Минаков Константин Геннадиевич : другие произведения.

Люди как Люди

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вот такое нечто начало нарисовываться.

Люди как Люди.

Явление первое. Место и время не определены.

   -Андрюха, вправо! - я крикнул бегущему впереди меня командиру отделения и сразу понял, что опоздал
   Пулемётчик, укрывшийся на втором этаже здания, дал короткую очередь и тяжёлые пули прошили старшину Андрея Павленко. Я же, каким-то чудом укрылся за обломком бетонного забора.
   Стоп! Кто я? Что я здесь делаю? Память услужливо подсказывает, что меня зовут Александром Букваренко. Что я рядовой первого взвода второй роты десятой мотострелковой дивизии. И моя задача сейчас вместе с моим отделением уничтожить засевшего в здании пулемётчика. Задача ясна, но почему мы действуем так бестолково? Почему всё отделение кинулось в атаку скопом, вместо того, чтобы зайти с фланга? Тем более, что местность позволяет. Вот канава глубокая. Если по ней ползком добраться мёртвой зоны, то потом можно будет закинуть гранату в окно. Одна проблема, окна на первом этаже этого треклятого дома. Если в том помещении кто-то есть, то мне крепко не повезло.
   Странно, но почему-то мне кажется, что там никого нет. Хотя нет для этого никаких предпосылок.
   - Сашок, слышишь, ганс затих. Наверное, патроны кончились или ленту меняет, - прервал мои мысли спрятавшийся за ближайшим целом блоком такой же рядовой как и я Паша Макаров, - давай сейчас перебежкой рванём к дому.
   - Паша, зачем? Смотри, вон траншея рядом. Давай лучше прикрой меня огнём, а я в неё рвану. Так мы точно его достанем.
   - Ты чего, Сашок? У нас ясный приказ лейтенанта - короткими перебежками добраться до дома и уничтожить немчуру. Ни про какие канавы там речь не шла.
   - Паша, тебе что дороже? Жизнь твоя или приказ лейтенанта? Тем более, что главную задачу мы всё равно выполним.
   - Ладно, хорошо. Так и сделаем, - ответил Паша и перехватил поудобнее свою винтовку.
   Тут меня на мгновение кольнуло ощущение неправильности всего происходящего, но это чувство исчезло так же быстро, как и появилось.
   - На счёт три, Паша. Три! - крикнул я и рыбкой кинулся в канаву.
   Где-то над головой послышались выстрелы из Пашиной "Светки", СВТ-40, и в ответ длинными очередями застрочил немец. Я же, стараясь не уронить свой автомат ППШ в грязь, медленно пополз по канаве. Да, как сказал кто-то "Хорошие герои всегда идут в обход" подумал я по поводу того, что канава была в форме буквы "Г" и мне сначала нужно было ползти не в сторону дома, а параллельно ему. Подумал я так, и тут же удивился тому, откуда я знаю пришедшую на ум фразу. К сожалению, пока полз, так и не вспомнил, а потом и не до этого стало - судя по тому, что "Светки" я больше не слышал, у Паши либо кончились патроны, либо заклинила самозарядка. О плохом я старался не думать. Тем не менее, настал самый ответственный момент, а поддержки от единственного кроме меня выжившего из отделения, можно было не ждать.
   - Ладно, с богом, - подумал я, и, выкарабкавшись из канавы, с максимально возможной скоростью кинулся к спасительной для меня стене дома. К счастью, из окон первого этажа в меня стрелять никто не стал, а пулемётчик, видимо высматривал новых жертв в той стороне, откуда стрелял Макаров. Так что я без проблем смог добраться до места, где обосновался немец.
   Теперь самая сложная часть операции. Я достал трофейную немецкую "колотушку" и размахнувшись закинул в окно. Даже не спрашивайте, почему у меня оказалась немецкая граната, а не наша. Всё равно не могу ответить, потому как не помню.
   Раздался взрыв, и я, пробежав пару метров, ворвался в подъезд и вихрем взлетел на второй этаж.
   Так. Судя по всему, немцы стреляли из квартиры, находящейся по правую сторону лестничной клетки. Значит нам туда. Вхожу в квартиру и вижу окровавленные тела двух немцев вместе с покореженным пулемётом. Причём один из немцев кажется ещё жив.
   Медленно, не сводя с живого автомат, я подошёл к Гансу, который еле слышно пытался что-то бормотать.
   -Das ist unmoglich... - успел сказать он перед тем как умереть.
   Эх, жаль, помер немчура, а то за живого пленного глядишь, и медаль какую дали бы. Ладно, помер и чёрт с ним. Сейчас попробую до Пашки докричаться, а потом, если с ним всё в порядке, займусь сбором трофеев.
   - Паша, ты жив? - крикнул я подойдя к окну, но стараясь не высовываться из него.
   - Жив! Жив! - услышал я радостные вопли в ответ, - а ты как Сашок?
   - Всё в порядке. Были два Ганса, но они уже отстрелялись. Дуй ко мне, только давай тем же путём, что и я шёл.
   - Хорошо, сейчас буду.
   Ладно, пока Паша идёт, посмотрим, что мне с немцев обломилось. Сначала тот, который уже дохлым был когда я сюда добрался. Так, судя по всему, кроме солдатского жетона да "парабеллума" иссеченного осколками гранаты с него я ничего не получу. А сейчас второго изучим. Что тут у нас? Такой же пистолет, только в рабочем состоянии. Пойдёт. Перед Пашей похвастаю. Что дальше? Пара оборонительных гранат. Тоже пригодится. А это что? В нагрудном кармане кителя у убитого лежал блокнот в чехле из кожи с застёжкой на металлической пуговице. Наверное, важное что-то. Надо будет обязательно лейтенанту показать. Только... что-то Паши долго нет. Пойду, проверю что там с ним.
   Я направился к двери, точнее к дверному проёму, потому как двери там уже давно не было, и тут меня словно макнули с головой в глубокий чёрный омут, и я отключился.
  

Явление второе. Место и время не определены.

   - Стреляй, Сашок, стреляй! Гляди как прут, суки! - прокричал мне в ухо Макаров.
   Судя по тому, что я находился в окопе, держа в руках автомат, а рядом со мной находились остатки моего взвода, нам с Пашей удалось выжить после той истории с пулемётчиком. Вот только не помню я, что было после того, как отключился.
   - Молодец, Букваренко, хорошо стреляешь. Вижу не зря тебя к "отваге" представили, - раздался знакомый голос.
   Обернувшись, я увидел парня лет двадцати пяти в форме с лейтенантскими погонами.
   - Служу Советскому Союзу, - машинально ответил я.
   Между тем, бой и не думал прекращаться. Используя руины зданий, к нам короткими перебежками приближались немцы. Видимо мы сильно им мешали, раз они решили прорвать оборону не считаясь с потерями.
   Рядом застрекотал РПД и ещё несколько человек не успели добежать до спасительных стен дома.
   - Паша, что тут происходит, почему Гансы лезут вперёд как сумасшедшие? - спросил я Макарова, когда наступило относительное затишье.
   - Кажется, Сашок, ты ещё не отошёл от контузии, - с сомнением в голосе ответил Паша, - забыл что ли? За нами пристань находится, к которой с того берега Волги подкрепления подходят. Ежели её захватить или разрушить, то нам совсем худо придётся.
   - А-а-а-а, вспомнил, - ответил я, хотя ничего толком не вспомнил.
   - Не отвлекайся, Сашок. Смотри, Гансы затихарились. Не к добру это. Как бы не было у них чего в запасе. Так что гляди в оба.
   - Угу. Сам вижу. Не слепой.
   И правда - несколько минут назад немцы пытались как можно ближе подобраться к нашей линии обороны, а теперь словно бы потеряли к нам всякий интерес. Нет, вялая перестрелка продолжалась, но это было совсем не так, как раньше.
   Вдруг, в звуках боя на пределе слышимости добавился новый тон - словно где-то вдалеке от нас завёли мощный двигатель. Почему мощный? Да потому что слабый мы бы просто не услышали.
   - Паша, слышишь?
   - Слышу. Готовься, сейчас они попрут, - ответил Макаров целясь куда-то из "Светки".
   - Взвод, держать оборону! - раздался где-то сбоку приказ лейтенанта, - что бы ни было у Гансов, сейчас они это нам покажут. Запомните, техники у них крайне мало, так что не дрейфить.
   - Если лейтенант говорит не дрейфить, значит, дела наши плохи, - отозвался Паша.
   - Не боись, прорвёмся, - сказал я, - а вот, кажется, и наши гости пожаловали.
   Шум двигателя усилился и вдали улицы из-за угла дома, бывшего когда-то магазином появилась здоровенная дура. Это была самоходка с рубкой в задней части корпуса. На переднем лобовом листе САУ были прикреплены запасные траки, а на крыше отделения мехвода запасливые немцы прилепили пару катков. Но больше всего в этой машине меня поразило его орудие, которое имело просто неимоверную длину и калибр.
   - Сашок, что это? - испуганно спросил у меня Макаров.
   - Не знаю, Паша, не знаю. Но эта дура мне совсем не нравится.
   Тут, видимо, у кого-то из наших не выдержали нервы, потому что справа раздалась длинная очередь из автомата в сторону самоходки. Этот порыв неизвестного бойца не остался незамеченным и вскоре в САУ стреляли из всего, что было. К сожалению, без видимого эффекта.
   Самоходка тем временем неторопливо навела свою ужасающую пушку и сделала выстрел, который буквально испарил метров пять окопа с правой стороны. Немцы словно этого и ждали и тут же пошли в атаку.
   - Ну всё, Сашок, хана нам.
   - Не боись, Паша, даст бог, живы будем, - сказал я, хотя уверенности в этом не было совсем. Да и та, что была, уменьшалась с каждой секундой.
   - Держитесь! Держитесь! Нам главное продержаться! - где-то на периферии сознания я услышал крики лейтенанта. Но не обратил на них внимания, потому что всё внимание было сосредоточено на наступающих.
   Вдруг, ох уж это слово, как оно мне надоело за сегодня, пулемёт, находящийся слева от меня затих. Я повернул голову и увидел, что у расчёта РПД сдали нервы, и эти товарищи бегут в глубь наших позиций.
   - Что же вы делаете, суки? Вас же пристрелят! - крикнул Паша.
   Но не успел он договорить, как раздалась короткая очередь, и незадачливые пулемётчики упали на землю.
   - Паша, что за хрень? Почему стреляли с наших позиций? - успел удивиться я
   - Как это почему? Там же заградотряд стоит. Вот и стреляют по отступающим.
   - Но почему??? Ладно, некогда сейчас...
   - Букваренко! Макаров! - послышался голос лейтенанта, - становитесь за пулемёт. Замените Расчёт.
   - Слушаюсь! - ответили мы в один голос и пригнувшись побежали по траншее.
   Внезапно раздался ещё один выстрел самоходки, и снаряд разорвался неподалёку от нас так, что меня слегка присыпало комьями земли из образовавшейся воронки.
   - Держись, Сашок! Мы уже на месте, - как сквозь вату услышал я голос Макарова.
   И правда, стоило сделать ещё несколько шагов, как я увидел пулемётное гнездо с совершенно целым на вид РПД.
   - Давай, стреляй, а я за второго номера буду, - сказал Паша.
   Дальнейшие события проплыли как в тумане. Помню, стрелял, помню Паша менял барабан с лентой. Помню ещё один выстрел самоходки, немцев, которые подошли практически вплотную к нам. А затем, как и в прошлый раз, всё поглотила чернота.
  

Явление третье. Место и время не определены.

   - Очнулся, Сашок? - это было первый вопрос, который я услышал, после того как пришёл в себя
   - Где я? Как бой закончился?
   - Всё нормально Сашок, - ответил Паша, - мы тогда удержались. А ты что, не помнишь ничего?
   - Помню, как из пулемета стреляли. Потом вроде самоходка та выстрелила ещё раз, а потом всё.
   - Странно. Нас тогда немцы крепко прижали. Ну, ты должен это помнить. А потом, когда совсем плохо стало, в аккурат, после третьего выстрела САУ, "горбатые" налетели, так что досталось крепко немцам. От лейтенанта слышал, что нас специально на передний край отправили, чтобы немцев выманить. Вроде какая-то операция командованием на нашем участке фронта проводилась.
   - А с самоходкой что?
   - Да ничего. Как "горбатые" атаковали, немцы разбежались кто куда. Ещё и резерв наш в бой вступил. Так что, захватили мы ту дуру.
   - Слушай, Паша, ты не сочти меня за психа, но похоже, что после той контузии, с памятью что-то произошло. Например, наш взвод помню, роту помню, полк и дивизию помню, а где мы находимся не помню.
   - Ну, ты даёшь, Сашок. В Сталинграде мы сейчас.
   - Спасибо, Паша. А число сегодня какое?
   - Двадцать пятое сентября одна тысяча девятьсот сорок второго года, - торжественно произнёс Пашка и тут же расхохотался, - ты что, и это забыл?
   - Ага, как видишь. У меня вообще, с памятью что-то непонятное. Сидит в мозгу, что я Букваренко Александр Викторович двадцать третьего года рождения. И всё. Как ни пытаюсь свою семью вспомнить, ничего не получается, словно пробел какой в воспоминаниях.
   - Хорошо тебя контузило, Сашок. Надо бы тебе санитару показаться.
   - Да когда там. Тем более, что чувствую себя нормально, воевать не разучился и уставы не забыл.
   - Как знаешь. Моё дело предложить, твоё отказаться. Ладно, пойду на улицу, покурю.
   - Кстати, Паша, а где мы сейчас?
   - Где-где в ... подвале магазина почти на самом берегу Волги. Можешь выходить наружу. Вокруг наши пока.
   - Понял. Давай воздухом подышим, - я встал с топчана и тут же ощутил приступ головокружения., - знаешь что, давай только не очень быстро, а то контузия ещё чувствуется.
   Но в этот раз постоять на воздухе мне так и не удалось. Не успел я выйти из комнаты, как в дверь вошёл Лёха Махров, командир второго отделения.
   - Букваренко, тебя комвзвода вызывает. Давай мухой к нему.
   Пришлось забыть об отдыхе и идти к лейтенанту.
   - Товарищ лейтенант, рядовой Букваренко по вашему приказанию прибыл.
   - Садись, Букваренко. Разговор к тебе есть , - сказал комвзвода, и дождавшись, пока я сяду продолжил, - от лица командования выношу благодарность за отвагу проявленную на поле боя.
   - Служу Советскому... , - начал было я.
   - Это ты не мне говорить будешь, а комполка, когда он тебя награждать будет. А ты мне лучше скажи, помнишь день, когда ваше отделение пулемётчика немецкого брало?
   - Конечно, помню, как не помнить? У нас тогда почти всё отделение погибло, - ответил я.
   - Скажи, а ничего странного ты в тот день не заметил?
   - Не знаю даже... - начал я. И хотел уже сказать про совершенно бестолковую атаку, сгубившую товарищей, но в последний момент промолчал, - нет, ничего странного не видел.
   - Скажи, Букваренко, а как ты пулемётчика брал?
   - Отделение пошло в атаку, а он очередями всех кроме меня и Макарова перестрелял. Мы в живых остались только потому, что за остатками забора укрылись. А потом я канаву заметил удобную. Благодаря ней и добрался до Ганса, а там и гранату ему закинул.
   - Понятно. Скажи, а почему ты решил канавой воспользоваться?
   - Не могу знать, товарищ лейтенант. Мне показалось, что по-другому немца не взять.
   - Слышал, ты с немца "парабеллум" снял в качестве трофея. Было у него ещё что?
   - Гранаты были. Кроме них больше ничего.
   - Ясно. А какие у тебя были отношения с Вилкасом, который пулемётчиком был?
   - Кроме того, что в одном взводе служили больше ничего общего. Да вы и сами помните, что он к нам с последним пополнением прибыл.
   - Ладно. Вопросов больше нет. Можешь быть свободен.
   - Слушаюсь, - ответил я и направился в свой подвал.
   Странные вопросы задавал лейтенант. Очень странные. Да и я сам с себя удивляюсь, как говорят в Одессе. Почему я не сказал о том блокноте? Не знаю. Но было стойкое ощущение, что о нём не стоит говорить. Ладно. Поживём-увидим.
   Добравшись до своего топчана, я прилёг, укрылся плащ-палаткой и провалился в ставшую уже знакомой черноту.
  

Явление четвёртое. Сталинград. Сентябрь? 1942 год

   И снова бой. На этот раз мы при поддержке наших танков занимаемся зачисткой улицы. Вот только по ощущениям всего минуту назад я прилёг отдохнуть. Ладно, потом разберёмся, а сейчас действовать надо.
   - Букваренко, твоё отделение занимается первым подъездом. Махров, ты со своими во второй. Действуйте! - слышу я приказ лейтенанта и бегу входным дверям пятиэтажки.
   Ого! Когда это я успел командиром отделения стать? А это что? Почему у Макарова в руках вместо привычной уже "Светки" оказался неизвестный мне карабин. Хотя стоп. Мне кажется, что где-то я его видел. Ладно, позже. Всё позже.
   - Паша, гранату! - кричу я Макарову.
   Тот кидает РГ-39 в дверной проём, ждёт срабатывания и врывается в подъезд. Я вбегаю следом за ним. Так, вроде вошли. Теперь оставляем охранение на лестнице и начинаем проверку помещений. Первый этаж прошёл без проблем. Второй тоже. Так прошли четыре этажа. А вот на пятом чувствуется чужое присутствие. Действуем по стандартной методике - сначала бросаем гранату, делаем веером очередь из автомата, затем заглядываем в видимые углы комнаты, а после уже вбегаем и первым делом осматриваем углы, которые до этого находились в мёртвой зоне.
   Ага! Попались голубчики! Очередью накрыло двух фаустников. Всё, допрыгались ребята! Это хорошо ещё, что этот их панзерштрек или фаустпатрон, не знаю, как он там правильно называется, не рванул. А то бы в этой комнате жарко было. Правда, если бы в этой комнате не было балкона, с которого эти фаустники и собирались запускать свою шайтан-трубу, то они сами себя поджарили бы. А так пришлось помогать им умереть.
   Секундочку. Ну, надо же один из фаустников живой ещё!
   Я с удивлением смотрел на фрица, который не пытался перебинтовать себе рану в правом плече, не пытался дотянуться до пистолета или гранаты что бы уничтожить если не нас, то хотя бы умереть с честью. Нет, этот немчура вытащил из нагрудного кармана уже знакомый мне блокнот в обложке из телячей кожи с застёжкой, и теперь непослушными руками пытался его открыть. Ну уж нет, гадина! Не получишь ты блокнот.
   Я вырвал из его рук эту книженцию и запихнул себе в карман. Потом разберусь, чего он там почитать хотел.
   Немец же видя такую нефартовую для него ситуацию, решил поиграть в героя и попытаться отобрать столь важную для себя записную книжку. К счастью, меня спас Паша, пристреливший достающего нож фрица.
   -Паша, ты чего? Мог бы не убивать. Пригодился бы ещё.
   - А зачем он такой красивый нужен? Сведений особых не будет, да и пытался тебя зарезать. Так что, мне лучше живой командир отделения и дохлый фриц, чем наоборот.
   - Спасибо, Паша. В долгу не останусь.
   - Ладно тебе. Если бы ты тогда эту идею с канавой не провернул, то пришил бы меня ганс. Так что, считай рассчитались.
   Таким образом, мы зачистили ещё три дома. Первые два раза прошли без потерь, а вот в третьем доме погибли два пришедших с пополнением бойца, о которых кроме их имён и фамилий я ничего не знал. Возможно из-за того, что предыдущие зачистки прошли спокойно и ребята несколько расслабились, а может, просто не повезло. Как бы то ни было, после того как взорвалась граната, они вошли в комнату, не проверив мёртвую зону, и нарвались на очередь в упор. Так нелепо и погибли эти, неплохие, в общем, парни.
   После того, как задание командования было выполнено, наш поредевший взвод занялся оборудованием новых позиций для обороны. Говоря проще, стали закладывать окна и двери на цоколях и первых этажах зданий всем, чем можно. В ход пошли мешки с песком, бордюрные камни, булыжники с мостовой, небольшие куски кирпичной стены. Худо-бедно, но к вечеру новый периметр был занят.
   Наконец, у меня выдалось пару минут свободного времени, и я при свете самодельной лампы, сделанной из гильзы крупнокалиберного пулемёта, решил заняться осмотром своего трофея.
   Блокнот был размером чуть меньше половины тетрадного листа и был бы абсолютной копией моего первого подобного трофея, если бы не цвет его кожаной обложки. Если у пулемётчика она была чёрной, то эта была коричневой. Не знаю, были ли на первом какие-то надписи, я тогда не успел как следует рассмотреть, но этом блокноте ничего не было написано.
   Полюбовавшись ещё пару секунд на обложку, я расстегнул застёжку и открыл записную книжку. Внутри она была абсолютно чистой, за исключением нескольких записей на первой странице. Там крупным шрифтом на немецком языке было пропечатано чьё-то имя. Я подумал, что это имя владельца книжки. Затем я открыл форзац и увидел систему званий принятых в вермахте. Рядом с каждым был изображён знак отличия соответствующий этому званию.
   - Сашок, что письмо домой пишешь? - отвлёк меня Паша.
   - Да вот думал об этом, - ответил я поспешно захлопывая блокнот, - скажи мне лучше, что это у тебя за карабин новый?
   - Букваренко, ну ты совсем... Не перестаёшь меня удивлять. Это же СКС. Ты что забыл, как мы его обстреливать ходили сразу после получения?
   - А, ну да... Что-то такое было... Знаешь, Паша, что-то я не в духе сегодня разговаривать. Я наверное спать пойду.
   - Хорошо, иди давай, - удивлённо сказал мне вслед Макаров.
   Я прошёл в отведённый для сна подвал, и перед тем как меня снова поглотила такая знакомая и родная чернота, успел осознать, что этот СКС наряду с многочисленными другими мелочами не вяжется с ситуацией. Но что за другие мелочи, я так и не понял.
  

Явление пятое. Сталинград. Сентябрь? 1942 год

   И снова бой. Только на этот раз нам дали задание взять языка. Ползём с Макаровым по какой-то канаве во дворе разрушенного здания.
   Вот интересно, почему я всегда прихожу в себя во время боя или боевого задания. Хотя нет, стоп. Один раз очнулся после боя. Не знаю, с чем это связано. Ну да ладно. Не до этого сейчас.
   - Сашок, ну что там? - поинтересовался Паша.
   - Тихо, не шуми. Тут по данным разведки у немцев сортир находится. Чувствуешь вонь? Значит рядом уже.
   И правда, канава повернула на девяносто градусов, и перед нами открылся импровизированное отхожее место.
   - Ну и воняет, - возмутился Паша.
   - А чего ты хотел? У фрицев со снабжением худо. Вот и жрут что попало, а от этого понос и дизентерия. Так что терпи. Сейчас вылезаем из канавы и прячемся вон в тех кустах. Как только кто-то в сортир пойдёт, тут мы его и схватим.
   Ждать пришлось недолго. Минут через пятнадцать подошёл толстый немец и, сняв штаны, уселся над канавой в позе орла обозревающего горные вершины.
   Дав ему некоторое время дабы ганс увлёкся процессом, мы с Макаровым в два прыжка оказались возле немчуры и скрутили засранца. Наш трофей потрепыхался некоторое время ради приличия, но спущенные штаны и голая задница не способствуют сопротивлению, поэтому через пару минут немец затих. Видимо этому также поспособствовал кинжал, который Паша приставил к горлу.
   - Не дёргайся ,сука, если жить хочешь, - прошипел Макаров и пнул немца по рёбрам для большей убедительности своих слов.
   Немец, тем не менее, продолжал пытаться что-то лопотать с закрытым ртом.
   - Сашок, чего он хочет-то?
   - Дык, сам подумай. Тебя бы без штанов в плен взяли. Одень его, что ли.
   - Понял. Сейчас сделаем, - ответил Паша.
   - Только давай быстрее, пока трофея не хватились.
   - Да одеваю, одеваю. Пять секунд дай ещё.
   Наконец, мы закончили с этим вопросом и поползли в сторону наших. Правда, двигались мы гораздо медленнее из-за пыхтящего и сопящего толстяка.
   - Паша, пни его, пусть заткнётся.
   Макаров не только пнул фрица, но ещё и кольнул его кинжалом, что заставило трофей заткнуться.
   Вернулись к своим мы практически вовремя, превысив расчётное время где-то минут на тридцать.
   - Букваренко, Макаров, молодцы. Передавайте особистам немца и можете отдыхать, - сказал лейтенант, встретив нас в подвале.
   Мы сдали трофей товарищам из НКВД, расположившимся в соседнем подвале, и направились отдыхать. Сон не шёл, и я, чтобы развеять скуку, завёл разговор с Макаровым.
   - Скажи, Паша, а ты давно получал письмо из дома? - спросил я.
   - Уже давненько, недели три назад.
   - А помнишь, что там написано было?
   - Ну как... Все живы, здоровы. Еды конечно не хватает, но все надеются, что зиму переживут.
   - Понятно. А подробнее рассказать можешь?
   - Сейчас... - сказал Паша. Затем, после длинной паузы добавил, - ты знаешь, Сашок, что-то подробности вспомнить не могу. А, знаешь? Давай, я тебе его вслух прочитаю.
   - Давай, конечно, я буду только рад.
   - Хорошо. Только найду сейчас... - Макаров начал рыться по карманам, - Сашок, знаешь, кажется, я письма потерял, - сказал он севшим голосом после того, как несколько раз проверил содержимое своих карманов и вещмешка.
   - Плохо, - искренне огорчился я, - скажи, а родных своих ты помнишь?
   - Конечно, помню. Отец Валерий Павлович, мать Мария Николаевна, сестра Оленька.
   - А лица, лица ты помнишь?
   На этот раз Паша задумался минут на десять. Затем он посмотрел на меня и с дрожью в голосе ответил:
   - Сашок, а я их не помню. Как же это так, Сашок? Ведь кроме них у меня никого не было.
   - Паша, я тоже никого не помню, - ответил я после паузы, - и писем от своих, как и ты найти не смог.Поэтому я и спросил у тебя. Надеялся, что только я один такой. А оно видишь как.
   - Как же теперь жить Сашок? - продолжал твердить своё Макаров.
   - Не знаю, Паша, не знаю...
   Разговор затих сам собой. Макаров старательно делал вид, что заснул, я тоже молчал, погрузившись в свои мысли.
   Стоило разобраться в том, что со мной происходит. Осознавать себя я начинаю только в наиболее напряжённые моменты, когда есть опасность угрожающая непосредственно мне. Также ясно, что стоит мне заснуть или потерять сознание, как я "исчезаю" до следующего боя. Был, правда, случай, когда я помнил себя не во время боя, а уже после наступления немцев. Мысли роились в голове как мухи в знойный день над коровьей лепёшкой. Почему многие вещи мне кажутся странными - не соответствующими моему окружению? Почему у меня возникает это странное чувство? Почему некоторые предметы буквально режут взгляд? Откуда я взял, что их не должно быть здесь и сейчас? Первой пришедшей на ум несуразицей был СКС. Но артефактов явно больше, стоит только вспомнить...
   Я честно попробовал сосредоточиться, но ничего не вышло. В голове проносились обрывки разрозненных воспоминаний. Нет, так я ничего не добьюсь. Надо передохнуть.
   Решив закурить, я полез в карман гимнастёрки и наткнулся на трофейный блокнот. Я достал его и тупо уставился на обложку. Вот, кстати, еще одна странность. Почему-то, ты, невезучий предыдущий владелец, с самого начала потянулся не за оружием, а вытащил именно эту маленькую книжицу. Чем же она так важна?
   Чёрт! Одни вопросы и ни одного ответа. Так, ладно. Попробуем всё разложить по полочкам. Раскрыв записную книжку на первой странице, я достал из кармана карандаш, наточил его Пашкиным кинжалом, и поставил циферку один. Немного подумав, написал в блокноте первый и самый важный для меня вопрос: Почему я ничего не помню?
   В задумчивости я нарисовал ещё несколько вопросительных знаков... Каково же было моё удивление, когда я увидел, что под моими закорючками проявилась чёткая машинописная надпись: FЭr die zugang zur Hilfe wДhlen/schreiben Sie "help". Ниже шёл перевод на русский язык: Для вызова справки введите "Help".
   Какого? Что это за фигня? Я судорожным движением захлопнул блокнот и, наконец, закурил. Теперь понятно, почему лейтенант так интересовался, не видел ли я чего странного. Говорить ему о том, что у меня есть другой блокнот, или нет? Что-то нет у меня такого желания.
   Ладно, подождём до утра. А там видно будет. Я снова лёг на топчан, укрылся шинелью и на этот раз не провалился в черноту, а просто заснул.
  

Явление шестое. Сталинград. Сентябрь? 1942 год

   - Букваренко, вставай! Тебя лейтенант к себе вызывает!
   - Что за? Да, встаю, встаю, - сказал я, скидывая с себя шинель.
   Так, секунду. Что произошло? Неужели я не отключился на этот раз? Да, действительно, вроде бы в подвале всё так же, как и было перед тем, как я заснул. Да и Паша вон спит, подложив руку под голову.
   Я наскоро умылся, и пошёл в соседний подвал в котором был лейтенант. Когда я вошёл в комнату, то увидел, что кроме комвзвода в ней находился и наш особист.
   - Товарищ капитан, разрешите обратиться к лейтенанту Иванову.
   - Обращайтесь.
   - Товарищ лейтенант, рядовой Букваренко по вашему приказанию прибыл.
   - Букваренко, тут к тебе у особого отдела есть несколько вопросов. Товарищ капитан, разрешите идти, - сказал лейтенант.
   - Идите, - ответил особист, и тут же уставился на меня, словно забыв о существовании комвзвода, - итак, Букваренко, расскажите, что с вами произошло во время операции по зачистке улицы.
   Я вкратце пересказал события того дня, благо для меня они произошли совсем недавно.
   - Хорошо, - продолжил особист,- а теперь перескажите предыдущий день.
   - Товарищ капитан, я не могу ответить на ваш вопрос, - по уставному сухо начал говорить я, - у меня из-за контузии память кусками работает. Что-то помню, что-то не помню. Зачистка в памяти есть, а что до неё было, почти всё выветрилось.
   - Устав хоть помнишь, боец? - улыбнулся особист.
   - Помню, товарищ капитан.
   - Хорошо, а что ещё помнишь?
   - Как фрицы в прорыв пошли помню. Самоходку их помню, - начал перечислять я. Но тут особист, словно невзначай, достал из кармана гимнастёрки точную копию имеющегося у меня трофейного блокнота и начал туда что-то записывать, и я замолчал, уставившись на блокнот.
   - В чём дело, солдат? Почему молчишь? Что-то знакомое увидел? - поинтересовался особист, оторвавшись от писанины.
   - Нет, товарищ капитан, вспоминаю просто.
   - Ну, это полезное дело. Надеюсь, что ты всё вспомнишь, - сказал капитан и снова углубился в писанину.
   Я же продолжал молчать думаю о том, что же это всё значит. Ну не могли быть у немцев и наших особистов одинаковые блокноты. Тем более, что эти самые блокноты мне уже в третий раз встречаются. Так кто же такой наш товарищ особист? Немецкий шпион пытающийся вредить красной армии, или же честный человек, использующий для своих целей трофейную записную книжку. А может быть убитые мной немцы были нашими разведчиками? Нет, это бредовая идея. Не стал бы наш разведчик стрелять в своих. Или стал? Заградотряды те же. Стреляют же по своим, хотя есть у меня ощущение некой неестественности в них. Словно бы их здесь не должно здесь быть, или же они должны по по-другому действовать.
   - Так что же вы, Букваренко? - прервал мои размышления Букваренко, - вспомнили что-то ещё?
   - Не много, товарищ капитан. Помню, как очнулся после боя с самоходкой в подвале уже. Потом зачистка улицы, потом как мы с Макаровым языка брали, - ответил я. И, видя что особист слушает в пол уха, зачем-то добавил, - я даже семьи своей не помню. Сколько не пытался, ничего кроме имён в голову не приходит.
   - Родных, говоришь, не помнишь? - подскочил как ужаленный особист, - это плохо. Очень плохо. Знаешь что? Не стоит тебе продолжать воевать с таким беспамятством. Поэтому сегодня же ты будешь эвакуирован в госпиталь. Собирайся, со мной поедешь. Как раз катер через час будет.
   - Но товарищ капитан, я вполне могу воевать. Все боевые навыки я помню. И моя амнезия воевать не мешает.
   - Букваренко, это не тебе решать, мешает тебе или нет твоя амнезия, - выделил голосом особист, - скажи, откуда ты это слово знаешь?
   - Не могу знать, товарищ капитан. Просто слово в голову пришло.
   - Ладно. В госпитале разберутся, просто в голову оно тебе пришло или нет. Собирайся. Чтобы через час был здесь. Комвзвода я сообщу о твоём убытии.
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"