Эту историю я храню уже не первый год и часто испытываю, пусть небольшое, но чувство вины за то, что не могу себя заставить передать ее дальше. Эта история всего лишь частный случай и вряд ли кому-то еще выпадет та же карта, что и Михаилу Семеновичу, главному герою сей повести. Называть его по фамилии я не вижу смысла, ведь этот человек всего-лишь некто, абсолютно такой же как и некто из учебника по математике. Вру, немного значимее.
Перед тем, как начать повествование, хотелось бы составить небольшой портрет Михаила Семеновича. Человек этот средних лет, как Чичиков ни толст, ни тонок. И стоит поставить особый акцент на том, что он великий скептик, атеист и, более того, врач-психиатр со стажем лет так около десяти. Следовательно, фантастических историй он наслушался в при великом множестве и легко отличал реальность от вымысла. Его клиентами были шизофреники, слабоумные, пациенты с фобиями, неврастеники, с органическими расстройствами, игроманы, алкоголики и наркоманы от обычных любителей травы до торчков с героиновой зависимостью и кислотники. Картотека заболеваний росла с каждым годом все больше и больше. Эту информацию я даю в подкрепление той, что человеку чудес и мистики хватало на работе. Не нужен был Говард Лавкрафт, Элджернон Блэквуд, Густав Майринк, Стивен Кинг, Роулинг и Толкин, не нужны были "Герои меча и магии", и все части "Древних свитков". Всего было предостаточно.
И, вот, перед нами этот человек, он в очередной раз собирается на работу, точно также как и тысячу раз до этого. И абсолютно неважно, падает ли снег, аккуратно укутывая ветки деревьев белоснежными рукавами, схожими с рукавами медицинских халатов, льет ли дождь, барабаня по стеклу, схоже с отстукиванием ритма фалангами параноика по столу, печет ли в конце-концов солнце также горячо, как тлеет на конце сигареты горячий уголек. Глубокий вдох... и выдох... В переполненную окурками и спичками пепельницу атакой рапиры вонзается еще один истлевший собрат.
Смолил Михаил Семенович сильно. Новомодные штучки, вроде iqos, его не привлекали, такие слова как "стик", "вэйп", "баки", "дрипки", "чавборд", "топ кэп" мало о чем могли ему сказать, если и вовсе не имели для него никакого смысла. Он по-старинке покупал в магазинах розничной торговли классическую пачку красного Marlboro и высаживал, бывало, за один перекур, редко одну, в основном по две-три сигареты, четыре подряд, конечно большая редкость, но и не исключение.
Курение для одних вредная привычка, для других способ сконцентрироваться, третьи успокаивают таким образом нервы, что по сути является наибольшим обманом из всех, которые курильщик выдумывает себе в оправдание. некоторые видят в этом "некий шарм", еще одним оправданием, наименее распространенным, является то, что человек посредством сигареты чувствует себя ближе к этому грешному, грязному, болезненному миру. Михаил Семенович вобрал в себя чуть ли не все эти лживые объяснения своих внутренних побуждений к употреблению очередной дозы никотина. И стоит заметить, что он ни разу не удосужился найти объяснение своей зависимости с профессиональной точки зрения.
Вернемся все-таки к нашему герою, он уже, как раз, стоит в прихожей своего частного дома с сильным желанием сделать первую затяжку за сегодняшний день. Бывает, люди не могут без социальных сетей и тут же поутру, только продрав ото сна глаза, начинают листать ленту, смотреть сторис и обновлять страницу по нескольку раз. Бывает люди не могут без еды и всегда ищут чего бы закинуть в утробу, чего бы перемолоть челюстью. Михаил Семенович же получал кайф от первой затяжки сделанной с утра, но никогда не на голодный желудок, все-таки человек из сферы медицины.
Его желание настолько велико, что я не успеваю описать детали. Его окружение, одежду, остальные привычки. Все рассеивается будто дым. Лишь тоненькой струйкой тянется основная мысль, которая сопоставима с лейтмотивом всей жизни - такая же легкая, переменчивая, бесконечно вздымающаяся ввысь, но, увы, растворяющаяся во временном пространстве.
Вот, уже, пожелтевший по краям ногтя, указательный палец коснулся кнопки Start/Stop, запускающей двигатель автомобиля. Рядом на сидение упала папка с рабочими бумагами, а вниз под консоль была аккуратно помещена едва приоткрытая пачка красного Marlboro, откуда виднелись... "Какая пакость! Последняя осталась.", - воскликнул Михаил Семенович. "Ладно, возьму по пути, когда буду на заправке". Резко взгляд переметнулся на циферблат швейцарских наручных часов. "Надо бы поторопиться. Главное в пробку не попасть." Правая нога утопила к полу педаль газа и машина со свистом тронулась с места, промчавшись по улицам частного сектора.
Вопреки всем надеждам, именно в этот день, администрация города, запланировала потратить выделенные государством денежные средства на ремонт главной магистрали, являющейся объездной дорогой федерального значения, а вместе с тем соединяющей частный сектор, в котором жил Михаил Семенович с городским массивом. в котором находилась клиника, где он работал. Машины заняли оба ряда, выстроившись длинной вереницей, протяженностью около трех километров. Стоять в такой пробке предполагалось в районе одного часа, что явно не входило в планы нашего героя.
Выудив все же из пачки последнюю сигарету, которая каким-то чудом прожила минут двадцать с моменты последнего изъятия табачной продукции. Михаил Семенович чиркнул барабаном зажигалки и шипящий огонек заставил шуршать, потрескивая, кончик сигареты. Дым пробежался по бумаге во время вдоха и пустился, равномерно колыхаясь, вон из салона машины в эфир, наполненный утренней свежестью и выхлопами стоящих в пробке автомобилей.
Сигарета закончилась быстро, Михаил Семенович не успел опомниться, а когда к нему пришло осознание того, что ближайший час ожидается мучительным, то в ту же секунду его окутала тоска. Синеющая даль горизонта выцвела, превратившись в холодный свинец. Время раздробилось на мелкие части, став аллюзией на круги ада из "Божественной комедии" Данте. Вереница автомобилей вытянулась, образовав замкнутый круг, подобно символу уробороса.
На помощь пришел здравый смысл, заставив нашего героя отвлечься от депрессивных мыслей и позвонить в клинику на ресепшн, с целью сообщить администраторам о ситуации, которая с ним произошла, чтобы те в свою очередь передали нетерпеливым пациентам о переносе их приема. Поблагодарив из этических соображений девушку на другом конце, он нажал кнопку сброса вызова и вновь погрузился в свои тяжелые табачные думы.
Стоит отметить, что зависимость сильно укоренилась в мышлении Михаила Семеновича. Стаж его курения составлял более двадцати лет. Случай его абсолютно стандартный, как и у большинства курильщиков со стажем. Он начал "баловаться" еще в старших классах школы, когда его еще не посещали мысли стать врачом, а тем более такой специализации. На тот момент он учился в музыкальной школе играть на саксофоне, помимо этого состоял в местном подростковом джаз-бенде и выступления, которые они давали, приносили небольшой доход, который пилился на всех участников равными долями и тратился на пиво, сигареты и девчонок. Джаз... не жизнь, а импровизация!
Потом два года армейских перекуров, восемь лет в университетской курилке и на студенческих вечерах, в музыкальных клубах, ресторанах и барах, где он продолжал играть на саксофоне, как это принято называть, для души.
Музыканты и врачи зачастую заядлые курильщики. Первые в силу своих личностных свобод и полетов творческой мысли, вторые люди в профессии и их побуждения необъяснимы. В России, тем временем, насчитывается приблизительно семьдесят процентов курящих врачей. Считается, что врачи не курят, а уничтожают сигареты. И действительно, однажды, когда я в малом возрасте лежал в стационаре, мне порядком все надоело и я решил пойти к главврачу за выяснением, когда же меня выпишут, но когда я зашел к нему в кабинет, то не увидел ничего. Вся комната была в густом дыму, даже солнечные лучи с трудом могли просочиться сквозь эти никотиновые тучи. Через несколько мгновений ко мне подплыл силуэт, в котором я едва смог различить человеческий облик. Тот врач точно занимался уничтожением сигарет.
Но вернемся к нашему повествованию. Добрая половина пробки осталась позади. Михаил Семенович занимал себя чем мог, просмотрел все бумаги, подготовленные на сегодняшний день, прочитал новости на "Медузе", иногда слушал "Эхо Москвы" и смотрел "Настоящее время", федеральные СМИ отрицал, ибо кое-какие реалии ему были открыты. Но сказать, что он был настроен оппозиционно нельзя, скорее просто получал информацию, по его мнению наиболее достоверную. Когда уже не осталось больше занятий, а позыв дернуть хотя бы одну усиливался, он подключил свой смартфон к мультимедийному устройству и запустил плейлист со старым добрым легким джазом и стал мысленно отдаляться от злополучной реальности. Но убежать от нее все же не удалось. На лбу от нервов выступили мелкие капельки пота и Михаил Семенович, не глядя, открыл бардачок под подлокотником, чтобы взять оттуда влажную салфетку, но подозрительно замер. Вместо упаковки с салфетками рука нащупала предмет, тактильно узнаваемый с первых касаний. В подтверждение осязательной функции, Михаил Семенович решил подключить и зрительную. Удостоверившись в том, что это именно тот предмет, он начал выстраивать логическую цепочку, а именно, каким образом он там очутился. Припомнить, когда он клал в эту нишу запечатанную пачку традиционного красного Marlboro, решительно не удавалось, пассажиров он не возил и в окружении такие сигареты никто не курил. "Машинально бросил и забыл" - вынес сам себе вердикт Михаил Семенович, активировав весь свой скептицизм. И тут же он распечатал упаковку, достал сигарету и никотин прошел по всему организму, подействовав успокоительным бальзамом. Как раз в этот момент пробка закончилась и машина набрала скорость.
Подъехав к одной из бензоколонок на заправке, Михаил Семенович заглушил двигатель. На кассе он предъявил свою бонусную карту, заплатил тысячу, но сигареты, как планировалось ранее, не купил. "Оставил же я себе когда-то заначку. До вечера пачки должно хватить и ладно". Таков был ход его мысли.
Заправившись, он повесил пистолет на место, погрузился в салон автомобиля, завел двигатель и пальцы правой руки на автомате выудили из пачки беленькую с желтым фильтром малышку. Едва машина покинула территорию заправочной станции, как дым уже вовсю валил из полуопущенного окна водительской двери. Мысль гуляла в голове Михаила Семеновича подобно дыму на ветру, то в одну сторону, то в другую, то внезапно резко закручиваясь и снова приходя в состояние покоя.
Сколько бы еще тянулась никотиновая дума - неизвестно, наверное, покуда наш герой не добрался бы до рабочего места. Но, выскочившие на проезжую часть, дети заставили его резко затормозить. Сработала ABS и машина, сделав несколько дерганных рывков, остановилась. Дети выкрикивали в его адрес свои школьные матюги и разные, по-детски наивные, но злобные, проклятия. Откуда-то появилась старуха, да еще из таких, которые пичкают русскими народными поучениями, предрекают разное и в целом любят крепко обругать, коли подвернется удобный случай. Ее морщинистое пожухлое лицо просунулось во все еще приоткрытое окно и каждая складка на ее лице начала двигаться синхронно с движением губ.
"Куда гонишь?!", - брюзжала старуха своим звеняще скрипучим голосом с нотой зловещности и омерзения, покрывая лицо своего визави фонтаном старческой слюны, благодаря отсутствию большинства зубов в ее ротовой полости. -"Куда гонишь?! Туман в глазах, ничего не видишь перед собой...".
Михаил Семенович почувствовал жжение между пальцами правой руки. Пока вершились вышеописанные события, сигарета, которую он успел прикурить и сделать пару затяжек, истлела до фильтра и уголек обжигал кончики пальцев, как водителю большегруза, уснувшего за рулем.
Отбросив окурок в окно, он посмотрел с презрением на старуху и нажал кнопку стекло-электроподъемника. Тронувшись потихоньку с места было видно в зеркало заднего вида, как старуха продолжала поносить нашего героя как отмороженного водителя. Понемногу отдышавшись после всего произошедшего, он снова закурил, чтобы получше успокоиться. Так доехал Михаил Семенович до рабочего места, более без происшествий с задержкой в час.
Войдя в клинику, он поздоровался с девушками на ресепшене. Возле кабинета его уже ждали несколько пациентов. Мысленно раскаиваясь за свое опоздание, он все же молча вошел в кабинет и через несколько минут начал свой прием.
День прошел, впрочем, как и обычно - мало чего адекватного, но по ситуации все в пределах нормы. Несколько десятков амбулаторных карт разного объема, рецептурные листы, на которых красовались чудесные названия препаратов. Находилось время и на перекуры, но ни единой мысли сеющей плоды сомнения по поводу той пачки сигарет, внезапно очутившейся в нише под подлокотником.
Когда Михаил Семенович закончил свой прием, часы показывали половину восьмого вечера. Но несмотря на то, что он задержался на несколько часов на работе, настроение его было слегка приподнятым и он напевал себе под нос какой-то заедающий припев попсовой песни часто играющей по радио и в местах массового скопления людей. Обусловлено это было тем, что наш герой так радовался концу рабочей недели. И что удивительно, на несколько мгновений забыл, что сильно хочется закурить. Но вспомнив об этом, тут же засуетился и, заперев дверь своего кабинета, стремглав, чуть ли не бегом, бросился вон из клиники. А оказавшись на свежем воздухе, сигарета уже вовсю тлела у него в зубах, пока он походу утрамбовывал документы в свою рабочую папку.
Дорога до дома была свободна. Густые сумерки, казалось, захватили все воздушное пространство. Мерный ритм отсвечивали огни с фонарных столбов, проникая на мгновение в салон, ложась на переднюю панель и тут же оказываясь в зеркале заднего вида, грустно глядя вслед, ненавязчиво намекая на временную загадку, по которой, тем не менее, живет все человечество. Вся эта вечерняя дорога сплошное олицетворение нашей жизни, где впереди виднеется будущее уходящей вдаль, но становящейся все ближе и ближе, чередой ярких пятен, здесь и сейчас под фонарем, бросившим свой яркий поток световой энергии на интерьер автомобиля через лобовое стекло - настоящее, прелесть которого всего лишь в моменте, как в той песне, а позади виднеется минувшее, ностальгично удаляющееся и, в конце-концов, остающееся за очередным дорожным поворотом. А в глобальном виде все это предстает некой игрой света и тени.
В пробке Михаил Семенович простоял значительно меньше, нежели утром. Основной поток машин прошел на этом месте несколькими часами ранее. Зато нашлось время молча, в тишине, приспустив окно, насладиться вечерним воздухом вперемешку с табачным дымом молочно-сизого цвета, периодически режущим глаза, от которого хочется приятно зажмуриться, но хорошенько на это посетовать.
Так, в полу расслабленном состоянии Михаил Семенович провел свой маршрут. Подъехав к воротам дома, он не спеша загнал автомобиль в гараж, выудил последнюю сигарету из пачки и, глядя на небо местами затянутое облаками, местами открывающее взору некоторые из созвездий, выкурил ее до фильтра, стараясь не думать о том, что забыл заехать в магазин за новой пачкой, а лучше сразу за двумя. Так догорали, растворяясь в пространстве, последние минуты этого дня.
***
Утро дало о себе знать пронзительным сигналом будильника на смартфоне, лежащем на тумбочке по левую сторону от кровати. Недовольная голова столь ранним покушением на ее покой активизировала крепкую мохнатую руку, приказав той ликвидировать источник раздражения. Свайп. Тач. Тач. Не выключается. Тач. Стоп! Глаза резко раскрылись разбросав по сторонам ночные комочки, собравшиеся у уголков. Динамик смартфона продолжал орать, не потому что сенсор экрана перестал работать, не потому что сам смартфон лежал в ладони обратной стороной, это был даже не обычный глюк. Хотя, Михаил Семенович считал, что это самый натуральный глюк, конкретный глюк. Ибо ладонь его сжимала запечатанную пачку красного Marlboro.
"В чем подвох". Происходившая здесь и сейчас действительность не укладывалась в голове. Много возникало горячих вопросов, на которые возможно было лишь холодно пожать плечами. С одной стороны и хорошо - снова не нужно тратить деньги, покупая новую пачку. С другой стороны вспомнилась, знакомая еще со старших классов , квартира No50, описанная Булгаковым. Но то литература - плод авторского воображения, а тут... все натурально.
Он все-таки распечатал пачку, отбросив в сторону целлофан и мягкую бумажную фольгу. Выскочив на свой французский балкон, какой имелся в его опочивальне в одних трусах и майке, закурил одну из двадцати сигарет, появившихся из воздуха, чтобы в конце-концов убедиться в их существовании. Оно подтвердилось. Дым, как и всегда, густой, горьковатый на вкус, с каждой новой затяжкой обогащал легкие смолами, снова стремящийся через дыхание наружу, смешивающийся со стоящим над всем частным сектором утренним туманом. Легкий морозец, пробиравшийся с головы до пят, тоже давал понять, что все это не сон, а происходит наяву.
В этот самый момент Михаил Семенович - великий скептик, впервые подошел к вопросу курения с профессиональной точки зрения. Хотя и не вопрос курения он стал раскладывать по полочкам, а тот факт, что начинает страдать кратковременной потерей памяти, напрочь забывая о том, что посещал магазин, где им приобреталась табачная продукция и дальнейшие действия с этой продукцией до востребования покидали "мемори диск".
Такое объяснение ситуации для него было наименьшим злом, потому что тяжело таким людям как Михаил Семенович вместить в себя мир нематериальный, потусторонний, разговаривающий с человеком на языке знаков и символов, сигнализирующий о чем-либо происходящими событиями.
Вот, уже и вторая сигарета почти полностью истлела, кругом носился пепел, как мелкие снежные хлопья, а Михаил Семенович все никак не мог смириться с фактом внезапного появления двух пачек сигарет, постольку-поскольку ставить себе диагноз психического расстройства тоже не очень-то хотелось, что на работе скажут, если это все будет продолжаться и однажды вскроется. От того и думалось разное, но тут же оспаривалось, перечеркивалось и посылалось куда подальше. Затем притягивалась иная мысль и ее постигала та же участь. Все это оказывалось в архиве мимолетных мыслей, какие вспыхивают и тут же тухнут, как огонек спички на ветру. Благо время на размышление выпало на субботу, выходной день, иначе терялась бы вся концентрация на рабочем процессе. Из комнаты раздался звонок телефона, ставший глотком свежего воздуха в вакууме тяжелых дум, нависших над субботним утром.
На другом конце телефонного соединения женский голос попросил нашего героя приехать в клинику, поскольку на днях проводилась врачебная комиссия, в которой Михаил Семенович принимал участие, теперь же нужно было поставить подпись на нескольких копиях. На что он ответил своим согласием. Сбросил вызов, осознав в тот же миг, что курит прямо в комнате, а пепел уже разлетелся по полу и на кровать.
На скорую руку попытавшись все это собрать, но размазав немного пепла по простыне, Михаил Семенович стал активно собираться, ведь это, по его мнению, могло способствовать переключению на другую волну от всего этого абсурда, обрушившегося столь неожиданно. Нельзя сказать, что это прямо-таки помогло ему добиться желаемого результата, о чем говорила наполовину пустая пачка сигарет к тому моменту, как он добрался до рабочего места.
Со всеми этими чудесами Михаил Семенович немного запутался в мыслях на подходе к ресепшену и вместо того, чтобы попросить нужный документ, протянул администратору свой паспорт в развернутом виде. Та с удивлением на него посмотрела, приподняв левую нарисованную бровь и, быстро захлопав нарощенными ресницами, сочла нынешнюю рассеянность доктора за некую шутку выходного дня и нелепо, но все же мило, улыбнулась. Он тут же опомнился и скорчив гримасу, вроде бы имеющую нечто общее с улыбкой, попросил приготовленные для него документы.
- Они находятся в вашем кабинете, поскольку имеют особую важность. - Сообщила Михаилу Семеновичу администратор.
- Что ж. - Буркнул себе под нос доктор. - Пойду...
Девушка не привыкла видеть этого человека в подобном состоянии. Всегда пронзительный взгляд, четко поставленная речь, конечно, не всегда воодушевленное лицо, но то предусматривает специфика профессии. А сейчас, потухший взгляд, при том выражающий глубокую погруженность в тяжелые мысли, вялая речь, опять-таки выходка с паспортом. Она привстала из-за стойки и посмотрела ему вслед. Походка тоже не такая уверенная как обычно. "Возможно не выспался" - подумалось девушке администратору и она снова опустилась в кресло, продолжив заниматься прежними делами, собирать кристаллы в своем новом смартфоне.
Не хочется мне затягивать повествование рабочими делами, ведь они все до единого рутинны. А тем, кто хочет узнать, что это за конкретные бумаги подписывал доктор, то я могу посоветовать выучиться по данной специальности и раскинувшееся поле для вашей бурной фантазии окажется неимоверно широким.
Закончив всю бумажную эпопею, ради которой его выдернули из дома в выходной день, Михаил Семенович, попрощавшись с кристаллической администраторшей вышел на улицу. Сказать честно, ему действительно пошла на пользу эта утренняя вылазка. Разум его прояснился вместе с небосводом, доселе затянутым густыми, как дым его сигарет, облаками.
"Сигареты! Забыл в кабинете." С досадой пронеслось у доктора в голове. Возвращаться не хотелось, ведь он уже стоял у двери своего автомобиля, нажав кнопку открытия замка на иммобилайзере. Еще раз похлопав себя по карманам брюк, убедившись в том, что действительно оставил пачку в своем кабинете, что-то блеснуло под правым ботинком. В этом сверкающем предмете он увидел краешек монеты. "Десяточка". Он наклонился, чтобы ее поднять, но вместе с этим из внутреннего кармана его пиджака выпала очередная запечатанная пачка того же самого красного Marlboro.
Михаил Семенович отпрыгнул в сторону и стал нервно оглядываться. "Что же делать", - думалось ему. "Откуда берутся эти пакостные пачки, да еще и запечатанные". На этот раз он не захотел пользоваться этими сигаретами. Подняв пачку с земли, он отшвырнул ее как можно дальше. "Пойду лучше вернусь за своими".
На ресепшене администратор все еще играла в свои пазлы. В ответ на ее изумленное выражение лица, оторвавшееся от наизанимательнейшей деятельности, Михаил Семенович сухо сообщил, что забыл одну вещь.
Место, на котором должна была лежать пачка, пустовало. Доктор заглянул в ящик стола - ничего, в органайзере с папками - пусто, на столе, под столом, на подоконнике, нигде не было искомой пачки. Михаил Семенович упал в кресло. Все предметы вокруг медленно поплыли, в кабинете потемнело, в руках появилась слабость. Внутренний скептик начал расслаиваться, в голову закрадывались разные мысли, мозг оказывал сопротивление, пока тело стекало никотиновой каплей по спинке кресла. Захотелось затянуться и покрепче. Он вспомнил, что выбросил запечатанную пачку возле автомобиля и, оставив весь учиненный им беспорядок на рабочем месте, покинул стены клиники устремив свое естество к месту, где несколькими минутами ранее им была отвергнута пачка сигарет, как источник безумия, являвшаяся теперь символом спасения в сложившейся ситуации.
Прошерстив весь периметр, где предполагалось найти утраченное, Михаил Семенович был повергнут в отчаяние, ведь к его сожалению он смог найти только мусор, который в нашей стране так любят бросать мимо урны порядочные граждане и оставлять нетронутым, как предмет культурного наследия, сотрудники жилищно-коммунальных хозяйств.
Думать было нечего, оставалось идти в магазин. В паре километров как раз находился супермаркет. Михаил Семенович решил пройти до него пешком, насытив свои легкие кислородом.
Очереди на кассе не было. что не могло не радовать человека, который взалкал во что бы то ни стало скорее заполучить дозу никотина. Попросив традиционную пачку красного Marlboro, он полез за своей карточкой в папку с документами, где имелся для нее специальный кармашек. Михаил Семенович был человеком с аналоговым типом мышления, не успев перестроить его на цифру, поэтому расплачивался пластиком, а не при помощи встроенного в смартфон модуля NFC, позволяющего совершать операции по бесконтактной оплате.
Открыв папку, его лицо приобрело вид человека, который в данный момент познал некую совершенную истину. Он хмыкнул в пол, поднял свой взор на кассиршу и вежливо отказался от ранее сделанного им заказа, без промедления покинув помещение магазина, периодически что-то бормоча и нервно посмеиваясь, чем произвел на кассиршу весьма неоднозначное впечатление.
Что могло побудить его в тот момент отказаться заполучить желаемое, заплатив n-ную сумму, только уже имеющееся желаемое, но совершенно бесплатно. Запечатанная пачка сигарет каким-то образом оказалась в его папке. Здесь уже точно не могло быть вмешательства посторонней руки. Казалось доктору, что в действительности страдает он потерей памяти, но на удивление настигнувшей его так стремительно быстро. "В два дня, а уже такая путаница". Однако, он все же закурил. И вновь иллюзия оказалась явью. Это явление начинало смердеть чем-то фантастическим, чем-то запредельным, сводящим с ума. Мозг Михаила Семеновича все больше и больше погружался в пучину разума, блуждая по его лабиринтам, пытаясь ухватиться хотя бы за что-то похожее на логическое объяснение всех этих проклятых фокусов.
"И-хо-хо". Кружились шальные мысли. "И-хо-хо". Казалось, все затянуло дымовой завесой. "И-хо-хо". Наступало время осмыслить эту загадку. "И-хо-хо. И-хо-хо. И-хо-хо".
"Домой". Сумел совладать с собой Михаил Семенович. "Домой и побыстрее. Сегодня нужно день провести в полной тишине и покое". И направился обратно к автомобилю, который, как оказалось, не был закрыт. Видимо, перед тем, как из пиджака выпала пачка сигарет, он нажал кнопку разблокировки дверей и забыл защелкнуть обратно. К счастью ничего не пропало, да и пропадать было нечему, Михаил Семенович редко перевозил, а тем более оставлял в машине ценные вещи, о которых можно было бы жалеть.
По дороге к дому его внимание было сконцентрировано на дороге только в полуавтоматическом режиме. Он не нарушил правил, не попал в аварию, но когда его на скорости в девяносто километров в час обогнал электросамокат он даже не обратил внимание, что для него не характерно. Ведь в обычный день он возможно даже прокомментировал ситуацию острым словцом, а после, дома, поделился бы записью с видеорегистратора на любимом автомобильном форуме.
На одном из светофоров, во время трогания с места его нога соскользнула с педали газа. Виной тому очередная пачка сигарет, появившаяся из ниоткуда. Доктор пнул ее ногой и она отрикошетила на коврик, где не могла мешать управлению транспортным средством, а немного после и вовсе, движением ноги, схожим с тем, каким животные закапывают свои экскременты, пачка была отправлена под водительское кресло.
Въехав на участок дороги в частном секторе, ведущим прямиком к дому, в котором проживал Михаил Семенович собственной персоны, он почувствовал неприятное ощущение за левым ухом. Оторвав руку от руля, чтобы почесать зудящее место, он достал оттуда подожженную сигарету, которая уже успела опалить кончики волос. Опустив окно, горящая сигарета вылетела на дорогу и, несколько раз перевернувшись, оставив яркие пятна из искр тут же потухших, исчезла в боковом зеркале заднего вида. Машина прибавила обороты и резко затормозила перед воротами дома.
***
Михаил Семенович мог ожидать уже чего угодно, что касалось очередной появившейся пачки. Задача оказалась сложна для понимания. Задача оказалась сингулярной. Но невозможно было предположить, что произойдет следующее.
Оставив машину в гараже, доктор направился по мощеной тротуарной плиткой дорожке к парадной двери своего дома. Просунув ключ в замочную скважину, он почувствовал, что проворачивается он с трудом, будто какая-то жидкость густой консистенции мешает ему это сделать. И действительно, изловчившись сделать один полноценный оборот, из замочной скважины, черная как нефть, начала вытекать смола, источающая при этом зловонный запах.
Михаил Семенович схватился за голову, дабы составляющая его черепной коробки не потекла также наружу. Применив усилие и отперев замок полностью, он потянул за ручку двери. Та распахнулась и на него обрушилась гора из пачек сигарет по отдельности и блоками.
Кровь прилила к лицу, доктор засопел, пробираясь в квартиру, как в старину проталкивались через торговые ряды рыночных площадей. как сейчас проталкиваются сквозь давку в метро и на стадионах, также как проталкиваются во время чрезвычайной ситуации в малом помещении, с большой численностью людей.
Сигареты заполнили весь дом. Зловоние стояло, будто некто любопытный решил засунуть нос в пепельницу и вдохнул при этом максимально глубоко. И этот запах кругом. Он сразу же въелся в одежду. Тошнота сдавила горло. На одной из пачек, где обычно печатают утвержденные минздравом устрашающие предупреждения с картинками, было написано:
"Столько ты скурил за всю свою жизнь!"
Ужас пронизывал доктора, как не пронизывал большинство из ныне живущих, по крайней мере в его ближайшем соседстве.
Добравшись до умывальника он потянул за ручку крана, открывающую холодную воду, но вместо воды потекла, капля за каплей, тягучая жидкость. Все вокруг смешалось в кучу, в ногах появилась слабость и тело, с глухим ударом, рухнуло на пол.
Придя в сознание, стянув с себя одежду, поскольку та была мокрой в некоторых местах, возможно его все же стошнило, Михаил Семенович постепенно стал различать окружающие его предметы. Ничего подозрительного не наблюдалось. Тело покрылось мурашками, доктор почувствовал сильный озноб. Все пространство дома было таким же, как и обычно, из крана текла тонкая струйка холодной воды.
"Рехнулся". Пронеслось в голове. "Рехнулся капитально".
Объясняя своим коллегам, что с ним произошло, те смеялись до последнего, считая его историю шуточной. Но убедив их в том, что его слова в точности правдивы, те посочувствовали, предложив стандартные назначения соответствующего лечения, взять отпуск на несколько месяцев, а в случае повторного проявления подобного инцидента лечь на обследование в стационар, лучше всего столичный.
Повторных случаев к счастью не приключилось, но к сигаретам Михаил Семенович не притрагивался больше ни разу. И если рядом кто-то закуривал, отходил в сторону, а на время проходящих мимо курильщиков, задерживал дыхание. Страх того, что его настигнет психическое заболевание все же присутствовал, это привело к тому, что он был вынужден прекратить деятельность врача-психиатра и устроился в медицинский университет, где преподавал несколько дисциплин. Скептицизм в нем ослабел, он был не таким стойким как прежде, но и вовсе исключать его не мог, ведь без скептицизма, как уже писалось выше, такие люди не живут, без него трудно вместить в себя этот мир таким каков он есть с его тайнами и загадками, в которых пытаются найти смысл различные эзотерические учения.