Часто приходится слышать и читать о том, что наша драгоценная реальность является всего лишь сном. Что мы бегаем, суетимся, страдаем, делаем карьеру, совершаем великие или достойные сожаления поступки, но при этом просто спим, обманутые своим отпущенным на волю воображением.
Спорить с такой точкой зрения трудно, равно как и доказывать ее, поэтому постараюсь обойтись и без того, и без другого, ограничившись описанием некоторых из своих снов. Эта тема кажется мне интересной хотя бы потому, что она ярка, доступна и близка любому существу (по крайней мере, собаки грезят не хуже нас - достаточно понаблюдать за тем, как они перебирают лапами и лают во время сна).
Первый сон, который я готов предать бумаге, является одновременно и последним из запомненных мной. Он короток, сух и трехступенчат, в своей последней фазе завершаясь пробуждением в этой (окружающей меня сейчас) реальности.
Все действие происходит на широком диване в гостиной. Проснувшись после какого-то сумбурного видения, я открываю глаза, чтобы определить время - вечереет, механический будильник остановился в полдвенадцатого, но идти к часам на кухне нет сил.
Лежу, постепенно приходя в себя, роящиеся мысли медленно оседают в паутину покоя. Лениво скользящий взгляд падает на фигурку пластилинового дракончика - довольно крупное, цветастое произведение моего искусства (кажется, я вылепил его вчера). Одна из шальных мыслей вырывается из паутины и овладевает сознанием - совершенно необходимо, непременно нужно, чтобы этот дракон полетел!
Привычно направив веревки энергии через глаза, я с легкостью поднимаю искусственное существо в воздух... Но, как же так?! Почему до сих пор мне не удавалось сдвинуть и пылинки? Сотни раз я безрезультатно пытался научиться перемещать предметы этим, неизвестным физике, способом, так почему же получилось теперь?
Увлеченный успехом, я принимаюсь экспериментировать с креслом, книгами... и, в конце концов, просыпаюсь на том же самом диване. Будильник тикает, на нем около шести утра, никакого дракона рядом нет, да и откуда бы у меня было взяться такому количеству пластилина, чтобы сотворить зверя в локоть длиной?!
Разочарованный, злой и даже обиженный на кого-то, я поднимаюсь с ложа и, не в силах отвергнуть искушение, припоминаю, как это я там использовал глаза... Вот бумажка, маленький листок на столе - поднимайся, поднимайся, поднимайся же!
Неохотно поддаваясь моим уговорам, лист медленно отрывается от стола и зависает на уровне лица. Я понимаю, что сотворил чудо наяву. Это оказалось труднее, чем во сне научить летать фигуру дракончика, куда труднее - пот течет по лбу и спине, в ушах шумит, но я сделал это!
Надо ли объяснять, что вскоре я проснулся все на том же диване, но уже в одиннадцать часов? Самое смешное, что бумага, полетом которой я так гордился, действительно лежала на столе, но, на этот раз, на пламенные призывы не отвечала. В остальном этот мир с диваном посередине ничем не отличался от виденных во сне - память упорно твердит, что все на месте, что сейчас конец лета, что сегодня я свободен, а завтра должен куда-то ехать, что по статистике я прожил половину жизни и что вечером обещали грозу.
И я киваю всем им: тем, кто называет жизнь сном, и тем, кто копит деньги на старость. Разве я могу предложить им что-то лучшее?