Утро пришло к Мар, громко крикнув в окно голосом Рэя:
- Вставай, ведьма! На улице солнце!
Мар проворчала что-то неуловимо похожее на ругательство, и натянула одеяло на ухо. Но утро не отставало и неумолимо пускало солнечных зайчиков в зеркало, стоявшее ровно напротив малявкиного лица. Казалось бы - все равно голова под одеялом, но...зайцы излучали такое нетерпение и радость, что Мар все-таки откинула одеяло и села на кровати. Прислушалась - и поняла, что если бы не голос Рэя, нещадно фальшивившего ирландскую песенку, жизнь была бы попросту прекрасна. Потому что наступила весна.
Ведьма спустила ноги с кровати и - подскочила на полметра вверх. По всему полу были разбросаны вишневые буквы, которые жили самостоятельной жизнью и самопроизвольно складывались в слова. Мар медленно опустилась на прежнее место и стала читать то, что было написано на полу. А на полу цвели стихи, порой без всякой рифмы, но так, что нельзя было выбросить ни слова, и Мар невольно подумала, что им бы надо было стать песней. Она прищелкнула пальцами, и, перекрыв упражнения Рэя, на улицу из комнаты полилась незнакомая, но все же очень родная и красивая песня. А потом ещё одна. И ещё...
Когда в кофейню ворвались Рэй и Грэт, наспех одевая теплые куртки, Ри драконила пакет с кардамоном. Сегодня был важный день, и ей не хотелось оставить кого-нибудь без сюрприза. Ночью ей приснился новый рецепт кофе, и Ри не терпелось его опробовать.
- Мар сошла с ума! - заявили ей хором неодетые друзья, почти одновременно потянувшись к теплым блинчикам с корицей. Ри хлопнула их обоих по рукам, и осведомилась:
- По какому поводу на сей раз?
- Она поет! - уже вразнобой ответили ей.
- И в чем же дело? - спросила старшая ведьма, ловко пряча в невидимый шкаф сковородку.
- Ты послушай, ЧТО она поет! - воскликнули обиженные студенты.
Ри вздохнула, убрала турку с плиты, закрыла кофейню и отправилась с ними в комнату.
- А теперь мы сделаем так...- и скрипка зазвучала так низко, как только могла, переплетая голос с голосом гитары. А потом Мар запела, и незадачливые поклонники обреченно вздохнули. Им стало понятно, что никакого внимания они сегодня не дождутся. Они повернулись и поплелись прочь от витражного окна, в проеме которого сидели солнечные зайцы и две ведьмы, смотревшиеся там лучше всякого витража.
Когда они ушли так далеко, что не стало слышно голосов, Рэй спросил:
- Может быть, мы все-таки попытаемся что-нибудь сделать?
- А что тут сделаешь - вздохнул Грэт, срывая травинку. - Это надолго.
- А может быть...Ну, хоть как-нибудь...
- Ну, попробуй их напугать. Или приворожить. - Грэт невольно фыркнул, припомнив недавний опыт однокурсника. - Ну, или ещё что-нибудь, более оригинальное.
- Я придумал! - Рэй небрежно прислонился к дереву. Ему вдруг показалось, что дерево укоризненно посмотрело на него, но решило не связываться и промолчало. - Я приду к ней во сне! Приду и буду говорить все, что хочу, а ей придется выслушать меня.
Грэт посмотрел на увлеченного идеей друга и промолчал.
- Ты ведь не будешь мне мешать, правда?
- Правда. - ответил Грэт. - Но чем закончится - посмотрю.
- Конечно! - радостно согласился Рэй. - Погоди...
Из-за опушки леса донесся какой-то странный звук, но никого не было видно. Только белка выглянула из ветвей, но тут же скрылась обратно.
- А как ты будешь это делать? Ты ведь не силен в сновидениях.
- Я возьму книгу в библиотеке. - решил Рэй.
- Боюсь, что все книги по данной теме давно уже под кроватью у Мирреан. - задумчиво проговорил Грэт. - Разве что попросить...
- Не даст. Она меня не любит.
- А за что тебя любить-то? - усмехнулся Грэт. - Она и меня не любит, когда я появляюсь на Восточной Башне.
- А ты появляешься? - удивился Рэй.
- Уже нет. Это их место. А во всех остальных нам делить нечего. - скупо отмеряя слова, ответил Грэт. Это была их тайна. Его и Ри. Когда-то они не терпели друг друга, ревнуя Мар, но потом пришли к согласию, заключив молчаливый договор. Грэт не приходил на Восточную Башню, когда сестры выбирались туда побыть вдвоем, а Ри поила его кофе и даже иногда помогала делать подкоп к обиженной Мар. Грэт так и не мог понять, что такого видит в нем сестра его любимой, но, похоже, Ри и сама не умела этого обяснить. Может быть, когда-нибудь, потом...Метко пущенная шишка попала ему в левую лопатку.
- Пофехтуем? - предложил материализовавшийся из кустов Эйр.
- Нет! - в один голос ответили ему друзья, отступая под прицельным огнем.
- А может, все-таки? - подмигнул им вслед Эйр.
Хохот белки был ему ответом.
На следующее утро Мар тихонько билась головой о спинку кровати. Тихонько - чтобы не разбудить спящую сестру, и о спинку кровати - чтобы, добираясь до стены, не наступить на уже знакомые вишневые буквы. Они снова появились за ночь, вот только сегодня Мар почему-то совсем не хотелось их разбирать. Ей было тоскливо и непонятно. И даже привычные солнечные зайцы не помогали.
- Что случилось? - сонная голова сестры приподнялась с подушки.
- Ничего. Спи. - Мар ненадолго прекратила свое занятие.
- Расскажи мне. - потребовала Ри, перебираясь к ней на кровать.
- Мне приснился Рэй. - жалобно сказала Мар. - Это ужасно. Я его не заказывала.
- Как именно приснился? - уточнила сестра, устраиваясь поудобнее. Не зря же она занималась сновидениями уже который семестр. Теперь могла и помочь.
- Он пришел и стал рассказывать мне о своих чувствах. А я даже не могла его прогнать! - голос Мар становился все жалобнее и жалобнее. - А потом он попытался меня обнять, а я стукнула его сковородкой.
- А откуда взяла сковородку? - Ри не смеялась. Она что-то лихорадочно соображала.
- Из-под подушки. - тихо пояснила Мар.
- Отлично. - так же тихо ответила Ри. Она встала, прошлась по комнате, переступая через буквы, и, явно что-то придумав, исчезла в кладовке. Оттуда послышался шорох, шелест, звук падающей метлы и, наконец, рыжая ведьма появилась на пороге с ворохом вещей в руках.
- Зачем тебе все это? - поинтересовалась Мар, все ещё переживающая тяжелый сон.
- Увидишь.
И Ри принялась за работу. Весь день на Восточной Башне пелись песни. Весь день солнечные зайцы сновали по водосточной трубе, а белки из окрестных лесов зачем-то складывали на опушке свежие ветки и шишки. И, наконец, к вечеру Ри появилась в кофейне, гордая, как Эйр после удачного боя. Она окинула взглядом теплую компанию Рэя и Грэта, подмигнула сестре и отправилась варить кофе. После четвертой чашки она взяла Мар за руку, и заявила, что они идут спать. Рэй, старавшийся не поворачиваться к ней левым глазом, пожелал им спокойных сновидений. Грэт усмехнулся в чашку и помахал рукой. Сестры не стали тратить время на дорогу, и просто исчезли.
Утро появилось, как всегда, в сопровождении солнечных зайцев. Мар, выспавшаяся и прекрасная, как майское солнце, уплетала блинчики с корицей, а Ри громко и неудержимо хохотала, сидя на подоконнике и глядя, как Рэй пытается отчистить свою парадную мантию от листьев, цветов и лесного мусора. Белки в лесу занимались своими делами, изредка поглядывая на светлое витражное окно, а Эйр тренировался с соломенным чучелом. Где-то за Западной Башней поднимались на метлах первокурсники, в окне Северной виднелась борода Профессора Баха, а маленькая Элли летала над двором на цветущем венике. Все шло, как всегда.
- Как успехи, дорогой мой друг? - поинтересовался Грэт, возникший, как всегда, ниоткуда.
- Да как видишь. - огрызнулся Рэй, демонстрируя испорченную мантию.
- Чем тебя? - Грэт едва сдерживал улыбку. Фантазия Ри была ему хорошо известна.
- Персиковым веником. - зло сказал Рэй. - И шишками.
И Рэй рассказал грустную историю о том, как был жестоко избит веником из цветущих персиковых веток, как только появился на пороге во сне. И не получилось ни рассказать о чувствах, ни спеть серенаду, не говоря уже о чем то ещё...Грэт поднял голову и встретился взглядом с Ри, которая продолжала хохотать на весь двор. Он помахал ей рукой, а она - в кои-то веки - помахала в ответ, посмотрев вполне миролюбиво. Может быть, когда-нибудь...В лицо Грэту прилетел цветок, и он сердито посмотрел на окно. Но персиковым цветком в него запустила Элли, отчаянно желающая поиграть в догонялки. Грэту ничего не оставалось, и он пустился догонять юную ведьму, искренне надеясь, что Мар выглянет в окно и увидит эту почти семейную картину. Много он на что надеялся...И Ри, вздохнув, слезла с подоконника, чтобы успеть съесть хоть один блинчик с корицей. А потом, наверное, взяться за новую песню. Не зря же каждое утро, начиная с первого дня весны, на полу их комнаты появляются вишневые буквы, и сами собой складываются в стихи, порой без всякой рифмы, но такие хорошие, что из них не уберешь ни единого слова. Так что приходится петь их, как песню. И слава всем богам, что эта песня как раз на четыре голоса. Ри, Мар, скрипка и гитара. А что ещё нужно для весеннего счастья?