Золотой свинёнок
IV
II Леопард Никанорович Худой: Оборзение
III Донцова-Отец: Три путлераста
V Список Спилберга: фильм
VI Протоеврей Ф.М. Чаплиевский: Православное преступление и патриаршее наказание
VII Эдуард Володарский: Евангелие о Чапае
VIII Мыся Пурим: Культурная яма
IX Батрак Абрама: Абу-Грейб Гуантан, агент 911
X Владимир Путлерович: Москва 2032
Приспособленцы создали мир. Это они придумали враньё, клевету, продажную журналистику, юриспруденцию, возвели многоэтажные здания законов, организовали полицию, армию, изобрели деньги, банки, ценные бумаги, фьючерсы, и ренту. Это они внедрили эксплуатацию человека человеком, нетрудовые доходы, позволяющие им при помощи избытка денежных знаков контролировать СМИ, а через них политическую ситуацию в обществе. И когда все было готово, когда родная планета приняла сравнительно благоустроенный вид, появились исторасты, - историки, чья работа состоит в искажении фактов, тенденциозном их изложении в угоды буржуазии.
Надо заметить, что антикоммунизм тоже был изобретен приспособленцами. Но приспособленцы об этом как-то сразу забыли. Кротких и умных граждан стали давить, их статьи и книги цензурировать. СМИ перешли во власть исторастов, а свободу слова задвинули на кухни.
- В городах и весях России народ стал вести мученическую жизнь. Например 9 мая, в день победы советской армии над немецко-фашистскими захватчиками, уничтожившими одного гражданского населения СССР 13,7 млн. человек, в то время, как немцы потеряли только 3 млн. 300 тыс. гражданских, российские национальные каналы показывали фильм, снятый по больной фантазии недобитого немецкого фашиста Ахима фон Борриса "4 дня в мае", о том, как советский капитан насилует немецкую девочку, и, чтобы скрыть следы преступления, уничтожает всех детей немецкого детского дома. 22 июня, в день траура о десятках миллионов погибших, и раненых соотечественников, федеральные каналы показывали "Служу Советскому Союзу!" - российский телефильм 2012 года, снятый режиссером Александром Устюговым по роману Леонида Менакера "Обед с дьяволом". Сюжет картины вымышлен: начинается война, охрана лагеря сбегает, заключённые принимают бой с немецко-фашистскими оккупантами, отбивают атаку, а возвратившиеся НКВДешники расстреливают героев. Разумеется, никаких лагерей вблизи границы никогда не было, как не было и события, хоть в малой мере похожего на изображённое в фильме, но фильм показали именно в день скорби 22 июня. 20 июня в передаче телеканала "Дождь" в гостях был историк. Он подтвердил вымышленность истории, но заявил, что "показывать можно всё", так как свобода вымысла неограниченна. Современникам, признаться, хотелось задать вопрос как телеканалу "Дождь", так и этому историку: почему мы не видели, и никогда не увидим фильмы в которых "по вымыслу автора" нью-йоркские небоскрёбы, на которых устроило самолётную атаки ЦРУ, взрываются зарядами, заложенными ЦРУ, в день памяти 9 сентября? Почему мы никогда в день памяти не увидим фильмы, в которых "по вымыслу автора" еврейский холокост, - результат пыток начальников немецких концлагерей, оговоривших себя на нюренбергском процессе, а евреев никто не травил газом, и не жёг? Почему мы никогда не видели, и не увидим в день убийства фильм, в котором госаппарат, и богатейшие люди США принимают решение об уничтожении президента США Дж. Кеннеди? Это ведь вымысел, а он ненаказуем! Или гадить можно только на собственную родину? И опять хочется спросить, а почему нельзя показать фильм, в котором мама режиссёра Ахима фон Борриса отсасывает всему Гамбургу, или Мюнхену (ну, в рамках художественного вымысла), в день смерти матушки режиссёра? Ведь это же художественный вымысел, на который имеет право каждый. Или мы покажем разложившуюся от сифилиса маму Вовы Кулистикова, возглавляющего НТВ, в день её смерти, в рамках "художественного вымысла", и свободы слова. (Мы тоже очень за свободу слова!) Или мы изобразим папу Натахи Сиднеевой, зачинательницы "Дождя", как алкоголика, трупофила, и скотоложца, в день смерти последнего, разумеется, в рамках "художественного вымысла", и крутанём на "Дожде". 13 миллионов гражданских лиц, замученных, заморенных, расстрелянных советских граждан, детей, женщин, стариков, немцами просто за то, что они были славянами-недочеловеками, - да кому они интересны! 10 миллионов павших на поле боя, умерших в плену советских солдат, - да нахер они сдались, если у нас свобода творчества, праздник вымысла?! У нас пляски музы, но мы будем какать только на могилы ваших родственников, на наших вы не смейте косо глядеть!
Гражданин в шляпе-пирожке, какую по большей части носят агенты ЦРУ и ФБР в юсанских фильмах, несомненно принадлежал к большей части человечества приспособленцев, и даже был исторастом. Он двигался по улицам города Москва пешком, со снисходительным любопытством озираясь по сторонам. В руке он держал небольшой акушерский саквояж. Город, видимо, ничем не поразил пешехода в спецслужбистской шляпе. Он увидел десятка полтора голубых, резедовых и бело-розовых звонниц; бросилось ему в глаза облезлое американское золото церковных куполов. У белых башенных ворот кремля две суровые старухи из ФСО разговаривали по рации, жаловались на советскую власть и вспоминали любимых дочерей. Из подвала Храма Христа Спасителя доносился визг проституток с приватной вечеринки в банкетном зале. Там, как видно, закатывал очередной мальчишник кто-то из чиновников федерального значения.
- Храм спаса на пи*де, - негромко сказал пешеход.
Флаг трещал над посольством США. Пройдя под металлической аркой со свежим лозунгом: "Как у вас у русских говориться, - довэрай, но провэрай", он очутился у начала длинной аллеи, именовавшейся Бульваром Молодой Агентуры.
- Да, - сказал он с облегчением, - это уже где-то Рио-деЖанейро, или даже гораздо лучшее.
Почти на всех стенах висели камеры, зорко следящие за каждым сантиметром пространства. Когда приезжий вступил в аллею, на стенах произошло заметное движение. Камеры заёрзали головками в его направлении. Он проследовал мимо взволнованных стеклянных глаз парадным шагом и вышел к главному входу - цели своей прогулки.
В эту минуту из-за угла выехал Lamborghini с откинутым верхом. Рядом с ним, держась за заднюю дверцу автомобиля и размахивая кейсом с тисненой надписью "Musique", быстро шел человек в костюме от Бриони. Он что-то горячо доказывал пассажиру. Пассажир, пожилой мужчина с висячим, как банан, носом, прижимал к уху сотовый телефон и время от времени показывал своему собеседнику кукиш. В пылу спора его галстук, полоски которого сверкал зеленым диванным плюшем, покосился набок. Обе тяжущиеся стороны часто и особенно громко произносили слово "цена вопроса". Вскоре стали слышны и прочие слова.
- Но ведь это очень дорого, господин Талмудовский! - крикнул брионный, отводя от своего лица чиновничий кукиш.
- А я вам говорю, что на такие условия я возьму кого угодно, - ответил Талмудовский, стараясь вернуть кукиш на прежнюю позицию.
- Сто миллионов баксов за должность начальника департамента строительства, это нормально!? Придется поставить вопрос о рвачестве.
- Так департамент-то строительства в администрации президента! Вы в течение года на взятках отобьете больше! Не хотите строительством заниматься, есть место заместителя министра внутренних дел, но это будет втрое дороже! - кричал глава администрации президента России, взволнованно описывая кукишем всевозможные кривые. Хотите сэкономить, - десять миллионов басков за начальника департамента строительства Москвы. Можно вас в армию устроить, можно в МИД, ФСБ, или министерство здравоохранения, но вы прежде определитесь с бюджетом. Сами всюду пишут: "Невидимая рука рынка", а от меня хотят забесплатно должности получать.
Тут глава администрации президента России Талмудовский быстро разжал кукиш и принялся считать по пальцам:
- Прошлый глава департамента строительства при администрации президента смог за квартал чистыми взять 30 лимонов баксов. У меня клерк за год лимон баксов стрясает с подрядчиков, а вы мне каких-то сорок лимонов предлагаете! Квартира государственная, загородный коттедж государственный, машина с мигалкой, государственная, оклад... Шофёр! Вези на обед!
- Тпру-у! -- завизжал брионный, суетливо забегая вперед и хватая рулевое колесо. - Я, как по образованию авиастроитель... Ицык Шалашибесович! Ведь администрация останется без специалистов... Побойтесь бога... Общественность этого не допустит, господин Талмудовский... У меня под рубашкой диктофон.
И секретарь секции, расставив ноги, стал живо её расстёгивать. Эта неосторожность решила спор. Увидев, что покупатель не понимает с кем связывается, Талмудовский поднялся на ноги и что есть силы закричал:
- Пошел в ресторан!
- Куда? Куда? - залепетал бизнесмен, устремляясь за автомобилем. Но его тут же схватили добры молодцы из машины охраны, затолкали в салон, и увезли хоронить в лес. Из незакрытой дверцы какое-то время неслись жалкие стенания, - когда для острастки громилы слегка его молотили, - с наивными всхлипами "я буду жаловаться в ЕСПЧ".
Истораст, с интересом наблюдавший инцидент, постоял с минуту на крыльце и убежденным тоном сказал:
- А вот это было не Рио-де-Жанейро.
Через минуту он уже стучался в дверь кабинета посла.
- Вам кого? - спросил его секретарь, сидевший за столом рядом с дверью. -- Зачем вам к послу? По какому делу?
Как видно, посетитель тонко знал систему обращения с посольскими секретарями. Он не стал уверять, что прибыл по срочному казенному делу.
- По личному, - сухо сказал он, не оглядываясь на секретаря и засовывая голову в дверную щель. - К вам можно?
И, не дожидаясь ответа, приблизился к письменному столу:
- Здравствуйте, вы меня не узнаете? Посол, черноглазый большеголовый человек в синем пиджаке и в таких же брюках, посмотрел на посетителя довольно рассеянно и заявил, что не узнает.
- Неужели не узнаете? А между тем многие находят, что я поразительно похож на своего отца.
- Я тьёже похож на своего оца, - нетерпеливо сказал посол. - Вам чьего, мистэр?
- Тут все дело в том, какой отец, - грустно заметил посетитель. -- Я сын Александра Солженицына.
Посол смутился и привстал. Он живо вспомнил знаменитый бородатый облик сочинителя и баснописца Архипелага ГУЛАГ, назойливо учащего ненавидеть коммунизм. Пока он собирался с мыслями, чтобы задать сыну борзописного героя приличествующий случаю вопрос, посетитель присматривался к меблировке кабинета взглядом разборчивого покупателя.
- Очьень карашо, что ви зашли, - сказал, наконец, посол. - Ви, вероятно, из Вэрмонт?
- Да, проездом, - ответил посетитель. Посол хотел было спросить о цели приезда писательского сына в Москву, но неожиданно для самого себя смущённо улыбнулся и сказал:
- Цэркви тють заметщательные, и Гундяев каждый год строит. Скажите, а ви-то сами помните вручение нобелевский премия?
- Смутно, смутно, - ответил посетитель. - В то героическое время я был еще крайне мал. Я был дитя.
- Простьитье, а как ваше имя?
- Николай... Николай Солженицын.
- А по батьюшке?
- Да-а, - протянул он, уклоняясь от прямого ответа, теперь многие не знают имен героев. Угар путлеризма. Нет того энтузиазма, Я собственно приехал в России специально, чтобы поднять уровень исторической науки на небывалую высоту. Но с трудоустройством пока не очень.
Посол обрадовался перемене разговора. Ему показалось позорным, что он забыл имя литературного светила, так старательно взращенного госдепартаментом его страны.
- Как ви коворите? Поднять российскую историю на новую высоту? Это интересно.
- Да, планов громадьё, но нужен толчок, зацепка. У меня куча малоизвестных работ. - и он похлопал по саквояжу, стоявшему у него на коленях, словно намекая, что "всё своё он носит с собой".
- Вот читаю работы наших иудо-исторастов и дивлюсь - обвинений СССР - куча, но в основном сопли какие-то, ни фактов, ни цифр... Надо срочно им помочь! Смотрю источники - нет такого числа! Все друг другу противоречат. Непорядок. Единственное, в чем исторасты сходятся, это методика подсчета. Вычисления ведутся обычно так - при царе-батюшке, крестьяне плодились как кролики, у деревенской бабы бывало по 15-20 детушек, а деревенских было порядка 80%. (Про семидесятипроцентную детскую смертность в царском раю опустим.) Отсюда, если мужика посадили злые коммуняки и он вместо 15-20 наделал 2-3, то значит, гады умертвили от 10 до 15 невинных душ, а ведь у этих не родившихся у каждого могло быть по 15-20, а у внуков? А у правнуков? А у пра... ? Здесь, для точного учета кровавых злодеяний не важно, сколько на самом деле рожали, главное, что число и методика всеми принята. Далее, говорят, Троцкий перед завтраком лично расстреливал по тысяче православных, а сколько завтраков он успел съесть? А обедов? А ужинов? Потом Сталин по личному сговору с Гитлером (сейчас наконец всплыла информация, что Гитлер вообще был агентом НКВД, ведь трупа так и не нашли - в Барвихе, в санатории тихо помер Адольф Гитлер - он же Ашот Гдлян) умертвили 20-40 миллионов россиян. Число это исторасты тоже точно не приводят. А ведь необходимо учесть, что если б не было войны и если б рожали как при царе-батюшке, и если учесть не родившихся внуков и пра... прапра... Словом, чтоб не влезать в бесконечные дебри и споры предлагаю взять за окончательное число жертв коммунизма: 31 миллиард 415 миллионов 926 тысяч 535. Может кому покажется многовато, но это пустяки, ведь во-первых, судя по всем источникам число жертв с каждым годом растет просто экспоненциально и надо, чтоб запасец был - не менять же это число каждый месяц - ну не солидно как-то! Далее в число этих жертв стоит включить и все косвенные жертвы и пострадавших от коммунизма в других странах. Например: читала в 41 году какая негритянка газету с репортажем о развязанной Сталиным войне, да и попала под машину - сама погибла и детей не нарожала, и водитель на одного ребенка меньше из-за расстройства сделал... (Опять - внуки-правнуки...) Ясен пень, они жертвы сталинизма! Зато у этого числа есть крупное достоинство - его знаки равны знакам в десятичном представлении числа Пи! Это значит, его всегда можно восстановить, оно есть почти во всех справочниках. Если со временем число жертв невинно репрессированных возрастет, то число можно легко исправить, добавив справа еще одну цифру из разложения числа Пи - благо их бесконечно много, а значит, число жертв всегда можно поддерживать актуальным! Кроме того, так как число Пи звучит по-русски очень благозвучно, предлагаю такой словарик:
(Пи)здить - поминать невинные жертвы коммунизма.
(Пиз)даболить - заниматься подсчетом жертв коммунизма.
О(Пи)здинеть - потерять рассудок от подсчетов невинноубиенных.
(Пи)здеж - спор о точном числе жертв коммунизма.
от(Пи)здить - аргументировано доказать оппоненту точное число жертв.
на(Пи)здеть - ужаснуть собеседника масштабом коммунячих репрессий.
Далее, разложим потери по полочкам:
6,5 миллиардов - жертвы коллективизации.
11,3 миллиардов общие потери в ВОВ.
10,2 миллиардов - репрессировано.
3,7 миллиардов - заморенных во время голода устроенного Сталиным на Украине.
Из них лично Ленин убил 0,2 миллиарда человек, Сталин - 8,9 миллиардов, Троцкий -1,5 миллиардов (не успел собака много навредить). Кстати, у Троцкого было три завтрака, два полдника, и четыре ужина. За каждым из мероприятий он расстреливал цвет русского офицерства, интеллигенции и богоносцев-крестьян. Причём нередко расстреляв перед первым завтраком, он кушал тушки за вторым.
С точным числом жертв коммунизма мы все выяснили. А теперь давайте определим как палачи - мерзавцы, которые поставили всю Россию на колени, туда попали. Вот, говорят немцы их послали в Россию. Не помню, в посылке, в конверте или в цистерне... Источники в этом вопросе противоречат друг другу. Ну, конверт, я думаю можно отбросить, хотя это при коммуняках конверты стали маленькими, а ведь при царе-батюшке конверты были настоящими - пол деревни могло влезть! Да... Так вот на самом деле Ленина и сподвижников послали из Швейцарии в Ленинград телеграммой. Или вот плодотворная тема отсутствия секса в СССР, - советы размножались почкованием.
Последние слова сын писателя произнес с надрывом. Посол тревожно прислушался к новым интонациям в голосе посетителя. "А вдруг припадочный? -- подумал он, -- хлопот с ним не оберешься".
- Есть ещё изыскания за более ранние исторические периоды. Например, по архивам мне удалось совершенно точно установить, что Чингисхан, и Наполеон напали на Русь/Россию только затем, чтобы предупредить злодейское нападение Руси/России на них самих. Что вспышки холеры и чумы в средневековой Европе тоже дело рук древнерусских и российских спецслужбы, и теперь России можно выкатывать триллионные компенсационные иски. Оказывается, у Колумба и конкистадоров, во времена покорения Америк команда состояла из россиян, и именно Россия несёт ответственность за истребление индейцев.
-- Отшень карашо. И что же ви хотите от меня? - спросил посол.
Тут сын великого писателя земли русской мягко, без нажима перешел к делу. Он просил пустить его в телевизор, отечественный кинематограф, в образование, к написанию учебников и формированию учебного курса. Посол, стесненный сильной конкуренцией, смог пообещать сделать всё возможное в самое ближайшее время. Сын литературного патриарха уложил список адресов и телефонов ответственных лиц в глубокий карман поношенной куртки и уже собрался было подняться с розового пуфика, когда за дверью кабинета послышался топот и заградительный возглас секретаря. Дверь поспешно растворилась, и на пороге ее показался новый посетитель.
- Кто здесь главный? - спросило оно, тяжело дыша и рыская блудливыми глазами по комнате.
- It's me, -- сказал посол.
- Здоров, посол, - гаркнуло новоприбывшее нечто, протягивая лопатообразную ладонь. - Будем знакомы. Сын Александра Солженицына.
- Кто? - спросил глава посольства, тараща глаза.
- Сын великого, незабвенного автора "Архипелага ГУЛАГ", - повторило пришедшее.
- А вот же мистэр сидит - сын Алегзандра Соулдженайсена, Никхолай Соулдженайсен.
И посол указал на первого посетителя, лицо которого внезапно приобрело сонное выражение. В жизни двух жуликов наступило щекотливое мгновение. В глазах второго сына Александра Солженицына отразился ужас. Его фигура в грязной, помятой, давно не стиранной юбке, желтой кофте в натяжку облегавшей жирное тело с огромным бюстом, в больших роговых очках, еще минуту назад резкая и угловатая, стала расплываться, потеряла свои грозные контуры и уже решительно не внушала никакого уважения. На лице посла появилась скверная улыбка. И вот, когда второму сыну писателя уже казалось, что все потеряно и что ужасный посольский гнев свалится сейчас на его чернявую голову, с розового пуфика пришло спасение.
- Вася! - закричал первый сын Александра Солженицына, вскакивая. - Родной братик! Узнаешь брата Колю?
И первый сын заключил второго сына в объятия.
- Узнаю! -- воскликнуло прозревшее существо в юбке. - Узнаю брата Колю!
Счастливая встреча ознаменовалась такими сумбурными ласками и столь необыкновенными по силе объятиями, что второй сын апостола мировой литературы вышел из них с побледневшим от боли лицом. Брат Коля на радостях помял его довольно сильно. Обнимаясь, оба брата искоса поглядывали на посла, с лица которого не сходило уксусное выражение. Ввиду этого спасительную комбинацию тут же на месте пришлось развить, пополнить бытовыми деталями и новыми, ускользнувшими от ЦРУ подробностями проживания в штате Вермонт. Держась за руки, братья опустились на козетку и, не спуская льстивых глаз с посла, погрузились в воспоминания.
- До чего удивительная встреча! - фальшиво воскликнул первый сын, взглядом приглашая посла, примкнуть к семейному торжеству.
- Да, -- сказал посол замороженным голосом. - Бывает, бывает.
Увидев, что посол все еще находится в лапах сомнения, первый сын погладил брата по чёрным, как у негра, лохмам и ласково спросил:
- Когда же ты приехал из Ростова, где ты жил у нашей бабушки?
- Да, я жил, - пробормотал второй сын русской совести, - у нее.
- Что же ты мне так редко писал? Я очень беспокоился.
- Занят был, -- угрюмо ответило чернявое муже-женщина. И, опасаясь, что неугомонный брат сейчас же заинтересуется, чем он был занят (а занят он, был преимущественно тем, что письменно и устно нёс дикую публичную чушь, второй сын Александра Солженицына вырвал инициативу и сам задал вопрос:
- А ты, почему не писал?
- Я писал, - неожиданно ответил братец, чувствуя необыкновенный прилив веселости, - электронные письма посылал. У меня даже использованные карточки оплаты интернета есть.
И он полез в боковой карман, откуда действительно вынул множество лежалых бумажек, но показал их почему-то не брату, а послу, да и то издали.
Как ни странно, но вид бумажек немного успокоил посла, и воспоминания братьев стали живее. Чернявое вполне освоилось с обстановкой и довольно толково, хотя и монотонно, рассказало содержание фэнтези "Архипелаг ГУЛАГ". Брат украшал его сухое изложение деталями, настолько живописными, что посол, начинавший было уже успокаиваться, снова навострил уши. Однако он отпустил братьев с миром, и они выбежали на улицу, чувствуя большое облегчение. За углом посольства они остановились.
- Кстати, о детстве, -- сказал первый сын, -- в детстве на таких, как вы, я писал доносы в органы..
- Почему? - радостно спросил второй сын знаменитого отца.
- Таковы суровые законы буржуазной демократии. Или, короче выражаясь, своя рубашка ближе к телу. Вы зачем полезли в кабинет? Разве вы не видели, что председатель не один?
- Я думал...
- Ах, вы думали? Вы, значит, иногда думаете? Вы мыслитель. Как ваша фамилия, мыслитель? Буковский? Бердяев? Березовский?
Черноволосое молчало, подавленное справедливым обвинением.
- Ну, я вас прощаю. Живите. А теперь давайте познакомимся. Как-никак мы братья, а родство обязывает. Меня зовут Николай Свинадзе. Разрешите также узнать вашу первую фамилию.
- Новодворская, -- представилось чернявое, - Валерия Новодворская.
- О профессии не спрашиваю, - учтиво сказал Свинадзе, - но догадываюсь. Вероятно, что-нибудь "древнейшее"? Приводов в психиатрическую клинику за этот год много?
- Две, - свободно ответила Лерачка.
- Вот это хорошо. Каждый истораст должен периодически лечиться в психушке, чтобы черпать там новые идеи. Кроме того, заботливые доктора вам подкрутят разболтавшиеся винтики в голове, чтобы самостоятельно доходить до унитаза, и не испражняться мимо.
Свинадзе долго еще развивал бы свои взгляды на жизнь, если бы его не перебила Новодворская.
- Смотрите, - сказал она, указывая на двор посольства. - Видите, вон идет человек в пиджаке с отливом?
- Вижу, - высокомерно сказал Свинадзе. - Ну и что же? Это патриарх табачный и алкогольный Кирилл, в девичестве Гундяев?
- Это Лёнька Млечин, - сказала Лера. - Сын Александра Солженицына.
По аллее Молодой Агентуры, к подъезду посольства, склонясь немного набок, двигался немолодой уже гражданин, с застывшей маской вместо лица. За годы работы на телевизионной и литературной стезе, этот последователь Остапа Бендера озвучил большую часть сплетен из палат в Кащенко, института Имени Сербского, и других заведений подобного рода, вживляя их в реальные исторические события. Ныне, исчерпав источник до дна, он бедствовал.
- Как, еще один сын? - сказал Свинадзе. - Это становится забавным.
Млечин подошел к зданию посольства, задумчиво описал у входа восьмерку, взялся за узел галстука и правильно установил его, обдернул пиджак и, тяжело вздохнув, двинулся внутрь.
- У Солженицына было три сына, - заметил Свинадзе, - все трое, - плоть от плоти. Его нужно предостеречь.
- Не надо, - сказала баба Лера, - одним конкурентом будет меньше.
- Я человек завистливый, - сознался Свинадзе, - и подлый, но тут завидовать нечему. Сколько бы исторастов не было, их не может быть много, и в посольстве США это понимают лучше, чем где-либо. Есть такая профессия, - родину ненавидеть, и за неё юсанцы готовы щедро платить. Мы в мейнстриме.
Братья Солженицыны мечтательно вздохнули. В начале девяностых, сформированная по приказу Ельцина группу при партийном и правительственном архивах СССР, путём изъятия, добавления листов, допечатывания, вымарывания архивного материала, приступила к фабрикации фальшивок в промышленных масштабах, далеко переплюнув малую Арнаутскую с её контрабандным товаром высшего качества. В частности, так было состряпано знаменитое "катынское" дело, впервые придуманное доктором Йозефом Геббельсом. Подписи государственных и партийных лидеров, штампы, печати добавляли при помощи наделанных факсимиле, печатей и штампов, а потом относили в Страсбургский суд с просьбой признать Россию виновной в этом преступлении гитлеровцев. Попадание в ту группу было сладкой мечтой всех исторастов, так как позволяло сделать имя на чудовищных разоблачениях большевистского режима. Фантазия Свинадзе уже рисовала новую историографическую столицу мира Нью-Васюки, в которую съезжаются фантасты со всего мира, чтобы сочинить очередной документ, подписанный кровавым Сталиным, выкатить России триллионный иск о возмещении компенсации, написать толстую книжку типа "Архипелага ГУЛАГ", и снять талантливый фильм на вроде "Утомлённых сексом" Мыкиты Нахалкова. Валерия Ильинична думала в это самое время о мужчине (о нём она думала практически постоянно, даже во сне), а так же о том, что если бы на заре её туманной юности на неё кто-нибудь позарился, пускай по пьяни, в подворотне, в наркотическом угаре, то не пришлось бы доказывать всю жизнь свою ценность.
Кем были до реставрации капитализма братья Солженицыны, эти новые Паниковские? Один преподавателем истории, другая пациентом психушки. А теперь можно спросить у любой собаки, и она назовёт их учёными с мировым именем, пионерами историографии новейшего периода, совестью русской нации. Для этого даже не нужно ехать в Черноморск. Впрочем, со времён развитого НЭПа многое изменилось. Подпольный миллионер Корейко, удавился бы от зависти, узнай он о делах Миши Ходорковского, в защиту которого теперь не щадя живота своего проливают реки слюней все буржуазные СМИ, а ведь Александр Иванович своими делами разрушил веру Остапа Ибрагимовича в человечество. Турецко-, израильско,- и прочие иностранные подданные теперь прочно закрепились в органах власти, СМИ, РАН, литературе, кинематографе, правоохранительной, судебной системах, наглядно демонстрируя миллиард относительно законных методов отнятия страны у её граждан, и превращение их в верных себе мулатов. Попы, сразу после развала СССР увещевавшие граждан сравнением идеала христианства с идеалами коммунизма, через полтора десятка лет начали набрасываться на всех, особенно философов, и литераторов, объявляя их врагами человечества, кто высказывался в пользу социальной справедливости, противился эксплуатации человека человеком. Вороватый и подловатый отец Фёдор получил мигалку, погоны, право цензора общественных мероприятий, и сбора церковной десятины. Все они чтят уголовный кодекс, чтобы с его и судейской помощью репрессировать политических и идеологических противников. А над ними, как крест на куполе церкви, возвышаются исторасты, браться Солженицыны.
Как известно, если сам не можешь добиться успеха, лучший способ оправдания клевета на конкурента, - историю советского периода, самого справедливого общества за всю историю существования человечества. И вот чем больше и глубже разваливается промышленность, культура, медицина, наука, армия буржуазной России, тем больше бреда сочиняют исторасты, чтобы путём продления агонии ещё некоторое время поворовать, поубивать, понасильничать и развратничать, пугая молодежь призраком своего воспаленного воображения.
|