- Нет, каков мерзавец! Таких негодяев надо ещё поискать!
Эта фраза, сказанная Шейлоком Хохмсом в один из июльских дней 1...96 года, заставила доктора Ватноса вздрогнуть и испуганно на него покоситься. Шейлок сидел в кресле, спиной к доктору Ватносу. Перед ним ни на столике, ни на стене напротив не было ни зеркал, ни каких либо других полированных предметов в отражении на которых он мог бы увидеть доктора Ватноса. Способность читать мысли по выражению лица, была развита у великого дедуктора едва ль не до совершенства. Но в данном случае, происходившее показалось доктору Ватносу чем-то сверхъестественным.
- Хохмс, - дрожащим голосом произнёс доктор Ватнос, - Хохмс, вы, конечно, всегда поражали меня своим искусством психолога-физиогномиста, Но... но... кажется, в этот раз вы превзошли самого себя.
- О чём вы, Ватнос?
- О вашем удивительном методе чтения мыслей собеседника. Сейчас вы, даже не взглянув на меня ни разу за полчаса, абсолютно точно узнали мои мысли.
- Какие мысли, Ватнос? Не пойму вас...
- Ну как же, Хохмс! Вы только что догадались, что я, тайком от ваших проницательных глаз, тщательным образом рассматривал обстановку нашей гостиной, в попытке понять, где вы устроили заначку с сухим молочком папавера на чёрный день. И вот когда я, применяя ваш метод дедуктивного анализа, кажется, с большой долей вероятности, установил уже для себя место расположения заветного тайничка, как вы, неведомым мне способом проникли в моё сознание и своей твёрдой и безапелляционной фразой сразу же поставили меня на место.
- Дружище! - расхохотался Хохмс. - Вы порой поражаете меня своей наивностью и мнительностью. Всё бывшее у меня в наличии сухое молочко мы выкурили ещё позавчера утром. Включая и заначки на дни чёрные, белые, багровые и все остальные. Так что вам ни как не отвертеться от похода к Ли Шень Ху и Жу Тки Уху за топливом для нашего кальянчика. Иначе расследования многочисленных дел остановятся, и Лондон захлестнёт вал преступности. Что касается моих слов о негодяе, то они относились не к вам, мой дорогой Ватнос, а к профессору Дуриарти. Утром я получил циркуляр, разосланный всем известным сыщикам мира от имени братца профессора, полковника Владимира Владимировича. Не стану зачитывать вам его вслух, ибо лексикон циркуляра весьма груб для слуха истинного джентльмена, каким, вне сомнений, вы и являетесь мне время от времени. В общих чертах суть циркуляра сводится к требованию немедленно уничтожить все документы из уголовных дел, которые хоть как-то могут бросить тень на доброе имя профессора Дуриарти. В противном случае полковник угрожает, что его люди сожгут все эти документы вместе с помещениями, где они хранятся. Как вы понимаете, Ватнос, в моём архиве подобных документов столько, что если полковник выполнит свои угрозы, то сгореть может не только наша с вами обитель, но и половина Маллиган-стрит за компанию.
- Полагаю, Хохмс, у вас уже готов гениальный план, для того, чтобы противостоять чудовищным
намерениям братьев Дуриарти?
- Увы, Ватнос, увы. Пока что утешить мне вас нечем. Два дня без кальяна пробили существенную брешь в моей работоспособности. Единственное, что хоть как-то меня успокаивает, так это то, что все документы, касающиеся тёмных делишек профессора, я храню в несгораемом сейфе. Уверен, что даже среди пепелища Маллиган-стрит 221 бис и алеф, документы в этом замечательном сейфе сохранятся в полной неприкосновенности. Кроме того, миссис Гадсон неоднократно похвалялась мне, что обладает отличнейшей страховкой на жильё от всех возможных случаев. Мне, честно говоря, очень хочется проверить, насколько здраво может она судить о подобных вещах... Я даже был иногда готов ради этого случайно забыть на ночь горящую газовую горелку на моём лабораторном столе, уставленном всевозможными огнеопасными реактивами. Лишь печальная, в этом случае, судьба коллекции наших замечательных кальянчиков удержала меня от подобного шага.
- Так значит, Хохмс, мы благоразумно проигнорируем угрозы братьев Дуриарти?
- Не совсем так, драгоценнейший мой Ватнос. Кое-какие действия мы вынуждены будем предпринять. Как вы, я надеюсь, без всякого труда, можете понять - я не птица Феникс, для которой попасть в пожар есть очередной шаг в бессмертии. Да и вы, милейший Ватнос, не саламандра. Поэтому мы не можем рисковать бессмысленно своими жизнями: вы - моей, а я - вашей. Чтобы обезопасить себя от выходок безжалостных коммандос полковника, мы отправимся с вами отдохнуть на курорт, в Бат. Естественно, благоразумно прихватив с собой все наши кальянчики, и, если вы будете так щедры, изрядный запас сухого молочка к ним.
- Гениально, Хохмс! Какой благороднейший жест - ответить на опасность блаженным наслаждением от созерцания морских видов и упоением от вдыхания свежего дымка из кальяна! Ради такого демарша я готов сию же минуту отправиться в Сохо, к своим поставщикам, и закупить всё необходимое для наших курортных процедур.
- Отлично, Ватнос! Я всегда знал, что вы неплохо ориентируетесь в тонкостях моего дедуктивного метода. Кстати, раз уж вы будете в Сохо, не сочтите за труд, загляните на Черинг-Кросс-Роуд. Там, в неком заведении "Амбассадор", я когда-то видел рекламу мышеловок от миссис Кристи. Мне нужна дюжина этих мышеловок.
- Мы что, откроем розничную торговлю мышеловками в Бате?
- Нет, Ватнос. Мышеловки необходимы здесь, на Маллиган-стрит 221 бис. Дело в том, что документам, вокруг которых развернулись такие пожарные страсти, угрожает не столько огонь, сколько мыши. Я проводил эксперименты над ними с целью выяснить действие фенобарбитурататов в смеси с мескалином. Но месяц назад эти хвостатые монстры перегрызли проволоку клетки и теперь успешно размножаются в подполье Маллиган-стрит 221. Я часто слышу дикие возгласы из комнаты миссис Гадсон, когда она швыряет в них тяжёлыми предметами. Подозреваю, что моя экспериментальная смесь оказала на мышей мощнейшее мутагенное действие, и теперь их многочисленное потомство находит удовольствие в прогрызании всяческих особо твёрдых препятствий. Я обнаружил следы их зубов на своём несгораемом сейфе. Если события будут продолжаться по наметившемуся сценарию, то, боюсь, полковнику Дуриарти не будет никакой нужды отправлять команду "санитаров-пожарных" по нашему адресу.
- Хохмс, а почему обязательно мышеловки? Есть ведь ещё и...
- Да, Ватнос. Я тоже думал о мышьяке из сумочки миссис Гадсон. Если бы он ушёл по прямому своему назначению, обозначенному в своём названии, то мы с вами могли бы пить кофе у миссис Гадсон расслабившись, не ожидая фатальных подвохов. Но есть ещё один, пикантно-меркантильный интерес. Мыши, отравленные мышьяком нашей обожаемой домомучительницы, окажутся вне зоны нашего контроля. Мыши же пойманные в наши мышеловки станут реальным товаром в торгах с миссис Гадсон. Мы сможем предъявлять их ей к оплате, ну, скажем, по шиллингу за тушку. Таким образом, за пару недель, мы сможем не только погасить свой долг в пресловутые три гинеи, но и, не побоюсь такого пафоса, заиметь свой дебет в бухгалтерии нашей милой квартирной хозяйки. Улавливаете перспективы, Ватнос?
- Хохмс! Вы сразили меня наповал своей прозорливостью! Я сейчас же бегу за сухим молочком для нашего кальяна и за мышеловками для наших золотых мышек.
- Удачи вам, Ватнос. И мой вам практичный совет - никому не рассказывайте, чем закончатся ваши похождения в заведении "Амбассадор".