"...Великий воин проходит свой путь в одиночестве, неся в душе свой мир, в котором ему бы не пришлось убивать. Но разве можно назвать миром то, где нет истиной любви? Любви к женщине: к матери, к сестре, к возлюбленной? Война безжалостно уничтожает этот хрупкий цветок, но именно его нежность защищает воина, дает ему силы выжить в новом сражении..."
Он закрыл тетрадь и задумчиво посмотрел в окно. За ставнями во всей красе стояла ночь. Легкий ветерок вяло шевелил листья деревьев и высокую траву, луна мелкой дрожью растворялась в остывших лужах недавнего дождя. Его взгляд упал на отражение спящей женщины в зеркальной поверхности оконного стекла. Он медленно обернулся и внимательно посмотрел на неё. Она не была красива, но что-то неуловимое тянуло к её бледной коже и чувственным пухлым губам, чёрные как смоль волосы в беспорядке разметались по подушке и, так и манили прикоснуться, легко провести по ним рукой, ощутить их шелковую невесомость, тонкие запястья, словно в неведомом танце, грациозно изогнулись поверх простыни. Она была старше его лет на десять, но его это не волновало. Он приходил к ней последние шесть месяцев, и без сомнения, она нравилась ему. Она была проституткой. Очередной шлюхой во время его службы. Обычно, после пары раз, он менял одну на другую, и далее по той же системе, но в этой, что-то его зацепило. При всей неприглядности своей работы она была женщиной, именно Женщиной с большой буквы, она не растеряла ни красоты, ни чувственности, ни умения, ни, что более всего поразило его, сострадания к людям. Возможно, именно такую женщину он всегда представлял рядом с собой, но...он знал, что это не продлится долго. Это была не любовь, скорее привязанность к человеку, который по-своему любил и жалел его. Нужна -ли была ему эта жалость? Он не мог ответить на этот вопрос, но ясно было одно - это ему не мешало. Он хорошо относился к этой женщине, быть может это чувство все же и напоминало любовь, но он не мог сказать, что пошел бы на смерть ради нее. Скорее всего, он бы просто забыл о её существовании, а будь такой приказ, то и убил бы ее без особых чувств, может с легким оттенком горечи, но без сожалений и лишних эмоций. Ему неплохо жилось и до встречи с ней. Он привык быть один.
"В одиночестве есть своя прелесть... По крайней мере ты не думаешь о том, что может случиться с близкими людьми, и можешь сосредоточиться на главном - на твоем сражении. Твоя рука не дрогнет, а твой меч будет разрубать даже самые прочные доспехи. Твой взгляд не будет искать кого-то среди толпы, за деревьями, в щелях за прикрытыми ставнями, ты будешь видеть лишь страх в глазах противника, и этот страх будет давать тебе силы. Твои уши не станут ловить шорохи платья, или треск подвернувшейся под ногу ветки, которая выдаст того, кто на неё наступил ненароком, ты будешь слышать лишь хриплое дыхание врага, слышать стук его сердца, считать пульс до того самого мгновения, пока он не оборвется по твоей воле..." - подумалось ему. К тому же, жизнь пока не преподносила ему подобных сюрпризов, и он был доволен. Свет за столом погас. Он встал, убрал огарок и зажег новую свечу, пригубил саке и вновь открыл старую тетрадь.
"...Да, возможно, ты будешь превосходным воином: безжалостным, не знающим пощады, быстрым и метким, выходящим победителем из любой схватки... Но, если не будет любви внутри тебя, ты никогда не поймешь ту радость, которую испытывает живое сердце при виде нежных цветков сакуры, сладкого аромата сливы, прохлады горного ручья; при звуке детского смеха и улыбки сияющих глаз, при случайном взгляде на мать, утешающую ребенка, на стариков, поддерживающих друг-друга при переправе через ручей, на ораву подростков, играющих в гордых сегунов и самураев, держащих в руках простые бамбуковые палки, вместо мечей...Закат солнца и его рассвет останутся для тебя просто красивой картинкой, ты не почувствуешь, не поймешь, что это символизирует рождение и смерть самой жизни, и что сверкающее звездное небо это нечто большее, чем просто скопление мерцающих белых точек...Ты никогда не задумывался, что так влечет нас к звездам? В них можно увидеть отражение своего прошлого, своего будущего, оттуда за нами наблюдают наши предки. О, они бы многое могли нам поведать, стоит только попросить....впустить их в свое сердце...открыть его..."
Он вновь закрыл тетрадь и поднял свой взгляд на небо, оно было сплошь затянуто серой пеленой, начинал покрапывать мелкий дождь. Круги от капель уже сновали там, где еще несколько минут назад дрожала луна. Деревья шелестели намокшими листьями, трава склонялась под тяжестью наседавших капель. Дождь усиливался, вскоре из легкой дроби его звук стал напоминать барабанные удары. Где-то неподалеку тоскливо завыла собака. Он поднялся с колен и закрыл окно, шум дождя стал приглушенным.
"Вот тебе и звезды! - рассмеялся он. - Должно быть, предки устроили там, на небе, купальную неделю, раз на землю проливается столько воды".
Он затушил теплеющий огонек и лег. Женщина чуть приоткрыла глаза, губы шевельнулись в приветственной улыбке, и она снова уснула. Приобняв ее, вскоре, он и сам провалился в сон.
"...Не бойся, любовь вовсе не делает тебя слабым, наоборот, она придает нам силы! Воин, которому не за что сражаться - никогда не станет великим. Придуманные идеалы также не приблизят его к этому, они лишь отдалят нужную дорогу еще на один длинный шаг, который трудно сделать...Когда есть что и кого защищать, человек способен на величайшие поступки, сохраняя при этом гармонию мира. Истинная любовь никогда не проигрывает..."