Миллер Артур Владимирович : другие произведения.

Гарнизон. Крепость

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Гарнизон. Крепость

[]

Annotation

     2020 год. Кедровия, отсталая и коррумпированная страна в постсоветском пространстве, граничащая с Россией, Украиной и Беларусью. Однако столь шаткое экономическое положение и малая роль в мировой политике привлекают в государство Маркуса Айронфорта, инвестора и миллиардера из Новой Зеландии.
     Предприниматель, заключив договор с правительством страны, открывает в глуши республики лабораторию, в которой осуществляется секретный проект «Крепость», о котором вскоре становится известно всему миру...

Гарнизон. Крепость

АРКА 1. Глава 1. Крепость заложена

     Новый полигон, с рядом ангаров и каменных строений уже советских времён, расположился вдали от цивилизации, на большой поляне посреди леса, к которой вели узкие дорожки, но тем не менее достаточно заезженные. Вокруг, несмотря на огромную удалённость от всех населённых пунктов, стоял сильный шум. Визжали пилы, гудели машины, повсюду туда-сюда сновали люди в военной и научной форме.
     На полигоне, в ряд, словно солдаты или заключённые, выстроилось четыре десятка человек, женщин и мужчин. Но одежда у всех была однородна - короткие чёрные футболки и шорты по колено точно такого же цвета. Никто из них не переговаривался и практически не проявлял никаких эмоций, за исключением обильного потоотделения, нервных подёргиваний и сглатываний у некоторых единиц.
     Им пришлось стоять так несколько минут, ожидая кого-то, а всё это время сзади и по бокам от них стояли люди в форме и с оружием в руках, их лица были наполовину скрыты большими чёрными масками с респираторами. У каждого такого военного была небольшая нашивка на груди: "Ironfort". А чуть в стороне курил ещё один военный, который и построил всех этих людей в ряд - старый генерал Анатолий Ледков, присланный из Алексеевска, кедровской столицы.
     Но время ожиданий кончилось, чуть в стороне появилась ещё одна машина, выбивающаяся из картины импортированных российских УАЗов - большой камуфляжный Хаммер. Сперва машину покинул водитель, оказавшийся огромным лысым бородатым амбалом в чёрном костюме. Он подошёл к задней двери и, открыв её, помог выйти куда более низкому и узкому в плечах мужчине. Тот был гораздо моложе своего водителя, вероятно, что лет тридцати, однако тоже носил бороду, а его глаза прикрывались тёмными солнцезащитными очками. Одет мужчина был тоже в костюм, но куда более дорогой марки. Да и золотые часы на его левом запястье также говорили о большой состоятельности данного человека.
     - Дмитрий, можешь сходить в столовую, пока я здесь... разбираюсь. - с сильным англоязычным акцентом проговорил мужчина, обратившись к амбалу.
     Тот молча кивнул и, забрав что-то из машины, так и поступил, отправившись в сторону каменных двухэтажек в некоторой стороне от полигона.
     - О, вот и ваш спаситель пожаловал! - докурив, саркастично возгласил генерал выстроившимся людям и, усмехнувшись, пошёл в его сторону.
     – Здравствуйте, мистер Айронфорт. – пожав руку мужчине, поздоровался генерал, сделав акцент именно на слове «мистер», – Как долетели?
     – Вполне. – отозвался тот, – Но, боюсь, если бы летел на ваших линиях, то мог бы и не долететь.
     Непонятно, с шуткой это было сказано или с каким-то упрёком, но генерал ничего на это не ответил, да и обижаться ему не на что. Он здесь так, поприсутствовать для виду, чтобы у властей была какая-никакая галочка, что они хоть как-то контролируют деятельность Айронфорта и его компании.
     – Ну а столица наша? Славен град, Алексеевск... Кхе-кхе...
     – Серо, уныло, повсюду статуи Ленина... Ничего нового, я уже видел подобное в российских городах, не удивился, когда увидел и здесь. – пожав плечами, сказал Маркус Айронфорт.
     Дойдя до строя, они остановились, генерал, узнав, нужна ли его помощь, и получив отрицательный ответ, отправился в сторону ангаров.
     Осмотрев строй, Маркус хлопнул в ладоши и громко заговорил:
     – Итак, пришло время познакомиться. Меня зовут Маркус Айронфорт, я создатель многим известной компании по разработке софта, приложений, а также техники и прочего-прочего – «IronSoft».
     В строю по-прежнему была тишина, у некоторых только увеличилось количество пота на лбу и висках, у других – сильнее задрожали руки и ноги, но эмоций так никто и не проявил.
     – Я знаю, что каждый из вас жил далеко не самым лучшим образом, кто-то побирался на улицах из-за невозможности найти работу, другие спились или подсели на наркоту. Но я, как человек большой души и средств, решил вам помочь, предложить лучшую, новую жизнь.
     Все по-прежнему молчали, но уже стало чуть более эмоционально чем раньше. Один из собранных здесь людей, причём самый старший из них (на вид лет сорока-сорока пяти), даже порывался что-то спросить, но его остановил взгляд военного, который в этот момент уставился на него и провёл рукой по стволу винтовки. И он, сглотнув, снова встал в стойку «смирно»...
     – ...Каждый из вас после некоторых процедур обретёт новую личность, новый статус, новые возможности. Возможно, что вы даже станете героями для страны... мира, перестанете быть изгоями общества, люмпенами и маргиналами!
     – И что за процедуры такие для этого нужны? – всё-таки решился высказаться мужчина, решив для себя, что если его и убьют за какой-то вопрос, то терять особо и нечего, всё что было – уже потеряно.
     Едва заметно ухмыльнувшись, Айронфорт ответил:
     – Я буду честен, ибо не хочу строить наши отношения на вранье... В 2013 году, когда на Землю попал «Челябинский метеорит», оказалось, что большая его часть упала не в Челябинске, а здесь, в Кедровии. И я, заинтересовавшись, стал изучать его, выкупив в 2014 большой осколок от него. И, как установили мои учёные, то основная его масса состояла из неизвестного науке элемента. Который мы окрестили «мединием».
     Более никто ничего не говорил, ибо, во-первых, военные увеличили наблюдение за строем, видимо, чтобы случайно не были заданы какие-то ненужные вопросы, а во-вторых – зеландцу удалось заинтересовать некоторых из стоявших здесь людей.
     – И вплоть до восемнадцатого мы изучали его свойства, оказалось, что он выдаёт очень интересные эффекты при создании связей на водородной основе... Мы разработали вещество «Экстра», которое впервые применили в начале того года, ещё до этой ебан... – разозлился зеландец, но взял себя в руки, чтобы не пугать строй, – извиняюсь, вырвалось. Так вот, в том году мы применили это вещество и оказалось, что оно способно случайно изменять генотип и фенотип живых существ. Правда, работает это видимо только из-за того, что мы все состоим, в какой-то мере, из углерода, ибо на другие элементы и связи без углерода - оно практически не влияет.
     Закончив основную часть речи, но всё ещё видя непонимание на лицах этих волнующихся людей, он уточнил для всех, уже без особых эмоций:
     – Это значит, что мы научились создавать сверхлюдей, и именно из вас их и будем делать. – улыбнувшись во весь рот, подвёл итог Айронфорт и вновь хлопнул в ладоши.
     И люди, один за одним стали бессознательно падать наземь, кто-то упал удачно, кто-то не очень (одна пара упала совсем нехорошо, и на бетоне стала разливаться алая жидкость...). Присмотревшись, можно было увидеть, что в шее у каждого из них появились какие-то маленькие черные пульки со странными присосками. Видимо, именно ими и были заряжены ружья и винтовки солдат.
     Вскоре к зеландцу подошёл смуглый военный, снимая респиратор, и спросил: – Куда их везти, сэр?
     – Погодите немного с этим, я хотел пообедать... А, и да, уберите тут кровь, мне неприятно на это смотреть, мутить начинает. А пока - в медицинский ангар их всех, пусть залатают им головы, больных и раненых мне не нужно, а то ещё один Праведник выйдет, лишняя головная боль.
     На этом они и разошлись, однако, чуть отойдя, Айронфорт вновь окликнул солдата, с наигранной серьёзностью пожурив: – Маску одень, не хватало, чтобы вся база ковидом переболела, ибо знаю я вашу Кедровию, никаких мер, «коронавируса не существует» и всё такое.
     
      Через некоторое время. Место неизвестно.
     Казалось, прошла целая вечность с того момента, как я ёбнулся на забетонированную площадку полигона... Но той резкой боли в боку, которую я успел ощутить перед тем, как отключиться, – уже не чувствовал.
     Я лежал на чем-то достаточно мягком, но разлеплять глаза совершенно не хотелось, ведь совсем недавно я был предан прекрасным снам... Хм, кажется я уже забыл, о чём они были, но это и неважно, они определённо такими были.
     Но увы, глаза разлепить всё-таки пришлось, ведь мне уже которую минуту в них светит что-то очень яркое... Лампа на потолке, что ж, довольно-таки логично. Захотел приподняться, чтобы нормально осмотреться, но мои, сука, ебаные ноги не чувствовались совершенно, как, сука, и все остальные части тела...
     Я начал сильно нервничать, но потом на меня накатила внезапная эйфория: по потолку забегали лошадки, появилась радуга, всё стало меркнуть... Но увы, закончилось это очень быстро, ровно в тот момент, когда откуда-то из угла что-то громко начало болтать: «Внимание! Действие психостимулятора закончится через две минуты. У вас появится время на осмотр комнат, перед тем как к каждому из вас придёт личный контроллер».
     Ещё целых две минуты этой красоты... Какие красивые лошади... Тебя я назову Королева, а тебя – Фея....
     Закончилось всё очень... В общем, пиздецово. В голову сначала резко ударила боль, а лошади превратились в кровавое месиво – после чего и радуга, и лошадиный фарш с кишками исчезли.
     Но одно всё-таки было приятно – я вновь ощутил свои конечности. Ну и лёгкие головокружения в придачу, но это не так страшно... Страшна та ебанина с лошадками! Это блять, что, меня тут бутиратами накачивают?!
     Но перед тем как задавать вопросы – надо определиться кому их задавать. А здесь, чую, это будет достаточно сложно... Комната с мягкими белыми стенами, размеров эдак два на три. Из какого-то оборудования здесь только моя койка, открытый тубзик и зеркало, каким-то образом встроенное прямо в стену.
     Ну хоть так. Встал, чутка прошёлся, более менее пришёл в норму, головокружения тоже прошли... А потом я себя в зеркале увидел и захотелось плакать.
     Очень худой, даже, можно сказать, высушенный... Рёбра прямо-таки выпирают из-под кожи, тоже самое и с лицом. Да ещё и обрили, гады. Ну или я и был лысый, тут уж хрен знает... Если б увидел себя ночью в переулке, то обосрался б и убежал. Прям вылитый лич или зомбарь из каких-нибудь Варкрафтов... А ведь мне всего-то, э... Э... Тридцать два? Тридцать три? Бля, наркота, похоже, до сих пор действует. Ну и ладно, потом всё это вспомнится. Зато хоть не голый. Ну, почти, трусы имеются по-крайней мере...
     Потом я посмотрел на очень интересную надпись над своей кроватью, огромную такую, вдоль всей стены. «Ironfort Industries».
     Ну, благодаря этой херовине я кое-что всё-таки вспомнил... Вспомнил мудня, который вещал что-то про метеориты, мидий всяких и тому подобное. Между прочим именно после его хлопка мы все и упали. Да, я помню, что нас там было человек тридцать, может чуть больше, а вот всё, что было до этого – хер его знает, как будто я в этом строю, блять, и родился.
     Заметил, кстати, ещё одну штуку. Камеру с каким-то... Передатчиком звука или микрофоном, хер в общем знает. Ну и я, как самый настоящий мужчина, естественно, показал этой херне средний палец. И, судя по всему, именно оттуда заговорила неизвестная мне тётка, оповестив о скором приходе контроллера. Собственно, сейчас как раз и придёт, наверное.
     В общем я немного ошибся, минут эдак на пять, ну или десять. Часы мне, видимо, это мудень пиндосский вешать не приказал.
     Дверь, которую я ранее особо как-то и не рассматривал, была в тон стен, то бишь беленькая, причём без ручек, ибо видно, что выдвижная. Но есть одно «но»: стёкла затонированы, так что что-то увидеть невозможно. И вот, она открылась....
     Сюда вошла довольно-таки привлекательная брюнетка в лаборантском халате, причём в перчатках и маске, правда уже в обычной, без респираторов, как было у солдат мудня.
     А её лицо мне смутно показалось знакомым, какие-то отголоски в памяти... Хотя какой памяти, если у меня её нет. В общем это когда думаешь о чем-то, теряешь мысль, а потом она витает-витает и вот, схожие ощущения.
     – Доброе утро, объект L, – поздоровалась контроллерша и вошла, вкатив сюда какой-то столик, на котором были: небольшая стопка каких-то бумаг, две чёрные ручки, шприц с чем-то очень и очень нехорошим яркого фиолетового цвета, ну и пол стакана воды, – как спалось?
     – Сначала хорошо, а потом хуёво. Ибо нехер меня, блять, наркотой накачивать! – я с гневом высказал своё недовольство, но прям кричать не решился, ибо щас как прибегут, всадят мне пулю в лоб и всё.
     Смерив меня каким-то непонятным взглядом, то ли полным презрения, то ли безразличия, она ответила: – Понимаю ваше недовольство, но ничего поделать не могу. Применение психостимуляторов было необходимо, так как ваш организм был несколько повреждён при падении, за что начальство просило передать вам глубокие извинения.
     Ага, глубокие. Хрен там плавал. Я почему-то абсолютно уверен, что начальству (что уж говорить про мудня) – абсолютно на нас (меня и вот этих вот всех остальных, которые в строю стояли) похуй.
     – Итак, прежде чем начать процедуру инъекции, вам необходимо заполнить несколько документов. Отрицательные ответы в ходе заполнения ставить не рекомендуется. – она подвинула стол прямо ко мне, причём вперёд документами.
     – Здесь, – уточнила она и стала перелистывать бумаги, – документ на согласие по принятию инъекции «Экстра», документ по принятию нового имени и, конечно же, соглашения на сотрудничество компаниями «Ironfort Industries», «IronSoft», «IronHeroes» и так далее. Всё понятно?
     Последнее она сказала так, будто я дурачок какой, но да ладно, мне как-то и без разницы. Взяв в руки ручку, я пробежался взглядом по документам, прочитал основные моменты и, особенно, акцентировал внимание на том, где принималось новое имя и на инъекции.
     Собственно, я мог и отказаться от нового имени, поставить «Нет, не согласен» и вписать свой вариант, но меня устроил и тот, что есть, тем более оно лучше, чем объект L. Александр Юрьевич Янковский, 1989 года рождения.
     А вот с инъекцией я задумался... С одной стороны – мне опять вколят какую-то хуйню, от которой я, вероятно, могу откинуться уже через пару минут. С другой – будто бы у меня прошлое какое-то есть, а если и есть, то я ж нихера не помню, а память, насколько я помню, особо не возвращается, если только ты там терапии всякие не посещаешь. Что ж, тогда ставим «Да, согласен».
     Ну и соглашения, здесь ничего особо интересного не было. Единственное – в соглашении было вот это вот АйронХерос или как там. У меня в голове сразу пронеслись всякие образы мужиков в железных костюмах, баб с кнутами, правда я их особо не помню, собственно, как и всё остальное, но видимо они существуют, так что окей.
     Итак, все документы подписаны и я, наглядно для лаборантки, отложил их в сторону.
     Сама контроллерша же в это время что-то делала в мобильнике, но, заметив, что я закончил, закинула его в кармашек халата.
     – Благодарю. Столик с водой будет оставлен здесь, так как после того, как вы проснётесь – возможна сухость в рту или иные неприятные ощущения, поэтому её обязательно нужно будет выпить. – сказала она, а затем сняла свои нынешние перчатки, положила их на стол, а затем вытащила из кармана, из пакетика, новые, предварительно смочив их каким-то маленьким дезинфектором, который также находился у неё в кармане, после чего надела.
     – Вы готовы? – спросила она, взяв в руку шприц. Но, ожидаемого мной лёгкого спуска водички, вернее фиолетовой жижи не произошло. Печально.
     – Ага, только если начну подыхать – чур буду орать на весь коридор, если он, конечно есть. – кивнув, сообщил я, протянув ей руку
     Сначала она всадила мне шприц и только потом ответила: – Вообще не должны, мы довели её до ума, но кто знает...
     И с мыслью, что я щас отправлюсь на тот свет – я отключился.

Интерлюдия 1. Папа, а что такое Праведность?

      Новая Зеландия. Где-то в неизвестном месте.
     Множество метров под землёй, лифты, многочисленные разветвления, десятки этажей. Это гигантский бункер, принадлежащий огромной корпорации «Ironfort», однако путём многочисленных махинаций, взяток и теневых схем – о нём до сих пор никому не известно.
     И в нём, на самом последнем, шестнадцатом этаже, расположена огромная тюрьма с десятками вооруженных, экипированных в новейшую броню солдат и наёмников, с пуленепробиваемыми и звукоизолирующими стенами, таким же полом и потолком. Повсюду камеры и множество прослушек... И всё это только для одного из детищ корпорации, для первого удачного супергероя, который вышел из-под рук Маркуса Айронфорта. Праведника.
     Он сидел на диване в отдаленной комнате этого этажа, посматривая телевизор. Вернее, свежие новости по терактам радикальных исламистов во Франции, России, Австрии, видел убитых людей, разрушенные церкви и соборы... По его щекам текли слёзы и он злился, начинал кричать, падать на пол и молиться, бьясь головой об пол, бегать по комнате, разбрасывать вещи, а затем успокаивался, садясь у стенки и шепча: «Господи, избавь нас от них... Господи... Избавь нас от них...»
     На его руках и ногах были надеты странные черные браслеты с металлическими вставками, на них горели зелёные и красные огоньки и, вроде как, сдерживали что-то...
     Но, несмотря на браслеты и множество камер, бронированных дверей, охрана в подобных случаях всё равно активизировалась и делала приготовления на тот случай, если Праведник вырвется.
     
     Когда-то корпорации казалось, что кандидат на первый эксперимент подобран успешно: сирота-бездомный, который с малых лет жил на улицах, выжить ему помогали подношения и доброе сердце, а также большая вера в Бога и Иисуса Христа. Он часто оставался ночевать при монастырях и церквях, а в одной из них ему сильно помогли, дали приют, обучили чтению священных писаний и молитв, и сирота даже почти стал священником, но... Однажды ночью, проходя по не самому благополучному кварталу Веллингтона, на него напали, забрали всё, что было, а после – жестоко избили, после чего он утратил возможность ходить. А так как он был беден и не имел средств – никогда бы и не смог.
     Но однажды, после выздоровления и выхода из больницы, в церковный приют пришли люди в деловых одеждах и предложили скорому Праведнику возможность начать новую жизнь, а возможно даже – возможность ходить. И тот практически сразу согласился, задав лишь один вопрос: «Я не нарушу законов Божьих, если соглашусь?»
     Однако в качестве предохранения от того, что информация о подобных экспериментах попадёт в общество, – с бездомным стали проводить беседы специально обученные психологи, вводили особые психостимуляторы, способствующие заглушению воспоминаний и их скорейшему «забытию». И через несколько месяцев, когда, казалось, он был готов и не имел каких-либо воспоминаний о своём прошлом – ему ввели инъекцию. Он получил способность самовозгораться и дышать огнём, распространяя своё пламя на большое расстояние, при этом сам становясь защищённым от этого. Однако после месяцев тренировок с сотрудниками корпорации, работ на полигонах, Праведнику выдали настоящее задание, нужно было ликвидировать террористическую группировку в Сирии, что он и сделал, уничтожив сотни террористов до единого... Но потом, вернувшись в Веллингтон и получив право на прогулку по городу, он увидел ту церковь, которая дала ему приют, и тогда ему вернулась память... Его воспоминания перемещались, он на долгое время выбыл, лежал в психологическом отделении Ironfort'а, однако уже ничего было не поделать. Он стал фанатичным безумцем, сжёг всё психологическое отделение: женщин, мужчин, лежавших там детей, всех директоров, а затем ему удалось разнести едва ли не весь бункер и выбраться на улицы, устроив большой пожар, уничтожив десятки домов и семей. Праведник считал, что так и должно быть, они истязали его, ослушались заповедей, а другие, например, жители улиц – неверующие еретики, атеисты, мусульмане, буддисты. Он один был прав, а его деяния – праведны. Однако особой военной группировке корпорации всё же удалось загнать его в угол, когда тот, по безумию, сжёг свою церковь. Праведник впал в отчаяние и сдался.
     С тех пор его заперли в особой, личной тюрьме, приставили десятки солдат и огромное наблюдение. Однако без развлечений он оставлен не был, ему выдали телевизор, оснастили тренажёрами, компьютером с играми, но без доступа в интернет. Но в одиночестве он безумел больше, а телевизор, те «ужасы», что он там видел – повергали его в шок, он не понимал, как кто-то может убивать христиан, как могут рушить церкви, религиозные символы! А в безумии его сила росла...
     И может быть однажды она вырастет настолько, что браслеты сплава, содержащего «мединий», более не смогут его сдерживать...
     И тогда он покажет всем еретикам, что есть Праведно...

Глава 2. Гарнизон для Крепости. Часть I

     Что такое смерть? Вот все всегда задаются этим вопросом, пытаются каким-то философом заделаться, руками помахать, начинают про душу бессмертную затирать, рай-ады и всё подобное. А вот хуй. Я не согласен с ними. Смерть - это когда проснулся, а во рту такой пиздец, что ни сглотнуть, ни открыть нормально. Причём, блять, не только во рту.
     Высохло как будто абсолютно всё, я даже глаза с трудом-то открыл, во мне щас жидкости, видимо, процентов десять. Естественно я сразу же за водой потянулся (не зря ж контроллерша сказала её выпить), приоткрыл рот и залпом всё выпил, даже не опасаясь того, что там помимо воды может ещё какая гадость быть... Охуенно. А по-другому и без мата такое не описать.
     Единственное, так это чёт побаиваюсь я в зеркало на себя теперь смотреть. Я и... (за неимением опять же часов, буду говорить образно и примерно) вчера выглядел не как божий одуванчик, а теперь вообще, наверное, как палка ходячая.
     Ещё немного полежав, я наконец встал, откатил от кровати столик и осмотрел, для начала, комнату. Ничего не изменилось, замечательно. Потом перевёл взгляд на своё тело. Тоже ничего, руки-ноги фиолетовыми не стали, голова на месте - очень замечательно. Ну и погляделся в зеркало, а там, как можно догадаться, тоже никаких изменений: крылья не отрасли, хер на сто метров не вырос, а остальное не так важно. Как говориться - разберёмся по ходу дела.
     И я снова вернулся к кровати, присел и только хотел задуматься о жизни, как вновь какая-то баба заговорила со стороны камеры: "Доброе утро, бывшие объекты! (а баба стебать умеет, уважаю) Так как большинство из вас уже очнулось, то вскоре вас ждёт завтрак, диагностика и первая тренировка, а пока у вас есть десять минут, чтобы обдумать происходящее и подготовиться к совместной деятельности с будущими товарищами".
     Ну, мне особо обдумывать нечего, ибо моя жизнь началась вчера и если бы не этот божественный стакан с водичкой, то закончилась бы уже сегодня. А вообще, вот смотрю я в зеркало и понимаю, что я раньше-то, видимо, особо и не жил. Ну а как можно довести себя до такого состояния? Не, можно просто не жрать год ничего, но этот вариант отпадает, ибо без еды только недели две можно (Всё-таки какие-то вот такие факты всё же всплывают в памяти, уже не первый раз замечаю это, но да ладно). Так что ещё два варианта есть: первый - я таким был всегда, просто вырос вот таким вот скелетоном и всё, ну и ещё один, не такой весёлый - я бывший наркоман.
     Ладно, закончим с размышлениями, вон дверь уже открылась.
     Я поднялся и неспешно вышел в коридор, который тоже был под цвет комнаты, белые стены с номерами комнат, ну и естественно надписи с напоминанием того, какая фамилия у главного мудня.
     Но я тут был не один... Охуеть! Это надо просто видеть. Из одной комнаты вышла просто двухметровая широкая образина: огромные плечи, банки размером с голову-две, кожа серого цвета, покрытая мелкими чешуйками, ну и лицо... Там, где когда-то были волосы - теперь небольшие твёрдые отростки, похожие на рожки, идущие вплоть до бровей и носа. Точно такие же, но уже подлиннее - вдоль подбородка и челюсти. Да эта херовина может мою голову как шарик лопнуть двумя пальцами.... Надо быть поосторожнее, а то так ночью и обосраться можно.
     Так, постояв немного в таком оцепенении, я пошёл дальше по коридору, вдоль которого, помимо дверей и различный разветвлений, стояла ещё и охрана.... Тоже недурно, все в шлемах, в броне как из каких-нибудь фильмов, да и пушки оттуда же... Но ладно, вон тут ещё много кто есть: образина уже ушла куда-то первее всех (а ей особо и не мешали), а ещё тут есть некий эльф (не потому что эльф, а потому что уши длинные и острые), бабища с большими прозрачными крыльями за спиной, да и на ногах у неё тоже какие-то вон мини-крылышки... В общем всех описывать я заебусь, поэтому скажу одно - все мы здесь были голые и в трусах. Ну а я ещё и на скелетона смахиваю. Как-бы не подумал кто, что в этом моя способность и заключается....
     Чуть впереди нас всех остановила ещё одна женщина, тоже в лаборантском халате, но уже блондинка и не такая симпатичная, лет так под пятьдесят. Правда образина остановилась не сразу, желая идти дальше, но десятки вскинутых пушек, дула которых засветились ярким зелёным светом - всё-таки смогли его остановить.
     – Итак, приветствую вас, меня зовут Елена Властимировна Риггель. – представилась баба, ну а я, естесно, сразу узнал этот голос, ибо это она говорит каждое утро из камеры. – Сейчас каждый из вас, перед завтраком, отправится за своей новой одеждой в бытовой отдел, вас туда проведёт мой коллега, Алексей Дмитриевич Степанцев, заведующий бытовым хозяйством.
     А затем из какой-то комнатки он, собственно, и вышел. Толстоватый дядька с седыми волосами и гладко выбритым лицом, а ещё у него весьма миниатюрный нос, на который были нацеплены очки. И тоже в белом халате, но уже с бейджиком, но так как я не обладаю орлиным зрением - хер что разберёшь.
     – Здравствуйте! Моя, так сказать, коллега вам не сообщила, – он кинул на неё прищуренный смешной взгляд, – но сообщу я: если вдруг кто-то из вас захочет немного пошалить, ну, например, убить кого-то, сбежать или что-то в этом духе... То вот эти дядьки с пушками мигом вас всех успокоят. Всё понятно? - добрым голосом пояснил он, наглядно обведя всех охранников рукой.
     – А если еду буду по ночам воровать - это будет из вот этого "что-то в этом духе"? – с усмешкой заговорила стена, но потом я пригляделся и увидел мужской человеческий силуэт.
     – Да вы шутник, но нет. Эти вопросы вы с шефом решайте, глядишь он вам что и укоротит за кражу продуктов с его владений... – ответил ему в тон этот Алексей Дмитрич, а затем взглянул на наручные часы, притопнул и сказал: – Так, в общем идём, итак немного задержались.
     Вот пидоры, а... У них у всех есть часы, а в комнатах повесить - жаба душит.
     – Я вам больше не нужна? – уточнила глав. женщина у своего коллеги.
     Тот откликнулся не сразу, посматривая на нас, но потом ойкнул и сказал: – А, да нет, идите конечно. Их потом на завтрак отправить?
     Та кивнула и куда-то убежала, ну а мы пошли за одеждой. Я шёл достаточно неспешно, ибо на тех, что шли слишком быстро и даже норовились обогнать завхоза (как, например, двухметровый хрен) - очень нехорошо косились солдатики, перебирая в руках свои штуковины.
     Чуть дальше мы спустились куда-то по лестнице и снова вышли в коридоры, но тут уже была, видимо бытовая часть, да и не только, ибо где-то, например, ходили со швабрами тряпками старые уборщицы, а где-то – туда сюда бегали все эти лаборанты и прочие специалисты.
     А затем меня кто-то хлопнул по спине, и я чуть не обосрался, причём в прямом смысле слова. Ибо я и так на толчок уже минут пять как хочу, а тут ещё и такое. Я обернулся – никого, только две хихикающие девки в нескольких метрах (нет, не голые, на них помимо трусов – серые лифаны). Я вопросительно на них посмотрел, но девки, рассмеявшись ещё больше, с наигранной непонятливостью пожали плечами, мол «ничего не знаем, ни при чём».
     Собсно, так и оказалось, когда повернулся обратно и снова увидел рядом с собой этого пиздоделанного «Невидимку». Правда вблизи его заметить легче, он едва заметно переливается чем-то серебристым.
     – Я тебя так-то вижу, хрен невидимый. – обратился я к нему, продолжая идти за Дмитричем (ну человек я такой, не люблю всех этих длинных официальностей).
     – Эй! – возмутился он. – Вообще-то не невидимый, я просто адаптируюсь под цвет окружения!
     Судя по голосу он мой ровесник, только какой-то... Не, не придурковатый, просто тип людей такой – весельчаки, так сказать.
     – Да хоть под цвет жопы, ещё раз так сзади ударишь... – начал я, но меня перебили.
     – Могу и под жопы, только нахера? – покрутил он невидимым пальцем у виска, – И что сделаешь, своими ребрами меня проткнешь? – посмеялся он, да и парочка рядом идущих «товарищей» смешок словила. – Ладно, извиняй, не хотел обидеть. Меня, если что, Юра. Ну, по новым документам по-крайней мере.
     И он протянул мне свою невидимую руку. Эт всё конечно странно, но руку я всё-таки пожал: – Саша.
     На этом наш разговор пока что окончился, а наша группа подошла-таки к стиральной комнате. Именно стиральной, ибо вся она была уставлена сушилками и стиралками, ну и ещё столы в углу, на которых в стопки были сложены вещи.
     Итак, что нам тут полагается... Ага, трусы, штаны, рубашки, простыни, одеяла... В общем всё обыденно.
     Но тут ко мне снова подошёл «Юра-невидимка». Вроде, кстати, не такой и плохой чел, ещё б вот этих «приколов» в нем поубавить и нормально.
     – Саша, значит... Эх, шутка не идёт. – вздохнул он, но снова заговорил, ожидая, пока я наберу себе вещей: – А у тебя какие способности?
     – Хуй знает, вроде всё тоже самое, по-крайней мере ничего не выросло, и банок размером с арбуз не появилось. – усмехнулся я и покосился на образину.
     – А, ты про него... Его Виктор, кстати, звать. Но он не шибко разговорчивый и не такой забавный, а вот ты – да.
     – И чем я забавный? – приподнял я бровь, наконец отобрав для себя все необходимое.
     – Я так-то поначалу подумал, что способности дали не тебе, а глистам... Эй, ладно-ладно, это чёрный юмор такой!
     В общем, в дальнейшем был завтрак, причём не такой и плохой, яичница с беконом и компот из яблок. Единственное, столовая была просто огромной, здесь, помимо нас, завтракали ещё и учёные, и военные.
     Ну а ещё удалось познакомиться с Иваном. Он был, судя по всему, самым свежим из нас. Ибо щупленький, тоже худой, хоть и не такой как я, ну и сам выглядит молодо, лет на двадцать пять.
     А познакомился не просто так, ибо его способность – телепатия, правда специфическая. Он не может читать мысли в данный момент, зато может читать воспоминания людей. Но увы, среди нас он ни у кого не смог прочитать воспоминания, либо просто не научился ещё. Юра вон до сих пор невидимкой ходит, ибо не знает, как в обычный вид переключиться.
     Зато по случайности смог залезть к одному из охранников, и первое, что ему там попалось – дрочка на каких-то старух. Так что у нас тут есть и герантофилы, надо иметь ввиду.
     Ну а ещё я узнал, что вероятно, свои способности я смогу раскрыть уже на диагностике, если они не проявились сейчас. Ибо я такой не один. По-крайней мере те девки, что шли за мной – тоже до сих пор не знают, на что способны.
     После завтрака нас у столовой всех собрал Алексей Дмитриевич: – Надеюсь, что вы все поели, ибо теперь диагностика. Идём за мной.
     И мы снова пошли по коридорам. Правда в этот раз уже более раскрепощенно, хотя как-то переговариваться нам не особо разрешали, и солдатики за этим послеживали.
     Правда насчёт разговоров с проводником ничего сказано не было, поэтому голос подала «Фея» (та крылатая девушка): – А можете что-то рассказать по диагностике? Пожалуйста.
     Голос у неё оказался достаточно красивым, впрочем, она и сама была ничего такой.
     – На диагностике вы сможете опробовать либо узнать свои способности. Те, чьи способности пассивны или являются не столь значимыми, не несут высокой ценности в боевых условиях – будут определены как «хэлперы», другие же, наоборот, получат ранг «героев». – пояснил завхоз.
     Но в этот раз мы перешли не на другой этаж, а, как я понял, вообще в другой корпус. Получается, их как минимум два: жилой, и вот этот... Э... Научный?
     Здесь нас уже разделили и к каждому приставили контроллера. Собственно, я и не против. Моим контроллером была всё та же самая брюнетка-лаборантка, которая, кстати, в тот раз так и не представилась.
     – Приветствую вас, Александр. Сейчас мы отправимся в диагностическую комнату «тридцать шесть», там вы пройдёте тесты: МРТ, психологическое обследование, обследование на ЭС, то есть экстраординарные способности. – поздоровалась она и рассказала, чем мы будем сейчас заниматься.
     Ну, пока всё норм, даже сматериться не на что... А мы тем временем пришли, она оказалась не так далеко, почти в центре очередного коридора.
     И когда мы вошли в эту комнату, то она оказалась чуть больше моей личной комнаты. Причём сюда помещались: МРТ-сканер, а рядом несколько компьютеров к нему подключенных, какая-то вертикально стоящая капсула с невероятно толстыми стеклами, ну и столик с какими-то бумажками.
     – Начнём с МРТ. Ложитесь, а я сейчас всё сделаю. – сказала она, ну а я и лёг.
     Собственно, МРТ заняло не так много времени, но ничего нового я не узнал. Наверное, потому что она мне ничего и не сказала.
     – А теперь психологический тест. Предлагаю вам сесть, а я проведу с вами беседу... – она покинула компьютеры и подошла к столу, из-под которого выдвинула мне табурет, а себе передвижной стул со спинкой.
     Ну-ну, охеревшие они здесь все... Везде часы есть, кроме личных комнат конечно, броня то ли титановая, то ли ещё какая, пушки навороченные, видимо, ядерные... (ну а чего они зелёным светятся)
     Когда мы сели, то она сначала перебрала бумажки, что-то почитала, а затем только начала:
     – Итак, как прошёл сегодняшний день? Только заранее предупреждаю, если вы будете отвечать мне нецензурными высказываниями или фразами – я донесу об этом в психологическое отделение и тогда с вами будут беседовать контроллеры совсем другого уровня. Вам ясно?
     Что ж они все злые какие-то, что она, что все остальные работники всей этой конторы...
     – Да, извините. – кивнув, ответил я, а затем ответил на вопрос: – День как день, по-прежнему ничего о себе не знаю, а каких-то способностей не проявилось.
     – Что ж, ясно. – брюнетка что-то записала и продолжила: – А не замечали каких-то странностей? Может необычные ощущения?
     – Да вроде нет, зрение не улучшилось, запахи чувствую также как и вчера.
     – Может какие-то новые тактильные ощущение или слуховые?
     Я покачал головой, после чего она сделала очередную запись.
     – Что ж, ладно, это пока отложим... Вам удалось пообщаться с другими «изменёнными»?
     – Да. – нахмурился я, хотя наверное им без разницы особо, общаемся мы или нет, это так, охрана только напрягается, когда мы переговариваемся.
     – И как они вам? Удалось найти общий контакт?
     – Ну да, относительно. Юра, который... Как он там сказал... «меняет цвета кожи под окружение», ну и Иван.
     Всё это время она продолжала делать записи, а на Иване остановилась: – А Иван?
     Я задумался: а стоит ли им говорить, что он телепат? Вдруг он сможет как-то воспоминания вернуть или ещё что... С другой стороны – они же всё равно сейчас на диагностике узнают.
     – Он - телепат.
     – Ого, – слегка удивилась контроллерша, а затем задумалась о чем-то, но всё-таки решила продолжить, – по подсчётам специалистов корпорации - шанс на проявление подобной способности очень мал, правда у эмпатии чуть-чуть повыше...
     – Эмпатия?
     – Схожая способность, правда она помогает узнавать чувства людей. И что, Иван может читать мысли? – уточнила она.
     – Нет, – покачал я головой, – только воспоминания.
     – Тоже неплохо. Что ж, ладно. Рада, что вам удалось найти общий язык с будущими коллегами. – она отложила документ в сторону и нажала на какую-то кнопочку под столом.
     После этого послышался шум чего-то открывающегося, а потом я обернулся и увидел, что открылась эта вертикальная капсула.
     – Проходите, садитесь на дно капсулы или стойте, но чаще всего рекомендуют садиться, ибо возможны головокружения и иные негативные эффекты. – сказала мне женщина.
     – Хорошо... Только можно вопрос?
     Она вопросительно приподняла бровь, посмотрев на меня.
     – Вы так и не представились. Может это, конечно, так положено, но все остальные местные руководители представлялись.
     Вздохнув, девушка ответила: – Пока можете называть меня Анна Яновна. А теперь ложитесь давайте.
     Что ж, так намного лучше. Я хотя бы знаю теперь, как её зовут.
     Собственно, я так понял, что вот этой капсулой и будут как-то обследовать на ЭС.
     Я зашёл внутрь, сел. А потом пришло новое охуевание... Как только дверца закрылась, всё резко потемнело, запищало высокочастотным звуком, замерцали звёздочки в глазах, а потом и на стёклах (как потом я узнал, это ещё и экраны)...
     Затем частота звука повысилась ещё сильнее, отчего это становилось невыносимым, становилось тяжело дышать, начинала кружиться голова, повсюду что-то мерцало.... И начался ПИЗДЕЦ.
     
     Везде перемещались красные, зелёные, оранжевые цветовые гаммы, соединяющиеся в какие-то фигуры, а затем всё вокруг становилось невыносимо яркого красного или синего цвета, отчего было крайне неприятно глазам, причём даже в закрытом состоянии...
     У меня стали мешаться мысли, я стал забывать, что я делаю... Стал забывать где я, я просто уставился на всё это и... И... Всё... А по моей щеке медленно стекала слюна, а ещё я ощутил привкус крови... Или не крови... Может это вкус воды или сока... Не знаю... Неприятно... Или приятно...
     Кто я? Я... Че-ло-век... А что такое че-ло-век? Посему я – че-ло-век? И что такое «я»? Может это и не «я»... Странно... Не могу понять...
     Всё странно. Может быть меня уже и нет, а это и не «я»... Я – мы... Все... Сложно.
     А потом всё вновь погасло и меня каааак ебануло.... Я просто потерял координацию и каким-то образом упал, хоть и находился в сидячем положении. Просто, блять, завалился на пол и начал блевать завтраком вперемешку с кровью (и судя по всему, это в их планы входило не очень, ибо нас бы тогда не кормили завтраком), а потом немного отпустило.
     А затем в темноте появилось большое мерцающее лицо, словно это какая-то старая запись, годов шестидесятых, седовласая женщина в очках лет пятидесяти пяти, всё её лицо испещрено страшными ожогами и старческими морщинами, превращая его в нечто ужасное.
     И она начала говорить, правда на английском, но с некоторой задержкой появлялся и кривой дубляж:
     – Моё имя - Аманда Грин, я руководитель отдела научных разработок «Ironfort Indusrties» в Веллингтоне. Вы участник программы по созданию сверхлюдей, а после введения инъекции, являетесь одним из них, но по какой-то причине ваши способности всё ещё не являются явными, сейчас мы это исправим. Предыдущая видеозапись должна была настроить вас на нужный лад, приготовьтесь к просмотру следующей. Благодарю вас за внимание.
     Она закончила, а затем я услышал знаменитый мужской голос из кедровской рекламы всякой хуеты от этой корпорации: «Мы – Айронфорт. Мы делаем мир лучше»
     А затем всё снова окрасилось в очень яркие цвета и вновь подключили высокочастотный звук.
     Повсюду появились какие-то люди, множество людей они все шли в мою... Нет... В нашу... Ведь я... Мы... Это шли не они... Шли мы... Я – они, все...
     Но всё это так пугающе... Непонятно. Нужно больше понимания... Больше знать – больше понимать...
     Что-то течёт по мне... По нам... Рот... Нос... Мы тонем? Но говорят, что если тонешь... Если тонешь – барахтайся, зови на помощь, не сдавайся... Но... Нас ведь нет... Это... Всё ложь! Нереально! А раз мы не тонем! Нас нет, мы как воздух, мы повсюду, но нас не видно, нас нет! Мы бесплотны... Как... Воздух... Воздух – газ... Да... Мы – газ...
     Всё померкло. Я в отключке. Вернее мне так показалось, а на самом деле....

Глава 3. Гарнизон для Крепости. Часть II

     Я оказался прямо перед капсулой, причём, вроде как, абсолютно голый, по моей щеке стекала слюна, а из носа хлестала кровь, всё вокруг кружилось и мерцало, не давая мне на чём-то сосредоточиться…. А вот потом я действительно отключился, но последнее, что мне кое-как удалось увидеть ­­­­­­­­­­­­– удивлённое лицо контроллерши. Оно и понятно, не каждый день из капсулы вываливается окровавленный и заблёванный… нудист.
     Всё дальнейшее помню крайне смутно – я то просыпался, то снова впадал в отключку, поэтому хуй знает, что там со мной делали, но я точно помню шум бегающих туда-сюда докторов, каталку и… на этом всё.
     Нормально я пришёл в себя нескоро, оказавшись в какой-то палате. Видимо, сюда меня и доставили. Первое, что я увидел, и что мне очень понравилось… – охуенные настенные часы, висевшие прям напротив моей койки, над дверью выхода. Здесь, помимо меня, было ещё пять-шесть коек и носилок, выстроенных в ряд, но на них никто не лежал. Ну а на самом краю моего лежбища лежали мои вещи, вернее одежда, ибо все остальное уже было донесено мной в комнату до диагностики.
     
     
     Первое, что я сделал – осмотрел своё тело. Вроде всё норм, блевоты нет, крови нет, стало быть ванные процедуры какие-то я прошёл. Но и слабости, на удивление, тоже не было...
     Хотя после такого пиздеца – я ожидал чего-то большего… Это ж, блять, сука, надо так?! Запихали меня в какую-то хуету, от которой я чуть не сдох, а также имел все шансы кукухой съехать! Блять, если я встречу этого пидораса главного – лично ему ебало разобью!
     И вот, наконец, появился хоть кто-то, кому я мог высказать все эти возмущения: в палаты зашёл доктор. Старый сгорбленный мужик в халате, смахивающий на какого-нибудь кавказца, который всё теребил что-то в кармане. На бейджике было написано: «Врач реанимации – Георгий Русуданович Алшибая».
     – О, вы уже проснулись… - на удивление, без какого-либо акцента заговорил врач. – Как самочувствие? Головокружений или головных болей не ощущаете?
     – Не ощущаю, – с некоторой грубизной ответил я, но понял, что старик-то тут не причём и заговорил нормально: – Что вообще со мной произошло, и часто это в вашей конторе случается?
     Тот, вытащив из кармана помятую и замызганную бумажку, которую, видимо, всё это время и теребил, зачитал, проведя пальцем по бумажке: – Так… вот… Здесь. Пациент Александр Юрьич Янковский… Диагноз: в 12:36 по Кедровскому Официальному Времени произошёл приступ острой панической атаки, в результате которой пациент испытал сильный дискомфорт и, как результат, потерял сознание…
     Ну охуеть они завернули, конечно… «Испытал, сука, сильный дискомфорт». Радуйтесь, что вас там всех в капсуле не было. Щас бы стояли заблёванные кровищей и яйцами с беконом…
     – А причина какая?
     Он как-то хитро ухмыльнулся, взглянул на меня и с серьёзностью ответил: – Болезненная худоба. Аппарат не был предназначен для таких как вы, и вот, собственно, вышло… Так сказать…
     Это стёб что-ли такой? Болезненная худоба?! Ну окей, допустим…
     – Худоба, значит… – едва слышимо сказал я, а затем задал ещё один вопрос: – А сколько времени уже прошло?
     – Да-да, худоба… – улыбнулся старик. – Два с половиной часа. Но вы не беспокойтесь, вашу тренировку перенесли на вечер, в 19:00.
     – Что?! Я только что блевал кровью, а уже тренировку?! Вы совсем охуели?! – не выдержал я.
     – Ко мне никаких претензий, да и вообще, вы ведь чувствуете себя нормально, так? Вот, киваете. Значит всё хорошо, полностью дееспособны. ­– спокойно ответил врач и собирался уйти, но вдруг что-то вспомнил и добавил: – За вами зайдут через полчаса, а пока полежите, успокойтесь…
     И я опять остался один, поглядывая на часы. Сейчас всего пять, так что до этой моей тренировки ещё как минимум два часа.
     А потом я вспомнил, что испытывал в капсуле какие-то странные ощущения... Будто бы исчез, а потом резко оказался уже снаружи.
     Было какое-то помутнение, вызванное всем тем пиздецом, но что-то со мной точно произошло, будто бы я на какое-то время отделился от себя и стал чем-то иным, необычное ощущение. Видимо, какую-то способность я всё-таки имею, но обнаружилась она в результате очень нездоровых вещей, и лучше бы, чтобы такое никогда не повторялось.
     Через пару минут за мной пришли. Это была та самая Елена... Как её там. Риггель, в общем. Отчество, увы, не помню. Я же присел, всё-таки не лёжа с ней болтать...
     Когда она подошла, то сразу состроила на своём лице приятную улыбку, играя в добрую тетушку.
     – С пробуждением, Александр. Приносим свои извинения за неудобства, понесенные вами во время диагностики, всё это будет доведено до руководства и... – заискивающе приятным голосом говорила женщина, но я её перебил, разом всё отрезав и поставив точку:
     – Я в эту хуйню больше никогда не полезу.
     Она, вздохнув, сказала: – Что ж, я вас поняла. Но ничего обещать и сделать не могу, – наигранно пожав плечами, продолжила, – но рада вам сообщить, что ваши способности, обнаруженные в ходе диагностики, были приравнены к «геройскому» рангу.
     Я пока не знал, что мне сие даёт, а потому и не проявил какой-то большой радости, неопределенно хмыкнув.
     – А сейчас вам на тренировку, там вы сможете их испытать, а также вам помогут в них освоиться... – после этих слов женщина заметила, что я хочу встать и одеться, отчего отвернулась и отошла в сторону.
     А когда я собрался, и мы покинули палаты, идя по медицинскому корпусу, она продолжила:
     – Так как вы пропустили основные тренировочные занятия для геройских групп, то позанимаетесь один день с «хэлперами», через пятнадцать минут как раз у последней на сегодня группы будет занятие. Естественно, для вас программа другая, и тренера об этом в курсе.
     Мы шли по коридорам, несколько раз сворачивая и один раз даже проехались на местном лифте. По пути я увидел того великана Виктора, которого куда-то вели с вооруженным сопровождением, но не стал придавать этому значения и задавать ненужные вопросы.
     Может он ёбнул кого на тренировке, а может нассал в неположенном месте, хер его знает, так что вот.
     – Так какие способности я получил?
     Я решил спросить у неё, ведь эта баба тут главная, определённо должна знать о том, какие у кого способности. Тем более раз я «герой», да и мой случай в капсуле тоже, сто процентов, привлек её внимание.
     – А я думала, что вы и не спросите. – усмехнулась тётка.
     – Я отвечу с более научной точки зрения: вы аморфист-аэлянт. Да, уже вижу непонимание в вашем взгляде. Поясню: аморфизм – способность вещества, ну или, в данном случае, героя, упрощать своё строение. Но аморфизм не простой, в стрессовой ситуации, а конкретно – во время нахождения в капсуле, вы упростили своё строение до уровня газообразного вещества, то бишь по сути утратили материальный облик, превратившись в крайне неплотные молекулярные связи.
     – Эм... Что? – вытаращился я. – Я что, превращаюсь в кислород или что-то в этом духе?
     – Нет. Газы бывают не только простыми, как кислород, водород и прочие, но и сложными, многосоставными. В вашем случае, вы принимаете форму лёгкого газа, состоящего из сложных связей углерода, кислорода и прочих элементов, но главный связующий элемент – мединий, так как после мутации он видоизменил ваше ДНК, а также состав веществ в организме.
     – Как-то всё это хитровыеб... – кашлянул я, вспомнив, что мат перед руководством лучше не употреблять (да, я в курсе, что уже ей пизданул, да, я еблан, но эт было необходимо, чтоб знали, так сказать, что не надо меня во всякие херовины пихать). – Заковыристо и сложно.
     – Понимаю. Если совсем просто, то вы можете принимать форму газа. На словах это, конечно, звучит не очень, но потенциал у вашей способности просто огромный, – с лестью говорила она, а мы тем временем пришли в очередной сектор местной многокорпусной конторы, – но это вы сами увидите. Ну а пока наши специалисты изучают, каковы у вашей способности недостатки, путём моделирования различных ситуаций.
     Мы подошли к огромному залу с высокими потолками, он был утыкан различными штуками: и напольные маты, и железные палки, торчащие из стен (это, видимо, для того, чтоб по ним бегать, прыгать, лазать), а ещё здесь были манекены, причём как обычные, так и лакированные металлические (видимо, роботизированные, ибо там на них что-то мелькает огоньками), ещё здесь был тир, мишени, обручи, какие-то столбики, костюмы, стойка с оружием, на которой есть даже арбалет и какая-то японская штука, катана вроде... В общем – дохуище различного инвентаря.
     Правда, всё это я видел через прозрачные стёкла со стороны коридора. Да и коридор тоже уже не совсем обычный, тут тебе и диванчики, и автоматы с водой/едой, столики с газетами и журналами. Значит это такой своеобразный корпус отдыха.
     – Теперь, Александр, вам тренироваться, а мне работать. Удачи в освоении способностей. – попрощалась тётка и покинула меня.
     Хм. А ведь я до сих пор не знаю, кто именно она здесь. Может директор всей этой лаборатории вместе взятой, или куратор какой-нибудь по «измененным», надо потом будет узнать у ребят. Если нам, конечно, ещё повезет встретиться здесь.
     Чуть погодя я вошёл в зал, заметив, как здесь тренируется четверо человек под руководством достаточно подкачанного лысенького тренера, но на вид – моих лет, может чуть старше. И чувствуется в нём что-то такое, не знаю, военное (а в солдатиках местных значит не чувствуется, ага)... Одет просто, но строго: футболка, штаны, сапоги резиновые, и всё это цвета под камуфляж.
     Помимо тренера и четырех «измененных» мелькали различного рода учёные, выполняющие роль, видимо, подопытных, если то необходимо...
     Из тренирующихся я узнал только двух девок, которых видел утром, правда я не совсем понимал то, чем они занимаются. У одной на руках были какие-то тактильные перчатки, которой она дотрагивалась до одного из таких подопытных, а у второй на голове был странный шлем, подключенный проводами к какой-то странной овалообразной штуковине. Рядом с ней тоже стоял учёный с планшетом в руке, от которого также тянулся провод.
     Было ещё два «хэлпера», один из них, тоже парень, сейчас смотрелся в спортивные зеркала, а вены на его висках вспучивались и начинали светить ярким тёмно-алым светом. Другой – делал что-то непонятное, стоя в углу комнаты и перебрасывая в руках два шарика.
     Но вот на меня обратил внимание тренер, подзывая к себе:
     – А, последний на сегодня «герой». – он пожал мне руку и представился: – Иван Евгеньевич Царёв, ваш тренер и специалист, изучающий ваши возможности.
     – Александр Янковский, – представился и я, – только я не знаю, как свою способность использовать, да и там есть небольшой казус...
     – Не ссы. Я уже обо всём в курсе, поэтому ты, паренёк, будешь сейчас заниматься вон в той коморке, чтобы наших девок не пугать своими яйцами. – он хлопнул меня по плечу со всей силы, от чего я чуть не заорал, ибо охуеть как больно, а во мне от силы сейчас килограмм сорок пять, ну плюс-минус.
     Он это приметил и, посмеявшись, сказал:
      – И ещё одно задание, я тебе выпишу талончик на жрачку от себя. Будем делать из тебя нормального качка, а не вот это вот... Ибо смотреть страшно. – только договорил он и посмотрел на того чела, который в зеркало пялит, насупился и закричал: – А ну, в рот тебя ебать, Красноголовый, свали оттуда, хватит на бошку свою пялить! Ясно ж сказано кураторшей было, что у тебя адреналин повышается, значит надо реакцию свою в ход пускать!
     – Да ведь я уже... – промямлил он, со вздохом взглянув на стол оружия и на мишени. Причём ни в одной из них не было ни дыр, ни пуль, зато вот на стенах были едва заметные вмятины.
     – Уже?! Ещё иди! Древняя мудрость: «Повторенье – мать ученья!»
     А так, как я всё ещё был здесь и ловил смешки, то он переключился на меня:
     – А ты что встал, газовый мой дрыщ, иди тренируйся! А я тебе щас какого-нибудь халатика пришлю, чтобы он тебе помог там труселя нацепить потом. Шучу. Он тебе пояснит, как там лучше входить в какое состояние и тому подобное, всё вали давай. – отправил он меня.
     Напоследок я оценил ещё раз взглядом девок, но им явно было не до меня, ибо у той, что в шлеме – её прибор замигал, и она повернула голову в мою сторону, о чем-то заговорив с учёным.
     Эта самая «коморка» была таким средненьких размеров закуточком в зале, куда вела тяжёлая железная дверь. Внутри тоже было достаточно просторно, но вот стены были покрыты плотным слоем серебристого металла, как и потолок с полом. Больше здесь ничего не было, за исключением камер.
     Ну и парочка объемных вмятин на одной из стен, причём вмятины были от огромных таких кулачищ... Я даже догадываюсь, какой «герой» здесь успел побывать.
     Я подумал о том, чтобы сразу снять одежду, но передумал, лучше уж в процессе пусть, а то мало ли, может щас ничего и не выйдет, а я тут буду дрыгаться в чём мать родила.
     Пока я ждал «халатика», то сам попробовал что-нибудь сделать, но увы, только потужился немного и вспомнил о том, что утром так на толчок-то и не сходил... Хе-хе-хе...
     – Приветствую... Э... – неожиданно пришёл учёный, скинув около двери сумку, и заговорил, пытаясь выяснить моё имя.
     Я развернулся в его сторону и осмотрел. Молодой ещё парень с лёгкой щетиной и белёсыми волосами, да и ещё удивительно ровными чертами лица, от носа до скул и губ, ну прям молодой Бред... Какой-то Бред в общем. Будь я бабёнкой, то уже бы потекла.
     – Александр.
     – Итак, ваша способность – упрощать, вернее, преобразовывать своё строение в газообразную форму. – начал он, заметив мой кивок.
     – Сразу скажу, что мы пока ещё на ранней стадии изучения ваших способностей, так как диагностика была проведена только сегодня, но... Насколько я знаю, то один из ваших недостатков и, пожалуй, самый главных – высокие температуры. Чем выше температура, тем больше нагрузка на ваши структуры в газообразном состоянии, поэтому, когда вы пребываете в данном состоянии, то необходимо опасаться, а ещё лучше – избегать огня.
     – Ну... – почесал голову я, – за это бояться не стоит, ибо я пока нихренашеньки не понял, как вообще делать это... «преобразование». Ну и что будет, если ситуация безысходная, и я, такой удачливый, всё-таки стал вот этим вот газом в огне?
     Парень не сразу сообразил, на что именно ему ответить, но таки начал с последнего:
     – Во-первых, всё же подобного лучше уж избегать, но если вдруг, то только одно: максимально быстро покинуть зону высокой температуры, правда при обратном превращении у вас могут быть повреждения, как внешние, так и внутренние. – разъяснил он, тем временем доставая из своей сумы какие-то дополнительные камеры, которые прикрепил к металлической стенке.
     – А насчёт «преобразования», то сейчас разберёмся. В прошлый раз, а именно – в капсуле, вам ведь как-то удалось его совершить. Верно?
     – Так-то да, вот только и условия... были весьма пренеприятные... – снова припомнилась мне та старуха из Зеландии и вся остальная поебень.
     – Вот именно! – щёлкнул он пальцами, будто я сказал что-то прям очень гениальное.
     – Это была стрессовая ситуация, поэтому вы неосознанно активировали свою способность, дабы поскорее избавиться себя от окружения, доставляющего дискомфорт.
     – И чё? Повторить предлагаете? – нахмурился я, ибо ну нетушки, хер им.
     Тот тем временем закончил крепить свои камеры, протёр каждую и глянул на меня:
     – Что вы, конечно нет. Я мельком видел те записи, которые вам там показывают – жуть ещё та. Просто предлагаю вам вспомнить ощущение, которые вы испытали перед тем, как проявилась способность. Наверняка же было что-то необычное?
     – Было. Я охуевал, блевал кровью и нахлебался собственной кровью. Ещё немножко посходил с ума. Какое из?
     Не, ну а что, какие ощущения ему описать ещё надо? Я описал той бабе с немецкой фамилией, опишу и ему.
     – Таааак... Понятненько... – задумался молодой учёный. – А вот когда «с ума сходили», то что испытывали, как именно это происходило?
     А вот тут я и сам думу дал. Так-то вроде и никаких особо. Просто какую-то чепуху представлял. Рассуждал о жизни, о человеках, о себе... Потом что-то там про потоп вспоминается. Ах да, я тонул. А потом... Хм... Интересно. А что, если...
     – Вы что-то вспомнили? – он стал замечать, как я пытаюсь как-то сориентироваться в комнате и встать в стойку, чтобы кое-что попробовать.
     – Можно и так сказать. Я подсознательно представил, что меня как-бы нет, мол я как воздух, потом всё было... – немножечко ушёл в себя, пытаясь вспомнить точную картинку:
     – Как в тумане! – даже обрадовался я пришедшей мысли. – Но таком, проглядном, если так можно сказать. Мне показалось, что я отключился, но нет, это я просто... Видимо, как-то превратился и... Сквозь щели в дверце проник наружу, причём сделал это очень быстро, ибо как очнулся снаружи – отключился уже через пару секунд.
     – Вот видите. И что, есть идеи, как такое повторить? – он, ожидая, что я щас что-нибудь сотворю, на всякий случай включил свою камеру.
     Я кивнул и решил, что нужно просто смотреть на всё абсолютно отвлечённо, это вот как если долго смотреть куда-то, то происходит такой «расфокус», мысли сбиваются, и ты забываешь о происходящем. Что, собственно, я и сделал.
     И оказался, сучка, прав!
     
     
     ____________________________
     PS: эта глава получилась какой-то излишне разговорной и чутка отвлеченной, но она была нужна в качестве мостика. Зато следующая, я думаю, будет куда топовее, ибо там герой наконец полноценно покажет способности!
     
     
     
     
     
     
     

Глава 4. Гарнизон для Крепости. Часть III

     Всё вокруг померкло, стало едва различимым. Стены с потолками стали какими-то непонятными, сильно сгущёнными, как и все остальные твёрдые поверхности в комнате. А вот пространство вокруг… Было необычно. Я витал словно в одном большом туманном, полупрозрачном нечто, очень похожим на моё состояние, но отличающееся, в котором было намешано много всего (походу это воздух, ибо вспомнилось тут, что он смесь множества газов и вся херня). И смотрел не глазами, а как будто… ощущениями, ибо цветов и объектов не видел, но чётко ощущал их.
     Сам я был… Похож на воздух, но нет. Во мне было что-то такое, что отличало меня от остальных газов, но что – непонятно. Да и я в конце концов не учёный, чтобы всю эту херню научную знать.
     Метнулся к стене и сделал это, на удивление, очень быстро (мб даже пары секунд не прошло), хорошо так шлёпнувшись об неё. Правда она меня «оттолкнула», и вслед за этим произошло какое-то нехеровое такое покалывание, как если тебя током бьёт, например. Это видимо, что-то вроде удара, только не совсем.
     И только потом я «взглянул» на учёного. Он тоже был чем-то сгущённым, безликим, но не таким плотным, как стены, а внутри него переливалось что-то более похожее на меня, но перетекающее… Жидкость! Кровь стало быть. А ещё, когда что-то в нём делало движения, то в него попадало чуть-чуть окружающего пространства, а потом уходило обратно. Так он ж дышит! Ебать, а если я прям к его носу подлечу, то он и меня вдохнёт?! Чёт не хочется проверять.
     Но ещё минута-две в таком состоянии – и я стал чувствовать что-то нехорошее, как будто тебя растягивают и причём достаточно быстро. Походу всё, надо обратно, а то, видимо, я начал с воздухом сливаться.
     Вот появилась небольшая проблемка… А как, сука, нахуй, обратно?! Совершить «расфокус» я уже нихера не смогу, ибо моё состояние сейчас – он и есть.
     Я начал метаться по комнате с большой скоростью, пытаясь, то уплотниться, то побиться об стены, то наоборот, отвлечься ещё больше. Но ни-ху-я.
     Думай, сука, думай! Вот, я уже почти облачко, эка меня разнесло… Так! Не о том думаешь, надо быстрее! Хм… Расфокус, отвлечение, теряем концентрацию… А что будет, если наоборот?! То бишь если там был расфокус, то надо сделать фокус! Бля, не фокус, а сконцентрировать свои мысли, ощущения, вот!
     
     И я, немного попыхтев, пытаясь свои ощущения собрать в кучу, объединить – всё-таки это сделал. Это было очень необычно, даже приятно немного. Как будто со всех сторон на какой-нибудь «скорости звука» в тебя вливается что-то жидкое, очень хорошее, нужное и приятное, а нужное здесь – я сам.
     А потом всё резко обрело цвета, и я шлёпнулся на пол, потеряв ориентацию в пространстве (зато не сексуальную!), причём в этот раз без отруба! Правда снова голый, ибо мои вещички валялись в паре метров от меня – там где я совершил превращение.
     Так, приходя в себя, ко мне подошёл учёный, подал одежду и помог подняться, а до этого он всё время что-то записывал в непонятно откуда взявшийся блокнотик, ну и камеру снял.
     Я только нацепил трусы и начал штаны надевать, а он сразу засыпал меня вопросами:
     – Ну что? Что вы чувствовали? Как всё выглядело? Я едва видел то, во что вы превратились. Почти незаметное белёсое облачко.
     – Да как-бы... Ну, всё было... Э... – попытался я что-нибудь сообразить, но увы, я хер его знает, как такое вообще описать можно.
     – Понятно, значит не можете объяснить. Ладно, тогда нам придется исходить из записей с камер, ну и моих личных наблюдений. – вздохнул он, видимо, я не первый из тех, кто не может что-то путное сказать в подобных случаях.
     – И да, я заметил, что в данном состоянии вам удавалось перемещаться в несколько раз быстрее, чем то делает обычный человек или даже птица. Вероятно, это из-за низкой плотности и массы в данном состоянии. – начал рассуждать парень, но я его мигом остановил, натягивая футболку:
     – Ой, давай без этой херни мне, я всё равно мало что понимаю. А то, что я быстрый – сам заметил.
     – Хорошо, тогда я уйду, а вам, может уже завтра, ну или послезавтра, должны принести полноценный отчёт по вашим способностям. – закончил парень, убрал свою камеру с блокнотом в сумку и ушел.
     Да и я надолго задерживаться не стал. Способность, конечно, я контролить научился, но поберегу силы, ибо мало ли, может часто превращаться в этот газ нельзя. Да и потом... Есть у меня одна идея на эту ночь.
     Покинув закуток я вышел обратно в зал, здесь, кроме тренера и «Красноголового» больше никого не осталось.
     Изменённый сейчас стрелял из арбалета, в то же время его виски начинали светиться, и тогда он начинал стрелять, причём достаточно быстро для обычного стрелка (хотя я и не помню, как должен нормальный стрелок это делать, но... Интуиция, вот). Но увы, с точностью были проблемы, и едва ли с трёх выстрелов хоть один попадал в мишень.
     Рядом же стоял тренер и скептически на всё это посматривал:
     – В пизду! – махнул он рукой. – Иди давай отсюда, стрелковое не твоё, будем значит ближника из тебя завтра делать.
     Я же как раз в это время почти покинул зал, но он меня остановил:
     – Ну что, как успехи, костлявый? – окликнул меня тренер.
     Я подошёл к нему, а мимо меня тем временем прошел этот чел, бормоча что-то похожее: «Да чтоб ты сдох, хер в сапогах...»
     Ну, я его мнения не разделяю, всё-таки вроде мужик этот тренер нормальный. Причём, вероятно, самый нормальный среди местных работников.
     – Так как? – так и не услышав от меня ответа, он переспросил, а сам подошёл к стойке и взял пистолет, начав шмалять по мишеням, причём почти каждый выстрел находил свою цель. А несколько залетело прямиком в середину.
     – Ну, научился превращаться, летать, об стенки биться. – развёл руками, ну а что мол ещё нужно.
     – Молодец! – сделав контрольный выстрел и попав, он отбросил пистолет на стойку, а сам хлопнул меня по плечу.
     – Раз базу своих способностей понял, то с завтрашнего дня будем делать из тебя «героя»! Не всё ж хуи пинать, прально?
     – Так-то да, – хмыкнул я, задумавшись, – а в каком смысле? Что-то ещё нужно?
     И на этих словах он рассмеялся:
     – Ха-ха-х, а ты чё думал? Не всё тебе в этих казиматах сидеть. Научим тебя сражаться, сделаем боевую группу и всё, вперёд разносить террористов, бандосов и ещё хуй знает кого!
     – Сражаться?! – выпучил я глаза. – Я ж блять просто облачко, которое кроме как летать быстро ничего и не может!
     – Не, ты вроде выглядишь смышлёно, но ведёшь себя как идиот.... Поясняю: да, ты превращаешься в какой-то там газ, это так сказать, твоя идеальная форма. Однако ничего не мешает делать её боевой. Вот ты пробовал, например, пролететь сквозь кого-то? Нет? То-то же. Вот мы и выясним, какая из тебя машина-убийца, и с чем её есть. – объяснил он.
     – А теперь ты – вперёд на ужин, ибо обед ты пропустил, когда в больничке пролежал, а я дрыща тут сегодня больше видеть не хочу... Таки надо будет выписать тебе талончик...
     Бля, тут ещё и ужин с обедом. Ну, ладно, хоть что-то как-то, жить, в общем, можно.
     Распрощавшись с тренером, я покинул зал... Вот только в этот раз я оказался здесь один, рядом не было ни завхоза Дмитрича, ни бабо-директрисо-кураторши. Можно попытаться сбежать из этой всей лаборатории, вот только нахуя? По-крайней мере пока у меня здесь всё есть, ничего радикально херового нет, кроме той самой капсулы, но да хрен с ней.
     Изрядно попетляв по коридорам и корпусу, (всё-таки первый раз ходу здесь один) я наконец добрался до своего родненького, жилищно-бытового.
     Ну а столовую нашёл уже быстро, ибо в этом мне помогло моё обоняние, учуявшее запах сосисок и котлет (не помню, что это, но звучит и представляется вкусно)... Ммм....
     А ещё со стороны столовой шли другие изменённые, видимо, уже поевшие.
     Среди таких я заметил «Фею» и даже завязался небольшой разговор, в котором она расспросила меня о способностях. Она, конечно, немного удивилась моим весьма необычным способностям и поздравила, но ушла расстроенной, ибо её, несмотря на крылатость, приравняли к «хэлперам».
     С одной стороны – ну действительно, а что она может сделать в тяжёлой ситуации? Вот против тебя, положим, сотня каких-нибудь мексиканцев с пушками, и что? Крыльями помахать им? Херь. А с другой... Чем я лучше? Я вообще облачко, с которого при каждом превращении труселя спадают... Эх, тяжела ноша геройская...
     
     В столовой я сразу же осмотрел глазами столики, в поисках кого-нибудь знакомого и... Таки нашёл. За одним столом сидели Иван с Юрой (он кстати, невидимым не был, обычный среднего телосложения мужик, чуть темноватый, со слегка обросшей щетиной), и какая-то женщина, напоминающая на вид цыганку (наверное...), по-крайней мере смуглая, румяная, крючковатый нос, и... Темные каштановые волосы. Весьма специфическая красота. Не в моём вкусе.
     Я, взяв у местных поварих тарелку с сосисками и пастой, отправился к ним.
     – О, а вот и наш уникум идёт! – махнул мне Юра, после чего пояснил девушке ехидным шепотом, который услышал даже я:
     – ...Он на диагностике сегодня отключился и его в местную больничку увезли. Единственный такой между прочим.
     – Ну, – заговорила та достаточно приятным голосом, не очень сочетающимся с внешностью, – понять можно, там же в капсуле той всякую дичь крутят, а для эпилептиков, наверное, там прямая дорога к Костлявой...
     Я тем временем к ним подсел и начал есть.
     – Кстати, нам с Юрой «героев» присвоили. Хотя ему с натяжкой, он аж на колени вставал, чтоб выпрос... – начал рассказывать мне Ваня, как того тюкнул в плечо «Невидимка»
     – Наглая ложь, нихера я на колени не вставал! Мне просто сначала дали «хэлпера», а уже на треньке мои способности пересмотрели. А, а тебе что дали-то?
     Это он уже ко мне, но я сейчас жевал, поэтому сказал нечто несвязное:
     – Хевоя.
     – Хевоя... Хентай что-ли какой? – усмехнулся Юра, но я понятия не имею, что такое хентай, ну или не помню. Да и он сам, видимо, не очень. Так, для шутки ляпнул.
     Хотя вот Телепат тихо захихикал, неужто у него память вернулась полностью?
     О таком, судя по всему, подумал не только я. И мы втроём посмотрели на него. Тот сначала не понял, а потом пояснил:
     – Не, я тоже не всё помню, просто когда слышу нечто такое, в чём раньше шарил, то благодаря своим способностям вспоминаю кое-что...
     – И что же это за хентай такой, в котором ты шарил? – доев и отставив тарелку в сторону, спросил я с ухмылкой, потому что у меня тоже всплыли кое-какие образы интересные...
     – Ну... Э... Как-бы... Мультики такие.
     Но заржал только я. Про себя. А остальные так и не поняли ничего.
     – А, хер ты наш костлявый, забыл, это – Лила. – он бросил взгляд на цыганку. – Она герой, но способность у неё специфическая...
     И та перехватила, с гордостью приподняв голову, серьезно сказав:
     – Я могу расширять своё биополе на некоторое расстояние, на протяжении которого могу менять эмоциональные состояния людей.
     – Э... Эт эмпатия? – неопределенно повертел я вилкой.
     – Не совсем. – влез уже Иван. – Эмпаты читают эмоции, а она их меняет, вернее даже не их, а уровень определенных гормонов за них отвечающих. Причём не у кого-то конкретного, а если, например, на десять метров приходится человек пять, то она может просто повысить им какие-то эндорфины или дофамины и всё, они просто овощи на какое-то время.
     Телепат закончил, но мы с Юрой недоуменно переглянулись, затем посмотрели на Ивана и почти синхронно покрутили пальцем у виска.
     – Да что я такого сказал-то? – состроил обиженного он.
     – Они просто глупые, не обращай внимания. – улыбнулась тому эта эмоциональная меняторша, Лила.
     – Ну нихера, просто мы таких заумных слов не используем, это пусть он научникам этим такое льёт, глядишь они его на работу возьмут. – возмущённо ответил Юра, но потом вновь глянул на меня: – А у тебя-то какая способность? На диагностике узнал наверн, не зря ж тебя оттуда вынесли. Небось шок от удивления словил, хе-хе.
     Они немного посмеялись, но потом уставились на меня, а я затаил некую интригу и начал медленно открывать рот...
     – Так, давай тут без этого, а то щас кто-нибудь хер засунет случайно.
     – Ты что-ли? – шутливо сказал Иван, за что снова получил в плечо от Юры. Причём в этот раз тот сделал свою руку наполовину невидимой. Ого, они неплохо так продвинулись в освоении своих способностей... Не то, что я... Хотя у меня и тренировка-то была так, от силы минут сорок пять.
     Ну а я наконец заговорил:
     – Я этот, аморфист-аэлянт. Моё тело упрощается до газового состояния, которое я могу контролировать.
     Иван задумался, а потом выпалил:
     – Нифига ж себе! (Правильный он больно, ни разу ещё мата от него не слышал...) Да это же... Это ж сколько возможностей, в теории, конечно! А переходных состояний?! Да ты просто монстр! Если, конечно, я правильно понимаю, как это должно работать.
     Я всё это время смотрел на него скептически, ибо хуйню несёт. Мне не были заметны какие-то плюхи от этого, за исключением того, что если я долго задержусь в состоянии такого облачка, то меня начинает растягивать, и я сливаюсь с остальными газами. Ну да, быстро перемещаюсь, но какой-то пользы от этого... Разве что пролезть в любую дырку, но на это у меня уже есть идея, о чём я ранее хорошо так подумал...
     Он это заметил и махнул рукой:
     – Ой, ничего вы здесь не понимаете... В общем тебе объяснят потом.
     – А ты прям понятливый такой у нас... – закатил глаза Юра.
     – Да уж, видимо, вас двоих - точно понятливее. Мы тут с Лилой в этом «застолье» наиболее интеллектом одаренные, видимо. – похвалился он и сделал комплимент девушке, но та только засмеялась и сказала:
     – Так, ладно, я пойду, а то душ только до десяти, а уже девятый час. – после чего покинула наш стол. А я, проводив её взглядом, сказал:
     – Хрена, тут ещё и душ есть...
     – А не должно? – спросил Иван, не понимая моего удивления.
     – Да он видимо раньше из этих был... Из глиномесов!
     И тут мне всплыл образ двух мужиков, «дерущих» друг друга в грязи...
     – Фуууу, сам ты пидор, блин! – вспомнил я ещё одно слово, обозначающее тоже самое.
     – Не-не, ты первый про душ заикнулся! – отвёл он руки в стороны и засмеялся.
     После чего мы ещё немного посидели, посмеялись и разошлись, ибо действительно надо помыться, да и ночь обещает быть интересной...
     Иван жил на этаже под нами, а вот нам с Юрой было по пути, поэтому мне удалось ещё кое-что у него поспрашивать:
     – Как тебе удалось-то обратно из невидимого превратиться?
     – М... Ну, это работает как-то подсознательно, я просто вспомнил, как в зеркале выглядел до изменения, настроился и... Вот и всё, собственно. – развёл он руками.
     – Кстати. У меня есть идея ночью осмотреть лабораторию, так как я могу газом делаться, то хочу как-то проскочить через вентиляцию и всё здесь оглядеть, а желательно ещё и снаружи. Ты тоже невидимым вон делаешься, глядишь тоже каким-нибудь хером выберешься? – узнал я.
     – Не, не выйдет. Ну у меня по-крайней мере. Да и ведь в комнатах камеры стоят. – а я хлопнул щас себя по лбу... Пизда, об этом я и не подумал.
     – Вот ты дебил, конечно (судя по всему, он догадался), как, блять, можно о камерах-то забыть? – засмеялся Юра.
     – Да с этими всеми капсулами, больничками... – махнул я рукой. – Ладно, что-нибудь придумаю.
     Мы остановились у его комнаты.
     – Ну думай, только смотри думалку как у Телепата не отрасти... Ладно, давай, до завтра. Если чё выйдет у тебя, то расскажешь. – на этом мы попрощались, а я тоже на какое-то время зашёл в комнату.
     
     Там ничего не измени.... Только я хотел сказать, что ничего не изменилось, но нет... А главное – мои молитвы были услышаны! Да, сука! Сюда завезли новый столик, на котором стояли часы с будильником и маленькая коробка, которая передаёт изображение... Телевизор, точн.
     В общем – живём. Я сходил до душа, но там была очередь в каждую кабинку, причём одним из последних был Виктор... Так что я пока лучше в комнату вернусь и там посижу....
     Телевизор, кстати, работает. Но канал тут только один – КедрЗОО ТВ. Показывали здесь... Ну... Передача про императорских пингвинов, про то, как между ними происходит размножение, высиживание яиц...
     Даже как-то засмотрелся, интересно стало, но увы, душ через полчаса прикроется, а помыться хочется. Собственно, отправился мыться... Кабинки здесь просторные, закрытые, можно даже на пол лечь, но как-то не горю желанием.
     Помылся, правда вода здесь ебанутая. Две минуты нормально, а потом как хернёт кипятком... Аж чуть не заорал пару раз...
     Потом я вернулся в комнату, разложился, немного полежал при включенном свете, делая вид, что втыкаю в это шоу животное, а сам в это время поглядывал на камеру и на вентиляцию. Находились они, слава всем богам, в разных участках комнаты, а это уже упрощает дело немного.
     Но вот как эту самую камеру отключить – вопрос, конечно, хороший. И, видимо, сегодня у меня всё-таки ничего не выйдет. Но теперь я понял, что я просто Е-Б-А-Н-А-Т.
     Пока я ждал душ и втыкал, то мог где-то в коридорах найти место без охраны, превратиться и пршмыгнуть. Ой да в пизду.
     Я выключил свет и лёг спать, а всё остальное уже завтра...

Интерлюдия 2. Звонок

      Кедровия, г. Алексеевск
     Белый лимузин с затонированными стёклами неспешно ехал по улицам столицы, охваченной дождём, ночные дороги были свободны от пробок, в отличие от всех остальных европейских столиц и это, пожалуй, один из немногих плюсов этого города... Вот, где-то промелькнула большая серая, охваченная влагой, башня с часами, построенная ещё в двадцатые годы того века; а чуть дальше, с другой стороны, – большое здание советских времён с жёлтыми колоннами и потрескавшимся фасадом, в котором расположилась самая известная коммерческая точка города, торговый центр «Атмосфера». Но лимузин продолжал ехать дальше, проезжая ряды магазинов и жилых домов, иногда сворачивая.
     Затем машина завернула на большом перекрестке, на котором уже отключили светофоры, как делают это обычно в позднее время, и поехала вверх по дороге, являющейся главной улицей этого города, вдоль которой пролегал длинный бульвар, усеянный пожелтевшей мокрой травой и кустиками. Здесь же рядом располагался и рынок, на котором до сих пор кто-то стоял, торгуясь, и музей, стёкла которого уже не первый год разбиты. Поднимаясь ещё выше, лимузин проехал здание самой старой сети универсамов города, существовавшей ещё с далёких девяностых, до прихода российских Магнитов и Пятерочек, старый добрый «Торговец».
     И вот, ещё через минуту машина остановилась на обширной стоянке возле длинного многоэтажного здания, на котором висела новая вывеска: «Гостиница "Любовь"». Она считалась лучшей в столице, да и вообще в Кедровии.
     Сначала из машины вышел водитель, оказавшийся тем самым амбалом-водителем Айронфорта. Затем он открыл заднюю дверь, из которой, ожидаемо, вышел и его хозяин, сам Маркус Айронфорт. В этот раз у него в руках был зонтик, который тут же раскрылся.
     – Херова Восточная Европа... Что Россия, что Кедровия – всегда дожди или зима, как эти славяне здесь вообще живут! – на английском выругался зеландец, и поспешил к гостинице. Недалеко от ступеней у нему норовил пристать какой-то местный пьяница, но амбал довольно быстро того успокоил.
     У вестибюля его встретил местный портье, одетый не так чтобы по должности, ибо костюм на форму даже не походил: потрёпанная рубаха одного цвета, какие-то шаровары заместо нормальных брюк, да и лицо скорее какого-нибудь алкаша, нежели нормального портье.
     – Вы... Это... Проходите, Марскус же... Да? – несвязно болтал этот самый портье.
     – Ага. Именно он. – сказал тот со своим акцентом, не обращая внимания на портье, заходя внутрь.
     Этот «работник» хотел ещё помочь ему в чем-нибудь, но увы, как только сюда вошёл амбал, то всё его желание резко пропало и он ушёл куда-то в сторону.
     Внутри было относительно прилично, но по мнению Айронфорта – слишком тухленько, больше похоже на холл офиса какой-нибудь средненькой компании, нежели на гостиницу. Чёрный линолеум, белые креслица... И пустая стойка администратора, причём даже без колокольчика.
     – Эй, найди управляющую, какого хера они посетителя оставляют без внимания! Абсолютная безалаберность... Какие-то бомжи в роли портье, и это ещё лучшая гостиница этой говно-страны! – зло обратился зеландец к амбалу, тот кивнул и ушёл, коротко ответив:
     – Да, сэр.
     Пару раз шумно вдохнув и выдохнув, на голове Айронфорта даже выскочили вены от гнева, и тот присел, однако тут же на его телефоне раздался звонок...
     – Кого там ещё, сука... – по английски и шёпотом произнес он, беря трубку.
     Тот, услышав французскую речь на той стороне телефона, нервно сглотнул, а на его лбу появилась испарина...
     – Да... Я вас тоже приветствую... – он и сам перешёл на французский.
     Далее слышны какие-то тревожные нотки на той стороне телефона.
     – Да, я понимаю вашу ситуацию, сочувствую вам и всей Франции... Европе, да, конечно, Европе тоже...
     – Но... – тот вытер пот дрожащей рукой. – Проект только-только начал функционировать, никто ещё не готов...
     – Конечно, мне понятна вся острота ситуации, террор – это всегда плохо, но... И знаю, что ваш отдел ждёт от меня результатов, но сейчас...
     В трубке этот неизвестный француз прикрикнул, на что Айронфорт с заиканием ответил:
     – Я... Ладно... Но месяц это минимум, и то я не ручаюсь... Стойте... Что? Неделя?! – лицо Маркуса покраснело, он начал тяжело дышать, весь вымокнув, – ...Но ведь они не сработались, даже ещё не научились...
     В трубке очередной крик, а затем резкий переход на спокойные тона...
     – Хорошо... Я вас понял... Да, да, если они не появятся через неделю, то меня ждёт наказание, хорошо... Они будут готовы. – после этого в телефоне послышались гудки, а Маркус грубо откинул его на кресло и чуть ли не заорал на английском:
     – Сука, сука, сука, сука! Да пошел он в жопу и его ООН туда же! Сука... Ну ничего, когда-нибудь я их всех, блять, нагну и выебу... Нагну, сука, и выебу... – после чего рассмеялся нервным смехом, ровно в то время, как сюда прибежала администраторша, оказавшаяся пожилой женщиной:
     – Ой, извините, я наверху была, помогала гостям заселиться. Сейчас-сейчас....

Глава 5. Планы меняются

     Новый день начинался как обычно, ну, почти: нас разбудили, отправили на утренние «водные» процедуры, потом на завтрак, в этот раз оказавшийся какой-то херовенькой рисовой кашей, которую я даже и жрать особо не стал (видимо, с едой у них тут – когда как). А вот потом началось кое-что интересное.
     Когда мы сидели с ребятами за столом ( в этот раз уже без цыганки, ибо её зачем-то увели на ещё одну диагностику), то сюда заявился неизвестный мужик в деловом костюме, отличный от всех местных учёных и солдатиков. Причём в тот момент, когда Юра хотел постебать меня насчёт моей идеи с осмотром лаборатории. Он сказал, что будет какое-то срочное объявление, и, мол всех нас надо отвести в местный конференц-зал, причём всех без исключения.
     Затем мужик ушёл, а за нами пришла эта Елена Риггель, лицо у неё, конечно, отражало далеко не самые приятные вещи. Видимо, что-то действительно серьёзное, раз даже персонал «голову опустил».
     – Так, все собираемся и быстро идём! – полукриком обратилась она к нам, к «изменённым», а затем добавила, навеяв ещё больше интриги: – Привыкайте, теперь вся неделя у вас будет забита «от и до».
     Ну, мы встали и пошли, ну а хули ещё делать, тем более когда охраннички сзади ускорения придают…
     – Как думаете, что произошло? – по пути спросил у нас Иван.
     – Да хуйня какая-нибудь небось, может их власти накрыли и всё, сливать нас будут. – с лёгкой усмешкой сказал Юра, добавив: – Ну а вообще – кто знает, щас расскажут.
     – Ну или этот мудень-иностранец приехал. – пожал плечами я.
     – Да не, ему-то зачем… – махнул рукой Юра. – Мы ему сейчас абсолютно не нужны, пока хоть чего-то толкового не научимся делать.
     Ну и Телепат тоже кивнул: ­– Да если бы и были нужны, то он отправил бы своих подручных, нежели приехал сам.
     Так, немного поговорив на эту темы, мы и пришли в конференц-зал, располагавшийся в том же корпусе, что и тренировочный зал. Помещение было огромным, усеянное партами-ступеньками и скамьями. А в самом внизу ­– была трибуна и небольшая сцена для выступления, к которой сразу же пропустили директрису-кураторшу и того самого мужика, ну а затем туда и охрана подошла.
     
     Нас всех быстро усадили, хотя было довольно забавно наблюдать за Виктором, которому пришлось сесть на пол, так как скамья просто бы не выдержала его веса…
     Ну а затем этот мужик заговорил, когда ему поднесли микрофон работники местно…. Э… тех. отдела:
     – Приветствую вас, участники проекта «Экстра-форт», ну или «Крепость», как принято говорить в этой лаборатории. Меня зовут Генрих Николаевич Тыльский, я главный управляющий всего этого филиала… – мужчина обвёл рукой помещение, как-бы показывая, что он главный во всём этом здании.
     В это время директриса чуть отошла и что-то шепнула одному из солдатиков, тот осторожно кивнул и куда-то спешно отошёл.
     – Итак, все вы собраны сейчас здесь не случайно… Произошло некоторое событие, о котором мистер Айронфорт сообщил нам только утром. Для кого-то, возможно, эта новость прозвучит в хороших тонах, ля кого-то – нет, но увы, ничего не поделать… – затянул свои речи управляющий, из-за чего его перебил аж сам Виктор
     – Вы. Много. Говорить. Мне – Скучно. – он говорил грубыми и обрывистыми невероятно громкими фразами, отчего даже перепугал охранников, и они все закопошились, поглядывая за рядом, на котором сидел этот гигант.
     На самом деле у него после приобретения способностей что-то случилось с речевыми функциями, из-за чего тот и начал говорить только подобными обрывками. Да, хуёво, хорошо, что мне с этим повезло, и я просто в газики превращаюсь….
     – Что ж… – слегка замешкался мужик, когда его перебили, но продолжил. – Ваша первая боевая миссия будет уже через неделю. В Европе.
     И вот тут поднялся такой шум и недоумение, что даже охранники не могли на это повлиять, да, собственно, и не хотели. Ибо директриса что-то им показала, мол всё нормально, пусть побузят.
     Мои знакомцы тоже в стороне не остались, а Юру я вообще в первый раз увидел в гневе:
     – Да они, блять, охуели! – шикнул он. – Какая нахуй боевая миссия, какая нахуй Европа!? Мы блять ещё не можем ничерта!
     – Ну, я научился некоторым штукам и теперь могу косвенно влиять на людей, тасуя воспоминания... – осторожно влез Иван.
     – Да с тобой-то понятно, ты тут умный же самый, а я что, блять, могу со своей адаптацией ещё сделать? Ну бегать незаметно с одного места на другое, да криво-косо простреливать... – под конец осел он.
     – Я тоже так-то нихера не могу толком, но что уж тут, раз такая хуйня, то придется очень быстро учиться. – махнул рукой я, мол как-нибудь что-нибудь придумается.
     Однако самый спокойный, кто сейчас был в аудитории – Виктор. Он просто почесывал спину, с которой слетала шелушащаяся чешуя... Совсем как ящерица какая, даже вон сбрасывает с себя чешуйки...
     А затем я заметил цыганку, которая сидела на самых близких к трибуне рядах, её эмоции тоже было сложно разгадать, ибо лицо – совершенно обычное, будто бы нас и не посылают на, сука, верную смерть.
     И тут, спустя некоторое время, когда все более-менее утихли, и попив воды, вновь заговорил управляющий:
     – Понимаю ваши возмущения, но ничего не поделать, таков приказ свыше, и нам придётся ему следовать. – заговорил тот: – После этого вы все отправитесь в зал тренировок, где вас распределят по группам-сцепкам, в каждой из которых будет по три «героя». Так же будут сформированы группы поддержки, но уже по два человека. Каждая группа будет тренироваться отдельно, как у «героев», так и у «хэлперов».
     Тот ненадолго остановился, чтобы до всех дошло и продолжил:
     – Да, времени и места в зале может не хватить, чтобы составить расписание, подходящее под все группы, поэтому некоторые группы «героев» будут тренироваться за пределами лаборатории, на полигоне, который вы могли видеть до получения сыворотки. На этом всё. Вам – в зал для тренировок.
     
     Он закончил, и все стали расходиться, а нас всех проводили в тренировочный зал, находящийся совсем рядом.
     А настроение у меня как-то резко просело... Хотя во время речи этого мужика было более-менее нормальным. Видимо, пришло осознание того, что, когда мы отправимся на это ебаное задание, то точно будет какой-то пиздец... Без потерь точно не обойдётся... Главное самому выжить...
     – Чё такой кислый? – спросил Юра, шедший рядом, глянув на меня. Хотя сам недавно пылал матом и гневом, но, видимо, остыл.
     – Да хер знает, быстро это всё... Да и сдохнуть как-то не хочется...
     Он усмехнулся, хлопнул меня по плечу, а потом сказал: – Не ссы, сам же сказал, что как-нибудь научимся всему.
     Ну а затем в тренировочном зале нас стали распределять: сначала по группам разбили хэлперов, и только потом взялись за нас. Причём распределял именно тренер, Иван... Какой-то-тамович Царёв, если не путаю ничего.
     В одной из первых групп оказался Юра с цыганкой, ну и им поставили ещё какого-то чела, который, вроде как, умеет как-то воздействовать на животных и подчинять себе.
     Потом распределили остальных и, одним из последних – меня. И я бы не сказал, что попал в лучшую группу... Я бы даже сказал, что в крайне залупистую из всех, какие только могли, сука, быть... Итак, в ней были: я, Иван (да, он нормальный чел, но как мы будем воевать – непонятно) и... Сука, блять, Виктор. И он, пожалуй, самый худший вариант, какой только мог быть. Не, по силе он самый топ, возможно, что он даже самый сильный «герой» в лаборатории, но вот в общении и по уму... Ух, чувствую, что мы с ним заебемся...
     Тоже самое можно было увидеть и на лице Ивана, скептически косящегося на «Гиганта»...
     И по расписанию сейчас первой будет тренироваться в зале группа Юры, потом ещё одна, и третьей будет как раз наша. А вот остальные геройские группы – на полигоне. Хэлперы... Как-то не расслышал, так что похер.
     Мы все стали расходиться, кроме, собсно, Юры, тот напоследок нам с Иваном сказал:
     – Смотрите там, берегите свои жопы, а то будете тренироваться, а вам туда что-то длинное, похожее на дерево проникнет... – и, сказав это, включил свою адаптивность, потерявшись из виду, а то Ваня уже хотел к нему в голову залезть...
     Но, как оказалось, слоняться просто так до обеда мы не будем. Разработкой способностей каждого будет заниматься и контроллер в специально отведённых для этого комнат, плюс должны выдать первые версии костюмов каждому, правда экспериментальные, но что имеем, то имеем.
     – Ну что, Ваня, встретимся на обеде, а потом будем выживать. – усмехнувшись, попрощался я с Телепатом.
     – Да нет, ты уж загнул... Всё-таки не забывай, что я в случае чего могу к Гиганту и в голову залезть, да так там всё распотрошить, что его сразу в психологическое увезут. – и тот с наигранной улыбкой маньяка пошёл искать своего контроллера, коим был какой-то мужик, если не ошибаюсь.
     Ну а я... А хули я? Тоже пошёл искать свою Анну Яновну. Как мне сказали, то искать нужно в том медицинском корпусе, ибо комнаты для таких, хм... учений обращаться со способностями, расположили почему-то именно там.
     Нашёл, на удивление, скоро. Вернее, даже не я, а мне помог один из охранников, который придрался ко мне и выяснял, зачем тут хожу. И вот, узнав и подтвердив это звонком кому-то, он меня лично довёл до комнаты. Правда без дружелюбия, да и с пушкой в руках, но всё-таки сопровождение какое-никакое.
     И вот я вошёл в эту самую комнатку (именно так, ибо большими размерами она не отличалась). Внутри было серенько и пустенько. Только чёрный стол в углу и два манекена у стены, на столе лежали какие-то металлические ободки, скреплённые друг с другом и имеющие какую-то штуку, напоминающую микрофон, а рядом – какое-то белое одеяние, аккуратно сложенное. Больше здесь ничего не было, ну, если не принимать за вещь мою контроллершу.
     Она выглядела несколько более необычно, халат сменился на тёмный и более длинный, а на лице, заместо маски с респираторами, была маска с задвижкой. Видимо, специально, чтобы я случайно в глаза не залетел.
     – Так, здравствуйте, Александр. Не будем задерживаться и сразу к делу. – заговорила она серьезно:
     – Сейчас я выйду, а вам нужно надеть этот костюм, после чего я вернусь, и вы должны будете совершить метаморфозу, далее – я, при помощи того аппарата, – она указала на штуку со скреплёнными ободками, – буду говорить вам, что делать. Всё понятно?
     – Э. Да. – быстро ответил я, едва успевая сориентироваться в таком спешном настрое.
     – Хорошо, я выхожу, а вы – надеваете костюм.
     Я кивнул, и девушка ушла, а я подошёл к костюму и заметил, что он целиковый, блестящий, будто латексный и очень лёгкий, причём даже маска была приделана к нему. В районе спины были застёжки, которые я расстегнул и залез в него, попутно сложив рядом свои вещи.
     Он очень плотно прилегал к телу, не имел лишних элементов, а видеть в нём мне позволяли полимеровые вставки в районе глаз.
     Но тянуть я не стал и позвал контроллершу:
     – Всё, я надел!
     Она тут же зашла и, смерив меня взглядом, оценила:
     – Неплохо. А теперь превращайтесь, не тяните.
     Ну я и не стал тянуть... Так... Смотреть в одну точку, избавиться от мыслей... Расфокусировать взгляд и...
     Я как будто взорвался вместе с костюмом и за секунду собрался вновь, но уже оказавшись в этом странном, газовом пространстве... А затем меня будто что-то защекотало и донеслось что-то сильно искаженное, едва похожее на голос девушки:
     – Меня слышно? Если да, то полетай вверх вниз, чтобы тебя засекли мои датчики...
     Ну, слышно вполне, так что я полетал.
     – Так... Хорошо. Теперь слушай: эти два манекена здесь не просто так. Их тебе необходимо уничтожить. Есть два возможных варианта: итак, первый, попробуй пролететь через них, но, с большой вероятностью, это не сработает.
     И я попробовал, но увы, ничего. Только слегка растянулся, а потом втянулся обратно.
     – Ясно. Это было ожидаемо. Второй вариант и единственный: тебе нужно уплотнить любой участок своего газового тел... облака, превращая во что-то полутвердое и острое.
     Хуя себе блять, это как я, нахуй, такое сделаю-то?!
     – Да, это может быть не очень легко, но возможно. Тем более одно из связующих веществ – мединий, а он обладает агрегатной гибкостью, позволяя связям принимать любое из четырех агрегатных состояний, вернее полусостояний.
     Мне типа так понятнее, стало... Блядство.
     – Вытяните сейчас любую свою часть тела и представьте, что она набирает плотность, превращается в нечто острое, и потом ударьте этим прямо по манекену. – пояснил голос девушки.
     Я попробовал, нет с первого раза, естественно, ничего не вышло. А вот со второго...
     Мысленно я пробовал представлять, будто моя кисть возвращается в обычное состояние, но только более острое, как нож, однако это работает не так. Ну, почти.
     Как оказалось – нужно представлять лишь общий образ, без разглядываний каждой детали. И вот тогда... Получилось.
     Я как раз подлетел к манекену, в воздухе что-то резко мелькнуло, проходя сквозь его твёрдые, плотные структуры, и вышло обратно, исчезая, оставляя после себя неровный срез... Отпиленная часть манекена просто пизданулась вниз, а вторая, слегка покачавшись на месте, осталась стоять.
     – Замечательно! – похвалил меня голос. – А теперь отлети на другой конец стены и со всей скорости лети к другому манекену. Ты должен совершить такой удар на ходу, вернее, на лету.
     Мда, ещё одна задачка... Окей, хуй с ним, щас попробуем.
     Отлетел, приготовился... Рванул всем своим облачком вперёд, представил образ острой руки и... Ееее! Получилось. Минус ещё один манекен, а я снова, блять, влепился в стену... На этот раз покалывания были сильнее, аж как-то не по себе стало, причём сразу после них снова появилось ощущение, что я в таком состоянии задержался, стало тянуть...
     – У вас всё получилось, причём очень неплохо! – сказал голос. – Можете превращаться обратно.
     Фух, спасибо... И я превратился прямо в центре комнаты. Однако не упал, как было в тот раз, а успел сосредоточиться и остаться стоять на месте, причём даже головокружений не было, а ещё... Я остался в костюме! Хуя себе! Это, небось, мне щас костюм помог без последствий обойтись?! Крута херь.
     Девушка же заметила моё удивление и, улыбнувшись, сказала:
     – Это ещё не полная модель, мы только начали их делать для «измененных», но, как видите, они уже довольно действенны... Ну а ещё вам удалось выполнить сразу две боевые задачи, за что хочу вас похвалить, Александр.
     – Спасибо, а разве это так удивительно? – уточнил я.
     – Нет, просто мы ожидали, что вы будете выполнять максимум – одну задачу из двух, но, видимо ошиблись.
     – Ну или это я такой молодец. – похвалился я, а девушка усмехнулась, но ничего не сказала. А потом снова вышла, чтобы я мог переодеться нормально.
     Затем, заходя ненадолго обратно, сказала:
     – Сейчас вам на обед, а потом – на полноценную тренировку, где будете применять изученные сегодня приемы. Удачи вам в этом.
     И ушла, а за ней ушёл и я.
     В столовой было гораздо пустее, ибо группы с тренировок возвращались постепенно, поэтому обедали только мы с Телепатом, а Юра со своими пришёл только под конец, весь потный и мокрый, а единственное, что он сказал, плюхаясь за стол:
     – Ууух... Пиздец.
     Что-то мне это не очень понравилось и, распрощавшись с ним, мы с Ваней отправились на свою тренировку. Шли молча, и каждый думал о чем-то своём... Я вот лично о том – как бы так аккуратненько перерубить Виктора в случае чего, да и перерубится ли...
     Так мы и дошли до зала, где с одного конца тренировалась какая-то группа из двух хэлперов, а вот большая часть была свободна – отведена нам.
     Тренер нас с Ваней встретил каким-то измотанным, изнеможенным взглядом, а потом спросил:
     – А где третий?
     И, через секунду из коридора послышалось:
     – Виктор – здесь. Я. Извиняться...

Глава 6. Подготовка к Поездке...

     Тренировка началась далеко не сразу.
     Сначала нам занесли костюмы, причём полный был только у меня, а у Вани с Гигантом лишь частично. У второго – огромных размеров чёрная футболка с пупырышками и шорты, а у Вани... Какие-то чёрные металло-пластиковые заушники, плюс серая кофта со штанами, также покрытые пупырышками. Ничего особо модного в отличие от моего... Хотя мой тоже, конечно, не самый охеренный, но зато практичный. Собсно, его под мои способности и делали, чтобы он превращался вместе со мной, а не спадал, как труселя... Да и это только экспериментальные же, так что полноценные будут куда круче, видимо.
     Переодевшись, к нам подошёл тренер, однако в этот раз был не только он. Ещё здесь появились какие-то две азиатской внешности женщины, говорившие между собой исключительно на английском, да и с тренером тоже. Насколько я понял, то они какие-то учёные прямо из Новой Зеландии, и будут теперь здесь на протяжении всей нашей подготовки.
     – Итак, дорогие мои, – наконец закончил с ними тренер и обратился к нам, – начнём с простого – просто покажите свои способности в действии, без каких-либо выкрутасов, этой хероборой займёмся чуть позже.
     Две азиатки, перешепнувшись, ушли в сторону, поглядывая то на Виктора, то на меня.
     – Начнём с тебя, громила. Просто сломай тот столб. – он сказал это, посмотрев на Гиганта и указав на большой белый металлический столб, стоявший почти в центре зала.
     И привезли его, видимо недавно. Ибо если бы он и раньше здесь был, то я бы такую хуёвину точно заметил.
     Тот рявкнул:
     – Хорошо.
     А Ване я тихонько шепнул: «Ну всё, пизда столбику...»
     – Ага... – шёпотом ответил он, усмехнувшись.
     И мы оба стали пялить на громилу, который огромными и нелепыми шагами подошёл к столбу.
     Азиатки-ученые из Зеландии тоже пристально взглянули на всё это дело, достав какие-то странные круглые планшеты с маркировками «IronSoft» и став, видимо, снимать.
     Виктор же размахнулся и со всей силы ударил по столбу. И... Ну да, я был прав, пизда столбику...
     Во время удара прошла какая-то едва заметная вибрация, столб снесло с пола, и он улетел в стену, оставив вмятину, а затем, несмотря на свою металлическую структуру, прошёл трещинами и раскололся на большие куски.
     – Фига себе... – услышал я от Вани, стоявшего рядом. Причём он сейчас явно охреневал, как и я, стоя с огромными выпученными глазами.
     Сам же Виктор ничуть не повредился, на его кулаке даже раны или царапины не осталось.
     – Сделал. – снова рявкнул он и вернулся к нам, заметив наше удивление. И вроде как даже на его лице была какая-то самодовольная ухмылка, однако ручаться не буду, по его чешуйчато-рогато-каменному фейсу трудно что-то понять.
     – Так, теперь ты, газовик. – показал на меня пальцем тренер. – Ты должен пролететь сквозь ту сетку в течение десяти секунд.
     И я глянул на эту самую сетку. Она была тоже почти в центре, оказавшись натянутой между двумя прутьями. Вот только было ссыкотно от того, что отверстия очень уж маленькие, где-то сантиметро на сантиметр.
     – Превратишься – время пойдёт. Понял? – спросил он у меня, доставая из кармана мобильник и открывая секундомер.
     Я кивнул, собрался и превратился.
     Не обращая внимания на окружение – рванул прямо в сетку, пролетая её насквозь. При этом было ощущение, что от меня что-то отделили, но между этими отделёнными частичками сохранялась какая-то странная связь... А затем всё быстро соединилось, и я рванул обратно. Хотя, по идее, я сделал уже всё, что положено.
     И уже достаточно быстро удалось превратиться обратно, практически мгновенно фокусируясь.
     – Четыре секунды до сетки. Неплохо. – сказал тот, зачитав мне результат и хлопнул по плечу. – Обратно я уже не считал, ибо ты чёт затормозил. Но молодцом, хвалю.
     Я вернулся обратно, причём Телепат мне сказал:
     – Было круто. Хотя я тебя почти не видел, но...
     – Да хер со мной, мне вот интересно, как тебя проверять будут, неужто дадут в чью-нить бошку залезть, или зассут?
     Но ответить он мне не успел, ибо теперь тренер подозвал и его, оставив меня с Виктором стоять рядом... Причём образина вёл себя как-то неестественно, у него были прикрыты глаза, и он тяжело дышал, что-то бормоча...
     – Итак, теперь ты, профессор Икс.... – сказал тренер Ване, причём у меня возник образ какого-то старика в коляске, но тут же исчез.
     – Твоя задача – пробраться в воспоминания того, кто сейчас войдёт в зал. Никаких лишних вопросов. Просто залезаешь в его ёбаный мозг, берёшь абсолютно любые воспоминания и смотришь их внимательно, потом нам говоришь, передаёшь, ну или что ты там обычно делаешь... Всё понятно?
     – Да, конечно... Залезть, посмотреть... – ответил тому Телепат, для себя повторяя порядок действий.
     Прошло минуты две и в зал пришли. Вернее пришёл... Я помнил этого чела, хотя как... Исключительно по достаточно субтильному телосложению, того самого, который рискнул задавать вопросы мудню. Однако видел я его последний раз только на полигоне.
     Он был самым старым из нас, лет под пятьдесят, ну может сорок пять... Сейчас же... Трудно сказать, что с ним стало, но у него не было лица... Просто нечто, покрытое странными красно-желтыми бубонами, по которым, завиваясь, росли синие, продолговатые палочки, с которых постоянно капала такая же синяя слизь.
     Одет он был просто в халат, но не лаборантский, а самый обычный, когда-то белого цвета, но сейчас – весь заляпанный синей слизью.
     – Буэ... – услышал я на другом конце зала, это был хэлпер, увидевший «это». Причём, запачкал пол...
     – А ну пошёл нахер отсюда! – крикнул ему тренер. – Вернёшься с тряпкой и шваброй, когда умоешься... Блевотник ёбаный...
     Впрочем, у меня тоже «это» вызвало не самые приятные чувства, но прям блевать не потянуло... Просто несколько неприятно...
     Иван тоже сохранил самообладание, но побледнел и старался отводить взгляд от этого... Изменённого.
     – Это Игорь. Он получил уникальную способность. Способность видеть и просчитывать множество вариантов настоящего и ближайшего будущего на протяжении нескольких минут, существующего одновременно с нашим. – начал объяснять тренер. – Но за это он заплатил возможностью видеть, слышать, говорить. Мы взаимодействуем с ним лишь благодаря чипа, который воздействует на его мозг, передающего нам лишь некоторые образы... Однако как-то полноценно коммуницировать не способны.
     Ох, нихуя себе... Не, на самом деле это жутковато... Потерять возможность как-то вообще ощущать мир вокруг, но получить странную способность, толку от которой ноль, если об этом невозможно кому-либо рассказать... Ух...
     Тренер, отвлекаясь, отвёл его к стене, к лавкам, куда и посадил. А тот особо и не сопротивлялся, был почти бездвижен и очень податлив...
     Бррр... Аж дрожь взяла...
     Азиатки тем временем стали снимать этого Игоря.
     – Он. Изменился. Теперь урод. Как я. – наконец оживился Виктор, проговоря это тихим басом. И ушёл в сторону коморки. Тренер хотел что-то сказать, но махнул рукой.
     Новозеландским азиаткам же было похер, сейчас всё их внимание было приковано только к Ивану и к... Игорю.
     Ой нет, стрёмно... Фу, не могу...
     – Что ж, ты, Иван, должен проникнуть в его голову и сказать, что у него там, только и всего.
     Телепат же сглотнул, взглянул на Игоря, взглянул на тренера, потом снова...
     – В-вы... Серьезно? Это не навредит мне? – спросил тот дрожащим голосом.
     Азиатки нахмурились, тренер же молчал, глянул на них и, вздохнув, ответил:
     – Не знаю. Честно – не знаю. Но нужно это сделать, иначе никак. Обещаю, что если что-то случится – тебя сразу же отправят к медикам, без промедления.
     И, сглотнув ещё раз, Ваня ответил:
     – Ладно...
     Блять, они там наверху ёбнутые совсем?! Так ведь если там сотни вариантов того, что могло бы произойти каждую секунду, то... Пиздец, как-бы у нашего Телепата от такого мозг не лопнул! Причём буквально...
     И Иван залез в голову к измененному. Как только он это сделал, то у него поблекли глаза, а затем – задрожали руки. У второго же... Засветились все эти бубоны и отростки, переливаясь множеством цветов, причём очень быстро, нельзя было даже разобрать их гаммы...
     Тренер нахмурился и едва слышно сказал:
     – Раньше такого не было...
     Сразу после этого он, видимо, на всякий случай набрал в своём телефоне кого-то. Наверное, медиков.
     Учёные из Зеландии же были абсолютно хладнокровны, с интересом наблюдая за происходящим.
     А где-то через минуту всё прекратилось. Иван встал на месте как вкопанный. Он хотел было открыть рот, но не стал...
     Я же просто ходил всё это время до этого туда-сюда, подойдя то к стойке с оружием, то к роботам-манекенам, рассматривая их, а сейчас вернулся назад, ибо мало ли что. Не хотелось бы, чтобы товарищ тут с ума сошел...
     – Иван? – подошёл к нему тренер и потрогал за плечо. – Слышишь меня?
     Тот сначала молчал, просто смотря в одну точку, а затем наконец ответил ему:
     – Да. Я слышу...
     – Ну, что ты видел? Что там было?
     Иван тяжело вздохнул и выдохнул, сжав и разжав кисти.
     – Очень много всего... – начал он объяснять: – Множество воспоминаний, но всё однообразные, но... Как-бы это сказать... Многоуровневые. Каждое воспоминание повторяется, но с некоторыми отличиями... Причём порой я даже не замечал, в чём они заключаются. Такое чувство, будто ты просто тонешь в том, что происходит. Причём воспоминания были не цветные, даже без изображений... Они просто как описание, которое можно прощупать.
     – Что ж, ясно. – кивнул тот. – Ты тоже большой молодец. Надеюсь, плохо не стало?
     – Ну... Нет. Просто было очень странно.
     – Ну и замечательно. – улыбнулся тренер, а затем к нему подошли азиатки, что-то расспрашивая.
     Я же подошёл к Телепату:
     – Ну и как? Ты как-то херово выглядел, когда залез к нему... – я кивнул в сторону неподвижного Игоря, голова которого всё это время была повёрнута только в одну сторону.
     – Ой, лучше не спрашивай. Когда оказался в его голове – такое чувство, будто бы в лесу заблудился и не можешь выбраться, а повсюду куча деревьев, причём однообразных.
     – Хах, в лесу. Далеко хоть в этот «лес» не забирался? – усмехнувшись, поинтересовался я.
     – Не-не, – взмахнул он руками, – Это слишком даже для меня. Много всего намешано, вдруг я бы там навсегда остался...
     Я его понимаю, примерно такое же чувство возникает и у меня, когда я долго нахожусь в состоянии «газа» и начинаю расплываться, теряться.
     Спустя какое-то время эти зеландки азиатского происхождения свалили отсюда, а затем сюда вошли два мужика в халатах, а с ними и один солдатик. И, таким сопровождением, они забрали изменённого и увели.
     Как только они покинули зал, тренер выдохнул и в никуда сказал:
     – Фух! Наконец-то этого пиздолицего увели, каждый раз, как его вижу – обосраться хочется...
     После чего наконец подошёл к нам:
     – Так, теперь приступим к основному. Только позовите громилу, без него не начнём.
     Мы с Телепатом встретились взглядами, и ожидали друг от друга, кто же из нас за ним пойдёт... Но увы, тренер наши гляделки оборвал:
     – Так. Нехер мне тут устраивать игрушки всякие. Ты, дрыщ газовый, за ним идёшь, потому что был первым после него. – сказал он мне, а я приуныл немного.
     – А ты, Иван, пойдёшь к тому аппарату. – он указал ему на штуку со шлемом, который до этого использовала одна из вчерашних девок. – Он выполняет ту же функцию, что и твои наушники, которыми тебя, если и не научили пока пользоваться, то научат. Если коротко – усиливает способности всяких эмпатов, телепатов и всех вам подобных.
     Тот кивнул и пошел. Ну а мне самая сложная задача... Возвратить сюда Виктора.
     Я зашёл в коморку и увидел Гиганта, который в этот самый момент стоял ко мне спиной, находясь рядом со стеной, и бил по, собственно стене, оставляя вмятины. Помимо этого он приговаривал:
     – Человек... Я – Человек... Человек... Человек... – и так на протяжении нескольких минут. Порой слышались шумные вздохи, но больше ничего, как будто его так заклинило.
     Я ступил чуть вперёд, и он тут же обернулся:
     – А. Человек-воздух. Зачем. Пришел? – спросил он меня, осматривая свои кисти, на которых всё также не было царапин, зато вот в стене так скоро дырки будут...
     – Там это... Тренировка. – сказал я.
     – Без. Меня. Можете?
     – Нет. Тренер сказал, чтобы я тебя позвал. – ответил я. Но как-то не по себе мне с ним говорить было. Будто не со взрослым человеком, а с ребенком.
     – Ладно. Виктор – идёт.
     И Гигант, напоследок ещё раз ударив в стену, покинул комнатку, а я его благородно пропустил вперёд.
     Затем мы начали тренироваться. Я учился действовать с ещё большей скоростью: быстрее превращаться, быстрее сражаться, проникать внутрь объектов и сквозь различного рода препятствия (порой даже в вентиляцию). Иван учился воздействовать на людей. При помощи своих наушников он смог залезать в головы сразу к четырем-пяти людям, меняя их воспоминания. Правда потом сразу менял обратно, чтобы никак не навредить. Но эффект был хороший и было понятно, что в боевых условиях это очень хорошая способность, способная буквально лишить человека мотивации, памяти, ориентации в пространстве. Ну а Виктор... Гигант просто учился контролировать себя, бить сильнее, держать удары и даже пули. Да, обычные пули его не брали, не из винтовок, не из дробовика. Разве что базука, может быть, возьмёт, и то не факт.
     И так продолжалось целую неделю. Контактировать с другими измененными практически не удавалось, ибо каждый день был загружен тренировками полностью, а про свою мысль исследовать лабораторию я и вовсе забыл, ибо возвращался всегда абсолютно уставший и совершенно ни на что неспособный.
     И вот, в один день, когда мы все отужинали, нас вновь собрали в той огромной аудитории. В этот раз директора не было, но была Елена Властимировна, которая и произнесла речь от его имени:
     – Целую неделю вы все усердно готовились и вот, настал час, когда ваши способности нужно будет применить. Сегодня ночью вы полетите прямым рейсом в Бельгию, в Брюссель, где, по достоверным данным, должен произойти крупный теракт. Когда вы разойдётесь по комнатам, то каждому из вас вколят снотворное, которое будет действовать на протяжении нескольких часов, а проснётесь вы на пути в аэропорт Алексеевска. Каждому из вас выдадут комплект повседневной одежды, карту АйронБанка с некоторым количеством средств на счету, а также чемодан с костюмами и необходимыми принадлежностями. По приезде, вас, скорее всего, заселят в какой-нибудь отель или гостиницу, где вы будете некоторое время жить, пока вам не дадут отмашку и приказания свыше. После этой миссии, если она пройдет удачно, что и должно быть, о вас узнает весь мир, знайте об этом. Что ж, на этом всё. Удачи вам и надеюсь, что вы справитесь и не подведёте нас.
     Она закончила свой монолог, и мы все похлопали, а затем разошлись, каждый думая о своём. Я вот, например, о том, что... А как вот они узнали о предстоящем теракте, м? Почему не сообщили полиции или властям страны? Чёт тут дерьмищем каким-то пахнет... Походу специально под нас это дело и подстроили, чтобы миру показать... Или нет... В общем, как говориться, хуй его знает.
     Переходя в наш жилой комплекс, каждый из изменённых пожелал друг другу удачи, ну, кроме Виктора и Игоря. Первый просто был далёк от этого, а второй... Понятия не имею, где он жил, но с нами его никогда не было. Видимо, он имеет какую-то особую важность для конторы, поэтому она его напоказ и не выставляет.
     Помывшись в душе, я пришёл в свою комнату и, не имея абсолютно никаких мыслей, лёг спать, но как-то не вышло, совершенно не шёл сон...
     А через какое-то время почувствовал, как мне в шею втыкается игла... И вот уже после этого я вырубился.
     

Глава 7. Брюссель

     Очнулся я... От света ебаного фонаря, который не дал мне нормально, в рот эту палку с лампочкой ебать, поспать... И, поняв, что уже не усну, понял, что нахожусь в каком-то транспортном средстве и куда-то неспешно еду, причём с резкими остановками и кучей гудков от машин.
     И наконец осмотрелся по сторонам. Это оказался автобус, в котором, по обе стороны от меня, были также изменённые, часть из них уже очнулась, другая – всё ещё спала, издавая на весь автобус свои храпы и прочие звуки.
     Рядом со мной была Фея, которая тоже уже проснулась, тихо позёвывая и замечая, что и я тоже проснулся, она тихо сказала: «Привет». Я ей в ответ кивнул и наконец глянул вперёд.
     А впереди была неплохая такая пробка, идущая по обе стороны дороги вплоть до гигантского строения, на котором жирными буквами писалось: «Аэропорт».
     Чуть позади, за парой-тройкой машин, я увидел ещё один автобус, похожий на наш, там, видимо, остальные.
     Ещё немного осмотревшись, через пару сидений впереди я увидел спящего Юру, который был как раз одним из источников храпов.
     Но тут проснулись все. Причиной этому был лысый мужчина в куртке, сидевший на кресле, противоположном водительскому:
     – Так, изменённые. – он окинул салон взглядом, замечая некоторых ещё спящих «измененных», и громко похлопал в ладоши, отчего часть аж подскочила: – Мы подъезжаем к аэропорту и минут через двадцать будем там. Сейчас автобус ненадолго съедет в сторону, есть тут один закуток... Там вы переоденетесь в нормальную одежду, которая лежит у вас в чемоданах. Также вытащите свои полунастоящие документы, которые лежат там же. Чемоданы наверху, на полках.
     – И что с этими документами делать? – спросил кто-то.
     – Использовать, дорогой мой, использовать. Как по-вашему вас на самолёт пустят, как в Брюсселе заселяться будете? Глупые вопросы. – закончил мужик в куртке и снова сел на своё место, перебросившись парой фраз с водителем.
     – Мы действительно летим на самолёте? – тихо удивилась Фея.
     – Ну да, нам же ещё вечером сказали. – пожав плечами, сказал я.
     – Просто я не летала никогда, как-то... Страшно... – призналась девушка-хэлпер.
     – Ну, может и летала, просто не помнишь. Я вот не боюсь, хоть и тоже не помню.
     – Нет, не летала, я это чувствую... Есть какое-то такое чувство, интуиция что-ли... – сказала она, а затем чему-то улыбнулась.
     После этого мы больше особо не переговаривались, а потом съехали с дороги в аэропорт и минуты четыре ехали по каким-то ебеням с разъёбанной в жопу дорогой, вернее, её и не было, так, огромная тропа какая-то.
     А потом остановились, и чел в куртке сказал:
     – Всё, выходим, идём в какие-нибудь кустики и переодеваемся, ссым, срем и быстренько возвращаемся обратно. Ясно?
     – Так точно. – рискнул съязвить кто-то, но мужику было пофиг.
     Открылись двери автобуса, и я вышел, попутно стащив вниз свой чемоданище... И почти сразу чуть не ёбнулся лицом в грязь, подскользнувшись в какой-то луже...
     Но кустики я увидел. Хотя как кустики... Огромные заросли, простиравшиеся на неизвестное расстояние. А со стороны автобуса чуть вдалеке виднелась череда машин и тот самый аэропорт. Ну да, уехали не особо далеко, норм.
     Отойдя чуть дальше, а конкретно – туда где посуше, я приоткрыл чемодан и посмотрел на множество всяких вещей: и плотная непрозрачная упаковка с чем-то, видимо, геройским костюмом, и какие-то рубашки с футболками, и уличный жилет, и джинсы, плюс ещё пачка с документами в отдельном кармашке... В общем я не стал долго всё рассматривать, а натянул на себя рубашку с джинсами, а поверх жилетку.
     А потом почувствовал резкое жжение между лопаток...
     – Юра, блять! – обернулся я, глядя на ржущего невидимку. Вернее, сейчас он был вполне видим и был одет в какую-то толстовку и черные джопперы.
     – И тебе привет. Ну что, готов выебать парочку террористов? – спросил он и окинул мой новый прикид взглядом и показал большой палец.
     – Да как-то не особо хочется их ебать, женщины более симпатичны будут. Но если тебе хочется, то... – с ухмылкой сказал я, оставив некоторую неопределенность в конце.
     – Щас уже посильнее ударю. – нахмурил он брови, а затем усмехнулся, слегка тюкнул меня в грудь и сказал: – Ладно, пошли. А то они долго ждать не будут.
     – Да они в принципе не будут, наверняка у них есть при себе какие-нибудь пушки, которыми они нас тут и замочат. Ну и устройство обнаружения есть, так что слиться тоже не выйдет. – согласился я и помимо этого высказал некоторые свои рассуждения.
     – Может быть, может быть. Но мы этого не узнаем, если кто-то специально это не станет проверять. – Юра развёл руками и ушел, выкатив из-за одного из кустов свой чемодан.
     Затем, полностью собравшись, вернулся в автобус и я, причём Фея уже была здесь, скрыв свои крылья под достаточно длинным и привлекательным женским пальто.
     – Хорошо выглядишь. – похвалила она мой новый наряд, который сменил старую лаборантскую одежду.
     – Да ты тоже неплохо. А как у тебя крылья-то поместились? Неудобно, наверное. – спросил я, но потом мысленно ударил себя по лбу.
      Такие вопросы девушке, наверное, задавать не стоило. Но нет, она, заметив моё смущение, только коротко посмеялась и ответила:
     – Они очень гибкие и тонкие, да и легко складываются, прилегая к спине.
     – А, вот как. Я думал они как железки какие-нибудь... Не в обиду, если что. – и сам усмехнувшись, сказал я.
     – Да полно, какая обида, – махнула та рукой, – наоборот, забавно было, хоть чуть-чуть боязнь ушла.
     Вскоре разговор завершился, да и мы наконец заехали в аэропорт, где нас стали высаживать на стоянке.
     Всё дальнейшее было достаточно скучно, и я не обращал внимание на детали: где-то сдали документы, где-то подождали, сдали багаж, нас проверили этими... детекторами и, наконец, пропустили на лётную площадку. Причём конкретно за нами всё это время поглядывал этот мужик в куртке, да и проходил все процедуры он последним, только после нас.
     Народу в этом аэропорту, кстати, было не очень много, но достаточно, причём почти все – русскоговорящие и летящие в Европу, кто-то с пересадками, кто-то также в Бельгию. Рассадили нас всех хаотично, но только тех, кто не имел каких-то явных способностей. А вот как будут перевозить какого-нибудь Виктора, Игоря и прочих сильно изменённых – непонятно. Впрочем, это их проблемы, а я в самолёт.
     Салон был достаточно простеньким, вроде как это называется... Эконом, точно. С другой стороны – на кой нам бизнес всякий? Только лишнее внимание привлекать.
     Многие здесь уже расселись, как наши изменённые, так и обычные пассажиры. Чуть погодя и найдя своё место, причём хорошее – у окошка.
     Ещё увидел Ивана и Лилу, которые сидели где-то сзади, первый даже помахал мне рукой, а вторая просто состроила приветливое личико, чтобы не привлекать лишнее внимание со стороны пассажиров.
     Потом, когда, вроде как, в самолёте уселись уже все, к нам откуда-то вышла стюардесса, оповестив: «Самолёт взлетает, вам необходимо пристегнуть ремни».
     Я-то это сделал почти сразу, ибо не просто так ведь они здесь есть, да и инструкции, приклеенные через сидение – тоже вполне говорили о данной необходимости.
     Со мной, кстати, сидел какой-то дедок, который уже был в полудрёме, и который пристегнул свой ремень только тогда, когда стюардесса лично подошла к нему. Да и пахло от него довольно интересно, что сразу всё объясняло. Нахуярился старик в аэропорту для храбрости, ну да ладно, бывает.
     Ну а затем мы взлетели, самолёт минут пять как-то сильно трещал и гудел, взлетая, а затем, уже взлетев, полетел нормально.
     Я же всё это время залипал в окно, оглядывая площадку и огромные леса, простирающиеся на долгие километры... Ну а потом меня как-то пробрало, укачало, и меня усыпило...
     Очнулся я только через несколько часов, от солнечного света, разлепившего мне глаза (чё ж такое-то блять, то фонарь этот ёбаный, то этот шар горящий, в рот его...).
     И, глянув в окно, я немного прихуел. Самолёт медленно снижался, отчего можно было рассмотреть этот самый Брюссель, в который мы прилетели. Там раскинулся небольшой, но очень красивый город, весь центр которого усеян старинными зданиями с вычурными фасадами и шпилями. А всяких высоток и тому подобного - минимум.
     В самом центре можно было увидеть какую-то прямоугольно-квадратную площадь, со всех сторон окружённую различными строениями.
     А ещё были различного рода сады, что-то похожее на дворцы, особняки... Эх....
     Нам, естественно, хуй дадут всё это посмотреть, скорее всего, но мало ли, вдруг всё-таки решат оказать такую милость.
     Ещё немного и мы зашли на посадку, как раз, когда уже все проснулись, даже дед, сидевший рядом со мной, голова которого лежала уже почти на моём плече.
     А потом, когда мы наконец забрали багаж (чемоданы и всё такое) и покинули посадочную, всё вот это вот, то произошла небольшая заминка: наш «мужик в куртке» кому-то позвонил и забазарил на французском, порой даже переругиваясь, а потом закончил и сказал нам: «Посидите чутка, или вон сходите кофе-чай там закажите».
     Сам аэропорт был, можно сказать, огромным, а народу здесь было в разы больше, чем в том же Алексеевске. Причём все говорили то на французском, то на английском, а иной раз и на китайском с немецким. Оно и понятно, почти в центре Европы всё это дело. Вроде даже тут штаб какой-то там мировой организации...
     Ну а мы, встретившись с Юрой и Телепатом, пошли и взяли себе в местном автомате различные напитки, коли дали дозволение. Банковские карты ж нам не просто так выдали, значит пользоваться ими можно. Так, заказав кто чего, мы нашли диванчик в этом аэропорту, на котором и расположились.
     – Ой ребята, пиздец, так голова болит... – заговорил Юра, отхлёбывая свой чай. – Ещё в этом самолёте летел, а рядом какая-то шалава жирная сидела, от неё так несло какой-то хуйнёй едкой, до сих пор чувствую.
     – Ну она не специально же... – попытался вступиться за эту «шалаву жирную» Ваня.
     – Ага. Хуй бы там. – резко обрезал его Невидимка. – Нормальные, блять, люди чем-то там брызгаются, моются, а она, сука, как будто годами воды не видела и чеснок с водкой жрала...
     – Сочувствую. – усмехнулся я. – У меня всё намного лучше: и поспал нормально, и на город сверху поглядел. Так, старикан бухой какой-то рядом сидел, но особо не докучал.
     – Везёт. – вздохнул тот.
     Мы немного помолчали, допивая свои напитки и идя обратно, к остальным. Причём мы не одни такие тут гоняли чаи: Цыганка, Фея и ещё какие-то девки тоже отошли, правда они там какую-то газировку хлебали, но да не суть.
     – Как думаете, нам нормальный отель хоть дадут? – спросил Ваня, когда мы уже вернулись к группе, всё ещё ждущей чего-то. А чел в куртке снова говорил по телефону.
     – Хер знает, этот наш наниматель вроде и богатый, так что вполне возможно. – ответил я.
     – Да какая нахуй разница? – съязвил Юра, массируя висок. – Всё равно мы тут надолго не задержимся: ёбнем терроряк, посветимся перед народом, и увезут нас всех обратно в казиматы.
     – Или нет. Глядишь отпустят, подарят каждому квартирку, будут по телеку показывать, будем везде летать – мир спасать.
     – Кстати, может быть. – поддакнул мне Иван.
     – Залупу они нам подарят. Вообще надо дожить ещё до всего этого, а то раскатили губу, а нас завалят здесь сегодня-завтра. – сказал Невидимка, недобро цыкнув. Видимо, действительно сильно голова болит, больно уж злой он...
     К нам тем временем, поприветствовав, подошла Цыганка:
     – Ну как вам полёт? – спросила та и глянула на хмурое лицо Юры. – Чего хмурый такой?
     – Полёт нормально. А он... Ну, у него там рядом девушка прекрасная интим предлагала, а он и согласился. И вот, от такого счастья голова теперь болит. – пошутил я. Иван тихо заржал, а Невидимка брякнул:
     – Не смешно.
     – Ясненько. Я тут, кстати, узнала, что французский знаю более-менее, так что понимаю, о чём наши сопровождающие говорят.
     – М? – приподнял я бровь.
     – Они ждут машинки какие-то, которые нас всех соберут и повезут в какой-то отель рядом с центром. Но там они то ли задержались, то ли сломались где-то по дороге, так что приедут только минут... Ну, уже через десять.
     – Эх, ясно. – вздохнул Иван, но потом добавил: – Но то, что в центре – это хорошо, можно будет на всё интересное прямо из окна смотреть.
     – Если там окна будут, – хмыкнул Юра, – в нашей лаборатории чёт ни одного не было нигде, причём ни в одном корпусе.
     – Ну... Вроде были... – неуверенно начал Иван: – ...В корпусе отдыха-тренировок я вроде видел, но это не точно.
     Юра пожал плечами, ничего не ответив, я призадумался о том, где же окна там он увидеть мог, а потом нас окликнул мужик:
     – Так, за нами приехали, собираемся и быстренько все лезем по машинам. Сразу скажу, что повезут разными маршрутами, чтобы не ехать одной колонной.
     Машины были обычными, типичные такие маршрутки Mercedes Sprinter. В каждой размещалось по семь-восемь человек, поэтому нас разместили в пяти машинах сразу.
     Мне досталось кресло за водителем, а рядом с ним сел другой сопровождающий: чем-то напоминающий того доктора-кавказца, который меня после той хуёвины лечил. Всю дорогу до отеля они болтали на французском, а я смотрел в окно, пытаясь оглядеть каждое здание: от небольших и узеньких домиков до больших готических строений с различными скульптурами и узорами... Ух, красота. Да и погода солнечная ясная, благодать. Надеюсь, что теракт случится не сегодня, а то всё это хорошее настроение улетит в жопу.
     Минут через десять «куратор» нам сообщил:
     – Подъезжаем к отелю. Шесть этажей, выполнен в стиле барокко восемнадцатых-девятнадцатых веков. Три этажа, а именно: четвёртый, пятый, шестой – полностью ваши. Душ, кровати, всё в номере на каждого. Вроде как даже предусмотрен завтрак.
     – Это всё хорошо. А можно будет выходить за пределы отеля? – спросил один парень, который сидел рядом. Вроде как это тот, у которого голова начинает красным светиться, но точно не скажу, ибо не запомнил.
     – Смотрите. С шести до пол восьмого вечера у вас будет полтора часа на свободную прогулку, плюс, можно договориться на экскурсии, отдельные выезды куда-то, но полноценно и весь день – нельзя, по-крайней мере до того момента, пока каждый из вас не заслужит доверия, как в глазах компании, так и в глазах мирового сообщества. А там – сможете делать почти всё, что захотите. – рассказал нам этот сопровождающий про наш быт, а также про дальнейшее существование в роли героев и хэлперов.
     Больше вопросов не было. Единственное, так нам пояснили, что у каждого из нас встроен микро-датчик, который передаёт информацию о нашем местонахождении. Но больше ничего, то есть голова в случае чего – не взорвется, но как-то искать меня мигом начнут и уже там сами, глядишь, бошку мне и снесут...
     Ещё через пять минут мы наконец подъехали к отелю, который аккуратно встал углом на перекрестке, в одной из сторон которого виднелась какая-то большая площадь. Как я потом узнал – вроде как, самая главная.
     Он был такой, не знаю как описать. Странное это барокко, в отличие от готики ничего примечательного. Белёсого цвета фасад с железными балкончиками, закруглённые углы здания и вывеска: «Hotel Oren».
     Здесь нас и высадили. А потом вместе с сопровождающим пошли заселяться. Вот внутри уже было да, красиво. Полы в холле были отделаны чем-то похожим на мрамор, а может мрамор это и есть. Чёрные стены, дорогие люстры и красные ковры. Белые кожаные диванчики с журнальными столиками, на которых были небольшие плазменные телевизоры, а также различного рода газетки.
     Потом туда-сюда сразу начал носиться персонал, помогая нам с вещами и чемоданами.
     Ну а там, уже у администратора мы все получили ключики от номеров и на лифте (хотя казалось бы, здание маленькое) разъехались по этажам.
     
     

Интерлюдия 3. Степной орёл

      Загородный разрушенный дом. Где-то под Брюсселем.
     Каменное здание стояло вдали, за, заросшими лозой и кустарниками, проржавевшими железными заборами. Оно было века эдак семнадцатого, когда-то, возможно, являясь чьим-то особняком.
     Здесь давно никого не было, даже не из-за того, что сие строение стоит в достаточно укромном месте, чуть поодаль от одного бельгийского леса, а из-за того, что рядом нет каких-либо населенных пунктов, а потому это строение просто числится где-то как участок, доступный для продажи.
     Но недавно здесь всё же появились люди азиатской внешности, заехав сюда на большом стареньком грузовике. Все они были вооружены по самую голову: от самодельных взрывчаток и токсичных препаратов до винтовок Калашникова, а также потрёпанных, но вполне боеспособных РПГ.
     – Эй, Очирбат, что там на Большом Рынке? – зашёл внутрь ещё один азиат с нашивкой «Talyn bürged» (с монгольского – «Степной орёл) на лёгкой камуфляжной куртке, на которую был нацеплен черный бронежилет. Он имел большую плешь на голове, а волосы имел лишь на висках и затылке. Один его глаз был выколот, оставляя очень неприятный шрам на лице.
     Его вышло поприветствовать семеро товарищей, большая часть из которых отличалась неплохой мускулатурой и телосложением, что говорило о большой военной подготовке. Большая часть была уже далеко не молодой, и, видимо, возраст многих уже перевалил за сорок. Но лицо каждого было наполнено пугающей серьёзностью.
     Чуть впереди вышел один, азиат с короткой водянистой бородкой:
     – Да, Батор. – кивнул Очирбат. – Завтра будет экскурсия в Ратушу, я пойду туда с Ачаном и отдам жизнь во имя Тенгри, а остальное – за вами, брат мой. – кивнул он м слегка приобнял вошедшего.
     Потом между ними завязалась беседа, перешедшая в большой зал, посреди которого стоял старый и потрескавшийся каменный стол. Чуть позже к ним присоединилось ещё с десяток вояк, принёсших выпивку и еду.
     А затем их руководитель и командир, Баторя изрядно выпив, встал, поднимая очередной стол:
     – Долгое время мы, потомки великого Темуджина, сидели в степях и пустынях, страшась западных завоевателей. Но сейчас наступают новые времена! Так почему мусульмане и поклонники Аллаха могут заявить о себе, а мы, дети Покровителя Небес, должны молчать?! – вздёрнул он руку с железным стаканом, наполненным какой-то ядрёной народной брагой, выплеснув часть на стол.
     – Тийм Ээ! – поддержали его такие же, подвыпившие, сподвижники, встав.
     – И вот, завтра мы напомним о нас, о нашем народе и нашей вере! Однажды Темуджин пронёс веру в Тенгри по всему свету, а теперь, благодаря нам, о нём вспомнят вновь! Тэнгэрийн төлөө, салхины төлөө! – воскликнул наконец Батор, отпил часть браги, а затем добавил: – Да, возможно каждый из нас сложит голову, но предки и боги увидят нас, увидят нашу доблесть и силу!
     – Тэнгэрийн төлөө, салхины төлөө! – воскликнули и остальные члены группировки. А затем все синхронно выпили содержимое своих стаканов.
     Сейчас был только вечер, и всё остальное время они посвятили отдыху, а уже ранним утром закончили свою подготовку к тому, к чему готовились не первый год.
     Эта монгольская группировка уже давно бороздит мир и совершает мелкие теракты то тут, то там, однако до сих пор им не удавалось привлечь к себе внимание. И вот, наконец решились заявиться в Брюссель, столицу Бельгии и один из городов-штабов ООН. И здесь их точно заметят, больше не смогут пропускать мимо глаз.
     И тогда, как они считали – их деяние станет знамением для их народа, вернёт ему величие, а вера в Тенгри вновь завоюет Европу и Азию.
     И вот, это самое утро следующего дня: уже загружены в «служебные» машины последние боеприпасы и оружие, по местам расселись монголы, часть из которых накинула поверх бронежилетов и взрывчаток одежды сотрудников клининговой компании, другие – деловые костюмы, как раз те двое, что должны были попасть на экскурсию в Бельгийскую ратушу.
     Те же, что замаскировались под клининг-работников, должны были провести, якобы, «уборку», в одном из зданий Гран-Плаца или же, как его ещё называют, Большом Рынке.
     Вот заревели двигатели, и машины тронулись, а Батор, сидевший за рулём одного из грузовиков, тихо прошептал: – За Тенгри, за Темуджина... Пусть увидят нас предки.

Глава 8. Битва на Гран-Плаце

     Весь вчерашний день, да и всё утро второго были достаточно разнообразными, несмотря на то, что эти пидоры дали нам лишь один час полноценной свободы.
     Но мы всё-таки записались на парочку экскурсий, побродили по Большому Рынку, самой знаменитой площади Брюсселя, потом съездили посмотреть на Королевский Дворец, выполненный в неоклассицизме и поражающий своей красотой. Внутри же удалось сходить в Зеркальную комнату, потолки которой были увешаны крыльями скарабеев, а также тронный зал с множеством хрустальных люстр и позолоченных предметов интерьера, выказывая богатство и помпезность.
     Ну а потом сходили в бар-ресторан недалеко от отеля, где испробовали какое-то рагу с морепродуктами, а также выпили немало местного бухла, вернее, какого-то дорогого вина, но я как-то не ощутил дороговизны. Не разбираюсь как-то.
     А потом набрали себе кое-чего на вечер, который провели за различными движухами, которые только могли вспомнить и осуществить в отельных условиях.
     Правда пробуждение уже в какой раз вышло каким-то... Ну, уебанским, не знаю, как иначе назвать это назвать.
     В этот раз без палок с лампочкой, а просто с болью в голове и диким сушняком во рту, отчего я сразу потянулся за бутылочкой воды, которую вчера купил себе на всякий и заранее затащил в номер.
     Номер был, кстати, не очень большой, зато удобный: двуспальная кровать, плазменный телик, шкафчики под одежду, рабочий столик, выход на балкон и, естественно, душевая.
     Собственно, именно в последнюю я и отправился сразу после практически мгновенно испития бутылки.
     Потом где-то до полудня половину из нас увезли на экскурсию в какой-то... Сэнкантёнер или как-то так, в общем херь какая-то незапоминающаяся.
     А затем произошло что-то странное. Когда я валялся на диване, переключая каналы, причём большинство из которых на французском, мне на телефон (выдали нам в этих чемоданах какие-то старенькие сенсорки, Fly или какая-то подобная фиготень) пришло сообщение от кураторов: «Герой, наденьте костюм и спускайтесь вниз, немедленно!».
     И ещё через пару минут я услышал где-то не так далеко череду взрывов, а затем множество сигналящих машин, а вроде даже и людские крики...
     Без долгих раздумий я рванул к ебаному чемодану, из которого так и не вытащил, сука, упаковку с костюмом!
     Блять, блять... Хуй откроешь ещё... Так, разрываем нахуй...
     Вывалив белый костюм с чёрными полосками на кровать я бегло осмотрел его: очень гладкий и сильно сверкающий на свету, с тонкими красивыми прожилками, отражающими рельефность тела... Ага, если бы она ещё была... Но он, судя по всему, на вырост, так что хер с ним, накачаем ещё...
     Натянул его на себя, чувствуя необычайную лёгкость, как будто его на мне и нет... Но хуй с ним! Быстро вышел из номера, едва успевая запереть и практически ломанулся вниз, по пути встретившись с Юрой, с которым мы жили на одном этаже:
     – Что творится, что за херня? – сразу же задал я вопрос, забегая в лифт вместе с ним.
     Он тоже был в костюме: серый наряд с плотной имитацией грудной клетки, покрытой мелкими дырочками и датчиками. На его голове – маска, чем-то напоминающая маску анонимуса, но не столь вытянутую и полностью чёрную, с прозрачными линзами.
     – Хуй знает... – шикнул он, нажимая на кнопку первого этажа. – Походу как раз тот самый час, когда мы либо сдохнем, либо... Будем супергероить, как всякие супер-мужики и зелёные великаны.
     – Сдохнуть не хотелось бы. – вновь сказал я.
     Юра же пожал плечами, сказав: «Тут уж только на удачу надейся».
     По пути лифт остановился ещё несколько раз: сюда также бегло вбежала Лила, а потом ещё два парня, причём все они тоже были в костюмах...
     Один из которых, вроде как, тоже был героем и обладал способностью поглощать в себя жидкости при соприкосновении, то бишь из какого-нибудь хера может выкачать кровь-воду за минуту-две. Но тут встаёт вопрос с защитой, конечно, ибо такого первым будут валить. Но его спасал костюм, покрытый каким-то там необычным защитным материалом. У остальных ничего примечательного. Единственное, так у Лилы на голове была какая-то синяя диадема, от которой шли заушники, как у Телепата.
     – Кто нибудь знает, что происходит или нет?! – воскликнув, спросил кровекачальщик.
     – Никто не знает. Но, видимо, какой-то пиздец, на который нас и собрали. – пожав плечами, предположил я, в это же время думая о том, каким хуем буду с террористами справляться...
     – Ну, это понятно. – влезла Лила. – Да и рядом, судя по взрывам.
     – Ух, ладно, с Богом и всеми остальными там высшими сущностями! – вздохнув, сказал Юра и вышел сразу, как лифт открылся, а за ним и все остальные.
     Здесь столпились уже все остальные. Причём на нервах был каждый, даже Виктор появился откуда-то в отеле и осторожно переступал с ноги на ногу, а Ваня... Так... А, вот он, стоит за Гигантом и смотрит каким-то отрешенным взглядом.
     Ну а по центру холла стоял тот самый мужик, который был в автобусе, вернее, один из сопровождающих:
     – Доброго дня вам всем... Хотя едва ли его можно назвать добрым. – начал тот, в то время как по его щекам и лбу стекали капли пота. – Сейчас состоится ваша первая миссия, ибо буквально в паре улиц отсюда, на Гран-Плаце, буквально десять минут назад начался теракт, площадь оцеплена террористами, городская ратуша была взорвана, часть людей погибла пож обломками, а другая – удерживается членами террористической группировки в зданиях.
     – А если нас там убьют? – спросил парень, у которого иногда светится голова.
     – Значит такова ваша судьба, уж я точно здесь бессилен. Зато если победите – вам будет обеспечена мировая слава. – сказал тот. – А теперь – вперёд, здесь триста метров, заодно и людей с улиц попугаете, нечего им здесь делать.
     
     И первым, естественно, для этой цели – выпустили Виктора. А через секунду на улице послышались крики испуга и удивления...
     Вдохнув-выдохнув пару раз, на улицу вышли и мы с Лилой, Юрой, Иваном и этими двумя парнями. Первое, что мы увидели ­­­­­­­­– бегущих со стороны площади людей, другие же, в основном молодёжь и подростки – завидев нас, раскрыли рты, а наиболее прошаренные – достали свои дебильники и стали нас снимать. Впрочем, похуй, всё равно лица моего им не увидеть. А на небе, тем временем сгущались чёрные тучи, перекрывая всю солнечную погоду, а ещё через минуту заморосило…..
     Мы сначала быстрым шагом, а затем и бегом, побежали вслед за остальными на Гран-Плац…
     – Бляяяяя…. – выдохнув и чуть остановившись, протянул Юра, показывая пальцем на полицейский вертолёт, в который прилетел какой-то снаряд, а затем взорвал, отправив остатки на землю. Причём не так далеко от нас, ёбнувшись прямо в какое-то здание.
     – Пипец… – тихо высказался Иван, когда мы были уже не так далеко от Гран-Плаца.
     – Тут другое слово больше подойдёт. – запыхавшимся голосом сказал я.
     – Пиздец. – продолжил мои слова замораживальщик. Ещё, кстати, один герой, с которым мне удалось познакомиться. Причём у него тоже было что-то похожее на броню.
     Когда мы были уже совсем близко, то увидели перекрытие площади из полицейских машин, за которыми уже было два полиц-трупа, на самой площади тоже шла перестрелка из-за откуда-то взявшихся баррикад, за которыми засели какие-то мужики в повязках на лице заместо масок, а с другой еле-еле отстреливающиеся полицмены. Но тут туда рванул Виктор, расшибая в стороны итак помятые машины.
     Помимо этого, уже были видны обломки ратуши и ещё какого-то здания, за которыми и прикрывались служители порядка.
     
     На Виктора сразу же отреагировали обе стороны ­– мужики в повязках сразу стали стрелять, а им на подмогу выбежало ещё несколько, полицаи же – взяли временную передышку, видимо, пытаясь понять, что за херь происходит.
     – Удачки вам, ребят. – напоследок сказал Юра и обратился в свою «адаптивную» форму. И, судя по силуэту, подбежал к трупу легавого, сняв один из пистолетов и забрав с собой.
     – М, неплохо. Догадливый чел. – сказала Лила и, тоже осторожно подходя, забрала себе второй, проверила патроны и присела за машиной, начав палить по «террорам».
     Нам же ничего, кроме дубинок и не осталось. Хотя… А на кой хуй? Ваня – телепат, щася сядет где-нибудь и будем в мозгах копашиться, а замораживающий – в броне, можно сказа…
     Суууукаааааааа!!! Цыганке в грудь прилетела пуля… Затем, без долгого ожидания, вторая, окончательно добив…. Бляяяяяя…. По ней теперь кровища течёт...
     Жопа... Ещё, блять, и ливень с грозой херачить начал.... Ёб, сука, ваааашу мать!
     Замораживающий рванул к ней, Ваня – в какой-то переулок, а я повертев головой, но нихера не найдя «снайпера», превратился, чтобы и самому не словить…
     Пиздец…. Просто, сука, пиздец….
     Так ладно, не время сейчас плакаться по чему-то, всё это – потом.
     Ввысь, к крышам.
     На одном из зданий никого. Рывок к другому... Заметил два сгустка, как учёный тогда... Что ж, надеюсь, что это не какие-нибудь оперативники, а ебаные, в рот их сука, пидорасы, убившие Лилу.
     Сначала к одному... Превращаю... Э... Руку... Резко бью, сгусток падает. Теперь ко второму и снова бью... Это вам, хуесосы, за цыганку!
     
     Внизу творится какая-то полнейшая хуйня, множество сгустков, кто-то падает, другой очень быстро метается туда-сюда, даже быстрее меня...
     Так, быстренько превратимся. Снова человек, бегло осматриваю всё: на площади действительно пиздец, террористы палят откуда только можно, с другой стороны подъезжают ещё отряды полиции и военных, так как те, что за кусками здания – всё, трупы. Виктор тем временем превратил в кашу сразу двух, одному размесив голову руками, а второго со всей силы бросив об стену.
     Вижу, как какой-то чел выпустил из рук чёрный туман, окутавший засевших за одной из баррикад пидорасов, затем облако пропало, а там уже были только трупы с разжиженными бошками...
     Вот резко что-то метнулось в здание, а затем обратно, подальше в переулок, оставив там какую-то тётку с маленьким ребенком.
     Тем временем повсюду уже вовсю ебенил ветер с дождём, а где-то поблизости со всей силы хуйнула молния. Везде сигналили машины, слышались крики...
     Так, кто-то едет на машине со стороны отеля, двери открываются... Очередные терроры.
     Ну хер вам, щас сдохните.
     Превращаюсь, быстро лечу к ним...
     Вижу, как что-то очень пиздецовое творится со зданием рядом, все тёмные сгустки разорвало, они полетели в стороны... Затем мелькнуло что-то яркое и стало как-то... Не по себе.
     Блять, это же взрыв! Высокая, сука, температура!!!
     Я метнулся в право, затем влево, проскочил меж, видимо, обломками и таки добрался до террористов, у одного из которых в руках тоже был какой-то вытянутый сгусток... Походу базука...
     Первым делом подлетел, к нему, материализовал руко-лезвие.
     На меня развернулись остальные, и я сразу же обратился к ним, превратив сразу две руки... Хуяяяя, как могу... Убиты! Съешьте сука, террористы ебаные!
     Вновь взлетел на крышу и снова превратился обратно, чтобы чутка отдохнуть.
     Внизу всё по-прежнему кипело.... А из наших ещё одна потеря: какая-то девка в костюме валялась под баррикадой, а во лбу была окровавленная дыра...
     Тем временем я заметил, как из-за угла одного дома выглянул пистолет, причём без руки и выстрелил, попадая какому-то террористу в череп. Ну чё, молодец Юра. Ну а кто ещё у нас тут невидимый есть?
     
     Затем заорал кто-то на ебаном французском отчего мне заложило уши, но увы – я ничего не смог разобрать. Потом где-то послышались лопасти вертолёта... А, ебать, дажу двух. Причём на обоих сидели военные в брониках...
     А через секунду ко мне взлетела Фея, не пойми откуда взявшаяся:
     – Ты помогать будешь? – с укором и каким-то гневом посмотрела она на меня. – Я видела, как ты здесь справляешься, но там девушкам вообще-то помощь нужна, я одна ничего не сделаю!!! – та как-то жалобно прикрикивая, словно выпрашивая помощи, показала рукой на дальний угол площади, где двух девушек прижимали к стене, одна из которых пускала слепящий синий свет.
     – Конечно... Я просто не могу превращаться часто, а то могу развоплотиться, ничего не поделать. – оправдался перед ней я.
     – И что?! Итак погибло трое из наших! – ещё больше разъярилась она. – Ты не можешь вот так здесь стоять, ясно?! Мы должны спасать людей, а не давать им умереть!
     – Да я уже собира... – начал я, но она меня прервала:
     – Если ты так и будешь стоять здесь, то они тоже умрут, а потом ещё кто-нибудь... – на её щеках появились слёзы, но затем девушка шмыгнула носом, отвернулась и улетела вниз под очередной удар молнии, отстав от меня.
     – Блять, всего минуту постоять нельзя... – сказал я со вздохом и, превратившись, отправился на помощь к девушкам.
     Рыыыыывок.... Лечу. Подлетаю к одному сзади. Бью. Тот падает.
     Лечу было к следующему, но тот успевает что-то вытащить и выпустить из этого очень маленький сгусток, попавший в одну из девушек.... Достаю его, он падает, но я...
     Твою мать... Не успел....
     Блять... Блять....
     Рывок к девушке, превращаюсь.... Она прильнула к мокрой стене, её голова уже была опущена, из шеи текла кровь...
     – Блять... Как так, я же почти... – я подошёл и, присев, потрогал пульс, но нет, всё, ещё один труп... Четыре человека... Мать твою....
     – Ты не виноват, никто бы не успел. – сказала та, что испускала синий свет. Я посмотрел на её покрасневшее и заплаканное лицо, испачканное в каплях крови.
     – Тот бегун бы успел, где он был?! – гневно спросил я.
     Та посмотрела на меня и, припустив голову, сказала:
     – Он бы тоже не смог, он спасает других...
     – Прости. – ответил я ей, выдохнув и успокоившись. – Но... Это... Я не знаю...
     – Ничего. Ладно, мы остановили ещё не всех... – тихо сказала девушка и побежала в центр, в то время как её руки налились синей энергией.
     Вновь посмотрел на мертвую девушку. Затем вспомнил цыганку, ту девку в костюме, погибшую у баррикад, вспомнил слова Феи о ком-то третьем.... Сука, ёбаный богатый ублюдок, чёртов мудила, блять... Неделя... Неделя, сука, на подготовку... Четыре трупа... Что ж, теперь, ты, тварь, порадуешься!!! Сработал твой проект?!
     Но мой гнев остался лишь в моей голове. Нельзя было отвлекаться, нужно продолжать.
     Я убил ещё двоих, а потом увидел, как кто-то попал Юре в плечо, отчего тот потерял свою невидимость, мелькая кровавым пятном то тут, то там.
     Выискал глазами Ивана, и тот, кажется, справлялся, по-крайней мере полицейским удалось выловить и заломать как минимум одного.
     И вскоре площадь была почти расчищена от ублюдков, однако оставшиеся засели в Хлебном Доме. Но благодаря Гиганту эта проблема была решена: тот просто пробил проход, оставив брешь в этом культурном здании... Впрочем, похуй на это, пусть мудень платит, пусть платит за смерти своих «объектов».
     Мы разбрелись внутри по комнатам, а затем к нам присоединился и бегун, в одиночку расчистив одну часть здания и освободив заложников. Я же зачистил пару верхних комнат, убив пару ускоглазых терроряк.
     Затем сюда убежало и несколько военных, которые с нами практически не контактировали, ибо во-первых – мы какие-то непонятные для них мутанты, и они в шаге от того, чтобы и нас не начать мочить, а во-вторых – хер мы друг друга поймём, ибо французский, вроде как, знала лишь Лила, а она теперь... Ох... Блять...
     Ладно, закончим. Это. Вот я стою у последней незачищенной комнаты, готовлюсь обращаться, но тут сюда подбегает с пушкой военный и кивает мне, чтобы я ему открыл и дал войти. Что ж, окей, передаю ему сии лавры: резко открываю ногой дверь, он забегает и стреляет по кому-то, затем сюда захожу и я, с вдруг появившимся рядом бегуном, тот бегло оглядел комнату на предмет заложников, но, не найдя их, мелькнул и исчез.
     На этом зачистка здания окончилась, и стоило нам всем только вернуться на площадь, как здесь появилось ещё четверо хуесосов, трёх из которых практически сразу пристрелил замораживающий чел, а вот последний резко побежал назад, перед этим кинув в нашу сторону какую-то взрывчатку.
     Хотел было превратиться и полететь за «бомбой», но увидел, что к ней рванула Фея. Поймала, взлетела высоко и... взорвалась вместе с ней...
     И одно окровавленное крыло упало наземь, не так далеко от наших ног...

Глава 9. Жизнь «после»

     После нашего «сражения» на Большом Рынке прошло уже несколько дней, и всё это время мы практически безвылазно провели в отеле, бухая (причём даже Телепат, хотя мы не думали, что он пьёт) и оплакивая погибших. Да и нам дали такой приказ, чтобы ближайшие дни никуда не высовывались, ибо мудень там нас должен везде зарегать и представить...
     Но по телеку, между прочим, практически по всем каналам уже прокрутили фрагменты с кем-то заснятой битвы, а также героев. Но в основном везде мелькал или Виктор, или бегун. Нет бы Фею хоть раз вставили, хотя куда, что там от неё осталось... Эх...
     Меня тоже, кстати, на парочке кадров показали. Правда мне не очень понравилось, в основном из-за худобы, вот чутка подкачаюсь и буду просто эталоном-супергероем...
     Но по атмосфере всё равно теперь было очень напряжённо: мы потеряли пять человек, с парой из которых я более-менее успел познакомиться...
     Правда сегодня было чуть иначе, из какой-то больнички привезли Юру с перевязанным плечом. Рана у него была не очень большая, но всё же достаточно неприятная.
     И вот, собравшись вечером в одной из комнат для отдыха и включив телевизор, мы (Я, Юра, Телепат, Кровекачальщик, которого, кстати, зовут Димой, и Лена, то есть девка, которая пускает синюю горячую энергию) снова сели бухать.
     Причём был повод, ибо днём нам сообщили, что завтра нас наконец представят всем СМИ и общественности. Сказали, что некоторым надо будет потом ещё дать парочку интервью (бегуну, чёрно-туманщику, Лене и мне). С переводчиком, естественно. Хотели ещё как-то Виктора подрядить, но я чёт сомневаюсь, что он будет согласен кому-то что-то на камеру говорить... А, да, ещё Юру хотели позвать, но в связи с травмой он ушёл в сторону от всего этого.
     – Как думаете, что завтра будет? – открывая банку пива одной известной немецкой марки, спросил Дима.
     Выглядел без костюма он... Ну, неплохо, гораздо лучше, чем многие герои и хэлперы. В плане фигуры, я имею ввиду. Видно, что до инъекции он явно неплохо так качался... Хотя раз позволял себе подобные трени, то явно не был бомжом, и возникает вопрос: раз он не был каким-то отбросом, то зачем ему ввели сыворотку?..
     – Вроде как – должны нам вручить какие-то награды-грамоты, а также нормальные прозвища выдать. – сказал я. Причём о последнем узнал случайно, спускаясь вниз и услышав разговор одного из кураторов наших, брюссельских.
     – Прозвища? – приподняла бровь Лена, отказавшаяся от пива, предпочитая больше вино.
     – Ну да. Как вот Супермен в фильме и... Кто там ещё... – начал пояснять Ваня, задумавшись.
     – Человек-таракан, вдова и им подобные. – закончил за него Юра.
     – Занятно, на самом деле. – поддержал Дима. – Было бы интересно узнать, что нам за «кликухи» дадут.
     – Ну, не думаю, что что-то шибко хитровыебанное, – ответил Юра, – наверняка что-то похожее на наши способности: я, положим, — Невидимка какой-нибудь, газовщик наш — эээ... Ну... Шептун, хер знает. – усмехнулся он.
     – Бля, сам ты шептун. Я какой-нибудь «Аирмэн» или что-нибудь такое. – наигранно возмутился я.
     – Хуймэн, да-да, тоже ничего. – вновь пошутил Юра, вызвав смешки у Ивана и Димы, а также небольшую улыбку у Лены.
     Я и себе взял баночку из ящика, а потом ненадолго отошёл по делам безусловно важным и нужным для нормального функционирования мочевого пузыря...
     – Заебали уже Гиганта крутить... Будто, блять, никого другого нет... – я услышал раздраженный голос кровекачальщика, когда возвращался, а потом и увидел, что в телевизоре снова обсуждают наше появление, причём на каком-то русском канале, «Оди́н», кажется:
     – Итак, Валентина, что думаете по поводу произошедшего в Брюсселе? – спросил какой-то тучный мужичок в костюме, размахивая какой-то бумажкой.
     – Для всего мира это, безусловно, было сенсационным событием... – начала рыжая женщина в очках и с символом канала на белой рубашке: – Ведь буквально вчера такие «супергерои» были лишь на экране телевизора, а теперь они существуют и в реальности. Естественно, что появились они не каким-то магическим образом, а, как уже стало известно, из-за облучения кедровцев химическим элементом мединием, что произошло в две тысячи тринадцатом году...
     – Блять, что?! – не выдержал Юра. – Какого хуя?! Им, сука, блять, что там напиздели?! Мы значит облучились, да?! Ну охуеть теперь... Значит нас никуда не привезли, какой-то дрянью не накачали... Круто, заебись!
     Он чуть остыл, а эта новостная передача, тем временем, продолжалась:
     – Но как же так произошло, что их способности проявились лишь спустя семь лет, в этот, уже для многих злополучный, две тысячи двадцатый? – задал мужчина вопрос своей соведущей.
     – По словам главы тихоокеанской компании «Ironfort», Маркуса, эффект имел очень медленное действие, поэтому проявился только сейчас. – сказала та, косясь глазом такую же бумажку, как и у мужчины. – Но! Нельзя исключать, что такие «герои» появились и раньше, просто не проявляли себя! И возможно, что даже в нашем Челябинске!
     – Это очень хорошо, но теперь перейдём к главному вопросу нашей программы... – протянул ведущий и задал некоторую интригу: – Как американцы обернут это против России, и грядёт ли Третья Мировая Война? Сможет ли президент устоять перед натиском запада и защитить русский народ?!
     – Да, Дмитрий, вопрос, конечно же, очень важный, – проговорила Валентина-ведущая с каменным лицом и продолжила, – Но об этом мы поговорим сразу после рекламы!
     Все мы замерли с недоуменными лицами, а затем увидели заставку передачи «Свежие Вести», в которую тоже включили кадры с Виктором, разносящим полицейские машины, сразу меняющиеся на чёрное облако, испускаемое Туманщиком. После чего пошла реклама бренда Coca-Cola с грузовиками и вот этим вот всем, хотя вроде рано ещё... Какое там?... Двенадцатое ноября только.
     – Ахах, пиздец, – сказал Юра, – Американцы... Ну да, как всегда, куда их только не впихнут...
     – Дак СНГ же, – начал я, – У нас всегда так, что в Кедровии, что в России, если кто и виноват, то американцы, а ещё их президенты нам в подъезды ссут.
     – Это пропаганда такая. Рассчитанная на недалёкие массы: гопники, пенсионеры, люди, которые живут «по пацанским понятиям»... – пояснил Телепат, заливающий в себя уже третью банку пива.
     – То есть гопники и пенсионеры в одной колонке у тебя? – со смешком уточнила Лена, тоже наливая себе уже не первый бокал вина.
     – Ну... Нет... То есть у них мышление устроено примитивно... – с запинками попытался тот оправдать себя, но в ответ услышал только наш дружественный смех.
     – Ну всё, значит стану пенсионером и сразу начну верить в то, что американцы – прям орки из Мордора. – отсмеявшись, высказался Дмитрий, но добавил: – Ладно, засиделся уже, пойду, пока прямо тут не заснул.
     – Ага, давай... – зевнув ответил я, допивая свою банку.
     – Но рот ты всё-таки так открывать прекрати, – начал Юра, но я сразу же состроил хмурое лицо, на что он, разведя руки, ответил: – Ладно, ладно, хер с тобой.
     – Я тоже тогда, наверное, пойду, ибо мне ещё интервью давать завтра. – не став долго задерживаться, сказал я. А за мной уплелась и Лена, слегка пошатываясь. Ребята же, вроде как, ещё немного посидят и тоже разойдутся.
     Когда вернулся в номер и увалился в кровать, поставив будильник на завтрашнее утро, то снова напали на меня всякие мысли... Вроде как и всё весело, пьем уже который день, болтаем, развлекаемся... Но... Всё это похоже на какую-то такую... Ну, хуй знает... Ширму? Получается, что так. Все мы тут на самом деле имеем какую-то пустоту в душе... Пять человек... Пять героев, хэлперов... Да, пиздец какой-то произошёл... Ведь только вчера, казалось, чему-то научились и сразу на задание... И ведь они знали, что такое может произойти...
     В пизду. Только больше себе накручиваю всего, так только хуже становится.
     
     А дальше всё. Отрубился полностью, видя сны, в которых видел Лилу, Фею, ту девушку.
     Но потом всё это сменялось на их бездыханные тела... Девушка с пулей в шее, которую я не успел спасти...
     И затем всё это оборвалось тем высокочастотным звуком, какой был в капсуле... Всё перемешивалось, их лица сливались, обращались обратно...
     Вот я, в виде газа, слетаю с крыши, попадаю под взрыв, а теперь вижу, как внизу на огромной скорости перемещается бегун... Ииии... Вспышка, будто я превращаюсь в этот самый газ...
     Проносится множество лиц каких-то непонятных людей, которых я не помню: старая, умирающая женщина, девушка, куда-то убегающая и хлопающая дверью, полиция... Затем шприц, какие-то таблетки... Лужа крови на ночной улице, едва осветимая фонарём... В моей руке окровавленный нож, всё в каких-то мелькающих огоньках... Не могу понять, где я нахожусь...
     Но потом сон обрывается от пищания будильника, а я вновь оказываюсь в постели.
     
     – Ух, пиздос, давненько такой хуйни не снилось... – едва слышно пробормотал я вслух, после чего потянулся к своему «охуенному» телефону, вырубая пищалку.
     Затем я снова принял душ, оделся и вновь увидел сообщение на телефоне: «Герой, сразу после завтрака вернитесь в номер и наденьте свой костюм, чтобы отправиться на дальнейшие мероприятия».
     А, ну, норм. Предстану пред всеми сразу в костюме.
     Вниз я на лифте спустился довольно быстро. Причём в такую рань почти никого не было, за исключением тех, кого официально будут представлять именно сейчас, ближе к дню (Кроме Виктора, который тоже там будет. Ибо он проживает не в отеле, а в другом месте), а именно: меня, Лену, Туманщика, Бегуна, Замораживателя и Красноголового (причём он единственный из хэлперов, кто это заслужил, так как во время миссии ему удалось ёбнуть, вродь, четыре террора).
     Я сразу подсел к Лене, поздоровавшись:
     – Привет. Ну что, готова показаться народу?
     – Да как-то пофиг, если честно. – подала та плечами, отпивая немного кофе, заказанного ей ранее.
     – Совсем? То есть тебе неинтересно мнение людей о нас? – задал я вопрос, а сам тем временем успел заказать себе капучино и английский завтрак (уже заказывал ранее, очень крутая вещь, особенно с похмелья).
     – Да пусть думают, что хотят. Всё равно в большинстве своем они нас, наверняка, теперь будут повсюду форсить и превозносить, как звёзд каких-нибудь.
     – Дак мы звёзды и есть, мир спасаем. – улыбнулся я, дождавшись заказа, после чего начал есть.
     Бегун, кстати, мне очень не понравился. За последние дни пришлось пару раз с ним контактировать, и он показался мне очень эгоистичным хуесосом. Даже слышал как-то, что он кому-то говорил, мол хочет как-то выслужиться у мудня, чтобы тот начал платить ему бабки и выдал больше свобод. Раскатил, сука, губу. Тебя ж ёбнут, если мешать начнёшь...
     А сейчас, сидя за соседним столом, он как-то случайно заметил моё недовольство и, поймав взгляд, усмехнулся.
     Остальные были более менее: Замораживатель был нормальным челом, да и мы с ним уже виделись в самом начале боя, пока... Лилу не убили; Туманщик... Ну, какой-то достаточно загадочный мужик. Практически не говорит, а если что и скажет, то в какой-то острой ситуации. Всегда подолгу всё рассматривает... Не знаю, но вроде опасности от него какой-то нет.
     А Лена... Девушка как девушка, любит внимание, оттого и не боится славы среди людей, видимо. Правда я так и не понял сути её способностей, но походу она способно создавать какую-то очень странную энергию, которую можно использовать по-разному, от фонарика до оружия. И чем-то это мне напомнило какого-то героя, всплывшего в мыслях... Лаймовый Фонарь? Кажется, что что-то такое...
     Позавтракав, я быстро всё сдал официанту и пошёл к лифту, заходя туда одновременно с резко появившимся бегуном... Мда, жопа, конечно.
     Каждый нажал на свой этаж и, когда двери закрылись, он заговорил:
     – Ну что... Сашка, правильно ведь? – приподняв бровь, повернулся Бегун ко мне лицом.
     – Ну да. И? – не понял я.
     – Готов трахнуть мир?
     – В каком смысле? – ещё больше не понял я.
     – Блять, в прямом! – не выдержал тот, ударив по стенке лифта быстро начавшей двигаться рукой, отчего тот затормозил, а затем бегун посмеялся. – Хах, ты тупой, да?! Мы показали себя семи ёбаным миллиардам! Да они теперь надрачивать на нас будут, а мы можем их хоть на хую вертеть! Конечно, придется немного подождать, замочить парочку-тройку мудил по всему свету, зато потом!
     Я немного помолчал, нервно теребя край кармана на штанине, и на всякий случай готовясь быстро превращаться:
     – А как же Айронфорт и все директора? – постарался задать я максимально нейтральный вопрос.
     – Не переживай, пройдёт немного времени и я их сдам этому ебаному ООН, пусть судят, а когда посадят... Я приду к ним, замочу, а потом насру прямо в их дохлые рты. А потом и здесь немного прочищу состав, ибо есть среди вас тут слишком правильные... Туманщик, например.
     – Прочистишь? Убьёшь? – тихо сглотнув, уточнил я.
     – А ты что думал? Я сам возглавлю всех этих мутанто-ублюдков, создав свою небольшую команду, получая сверху огромные деньги и защиту. Гиганта, конечно, оставлю, может этого сосулька-мэна... Может этого твоего дружка невидимого... – и он, оскалившись, глянул на меня. – Тебя, тоже, может быть... В зависимости от поведения.
     Здесь я уже промолчал, не зная, что даже на всё это сказать. А бегун тем временем вновь разогнал свою руку и опять шмякнул по лифту, запустив его.
     – Ах да... Если вдруг это хоть как-то дойдёт до кураторов или, может быть, директорши нашей... То... – он разогнал свою кисть до скорости, на которой она стала едва различима и провел возле горла. – Ты понял?
     Сделал только кивок, так как как-то не лез в голову какой-то нормальный на эту хуйню ответ...
     Остальное время мы проехали молча, бегун соскочил на своём этаже, а я на своём. Там, переодевшись и обдумав произошедшее в лифте (на самом деле это очень стрёмно, ибо он какой-то шизоидный... Хуй знает, как с ним после такого работать... И ведь наверняка он когда говорил, то не врал... Бля, хер знает... Но ладно, с этим разберемся позже), я спустился обратно, где уже все меня ждали.
     Лена удостоила коротким «снова привет», остальные просто кивнули. Только бегун скосил какой-то надменный взгляд... Ублюдок ёбаный. Ладно, подожди, когда я освою свое превращение ещё лучше, то держись...
     В холл вошёл один из наших водителей, которых ранее нанимали для экскурсий, сказав:
     – Доброе утро, вижу, что все собрались, поэтому, как меня попросили ваши кураторы, то довезу вас до трибун, установленных в Сэнкантёнере. Также, просили передать, чтобы вы ни с кем не разговаривали до представления от имени Маркуса Айронфорта, а эксклюзивные интервью будут даны вами уже после.
     – Где Гигант? – спросил бегун, хмыкнув на все эти пояснения.
     – Эээ... Насколько мне известно, то его повезли на отдельной машине. – нерешительно ответил водитель, а затем позвал нас за собой.
     И снова автобус, только в этот раз куда больше и с затонированными стёклами.
     – Он весь ваш. – сказал тот, перед тем как впустил нас и отправился на водительское...
     Внутри было очень просторно. Вдоль стенок стояли обширные черные кресло-диваны, затем короткие перегородки, шторки и телевизоры, встроенные прямо в эти перегородки. В общем – очень нихуёвый такой автобус.
     Расположившись, мы тронулись, а я тем временем смотрел на уличные плакаты с надписями «Heroes», «Super», «Real Avengers!!!!!!», и все они с фотографиями нас, фрагментами битв, плюс периодически ходили пикетчики, зазывая на большое «геройское представление» в Сэнкантёнере, которое будет весь день.
     Ну да. Это просто нас решили первыми, чтобы мы интервью дали, а остальных уже просто представлять будут...
     
     А затем мы едва протиснулись к парку: была огромная пробка, везде были люди, полиция, причём ходили даже по дороге. Огромная толкучка и только впереди, под триумфальной аркой было свободнее, ибо там стояли огромные трибуны, огороженные заборчиком, а также кучей вооруженных охранников.
     И ещё там был он. Выступал сейчас перед огромной, ликующей публикой. Главный мудень, которого я последний раз видел только перед инъекцией. Маркус Айронфорт.

Интерлюдия 4. За кулисами

      Кабинет Пьера ди Эммеля, одного из секретарей Организации Объединенных Наций. Брюссель.
     
     В центре просторной комнаты стоял небольшой рабочий стол с рабочим телефоном, различными документами и бумагами; также, на самом краю, стояла обрамлённая семейная фотография: седоватый мужчина в белой рубашке с бородой-эспаньолкой, держащий на руках маленькую девочку лет четырёх-пяти, а рядом – куда более молодая улыбающаяся женщина в ярком жёлтом платье. Фотография была сделана в осенний сезон, что можно заметить по желтолистым деревьям на фоне этой семьи.
     Помимо стола, здесь также было рабочее кресло, два небольших диванчика и простенькие часы, висящие над входной дверью, а также стул на колёсиках, стоящий перед столом.
     Над столом висел огромный синевато-белый флаг Организации Объединённых Наций.
     За рабочим креслом же в данный момент сидел этот самый мужчина с фотографии, Пьер ди Эммель.
     Он нервно теребил рукав своей новой рубашки, довольно часто поглядывая на часы. И спустя какое-то время в рабочем телефоне раздался звонок:
     ­– Алло. – сразу же взял трубку служащий ООН, говоря на французском: – Пусть заходит и побыстрее. И да, Катрин, сделайте мне кружечку кофе. Да-да, как всегда, две ложки фруктозного сахара.
     Прошло около минуты, прежде чем дверь в кабинет распахнулась, и внутрь вошёл молодой мужчина азиатской внешности. Выглядел он неплохо, даже был одет в жилетку с неплохими джинсами, вот только вся эта одежда была достаточно изношенной и потрёпанной.
     – Не будем тянуть, садитесь. – глянув на того, спокойно сказал Пьер, в данный момент что-то записывающий на бумажке.
     Вошедший же молча сел на стул. А через пару секунд сюда забежала достаточно симпатичная девушка в тёмно-красном пиджаке и юбке, в её руках как раз находилась кружка с кофе.
     – Благодарю. – кивнул той Пьер, забирая свой напиток, после чего девушка убежала обратно.
     Немного отпив, бельгиец взглянул на азиата:
     – А вы что же, не пьёте кофе?
     – Пью, просто я уже, пока ждал… – с некоторым смущением ответил посетитель достаточно басистым голосом.
     – Прекрасно. Итак, свою часть договора вы выполнили… – начал секретарь ООН, попутно вытаскивая из ящика под столом какую-то плотно запечатанную папку.
     Мужчина, сглотнув, сказал:
     – Да… Хотелось бы перейти к оплате и… Э, получить разрешение на выезд…
     – Конечно-конечно, – заговорил хозяин кабинета и показал тому папку, – Здесь всё необходимое, можете проверить. Только можно один вопрос?
     И, увидев медленный кивок азиата, секретарь с ухмылкой спросил:
     – Вас не мучает совесть? Всё-таки своими действиями вы уничтожили всю свою группировку, друзей, брата... Должно быть, это было не очень просто?
     Недолго помолчав, посетитель решительно сказал:
     – Нет. Они заигрались, а это – закономерный финал для действий моего брата, рано или поздно их бы всё равно уничтожили: ваши супергеройские ублюдки или отряды миротворцев, значения не имеет. Я лишь ускорил это.
     Два раза хлопнув в ладоши, Пьер передал тому папку, и, когда тот почти покинул кабинет, встал и сказал ещё кое-что:
     – Благодарю за сотрудничество. Вы поспособствовали ещё одному шагу к уничтожению мирового терроризма.
     Бывший террорист лишь пробубнил что-то невнятное и, наконец, вышел, а вот секретарь снова сел за стол и набрал кого-то:
     – Ликвидируйте монгола, а деньги переведите Айронфорту, этот херосос их заслужил.
     
     Сразу после этого секретарь наконец выдохнул, раскинувшись в кресле, тихо сказав: ­
     – Наконец-то…
     Затем мужчина позвонил куда-то уже со своего мобильного телефона, говоря с абонентом добрым и ласковым голосом, и от этого ответчика был слышен приятный женский голос:
     – Дорогая, приеду через час. Как там Эмили, готова съездить в зоопарк и поглядеть на зверушек?
     Послушав ответ, Пьер довольно сказал:
     – Замечательно. Тогда по дороге я куплю немного вина нам на вечер, когда вернёмся.
     На этом их разговор завершился, и седовласый мужчина начал собираться, чтобы наконец закончить работу на сегодня и покинуть кабинет, однако тут раздался ещё один звонок, а потому ему пришлось взять трубку. Но увы, что-то выслушав от звонившего, его лицо помрачнело, а всё довольство мигом улетучилось, и он, положив трубку, громко и с гневом сказал:
     – Ё-бан-ый хуе-сос!
     Почти сразу же после разговора он залез в Ютуб и увидел самое свежее видео: по улицам новозеландского Веллингтона идёт мужчина в больничном халате, чьи вены и сосуды сияют ярким оранжевым светом, а его руки – испускают огромные потоки огня повсюду, выжигая целые дома и иные строения. Помимо этого, отовсюду слышны крики боли и страха….

Глава 10. Новая жизнь

     Нас очень аккуратно бочком подвезли за трибуны и сцену, где сейчас перекуривало два оператора, а также, как и спереди, стояла вооружённая охрана. Здесь мы все и высадились, сразу же окунувшись в славившийся на наши уши шум и сотни людских голосов. Помимо этого, было слышно, как этот зеландский мудила что-то говорит в микрофон, но так как в английском я почти нихуя не знаю, то и вот…
     К нам сразу подбежал какой-то низенький мужичок в чёрной рубахе и на русском сообщил:
     ­– Так, сейчас быстро собираетесь там в мыслях, в теле, в чём там ещё… – отдышавшись, проговорил тот. – Никаких тревог, нервов, и, когда я вам скажу, выходите на сцену. Вам там позадают вопросы может из толпы, вы спокойно отвечаете, говорите, веселитесь и…
     Я же заметил задумчивый вид Туманщика, а потом он тихо спросил:
     – Как мы сможем ответить, ведь не знаем языка?
     – О, с этим всё прекрасно. На сцене имеется два профессиональных переводчика на этот случай, так что проблем у вас с этим не возникнет… Потом, уже на интервью, у каждого будет личный переводчик, так что с этим всё тоже хорошо. – прояснил этот «консультант».
     Так, в томительном ожидании мы простояли несколько минут, правда этот сучий бегун крайне нервировал-постоянно ходя туда-сюда и посматривая на нас каким-то надменным взглядом. Как-то неприятно, даже въебать захотелось, но увы, надо соблюдать эту… субординацию. Туманщик же, например, просто не реагировал на него, видимо, не видя в нём какой-то угрозы для себя. Лена… А ей было пофиг, в данный момент она засела в своём телефоне, пролистывая ленту в какой-то социальн…. Блять, чё?!Ей разрешили где-то сидеть?!
     А… Тьфу… Прищурился и увидел, что это какой-то левый аккаунт без фотографии и даже друзей. Но всё равно… Хотя… Мб мне тоже можно, я просто как-то не заморачивался, просто поглядывая всякие видюшки…
     Но вот я наконец услышал восторженные крики, рукоплескания, а затем к нам вновь вернулся этот мужик:
     – Всё! Быстрее, быстрее, вас уже ждут! – сказал он, попутно жестикулируя.
     Когда мы, наконец, поочёрёдно стали заходить на сцену с задней лестницы, то, мягко говоря, прифигели (кроме, разве что, Туманщика и Бегуна)…. Перед нами была огромная толпа народища, которая стояла в руках с различными плакатами, пикетами, телефонами и фотиками, которые, не останавливаясь, мелькали белыми яркими вспышками. Все смотрели на нас, а также на огромный, блять, экранище за нашей спиной. Там крутили уже зафорсенные везде кадры с нашим участием, а также элементами «битвы».
     Чуть впереди же нас был Айронфорт, он всех нас приветливо оглядел и что-то сказал в микрофон, а затем к нам сзади аккуратно подошёл один из переводчиков (один из которых, вернее, одна – была достаточно пышной такой рыжей бабёнкой в деловом наряде):
     – Сейчас на экране будут появляться и озвучиваться постеры с вашими стилизованными изображениями, когда услышите своё имя и прозвище, то выходите на шаг вперёд, вас представит мистер Айронфорт, давая немного поговорить с публикой… Всё, ухожу.
     Женщина ушла в сторону, а затем под звуки торжественной мелодии на экране что-то стали крутить, а люди ещё больше рукоплескать и фоткать всё подряд. Но я, как и мои «коллеги» посмотреть туда не мог, ибо мы стоим спиной к этой штуковине.
     А затем из экрана несколько грубоватым английским басом прозвучало:
     – Swiftman! Philip Surok!
     Вперёд вышел Бегун, разведя руки в стороны, таким образом вызывая ещё больше аплодисментов и криков в толпе. А затем его ещё раз представил мудень, после чего между этим быстрым хуилой и народом завязался короткий разговор: ему позадавали короткие вопросы, мол каково это – быть одним из первых супергероев, каково спасать мир и так далее.
     После этого, таким же образом, вышла и Лена с Туманщиком, причём они тоже получили прозвища: Bluesorce (читается это, вроде бы, как «Блюсорс», и, как я потом выяснил, это означает что-то вроде «синий источник», если дословно, но а так, это производное от «blue» и «sorceress», то бишь – синяя волшебница), а вот Туманщик (Александр Дрёмин, мой тёзка между прочим) – Fogger, то бишь «Туманщик» и есть, только теперь на английском.
     И вот, наконец, пошла моя очередь:
     – Windster! Alexander Yankovsky!
     Бля, чё за херь?! Какой ещё Виндстер?! Хотя... Ладно, хер с ним, звучит более-менее. Фух, всё, хватит думать, готов.
     Прозвучали торжественные звуки я сделал шаг вперёд, сжимая руку в кулак, чтобы та не дрожала.
     Правда на мне особо сильных аплодисментов не было, так, хлопки, небольшое количество поддерживающих возгласов. Эх… Недооценивают меня! Гады!
     Мудень меня представил и ко мне подошла переводчица, встав рядом и передав микрофон, при этом у неё он тоже был, чтобы меня дублировать.
     Сразу увидел несколько рук и, когда Айронфорт дал добро, то какая-то девка из всей этой толпы задала вопрос, который тут же перевела для меня рыжая переводчица:
     – Привет, не хочу обидеть и сразу извиняюсь, но в чём ваша суперсила? Просто никто так и не смог определить.
     Многие покивали и уставились на меня, фотографируя и выжидая ответ, который я тут же дал:
     – Я превращаюсь в газ, благодаря чему могу незаметно и быстро перемещаться, ну и по мелочи там: например, делаю какую-нибудь часть тела частично материальной и... – в конце немножко слился я, не догадавшись, как точно назвать свои способности к частичному превращению (рук, например).
     Но когда люди услышали основную часть речи, то всё равно зааплодировали, а кто-то даже удивлённо присвитстнул. Хотя всё равно было не прям «восторг», но ладно, это я уже придираюсь.
     Сразу за этим вопросом последовал ещё один, от какого-то бельгийского мальчика:
     – Извините, дядя…. А вы долго можете так превращаться? ­– перевела дублёрша, но для себя я понял, что не «превращаться», а пребывать, ну, то есть быть вот этим вот газом-виндстером.
     ­– До края никогда не доходило, но как минимум минуты три-четыре, а потом необходим отдых, иначе я начинаю растворяться. ­– пояснил я и случайно вспомнил, как Фея меня за это упрекала во время битвы, отчего сразу как-то поубавилось в настроении…
     Сразу после того, как дублёрша перевела мои слова, тот как-то расстроился, что-то пробурчав своим родителям (не, ну а хули им нужно, чтобы я бесконечно что-ли так летал?).
     Потом всё закончилось, мы ещё немного постояли, покривлялись для журналистов в разных позах, а потом, наконец, разошлись, снова дав слово зеландцу, провожавшему нас каким-то странным взглядом, то ли уважительному, то ли хер знает какому, но как-то не по себе стало всё равно.
     
     Снова уйдя за сцену, к нам через пару минут подошёл консультант и сам Айронфорт, так как его речь только что закончилась, но люди, судя по всё ещё слышным голосам, ещё не успели разойтись.
     – Сейчас к каждому из вас подойдёт личный переводчик, а также охранник, чтобы сопроводить до места проведения интервью. – начал мудень, останавливая жестом что-то желавшего сказать консультанта. – Отвечать чётко, если что-то начнут спрашивать про деятельность корпорации, и про то, как мы развивали ваши способности, то говорите одно: несколько лет назад моя компания вас нашла и начала тренировать, желая помочь вам освоиться с новыми способностями. Всё понятно?
     Никто, на удивление, не возразил. Я хотел что-нибудь пиздануть, но нет, больно уж ссыкотно… Поэтому просто робко кивнул.
     А вот потом, когда зеландец всё своё сказал и свалил, наконец высказался консультант:
     – После всех интервью вы, вероятно, вернётесь в отель, но об этом я точно не знаю, вам потом всё скажут. Что ж, ладно, удачи вам. – брякнул напоследок мужик и последовал примеру своего работодателя.
     После этого за нами пришли и личные переводчики, но мне повезло, моей оказалась снова эта рыжая, так что норм. И минут пять мы, под присмотром бугая-охранника, отправленного с нами, шли куда-то по парку, пока не остановились у какой-то пустой лавочки.
     Я вопросительно приподнял бровь, на что переводчица ответила мне, пожав плечами:
     – Нам сказали, что нужно ждать здесь, и журналист сейчас подойдёт.
     – Может где-нибудь дальше? – на всякий случай поинтересовался я.
     – Нет, точно здесь, просто он, вероятно, опаздывает.
     Ну, опаздывает, так опаздывает, только я уже устал, костюм может и ничего, но появилось непреодолимое желание… поссать, и если с этим в ближайшее время ничего не сделать, то, скорее всего, мудню придётся раскошелиться на новый костюм….
     Но увы, наконец появился журналист – молодой парень, может даже только что выпустившийся студент с огромным блокнотом в руке и фотоаппаратом на шее.
     Они о чём-то поговорили с переводчицей на французском, пока я томился в неприятном ожидании, переминаясь с ноги на ногу, чтобы хоть как-то приостановить надвигающуюся нужду…
     Не прошло и минуты, как мы наконец уселись на лавку. За исключением охранника, он просто стоял рядом, пристально смотря на каждого проходящего мимо человека, хотя людно здесь особо не было, ибо самое отдаленное место парка, от сцены тоже довольно большое расстояние.
     – Итак, вас зовут Александр Янковский, верно? – спросил журналист, а я дождался уже переведенного вопроса.
     – Ага. – кивнул я.
     – Могу ли я узнать, какова была ваша жизнь до облучения метеоритом? – спросил он, доставая из кармана ручку.
     – Просто обычный житель Алексеевска, ничего необычного, работал на заводе. – соорудил я такую, лёгкую историю.
     Всё-таки насчёт этого зеландский мудень ничего не говорил, так что можно и приврать чутка.
     – А как отнеслись к вашему преображению родственники, когда узнали?
     – Никак. – хмыкнул я, состряпав ещё одну маленькую легенду, а затем пояснил: – Я сирота.
     Тот посмотрел на меня, записал и сказал:
     – Сочувствую. Но ладно... Идём дальше: вы быстро узнали о своих новых способностях и возможностях?
     Вот здесь я немного задумался, но смог ответить:
     – Нет, не сразу, только через несколько недель и по случайности. Полноценно я смог их освоить уже благодаря Айронфорт Индастриз.
     Подождал, пока меня переведёт дублёрша, посильнее сжав ноги, ибо всё, ещё немного и костюму действительно наступит жопа.
     Охранник же заметил моё смущение и даже насмешливо хмыкнул, но развёл руками, мол ничего сделать не может.
     – А как вы сами расцениваете свои силы? Насколько ваши способности велики? У вас в, скажем так, «команде» имеются очень сильные герои: Фоггер, Блюсорс и так далее... Ваши же способности весьма специфичны, сложно как-то оценить.
     – Хм. – задумался я. – Ну вообще я и сам не могу что-то сказать на самом деле, так как всё зависит от ситуации и от применения. А так: я спокойно могу нейтрализовать с десяток противников, если у них при себе нет каких-нибудь взрывчаток или огнеопасных веществ.
     – Огнеопасных? – уточнил он, записывая.
     Я кивнув, пояснил:
     – Моя газовая форма не держит высоких температур, поэтому я не могу долго находиться под воздействием какого-нибудь огня или, например, взрыва.
     – То есть если вы останетесь под огнем, то...
     – Да, скорее всего умру, но я не проверял, да и не хочется особо. – через силу усмехнулся я, еле сдерживаясь, чтобы не обоссаться...
     На последние несколько вопросов я ответил очень быстро и бегло, а затем ломанулся искать туалет, правда не в одиночку, а с охранником. Ну а переводчица всё прекрасно поняла, но тоже ничего не могла сделать, ибо время для интервью было строго обговорено.
     Так, фух... Забежал в какую-то кафешку, глазами отыскал указатель на туалет и сквозь удивлённых людей, часть из которых сразу же вытащила смартфоны (ну действительно, бегает тут по туалетам чел в костюме, который несколько дней назад город спас – сенсация же).
     Но мне было как-то похер на их мнение, всё же мочевой пузырь беречь надо, а не издеваться вот так вот...
     Быстро пробившись к свободной кабинке я справил все свои дела и, когда уже покинул здание, мне на телефон что-то пришло, пиликнув.
     «Александр, возвращайтесь к месту высадки, автобус увезёт вас обратно».
     Ок, ясненько.
     И решил сделать это по-особенному, всё-таки не зря же я супергерой... Глянул на охранника... Да не, не будет он злиться, тем более я ж не куда-то там, а сразу к автобусу.
     Так, превращаюсь и... Погнали. Лечу прямо за сцену...
     Оуууу... Сначала всё было норм, куча свободного пространства, а затем кааааак появилось огромное скопление тусклых фигур повсюду....
     Я чутка прихуел, но ладно. Значит народ ещё не разошёлся особо. Оно и понятно, мы ж первой партией прибыли, щас остальных суперов подвезут.
     Так, сворачиваю... И... На ходу превращаюсь, стараясь принять какую-нибудь «супергеройскую позу», но... Хуй там! Никогда так, блять, не делать!!! Меня мотнуло в сторону, и я тут завалился прям на асфальте...
     Ох, фух... Хвала богам, что ещё никого нет... Только успеваю встать, как здесь резко оказался бегун, или, как этого хуилу теперь звать-то... Ах да, Свифтмэн, ну-ну...
     – Ну что, – приметив меня, с ухмылкой заговорил он, – как-то не очень ты народу понравился, значит популярен не будешь, а следовательно и выгоды от тебя...
     Тот надменно прищурился и усмехнувшись сказал:
     – Ладно, шучу, посмотрим, пригодишься в чем-нибудь... Вентиляцию чистить, например...
     На этих словах этот хуила и прервался, ибо сюда подъехал тот же автобус, только из него сначала вышли другие герои, среди которых были и Юра с Телепатом.
     Мы успели только быстро поздороваться, так как к ним сразу же вышел тот консультант, а я уже зашёл в опустевший автобус, как и успевшие зайти сюда Туманщик и «Синяя волшебница».
     А через секунду и бегун, откуда-то притащивший себе банку колы.
     Я аккуратно подсел к Фоггеру, так как рядом с ним был телевизор, можно было глянуть что-нибудь.
     Он благо был не против, даже не повернулся в мою сторону, занимаясь чем-то непонятным: сидел прикрыв глаза и что-то про себя напевал.
     Затем я взглянул на его руки и... Охуеть!
     По каждому пальцу его кисти крутил хороводы чёрный дымок, извиваясь и выказывая разные узоры: извивающиеся змеи, кошачий хвост... Не, круто, конечно!
     Хотя на практике это никак не поможет, разве что таким хороводистым дымом врагов оплести, пока не сдохнут в нём, но всё равно...
     Но таки добрался до телевизора и переключил на единственный русскоязычный канал, который здесь, блять, доступен. «Оди́н» этот, в рот его...
     Чутка поубавил звук, хотя Туманщик вроде норм, он всё также продолжает что-то напевать про себя, а на остальное ему вообще пофиг.
     Так ладно, новости. Опять что-то там в США, Украина, белорусские агенты нашли секретные базы немцев в подземельях Киева...
     О, что-то интересное! Резко врубили какое-то видео с ютуба!
     Какой-то горящий город: квартиры, дома, парки, всё в огне. Множество выгоревших машин, несколько вертолетов... Чё за хуйня?
     Затем видео кончается и врубают ещё одно: идёт какой-то мужик в халатике, выпуская из своих рук огнище, затопляющее всё пространство вокруг него.
     Еба, чё это?! Ещё один айронфортовский супер?!
     Тут очнулся и Туманщик, заметив то, как я смотрю это видео:
     – Злой человек... – еле слышно прошептал он.
     – Чего? – не понял я, отрываясь от просмотра, ибо видео кончилось, и там началось обсуждение, что это такое было.
     – Я сказал, что это – злой человек. – повторил он более громким голосом.
     – Почему? Может тоже герой, как мы. – всё ещё не понимал я.
     – Я видел его в своих снах...
     – Снах? – всё больше и больше вводил меня в ступор Фоггер.
     – Извиняюсь. Не снах, а видениях. Кажется, что это принято так называть... Видения.
     – И что там было? В этих видениях?
     – Огонь, пустыни, армии, низ под миром... – тихо сказал он, краем глаза заметив Лену, которая смотрела не на него, а в экран.
     – Что это значит?
     – Не знаю, но когда-нибудь, может, если они верны, то я узнаю. – поведя плечами, ответил Туманщик и снова ушёл в себя.
     Бля, ну и думай теперь... Ладно, похер... Положим, что это просто какой-нибудь герой мудня взбесился и убежал. Если так, то его скоро быстренько солдаты с зелёными пушками успокоят.

Глава 11. Что дальше?

     Вскоре мы приехали в отель и… Ничего. Нас, условно говоря, послали всех нахуй, вырубили в отеле связь и интернет, не давая никуда выходить до вечера: пока с «показа» не вернуться все остальные. Хотя хуй его, конечно, знает, как он теперь будет проводиться дальше, ибо видос уже наверняка по всему интернету разлетелся.
     Ну и идите нахуй, я уже успел подустать на этом всём представлении, так что отправился в душ, доел остатки каких-то ролл, заказанных нами вчера, после чего завалился чуток подремать.
     
     …В окна бьёт снег... Прохладно… Мутное, расплывчатое помещение насыщено больничными запахами спирта, лекарств….
     – Сможем откачать его? – доносится эхо мужского голоса.
     – Не знаю, пациент слишком тяжёлый, от организма тоже зависит… – в ответ этому голос был другой, женский…
     Проходит время… Стало чуть лучше…. Комната стала в моих глазах более светлой… Увидел телевизор. Там сейчас шла какая-то русская комедийная передача, что-то там про Кавказские Пельмени… Или нет….
     Снова туман в глазах, а затем он вновь уходит… Вижу перед собой какую-то девушку в строгом костюме, которая просит что-то подписать… Хм… Подписать? Ладно...
     
     Бля, опять сны всякие дурные. Глянул на время: пол шестого… Хе-хе, есть там шутка какая-то бородатая о том, что пол шестого – самое ужасное время для мужчины. Но увы, меня такая проблема пока что миновала.
     Глянул в телефон – ничего, никаких сообщений или чего-то ещё. Значит, вернулись или ещё не все, или они ещё не подготовили какую-то речь для нас по поводу этого «горяченького» злодея.
     Включил телевизор – ничего, просто экран в крапинку. Стало быть связь тоже пока не дали.
     Сукаааааа… Скучно. Немного даже вон по комнате походил, потом снова в душ залез, но нет…. Да, в первые дни после введения этой ебаной сыворотки было примерно также, но потом как-то всё веселее было: тренировки, более свободный график, первые дни в Брюсселе, да и после битвы тоже, когда более менее прошёл «траур» по погибшим.
     Эх… Вниз пойду что-ли, может уже собрался кто…
     Ну, частично я оказался прав, Юра уже был здесь, Телепат, по идее, тоже где-то тут, но его я пока не заметил, в отличие от Невидимки, который сидел на диванчике в холле, читая какой-то журнал.
     Но а остальных… Нет, кто-то был, конечно, но ещё далеко не все. За окном, тем временем, уже начинало темнеть, хотя вряд ли это как-то повлияет на показ.
     Собственно, к Юре я и подошёл, сев рядом и спросив:
     – Ну что, как прошло, кем теперь тебя там кличут-то?
     Тот, выдохнув и отбросив журнал, ответил:
     – Прошло хуёво. Это если очень кратко и условно. А прозвище… Unseen-Man, кажется. – увидев моё недопонимающее лицо, он пояснил: – Невидимый Человек или что-то такое, хотя я не уверен, ибо невидимый – инвизибл, если не пизжу.
     – Ну, норм. А я теперь Виндстер, но хер знает, что это значит. – в ответ назвал я и своё «супергеройское» имя.
     – Неплохо. – оценил он, а потом снова помрачнел, сказав:
     – Ты же видел видюху, да? – и, заметив мой кивок, продолжил: – Так вот, народ-то тоже видел, и на, когда уже мы начали выходить, они все что-то орали, задавали кучу вопросов, кто-то вообще там кричал, мол надо нас всех тут порешать и всё подобное…
     – Логично, я тоже прихуел так-то, когда этого чела увидел. Ну а зеландец что, сказал чё-нибудь по этому?
     – Нуууууу… Да, он там что-то сочинил, тип это какой-то чел, которому они хотели помочь, но тот сошёл с ума, обозлился и стал вот эту всю хуйню творить.
     Бля, ну такое себе, я бы не поверил в такое… С другой стороны – тут смотря ещё как об этом говорить. Тем временем к отелю подъехал автобус, из которого стала потихоньку вылезать новая партия «суперов»
     – И что он будет с ним делать?
     – А я-то откуда знаю? – удивился Юра. – В душе не ебу, хотя у некоторых, например, есть мысли о том, что нас на его поимку могут подрядить… Но это так, неточно. Может своих солдатов отправят.
     – Хм… А может и действительно нас. Так сказать, чтобы ещё больше миру показать, насколько мы тут все круты, и как легко можем выебать суперзлодея.
     – И пойдут нахуй. Мы потеряли пять человек, когда террористов «ебали», а сколько потеряем, когда этого гандона будем ловить?
     Ну да, он прав, то были обычные люди, а здесь такой же изменённый как и мы, причём, если судить по тому видео…. По способностям выглядит он гораздо сильнее многих из нас.
     Но ответить я не успел, ибо вместе с группой суперов, среди которых был тот адреналиновый парень со светящейся головой, сюда вошёл один из кураторов, тот самый, который некогда проводил с нами беседу перед ликвидацией террористов…
     – Так…. Здесь ещё не все, да? – он оглядел холл, а затем вытащил телефон и начал что-то писать. – Теперь будут все. Ждём. У меня тут для вас важная новость есть от Айронфорта.
     Не прошло и десяти минут, как в холл спустились и все остальные, включая Телепата, который выглядел как-то странно: огромные мешки под глазами и бледнющий вид, тут либо он всю ночь не спал, либо хуй знает, но это ненормально.
     – Чё с тобой? – собственно и спросил я у Вани, перед тем как куратор начал вещать.
     – Да так, ничего, просто устал… – отнекиваясь, ответил он.
     – Неужто бухал всё утро? Если так, то странно, вроде в одно время разошлись. – влез сюда Юра, разглядывая Телепата.
     – Эх…. – махнув рукой, начал Ваня: – Я, когда уходил со сцены, то решил свои способности на толпе проверить и увлёкся…. И, видимо, немного истощил свои силы: едва ли на ногах стою, да и способность моя теперь временно не работает. Только тише, я не хочу, чтобы об этом знали….
     Но Юра не сдержался и рассмеялся:
     – Небось к красивым бабам в мозги залезал? – но, заметив недовольный взгляд Телепата, осторожно продолжил: – Что? …Неужто к мужикам?
     Но нас оборвали. А если точнее, то вновь к нам обратился куратор:
     – Ну что, теперь точно все. Все, наверное, уже знают о происшествии в Новой Зеландии, недалеко от главного штаба нашей компании…
     – Вы о огненной шизе, которая сожгла много людишек? – поинтересовался бегун.
     – Именно. Только не перебивайте меня больше, уважаемый «Свифтмэн», а то ваш ранг может резко упасть до «хэлпера». – продолжил свою речь куратор, приткнув рот ублюдку. – Так вот, да, действительно, это один из объектов компании, который был подвержен изменению раньше всех. Он даже успел поучаствовать «инкогнито» в некоторых стычках на Ближнем Востоке, однако после этого у него поехала крыша, и его пришлось отправить под заключение, из которого он сбежал утром. Вероятно, что ему помогли, однако личности сообщников неизвестны, как и личность человека, выложившего видео в сеть.
     Все молчали, ожидая, к чему он ведёт, лишь бегун нахмуренно смотрел на него. Такое чувство, что этот хер хочет прямо здесь куратора и ёбнуть, но, видимо, побаивается.
     Однако наш надзорщик продолжал:
     – Текущее местоположение объекта, который некогда звался нами кодовым именем «Праведник», тоже неизвестно. Однако по некоторым данным, человек на него похожий совершил вылет в Папуа Новую Гвинею несколько часов назад в неизвестном сопровождении. – он откуда-то вытащил бутылочку воды и, отпив, говорил дальше: – Я уже предполагаю, что вы догадываетесь о некоторых дальнейших действиях... Объясню: Аманда Грин, одна из руководителей новозеландского штаба посылала вооружённый отряд на его поимку и ликвидацию, однако они не справились и были...
     – Сдохли? – не выдержал и высказался бегун, оскалившись лицом.
     Куратор же замолчал, пристально поглядел на «Свифтмэна», который нисколько не шелохнулся и, вздохнув, продолжил:
     – Были убиты. И да, я знаю, что вам уже здесь пришлось пройти через многое, в том числе и через утрату товарищей, однако ваши способности очень помогут в ликвидации «Праведника», нежели это будут делать обычные люди. И это не моё решение или не Елены Риггель, директрисы вашего штаба, таков приказ свыше. На этом всё. Вылет завтра утром. – он закончил и, не давая никому слова, ушёл.
     – Ушлепок, блять... – рявкнул бегун, и исчез.
     Иван и Юра как-то недоуменно переглянулись, и один у другого спросил:
     – Что это с ним?
     – Понятия не имею. – пожал плечами Невидимка.
     Я же сначала хотел сказать «кое-что» о бегуне, но передумал... Рановато, да и вдруг он где-нибудь тут на космических скоростях перемещается и подслушивает...
     – Ладно, что это вообще за страна такая, Папуа вот эта вот? – спросил я у ребят.
     Юра развёл плечами, мол и сам не знает, Ваня же нахмурился, после чего осторожно поведал:
     – Если не ошибаюсь, то это одна из самых отсталых англоговорящих стран в Океании, несмотря на то, что входит в Содружество...
     – Как-то не особо что-то дало. – хмыкнув, сказал Невидимка.
     – Ну, если честно, то я тоже мало что знаю об этом регионе, поэтому и не могу ничего больше сказать. – признался Телепат, после чего я предложил:
     – Кстати, посидеть немного вечером не хотите, перед завтрашним вылетом?
     Юра задумался, а потом как-то неохотно сказал:
     – Нет, давай уже там по прилёту нормально посидим, в этой Новой Гвинее или как её там, а то настроение какое-то паршивое сегодня у меня.
     – Эх, ладно. Ваня?
     Телепат немного помолчал, видимо, обдумывая, но тоже отказался:
     – Я тоже, наверное, уже там выпью, не особо как-то сегодня хочется.
     – Злые вы. – махнул рукой я. – Ну и фиг с вами, вот уйду я от вас и всё…
     Я отвернулся и пошёл в сторону лифта, но в ответ услышал Юрин голос:
     – Ага-ага, уйдёт он, потом ловить тебя ещё, как «Праведника» этого….
     И, когда я поднялся на свой этаж, то на телефон пришло уведомление о том, что связь снова есть. Ну и прекрасно, щас закажу чё-нить и поужинаю.
     Собственно, это я и сделал, заказав себе два бургера: один с рыбной котлетой, а другой какой-то там греческий, точно не запомнил. Ну и когда я это всё занёс в номер, то включил телик, чтоб не скучно жрать в одиночку было.
     Канал по-прежнему один… Эх, ладно, хуй бы с ним, привыклось уже…. Но дело не в этом, сейчас здесь крутили фрагменты презентации, с периодическими вставками горящего чела из Зеландии. Вот, например, на одной из вырезок показывают Виктора, правда он был единственным из всех наших героев, который не давал каких-то комментариев или интервью. Кстати, прозвище ему тоже дали интересное: «Патагонец» или «Patagonian». Это, если судить по википедии и словам ведущих – мифичическая раса гигантов из Южной Америки, в честь которых нашего гиганта и обозвали так.
     Ещё немного так посидел, наконец покончив со своим ужином, если так можно сказать. Потом снова валялся в абсолютно ленном и скучном пребывании: смотрел видосики, разборы наших способностей от этих всех блоггеров-хуёгеров, потом какой-то фильмец по вот этому вот всему суперскому… Война вечности, вроде бы….
     Ну а потом снова свалился во сны, перед этим уже который за сегодня раз посещая душ (скоро уже свадьбу можно будет с ним играть, ведь он теперь столь многое обо мне знает….)
     
      Где-то в джунглях Папуа Новой Гвинеи. В этот же день.
     По тропам, сквозь чащи, едет несколько военных внедорожников бежевого цвета. За рулём каждой из них – люди различных рас и национальностей, одетых в одинаковое снаряжение: демисезонные камуфляжные костюмы, небольшие коричневые рюкзаки, переброшенные ремеи с автоматами и комплектами дополнительного снаряжения.
     Эта поездка продолжалась около часа, причём все машины ехали в достаточно медленном темпе, так как повсюду были огромные ямы, дыры, грязь, отчего быстрое движение было бы достаточно затруднительным.
     В итоге вся эта поездка окончилась у огромного ангара, стоящего посреди джунглей, у небольшого озера. Здесь также стояли машины, несколько вертолётов и даже разбиты палатки….
     Вот, наконец, машины припарковались, и в одной из последних открылась задняя дверь, из которой и вышел он, «Праведник».
     К нему сразу же подбежал один из этих «военных», весьматолстоватый и грузный мужчина негроидной внешности, приветствуя на зеландском диалекте английского:
     – Надеюсь, что дорога вам не навредила, всё нормально прошло?
     Тот же был абсолютно спокоен и, улыбнувшись, назидательно сказал:
     – Да, всё хорошо. Я так скажу: ничего плохого и даже хорошего никогда не бывает. Бывает только необходимое, необходимое для Бога.
     – Да… Наверное, это так… – нерешительно сказал военный, а затем добавил: – Нам нужно идти, вас уже ждёт лидер и, скорее всего, вам стоит переодеться…
     Праведник кинул задумчивый взгляд на свою одежду: больничный халат, испачканный гарью и запкшейся кровью… Затем перевёл взгляд на руки, на которых до сих пор были следы от сдерживающих браслетов.
     – Что ж, возможно и стоит… Хотя одежда не столь важная вещь, она не даст нам абсолютно ничего, когда начнётся великий Суд…. – и, огласив это, он пошёл вслед за военным, ведущим его в ангар.
     Сам же военный, когда уже зашёл внутрь, нервно сглотнул, едва слышно выдохнув. Внутри было множество станков, оборудования, лестниц, комнат. Везде велась работа: делали какие-то самодельные взрывчатки, оружие, смеси, обмундирование. Всё это велось людьми без какой-то должной формы: кто-то был в футболках, иные – в майках. Но большая часть имела какие-то христианские символы: цепи с крестами, татуировки, браслеты, серьги.
     И, присмотревшись, тоже самое можно было заметить и среди вооруженной составляющей, хоть они показывали свою принадлежность к религии и не столь броско.
     Но Праведника вели дальше, поднимаясь по одной из лестниц к смотровой застеклённой комнате наверху.
     
     Сама комната была достаточно обширной, но не очень наполненной: огромнгый стол, на котором была расстелена карта Аравийского Полуострова, а также разложены различного рода папки и документы, среди которых можно было увидеть такую: «Дело об Альджану Альнаари». Что, в переводе с арабского, означает: «Огненный джинн».
     Оказавшись внутри, этот чернокожий солдат покинул изменённого, оставив в комнате наедине со старой женщиной, смотрящей сейчас вниз, через стёкла. Одета она была отлично от всех других в этом месте: строгое чёрное платье, серебряные серьги, сапожки, на которых были едва заметны капельки подсохшей грязи…
     – Хм. Бог поистине невероятен…. – прошептал изменённый. – Неожиданно увидеть женщину во главе подобных сил. – уже в полный голос добавил тот.
     Та, развернулась наконец лицом. Ничего необычного, обычное лицо старой женщины, с небольшим, едва видным, родимым пятном на щеке, и та поздоровалась на английском с едва заметным немецким акцентом, выраженном в излишней твёрдости выговариваемых слов:
     – Здравствуй, сынок.
     Праведник недоуменно наклонил голову, сказав:
     – Я вам не сын.
     Но старушка, улыбнувшись, сказала:
     – Я знаю. Это так, должность этикета пожилых людей, не более.
     Праведник едва заметно повёл вниз головой, никак не возражая, после чего спросил:
     – Могу ли я узнать, это вы спасли меня из рук божьих отступников? – и приметив её кивок, продолжил: – Но зачем? Не стоило давать мне выбраться оттуда, ведь из-за этого я убил немало грешников, а убивать, даже во имя Его – не очень хорошо, хоть я и люблю это делать…
     Женщина, снова улыбнувшись, сказала:
     – Именно из-за этого и спасла. Мы похожи: оба верим в Бога, несём ему службу и делаем всё, чтобы помочь ему установить свою Волю на земле…. Но сейчас всё это уходит в никуда, Его забывают, продают свою веру... А ты – Его избранник, ведь именно с его помощью ты получил такую силу, а те учёные лишь помогли ей найти тебя.
     Праведник же пока молчал, продолжая слушать:
     – И я тебя нашла, чтобы мы, объединившись, помогли Ему установить её, свою Волю. Твоя сила, мои возможности – сначала мы отправимся на восток и уничтожим еретиков, режущих праведных христиан в Багдаде и Дамаске. Затем – в Мекку, разив их прямо в сердце, а затем – в Святой Город, чтобы построить Царство Божие на земле.
     Изменённый наконец дослушал и высказался:
     – Да, на словах это действительно выглядит праведно и даже амбициозно… Но где вы возьмёте столько средств, финансов, на которых паразитирует наш мир?
     – Об этом, сынок, не беспокойся… – пробурчала она и подошла к карте: – У меня ещё остались некоторые живые и влиятельные друзья в Германии, Аргентине…

Глава 12. Где-то в джунглях, В дремучих джунглях...

     Прилетели мы в Порт-Морсби где-то часов в двенадцать и сразу же отправились на заселение, причём в этот раз не в какое-то там вот это вот барокко, а в нормальный современный отель с бассейном, охраной и крутым сервисом.
     Правда всё это достаточно сильно выделяется на фоне всего остального города, который смотрится, ну... Убого, мягко говоря.
     Повсюду то многоэтажки, то трущобы, куча рынков, от которых так и веет антисанитарией, причём там торгуют даже абсолютно голые люди, чем-то напоминающие негров. В общем, контрастненько и неприятно. Единственное, что всё это немного скрашивает – джунгли и холмики, раскинувшиеся за городом на долгие километры. И куда-то туда нам вскоре нужно будет топать.
     Одно радует: наш отель отделён огромным заборищем с колючей и наэлектризованной проволокой. Причём всё это небезосновательно! Как мы тут с парнями узнали, то в этой стране до сих пор встречаются акты каннибализма, а также сожжения «колдунов и ведьм». И вроде даже у них тут в конституции или где-то написано, что если человек «заколдован», то это даёт ему там какие-то поблажки при суде...
     Но не прошло и нескольких часов, как кое-что произошло. Вернее как, не у нас, а вообще, в городе. В каком-то местном банке совершается вооруженное ограбление в виде аборигенов с автоматами, и нам надо это всё сейчас предотвратить, а аборигенов сурово наказать. Естественно всё это будут снимать всякие нанятые журналюги и репортёры, чтобы, так сказать, напомнить о нас общественности и показать, как мы умеем «спасать мир». Это всё, так сказать, шоб мы «не засиживались», пока этого огненного хера ищут.
     В группу таких «спасателей» записали и меня, так как я могу делать всё достаточно… оперативненько. Ну и по той же причине со мной приписали Свифтмэна, Блюсорс, ну и Юру. А вот Фоггера с Патагонцем не позвали, так как они могут куда больше навредить банку, чем те же грабители. Ну да, ну да, а мы прям такие, блять, аккуратные…
     
     Быстро собравшись и разодевшись по костюмам, нас довезли на специально заказанной бронированной машинке, в которой, помимо нас, сидело ещё два человека: один за каким-то ноутбуком, в наушниках, что-то постоянно там тыкая, а второй… не знаю, просто папуас со светлыми волосами и в деловом костюме. Хотя, непривычно видеть местных негров, ибо у них тут вон и блондины водятся, а у нормальных чёрных такого быть не должно, вроде бы... (папуасы, как оказалось, являются представителями веддо-австралоидной расы, а не негроидной, поэтому среди них могут встречаться и блондины).
     Домчали мы сюда за пять минут, практически не переговариваясь по пути. За окнами, тем временем, было достаточно… горячо. Средних размеров здание с различными аборигенными росписями на стенах стояло с выбитыми стеклами, из которых валил дым и слышались голоса, перекрикивания людей. Рядом со входом стояло два облезлых грузовика непонятно какой марки и года выпуска.
     И, как только мы подъехали, то с водительской стороны одного из них вылез какой-то дрищеватый папуас с автоматом, что-то громко говоря и маша рукой (видимо, говорит, чтобы мы валили отсюда).
     – Ну, с Богом. – сказал Юра, сжимая в руке пистолет и принимая невидимость, после чего, открывая дверь, быстро выбежал наружу.
     – Надеюсь, что не сдохнете, а то жалко будет. – сказал нам бегун и мгновенно пропал, а через пару секунд уже стоял рядом с, теперь уже вырубленным, водителем грузовика, и разведя руки в стороны сказал: – Вот так дела делаются!
     И причём не просто так, а говоря в сторону непойми откуда взявшегося дрона.
     Ну, чего теперь ждать, тоже выбираюсь из машины вместе с Леной и готовлюсь принимать свою «газовитую форму», а Лена – концентрирует вокруг себя большое количество своей синей энергии, тем самым делая что-то похожее на ауру, после чего взлетает. И как на это сразу же переключился дрон, оставив бегуна без прежнего внимания:
     – Ну и хуй с вами… – фыркнул тот и убежал куда-то.
     А вокруг всего этого процесса тем временем стали собираться все местные «аборигены»: женщины в обносках с кучей детей, голые бомжеватые старики, покрытые язвами и волдырями, и прочая публика из «замечательных» граждан этой страны. С другой стороны – а какая разница, кто на нас смотрит: цивилизованные американцы или дикие папуасы? Популярность надо везде уметь зарабатывать.
     Таки превращаюсь, замечаю как Юра (вернее сгусток, но я-то догадался, что это он) заходит в здание, а мне бы куда рвануть… Хм… Лена прям на самый верх, бегун хуй знает где… Ну, я тогда вон на третий этаж, как раз окно разбито, пролететь можно.
     Влетаю, «осматриваюсь»: везде пусто, только под одним из твёрдых объектов, напоминающих по своему виду стол – вижу ещё один сгусток, который как-то нервно качается. Походу спрятался кто-то, ну окей, щас тогда заодно спросим как-нибудь, где эти дикари сейчас.
     Подлетаю к столу, резво превращаюсь и вижу перед собой чернокожую секретаршу в белой рубашечке, которая, забившись под столом и увидев меня, заплакала, что-то бормоча и показывая руками, чтобы я её не трогал. Я же наоброт постарался как-то покрутить руками, мол нет, я ничего не сделаю и прочие штуки, которые видел во разных американских фильмах, просмотренных мною за последние дни.
     Причём вроде даже помгло, так как он успокоилась, шмыгнула носом и что-то сказав, вылезла из-под стола.
     – Где. Грабители? – размеренно и почти по слогам спросил я по английски (ну, как по-английски… Так, просто вспомнил слово bandits и добавил what, правда хер знает, что из этого получилось, но ладно), показав, на всякий случай, пистолетик пальцами.
     Она не сразу поняла, да и плюс волнения, стресс, поэтому только через пару секунд дрожащей рукой показала куда-то в сторону коридора.
     – Ага, сэнк ю… Или как оно там… – напоследок сказал я, перед тем как снова принять свою супергеройскую форму и лететь в указанном, так сказать, направлении.
     
     Пару раз превращался обратно, чтобы нормально оглядеться: поначалу ничего не было, просто выбитые и прострелянные двери, раскиданные документы, бумаги, ну и трупы сотрудников в одной из комнат, причём в одном рабочем шкафу в какой-то комнате тоже кто-то прятался, но я уже подлетать не стал, ибо и без этого нащупал след, а этими всеми «прятунами» и «заложниками» пусть другие занимаются.
     И вот, наконец, на одном завороте «увидел» группу из семи сгустков, которые что-то тащили из какой-то комнаты, причём двое из них стояли чуть ближе в отношении меня, оглядываясь по сторонам и держа в руках удивительно похожие на огнестрельное оружие штуковины. Ну что ребятки, готовьтесь, сейчас я вам тут кааааак покажу…..
     Итак, делаю рывок, удар полупревращенной рукой в грудь одному, быстро к другому, заношу руку, частично превращаю и…. Ай, сукааааааа!
     Откуда-то вылез ещё один и выстрелил, попав мне, видимо, пулей прямо в кисть, отчего я почувствовал что-то крайне странное и неприятное: боль вперемешку с нехуёвым таким жжением… Бля, надеюсь, что там теперь не насквозь дырища-то?
     Ну, пидор дикий, держись!
     Быстро леечку к этому стрелявшему херу, превращаю другую руку (ибо хер знает, что там теперь с той) и бью прямо по морде со всей силы, отчего тот даже отлетел, ударившись об стенку.
     Возвращаюсь к тем, но вижу, что всё, свой момент я проебал и тут во всю орудовали, судя по сгусткам: Невидимка и Лена. Причём она в моём видении выглядела очень странно: вместо синей энергии её сгусток был окружён ярким белым светом, переливающимся и подрагивающим при каждом совершённом ей действии. И, когда я превратился, чтобы оглядеть, что они тут успели сделать, пока я там разбирался….
     Ну, нихуево так, часть была в отключке без каких-либо видимых повреждений, а двое – с пулевыми ранениями, но тоже вроде живые.
     На полу, возле одного из грабителей, валялся большой чёрный полиэтиленовый мешок, наполовину набитый деньгами, в то время как другая половина валялась рядом. Причём деньги какие-то странные: не доллары даже, а какие-то зелёные купюры с рисунками камешков и каких-то клякс.
     И было понятно откуда всё это добро: все эти аборигены сейчас валялись у открытой железной двери, за которой был ряд опустевших полок, а также объемных мешков с чем-то маленьким и круглым – мелочью, видимо.
     – Ну, вроде справили… – сказал Юра, приметив меня, а затем кинул удивлённый взгляд на мою руку: – Тебя что, подстрелили что-ли? Хера ж себе ручища…
     Затем, в полёте осмотрев всех поверженных, на мою руку обратила внимание и Лена, предложив:
     – Может тебе помочь? Я, наверное, смогу заживить, если хочешь.
     – Э… Да что там такое-то с ней?! – недовольно сказал я и, наконец, сам посмотрел на свою кисть…. Ебать! Причём я ничего не чувствовал абсолютно…
     Просто распотрошенная ладонь с ошмётками косточек и мяса, повисшими на коже… Бляяяя, щас рыгать нахуй буду….
     Только один вопрос: схуяли я ничего, сука, не чувствую?!
     
     Но этот, безусловно, важный вопрос пришлось отложить, ибо сразу после того, как сюда пригнала полиция, и они забрали всех этих бандюганов, то нас в добровольно-принудительном порядке обязали повыступать перед общественностью.
     Собственно, удалось отделаться небольшими комментариями, что мы так-то притопали сюда, чтобы поймать Праведника, но не смогли пройти мимо такого важного преступления, ибо это же человеческие жизни стояли на кону. Нам похлопали, потом пофоткались с местными детишками, подписали им какие-то открытки-хуитки и, наконец, смогли отправиться обратно в отель.
     Правда бегун вообще как-то ушёл в себя: выступал с каменным и надменным лицом, в машине сел подальше от нас троих, да и в принципе ничего не говорил, лишь периодически бросая злые взгляды на Блюсорс, чего та не могла ни заметить и придвинулась поближе к нам. Руку, я, кстати более менее «починил», тоже, кстати, благодаря Лене, которая навела мне вокруг неё какую-то магию, которая ускорила заживление всего этого. Но чувствовать её, увы, так и не начал…
     Но в этом бронированном фургоне обратную дорогу мы ехали уже без того папуаса и айтишника. Видимо, их услуги более не нужны.
     – Таки поздравляю, – наконец прервал я молчание, – всё-таки первая наша миссия, в которой мы никого не потеряли. А это круто!
     – Да, но… – неуверенно согласилась Лена, – это просто группа необученных бандитов, а что будет когда мы встретимся с Праведником и его подвижниками?
     – Что-что. – хмыкнув, влез и Юра: – для начала – нас туда, даю сто процентов, отправят всех, а это и Туманщик, и Виктор, и Айсмастер, и даже Телепат наш. Не, оно понятно, что без потерь, вероятно не обойдётся, но а как иначе?
     – Не выполнять поручения Айронфорта, устроить… как он там, «бунт»? – пожала плечами Лена.
     – И получить больших пиздюлей, уйти с супергеройской арены, а потом ещё и сидеть где-нибудь годами, как этот мудила огненный. Такой себе вариант. Лучше уж популярность и риск, нежели пустая жизнь.
     Там промолчала, а я всё же высказался:
     – Ну, я думаю, что Праведник объявится нескоро, а потому, возможно, это не первое наше подобное задание…
     Тут на меня глянул и Свифтмэн, но мельком, словно уловил что-то важное, а всё остальное – херь для него.
     – Вполне. – кивнул Невидимка: – Но плохого ничего не вижу. Щас на таких вот мелких херовинах поднимем себе репутацию, а в дальнейшем сможем на диване лежать, ногу на ногу закинув, да коктейльчики попивать. Уверен, что рекламщики зеландца умеют делать из такого большой бизнес и мутить прибыль.
     
     В отеле нас встретили хорошо, словно величайших героев, только что спасших Землю от какого-то уничтожения. И, естественно, я про персонал. Остальные герои и хэлперы просто здоровались, мельком что-то спрашивали и шли дальше по своим делам: кто-то в бассейн, кто-то в бар, а кто-то к частному пляжику, который у нас тут тоже имелся, причём с лежанками, своим бананом и всем прочим.
     И чуть позже, когда я тоже решил сгонять на пляжик (причём реально крутой, с голубой прозрачной водичкой, лежанкой с зонтиком, причём всё это под ярким и пекущим солнцем), мне удалось пересечься с Лайфитером (Lifeater, тоже игра слов, что означает «пожиратель жизни»), то бишь Димой, которого мы раньше звали Кровекачальщиком.
     Это произошло, когда я как раз уже побарахтался в водичке и сел на свой лежак, попивая слабоалкогольное нечто с кокосом и манго:
     – О, привет Саш! – спускаясь по деревянным выложенным плиточкам, поприветствовал меня качальщик.
     – И тебе привет. – махнул я рукой, снова присосавшись к трубочке.
     Тот уже подошёл близко и остановился, свесив себе полтонеце на плечи, до этого держа в руке:
     – У вас сегодня вроде какая-то миссия была? По каналам что-то опять крутят, как группа из трёх «суперов» остановила вооруженное ограбление и помогла полиции освободить заложников.
     Эм, заложников?... Ах да, точно, я ж за этим как-то не следил. Наверное, этим опять бегун занимался…
     – Ну, насчёт заложников – плюс-минус, ибо это не ко мне. А так, то да, вроде неплохо сработали. Правда мне руку прострелили, но… Ну хер знает, – повертел я уже полностью зажившей, но по-прежнему бесчувственной кистью, – работать – она работает, но ничего ощущать ей не могу. Даже вот трогаю когда что, то как будто… не знаю, только по наитию это делаю.
     – Пройдёт может? – предположил Дима. – Всё-таки если ты это схватил во время превращения или преображения… Не знаю, как эта твоя штука называется. Но так вот: может тебе просто стоит потом просто так, чисто для себя в газ превратиться и осмотреть её. Глядишь она просто на сгустки, как ты их называешь, разъехалась.
     Хм, интересно… Хотя навряд ли она прям «разъехалась на сгустки», но мысль верная. Может быть она действительно просто потеряла плотность и разошлась чутка, эт надо проверить….
     – М… Да, может быть. Спасибо. Ну а ты как? – после осмысления им сказанного, спросил и я.
     – Да так, отдыхаю вот, в номере надоело, решил вот сходить позагорать и поплавать немного, пока погода хорошая.
     – Аналогично. – усмехнулся я и, ещё чутка поболтав, он пошёл, собсно, плавать, а я полностью разлегся на кушетке, накинул на глаза очки и тихонечко допивал свой коктейль… Эх, благодать!
     
     Так прошла неделя. Мы отдыхали, распивали коктейльчики, болтали, плавали, даже прогулялись пару раз по магазинам под присмотром «тайных охранников» (просто гоняли за нами по переулкам, хотя я хер знает – к чему такая конспирация). Я себе какую-то кофточку прикупил, штаны, часики (да, сука, наконец-то я смогу элегантно смотреть себе на руку и узнавать время, а не лупить глазами по всей комнате в поисках часов, как это было в лаборатории первые дни), пожрал наггетсов, бургеров и прочего дерьма из быстропитов.
     Ну и ещё немного поиграли на публику, остановив ещё парочку средних преступлений: мелкая перестрелка меж бандосами, убийство, накрыли какой-то большой притон. Правда меня посылали ещё раз только на миссию с притоном, куда нас пригнали вместе с Телепатом и Туманщиком, а всё остальное – доверяли более крупным по силам «героям»: Патагонец, Айсмастер, Лена и так далее. «Хэлперы» вроде тоже чёт делали, но в их дела я совершенно не вдавался.
     Но увы, всё хорошее заканчивается, и вот, традиционным образом, нас всех собирают в холле здания. Правда в этот раз уже под присмотров журналистов, камер и различного рода корреспондентов, зачем-то сюда допущенных. Но в этот раз здесь не было ни кураторов, ни кого-либо ещё, только дрон, который имел в себе встроенный экран, на котором стало транслироваться изображение Айронфорта:
     – Доброго дня, уважаемые «герои» и «хэлперы». Спустя неделю поисков агентам компании и международных служб удалось обнаружить предполагаемое местоположение Праведника. Оно находится в нескольких километрах от гор Бисмарка, поэтому выезд уже сегодня, а большую часть вам придется преодолеть при помощи пешего хода и своих способностей, так как мы не можем использовать собственную транспортную технику вблизи той местности. Что ж, благодарю за внимание, надеюсь, что ваша готовность является очень высокой.
     На этом зеландец и отключился, а уже через час мы выехали…

Глава 13. В Крепости брешь...

     – Блять, я заебался уже, одна грязища нахуй, дорог нет, кусты, заросли, всякая херь ползующая… Пиздец! – ругался Юра, практически поскользнувшийся на какой-то палке-лиане (одна зелень везде, хер разберёшь что где тут).
     – Это ещё ничего, – начал я, мы недалеко от той стоянки ушли, – Дальше ещё хуже будет. Видел же фотки с джунглями у подножья гор?
     Да, нас уже довезли до какого-то остановочного пункта, и сейчас мы были вынуждены добираться в пешую, ориентируясь только по пикающим сенсорам-датчикам, встроенным нам в костюмы. Ну и солдаты по солдатам, которых нам отправили вдогонку, чтобы кто-то не сбился с пути или, вдруг что, не слинял просто так.
     Хотя кто-то уже отошёл достаточно далеко: Лена, бегун, Виктор тоже где-то дальше уже ходит. Это мне тут пришлось задержаться (Хотя со своей способностью я тоже уже мог быть уже там. Но чёт я ссу её пока использовать, ибо мало ли что с рукой будет…), так как Юра отстал, случайно свалившись в каком-то овраге. И пока я помог ему подняться и выбраться – как раз все и ухерачили уже. Правда не совсем: Лайфитер и Телепат тоже где-то плелись сзади ещё.
     – Ага, только они там непролазные нихрена: «Как хотите, блять, так и добирайтесь. У нас, видите ли, технику здесь использовать нельзя….» – бурчал он, стряхивая с себя недавно налипшие слои грязи, удачно севшей на него в том овраге.
     – Почему это как? Очень даже можно добраться. На что нам способности по-твоему? – пожал плечами я, отодвигая от себя очередной лист какого-то здоровенного папоротника.
     Невидимка же глянул на меня как на дурака, а потом ещё и пальцем у виска покрутил, со вздохом сказав:
     – Ну да, ну да… Один в херь летучую превращается, другой бегает, словно у него кол в заднице, другая просто включает свою «магию», а мне, в рот оно всё ебать, что делать прикажешь?! Ну приму я невидимую форму, и как оно мне поможет-то?! – чёт разошёлся он, снова чуть не споткнувшись: – Да сука! Палка ебаная!
     Юра прям совсем взбесился и пнул прямо по ветке, помешавшей ему продолжать путь, от чего та знатно отлетела… Кхм… Бля, зачем я об этом думаю…..
     – Вообще-то я могу и превратиться, но тогда ты тут один будешь ходить и подбирать тебя уже, скорее всего, солдатики будут. – ответил ему я. А мы, тем временем, вышли к какому-то поросшему деревьями большому холму, где тропа заметно расширялась и шла уже по уступам. Причём здесь уже могла проехать и машина, что собственно и видно, так как по всей тропе были следы больших таких шин.
     Ну, значит, что не обычные люди в таких дебрях катаются, а значит мы уже где-то рядом с целью. Хотя хер знает, может быть и какой-нибудь абориген угнал тачку у военных и раскатал тут…
     Прошло ещё немного времени и мы, наконец-то, встретили кого-то: это был Айсмастер, неожиданно выскочивший из каких-то зарослей. А за ним показался и Туманщик.
     Последний, как и всегда, был странноват, а на его лице были какие-то неоднозначные гримасы: то ли думает, то ли снова в «себя» ушёл. А Айсмастер (ему, кстати, лет тридцать или около того, причём по телосложению недалеко от меня ушёл, хоть и будучи постройнее)… Ну, мы с ним редко пересекаемся, на самом деле, но вроде чел неплохой, правда вспыльчивый, но ведёт себя вполне приемлемо, в отличие от того же Свифтмэна.
     Завидев нас, они тоже слегка приостановились, выбравшись на тропу:
     – Вы откуда такие... Интересные? – сказал Айсмастер, увидев Юру, его внешний вид вернее.
     А там было на что посмотреть: грязь, налипшие листья, куски веток. Собсно, я не хуже был, ибо пока его доставал из ямы, пока сам во всей этой херне извозился...
     – Оттуда откуда же и все, просто у нас тут произошло небооооольшое происшествие. – протянул я, глянув на Невидимку.
     – Ой в жопу... – махнул рукой Юра, отнекиваясь: – Эти джунгли херовы....
     Айсмастер немного посмеялся и сказал:
     – Понимаю. Я тут тоже в какое-то дерьмо вляпался, но подморозил чуток, и оно само отвалилось.
     Туманщик же молчал, никак не проявляя каких-либо эмоций. Ну да и ладно, лучше уж никаких, чем грозиться всех убить, например.
     Дальше мы шли уже вместе, пару раз пересекаясь солдатами, но те нам ничего особо не говорили, только то, что нужно немного ускориться, ибо есть «отбившиеся» среди хэлперов где-то недалеко от нас и их надо поискать.
     Собственно, через какое-то время мы их и нашли: оказалось, что они там немного подзастряли из-за деревьев, которые практически полностью загородили путь. Солдатики же это всё дело быстро изменили, прорубив им лаз.
     Можно, конечно, спросить: на кой ляд, сцука, они заставили нас так сильно разделяться по этим дебрям? Ну, что я и сделал, узнав, что так проще прочесать местность, тем более у нас способности к этому располагают, что ещё больше ускоряет поиски. И тем самым мы за... вот буквально час, ну, плюс-минус, сузили круг поисков на пару километров, так что вроде как действенно. Причём я уверен, что больше всех в это вложился быстрый сукин сын этот (хотя вот интересно, как он ноги до сих пор не обломал здесь, на скоростях бегая?).
     И вот это вот всё продолжалось ещё часа полтора, пока наконец от кого-то из суперов не пришёл сигнал, который пропищал, наверное, у всех. И в дальнейшем наш путь слегка изменился: сначала предстояло сойтись в какой-то точке, а затем идти дальше вместе.
     
     – Да сука нахуй! Теперь ещё пилить куда-то дохуище времени, заебало уже…. – продолжал высказываться Юра по пути к точке сбора, причём до неё было достаточно прилично. Хотя как сказать, тут всего один-два километра, но пешком по джуглям… нихуевая такая тренировка для ног получается.
     Туманщик же, когда Невидимка опять начал материть всё подряд, наконец высказался за достаточно долгий период времени:
     – Чем тяжелее путь и испытания, падающие на долю человека, тем сильнее духом он становится. Поэтому не стоит лишний раз браниться, друг мой.
     Юра же, недовольно фыркнув, ответил ему:
     – Да я здесь уже об каждую, сука, корягу споткнулся и навернулся, каким хуем я спокойным должен оставаться, а?!
     – Да просто думай о чём-нибудь отвлеченном, не обращай внимания, и будет куда легче по этой херне ходить. – пожал плечами я, высказав своё мнение на этот счёт.
     – Пфффф… Легко сказать… – выдохнув, тихо проговорил он.
     Спустя какое-то время один из солдат, идущих недалеко от нас, куда-то завернул и что-то сказал, а через минуту так сделали и мы. Ну а потом увидели весьма объемное и более-менее чистое местечко в этих джунглях (по-крайней мере всяких огромных кустищ, оглоблей и лиан этих тут не было). И в этом местечке, под солнечными просветами, стояли все остальные суперы, ну и солдаты корпорации тоже, да.
     – Наконец-то! – воскликнул Айсмастер, добавив с сарказмом: – Я думал, что ещё пару часиков побродим, ибо ооооооочень сложно на расстоянии пяти, плюс-минус, километров найти какое-нибудь огромное убежище.
     Это услышал, на удивление, русскоговорящий солдат:
     – Спутниковая связь в этих местах херовая, места в большинстве своём дикие, плюс распоряжение сверху на ограничение в транспортных средстав. Вот оно так и вышло. А теперь ускоряемся, у командира есть что вам сказать. – наигранно пошевелив пушкой, «ускорил» нас он.
     Когда мы подошли, то узнали, что подошли ещё не все. Ну, собсно, оно и понятно. Ваня с Димой подошли только минут через пять, причём с обоих тёк пот и было видно, что они успели подустать в этой заднице.
     – Ох, они ведь ещё хотят, чтобы мы сегодня Праведника поймали, да? – спросил Телепат, подходя к нам и вытирая пот тряпочкой (хуй знает, откуда он её тут вытащил).
     – Да…. Но это, конечно, не самая лучшая идея. Очень херовая, даже так можно сказать. – ответил тому Айсмастер, поглядывая на других суперов.
     – У нас тут у всех КПД будет максимум процентов семьдесят-восемьдесят, если там будет кто-то хорошо вооруженный кроме Праведника, то мы рискуем проиграть… – высказал свои мысли Ваня.
     – Не знаю, что такое это твоё КПД, да и ты сильно преувеличиваешь, – встрял и Юра, видимо, успев отойти от своего нервяка: – Гигант вон, хер быстроногий – они вполне нормально себя чувствуют, так что не всё так уж плохо.
     – Посмотрим, – пожал плечами Айсмастер и пошёл в сторону Лены и Виктора, бросив напоследок: – Кто знает как оно всё будет.
     А через какое-то время, постояв рядом, отошёл и Туманщик, прислоняясь спиной к какому-то дереву и вновь прикрывая глаза. Ну окей, пусть там свои странности делает, глядишь опять что-нибудь «предскажет».
     
     Дальше заговорил один бородатый солдат, но говорил он на английском, причём на каком-то очень извращенном (оказалось, что это, вродь как, некий «австралийский вариант»). Поэтому для нас всё переводил тот чел, который чуть ранее говорил о спутниковой связи и всём вот этом вот.
     И расклад получался такой: где-то в двухстах метрах отсюда стоял какой-то громадный ангар, причём там стоят машины и ходят всякие вооружённые ребята. Однако, судя по всему, их там не так и много, поэтому, по заверению «корпоратов», мы должны спокойно с ними справиться и проникнуть внутрь ангара, где сто процентов должен сидеть огненный мудила. А там уже в зависимости от обстоятельств и поведения: если начнёт брыкаться, палить всё подряд, то мы его грохаем и всё, если нет, то оставляем живым и передаём солдатам, а дальше – уже похер как-то, пусть Айронфорт с этим разбирается.
     
     Не прошло и пяти минут после сих объяснений, как мы сразу же разделились по группам и направились к базе. Правда в немного разных направлениях: нужно было, чтобы мы некоим образом нанесли «атаку» со всех сторон. Тип обхватить весь этот ангар и всё. В этот раз, правда, состав моей группы немного поменялся: Лену, Свифтмэна и Патагонца поставили в один, «ударный», кулак, как главную силу. Потом в такой же Айсмастер, Туманщик, Телепат. Каких-то суперов вообще соединили с некоторыми более-менее «сильными» хэлперами, чтобы создать больше атакующих отрядов. Ну а меня поставили с Юрой и Димой. У нас была особая цель – проникнуть внутрь, стараясь обходить возможные столкновения на территории. Ибо нам, благодаря особенностям наших суперовских способностей, была отдельная задача – обезвредить Праведника.
     Мы сейчас засели за какими-то зарослями из деревьев и кустов, дожидаясь момента, чтобы продвинуться в здание. А этот момент наступит, когда первые «ударные» группы атакуют местных военных, ходивших по всему периметру вокруг огромного железного ангара.
     
     Вот, проходит ещё немного времени и все началось: к военным резко влетает на всех своих скоростях Свифтмэн, пробивая одного насквозь, что аж кишки полетел…. Что?! Ёбаный, сука, нахуй, в рот! Какого хуя?! Нам давали вообще, блять, на такое разрешение?! Аналогичную реакцию я увидел и у Юры с Димой, правда первый воспринял это не так уж сильно как мы, просто недовольно прищурившись, а вот я… А что я? Выблевал всю свою еду за сегодня….
     Однако в местный передатчик связи, аналог рации или что-то типо этого, тоже встроенный в костюм, я услышал от корпоратов, что всё нормально, никакой паники не надо, и у нас есть добро на подобное, так как рядом нет каких-либо журналистов и репортеров.
     Ну хуя себе блять, кишки наружу пускать…. Кхе…
     Вторым и третьей туда зашли, соответственно, Патагонец и Лена, причём они тоже долго не церемонились, даже не пытаясь сохранить кому-то из этих военных жизнь. Гигант просто раскидывал их, ломая кости, черепа, органы, игнорируя пули своей кожей. А Лена делала это, скорее, непроизвольно, выпуская из своих рук огромные синие импульсы-лучи, которые разрезали на части подвижников Праведника.
     – Ну чё, идём? – откашлявшись от увиденного, заговорил Лайфитер (Дима то есть): – Лучшего момента не найти уже.
     – Ух… – вдохнул поглубже Юра. – Да, пора уже. Только смотрите не помрите, а то нам там всемирную популярность и вседозволенность обещали, хотелось бы получить успеть. – усмехнулся он и на всякий случай пожал нам руки, после чего… исчез.
     Я глянул на Диму, сказав:
     – Сможешь добраться? – начал я и пояснил: – Всё-таки твои способности не особо располагают к скрытности…
     – А броня-то на костюме мне для чего по-твоему, для конкурсов красоты что-ли? – сказал тот с усмешкой…
     Бля, совсем с этими кишками и кровищей всё перепуталось…. Главное, чтобы не облажаться щас, а то забьётся голова всякими мыслями и всё, вылечу с горящей жопой прямо из ангара:
     – Ладно, я тоже пошёл. – напоследок вставил я и превратился, летя прямо в ангар, облетая пролетающие мимо пули и людей (в пизду, не хочу их сгустками называть, а то я тоже сгусток тогда, самого себя теперь что-ли так называть теперь?)
     Вокруг творились полная вакханалия и пиздец, всюду что-то мелькало, пролетали яркие белые свёртки, мелькал силуэт, видимо, бегуна, который редко останавливался, но оставлял за собой странный пространственный след, в котором было абсолютно пусто, без каких-либо сгустков, газов и прочего.
     Но я продолжал лететь дальше, наконец залетая в ангар и тут мне пришлось остановиться, ибо внутри было дохуище всего, однако людей практически не было. Странно.
     Я облетел весь низ, только пару раз столкнувшись с военными, на одного даже, не выдержав, напал, опрокинув к стене, однако, превратившись и немного попытавшись поговорить на ломаном английском, я понял только то, что большая часть куда-то улетела. За неимением большего я просто его вырубил, ударив по голове…
     Ну и охуеть теперь, щас нас снова в какие-нибудь ебеня пошлют, если горящего тут не окажется?!
     Однако стоило мне только подготовиться к превращению обратно в газовую свою форму, как откуда-то сверху во все стороны рванули потоки пламени, едва не достигая меня…
     Бля, всё-таки не свалил…..
     Так, секунду постоя в прихуевшем состоянии, я быстро превратился и рванул в другой конец ангара, чтобы подлететь с другой лестницы. Однако не успел этого сделать, как мне что-то резко кольнуло в заднюю часть моего облика….. Пииииииизда! Сука, нахуууууууй, что происходит?! Я как будто весь был в каком-то электрическом напряжении: всё кололо, была дикая резь…
     Сука… Я распадаюсь…. Ебать… Быстро залетел в какой-то угол и превратился обратно, тут же потеряв сознание от боли…
     Очнулся я чуть позже, заваленный непонятно чем… Всё болело, во рту сохло, повсюду пахло палёным, стоял смог… В глазах всё мутно (плюс этот, сука, дым ёбаный!): удаётся увидеть только какие-то резкие оранжевые и синие всплески впереди… Едва слышу дикие и гремящие повсюду звуки: что-то взрывается, падает, кто-то кричит… Но всё это как-то тихо, эхом отдаваясь в моих ушах…
     Очень часто мелькает... Бегун, вроде бы.... Он что-то носит в руках... Нет, кого-то... Вижу, как он остановился подле меня и, задержавшись, зачем-то посмотрел вниз, в район моих ног. Безэмоционально покачал головой... Убежал.... Вижу, как проносится тёмно-серая фигура Патагонца... И снова что-то взрывается...
     Оглядел свои ноги… Ага… На них какая-то металлическая здоровенная бляха, течёт кровь…. Хм… А вроде и не сильно болит… Перевожу взгляд на руки: они все красные, покрытые язвами, видно обгоревшее мясо… Тоже не болит…. Круто.
     Слышу какие-то звуки в передатчике связи:
     – Внмие! Всм ухдит! Внмие! Всм ухдит! Внмие! Всм ух…. – последние слова были так смазаны, в глазах снова темнело…
     Я успел увидеть немногое: какой-то человек, весь переливающийся оранжевым схватил Ваню за горло и держал, пока тот не выгорел, что-то громко крича и стремя голову в мою сторону... А потом всё... Телепат рухнул грузным обгоревшим трупом наземь… Но больше здесь никого не было из суперов… Я один…
     А потом и он ко мне подошёл.... Оглядел меня и, махнув рукой, ушёл, перед этим перекрестившись и что-то сказав, вроде какую-то фразу из Библии, про Иисуса… Но я уже отключался.... Темно, так хорошо... Спокойно....

АРКА 2. Глава 14. Гарнизон бдит (от лица Свифтмэна)

      Кедровия. Алексеевск. Район Романовский. Квартиры А-класса. Февраль 2021 года.
     Звонит будильник...
     Оу, уже восемь, нихера себе поспал!
     В десять так-то уже выступление перед человечками-обывателями... Стоит поторопиться, а то потом ещё извинения приносить, а я не люблю этого делать. Не заслужили.
     Осмотрелся: всё также, спальня, увешанная моими плакатами, реставрированная мебель имперских времён, золотая люстра и современный кристаллический телевизор, висевший напротив кровати.
     Взял свой Самсунг, быстро глянув в стекло телефона: мдаааа... Борода отросла... Ужас, не люблю бороды. Борода – удел аборигенов, обычных людей. А герой... Какой он? Стройный, спортивный, всегда гладко выбрит, имеет хороший костюм, а ещё поставленную речь. Вроде подхожу. По-крайней мере люди меня любят, готовы дрочить на меня и облизывать мой хер, лишь бы только чаще видеть меня на экранах.
     А что, неплохо по-моему? Между прочим с декабря я участвовал уже порядка в двадцати пяти различных миссиях. Все – победные, причём без потерь!!! Кто герой? Я герой!
     И, конечно, за все мои ГРАНДИОЗНЫЕ успехи мне дали практически полный уровень свободы! Ну да... «Вы не можете покидать страну без разрешения мистера Айронфорта... Не имеете права сотрудничать с другими корпорациями, не согласовывая это с Айронфорт Индастриз» и бла-бла-бла. Кончать я хотел на это всё. Зеландская морда сделает всё, что я захочу, ибо я лицо его компании, сука! Пусть лижет мне очко, ведь это я вытащил его компашку из дерьма после событий в Папуа.
     А так – всё очень даже хорошо: мой личный счёт в айронфортовском банке сейчас составляет двадцать миллионов баксов с плюсом, я могу трахать любую европейскую шлюшку или актрисульку (нет, это уже я делаю сам, спасибо моим способностям и харизме! Зато они так любят, когда я начинаю ускоряться, причём без преждевременного окончания!), минимум раз в неделю вылетаю за материк... Сказка же, а не жизнь!
     Потянулся за бритвой в ящичек рядом с кроватью... Так... Вот она! Только вчера новую насадку купил, замечательно!
     А что делать? Метаболизм ускоренный. Следовательно и борода растёт быстрее. Два раза в день брею эту хуету как минимум.
     Метнулся в ванную. Обрился. Посмотрелся в зеркало: хм, а эти гели хорошо действуют, прическа до сих пор лежит! А ещё я голый... Но разве это проблема? Квартира моя, хожу как хочу! И хер стоит... Блять. Не стоило так рано отпускать Лену, сейчас бы отсосала и нет проблем... Ну ладно, нынче я быстро с этим справляюсь.
     Ну вот, не прошло и двух секунд, а в моей личной джакузи (ох, мечтал об этой штуке, заказал в том месяце, только вот привезли. Охуенная вещь, а трахаться в ней ещё лучше) уже были мои нерожденные дети. Жаль их, должно быть их судьба была бы такой же великой, как и моя...
     Ох, в животе теперь забурчало. Как всегда.
     Быстренько к холодильнику. Так, открываем. Что у нас тут? Сосиски, макароны, курица, пицца, суши, недоеденный лобстер... Маловато, сейчас всё это мигом уйдёт. Надо будет ещё заказать килограмм пять всякой хуйни, нынче много её уходит, ибо желудок работает также как и борода...
     Так быстренько всё это в микроволновку, что-то на эту... Как её... Блять... А, точно, плита, вот! На плиту!
     А пока всё это делается – одеваемся. Снова в спальню. В шкаф, открываем. Ох нихуя я тут накупил у корпоративных дизайнеров, аж забыл. Так... Что бы выбрать? Синий костюм с белыми стрелочками и шлемом с синими молниями... Не, херня, мороз -20, в таком сейчас не побегаешь... Тааак, вот, один из свежих, что-то похожее на нуарный стиль, с мехом, чёрненький, с серыми стрелками и с серыми очками. Ну вот, сойдёт. Заодно пусть народ пофоткает... Хотя почему народ, сейчас сам наделаю селфачей и в инсту, хоть у фанаток будет возможность лишний раз киску подрочить.
     Ну вот, девять с половиной секунд и я одет. Рекорд, обычно на это уходит... Секунд пятнадцать.
     Смотрюсь в зеркало на дверце шкафа. Хера я модный! На ССовца похоже из фантастического фильма про нацистов. Только маску пока в сторону, надо поесть, а потом глянем, что там в городе...
     Снова на кухню. Вытаскиваю подогретого лобстера, сосиски... Эх, разварились, но да ладно. Всё это на поднос, так... А, точно, ещё суши! А теперь в гостиную!
     Ну, тут у меня всё по-простому: электрический камин из белого кирпича, продолговатый овальный стол с белой плиткой, шкафчики с книгами и журналами обо мне и остальном «Гарнизоне» (Нас так назвали. Вошли сюда: Патагонец, куда же без этого огромного неандертальца... Интересно, а хрен у него тоже морщинистый и с чешуйками?... Так, кто ещё... Лена, Блюсорс то есть... Да... Интересная девушка, стоит только надавить, и она уже готова делать минет, и раскрывать свою киску любому суперу... Айсмастер, ну... Мне он не нравится, я ему так и сказал впрочем, приставив двигающуюся со скоростью звука ладонь к шее... То-то он кривлялся потом... Туманщик... Ох... Сначала, признаться, я хотел его убить, но оставил, всё же его способности достаточно полезны. Пока что... Ансин-мэн, хотя пользы от него так себе... Впрочем, кому-то он заходит, говорят, что это наш аналог «Черной вдовы». Лайфитер... Да, всегда про него забываю, так как влился он к нам недавно, в коме, видите лежал до января, хреносос чёртов. Ну и ещё нам дали... Таааак... Как его там... Редхеда, приравняв к «суперу», всё же его умение обращаться с оружием под «адреналиновым усилением» очень хороши. Хотя, по секрету, его взяли заместо Виндстера, который, где-то под завалами гвинейского ангара ныне пребывает. Я, конечно, мог попытаться его спасти, но увы, своя жизнь дороже), ковёр напоминающий медвежью шкуру и ёлка, которая стоит с декабря. Да, точно, всё забываю её убрать... Или не убирать? Всё-таки до Нового Года осталось всего... Десять месяцев.
     Ох, что-то я задумался... Всегда так, постоянно в мыслях, в делах. Всё, хватит. Надо есть. Так, запихивая одной рукой в рот сразу пару сосисок, другой беру пульт, лежащий на столе и тыкаю на кнопку.
     И внимание, вот она, очень крутая и охуенная штучка. Одна из картин какого-то русского полководца на стене отъезжает в сторону и выезжает телевизор, включаясь.
     Тэкс, чего тут у нас... Где там эта херь-то... Какая? Айронфорт ТиВи, это канальчик такой корпа запустила, там теперь нас крутят, записи с официальных выступлений, выходы на миссии (те, которые можно показывать, естественно).
     – Итаааак, вчера лидер «Гарнизона» Свифтмэн запустил в своём Инстаграме новый челендж! – говорил про меня мужик с телика. Норм такой ведущий, одобряю, харизматичный, молодой, деловой. С усиками. Всё это дело, естественно, продублировано, правда не очень, там английская линия проскакивает меж предложениями.
     – Фанаты и подписчики должны за три дня нарисовать свои арты и рисунки на каждого члена команды!!! Лучшая работа, по его словам, будет награждена денежным призом в триста тысяч долларов! Неплохой приз, не так ли?!
     – Да, Джон, это действительно круто! – на сцене появилась неплохая такая азиаточка, ммм... Грудь проглядывает сквозь полупрозрачную блузочку... Ох... Снова встал...
     В ванную. Секунду смотрю на свой красивый белый потолок. Всё, обратно. Так... Надо доесть суши.
     – А вы слышали как на этой неделе Свифтмэн и Патагонец остановили теракт в Париже?! Это было нечто! Десятки террористов, а их двое! – удивлялся Джон, а на экране появились кадры в метро, где я, метаясь, ловко вырубал смертников, в то время как гигант занимался «убиением» пидоров, засевших наверху в бронемашине. Да, неплохо было, хотя никакого экстаза не словил... Эх, что поделать, на публику приходится работать аккуратно.
     – Это заслуживает уважения, – сказала китаянка, насколько мне известно (хотя... Не знаю, может и японка, но если честно, разницы между ними особо нет, только никому! Не хочу, чтобы мне потом предъявляли за расизм! Боже упаси, какой из меня, великого Свифтмэна, расист?!), – Но вы ещё не знаете главного, дорогие мои! Вчера вечером произошло сенсационное событие! Блюсорс, окутывая своё тело синергетическим полем, погрузилась на дно Марианской впадины! Да, одно из самых малоизученных мест Земли теперь можно разглядеть на кадрах видео, выложенного в нашем аккаунте на Ютубе, ссылочка вот здесь, под моим пальцем! – и азиатка показала указательным пальцем в угол экрана, где появилась ссылка и QR-код.
     – ...Итак, с вами были Джон Титлендер и Джинда Лён, ваши любимые ведущие! А сейчас вашему вниманию будет представлена премьера короткометражного детского мультфильма.... «Свифтмэн и его команда!»
     – Покаааа! – помахала на прощание Джинда, и на экране появилась разноцветная надпись под цвета всех героев Гарнизона: «Свифтмэн»; а затем, снизу подписалось: «И его команда».
     Ой блять, такая щас хуета будет... Я ещё делал официальную русскую озвучку для этого. Щас сначала песенка (не-не-не, такое я бы точно петь не стал):
     
     Если вдруг беда в твой дом пришлаа́а,
     То на помощь ты героев позови́ии!
     Они уже через минуту,
     Они уже через секунду
     Явятся к тееебеее!
     
     Ну и всё, дальше там простенькие анимации, где мы нагибаем всякое быдло, ну и в конце, естественно, мораль для детей: не ходите, дети, с бомжами вы гулять и так далее.
     Всё, сожрал наконец всё это. Ух, наконец-то, а то так блевотно на эту детскую хуйню смотреть, всё так слащаво, миролюбиво... Беееееее...
     О, всё, девять часов, пора выбираться из своей четырёхкомнатной конуры наружу. Так, масочку не забыть, всё, выходим в коридор, закрываемс...
     – Слышь, бабка, чё вылупилась? – сказал я, увидев выглядывающую из-за соседней двери престарелую соседку. Анжела Евгеньевна или как-то так, вообще бабка уже всё, под девяносто ей, скоро в гроб.
     – Милок... – начала она своим хриплым, старческим голосом. – Ты не поможешь старенькой мусор выкинуть?
     И тут же в двери потихоньку стал появляться краешек мусорного пакета, который она, видимо, собиралась мне вручить. Но увы, желанием я не горю:
     – Пошла нахуй, старая. – сказал я и переходя на скорости, практически мгновенно вылетел из квартиры, учитывая то, что я живу на шестом этаже, напоследок услышал:
     – Сам туда иди, вурдалак, чтоб тебя Лукавый побрал...
     Развелось плесени совковой нынче, как не померла вся ещё только... А на улице нихерово так подмораживает, повсюду сугробы, но что-то в этом есть, вот в этих залеленелых дорогах, усыпанных снегом деревьев... И частном секторе напротив, стоявшим бок о бок с местным филиалом «КедрБанка» и универмагами «Велекс» и «Преданный».
     Ах да, забыл уточнить, выступление не как всегда: где-то на сценке постоять, бомжиков побить. Сегодня зеландец решил-таки показать миру свою лабораторию лесную, где нас вывели. И меня, конечно же, как лицо главной супергеройской команды мира и компании, решили как раз на это представление и подрядить.
     Ну и прекрасненько. Могу поспорить с тобой, мой внутренний голос, что я буду там уже через десять-пятнадцать минут.
     
     Так.... Вжжжжжжжуууууууууууууух. Пробегаем мелькающие по сторонам машины, квартирные дома, магазины, сугробы, деревья... Таааак, а это что у нас тут?! Домогательство до женщины?! Ай-ай-ай... Кто-то захотел присунуть своего дружка в чужую дырку... Что за это нужно сделать?! Правильно! Наказать.
     Останавливаюсь. Хм. Какие-то квартирки сраные, задрипанные, у одного ещё чуть-чуть и кусок крыши ёбнется... Вот оно какое, качество! Ещё со сталинских или ленинских времен!
     Ну вот, как раз между такими засранными, пожелтевшими квартирами, прижав к спине, какой-то наркошка прижал к стене весьма симпатичную бабеху. Правда уже не первой свежести, да и выглядит как шлюха местная, но симпатичная, относительно. Раз этому мужику всё равно, то стало быть ему она симпатична? Верно мыслю?
     Быстро и бесшумно подбегаю к нему сзади, незаметно как для самого наркомашки, так и для шлюховидной дамы, которую он хочет грязно изнасиловать.
     – Ну что, тварь, вытаскивай, пизда ёбаная, всё бабки. Щас ещё, сука, ноги раздвигать будешь, мандавошка сраная! – держа в одной руке нож, а другой прихватив за горло, шипел на неё сей ублюдок.
     Та, сглотнув, сказала:
     – Да-да... Вот... Только не трогайте, пож... – сказала она, доставая из кармана дрожащей рукой кошелек и, случайно, выронила оттуда пачку сигарет, часть из которых упала на заледеневший асфальт.
     Тот как-то разошёлся, задрожал весь, увидев сигареты. Меня они по-прежнему не замечали. Хотя это достаточно интересно, ведь сейчас так-то день, а я тут с ног до головы чёрный стою. Приметно, нет? Хотя да, это же эти... Как их... Ну, люди, которые без способностей, обыватели. Они все глупые тут.
     – Ах ты сука такая! – он замахнулся ножом. – У тебя, падла, сиги были, а ты молча... – увы, произнести он ничего не успел, так как моя прекрасная рука прекрасно вошла ему прямо в бошку, отчего у того разлетелась черепушка и мозги, частично заляпав даже шлюшку.
     А остальное его тело завалилось рядом, у неё под ногами.
     Та, не вдупляя, что произошло, и продолжая стоять с кошельком в руке, вдруг перевела взгляд на меня, на что я сказал:
     – Чё смотришь? Я тебя так-то спас. Кошелек себе можешь оставить и вот это вот подбери, а то кто другой скурит – сдохнет не дай боже. – сказал ей я и чуть пнул кончиком ноги пачку сигарет, а затем, убегая, продолжил свой путь.
     Ишь, блять, развелось падали всякой. Убивать только... Да и шлюха, на самом деле, на праведную католичку не особо смахивает... Может и её стоило справить на тот свет? Хотя нет, уже спас, похер.
     
     И снова вжжжжжжжуууууууууууууух. Пробегаю уже по трассе, по сторонам разглядывая зелёные расплывчатые силуэты, сменяющиеся одним за другим. О, точно, совсем забыл! В декабре, когда мы пошли пиздить повелителя огня, то случилась небольшая оказия. Там наша верхушка (страшила Аманда и мисте́р Айронфорт) не особо рассчитала, что он окажется столь сильным и разнесёт к хуям собачьим сразу восемь суперов. Да, большая часть хэлперы и на них насрать большую кучу, ещё наделают, но так-то были и ценные кадры. Тот же Виндстер, например. Его на разведку или на проникновение куда-то только в путь. Но ладно, мне-то на них похуй. Я компании дела подправил, её акции теперь стоят достаточно дорого, а следовательно и я деньги получаю большие, всё очень хорошо. А что с Праведником... Ничего. Исчез. Растворился. Пропал. Никто не знает где он и когда появится, а попытки его найти с треском бьются о стену. Как-то так.
     
     Вооооот они, любимые мои девочки и мальчики! Стоят, красавцы! Репортёры с Айронфорт ТиВи, а также с местного телевидения.
     А позади них она, минетчица моя, сладенькая, Леночка, стоит, вся смущенная, подрагивает, взгляд от меня отводит... Патагонец вот тоже тут, гигантик наш!!! Как всегда с каменным лицом и злыми глазами, прямо-таки грозязимися меня убить... Хе-хе, нет-нет, нам с тобой ещё работать... А если кто кого и убьёт, то только я вас, в ночи... Раздавлю вам сердца и всё, как говорится: «Прощайте, друзья!»
     И совсем сзади она, наша родина – огромное шестикорпусное и многоэтажное белое здание лаборатории, стоящее посреди кедрового леса, укрытого снегом.
     На самом деле мерзкое место, гадкое. Вообще бы сжёг его нахуй и никогда сюда больше не приходил. Собственно я Айронфорту так и сказал, на что он меня уверял, что я теперь не обязан жить здесь, как и весь «Гарнизон», так что нам или выделили квартиры в городе, или позволили выбирать самим. А я что, на дурака похож? Конечно же сразу купил самую лучшую, ибо бюджетик-то позволяет, в отличие от некоторых... Да, Лена?
     Ну ничего, вот отсосёшь ещё раз... Сто двадцать семь, и я разрешу жить тебе у меня. В ванной.

Интерлюдия 5. Старый лесник

      Папуа-Новая Гвинея. В декабре 2020.
     Посреди джунглей раскинулись затухшие руины какого-то ангара, перевёрнутые, обугленные машины с выбитыми стёклами. Растрескавшийся бетон со следами огромных ступней и редкими, но большими дырками, словно от каких-то лучей, имеющими практически идеально ровные формы.
     Где-то валялись обугленные трупы солдат, с другой стороны – оторванные части тел, а в ином месте и вовсе слойки раздавленного, но подгоревшего человеческого мяса вперемешку с кусочками экипировки и оружия.
     Стояла тишина, разбавленная лишь тихим пением птиц и журчанием ручьёв, текущих где-то далеко от этого места.
     Но вот, наконец, что-то стало происходить: посреди полуразрушенного полигона, прямо в воздухе появилась какая-то... рябь. А затем она изошлась яркими, голубыми, но кривыми линиями, которые сливались в нечто объемное и круглое, которое увеличивалось до тех пор, пока не достигло где-то полутора метров.
     И через секунду оттуда выпрыгнул всадник. Всадник на огромном олене, один из рогов которого был давно обломлен.
     Сам всадник был метра под два ростом, в старом обветшалом пальто красного цвета, с меховым воротником у шеи. Его лицо было старо и грубо, была отрощена длинная и пышная борода чуть ли не до груди, а его голову украшала такая же обветшалая, красная кожаная шапка с хохолком.
     Но затем портал сразу же закрылся, а всадник спрыгнул с оленя, перед этим погладив его по голове, на что тот лишь коротко фыркнул, тихо мотнуло головой.
     – Полно тебе, вахна пето, уже столетие вместе эту землю бороздим, а ты всё фырчишь... – сказал неизвестный всадник грозным старческим басом, на русском, периодически переходя на финский.
     И этот большой человек в странном наряде направился в сторону ангара, практически не обращая внимания на лежащие вокруг трупы и человеческие останки.
     Лишь когда он собрался зайти внутрь, то в его руке из ниоткуда появился топор, лезвие которого было украшено какими-то рунами, в центре которых была острая, закрученная в круг из змея, кусающего себя за хвост, снежинка.
     Внутри же было много всего: завалы, обваленные лестницы, упавшие листы железа с потолка, а также... Трупы изменённых корпорацией, пять штук.
     – Кто же это здесь так... – тихо сказал мужчина, покачав головой, уже полностью на финском, а затем нахмурился, чуть пройдясь и вперёд, и каким-то образом, словно громом озарив всё здание, прокричал, оставляя после себя какие-то отголоски, похожие на эхо:
     – Те, кто жив, внемлите мне! Те, кто мёртв – упокойтесь! – всё это прозвучало также на финском, однако были вкрапления чего-то старого, непонятного.
     И его топор засиял тёмно-зеленым, а затем стал переливаться и голубыми красками, вылетев у него из руки и полетев в другой конец разрушенного ангара.
     Сам человек медленно пошёл вслед за своим орудием, задерживая взгляд на остатках костюмов погибших «супергероев».
     – Что за дети такие, обладать большой силой, но носить такое на себе... Гм. – снова покачал головой он, но дальше шёл молча, пока, наконец, не пришел к месту, где его топор повис в воздухе, немного задержавшись у обугленного трупа какого-то ещё достаточно молодого парня, но затем он снова взлетел и пролетел чуть дальше...
     Мужчина посмотрел на место, куда перелетел топор: это был прижатый к стене обгоревший человек, чьи ноги были придавлены огромной железной балкой и шматками металла поменьше.
     Его лицо, как и руки, тело, тоже было обгоревшим, покрытым язвами и слезшей, почерневшей от дыма и огня кожей.
     – Это к нему ты привёл меня, Свирвальд? – обратился к своему орудию неизвестный, назвав того скандинавским именем.
     Топор же, каким-то образом услышав его слова, заметно качнулся в воздухе, нависая над телом.
     – Ладно, будь по-твоему... Ох... – вздохнув, сказал человек, подходя к балке.
     Мужчина зацепил кистью эту балку с края и, одним рывком, откинул её к другой стене ангара, а затем поступил также и с мелкими кусками.
     А затем, присев на корточки, осторожно приложил свою огромную ладонь к лицу сгоревшего человека, тихо прошептав:
     – Повезло тебе, незнакомец. Жизнь не так давно покинула тебя, и быть может, если Свирвальд прав, она снова сможет тебя найти...
     Затем человек поднялся, забрал висевший в воздухе топор, и тот снова растворился в его руке. После этого мужчина взвалил погибшего на плечо и пошел к выходу, уже не обращая внимания на остальных героев.
     Когда он покинул ангар, то подошёл к своему оленю, положив человека ему на край спины, привязав ремнём, вытащенным им из-под пальто.
     Затем неизвестный и сам залез на оленя, решительно сказав:
     – Открывай, друг мой.
     И олень, оглушительно стукнул ногой по бетону, после чего в воздухе снова появилась рябь, превращаясь в портал, из которого резво задул ветер, принося с собой снег, влетавший на эту сторону.
     А через секунду всадник запрыгнул внутрь. Портал вновь закрылся.
     Снова наступила тишина. А в этом месте, в тропиках, на бетоне теперь лежала небольшая кучка чистейшего белого снега...

Глава 15. Сказочная история... Или не сказочная?

      Где-то на севере Великого княжества Финляндского. Конец семидесятых годов XIX-го века. Декабрь.
     ----------------------------------------
     PS: Данная глава изначально, по моему замыслу, должна была выйти в двадцатых числах декабря, перед Рождеством и Новым Годом, однако в таком случае сдвинулся бы и график, а вы, мои дорогие читатели (хоть вас и немного) остались бы без новых глав на целый десяток дней, а то и больше. Поэтому я выпускаю её сейчас. Кто хочет – может прочитать в Рождество, 25 декабря, или под Новый Год, 30-31. Надеюсь, мне удалось зарядить её сказочно-фантастичным новогодним настроением!) Ну и с надвигающимися праздниками вас!!!
     ----------------------------------------
     
     
     Посреди лесов и полян, много километров на север от Гельсингфорса, столицы княжества, раскинулся небольшой посёлок, Бийяяхе. Домов семь-восемь, не больше.
     А неподалёку, практически в самом лесу. стоял ещё один дом, небольшая финская избушка из брёвен, с дровницей и небольшим дымоходом на крыше. Здесь жил достаточно молодой лесник, отец которого погиб на русско-турецкой, окончившейся буквально около года назад. Его мать тоже погибла не так давно, долго болея чахоткой. И, будучи единственным ребёнком в семье, да уже и вполне взрослым, – жилище и хозяйство перешли полностью ему, двадцатидвухлетнему Лаахйе.
     Парень, недолго погоревав, возложил на себя все обязанности лесника, как до того делал и его отец, а также и множество иных предков, живших в этих краях когда-то: каждый день, вставая в четыре утра, он шёл в лес с санями и топором, а возвращался под вечер с полными санями брёвен. И до позднего времени разрубал их на множество дров, обеспечивая ими и себя и всю деревню, за что, как и его предки, имел большое уважение среди других жителей посёлка.
     А иногда, по выходным, если у Лаахйе оставалось время, то он, сидя за столом в своей маленькой избушке с небольшой печкой в углу, коротким финским ножом, пуукко, вырезал незамысловатые игрушки, которые отражали живность, живущую в этих северных, лесных краях. То были волки, медведи, олени и зайцы…
     Особенно эти приятные глазу вещички нравились детям, которые радовались каждому приходу Лаахйе в посёлок по выходным…
     …Во дворе одного из домиков, полного снега и сугробов, бегая за двумя одинокими курицами, играла троица детей, укутанных в меховые одёжки:
     – Я её поймаю, Ийва! – радостно прикрикивал один из них, мальчик, обращаясь к девочке, которая играла не так резво.
     – Да и пожалуйста! От одной курицы ты королём не станешь! – гневно фыркнула в ответ девочка, которая и так будучи красная на морозе, покраснела ещё больше.
     – Это мы ещё увидим… Возьму и стану! – ответил Ийве мальчик, прыгнув за курицей, которая была совсем рядом. Но та, немного подлетев, не далась ему, и он упал на лёд…
     – Ну что, стал королём?! – засмеялся ещё один мальчик, который тоже играл с ними, подходя к упавшему.
     Но тот не ответил, заплакав, хотя, на самом деле, ему не было больно, но все знают, что дети очень чувствительны, часто давая волю своим эмоциям…
     – Ну расплакался! – усмехнулась девочка, а затем, шмыгнув носом от мороза, добавила с шуткой: – Вставай давай, король.
     И, вместе с другим мальчиком, они помогли тому подняться, но, когда он встал и посмотрел куда-то вперёд, увидев большую мужскую фигуру с мешком на плече, то радостно вскрикнул:
     – Лаахйе идёт! – и сразу же помчал туда.
     Другой же мальчик, переглянувшись с Ийве, с добрым смехом сказал:
     – Вот дурак-то какой…
     Но, только это сказав, и сам помчался вслед за ним, а потом к ним присоединилась и девочка.
     
     На детей же, заметив то, как они побежали, вышли поглядеть и некоторые взрослые, отвлекаясь от забот по хозяйству и дому: вот вышел какой-то мужик в одной только рубахе, сразу покраснев от холода, но с улыбкой посматривая на детей, а вот, с котелком в руках какая-то старушка, смотря точно таким же взглядом на ребят, так и на появившегося в селе молодого лесника.
     Дети же, добежав до него сразу начали задавать вопросы, перебивая друг друга, а девочка, Ийве, и вовсе приобняла его за ноги:
     – Ты принёс нам подарки, дядя Лаахйе?! – сказала она добрым голос, всё ещё не отлипая от его ног.
     Мальчики же просто стояли рядом, приветливо улыбаясь.
     Тот, быстро погладив свою короткую щетину и, по-молодецки усмехнувшись, протянул руку к девочке и погладил по голове, сказав:
     – Эка ты быстрая какая.... – наигранно удивился лесник и немного затянув, рассмеялся и сказал, заметив полный ожиданий взгляд девочки: – Принёс, конечно! Я, да и не принесу?!
     – И что там? Кто теперь, может птичка какая? – заговорил, наконец, один из мальчиков, гадая, а потом, когда девочка отлипла, то он и сам обнял лесника, как сделал и второй.
     – Что-то вы сегодня больно резвые все… – ответил лесник: – Дайте мне хоть в село зайти, с родичами вашими поздороваться. Вот подождёте немного и отдам я ваши подарки, сами посмотрите, кто там.
     Дети немного расстроились, но совсем чуть-чуть, так как сразу же побежали играть дальше, немного пройдясь рядом с Лаахйе.
     
     С ним вышли поздороваться остальные жители деревни, среди которых едва ли наберётся с десяток, так как многие жёны сейчас сидят по домам, да готовят стряпню на обед да ужин: тот мужик в рубахе, старуха, ещё трое-четверо и староста, жилистый, но коротенький дедок, отчего был некий контраст между гигантом-лесником и старичком.
     Последний же, после «братаний», спросил:
     – Когда ты в следующий раз в лес пойдёшь, кавери? – спросил лесника староста («кавери» – парень, с финского).
     – Ох, завтра думал, но морозы совсем дикие, дров много уходит, так что сегодня ближе к вечеру пойду. – ответил тот, ни сколько не задумываясь.
     – Вечером? И волков с иным зверем не боишься? – с хитрецой спросил того староста.
     – А чего их бояться? Мой отец не боялся, да и дед тоже. А если чего и случиться, то я с ними управлюсь, не зря же лесникам топор дан.
     – Эх, лихой ты парень, гордился бы тобой отец, как ты здесь справляешься со всем… – похлопал того по плечу староста.
     – Кто знает, может и гордиться, неведомо люду, как там на небесах после смерти всё. – пожав плечами, сказал парень.
     – Верно говоришь, честь ему, храбро, говорят, с турками бился… Ладно, бывай. Только не балуй ребятишек сильно, больно любят они подарки твои. – сказал напоследок староста и, крепко пожав руку молодому леснику, зашёл к себе в дом.
     И, наконец, повидавшись со всеми, лесник вернулся к детям, наконец спустив с плеча свой мешок:
     – Ну вот и дождались вы подарков… – сказал он и запустил руку в мешок, вытаскивая оттуда причудливую фигурку ежа с иголками. Но не острыми, а аккуратно подровнёнными, чтобы не укололся никто. – Это тебе, Ювври.
     И лесник протянул игрушку мальчику, который до этого говорил про птичку. Тот удивился странному зверю, до этого им невиданного:
     – Лаахйе, кто это такой?
     – Это ёж, животное такое, в лесу живёт, толстый и серый, с колючками на спине, отчего его никакой зверь поймать не может. – пояснил лесник.
     – А ты их видел? – спросила девочка, тоже рассматривая фигурку ежа, подаренную мальчику.
     – Конечно видел, я в лесу чаще всех здесь бываю, много кого видал.
     – Ого…. – протянула та задумчиво.
     Тот снова полез в мешок, в этот раз вытаскивая оттуда ещё одну игрушку, которая оказалась миниатюрным оленем, причём практически идеальных форм, и даже рога его выполнены практически мастерски.
     – А это тебе, Ийве, олень, покровитель лесов наших... Пусть и тебе он благодарствует… – сказал Лаахйе, протягивая зверя девочке.
     Та впала в ступор, взяв оленя, сильно удивившись такой красивой игрушке, как и мальчики, причём тот, который ранее гонялся за курицей, предвкушая что-то и для себя, выпалил:
     – А у меня кто?! Может медведь?!
     Лесник улыбнулся и полез за последней, третьей игрушкой, которой оказался… Ворон, суровый и даже немного страшноватый, но такой же красивый и статный, как и другие игрушки.
     – Это… ворона? – не понял мальчик, что за птицу ему подарили.
     – Нет, это ворон, большая чёрная птица, славящаяся своей необычной красотой. Бери давай, Игну, а то ведь обратно заберу! – пояснил лесник и с легкой, смешливой суровостью, поторопил мальчика.
     Тот, испугавшись, что ему не достанется подарка, быстро же его забрал, крутя и осматривая.
     – Ну вот, на этот раз всё. Пора прощаться. – сказал он и, прихватив руками всех троих сразу, крепко их обнял, а затем поставил обратно на землю.
     – А когда ты придёшь в следующей раз? – с жалобными глазами спросила девочка.
     А затем ей вторили и Игну с Ювври:
     – Да, дядя Лаахйе, когда ты снова придёшь? – перебивая друг друга проговорили мальчики.
     Лесник, вздохнув, сказал:
     – Кто знает. Прийти я могу и завтра, а вот на подарки особое настроение нужно, чтобы душа к ним лежала… Но пока ждёте, то вот как скажу: когда снова настанет такой мороз, каков был сегодня, то в этот день я точно приду к вам с подарками.
     – Обещаешь?! – хором спросили дети.
     – Обещаю. – кивнув, сказал Лаахйе.
     
     И после этого он отправился назад, в свой дом на краю леса. А вечером, погасив огонь в печи, лесник одел тёплое красное пальто с меховым воротником, доставшееся от отца, а затем и такую же красную, тёплую шапку с хохолком. И, сняв обычный, уже старый топор с крючка на стене, а затем вытащив из-под своей деревянной кровати газовую лампу с ручкой, покинул дом, зайдя к дровнице, откуда вытащил свои длинные и большие сани. На улице, тем временем, стало ещё холоднее, а солнце уже почти зашло за горизонт, едва отражаясь алым пробором в темневшем небе.
     – Ух, ну и морозец, совсем холодать стало, как-бы на небеса никто не отошёл. Побыстрее бы из лесу вернуться… – тихо сказал Лаахйе, покачав головой, в одну руку взяв за верёвку сани, а другой положив на них топор, после чего взял свой переносной газовый фонарик, зажигая.
     А затем он пошёл в лес, шаркая ногами по подмёрзшему снегу. Шёл он долго, преодолевая мелкие, хлипкие деревца, чтобы наконец выйти к большим, с которых и дров побольше потом нарубить можно будет. Такое место он нашёл всего через час, где, поставив наземь своё «светило», принялся рубить деревья.
     
     Прошло достаточно много времени, прежде чем сани заполнились небольшими брёвнами, оставшимися от пятёрки вырубленных древ. Но, когда Лаахйе собрался уходить, то услышал какой-то странный, манящий звук из глубин леса. Сначала лесник не обращал на него большого внимания, даже успев немного отойти с санями, но затем этот звук усиливался, сливаясь в какие-то приятные мелодии, будто какая-то молодая дева напевает песнь…
     И он, словно завороженный, отправился к нему, забыв свой фонарь у саней, но всё же Лаахйе взял с собой топор, по наитию.
     Когда он наконец пришёл к источнику этих звуков, то ничего, поначалу, не увидел. Однако затем в темноте, набирая яркость, посреди маленькой опушки, в сугробе… Лежало нечто яркое, отражающееся голубым светом… Оно мелькало и вокруг него сгущались странные, пляшущие тени, причём фигур настолько разных по форме, что и на людей не похожи: рогатые, малые, большие… Но здесь их не было. Но это не показалось леснику странным, и он, подходил всё ближе и ближе, а свет разгорался всё ярче, как и тени – пляша всё быстрее.
     – Что за дурман… – прошептал, посмотрев на источник всего этого: человеческое сердце, бьющееся и покрытое тонкой ледяной коркой с узорами. Причём сердце не красное, а синее.
     Но, хоть в глубине и понимая всю странность происходящего, Лаахйе протянул к нему руку и взял.
     И стало происходить что-то ужасное: лесник упал на колени, из его носа, ушей, глаз – потекла кровь, а по рукам, венам, сосудам, прошла какая-то странная, белёсого цвета волна, а когда дошла до глаз, то те полностью (от белков до зрачков) засветились синим. Но затем от них, от глаз, по всему его телу пробежали синие нити… И парень закричал, но бесшумно, лес не слышал его. Опушку, на которой он сейчас был, накрыл загадочный едва прозрачный колпак…
     А затем его глаза помутнели, и он стал заваливаться в сугроб, но так и не упал, так как за краткое время пред ним появилась зеленоватая плёнка, в которой он и исчез.
     
     Очнулся Лаахйе уже не здесь, а в странном месте, где не было снега, холода. Это был красивейший зелёный лес, сквозь кроны деревьев которого проглядывались лучи яркого белого светила. А затем он посмотрел вперёд и увидел пред собой большого оленя, рядом с которым, гладя того по шее, стояла загадочная женщина лет сорока в добротном алом платье до самих ног, с меховым пробором вдоль шеи и груди. Она смотрела на него добрым взглядом, а с её главы свисали рыжие волосы. Помимо платья на её поясе висели ножны, из которых виднелась рукоять меча, на котором неизвестным для него языком было что-то написано, но затем эта надпись стала преображаться, пока наконец не стала словом на финском: «Фрейя».
     – Кто ты? – удивившись, спросил лесник, немного отползая назад.
     – Я Фрейя, жена Ода. Всем в этих землях это известно. – сказала она, немного нахмурив взгляд:
     – Но кто ты такой? Мой приятель, Скён, – начала она, погладив оленя вдоль спины, – позвал меня, заметив незваного гостя, и я тут же пришла.
     Лаахйе, немного подумав и не понимая, что это за женщина, и почему она зовёт оленя столь странным именем, ответил:
     – Я простой лесник из Бийяяхе… Не знаю как здесь оказался.
     Женщина подойдя чуть ближе и осмотрев весьма высокого парня, сказала:
     – Хм. Простой лесник? Бийяяхе? Ты так и светишься силой ванов, несмотря на то, что мой муж почти перебил наш народ много лет назад… И что за Бийяяхе? Я не знаю такого города в землях царства Иггдрасиль.
     Лаахйе, вновь ничего не поняв, с опаской ответил, пятясь назад: ­
     – Я не ван… Или как вы сейчас сказали… Я обычный финн, великое княжество, Империя Всероссийская…
     Воцарилось молчание, женщина на какое-то время словно забыла о существовании молодого лесника, но потом, словно озарившись какой-то мыслью, вновь заговорила:
     – Так ты с верхов… Россия… Русь, получается… Странно тогда, что ты оказался здесь, ваши земли должны быть параллельны землям буяновым... – вновь задумалась та, но заметила, что парень пятится назад, отчего снова улыбнулась сказав: – Стой. Не бойся, я не злая. Просто никак не могу понять, откуда ты здесь… Хм, повтори, откуда ты точно?
     – Бийяяхе, княжество Финляндское. – сказал тот, всё же послушавшись женщины и прекратив отходить, но говорил всё ещё с опаской.
     – Финлянд…. Стой! Укко… Да, точно… Я и забыла об этом старике. Как умер, так мой муж и захватил Калевалу. Но нет, не уходи! – вдруг радостно сказала та. – Твои силы… Силы ванов. Это очень большая странность, что ты как-то получил их! И… Если позволишь… Я могла бы научить тебя, а потом отправить обратно, на твой уровень мира? Но я не настаиваю…
     Лесник долго молчал, всё ещё не улавливая происходящего, лишь имя Укко, имя одного из древних финских языческих богов вспомнилось ему. Он смотрел то на женщину, то на огромного оленя, и что-то ему подсказывало, что без помощи этой странной девы ему назад не вернуться.
     – Я согласен, обучайте, если хотите.
     – Ох, ты бы знал, как я рада! – воскликнула женщина, а затем добавила: – Забирайся на Скёна, он приведёт тебя к нужному месту, а я доберусь по небу.
     Лаахйе странно посмотрел на чудаковатую женщину и, вздохнув, подошёл к оленю, взбираясь на него, на что тот отреагировал лёгким фырчком. Женщина же, назвавшаяся Фрейей, улыбнула и вдруг превратилась в орлицу, взмывшую резко вверх, а затем, прибавив ещё больше удивления парню, олень, стукнув ногой, тоже взмыл в воздух, будто бы скача по дороге.
     Сам же лесник, оказавшись в воздухе на этом олене, почувствовал какую-то странную силу, идущую у него словно изнутри, а посмотрев на руку увидел, что та покрылась ледяной коркой..

Глава 16. Странности мира сего...

      Где-то. В декабре 2020 года.
     Странное место, покрытое мягким светом голубоватой луны, сменившей совсем недавно зашедшее белое светило. Вокруг было темно, все тропы, деревья и опушки устилали огромные кучи снега, разносимого хаотичными порывами ветра. А ещё в небе, переливаясь зеленовато-синими цветами, мелькало северное сияние, в котором можно было увидеть тени чего-то странного, иного: множество блёклых огоньков, силуэты огромных башен и пролетающих огромных железных птиц.
     Также в этом месте стоял и большой дом, скорее похожий на усадьбу, чем на простое жилище: двухэтажное длинное строение, сложенное из брёвен, исписанных различными рисунками и рунами, свойственными скандинавским народам. На первом этаже этого самого строения, в слегка подмороженных оконцах, горел тускловатый свет то ли от ламп, то ли от свеч, а на втором – только тёмный мрак. Сзади этой «усадьбы» была огромная дровница, полная разной породы брёвен, с небольшой пристройкой, от которой выходил отдельный, железный дымоход.
     Но вот, наконец, рядом с этим огромным домом, на расчищенном участке, проявился зеленоватого оттенка портал, из которого выскочил однорогий олень, на спине которого сидел огромный старый всадник в красных шапке и пальто. А позади него, мёртвым грузом, к телу оленя был привязано обгоревшее тело.
     – Вот и дома, наконец. Да, Скён? – сказал старый Ляяхйе, спрыгнув и отряхнув свои серые варежки.
     Олень же лишь немного наклонил голову, видимо, в знак согласия.
     – Ну, Свирвальд, херова железка…. – зло цокнул бывший лесник, подходя к телу. – Увидел он, видите ли, в нём кого-то... А я теперь тащи…
     Но, быстро развязав обгоревшего изменённого, Ляяхйе, как и в том ангаре, без труда взвалил его на плечи, идя ко входной двери в огромное жилище. Но, перед тем, как уйти, сказал оленю напоследок:
     – Поилка с молоком и бочка с сеном в стойбище, впрочем, ты и сам знаешь. Завтра или через пару деньков снова понадобится твоя помощь, так что не вздумай куда-то далеко улетать. – и, услышав это, олень недовольно мотнул своей головой, после чего лёгким шагом пошёл по снегу в сторону ещё одного, куда менее приметного, строения чуть вдали от усадьбы.
     Однако перед тем, как старик вошёл в дом с мертвецом на плечах, то с лёгкой приветливой улыбкой взглянул в окно строения. Оттуда, поглядывая на него добрым, но слегка опечаленным взглядом поглядывала какая-то женщина в фартуке уже немалых лет со слегка погрубевшим, но привлекательным лицом. Но и старой её едва ли можно назвать, так как её длинные, заплетенные в скандинавскую косу, волосы ещё не поседели полностью, где-то отражаясь красивыми чёрными проборами.
     И, отворив наконец дверь, старый лесник вошёл внутрь, пропуская с собой и короткие порывы холодного уличного ветра.
     
     Внутри его встретил приятный запах свежеиспечённого яблочного пирога и треск, сгорающих в огромном камине, досок. А затем, отойдя от окна, к нему подошла и та женщина, окинув коротким взглядом:
     – Ну здравствуй, муж. – поприветствовала того она добрым голосом, говоря на чём-то крайне отдалённо похожем на современный исландский, но затем, любопытствующе-ехидным голосом, продолжила: – Кого это ты принёс? Или твой топор опять тебе что-то показал?
     – И тебе, Ёта. – он слегка наклонил голову, горя желанием обнять женщину, но не имея возможности, так как его плечи и руки были заняты удержанием тела, – Да, этот… Свирвальд, он вновь решил заняться благодеяниями, вот и нашёл мне кого-то.
     – И где на этот раз? В тот раз, кажется, это были эти… Как их там… Американские штаты? – но, успев задать вопрос, та увидела, что её муж до сих пор стоит у двери, переминаясь с ноги на ногу, по-хозяйнически сказала: – Проходи уже, за ужином поговорим. А то со вчера, наверное, как ушёл, так и не ел ничего…
     Ляяхйе же лишь усмехнулся, но всё же жену послушал и прошёлся по комнате, освещаемой люстрой со свечками и уставленной различной утварью: расписные шкафы, деревянные скульптуры, ковры из белых шкур, украшающих пол, а также камин в центральной части помещения, рядом с которым было два деревянных кресла, увешанные вязаными пледиками. Но он пошёл дальше, открывая дверцу в ещё одну, небольшую комнатку с различными вещами: старая одежда, сложенная ненужная мебель, и даже коробка с каким-то телевизором, стоявшая в углу. Здесь, аккуратно положив тело, он, вздохнув, сказал:
     – Ну вот, полежи пока здесь. Надеюсь, что тебя не сожрут тараканы или мыши…
     И, вновь закрыв эту кладовую, вышел. Вернувшись в гостиную комнату, он разделся, сняв свои сапоги, пальто и шапку с варежками. Под всем этим у него был вязаный бежевый свитер с рисунками ёлок, оленей, санок и его самого, везущего на плечах жёлтый мешочек с подарками.
     Жена его, Ёта, уже умчала на кухню, а вскоре туда ушёл и он сам. Кухня тоже была просторной и весьма интересной: вся кухонная мебель тоже была самодельная и украшенная какими-то узорами: на одном из них даже вырезан герб семьи Романовых, а на другом – какой-то человек с молотом, сражающийся с гигантским змеем. Но вот всё остальное: плита, микроволновая печь, – всё это было электрическим, подсоединённым шнуром к какому-то странному генератору, светящемуся фиолетовым светом и стоящим в самом уголке кухни.
     Сев за стол, Ляяхйе дождался, пока жена положит ему испечённую куриную ножку, а затем и кусочек яблочного пирога, называемым в верхнем мире «Шарлоткой». И, поглубже вдохнув все эти запахи, сказал:
     – Вкуснотища… Когда успела только? – обратился он к Ёте.
     – Так целый день одна, без тебя, вот и решила немножко покашеварить вечерком. – пожала плечами женщина, тоже садясь за стол, накладывая и себе немного куриного мяса.
     А затем, сидя за столом и по-немногу поедая свою птицу, Ляяхйе ответил своей жене на недавно заданный вопрос:
     – Папуа. Это рядом с Австралией. Не самая приятная страна. Да и то место, откуда я его забрал тоже... – он слегка поморщился, вспоминая то, как выглядело место, откуда он забирал труп изменённого. – Неприятное. Много смертей там было. Причём многие – имели силы.
     – Силы? – не поняла та, а затем нахмурилась, строя какую-то догадку. – Кто-то с верху черпает силы из нашего уровня? Если так, то стоит донести об этом послам Азазеля или другим стражам.
     Старик, прежде чем ответить, вновь отправил кусочек мяса себе в рот.
     – Нет. Там другое. Они из их уровня. Вернее, из нашего тоже, но не совсем. Как сказать-то... – почесал он затылок освободившейся рукой. – Из пространства в принципе.
     – Ааа... Планарные мутации. Тогда ясно. Откуда они только на нашей планете появляются-то? – вздохнула женщина. – Давно их не было, лет триста назад последний раз...?
     Старик и сам задумался ненадолго, но ответил:
     – Нет. В том веке были такие точно. Взять того же... Не вспомню его имени, но он был очень известным иллюзионистом наверху, никто так и не смог понять, как делается какой-то его фокус.
     – Ну, в любом случае, это не ново. Правда такие мутанты всё равно, в большинстве своем, нам не ровня.
     – Тут как посмотреть. Возьми какого-нибудь короля Артура или Мерлина. Они даже меж уровнями перемещаться могли, точно также как и мы.
     Ёта, вздохнув, всё же кивнула, соглашаясь с мужем.
     На какое-то время в кухне, за столом, повисло молчание. Оба супруга ели, причём Ляяхйе уже доедал пирог:
     – И что, куда ты с ним поедешь? – наконец, спросила женщина, но уже не очень добро, а скорее с некой грустью.
     – Хм... – отложив в сторону опустевшую тарелку, поглядел на свои мозолистые руки мужчина: – Сложно сказать. Думаю, что отправлюсь со Скёном в Буян, к Яге. Она раньше умела возвращать жизнь к умершим.
     – К Яге? – недовольно покорчила носом женщина. – К этой напыщенной ведьме? Мне кажется, что она, кроме как по углам жаться, скрываясь от... – но тут Ёта прервалась, увидя помрачневшие нотки во взгляде мужа. – Не думаю, что ей ума и сил хватит для такого.
     Ляяхйе, недолго поглядев на жену и шумно вздохнув, сказал:
     – Много лет назад она была придворной колдуньей Перуна, пока тот не скончался... Уверен, что буяновский царь не стал бы брать напыщенную ведьму, как ты сказала, в свой совет. К тому же мне раньше бывало встречаться с ней во время ходов на Буян.
     – Поэтому и сторожусь я... – уже куда спокойнее высказалась жена лесника.
     Мужчина же, усмехнувшись, встал и стал мыть опустевшие тарелки, а, дожидаясь, пока котёл, находившийся под кухней, нагреет воду, сказал:
     – Я уже старик давно, к тому же женат, но даже если допустить, что я бы решился тебе изменить, – сделал он короткую паузу, беря в руки губку и мыло, – то у меня бы уже, не факт, что даже встало бы что-то.
     Здесь усмехнулась и его жена, тоже уже доев свою порцию и ставя тарелки на тумбе подле раковины.
     – Но, если серьёзно.... Если ведьма не сможет, то отправлюсь в Олимпию, к мойрам.
     В этот момент Ёта и вовсе встала как вкопанная:
     – Но ведь у Ода с давних времён вражда с олимпийцами... Это может быть опасно...
     – Я уже давно не служу Оду и Фрейе, для меня там нет никакой опасности. – и, поцеловав свою жену в лоб, лесник, потушив на кухне свет, пошёл с ней в зал, который, как и остальные комнаты, был уставлен самодельной мебелью, но здесь ещё был большой белый диван с меховой накидкой, достаточно дорогой и объемный телевизор, висящий на стене, а также огромная ёлка в углу с различными цветастыми игрушками, гирлянды и мишура, свешанные с потолков, а также множество других украшений.
     Так, включив телевизор, они могли смотреть любой канал верхнего мира, что и сделали, включив какое-то новогоднее канадское телешоу про Санту и продолжив разговор:
     – И когда отправишься? – положив голову на плечо Ляяхйе, спросила Ёта.
     – Планировал завтра. Чем раньше, тем быстрее вернусь.
     – Эх... Всё тебя нет... Вечно тебя к зиме всё куда-то тянет... – с печалью улыбнулась женщина.
     – Так на то меня и зовут наверху зимним сказочным духом. Где-то Санта, где-то Дед Мороз. – погладил лесник жену, успокаивая. – Кстати... Тебе Валки не писал? Как он там в Вальгалле, стал, наконец, гвардейцем, как хотел?
     Ёта, оживившись, затараторила:
     – Ах, твой сын! – вперила она руки в боки. – Да, гвардейцем-то он стал, только вот знаешь у кого?! У Бальдра, сына твоей этой... Фрейи и Ода! А про него такие слухи ходят в Вальгалле... Слишком лихой, как бы не случилось с нашим-то чего, пока он с ним ходить будет...
     – Не случится, он уже давно большой, сын знаменитого «холодного» колдуна и могучей воительницы Иггдрасиля, уверен, что Валки за себя постоять сумеет, а если понадобится, то и перебьёт хоть сотни воинов, какой бы силой те не обладали. – заступился за сына Ляяхйе.
     – Да, прямо как ты... Я ведь до сих пор помню те времена, когда ты командовал целой армией тех эльфов, которых тебе поручил сам Од... Мы тогда и познакомились, между прочим! Я, молодая воительница и ты, уже знаменитый полководец с великой силой повелевать морозами...
     Так, лёжа головой на плече своего мужа, Ёта и уснула, а затем Ляяхйе, аккуратно встав и осторожно взяв свою жену на руки, отнёс её в скромную спальню на втором этаже, а сам отправился в личный кабинет, достроенный не так давно. Здесь, в небольшом помещении с маленьким столиком в уголке и ноутбуком, который ему удалось не так давно получить в Америке от Джона (одного давнего знакомого Ляяхйе, которому тот подарил подарок, когда американец был ещё мальчишкой, а теперь стал большим программистом в Силиконовой долине), стояло ещё несколько шкафчиков. И, открывая один из них, зимний колдун, обнажил виду старые потрёпанные доспехи, состоящие из крепкой кольчуги, наплечников и наголенников с выгравированными рунами асов, а также огромным алым плащом, уже выцветшим и порвавшимся в некоторых местах.
     Долго смотрев на них, словно вспоминая что-то очень важное для его жизни и истории, старик со вздохом вытащил их и аккуратно положил подле своего стола. А затем, вышел на улицу и продолжительное время глядел на северное сияние в небе, на отражение верхнего «мира», мелькающего в нём. Но, когда наконец, вдоволь усладился видами, то присоединился к сновидениям вместе со своей женой, бывшей некогда воительницей Тора, сына Ода.
     
     Ранним утром старик уже был на ногах и, скоро обмывшись в бане, коя и была той небольшой пристройкой с задней стороны усадьбы, одел свои доспехи, призвал свой топор, Свирвальд, взял немного сухой еды из запасов в дорогу и зашёл к спящей жене, поцеловав на прощанье. А потом, вытащив тело изменённого из кладовой, отправился за оленем, которого обнаружил в заснеженном пролеске не так далеко от усадьбы:
     – Вот, Скён, как я и говорил, уже сегодня нам снова нужно в путь... – подойдя к тому и сложив на снег мертвеца, погладил Ляяхйе животное по спине, а затем и вовсе приложился своей головой к его, прикрывая глаза.
     Сделав это, мужчина мысленно увидел, промелькнувшие в его голове, отголоски чувств решимости, испускаемых животным.
     – Что ж, значит ты не против. Ладно, сейчас только я этого положу. Ох... – и, поднимая с земли изменённого, старик снова взвалил того на спину оленю, а затем залез и сам. – Ну что ж, снова вместе дорогу держим, уже третий век как уж пошел. Но да ладно... Лети давай, Скён.
     И олень, уже не далеко не в первый раз, взмыл вверх, в небеса, с которых ещё не ушла пелена ночи, но в далеке уже виднелся проблеск лучей грядущего светила. Мужчина же, будучи в полёте, прикрывал глаза, как делал это практически всегда, предаваясь наслаждению полётом, а также вспоминая то, как делал это раньше, как делал это первый раз... Ох, были времена!
     
     Олень летел не более нескольких часов, лишь пару раз останавливаясь на различных заснеженных полянках, чтобы немного передохнуть и откопать травки, чтобы не оголодать во время полёта. А затем, после такой остановки, животное с всадником вновь взмывали в небо, пока, наконец, не достигли земель, которые с небес казались очень странными: множество рек, покрытых льдом, высохших чёрных деревьев, чей мрак укрывался лишь белёсым снегом, а затем и дремучими хвойными лесами, стоящих на больших холмах. К одному из таких лесов олень и полетел, опускаясь всё ниже и ниже, пока и вовсе не опустился наземь, приближенную к этому лесу тропу, на которой была высыпана полоса из соли вперемешку с какой-то красной травой.
     Здесь, подле этой полосы, Скён, помотав головой, взбрыкнул, а Ляяхйе, со вздохом высказался:
     – Ведьма как и всегда, понаставит везде своих штук, что никому не пройти... Надеюсь, что хоть меня эта штука пропустит, всё-таки не последний человек в её судьбе... – и, спустившись с оленя и сняв труп, сказал пару слов и животному:
     – Можешь лететь, я отправлю за тобой Свирвальда, если то понадобится, хорошо? – по-доброму попрощался с оленем колдун, и тот, наклонив голову, развернулся и снова взлетел.
     А лесник, вновь взвалив мертвеца на себя, осторожно подошёл к полосе и, сначала переставив одну ногу, заметил, что всё хорошо, и прошёл за полосу целиком.
     И как только это случилось, то та едва заметно мигнула аловато-розовым светом.
     Но старик уже на неё не смотрел, потихоньку бредя вглубь леса, к жилищу старой буяновской ведьмы, Яги.
     
     Там, где-то в глубине, за множеством деревьев, посреди опушки, чистой от снега, но покрытой инеем и заледенелым слоем, расположилась огромная изба, стоящая на двух гигантских дубовых брёвнах, вырезанных в виде ног.
     Сама изба выглядела очень мрачно, на древёсах, из которых она была сложена, были нарисованы чёрным и красным кровавым цветами разные птицы и чудовища, пугающие умы и воображение, а её окна были покрыты клубившимися сгустками тьмы...

Глава 17. Чудеса воскрешения

     Ляяхйе шёл вдоль тропы достаточно продолжительное время, причём вокруг было удивительно тихо на протяжении всего хода. Лишь иногда то тут, то там, за деревьями, мелькали какие-то розоватые огоньки, похожими на нечто непонятное, зловещее, напоминающее искаженные человеческие лица.
     Но, продвигаясь всё дальше в лес, вокруг, несмотря на то, что за пределами леса давно встало светило, а здесь наоборот, прямо в воздухе держалась какая-то тёмная туманистая пелена. А затем, когда, казалось, старый лесник был почти рядом, то из-за елей и сосен вдруг повылетали черные воро́ны, противно каркая, ещё больше нагоняя мрака на всё это место.
     – Ведьма как всегда, не оставила своей манеры, лишь бы страху побольше нагнать... – цокнул старик, продолжая путь и не обращая внимания на происходящее вокруг. – Но уже плавали, знаем, как оно всё...
     Однако, стоило пройти ещё немного, как все эти пугающие огоньки, птицы, исчезли, представив взору лесника опушку, со стоявшей посреди неё одинокой избой на двух длинных и широких брёвнах с куриными лапками.
     Окна были покрыты чёрной магической пеленой, не дававшей увидеть хоть чего-то внутри этого загадочного жилища.
     – Яга! – вдруг крикнул старик, оглашая весь этот лес своим гласом. – Открывай старому приятелю! Или врагом меня встречать будешь?!
     Но, не прошло и минуты после того, как Ляяхйе прокричал всё это, так сразу же дымка на окнах мелькнула таким же алым цветом, каким светились и появлявшиеся огоньки, а затем отворилась дверь, и к земле, сразу же, опустилась едва заметная, полупрозрачная тёмно-розовая лестница.
     А, чуть погодя, из темноты двери вышла достаточно красивая женщина с ухоженными белёсыми волосами, она была в обычном, можно даже сказать, «крестьянском» сером платье, весьма потрёпанном, но всё же же достаточно добротным. А по поясу его обвивал небольшой самодельный ремешок. Под глазами этой женщины были небольшие морщины и очень тёмные мешки, показывающие, что эта женщина очень усталая, но несмотря на это, всё же сохраняющая свою привлекательность.
     Завидев Ляяхйе она лишь коротко сказала:
     – Входи, а того, что принес, оставь в углу на белой лавке. – после чего ведьма, развернувшись вновь вошла в свою мрачную избу.
     
     Зимний колдун не стал долго раздумывать и прошёл к лестнице, поднимаясь за буяновской ведьмой, и, как только он, наконец, зашёл внутрь, то эта магическая лестница быстро растворилась, а дверь, сама собою, захлопнулась.
     Внутри его обдало приятным тёплым дуновением и ароматом различных трав и цветов, но больше всего в нос бросался запах ромашкового отвара. Само жилище изнутри тоже было очень просторным. Несмотря на внешний облик, здесь всё было иначе: в прихожей, в которой сейчас стоял лесник, повсюду была тёмно-медового цвета мебель, будь то шкафчик с выходной одеждой, полки с различными куклами (причём разных форм и материалов: где-то обычные матрёшки, где-то – изысканные стеклянные девы, переливающиеся разными цветами), а также небольшая электрическая люстра на потолке, освещавшая всё это и немного выбивающаяся из общего вида. В углу же, как ему и сказала ведьма, была длинная белая лавка, выполненная на старый манер, с различными узорами и завихрушками. Кроме того, по стенам висели небольшие картины в древесных рамах: в основном это были пейзажи, но на одной была изображена сама Яга, одетая в яркое синее платье, и, если сравнивать с верхним уровнем, на вид где-то веков семнадцатых, и выглядевшая гораздо моложе, а рядом с ней, приобнимая, стоял светловолосый мальчик лет пяти, будучи одетым в достаточно дорогой детский камзол.
     И, недолго оглядывая комнату, старик, наконец, свалил носимый им труп на эту самую лавку. А сам, не дожидаясь знакомой ему ведьмы, снял обувь, поставив подле входа, в уголочке, и чуть прошелся вперёд, за пределы прихожей. Он оказался в длинном, но простом коридоре, в конце которого было округловатое окошко, открывающие виды на кроны лесных деревьев. С разных сторон от этого коридора тоже отходили двери, являющиеся входами в иные комнаты. Подле дверей тоже были загнутые лампочки в виде свечей, но они сейчас не горели, так как всё вполне освещалось проникающим сюда светом (что показалось старику немного странноватым, ведь в большей части леса сейчас темно, а здесь, наоборот)
     – Эй, ведьма, куда ушла?! – окликнул Ляяхйе исчезнувшую женщину. – Или ты гостя одного оставить решила, по дому твоему плутать?! Если так, то потом не серчай, если вдруг пропадёт чего… – в конце своего высказа слегка усмехнулся колдун.
     Но тут одна из дверей распахнулась, и оттуда, с ухмыляющимся лицом, вышла эта женщина:
     – Пропадёт говоришь? – улыбнулась она. – Ну, если пропадёт, то и в лесу моём тоже потом кое-кто пропадёт.
     – Яга. – спокойно и приветливо сказал ей лесник, чуть ступая вперёд.
     –Мороз. – ответила ему ведьма и, немного постояв, подошла, крепко и по-дружески приобнимая: – Старый друг… Сколько тебя не было в наших краях? Лет пятьдесят?
     И, обняв ведьму в ответ, а затем отпустив, Ляяхйе сказал:
     – Поболее будет, думаю. – махнул рукой он, а ведьма запричитала:
     – Может пойдём, чайку с медком попьём? Не стоит так, посреди избы стоять.
     – Чайку, говоришь? – задумчиво протянул старик: – Можно и попить, вроде не тороплюсь особо никуда.
     – Вот и хорошо, пойду поставлю, заодно и поговорим о том, зачем пришёл, пока греться будет. – сказала та и, обойдя лесника, вошла одну из первых комнат по коридору.
     За ней зашёл туда же и колдун, оказавшись в маленькой кругловатой кухоньке, здесь, прижавшись к стене, стоял небольшой старинный деревянный стол с обтёртыми углами и три табуретки, придвинутых к нему. Напротив – новая кухонная мебель, хоть и выполненная на манер старой русской кухни. Имелась даже небольшая белая печка, но та, скорее, находилась тут в декоративных целях, и стояла рядом с плитой, стекло на дверце которой было изукрашено всякими рисунками в виде синиц, дятлов, воробьёв.
     Старик присел за стул, поглядывая на то, как ведьма, набрав из-под крана воды в металлический чайник, поставила тот на плиту кипятиться, а сама пока достала из шкафчика фарфоровую синеватую посуду для чая: блюдца, кружки и сахарницу.
     Когда, наконец, та расправилась с делами, то села за стол напротив Ляяхйе:
     – Ну, как дела твои, старый? – с усмешкой спросила старика Яга.
     – Кто бы говорил… – с наигранным недовольством ответил тот и добавил: – Просто я не ведьма какая, чтобы внешность себе моложавую наводить. Снаружи-то, может, я красавцем и буду, да только внутри-то одной ногой в могиле. Не надо мне этого.
     – Неправда. Ты хоть и долго живёшь, но знаешь мало. Сильные маги, такие как я, не только внешность правят, но и внутренность свою. – покачав головой, опровергла Яга слова лесника.
     – Даже если и так, то какой в том смысл? Жить вечно? – задал он ей вопросы, на что ведьма порывалась ответить, но старик продолжал: – Что мне от того будет? Я и так прожил достаточно, ещё поживу может с сотню, а потом я просто хочу умереть. У меня есть любящая жена, сын-молодец, мне больше ничего и не надо.
     Яга же, послушав его, безэмоционально сказала:
     – Ты знаешь, что мне такое уже давно недоступно.
     – Да… Прости… – вздохнув, извинился старик.
     А рядом, тем временем, уже успел закипеть чайник, который, встав, сняла с плиты ведьма и разлила по чашкам, а затем, после взмаха руки, вода окрасилась в насыщенный коричневый цвет, а рядом, на блюдцах, появились небольшие ложечки с мёдом.
     – Спасибо. – благодарно наклонив голову, сказал Ляяхйе и, взяв в руку ложечку с мёдом, размешал содержимое в бокале с чаем.
     Ведьма, сделав тоже самое, продолжила беседу:
     – Так что, зачем пришёл-то? Ещё и мертвеца ко мне притащил… – сказала та с легким отвращением, после чего отхлебнула немного чайного напитка из чашки.
     Зимний колдун ответил не сразу, заглядевшись на плавающие в чашке кусочки чайных листьев, но, вздохнув, всё же заговорил:
     – Свирвальд нашёл нового вестника, только в этот раз уже мёртвого.
     – И? Раз он мёртв, то и необходимости везти его Фрейе нет, просто скинь его куда-нибудь.
     Ляяхйе, поболтав в чае ложкой, с задумчивым видом цокнул:
     – Знаешь, Яга, а я не хочу. Не хочу выбрасывать его. И Фрейе тоже не повезу, ведь ты права, он сейчас мёртв, и на него наш договор не распространяется. Но у него есть силы… Планарные. – поспешил уточнить колдун, обрубая нить из множество вопросов, которые могла бы задать ведьма. – И я хотел попросить у тебя… Ведь ты раньше возвращала жизнь к мёртвым… Можешь воскресить его?
     
     Ведьма сначала вперила в старого знакомца удивлённый взгляд, но заметив некую решительность в его взгляде, вздохнула и относительно спокойно сказала:
     – Может быть… – покачала та головой. – Не знаю. Очень необычная просьба от тебя, ведь я раньше работала лишь с теми, кто отсюда, с «низов», а вот как мои силы поведут себя с жителем верха… Но попробовать можно, хоть и обещать ничего не могу.
     – Значит, ты согласна? – допив свой чай, уточнил Ляяхйе.
     – Считай, что это так. – сказала Яга и, встав, мгновением руки подняла всю посуду в воздух, пред этим магическим образом очистив, а затем отправила по ящичкам и полкам. – Но это может привлечь ненужное внимание… Псы Велеса рыщут по всему Буяну, держа наш народ в страхе, если эти ублюдки учуют что-то, то не злись, если я брошу тебя здесь, вдруг исчезнув.
     – Хорошо. – кивнул старик и встал из-за стола. – Я не думал, что здесь обойдётся без риска.
     – Тогда… Ляяхйе… – несколько молящим голосом сказала она, когда собиралась покинуть комнату: – Может ты вернёшься сюда? Нам очень нужна твоя помощь. Велес что-то замышляет, все это чувствуют… Ты мог бы помочь…
     – Нет. – решительно и без раздумий ответил тот. – Ты знаешь, что я больше не имею дел с богами и прочими духами и никогда не буду иметь. Я живу для другого и не хочу рисковать жизнью своих близких.
     – Я тебя поняла. – тихо молвила ведьма, но затем, хмыкнув и взяв себя в руки, добавила: – Возьми свой труп и жди меня в прихожей. Мы пойдём в другое место, не хочу осквернять свой дом.
     После этих слов Яга ушла с кухни, а лесник, послушавшись ту, вернулся к мертвецу, сначала одевая сапоги, а затем уже и его закидывая на себя.
     – Ну и где она там? – пробурчал колдун, уже минут пять ожидая ведьму.
     Но вот, спустя ещё небольшое количество времени, она всё же явилась: поверх ее платья теперь была нацеплена какая-то накидка с рунами, похожими на те, что были на топоре Ляяхйе, а еще в её руках были теперь какая-то старая, запыленная книга и небольшой посошок, сделанный из ветки какого-то дерева.
     – Мой подарок? – спросил старый лесник, кинув взгляд на эту накидку.
     Женщина кивнула и поспешила к двери:
     – Идём быстро, мне не должно долго пребывать на улице, дозорные велесовы найдут. – и, отворив дверь, та вновь наколдовала лестницу. И старику пришлось быстро идти за ней, так как та практически бежала куда-то по своему мрачному лесу, игнорируя все огоньки и прочую жуть, лишь коротко со злостью сказав и махнув дрожащей рукой:
     – Гадкий морок, только мешает....
     – Эй, ты чего?! Они же не будут здесь так быстро, чего бояться?! – уже и вовсе не успевал за не Ляяхйе, несколько раз чуть не споткнувшись.
     Яга, не оборачиваясь, едва ли не рявкнула:
     – Ты не знаешь! А я здесь живу, я знаю, как умирали мои друзья и подруги почти сразу же, только стоило им появиться под небом!
     Но вот, наконец, они оказались на ещё одной тёмной опушке, здесь была небольшая землянка, укрытая различного рода ветками и прочим валежником.
     – Быстро внутрь! – крикнула она, как у землянки сразу же отворилась дверца.
     И ведьма чуть ли не влетела туда первая, став зажигать повсюду свечи, а за ней быстро зашёл и Ляяхйе.
     Внутри было очень узко и приходилось пригибать голову, зато убранство гораздо отличалось от того, что было в избе: грязно, много покосившихся полок, прогнивших досок, а также различных баночек и чашечек со всякими ингредиентами, от червей и травок до глазниц каких-то животных, помимо этого тут был и бочонок с чистой водицей. В конце помещения была небольшая лежанка, да и та тоже была давно вся протёрта до дыр. А в центре же стоял большой чёрный котёл, под которым было небольшое количество целёхоньких дров.
     – Клади мертвеца туда, – указала она на старую лежанку, – и налей в котёл воды до полна. – без долгих бесед сразу же начала ведьма, быстро перелистывая страницы книги.
     Ляяхйе же, шумно вздохнув, принялся выполнять её указания, лишь сказав:
     – Ты изменилась, боишься даже в своём хозяйстве ходить…
     Услышав это, ведьма отрезала:
     – Мне плевать, что ты там думаешь. Если хочешь, чтобы я тебе помогала, то просто молча делай.
     Когда в котле уже была вода, то Яга, щёлкнув пальцами, мгновенно зажгла доски, а сама, наконец, открыла нужную страницу в своей книжке.
     – Возьми глаза медведицы, – показала та пальцем на банку с большими глазницами в каком-то растворе, – и вон те травы, ветку чертополоха…
     Старик послушно брал все необходимые ингредиенты, а затем, когда вода закипела, то ведьма сказала:
     – Бросай! – и, подумав, добавила: – В идеале нужны глазницы медведя-перевёртыша, но сойдут и эти… Так… Теперь, колдун, возьми вон ту склянку с желтоватой водицей и немного подморозь, должно усилить эффект, всё-таки он с «верха».
     Наконец, когда всё это тоже пошло в котёл, то старуха взяла свой посошок и начала мешать, что-то причитая на непонятном языке, который состоял даже не из слов и букв, а из странных, отдающих мистикой, звуков и шептанием.
     Из котла повалил жёлтый дым, а затем окрасился в чёрный.
     – Дай мне нож! – чуть ли не приказала леснику ведьма, и тот взял с одной их хлипких полочек старое поржавевшее ритуальное лезвие, передав Яге.
     Та, выхватила его и резко провела себе по руке, по венам, а затем сжала её в кулак, чтобы кровь текла прямо в котёл. И она делала это, пока прозрачная желтизна не сменилась тёмно-алым цветом.
     – Наколдуй кусочек льда и побольше, брось туда.
     Когда Ляяхйе сделал и это, то все свечки, ранее зажжённые ведьмой, потухли, оставив их в кромешной тьме, но затем из котла повалил красный светящийся дым, и Яга, вновь подходя к котлу, окунула туда посох и, помешивая им и переходя на полкрик, снова зачитала что-то на том странном языке, пока вдруг, в этом красном дыму не стали проноситься изображения, отражающие какие-то события с верхнего уровня: маленький ребёнок с матерью, здание школы, затем колледжа, привлекательная девушка в белой куртке, затем она уходит, шприц, затем больница, полигон с рядом людей, богатый человек, какая-то лаборатория, женщина в белом халате, неизвестное сражение на огромной площади, джунгли и темнота…
     – Что происходит? – не понимал происходящего зимний колдун.
     – Это отрывки воспоминаний, мыслей, чувств. – ответила ведьма, но поспешила добавить: – Ещё не всё, ритуал не закончен, его нужно окунуть в котёл, иначе его душа, которая уже готова вновь влиться в своё тело, снова уйдёт, уже навсегда.
     Мужчина кивнул и подошёл к обгоревшему мертвецу, поднял того и, подходя к котлу, закинул его туда, отчего содержимое стало бурлить ещё пуще.
     – Утопи его полностью, ничего не должно остаться! – прикрикнула Яга и ещё быстрее начала говорить на том языке, даже прикрыв глаза. Ляяхйе же с большим трудом запихнул всего мертвеца в котлище.
     Ещё через минуту по всему помещению стали звучать отголоски каких-то неразборчивых голосов, шипящих, кричащих, зовущих, затем эти отголоски усиливались, пока не превратились громовые гласа, сотрясавшие собой всё, что только было в избе: полки стали падать, банки со склянками разбиваться, и даже Ляяхйе пошатнулся, но ведьма стояла спокойно и ровно, продолжая говорить.
     А затем всё резко прервалось, дым исчез, все голоса смолкли, потух и огонь под котлом….

Глава 18. Спидстер в Париже (от лица Свифтмэна)

      Где-то в Париже, Франция. Первые числа марта 2021 года.
     Ёбаный телик... Кто его, сука, включил?! Дерьмо...
     Блядь, нет бы дать поспать своему любимцу, великому герою этой планеты, но нет! Надо, блять, всё испоганить!
     Повернулся: справа от меня на кровати лежит голая французская шлюшка... Аленсия? Анессия?... Не помню, но пизда у неё слишком уж широкая, прямо-таки океан, и зачем я её снял?
     А с другой стороны – Катрин, мулаточка из Алжира. Ох... Какие у неё приятные сисечки, такие чёрные... Так и хочется их пожамкать... Раздавить как какой-нибудь шарик и выдавить всё содержимое... Ммммммм...
     Обе девки ещё спали, и потому чем собой напрашивается вопрос: так кто включил эту ебаную электрическую коробку?! Ай ладно, в жопу её.
     Аккуратненько встал с этой долбаной розовой кровати. Дерьмовый номер. Всё здесь какое-то... Пидорское. Круглая розовая кровать с красным ворсистым одеялом, стены в зебру, позолоченная балда на стене (тот самый телевизор, по которому сейчас крутили какую-то хуйню от... Как там, забыл. Довод или что-то такое, в общем муть), мебель вся какая-то искривленная, тоже розовая, пол блестящий... Не стоило жрать ту херню арабскую вчера, теперь вот снял какое-то дерьмо первое попавшееся, голубизной отдающее.
     Подошёл к столику у кровати с недопитой вчера русской водкой, названной в честь одного их известного президента. Ох... Хорошо.
     На самом деле метаболизм дело такое, где-то хорошо, а где-то как сейчас: пиво и прочая моча для меня как вода, только виски или что-то забористое торкает. Вот и похмеляемся этим.
     Блять, споткнулся... Одни бутылки... Вон в углу блевотня.... Кажется, что моя. Или нет?
     Надел свой золотистый халатик, чтоб хоть как-то прикрыть свою голую жопу и, таким вот образом, с бутылкой водки в руках подошёл к огромному прозрачному окну с видом на Елисейские поля... Лужочек, парк, деревья зеленистые...
     Так, где тут я в карман эту дулку положил... А, вот она, вейп со вкусом... Клубники? Да... Ух...
     И так, почти допив эту водяру и немного попарив этой молодёжной хернёй, я более менее восстановился от похмелья, так что теперь можно приступать к делам более интересным: выгнать нахрен этих шлюх, ибо нехрен им здесь лежать, а работу они свою выполнили.
     – Девки! – прикрикнул я на английском (более-менее что-то знаю, само собою вспоминается), подходя к кровати и выплеснув на «мадам» остатки от напитка. – Вставайте и нахуй отсюда валите!
     – Чего так грубо, дорогой? – посопев, раскрыла глаза пышная мулатка, потянувшись в сторону алкашки, которую не нашла, ибо я сейчас выплескал последнее.
     Потом проснулась и вторая, но она была бабёнкой стеснительной (в трезвом, естественно, состоянии... А вот накуренная она была... Ух... Кобылка резвая моя...), быстро протянувшейся за одеялом, чтобы хоть немного прикрыть свою чёрную дыру.
     Но вот, что они тут никуда и не собираются – начало злить, не люблю таких баб, присосутся ещё... Нет, оно, конечно, хорошо. Но мне такое не надо, как говорится: «ночью трахались, а утром извольте свалить, а не то пизды получите»
     – Я. Сказал. Валите. Отсюда. Нахуй. – чуть ли не по слогам произнёс я, а затем, для пущего эффекта, ускорил своё тело, чтобы превратиться для них в быстро движущееся на одном месте пятно. На всех действует. Они-то думают, что я их щас ухерачу здесь, размозжив об стенку. А на самом деле нет... Хотя... Может и стоит? Как с тем продавцом на рынке в Стамбуле? Больно доставучий был, я и разогнался, вмазал немножко, а потом смотрю: а его кишочки-то по стенке... Но корпы всё это замяли: оказывается, что этот продавец был террористом-мудачком и в его руках взорвалась принесенная им же бомба, вот так вот.
     Девушки сейчас знатно прихуели, а та, с огромной дыркой, даже затряслась...
     – Да-да, валите. – повторил я, уже прекратив быстро двигаться.
     Те, немного замешкавшись, стали быстро одеваться и, ничего не сказав, уже через минуту вышмыгнули, громко хлопнув дверью.
     Всё, наконец-то. Я уж думал, что снова несчастный случай произойдёт... Оказывается, под кроватью была взрывчатка! Террористы хотели убить Свифтмэна, сенсация!
     Ладно. Это шутка. Может быть.
     Какой день хороший... Солнечно, тепло. Красота. Весна. Да и делать ничего не нужно. А что? Мир спас. Всяких поганцев периодически ловлю, либо застаю уже убитыми... Получаю за это бабло. Снимаюсь во всякой хуйне для каналов – снова получаю бабло. Веду Тикток и прочую дегенератскую херь, даю интервью – опять получаю бабло.
     И уборщицу надо позвать, а то бутылки и коробки из-под японской жратвы... Роллы. Да, они. Дерьмо на самом деле ещё то, особенно с крабом...
     Так вот... Чего я там... Ах да, день солнечный! Сгонять в местный притон для политиков и прочих властных дяденек? А что такого, мне даже там выделили отдельное место. Всё, решено, туда и отправлюсь.
     Посру сейчас только. Секунду.
     Вот уже и на толчке. Японский кстати, с роботом говорящим, прикольный такой. Смывает сам. Да и сама комнатка прикольная: серебристая ванна, дорогой позолоченный умывальник, мраморная плиточка, шкафчики ярко-розовые... Хотя нет, шкафчики всю прикольность отключают и снова включают голубизну.
     
     Ну в общем всё (Жаль только, что пшикалки нет, а то мулатка вчера жаловалась, что воняет... Пришлось говорить, что канализация сбоит...). Уже на выходе... Вот буквально у гардеробной... И снова извечный мой вопрос: что выбрать? Обычную одёжку: джинсики, рубашечка синенькая с курточной или белый геройский костюм? Хотя... В жопу. Негоже божеству пред смертными в обывательской одежде представать.
     Ну вот, теперь можно и выходить. Причём дверь тоже крутая, на трёх замках: по пальчику, по... Лицу, вот, точно и по карточке. Но я всё это к херам отключил, оставив только карточку. Ибо под алкашкой и дурью с координацией у меня проблемы... Даже случайно попал в аварию недавно. Ну... Как аварию: скорее среди прохожих. Сбил какую-то толстую мамашку с коляской. Ребенок, естественно, сдох, что-то там переломилось у него, когда коляска по асфальту разлетелась...Дааааа, нехорошо получилось. Мамаша жива, вроде даже хотела разбираться, но ей заткнули рот и положили на лапы пару тыщёнок бачей, на том и спустилось всё желание к разборкам.
     – Ой! – наигранно протянул я на инглише, завидев, что, когда открывал дверь, случайно саданул по горничной, которая ходила тут по коридорчику со своей каталкой, задницей вертела. Чего, спрашивается? Старая уже, под полтинник точно будет. Вон ляхи висят какие, да и лицо мерзотное такое... Ещё и подкрашеное неудачно, фу! – Извиняюсь.
     – Да ничего. – ответила та с лёгким акцентом, чуть отъехав, после чего остановилась.
     – Это... Конечно, не моё дело, но со стороны вашего номера минут двадцать назад выбежали две немного напуганные девушки... Или в... Вы не видели? – с опаской спросила она, даже запинаясь чутка. М, боится значит. Правильно делает. Но вот то, что она нос суёт не в ту дырку – мне не нравится.
     – Не ваше. – отрезал я.
     Та, немного постояв, тихо вздохнула и дрожащими руками покатила свою катушку с бельём дальше, напоследок едва ли не шёпотом сказав:
     – Из... Извините.
     Ну вот и замечательно.
     А теперь вниз... Оп, вот уже и внизу! Коридорчики, кстати, тут красивые, сочетание чего-то такого, старинного французского с современным этим... Как его, хай-тек? Коврики, картиночки со зверьми всякими, правда современные. Лестницы с золотистыми перилами, зелёной отливающие стены... Есть в этом что-то такое, интересное.
     В холле было не так много людей, только три какие-то девки смазливые, да и те, вроде как, сосут член у какого-то богатенького постояльца. Но стоило мне появиться, как они заверещали и одна блондиночка, как курица, подбежала ко мне, дав разглядеть свою лёгкую шубку из какого-то песца, а также практически прозрачную кофточку под ней.
     – Вы Свифтмэн, да?! – радостно завопила она и полезла в свою синюю сумку, висевшую на плече, а затем вытащила оттуда трёхкамерную херовину. Одиннадцатое яблоко. М, неплохо, но так-то уже двенадцатые во всю продают... Не насосала получается ещё.
     – А что, похож на кого-то другого? – чуть-чуть припустил маску на рту, чтобы легче говорилось.
     – Ну... Нет... – стеснительно протянула она. – А можно нам с подружками сфоткаться для Инсты?
     – Допустим. – неопределенно ответил я.
     – Ууу, топ! – сказала она и поманила рукой своих сотоварищниц по минету. Те также быстро подбежали, переговариваясь:
     – Можно, да? – спросила одна, шатенка, у блонди.
     – Да-да-да, я уже договорилась!
     – Я сфоткаюсь со Свифтмэном, охереть! – тихо сказала ещё одна, полненькая. – Меня же залайкают подпы!
     Я же в это время стоял и зевал, поглядывая на дверь. Блять, хотел пройтись до замечательных мест, а здесь... Ух, сука, давайте быстрее, начинаете бесить. Вон даже администратор уже на вас лупит. А может подать ему знак, чтобы вон тех бугаев-охранников позвал и вышвырнул вас?
     – Так, всё, тихо! – наконец сказала блонди и чуть обошла меня, пока с обеих сторон ко мне пристроились её подружки. – Так, ой... Фильтр забыла... Теперь всё! Все смотрим в камеру!
     Ну и всё, наделала пару снимков и довольно, а я наконец нервно сказал:
     – Сфоткались? Молодцы. А мне пора вершить благие дела.
     – Хорошо... Да... Вы такой классный... – вдруг протянула блонди, и её поддержали остальные. – Не то что мой... А вы тут живёте, да?
     М... Становится интересненько.
     – Было бы странно, если бы я жил в гостинице. – поправил её я: – Но да, номерочек один снимаю. Правда появляюсь поздно... Дел, видите ли, многовато.
     – А можно нам вечером зайти на... Чай? – спросили почти синхронно полная и блонди.
     – Конечно! – едва ли не воскликнул я. – Как можно отказать столь прекрасным девушкам?!
     – А взаимную подписку? – вклинилась и шотенка.
     – А вот это нужно заслужить... – с лёгким намёком сказал я, а затем, наконец, выбежал из гостиницы на улицу.
     
     Но почти сразу же остановился, чуть добежав до окрестной парка Елисейских полей, встав ровно у растительной изгороди, так как тут предо мной выросла не самая приятная преграда. В виде ствола пистолета, дуло которого упёрлось мне прямо в лоб. Быстро вильнул глазами и сразу поскучнел: Ансишка... Ансин-мэн, Невидимка, или, как я его теперь называю, – Крыса ЕБАНАЯ. Представляете, этот хуило каким-то боком понравился какому-то большому бельгийскому дядьке из какого-то там особого крыла ООН, и выдал тому особый статус «личного агента» в рядах Гарнизона. А знаете, что это значит? Что хуй я ему что сделаю, как и Айронфорт, фактически, ибо ООН крепко сжал боссу яйца после событий в Папуа и потере Праведника. А эта псина пользуется этим, собирает инфу для своего «папика», нас контролит. Дошло до того, что он даже на миссии гарнизоновские почти не ходит, выполняя только ооновскую хуету.
     И сейчас он стоял здесь, в чёрно–сером облегающем костюме с пупырышками, поверх которого была накинута куртка из такого же материала. А на башке: шляпка, похожая на те, что у мафиозников в американских боевиках, а пониз шляпы – тёмные очки со странным поблескивающим экраном.
     – Ты же в курсе, что я могу тебя сейчас убить, да? – спросил тот, всё ещё держа ствол у моей головы. И знаете... Как-то не очень приятно, нехорошее есть какое-то ощущение.
     – Разве? – уточнил я, попробовав пальчиком немного сдвинуть дуло в сторону, но нет... Оно, увы, вернулось обратно. Но нет, шутки в сторону, пора ему всё нормально разъяснить:
     – Я могу сейчас пробежать сквозь тебя, а эти прекрасные зелёные заросли покроются твоими внутренностями, люди потом будут ходить и ужасаться, как же это так... Ой-ой-ой...
     Но чёт не подействовало, крыса всё ещё держала в руках пистолет и даже не думала убирать. Ох, сука, ладно... Ещё немного и будет действительно так, как я сказал.
     Но он резко исчез, а затем я почувствовал, как меня сзади что-то сильно уебало, отчего я упал наземь. Но никого не увидел!
     – Блядь! Невидимый, сука, пидорас! – проорал я, поднимаясь и придерживая спину, которая сгорала от ёбаной боли.
     И тот снова появился передо мной, но уже без пистолета, а с чёрной железной арматуриной, и противной ухмылкой улыбался:
     – Не думаю, что ты мне что-то сделаешь. Скорее, я тебя могу убить здесь, а потом показать записи с этого датчика, – он показал на едва заметную мигающую зелёную лампочку на своём костюме в районе груди, – и все твои поклонники, а также зеландец – увидят, каким ублюдком ты был. Всё понял?
     Блять. Падла... Ладно. Хорошо. Пусть. Но это пока.
     – Ты тоже работаешь на Айронфорта. – сквозь зубы процедил я, зло поглядывая на него и продолжая держать болящую спину.
     – Это только формальность. – ответил он, а затем куда-то нажал на свой черной железяке и та сложилась в небольшой квадратный комочек. – Поэтому я могу смело посылать твоего зеландца нахрен, а тебя, зажравшегося пидораса, отправить под трибунал. Но увы, не могу, так как Пьеру Ди Эммелю ты ещё нужен.
     – А это твой сутенёр, да? – съязвил я, ухмыляясь, но прекратил, когда тот снова стал гладить кнопочку на своей ебанине: – Все-все! Полегче, я же пошутил...
     – Ещё раз так пошутишь, и я всажу тебе пулю в лоб, как хотел сначала. – безэмоционально ответил он и потихоньку пошёл в сторону дороги, выходя из этого закутка Елисейских полей, где даже людей нет. – Ждать тебя не будут, поэтому поторопись, если не хочешь проблем.
     – Я быстрый, догоню. – не понял я.
     – Может быть. – чуть обернувшись, сказал этот... Юрий же его, да? Или нет? Хмм... Потом вспомню. – Вот только сейчас ты не на скорость работаешь, да и мы не торопимся.
     Хорошо. Давай, говори, что там хочешь и вали уже, крыса... Нескоро, блять, заживёт теперь из-за тебя... Ай...
     – Так вот, – увидев, что я его нагнал, начал он, – Секретарю надоело, что ты, Редхед, Виктор и другие... Многое себе позволяете: убиваете мирных граждан, несёте разрушения, колите дурь, бухаете... Поэтому он решил принять радикальные меры и начать с тебя. – мы, наконец, вышли к дороге и тротуару, полному различного рода людишек, которые сразу начали на нас пялиться. И я увидел длинную черную залупу на колесиках с затонированными стёклами... Лимузин.
     – Садись. Продолжим по дороге. – сказал он и открыл себе дверцу, подходя к машине и игнорируя прохожих, часть из которых начала нас фоткать. Блять... Я вам что, благотворительным фото-символом заделался? И так уже с теми шлюхами сфоткался... И, видимо, сегодня уже с ними не встречусь.
     За ним в машину залез и я, и эта херь сразу же тронулась, а я теперь сидел лицом к лицу с Ансишкой, который снял здесь свою шляпу и очки, обнажая короткостриженную голову.
     – Итак. На чём мы остановились? – задал он вопрос для себя. – Точно. Так вот, мистер секретарь решил направить ваши силы в правильное русло.
     – Ну и? Не тяни коня за хуй, Невидимка. – поторопил его я, снова говоря сквозь зубы.
     – Хм. – помолчал он, оглядев меня как-бы свысока. – Жаль, что в команде осталось так мало нормальных героев, теперь приходится работать с такими ублюдками.
     И он, приоткрыв окно, вытащил откуда-то из бордочка под сиденьем сижку... О, курить начал... Ну ничего, дойдёт до дури и станет ничем не лучше... Ублюдок я, видите ли... Хах...
     Закурив, Ансишка продолжил:
     – Секретарь отправит часть Гарнизона на Ближний Восток, через пару месяцев. То есть летом. Я туда отправлюсь как официальный куратор от ООН, поэтому творить бесчинства и грохать невинных людей, к твоему несчастью, не получится. Поэтому до лета у тебя есть время, чтобы вдоволь вытрахать всех баб на планете, отыграть во всех мультиках для девочек и выступить на всех концертиках. Тебе ясно?
     – И на кой же хуй нам переться на Ближний Восток? Моджахедов бить, верблюдов ебать? Мы это итак делаем, друг мой. – ухмыльнулся я. – Их сейчас везде полно.
     – Нет, вы будете искать Праведника. А все подробности – потом. – сказал Юрий и, докурив, выбросил в преоткрытое окно бычок. И по возвышающейся Триумфальной штуковине заметил, что мы сейчас где-то у площади Шарль де Голля.
     – И да. Это тебе за твои слова про моё убийство. – непонятно к чему сказал этот хуесос. – Удачи, надеюсь, что тебе понравится личная беседа с боссом...
     И, услышав это, я почувствовал, как мне в шею что-то кольнуло, я попытался разогнаться и что-то сделать, но хер-то там...
     Ох, чёт как-то темно... Спать хочется... Мулаточка... Зря я тебя прогнал, щас бы тра....

Интерлюдия 6. Важный разговор

     Чёрный лимузин уже как несколько часов назад выехал за пределы Парижа, и сейчас, потихоньку подъезжая к лугам, находящимся куда южнее французской столицы, стал искать место, чтобы остановиться не так далеко от, огороженной красивым железным заборчиком в готическом стиле, виллы. За этим заборчиком простирался короткостриженный газон, поражающий своей зеленой. Помимо этого там, за древесными оградками расположились яблоневый и виноградный сады, но кусты и деревья ещё только начинали распускать свои бутоны.
     А чуть подальше находилась и сама вилла – продолговатое трёхэтажное здание в итальянском стиле: элегантный каменный фасад, красная черепичная крыша, балкончики, обросшие декоративной лозой и уставленные цветами, креслами для отдыха. У самой виллы расположилось несколько фонтанчиков, но уже более современного вида, без лишних изяществ.
     По самой территории этого участка периодически прогуливалось несколько рабочих: два молодых садовника, дворник в серой куртке и французской кепке, а также несколько мужчин в строгой синеватой униформе с ремнями, на которых крепились пистолет и кобура.
     Это была французская резиденция одной из главных фигур Секретариата Организации Объединённых Наций, Пьера ди Эммеля.
     
     Первым чёрную машину покинул Ансин-Мэн, или же Юрий Кривин. Член «супергеройской» команды «Гарнизон», являющейся частью большого проекта «Крепость» (целями которого является «отыск» людей со сверхъестественными способностями и их последующая интеграция в общество) от корпорации новозеландского миллиардера – Маркуса Айронфорта.
     Он приоткрыл свою дверь, давая обзор на салон: внутри, на сиденьях и немного свисая вниз, развалился бессознательный Свифтмэн, ещё один член Гарнизона, Филипп Сурок, являющийся его лицом и самым популярным участником. Сзади к Юрию, тем временем, подошёл и водитель: достаточно молодой мужчина в тёмно-сером костюме с грубоватым лицом и обстриженной налысо головой.
     – Его можно вытаскивать, сэр? – спросил водитель у Невидимки (ещё одно прозвище Ансин-Мэна, однако оно популярно только в странах СНГ и Кедровии).
     Кинув брезгливый взгляд на «спидстера», Юрий ответил:
     – Конечно, мистер Эммель долго ждать не будет. – а затем, очень тихо, для себя, прибавил: – А я бы и вовсе не стал. Эта гнида не заслуживает ничего, кроме скорейшей смерти…
     Но этот водитель, видимо, одновременно являющийся и помощником Ансин-Мэна, чуть залез в машину и, практически бесшумно охнув, взвалил на себя тело супергеоя-спидстера.
     Когда эти двое подошли к небольшим железным воротам, ведущим на этот участок, то к ним сразу же выбежал один из работников, поприветствовав по-французски и уже на ломаном английском добавил:
     – Господ-дин Пьер ужё жь-дёт вас.
     – Спасибо. – поблагодарил Юрий за то, что этот человек открыл им, а затем добавил:
     – В городе были пробки, немного задержались.
     Консьерж же лишь кивнул, с согласием сказав:
     – Да-аааа, Париж нынче такой… По-прежнему прекрасный, но ужасный своими пробками…
     Невидимка же с помощником уже прошли дальше к вилле, вдоль тропы, уложенной брусчаткой, но последний же вдруг решил спросить:
     – Как думаете, о чём босс будет говорить с бегуном?
     Ансин-Мэн, пожав плечами, предположил, немного поправив свою шляпу:
     – Вероятно, что скажет тоже, что и я, только помягче. Ну и настоятельно порекомендует не трогать гражданских.
     – И что, думаете, послушает?
     – Конечно нет. – усмехнулся Невидимка. – Таких ублюдков разве что-то останавливает? Редхед, когда открыл свой шлюший притон, встретился с другим эмиссаром от Секретариата, но что-то не подействовало. Айронфорт становится всё влиятельнее из-за популярности «Гарнизона», всяких шоу и прочей коммерческой хуйни. Я слышал, что он хочет набрать новых героев, а затем создать ещё одну команду, набрав её из подростков, детей, сделать так называемую «школу мутантов» для телика и инета. Мои «товарищи» видят это, гребут всё больше бабла, начинают забываться, а у иных и вовсе мания величия, как вот у него. – показал он пальцем на Свифтмэна и продолжил, подходя всё ближе к вилле:
     – Я ведь не смог бы его убить там. Вернее, может и смог бы, да только зеландский пидрила сразу бы обернул всё в свою сторону, объявил бы меня предателем и преступником, а ООН в своей несостоятельности.
     – Но… Кто бы ему поверил? – выслушав Юрия, спросил водитель.
     – Общество. Причём с лёгкостью. Задурить людские умы не очень сложно, просто нанять грамотных людей: пропагандонов, троллей, хакеров, – и уже через пару часов вся мировая сеть будет меня ненавидеть. Поэтому приходится работать аккуратнее, запугивать, проводить беседы, вести тонкий контроль. И когда ущерб от этих ублюдков превысит полезность, то секретарь выложит на блюдечко с голубой каёмочкой всё говно, которое мы только можем на них с Айронфортом собрать.
     Внутрь они зашли, когда Невидимка ещё договаривал свои слова. Им открыл личный дворецкий секретаря, Ален.
     – Добрый день, Юрий. Господин ждёт вас наверху. – поприветствовав их, сказал этот дворецкий, являющийся уже человеком больших лет, может в районе восьмидесяти.
     – И тебе того же, Ален. – кивнул Ансин-Мэн, проходя в обширную прихожу, пол которой был покрыт террацой, особой мозаикой, а стены – копиями и оригиналами картин известных французских художников.
     А, чуть пройдя вперёд, оказались в гостиной, которая тоже была увешана картинами, огромными люстрами, позолоченными окнами и дверьми, а ещё по углам стояли манекены во французских и немецких доспехах.
     Здесь же была и закруглённая лестница, ведущая наверх.
     
     Уже через пару минут они были у двухдверного входа в личный кабинет секретаря. Над самой дверью нависал старый герб, на котором была изображена синица, несущая в зубах веточку винограда.
     Юрий постучал и пропустил вперёд водителя, который внёс туда Свифтмэна, коротко переговорив с хозяином, чего, к сожалению, Невидимке слышно не было.
     Затем он вышел и, пожав руку Ансин-Мэну, направился в конец коридора, к лестнице вниз.
     Сам же герой вошёл сразу же после этого, говоря на входе:
     – Здравствуйте, мистер Эммель.
     Внутри было очень просторно, а помещение было устелено большим бархатным ковром цвета сирени, помимо этого здесь было несколько стеклянных шкафчиков, два из которых были отведены под коллекции вин и сигар, а другие – содержали либо какие-то документы, либо книги, среди которых, например, фигурировали Фёдор Михайлович Достоевский и Джордж Оруэлл.
     В стороне был длинный чёрный диван с фиолетовым пледом, на котором сейчас и был оставлен спидстер, всё ещё находящийся без сознания.
     Стоял здесь и большой стол, на котором стояла миниатюрная статуэтка Аристотеля, а также песочные часы и неостанавлювающийся маятник. За этим столом, на огромном красном кресле, сейчас сидел мужчина лет пятидесяти, уже с сединой на голове и короткой испанской бородкой. Чуть подле стола стояло ещё одно кресло, но тоже чёрное, в цвет дивана, и не такое большое.
     – Юрий… – на английском сказал мужчина, а затем перешёл на очень «кривой» русский:
     – Въ ногах правдъи ньет, садьись…
     Это вызвало усмешку у Невидимки, который всё же сел на кресло.
     – Да, знаю, мой русский очень плох. Никогда не изучал его должным образом. – тоже со смешком сказал секретарь.
     – Да нет, неплохо на самом деле. Хоть и не идеально. – немного польстил тому Ансин-Мэн, сев.
     – А мне кажется, что хуёво. – вдруг отозвался Свифтмэн, который резко открыл глаза и сейчас был очень зол. Приподнявшись, он недолго осмотрелся и уцепившись взглядом на бельгийце, рявкнул:
     – Это ты, старый хуила, меня сюда приказал затащить, а?!
     Ансин-Мэн хотел было встать и уже потянуться за своим складным шестом со словами:
     – Только попробуй…
     Но его оборвал секретарь, который был спокоен и достал из-под стола бутылку вина с тремя стаканами, и, потихоньку разливая, с улыбкой сказал спидстеру:
     – Доза того препарата, помимо того, что просто вырубила тебя, ещё и отключила твои способности, поэтому ты их не сможешь использовать ещё… – тут мужчина глянул на свою руку, на которой были надеты недорогие чёрные часы. – Через пять часов и тридцать две минуты. Так что даже я смогу тебя сейчас прикончить, если захочу.
     Но бегун, видимо, не сразу поверил и попробовал ускорить свою руку, но, когда ничего не вышло, с горечью выругался:
     – Сссссука….
     – Не стоит расстраиваться, м… Филипп, да? – уточнил старик, вставая с кресла и поднося один бокал Свифтмэну, а другой Юрию, после чего снова сел:
     – В конце концов способности к вам вернуться, а остальное, наверное, работает. Хотя я вот не помню, было ли там в побочных эффектах что-то про импотенцию? – наигранно обратился секретарь к Ансин-Мэну.
     Тот, чуть отпив вина, тоже принял участие в «игре»:
     – Не помню… Может быть, я же инструкцию-то выкинул. – развёл он чуть руками.
     – Цццц… Вот незадача! – хлопнул рукой по столу секретарь.
     – Это же шутка такая, да? – оживился бегун. – Ведь если у меня отсох хуй, то я ведь в долгу не останусь! Мои способности вернуться и…
     Его угрозу оборвал старик, вдруг поставив бокал и заявив:
     – Ничего ты. Да, зеландец становится сильным игроком, но я всё ещё могу найти на него рычаги. Поэтому замолчи и слушай: ты уже знаешь, что отправишься летом на Аравийский полуостров?
     – Ага, мне об этом вот этот хер в шляпе сказал.
     После этого Свифтмэн залпом осушил свой бокал.
     – Прекрасно. Значит, мне меньше говорить. Мы знаем, где находится одна из баз «Крестителей». Это название той группировки, вернее, можно сказать, преступного синдиката, помогающего Праведнику. Самого изменённого вы, вероятно, там не найдёте. Но это и ненужно. Вашей первой миссией будет – найти и допросить Альберту Грезе, дочь известной нацистки Ирмы Грезе. После допроса – нейтрализовать. И, чтобы пыл поумерить, ультиматум, так сказать: если провалите – я лично отдам приказ о том, чтобы тебя, Редхеда, Патагонца – убили там же. А с Айронфортом я объясниться сумею, не бойся.
     – И всё? – вялым тоном спросил спидстер. – Только ради этого вы меня вырубили?
     – Помолчи и слушай дальше. – влез Невидимка, контролируя глазами каждое движение бегуна.
     – Верно. – кивнул Юрию секретарь и продолжил:
     – Я слышал, что у тебя, Филипп, хорошие отношения со штатом корпорации…
     – И? – начал теребить свои пальцы Свифтмэн.
     – Мне нужна вся информация об Аманде Грин, главе лаборатории в Веллингтоне.
     – И с хуяли я должен её вам давать, а?
     – Потому что она, по нашим данным, является изменённой и очень сильной… – заговорил бельгиец, а затем потянулся куда-то под стол своею рукой.
     Но спидстера это не удивило, он просто повёл плечами, мол не видит в этом ничего такого. Однако затем секретарь вытащил откуда-то чёрно-белую фотографию не самого лучшего качества и с подписью: «1914 год. Германская Танзания». Там, в какой-то племенной хижине на полу, схватившись за голову, лежала полуголая мертвая негритянка. Но вот голова… Она была, правда не совсем. Она взорвалась, а на руках этой африканки были останки черепа и мозга, а остальное – разброшено по полу. А рядом, в легкой военной женской форме стола девушка с огромными ожогами на лице.

Глава 19. Есть ли жизнь после смерти?

      "Нижний мир". Где-то в Буяне. Декабрь 2020 года.
     Прошло немного времени после ритуала в ведьминской землянке. Ляяхйе и Яга, не подходя к котлу, уже успели привести землянку в порядок и вновь зажечь свечи. И лишь когда они всё это сделали, то только тогда подошли к ёмкости. Старый лесник не решался туда смотреть, на всякий случай призвав свой топор, а ведьма же наоборот, была вполне спокойна, лишь немного охнув, когда глянула на сложенный в углу мешочек со стеклом и испорченными ингредиентами:
     – Чёрт же тебя побрал ко мне припереться… – нехорошо цокнула она. – Я это всё собирала почти два сезона, а теперь всё к хренам разнеслось….
     Старик, стоя недалеко от котла и не сводя с него глаз, ответил:
     – Новые соберёшь. Да и врёшь ты, за два сезона собрала бы куда больше.
     – Больно-то ты знаешь! – шикнула она, заводя глаза, но затем заметила, что старик побаивается смотреть внутрь ёмкости и тихо посмеялась, решительно шагнув вперёд:
     – Полно бояться. Если упырь, то я одна смогу его за десяток секунд обратно в Ничто отправить, а кого пошибче здесь быть и не может, лес под защитой от подобной твари.
     И ведьма заглянула внутрь, увидев там обнажённого и очень худого мужчину без сознания, с короткими тёмными волосами. Не сказать, что он был красив, но и не урод совсем. Относительно прямые и ровные черты лица, отчего, возможно, если бы он был чуть массивнее, то был бы более привлекательным.
     – Срамота… – покачала она головой, но сама всё же осмотрела его полностью, включая особенно интимные части тела, хоть и не особо заостряя на них внимание.
     Подошёл и лесник, наконец отзывая топор и с лёгкой ухмылкой сказав:
     – Ты и больше голых мужиков в своей жизни видела, я-то знаю. Так что нечего тебе смотреть, всё равно с тобой не останется.
     – Больно надо, тем более ведьмы и без этого справляться могут, – фыркнула та, – а видела-то многих, – уточнила она сказанное колдуном, – да не всех по своей воле. А после того, как я силе обучилась, таковых в живых уж и не осталось.
     – Давай перенесём его к тебе в избу? Нечего ему здесь валяться. Там и отогреется, и в сознание придёт. – спросил Ляяхйе, потихоньку вытаскивая воскресшего после недавних событий изменённого.
     Та резко закачала головой, сказав коротко:
     – Нет! – а потом, минуту промолчав, прояснила: – Теперь здесь и так свербит силой, а лишний раз снаружи ей светить крайне не хочется. Да и, чувствую, теперь снова придётся в другое место переселяться, здесь теперь оставаться опасно. Так что сейчас у избы разойдёмся, ты своего спасённого забираешь и уходишь, а я постараюсь сохранить себе жизнь, хотя-бы в этот раз.
     Старик, тем временем, вытащил мужчину, снова взвалив себе на плечи, правда уже живого, а не как в предыдущие разы.
     – Давай хоть ты вещи ему какие дашь, ведь мне ж не нагим его в дорогу-то тащить? А то окоченеет и снова помрёт. – спросил он, когда ведьма, ещё раз пройдясь по землянке и туша недавно зажженные свечи, уже стояла у двери и собиралась выходить. Та, чуть подумав, ответила с какой-то таинственной печалью:
     – Да… Вещи дам, только ты снаружи подождёшь, а я тебе быстро вынесу, да кину тебе… Вроде остались старые, ещё Свентовит в них ходил, когда живой был.
     После этого ведьма вышло и снова засеменила, только теперь обратно к избе.
     – Тебе стоит забыть давно, уж сколько лет прошло. – широкими шагами, торопясь, шёл за ней колдун, пытаясь подбодрить.
     Яга, чуть обернувшись, ответила практически без эмоций:
     – Мать никогда не сможет забыть своего сына, как и его смерть. Тебе того не понять, покуда твой жив и здравствует, прислужничая у Одноглазого.
     Ляяхйе промолчал, тихо вздохнув. Когда они оказались у избы, то беловолосая ведьма, как и сказала, довольно быстро вбежала в своё жилище на «курьих ножках», а затем, чуть приоткрыв дверь, кинула оттуда серого цвета рубаху, тёмные штаны с меховым прокладом, да какую-то чёрную, потрёпанную, мужскую шубку.
     – Прощай, Мороз! Может и не увидимся боле. – донеслось из-за двери, а затем дверь захлопнулась. Кинутые же вещи, подсвечиваясь лёгким аловатым свечением, подлетели к мужчине на плечах у колдуна и налезли сами собой.
     – И тебе до скорого, ведьма. – тихо сказал он, а затем, метнув короткий взгляд на теперь уже одетого изменённого, добавил: – Ну, мне меньше проблем. Стал бы я ещё одевать какого-то голого мужика с верхов.
     
     И, вновь пробираясь сквозь лес, вдоль тропы, пошёл колдун. Снова появлялись красные огоньки, но они были уже не столь пугающими, как то было в первый раз. И, когда Ляяхйе подошёл к границе, то как-то нездорово нахмурился: всё было также, соль, перемешанная с красной травой, ограждающая этот лесок от всего внешнего, снега и сугробы, на небе горело уже позднее дневное светило, но было что-то нехорошее или, возможно, это лишь ложное предчувствие.
     Когда старый лесник переступил, то всё тоже было нормально, он немного прошёл по тропе вперёд, осматривая окрестные снега и белёсые поляны в поисках Скёна, но того не было. Вздохнув, он громко сказал, обратившись просто в воздух:
     – Свирвальд! Ринг ден стора хьёртенн! – после этого в воздухе снова появился его топор с лезвием, покрытым рунами, и, взлетев, быстро полетел куда-то, пока и вовсе не пропал из виду, оставляя за собой лишь короткое зеленоватое свечение.
     Дабы не томиться в ожидании, Ляяхйе удалось откопать из-под снега пенёчек и небольшую выемку рядом, чтобы можно было положить мужчину. И, уже сидя, он ушёл в себя: его глаза засветились блеклым синим светом, а на кистях с пальцами появилась небольшая ледяная корка.
     
     В это же время не так далеко в небесах появился огромный чёрный провал, словно прорываясь и растрескиваясь по небу, сквозь который проглядывались какие-то каменные башни. А через пару секунд оттуда вылетела огромная чёрная виверна с двумя лапами и большими крыльями. Её морда была испещрена глубокими шрамами и следами от ран, а тело обвязано множеством ремней, чтобы укрепить седалище, на котором сейчас восседало три всадника в тёмной тяжёлой броне, мерцающей под лучами светила. Но их лица не были защищены шлемами или иными уборами, оставаясь открытыми: это было два средних лет мужчины, один из которых опустил длинные рыжие волосы, собранные в пучок, а другой наоборот, был рус и обстрижен очень коротко, третья же была темноволосой женщиной лет сорока, её лицо было симпатично, если бы не одно «но» – её правое ухо было наполовину обрублено, и теперь там, вместо слухового органа, торчал лишь неприятный обрубок. Их лица были достаточно грубы, а взгляды далеко не добрые, словно они пытались здесь что-то найти, очень часто метая взоры в сторону леса и переговариваясь.
     
     Лесник же не думал возвращаться в нормальное состояние, так и замирая в медитативном положении, словно угрозы рядом и не было.
     Всадники же на драконоподобной живности, заметив двух людей не так далеко от леса, что-то друг другу сказав, стали спускаться в их сторону. А в их руках вдруг материализовались какие-то странные тёмно-серые металлические посохи, с двух сторон которых были пустые проёмы. Помимо этого, они были испещрены различного рода письменами и узорами, горящими фиолетовым светом.
     На земле вдруг, глубоко вздохнув, прямо посреди снега, вдруг очнулся изменённый и, вперив выпученные глаза на стремительно опускающуюся вниз виверну, а затем и на колдуна, коротко и с чувством сказал по-русски:
     – Ёб твою мать!
     Старик же продолжал сидеть, словно статуя и даже не шевелился. А мужчина, не столь давно воскресший, почти сразу же вскочил и начал осматриваться: сначала он поглядел в сторону леса, затем на огромные снежные сугробы повсюду, потом на виверну, потом на старика, а потом опять на виверну… И, когда он это сделал, то схватился за голову со словами:
     – Что за хуйня тут происходит?! Где Папуа, джунгли хотя-бы… Какого хрена вообще?! – практически прокричал он, а затем, тревожно сказал: – Я сплю или… что?!
     Он поглядел на руки, но, заметив, что те были совершенно обычными, покрытыми чистой кожей, добавил:
     – Чтоооо?! Они же, сука, сгорели к хуям… Ты… Вы… Эй, слышите меня?! – он вдруг попытался поговорить с Ляяхйе, даже несильно тюкнул того в плечо, но тот оставался неподвижным. Затем мужчина обошёл его, заглянул в глаза и сглотнул от увиденной синевы:
     – Ээээээээ…. Ха… – протянул он, вконец перестав понимать происходящее вокруг. А виверна, тем временем, уже приземлилась, а те люди, всадники, уже слезли с существа и достаточно быстро приближались сюда, закинув свои посохи на плечи.
     Тут вдруг та женщина с обрубленным ухом что-то закричала, причём далеко не самым спокойным тоном, но для мужчины её речь была непонятной, он лишь обернулся и ждал.
     Но рыжеволосый всадник, заметив, что тот даже не пошевелится, что-то рявкнул, затем резко перевернул посох другой стороной, снова взвалил на плечо, затем схватил обеими руками недалеко от основания, нацелился и что-то сделал, отчего это орудие засветилось ещё сильнее, а затем из отверстия вылетел округлый фиолетовый сгусток, ударивший недалеко от изменённого, разворошив сугроб. После этого женщина-всадница, с оскалом улыбнувшись, подозвала жестом пальца этого мужчину сюда.
     Тот, сглотнув, потихоньку посеменил к ней, тихо и для себя сказав:
     – Так… Что-то здесь совсем херня какая-то творится… Щас если что, то я, блять, сваливаю. – и он, чуть поднимая руки, обозначая, что идёт с миром и без агрессии, осторожно посеменил навстречу этим странным воинам.
     Те, завидев столь странные обозначения, посмеялись меж собой и пошли навстречу, но куда более свободно и вальяжно, так как ощущали себя хозяевами положения и не подозревали о наличии каких-либо способностей у этого человека в старой шубе.
     Однако один из них, что с русыми волосами, вдруг нахмурился, завидев старого колдуна, всё ещё сидевшего на пне, он пригляделся и, когда, наконец, смог разглядеть, что-то, с лёгкой тревогой, прошептал женщине. Та, выслушав, вдруг остановилась, а затем это сделали и остальные всадники.
     Недоумевая, остановился и изменённый. И всё это «стояние» выглядело так: в пяти метрах друг от друга стояли худой одинокий мужчина в чёрной шубе и трое воинов в тёмной броне со странным оружием, стреляющим какими-то фиолетовыми огнями.
     Всадница снова попыталась что-то спросить, но уже чуть более осторожно и спокойно, показав рукой на старика, но изменённый развёл руками, мол ничего не понимает.
     
     Вдруг не так далеко от Ляяхйе открылся зелёный портал и оттуда выскочил Скён, сразу же обернувшись в сторону немного перепугавшихся всадников и став перебирать ногой, напыщенно и агрессивно пофыркивая. А воины, тем временем, все разом перевернули свои посохи, готовясь палить. А затем из портала вылетел и Свирвальд, разом влетев прямо в руку колдуна, который тут же очнулся и, вдруг осмотревшись и не найдя изменённого, устремил взгляд чуть вперёд, где увидел его, стоявшего недалеко от всадников-дозорных, которые прилетели сюда на огромной виверне, которая сейчас лизала своё крыло и жадно, пуская слюни, поглядывала на оленя.
     Встав, он быстро зашагал к мужчине, который теперь непонимающими глазами смотрел то на него, то на воинов. Когда старик, наконец оказался рядом с ними, то чуть оттолкнул измененного в сторону, услышав русскую речь:
     – Ты же… Что здесь за нахер происходит-то?!
     Но Ляяхйе ему не ответил, так как дозорные заговорили теперь с ним, и для него их речь была понятна:
     – Ты Мороз, воевода Одина? – снова заговорила эта всадница, чуть наклонив голову.
     – Был им когда-то. Что вам здесь нужно?! Я здесь один со своим… Подопечным. – кивнул он в сторону изменённого, перебирая в руке топор.
     – Нам нужна одна старая ведьма, не знаешь ли где она? – вдруг подал голос рыжеволосый, говоря грубее и с каким-то злорадством, нежели женщина.
     – Нет. Откуда мне знать? – покачал головой Ляяхйе. – Мы так, мимо проходили, ничего на знаем и не видели.
     – А ты ведь знаешь, старый ублюдок, что тебе запрещено здесь ходить?! – чуть ли не рявкнул тот. – Или твоему сучьему оленю мало было, когда наш владыка укоротил ему рог?
     Скён, услышав данные слова, в этот момент зло пошёл сюда, агрессивно наклонив голову, готовясь к тому, чтобы вскоре броситься на всадника.
     Русый мужчина-воин вдруг схватил его за руку, попытавшись успокоить, но тот её вырвал и продолжил:
     – Твоё сраное войско эльфийских пидрил проиграло, тебе сохранили жизнь и выпнули отсюда, лишь бы ты не появлялся и передал своему северному царьку, чтобы тот больше не пытался положить свою жирную старую руку на наши земли. Или тебе тогда непонятно было, а?! Так что говори, сука, где ведьма!
     Изменённый в это время нервно смотрел на происходящее да помалкивал, но почему-то мысленно определил себя на сторону старика.
     Сам колдун же в это время спокойно всё это слушал, а когда, наконец, тот закончил свою речь, дал короткий ответ:
     – Не скажу. – после чего покрепче сжал топор.
     
     – Значит сдохнееееешь! – прокричал этот воин и, перехватив посох, чтобы тот был в положении копья, кинул его в сторону Ляяхйе.
     Лесник же, вдруг подпрыгнул с топором, взмахнул рукой и создал огромную ледяную стену прямо в воздухе, в которую это копьё и влетело, а следом прошёл фиолетовый взрыв, растрескавший всю эту стенку.
     Старика осколки льда не задели, а изменённого он магией, порывом взметнувшегося снега, откинул в сторону.
     Скён тоже побежал в бой, а пред его главой, защищая его со всех сторон, взметнулась зелёная волна, поднимающая в воздух снег и упавшие льдины, он стремился в сторону всадницы, которая, зло смотря на своего товарища, тоже вступила в бой, стреляя в лесника, который успевал создавать ледяные щиты и насылать ответные атаки в виде острых льдин.
     Но вдруг оленя, в которого до сих пор не попал ни один фиолетовый сгусток, сбило огромное чёрное пятно, откинувшее его в сторону, а затем и обдавая белым слепящим огнём. Но олень выстоял, всё ещё находясь под защитой зелёной вуали, но уже значительно поредевшей и с дырками в некоторых местах. Он, поднявшись, стоял и перебирал ногой снег, снова готовясь к разбегу, правда в этот раз в сторону виверны, которая, отдыхая от дыхания огнём, метнулась к нему, чтобы ударить крылом.
     К мужчине же, которого только что откинул в сторону старик, подбирался русый воин, выискивая того в сугробах, периодически выстреливая из своего орудия. Изменённый же некоторое время отползал назад, а затем, очень шумно вздохнув и сказав:
     – Блять… Ну ладно. Понеслась! – резко исчез, оставляя свою одежду на снегу, преобразившись во что-то едва-едва заметное, а затем вдруг ударившее этого воина в грудь, отчего тот чуть не завалился на снег и сам, а затем стал быстро вертеться, стреляя то туда и сюда:
     – Где ты, сволочь?! – кричал он на своем языке, пытаясь отыскать своего соперника. Так, паля из своего посоха, он чуть не угодил в своего рыжего товарища, в это время отбивавшего атаки Ляяхйе. Тот хотел прикрикнуть на него, но, отвлекаясь, не заметил, как одна из сосулин пронзила насквозь всадницу, резко заоравшую пред этим, а затем она завалилась наземь, с гигантской льдиной в грудине, отчего мгновенно и умерла.
     И в русого воина снова что-то ударило, мелькая, в этот раз отправившее в сугроб, а затем ударяло снова и снова, пока не стало оставлять вмятины на броне.
     Но затем вдруг, глубоко выдохнув и тяжело дыша от долгого пребывания в иной форме, рядом проявился и сам источник ударов, правда абсолютно голый:
     – Фух… Блять… Живой ещё… – тихо проговорил он, посмотрев на воина, у которого из носа текла кровь, но тем не менее ещё находящийся в сознании и пытающийся подняться, и найти посох, а затем изменённый кинул взгляд на себя: – Да, об этом я и забыл….
     Скёна, тем временем, снова опалили огнём и его защита, наконец, рухнула под потоками белого пламени. Завидев это, Ляяхйе, в это время отразивший фиолетовый сгусток взмахом топора и тоже уже запыхавшийся, и уставший, вдруг крикнул Скёну:
     – Открывай!
     А затем, крикнул и изменённому, уже на русском:
     – Быстрее в портал! Сил мало!
     Тот вдруг удивился и начал было говорить:
     – Какой пор… – но, увидев открывшийся в воздухе зелёный проем, сказал: – Ах, этот портал…
     И сразу после этого вновь преобразился, рванув к этому разлому, у которого снова принял человеческую форму. Туда уже успел запрыгнуть олень, и уже почти забежал старик, как-то прихвативший одежду измененного, и вслед которому быстро прилетали сгустки, взрываясь.
     – Так вы на русс… – начал было мужчина, но его оборвал колдун:
     – Все вопросы потом!
     И, затолкнув парня в портал, старик вошёл и сам. А затем разлом закрылся, на что уже бывший рядом рыжеволосый солдат сказал, шипя и скрипя зубами:
     – Старая. Сука. Сволочь!

Глава 20. Беседа об ушедшем и немного радости...

     Вдруг посреди заснеженных троп, недалеко от усадьбы Ляяхйе, открылся портал, из которого выскочил Скён в несколько потрёпанном виде, но тем не менее не искалеченный и не израненный. Следом появился и сам старик в своей кольчуге, да с топором. По его голове, несмотря на холод, обильно стекали капельки пота, а движения выглядели уставшими и измотанными, да ещё и в руках, помимо топора, приходилось держать скопу какой-то одежды.
     Одновременно со стариком из портала выпал и голый мужчина, которому и принадлежала эта одежда, да была потеряна во время стычки со всадниками и виверной.
     В небе тем временем было уже не так светло, солнце потихоньку уходило, оставляя на небе желтоватые и красные проблески.
     – Отдайте мне одежду-то! Здесь же охренеть как холодно! – первое, что сказал этот самый мужчина, после того как встал и ухватился за свои гениталии, подрагивая от холода всем телом.
     – Ах да... – сказал старик и кинул весь ворох того, что было в его руках, прямо в измененного, отчего тот едва смог всё это поймать и удержать. – Ну вот. Сам попросил, так и получи.
     Тот же ничего не сказал, лишь скверно глянув на колдуна, после чего поспешил одеваться, пока старик прощался с оленем, который вдруг резко взлетел и куда-то быстро удалился.
     – Ебануться... – тихо протянул измененный, уже будучи одетым и смотря в сторону улетающего животного. – У вас здесь все звери летают?
     – Нет. – коротко отрезал старик, а затем что-то прошептал топору, и тот исчез, но после, оглядев мужчину, добавил:
     – Пойдём в усадьбу, поешь. А то ещё неизвестно, от чего помрёшь: от холода или от голода... Потом, может быть, баню растоплю, коли желание будет.
     И после этого старик пошёл к двери своего большого жилища. А за ним, немного постояв, пошёл до сих пор не представившийся воскресший.
     – Так вы на русском умеете говорить, да? – уже почти у двери спросил колдуна он.
     – А что, незаметно было? – приподнял бровь Ляяхйе.
     – Ну... Да. То есть нет. Я говорю: так почему те хуе... люди не говорили на русском, а вы говорите? – поперхнулся мужчина, вовремя остановившись перед бранью, чтобы выглядеть более вежливым.
     Тот же, завидя это, рассмеялся, открывая дверь и отряхивая ноги от снега:
     – Те, как ты сказал... Хуелюди, не знают твоего языка по той причине, что родились и жили здесь. Вот и всё. – пожал он плечами и вошёл, а за ним зашёл и измененный.
     Оказавшись внутри, мужчина осмотрелся в комнате удивлённым взглядом: его внимание привлекли люстры, камин, мебель, стоявшая по комнате. Всё это казалось ему чем-то сказочным, но в то же время переплетающееся с чем-то из родных мест, чем-то современным.
     Сняв шубу и оставшись в одной рубахе он немного прошёлся, однако старик позвал его в другую комнату:
     – Пойдём, сейчас отужинаем, заодно и о себе расскажешь.
     – Ну... Было бы что рассказывать. – полушепотом сказал измененный и, вздохнув, пошёл за стариком.
     
     На кухне было куда оживлённее, здесь, сидя за столом, читала какую-то книгу Ёта, жена Ляяхйе. Завидев гостя, она вдруг отложила источник своего занятия в сторону и сказала:
     – Ох, долго ты как-то... – она подошла к мужу и коротко поцеловала в щёку, на что тот ответил:
     – Произошла небольшая заминка, так бы добрались быстрее.
     Но, чуть отходя, женщина кинула добрый приветственный взгляд и на измененного:
     – А вот и гость! – воскликнула она. – Как зовут-то тебя? А то я-то тебя только мертвецом видела, теперь вот только вживую... – поспешила поинтересоваться жена колдуна.
     – Э... Мертвецом видели?... – не понял мужчина, глянув сначала на старика, который, закатив глаза и как-то нехорошо посмотрев на свою жену, сейчас накладывал в две тарелки какой-то суп, в котором плавала морковка и кусочки говядины. Вроде бы щи.
     Ёта же повела плечами, не заметив в своём вопросе ничего необычного.
     – Александр. – ответил мужчина.
     – Странные имена у вас всех там... – качнула она головой. – Хотя у мужа моего тоже не самое лучшее.
     – Нормальное у него имя. Так звали трёх наших императоров. – внёс своё Ляяхйе, ставя тарелки на стол.
     – Ну как знаешь. Я на верхе не жила. Ладно, оставлю вас, решайте тут свои дела мужские. А тебе... Александр, я постелю в зале, там даже этот ваш есть... – она задумалась, но потом сказала: – Телевизор, вот.
     И после этого женщина покинула кухонную комнату.
     
     Александр же сел, наконец, за стол, последовав примеру Ляяхйе.
     Затем, немного поев в абсолютном молчании, недавно воскресший изменённый наконец с осторожностью спросил:
     – Я вот вам своё имя сказал. А вы нет. Неправильно как-то...
     – Ляяхйе меня зовут. Родовое имя говорить не стану, слишком длинно и сложно для вашего языка. – ответил старик.
     – Лааадно... Допустим. – протянул Александр: – А что ваша... Жена, наверное... Имела ввиду под «мёртвым» мной? Она же не буквально, да?
     Колдун, доев очередную ложку щей, всё решил ответить:
     – Буквально. Но сейчас ты не мёртв и должен радоваться. Больше говорить ничего не буду на этот счёт, не хочу травмировать твою детскую психику.
     Мужчина, сглотнув, а затем немного усмехнувшись, высказался:
     – Да... Да вы уже травмировали. Но можете ещё на одну вещь ответить?
     Ляяхйе кивнул, давая разрешение на то.
     – Кто были те люди, и чего они к нам пристали? – фильтровал свою речь изменённый, стараясь обходиться без брани в особенно чувственных моментах.
     – Ммм... – прожевал старик, а затем аккуратно вытащил изо рта лавровый лист, откинув в сторону: – Гадкое растение... Хм. Не знаю поймёшь ли ты.
     – Ну, вы скажите, а там я сам подумаю уже, как оно. – пожал плечами Александр и отодвинул в сторону тарелку, так как первым доел свою порцию.
     – Долгая история, но ладно, слушай. А потом, как раз и в баньку сходишь... – начал старик, уже и сам отложив свою опустевшую тарелку из-под щей:
     – Много лет назад в Буяне, стране такой на нижнем уровне, правил царь Дажъ, после его смерти к власти пришёл самый старший из его трёх сыновей, по праву первенства. Хорс, прозванный Солнцеликим. При нём Буян процветал и простирался от северных вод до границ с Иггдрасилем и Тэнгэром, империей небесного Тенгри. И однажды меж Буяном и небесным владыкой началась война, в которой Хорс и сгинул. – старик приостановился и подошёл к раковине, чтобы набрать в стакан воды и немного промочить пересохшее горло. – И тогда к власти пришёл другой сын Дажа, Перун. Он заключил унизительный договор, по которому земли, аналогичные вашим Сибири и Уралу, отходили небесному владыке. При нём в стране уже не было пущего расцвета, а все силы уходили на укрепление стабильности и порядка. Для этого новый царь даже собрал всех ведьм и колдунов Буяна, а затем создал при дворе собственный, «Царский ковен», который возглавила молодая и могущественная ведьма, Яга. Её он выдал за своего племянника, сына Хорса, Дзерны, и вскоре у них родился сы... – но здесь его оборвал внимательно до этого слушавший Александр:
     – Э... Ладно, Хорс, Дажъ, Перун... Окей, пусть так. Но к чему здесь про Ягу, сына и вот это вот всё?
     Старик нахмурился и сказал:
     – Слушай дальше и не перебивай. Так вот... Несколько столетий всё шло относительно чинно, страна крепла изнутри, пока однажды Перун не стал сдавать, старость брала своё быстрее, чем у других жителей «низа». Яга со всех сил помогала ему своим колдовством, но едва ли это удавалось, и вскоре царь слёг. Буяновцы тоже стали замечать, что их властитель боле не держит власть. Обычный люд жил ещё нормально, а вот кто повыше... Их стало заботить то, что Перун больше не проводит вечеров и сборов, не заводит себе новых приближенных, не думает о расширении. И в итоге это привело к огромному восстанию под руководством третьего сына Дажа, Велеса. И в дальнейшем это переросло в гражданскую войну, одну из сторон которой возглавлял Велес, пользуясь поддержкой многих солдат, а также тайной помощью от Тенгри. Вторая же – была возглавлена ведьминским ковеном, которые желали видеть на престоле Свентовита, внука Хорса, первого царя после Дажа. К тому же юноша обладал не по годам большим умом и мудростью.
     – И кто победил? – заинтересовался изменённый.
     – Сейчас узнаешь. – снова попил воды лесник. – И вот, во времена гражданской войны... Я, молодой и амбициозный, ходивший тогда на службе у всеотца Иггдрасиля, великого Ода, получил от него добро на поход в Буян, и он даже выделил мне приличное войско недавно завоёванных эльфов из малого царства империи Иггдрасиль, Альвхейма. Изначально мы хотели просто отнять у них кусок земли на севере, приграничной к Иггдрасилю области, но потом... Яга предложила мне союз, и я после... определенных событий, на это согласился. И, когда прошло несколько сражений, моё войско встало у Ирия, «южной столицы» Буяна, сплошь и рядом закрытого лесами. Там мы должны были соединиться с войском Свентовита и осадить город, но они подзадержались. В ожидании тогда было достаточно скучно, а вокруг оказалось много древёс... Потому я и предложил эльфам, а они на дерево мастера – делать игрушки, да порталами передавать детям на верхний уровень... – Ляяхйе немного отдался воспоминаниям, но продолжил: – Но вот, когда войско Свентовита подошло, мы, наконец, начали осаду, но было поздно. В Ирий, под магическим пологом, вошёл Велес со своими дружинами и отрядами «небесных коней» из Тэнгэра. Они нас разбили. Оказалось, что Дзерны... муж Яги, сын Хорса, предал её и своего сына, перейдя на сторону Велеса. Свентовит... Он там погиб, хотя я обещал ведьме стараться защищать парня... А Скён в бою потерял рог, когда Велес занёс свой меч, «Иглу».... Меня изгнали, перебив моё войско до единого. Один лишил меня титула, а Велес занял трон Буяна, начав огромную охоту на бывших ведьм и магов ковена. И сейчас его дозорные, «Псы», летающие по небу на своих драконьих тварях, перебили почти всех. Лишь Яга ещё жива, она тебя и воскресила. И именно от неё мы шли, когда на нас напали всадники. Вот и всё. Как-то так оно.
     – Так значит... – выслушав, заговорил Александр, встав со стула: – Они убьют и её?
     Старик промолчал и молчал до тех пор, пока не вымыл всю посуду и не пошёл на выход, дабы растопить баню. И только у выхода он сказал:
     – Надеюсь, что нет. Им должно было хватить и нас. Всё-таки они потеряли одну воительницу... А если нет, то Яга – сильнейшая из ведьм Буяна, уверен, что она найдет способ уйти... – и Ляяхйе вышел.
     Изменённый лишь как-то отчуждённо хмыкнул и тихо сказал:
     – Стоило поблагодарить её... Хотя как... – он махнул рукой и сел на кресло, пока его не позвала сверху Ёта:
     – Эй, паренёк! Поднимись-ка сюда, поможешь мне диван разложить!
     Вздохнув, ему, только-только севшему, пришлось подниматься наверх.
     
     Вскоре, после недолгого ожидания и помощи с разборкой постели, мужчина наконец сходил в местную баню, из который чуть ли не выбежал уже через пятнадцать минут, но всё же оставшийся доволен.
     А затем во всём доме потух свет, и каждый в нём пребывающий отправился в мир снов.
     Наутро, после короткого завтрака, жена Ляяхйе, Ёта, покинула жилище раньше всех, дабы успеть сходить в какой-то город неподалеку и зарядить батарею с первородной, особой энергией, благодаря которой в этом мире могут работать приборы с верха, ранее работающие на электричестве.
     Александр же с колдуном некоторое время задержались в зале, смотря телевизор и какой-то британский сериал про алитиометр, белых говорящих медведей и демонов.
     – А я вот никак не понял, – начал вдруг изменённый, – ты что, Дед Мороз или... Кто? Подарки дарил, на топоре у тебя снежинка, одежда какая-то красная висела, я видел.
     Ляяхйе же рассмеялся и, выключив телевизор и поднимаясь, сказал:
     – Нууууу... Если так просто, то да. Но такое прозвище только среди вас, верхних жителей. Да и не только оно, Йолупукки, Санта и так далее. Просто в те времена, когда я ходил с эльфами, то в перерывах, да и при той осаде, удалось сделать очень много игрушек, и мне приходилось иногда самому, на олене, мешками развозить их по случайным участкам вашего света. Но те времена прошли. Сейчас я дарю лишь один раз в году, да и то только детям тех мест, в которых когда-то жил, будучи вашим.... И сейчас как раз такой день. Заодно и тебя потом закину куда, если захочешь.
     – Хм. Давайте. Будет интересно посмотреть, как вы там «дедморозничаете». – заинтересованно покивал головой Александр.
     Когда они спустились и оба оделись: изменённый – в свою шубу, доставшуюся от погибшего Свентовита, а Ляяхйе – свою красного цвета одежду с шапочкой, ходившую уже не первое столетие с конца девятнадцатого века, когда он жил на севере Финляндии.
     Но тут вдруг колдун нахмурился, что-то вспомнив:
     – Стой здесь. – сказал он измененному, будучи уже у выхода, и быстро пробежал наверх, а вернулся через пару минут, с небольшим серым мешком в руках. – Чуть не забыл про самое главное...
     – Подарки? – уточнил Александр.
     Старик лишь кивнул и растворил дверь, где, ожидая, уже стоял Скён, будучи уже в полном порядке. За исключением по-прежнему сломанного рога, который, видимо, останется таким навсегда.
     – Садись сзади, только чур без этих ваших штук срамных, которые вы там наверху практиковать любите. – с усмешкой предупредил мужчину колдун и взобрался на оленя.
     Изменённый закашлялся и тихо сказал:
     – Я, конечно, не обычный человек, но на гея вроде не смахиваю...
     И, после этих слов, также залез на животное.
     Здесь сейчас было утро в самом разгаре, лучи звезды уже били по снегу, а тот, отражая их, сильно слепил глаза. На улице было безветренно и спокойно, а также стояла практически идеальная тишина, нарушаемая лишь вздохами и фырчками Скёна.
     – Ну, двинули! – громко сказал Ляяхйе и олень, чуть пробежавшись вперёд, взмыл в воздух, под громкий крик Александра:
     – Охеееееееерееееть!!!
     Затем, когда рогатый зверь был уже в воздухе и, перебирая ногами, летел куда-то, то колдун сказал: «Открывай. Явимся в ночи...»
     И пред оленем снова открылся зелёный портал, ведущий в какой-то маленький ночной городок, светящийся жёлтыми и белыми огоньками, а также освещаемый ярким светом Луны.
     Влетев туда, изменённый, тяжело дыша от только что пережитого, вдруг неожиданно спросил:
     – Так что такое «нижний» и «верхний» уровень?
     Ляяхйе, управляя оленем, чтобы тот потихоньку шёл на снижение, сосредоточенно ответил:
     – Здесь, на «верхней» Земле живёте вы, люди. На «нижнем» уровне живут расы и существа, которые скрыты от вас, но всегда были тесно с вами связаны: фейри, асы, ваны, леприконы, гномы и множество других. Когда-то связь меж уровнями была более прочной, но со временем ослабевала, к тому же на это повлиял пакт Азазеля, но об этом я рассказывать не стану...
     – Почему? – не понял изменённый.
     – Потому что не хочу. – отрезал старик и, наконец, аккуратно оставил Скёна в воздухе подле какого-то коттеджа с каменной крышей и с большим дымоходом. Всё здание было обвешано огоньками и гирляндами, а во дворе стояла большая ёлка.
     Сам старик каким-то чудом бесшумно спрыгнул на саму крышу, а затем покрыв себя каким-то тонким синим свечением, влез в дымоход...
     – Мда... Охуеть... – пробубнил Александр, круглыми глазами на это смотря.
     Но уже через пару минут он вылез обратно, а олень нырнул за ним, чтобы тот прямо с крыши мог спрыгнуть на него.
     – Ну вот. Один подарок для потомков Ийвы, ещё два для домов Игну и Ювври... – задумчиво проговорил старый лесник и направил оленя к следующему жилищу, в это время спрашивая измененного:
     – Где тебя оставить, Александр?
     Тот, недолго задумавшись, сказал:
     – Кедровия. Небольшая такая страна рядом с Россией. Где-нибудь рядом с Алексеевском, столицей. Но не в центре... Найдёте?
     – Я-то? – тихо усмехнулся он. – Найду. Тем более я периодически посещаю ваш мир.
     
     Чуть погодя старик и изменённый уже стояли совсем в другом месте. На трассе, проходящей через Алексеевск, совсем рядом уже начинались гаражи и частные участки с автобусными остановками.
     – Ну что ж... Вот и всё. Я тебя спас, выходил, теперь вернул обратно. Бывай, может ещё свидимся... – сказал Ляяхйе и подошёл к мужчине, дабы пожать тому руку, но тот неожиданно крепко обнял старика, сказав:
     – Спасибо вам.
     Колдун лишь горько хмыкнул и, наконец, попрощавшись, при помощи оленя открыл портал обратно, а затем ушёл.
     Александр же, недолго поглядев на место, где закрылся разлом, вздохнул и потихоньку побрёл в сторону города.

Интерлюдия 7. Даже ведьмы погибают

     По тёмным каменным коридорам огромного замка два стражника в чёрных доспехах с узорами в виде виверн и драконов, со шлемами-барбютами на головах, вели женщину в изодранном сером платье с каплями крови на ткани. Когда они проходили мимо зажженных свеч, то можно было увидеть, что её лицо было испещрено синяками и ссадинами, а полуобнажённая грудь – свежими ранами, из которых до сих пор сочилась алая кровь.
     Но вскоре это действо закончилось. Пойманную ведьму ввели в округлую мрачную залу с фресками на потолке, на которых был изображён огромный старец в белом одеянии, стоявший у реки под лунным светом, на протянутой руке которого расположилось трое мужчин, сыновей, один, самый старший, был в солнечной золотистой короне, второй, опустив длинную бороду, в серебряной диадеме, а третий, самый молодой, – в тёмном камзоле и с чёрным обручем на своей главе. Сам потолок удерживался огромными серыми колоннами, исполненными в виде широкоплечих обнажённых великанов и троллей. Стены же с полом были черны, словно уголь, а свет, падающий из окон, предавал им поблёскивающую эбонитовую окраску.
     В конце залы стоял огромный тёмно-серебряный трон, на котором сейчас сидел мужчина в чёрном мужском платье с белыми вкраплениями, поверх платья на нём была шинель такого же цвета с металлическими блестящими пуговицами. Его волосы были коротки и темны, лицо выглядело достаточно молодым, не более сорока лет на вид, а острый и прямой подбородок украшала грубая отросшая щетина. Сейчас его глаза были устремлены на введённую сюда ведьму и полны каким-то безумным ожиданием.
     Но в зале были и другие люди. Со всех сторон, у каждой колонны, стояли стражи с посохами в руках, а у трона расположилось ещё двое мужчин. Один был уже не молод, а его лицо было очень худым, испещрённым морщинами и язвами, его глаза были впавшими, как и щёки, обнажавшие костлявые скулы, а голова – лыса и укрыта какими-то рунами и знаками; одеждой ему служила длинная тёмная ряса, волочащаяся концами по полу. Другой, будучи одетым в тёмно-серую робу с книгой, креплённой к одеянию на ремешке, был куда стройнее и привлекательнее, у него были длинные волосы пепельного цвета, а также борода с короткой косой; он метнул быстрый печальный взгляд в сторону избитой женщины, но та, лишь сжав челюсть, отвернулась от его взора.
     Стражи бросили ведьму на пол в нескольких шагах от трона, а сами чуть отошли, чтобы дать своему властителю поговорить с ней:
     – Ну вот, дорогая Яга…. – начал восседавший на троне человек, рассматривая свою руку. – Сколько бы ты не пряталась и не пыталась сбежать от своей участи, она всё равно тебя нашла.
     Женщина же молча сплюнула на пол в знак презрения к нему.
     – Хм. – вдруг сказал он, неожиданно вскочив с трона. – По-прежнему спесивая… Да… Помню, как ты взбунтовалась, когда я убил твоего сыночка…
     На этих словах свалившаяся на колени ведьма захотела встать, но один из стражей, стоявших рядом, резко ударил её посохом по спине, отчего та снова завалилась, коротко шикнув. Длинноволосый же мужчина порывался подойти, но был остановлен цепким хватом лысого старика, который едва заметно повертел головой, показывая ненужность задуманных тем действий.
     Велес, а именно им был человек, вставший с трона, всё же заметил это, но ничего не сказал, кинув какой-то ухмыляющийся взгляд:
     – Да… Тебя, конечно, жаль немного, но… Ты зря затеяла ту войну, могла бы просто сдаться, и ваш с Дзерны сын, – правитель Буяна кинул короткий взгляд на длинноволосого подвижника и стал подходить к ведьме, – был бы жив. Но увы… Теперь мне приходится убивать вас, членов ковена… И ты последняя, самое главное звено…
     Он вдруг схватил ту за подбородок и приподнял лицо, чтобы смотреть в глаза Яги своим звериным взглядом:
     – Вот твой муженёк правильно сделал. Выбрал в своё время нужную сторону. И даже не верещал по погибшему сыночку, а ты…. – он сделал жалобное лицо. – Хотя… Что с тебя взять, колдовская сука!
     Велес вдруг ударил её со всей силы по лицу, отчего та даже коротко вскрикнула, попыталась что-то наколдовать, но у нее ничего не вышло, и она просто ухватилась за ушибленное место…
     А правитель же рассмеялся:
     – Хаах…. Ведьма без колдовства – как беспомощный птенчик… Которого так легко съесть… – он окинул взглядом весь зал и увидел, как Дзерны смотрит на всё это отрешенным взглядом: – О! В тебе проснулись чувства, а, Дзерны?! Это хорошо… У меня есть для тебя подарок…
     – …Подарок? – с осторожностью молвил он, а сам даже потянулся к книжке, прикреплённой к робе.
     – Кощь, схвати его, пусть наш маг посмотрит, как его жёнушка покинет этот мир!
     И старик, с едва слышными словами: «Прости, друг», в мгновение схватил длинноволосого мага и прислонил к стене, крепко удерживая.
     – Отойти! – вдруг крикнул он стражам, стоящим рядом, а затем уже всем: – На колени! Смотрите, насколько велик ваш владыка!
     И, со злым безумством, Велес глянул на ведьму:
     – Поднимайся… И прими свою смерть в наслаждении! – и, когда та стала подниматься, он снова ударил её по щеке, отчего у Яги, когда она уже встала, блеснули под глазами небольшие слезинки…
     – Делай, что хочешь, ублюдок… Я снова увижу сына, наконец… – полушёпотом высказалась та.
     Он вдруг начал сдирать с неё платье, бросая на пол лоскуты оборванной ткани, а затем пред ним и всеми остальными предстало обнажённое тело ведьмы: оно было прекрасным, белёсым, но теперь уже, после побоев солдат, укрытым огромными ссадинами. Её упругие груди вздымались вверх при каждом тревожном дыхании, а подрагивающие пальцы попытались укрыть интимное, сокровенное место. Однако шлепок Велеса по одной из кистей остановил это, давая ему полностью насладиться её видом.
     Дзерны, прикованный хватом Коща к стене, был омрачён, он тревожно глядел на происходящее и на его щеках собиралась влага…
     – Я возьму тебя, ведьма… И ты умрёшь во время нашего соития… – промолвил правитель и начал скидывать с себя одежду: сначала он расстегнул пуговицы на накидке, скидывая её, затем проделал тоже самое и с платьем, а потом, сняв поднижнее бельё, также предстал полностью обнажённым.
     Он подошёл к ведьме, прошептавшей: «Я иду… сынок….», и, обхватив руками со спины, вошёл в неё своим разгорячённым естеством, но та не произнесла ни звука, лишь прикусив губу.
     Почти все стражники захотели отвернуться, но Велес гневно крикнул:
     – Смотрииииите! – и после этого им пришлось вновь поднять взоры.
     Властитель вдруг неожиданно отрастил на своих пальцах, обхвативших Ягу в области лопаток, длинные чёрные когти, и стал вонзать их в её спину, давая крови литься вниз… Его движения бёдрами же начинали ускоряться, но эта женщина же по-прежнему не произнесла ни звука, лишь пустым взглядом посматривая на своего мужа, у которого из глаз в этот момент лились слёзы.
     В её спину, опускаясь всё ниже, продолжали вонзаться когти Велеса, и каждый раз они пронизали плоть всё глубже, а соитие продолжалось. Правитель даже шепнул ей безумно-страстным гласом:
     – Нравится тебе, сучка? – но та ничего не ответила, покрепчке сомкнув губы, её тело уже начало пошатывать то ли от боли и кровоизлияний, то ли от соития…
     И вот, спустя ещё несколько телодвижений, Велес раскинул руки в стороны, наклонившись чуть назад от удовольствия, а затем, резко занеся одну из рук, обрубил ведьме голову, отчего та отлетела под ноги одному из стражей. А её тело упало наземь, представ пред всеми, испещрённой огромными кровавыми ранами, спиной…
     – Нет... – тихо сказал Дзерны, из-за того, что Кощ успел заткнуть ему рот одной из рук, а затем отпустил, не в силах больше держать. И бывший муж Яги съехал по стене вниз, опустив голову.
     – Вот и всё! Последняя ведьма ковена мертва! – наконец, восхваляя себя и озаряя своим гласом зал, прокричал Велес.
     
     
     Где-то, в необычайно ярком и светлом месте, посреди которого раскинулись поля золотистой ржи, появилась беловолосая девушка, одетая в синеватое платье, она с улыбкой шла куда-то, раздвигая руками колосья…
     И вот, наконец, она вышла к небольшому ручейку, возле которого играл в камушки белобрысый мальчонка…

АРКА 3. Глава 21. Возвращение домой. Часть I

     Вот и всё. Снова дом родной! Последний раз я здесь был… Э… Да в лаборатории, наверное. Хотя нет, вру. Когда в аэропорт ещё ехали. А потом всё закрутилось, понеслось: я успел сдохнуть целый один раз, вступить в бой с террористами в Бельгии, побывать в джунглях и даже в другом измерении… Спасибо ещё раз этому старику и… Э, Яге… Но да ладно, нужно жить дальше, и теперь без этой долбаной корпорации с зеландским ублюдком… Но первым делом нужно найти себе нормальную одежду, поесть и, желательно, жильё поискать, всё-таки декабрь на дворе, вроде.
     Идя по заснеженной обочине и думая о том, как там сейчас поживает этот «Дед Мороз», спасший меня, я посматривал на редко проезжающие мимо машины: это были или одинокие фуры, или молодёжь на советских образинах, решившая погонять тут поздней ночью. Пару раз даже на меня покосились, а оно и понятно: идёт какой-то мужик в шубе и штанах допотопных… Ещё чуть погодя я вышел к одному строительному магазину в нескольких шагах от остановки и круглосуточного «Малина».
     У кирпичной автобусной остановки, освещаемой одиноким фонарём, никого, кроме какой-то бабки в обносках, которая, сидя на лавке рядом с двумя распитыми стеклянными бутылками, зло на меня посмотрела и сплюнула, с шипением говоря:
     – Фу, развелись здесь… Устроили бомжатник в городе…
     Я лишь хмыкнул, подумав про себя, что это очередная долбанутая в край пожилая алкоголичка, у которой и у самой-то ни жилья, ни денег, ни даже шмотья нормального. Да, я не лучше сейчас, но хотя бы не говорю об этом никому.
     Может зайти в круглосуточный? Хотя толку… У меня, во-первых, нет денег, а во-вторых – мне там брать нечего, уж точно не палёную алкашку, которая и является там основным товаром, тем более сейчас.
     Так… Листовки какие-то ещё по остановке расклеены: какие-то детские концерты в Доме Культуры, скорый приезд цирка…. Это всё неинтересно. А вот то, что было действительно занятным – огромный плакат под названием «Раскаяние Маркуса Айронфорта и выступление президента, Евгения Курганова!», даже дату подписали: «Двадцать девятого декабря в тринадцать ноль-ноль, на площади им. Крупской». Ну и снизу были ещё подписаны другие участники и, что меня удивило, здесь были далеко не все, а только бегун, гигант, да и Лена. На этом перечень заканчивался. Хм… Бля. Получается или все откинулись, как и я, или… нет. Ладно, пусть так, потом узнаем, всё же меня не было в живых достаточно долго, чтобы пропустить что-то важное.
     Что ж, нечего здесь долго стоять, надо в город идти, там уж точно будет побольше вариантов как с одеждой, так и с жильём. Причём я каким-то образом помню определенные образы улиц, поэтому заблудиться не должен.
     
     Недолго пройдя по главной улице, засыпаемой хлопьями снега и названной в честь Германа Титова, советского космонавта, я успел столкнуться с каким-то мужиком, хотевшего стрельнуть у меня сигарет, но увы, ничем помочь не смог, ибо, вроде, не курю, да и нет их у меня. И, через какое-то время, я наконец был в более оживленном районе города: здесь чаще проезжали различные машинки, таксишки, иногда пробегали доставщики еды и прогуливались компании молодых челиков. Пройдя несколько квартирных домов и закрытых магазинов, салонов, я неожиданно остановился. Магазин одежды «Костюмер», стеклянная дверь в который была закрыта, однако сквозь стекло проглядывались манекены в куртках, смокингах.
     Эх, блять, сука, только ведь вернулся… Ладно… Я, конечно, никогда не думал, что мне придётся такое делать, но… Придётся воровать (ну а что я сделаю, а? У меня ничего нет, я только с того света, причём из другого, блять, мира… уровня, я даже, если, сука, захочу, не найду даже работы нормальной, к тому же, если я сегодня останусь на улице, то скорее всего сдохну снова, от холода), если я хочу выглядеть хоть как-то презентабельно в глазах людей, а то ни еды, ни одежды мне не видать. Единственное – не знаю как быть с камерами, если они там есть. Хотя… Быстро одеть какую-нибудь кофту с капюшоном и свалить… Ладно. Допустим.
     Коротко огляделся. Никого нет, ближайший человек только чуть вдали, стоит у пешеходного перехода, надеюсь, что он не успеет сюда дойти…
     Так, шмыгаю в закуток меж магазином и соседним зданием… Никого, кроме кошек, зло шикнувших на меня, и одинокой мусорки... Вот здесь и превратимся, правда потом надо будет эту старую одёжку выкинуть…
     С самой битвы с теми хренососами из того мира не делал этого… Так, всё, все мысли в сторону, вдох-выдох… Готов! Фух, поехали…
     Быстро вылетаю из-за квартиры, подлетаю к двери, так, вот, нашёлся проём… Влетаю внутрь… Повсюду множество предметов, замечаю что-то, похожее очертаниями на стойку, там есть компьютер…. Хм… Может попробовать отключить камеры?
     Я подлетаю к ней и превращаюсь обратно. Хрена ж, ну и темень… За стойкой нащупал ноутбук и кассу, быстро открываю его, пытаюсь накинуть на голову свою шу... Ай, блять, сука, я опять голый, ладно, хер с ним… Так-так-так… Он в спящем режиме, включаю. Ищу… Вот, нашёл, ярлык с подписью «система наблюдения». Открывааааем, появляется обзор на весь магазин: вот, вижу себя, как раз на одной из камер с видом на кассу. Захожу в параметры: «яркость изображения», «звук (не работает)», «таймер», «архив»…. Бляяяя… Где выключить-то? А, всё, нашлось. Вроде отключил… Ага, да. Зашёл ещё в «архив» и удалил последние записи, на всякий пожарный, а то мало ли. Приподнял ноут, чтобы положить на полку стойки чуть повыше, потом прибавил яркости немного и развернул, чтобы тот немного освещал помещение, а то свет включать крааааайне нежелательно. Вот, идеально, теперь можно и посмотреть себе что для нового, так, сказать имиджа.
     Подхожу к одной из вешалок с повседневкой и вижу тёмную толстовку с футуристичной жёлтой надписью «ЧУМБА», окей, по размерам сойдёт… Быстро накидываю на себя, хотя выглядит это теперь довольно странно… Мужик в кофте с висящими яйцами, мда, топ. Ладно, вот как раз и штаны висят, набрал себе охапку и быстро зашёл в примерочную. А, сюда свет-то и не доходит… Ладно, частично на ощупь будем.
     Сменив пару-тройку джинс, я всё-таки надел подходящие мне, чёрного такого оттенка, а затем вышел, повесив остальное обратно на вешалки.
     – Ну, вроде неплохо… – очень тихо сказал я, глянув в едва освещённое зеркало, стоявшее у полок с обувью: толстовка немного прикрыла худобу, отчего я казался чуть толще, чем обычно. Ну и норм.
     Обувь тоже подбирал на «отъебись»: лишь бы налезло и нормально ходилось. Поэтому мои ноги теперь украшали синие зимние кроссовки с шершавой подошвой. Следующим я взял зимнее мужское пальто с капюшоном и какую-то оранжевую шапку. Мда, теперь я похож либо на какого-то… Ну, хер знает, модного блоггера, либо на фрика. Но первый вариант мне больше нравится, надеюсь, что и люди также подумают.
     Ой, там кто-то идёт… Пиздец…
     А нет, это мимо… Фух… Аж пот выступил, да и я едва ли не упал, когда рванул к ноутбуку, чтоб быстро его развернуть обратно.
     Я уж собрался уходить, но когда вдруг подошёл к двери и дёрнул за ручку, то, к несчастью, обнаружил, что она закрыта. Ага. Заебись! Об этом я и не подумал, когда залетел сюда. Ладно, беееез паники… Может здесь есть ключ запасной?!
     Вернулся к кассе и начал рыскать по ящикам, однако кроме всякой бумаги исписанной ничего, ан нет…
     – Фууууух… – выдохнул я, вытерев пот рукавом своего нового пальто. Нашёл-таки сцепку из ключей. Один от двери, а другой… Хм. Глянул на замочек, который был на кассе. – Так, блять, Александр! Нельзя такого делать, это плохо… Это плохо…
     Я попытался себя отговорить, но понимание своей плачевной ситуации всё-таки сподвинуло меня на ещё одно преступление: открыв кассу, я вытащил оттуда всю бумажную наличку, ради которой из магазина пришлось взять ещё и чёрный мужской рюкзак. Было не так и много, на самом деле – всего пятьдесят две тысячи в российских рублях. Распихал это всё по карманам, выключил комп, поставив на место, и более менее привёл всё в порядок после своего визита, и только затем вышел, закрыв магазин на ключ. Правда ключ мне нахрен не сдался, но обратно мне его никак не засунуть, так что ладно, пусть будет.
     
     Отойдя от магазина, я зашёл за угол и выкинул в мусорку свою старую одежду, на которой уже успели развалиться эта пушистая и агрессивная живность, которая, однако, достаточно быстро ретировалась, как только меня заметила.
     Теперь… Хрен его знает. На улицах по-прежнему не так много людей, а до утра ещё достаточно много времени. Телефон бы, чтобы точно сказать сколько сейчас, но увы, что имеем, то и едим. Можно или поискать где-нибудь кафешку «24/7», да поесть наконец, или, может быть, забуриться в какую-нибудь пустующую квартирку да поспать. Причём последний вариант нравится мне куда больше. И да, я знаю, что в магазине всё равно изрядно так наследил, но что поделать… К тому же, если что, я смогу всегда хоть с девятого этажа убежать, на тот случай, если за мной кто-нибудь придёт.
     – Что ж, окей. Значит, идём искать ночлежку. – сказал я сам себе и прошёл по этому закутку вглубь жилых дворов, устроенных посреди скопища советских девятиэтажек. Здесь уже и вовсе было тихо, практически как у остановки, за исключением парочки пьянчуг, которые что-то сонливо обсуждали, сидя на подмёрзшей лавке у одного из подъездов, да семейной пары, которая устроила скандал у синей «Лады» чуть подальше:
     – Да ты, блядина тупорылая, не могла что-ли матери своей позвонить, а?! – орал мужчина в толстой пуховой куртке, вытаскивая из машины пакеты с чем-то.
     – Опять ты орёшь! – тоже крича, отвечала та, набирая код от квартиры на домофоне. – Я-то откуда знала, что так получится?! Я тебе не всеведущая, чтобы о всех пробках на трассах знать!
     – А мне похуй! – психанул мужчина, с хлопком закрывая дверь в автомобиль. – Должна была позвонить, чтобы она приехала! Этот мелкий ублюдок один не умеет оставаться, небось уже спалил всё к хуям…
     – Ему двенадцать уже вообще-то… – сказала она и зашла внутрь, а я потерял интерес к их ору.
     Не моё дело. Странно у людей семейная жизнь, конечно устроена… Но вот алкаши оживились, один даже, недавно чуть не заснув, промычал что-то вроде:
     – Оообляя, мая бляяя также орёт нахй.....
     Но второй ему не ответил, вовсе захрапев и опрокинувшись головой на спинку.
     – М. Весёлая жизнь у людей… – сказал наконец я и пошёл дальше, поглядывая периодически в окна квартир.
     – Чъё скзл…. ? – дошло до меня тихое мычание этого алкаша, но я уже был достаточно далеко, чтобы что-то отвечать.
     Ещё немного прошёлся и увидел чуть на одном из окон очередной многоэтажки, где-то на четвёртом этаже, блеклую наклейку «Сдаётся» с телефоном на ней. Может быть, конечно, там щас кто и есть, но если я не проверю, то могу так всю ночь по улицам ходить и херы пинать, пока не отрублюсь прямо так.
     Вроде даже нашёл нужный подъезд, причём здесь, кстати, без домофона. Просто открытая дверь. Вернее, домофон, судя по всему, был раньше, но теперь он отодран, а рядом с входом просто отметина на месте, где тот располагался. Ну и, недолго думая, я зашёл внутрь, отчего мне сразу ударил в нос смешанный запах человеческой и кошачьей мочи.
     Обшарпанные стены, облезлые деревянные перила, куча всяких идиотских граффити: «Хуи», «Барыги», «Светка-шлюха» и так далее. Ничего нового. Я быстро пробежался до нужного этажа, пока никто не начал просыпаться от моего топота… Да, лифт тут был, но чуть потыкав по кнопкам, я понял, что тот не работает. И будучи наверху, в небольшом коридорчике у лестницы, немного призадумался, пытаясь определить нужную квартиру из пяти возможных.
     – Вроде бы эта… – прошептал я, стоя у облезлой кожаной двери с потускневшим глазком. Попробовал пару раз, на всякий, нажать на звонок, но, убедившись, что никто не вышел – резко превратился, пролетел сквозь замочную скважину, сужаясь, и вылетел на другой стороне, где, рядом с дверью, нащупал запасной ключ и открыл дверь, чтобы забрать слетевшие с меня вещи.
     Снова одевшись, я быстро пробежался по комнатам, чтобы полностью убедиться в том, что квартира пустует. Так и оказалось. Впрочем, помимо жителей, здесь не было и нормальной мебели: стены с блеклыми пожелтевшими обоями, висящие лампочки вместо нормальных ламп и люстр. Самой обустроенной была кухня: холодильник с морозилкой, пару шкафчиков, да одна тумбочка для нарезки-готовки, которая служила, видимо, одновременно и столом, ибо к ней была придвинута старая белая табуретка. Ещё от кухни шёл выход на балкон, но, чуть выйдя туда, я обнаружил, что там пиздец как всё шатается, так можно и ёбнуться вниз, причём вместе с балконом.
     В зале, а это была единственная комната, если не считать кухню с ванной, стоял небольшой бежевый диванчик, да стеллаж с допотопным телевизором годов эдак семидесятых. Ну и деревянный столик, который я сначала принял за большой стул. Ванная… Ну, хер бы с ней, тоже сойдёт. Старая голубая плитка, небольшая ржавенькая раковина с маленьким зеркальцем над ней, да душ с унитазом.
     Скинув рюкзак в зале, я вернулся к холодильнику и решил проверить, может в нём есть чего, но увы: пусто… и холодно. Лааадно, тогда спать, ибо больше мне сегодня делать нечего. Хотя… Сниму наклейку, навряд ли хозяева сильно обидятся, да и им видимо похер, так как судя по виду здесь давно никого не было. Ну вот и всё, я живой, вернулся в этот мир, приоделся, нашёл жилье, а теперь можно и поспать….
     
     На следующий день я, проснувшись и обмывшись в душе, решил сходить позавтракать в какую-то забегаловку «На Торговой», которую успел заметить ещё вчера. Правда я надел на свою голову капюшон, да ещё и стащил коронавирусную маску, а то мало ли вдруг меня кто узнает… Всё-таки вчера ночь была, а сегодня день, есть разница.
     Здесь уже было достаточно людно, да и заказывали, на удивление, много. Значит не из котеек еду готовят, уже хорошо.
     – Что будете? – спросила официантка, подошедшая ко мне за столик.
     – Омлет с ветчиной и кружку капуччино, пожалуйста. – сказал ей я, поглядывая в небольшое меню.
     – Хорошо. Подождите пару минут.
     И, когда она ушла, то я поглядывал на телевизор, который был включен на каком-то новостном канале, здесь сейчас обсуждали Айронфорта и что-то про Папуа, но я уже не слушал, ибо заметил, как внутрь заведения кое-кто вошёл…
     – Да, дорогая, буду вечером, сегодня много работы, тем более к нам завезли новую партию, пока их всех определишь, туда-сюда, замотаешься… – говоря по телефону, сел за стойку округловатый мужчина с маленьким носом и носивший очки. Алексей… Как его там… Дмитриевич Степанцев, завхоз нашей… вернее, моей бывшей лаборатории.
     Я сразу же отвернулся, закрыл голову капюшоном, чутка пересрав, и немного прикрыл своё лицо менюшкой, хоть это удалось сделать и не полностью. Ещё через пару минут мне принесли заказ, и я, сильно наклонив голову вниз, да посильнее натянув капюшон от пальто, начал есть свой омлет, чуть опустив маску до уровня подбородка.
     Хоть бы, блять, не посмотрел…. Хоть бы не посмотрел….
     Но нет, тот по-прежнему говорил по телефону, а на меня почти не смотрели, кроме той самой официантки, которая чуть закатила глаза, словно смотрела как на придурка.
     Быстро всё съев, я суматошно поспешил на выход, оставив деньги на столе, но тут, когда я уже был у двери, тот отложил свой телефон и кинул взгляд на меня, чуть скользнув глазами по моему лицу… Бллляяяяяяяя, сукаааааааа.....
     Я уже и вовсе ускорился, даже немного прихлопнув дверью на выходе. На улицах, благо, уже было достаточно много людей, плюс ещё сильнее чем ночью стал валить снег, поэтому я довольно быстро забежал за какой-то грузовик и, обогнув его с другой стороны, направился домой.
     Тяжело дыша, я быстро вбежал в свой подъезд и выругался:
     – Ох, твою ж мать… Ещё бы немного, и он бы меня узнал…

Глава 22. Красноголовая проблема и восточные чудеса

      Специальный административный район Китая, г. Гонконг. Район Самсёйпоу. 28 марта 2021 года.
     Огромный зал, укутанный серой дымкой, пахнущей смесью запахов различного рода табачными изделиями, наркотическими дурманами и много чем ещё. Поблёскивающие алые стены, зеркальные потолки, отражающие происходящее внизу: танцующие у шестов, под музыку, обнажённые девушки и парни азиатской и европейской внешности; сидящие на уютных диванчиках и пуфиках китайские бизнесмены, раскуривающие кальяны, вейп, а также ингаляторы с особым содержимым… И всё это происходило под игравший из колонок кей-поп одной известной группы. Правда уже далеко не все «посетители» этого места были в абсолютном здравии: иные от пьяного или наркотического угара уже валялись по этим самым пуфикам, а другие и вовсе на полу, рядом со своей же блевотиной.
     На одном из таких диванчиков сейчас развалился интересный мужчина в длинном тёмно-сером плаще с ремешками, на одном из которых висел алый лакированный пистолет, в то время как другой валялся на пушистом коврике чуть поодаль. Под плащом была надета изгаженная и облитая какой-то жёлтой жижей белая кофта, а также, чуть приспущенные, тёмные, облегающие штаны с красными кроссовками. Лицо этого человека прикрывала тёмно-красная хоккейная маска с дырочками.
     А его руки аккурат расположились по две строны от него: одна обхватывала накрашенного молодого азиата, а другая – синеволосую девушку европейской внешности. Причём оба были абсолютно обнажёнными.
     Это был Редхед, один из героев Гарнизона, который обрёл большую популярность среди девушек-фанаток от двенадцати и выше за счёт своего образа брутального и опасного «супера».
     – Ну что, Хэн… – заговорил он обдолбанным голосом, поглаживая азиата по волосам. – Передохнул?
     Тот коротко кивнул, поправив свои отвисшие половые гениталии, заправляя их между ног.
     – Вот и хорошо. Тогда продолжай… – герой спустил свои штаны до колен, а затем снял немного влажные трусы, под которыми уже вздымался половой орган.
     Парень же, нагнувшись и спустив трусы господина ещё ниже, одним, резким движением рта, полностью заглотил член супера. А спустя пару минут движений ртом и языка, Редхед вдруг опрокинул голову назад и, прикусив губу под маской, довольно промычал, вдруг схватив сидевшую рядом голую девушку за волосы, отчего та коротко вскрикнула.
     – Ой, прости, Джесси! – поспешил он убрать руку с синих волос. – Сама понимаешь: сложно сдержать себя, когда получаешь удовольствие…
     Азиат тем временем слизывал семенную жидкость, капнувшую не так далеко от гениталий героя.
     – Да, понимаю, господин... – прошептала та ему и сама, слезая вниз и чуть отталкивая своего коллегу плечом, ринулась облизывать головку постепенно «сжимающегося» члена.
     – Ох, обожаю тебя, моя синеволосая русалочка, любишь же угодить… Да? – довольно сказал тот, чуть откидывая маску, чтобы можно было заметить его довольную ухмылку.
     И, пока девушка с китайским «мальчиком» ублажали героя, к нему успел подойти, в сопровождении двух телохранителей в чёрном и белом костюмах, достаточно пожилой китаец в леопардовой рубашке и синих штанах:
     – О, да это же сам Редхед, какая встреча! – наигранно удивился тот, чуть разведя ладони. В это же время охранники чуть обошли диван с двух сторон, чтобы прикрыть герою пути отхода.
     – А? – неожиданно поднял голову тот, чтобы рассмотреть человека, который с ним говорит. И, сделав это, он отодвинул в сторону ублажающих его представителей местной проституции. – Ох… Это вы мистер Сунг…
     Сам же герой потихоньку хотел взять пистолет с ремня, однако к нему резко ринулся один из сопровождающих пожилого китайца, сильно ударив по руке, отчего герой неприятно взвизгнул:
     – Эййййй! Вы чего! Я же ничего не хот… – но не успел он договорить, как этот же охранник ударил его по лицу, спугнув синеволосую проститутку и парня, Хэна. Да и остальные посетители, из тех, что были в сознании и здравом уме, поспешили удалиться из эро-ложи в основную часть клуба. А это был именно он.
     – Ты обещал заплатить за два месяца аренды в марте. – начал мистер Сунг. – Сейчас уже конец марта, а оплаты за февраль и, собственно, март, так и нет. Ни от тебя, ни от твоего дядечки сверху, как вы его там зовёте…. «Зеландца», вот.
     – Но… – начал было герой снова, но вновь получил оплеуху по щеке, но в этот раз уже от самого старичка, подошедшего поближе.
     – Не перебивай, когда с тобой разговаривают, сынок. – покачал указательным пальчиком китаец. – И прикрой срамоту, пока я не приказал своим парням её отрезать…
     И, убедившись, что «супер» больше не предпринимает попыток как-то навредить ему или высказать что-либо, старик продолжил:
     – Мы заключили договор о том, что этот клуб переходит под твоё управление, вот только я не получаю ни части прибыли, а именно – своих пятидесяти процентов, ни арендной платы… Но здесь есть посетители и вполне себе приличное количество… Причём ежедневно! И даже мои конкуренты, союзники… начинают поговаривать о том, что какой-то известный человек с уникальными способностями предлагает им сделки… Так что же это получается, а, Ли? – он вдруг спросил одного из своих охранников, широколицего азиата в белом костюме.
     – Вас наёбывают, сэр. – ответил он, чуть преклонив голову и кинув неприятный взгляд на героя, который в это время молча слушал, а по его скулам, проглядывающимся из-под маски, стекали капельки пота.
     – Верно! – воскликнул мистер Сунг, прихлопнув от данной догадки в ладоши, а затем вновь заговоря с Редхедом: – Ты, видимо, совсем бесполезный инсёнг, раз о тебе не заботится даже твой «папашка»…
     Редхед вдруг сглотнул и кинул взгляд на второй свой пистолет, но тот сразу отпнул ногой охранник Ли, злорадно улыбнувшись.
     – Но я, будучи более милосердным, чем мои коллеги, боссы многих других триад Гонконга… – продолжал старик. – Оставляю тебе одну маленькую возможность исправиться. И у тебя есть три дня, чтобы найти всю сумму, а это, на минуточку, восемьдесят пять тысяч долларов. Вот и всё, тридцать первого мы вернёмся. А пока…. – китаец снова повернулся к охраннику, но уже другому, тому, что недавно ударял героя. – Шун, оставь ему наш подарок, чтобы не забывал.
     – Слушаюсь, сэр. – ответил сопровождающий в чёрном костюме. Сам же Сунг, вместе с Ли, пошли на выход из зала.
     Супергерой же вдруг рванулся вперёд, желая сбежать и по пути забрать пистолет, но телохранитель поставил ему подножку, отчего герой завалился вниз лицом, громко ойкнув. А затем Шун, подходя к нему сзади и надавливая на спину коленом, сухо сказал:
     – Ничего личного. Но свои долги нужно платить… – и, достав из кармана складной нож, раскрыл его и, схватив кисть героя, начал резать тому указательный и средний пальцы, под громкие крики:
     – Аааааааа!!!!! Суууууууууука! Бляяяяяяяять… Пожалууууйста!!!!!! Тоооооолько не пальцы…….
     – Я могу отрезать и твой хрен, если так хочешь. – пожал плечами китаец в чёрном, однако герой его уже не услышал, потеряв от боли сознание.
     – Мда….. Ну и какой же это супергерой? Баба в маске, не более. Чего их только по интернетам крутят… – высказался телохранитель старичка, когда уже закончил своё дело и даже перемотал герою руку желтоватым бинтом, который достал из кармана. Что означало только то, что мистер Сунг изначально задумывал так обойтись с героем.
     
     Но Редхед очнулся нескоро и. едва разлепив глаза и повернув голову, со словами:
     – Ай, блять… как больно-то… – увидел он пред собой нависающую фигуру человека в сером костюме, куртке и шляпе.
     – Ээээ…. Это ты… Невидимка… ? – вопросительно и жалобно сказал герой, пытаясь подняться, однако ничего не вышло, так как его изрядно колбасило после не так давно принятых веществ вперемешку с алкоголем.
     – Ага. – ответил этот человек. – Угадал.
     – Помоги встать тогда…. Пожалуйста. – моляще попросил «красноголовый», сам не в силах подняться.
     И Ансин-мэн, вздохнув, протянул тому руку, однако, когда Редхед в ответ вытянул свою и глянул на неё, то громко выругался:
     – Бляяяяя... Пальчики мои... – и после этого он чуть отполз, скинул маску, и начал блевать, причём рядом с каким-то укуренным китайцем, свалившимся с пуфика подле шеста.
     – Вот они. – спокойно сказал Юрий, чуть поведя кончиком своей ноги рядом с валяющимися обрубленными пальцами.
     Герой ненадолго повернулся, посмотрел, и отвернулся обратно, продолжая блевать с ещё большей силой.
     – У тебя здесь довольно-таки... специфично. – обведя взглядом весь зал, наполненный, после недавних посетителей, разлитым алкоголем, поломанными электронными сигаретами, а также раскинутой то тут, то там дурью. – Но да ладно. Хватит блевать, вставай. У меня есть к тебе разговор, а потом нам нужно будет кое-куда пройтись. Уже восемь утра, мне нужно торопиться.
     – С тобой? – проблевавшись, сказал Редхед, вытирая рот кончиком плаща. – И о чём?
     – О твоём долге, для начала. – ответил Невидимка.
     – А откуда ты... – но Редхед махнул рукой. – В жопу всё... Давай.
     И наконец встал, без помощи Юрия.
     – Только давай выйдем, мне неприятно находиться здесь.
     Красноголовый же, ещё раз печально глянув на свои пальцы и осмотрев перемотанную кисть, всё ещё побаливающую, кивнул.
     – Вот и отлично. – сказал Юрий и пошёл к двери, а за ним направился и герой, попутно пнув укуренного китайца, который издал от этого какой-то булькающе-мычательный звук.
     Но Ансин-мэну, нервно ожидающему своего «коллегу», пришлось подождать ещё немного, так как Редхед решил вырубить колонки со словами: «Заебало это говно корейское играть, только под наркотой заходит...»
     Оба члена Гарнизона, выйдя в основную часть клуба, оказались на одном из верхних балконов, от которого шла лестница вниз, к танцполу, на котором уже никого не было, кроме двух китаянок-уборщиц в голубоватой форме, вытирающих сейчас пол.
     Спустившись, Редхед, перед тем, как и вовсе выйти из здания, обратился к бармену (который, к слову, был метисом, и выделялся немного коричневатым оттенком волос, высоким лбом и не такими узкими глазами), стоявшему за стойкой и протиравшим бокалы:
     – Боджинг! – он привлёк внимание того, вопросительно глянувшего на владельца. – Переведи им, пусть потом приберутся в ложе, да и это... Можешь вызвать охрану, пусть спровадит оттуда посетителей, а то снова всё заблевали к херам, фу.
     – Да, конечно. – кивнул бармен и, когда уже Красноголовый собирался уходить, встав подле Невидимки, добавил, глянув на руку героя: – Мистер Сунг приходил... Впрочем, вы знаете, наверное. Он сказал, чтобы вы поторопливались и не ждали трёх дней, а то можете потерять ещё «какие-нибудь» конечности.
     Супергерой, сглотнув, ответил:
     – Даааа, приходил... Спасибо, Боджинг. Я буду вечером, так что посетителей сам определяй. Если придёт Кайсю или ещё какие постоянные, то их по ложам... – а потом, чуть погодя, добавил для Невидимки:
     – Идём. – после чего герои вышли, открыв дверь.
     И они оказались посреди огромного района, полного многоэтажек, увешанных разноцветными китайскими вывесками, стиранной одеждой, различными указателями и значками. По улицам же, снуя туда-сюда, ходили китайцы, проезжали многочисленные мопеды и мотоциклы, а также ходили продавцы, предлагая различные напитки, сладости и многое другое.
     – Не боишься, что тебя фоткать будут? – спросил Редхед, снова надевая свою маску, дабы не светить своё лицо пред людьми.
     – Не столь важно. – повел плечами Ансин-мэн. – Я не очень популярный член команды, всё внимание приковано к Патагонцу, Блюсорс и Свифтмэну, что и хорошо, ибо мне слава не нужна.
     Красноголовый только завистливо хмыкнул, когда его коллега упомянул имена других героев Гарнизона.
     – Да и потом, – начал Юрий, – это Китай, здесь популярность Гарнизона, как показывает статистика, очень мала, так что если нас из тысячи будет узнавать хоть один китаец, уже хорошо. И к тому же, здесь, в Азии, множество всякого рода косплееров, так что нам ничего и вовсе не грозит.
     Проходя по улице, к ним даже успел подбежать один китаец с ящиком, наполненным различными морепродуктами:
     – Свежая осьминога! Свежая кальмара! Такой интересный человека покупать?! – проорал тот на ломаном английском.
     – Пошёл отсюда, грязный льюланг хан! – шикнул на него Редхед, отмахиваясь.
     – Оуджоу дж'у! – зло крикнул продавец в ответ и принялся приставать к другим прохожим.
     – Что он сказал? – без особого интереса уточнил Невидимка, сворачивая на другой переулок, быстро перебегая пешеходный.
     Красноголовый, еле успевая за ним, тоже перебежал, правда чуть не попал под проезжающий грузовик, но всё же успел.
     – Назвал нас «европейскими свиньями». Хотя сам-то.... – недовольно поморщился герой, а затем мечтательно и предвкушающе добавил: – Вот то ли дело Хэн.
     Но Юрий ничего не сказал, так как сейчас выискивал глазами метро, которое оказалось чуть вдали, через ещё один переход, куда они вновь направились:
     – Итак. Про твой долг сначала... Можем перейти на русский, если хочешь.
     – Нет. Я ж болгарин! Ты чё!? – возмутился Редхед.
     – Ах да, точно. Ладно. Тогда просто потише: итак, твой долг... Восемьдесят пять американских... Долг большой, и ты уже это понял, судя по отрубленным пальцам, – пониженным тоном начал говорить Ансин-мэн, однако воспоминание о недавно потерянных органах немного опечалило другого героя, – но я, вернее мы, можем помочь с этим. Но для этого нам нужно, чтобы ты покинул Гонконг и отправился в Германию, чтобы посетить одно место. А сразу после этого, ближе к лету, на Ближний Восток.
     – Но мне надо отда... – собирался возразить красноголовый, но был остановлен Юрием, который уже спускался в метро, обходя многочисленных людей, выходящих изнутри:
     –Я знаю. Три дня, да? – и, увидев кивок, продолжил: – Мы оплатим долг за тебя, а на управление клубом поставим своего кадра, может хоть порядок наведёт.
     – У меня и так там порядочно! – возмутился герой.
     Оба «гарнизоновца» сейчас прошли через терминал, оплатив проезд, и дальше спускались на станцию. А разговор продолжили уже внизу, ожидая прибытия поезда.
     И Редхед поспешил поинтересоваться, чуть отойдя с Ансин-мэном в сторону от остальных:
     – И откуда такая вдруг щедрость вообще? К тому же от тебя!
     – Не от меня, а от человека, организации, которые со мной сотрудничают. Они заинтересованы в вашем «приструнении», хотя я бы убрал как минимум нескольких, так как из-за своей ублюдочности вы краев не видите. Может, ты, конечно, и не бегун, который просто мочит людей, потому что ему этого хочется, но тоже мне не нравишься. От нарядов различных служб тебя спасает только Айронфорт, да и то, ты, судя по всему, ему уже не так интересен, раз он позволил тому старому азиату на тебя наехать.
     Редхед промолчал, впав в какие-то свои мысли.
     Но вскоре приехал поезд и оповестил о том, какова будет следующая станция. Сначала была жуткая толкучка на входе и выходе: множество китайцев стало выходить, а другая толпа, наоборот, входить, что образовало эдакую человеческую пробку, которую подбежали разгонять специальные полицейские-регуляторы, обитавшие в мегаполисах Китая.
     Герои же зашли последними, и им даже, неожиданно, ответили лёгкий поклон эти самые регуляторы, после чего ушли, а двери захлопнулись.
     – Ладно. – выдохнув сквозь свою маску, сказал красноголовый. – Ну и куда мы едем?
     Юрий, вытащив откуда-то небольшой смартфон, что-то прочитал и ответил: – Нам на остров Лантау. Это другой конец города. Сразу после того, как посетим там одного любопытного человека – я помогу тебе решить дела и полечу дальше. Итак только что из Парижа, довелось там ещё с одним «коллегой» пообщаться....
     
     Совершив несколько пересадок и, уже будучи на самом острове, проехав какое-то расстояние на такси, герои покинули машину возле каких-то буддистских монастырей, посреди лесистой тропической местности. Не так далеко от монастырей расположились различного рода самодельные домики, как из бамбука, так и из листов ржавого железа, что составляло весьма специфический пейзаж.
     – И куда нам? – задал вопрос Редхед.
     – Ну не туда же, верно? – с ухмылкой сказал Юрий, глянув на буддистские строения, и прошёл по местным разбитым дорогам мимо монастырей, в сторону этого посёлка.
     Здесь ходили различные китайцы, что-то таская: кто-то чинил мопеды, кто-то рассеялся по креслам возле своих самодельных хижин, да попивал различного рода алкоголь, да покуривал самокрутки. Но в основном это были старые китайцы, заинтересованно поглядывающие на новоприбывших белых:
     – Дня доброго. Вам что-то нужно, или вы так, ходите, смотрите? – с интересом заговорил один из них, причём, в отличие от того продавца, на достаточно неплохом уровне английского.
     Невидимка, поздоровавшись в ответ, спросил, чуть приостановившись:
     – Вы не знаете, где можно найти старца Ксяошенга?
     Старик, докурив и выкинув свой самокрут, ответил, чуть нахмурившись:
     – Последний дом слева. Но он не любит гостей, зря идёте.
     – Надеюсь, что нас он все же примет. – сказал Юрий и пошёл дальше, а за ним, посеменив, уточнил его временный товарищ:
     – Так и нахера? Зачем мы ищем какого-то старца в непонятных ебенях? Зачем здесь я?!
     Юрий, вдруг остановившись возле нужного дома, сказал:
     – Это необходимо для подтверждения кое-каких догадок моего руководителя, а также, если они окажутся правдивыми, то и для меня. А ты здесь не нужен, но я взял тебя с собой, потому что если бы тебя там где-нибудь завалили в переулке, то вышло бы неприятно. Ясно?
     – Ага, вполне. – пробурчал Редхед, тихо ругнувшись в сторону.
     Они остановились перед достаточно большим бамбуковым домом, стоявшем на приподнятом фундаменте из крепких бамбуковых прутьев, нисколько не прогнувшихся.
     И, чуть поднявшись по лестнице, Ансин-мэн постучал в связанную из тесно сложенных прутьев дверь:
     – Мистер Ксяошенг! Мистер Ксяошенг! Откройте пожалуйста, я из ОО... – но не успел он договорить, как дверь им открыл какой-то высокий человек и, подгоняя рукой, запустил внутрь.
     Внутри было достаточно пустенько, причём всё было в одной комнате, несмотря на вид снаружи: на полу было несколько лежанок, на одной из которых спала маленькая собачка, холодильник, парочка горшков с цветами и другими растениями, а также малюсенький телевизор в углу, да дырка в полу, видимо, для испражнений. В центре же комнаты был раскинут большой ковёр, посреди которого стояли разного рода склянки, скомканные бумажки, а также две-три сложенные друг на друга книжки, причём не на китайском, а на санскрите.
     Пред самими героями сейчас стоял здоровенный азиатский мужчина в перевязанном балахоне и босых ногах. Он был почти под два метра ростом, его голова была бы полностью лыса, если бы с неё не свисал короткий пучок водянистых, наполовину седых волос, как и с бородой. Его лицо украшало множество грубых мужских морщин, как и узкие, зелёные глаза. Его руки тоже были покрыты многочисленными морщинками, да ссадинами, словно этому человеку достаточно часто приходилось драться или лазать по местным джунглям.
     – Вы мистер Ксяошенг? – спросил Невидимка.
     – Допустим, что да. – едва кивнув, грозно сказал тот, отчего Редхед чуть отошёл за спину Юрию. – И я знаю кто вы. Видел по телевизору. Спасённые и «выращенные» корпорацией супергерои.
     – Ну... Плюс-минус. – покрутил рукой Юрий.
     – Неважно. Зачем вы пришли ко мне? Я обычный китайский бездомный, ютящийся в старой бамбуковой хиженке. – и после этого он, сложив ноги, присел на лежанку рядом с собакой, принявшись её поглаживать, отчего та приятно проскулила и задёргала лапкой.
     – Сложно сказать. Но я могу показать. – проговорил Ансин-мэн и вытащил свой смартфон, чем привлёк внимание и Редхеда, вышедшего из-за его спины, так как любопытство дело такое.
     И, открыв папку с видео, умеющий исчезать герой, открыл одно из них, на котором были отображены какие-то замазанные китайские символы, да и сама запись была довольно старой, годов восьмидесятых или девяностых. Но то, что было на ней – было достаточно интересно:
     В центре тёмной пещеры, пред взором лежащей камеры, было два человека. Одна из них была старой китаянкой в оранжевом кимоно, а другой китаец – этот самый Ксяошенг, только гораздо моложе. И, что-то сказав на китайском, та встала в стойку и сомкнула два кулака вместе, затем это же самое сделал и китаец, а затем, что-то синхронно сказав, вся пещера засветилась алыми огоньками, которые стали плясать и закручиваться вокруг Ксяошенга, в конце концов подняв того, удивлённо что-то кричавшего, прямо в воздух, а затем все эти огоньки преобразовались в прозрачную фигуру бескрылого дракона, внутри которой парил азиат. Но, прошло пару секунд, и фигура снова развалилась на множество огоньков, а запись прервалась.

Глава 23. Возвращение домой. Часть II

      Кедровия, г. Алексеевск. 29 декабря 2020 года.
     Я стоял посреди огромной, постоянно пребывающей и увеличивающейся толпы, несмотря на нихеровый такой холод, да и сильный ветер плюсом. Вокруг меня расположились какие-то молодые девки и парни, попивающие энергосы да пивас, и обсуждающие предстоящее выступление кедровского президента. А это было именно оно. Причём ради всего этого даже убрали ёлку с катком и аттракционами, а также перекрыли все дороги у площади, пропуская только машины очень высокопоставленных людей, а остальным, увы, приходилось добираться пешком.
     Чуть вдали, за множеством других людей, расположилась сцена, а подле – фургоны с прибывшими героями, выступающими, а также многочисленной вооружённой охраной и репортёрами крупных европейских и американских изданий. Всё-таки сегодня зеландец, как мне удалось за все эти дни понять, решил «извиниться» за то, что произошло много недель назад, в Папуа. Ну и героев, частично, притащил, вон огромные плакаты на обшарпанных стенах квартир висят, да стенды с ними же кругом.
     Сам же я сюда пришёл в том самом пальто с длинным капюшоном, которое своровал не так давно, плюс купил себе чёрный шарф, да и маску нормальную. Конечно, если прям вглядываться, щуриться, сорвать с меня всё это, то узнать всё равно можно будет, но вроде люди не такие идиоты, по-крайней мере пока что...
     
     Но чем меньше оставалось времени до выступления, тем теснее становилось стоять, пару раз меня даже ёбнула по плечу какая-то бабища с ребёнком, да ещё и заявила, мол «хули встал здесь, не видишь, я с сыном пришла, а ему посмотреть на супергероев хочется!». Но я послал её нахрен и продолжил стоять на своём месте, отчего та заорала, обещала позвать полицию, но мне было похуй. И, когда прошло ещё минут пятнадцать, всё началось, под вопли стоящих со мной подростков и прочей составляющей этого сброда. Многие кричали: «Убиииийца!!! Ублюдоооок!!! Фашиииист!!!», – и много чего ещё, однако всё это выглядело несколько показушно, будто бы специально хотели «раззадорить» народ.
     Сперва на сцену выбежала какая-то девушка в чёрном костюме и заговорила тихим, наигранно грустным голосом, перед этим попросив народ помолчать и успокоиться:
     – Здравствуйте, уважаемые кедровцы и гости из множества других стран… – начала она, чуть закашлявшись, а на площади тем временем заиграла какая-то печальная классика, вроде Моцарта или Бетховена, причём немного похоронное напоминает. – Все мы знаем, что произошло не так давно в Папуа-Новой Гвинее, когда почти десяток отважных и сильных героев сражался с Праведником, могущественным террористом, который, при помощи преступной группировки религиозных фанатиков, сбежал из секретного содержания…
     – Как вы такое допустили?! – заорала какая-то бабка, причём неприятным, язвительным старческим голосом.
     – Дааааааа!!! Какого хера вы послали людей сдыхать там?! – вторил ей уже какой-то мужчина, а затем и большая часть толпы вступилась поддакивать и прикрикивать схожие вопросы, создавая атмосферу звукового хаоса, отчего даже, блять, голова заболела. А я же заметил, как охраннички поднапряглись, чуть обступили сцену и заёрничали, периодически переговариваясь о чём-то, боятся, видимо, что до чего-то буйного дойдёт.
     – Попрошу вас всех успокоиться! – чуть повышенным тоном сказала женщина у микрофона. – Я понимаю, что все мы испытываем горькие и неприятные чувства в отношении случившегося! Но нельзя ничего поделать, просто выслушайте нас, послушайте своего президента и мистера Айронфорта! Я уверена, что даже в такой ситуации можно найти точку соприкосновения….
     И, более менее, все утихомирились, но были и те, что по-прежнему продолжали как-то гневно высказываться в отношении зеландца, вот только к ним довольно-таки быстро подходили люди в форме и уводили в сторону для каких-то бесед. Это, возможно, и послужило главной причиной «успокоения» общественности.
     – А теперь, перед тем, как уйти со сцены и дать слово президенту, Евгению Курганову, а также Маркусу Айронфорту, я хотела бы проговорить имена тех бесстрашных защитников, что погибли в тот злополучный день… – сказала она и взяла с трибуны какой-то листок, а на проекторе позади загорелось тёмное изображение с горящей свечкой:
     – Виндстер… Александр Янковский. – проговорила она, и на экране появлялись мои изображения с выступления, битвы, в чёрно-белом виде, а затем как-бы «сгорали» под эффектом свечи.
     – Телепат, Иван Торпев. – после чего на экране появились картинки и с Ваней… Эх, жаль его. Умный был паренёк.
     Да, я уже не особо как-то горюю, ибо успел уже всё это дело прочитать несколько дней назад и даже немножечко прибухнуть.. Но а затем она проговорила имена остальных пяти, правда это были в основном хэлперы, но всё равно всё это как-то хреново вышло. Зеландец ёбаный…. Впрочем, что теперь поменяешь. Немного радует лишь то, что мне удалось выжить. Да и то – не совсем.
     Люди в это время молчали, всё-таки соблюдая какую-то субординацию. Окроме подростков подле меня, они сейчас хихикали и переговаривались:
     – Бля, я уже заебался тут стоять, уже ссать хочется… Когда там уже герои эти ебаные будут!? – жаловался один из них, держа открытую бутылку с пивом руке, правда в тёмном пакетике, соблюдая правила.
     – Щас эта пизда договорит, и должны выйти. – отвечал ему друг. – Ток там сначала презик, а потом и их этот, руководитель.
     – Ну заебись, ещё значит минут двадцать, сука, терпеть…
     Я же, слыша это всё, только хмыкнул и, наконец, дождался выступления Евгения Курганова, то бишь лидера этого славного государства. Он подъехал на чёрном мерседесе и вышел в сопровождении двух амбалов, один из которых, на удивление, был негром. Те, оставшись в стороне, преградили лестницу к сцене, из-за чего оттуда с трудом ушла эта выступающая девушка.
     Сам президент, несмотря на все свои «успехи» в политической жизни государства, выглядел весьма брутально: седая короткостриженная причёска «бокс», нагеленная бородка, плюс достаточно дорогой и хорошо сидящий серый костюм. И вот, встав пред микрофоном, он заговорил своим твёрдым голосом, мигом загасив все беседы в толпе:
     – Доброго дня вам, народ Кедровии! – поправив галстук, приветственно махнул рукой президент, на что ему ответили весьма неоднородно: кто-то поддержал аплодисментами, кто-то промолчал, потому что если бы ему крикнули что-то непристойное, то вот эти бы люди в форме, которые сейчас семенят внутри толпы, быстро бы поставили всех на место:
     – Вы все собрались здесь сегодня, чтобы услышать мою речь.
     К нему вдруг подбежал какой-то худенький мужчинка и что-то шепнул, а президент, тихо ответив, продолжил:
     – Я, как и весь мир, безусловно, испытываю сожаления к погибшим героям, но на них мир не останавливается! – заявил он. – Мы должны жить дальше! И сегодня, после длительных переговоров с Маркусом Айронфортом, а вот, кстати и он… – указал лидер государства на вошедшего на сцену главу одноименной корпорации, улыбающегося народу.
     Однако общественность снова никак не отреагировала, но многие люди как-то сплюнули или поморщились при его появлении, а подросток рядом заявил:
     – Вот он, главный говноед вышел…
     И в этом я с ним был согласен. Хотя… Ещё непонятно, кто из этих двух на сцене главный «говноед» – президент или зеландец.
     – Привет всем! – поздоровался и Айронфорт, когда ему поднесли второй микрофон.
     – И сегодня, собравшись здесь, мы приняли решение, чтобы такое, как в Папуа, – эти слова немного задели зеландца, из-за чего он нездорово нахмурился и побледнел, что не укрылось и от зашушукавшейся толпы, – больше не повторялось, организовать, в рамках договора между Кедровской Республикой, корпорацией Айронфорт Индастриз и китайским инвестиционным фондом, совместный проект по подготовке и обучению «сверхлюдей», а также их сотрудничеству с вооружёнными формированиями входящих в договор публично-правовых образований! – договорил президент, а вверх сразу подняло руки множество зарубежных репортёров:
     – Как вы смеете! Это новое биологическое орууужие! Это же нарушение…. – начинал один, но перебивался сразу же другим журналистом:
     – Китайская подстилка! – заорал с английским акцентом один из журналюг, к которому быстро подбежали вооруженные ребята.
     – Успокойтесь! – полукриком надавил президент. – Это не означает, что «сверхлюди» будут использоваться кем-то в военных целях. Но мы, совместно с китайской сверхдержавой, сможем обеспечивать их достаточным снаряжением и подготовкой, чтобы совместно с нашими государственными миротворческими отрядами, отправлять на решение подрывающих угрозу мировой безопасности задач. – наконец закончил он.
     Ебаааааать….. Вот это щас было неожиданно. Это они так, завуалированно, продались китайцам, у которых теперь, получается, будет своё уникальное супер-оружие в виде, как бы это странно не звучало, «супергероев»…. И это сделает державу этих «тараканов» самой, блять, могущественной в мире...
     – Я респондент Организации Объединенных Наций! – вдруг заявила какая-то репортерша в очках, к которой. однако, охранники не стали подбегать, ибо, видимо, побоялись. – Будьте уверены, я сообщу об этом в Секретариат, и это дойдёт до генерального секретаря.
     – Но что же мы нарушили, м? – поспешил ехидно поинтресоваться зеландец, отчего девушка на короткий миг впала в ступор, но, собравшись, ответила:
     – Во-первых: под вопросом стоит возможное нарушение многих пунктов о правах человека! А во-вторых: то, что вы делаете, – можно приравнять к биологическому оружию нового типа, а оно, как все мы знаем находится под запретом!
     – Вот вы сначала докажите хоть что-то, а затем говорите. – пожал плечами как ни в чём не бывало глава корпорации, а репортёрша от ООН, фыркнув, спешно ушла с площади, протискиваясь на выход.
     – Моя речь окончена, – выдохнув, сказал президент, – было приятно лишний раз пообщаться со своим народом и представителями других держав!
     На этом Евгений Курганов закончил и покинул сцену с трибуной, дав место для Айронфорта.
     Блять, ну чёт не особо видно, чтобы ты «общался с народом». А всех тех, кто хотел с тобой поговорить, – уже утащили с площади дядьки с пушками. Вот оно какое, общение-то твоё….
     А дальше я слушать не стал, потихоньку линяя отсюда, так как ничего интересного лично для меня больше не было: Айронфорт вновь извинился за произошедшее, а затем на сцену вылезли герои, Свифтмэн, Патагонец… Вот на них мне было похрен, а вот Блюсорс, Елена.... У неё я и раньше замечал необычность способностей, а, поглядев в интернете пару свежих видео, и вовсе убедился, что она вышла очень странным героем. Ибо своей «синергией» она способна переворачивать фуры с бандюками, рушить стены, ходить по воде, летать, и много чего ещё.... Так что я просто зассал, что она сможет меня обнаружить своей силой.
     
     После недолгой поездки на «кавказском» такси по задрипанным районам Алексеевска, самым примечательным из которых был Романовский, построенный ещё в имперские времена, я добрался до своей квартиры, возле которой крутились какие-то бабки с церковными книжками:
     – Милоооок…. А ты в Бога веришь? – спросила одна из них меня, когда я собирался заходить внутрь здания.
     – Нет, бабушка, я исключительный язычник. Один там, Зевс, Перун… Лично о них слышал. – и, с этими словами, вновь зашёл в по-прежнему воняющий мочёй подъезд.
     Быстро поднявшись на свой этаж, я поздоровался со своим соседом, добрым старичком, Виталием Андреевичем. Он бывший врач, а сейчас, будучи на пенсии, вынужден ютиться здесь, в этих убогих квартирках. Но мужик хороший.
     – Женя… – обратился он ко мне (я, когда неделю назад познакомился с соседями, представился вымышленным именем и сказал, что выкупил эту квартиру, а не снимаю), только вернувшись домой с магазинов. – Тут утром какие-то мужики в форме, полиция, не полиция…. В общем, искали какого-то Александра, расспрашивали тут всех, в твою квартиру хотели зайти, но я им не дал, сказал, чтобы шли куда подальше, без ордера-то.
     – Спасибо. Наверное, ошиблись, надо потом будет узнать… – ответил я и вошёл внутрь, разуваясь, а сам резко осел….
     Так… Бляяяяяяяяяя….. Неужто, сука, меня искать начали?! Какого хуя?! Я же мертв, сами сегодня на площади говорили…… Так… Так….
     Вдруг в соседней квартире, как раз в квартире Виталия Андреевича, раздался звук выстрела и короткий вскрик. Я быстро, дрожащей рукой прикрыл дверь на все замки и крючки, а сам быстро вбежал на кухню, нашарив рукой выключатель. Отсюда я хотел быстро вытащить украденные мной средст…..
     – Здравствуйте, Александр Юрьевич. – поприветствовал меня мужской голос.
     А, войдя и шумно охнув, я увидел пред собой мужчину в серой рубашке, заправленной в чёрные брюки, на которых, чуть шатаясь, висела пустая кобура с пистолетом. Сам же пистолет был в его руке. Внешность у него была… Как их зовут-то…. Альбиносы, вот. Весь беловолосый, белокожий, но с достаточно приятным лицом.
     Так, блять…. Ладно. Окей.
     Он облокотился на кухонную тумбу и, оглядев меня, высказался:
     – Я представлял вас немного иначе, но ладно. Не страшно. У меня к вам только один вопрос: как вы выжили?
     – Эм…. Что? – попробовал сыграть я в дурачка. – Не понимаю о чём вы….
     – Я спросил: Как. Вы. Выжили? Ваше тело видели наши дроны, вы были мертвы, сгорели. А сейчас вдруг заявляетесь в городе, грабите… Э…. Магазин с одеждой? – он чуть повёл пистолетом, оглядев моё пальто. – Что за херня, а?
     – А вот хуй я вам что скажу. – неожиданно даже для самого себя съязвил я.
     – Что-что, простите? – он взвёл курок и направил пистолет на меня.
     – Я говорю: Хуй. Что. Скажу. – спародировал его я и резко ринулся на балкон, где и превратился, услышав, последним, выстрелы сзади в мою сторону, а также слова:
     – Все быстро вниз! – крикнул этот чел, видимо, в рацию или куда-то ещё.
     Я быстро летел куда-то, не оборачиваясь и не вглядываясь, постепенно снижаясь к земле, чтобы, если что, можно было превратиться и немного передохнуть, при этом не подохнув от падения вниз.
     И пролетел за эти минуты две-три достаточно далеко, вылетев где-то на окраинах (хотя они относительно недалеко, сам же тогда буквально за полчаса пешком дошёл от той остановки до квартир), где и превратился:
     – Фух, пиздец… Ебать их в жопу, ёбаные, сука, лаборанты…. – выругался я, сплюнув, и понял, что я теперь стою абсолютно голый, в холоде, посреди какой-то тропинки меж частными домами.
     Ну и что теперь делать-то?! Блять….
     Я чуть-чуть походил туда-сюда, чтобы хоть как-то разогреться, но ненароком попался на глаза какой-то особо впечатлительной женщине, которая. вскрикнув, убежала. Видимо, подумала, что я буду её сейчас насиловать здесь, ну или что я этот... Как там в Советском Союзе были, плащи ещё раскрывали перед особями женского пола.
     Я недолго оглядевшись, увидел какой-то спалённый и обгоревший дом, в который, превратившись, быстро и переместился: своды жилища ещё как-то держались, а внутри было много обгоревшей мебели, в которой, чуть поискав, я смог найти какие-то штаны, почерневшие от сажи и дыма. Нацепив их, ибо хоть что-то, я ещё немного огляделся и вышел, только на улице заметив, что у меня теперь все руки и ноги чёрные. Но главная проблема в том, что я снова бомж без жилья и денег. Хотя… Я знаю как можно эту проблему решить, а также прекратить терять одежду при превращениях.
     Надо наведаться в лабораторию, как-то туда проникнув, и забрать тот экспериментальный костюм, который я надевал в свой первый раз. Ну и может быть, немного напакостить зеландцу? Выпустить, к примеру, всех пребывающих там «сверхлюдей», а саму лабораторию к херам уничтожить… ? Увидим.

Глава 24. Возвращение домой. Часть III

     После недавних событий и моего обнаружения, видимо, людьми корпорации, прошло уже несколько дней и наступил новый, две тысячи двадцать первый год! За всё это время я успел найти временное пристанище в ещё одном, старом погорелом доме, благо там уцелела одна комната с кроватью-раскладушкой, на которой я расстелил какие-то меховые обноски, собранные из других комнат. Ну и снова подыскал себе одежду, правда, в этот раз – с различных баков для бездомных и алкашей, дабы больше не светиться, а то потом снова придётся на другой конец света ебенить, чтобы только от этих мудил спрятаться… Ну а народ здесь на улице вроде нормальный живёт, не особо плохо ко мне относятся: видят, что не бухаю, а значит – просто обыкновенный бомж, поэтому даже вот еду мне приносили пару раз…. Правда лично я с этими прекрасными людьми не увиделся, ну да и ладно.
     Последние дни я оооооочень редко выбирался в город, вернее, даже и не выбирался, а так – в Новый Год доходил до другой улицы и возвращался обратно, так как чем глубже в город, тем больше прохожих, а мне крайне ссыкотно теперь вообще где-то появляться. Но увы, сегодня это нужно сделать, ибо я тут забился как крыса в угол, а дел напланировал дохерище. И первое, что сделать нужно – понять, где вообще находится сраная лаборатория, ибо я помню только полигон, где нас всех об бетон ёбнули и помещения, а наружности – без понятия. Начну… Стоит, наверное, снова выйти на трассу и идти вдоль различных поселений, деревень рядом со столицей, так как «лаба» находится где-то в лесу, но коли там рядом есть какие-то военные строения, то это должно быть приметно.
     Всё, решено. Быстро накинув на себя какой-то подобранный мной потрёпанный свитерок да старую балонку, я, выдохнув, покинул своё сгоревшее жилище.
     
     Быстро дойдя до конца «своей» улицы и поздоровавшись с парочкой мужиков, чистящих снег на своих участках, я чуть осмотрелся: слева железная дорога, рядом с которой протянулись старенькие, ещё советские гаражи, можно пройти по ней и пролесками выйти сразу на трассу, или можно подняться верхами и, пройдя весь частный сектор, выйти к тому строительному магазину с круглосуточным, откуда уже идти по трассе…
     И всё же нет, лучше по жд-шке, так как поверху… Сейчас день, поэтому на дорогах «в город-из города» творится пиздец и мало ли что, а вот такие дорожки между гаражами всегда пустые.
     И идя так, я наслаждался заснеженными лесами и домишками, расположившимся за железной дорогой. Да и погода, на удивление, хорошая: снег не идёт, ясно, чуть морозно… Ээээээх.
     Хотя нет, всё же кто-то здесь есть: какой-то мужик пьяный идёт и шатается, что-то руками жестикулирует…
     – Эээ.... Друг! – завидев меня, прикрикнул тот, махнув рукой, а, когда мы сблизились, едва внятно спросил: – Н-не знаешь, бля… Есть где здесь это… Вино купить?
     Я, подумав о круглосуточном, ответил, чуть пожав плечами:
     – Наверх поднимайтесь, там рядом со строительным магазин есть.
     – Ооооо…. – задумчиво протянул он и показал «класс» большим пальцем. – Спасибооа… С новым годом тебя, бля… Счастье там, любви воотт….
     И, уже собираясь идти дальше, он вдруг резко обернулся, чуть не упав:
     – А это… Нет пьсят рублей, а? Оч-чень надо…. Душой благодарен…
     – Нет, извините, – покачал головой я, – сам без денег вот.
     – Ну…. и хуй с тобой… – зло сплюнул мужик и пошёл дальше, чуть заваливаясь в сторону рельс при каждом шаге.
     Бляяяя…. Пиздец. Щас понял весь «смех» ситуации: буквально месяц назад был героем, сражался в Брюсселе, стоял на сцене пред тысячами бельгийцев и французов, а теперь… Хожу здесь в этом «Залупинске» (столице Кедровии!!!), бомжую, ворую, общаюсь с алкашами…. Странная всё-таки жизнь, интересная.
     
     И так, минут через двадцать, я наконец вышел к пролескам и вот тут надо сейчас аккуратно спускаться, а то тут какой-то крутой овраг, щас наебнусь случайно и покачусь вниз, прямо в дерево и всё, не будет больше Виндстера никогда.
     Но нет, всё же спустился. Теперь осталось пройти через вот эти все ёлочки, заснеженные коряги с разбитыми стеклянными бутылками и нормально, как раз на трассе выйду, тем более её слышно уже.
     Кстати, мои бывшие товарищи-то, а именно – бегун, магичка, гигант, Юра с Димой и другие, – становятся весьма популярными, всё чаще их фотки появляются на различных стендах, их всё чаще обсуждают, даже вон когда в квартире был, то и по телевизору их показывали частенько, причём и на международных каналах тоже…. Тааак, бля, на что-то острое наступил, но вроде не проткнуло ботинок… Хм, да, всё норм.
     Всё, фух, вот, вышел наконец-то. Вот машинки уже ездят, а я потихонечку пойду вперёд, а там посмотрим. Но, как я уже сказал, надо бы в какую-то деревеньку чуть дальше зайти и поспрашивать. Хотя… Мы из лаборатории ещё до аэропорта ехали, кто знает, сколько это тогда времени заняло.
     Чуть больше, чем через час, я, наконец, дошёл до небольшого посёлка. «Серебрянка», видимо, в честь речки или чего-нибудь такого. Домов сорок тут есть, а значит можно чуть пройтись да поспрашивать.
     Большая часть домиков, как и всегда, является самым знаковым достоянием советской и имперской жилищной архитектуры: покосившиеся и прогнившие деревянные дома с узорчатыми фасадами. А к ним, естественно, современные пристрои из фанерок, ДСП и кирпича, плюс спутниковые пошатывающиеся тарелки, отбивающие хоть какую-нибудь эстетику у всего этого. Но дворы, в большинстве своём, чистые, ухоженные. Да и сама дорога в посёлок достаточно ровная и гладкая, плюс вычищенная от снега, благодаря чему я дотопал достаточно быстро.
     Да и было тут, к счастью, достаточно оживлённо: какие-то мужики ремонтировали грузовик, вроде «Портер» или как-то так, другие – курили и что-то обсуждали, но на меня внимание не обращали, ибо выглядел я, хоть и по-бомжовски, но сойдёт, многие алкаши (как, например, тот) так не выглядят.
     И вот, чуть пройдясь подальше, я нашёл одинокого парня, лет эдак двадцати на вид, который куда-то одиноко шёл с жёлтым рюкзаком на спине, да в достаточно яркой, специфической одежде. На нём была светло-зелёная куртка, из под которой выглядывала кофта с красным капюшоном, плюс на нём были фиолетового оттенка джинсы с разноцветными, под цвет радуги, кроссами (хммм... радуга....). Ну, почти как я, когда наворовал из того магазина… Такой же приёбнутый, фриковский прикид…
     – Эй, парень, привет! – подошёл к нему я.
     – Э… Что? – спросил парень, остановившись и вытащив из уха едва заметный белый беспроводной наушник.
     – Привет говорю. – снова поздоровался я, протянув тому руку.
     – А… здрасьте. – отчуждённо повёл плечами он.
     Бля, как-бы его спросить-то… Ладно, похуй, прямо в лицо и спрошу.
     – Слушай, а здесь рядом нет никаких военных штук, площадок и всё такое?
     – Эм… – от неожиданности задумался он и, быстро вытащив из кармана телефон, что-то в нём спешно напечатал и, затем, убрал назад. ­– Да вроде нет.... Хотя….
     – М?
     – Ну, я здесь редко бываю просто, – продолжил парень, – но вроде если километров пять, плюс-минус, пройти ещё, то там где-то что-то есть. Правда заброшенное, насколько мне известно…
     – Ясно, спасибо. – сказал я. Ну, хоть что-то, хотя бы примерный диапазон…. Но бля…. Ещё пять километров ебенить, пиздец.
     – Да не за что. –хмыкнул парень и, собираясь надеть наушник обратно, добавил, прищуренно осмотрев меня: – А я вас где-то видел уже?… Лицо какое-то смутно знакомое…
     – Кто знает, я тут недалеко живу. – неопределенно ответил я и пошёл обратно в сторону трассы, дабы продолжить свой путь к «таинственной лаборатории». В этот раз на меня уже чуток покосились, ибо только что сюда шёл и снова обратно иду. Но а что я сделаю? Мне всё равно нет никакого резона задерживаться где-то, ибо только лишнее внимание. А парень, судя по всему, запомнил меня с того выступления в Брюсселе, раз что-то вдруг вспомнил...
     Когдя я снова пошёл по обочине, то ко мне вдруг подъехала какая-то старая синяя жигулька, водитель которой, стремноватого вида лысый морщинистый мужик, крикнул:
     – Эй! Тебя подвезти может?
     – Не, спасибо, не надо. – отмахнулся я, а он, что-то пробурчав поехал дальше. Это, конечно, круто, но он какой-то страшный. Вдруг маньяк, и на одного супергероя в этом мире будет меньше….
     
     Ещё минут через двадцать пять, я, наконец, остановился у заворота налево, куда шла достаточно продолжительная дорога, покрытая здоровенными, кривыми и полуразбитыми плитами.
     – Ну, допустим, что мне сюда… – тихо проговорил я для самого себя.
     А затем задумался о том, что я, блять, буду там щас делать-то??? Заявлюсь такой, меня заметят и быстро обратно в «рабство»…. Ну или ёбнут по-быстрому. Поэтому! Скорее всего, если там действительно будет «лаба», то я скину все вещи где-нибудь в кустиках и слетаю туда превращённым, осмотрюсь, посмотрю как там всё делается, а затем вернусь за вещами и снова домой. Потому что я не смогу за один день что-то сделать уж точно, поэтому, чую, придётся мне всё-таки пару раз в город выбраться…
     И шёл я не совсем по дороге, а спустился и продвигался чуть в стороне, продвигаясь сквозь небольшие сугробы. И, чуть позже, когда я ушёл вглубь, увидел небольшую развилку: дорога, покрытая плитами, ушла куда-то в сторону, и там виднелись какие-то старые заброшенные домики даже, а вот другая, чуть покрытая снегом и слегка заваленными им же следами от колёс шла прямо. Ну и я, чуть подумав, пошёл по этой прямой, пока вдруг путь по этой дорожке мне не преградило какое-то здоровенное сваленное дерево. Но оглядевшись вокруг, увидел, что едва заметные следы от шин уходят в сторону и продолжаются совсем рядом с лесистыми участками, около самих деревьев.
     М, интересненько. Но я лучше продолжу идти по дорожке. Что и сделал, а затем, пройдя так ещё километра два и, едва уже державшись на ногах, вскоре выдохнул, увидев пред собой здоровенный железный забор с колючей проволокой, пред которым дорожка заканчивалась, превращаясь в тупик. Вход же был совсем с другой стороны, примерно там, куда приводили те следы от машин, причём огромная серая дверь была за кодовым замком с отпечатками, а также под взором камер, которые висели на ней же, в уголках.
     За самим забором я смог разглядеть только какие-то возвышающиеся кромки большого белого здания. По всей видимости, это и есть лаборатория. Та самая, где меня накачали той хероборой, затем засунули в капсулу со страшной бабищей, которая мне чуть мозги не вынесла наружу…. И вот теперь, стоя здесь, чувствуется какая-то… отчуждённость? Ведь кроме этого здания я не видел жизни. Я ничего не помню о том, кем был раньше, чем занимался. Да, есть догадки, но на том и всё заканчивается. И…. Это место, оно, если так можно сказать, эдакий «дом», только очень хуёвый, который ничего мне не дал, кроме того, что отнял память, накачал супер-сывороткой, да отправил на смерть.
     
     Но, пока я тут задумывался о смысле своего существования, правее послышался какой-то гудок, а затем скрип быстро открывающейся двери. Ну вот, нахуй, и приплыли….
     Я чуть пробежал в сторону и нырнул в сугроб под какими-то зелёными кустиками и, чуть выглядывая, выдохнул:
     – Не заметили, заебись.
     Когда дверь полностью открылась, то оттуда выехал чёрный русский «Патриот», за рулём которого сидел какой-то смутно знакомый мне человек: старый мужик лет пятидесяти с чем-то, с едва заметной тёмной щетиной, да в строгой тёмной военной форме с погонами. За ним, чуть выходя, показались те самые солдаты корпорации, в тёмно-серой броне, касках, да держа в руках те самые ружья, чуть посвечивающиеся зеленоватым оттенком.
     Они, проводив машину с военным, переговорились меж собой:
     – Ледков слишком часто стал приезжать…. – зло цокнул один.
     – Так ведь начальство заключило с правительством новый договор, так что всё нормально. Не знаю, что тебе не нравится. – пожав плечами, ответил его напарник и собрался заходить обратно на участок.
     – Но мутный он какой-то. Смотрит везде, хотя денег ему и так отваливают дохуя и больше, можно и прикрыть свои глазёнки, а он, сука такая, всё равно всё разглядывает, выискивает... Иж любопытный…. – недовольно высказался первый тоже заходя внутрь, после чего «воротина» закрылась, а продолжение их диалога мне услышать, увы, уже не удалось.
     Ну и теперь, я полностью убедился, что это именно то место. Да и этого мужика вспомнил. Правда последний раз я видел его очень давно, ещё на полигоне. Он генерал, кажется, но точно не могу сказать.
     Ладно, хватит хуи пинать. Пора делать то, за чем я сюда пришёл.
     И, быстро превратившись, я вспархнул вверх.
     
     Взлетев над забором, я «увидел» огромное здание, состоящее из шести корпусов, всё это было большим гексагоном, в центре которого была какая-то площадка. Чуть дальше расположилось несколько ангаров, каких-то коробковидных зданий. Повсюду перемещались разные люди с пушками и без, видимые мной в качестве движущихся тёмных сгустков. Периодически по периметру проезжали какие-то машинки, что-то перевозя с места на место.
     А затем я быстро нырнул вниз, заметив, что у одного из корпусов, где-то этаже на третьем, открылось окно. И, устремляясь туда, мне удалось достаточно быстро влететь в помещение, оказавшееся, видимо, тем самым медпунктом, в котором я некогда лежал. Здесь были больничные койки с людьми, какие-то продолговатые объекты, напоминающие капельницы, стойки с лекарствами и… часы. Но, недолго задерживаясь здесь, я вылетел, сквозь замочную скважину в двери, наружу, в коридор.
     А затем меня потихоньку начало покалывать, а я – терять над собой контроль. Сука…. Как же, в рот его ебать, не вовремя…. Хотя чего я хотел? Знал же, что оно действует не очень долго….
     Быстро влетая и вылетая из одной комнаты в другую, мне удалось найти небольшое помещеньице, в котором было дохренище всякого дерьма, от швабр с вёдрами до различных коробок, стоящих на полках. Кладовка, отлично! То, что нужно.
     И, резко превратившись здесьь, я чуть не уебался головой о синюю швабру, неудачно на неё наступив! Ух… Ладно. Хорошо хоть, что это не очень шумно было… Щас немножко передохну и полечу дальше, нельзя нигде останавливаться надолго, тем более в этом здании.
     А пока я осмотрел коробки, но ничего там такого не нашёл, кроме мыла, всяких чистящих средств и пачек с тряпочками и салфетками. Но тут, неожиданно, дверь стала открываться, отчего я, сглотнув, снова обратился, хотя и ооооооочень зря, ибо покалывание никуда не пропало, а только усиливалось.
     Но эта женщина, а судя по видимому мной силуэту, это именно представительница сиего прекрасного пола, лишь забрала ведро с тряпками и покинула помещение, коротко оглядевшись. Я же, быстро отсюда вынырнув, пока никто снова не зашёл, быстро помчался дальше, чтобы передохнуть где-нибудь в нормальном месте.
     Но вдруг меня что-то с большой силой ёбнуло об пол, а затем я, сам того не хотя, каким-то сука, хуем (!!!!!!!!), снова принял нормальный облик. Да бляяяяять, какого хуя, а?!
     И так, пока я лежал голым на полу и сииииильно недоумевал, не так далеко от меня стояла округлившая глаза старенькая уборщица в сером халате, от удивления даже выронившая ведро, из которого наружу выливалось содержимое…. Но тут я заметил, как чуть впереди, из-за угла, вышел какой-то молодой лысый паренёк в чёрно-синем обтягивающем костюме, на котором, в области груди, было написано: «Ironfort Industries». На его руках были белые перчатки с синими, мигающими датчиками (да и на шее тоже, крепясь к воротнику костюма, был такой же датчик), и он, чуть протянув руку в воздух и сжав кисть….. Поднял, блять, меня, сууууука, нахуй, в воздух! Пизда….
     – Кто ты такой? Что делаешь на территории корпорации!? – задавал тот вопросы, несмотря на свой молодой вид, грубым мужицким басом.
     – Я… – с трудом начал отвечать я, так как меня резко начало как-то сдавливать, отчего голос выходил очень хриплым. – Я…. Кхе-кхе…. Мимо проходил…..
     Но, видимо, столь банальные шутки не показались ему смешными, и он, сказав: «Как хочешь», резко швырнул меня своим телекинезом об стену, о которую я приложился головой и…. Всё, тьма.

Глава 25. Девушка у океана

      Соединённые Штаты Америки, г. Лос-Анджелес. Район Саут-Бей, Хермоса-Бич. Первые числа апреля 2021 года.
     Поздний вечер. На одиноком клочке побледневшего от морских приливов песка, несколько удалённого от череды разномастных отелей, сидела девушка в чуть прозрачном голубом платье, сквозь которое можно было разглядеть очертания её стройной фигуры. Её тонкие ноги чуть опускались в уже прохладную воду, а руки аккурат ложились на колени. Лицо девушки было достаточно привлекательным, отличаясь лёгкой полнотой аловатых щёк и прямым, практически идеально ровным маленьким носом. Некую дополнительную красоту прибавляли и неубранные, распущенные, длинные тёмные волосы, немного прикрывающие закрытые глаза этой молодой особы.
     Чуть в стороне от неё лежал небольшой зелёный рюкзак, подле которого расположились и небольшие синие тапочки.
     Рядом, время от времени, проходили и другие люди, и они, периодически останавливаясь переговаривались меж собой по-английски, говоря: «Это же та магичка из Гарнизона!», «Смотри, это Блюсорс!», «Ну-ка, пока она не смотрит, давай сфоткаемся!» и множество других подобных фраз.
     Самой девушке едва ли было дело до этого, в некотором роде ей это даже нравилось, поэтому, не оборачиваясь, она периодически улыбалась, когда очередные фанаты её персонажа или «Гарнизона» останавливались, дабы запечатлеть себя рядом с ней.
     Но сейчас уже было не так людно, а потому этой особе удавалось насладиться тишиной и шумом мелких прибоев. И вот, когда, наконец, время было достаточно позднее, а все люди или разошлись по барам, клубам, да ресторанам, или были уже не в состоянии, чтобы посещать пляжи, девушка чуть приподнялась, а затем и вовсе встала.
     Она, чуть постояв на том же месте, какое-то время смотрела вдаль на едва-едва заметную красную полоску, оставленную солнцем, словно пыталась в ней что-то разглядеть. Но затем её глаза помутнели и засветились голубоватой синевой, а затем эта светлая синь рябью прошла и к её кистям, а затем – ногам. И девушка, отрываясь от земли, стала потихоньку подниматься в воздух, пока вдруг не воспарила над песком и водой в высоте около двух, а может и чуть более, метрах.
     Девушка чуть вздохнула и зашевелила губами:
     – Очередной день кончается…. – и, полушёпотом сказав это, она вдруг очень быстро полетела вперёд, пролетая над морем и словно желая устремиться к тому алому блеску.
     И вдруг, пролетев так около километра или чуть более, Блюсорс остановилась, а затем её свечение стало усиливаться, и синяя энергия полностью покрыла её, создавая эдакую «оболочку» вокруг, полностью закрывающую свою обладательницу. Но потом этот защитный «шар» взорвался, озаряя пространство рядом с ней разлетающимися синими полосками и лучами, на какой-то миг озарившими даже пляж своим светом. И даже огни в комнатах многочисленных многоэтажек и отелей на доли секунды померкнули, моргнули, подвергаясь влиянию могущественной силы, излучаемой от этой девушки.
     Но затем всё это прекратилось, вся синева ушла, а небо снова стало тёмным от надвигающейся ночи, а алый проблеск, остаток заката, и вовсе пропал.
     И Блюсорс, более не задерживаясь, летя уже гораздо плавнее, возвратилась на пляж, ступив недалеко от того места, где оставила свой рюкзак. Сам же берег Хермосы-Бич теперь озаряли белые лампы фонарей, освещая желтовато-белый песок и водную гладь. И девушка, накидывая на свои плечи зелёный ранец, собиралась уходить, пока вдруг не увидела приближающуюся мужскую фигуру, немного нахмурившись.
     
     Это был стройный, подкачанный мужчина со светло-коричневыми волосами и приятным, немного простоватым лицом. Он был одет достаточно легко: светлые шорты с пальмами, да продолговатая жёлтая майка. В руках он держал пластмассовую бутылку с какой-то чуть красноватой жидкостью, возможно, гранатовый сок или коктейль.
     – Елена! – приветливо он махнул свободной рукой, приближаясь всё ближе к девушке.
     – Лайфитер? – разглядев его полностью, наконец, чуть вопросительно сказала она. – Но… Что ты здесь делаешь?
     – И тебе привет. – усмехнулся он, наконец, оказавшись рядом. – Да так… А ты, вижу, здесь балуешься?
     – М? – не поняла девушка, уже не торопясь уходить и чуть приспуская с себя только что накинутый рюкзак.
     Мужчина, отпив из бутылки, пояснил:
     – Перебои со светом, так ведь и пожар мог где случиться, да и вспышку твою видел, когда сюда шёл. Может присядем? – он указал на песок и протянул девушке бутылку. Та, прищурившись, понюхала содержимое и, убеждаясь в чём-то, отпила, после чего, со вздохом, вновь села наземь, скинув свой рюкзак.
     – Только уходить собиралась, а здесь ты... – начала Блюсорс. – Так почему ты здесь, Дмитрий?
     Супергерой, тоже отпив из бутылки, ответил:
     – Ладно. Раз ты столь нетерпелива… Меня Невидимка прислал. Сам он занят какими-то делами в Азии, и вот меня попросил заглянуть в «Элэй» и тебя найти. Так что я только вчера прилетел, сначала думал, что ты где-нибудь на Малибу, но потом посмотрел по каналам и узнал, что ты здесь. Как-то так.
     После своего короткого рассказа мужчина чуть развалился на песке, положивши на небольшую песчаную кучку. Девушка же на некоторое время замолчала, думая о чём-то, но затем, приходя в себя, задала вопрос:
     – Дима, а у… тебя, ну… – начала она и сбилась.
     – Что?
     – У тебя есть девушка? – всё же спросила Блюсорс.
     Тот, приподнявшись, хотел ответить, но героиня протянула руку за бутылкой, поэтому, только после того как он ей подал и увидел, что Елена едва ли не залпом отпила больше половины, сказал:
     – Нет, не имеется. Но… Ты как-то…. И это, коктейль сильно бьёт в голову, ты бы столько не пила… – ответив, порекомендовал ей герой Гарнизона. Но та, махнув рукой, отпила ещё немного, и только после этого передала бутылку с алкогольным напитком обратно. – У тебя что-то случилось? Ты же вроде со Свифтмэном встречалась?...
     Та, посмотрев на свои колени, тихо сказала:
     – Это было только в феврале…. Да и я… Он козёл, огромный. – начала она, говоря всё эмоциональнее, теряя твердость в голосе. – Он... просто так убил при мне какую-то женщину на миссии, просто пробежав сквозь неё, затем ещё одного… ребёнка, мальчика, кажется…
     Дмитрий, не перебивая её, хотел выслушать девушку, отложив бутыль в сторону.
     – И он… Он говорит такие вещи…. Я-я… Не знаю.
     – Что говорит? – аккуратно, с сочувствием, спросил герой.
     – Рассказывает о том, что ему безразличны все люди… – говорила она дрожащим голосом, а её глаза стали намокать от собирающихся слёз. – Что хочет только популярности, хочет сам править корпорацией… Хочет убивать, говорит, что ему это нравится..... Говорит, что убил бы и всех нас, но… Но не может, потому что мы нужны…
     – Он ублюдок. – с резкостью высказался Дмитрий. – Но ты же знала это, он ведь и ранее не лучшим образом вёл себя, на тех же миссиях...
     – Я просто… Не знаю… – понурила голову она, а затем провела рукой в области живота, отчего он прошёл короткой синей рябью, после чего девушка приподняла своё платье, оголив его в области пупка.
     Там, практически во всю длину был огромный шрам, словно был оставлен продольной стороной чьей-то ладони. Выглядел он крайне безобразно и даже жутковато, отпугивающе.
     – Это он сделал?! – увидев эту зажившую рану, едва ли не взбесился Дмитрий, практически мгновенно приподнимаясь. – Да я его убью, сука, к хуям……
     – Стой… – сказала она, схватив того за руку. – Не надо никого убивать, пожалуйста….
     – Да почему ты его, блять, защищаешь?! Он тебе руку, сука, в живот вогнал! – наорал тот, пнув ногой песок.
     Блюсорс же не ответила, лишь всхлипнув и заплакав, уткнувшись лицом меж коленями.
     – Он же там говорит о тебе… – всё же чуть спокойнее продолжил герой, заметив состояние девушки. – Называет тебя своей шлюхой, девкой, а сам потом трахает других баб…. И он ведь говорит, что ты до сих пор к нему ходишь. Это же не так?
     Супергероиня, услышав последние слова, чуть приподняла голову, из-за чего теперь можно было полностью разглядеть её увлажнённое и чуть опухшее от слёз лицо, ресницы, слегка потёкшую тушь.
     – Так… – едва слышно проговорила она.
     – Но почему?! – снова не выдержал Лайфитер и, поднимая бутылку с коктейлем, полностью выпил его в два глотка. – У тебя ведь самые, блять, крутые способности среди всех нас…. Ты можешь просто уничтожить его. Зачем?!
     Рядом, тем временем, проходило двое полицейских. Сначала они хотели подойти к героям, заметив разлад между ними, но затем, разглядев их лица, чуть спустили фуражки в знак почтения и приветствия, после чего, сказав что-то в рацию, пошли дальше вдоль берега.
     Блюсорс, выдохнув и вдоволь выплакавшись, сказала:
     – Я не могу... Он очень плохой, он убийца… да, я понимаю это, но я не могу ничего с собой сделать, понимаешь? – поясняла она, шмыгая носом. – Просто Филипп… Меня к нему тянет, и я пытаюсь дать себе обещание прекратить встречаться… спать с ним, но это не помогает. Он словно сросся со мной и… использует меня, а я ничего не могу сделать, не могу навредить. Уйти тоже…
     
     Герой же, выслушав, лишь тихо выругался куда-то в сторону и, походив туда-сюда, о чём-то размышляя, сплюнул и сказал:
     – Ладно, Лена, это твоя жизнь и твоё дело. Если ты хочешь так жить, хочешь спать с этим уёбком, давать ему изувечивать себя… – он снова глянул на её шрам, который та тут же снова скрыла иллюзией и платьем, заметив это. – В общем… Похрен. Делай, что хочешь, меня в твоей судьбе не было и не будет. Зря ты вообще решила это рассказать…
     Та лишь коротко глянула на него, но мужчина отвернул взгляд в другую сторону, продолжив монолог, но уже более спокойно и серьёзно:
     – Юрий сказал, чтобы я передал тебе какой-то документ. Сам его не видел, его должны доставить только завтра, – начал герой, – но и попросил тебе передать: в июне нас снова, но уже от ООН, посылают на большую миссию, Ближний Восток, Сирия или Иордания. Где-то там засел Праведник, его нужно будет выкурить оттуда и уничтожить, вместе с его подельниками.
     – Праведник? – оживилась девушка, снова поднимаясь и утирая слёзы. – Он же пропал.
     – Значит нашёлся. – повёл плечами Дмитрий, глянув на ночное море, теперь освещаемое Луной. – Меня не посвящали в курс дела, просто обрисовали ситуацию и сказали, что документ, который тебе нужно будет забрать из моих рук, очень важен и содержит какую-то важную информацию о нём и «Крестителях», группировке, которая ему помогает.
     – М… – хмыкнула девушка и сухо добавила: – Хорошо, спасибо.
     – Завтра в обед, Уилшир-бульвар. Отель «Сан Парадайз». Я вынесу тебе файл или… коробку. Без понятия, куда они запихнули свой «документ».
     – Ага. – кивнула та, вытерла рукавом платья уже не столь влажное лицо и снова стала наливаться синевой. – До скорого, Лайфитер.
     После чего с треском и шумом взлетела вверх и стала очень быстро удаляться в сторону западных районов города, примерно в область Голливуда.
     – Вот и встретились. – вздохнул Дмитрий и, в последний раз глянув на небольшой прибой, пошёл в сторону дороги.
     И герой, недолго постояв и помигав рукой, смог выловить себе такси, залезая в которое, сказал:
     – Отель «Сан Парадайз». Знаете такой? – назвал он адрес таксисту, который оказался упитанным мексиканцем с водянистой бородкой, покрытым различными наколками, от драконов до голых девушек и мужчин.
     – Это перед поворотом на Беверли? – уточнил он и, выезжая на большую дорогу, дождался ответа:
     – Да-да, он, с белой вывеской ещё.
     – Ага, щас доедем. С тебя пятнадцать баксов.
     Герой как-то удивился, полезая в карман за кошельком:
     – Как-то дёшево у вас. В чём подвох?
     Мексиканец, усмехнувшись глянув в зеркало на салон, ответил:
     – А зачем ломить? Это местные здесь дерут дохрена и больше, а я вот недавно переехал с семьёй, поэтому и раскручиваюсь так, потихоньку. Чем меньше берёшь, тем клиентов больше... Ну и качество тоже, конечно… – разговорился водитель, вдруг остановившись, так как дальше начиналась длинная череда из машин. Ночная пробка. Многие только закончили работать, в основном: дневные рестораны, пляжи, студии. Кто-то наоборот, только начинает: ночные клубы, бары и тому подобное.
     – Но езжу я аккуратно, даже хвалят вот иногда за то, как доехал… – поспешил добавить таксист-латинос. – А я тебе, сынок, где-то видел… Актёр, нет? Дочка, вроде, что-то смотрела, и там ты был как раз.
     – Ну, можно и так сказать. – чуть улыбнувшись, ответил герой. – Но я не самый популярный среди своих коллег, так что…
     Какое-то время мексиканец молчал, следя за движением, так как из пробки машина вышла и завернула на угловую улицу, полную различных ночных кафешек, в которых заседало множество народа.
     – Тьфу! Да это ничего, щас в современном мире всё быстро меняется, – начал тот, – всякие домогательства, унижения прав… Так что ещё станешь популярным.
     – Ну, может быть. – кивнул Лайфитер и, прислонившись головой к стеклу, смотрел на возвышающиеся в небо многоэтажки и небоскребы «Города Ангелов».
     
     Но вскоре машина, наконец, добралась до нужного места – огромного серого небоскреба с множеством балкончиков, а также большим бассейном на крыше, наполненным сейчас орущими и пьющими людьми и выглядящим как «водный муравейник».
     И, отдав деньги со словами: «Спасибо», Дмитрий вошёл в отель, предъявив охранникам на входе какой-то пропуск. В холле сейчас тоже было людно: кто-то заселялся, кто-то просто болтался здесь, обсуждая то, чем бы заняться, а иные – кого-то ждали, чтобы отправиться в город.
     Но ему на них было сейчас абсолютно наплевать, так как герой успел достаточно отдохнуть и днём, а сейчас хотел лишь лечь в кровать, предаться мыслям и поспать. Ну и, может быть, он хотел посмотреть какой-нибудь сериальчик.
     Быстро войдя в лифт, он встретился с какой-то немного накуренной чёрнокожей барышней в жёлтом платье с блёстками:
     – О, да вы же этот самый…. Супергерой, да? Вы ещё это… – несвязно говорила она, завидев Дмитрия.
     – Поглощаю жидкость из живого. – помог ей герой, облокотившись на стенку лифта.
     – Д-да… Точно!… А я вас вот давно не видела…. Может быть вы это… Со Свифтмэном скооперируетесь, сделаете какое-нибудь совместное шоу?! Будет ооочень круто! – с непойми откуда взявшейся радостью заговорила девушка.
     – Кто знает, посмотрим. – покачал головой герой. – Но я чаще или сольник, или с другими героями.
     – Да-да… – махнула рукой она. – О, вот и мой этаж…. Хорошо, что я с вами увиделась….
     И, покинув лифт да чуть шатаясь, она выругалась: «Говноед непопулярный, хотела с ним селфи сделать, но ну его нахер… Кому он нужен-то….»
     Дмитрий же, услышав это, ничего не сказал, просто прикрыв глаза. А затем, когда лифт пиликнул на его этаже, «тридцать шестом», он вышел и сам.
     Чуть пройдя вдоль коридора, уставленного различными цветочками, аквариумами и разноцветными вазами, он вошёл в свой номер, где, быстро раздевшись и вытащив и с холодильника бутылку пива, завалился на кровать, беря с тумбы свой смартфон.
     Но, только открыв его, он вдруг расширенными глазами прочитал сообщение от Юрия:
     «Праведника больше искать не нужно».
     И к нему было прикреплены видеозаписи, на которых сирийская столица Дамаск охвачена огнём, а также шумом и грохотом взрывающихся и сгорающих зданий. Из жилищ выбегают неизвестные в масках, с нарисованными на них белыми крестами, и вытаскивают за волосы, иные части тела, окровавленных граждан, что-то кричащих и молящих о помощи. На другом же видео на одной из площадей города организовали самосуд, где эти же люди в масках, держа в руках различное оружие: автоматы, железные прутья, дубины, плети, – выводили и избивали, убивали людей, называя их еретиками и неверными. А затем было ещё одно видео, где на фоне здания администрации Дамаска стоял Праведник в белой рясе с позолоченным крестом на шее, а также босыми ногами. И пред ним, на коленях, предстал смуглый человек в теперь уже грязном костюме. Мэр Дамаска.
     – Покайтесь, и примите веру истинную, веру в Господа нашего и Сына его… Иначе вас ждёт наказание, этому подобное… – и, нагрев свою руку, изменённый схватил за голову главу города и стал выжигать, отчего тот заорал, а затем, через пару секунд, прекратил.
     И тело мэра свалилось пред камерой, а его голова представляла собой обожжённое месиво из кусков черепа и мозга….
     

Интерлюдия 8. Тень «Третьей империи»

      Южная Америка, республика Лагорену. Особняки близ озера Николинэ. Март 2020.
     Посреди южноамериканских заветренных саванн меж Бразилией и Аргентиной, кампосов, поросших длинной, тонкой травой, и усаженных, клочками, искривлёнными деревьями кешью, раскинулось большое голубое озеро. Озеро Николинэ.
     Большая часть его берегов представляла собой небольшие каньоны и скалистые холмы. Но здесь, на самой северной части озера, берега были укрыты серым песком, добавляющим этому определенную эстетику. Именно поэтому многие зажиточные лагоренцы обустраивали свои усадьбы и виллы именно здесь, у берегов этого замечательного озера, так как республика никогда не имела выходов к морю, оставаясь зажатой посреди двух самых влиятельных государств материка.
     А совсем рядом с пляжем стояли исключительно особняки наиболее значимых и влиятельных людей в государстве. Один из таких домов как раз и принадлежал такой семье: очень старому Фердинанду дель Ксьерро и его внуку, Грегорио.
     Этот длинный трёхэтажный особнячок протянулся вдоль небольшого проулка, через который расположилась вилла сына Альберта ди Сольвардо, мэра Катарины.
     Особняк Фердинанда был укрыт от взора каменным жёлтым забором, поросшим лозой. Двор же устилали небольшие виноградные и персиковые кустики, а также небольшой газончик с выложенными из брусчатки тропинками. А несколько в стороне, под каменной крышей-настилом, расположилось два длинных стола для различных празднеств и ужинов. И всё это выглядело невероятно красивым под лучами полуденного солнца.
     Внутри же сейчас было достаточно пустовато: скромная прихожая с гардеробом, зеркальцами и парочкой картин, отображающих сражения скандинавских и кельтских мифических существ. Дальше была гостиная, две уборных, гостевые спальни и большая столовая, в которой, помимо огромного чёрного деревянного стола с изогнутыми ножками, расположилось множество памятников той или иной центрально-европейской культуры: старинные итальянские вазы, образцы немецкого оружия, огромные, позолоченные настенные часы, сделанные в Швейцарии.
     Сейчас здесь, стоя чуть на носочках, протирал одну из таких полок со старым оружием дворецкий и, по совместительству, уборщик особняка. Это был старый человек с практически полностью вылезшими волосами, но тем не менее имеющим достаточно пышную бородку и такие же пышные усы. На нём прекрасно сидел строгий серый пиджак и такие же брюки с черными, намасленными туфлями, вместе составляя практически эталонный образ «старого дворецкого».
     И, дотирая последний пистоль, дворецкий вдруг обернулся на звук колокольчика, висящего на входной двери.
     И он, нахмурив брови и обнажив свои старческие морщины на лбу, оставил тряпочку на полке и осторожно пошёл к двери, но, войдя в прихожую, улыбнулся, заговорив по-немецки:
     – Герр Ксьерро! – с нотками радости поприветствовал он вошедшего в особняк человека.
     А вошёл сюда мужчина в тёмно-синем пальто «честерфилд», воротник которого был обшит бархатом, а форма аккурат ложилась под фигуру этого человека. Его лицо было немного грубовато своими ямочками и зажившими язвами, а подбородок и шея укрыты чёрной, наполовину седой щетиной. Волосы были достаточно коротки и ложились набок, но, кажется, были слегка подкрашены, дабы скрыть лишнюю седину.
     – Здравствуй, Роберт. – поприветствовал на том же языке этот мужчина, Грегорио дель Ксьерро.
     После чего он, короткими движениями пальцев расстегнув все железные пуговицы, повесил своё пальто на «торшерную» вешалку, обнажив свой чёрный тонкий свитер, заправленный в несколько более светлые слаксы.
     – Дед наверху? – коротко спросил он всё ещё стоявшего здесь дворецкого.
     – Конечно. Он уже давно не в том возрасте, чтобы куда-то часто ходить... – с горечью покачал головой прислуга.
     – Хорошо.
     И Грегорио, вытащив из кармана пальто какую-то свёрнутую серую папку, быстрым движением стоп снял с себя ботинки и чуть прошёлся вперёд, пока не был остановлен предложением старого Роберта:
     – А... Герр Ксьерро, вам заварить чай? Может быть кофе?
     – Нет, спасибо, Роберт, – из другой комнаты, зала, уже поднимаясь по лестнице, громко ответил мужчина, – я ненадолго!
     
     И, поднявшись, Грегорио оказался на втором этаже, где хаотичным образом был выстроен коридор: дверь, например, в ванную комнату располагалась совсем рядом с кабинетом, а дверь в спальную у игровой детской. Но тем не менее на втором этаже тоже хватало образцов ушедших эпох. На одной из стен висел, кажется, на серебряных крючках старый, поржавевший топор древних германских племен, а на другой, рядом с ванной, странный, чуть потрескавшийся обруч с иероглифами китайской культуры.
     Но мужчина вошёл в совсем другую комнату. Это была личная комната его деда, Фердинанда, имевшая выход на балкон, с которого открывался прекрасный вид на берег Николинэ.
     И, чуть постучавшись, Грегорио вошёл внутрь.
     Взору предстала комната со множеством картин непонятного содержания: горы, напоминающие Альпы, или, например, старые германские или австрийские замки.
     Помимо этого здесь было несколько маленьких домашних витрин с какими-то украшениями и старыми безделушками: разрисованными палками, деревянными куклами. Но была ещё одна витрина, она была накрыта чёрным полотном, и что-то в ней светилось ярким белым светом...
     Сама же комната была прекрасно освещена солнечным светом, проникающим сквозь открытые двери на белый каменистый балкон. На нём сейчас стоял тёмного цвета мольберт, пред которым, на инвалидной коляске, художественной кистью орудовал какой-то очень старый мужчина, едва поднимавший обсохшую руку, в которой очень отчётливо можно было разглядеть кости, ибо настолько тонкой с годами стала его кожа...
     – Дедушка... – едва ступая, вошёл внутрь Грегорио.
     Старик же, чуть остановив дрогнувшую руку, слегка махнув краской по мольберту, тихо-тихо, дрожащим старческим голосом ответил:
     – Д-да?... Это ты... Грегор?
     – Да это я. – кивнув, остановился посреди комнаты, держа в руках папку, мужчина.
     – И... С чем ты пришёл? – спросил старик уже чуть твёрже, продолжая рисовать и не собираясь поворачиваться.
     – Одна старая женщина.... – сглотнув, объяснялся Грегорио: – Она прислала тебе письмо, в котором просит о «помощи».
     Старый художник же некоторое время не отвечал, несколько увлекаясь рисованием новой работы. Но затем, когда услышал, что его внук начал переминаться с ноги на ногу, ответил, отвлекаясь:
     – М... Помоооощь.... И как же... её зовут?
     Мужчина, дождавшись, пока его дед что-нибудь скажет, сразу же проговорил:
     – Альберта Грёзе.

Глава 26. Пробуждение с допросом

     ….Вот же блядство!
     Опять они, эти, в рот их…. Три голых чёрных папуаса (да я и сам, собственно, не особо одет…), летающих на огромных и чёрных вивернах, уже в очередной раз догоняют меня, свирепо окрикивая:
     – Объект L!!! Немедленно остановись, дабы придать свою физическую оболочку акту каннибализма с нашей стороны! – после чего, резко завернув своего «дракона» или «драконицу» они пошли на срез, дабы словить меня за следующим облаком.
     Мы играли в эти долбаные догонялки уже не первый час и начали сразу же после того, как я оказался в небе, на огромном пушистом белом облачке. И, к радости моей, на нём даже можно было попрыгать, словно на батуте… Причём достаточно высоко! Именно это и сыграло со мной злую шутку: стоило мне попрыгать так пару раз, как меня, летая чуть в стороне, и заметили эти черти, назвавшиеся эмиссарами секретной лаборатории Деда Мороза в Тихом Океане и собирающиеся меня незамедлительно сожрать.
     Мне же всё это время удавалось перепрыгивать с облака на облако, однако чем дальше я оказывался, тем всё менее плотными они становились, а потому, кажется, жить мне осталось недолго…
     И вот, спрыгнув на последнее маленькое и кучненькое облачко, предо мной, прожигая белым пламенем череду перистых облаков, вылетела эта чёрная херь. На голове виверны, глядя на меня с презрением и превосходством, и готовясь спрыгнуть, примостился, нагнувшись, старый папуас с обвисшими седыми дредами. Он крепко держал в одной из рук длинное самодельное копьё из тропического дерева и, оглядев меня, жадно облизал губы и сказал:
     – Вот и всё, объект. Ты попався! – после чего соскочил с виверны и спрыгнул на моё облако, а затем это провернули и два других папуаса: тёмненькая девочка с каменным заострённым ножом и юноша с топором, словно вытащенным прямиком из фильмов про викингов.
     – Поймали, сволочи… – сплюнув, обезнадёженно высказался я и поднял руки, чуть опустившись на колено пред чёрным папуасом.
     – Прими свою смерть достойно, сын воздуха! Ибо затем ты будешь сожран нами, детьми земли! – сказал он и подошёл он ко мне, после чего, чуть подкинув своё копьё, вонзил его мне прямо в глаз, доставая до мозга и окропив всё вокруг кровью…
     
     Но этот «замечательный», сука, сон, был прерван шумом от ударов чем-то по металлу…
     И, едва разлепив глаза, я увидел, что сижу одетым в больничный балахон, прикованный к стулу какими-то чёрными ремнями из непонятного материала. Вокруг были серые бетонные стены, а в каждом углу – по одной камере. Кроме того, в правой стороне комнаты, около белой двери наружу, находилось продолговатое окно, только я ничего и никого в нём не видел….
     Ну и ещё здесь был источник этого ублюдского шума. Тот самый альбинос, который пришёл ко мне в квартиру и хотел убить. Только теперь он сидел за прямоугольным металлическим столом и постукивал по нему каким-то посеребренным молоточком. Ну и прикид он немного сменил, теперь заместо той рубашки на нём была форма, чем-то походящая на спецодежду оперативников, только вместо нашивок «ФСБ» или «Полиция» на нём были таковые с подписью «Ironfort Squad».
     – Итак, вы проснулись? Александр? – глянул он на меня, пытающегося потянуться.
     – Агаааа…. – зевнув, ответил я. Альбинос же отбросил свой молоточек в сторону, а затем потянулся под стол и вытащил оттуда пачку бумаг, а затем и свой пистолет, который положил подле себя.
     – Это, – кивнул корпорат на огнестрел, – на тот случай, если вам вдруг каким-то образом захочется сбежать.
     – Так ведь я могу сделать это прямо сейчас. – попытался повести я плечами, но не вышло, эти странные ремни сильно сковывали и сжимали моё тело.
     – Не сможете. Эти ремни созданы с добавлением мединий-водородных связей. Причём в нужном количестве для того, чтобы ваши способности можно было заглушить.
     И, сразу после того, как он это сказал, я попытался превратиться, но ничего не вышло. Словно никогда у меня способностей и не было, да и эти штуковины при каждой попытке словно начинали сжимать ещё сильнее, не давая мне что-либо проделать. Хорошо, хуй с вами, пусть будет по-вашему....
     – Ну и чего вам от меня нужно? – задал я вполне справедливый вопрос.
     – Я уже говорил, – со вздохом начал альбинос, поднимаясь со стула, – корпорации всего лишь нужно узнать, как вы смогли выжить после сражения с Праведником у гор Бисмарка…
     – А если я не стану этого рассказывать? – немного дерзнул я, поведя бровью. – Убьёте?
     Тот недолго помолчал, взяв в руки свой пистолет и чуть взведя в мою сторону, но затем со вздохом положил его обратно:
     – Понятия не имею. Всё зависит от того, какой приказ на ваш счёт придёт со стороны мистера Айронфорта или Аманды Грин.
     – То есть какое-то время у меня будет? – с некоторым облегчением высказался я.
     – В теории, да. – кивнул корпорат. – Но не стоит расслабляться, сбежать вам нигде не дадут. Уверен, что вас, Александр, могут поместить в место и похуже, чем этот стульчик с ремнями. Например, посадят вас в капсулу и включат особые записи от миссис Грин, уверен вам понравится….
     И он, глянув на меня довольной ухмылкой, снова присев и раскрыв пачку бумаг:
     – Но если вы всё расскажете, то вполне возможно, что босс снова включит вас в команду «героев», ну или временно оставит здесь, как например, Сдвига, с которым вам довелось познакомиться.
     – Это этот хрен с телекинезом? – уточнил я, не сразу поняв о ком идёт речь.
     – Именно он. Но помимо телекинеза он обладает способностью ощущать присутствие других изменённых, так как в них содержится мединий. Именно так мы вас и вычислили. Хотя, признаться, Генрих Николаевич изрядно перепугался, когда Сдвиг сообщил ему о том, что кто-то проник в лабораторию… Эх, нехорошо вы поступили… – покачал тот головой, что-то вычитав в своих бумажках и укоризненно поглядев на меня: – Мы ведь дали вам способности, даровали мировую известность, а вы… Не сообщили о своей жизнеспособности, не пришли добровольно, сбежали, ограбили какой-то магазин… Ай-ай-ай!
     – Но я теперь всё равно сижу здесь, разве вам не похер на остальное? – пофигистично высказался я. Ну а что? Убить меня без указки свыше, видимо, не убьют. Изнасиловать психически… Это они могут, конечно. Но я уже эту хуйню проходил. Ну сблюю кровью, помучаюсь, но как-то похрен.
     – Вот именно, сидите здесь, а должны лежать мёртвым под железными обломками ангара. Так что, расскажите, или всё-таки придётся разговаривать «по-плохому»? – спросил альбинос.
     Хорошо, значит…
     – Пошёл. В. Жопу! – отчётливо сказал я и попытался плюнуть в него, как это обычно делается в фильмах, однако, к сожалению, не удалось, плевок не долетел и попал прямо на бумаги, которые он чуть ранее с таким удовольствием читал.
     – Что ж… Я вас понял, Александр… – с омерзением глянув на засыхающую слюну на одном из листов, тот выхватил свой пистолет, резко встал и, чуть обойдя стол, выстрелил мне в ногу.
     Пиииидор! Сука, всю ногу прожгло, блять…. Ахуеть…. Это чё такое?! Сволочь ебаная….
     Всю мою конечность обдало дикой болью и сильным жжением, будто что-то сильно ужалило. Только не ужалило, а выстрелило. Пулей, блять…..
     – Ну вот. Вы сами доигрались. – сказал он, глянув на моё ранение. – Но не бойтесь, я знаю, куда стрелять. Рана быстро заживёт, а пулю вытащат. Но сначала расскажите про своё возвращение к жизни.
     И я, ощущая ёбаную резь в ноге, с гневом глянул на него, хотел послать нахуй, но понял, что может быть ещё хуже. Ладно, я просто идиот. Думал, что если не убьют, то всё, как бы отвертелся и всё такое. А вот не подумал о том, что покромсать-то эти суки всё же могут….
     Выдохнув, я сказал:
     – Хорошо. Я всё расскажу…
     – Вот так бы сразу. – спокойным и ненастоящее дружественным тоном ответил корпоративный дознаватель, откинув оружие на стол.
     Рассказать-то – расскажу, вот только кто сказал, что я не могу где-то что-то утаить. Да и потом, я ведь сам точно не знаю, как именно меня эта ведьма воскрешала….
     
     Спустя где-то полчаса мой рассказ, наконец, закончился, и альбинос, ни в чём не перебивая, выслушал, а затем поблагодарил меня и ушёл. Правда весь мой рассказ он записывал в свои документы, которые затем унёс отсюда вместе с огнестрельным.
     А уже через пару минут в эту комнату для допросов вошли две лаборантки в белых халатах, одну из которых я узнал, некогда она мне понравилась… Привлекательная девушка с чёрными волосами, Анна Яновна, мой бывший контроллер. Заметив мой взгляд, она чуть улыбнулась, а затем увела взгляд в другую сторону. Они обошли меня и встали сзади, отчего я перестал их видеть. А следом сюда вошёл он. Тоже в белом халате. Генрих Николаевич Тыльский, управленец этой кедровской лаборатории. Его лицо выглядело очень строгим, прямым и поросшим аккуратной, постоянно остригаемой тёмной щетиной. Но, встретившись с ним взглядом, я не почувствовал каких-то злых или ублюдских намерений, что было достаточно странным, но… ладно.
     И глава лаборатории чуть выдвинул к себе стул, после чего сел, аккуратно начиная:
     – Александр Юрьевич? Надеюсь, я не ошибся?
     – Всё так… Ц… – несколько непроизвольно цокнул я в конце, так как простреленную ногу неожиданно кольнуло.
     И управляющий, завидя это, сказал лаборанткам за моей спиной:
     – После беседы уведите его в личную комнату и сделайте всё, чтобы этот человек чувствовал себя хорошо. Понятно?
     – Да, Генрих Николаевич. – услышал я согласие от Анны Яновны.
     – Вот и хорошо. – сказал тот и вновь обратился ко мне: – Я обеспокоен методами моего коллеги, но ничего поделать с этим не могу. Он из головного отряда и подчиняется исключительно указаниям безопасников корпорации, ну или самого Айронфорта, в вашем случае….
     – Что вам опять нужно-то? – вяло спросил я, ибо в глазах то мутнело, то прояснялось.
     – У меня к вам предложение. – коротко сказал тот.
     И какое же? Умереть, например? Ладно, я больше не буду им дерзить или как-то подшучивать, а то нечайно лёгкое или сердце прострелят, «немножечко покромсают»….
     – М?
     – Я предлагаю вам особую должность в нашем филиале Айронфорт Индастриз, – начал пояснять он, – сам мистер Айронфорт об этом не узнает, а ваша деятельность будет полностью засекречена ото всех других героев, хэлперов и любых иных лиц корпорации или общественности.
     – Вы играете против своих? – не понял я, задумавшись над его словами.
     – Не совсем. – поспешил поправить меня Генрих Николаевич. – Помощь моему проекту оказывают влиятельные люди из международных организаций, считающих моё начальство, Маркуса Айронфорта и Аманду Грин, крайне опасными людьми для нашего мира, которых необходимо убрать с арены.
     – Ээээээээээээ…. – протянул я от столь неожиданной херни. – И что, это я что-ли должен этим заниматься? Убить вашего босса?!
     Мужчина же рассмеялся, бегло глянул на камеры, которые, как я тоже заметил, отключились сразу же при его входе сюда. Но, как только весь смех из него вылез, то он встал и поставил стул на место, но облокотился ладонями на стол:
     – Нет, уважаемый Александр. Вы не должны его убивать или причинять кому-то вред без необходимости. Ваши способности преобразовывать своё тело в сложное газообразное вещество и, как следствие, проникать в практические любые места нужны нам гораздо больше. – сказал он.
     – Так что от меня требуется? Не тяните уже, а то мне очень хреново становится… – сказал я, ни в чём не соврав. Ибо мне действительно всё хуёвей и хуёвей, и, кажется, я сейчас снова отрублюсь и улечу обратно на облака, к папуасам.
     – Мы выдадим ваш костюм, одежду, средства связи, некоторое количество денежных средств на руки. А затем вы полетите частным рейсом в Новую Зеландию, в головную лабораторию, в одной из частей которой некогда содержался Праведник. Мы пропишем вам «небольшую» легенду: что вы являетесь «служебным героем» и прилетели туда для освоения новых возможностей вашей способности. – и, создав небольшую паузу, чтобы сглотнуть, управляющий продолжил:
     – Ваша задача – найти там документы и видеозаписи, которые подтвердят вину Маркуса Айронфорта и корпорации в совершении преступлений, нарушающих человеческие права и свободы, а также насилии над людьми и создании биологического оружия. Срок выполнения – неограничен, однако рекомендовано уложиться в два-три месяца.
     Так, стоп, секундочку…
     – А разве в вашей лаборатории таких доказательств нет? Вы тоже создавали супергероев, вон по телику можно их видеть каждый день. Потом отправляли нас на смертельные миссии. По-моему не особо хуже… – задал я вопрос, чувствуя, что меня уже начинает вырубать.
     – В том и дело, что нет. Супергерои ведь служат миру и добру, конечно же… – закашлялся он, с намёком мне подмигнув, отчего я вспомнил того же Бегуна. – А вот неопровержимое доказательство насчёт Праведника и того, что именно корпорация сделала из него сумасшедшего злодея – совсем другое дело. Так что, Александр Юрьевич, вы согласны на такую работу?
     – А зарплата будет? – чуть пошутил я, говоря уже через туманность, царившую сейчас в моём сознании.
     – Конечно. Помимо тех средств, которые вам будут выданы и будут периодически пересылать, по завершении вам выплатят нехилую сумму, на которую можно будет жить десятилетиями. – прояснил Генрих Николаевич.
     – Тогда да. Хрен бы с ним, давайте… – после чего я едва почувствовал, как мне в шею что-то укололо, и я очень быстро заснул….
     
     Генрих Николаевич, увидев, что бывший контроллер Анна уколола изменённого некоторой дозой снотворного, оставил лаборанткам наказ:
     – Позовите сотрудников медицинского корпуса, пусть помогут вам доставить этого человека в его личные покои, после чего обеспечат всей необходимой помощью.
     А затем, выходя из комнаты в другую, наполненную вооружённой охраной, позвонил кому-то и заговорил на французском языке:
     – А… Эленор, это вы… А можно вашего мужа пожалуйста? – и, дождавшись пока женщина на той стороне передаст трубку своему супругу, вновь заговорил:
     – Пьер ди Эммель? Это вы? – и, услышав ответ, продолжил: – Да, он согласился. Всё прошло хорошо. Он теперь будет работать вместе с Юрием? Нет? Ладно, раз это так секретно, то пусть таковым и остаётся.
     И, послушав какое-то время ответную речь, Генрих Николаевич, кивнув чему-то, спросил:
     – Когда у него рейс? На следующей неделе… Ясно. Хорошо, мы обеспечим его всем необходимым, как и договаривались. Спаси… – но, когда диалог по мобильному устройству уже подходил к концу, управляющий задал ещё один вопрос: – Фоггер с Айсмастером добрались? Да? Значит они уже выехали со станции на полюсе и теперь на пути к пещерам, хорошо… Да, надеюсь, что они смогут найти там то, что вам нужно. Спасибо, до свидания. Мне тоже приятно с вами работать.
     И, договорив, управляющий вышел сначала в коридор, а затем и вовсе из лаборатории, уехав куда-то с приехавшим за ним генералом Ледковым.
     Александра же вскоре доставили в новые личные комнаты, обезопасенные тяжёлыми металлическими дверьми замками с датчиками ДНК и глазного яблока, также с белыми стенами, но обладающими внушительным интерьером: округлые двуспальные кровати, изогнутые кристаллические телевизоры, мощные стационарные компьютеры и даже собственные тренажёри, например, для беговых и силовых упражнений.
     Правда, герои и хэлперы здесь уже почти не живут, мотаясь по всему миру в поисках популярности и спасая его от «зла», за исключением тех, что находятся на службе у лаборатории, примером которых служил Сдвиг.
     Но лаборатория, несмотря на это, продолжала функционировать и, пока старые герои всё ещё осваивались в этом мире, уже успела создать десяток новых. Но не так давно в лаборатории произошёл небольшой «конфуз»: во время переговоров с китайскими инвесторами и продажи им партии «Экстра», при перевозке людьми генерала Анатолия Ледкова была утеряна одна из ёмкостей, содержащих в себе сыворотку. Однако пропажу до сих пор не нашли…

Глава 27. Скрытое во льдах

      Антарктида, Трансантарктические горы. Где-то у хребта Куин-Мод. Первые числа февраля 2021 года.
     Бескрайние снежные равнины и холмы, растянувшиеся практически по всей местности. Но уже чуть дальше начиналась одна из самых значительных горных цепей мира, Трансантарктические горы, рассекающие южный материк на западную и восточную части. Вот уже на горизонте были видны дальние иссечённые пики и скалы хребта Королевы Мод, их ровные и острые вершины, чуть дальше переходящие в полноценные горы и возвышенности. Но холод здесь стоял ужасный, доходящий до минус пятидесяти градусов и более, несмотря на то, что на материке сейчас царит полярный день, и солнце светит постоянно.
     Но, несмотря на это, два человека в меховых зимних комбинезонах с шарфами, прикрывающими нижнюю часть лица, и с огромными синими рюкзаками на плечах, – шли прямиком к хребту. И, если приглядеться, то можно было заметить над ними едва заметную морозную вуаль, словно та состояла из каких-то холодных голубых огоньков и тёмных воздушных прожилок...
     
     – Сколько мы уже идём сегодня? – с заметным недовольством и усталостью в голосе проговорил один из путников, мужчина.
     – Если я правильно запомнил время нашего отхода от утренней остановки…. – задумчиво проговорил второй, тоже оказавшийся мужчиной. – То порядка семи часов.
     И, не найдя в этом ничего такого, он спокойно пошёл дальше, в то время как первый чуть приостановился:
     – Таааааак! Фог, мать твою ж! – топнул ногой первый, обращая на себя внимание товарища. Причём именно вокруг первого клубились эти самые голубые огни, а вокруг второго – тёмный полупрозрачный туман, и чем дальше они друг от друга отходили, тем слабее становилась «вуаль», которая, кажется, каким-то образом делает их менее восприимчивыми к холоду.
     И этот «Фог», заметив, что его соратник остановился, чуть вздохнул и развернулся к нему:
     – Нам нужно успеть добраться до пещер сегодня, если мы этого не сделаем, то, возможно, придётся ждать ещё несколько дней…
     – А я устал, ясно?! – разгневался первый путник, резвым движением сбросив с себя рюкзак, чем вызвал неодобрительный взгляд со стороны товарища. – И не надо на меня так смотреть! Утром… Мы даже не поспали, только пожрали какую-то сухую хрень и всё!!! А я живой человек, я хочу поспать! Два часика, блять, хотя-бы…. Это ты же у нас такой крутой, можешь идти, медитировать, видеть видения…
     – Я делаю это для блага всех нас, в том числе и для тебя, Айсмастер. – строго обратился к нему «Фог».
     – Ах, вот так вот да… – обидчиво протянул путник, садясь мягким местом рядом со скинутым рюкзаком и облокачиваясь на него. – Даже не по имени, Айсмаааааастер…. Хорошо.
     – Пару минут назад ты назвал меня «Фогом», а теперь обвиняешь в том, что я тоже называю тебя по прозвищу. Что ж, это справедливо. – сохраняя спокойствие, поспешил заметить Фоггер, герой Гарнизона, обладающий способностями к созданию различного рода туманностей, а также возможностью изменять сознание и наблюдать видения. Но затем, снова вздыхая и глядя на молчаливого и обиженного друга, также яваляющегося членом геройской команды, Туманщик сказал:
     – Ладно. Может быть два часа отдохнуть и можно. Но затем собираемся и идём дальше, без задержек.
     И Айсмастер, с несколько наигранной радостью заявил:
     – Вот и сразу бы так!
     И, недолго думая, они принялись раскрывать свои рюкзаки, вытаскивая оттуда относительно небольшую жёлтую палатку с утеплителями на две персоны, а также маленький обогреватель с переносным аккумулятором. А затем, быстро всё это разложив, два странствующих героя забрались в быстро собранное жилище, поставив обогреватель в уголке и затащив внутрь рюкзаки.
     – Уууууух…. – протянул Айсмастер, снимая меховые перчатки и прикладывая белые, несколько покрасневшие руки к обогревателю. – Тееееплоооо…..
     – Да, отдохнуть и согреться действительно стоит. – кивнул Фоггер в сторону электроприбора, нагревающего воздух в палатке. – Но я отключу его через пятнадцать минут, нужно экономить аккумулятор до тех пор, пока не доберёмся до пещеры.
     Другой герой, наконец отринув от тёплого обогревателя, чуть развалился по палатке, вытянув ноги в сторону выхода и положив голову на скомканный капюшон комбинезона.
     – Так что за пещера-то, можешь хоть объяснить, наконец? Почему бельгиец с лабораторией решил нас отправить в эти холодные ебеня? – спросил он Туманщика. – Чем это так важно? Меня вообще ни во что не посвятили там, пинка под зад дали и отправили с тобой зад морозить. Не, ну дали, конечно некоторую информацию, но я всё равно нихрена не понял…
     Фоггер, чуть помолчав, задумчиво цокнул зубами, после чего всё-таки решил рассказать:
     – Я видел эти пещеры в видении… Ну, том самом, которое у меня случилось в конце декабря.
     – Хм… Это та херня, в котором всякие черти, монстры и прочие твари? – вытащив из рюкзака консерву с маринованной килькой, спросил Айсмастер, тщетно пытающийся подцепить пальцем бракованную открывашку на крышке.
     – Именно. И, сообщив об этом сотрудникам той службы от мистера Эммеля, они быстро связались с ним, затем у них произошёл разговор с Генрихом Николаевичем…
     – Директором нашей лаборатории? – приподняв бровь, с интересом спросил герой, всё-таки открывший кильку и начавший её спешно поедать, капая маринадом на свой костюм.
     Туманщик, посмотрев на это, немного закатил глаза, но, кивнув, ответил:
     – Да, Кирилл, именно так. И после того, как прошло определенное количество времени, меня вызвали в Брюссель, там я встретился с самим Пьером ди Эммелем, а также Юрием, который тоже почему-то был там… – задумчиво почесал подбородок герой. – Но суть была в другом. Оказалось, что пещеры, увиденные мной в этом видении действительно существуют и находятся у горы Линдзоур, к которой мы вот-вот подойдём. И, после ряда консультаций с сотрудниками этой секретной службы, подведомственной секретарю, оказалось, что места и существа, увиденные в моём видении проходят под один очень старый, почти забытый проект, существующий ещё с шестидесятых.
     – Что за проект? – отложив в сторону опустевшие консервы, Айсмастер чуть приподнялся и подморозил всё ещё влажные капли маринада на своём костюме, после чего стряхнул их наземь.
     – Точно не скажу, но… Если не ошибаюсь, что-то связанное с поиском «уникальных» людей, а также сверхъестественных явлений и аномалий.
     Кирилл, он же Айсмастер, зевнув, снова лёг и прикрыл глаза, после чего опять спросил своего товарища, в это время выключающего обогреватель:
     – И эти пещеры как-то с ним будут связаны? Или это просто их догадки и всё такое?
     Фоггер, чуть поведя плечами, неопределённо ответил:
     – Кто его знает. Но за долгие годы им удалось найти приличное количество различных точек по всему миру, однако из-за малых приоритетов проект несколько раз сворачивали. Одну вот я ещё запомнил…. Где-то в Китае, Гонконг, кажется…
     Но его уже не услышали, ибо Кирилл довольно быстро уснул, так как после очень продолжительной прогулки на холоде, да и некотором пребывании в тепле – хочется спать. Фоггер же (или Александр Дрёмин) сел в чуть более удобную позу и принялся медитировать, настраивая своё сознание на несколько отчуждённый от реальности лад.
     
     Однако уже через полтора часа герои, быстро собрав все свои вещи обратно по рюкзакам, продолжили путь. Не проспать им удалось лишь благодаря медитативному состоянию Туманщика, способному выставлять себе строгие установки по времени даже во время сна или околосонных переживаний, коим и является медитация.
     И вот, уже проходя по долине мимо множества пиков и скальных возвышений, вырастающих прямо из-под ледяных толщ и укрытых снежными шапками, Айсмастер с удивлением и большим впечатлением оглядывался по сторонам:
     – Охренеть! Это как вообще?! Мы идём меж гор!
     – Многие горы Антарктиды не полностью видны, и их большая часть скрыта под слоями снега и льда. – безразлично ответил Туманщик. И уже впереди виднелась нужная им гора – несколько искривлённая и иссечённая, со множеством покорёженных пиков и вершин. Гора Линдзоур.
     – Мдаааааа… Ну ты и скучный….. – протянул герой, способный понижать температуру.
     
     Ещё чуть пройдя, Кирилла всё же отпустило от нахлынувших эмоций, и он вдруг неожиданно спросил своего друга несколько беспокойным тоном:
     – Слушай, Саш, а ты никогда не задумывался о том, кем мы были до изменения? – и, заметив непонимание в глазах повернувшегося к нему товарища, пояснил: – Ну, наше прошлое… Ведь у нас ничего за плечами нет. Ну, сейчас, конечно, уже есть, но всё же. А то ведь получается, что мы живём всего лишь три-четыре месяца, а остальной жизни словно и не было никогда.
     Но Фоггер молчал, идя с полуприкрытыми глазами, и, Айсмастер, заметив это, шумно вздохнул, но махнул рукой на недавно заданный вопрос. Но, когда они были уже практически у подножий горы, тот неожиданно для героя чуть отвернул голову и осторожно высказался:
     – Я знаю своё прошлое.
     – М? Ты о чём? – не сразу дошло до Кирилла, но затем он округлил глаза и чуть ли не закричал: – Бляяяять, чтооооооооооо?!
     И он даже подбежал к спокойно идущему Александру, схватил за плечи и начал нервно трясти, глядя тому в глаза:
     – Какого, блять, хрена?! Почему ты не сказал?! Да и как ты вообще…. Как ты смог что-то узнать?
     Но Туманщик, вздыхая и отодвигая рукой взбесившегося героя, ответил и продолжил идти, периодически осматривая горные склоны на предмет какого-либо лаза или хода:
     – Мои способности к этому располагают, – пожал он плечами, – во время очередного транса я просто залез в закрома сознания и вытащил оттуда «спрятанное». Вот и всё.
     – И что?! – гневно кинул Кирилл, спешно следуя за удаляющимся товарищем. – Почему ты об этом не рассказал?! Мы же друзья вообще-то! О таких вещах, сука, рассказывать нужно…. Ты так не считаешь?!
     Туманщик вдруг остановился на небольшом ледяном выступе, расположившимся совсем недалеко от одного из склонов горы, и нахмурился, оглядывая его с разных сторон. Затем, быстро сняв рюкзак, он раскрыл его и вытащил какие-то чёрно-белые фотографии, изображающие эту самую гору, а также пещеру в одном из мест, отмеченном красным маркером. Остановился и Айсмастер, напыщенно-гневным взглядом уставившись на друга, в это время разглядывающим фотографии.
     – Вот… – ткнул Александр пальцем на одну из них, а затем глянул на саму гору. – Нам нужно чуть обойти вон тот уступ, и пещера должна оказаться там.
     После этого он собрал всё обратно, кроме этой фотографии, засунув её в карман комбинезона.
     – А насчёт прошлого... – затянул герой, продолжив путь. – Я не узнал ничего прекрасного или великого. Моё прошлое в прошлом, я живу тем, кто я сейчас. Потому и не видел смысла рассказывать.
     – Хорошо… Допустим. – успокоился Кирилл. – А мне бы ты смог вернуть воспоминания? Или нет? Как оно у тебя там работает?
     – Возможно, – снова пожал плечами Туманщик, – но оно тебе нужно?
     – Эм… – не понял герой, снова «возгорая»: – В каком смысле? А почему, блять, нет-то?
     – А ты сможешь жить, зная, например, что был убийцей или педофилом? – со спокойствием вопросительно глянул на него через плечо Александр. – Зная, что насиловал женщин, кололся, воровал?
     – Ну… – оказался в «тупике» его товарищ. – Смогу, наверное. А почему нет?
     – Вот именно что. Наверное. Люди всегда дают себе обещания кем-то не быть или чего-то не делать… Например, отец ударил беспокойного ребенка, тот расплакался, убежал… Мужчина даст ему обещание больше так никогда не делать, извинится перед ним, а затем даст такое же обещание и себе, внутренне говоря, что это было в первый и последний раз. Вот только это так не работает. В следующий раз он снова ударит, ибо пойдёт на поводу у эмоций, забудет про свои обещания, не сможет удержаться. Затем снова даст извинения, мол сорвался или ещё что, а потом снова что-то пообещает. И каждый раз будет находить всё новые и новые отмазки, а затем, в определенный момент, перестанет, станет считать это ненужным, а избиение ребёнка, жены – станет обыденностью. И в старости такой человек удивится, почему же его близкие к нему не едут в гости и считают больным тираном…. Пример банальный, но его можно применить и ко всему остальному.
     Но Айсмастер впал в раздумья и так и не ответил, нужны ли ему воспоминания о прошлом или нет. А герои, тем временем, уже успели чуть обойти гору со стороны и пойти в нужном направлении, дабы отыскать ту самую пещеру с фотографии.
     
     Прошло ещё около часа, а может и более, пока оба героя дошли до нужного места, и теперь они стояли рядом с ней. У огромной, местами заледенелой каменистой пещеры, на входом в которую нависали огромные голубые сосульки, чуть просвечиваемые солнечным светом. Однако в саму пещеру лучи светила едва ли попадали, скрываясь в темноте, таившейся внутри глубокого лаза.
     – Это она? – спросил Кирилл, многозначительным взглядом, полным и предвкушения чего-то, и тревоги, оглядывая проход.
     – Да, она. – решительно сказал Туманщик, в последний раз взглянув на фотографию, после чего убрал её и вытащил какой-то здоровый фонарь, в который, чуть открыв заднюю крышку, вставил не менее здоровую батарею. – Нужно создать вокруг него «покрытие», чтобы дольше сохранял заряд.
     – Хорошо, давай. – кивнул Айсмастер и чуть приподняв ладонь, создал на ней едва заметные голубые огоньки, которые пролетели к фонарю, окружая его. Затем что-то подобное провернул и Александр, так как от его пальцев к огонькам протянулись тёмные нитевидные газовые полоски. И, соединившись, они снова превратились в эдакую вуаль, защищавшую прибор от излишнего влияния холода.
     А затем, включив фонарь и кивнув чему-то, оба супергероя «Гарнизона» вошли в пещеру.
     
     Внутри какое-то время было достаточно красиво, ведь свет фонаря отражался на заледенелых стенках и ледяных сталактитах, создавая эдакие белые проблески, приятно выглядящие в темноте. Однако дальше льда становилось уже не так много, всё больше было просто необтёсанных и чуть крошащихся каменных выступов.
     И через какое-то время ход начинал сужаться. Отчего героям становилось теснее и теснее идти.
     – Как глубоко нам нужно зайти? – поинтересовался Айсмастер, в то время как у него изо рта клубнями валил пар.
     – М…. В видении была огромная полость, полная ярких красных сталагмитов…
     – Эм, светящихся? Их не существует, они не могут светиться. – возразил Кирилл.
     – Но они там были. Значит, могут. – пожал плечами Фоггер, пробираясь всё глубже. А за ним, вздыхая, следовал и друг.
     
     Однако проход со временем всё же действительно стал расширяться, но не сказать, чтобы он увеличился очень сильно. Скорее, он просто стал чуть шире. Но пройдя так какое-то время, за которое Айсмастер успел много раз обозлиться на это место и споткнуться о неровные складки поверхности, им всё же удалось выбраться в огромную, если так можно сказать, шахту, наполненную сталагмитами , сросшимися и вросшими прямо в потолки, стены, полы.
     Правда засветились они не сразу, а лишь после того, как они ступили сюда, выйдя из прохода.
     – Охерееееть! – воскликнул Кирилл, видя, как повсюду зажигаются пещерные наросты, освещая всё невероятно яркими алыми цветами. Фоггер же воспринял это гораздо спокойнее, просто убрав фонарь за его, теперь, ненадобностью.
     Ещё немного пройдясь, герои оказались в центре, у самого большого скопления сталагмитов, которое светилось ещё ярче и даже немного слепило глаза.
     – Оууууу…. – не переставал удивляться Айсмастер, чуть протирая глаза, а затем немного усмехаясь: – ….Ух… Ну а что теперь? Мы должны просто наслаждаться этим? Да, это офигенно, не отрицаю, но всё же.
     – М…. – хмыкнул Туманщик и прикрыл глаза, встав на месте совсем рядом со сталагмитами.
     – Ой, ну началось…. – вздохнул Кирилл и чуть отошёл, облокотившись о стену.
     Александр затем, словно озарившись чем-то свыше, резко растворил глаза, и резко вытянул одну из рук, сняв с неё перчатку. А затем приложил её прямо к светящемуся наросту.
     Из его руки стал выходить туман, однако в этот раз не чёрный, а красный, словно впитывая в себя энергию камней… И он начал невероятно быстро заполнять всю комнату, а сталагмиты тем временем гаснуть, становясь всё менее яркими.
     – Эй, Саня... Это нормально?! – окрикнул друга Кирилл, оказавшись уже по пояс в тумане.
     – Жди…. «И повеет облако, и дарует вам откровение». – процитировал что-то непонятное Фоггер, радужка глаз которого…. налилась алым и начинала светиться.
     Но затем, когда туман наполнил полость полностью, то всё стихло: все голоса, звуки, шуршание ног…. А когда через пару минут всё выветрилось – здесь уже никого не было, а сталагмиты были обычными блекло-серыми наростами.

Глава 28. Проблемное прибытие и героическая «бондиана»

      Новая Зеландия, окрестности города Веллингтон. Конец марта 2021 года.
     В общем…. План Генриха Николаевича по моему отправлению через неделю пошёл, как говорится, по пизде. Сначала ими выяснилось то, что английского-то я и не знаю, из-за чего все сроки по моему вылету уехали вниз, а меня поджопниками отправили на интенсивы по инглишу. Благо всё это проходило в моих покоях, и ко мне минимум четыре раза в неделю захаживал старенький преподаватель, приносящий с собой тонны учебников и литературы. Правда открывал я их очень редко, всё чаще было живое общение, заучивание различных речевых оборотов, фразеологизмов и вот этой вот всей лингвистической херни. По письму особо ничего не было, ибо нахрен оно мне нужно? По-крайней мере так считали корпораты.
     Затем им пришлось переворачивать всю бюрократическую машинку лаборатории, так как те «оперативники» обо мне знают, следовательно знает и кто-то из верхушки компании. Но это, вроде как, решилось подменой каких-то документов в базе данных и одним очень интересным супером… Среди новых выходцев из лаборатории оказался изменённый, способный вытягивать, сглаживать и разглаживать свою кожу, тем самым изменяя свои внешние признаки на таковые другого человека. Поэтому теперь «Александр Янковский» оставался в кедровской лаборатории, а Степан Висельнюк, герой, обладающий способностями к телепортации, летел на курсы по раскрытию потенциала в новозеландский штаб. Естественно, этим Степаном был я. Немного только способности в документах переписали, и заставили меня перекраситься и чуть отрастить волосы. Из-за чего я теперь ношу небрежную «канадку» с выбритыми висками и перекрашен в рыжевато-каштановый цвет. Ну и немного отъелся, став чуть стройнее и упитаннее, чем был раньше.
     
     И вот, буквально неделю назад я прилетел в Веллингтон. Средних размеров столичный городишко с разного рода высотками, являющийся портом и раскинутый от моря до небольших, поросших зеленью, гор. Я ожидал увидеть здесь что-то похожее на папуасские джунгли, однако обломался, ибо вся местность, несмотря на зелень, была укрыта всякими кустарниками, естественными газонами и вечнозелёными хвойными деревьями. Заселился в какой-то хостел, где снял себе небольшую комнатку за десять баксов в сутки, вроде неплохо, а большего мне и не надо здесь. Чутка посмотрел город: на улицах не особо много машин, зато вот велосипедистов, самокатеров и прочих – завались; из достопримечательностей здесь только музеи со всякими штуковинами местных индейцев, да и зоопарки с заповедниками. Ну и пришлось привыкать к расхождениям во времени, ибо здесь был день, а в Кедровии ночь, из-за чего я первые дни не мог нормально спать, ибо привык к другому режиму.
     Ну и выдали-таки мне с собой вещи в небольшом сером чемоданчике: какой-то новый, полностью чёрный костюм без какой-либо символики или украшений, но уже без маски, доходящий мне до шеи. Вместе с ним был мужской деловой костюм в серую клеточку, причём как пиджак, так и джинсовые брюки. Плюс ещё две банковские карточки, на каждой из которых было по двадцать тысяч долларов. И относительно нормальный телефон – Huawei Honor, кажется, седьмой серии. На него мне установили какую-то прошитую версию Телеги с защищёнными каналами связи, плюс несколько сервисов с VPN.
     А пока я был здесь, то уже успел пару раз побывать в лаборатории, коя оказалась огромным пятнадцатиэтажным охраняемым комплексом посреди большой равнины в нескольких километрах от столицы, причём пятнадцать этажей было только вверх, а внизу был ещё, так сказать, «бункер» тоже уходящий ещё на шестнадцать этажей вниз. Причём с охеренным таким количеством разномастных солдатиков: по периметру обычная охрана с винтовками, пистолетиками, а вот внутри уже полноценные, бронированные солдаты с пушками, испускающими зелёные выжигающие лучи. Помимо этого там было дохрена второстепенного персонала: куча учёных в халатах, постоянно бегающих куда-то, вездесущих изменённых-хэлперов, помогающих в каких-либо опытах, исчислениях, посредством использования своих способностей.
     И даже пару раз пересёкся с Амандой Грин, но это было примерно так:
     «Я спускаюсь на лифте на минус первый этаж, так как именно там находились залы для подготовки, и тут заходит она с двумя солдатами-азиатами, пристально смотрящими на меня, – старушенция в строгом женском костюме серого цвета, с седыми волосами, собранными в пучок. Ну и страшное, обожжённое личико, конечно же…
     Коротко на меня посмотрев, она тогда сказала:
     – Добрый день, молодой человек… Я что-то раньше вас не видела здесь, откуда вы?.
     – Здравствуйте, миссис Аманда. – поздоровался в ответ я. – Меня прислали из Кедровии на дополнительную подготовку.
     – Ах… Да… – задумчиво окинула моё лицо взглядом она. – Да-да, кажется, я вспомнила… Степан, верно?
     – Угу. – кивнул в ответ я.
     – Ну что ж, добро пожаловать в главную лабораторию «Айронфорт Индастриз». Мой личный кабинет находится на минус пятом этаже, если возникнут какие-то проблемы, то приходите, мы их мигом решим. – с какой-то странной, едкой улыбкой ответила старуха и вышла на первом этаже, чуть поправив юбку своего костюма, а я же поехал дальше. Причём у меня как-то неприятно закололо голову, когда с ней разговаривал».
     Ну и как-то приглядывать за мной тоже там не стали, просто отправили в зал с парочкой инструкторов, где тренировалось множество местных хэлперов, помогающих с тренировками и друг другу: один, например, умел вычислять с огромной скоростью и помогал изменённому, способному быстро что-то записывать как ногами, так и руками. В общем, здесь, как я понял, были в основном фриканутые суперы, а стоящих хэлперов/героев либо куда-то увозили, либо… не знаю, но я видел исключительно убогих. Хотя, когда я использовал различные тренажёры, разработанные для героев (коих здесь не было), то со мной тренировался полностью волосатый мужик в облегающем желтоватом костюме. Он был похож на какого-нибудь бабуина или шимпанзе, нежели на человека, зато ловко и умело карабкался по различным акробатическим штуковинам на стенах и потолке. Говорить он умел, но как-то… пискляво. И пару раз даже поздоровался со мной, но разговаривать не захотел. Я же налегал на различные капсульные комнаты, изолирующие от внешних воздействий: шума, голосов и прочего. Просто округлые комнатки с затонированными стёклами, в которых можно было попрактиковать способности на виртуальных проекциях (да-да, здесь было даже такое…). И вроде даже я немного повысил свои навыки, ибо под конец выносил семь из десяти проекций, причём две из них обладали способностями, скопированными с двух героев Гарнизона: Редхеда и Димы, то есть Лайфитера.
     Ещё я смог за эти дни осмотреть практически все верхние этажи, пока ходил заполнять документы по моему пребыванию здесь. Большая часть этих этажей была отведена под различные офисные секции, где осуществлялся сбор статистики по деятельности этой лаборатории, оперированию сотрудниками и так далее. Другая часть верха отводилась под различные склады, личные помещения, отделы хозяйственного персонала и столовые с кухнями, а также центры по управлению комплексом. Только часть комнат на первом и втором этажах отводилась под некоторые исследовательские работы. А вот внизу я мало где побывал, но именно там лепили местных хэлперов, а также располагались все базы данных, кабинеты главных лиц лаборатории, ну и, конечно же, специальные отделы, в которых некогда держали Праведника. Но об этом мне доводилось только слышать.
     Но главное, что мне удалось вытащить оттуда – план всего комплекса, который висел на одном из стендов в холле комплекса. Я просто быстро прошмыгнул к нему и утащил в рюкзак, благо камер рядом не оказалось, а учёные успели разбежаться по своим исследовательским комнаткам. Охрана же перемещалась куда-то не так часто, поэтому столь лёгкая задача была выполнена без трудностей.
     
     И сейчас, вечером, будучи в номере и сидя на хлюпенькой деревянной кровати под блеклым свечением торшерной лампы рядом, я отписывал по защищённому каналу в Телеграмме моему загадочному куратору от тех самых служб, про которые говорил Генрих Николаевич:
     – «План комплекса у меня. Однако размечено лишь пять этажей из шестнадцати».
     Через две минуты появилась плашка «Прочитано» и мне ответили:
     – «Здравствуйте. По нашим данным, нужная вам секция находится на одном из трёх этажей с десятого по двенадцатый».
     Бля, ну и что? Мне каждый теперь проверять что-ли? Да и как? Там кругом охрана, учёные, изменённые, хоть и хэлперы, но всё-таки суперы.
     – «Мне искать на каждом? А если меня вдруг поймают, когда я буду применять способности?». – уточнил я очередным сообщением.
     – «Найдите на минус третьем этаже женщину по имени Тереза Найт. Она учёная в сфере нейротехнологий. Должна помочь с поисками, а также путями проникновения. Переписка окончена, агент Dead».
     На этом всё. А агент Dead... Ну, я хер знает, почему меня так назвали, но, видимо, из-за того, что я воскрес.
     Но ладно, хоть что-то теперь имеем.
     Но тут вдруг дверь в мой номер отворилась и сюда заглянул «администратор» – лысый мужик-маори с железным кольцом в носу и с кучей татуировок как на голове, так и на руках. На теле, увы, не знаю, ибо на нём была лёгенькая жёлтая майка с джинсовыми шортами.
     – Выключаем свет. – коротко сказал он и вышел, закрыв за собой дверь.
     Ну и да, один из минусов этого хостела – выключение света по вечерам. Но, собственно, меня это не очень сильно волнует.
     Поесть я, например, уже успел, заказав по доставке еды из русских кафешек: порцию борща с котлетами по-киевски и по-пожарски.
     Предыдущие дни я захаживал в один ресторанчик, где подают различную народную кухню этих маори. Причём довольно-таки неплохо, несмотря на то, что всё это в основном из рыбы. Потом ещё сходил в какой-то ночной бар, но кроме приставучей чёрненькой проститутки не нашёл там ничего весёлого: довольно посредственные напитки, плюс заблёванные туалеты, которые, судя по всему, и не чистят никогда...
     Но а сейчас остаётся только помыться и лечь спать.
     
     
     Уже следующим днём, после недолгого завтрака в том же ресторане местной народной кухни, где я даже оставил немного чаевых, – я на автобусе, за наличные, доехал до окраин города, наполненных различными заповедниками, парками. А вот отсюда, увы, приходилось идти пешком, ибо территория комплекса была огорожена трёхметровой изгородью с проволокой.
     Нет, проехать, конечно, можно, но служебной машины мне не полагалось.
     Поэтому я сейчас шёл вдоль асфальтированной дорожки по направлению к огромному чуть закругленному комплексу, выполненному в современном стиле: квадратовидные формы зданий, округлые колонны, чёрно-белая облицовка стен и большие прозрачные окна на верхних этажах. Помимо этого рядом, за изгородью, стояло множество военных чёрных фургонов с надписями «Ironfort». И всё это было посреди огромного остриженного зелёного поля, вдоль которого были высажены аккуратные пихты и кустарники. И это лишь та часть двора, которую я мог видеть. Остальное было за комплексом: различные площадки, складские здания и прочее.
     
     Внутрь меня пустили без проблем, стоило мне только вытащить из кармашка на пиджаке пропуск, выданный мне ещё в той лаборатории, до вылета.
     И сейчас, зайдя на периметр, со своим маленьким чемоданом в руке, я шел по аккуратной дорожке к входу в лабораторию, расположившимся под сводом чистых белых колонн. Помимо меня здесь проходило множество других людей: учёные и лаборанты в халатах, что-то обсуждающие, охранники, патрулирующие вход и территорию, а также различного рода хозяйственный и офисный персонал, выходящий на передышку.
     Я, поздоровавшись в ответ с каким-то стареньким лаборантом, быстро вошёл в холл и, оказавшись в помещении, наполненном шумом множества голосов, находящихся здесь людей, направился к лифту. Однако чуть в стороне заметил переговаривающихся безопасников, со стороны которых в сторону лифта направлялся один старый знакомый... Оперативник-альбинос. Хули он тут забыл-то, а? Вот и приехали... Блять....
     Пришлось ускориться и быстро обходить людей, чтобы первым попасть в лифт. И, когда я это сделал, то наконец выдохнул, ибо успел нажать на кнопку, чтобы двери прикрылись. Правда успел услышать в догонку следующую фразу на английском:
     – Эй, подождите меня пожал... Козлина!
     Я ткнул сразу на минус третий этаж, однако перед этим лифт остановился на минус первом, впуская сюда того самого обезьяньего хэлпера, только теперь он был одет в нелепую белую рубашку, заправленную в короткие вельветовые штаны.
     – Доброго дня. – поздоровался я, чуть махнув рукой.
     – Вам того же. – сухо ответил обезьян, нажав на «минус четырнадцать».
     – А вы, хэлперы, герои... живёте здесь на нижних этажах? – решил поинтересоваться я, чтобы не стоять молча.
     – Допустим. А вам-то что? – чуть наклонил голову хэлпер, смотря на меня пристальным взглядом. – Насколько я понял, то вы из Европы, у вас здесь кроме подготовки никаких дел нет.
     – Просто любопытство. – брякнул я, и дальше ехал с закрытым ртом, пока не вышел на нужном этаже. Ну и пошел в задницу, макака хренова... Хотя... Как-то он странно на меня глянул, когда я покидал лифт, но да ладно.
     Вышел я посреди огромной залы со множеством комнат, отделённых от коридорчиков лишь полупрозрачным стеклом и такими же дверьми. Меж всем этим делом периодически прогуливались те же военные, чуть заострив внимание на мне, однако заметив пропуск, выглядывающий из нагрудного кармана – пошли дальше, виляя своими посвечивающимися орудиями.
     Внутри каждой комнаты стояло по одному рабочему столику с ноутбуком, а также множеством различных аппаратов и микроскопов. В одной, например, были какие-то насадки, надеваемые в этот момент на голову каким-то негроидным мужчиной в очках, в другой – непонятные сканеры, прикладываемые к груди в области сердца. Но все эти комнаты были мне не нужны. Как я это понял? Да очень просто – на каждой стеклянной двери белым шрифтом были написаны номер комнаты, а также имена работающих там специалистов.
     Свернув на очередном коридорчике и чуть не столкнувшись с куда-то спешащей нервной девушкой, немного пролившей на себя кофе, я таки добрался до нужного мне помещения. «Применение мединия в области нейротехнологий. Специалист – Тереза Найт».
     Ну вот и нашёл я тебя, женщина, которая поможет мне найти нужный этаж...
     Чуть стукнув пальцем по стеклу, я вошёл внутрь, завидя чуть обернувшуюся в мою сторону женщину. Она, разведя растрёпанные тёмно-рыжие волосы, обнажила своё округлое, слегка морщинистое лицо с забавным длинным носом. Помимо этого, у этой женщины была слегка поплывшая фигура, скрываемая великоватой зелёной рубашкой с короткими рукавами, к которой неаккуратно был прицеплен бейджик.
     О небрежности этой женщины можно было судить и по разбросанным по столу грязным бумажкам, а также пятнам от пролитого кофе на клавиатуре ноутбука.
     Так, фух... Ох... Надеюсь, что она действительно знает обо мне и не сдаст проходящим сейчас по коридору солдатикам... А то будет очень, сука, нехорошо....
     – Здравствуйте. – поздоровался я, плотно закрывая за собой дверь. – Тереза Найт?
     – Да-д... – протянула она с лёгким заиканием, отвлекаясь от работы за переносным компьютером. – Я в-вас знаю?
     – Ну... Если я скажу, что сотрудничаю с... Как же там в письме было... – почесал я затылок, вспоминая сокращённое название таинственной службы, с которой переписывался. – МСПСЯ... Кажется, так.
     Та, забегав глазами, вдруг выдохнула и быстро развернулась к компьютеру, начав что-то спешно набирать:
     – Да-да-да... Мен-ня предупредили. Вам нужен одиннадцатый этаж, сектор Б, отдел пятнадцатый. – продиктовала она, открыв на экране какую-то сводку.
     А затем, нервно оглядев комнату, подбежала к какой-то полке и достала оттуда пыльную флешку, которую затем засунула мне в руки.
     Я же в это время поставил чемоданчик в сторону, так как рука уже затекла так держать его... Нахера я вообще его таскаю, геройский костюм на мне, всё на мне... Разве что записывающее устройство...
     – Компьютер номер ш-шесть. В-видеозаписи в папке «Object One», п-пароль - три тысячи двести два... – быстро проговорила Тереза Найт, записывая все это на бумажке, и затем добавила: – Д-доберётесь до этажа и с-свернёте один раз направо по д-длинному коридору.
     – Хорошо. Но как мне уходить оттуда? Вы же знаете, наверное, что стоит мне превратиться, как флешка останется в компьютере, и мои пиджак с брюками там же. Да, под ними сейчас костюм. Но с собой мне ничего не унести. – спросил я, периодически поглядывая в стёкла за охранниками. Хм, да вроде им насрать. С другой стороны – пропуск у меня есть, значит пока проблем быть не должно.
     Та вдруг смачно ударила себя ладонью по лбу и снова рванула к компьютеру, несколько моляще сказав:
     – Ой... Простите, п-пожалуйста. В-вот... Вам нужно будет к к-компьютеру номер ноль... – листала она колёсиком мыши, снова что-то записывая и выглядывая: – Ярлык «Exit Control», п-пароль «Мародёр13», а-активировать пункты «Object Two» и «All cells».
     – Стоп... Объект два? Все ячейки? – озарило меня. – Вы что... Хотите кого-то выпустить?
     – Это о-отвлечёт внимание. – неожиданно решительным голосом сказала Тереза. – Л-лифты займёт охрана... П-поднимайтесь по лестнице, она у каждой ч-чёрной двери на каждом этаже.
     После чего женщина отодвинулась от ноутбука и протянула мне бумажку с паролями и номерами компьютеров.
     – Спасибо. – кивнул я, уже собираясь уходить, но вдруг развернулся и спросил: – А почему вы сами не можете?
     Тереза, глянув на меня своими бегающими глазами, несколько дрожащим голосом ответила:
     – Там много о-охраны, а у меня н-нет способностей. А у вас – е-есть, удачи вам. – пожелала она мне.
     – Вам тоже. – сказал я, выходя и идя обратно к лифту.
     И уже будучи в нём осознал, что забыл ебуууучий чемодан... Хотя ладно, в жопу его. Там ничего нет, всё на мне, телефон в номере на столике. Следовательно волноваться особо не о чем.
     
     Благо сейчас в лифте со мной никого не было и я довольно быстро добрался до одиннадцатого этажа.
     Здесь уже не было стеклянных комнат с аппаратурой и учёными, а был один широкий коридор с серыми стенами и обычными офисными дверьми, но несмотря на это чуть вверху была нацеплена табличка, гласившая, что это наблюдательный центр.
     Странно, но в этом главном коридоре никого не было, но стоило только мне повернуться, как мне навстречу вышел какой-то худощавый парень в очках и футболке с подписью «IronSoft»:
     – Вы откуда? У вас есть сюда доступ? – прищуренно спросил он, сначала поглядев на мой пропуск, но всё равно нервничая.
     – Я с минус первого, пришёл сюда за... Там перебои с камерами в залах, вот. – пожал плечами я, быстро сморозив какую-то херню.
     – Перебои с камерами? – задумчиво протянул он, а я заметил, что его правая рука чуть шевельнулась и осторожно потянулась в карман. – На том этаже их практически нет...
     – Ну и зря. – покачал головой я, быстро превращаясь и шмыгая ему за спину, где вновь превратился и в одно движение кистей свернул голову.
     Раньше видел такое только в фильмах, но научился этому приёму здесь. Это намного проще, чем частично превращать конечность обратно.
     Чуть оглядел себя: чёрный костюм на месте, а вот пиджак с брюками свалились. И я, спешно подойдя, забрал бумажку с флэшкой и ускорился к сектору.
     Но стоило мне пройти ещё немного и повернуть направо, как я увидел огромное затемнённое помещение, заставленные гигантскими системными блоками, компьютерами и экранами. Однако каждое место было отделено небольшой полустенкой, дабы, видимо, не мешали друг другу работать переговорами. И вдоль периодически проходили охранники, однако сейчас, как раз, они отошли достаточно далеко, чтобы я успел куда-то проскочить.
     На каждой полустенке был написан номер, и я, чуть выглядывая из-за стены, сверялся по бумажке, ища нужный. Вот нашёл, шестой, вроде никого... Бляяяяя.... А ведь я не могу использовать способность, не теряя бумажку с паролями.... Твою же... Ох... Ладно, придётся идти так. Как ни в чём не бывало, как ни в чём не бывало....
     Так, быстро иду, ни на кого не смотрю, так, иду... Иду.... Второй, третий, четвёртый... Пятый.... Шестой, фуууууууух. Никто не посмотрел, кого-то нет на месте, а кто-то слишком увлёкся работой, и им было не до меня.
     Тээээкс, рабочий стол открыт. Вставляем флэшку.
     Что теперь... Ах, вот. Среди всех затесался ярлык «Objects», нажав на который меня перекинуло ко множеству различных папок, первой из которых как раз был объект первый. Так, пароль... Вот, переписываю, подходит. Четыре видеозаписи, каждая по сто двадцать мегабайт с разной датировкой... Нет, это мне не интересно, просто перекинуть. Копировать... Вставить. Всё, ждём и.... Перекинулось!
     Да, блять, одно дело сделано! Осталось самое сложное – съебать отсюда, перед этим выпустив, как я понял, всех местных изменённых...
     Хм. Компьютер ноль я вижу, он почти в самом конце, и возле него других больше нет, но мне не нравится охранник, стоящий прямо возле него.
     Впрочем, уже нравится. Ибо сзади, из того коридора, где мне пришлось прикончить какого-то айтишника, заорали:
     – Тревоооооога!!!! – и после этого отовсюду заверещали противные гудки, а комнату стало освещать блеклым красным миганием.
     Все айтишники побежали на выход и даже этот солдатик, вот только приспичило же ему через меня... Эх... Ну ладно, хер с тобой. Сейчас вернусь.
     Быстро превратившись, ещё до того, как он пробежал рядом – я нырнул к нему и, преобразив руку, толкнул, отчего он пролетел пару метров и свернул несколько компьютеров, в конечном итоге ударившись головой о железный системный блок. После этого я превратился и с лёгким отвращением увидел, что с ним стало: его шлем помялся и потрескался, а из-под него сочились струйки алой крови.
     Хм... А куда делся второй охранник? Убежал?... Вообще, довольно странно, что эти корпораты вот так легко сбегают... Или нет. Если сейчас сюда нагрянет отряд, то будет очень херово...
     Благо здесь уже никого не осталось, так что я спокойно забрал флэшку с бумажкой и рванул к нулевому компу, пока никого не появилось.
     Вот... «Exit Control». Открыть, ввести «Мародёр13». Вылезло огромное окно, на котором было десятка три мелких изображений с ячейками, внутри большей части которых находились люди. Можно было прощёлкать каждое и рассмотреть, но мне нужно было сначала открыть ту, где «объект два». Таааак. Нашлось: на койке лежит какой-то здоровенный африканец с заплетёнными дредами, на нём тюремная роба с огромной цифрой «два» и подписью снизу «Проектор». Открыть. И пред ним резко отворилась железная выдвижная дверь. А теперь, так... Вот, нашёл. Открыть все.
     Вот и всё, все камеры открыты! Веселитесь! Ну а я валю отсюда к хренам...
     Быстро собравшись и скомкав бумажку, я быстро выбежал из центра, не найдя здесь этой «чёрной» двери к лестнице. Значит другой поворот. Так, быстро выбегаю в широкий коридор....
     Ох, в рот же тебя ебаааать... Лифт сейчас откроется!
     Быстро пробежав налево, я вбежал в средних размеров комнату с диванчиками, телевизорами и всякими ёбаными цветочками... И здесь никого, кроме какой-то дамы, спешно говорящей по стационарному мобильнику. Но, завидев меня, она резко оборвала связь, что-то крикнув и прижалась к стене, чуть подняв руки вверх. Я же, сплюнув, пробежал мимо и заметил чёрную дверь, а затем спешно выбежал через неё на лестничную площадку.
     Но затем, стоило мне только подняться вверх на пару этажей, как я услышал топот быстро несущихся вниз солдат и, нырнув в угол и затолкав флэшку в самый нос этого уголка, превратился, дожидаясь, пока все, как оказалось, девять солдат, не пробегут вниз... Эм. А с хера ли они здесь? Вроде, как сказала эта Тереза, то они должны на лифтах кататься...
     Всё. Ушли. Забрал флэшку и побежал дальше...
     
     Ууууууууух, сука... Добежал.... Наконец-то! Чуть, блять, не сдох... Ну вот чё за херня, а не способность? Вот какого хрена-то я не могу таскать предметы с собой...
     Первый, мать его, этаж...
     Стоило только выбежать в один из главных коридоров, отходящих от холла... То можно было бы и изгадить штаны. Но увы, я сдержался.
     Предо мной, метрах в пяти, в окружении пятерых солдат со взведёнными пушками, готовящимися размозжить меня их огнём в мясо, стояла старушенция, чуть улыбаясь. Вокруг же, тем временем стоял шум, кто-то кричал об эвакуации, кто-то о сборах, но в этом коридоре были только мы.
     – Хм... Степан Висельнюк. – с ехидством проговорила та, вытягивая кисть и рассматривая свой маникюр. – Вы, Степан, так сильно похожи на одного героя, который не так давно погиб, затем, кажется, воскрес... Только прическа другая. Забавно. Ах да, что это у вас там? Флешка? И что же на ней?
     – А ваше какое дело, женщина? – спросил я, готовясь превращаться.
     – Даааа.... Какое моё дело.... – с игрой ахнула она, а затем усмехнулась: – Ты можешь попробовать превратиться в своё облачкоя или что там ещё... Не помню, увы. Возможно, ты даже успеешь это сделать, но всё равно умрёшь, как только мои ребята выстрелят.
     – Или не умру. – улыбнулся я, даже не думая её слушать.
     Та, убрав смех с лица, вдруг сказала:
     – М, дерзишь, мне нравится. Перед тем, как тебе умереть, я тебя спрошу: ты хоть знаешь, кого ты сейчас выпустил?
     – Эм... Всех изменённых, которых вы тут держите? – не понял я, подумав, что эта старая уродливая бабища только время тянет.
     Но я вдруг услышал, как сзади кто-то выбежал, и солдаты, чуть пробежав, начали стрелять в этого неизвестного спасителя, а я же рванул вперёд, и мне бы удалось прорваться, если бы не старуха. Она вдруг щёлкнула пальцами, и мне мгновенно кольнуло в голову, отчего я свалился на пол, схватившись за неё...
     Не прекращая, мелькали мысли... Всё мигало ёбаной, сука, радугой, а затем и вовсе стало шататься и извиваться, колеблясь.....
     Лишь краем глаза удалось заметить, как с лестничной площадки выбежало шесть человек, и один даже успел выпуститл из кистей какие-то красные сгустки, прилепившиеся к солдатам, а затем... Взорвались, разбросав мясо, перемешанное с броней, по коридору, отчего на другой стороне кто-то закричал и ещё сильнее завопил об эвакуации.
     И вроде даже начало отпускать, я начал подниматься, как увидел очень, блять, стремную сцену:
     Из шести выжило только три, остальных все же вояки успели завалить, прожигая грудины насквозь своими орудиями.
     Но эта... Аманда Грин, повернувшись к ним и добрым голосом проговорив:
     – Бибиди. Бобиди. Бум. – щёлкнула пальцами, и сразу после этого всех троих чуть отбросило, а их головы... Лопнули, словно шарики, а по стенам потихонечку сползали кусочки мозгов. – Я служила ещё самому кайзеру, умения во мне не отнять...
     Я же в это время почти успел добежать до выхода, несмотря на то, что меня всё ещё нехило так пошатывало.
     Но тут, стоя уже у дверей, в которые, за метры обходя меня, выбегали учёные и лаборанты, я увидел, как лифт чуть скосило, а затем резко растворились двери, из которых вышел тот самый чёрный здоровяк под номером «два». И всё внимание солдат переключилось с других сбежавших изменённых, которые тоже выбегали то с лестницы, прорываясь через Аманду, то с другой стороны, – на него.
     – Я убью вас всех... Сука! – громко прорычал тот. – Чёртовы ублюдки корпоративные.
     И он чуть развёл руки, после чего его тело начало как-то странно трясти, а затем оно разошлось на множество полупрозрачных коп... проекций. И когда солдаты начали стрелять, то все зелёные лучи попадали именно в проекции. Но стоило уничтожить одну, как из негра выходило ещё несколько, и они, наполняя помещение, разрывали всех вояк на части, в труху.
     А когда я уже, сливаясь с массами выбегающих, покинул здание, то заметил, как эти самые проекции разорвали и старуху. Вот и замечательно. Этой суке так и надо.
     Целых два раза изнасиловала мне мозг... Один раз тогда, в капсуле. А теперь вот сейчас.
     
     Когда я был на дороге, то удалось поймать попутку и быстро добраться до хостела, где вновь связался по телеграмму с этой странной службой. И мне ответили:
     «Вертолет заберёт вас в течение пятнадцати минут. Ожидайте и никуда не выходите»

Интерлюдия 9. Карты разыграны, а гигант выпущен

      Кабинет Пьера ди Эммеля. Секретариат ООН, Брюссель. Апрель 2021 года, за час до событий в Дамаске.
     Утро. Всё тот же кабинет: рабочий стол, огромный флаг Организации Объединённых Наций, и всё та же семейная фотография, расположившаяся прямиком на столе, заваленном расписками и прочими документами. Лучи восходящего солнца постепенно заливают всё помещение, отбрасывая свет даже на лицо уже не молодого секретаря, который уже как несколько часов был здесь и вёл неустанную работу за компьютером. И именно от этой работы зависело всё функционирование подведомственных ООН оперативных и миротворческих формирований.
     Один из документов, лежащих у него на столе, был подписан достаточно странной фразой: «Исчезновение Айсмастера и Туманщика. Февраль». И периодически секретарь поглядывал на него каким-то слегка отрешенным взглядом.
     Однако в дверь неожиданно постучали, что и отвлекло Пьера от заполнения и оцифровки бумаг. Он слегка нахмурился и тихо проговорил:
     – Странно, что Катрин не позвонила… – но уже следом, на всякий случай вытащив из ящика под столом миниатюрного вида пистолет, секретарь громко сказал:
     – Входите.
     Не прошло и секунды, как в кабинет вошёл достаточно худой мужчина около тридцати лет. На нём был немного помятый деловой чёрный костюм, под которым, примерно на шее, можно было заметить чуть проглядывающиеся кончики воротника ещё какой-то одежды, плотно прилегающей к телу молодого человека. Кроме того, как подметил секретарь, у него был немного неестественно коричневатый цвет волос, да и причёска, которую в Бельгийском регионе крайне редко носят, предпочитая или более простые, строгие «шевелюры», или нечто неординарное, как, например, «французские косички» да тот же ирокез.
     – Здравствуйте. – с каким-то акцентом поздоровался мужчина, осторожно проходя чуть вперёд. – Вы Пьер ди Эммель?
     Секретарь же, чуть махнув рукой в знак ответного приветствия, указал вошедшему на стул пред столом.
     – Да, вы не ошиблись. – осматривая гостя, задумчиво процедил служащий организации, держа в это время вторую руку под столом, на орудии. – Но могу ли я узнать – кто вы?
     – А вы не знаете? – чуть с удивлением спросил мужчина, что-то вытаскивая из кармана. Заметив это, секретарь сглотнул и уже готов был одним движением вытащить свой пистолет и выстрелить, но всё обошлось. – Я ведь на вас работал… Ну, по-крайней мере, сообщения мне приходили от ваших служб… Если, конечн...
     Но тут его оборвал уже Пьер, посмотрев на предмет, положенный гостем на стол. Чёрная флэшка.
     – М… – хмыкнул секретарь и, выдохнув и убрав руку с огнестрела, взял носитель, после чего, даже не рассматривая, вставил в компьютер. – Вы Александр, да?
     – Ну да, я думал, вы знаете. – повёл плечами бывший супергерой Гарнизона, коим и был этот мужчина.
     – Что ж, да, извиняюсь. Просто я не виделся с вами лично, а указания вам отдавали мои подчинённые. – сказал секретарь и, встав со своего кресла, чуть присел, принявшись вытаскивать что-то из нижнего ящика под столом. А, когда нашёл, вылез обратно с достаточно большой серой папкой на двух застёжках:
     – Здесь миллион с небольшим в долларах и триста тысяч в евро. Надеюсь, этого вам вполне хватит? – чуть ухмыльнувшись, протянул Пьер герою деньги, вновь садясь на кресло.
     Мужчина чуть охнул от удивления и, когда взял папку в руки, даже заглянул внутрь, но секретарь, усмехнувшись, добавил:
     – Не стоит пытаться пересчитывать. К тому же мы официальная мировая организация, уж точно не стали бы тебя дурить.
     – Возможно. – сказал Александр. – Но меня слишком часто дурили всякие «большие корпорации» в последнее время. Как результат – я не так давно умер.
     – Ну, всякое бывает. Жизнь – штука непредсказуемая. Но мне нет никакого резона вас обманывать, тем более у нас достаточно плодотворное сотрудничество… – в это же время служащий открывал папку с закачанными видеозаписями, и, открыв одну, чуть повернул экран к Александру, предлагая: – Не желаете ли глянуть на то, что вам удалось заполучить?
     Чуть подумав, герой кивнул, кинув взгляд на монитор.
     Там, тем временем, показывали фрагменты видеозаписи, на которой в какой-то небольшой комнате, напомнившей Александру свою первую комнату в лаборатории, происходило нечто странное. В комнате мужчине, будущему Праведнику, чуть забившемуся в угол и постоянно крестящемуся, кричащему что-то (увы, звук видео не передавало), под дулами двух винтовок, какая-то женщина подносила шприц с чем-то светящимся. Сывороткой. Однако, когда она к нему подошла, то тот всё же не стал брыкаться или как-то останавливать её, а просто продолжал молиться. И, самостоятельно чуть приподнимая его, заставляя встать, она всадила ему в шею шприц. На этом видео закончилось и всплыла надпись «Ironfort Industries».
     На следующем же видео была показана блеклая запись, где несколько изменённых: Праведник, какой-то высокий африканец и ещё один, вроде, азиат в плаще с капюшоном, – расправлялись с террористическим штабом в Ираке. Праведник, естественно, сжигал всё и вся, несмотря на пол, возраст и дееспособность. Будь то даже дети или инвалиды, он сжигал всех, произнося перед этим какие-то короткие речи. Негроид же был способен выпускать из себя десятки, и даже сотни посвечивающихся копий, которые сражались и действовали, как живые люди, убивая и разрывая террористов. Азиат же, стоило ему только что-то сказать террористам или гражданским, как те сразу же начинали это выполнять: убивать, биться головой о стену, стрелять друг в друга и так далее. Но большая часть видео была посвящена именно способностям Праведника и боевому безумию, в которое он впадал во время зачистки.
     – Хм. Даже этих двух видео уже хватит, чтобы показать, что делает корпорация зеландского ублюдка…. – проговорил Пьер, разворачивая монитор обратно. После этого он открыл какой-то мессенджер на экране и отправил кому-то эти видеозаписи, добавив сообщение: «Разошлите по СМИ и респондентам, пусть начинают работать. Уничтожим гада».
     – Э…. – осторожно обратил на себя внимание Александр: – А ничего, что я во время операции их всех освободил, включая вот этого вот чернокожего… Проектора, кажется. Или как?
     Секретарь, посмотрев в глаза герою, слегка лукаво дёрнул кончиками рта, сказав:
     – Ну, если так, то всему головному аппарату уже пришёл конец, а остальное… – махнул он рукой. – …Дело не столь важное. Коли будут доставлять проблемы, то разберёмся по ходу дел.
     И, перекинувшись ещё парочкой фраз, мужчины распрощались. Однако, когда герой уже собирался покидать комнату, Пьеру пришло неожиданное сообщение от сирийских эмиссаров со свежими кадрами.... Он, глянув их, удивлённо округлил глаза и остановил Александра:
     – Уважаемый Виндстер, а не хотите ли немного поработать по своей специальности? Людям о себе напомнить?
     – Что? – не понял герой.
     – Мир поспасать, конечно же.
     
      Атлантический океан, недалеко от Гибралтара. Специализированный авианосец «Жнец». Во время событий в Дамаске.
     На огромную площадку авианосца, наполненную военными из компании Айронфорта, а также членами миротворческих формирований, приземлился небольшой частный самолёт, с которого, когда открылась широкая, специально переплавленная для чего-то дверь, выбежало несколько телохранителей в серых костюмах, они сопровождали какую-то достаточно молодую девушку-блондинку в чёрном деловом платье.
     К ней сразу же подбежало несколько солдат корпорации:
     – Здравствуйте, миссис Эйджел! – отдав честь, встали они в короткий рядок.
     – Он готов? – сухо спросила женщина, немного поправляя края платья, периодически раскидываемые порывами ветра.
     – Да, сейчас будут выводить. – коротко отрапортовал один из солдат.
     – Хорошо, тогда я немного прогуляюсь. – бросила та и неспешно, в сопровождении телохранителей, пошла вдоль кармы авианосца, смотря на колышущуюся синюю морскую воду. И затем, немного шикнув, она тихо прорычала, прикусив губу: – Боже… Сегодня моей карьере придёт конец, чёртова запись, чёртов Айронфорт, чёртова, мать её, корпорация!
     Военные же, переговариваясь и что-то обсуждая между собой, зачем-то вскинули пушки и по железной лестнице спустились в каюты авианосца.
     Там, через несколько коридоров металлических стен, расположилась огромная округлая комната, облицованная звуконепроницаемым покрытием изнутри, а также особыми уплотнителями, защищающими её от ударных воздействий. Но, несмотря на все предостережения, повсюду были достаточно глубокие вмятины. И их источник сейчас сидел в центре комнаты, глуповатым взглядом осматривая свои слегка окровавленные руки. Это было гигантское человекообразное существо мужского пола, покрытое мелкими, плотно сросшимися серыми чешуйками по всему телу. Его полный рост заходил далеко за два метра, а величина каждой части тела в несколько раз превышала человеческую. А голова этого нечто напоминала скорее голову инопланетянина: продолговатые отростки на подбородке, челюстях, и точно такие же, только чуть твёрже, на лбу, темени, висках.
     Но тут большая металлическая дверь в это помещение отворилась и сюда вбежало несколько солдат со взведёнными в сторону изменённого пушками и винтовками. Один, будучи старше по званию чем другие, вышел вперёд и скомандовал:
     – Патагонец! Поднимайся и на выход! Миссия ждёт. – в это время он чуть вильнул дулом винтовки, как бы призывая подняться.
     Гигант, задумчиво поглядев на них, вдруг устрашающим рычащим гласом сказал:
     – Человек. Просит. Я. Встану. – и, с треском и грохотом встав, Патагонец, один из самых опасных героев Гарнизона, направился к дверям.
     Но, когда уже большая часть солдат вышла, а здесь остался лишь этот командующий военный, то великан, во время выхода, между делом резко положил тому свою «лапу» на голову и с хрустом сжал. И, затем, покинул помещение, оставив здесь труп с головой, превратившейся в желейную кашу, с которой сейчас потихонечку стекала кровь...
     Это заметило несколько впереди идущих солдат, но сглотнув, они ничего не сказали, лишь нервно теребили спусковые крючки своих орудий.
     А уже через пять минут герой, в окружении этих солдат, взобрался в широкую дверь самолёта, а за ним зашла и девушка с сопровождением.

Глава 29. Крепость пала, Гарнизон разбит

     Посреди огромной полупустынной зоны, вдоль практически пересохшей реки и ряда мелких оазисов раскинулся огромный город, упоминаемый во многих культурах и религиях мира. Столица Сирии, Дамаск. Сейчас здесь царил день, и температура стояла за тридцать градусов. Обычно, под лучами солнца, он пестрел желтизной своих, сохранившихся с древних времён строений, мечетей и замков. Но сейчас город утопал в тёмно-сером дыму, бесчисленных алых красках огня, охватывающего город. Отовсюду были слышны краткие и длинные очереди выстрелов из огнестрельных орудий. То здесь, то там – мелькали грузовики, вооружённые крупнокалиберными пулемётами пикапы и, хоть и устаревшие, но вполне сносные вертолёты. Город был практически полностью окружён ранее малоизвестной террористической группировкой христианских фанатиков, известной как «Крестители». На протяжении уже многих часов в сирийской столице творятся беспорядки и бесчинства, устраиваемые террористами в чёрных масках, с отрисованными на них белыми крестами. Мусульман, неверующих и иных нехристианских иноверцев выгоняли на улицы ударами плетей и прутьев, стрельбой и угрозами. Военные и полицейские государства же были или полностью изолированы, или уничтожены в ходе подрыва и бомбардировки зданий и баз, являющихся центрами осуществления их деятельности. Кроме того, все внешние средства массовой информации, издания и репортёры не могли попасть в город и как-либо освещать события, кроме как снимать со стороны приличных расстояний. Те же, что остались в городе – оказались в руках группировки и были вынуждены снимать убийства, избиения, взрывы и прочие проявления насилия, выкладывая этот контент на многих ресурсах, и его просмотры уже достигали десятки и сотни миллионов зрителей по всему миру. Но самое главное, то, что влекло этих самых зрителей, – Праведник. Фанатичный до безумия изменённый, выпущенный из-под рук корпорации «Ironfort Industries» и сотрудничающий с «Крестителями». Именно он совсем недавно сжёг заживо мэра Дамаска, а затем и всю администрацию города.
     А буквально за час или некоторое время до этого произошло ещё одно событие – людям по всему миру стало известно о том, какими методами компания Маркуса Айронфорта создаёт героев, и какие бесчинства те вытворяют. Интернет, телевидение, радио – везде только и говорили о лживости зеландской корпорации и её головного аппарата. Миллионы дизлайков, отписок и гневных комментариев на сайтах с супергероями, их личных страничках, шоу, видео. И всё это многим удалось связать с недавними убийствами и событиями в головной лаборатории, когда практически весь отдел безопасности, контроля и управления был подвергнут жестокой расправе, а сам центр покинули десятки изменённых, скрывшихся в стране. Многие политики и деятели уже заявили о разрыве всяческих отношений с Маркусом Айронфортом, а Международный Суд Организации Объединённых Наций уже высказался о готовности судить предпринимателя в исключительном порядке. И сейчас мир в ожидании и тревоге следил за двумя масштабными событиями сразу, а многие даже вспомнили про 2020 год и пошутили, что, кажется, он заразил и 2021….
     
     Буквально за километр от окружённого города, рядом с небольшим, заросшим мелкими кустарниками предгорьем, была старая, обветренная посадочная полоса, к которой в это время быстро опускалось два, можно сказать, крохотных белых самолёта и, несколько в стороне, маленький серый вертолёт. И, когда один самолёт с лёгким грохотом сел, то над вторым пролетело несколько снарядов, но, к счастью, второй также смог приземлиться чуть позади первого. А вот вертолёт, увы, попал под удар и через мгновения уже взорвался, опадая наземь малыми обломками. Но в воздухе что-то чуть мелькнуло, колеблясь, а затем на земле, чуть поодаль от самолётов неожиданно возник человек, худой мужчина с рыжевато-коричневыми волосами, в чёрном, плотно прилегающем к телу костюме. Его глаза были прикрыты, и он чуть придерживался за заметно дрожащие колени и тяжело дышал, тихо выругиваясь:
     – Херова, в рот её, торпеда…. Ох...
     Помимо приземлившихся рядом самолётов, сюда также подъезжали четыре зелёных грузовика, за рулями которых сидели военные в блеклой, сине-белой камуфляжной форме. Причём на каждой фуражке таких водителей была небольшая белая нашивка, изображающая символику ООН.
     Одна из грузовых машин, тем временем, уже успела подъехать, ускорившись при падении вертолёта. И, чуть открывая дверь, с водительского места вышел уже не молодого вида военный, а затем и сзади, с кузова, потихоньку выбирались иные солдаты разных рас и национальностей, одетые в плотные бронежилеты и такую же синеватую форму, бегло вытаскивая за собой ящики и контейнеры с оружием, боеприпасами.
     Водитель грузовика же, пока самолёты ещё никто не успел покинуть, спешно подбежал к выжившему изменённому:
     – Всё в порядке? – первым делом спросил он, а затем уточнил, глядя на ворох горящих обломков: – Выжил ли кто?
     – Только я, – отдышавшись, начал Виндстер, бывший член Гарнизона, считавшийся ранее погибшим, – пилотов обдало огнём и взрывной волной, когда я уже превратился.
     – Жаль… Нам бы побольше людей сюда, всяко лучше было бы… – покачал головой этот военный. – Сейчас «твои» все выйдут, и кратко обсудим стратегию. Но ваша главная задача – вычистить центральные районы и уничтожить этого огненного мутанта. А пока можешь чуть походить, мозгу дать отдохнуть.
     – Хорошо. – уже с не такой тяжёлой отдышкой ответил изменённый, а водитель, бросив на него короткий взгляд, ободрительно хлопнул по плечу и направился в сторону самолётов, из которых постепенно стали выбираться люди.
     Но стоило только военному отойти, как в воздухе снова послышалось какое-то очень громкое жужжание, словно сюда летела очередная ракета или боеголовка.
     – Это что ещё за херня?! – чуть оборачиваясь в сторону источника всего этого, удивлённо воскликнул Виндстер.
     Сюда на невероятной скорости летело нечто, укрытое обдаваемым со всех сторон синевато-зелёным или даже голубоватым покрытием. Но затем, когда этот объект стал снижаться, то можно было разглядеть женскую фигуру в эластичном синем костюме, на груди которого красовался значок белой звезды, а на спине – длинный, чуть волочащийся по земле, голубого цвета плащ. Её тёмные волосы же опускались практически до поясницы, придавая ещё больше антуража облику. Это Блюсорс, героиня, которая, по мнению многих поклонников Гарнизона, является сильнейшим участником команды. Когда изменённая приземлилась, то вся пыль, осевшая в месте приземления, вздыбилась в воздух, создавая эдакую вуаль вокруг синеватого свечения, исходящего от девушки.
     К девушке сразу же подбежало несколько солдат, о чём-то спрашивая, на что та бросила нечто короткое, нахмуренно прищуриваясь в сторону Виндстера, стоящего на некотором расстоянии от неё. Тот же, заметив это, лишь широко улыбнулся, слегка разведя руки в поклоне, словно какой-нибудь герой из комедийных фильмов и шоу шестидесятых годов, а затем и вовсе направился навстречу героине.
     По опустившимся же трапам от одного из самолётов сейчас медленно выходили следующие герои: чуть пошатывающийся Редхед в своей «хоккейной» маске, придерживая при этом практически опустелую бутылку какого-то алкогольного напитка, следом за ним – Ансин-Мэн в своём тёмно-сером костюме, с креплёнными к нему чёрным пистолетом и пистолет-пулемётом, ну и, конечно, со своей любимой шляпой-котелком на голове. А последним, горделиво задрав голову, выходил Свифтмэн, в своём «парадном» костюме с белыми стрелками и молниями, позади которого отвисал короткий белый плащик.
     – Привет, Елена. Давно не виделись. – аккуратно встал рядом с Блюсорс Александр, пока рядом перебегали солдаты миротворческой миссии ООН, выжидая, пока выйдет из другого самолёта последний прибывший герой, Патагонец.
     Та вдруг повернулась к нему и окинула каким-то странноватым взглядом:
     – Саша?... Это действительно ты? Но… Как? – удивлённо пробормотала она, взглянув тому в глаза.
     – Не столь важно в нынешней ситуации, я думаю. – спокойно ответил тот.
     Редхед же, заметив выжившего Виндстера, приподнял маску и сильно округлил глаза и чуть не упав с трапа и опрокинув свою бутыль, немного заплетающимся языком выговорил:
     – Он же ж… умер…. – а затем, спустившись наземь, печально глянул на разбившуюся ёмкость с алкоголем. Юрий, он же Ансин-Мэн, также чуть удивлённо посмотрел на неожиданно появившегося друга, но всё же вполне смог сдержать эмоции и спокойно спуститься.
     С другого самолёта, находясь под десятками взведённых пушек, выходил Патагонец, тихо рыча в сторону солдат, которым было абсолютно всё равно на выкрутасы гиганта. За великаном же спустилась и некая миссис Эйджел в чёрных одеждах, сопровождающие которой остались в самолёте. Та встретилась с тем самым водителем-военным, о чём-то быстро переговорив, после чего, горделиво шмыгая своим носиком, поднялась обратно на "железную птицу".
     – Действительно. – только будучи на трапе, Свифтмэн уже ходил вокруг Александра и задумчиво, с некоторой язвительностью проговорил: – Ты же сдох? Нет?
     – Как видишь, дорогой бегун, – ответил тому изменённый, чуть улыбаясь, – я вполне жив. Надеюсь, это даст тебе повод для новых угроз в мою сторону.
     Спидстер просверлил его взглядом, полным некой суровости и злобы, однако Александр даже не шелохнулся, и даже показушно обошёл того стороной, идя навстречу Невидимке, на что сверхбыстрый герой лишь озлобленно шикнул.
     – Лена… Ммммм... Рад тебя видеть, милая моя. – вдруг перевёл своё внимание Свифтмэн, сквозь зубы улыбаясь изменённой девушке. Та, тихо фыркнув, пыталась последовать за Александром, но герой неожиданно оказался за её спиной, ядовито прошептав: – Сразу после миссии мы с тобой серьёзно поговорим. В последнее время мне краааайне не нравится твоё поведение в наших отношениях.....
     А уже через секунду спидстер оказался подле какого-то солдата, о чём-то того спрашивая. Блюсорс же, чуть прикрыв глаза и нервно сглотнув, прошла вперёд, дабы поприветствовать Невидимку.
     – Юра? – наигранно удивился, а затем и усмехнулся Виндстер, остановившись рядом с героем и протянув тому руку. – Тебя и не узнать совсем, костюмчик модный, шляпка. Эдакий супер-детектив прямо.
     Невидимка, ответив крепким рукопожатием, улыбнулся и сказал:
     – Рад видеть тебя, Саш. Живым особенно. Впрочем, не сказать, что удивил, – лукаво вильнул глазами герой, – я слышал некоторые подробности о новом завербованном изменённом среди сотрудников мистера Эммеля,
     А вот тут уже удивился Александр:
     – Ты тоже знаешь Пьера ди Эммеля?
     Но Ансин-Мэн махнул рукой, сказав: «Долгая история, потом как-нибудь», и обратил внимание в сторону солдат ООН, строящихся рядом с ними, и которых здесь уже было за сотню с учётом всех прибывших на грузовых машинах. Герои тоже скучковались рядом, правда некоторые как-то отстранённо друг от друга: Редхед чуть пошатывался в стороне, недавно проблевавшись под крылом самолёта; Патагонец, нахмурив отростки, замещавшие ему брови, безэмоционально оглядывал всех присутствующих; Блюсорс старалась отстраниться от спидстера, держась рядом с Юрием и Александром, ну а сам Свифтмэн смотрел на всё это со стороны, облокотившись о какое-то старое зачахшее древо подле посадочной площадки.
     – На кой хер я вообще тут стою…. – сплюнул тот, тихо проговаривая: – Меня там все говном сейчас поливают, так зачем же я тут геройствую? Может всех их нахуй послать? Или, может быть, посодействовать террористам? Вот мир бы позабавился, хе-хе….
     
     Чуть вперёд, вместе с тем военным-водителем, вышел какой-то мужчина с короткой густой бородой тёмных оттенков и голубоватым беретом на голове, на котором золотом отливались буквы «UN», означавшие принадлежность к командованию миротворческими силами.
     И, заговорив жёстким басом, объявил:
     – Приветствую вас, служащие миротворческих сил Организации Объединённых Наций, и вас, уважаемые герои нашей планеты, – кинул он короткий взгляд в сторону героев Гарнизона, – не буду церемониться, просто скажу, что сожалею о произошедших с вами сегодня событиях, а также о том, что не все из вас могут быть здесь. Меня зовут Фредерик Прад, но это абсолютно неважн...
     Однако командующему пришлось прерваться на звонок от вышестоящих над ним людей.
     – Но почему Дима... Лайфитер, не смог прибыть? Туманщик? Айсмастер в конце концов. – чуть отойдя, дабы просушить горло, тихо спросил Виндстер у Ансин-Мэна.
     – Первый не мог успеть, так как находится на западе Штатов, а вторые... – пояснил Юрий, а затем добавил с лёгким отчуждением: – Исчезли в феврале и до сих пор не выходили на связь. Мир же считает, что у них особое задание, но не думаю, что после сегодняшних публикаций эта версия ещё долго продержится.
     – А... – хотел было что-то уточнить Александр, но махнул рукой, да и командующий, Фредерик, уже закончил свой разговор по телефону.
     Чуть помолчав, он продолжил, несмотря на то, что наиболее внимательно его слушали только солдаты, а герои просто внимали что-то, рассчитывая всё равно сделать по-своему.
     – Итак. Здесь нас сейчас едва ли наберётся с сотню, и это единственные силы, которые удалось стянуть в столь краткие сроки. Однако, мы надеемся, что с помощью героев сможем дождаться прибытия головных формирований с восточных баз.
     – Позвольте уточнить, – вдруг вмешался Свифтмэн, оказавшись недалеко от Прада, – нам необходимо прикрывать вас или бить в лоб?
     Командующий, чуть обдумав, ответил:
     – Я думаю, что вам стоит пойти впереди и пробить нам дорогу к центральным районам. Старому городу, если конкретно. Остальное – зачистим мы, нужно лишь пробить путь.
     – М, ладушки. – хмыкнул спидстер и подошёл к героям, встав подле Елены.
     – На этом всё, ситуация слишком тяжёлая, чтобы долго говорить. Героев я не держу, а вам, – закончив обговаривать основные моменты, Фредерик Прад вдруг обратился к солдатам, – отдам отдельные указания.
     
     Изменённые же отошли в сторону, встав посреди пустынной дороги, ведущей прямиком к одному из крайних городских районов, заблокированном сейчас самодельным постом из нескольких боевых пикапов.
     – Ну... – вдруг начал Свифтмэн, и все уставились на него, включая Патагонца. – Я, как, видимо, капитан уже несуществующей команды, должен дать вам какие-то наставления... Но знаете что?
     – Что же? – спросил Юрий, осторожно придерживая руку на пистолете, что заметил и Виндстер, тоже будучи наготове.
     – А ничего! Ха-ха! Гарнизона больше не будет, корпорации, вероятно, тоже, так что идите вы все нахуй. Эта миссия – моя лебединая песнь, и если кто подохнет, то и замечательно. А если подохнет наш неожиданно воскресший – то ещё замечательней, вдруг ещё раз воскреснет. – нервно посмеиваясь, проговорил спидстер, а затем развернулся в сторону поста, устроенного террористами, – Ну что ж, удачных пиздюлей!
     И после этого изменённый быстро порхнул прямиком в пост, и, когда это произошло, то тот просто разлетелся, и там началась пальба, а следом за спидстером, туда рванул и Патагонец, нервно что-то рыча.
     – Надеюсь, что сегодня никто не умрет... – тихо обратилась Блюсорс к Редхеду, Невидимке и Виндстеру. После чего героиня, наливаясь синергией, словно боеголовка полетела в, пробитый её бывшим, ход, сминая и разрывая членов группировки, выживших после пробега Свифтмэна.
     Редхед вдруг неожиданно вскинул два своих красных пистолета и сказал:
     – Погнали! – и, сначала шагом, а затем постепенно переходя в бег, направился он в оккупированный город. Правда со стороны было прекрасно видно, как его пошатывает со стороны в сторону.
     – Ну что ж, Саня, – неожиданно протянул руку Ансин-Мэн, – не знаю, удастся ли тебе сегодня снова выжить или мне, но на тот случай, если не увидимся. Знаю, короткая встреча вышла, но уж как получилось.
     И на последних словах Невидимка чему-то слегка усмехнулся.
     – Стоит быть более оптимистичным... – начал говорить Александр, но вдруг обернулся в сторону Редхеда. И тот, подбегая к уже проломленному посту, где сейчас орудовал гигант и парящая в воздухе Блюсорс, неожиданно словил пулю в лоб, а затем и ещё одну, завалившись наземь и истекая кровью. – Блять... Ладно, да. Будь как будет...
     И, второй раз пожав за сегодня руки, друзья разделились. Юрий, как ему и полагается, неожиданно исчез, а Александр превратился в сложную газообразную структуру.
     
     Прошёл час. И героям уже удалось пробиться достаточно далеко. По улицам было полно трупов убитых террористов и случайных гражданских: часть оказалась небрежно разорвана на части, и кишки, желудок, кровь, перемешанная с кожей и мясом, – украшали улицы опустевших районов. Это была работа Патагонца и Свифтмэна, которым куда важнее был результат и хаос, нежели спасение людей. Блюсорс витала от одного укрепления террористов к другому, игнорируя многочисленные выстрелы из пулеметов, автоматов и винтовок, и таким образом ей удавалось уничтожать синергетическими выбросами и лучами многих «крестителей», а то, что от них оставалось – едва ли можно было назвать телами или остатками. Просто невероятно сжатые пластины, постепенно растекающиеся по дорогам. Виндстер же работал гораздо аккуратнее, проявляясь то здесь, то там и убивая отдельных террористов, засевших на крышах или на верхних этажах зданий. Невидимку и вовсе сложно было уловить, он появлялся в совершенно разных местах, подчищая пропущенных, а следом за ним, отставая на небольшое количество времени, тоже самое проделывали и солдаты, попутно высвобождая заложников, оказавшихся запертыми в зданиях, на площадях и меж улиц. Хотя едва ли им удавалось высвободить всех: Свифтмэн действовал без оглядки и пробегал сквозь всё, что видел, будь то «крестители» или обычные люди, чем-то смахивающие на них. Но дальнейшее продвижение вглубь осложняло и то, что по всему городу были раскинуты брошенные, разбитые машины, горящие автобусы, покинутые грузовики и тачанки. Однако Праведника героям пока так и не удалось достать, да и нельзя было сказать и про то, что они действовали как-то согласованно, хотя и двигались в одном направлении...
     …И вот, на очередном задымлённом переулке города, рядом с грудой обломков, оставшихся от разрушенного старого здания, Виндстер вдруг превратился обратно, чуть пригнувшись за одним из больших обломков. Рядом при этом никого не было, лишь пустые улицы центральных районов, не так давно очищенные одним из изменённых, и шум относительно далёких перестрелок и взрывов. Но, несмотря на это, герой с опаской заозирался, словно что-то чувствовал…
     – Эй, хреносос, кем бы ты ни был! – громко высказался Александр. – Выходи! Хватит меня преследовать и жаться по углам как крыса!
     Тут вдруг рядом что-то мелькнуло и прямо перед носом «гарнизоновца» объявился спидстер.
     – Ну, здравствуй, Саша… – ехидно улыбнулся тот и чуть протянул руки, разминая пальцы.
     Виндстер же неожиданно выпрямился, но не было видно, чтобы он боялся или дрожал, спокойно посмотрев в глаза оппоненту:
     – Что тебе надо? – задал логичный вопрос герой. – Выполняй работу, чем больше улиц проверишь, тем больше шансов найти Праведника и уничтожить гадов.
     Свифтмэн чуть задумчиво провёл рукой по обломку, а затем, совершенно неожиданно, ускорил её и ударил в грудь Александру, отчего тот с шумом впечатался в стену, сильно приложившись плечом:
     – ….Ах ты ж сука! – закричал он, чуть повернув свою голову в сторону плеча. Там была прорвана ткань костюма и виднелись сильные ссадины, из которых сочилась кровь. На груди же героя теперь тоже был висел разорванный клок, из-под которого также сильно сочилась кровь.
     – Тебе не стоило грубить мне, ублюдок. – вновь улыбнулся спидстер и, подхватив какой-то расколотый кирпич, неспешно направился в сторону прибитого к стене героя. – Впрочем, я оставил тебя умирать в тот раз, ничего страшного, если подобное произойдёт и в этот.
     И, подойдя совсем близко к пытающемуся подняться изменённому, он замахнулся, но тот вдруг неожиданно исчез, сквозь зубы перед этим продиктовав:
     – Ух, блядь… Ты сам напросился! – и кирпич ударился о пустую стену, расколовшись на ещё более мелкие обломки. А затем, в, на секунду оторопевшего спидстера, что-то ударило сзади, в спину. И тот, потеряв равновесие, ударился головой о стену, но затем, чуть повертев ей, зло сплюнул и заметил Виндстера уже стоящего на крыше соседнего дома и махающего тому ручкой:
     – Попробуй догнать, мразь! – а затем исчез и проявился уже на другом здании, где подхватил какой-то ржавый шест. Свифтмэн же, гневно сжав челюсти, резко ускорился и бросился за ним.
     …В один момент, когда спидстер оказался рядом, то Александр сначала исчез, а затем снова проявился подле него и, вновь подхватив шест, замахнулся и ударил по спине прибежавшего изменённого, отчего тот схватился за спину и немного припал на ноги.
     – Ну что набегался, а?! – пред ним вновь проявился Виндстер, хорошенько вмазав с кулака по лицу. – Ты мог спокойно выполнять миссию, спасать город… Но нет, тебе, сука, разборки нужны.. ДА?! – снова ударил он героя, который, кинув на того злой взгляд, прикусил окровавленную губу и сказал:
     – Да! – а затем, снова применив свою силу, почти столкнул Виндстера с крыши, но тот успел обратиться за секунду до падения. Свифтмэн же, встав и отряхнувшись, осмотрелся и заметил героя уже на конце улицы, а затем рванул к нему.
     
     …И гоняясь таким образом друг за другом, периодически сталкиваясь на крышах и улицах, калеча до полусмерти, обоим изменённым удалось как-то пройти вперёд на несколько кварталов, оказываясь в преддвериях старого города, рядом со старыми мечетями, небольшими облезлыми квартирками и практически в полном отсутствии каких-либо высоток. И Виндстер, и Свифтмэн, увлекаясь своими «догонялками», периодически сталкивались с вооружёнными террористами, но им каким-то неведомым образом удавалось ликвидировать их: спидстер просто пробегал сквозь тех, в гневе гоняясь за Александром, а он, в свою очередь, успевал превращать конечности и расталкивать их, оглушая или убивая, вжимая в стены и ломая спины.
     Но вдруг Александр остановился, оказавшись посреди какой-то небольшой площадки в центре полуразрушенной старой мечети, построенной ещё во времена Омейядов. Теперь же, из ещё совсем недавно прекрасного строения, сооружение превратилось в обожженное и разваленное нечто: разбитые напольные покрытия из мрамора, развалившиеся и почерневшие колонны, свалившийся и проломивший потолки чёрный купол с отломившимся шпилем.
     И, посреди этой разбитой в дребезги площадки, валялось огромное опалённое тело. Мёртвый Патагонец. Он лежал спиной кверху, и часть чешуек, её прикрывавших – полностью опала и слезла, а оттуда, сквозь прижжённую кожу, сочилась блекло-красная кровь.
     – Мать твою ж… – прошептав, отчуждённо взглянул на это Виндстер, однако сразу же после этого отлетел на пару метров, почти впечатавшись в одну из разваленных колонн.
     – Ну вот ты и попалс… – хотел было воскликнуть Свифтмэн, чуть прихрамывая, так как его ноги были изодраны практически до мяса вместе с частью костюма, что произошло во время падения при неудачной ловле Александра в одном из переулков. Но, завидя мёртвого гиганта, он несколько смутился, многозначительно глянув на встающего соперника.
     В этот же момент одну из целых стен мечети неожиданно проломило и оттуда выбило Блюсорс, а за ней и сильнейший поток пламени, почти доставший героев. Девушка же была окутана синей вуалью, но было заметно, что она была сильно измотана. Но, совладав с собой, во время падения героиня резко взлетела и, увидев своих «соратников», громким полукриком обратилась к ним:
     –Прошу, помогите мне!
     Следом за ней из пролома вышел босой человек в белой окровавленной рясе, а его лицо было избито и изранено, а в одной из глазниц теперь красовался обрубок, оставшийся от глаза, вытекшего прямо на рясу. Праведник…
     – Я выжгу вас всех! Посланники Антихриста! – в агонии прокричал тот и резко вскинул засветившиеся жёлтым светом руки, из которых следом хлынули потоки пламени. Блюсорс успела сделать себе барьер, с каждой секундой, усиливая его, дабы тот разрастался и излучал из себя волны, которые могли бы опрокинуть Праведника наземь. Виндстер же исчез, чуть пошатнувшись пред этим от недавних травм, причинённых спидстером. Ну а сам Свифтмэн…. Думал, что успеет пробежать к безумному фанатику, но, едва пробежав половину пути, его настигли языки огня, а через мгновение рядом мелькнуло что-то тонкое, красное... И, когда огонь прекратил исходить из рук злодея, героя уже здесь не было.
     Блюсорс не успела заметить этого, и обратилась к Виндстеру:
     – Саша! Ты жив?! – в это время сама она пустила сильную волну, которая выгорела о внезапно возникшую огненную стенку пред Праведником, всё ещё живому и стоявшему посреди площадки.
     – Теперь я покарал и второго…. – странным шёпотом, отразившимся отголосками по всей площадке, объявил он.
     – Да… – оказавшись на потрескавшейся крыше древней мечети рядом с парящей Блюсорс, возвестил о себе Александр, отвечая той, и глядя вниз: – Что?! Он убил Свитмэна? Или я чего-то не допонял?!
     – Аа… Чч-что?….
     Героиня же, будучи несколько отчуждённой после атаки на Праведника, услышала слова соратникп и вдруг, будто это было чем-то важным, бегло оглядела площадку и… Сделала большую ошибку, несколько ослабив свою защищающую вуаль на это мгновение – подверглась новой волне обжигающего пламени, а затем, обгорелым, едва живым телом, свалилась прямо на разбитую колонну, окончательно погибнув, напоровшись шеей на каменный обломок…
     – Бляяяяяяяять! – громко и со злой горечью прокричал Виндстер, округляя глаза от полной жёсткости происходящих событий, и резко превратился, затем оказываясь рядом с только что погибшей героиней и попутно сбегая от горячего огня. – Лена….
     Он глянул на ее только что выгоревшее лицо, на которое фонтаном брызгала кровь из проколотой обломком артерии, а затем, крепко сжав кулаки, тот обернулся к Праведнику…
     – Что ж… Может я сейчас и умру, но тебя, безумная гнида ты ебаная, выебу….
     Праведник, чуть поведя уголком рта, назидательно ответил:
     – Если и так, то я умру достойно, зная, что стал частью дел Божьих, созидающих… – а следом, пройдя несколько шагов, вновь выпустил из рук огонь, но героя на месте уже не было, поэтому фанатику пришлось чуть обернуться, дабы опалить всё пространство вокруг.
     Изменённому приходилось быстро витать от одного места к другому, прячась за колоннами и пробитыми стенами, но вот, чуть выждав момент, он увидел, как Праведник остановился на передых и чтение короткой молитвы, после чего – вдруг проявился рядом с ним и резким ударом ноги в живот, опрокинул того наземь.
     – Получай, гнида! – быстро схватился он за один из крепких кусков от колонны и кинул тот прямо в голову безумца.
     И тот, пред этим начав отчего-то смеяться, после попадания в голову обломка, резко опал, теряя сознание.
     – Вот и всё… – выдохнув, проговорил Виндстер и хотел было отойти, ибо пошатывался от травм, ушибов и ран, нанесённых ранее Свифтмэном… Но вдруг кисти «злодея» дрогнули, и из-под его пальцев ринулись новые огни, успевая обжечь не успевшего во время превратиться изменённого. Снова.
     Но герой не успел отлететь далеко и проявился уже через пару секунд, упав недалеко от тела Патагонца. Вся его внешняя сторона осталась нетронутой, однако спина, затылок, мышцы ног…. Всё выгорело, покрывшись кровавыми, обожжёнными язвами. Он, быстро бледнея, смотрел в задымлённое серое небо, глубоко открывая и закрывая рот, вдыхая в себя воздух. Однако пламя, недостающее лежащего его, вдруг оборвалось резким выстрелом, и Александр, с трудом повернул голову к фанатику, увидев там следующую картину: во лбу безумца зияла красная кровавая дырка от пули, а рядом, заваливаясь вниз, стоял выгорающий Невидимка, выронивший свой пистолет…
     
      Спустя немного времени...
     Пред затуманенным взором умирающего изменённого вдруг пошёл небольшой красный туман, веющий откуда-то спереди, и герой, тяжело дыша, вдруг приподнял голову и приоткрыл глаза, увидев пред собой Туманщика и Айсмастера, одетых в какие-то странные, серые, потрёпанные балахоны из шерсти, причём на шее у каждого висели какие-то амулеты с рунами.
     – Хм… Что здесь произошло? Мы должны были успеть… – с офигевающим удивлением глядя на всё, спросил Айсмастер.
     – Решающая битва в пустыне... случилась. Первое видение сбылось, нам не суждено было попасть сюда, потому и не успели… – пробормотал Туманщик и дополнил: – Кирилл, подморозь его и усыпи, иначе он не продержится до медицинской помощи.
     А уже через десятки минут весь Старый город был оцеплён новоприбывшими солдатами Организации Объединённых Наций, помогающими людям освободиться или найти необходимую им помощь. А вместе с ними прибыли и военные мед. служащие, разбивая свои комплексы прямо по улицам города, к которым уже стекались сотни раненых горожан...

Послеглавие 1. Суд

      Нидерланды, г. Гаага. Апрель 2021 года.
     Прошло уже чуть больше недели с момента публикации правдивых материалов о корпорации, а также миссии в Дамаске. С тех пор «Айронфорт Индастриз» подвергается постоянной критической «атаке» со стороны людей. Так, на данный момент уже закрылось огромное количество дочерних компаний, а также было открыто множество дел на сотрудников управленческого и научного аппарата. Герои же первое время также подвергались агрессиям со стороны бывших поклонников, однако после известия о том, что в Дамаске, «героически сражаясь», погибла вся основная часть Гарнизона – пыл и интерес к ним поутих, а некоторые наоборот, даже стали испытывать к ним жалость, как к людям, пострадавшим от экспериментов «мерзких учёных». Но факт был один – Гарнизон распался, а проект «Крепость» отныне навечно прикрыт.
     Но сейчас, в пасмурную, дождливую погоду, в Гааге, во Дворце Мира, совершалось главное событие – суд над виновниками ситуации, Маркусом Айронфортом, Ренетт Эйджел и мужем ныне покойной Аманды Грин, Эдвардом Тройзманом.
     Пред заливаемым дождём зданием из гранита и красного кирпича, выполненным в сочетании готического и романского стиля, столпилось множество людей с чёрными и серыми зонтиками. Они стояли за достаточно высоким железным забором, охраняющим лужайку пред мировым судом. Отовсюду прибывали машины, приходило всё больше и больше «зрителей», представителей средств массовой информации и случайных прохожих. Мелькали вспышки камер, сигналили машины, отовсюду кричали одни и те же лозунги:
     – Посадить!!!
     – Посадить!!!
     – Посадить!!!....
     Но центральный проход к зданию суда был прочищен от людей выставленными перегородками. Здесь расположились чёрные автозаки, автомобили голландской полиции и множество вооружённых сотрудников ООН, присматривающих за людьми вокруг. Чуть в стороне же, наблюдая за всем этим, стоял Пьер ди Эммель, одетый в непромокаемый прозрачный костюм и переговаривающийся с каким-то человеком в тёмном плаще с капюшоном и такой же тёмной медицинской маске. Кому другому сложно было бы узнать кто это, но служащему было известно о личности этого человека. Туманщик, один из членов геройской команды, считавшийся пропавшим несколько месяцев назад. Но вдруг все люди умолкли, начав перешёптываться, и, заметив это, секретарь международной организации резко оборвал разговор, сказав:
     – Вот и всё, их ведут. Отныне ты, Айсмастер, Виндстер и... Дмитрий, кажется - полностью свободны. – после чего, вытащив из кармана блеклую серую рацию, едва разборчиво проговорил что-то на французском, а затем получил ответ, который озвучил: – Айронфорту дали пожизненно, Эйджел – двенадцать, как и мужу Грин.
     – Что ж, я надеюсь, что это наказание будет справедливым для них. – задумчиво подал голос Туманщик, но секретарь на это не ответил.
     Из здания же тем времнем, открывая ворота к автозакам, сотрудники служб выводили всю троицу: самого предпринимателя, девушку, отвечающую за коммуницирование лабораторий, ну и, конечно, престарелого мужа Аманды Грин, который, как оказалось, тоже являлся изменённым…
     Они шли молча, отворачиваясь от пронзительных взглядов и осуждающих криков сотен людей пред Дворцом. А затем их всех наконец усадили в автозаки, выезжая отсюда конвоем, чтобы, впоследствии, предать их наказанию в виде лишения свободы….

Послеглавие 2. Предложение

      Франция, окрестности Парижа. Личный кабинет в резиденции Пьера ди Эммеля. На следующий день после суда.
     На чёрном диване, укрытом фиолетовым пледом, сейчас сидело в ожидании четверо мужчин: один был достаточно худощав и очень бледен, а на его лице отражался крайне болезненный вид, причём с ним же рядом стояла пара костылей; второй – был чуть смугловатым человеком с задумчивыми гримасами на лице, и вокруг его рук клубились едва заметные тёмно-серые облачка; третий, будучи самым бодрым и стройным среди них, имел достаточно простое лицо без каких-либо «изюминок» или значимых элементов внешности; ну а четвертый парень – чуть более упитанный, чем первый, но тоже обладающий достаточной худобой, сидел, периодически выдувая из своего рта слегка морозящий воздух. Виндстер, Туманщик, Лайфитер и, конечно, Айсмастер.
     Пред ними, за столом, на котором стояла небольшая статуэтка Аристотеля, сидел Пьер ди Эммель, покуривающий из старой, чуть обшарпанной трубки.
     – Знаю, что вам довелось пережить достаточно тревожные и ужасные события. Кому-то – едва ли не погибнуть и пережить смерть близких ему людей, – глянул седой мужчина на Виндстера, – а кому-то – побывать в местах, ранее считавшимися не более чем сказкой или мифом… И теперь, когда корпорация практически разрушена, Праведник повержен, а за «Крестителями» и их руководством начата охота….
     Секретарь вдруг остановился, чуть закашлявшись, но затем собрался и продолжил, завидев вперенные в себя ожидающие взгляды со стороны изменённых:
     – Предлагаю вам вступить в новый миротворческий отряд Организации Объединённых Наций. Он будет создан в рамках службы МСПСЯ, Межнациональной Службы Поиска Сверхъестественных Явлений.
     – ...Допустим… Кхе…. – полушёпотом и достаточно сиплым голосом заговорил Виндстер, похрипывая. – …Какова роль этого отряда, и что там надо делать?
     – Отряд по ликвидации угроз сверхъестественного характера. Следовательно ваша основная задача – периодически выполнять задания по этой самой ликвидации.
     – И какое название? – с интересом спросил Дмитрий, Лайфитер.
     Пьер же, отложив трубку, чуть улыбнулся и продиктовал:
     – «Стража».

Послеглавие 3. Загадочный собеседник

      Франция, г. Париж. Уличные рестораны недалеко от Елисейский полей. В тот же день, ранним вечером.
     Свет вечернего солнца освещал немноголюдные парижские улочки, ведь совсем недавно был обед, и люди ещё не успели повылезать из своих жилищ.
     Лимузин Пьера ли Эммеля остановился неподалёку от небольшого ресторана «Elen», с деревянной вывеской, разрисованной чёрными и белыми розами, переплетающимися друг с другом. А чрез прозрачные стеклянные окна можно было увидеть внутренности заведения, в котором за столиками сидели пары, семьи, вкушая представленные здесь изысканные блюда высокого ценового сегмента.
     Снаружи, однако, тоже имелось немало столиков, укрытых старым, но лакированным деревянным навесом. Но немногие решились сидеть снаружи, так как сегодня было достаточно прохладно после недавно прошедших по северным областям дождей.
     
     ...Дверь продолговатой чёрной машины открылась, и секретарь покинул её, будучи сегодня одетым достаточно необычно: продолговатая серого цвета куртка почти по колено, с прикрывающим голову и часть лица капюшоном. В его морщинистой руке была небольшая мужская сумка, в которую тот взглянул, и, кивнув чему-то, направился к одному из крайних столиков под навесом, за которым сидел какой-то странный человек.
     Это был средних лет мужчина с волосами странного, казалось, серебряного оттенка, и при этом они были собраны в короткий хвост на затылке. Кроме того, его подбородок и челюсть очерчивала небольшая, линейная борода. У его глубоко посаженных строгих глаз радужка и зрачок практически сливались по гамме, так как цвет их, к удивлению, был очень схож: тёмно-серый плавно переходил в черный зрачок. Одет он был в какой-то черный пиджак-пальто, заканчивающийся практически на мышцах ног.
     И этот загадочный мужчина мерно помешивал ложечкой кофе, читая какую-то старую жёлтую газету, в то время как остальные посетители заведения сидели в телефонах и планшетах.
     Пьер ди Эммель, подойдя и отодвинув для себя стул, с осторожностью обратился к нему:
     – Хэйд Плу́тон?...
     Тот, чуть подняв глаза от газеты, рассмотрел подошедшего и откинул чтиво в сторону:
     – Верно. А вы Пьер ди Эммель, я полагаю? – после чего поднёс ко рту кружку с кофе и отпил.
     – Именно. – сказал тот, положив свою сумочку на стол. – Здесь информация обо всех, как мы и договаривались. Плюс, я указал координаты погибших и их краткое описание сил, ранее ими пользуемых. Здесь нет только Свифтмэна, так как его тело не нашли.
     – М... Первые не столь важны. А можете показать вот про них... – чуть скомканно проговорил этот Хэйд. – Про, гм... погибших?
     Секретарь чуть смутился, но всё же кивнул и вытащил из сумку свору каких-то относительно небольших бумаг в формате А-пять и А-шесть. Быстро перебрав их, он вытащил четыре штуки, передав отставившему в сторону кофе собеседнику.
     Хэйд же, взяв их, быстро пробежался глазами, в которых, если приглядеться, можно было заметить нечто странное... предвкушающее и голодное.
     – М, да, это то, что мне нужно. – наконец, с довольством выговорил он.
     – Эм... – удивился Пьер, – а как же выжившие «гарнизоновцы» и другие изменённые?
     – Не столь важны. – беспорядочно отмахнулся Хэйд, разглядывая в данный момент фотографии погибших Блюсорс и Патагонца.
     – Что ж, хорошо. Дело ваше. – повёл плечами секретарь и убрал непригодившиеся документы. – Но тогда попрошу вас уплатить вашей информацией....
     Странный мужчина, несколько увлекаясь просмотром выданных описей, не сразу среагировал на слова Пьера, но затем, вдруг округлив глаза, торопливо проговорил:
     – Да-да, конечно. Извольте! – и, бегло вытащив из маленького чемоданчика, оказавшегося у него между ног, передал какую-то чёрную папку на металлических заклёпках. – Здесь всё про п...
     Но секретарь не дал ему договорить, приставив палец ко рту. А сам, бегло заглянув в папку и что-то там прочитав, кивнул и спешно ушёл в сторону своего лимузина....
     
     ...Хэйд Плу́тон шёл по каким-то узким переулкам парижских неблагоприятных районов, также называемых «парижскими трущобами». Стены квартир здесь были уписаны сверху донизу различными «произведениями искусства» в виде французского мата, картинок секса и половых органов. Стояли переполненные мусорки, а с окон сюда небрежно скидывали отходы в виде пропавшей еды, испражнений, использованных средств контрацепции...
     Но вдруг, неожиданно встав посреди этого переулка, этот загадочный мужчина отбросил свой чемодан в сторону и немного развёл руки. И то, что происходило дальше, было крайне удивительным и очень странным...
     Черная одежда Хэйда неожиданно стала дёргаться, двигаться, словно змеи, и преобразовываться в длинную черную тунику на античный манер. Его кожа неожиданно поблекла и начинала сереть... А голова в области волос вдруг загорелась ярким сине-зеленым огнём, причём словно тот был не пламенем, а полупрозрачной иллюзией. И его тёмная радужка также вдруг налилась глубоким синим цветом.
     – Дьябл! – вдруг послышалось где-то правее, за мусоркой, пьяное бормотание. Некто, названный ранее Хэйдом Плу́тоном, прошёл вперёд и разглядел перед собой развалившегося негроида в разорванной и заблёванной кофте, а рядом с ним валялось три-четыре разбитых и пустых бутылок из-под крепких напитков. – Бга наааа тья нт...
     Но «Хэйд» вдруг вскинул в его сторону руку, вытянув указательный и средний пальцы. И вдруг этот бездомный пропоица задёргался и законвульсировал, из его рта потекла пена, а глаза окрасились в черный цвет... А затем из него едва заметной нитевидной дымкой потянулось нечто бело-синеватое, втекая в вытянутую руку человека рядом.
     И, когда эта нить вдруг оборвалась, то негр резко осел, а из его ушей и носа потекли струйки крови.
     Хэйд же, глубоко вдохнув, вернулся к чемодану и, забирая его, с улыбкой на лице вдруг щёлкнул пальцами и пред ним разгорелся огромный синий портал, за которым была видна здоровенная гора с каким-то, стоящим на ней, гигантским белёсым городом, по архитектуре чем-то напоминающим древние греческие города, но гораздо более развитый. И, после того, как он вошёл, портал закрылся.

Эпилог

      Российская Федерация, Мурманская область. Некогда заброшенный военный бункер. Дата и время неизвестны.
     Очень старый бункер, построенный ещё в шестидесятые годы советским правительством для одной из секретных баз, снова заработал… Глубоко в недрах земли, под железобетонными сводами и конструкциями, вновь стали ходить люди: солдаты, военные и научные деятели в строгой форме. И на каждой – нашивка: светящийся в красном огне железный молот. Вновь кипела работа в энергетических, обслуживающих и военно-строительных секторах огромного подземного строения. Каждый день сюда завозили всё больше и больше снаряжения, ресурсов, провизии. И порой здесь даже мелькали некоторые известные лица оборонительных сил Российского государства, правда в основном это были пожилые служащие, родившиеся ещё в конце сороковых – начале пятидесятых.
     Но ещё ниже, на одном из многочисленных этажей расположился гигантских размеров зал, в котором, отдаваясь грохотом по всему сектору, синхронно маршировало несколько сотен странных солдат: все они были одеты в эластичную тёмную форму от шеи до ног. И у каждого на груди была точно такая же нашивка, как и у всех остальных: молот в красном пламени. Собственно, и огромную бетонную стену позади украшал длинный широкий гобелен с идентичным рисунком. Кроме того, выходы из этого зала охранялись солдатами, блюдящими за марширующими людьми. И если приглядеться, то от их каждого следующего удара ног по бетонному покрытию – пробегали мелкие трещины…
     Чуть выше же, в застеклённой бронебойными тонированными окнами, комнатке – расположился чей-то кабинет: он был увешан красными флагами советских времён, уставлен статуэтками социалистических и коммунистических идеологов, что, вместе с тёмно-серыми металлическими стенами придавало этому помещению особую атмосферу. Здесь же стоял огромный чёрный деревянный стол, на котором была расстелена большая карта Европы с тёмно-красными закладками на следующих городах: Лондон, Берлин, Париж, Москва.
     
     За столом, сидя на креслах, сейчас расположилось двое людей: один, пожилой генерал с длинными усами и приметной родинкой на лбу, одетый в обычную камуфляжную форму, а второй – руководитель и главное лицо данного бункера, лысый человек с седой бородкой в утеплённом мехом сером пальто, с навешанным на шею красным декоративным шарфом. В руках у него был бокал белого вина, мерно испиваемого. И, кажется, между ними шёл какой-то диалог, но уже подходил к концу, так как пожилой военный встал и задумчиво спросил по-русски:
     – Стефан Викович, могу ли я напоследок узнать, как скоро мы сможем начать? Под нашим командованием уже более восьми сотен мутантов, созданных при помощи улучшенной версии сыворотки «Экстра».
     Мужчина в пальто же, сделав очередной глоток белого вина, улыбнулся и ответил с лёгким акцентом серба или хорвата:
     – Уже скоро, друг мой. Подробный план я озвучу в следующем месяце, но самое главное: мы, наконец, перевернём этот мир, начав с Европы. Наши солдаты нанесут точечные удары прямо по правительствам крупнейших европейских стран, а затем – мы создадим новые, достойные истинных, коммунистических идеалов! – с неким воодушевлением ответил Стефан. И, развернувшись в сторону тонированного окна, радостно прихлопнул в ладоши, так как загадочные солдаты стали маршировать стоя, а их совместный топот заставлял дрожать потолки, полы и стены. И вдруг они также одновременно запели:
     «Красное Пламя пылает в груди,
     Нас Революции ждут впереди!»

Авторское слово

     ___________________________________
      Провинциал (Артур Миллер):
     Вот и закончился мой первый роман, видимо, положивший начало целому циклу или даже, можно сказать, вселенной книг. Я долго боролся с собой, думая, что никогда не смогу написать произведение подобных размеров, но, как видите, - смог. Отчасти заслуга этого в том, что супергероика - мой любимый жанр научной фантастики, именно поэтому, благодаря вдохновению и интересу к тематике, я осилил эту книгу всего за три месяца.
     Да, знаю, что мне придётся ещё поработать над стилем и слогом текста, и я даже знаю свои главные ошибки. Но как говорится, нельзя бояться ошибаться. Так что, набравшись опыта, в дальнейшем я смогу писать куда лучше.
     Следующая книга - будет спин-оффом данного произведения, сюжет которой будет выбран из трёх идей посредством небольшого голосования. Ссылку на которое я оставлю несколько позже.
     Но когда-нибудь будет и вторая часть, которая, предположительно, станет называться "Стража. Красное Пламя".
     Вот так вот, коротенечко.... Спасибо тебе, читатель, если ты дочитал до этого момента.
     ___________________________________
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"