня. Вы же собирались убрать меня из группы? - Откуда такая информация? - Твою мать, Вересная... Разведка донесла! - Данные твоей разведки неактуальны. Никто докладную не писал.
- Жень, так вы все дописали? - Дописали, переписали начисто и около четырех часов утра собрали отчет. Все в порядке, только не выспались совсем. - Да, по вам видно, - согласился Игорь. Бабушкин добавил: - Ксения, вообще смерть. - Я поперхнулась и закашлялась, не сразу поняв, что это образное выражение.
Минут через двадцать мы вышли к базе, я было нацелилась на центральный вход, но Митя поспешно перехватил меня за шиворот. - Мягкова, блин, ты совсем головой не думаешь, - беззлобно выругался он. - Раз уж мы нарушаем распорядок, так не надо это делать столь демонстративно и входить на глазах у охранника. - Но... я через забор не перелезу! - они засмеялись. - Тебя никто и не просит, золотые ворота на что? - Какие золотые ворота?! - О, студентка, называется. Пойдем, просветишься.
Старшая изучающее смотрела на меня. - Ксюаремия... - задумчиво проговорила она. - Я наслышана о тебе. Но насколько я помню, ты никоим образом не старшая в группе, а это ее дело. Замечательно, я и в наших рядах успела заработать себе "репутацию" и снова ту, что работает против меня. - У наставницы три ученицы старше меня. Одна из них давно уехала из дома, мы не можем с ней связаться. Третья по старшинству, которая по идее должна была стать ее преемницей, как раз тоже в коме. А вторая, Луззаремия, не может сейчас нас возглавить. - С твоей точки зрения? И ты решила занять вакантное место? - скептически переспросила старшая.
Старшая в задумчивости встала и подошла к окну. Наконец она сказала: - Любая из нас способна чувствовать детали баланса, но этому обучают не всех. Случалось, что некоторые из нас использовали эти знания во вред. - Вы опасаетесь, что пойду по их пути? - Считаешь, я несправедлива к тебе? - Нет, у Вас все основания так думать. Я уже причинила вред людям, - сглотнув, признала я. - Возможно, тогда стоит обучить Луззаремию? Наставница с ее слов собиралась этим заняться позднее. - Но еще не занялась, значит, у нее были причины.
- Что происходит? Кто ты?! - Я тебе объясню. А ты постарайся это осознать. Это непросто. - Она медленно кивнула. - Я потихоньку опустилась на корточки, стараясь оказаться на уровне ее глаз. - Я - смерть. Я выпиваю жизнь из людей, которые должны умереть. Люди умирают по разным причинам - от болезни, травм или просто время пришло... Но само умирание - это выпитая из человека жизнь. И мне было велено выпить твою. Но я не могу с этим согласиться и постараюсь сохранить тебе жизнь.
- Ты снова в бегах? - Нет... Нет! У меня сложная ситуация, мне нужна помощь... Я - старшая. - Ты глупо лжешь. Ты ученица, я отчетливо это чувствую. - Да, по сути, я ученица. Но выполняю сейчас обязанности старшей, так вышло, в том и проблема. Пожалуйста, мне очень нужно с вами поговорить!.. Наставница отдала несколько распоряжений второй дежурной и резко бросила: - Перемещайся со мной.
- Ксюаремия! - услышала я голос Луззы - Ты дома? - Да! Я в комнате наставницы, иди сюда! Луззаремия нерешительно замерла на пороге, смотря на меня так, будто я не сижу за столом наставницы с бумагами, а отплясываю канкан на алтаре. - Заходи, ты очень кстати. Мне нужна твоя помощь. - Что ты здесь делаешь?! - Разбираюсь со счетами. У нас серьезные проблемы.
Игорь и Коля тоже меня заметили и уставились так, будто впервые видели. - А ты что здесь делаешь? - Глаза протри, полы мою! - огрызнулась я, перехватывая поудобнее свою нелегкую ношу. - Мягкова, куда ж тебе такие ведра таскать, мелочь недокормленная! - Игорь невозмутимо пропустил мимо ушей мои нецензурные соображения на его счет, отнял ведро и спросил: - Куда нести? - Сама донесу! - возмущенно топнула я ногой, уперев руки в бока. - Ого, какая эффектная поза! Куда нести, спрашиваю? - Да я сама могу... - Зачем сама, если есть, кому помочь? Ксеня, давай уже, задавай ориентир, не ерепенься. - В рекреацию "Б", она у меня последняя...
- Расскажи мне, что с твоими наставницей и соученицей. - Можно подумать, вы не в курсе. Элиремия откинулась на спинку стула, ее губы чуть дрогнули от сдерживаемой улыбки. - С чего такие выводы? - Я же понимаю, что вы пристально следите за нашей группой. И Оксаремия тоже. Знаю, что разговариваете с моими соученицами. - Они тебе это сказали? - Нет, конечно, я и не спрашивала. Но по ним видно, особенно по Каттер. Да и не могли вы просто пустить все на самотек. - Сегодня еще проследить не успела, не знаю, как дела у Джуремии, - насмешливо сказала старшая, - просветишь сама?
Женя улыбнулась и снова спросила: - Так что, тебя подбросить? - Нет, - с сожалением сказала я. - Мне еще убираться. - Много, а то я подожду? - Порядком, часа полтора обычно уходит. Да ладно, доберусь сама. Я уже в порядке. - А давай я тебе помогу? - Мыть туалеты? Вересная, ты, делая это предложение, рассчитываешь на мою совесть? Что я постесняюсь согласиться? Женя рассмеялась. - Да нет, я серьезно. Почему не помочь? - Сама напросилась, - ухмыльнулась я.
- Виктор Андреевич, я понимаю, что бессовестно так напрямую.... Но мне ведь зачтут курсовую? Я просто думаю, это все-таки в первую очередь исследовательская работа, вы говорите, что она хорошая. Неужели если меня опять перемкнет и я не скажу ни слова или снова картинно растянусь на полу, то меня отчислят? - Нет, конечно, не переживай. Если не учудишь ничего особо выдающегося, то все будет в порядке. Молчать, плакать или падать в обморок можно, хотя не нужно. - Хорошо, обещаю не бить окна, не материться и придти трезвой. Ничего не забыла?
- Женя... - позвала я, склоняясь к ней. Ее глаза встретились с моими. Она определенно меня узнавала, хотя едва ли была этому рада. Знала бы я заранее, что она придет в себя, позвала бы Луззу... Но теперь поздно. - Женя, вы с тетей попали в автокатастрофу. Ты долго была без сознания, но теперь идешь на поправку. Ты меня понимаешь? - она плотно прикрыла и снова открыла глаза, давай мне понять, что услышала и осознала.
Я в ужасе уставилась на предлагаемую обувь. - Да ты что, я на таком каблуке до аудитории не дойду! - Ксюша, это школьный каблук, пять сантиметров и широкий, - покрутила пальцем у виска Лера. - Это вообще мои тапочки! Ты попробуй, а потом говори. - Краш-тест, объявляю старт! - тут же прокомментировал Игорь. Я отмахнулась от него, стянула кеды и осторожно потянулась ногой к туфельке. - Ксюш, ты чего, на носок будешь обувать? - притормозила меня Женя. - Хорошо, хоть не на шерстяной! - вздохнула Лера, болтая босыми ногами и не торопясь мерить освободившиеся от меня кеды. Все с нескрываемым интересом следили за моими неуверенными передвижениями по помещению.
28-я глава поспела аккурат в последний день моего 28-летия, в честь этого совпадения я решила вне графика поделиться и главой, и честной информацией о возрасте (потом опомнюсь и про возраст сотру!) :))) С завтрашнего дня, соответственно, сажусь за 29-ю главу... с остальными обещаю не придерживаться этого принципа :)
- ...Торжественно клянусь любить и защищать горные породы и руду, клянусь делиться конспектами лекций с товарищами, клянусь не бросать в экспедиции геологического молотка... Избранный первокурсник крепко сжимал в одной руке упомянутый геологический молоток, вторую держа на учебнике "Основы геологии". Вид у него был гордый и смущенный одновременно, текст клятвы он читал старательно и с выражением.
- Ксюша, а после смерти есть жизнь? - После меня точно нет колбасы и конфет, а насчет жизни не знаю. - Арина улыбнулась. - Колбасы и конфет после тебя и впрямь не остается, прожорливая моя смерть. Но... - Она посерьезнела. - Я действительно хочу знать. Что ждет меня потом?
- Ксюар, я сделаю это сама, - Элиремия дежурила, но, несмотря на загруженность, старалась хотя бы раз в час появляться и осведомляться о наших делах. - Это должна сделать я. - Ты не готова к такому. - Я готова.
Вот и дописалась моя книга, чему лично я очень счастлива! Надеюсь, читатели тоже не будут разочарованы финалом :))) Мне предстоит еще немало редакторской работы, но это позднее, когда она немного отлежится. А пока я с радостью выкладываю последнюю главу и с нетерпением жду ваших отзывов! Огромное спасибо всем, кто поддерживал меня все это время!!!
- Отпустите меня! - взвыла я. - Если прямо сейчас не ляжешь, свяжу и психиатров вызову! Будешь на уколах смирно лежать! - грозно сказала медсестра. Я испуганно прикусила губу и опустилась на подушку. В психиатрических лечебницах тоже умирают люди, я представляла, что мне грозит.
- Ксюша, проснись! - я открыла глаза и увидела перед собой Арину. - Ты кричала, тебе приснился плохой сон? Это просто сон, успокойся. Но это был не просто сон. Это была правда моей жизни, правда о моей сущности. Я - смерть. Я не человек. Я соскочила с кровати, оттолкнула руки Арины, босиком выбежала по холодному полу на кухню, оперлась ладонями о стол и заплакала - впервые с тех пор, как выпила первую жизнь.
- Кто там? - спросила Арина из-за двери. - Это я, твоя смерть! - абсолютно честно ответила я. - По случаю забастовки заглянула не по работе, а чисто так... посидеть. - И против чего бастуем? - полюбопытствовала она, впуская меня в квартиру. - Да знаешь, много чего накопилось, - я неторопливо разувалась. - Рабочий день не нормирован, за сверхурочные не доплачивают, регулярно антисанитария и стресс на рабочем месте, отпуска сроду не видала... В общем, требую улучшения рабочих условий и молоко за вредность - косточкам, говорят, полезно.
Глаза застилали слезы, по щекам пробегали бесконечные горячие капли. Арина подошла ко мне. - Не плачь. Так надо. - Тихо сказала Арина. - Ты ведь и сама знаешь. - Она обняла меня.
- Мягкова! - Повысил голос Виктор Андреевич. - Дай мне свою тетрадь. - Он неожиданно сильнее потянул, и она оказалась у него в руках. С полминуты листал, затем поднял на меня взгляд. - Ты уверена, что это ты мои лекции записывала? - скептически произнес он. - Я не очень их узнаю.
- А как у тебя дела с сессией? Кроме моего экзамена есть пересдачи, нужно много готовиться? - Еще у Топотовой. - А два других экзамена? - Нарисовали. - Он поднял брови. - Обычно говорят "сдала". - Не мой случай, - отчего-то съязвила я вместо привычного молчания.