На ночь глядя решили никуда больше не лезть. Воспользовавшись остатками света, мы даже спустились вниз за еловыми ветками для подстилки и дровами. Особо много затащить по скале конечно не удалось, так что о костре до утра можно было и не мечтать. Но после всего пережитого так хотелось просто посидеть возле уютно потрескивающего огня. Вместе с темнотой накатила усталость. Навалилась и погрузила в сонную одурь. Последнее на что соображения хватило, это разыскать с одной из сторон башни козырек над наглухо заложенным входом и воспользовавшись парапетом для прикрытия, разложить этот самый костер и понадеяться, что отсветы будут видны не далеко. Поделившись с Кейси припасами, которыми великодушно снабдил меня Бодокен Совайл я крутил в руках половинку лепешки и тупо пялился в огонь. Есть не хотелось.
Над долиной уже взошел стареющий месяц, а мне все не спалось. Кейси свернулась под одеялом, перед сном не забыв полюбоваться на свой портрет, который затем аккуратно сложила и убрала. Сейчас бы ее нарисовать. Ночь, луна, мрачная крепость и спящая девочка в отблесках гаснущего костра. Пока мы ходили за дровами, разжигали огонь да ужинали, я немного расспросил ее о жизни. Признаюсь, положа руку на сердце, я готовился услышать историю сиротки, потерявшей родителей или того хуже, брошенной в детстве. Приюты, чужие семьи, равнодушие, непонимание, жестокость, которые сподвигли ребенка убежать в мир улиц, не менее жестокий и равнодушный, но зато не являющийся частью театра приличий. Даже какое-то утешительное блеяние заготовил, но правда оказалась куда прозаичнее. Девочка из хорошей, обеспеченной семьи. Любящей. Причем по настоящему, с заботой, волнением и даже уважением мнения подростка. Но какому, пусть и самому нормальному, родителю придет в голову, что странные сны, еще более странные разговоры о "воображаемых" друзьях, это совершенно закономерно, так как, дорогие папа и мама, у вас подрастает один из представителей Малого народца, примите поздравления. Поначалу это были постоянные психологи, переводы из одного учебного заведения в другое и в последствии даже один переезд. А затем... нет, не стоит думать ничего плохого, родители Кейси оказались большими молодцами, видя, что все это "лечение" не приносит никакой пользы, а ребенок начинает чахнуть, так вот, они просто махнули рукой. Именно тогда, семья переехала туда, где их никто не знал из друзей или соседей, никто бы не напомнил, не разбередил. И попросту решили жить по старому, оставив все попытки "вылечить" девочку. Так это же прекрасно, скажете вы и будете правы. Не всем подросткам достаются родители, способные разглядеть свою ошибку, а затем и попытаться исправить - и снова я с вами соглашусь. Беда была не в понимании или любви родителей - Кейси тоже любила своих папу и маму. И теперь она каждый день видела тень скорби в их глазах. Она замечала как они замолкают или переводят разговор на другую тему, когда она входит в комнату. Натужное веселье и наигранный оптимизм ранили ее сильнее даже чем неверие родных людей, в то, что мир совсем не такой каким они привыкли его считать и каким каждый день его видит ребенок. В чашечке цветка может жить пикси, под корягой поблескивают глазки лесовика, а придя в гости (особенно в большой старый дом) необходимо поздороваться не только с хозяевами, но и с чопорным брауни (вот же, ну вот же он стоит!). Да, это теперь она знает, что половина того, что она видела это или воспоминания прошлых веков или действительно, видения, но видения о той жизни, что могла бы быть. Почти нет теперь настоящих брауни, даже в старинных особняках. Мало осталось пикси, духов вод и лесов, озерных дев и прочих. Но для Кейси реальным было абсолютно все и водяная дева в парковом пруду и продавец газет и полицейский на перекрестке и босая бледная девочка с черными волосами, что приходила к ней в комнату поиграть в безлунные ночи и добрый великан с золотыми рогами и зеленой кожей, каждое утро покупавший свежую Дэйли Мэйл. И вот видя этот замечательный настоящий мир за окном, Кейси больше не смогла выносить не менее настоящую печаль своих родителей, которые пытались делать вид, что верят ей во всем. Родной дом стал для девочки полным тоски и обмана.
Начались ссоры и упреки. И в один далеко не прекрасный день Кейси убежала из дома. Она прожила на улице полгода, прежде чем ее нашли и вернули родителям. Но это уже была другая Кейси. Через две недели она сбежала снова, на этот раз оставив пространное письмо с объяснением почему ее не нужно искать и с обещанием вернуться. Когда? Она сама этого не знала. Но каждое полнолуние отправляла домой письмо. Да-да, самое настоящее, на бумаге, но без обратного адреса.
Я, со всей осторожностью и деликатностью, поинтересовался, а как же у совершенно обычных папы с мамой родилась такая замечательная (и храбрая и красивая и вообще, золото) дочка? И Кейси, уплетая кусок пирога с почками, объяснила, что, как теперь она знала, в отличие от истинных фейри, ушедших в глубины Тир Гелаха в незапамятные времена и закрывших за собою Серебряный путь, оставшиеся не зря стали называться полукровками или подменышами. Путем сложного ритуала, в котором присутствовали и похищенные младенцы, дух каждого из оставшихся джентри, был перенесен не просто в тело растущего человека - он впечатался в самую суть рода, в кровь. Мне вспомнилось, что-то читанное ранее про эксперименты с кодом ДНК, но, за исключением названия статьи, ничего конкретного память не сохранила. Во всяком случае, погибая любой смертью, кроме Окончательной, подменыш, возрождался снова и снова, в первые века, даже сохраняя свою память и силу. Но со временем, прогресс, наука и технологии делали мир все менее пригодным для жизни дивного народца - холодное железо несло Окончательную смерть, а все остальное: машины, заводы, электроника, радиация, пластик и пестициды, все это несло забвение. Скорое для слабых и медленное, но столь же неизбежное, для сильных. Лишь Малые Королевства, фригольды и долины, по сути, изолированные от химер Тир Гелаха островки Небывальщины и позволяют защититься от Увядания, от осени мира.
Но все эти высокие материи тогда мало волновали Кейси, хотя и касались напрямую. Она пыталась найти наставника, родича, наконец просто друга. Первое чего она смогла добиться, приставая к тем из полукровок, кого она смогла распознать, заглянув за их завесы, это то что ей пришлось бежать от банды Красных колпаков. Гораздо более мелких, не таких прожорливых как их местные одичавшие сородичи, но вполне способных на огромное множество страшных вещей пусть даже и без каннибализма. Кейси еле удалось удрать. Были и еще попытки, но все бесплодные. Те, кого удавалось заметить девочке без роду племени и значит без обучения, были очень слабы сами. А слабый поможет далеко не всегда, в лучшем случае оттолкнет, а может и предать.
В этой части рассказа Кейси замкнулась, а я давить не стал. И так понятно - сказка превратилась в точно такую же подлую и жестокую реальность, что и раньше, только в ней теперь нашлось место чудесам и чудовищам. Которые мало отличаются друг от друга, если ты слаб и одинок. Если ты жертва, пища, чудеса не про тебя. Но к счастью, сказки все же писались не на пустом месте и не от одних только мечтаний. У каждой Золушки есть своя фея-крестная, но не каждая остается Золушкой до встречи с нею. Кейси осталась сама собой и однажды ей повстречалась женщина-праздник. Она танцевала под нехитрый аккомпанемент гитары и губной гармошки. Троица артистов расположилась в парке, потертый чехол от гитары, раскрытый перед ними ненавязчиво предлагал отблагодарить не скупясь и не стесняясь. Кейси остановилась. Музыка была немудрящей и совсем ее не тронула, но вот танец... Равнодушная к таким вещам как балет, хореография и даже дискотеки, девочка была потрясена. В этих ломаных, но удивительно притягательных движениях читалась какая-то история - путешествие, летний лес, охота за бабочками, смех, свобода, радость. Так Кейси впервые ощутила на себе, то, что может, в той или иной степени любой из Дивного народца - увлекать, пробуждать. Чувства, эмоции, фантазию, творчество. И в этом один из последних источников силы для полукровок. Женщина, Кейси не стала говорить как ее зовут и кем она была, а я не стал расспрашивать, боясь спугнуть этот порыв откровенности, видно было как не легко дается девочке ее история, так вот, женщина, закончив танцевать, отошла в сторону, купить газировки с соседнего лотка. Откручивая крышечку, она повернулась внезапно и в упор посмотрела на Кейси, которая все пыталась набраться решимости, то ли для того что бы заговорить, то ли для того что бы повернуться и уйти. Но она не понимала, о чем может разговаривать с этой замечательной, яркой и наверное счастливой женщиной и так же не понимала, как ей жить дальше, если этого разговора не будет. И вот вдруг, танцовщица просто протянула ей открытую бутыль с газировкой: "Будешь?" Кейси опешила. В последнее время ее жизнь не баловала и от возвращения домой ее удерживали только глаза родителей, с каждым днем все больше похожие на глаза больных собак. И правило, что ничего не бывает задаром, девочка уже выучила на твердую пятерку. Но здесь, здесь она рискнула. И даже не потому, что побоялась оттолкнуть, обидеть, нет, Кейси решила, что если и эта веселая плясунья захочет над нею посмеяться пусть это станет понятно сразу. Девочка рассказывала так живо, глядя куда-то вдаль над костром, размахивая забытым куском лепешки и я отчетливо представлял ее волнение, смущение и вызов, за которым она пыталась все это спрятать.
- "Будешь?"
- "Конечно! Жарко же. Кто откажется?"
- "А всегда есть тот кто не умеет принимать подарки"
- "А, так и я тоже не умею"
- "Умеешь. На любой дар нужно ответить, вот и все. Отдарить в ответ"
- "Но... у меня же ничего нет"
- "Да. И тем более ценно твое доверие. Ценно для того кто понимает. Ведь дар нужно уметь не только принимать, но и отдавать. И затем в ответ и снова и потом... и так без конца"
- "Я не понимаю. Но..."
- "Но?.."
- "Но я хочу понять!"
- "Главное ты все же поняла - что тебе хочется. А остальное приложится со временем. Я помогу. Пойдем?"
И они пошли. Танцовщица привела Кейси в Ниллс-Ярд, познакомила с Ниссой и теперь девочка обрела место, куда могла часто приходить, общаться, пить какао, чему-то учиться, но самое главное - она знала, что ей здесь рады. А зачастую, это важнее всего на свете. Я не спросил, но мне показалось, что Кейси не захотела оставаться в "Зимней долине" насовсем, а и угол и работу Нисса легко бы ей нашла, именно потому, что боялась из желанного гостя превратиться в кого-то привычного, постоянного. Зря, по-моему, но учитывая ее прошлое, это можно понять.
Дальше я с расспросами не полез, да и Кейси уже держалась на одной лишь силе воли. Стоило мне оставить ее в покое, как она заглотила, кажется даже не жуя, остатки лепешки и после ритуального осмотра "драгоценного" рисунка, устроив себе гнездо из одеяла, заснула. Я же, устав физически и морально, отупел настолько, что еще какое-то время просто смотрел в огонь, не понимая, что же не дает мне уснуть. Лунный свет посеребрил зубцы крепостной стены и ветер принес откуда-то далекий вой. Я вздрогнул и очнулся. Ну конечно же! Какой может быть сон под стенами заброшенной крепости, которую обходят стороной даже местные жители - людоеды да адские собаки. Правда запала моего хватило не надолго - через пару минут снова начал клевать носом. Я встал и начал расхаживать взад вперед возле костра.
- Ты должен отдохнуть, скальд. - Я вымотался настолько, что даже не вздрогнул, вновь неожиданно услышав "внутренний" голос.
- Нет. Спать здесь, без охраны, это верное самоубийство.
- Да. Поэтому постерегу я. Не тревожься, я успею тебя разбудить вовремя. А вот если поутру ты будешь без сил, помочь я уже не смогу. Доверься мне.
Я честно поискал аргумент против, но через минуту уже укрывался свободным краешком одеяла. Несмотря на то, что лежать на еловых ветках не то же самое, что на холодных камнях, все же это неудобные колючие палки. Но заснул я мгновенно и проснулся удивительно отдохнувшим и полным сил. Удивительно. Потянувшись и зевнув, я провел рукой по голове и ощутил под ладонью жесткую поросль. Ну вот, только недавно брил голову, опять зарос, непорядок.
- Доброго утра вам, сир Джек! - Звонкий голос раздавшийся у меня за спиной заставил взлететь с крыши стайку каких-то птиц. Они сделали круг над шпилем и улетели навстречу солнцу.
- И тебе хорошего утра. Выспалась?
- Очень. А мы завтракать будем? - Я наконец разглядел разложенные на одеяле продукты, разве, что не сервированные, а над всем этим умильную мордочку Кейси, которая только что не подпрыгивала повизгивая.
- Я не голоден. Кофе ведь все равно нет? А ты, если хочешь, не стесняйся.
- Нет, ну что вы, как можно. Да я и не очень то и хочу. - Взгляд девочки немного потух и я вспомнил как она вчера ждала пока я первым отломлю лепешку и лишь затем начала уничтожать свою порцию. Видать очередные милые средневековые традиции.
- А хотя, немного перекусить наверное будет полезно. - Кейси оживилась, а я отломив кусок пирога с почками и луком, отошел в сторону, что б не смущать девочку еще больше. Впрочем, судя по всему, после того как она приступала к "замариванию червячка" отвлечь ее могло бы лишь событие апокалиптического масштаба. Война войной, а обед по расписанию. Наш человек.
Я прошел с десяток шагов по мосту в сторону цитадели. Под ногами были серые каменные плиты и вблизи сооружение никак не напоминало ту изящную нить, протянувшуюся от башни к замку.
- Доброго утра и тебе, дева битв. Отдохнула ли ты? - Вполголоса произнес я в пустоту, опершись на парапет.
- Отдых мне не требуется и, мыслю, ты о том ведаешь. Тем паче, ценю и пожелание и вежество. - Противореча словам, голос в моей голове звучал устало. - Ночь прошла спокойно и это позволило мне ознакомиться со здешним охранительным заклинанием подробнее. И знаешь что, скальд, снова вынуждена признать я свою неправоту - пройти в ворота мы не сможем. Такое было бы мне по плечу в иные времена и с иной силой. Однако, то ли по наущению судьбы, то ли по каким-то иным, скрытым причинам, но лесовик указал тебе верную дорогу. В заклятии есть один изъян, трещина, через которую можно пройти внутрь и не разрушая всей паутины, лишь раздвинув нити. Но проходит эта незримая трещина выше даже самих ворот. Где-то на два твоих роста.
- Что же нам делать? Летать мы не научились. - Я посмотрел на исполинские ворота, скрытые пока в тени, но готовые снова засверкать в полуденных лучах. Сами створки были высотой ярдов в восемь, не меньше, а если еще шесть футов добавить... постойте. Я провел воображаемую линию от точки над воротами и уперся взглядом в дверцу на другой стороне моста.
- Ты верно уже догадался - нам действительно проще всего будет войти здесь. - Подтвердила мою догадку Гудрун.
- Ну хоть в чем-то нам должно было повезти? - Усмехнулся я, но валькирия мгновенно осадила меня.
- Не гневи богов. Нам, а скорее всего тебе, везет с самого начала. Без определенной доли удачи, ты был бы уже не один раз мертв, а я... Кто-то ворожит тебе, не иначе.
Да уж, и не поспоришь. Честно говоря, даже на Ближнем Востоке выжить было проще. Как минимум потому, что там твоими противниками были люди и союзниками, тоже люди. А здесь... Я оглянулся на Кейси, которая уже покончила с завтраком и собирала наш нехитрый скарб. Что ж, могло быть и гораздо хуже.
Пройдя по мосту примерно две трети расстояния, мы миновали странное устройство состоящее из хитроумно пригнанных друг к другу зубчатых колес и противовесов, уходящее куда-то вниз, к опорам. Я прибавил шагу, пустив Кейси перед собой и затем постоянно оглядывался. Хоть и не разбираюсь в архитектуре, особенно средневековой и уж тем более, принадлежащей волшебной стране, но единственное, на мой взгляд, для чего могла пригодиться эта система, так это для обрушения моста, на случай если захватчики возьмут башню. В общем, даже не полюбовавшись красотами долины с высоты, мы наконец оказались под стенами цитадели.
Высокая, футов в девять, окованная деревянная дверь в стрельчатом проеме. Открывается явно наружу, вот и дверное кольцо вместо ручки, но никаких признаков замка. Оно и логично в крепости-то. Если есть кому впустить, то засов откроют, а если хозяев дома нет, то и нечего шляться кому ни попадя. Или будьте любезны к главным воротам. Я посмотрел вверх - стена оказалась так высока, что закружилась голова.
- Положи руку на кольцо и закрой глаза. - В этот раз я ждал, что Гудрун напомнит о себе, без ее помощи я мог только развернуться и отправиться назад. - Не открывая глаз, другой рукой начерти на двери вот что... - По указаниям валькирии я изобразил вертикальную линию из середины которой выходит в сторону треугольник, а над нею, но так что бы не касался, уже знакомый "бант" из двух треугольников. Подождав немного, по команде, все так же вслепую, что потребовало от меня всей сноровки художника, я соединил два рисунка изломанным зигзагом, каким обычно рисуют молнию. Команды открывать глаза не было, но в темноте под веками вдруг стал расползаться льдистый морозный рисунок. Вот он высветил передо мной контур двери, а вот и тяжелые засовы, сделавшие бы честь любому современному банку. Их три и все они уходят глубоко в толщу стены. Но инеистый узор движется дальше, движется осторожно, не по прямой, вырисовывая... да, хитроумный механизм, одним лишь рычагом отодвигающий все запоры. Изморозь покрывает его полностью и вспышка зеленого цвета заставляет меня распахнуть глаза и отпрыгнуть от двери. И раздаются три последовательных удара, это засовы вышли из пазов и дверь слегка вздрагивает, приоткрываясь.
- Ух ты! - Я совсем забыл и думать о стоящей рядом девочке. Сейчас она, прижав кулачки к груди смотрит на меня с восторгом и изумлением. Ну да, в крепость не могли полвека войти всякие богганы и сидхе, а тут пришел бродяга, похлопал руками, "дунул, плюнул", дверца и отворилась.
- Просто повезло. - Как можно небрежнее сказал я. - Там всего-то и надо было "меллон" сказать. - Судя по легкому облачку озадаченности, затенившему незамутненный водоем восторга Кейси, шутка не прошла, но да и ладно. Не до того. Хотя за Гэндальфа немного обидно. Я потянул дверь на себя и обнаружил, что все-таки учиться мне еще соображать и учиться. За дверью было хоть глаз коли, а факелов мы так и не запасли.
- Кейси, вот что, постой здесь, подержи дверь открытой, а я пройду вперед, посмотрю что там дальше. Может факелы сохранились на стенах.
Девочка непонимающе посмотрела на меня, затем заглянула за створку и тут же закивав, с деловитым видом ухватилась за кольцо. Вздохнув про себя по поводу такого чрезмерного энтузиазма, я двинулся в темноту.
- Это было... впечатляюще. Как ты? - еле слышным шепотом произнес я, отойдя на полдесятка шагов от входа.
- Я в порядке. Ворота взламывать было бы тяжелее. Проще, но тяжелее. Пока все идет по плану. - В голосе валькирии послышалось удовлетворение, видимо после череды признаний своих ошибок, приятно все же оказаться правой. Даже падшему ангелу.
Я прошел по коридору пять шагов и неожиданно увидел, что коридор заворачивает куда-то направо сужаясь. Признаться честно, я ожидал, что мы пройдя сквозь крепостную стену, ярда три-пять, окажемся в замковом дворе и нам еще нужно будет как-то проникать в донжон, в центральную башню. Теперь же в неверном свете проникающем через открытую дверь, я видел лишь плотно подогнанные каменные плиты, окружающие меня со всех сторон, словно в египетской пирамиде, как это рисовали художники в середине прошлого века.
- Что теперь? Пока, что мы обсуждали только как добраться до цитадели.
Я сделал несколько шагов в темноту за поворот, но видимо свет от двери еще проникал сюда и я вполне мог различать окружающую обстановку. Вернее ее удручающее отсутствие.
- Теперь нам нужно разыскать дорогу в местное средоточие силы. Там же будет и узел заклятья. Вернее всего, это будет тронный зал, а значит наш путь лежит в самое сердце крепости. В центр и вверх.
Пройдя еще с десяток шагов я вдруг сообразил, что никакой дневной свет проникать сюда уже не может, но мягкое свечение, напоминающее химический фонарь, позволяло видеть на несколько ярдов. Я так и не расспросил Бодокена о тех рунах, что он вырезал на моем посохе. Теперь же расспрашивать было и не нужно - вся верхняя часть древка под лезвием люминесцировала и переливалась. Мало кто способен оценить значение такого подарка - в современных городах не бывает той абсолютной темноты, что можно встретить в чаще леса, горной пещере или в замке-гробнице.
Я повернул назад и через несколько шагов, когда дневной свет снова упал на руны, они потухли. Удобно.
- Кейси, прикрывай дверь и пойдем дальше.
Усердно сопя, девочка притянула створку, но засовы закрывать не стала. И то верно, кто знает, может быть придется уходить по-английски и очень быстро. Через несколько шагов руны на посохе засветились снова и приглушенное "Ух ты!" позади, оповестило, что я заработал еще несколько очков репутации за чужой счет. Не люблю я это дело, но и объясняться по каждой мелочи не будешь, да и славы случайного человека, попавшего в водоворот событий лучше избежать. Особенно если это так и есть.
- Сир Джек, а мы правильно идем? - Вопрос Кейси прозвучал для меня неожиданно и несколько озадачил. А как еще можно идти в прямом коридоре без ответвлений и поворотов? Стоп, а в прямом ли?..
- Вам не кажется, что он поворачивает туда... - Пукка прикрыла один глаз, вытянула руку и высунув кончик языка стала "целиться" вдоль стены - да, точно, направо. Но как же это? Ведь стена вокруг замка, она же... - Кейси озадачено покрутила руками в воздухе - налево идет.
Да, а девочка ведь права. А я в такой темноте и не разглядел бы - освещение от рун дает круг футов в пять не больше, дальше полумрак.
- Стена конечно толстая, но давай пройдем вперед, посмотрим.
Коридор с ощутимым уклоном вправо вел нас дальше. Когда казалось, мы должны уже были бы приблизиться к наружной кладке, перед нами возник неожиданный поворот налево. Под острым углом и снова по дуге коридор продолжался в темноту. Глядя на эти странные изгибы, которые нормальному строителю лишь в страшном сне могут привидеться, я подумал, что лишь большая нужда могла заставить сотворить такое. И тут до меня дошло.
- Кейси, кажется я понял. Представь, что по этому коридору, с одной стороны движется колонна нападающих, прорвавшихся сквозь ту дверь, а здесь их встречает группа защитников. - Я поднял свой импровизированный светильник повыше, что б очертить большее пространство. - Изгиб стены позволяет защитникам укрываться от стрелков и при рубке - я изобразил несколько движений, от чего по стенам заплясали тени - справа у защитников преимущество, в то время как нападающие должны стараться не зацепить клинком стену. - И в ответ на очередной восхищенный взгляд. - Читал о подобном в библиотеке, когда разыскивал гравюры замков двенадцатого века. Для романа.
- Ой, сир Джек, а вы и романы пишите?
- Нет, рисую. Рисованные новеллы, так это еще называют.
- Круто же! - Восхищению Кейси не было предела и это порядком начало меня утомлять. - А вы мне покажете?
- Обязательно, но только когда выберемся. - "Если выберемся" с какой-то неожиданной усталостью подумалось мне. Впрочем, после стольких треволнений не сложно впасть в уныние. Не сложно, но не стоит. Я встряхнул головой и со всей возможной решительностью двинулся по коридору дальше, только что насвистывать не начал. Кейси подтянула свои клетчатые штаны и засеменила следом.
Пройдя таким образом еще три изгиба, каждый футов по пятьдесят, мы обнаружили во внутренней стене небольшую дверь, узкую - одному протиснуться и рядом с нею стрельчатую бойницу выходящую в замковый двор. Разглядеть сквозь нее что-то большее чем фрагмент того же самого донжона с одним из входов возможности никакой не было, но мне хотя бы примерно стало понятно куда может вести дверь рядом - оказывается, стена окружает центральные здания лишь полукругом, упираясь концами в гору. А вот там где дуга начинается, от донжона отходят крылья, смыкающиеся со стеной и вот в одно такое крыло, по небольшой крытой галерее мы сейчас перейти и можем. То есть ни во двор спускаться, ни в ворота ломиться не придется. Уже легче. Хороша же крепость, куда так просто проникнуть, подумал я и тут же, оглянувшись назад, на пройденный путь, представил, что бы мог сделать даже небольшой отряд сдерживающий нападение. Как там Арагорн говорил: "Никакие ворота не удержат Врага, если при них не будет защитников". А мы даже и не враги, мы очень даже друзья. Хорошо бы еще это успеть объяснить хозяевам, если они дома.
- Так, Кейси, сейчас я открою эту дверь и дальше нам будет нужно как можно быстрее и как можно тише добраться до тронного зала или как тут называется главное помещение. Ты случайно не заешь где оно? - Девочка помотала головой так, что пряди волос упали ей на глаза. Ну да, откуда ей знать. - Не шумим, никуда без нужды не лезем, ничего не трогаем. Скорее всего, нам нужно двигаться в середину замка и куда-то повыше.
- Сир Джек, а может... может мне лучше... - Кейси смущенно стала крутить дешевое колечко на пальце, которое я раньше не замечал.
- Смелее, я не кусаюсь. И вообще, дорогая, ты завязывай со стеснительностью - я тут понимаю в происходящем еще меньше чем ты и если у тебя есть идея, выкладывай. - Я постарался смягчить тон. Мы не в армии. А передо мной не новобранец-морпех, что бы учить его жизни. Ребенок все же.
- Может мне лучше превратиться? - Кейси аж зажмурилась от своей смелости. Я признаться слегка опешил. Да, она появилась в облике большущего корги и разметала строй людоедов, да, в Лондоне девочка выглядела то совершенно обыденно, то с большими лохматыми ушами. В общем, на фоне всех происходивших событий, я сделал вывод, что да, еще один оборотень на мою голову. Дело житейское. Но с чего бы ей спрашивать у меня разрешения на такое, наверняка рутинное для пукки (вот, слово запомнил) действо? Собственно я так и спросил. На что получил ответ, вопросов только добавляющий. Настолько, что пришлось устраивать мини брифинг прямо посреди коридора. Смущаясь, Кейси рассказала, что обернулась корги она впервые в жизни и даже не сразу поняла, что именно с нею произошло и как ей удалось превратиться снова в человека. Запомнила лишь волну запахов, которые казалось, заменили ей и зрение и слух, настолько много информации несли с собой. И вот - девочка показала свое колечко из зеленоватого с киноварными прожилками камня - это появилось на ее руке после. Каждый раз когда она прикасается другой рукой к кольцу, ее охватывает желание куда-то бежать, чувства обостряются и ей кажется, что стоит только пожелать и ей удастся обернуться снова. И, вот и причина смущения, не рассказала она мне об этом, поскольку не хотела признаваться в том, что все происходящее тоже для нее в новинку. Кейси совсем расстроилась и отчасти, чтобы ее отвлечь и утешить, а отчасти, чтобы самому понимать возможности своего маленького, но очень странного отряда, я решил расспросить девочку, а что же это такое - пукка.
- Кто бы мне это самой рассказал. - С горечью проговорила девочка. Съехав спиной по стене она уселась на пол и уткнулась носом в колени. - Я не знаю, что и как вам рассказать, сир Джек. Я понимаю, что вы хотите понять, но я сама не втыкаю, что за фигня мне иногда снится. - Все это Кейси говорила не поднимая глаз. - Или не снится, а кажется. И такая тоска иногда накрывает, очешуеть и не встать. Ой, простите! Просто... я стала делать то, от чего мне становится тепло или весело или... и после этого сны другие, совсем другие. - Девочка подняла мордашку. Нос покраснел, а глаза превратились в маленькие озерца, готовые хлынуть слезами через край. Утешил, называется. - Я сегодня впервые за много лет выспалась по-настоящему. Это не передать. Я летала над холмами заросшими цветами и солнце, такое теплое, такое родное. И все это после...
Я уселся рядом, невзначай приперев спиной створку, которая, как и любая другая уважающая себя дверь в крепости, открывалась наружу и попытался как-то успокоить ребенка. Ох, беда на мою голову.
- Все будет хорошо. Видишь, ты попала сюда, домой, как ты говоришь, тут тебе... - А действительно, что ей тут? Я ведь на самом деле так ничего и не понял. - легче.
Кейси подняла на меня глаза, полные невыплаканных слез и вдруг улыбнулась.
- Вы не поняли, сир Джек, дело не в долине. Тут конечно здорово, но все дело в вашем подарке и теперь, после того как вы согласились стать моим лордом - она так и сказала, клянусь - мне кажется, что я это наконец-то я! - Кейси вскочила и раскинув руки закружилась в круге света. - Словно я была сломана, а теперь меня починили или, нет, словно я была разорвана, а теперь я целая! Вот! - Донельзя счастливая девочка, только что собиравшаяся плакать в три ручья, схватилась за свое колечко, повернула его и превратилась в коричнево-рыжего корги, на этот раз всего в два раза больше обычного. Гавкнув так, что пыль поднялась маленьким облачком, зверь начал с упоением кружиться, гоняясь за собственным хвостом.
- Да, скальд, уж прости, но не завидую я тебе, коль желаешь ты блага этой дщери холмов. Тьму я чувствую за этой дверью. Тяжко тебе будет уберечь щенка там, где и бойцовому псу солоно придется.