Остров, как и положено легендарным местам, переживал, но старался не подавать виду: по-прежнему перебирал лоскутки тумана большими ладонями, по-прежнему растапливал солнечный шар в волнах рассветного моря. Но Ри было трудно обмануть. Ей было хорошо видно, как нехотя подсолнухи поворачиваются вслед за солнцем, словно стараясь задержать время. Ну, а Несси... по ней можно было точно сказать, что ещё какой-нибудь час, и она разревётся, уткнувшись своей лобастой головой в родную скалу.
- Несс! - Позвала Мирреан, перебираясь по камням поближе к милому чудищу. Несси что-то пробурчала, жалобно глядя из воды на ведьму.
- Ну, Несси. Иди ко мне. - Ри уселась на камень, почти полностью оказавшись в воде. - Иди на ручки.
И Несси подплыла, чуть не потопив старшую О"Мур, заворочалась, зауютилась и стала что-то тихо урчать, пряча голову в ведьмины колени.
- Мы ведь договорились: осенью я приеду. Если не осенью. То уж точно на Рождество. - Несси подозрительно глянула на подругу, и той стало стыдно. Последнее Рождество, которое они с сестрой встречали у бабушки, было очень давно. - И вообще, кто сказал, что я про тебя забуду?
Несси уткнулась в ведьму, подставляя ей место, где у кошек обычно находится ухо. Ри почесала указанное место, и на камне воцарилась тишина.
- Бабушка, я не хочу возвращаться. - Мар засела за баррикадой из вещей, сложенных на кровати. - Совсем не хочу.
Руки ведьмы так и мелькали, быстро сплетая из разноцветных ниток очередной шарф сумасшедшей расцветки.
Бабушка спокойно взирала на эту картину, аккуратно укладывая в рюкзаки банки с вареньем и теплые свитера, наконец-то заштопанную мантию младшей и новое зеленое платье старшей, мешочек с камешками, без которых Мар не представляла себе будущего семестра, и ещё теплые, большие рыжие свечи, совсем недавно сделанные Ри.
Осень ещё не началась, а сестры уже начали борьбу с холодом и темнотой: рыжие, зелёные, золотые, белоснежные, как облака над морем, и цветные, как камни на глубине, их свитера и шарфы смотрелись калейдоскопом летних дней.
В одном - июнь, полоска за полоской, словно разноцветные шары в руках умелого жонглера.
В другом - июль, час за часом, одно цветное мороженое за другим, душица и мята. Подорожник и клевер.
В третьем - август. Краска за краской, персик за гранатом, виноградные гроздья за спелыми яблоками, белые барашки за изумрудными волнами моря.
Бабушка провела ладонью по пушистой пряже.
- Мне кажется, вы поменялись местами. - Задумчиво сказала она.
- Почему? - Голос Мар вплелся в очередную полоску.
- Потому что вас стало сложно предсказать. - Бабушка выпрямилась и потянулась. - И в этом есть своя прелесть. Раньше бы на твоем месте оказалась Ри, а ты купалась бы с Несси. Все меняется, но в то же время остается в своем правильном кругу. Хорошо, что вас двое.
- Хорошо, что нас трое. - Раздалось из-под разноцветного холма. - Чтобы было кому в этом разобраться, нужна ты, бабушка. Мы запутались.
- Все на самом деле идет своим чередом. - Бабушка сделала арку в баррикаде и заглянула туда, где Мар вязала изумрудную полоску шарфа. - Все перетекает из одной жизни в другую, из одного времени в другое. Сложно сказать, где ты, а где твоя сестра. Или где я, а где ты. И если вдруг начнется война, она будет проиграна в самом начале, потому что цель определить будет невозможно.
- А в чем сложность? Не проще ли ударить по целому, если нельзя выделить часть? - Возразила малявка, и её руки на секунду задержались над вязаньем.
- Целое не развалится на части. - Спокойно ответила бабушка, подавая Мар яркий золотистый клубок. - Вяжи дальше этим. У подсолнухов желтые цветы.
И руки ведьмы снова принялись за работу. Выше изумрудной полосы легла золотистая, как мед в прозрачном хрустале на зеленой скатерти лета.
- Но как быть, если у каждой из нас будет своя война? - Спросила Мар, надеясь услышать отрицание, но бабушка промолчала. - И у наших детей? - В её пальцах запуталась алая нить.
- Мы не только части целого, дорогая. - Ловко распутала узел бабушка. - Мы ещё и время друг друга...
Ри провела рукой по затекшей коленке. Шершавый лоб Несси оставил там фигурный след. Волны омывали камень, оставляя им возможность поговорить без привычных людям слов, и даже чайки, которые обычно безудержно хохотали, пролетая над головой Несси, сегодня деликатно молчали.
Ри потянулась и предложила:
- Пойдем, поплаваем?
Несси удивленно покосилась на неё своим большим глазом.
- Я уже почти научилась. - Быстро сказала ведьма, глядя, как большой глаз становится из удивленного каким-то хитрым. Пожалуй, даже слишком хитрым...
- Кажется, Ри решила порезвиться с Несси по полной программе. - Сказала бабушка, вглядываясь в горизонт. Мар встрепенулась и перебралась на подоконник. На бескрайней зеленой глади виднелся привычно неуклюжий силуэт Несси, а рядом - пытающаяся удержаться на плаву фигурка Ри. Несси играла в свою самую любимую игру: " Несси"- дельфин.
Понаблюдав за этим с полминуты, Мар не выдержала:
- Бабушка, я пойду, искупаюсь. - И след её простыл, оставшись на лестнице тихим эхом бега маленьких ног.
Бабушка удостоверилась, что внучка добралась до сестры, и принялась дальше укладывать рюкзаки.
Белоснежное полотно. Мыльные пузыри. Дубовые листья. Венок из июльских трав. Теплое-теплое море на рассвете. Блестящую гладь юных тел в прозрачной воде. Облитые солнцем волосы, яркую зелень глаз, рыжую глубину зрачков. Плеск волн у самого окна.
Время. Время, которое они творят сами. Время, которое никто и никогда у них не отнимет. И, как и всегда, время, которое они вольны сделать для себя счастливым.
Рюкзак оказался подозрительно легким, и бабушка положила сверху большой, увесистый сверток. Застегнула ремни. И счастливо засмеялась.
Ей ответили волны, а следом за ними - деревья, облака и даже камни. И сестры, плескавшиеся в море с обманчиво неуклюжей Несси, почувствовали, что все, наконец-то, стало правильно. И что это будет очень хорошо - вернуться в место, которое не плачет по тебе, а смеется.