Почему мы в молодости такие глупые? Вечно заняты только собою и собственными чувствами. Мне бы спохватиться лет тридцать назад! Сколько интересного можно было бы узнать о своей родне от ещё живых и здравствующих тёток, дядек, дедов и бабок?! А теперь спохватился....
Что ж, постараемся вспомнить хотя бы что-нибудь.
Что, собственно осталось в моей памяти из отрывочных рассказов и коротких фраз?
Наши предки по линии моей мамы происходили из поселка Борки, что под Рязанью. Впрочем, теперь это уже неотъемлемая часть разросшегося областного города. Фамилия деда Манакин, имя Фёдор. Что в них примечательного? Много чего.
В родне говаривали, что старший брат его отца (моего прадеда) дюже сильный был, если подвода с грузом в колее застревала, так он её один вытаскивал. Был у того старшего брата сын - протоирей Иоанн, в миру Иван. Как он стал священником, неизвестно, но тётки рассказывали, что принял он где-то в тридцатых годах прошлого века муку, за то, что не давал закрыть сельский храм. Был он рыжеватым и очень добрым.
С этим минимумом сведений решил съездить в Борки, поискать корни. Сказано - сделано, сели и поехали.
Старые Борки, какими я помнил их в детстве, почти не изменились, лишь кое-где обросли новыми коттеджами. Больше всего меня интересовал храм - ныне Богоявленская церковь поселка Борки города Рязани, в котором по семейным преданиям служил мой недалёкий предок, поэтому мы и направились к нему.
По пути к храму коротко изложу его историю.
Существует легенда, что в начале 15 века один купец спасся во время большого разлива на том месте, где сейчас стоит Богоявленская церковь. В благодарность о своём спасении, он построил деревянную Борковскую церковь, от которой и берёт свою историю мужской монастырь. Легенда красивая, но похоже, что монастырь существовал в Борках задолго до 15 века. Есть данные, что мужской монастырь в Борках появился ещё при Олеге, князе рязанском (княжил с 1350 по 1371 гг., умер в 1402 году). А, например, краевед Игорь Канаев, утверждает, что Борки старше самой Рязани, а значит, там, конечно же, стояла какая-нибудь церквушка задолго до конца 14 века.
Впрочем, и это всего лишь предания старины глубокой, а первые достоверные сведения о Богоявленском монастыре относятся к началу XV века (1410-1420 гг.). В те времена местные жители промышляли рыбой и медом. Бортники собирали мёд у диких пчёл в Луковском лесу, а рыбаки ловили рыбу в реке Оке и местных озерах. Как записано в древних грамотах, бывали времена, когда половину добытого и те и другие вносили монастырю в качестве оброка.
Во времена правления Ивана Грозного (годы жизни 1547 - 1584 гг.) церковь в Борках при мужском монастыре уже была каменной. В одной из грамот 1557 года упоминается именно каменная церковь Богоявления господня, а сам монастырь при этом назван "царевым и великого князя Иоанна Васильевича".
В летописях упоминается, что в 1619 году Борки подверглись нападению черкасов, которые перебили почти всё местное население и монахов. Монастырь разгромили, разграбили и он долгое время находился в запустении. Судя по отрывочным сведениям из различных источников, лишь через десять лет его принялись восстанавливать.
Храм, который ныне находится в Борках, построен в 1673 году при игумене Иринархе (об этом есть запись на камне в стене церкви). В 1680 г. к храму пристроили каменную колокольню, о чём также есть надпись на стене.
В 1684 году монастырь вернули в Рязанскую епархию под авторитетное начало митрополита Яворского в Рязани (1700-1721 гг.) - видного духовного деятеля русской церкви, которого знал и ценил сам царь Пётр I.
В последующие годы церковь жила своей обычной жизнью, её достраивали, обновляли. В переустройстве храма активно поучаствовала семья бояр Нарышкиных, в частности Наталья Нарышкина, мать Петра I, имение которых находилось в Михайловском районе. Нарышкины заказали в Москве новые колокола, церковную утварь, иконы, а в городе Туле была заказана красивейшая церковная ограда, так что храм стал один из богатейших в городе Рязани.
В 1796 году монастырь был упразднен, а монастырский храм перевели в статус кладбищенской приходской церкви села Борки.
В 1890 году у церкви было почти две с половиной тысячи прихожан, проживающих в Борках, основным видом занятия коих стал извозный промысел (так вот почему сила брата моего прадеда стала семейным преданием!) и молочная торговля.
Борки отправили на первую мировую своих бравых сынов, благополучно пережили революцию, НЭП, а вот на атеизме споткнулись. Советские власти начали компанию по борьбе с "опиумом для народа", кресты сшибались, иконы выбрасывались, храмы занимались под хозяйственные нужды, священников принуждали к раскаянью. Даже кованую церковную ограду изничтожили. Мой прадядя - последний священник 20 века Борковской Богоявленской церкви протоирей Иоанн сгинул в этой неравной схватке. Вряд ли теперь можно узнать, как это случилось.
Лишь в январе 2003 года Борковскую церковь возродили и освятили в честь Богоявления Господня и святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова.
Многое из того, что я выше изложил, рассказал мне при встрече священник храма отец Сергий Лазарев. И ещё он рассказал, как по крохам восстанавливает полуразрушенную церковь, медленно, шаг за шагом ремонтирует её.
К сожалению, отец Сергий мало чем помог мне в поиске моей родни и это вполне понятно, если побывать на церковном кладбище.
Этот фотоколаж частично показывает, что большая часть захоронений - Манакины. Местная молва утверждает, что когда в 1796 году монастырь упразднили, многие монахини остались в этих местах, обзавелись семьями, обросли потомством. Легенда несколько странная, учитывая, что монастырь был мужской, но в любом случае теперь невозможно понять, кто из Манакиных мои предки, а кто однофамильцы. Придётся довольствоваться рассказом тётки, что один из её дядьёв Михаил Григорьевич Манакин - герой Советского Союза.
Каждый рассказ, даже небольшой, требует концовки. У меня её не было, пока однажды моей дочери, после того, как она пережила страшную трагедию, не приснился отец Иоанн. Он был в рясе, худощав, слегка рыжеват, с небольшой рыжеватой бородкой и с добрыми, всё понимающими глазами. Он сказал дочери, кто он и утешил её. Теперь и в нашей семье есть чудо.
