Аннотация: "Женщина-кошка". Один-единственный кадр в фильме навел меня на мысль: а если бы Женщиной-кошкой стала другая?...
Мне нравится этот момент. Как ты ошеломлен, увидев на месте безмозглой красотки-модели решительно настроенную даму в кожаном костюме! Привычные напыщенность и скука наконец-то слетают с твоего лица. Вот теперь ты меня видишь. Кто бы мог подумать, что ради этого нужно было надеть маску... Ну, и слегка поцарапать - совсем немного, просто чтобы встряхнуть.
- Я знаю про "Бьюлин". Ты заметаешь следы. Пейшенс тоже знала. Поэтому ты убил ее.
- Я не убивал!...
- Жаль, что твои последние слова будут ложью.
Но тут в зал врывается полиция, и мне с сожалением приходится оставить тебя. С полицейскими играть интереснее. Это захватывает. А когда надоест, можно спокойно вырубить свет. Потому что полицейские не могут видеть в темноте. Я - могу.
Я вообще многое могу с недавних пор. Представляю, как удивилась бы Пейшенс, если бы узнала. Она бы порадовалась. Она умела радоваться за других... И видеть человека там, где остальные видели всего лишь фарфоровую куклу для рекламы очередного чудодейственного крема, пустышку, умеющую только жить за счет своего покровителя...
Ты сам вырыл себе яму, Джордж. Пейшенс погибла потому, что узнала секрет "Бьюлина". И то, что изменило меня, произошло также из-за него. Мне стало плохо прямо на улице, я упала в обморок... Хотя теперь я начинаю думать, что это было что-то посерьезнее. Но сейчас это неважно. Важно то, кем я стала. Вместо Дрины, нового лица компании "Хедер" на свет появилась Женщина-кошка. Если подумать, ты сам создал ее, Джордж. Ну что ж, считай эти пять царапин на своем самодовольном лице маленькой благодарностью. От меня и Пейшенс. Представляю, сколько автозагара ты изведешь завтра, чтобы скрыть это. И какую физиономию скроит Лаурель, когда увидит. Она ведь всё поймет. Поймет, кто оставил это на тебе.
Но, поверь, это только начало. Я не остановлюсь, пока правда не станет известна. Ни ты, ни твоя отрава, ни сгубите больше никого. Пейшенс и я заплатили высокую цену, и ее вполне достаточно.
- О чём задумалась, Дрина?
Я поднимаю взгляд от чашки остывшего кофе, и виновато улыбаюсь.
- Ни о чём. Простите, тетя Офелия.
На лице, знакомом мне с детства, играет странная всеведущая улыбка. Я видела ее однажды - в тот день, когда моя старая жизнь оборвалась, уступив место новой...
- Что с тобой, дорогая? Разве ты не добилась того, чего хотела?
- Да, конечно, - я киваю на лежащую на столике газету. - Справедливость восторжествовала. Но я... Просто я вдруг подумала, что Пейшенс сумела бы сделать это лучше меня.
- Кто знает, - покачала головой Офелия Пауэрс. - Кстати, Дрина, совсем забыла... Тебе кое-что прислали, но у меня не было времени отдать тебе это. Извини.
Она положила мне на колени темный футляр. Я открываю его - и сердце замирает от восторга: на черном бархате сверкает то самое египетское колье, которым я недавно не могла налюбоваться в витрине ювелирного магазина. Мой первый и последний каприз за всю короткую историю наших отношений, который ты всё же исполнил, Джордж.
Подержав колье в руках, я медленно надеваю его, словно со стороны услышав торжествующее мяуканье Полночи. Интересно, сколько женщин, спасенных ею за всю историю человечества, держали в руках эту драгоценность?
Вряд ли ты задумывался об этом, когда выписывал чек.
И всё же... Я внезапно ловлю себя на мысли, что больше не держу на тебя зла, Джордж Хедер.
Потому что хотя бы однажды твои слова не оказались ложью.