Мельников Александр : другие произведения.

Еще один герой

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Переношу данный эпос в раздел долгостроев, поскольку ме могу получить от него того, что хотел бы увидеть... Но писаться он будет.

  ЕЩЕ ОДИН ГЕРОЙ
  
  ГЛАВА 1.
  Новые границы неизвестности.
  
   С тихим хлопком двери клуба закрылись за спиною Петра. Устало вздохнув, он сделал шаг, спускаясь по ступеням вниз. Очередная тренировка закончена, а та, ради которой он и пошел в этот клуб заниматься, так на него внимания и не обратила. В общем как говаривал его мудрый и местами не к месту ехидный дед, жизнь дала трещину. Вот вроде сегодня, наконец то добился от нее хоть какого то внимания, даже повыпендриваться удалось перед Мариной, и она в кои то веки уже была вроде как не против пообщаться с ним и тут... прилетела птица обломинго, в смысле пришел Марат, гад каратист, с черным поясом и нагло ее увел. Хотя если совсем уж честно, то эта вертихвостка не очень то и сопротивлялась. Напротив липла к нему как муха на... отходы жизнедеятельности живого организма, предлагаемого как правило на сельскохозяйственном инструменте именуемом лопатой. В общем Петр впервые в жизни, за все 20 лет, шел домой с желанием набить кому ни будь (будем политкорректны) фейсконтроль, а вроде до сих пор был тихим, спокойным мальчиком, как гордо говорила всем соседкам маман. В общем права была покойная бабушка, девки до добра не доведут! Им только 2 вещи от мужика надо! Сто раз права!
   Гордо пропустив подошедший к остановке троллейбус, парень направил свои стопы домой. Все равно дорога до дома отнимала 30 минут, что на рогатых монстрах с пересадками ехать, что пешком идти. Парадокс блин!
   Пройдя пол дороги и без происшествий, что впрочем было вполне нормально, Петр все таки этой дорогой ходил уже полтора года, злость как ни странно не утихла. Наоборот приняла даже более холодный и расчетливый характер, затаилась так сказать в ожидании подходящего случая, который вовсе не торопился происходить. Три четверти дороги было уже позади, осталось пройти последний пустырь, на котором никогда кроме пары алкоголиков не было, когда к радости Петра ему на встречу выскочил по ходу, вконец обколотый ролевик, из тех, что так любят изображать из себя эльфов и прочих зверолюдов. Этот похоже был поприличнее остальных (обколотость и обкуренность не считать), так как изображал человеческого рыцаря. Даже доспехи на вид были как настоящие, из толстого железа, со следами от встреч с мечом и прочими подобными железяками, немного грязные от частого использования, воняющие потом, а не чистящими средствами, с кожаными ремнями, вместо липучек, молний и прочих современных приблуд. На шее этого толкиениста болтался какой то кристалл на кожаном шнурке. Выскочив из за кустов, этот укурок осмотрелся и заметив уставившегося на него с интересом парня заревел что то вроде что уставился холоп и вытащив свою железку типа меч, из ножен, где она до этого спокойно лежала и с грозным видом вертикально подняв его над головой, широкими шагами бросился на Петра, что то грозно завывая. Тот спокойно, как на тренировке, а чего собственно бояться от современного молодого пацана, напялившего на себя железо, ожидать, перешел в низкую стойку и встретил подбегающего придурка подсечкой. Раздавшийся музыкальный грохот, сопровождающийся совсем не музыкальными матами, стал усладой для ушей Петра.
   С грохотом прокатившийся мимо него 'рыцарь', наконец то замер в неподвижности молча ожидая своей участи. Петр же гордый своей первой в жизни победой над настоящим врагом, медленно подошел к 'отдыхающему'.
  - Ну что гаденыш, и кто тут из нас холоп?! - в подтверждение своих слов привел убойный аргумент, легонько пнув рыцаря ногой. А что такого, не он же первый напал. Чистая самозащита. К несчастью этот легкий, можно сказать даже незначительный удар пришелся как раз на кристалл до этого спокойно болтающийся на груди толкиениста. Кристалл в ответ как и положено по всем законам подлости, рассыпался в пыль, обильно украсив как своего прежнего хозяина, так и стопу Петра. Хлопнув по кроссовке, парень лишь вымазал в этой непонятной пыли еще и руку, выбив к тому же из кроссовка еще и искру, от которой по поверхности пыли начали перебегать маленькие молнии.
   Запаниковавший парень попытался притушить это безобразие, но взамен этого добился только того, что количество пятен с участием пыли и соответственно молний на его одежде увеличилось. Минут через пять пляска молний стала усиляться, добавив к ощущениям вначале легкий зуб, а после и жжение, переходящее во все усиливающуюся боль. Петр терпел сколько мог, но через некоторое время у него это стало не очень получаться... через минут этак 5-7. Когда боль в ступне и кисти руки, стала нестерпимой, парень в отчаянии принялся лихорадочно стирать эту проклятую пыль, размазывая еще больше ее по телу и одежде. Еще через где то 15 минут таких мучений, когда размазанные пятна стали достаточно большими, Петр заметил, что наиболее сильная боль не на самих пятнах, а на их границе, там где эти проклятые молнии заканчивались, усиленно жаля непокрытое пылью тело. И страдалец тут же стал исправлять ситуацию, в смысле уменьшать количество этих самых непокрытых участков, от души матеря изобретателя придумавшего такую гадость. Спустя пару минут он уже был с ног до головы вымазан в эту проклятую пыль, которой к тому же едва хватило. Пришлось по этому поводу даже беднягу рыцаря обобрать до последней крупицы пыли, облегчив ему тем самым страдания.
   Превратившись в подобие человека молнии, Петр вздохнул с некоторым облегчением. Слава богу хоть стало немного легче и боль перестала усиливаться. Обрадованный, он, мысленно согласившись с мудрецами, утверждавшими, что в ногах правды нет, уселся на землю и стал лихорадочно обдумывать свое положение, не внушавшее даже осторожного оптимизма. Именно на этой самой мысли про отсутствие даже осторожного оптимизма, его и коротнуло. Хорошо так коротнуло, после чего он в добровольно - принудительном порядке прилег 'поспать'.
   В себя Петр пришел лежа на классической лесной полянке. Вокруг издавали свои трели озабоченные продолжением рода птички, попрятавшись среди деревьев и кустарника. С голубого неба на него светило солнышко прямо в левый глаз, окончательно заставляя его подняться и отправиться на поиски приключений на свою пятую точку. Не став спорить с небесным светилом, Петр встал и наконец то окончательно так сказать осмотрелся. В результатах осмотра к уже увиденному, добавился только квандрантный камень стоявший посреди этой самой полянки и на котором до этого собственно и лежал Парень. Будь на нем хоть один завалящийся иероглиф, Петр бы назвал этот кирпич переросток алтарем, а так просто кем то хорошо отесанный камень, оброненный на пустой лесной поляне.
  
   Дорога с поляны представляла собою обычную тропинку виляющую между кустами в лесу. Вот этим любезно предоставленным шоссе и решил воспользоваться Петр несмотря на свой скажем так несколько подгорелый вид, состоящий из джинсов с прожженными штанами и такой же куртки, из той же джинсовой ткани, майка же по ходу вообще ушла в страну потерянных вещей, как и подошвы от кроссовок, из за чего их пришлось оставить в подарок этому камню, или любому другому желающему, кому понадобится такая экстравагантная обувка.
   Первые 3 минуты Петр даже наслаждался лесной дорогой. Ровно до того момента, пока он не наступил голой пяткой на сучок, повезло хоть ногу не пробил. После этого скорость его передвижения резко упала, зато ногу больше ничего не кололо и появилось время рассмотреть окружающую природу и прочие достопримечательности, которые к сожалению почему то отсутствовали, как впрочем и линии электропередач, самолеты и прочие прелести цивилизации. Впрочем на эти тонкости Петр пока не обращал внимания, да и вообще не замечал их.
  
   Минуты через 3, после начала великого путешествия Петра, на поляну, ломая ветви деревьев, с шумом рухнул ящер, расправив крылья около самой земли и создав для наездника хоть видимость посадки.
  - У тупорылая ящерица. Столько лет воспитывать, тренировать. Душу можно сказать вкладывать и все бес толку. - простонал старичок потирая свою поясницу, для которой посадка далась особенно тяжело. - Охотник блин.
  Ящер на причитания стрика привычно не среагировал, лишь нетерпеливо шевельнув хвостом, дожидаясь, когда же наконец с него слезет эта букашка, по какому то недоразумению повелевавшая им. Ничего не подозревавший старик шустро, для его возраста скатился с ящера и наконец то оказавшись на земле, пнул ящерицу по ноге. Та на невыдержанность своего хозяина, никак не отреагировала.
   Обойдя свой живой самолет, старик тупо уставился на камень, по прежнему стоявший на старом месте.
  - Однако какой шустрый молодой человек. - пробормотал он выйдя наконец из созерцательного образа. - И часа не прошло, а он уже куда то сбежал.
  Ящер согласно икнул, выпустив на волю облако смрадного запаха. Старик неосторожно вдохнувший в этом облаке, хотел было обложить ящера по новой, но быстро сообразил, что тогда вновь придется вдыхать, а того ему сейчас категорически не хотелось. Можно сказать даже было противопоказано. Сунув себе под нос кусок рукава от своего халата, он бросился на противоположный конец поляны, прочь от ящера. Животине же было все пофиг, он был сыт и ему было хорошо, а если вредный старикан тут задержится, то возможно у него будет даже возможность вздремнуть.
   Дедок выскочивший из ароматного выдоха, глубоко вздохнул и позволил себе осмотреться. Поляна действительно была пуста. От мессии ничего не осталось.
  - Блин. Даже след не взять. - пробормотал он, тряся своим сухим кулачком в сторону флегматичного ящера. - УУУУУ! Потомок троглодита! Как мне теперь его искать?!
  Ящер не собираясь менять свой характер, лениво зевнул и легко шевельнул хвостом и к ногам наездника выкатились какие то странные предметы, в которых старик с трудом опознал странную без подошвы и похоже безвозвратно испорченную обувь. Ухватив ее кончиками пальцев, он осторожно поднял, рассматривая со всех сторон.
  - Ух какой правильный мальчик. Оставил нам подсказку где его искать. - улыбнулся он и швырнул найденную обувку прямо под нос ящеру. - Ищи след! Пусть от тебя будет хоть какая то польза.
  Ящер обнюхав брошенное ему под нос, презрительно сморщился, но след взял. Уверенно взрыкнув, он ринулся в сторону тропинки, чуть не пропахивая траву носом. Первые 2 дерева он снес даже не заметив, застряв только на следующих 2х, оказавшихся столетними дубами великанами. Те вроде как затрещали, но выдержали натиск ящера, отчего тот забуксовал, поднимая задними лапами пласты земли.
  - Назад! Назад изверг! Не порти леса гад! - орал позади него старикан, подпрыгивая. - Назад тебе говорю лягушка переросток!
  Ящер устав буксовать, решил прислушаться к воплям хозяина и подал назад окончательно довершив разгром. Старик убедившись, что внимание животного целиком принадлежит ему, по хозяйски постучал по ноге своего транспортного средства.
  - Полетели над тропинкой в деревню. Там его дождемся.
  Ящер согласно взрыкнув, наклонил голову.
  
   Лес был не большим и даже на удивление ухоженным. Его даже можно было сравнить с немного запущенным парком а не лесом. В общем чувствовалась хозяйская рука. Вот только за всю дорогу до границы леса, как впрочем и позже, хозяев не появилось и Петр спокойно покинул территорию леса, так никому и не заплатив за топтание земель и прочий моральный так сказать отдых.
  - Ндаа. До оголтелого капитализма, местным воротилам еще далеко. - вынес свой вердикт Петр рассматривая деревеньку, пустившую корни в полукилометре от леса. Последняя в свою очередь идеально соответствовала такому понятию как деревенька для ныне модного агротуризма, с полным погружением в атмосферу прошлого. Для полного сходства деревенька даже была огорожена низким частоколом из старых от времени, заостренных бревен. Ворота в деревню были открыты, типа всегда рады туристам и даже есть свободные места, чем и решил воспользоваться Петр, благо, отсутствие денег легко решается телефонным звонком.
   Впрочем светить своим голым задом, он не собирался даже 5ти минут, а потому принялся орлиным взором оглядывать окрестные поля. 'Орлиный взор' не подвел. На соседнем поле в гордом одиночестве стоял донор, готовый спонсировать его своим нарядом. Впрочем при ближайшем рассмотрении, Петр тоже готов был спонсировать этот наряд кому угодно, так как вороны видимо пугала не боялись совсем, наоборот избрав его своей мишенью для бомбометания. В связи с чем наряд представлял собой вонючее, все в пятнах тряпье, к тому же разного размера. Штаны например были в талии шире Петра раза в два, но при этом всей их длины хватало только до колен. Шорты блин! Рубаха тоже висела балахоном. Хорошо хоть за счет ширины плеч, рукава доставали до запястий. От соломенной шляпы закрывавшей голову пугала от солнца, Петр вообще с радостью отказался. Слишком уж большие кучи присохли на полах этого головного убора.
   Кое как очистив одежду от крупных, памятных так сказать попаданий, парень переоделся, оставив свои дыры от одежды, лежать рядом с пугалом. Одевать их на своего благодарного донора, ему было стыдно, после таких можно сказать королевских подарков.
   Встретили Петра, как наверное и было положено в старину, собаки. Мелкие такие, но приставучие, голосистые и всегда готовые цапнуть за ногу зазевавшегося чужака, неосторожно повернувшегося к ним спиной, о чем Петр почти сразу же узнал и даже прочувствовал, по неопытности городского жителя решивший, что собак перевоспитали. Не будут же они цапать туристов, иначе кто у них отдыхать то будет. Цапнули и даже штанину немного порвали, как раз под коленкой, где она и заканчивалась.
  - А ты никак мил человек собачку мою бить собрался? - прервал начинающую расправу над террористом в образе пса, широкоплечий (в два, а то и все три Петра шириной), бородатый мужик, на вид около 40 лет.
  Петр мгновенно среагировал, оценив все свои шансы в случае драки, но тем не менее испуганного вида не подал, да и чего пугаться, если подумать. Не будет же сотрудник фирмы драться с потенциальным клиентом, пусть и такого как он оборванного вида.
  - Нет я ищу хозяина этой милой собачки.
  Мужик видимо в туристическом бизнесе работал недавно, иначе бы на его миролюбивую улыбку не купился.
  - Я хозяин этой псины. - прогудел он, презрительно оглядывая парня, сразу же поняв, что драться тот желанием не горит, как впрочем и все остальные нищие. - Чего ты хотел?
  - Да вот думаю, сколько с тебя содрать, за то, что твоя собака порвала мне штаны. - принял гордый вид Петр.
  Мужик от неожиданности подавился воздухом.
  - С каких это пор, то рванье, что на тебе одето, стало штанами?
  - С тех самых пор, как я его ношу.
  Хозяин собаки тяжело вздохнув, размял кулаки.
  - Видят боги, я не хотел сегодняшний день начинать с избиения попрошаек, но раз уж ты так просишь...
  Перт разом вспомнив, что все его познания в рукопашном бое относятся скорее к спортивному разделу, чем к реально рукопашному, выставил вперед ладони и шустренько отскочил от своего оппонента, увеличив на сколько можно дистанцию.
  - Если меня побьешь, я тебя засужу! И за побои и за собаку!
  Мужик в ответ только хмыкнул и широко шагнул, разом сократив дистанцию между ними до прежней и прогудел с благодушной улыбкой.
  - Денег сначала найти на судью. Или нет. Сначала они тебе понадобятся на врача.
  Петру это предложение категорически не понравилось и он развернувшись на 180 градусов начал тактическое отступление, под заливистый лай вредного пса, пытавшегося окончательно разорвать штаны.
   Псина оказалась более настойчива в преследовании чем ее хозяин и отвязалась только за воротами деревни.
  - Доберусь до города, всех засужуууу!!!! - выдал на всю округу парень, убедившись, что преследователи вернулись обратно в пределы деревни. - До конца жизни на штрафы работать будете!
  Словно в подтверждение его слов где то с другой стороны деревни жудко толи заревело, толи зашипело, но очень громко какое то неизвестное науке (в смысле Петру) животное, заставив парня вспомнить, что уже скоро вроде как время обеда, солнце почти в зените, а у него ни крыши над головой, ни самого обеда не предвидится.
  Осмотревшись, и не заметив поблизости ни другой деревни, ни соответственно дороги к этой деревни, Петр хотел было сунуться обратно, но вовремя заметил приветливо улыбающегося мужика и тут же передумал.
  - Где тут ближайшая деревня? - махнул он мужику, словно никаких споров между ними и не было.
  Мужик в ответ радостно ухмыльнулся.
  - А чей то я тебе буду подсказывать. Что бы ты быстрее меня засудил? А, оборвыш.
  Парень решил гордо промолчать. Типа сохранить хорошую мину при х... плохой игре.
  - В общем иди отсель туда от куда пришел, пока бока не намяли. - почему то обиделся мужик, так и не дождавшись ответа от Петра. - Еще раз увижу в деревне, ноги пообломаю.
   Тяжело вздохнул, парень раздвинул кусты, осторожно ступая в них.
  - Пионера блин нашли! - объездной дороги вокруг деревни, эти тугодумы деревенские, почему то не сделали и теперь он был вынужден лезть по буеракам в прямом смысле этого слова.
  
   С каждой минутой настроение старика, или если быть совсем уж точным Альматег про Альмеруса, одного из трех высших магов королевства Прогонус, ухудшалось, что впрочем не удивительно. С леса, в частности от алтаря неведомого бога, можно было уже доползти, а не дойти, ан нет. Героя что то не видно и не слышно. Оглянувшись, в поисках старосты деревни, отлучившегося за так им нахваливаемым вином, Альматег никого не обнаружил. Похоже староста где то заблудился у себя в погребе. В общем кругом одни расстройства.
   Вино появилось где то минут через 15, вместе с весьма довольным собой мужиком.
  - Вот ваше магичество. Как я и обещал. Такого вина вы в городе нигде не купите. Ни грамма магии. Сплошной натур продукт, а вкус не хуже!
  - Наверное далеко хранишь, что бы сборщик налогов не добрался. - усмехнулся маг на похвальбу крестьянина.
  - Да нет. - отмахнулся тот. - Хотя стоило бы. Просто тут побирушку одного гонял.
  - Что за побирушка? - тут же насторожился старик.
  Староста в очередной, уже в который раз отмахнулся.
  - Да приходил тут один. Шарик ему в штанину вцепился, как только не вытошнило, а тот и хотел с меня денег стребовать, как за новые штаны.
  - А из леса к вам сегодня никто не приходил? Чужак там странный?
  - Неее. Из посторонних был только побирушка, да и того прогнали.
  - А как этот нищий был одет?
  Староста усмехнулся.
  - Да как пугало. Ему бы даже на паперти не подали. Побрезговали бы.
  От этих новостей старику даже вина расхотелось. Герой которого так ждали гад! свернул куда то на лево и где его сейчас искать неведомо даже богам, поскольку его боги остались где то там, за пеленой. О том что этим самым так ожидаемым героем может оказаться тот самый нищий, которого так шустро прогнали из деревни, Альматег про Альмерус даже не допускал. Герои априори нищими быть не могут!
   Прождав пришельца еще с час, а заодно приговорив ту самую бутыль, что принес староста, соответственно в компании с тем же самым старостой, маг засобирался домой. Думать, как же найти этого неуловимого героя по видимому не жалеющего спасать мир.
  
  ГЛАВА 2
  Место под солнцем.
  
   Герой и будущий спасатель мира в это время сидя на обочине дороги, вытаскивал из ноги занозу, матерясь на все лады.
  - ... это же надо по буеракам прошел и ничего, а на дороге эту гадость подцепить! Уроды! Кругом уроды! Во второе тысячелетие вступили, а до сих пор дороги асфальтом покрыть не могут.
  Вытащив с грехом пополам из ноги занозу, Петр решил, что хватит с него дорожных приключений и все он будет ждать машину. В конце концов какая бы глушь тут не была, что даже линий электропередач нет, тем не менее кто то же рано или поздно должен тут проехать.
   Ждать пришлось не долго. Минут через 30 проехала телега с крестьянином на возу, которая везла сено как раз в ту самую негостеприимную деревню, из которой как раз ушел Петр. Обменявшись с возницей взаимными подозрительными взглядами, Парень остался сидеть на скамейке, а телега соответственно проследовала к себе в деревню. Еще примерно минут через 10-13, над его головой солидно пролетела какая то ящерица переросток, на спине которой находился наездник. Вот тут то Петра впервые и торкнуло. В России может не быть электрических столбов и линий, или они могут быть, но не быть самого электричества, но вот летающих ящериц точно нет... уже несколько миллионно лет как вымерли. Именно так в школе им рассказывали. Ящерица не успела скрыться в дали, а Петр уже был на ногах направившись вслед за ней. В конце концов он очень надеялся получить ответы там, где приземлится этот небесный исполин.
   Проследовать до места посадки, ему не удалось, метров через 100 дорога свернула в строну, плавно уводя его от намеченного им направления, а лезть напролом по буеракам, только для того, что бы проследовать за ящером, у Петра как то желания не было. В общем как говорится обстоятельства (и лень) иногда выше нас. Следующие 5 километров, или что то около того, прошли как это ни грустно очень монотонно. Ни тебе машины, ни телеги, ни даже еще одного ящера. В общем скука зеленая, если на считать гнуса, да и тот приставал как то вяло. Лениво что ли. Наверное уже на ком то отожрался и сейчас просто старался не потерять квалификацию. Впрочем надо признать, такая тишь, тоже наводила на размышления и Петр все больше и больше задумывался над тем, куда же он все таки попал. На матушку Россию это было ну уж очень не похоже. В конце концов столько пройти по природе и не встретить ни одной пластиковой бутылки заботливо оставленной ранее отдыхавшим туристом.
   Километров через пять наконец то появился первые вестники близости человека - обработанные и засеянные какой то фигней поля. Нет. Некоторые были засеяны вроде как зерном каким то или чем то подобным, в общем злаками, а вот урожай остальных представлял собой загадку, а если учесть познания коренного горожанина, программиста - системотехника, с уклоном на второе, в биологии, которую он когда то проходил в школе и ... прошел, то загадка эта была неразрешимее, чем тайна бермудского треугольника. Окончив бесцельное созерцание на окружающие его поля, отличающиеся от тех, что показывают по телевидению, своей какой то неуловимой ухоженностью, Петр тяжело вздохнув пошел дальше. Деревня показалась спустя где то минут через 5 неторопливого хода, ну и после этого до нее еще надо было идти где то минут пять, но тем не менее вскоре Петр стоял перед закрытыми воротами, решая сложнейший вопрос, как бы попасть в деревню в одетой на нем одежде, что бы от туда его не выгнали, как из прошлой. Вариант же идти голышом, отпадал сразу, поскольку был еще более абсурден.
   Не известно сколько бы Парень проторчал под дверью, если судьба в добровольно принудительном порядке не послала ему очередной шанс, в виде крестьянина выгнавшего свою клячу на сенокос. Сам мужик был в легком подпитии и потому в хорошем настроении, ровно до того момента, пока не порезал палец об лезвие косы, у которой хотел подправить заточку прямо на ходу.
  - У стой! Мешок сена! - заорал он на флегматично шагающую лошадь. - Что ты каждый раз когда едем, тащишь телегу по всем колдобинам, которые только можно найти на дороге?!
  Лошадь как ей и положено ничего не ответила.
   Петр, мгновенно сориентировавшийся в ситуации и не рискнувший в очередной раз качать права, подскочил к телеге, на ходу щедро отрывая от своей рубахи наиболее чистый кусок.
  - Стой костяной мешок! - схватил он за поводья лошадь. - Не видишь хозяин страдает.
  Страдалец в ответ изумленно замер на телеге, не зная как бы поправильнее отреагировать на нищего уцепившегося за поводья его лошади. Все таки за него человек переживает. Но все таки после секундного колебания, алкоголь и дарованные им остатки хорошего настроения сделали свое дело.
  - Тпруууу! Скотина непонятливая. Видишь, даже посторонний человек больше понимает, чем ты, которую я можно сказать на руках вырастил.
  Петр тут же как китайский болванчик закивал головой.
  - Вот что значит жизненный опыт. - и отпустив лошадь, подскочил к мужику. - Давай мужик я тебе палец перевяжу то, а то кровь не скоро остановиться. Порезы они вообще плохо заживают.
  Протянул он мужику кусок своего самодельного бинта.
  Тот осторожно, двумя пальцами взял предлагаемую тряпку. Подозрительно осмотрел ее и сложив, засунул к себе в карман.
  - Я этим куском лучше теще что нить перевяжу, когда она порежется. Все больше толку будет. А мне, чем одежду портить, лучше подорожника сорви. Вон на обочине его полно.
  Петр оглядевшись, по быстрому травы, что больше всего походила на известный ему с детства подорожник и принес крестьянину. Тот к стараниям парня отнесся как то настороженно, не захотев их даже взять в руки.
  - Что ты за нищий такой, что даже подорожника отличить от скрыжняка не можешь?
  - Агхм... - Петр срочно закашлялся лихорадочно придумывая ответ. - Нуууу. Я до этого жил в городе, и потому в растениях не очень хорошо ориентируюсь.
  - Ага. - кивнул мужик. - А болячки ты свои как лечил?
  - Ну, у меня был один знакомый врач. Я ему оказывал услуги, а он меня по необходимости лечил.
  - А что это за знахарь такой врач. Или может маг какой?
  - Нет. Какой нафиг маг. - с самым серьезным видом покачал головой Петр, заподозрив, что попал либо в район проживания каких ни будь чокнутых толкиенистов, либо вообще поимел удовольствие общаться с местным дураком. - Я этой фигне не доверяю.
  - Ну да. - понятливо закивал головой крестьянин. - Сейчас ужо маги не те пошли. Вот раньше могли кого угодно вылечить, а сейчас только если повезет, да знахарь толковый рядом окажется, что бы спасти мог, если что не так пойдет.
  - Ага. - тут же согласился Петр, вспомнив своего деда. - Молодежь сейчас уже не та пошла. Слабая какая то, да и больная вся. Кстати, я тут хотел узнать, у вас в деревне знахаря случаем нет? А то мне бы подлечиться не помешало.
  Мужик понятливо ухмыльнулся.
  - Знахарь то у нас есть. Знахарка. Да только кто тебя в деревню пустит?
  - А ты, неужто откажешь сделать доброе дело.
  - Нет. - доброй улыбкой улыбнулся крестьянин. - Не откажу. Ты же тоже доброе дело делаешь. Мне помогаешь.
  'Ес. Сработало!' мысленно потер руки парень и с благодарным видом кивнул.
  - Есть еще добрые люди на свете. Права была моя покойная матушка.
  Мужик в ответ в очередной раз обстоятельно кивнул, принимая комплимент как должное.
  - Вот и я про тоже говорю. Поможешь мне с сенокосом и потом мы с тобой вместе в деревню то и въедем, тем более что мне возвращаться не с руки, да и примета плохая.
  Ответная, вымученная улыбка Петра, больше была похожа на оскал.
  - О чем речь хозяин. Конечно помогу.
  - Ну тогда, что ты стоишь столбом. Прыгай в телегу.
  Через несколько секунд лошадь тяжело вздохнув потащила телегу с неожиданной прибавкой на заливной луг, уже столько лет служивший ее хозяину в качестве основного поставщика сена.
   Минут через 40, лошадь тяжело вздохнув, самостоятельно свернула с дороги и протащив телегу еще около 10 метров, окончательно остановилась. Петр спрыгнув с телеги, потянулся, огляделся.
  - Хорошо! Красота то какая.
  Мужик занятый подготовкой к сенокосу, не отрываясь от своих дел согласился, покивав головой.
  - Да. Летом тут красиво. Впрочем зимой тоже красотища. Вот увидишь.
  - Как долго мы тут будем? - повернулся Петр к мужику, прекратив осматривать окрестности.
  Тот как раз с задумчивым видом осматривал старую, не один раз побывавшую в употреблении косу. Заметив проявленный к нему интерес, мужик протянул парню трудовой инструмент.
  - На держи. А насчет как долго... как только все что надо покосишь, так сразу и поедем обратно.
  Петр успевший ухватиться за косу, недоуменно замер.
  - Я покошу?
  - Да. Ты ведь по прежнему хочешь попасть в деревню?
  Видя, что намеков толстокожий крестьянин не замечает, Петр решил зайти с другого конца.
  - Понимаешь, я бы не против тебе оказать помощь в этой работе, но я никогда в жизни не косил и потому...
  Крестьянин или нет, прощелыга, так будет точнее, только радостно улыбнулся.
  - Это же хорошо. У тебя появился шанс узнать что то новое. И я даже с тебя денег не возьму за этот урок по кошению травы.
  - Мужик ты очень добр. - с достоинством кивнул будущий косец. - Но так как я не косил, то мне надо будет показать, что ли. В общем вот тебе коса и подай пример.
  И не дожидаясь пока крестьянин успеет что либо возразить, парень бросил ему косу. Мужик подхватив косу, почесал затылок. Подумал. Еще немного подумал и кивнул.
  - Хорошо. Смотри показываю раз, потом ты сам. Или входи в деревню без меня.
  С кряхтением спустившись с телеги, он подошел к границе покоса и без каких либо богатырских уханий принялся косить траву. Петр только замер с раскрытым ртом. Мужик косил со скоростью не меньшей чем если бы он, Петр работал с модными ныне бензокосилками, превращающими траву в мелкий салат. Трава под косой мужик ложилась ровными, аккуратными рядами. Парень даже залюбовался.
   Сделав еще несколько взмахов, мужик остановился и подошел к Петру.
  - На. Я тебе показал как надо косить, теперь начинай учиться.
  Петр с тяжелым вздохом, в деревню все таки надо попасть, вечереет однако, взял косу в руки.
  - Хорошо. Ты меня уговорил противный. - мужик намека на его интересную ориентацию не понял и к сказанному отнесся спокойно. - Ты коси и не отвлекайся. Пока телегу не накосим, домой не поедем.
  Петр со вздохом взмахнул косой...
  
  Когда телега груженая свежим сеном подъехала к воротам деревни, было уже далеко за полночь и хозяину телеги пришлось минут 10 надрывать горло, пока его услышали и вообще к его словам хоть кто то соизволил прислушаться. Этим кем то был ночной сторож, мужик под полтинник, рассказывающий всем, что он страдает бессонницей и которому жители деревни соответственно доплачивали, что бы он ночью присматривал за порядком. Высунув из за забора заспанную физиономию, которую он до этого активно плющил о подушку, мужик непонимающе уставился на них.
  - Чего вам надо страдальцы бессонные, никак в деревню захотели?
  - Что значит захотели?! - возмутился крестьянин, занятый тем, что не давал бедной лошади уснуть, периодически ее похлестывая своей плетью, отчего та всхрапывала и вроде как не спала.
  - Ну так сейчас и запущу. Чего орать то на всю деревню... людей будить. - и прежде чем возмущенный мужик успел хоть слово сказать 'страдающему бессонницей' сторожу, тот исчез с забора.
  Буквально через несколько секунд зашуршал деревянный брус и ворота с противным скрипом приоткрылись ровно на ширину достаточную для того, что в них мог пройти один человека. Петр пользуясь предоставленной возможностью тут же проскользнул внутрь, а хозяин телеги ограничился только головой, что бы высмотреть проштрафившегося сторожа.
  - Дубина стоеросовая! Как в такую щель пройдет моя лошадь с телегой? Или ты совсем еще не проснулся?!
  Сторож, он же стоеросовая дубина, от такого вопля окончательно проснулся.
  - Чего ты орешь. - начал он спасать свое пошатнувшееся реноме. - Вот ты когда заходил, хорошо по сторонам осмотрелся? Вдруг там зомбя какая за забором стоит. В деревню ворваться хочет и всех тут схарчить значить.
  Хозяин от такого неожиданного заявления, аж поперхнулся на воздухом, с подозрением уставившись на Петра, но придя к определенному мнению, вдохнул поглубже.
  - Ты что совсем охренел старый хрыч! Какая зомбя. Она бы уже меня сожрала!
  Сторож примиряющее выставил руки вперед.
  - Осторожность ночью все одно должна быть!
  - Я вот старосте расскажу как ты ночью осторожно сторожишь. - озлобленно ухмыльнулся крестьянин.
  Сторож только махнул рукой и больше не обращая внимания на Петра с мужиком, пошел куда то вглубь деревни.
  - Ворота за собой не забудь те закрыть. - только буркнул он.
  Петр заботясь о хлебе насущном и будущем месте для сна, дождавшись когда телега въедет в деревню, закрыл ворота, подперев их брусом лежавшим рядом с воротами, там, куда его ранее положил сторож. Крестьянин видя такое старание парня, одобрительно хмыкнул.
  - Ну что же сядай. У меня на сеновале переночуешь.
  Уговаривать 2 раза Петра не понадобилось и он уже через несколько секунд пристроил свой зад на облучке телеги.
   Ехать было не далеко. Уже через несколько минут лошадь довольно всхрапнув ткнулась мордой в деревянные ворота и замерла. Крестьянин бросив поводья на сиденье, где до этого сидел, стал с кряхтением слезать с лошади.
  - Сиди тут, я щас сам ворота открою и... того, по двору не шастай. Если до ветру надо, так лучше сейчас сходи.
  - А что так? Встрепенулся Петр?
  - Да ништо. Пес там у меня бегает и все.
  Тон каким крестьянин уведомил Петра о собаке во дворе был достаточно несолидным, что ли и потому это предупреждение парнем серьезно воспринято не было. В конце концов, что на сеновале доски никакой не найдется, что бы отогнать назойливую собаку?! Потому парень спокойно дождался, когда откроются ворота и телега медленно вкатиться во двор.
   Вкатившаяся телега неподвижно замерла посреди двора, а вместе с ней замер и Петр, боясь лишний раз вздохнуть, не то, что шевельнуться. Несолидным по отзывам псом оказалась псина, наверное результат скрещивания волчицы и ее несостоявшегося обеда быка осеменителя, по другому рождение этого монстра, больше метра в холке, которого с трудом держала цепь, кольца которой были под 2 сантиметра толщиной, объяснить невозможно. А еще Петр внезапно понял, что он ну очень хочет в туалет. Вот Прямо здесь и сейчас хочет в туалет, а уж о том, что бы проторчать безвылазно на сеновале и речи быть не может.
  - Слыш. Мужик. Я тут подумал, может ты и вправду своего бобика придержишь? Что то мне и вправду в сортир захотелось.
  - Так чеж не ходил, когда я предупреждал? - ухмыльнулся мужик в бороду. - Ладно. Иди уж. Подержу я Пса.
  Петра два раза упрашивать было не надо. Быстро соскочив с телеги, он метнулся за угол коровника.
   Закончив все свои дела, он натянул обратно штаны подвязывая их веревкой.
  - Ну показывай где тут мое спальное место?
  - Глянь ка ты, как высказывается. Спальное место! Прямо барчук какой. Это же надо спальное место! - заухмылялся мужик. По видимому внезапно посетившее его хорошее настроение, до сих пор его не покидало. Распахнув двери коровника, мужик гостеприимно протянул руку. - Прошу проследовать сюда благородный сэр. Вот тут ваши спальные апартаменты.
  Петр сопровождаемый убедительным порыкиванием Пса, бодро зашел в коровник и осмотрелся. Апартаменты действительно были барские.. Для нищих таких баринов, барчуков... в общем для них самых и для Петра в его нынешнем состоянии бомжа последнего.
   Когда двери за спиной Петра закрылись, парень со вздохом шагнул к своей будущей постели и как и положено по закону подлости, тут же споткнулся о какое то животное, жалобно мумукнувшее. Судя по всему это была корова. Потрогав голову этой непонятной животины, парень убедился. У нее действительно на лбу было 2 рога. Успокоившись, все таки жизнь в деревне положительно сказывалось на нем и он не стал лихорадочно искать укрытие от большого животного, Петр погладил животное по морде, и озадаченно замер. На носу у коровы была какая то выпуклость, которой как он хорошо помнил, не должно было быть у нормальных коров.
  Впрочем желание поспать и темнота мешавшая рассмотреть все в подробностях, заставили отложить все непонятности до утра и отправиться спать. И так уже было довольно поздно, после такого трудового дня. Потому отложив все непонятки на потом, парень стал карабкаться на кучу сена будущего на эту ночь его постелью, стараясь не обращать внимания на окружающий запах продукта жизнедеятельности организма, используемого в качестве основного удобрения на полях современных крестьян.
  Осуществив эту можно сказать не легкую задачу, парень стал устраиваться поудобнее, но у него ничего не получалось. В общем выходило, что романтические книги пишут полные вруны, брехуны и прочие им подобные личности. Спать на сене было совсем не так удобно, как пишется в этих книгах. Совсем не удобно. Сено лезло во все возможные дырки в одежде и неимоверно кололо тело, мешая уснуть. Впрочем провозившись где то с пол часа, природа взяла свое и утомленный работой организм сдался, отправив душу в царство морфея.
  
  ГЛАВА 3.
  О пользе свежего воздуха.
  
  Проснувшись необычайно рано, где то в пять часов, от мычания коровы, Петр первым делом спустился к ней, что бы в очередной раз удостовериться, что ему ничего не приснилось. Удостоверился. У коровы действительно было 3 рога. Тот третий лишний, не отсох и не отвалился, и к сожалению не привиделся, по прежнему находясь на своем незаконном, о точки зрения Петра, месте.
   Пощупав флегматичного животного, осмотрев его со всех сторон, разве что в рот не заглянув, ну или куда там еще животным заглядывают, парень окончательно перестал понимать что происходит, так как осмотр по сути результатов не дал. Везде, где посмотрел и пощупал Петр, везде была корова с третьим рогом, каким то чудом выросшим на носу.
   Женщина с ведром, пришедшая подоить эту чудо корову, застала Петра в тот момент, когда он занятый проверкой своего почти обоснованного подозрения, о приклеености этого рогового украшения во благо туристов и прочих посетителей и почитателей экологического отдыха, пытался это самое украшение от коровы отодрать. Животное, с ничем принадлежащим ему, добровольно расставаться не желало, а потому головой и значит прицепившимся к ней, то есть к рогу на этой голове Петром, махало не хуже какого ни будь техасского бычка на родео.
  - А ну паскудник отпусти буренку! - заорала как обиженная в лучших чувствах женщина, даже не делая попытки разобраться кто тут прав, а кто виноват и в подкрепление законности и обоснованности своих требований, тут же треснула Петра ведром по голове. Петр убежденный гулким звоном издаваемым не только ведром, но и его головой, наконец то отпустил корову, но та, раззадореная произошедшим покушением на ее рог, уже сама не хотела успокаиваться, применив свой спорный рог по назначению. Как раз чуть ниже пояса парня и сзади. Рог воткнулся в ягодицу Петра где то так до половины, сантиметра на два - два с половиной. В общем Петру было больно, а его и так рваные штаны, обзавелись еще одной дырой, сквозь которую обильно текла кровь. Оказавшаяся довольно кровожадной корова, вознамерилась повторить свой подвиг со втыканием рога в Петра только спереди. Благо, последний был на стороже и этот фокус у подлой скотины не прошел. Хозяйка же видя происходящий прямо на ее глазах форменный беспредел, оказывала моральную поддержку... корове.
   Та, промахнувшись во второй раз, словно тяжелый бомбордировщик, неуклюже развернувшись, легла на новый заход. Парень в свою очередь, видя такой решительный настрой, с боевым воплем "А- а- а!" рванул обратно на сено, с которого недавно, так неосторожно слез. Ему даже за эти полторы секунды удалось преодолеть половину расстояния необходимого, для того чтобы восхождение считалось состоявшимся, когда тяжелая туша мстительного животного с радостным мычанием воткнулось в этот же стог сена, но под ним. От произошедшего сенотрясения, Петр тут же съехал вниз, оседлав корову, словно заправский ковбой. Та, по ходу тоже вообразила себя кем то вроде необъезженного арабского скакуна и резво запрыгала по сараю, чуть не затоптав при этом женщину, тут же высказавшую корове и Петру все, что о них думает и куда по ее мнению они должны пойти. Оглушающие вопли, крики и мычание, наконец то привлекли внимание хозяина.
  - Ох. Старость не в радость. - привычно пожаловался он переступая сквозь порог сарая. - Что тут произошло?
  Женщина мгновенно отреагировала, быстро развернувшись к мужику и уперев руки в боки.
  - Этот твой молодой, да хороший... хотел у нашей кормилицы рог выломать, да не знаю, что еще. Может и снасильничать.
  Мужик бросил испытывающий взгляд на возмущенно сопящего Петра, так и кипящего от праведного гнева.
  - Что тебе было надо от нашей коровы?
  Парень неловко помявшись несколько секунд, переступая с ноги на ногу, решил, что правда все таки предпочтительнее, выпалил.
  - Хотел посмотреть, как вы корове третий рог присобачили.
  - ???
  - Что вы так на меня смотрите? - не выдержал он недоуменных взглядов. - Или вы думаете, что я поверю в коров с тремя рогами?!
  Крестьянин ласково, почти нежно улыбнулся.
  - А сколько по твоему у коровы должно быть рогов?
  Благоразумие парня сделало ручкой, и на подозрительно ласковые пассажи, он внимания уже не обращал.
  - Сколько и положено. Два. На голове. И в сказки о новых достижениях генной инженерии, я все равно не поверю.
  - Ну вот. Я же старая тебе говорил, что он немного богами обижен, но видишь совсем не опасен.
  Женщина, в принципе не такая уж и старая, настороженно прищуриваясь, осмотрела парня.
  - Все одно, больше этот полоумный в нашем сарае спать не будет.
  Мужик, уловив в голосе жены командные нотки, решил не нарываться. Все таки он в доме хозяин и должен заботиться о его благополучии.
  - Дорогая, ты абсолютно права.
  Дорогую это не успокоило. По видимому это был старый, избитый трюк, со временем утерявший почти все свое воздействие.
  - Михасо! Я абсолютно серьезно. Если он заночует на нашем сеновале, то ты будешь ночевать рядом!
   Крестьянин, которого оказывается звали Махасо, не желая затевать заведомо проигрышный спор, шустренько развернувшись, почти бегом покинул сарай, стараясь как можно больше увеличить дистанцию между ним и женой. Та, осмотрев доставшееся ей поле боя, плюнула в сторону Петра, и выскочила из сарая.
   Впрочем отсутствовала она недолго. Парень можно сказать только начал приходить в себя. Женщина, словно ничего не произошло, ухватила ведро и подошла к корове. "Буренка", довольно мумукнув, подвинулась к ней, повернувшись так, чтобы женщине было удобно. Та в свою очередь, поставила ведро под коровой и стала устраиваться на маленькой лавочке и словно только что вспомнила о стоявшем рядом парне.
  - Брысь от сюда ирод. А то сейчас разозлюсь.
  Петра дважды уговаривать было не надо. Да и вообще в деревне сеновалов, что ли мало. Одно огорчало. Судя по всему, ходить ему в деревне как полудурку и ничего он с этим поделать не сможет.
  
   Улица встретила Петра редким лаем собак, пением птиц и непривычно свежим воздухом. От него даже голова слегка кружилась. Больше во встречающем пейзаже особенностей не было. Как не было и машин, и тракторов, и даже этих вездесущих скуттеров, с их сумашедшими водителями так и норовящими попасть под чьего нить четвероногого друга. Осознав сей удручающий факт, Петр уже более внимательно осмотрелся и буквально через две минуты копилка странностей начала пополняться. По всей деревне по прежнему не было ни одного электрического столба. На домах не было телевизионных антен. Да вообще самый сложный механизм в деревне была телега на деревянных колесах!
   Помыкавшись по деревне битых полчаса, парень в конце концов, что ему пора переходить К более решительным действиям. Выбрав наиболее понравившийся дом, им оказался тот, что стоял ближе всех, Петр пошел в гости. Ему даже в чем то повезло. Собаки или не было, или она была не на цепи и догуливала последние теплые деньки, но и по входу во двор, никто не пытался окончательно изорвать рванье, одетое на нем. Что вообще то радовало.
   Хозяева также находились дома. Чаевничали сидя всем семейством за каким то агрегатом, отдаленно напоминающим самовар из которого самым активным образом шел пар. В тот момент, когда Петр заявился в гости, хозяйка как раз гладила надпись на боку этого чудо агрегата, заставляя прозрачные камушки вделанные в нижнюю часть и светящиеся ярко желтым светом, почти погаснуть. Через несколько секунд кипение и бурление в чайнике снизилось. Даже почти пропало, оставив на память только тонкую струйку пара.
  - Разрешите войти? - обозначил свое присутствие парень, заметив, что в его сторону начали поворачиваться головы хозяев.
  - Ну входи, раз пришел. - спокойно, даже где то немного добродушно, разрешил хозяин. - Рассказывай зачем пришел?
  Петр замялся.
  - Мне бы с городом связаться.
  - ???
  - Ну, поговорить мне надо с людьми, что в городе живут.
  - Говори. А я то тут причем? Если сейчас За ворота выйдешь, акурат через пару дней прийдешь.
  Парня взяло отчаяние.
  - Да что вам так жалко телефона дать всего на один звонок?!
  - Для начала тебе надо объяснить, что такое телефон и на какой такой звонок тебе его надо давать?
  Петр, приготовившийся просить, умолять, угрожать в конце концов, замер с раскрытым ртом. Ненадолго.
  - Знаете, это не смешно.
  - Что не смешно? - хозяин дома был просто само недоумение.
  - Вот это и не смешно.
  Женщина, которая хозяйка в ходе диалога пришла к какому то внутреннему консенсусу и наклонившись к уху мужа, что то ему активно зашептала. Тот внимательно ее выслушав, кивнул.
  - Скажи ка мил человек, это не ты сегодня ночью в деревню пришел?
  - Я. - что то скрывать Петр не видел смысла. Он собственно вообще был сильно удивлен, что о его приходе в деревню вообще уже известно. Интересно, что же о нем рассказывают?
  - Нет у меня тут этих твоих телехвонов? - мужик недвусмысленно кивнул в сторону двери. - И вообще дела у меня.
  Офигевший до полного безобразия от такого обращения Петр, как теленок, послушно вышел во двор, аккуратно закрыв за собою дверь.
   На улице по-прежнему было практически безлюдно и никаких признаков цивилизации. Оживление вносила лишь тонкая струйка дыма вившаяся над покосившейся, потемневшей от времени избушкой, стоявшей на окраине деревни. В этот местный бомжатник Петру идти честно говоря не хотелось, но так как все остальные жители куда то запропастились, по своим шкурнякам (личным делам) и до нужд потенциального клиента им дела не было, выбора не оставалось. Подавив тяжелый вздох, а то кто увидит, да поймет правильно, потом сдерут все что можно, парень решительным шагом направился к домику.
   В неожиданно маленьком дворике, огражденным хлипким дырявым и таким же покосившемся, как и сам дом забором, находился только погреб и огородик на котором судя по всему произрастали сорняки. Ну во всяком случае чисто городской житель не узнал бы в тех растениях ни капусты, ни помидоров, ни укропа. Сорняки одним словом. Погреб был закрыт, в огородике никого не было, значит хозяева в доме, нет будки, значит и нет собаки, а потому заходить надо самому, поскольку местный аналог звонка и охранной сигнализации здесь отсутствует. Сделав этот логический вывод парень смело шагнул во дворик и сразу же воочию убедился в своем поспешном выводе, по крайней мере в отношении сигнализации. Дорогу ему преграждал огромный, размером с дворовую собаку, ну может чуть-чуть меньше, серый в темно серую полоску котяра, разлегшийся посреди дороги и с ленивым интересом, словно на диковинную мышь уставившийся на парня своими желтыми глазищами.
   Петр хотел вначале просто обойти животное, пинать его было как то стремно, но котяра довольно мурлыкнув показательно выпустил когти, каждый по 2 сантиметра длинной, толи от удовольствия лицезреть молодого человека в гостях, толи предупреждая, что вход на его территорию этому самому молодому человеку закрыт. В общем искушать судьбу парень не стал, решив ограничиться не очень громким криком, что бы значит кота не нервировать.
   Хозяева, или точнее хозяйка, на его счастье не спала и потому не прошло и минуты, как дверь избушки приоткрылась и показалась голова молодой, черноволосой девушки, на вид лет 20-25, с повязанным на этой самой голове платком повязанным в стиле, аля бондана.
  - Чего тебе убогий?
  Убогий, уже начавший как и любой парень при виде симпатичной девчонки, приветственно улыбаться, тут же морально скуксился, едва успев остановить мышцы лица начинающие принимать офигевший вид.
  - А хм.. - невольно прокашлялся Петр, отходя от 'ласковой' встречи. - Почему собственно убогий?
  - Ну а кто ты? - искренне удивилась девушка и кокетливо опустила глазки в пол. - Или ты хочешь сказать, что к ведьме пришел, что бы ее на свидание пригласить.
  Парень и до этого не страдавший излишней самоуверенностью при обращении с девушками, тут же забыл зачем он собственно говоря вообще приперся в этот двор и начал искать причину для достойного отступления. Как назло в голову ничего не приходило, а озаботиться такой причиной заранее, он как то подзабыл. Девушка прождав несколько секунд решила выйти на улицу, полностью явив себя миру и собственно Петру.
  - Так чего ты хотел? Или ты немой?
  Петр сразу кивнул согласно, но тут же сообразил, что немым он все таки не является и как одержимый замотал головой в отрицательном жесте. Девушка с интересом уставилась на парня, усиленно делая серьезный вид.
  - Не поняла. Так ты немой или нет?
  Тот в свою очередь, от смущения с трудом сообразивший, что он только что с ней можно сказать даже о чем то разговаривал, искренне возмутился.
  - Хватит прикалываться! Я к ней тут можно сказать по делу, в гости, а она издевается.
  Упоминание про дело и гостей несколько смутило девицу, сбив игривый настрой и заставив по видимому вспомнить ее о долге гостеприимства.
  - Ну заходи раз по делу. - девушка посторонившись распахнула двери в дом.
  - Хм... А вы... ты не могла бы придержать своего кота? - замялся Петр не двигаясь с места и старательно краснея. - А то у него такой вид, словно он хочет мною отобедать.
  Хозяйка удивленно уставилась на кота, словно только что его увидела.
  - Ну это ты зря на Пушка наговариваешь. Он у меня ласковый, никого зазря не обидит.
  Пушок, словно подтверждая ее слова, тут же изобразил шаловливый вид, словно из рекламы китикета. Впрочем Петр на это не купился. Ему хватило утреннего происшествия с коровой, которая тоже до поры до времени изображала флегматичный и полусонный вид. Осторожно обойдя кота, он с невозмутимым видом вошел в дом.
   В доме было на удивление светло, чисто и уютно. Ни пыли, ни ободранных стен, ни завалов старья. В общем интерьер совсем не соответствовал впечатлениям навеваемым внешним видом дома.
  - Ну так и какое у тебя ко мне дело? - прервала его размышления девушка.
  - Да вот хотел телефона попросить. Надо домой позвонить, а то совсем без денег остался. - отвлекся от рассматривания окружающего Петр.
  - Что ты хотел попросить? - недовольно нахмурилась девушка.
  Парень неожиданно для себя взбеленился.
  - Да телефон я хотел попросить у тебя, что бы домой позвонить. И не надо делать вида, что в этой глуши о телефоне не слышали!
  Девушка до этого момента настроенная довольно миролюбиво, так же разозлилась.
  - Что то ты за гость такой непонятный. Пришел ко мне в дом и на меня кричишь?!
  Парень в принципе сразу же и сообразил, что в этот раз он повел себя в корне неправильно, но делать что либо было уже поздно, к тому же как говорят 'Остапа понесло' и слушать что либо девушка уже не хотела, неустанно выдавая все, что она думает о таких гостях, хотя надо признать выдавала она свое мнение в довольно поэтичной форме, сравнивая парня с разными животными и как то обходя различные части человеческого тела. Вернувшийся после такого отпора в свое привычно робкое состояние, Петр хотел что ни будь сказать в свое оправдание, тем более девушка была хорошенькой, но та его не слушала. А стоило только ему сделать к ней шаг, как она резко махнула в его сторону рукой и парня чья то огроменная и невидимая ладонь со всей дури швырнула прямо в стену, рядом с дверьми.
  - Пушок! - позвала она своего питомца, пока Петр приходил в себя после неслабого удара о стену. - Ты мне нужен!
  Котяра тут же проявился посреди комнаты, словно там и находился. Вот только вид у него уже был совсем не игривый, а скорее готовый отобедать их сегодняшним гостем. Впрочем, когда Петр пришел в себя, ему уже было не до кота.
  - Чем ты меня так приложила?
  В глазах девушки появилось тоже выражение, которое до этого было у хозяина дома, недавно 'зажавшего' телефон парню. Как раз в тот момент, когда ему что то там рассказала жена.
  - Ты вообще куда пришел?
  Парень стушевался окончательно.
  - Я не понял?
  - Да что тут не понятно. - всплеснула руками девица. - Ты вот ко мне в гости зашел?
  - Ну да.
  - А кто я такая, ты знаешь?
  - Нет. А это имеет какое то значение?
  Девушка неожиданно замялась.
  - Ну вообще то, если бы ты знал, что идешь к ведьме, то ты бы удивлялся, что я тебя так легко приложила, да и вообще что ты жив остался, а не спрашивал бы, что я сделала. Я все таки ведьма. Потомственная!
  - Да ладно тебе. - пренебрежительно отмахнулся Петр. - Магии не существует, а зельями ты меня так бы не уделала. Ты мне еще про вампиров и гоблинов расскажи.
  Глаза девушки нехорошо сощурились.
  - Не существует говоришь.
  Петр, не вовремя вспомнив уже не так уверенно закивал головой.
  - Ну да, не существует, существовала... ну до сегодняшнего утра это точно.
  - А что ты тогда по этому поводу скажешь? - в следующее мгновение на ладони девушки загорелся огонек, который она демонстративно медленно поднесла к стоявшей на столе оплавленной свече и через секунду на фитиле свечи заметался маленький огонек.
  - Ну... - когда она обернулась, парня в доме уже не было. О том, что он вообще тут был свидетельствовал только стук калики, закрывшейся за ним.
   'Этого не может быть. Этого просто не может быть!' металась одна единственная мысль в голове у Петра, всю дорогу, пока он как угорелый мчался в спасительную темноту коровника, давшего ему приют на ночь. Все неувязки, непонятки и странности сложились в одну картинку, словно хороший, сложный пазл и передним встала одна удивительная истина, которой Петр совсем не обрадовался и это мягко сказано. От этой картинки Петру хотелось выть на солнце и луну сразу. ОН НЕ ХОТЕЛ БЫТЬ ПОПАДАНЦЕМ!!!! Ему нравилось про них читать, но быть им он НЕ ХОТЕЛ! Ему хватило нескольких походов с классом, что бы понять, о приключениях хорошо читать в книгах, а не кормить комаров и прочий гнус в реале.
  - Я домой хочууу! - издал он вопль души, забившись в самый темный угол сеновала, заставив сочувствующе покачать головой хозяйку подворья, где он обитал и вывешивающую в это время только что постиранное белье.
  
  ГЛАВА 4.
  Новая жизнь.
  
   Утвердившееся мнение, о том, что Петр обидел богов, или проще говоря полоумный, принесло свои немедленные дивиденды, в том, что его не стали выгонять из деревни, как лицо неприспособленной и непригодное для жизни в деревне, но где то через неделю стали всплывать и отрицательные стороны этого отношения к парню. Его все кому не лень старались подрядить к какой либо физической работе, в виде перетаскивания крузов (сена, навоза, дров и пр.), а так же иным тяжелым физическим работам, которые сами хитроумные землепашцы выполнять не хотели, давая за это Петру еду и кров на сеновале (хотя конечно давать кров после того случая с коровой опасались и старались этого избежать если могли). В общем свежий воздух был вокруг круглый год в избытке и больше ничего. Ни тебе телевизоров, ни тебе компьютеров, ни тебе... да вообще ничего нет. Полный полет фантазии на вариацию, а чего бы мне хотелось и чего мне так не хватает.
   За месяц проживания в деревне, Петру пришлось загрузить несколько (16 телег) навоза, выкосить несколько гектаров сена, наколоть дофигища дров, стать почти что своим в деревне и... устать от сельской жизни, всей душой мечтая вернуться в город к благам цивилизации в виде теплого туалета и хорошей ванны. Впрочем надо признать в такой ситуации был и положительный момент, по вечерам, когда у него было свободное время, как правило после захода солнца, он выходил за околицу в деревне, где проводил свои тренировки вспоминая все то, что в него успел вколотить тренер и тратя на их отработку еще где то час своего времени, поскольку все равно заняться было нечем. Как уже говорилось выше интеллектуальных развлечений никаких, а жители, смотри девчонки, держали его за придурка и общаться с ним по поводу, кроме как поизголяться, отказывались категорически.
   К концу месяца, Петр смог вечером отзаниматься, тот самый час, что установил себе для тренировок, и при этом не почувствовал почти непреодолимого желания упасть на полянке и тут же уснуть, что его несказанно обрадовало, дав ему чувство гордости за себя.
  - Смотрика, у нас в деревне ратник образовался, а мы ни сном ни духом. - раздался из за деревьев глумливый голос и на поляну ломая ветки кустов, торжественно, словно слоны на прогулке, вышло 2 парня, заставив недавно начавшего тренировку парня скукситься. Сын кузнеца Моржт и соответственно помогающий ему в кузне и его дружок Павело Батрак, исполняющий роль рыбки лоцмана. - Где же твое оружие, ратник?
  Делано недоуменно осмотрел поляну Моржт.
  - Или ты лопатой отмахиваться собираешься?
  Павело угодливо заржал.
  - Ага, только лопата для него будет тяжела. Он скорее всего веник возьмет. Как раз ему по силам мух гонять.
  Петр сжав челюсти скромно промолчал. Этот перекачанный дЭбил, не придумал ничего лучше, как на нем безобидном батраке, всем признанным безобидным дурачком, показать окружающим какой он крутой. И что самое обидное он то в этой деревне свой, и если ему дать ответ, которого он заслуживает, его в лучшем случае выгонят из деревни... в лучшем, а в худшем забьют камнями до смерти, что ни так, ни так Петра не устраивало.
  - А тебе лишь бы чем поживиться на халяву результат неудачного эксперимента родителей. - повернулся он к Павело.
  Павело хоть почти ничего и не понял, но по интонациям догадался, что его только что хотели оскорбить и даже возможно оскорбили, а потому решил обидеться.
  - Это каким таким экскрементом ты обозвал наших родителей?
  Петр ухмыльнулся.
  - Вообще то только твоих. Так что твой фокус не пройдет.
  Фокус действительно не прошел. Почти.
  - То есть ты отрыжка богов, хочешь сказать, что ты оскорбляешь родителей моего друга, обзывая их какими то мерзкими словами, да еще и смеешь надеяться на то, что я за него не заступлюсь?
  Петр не смел и потому тут же принял самый хорошо изученный прием каратэ, под номером 101, который он для себя именовал как тактическое отступление для последующей перегруппировки сил и... дальнейшего отступления. Моржт его инициативы не оценил и с громким топотом ринулся следом, сопровождая каждый свой метр . За ним, что то радостно подвывая о жестокой мести, припустил Павело.
   Забег продолжался где то минут 15, а то и всех 20, но в конце концов Моржт сдался. Все таки молотом махать конечно хорошо, но для осуществлении мести, надо еще и дыхание развивать. Вынес в конце концов для себя заключение Петр, когда крики мстителей затихли где то в глуши леса. Следующим на повестке дня встал вопрос, что же делать дальше. Возвращаться в деревню, особенно сейчас, не хотелось, и продолжить тренировку так же желание пропало.
   В итоге, где то после минутного но тяжкого раздумья, как убить время, Петр решительным шагом двинулся обходить окрестные поля. Вдруг где понадобиться работник, а заодно и денежку какую никакую может заработает. Обходить поля пришлось долго. Наступившая осень, как то не способствовала ее успешному поиску и жить становилось все тяжелей и холодней
  - Эх. Никому я не нужен. Никто меня не любит, никто не жалеет. Никто просто так не накормит и не приласкает. - выдал в конце концов себе эпитафию Петр разворачиваясь обратно. Заработка и еды по ходу не пока не предвиделось и это не предвиделось случалось все чаще и чаще с приближением осени. Прямо как по Крылову со стрекозой...
   Побродив по лесу, что то около пары часов, Петр решил, что можно уже возвращаться обратно в деревню. Однако, когда он наконец то вышел к деревне, так и не ставшей для него своей, то даже за забором услышал грустную повесть о том, какие Моржт и Павело примерные и порядочные парни и как над ними поглумился Петр. Недолго думая, парень развернул свои стопы обратно. Благо более менее окрестности он разузнать успел, а как добраться до города, выяснил вообще в самом начале. Да и вообще он уже освоился или нет?! Ведь именно для этого он тут вначале остался. Что бы освоиться! В общем накручивать себя ему долго не пришлось и уже через пять минут его ноги начали отмерять свой первый километр в город, по дороге вспоминая места, где можно подкормиться.
  
  Глава 5.
  Здравствуй городская жизнь...
  
  Собрание совета магов проходило в обстановке крайней нервозности. Темная империя, с которой приходилось мириться несколько веков, последнее время совсем распоясалась и с благословления их властителя стала сманивать к себе людей. Нет. Она, темная империя и раньше сманивала людишек, но раньше туда бежали как то бандиты и разбойники, которые там довольно быстро заканчивали свою никчемную жизнь на дыбах, виселицах и прочих полезных для этого дела приспособах, а вот последнее время туда начали бежать холопы и даже некоторые неблагонадежные, но от этого не менее благородные сэры, что уже ни в какие ворота не лезет.
  Председательствующий собрания, придворный архимаг короля светоча Арипольда 2го, постучал большим деревянным молотком по столу, привлекая внимание.
  - Объявляю очередное заседание магического совета открытым! - разнесся его зычный голос по залу, привлекая к себе внимание окружающих. - Сегодня мы будем обсуждать только один вопрос и к этому вопросу надо отнестись со всей серьезностью. Потому как его нам задала сама жизнь.
  Последняя его фраза привлекла всеобщее внимание и головы даже самых наплевательски относящихся к происходящему на трибуне, повернулись в его сторону.
  - Да многоуважаемые маги. У нас проблема. - трагически воздетые к небу руки, должны были по мнению оратора придать трагического надрыва его воззванию, но что то у него не очень получалось. По крайней мере всем тем, кому оратора было хорошо видно, было смешно. - Всем вам должно быть известно, что из нашего государства все чаще и чаще начали уходить на темную сторону люди и людишки, решившиеся продать тот свет, что еще остался в их душе и наша священная задача этому воспрепятствовать.
  В зале то тут то там раздались редкие аплодисменты прихлебателей придворного архимага. Тот довольно улыбнувшись, решил, что все таки речей на сегодня с него достаточно и сел на кресло, освобождая место для следующего выступающего. Им был специально приглашенный священник, толкнувший длительную речь о падении нравов у населения благословенного края и призывавший магов поддержать свящнный поход рыцарства на темную половину мира. Маги будучи людьми хоть и вежливыми, но тем не менее практичными, похлопали и вновь вернулись в сонное состояние в ожидании какого либо интересного доклада.
   Собрание двигалось своей чередой и постепенно очередность выступления подошла и к Альматегу про Альмерусу. Услышав свою фамилию, он неторопливо встал, поправил мантию и стараясь выдерживать как можно более деловой и важный вид, направился к трибуне, где его ожидал деревянный молоток, старинный символ оратора, которым тот привлекал всеобщее внимание собравшихся. Собственно Альматег уже не впервые выступал с этой трибуны и всегда, когда он к ней подходил, задавал себе один и тот же вопрос. Зачем, при наличии простейшей маги, способной привлечь к оратору внимание, вот уже много веков используется этот нелепый деревянный молоток и каждый раз не находил ответа.
   Встав за трибуну, Альматег осмотрелся. Собравшиеся, как он и прекрасно видел с места, занимались своими делами, совершенно не обращая внимания на ораторов. Хотя это было понятно. Кто же заставит сразу столько магов внимать речам, которые им совсем не интересны? Правильно, только самоубийца, решивший быстро и безболезненно покончить со своей затянувшейся жизнью.
  - Всем нам известно, - начал он, отложив осторожно в сторону молоток и магически усилив свой голос. - предсказание Мданки. И вот наконец то я хочу вам сообщить, что она начало сбываться!
  В зале мгновенно наступила тишина. Альматег про Альмерус праздновал. Да! Сегодня его день, его час триумфа.
  - В настоящее время мне не известно его местонахождение и потому я стою сейчас перед вами с просьбой помочь мне в этом не легком деле.
  - А почему вы, уважаемый Альматерус так уверены, что пророчество начало исполняться? - реакции долго ждать не пришлось. Балаган начался как по расписанию, осталось только ждать когда они наговорятся и начнут делать хоть что то. - Я давно уже наблюдал за целостностью оболочки нашего мира. Недавно она была нарушена, но спаситель уже успел уйти с места появления в нашем мире и именно поэтому мне надо ваша помощь в его обнаружении.
  - А что это за спаситель такой, что сразу же убежал неизвестно куда? - раздавшийся как и положено с задних рядов, полный сарказма голос, изрядно подпортил впечатление от краткого и потому интригующего сообщения как не без оснований на это надеялся Альматег.
  Невольно скривившись, маг поискал взглядом говоруна, но найти не сумел, а магию применять на этом собрании считалось плохим тоном, а он и так уже успел отметится в этом деле.
  - Для начала хочу заметить, что он может и не знать, что он спаситель и наша первая задача ему это разъяснить. - и пока не последовало новых, неуместных вопросов, он сделал занятый вид и быстренько слиняв с трибуны.
  Заседание продолжилось и шло своим ходом, как обычно. Много слов. Можно даже сказать очень много и очень мало дела. Впрочем Альматерус верил, что даже в этом бездарном балагане, так или иначе найдется пару существ, которые проникнутся сказанным им и помогут ему найти героя. Правда оставался вопрос, что они потребуют за помощь, но этим вопросом маг решил заниматься тогда, когда придет его черед.
   Часика через 3 говорильня закончилась, устали даже самые буйные маги и потому вынесенные на голосование вопросы были приняты единогласно в течении буквально нескольких минут. После чего присутствующие вспомнили о том, что они носят гордое звание магов и в момент приняв подобающе степенный вид, чинным шагом разошлись по своим башням, подвалам и прочим убежищам. Сладко задремавший к этому времени Альматерус про Альмерус, был безжалостно выдернут из сладких объятий сна в этот грубый мир последним, неизвестным ему молодым магом, из жалости решившим, что нехорошо оставлять на растерзание ученикам, своего пожилого (на вид) коллегу.
  - Спасибо. - пробормотал в спину уходящему волшебнику Альматерус, сжав по детски кулаки и протирая заспанные глаза.
  Приведя себя кое как в порядок... относительный, он направился домой.
  
   Библиотека встретила мага как и всегда тишиной, пылью и холодом. Вот все таки какая странность. Сколько ни топи в ней, что просто дровами, что используя самые зубо - руко дробительные заклинания, все равно именно в помещении библиотеки было холодно и точка. Словно книги не терпели тепла изгоняя его прочь. Единственное спасение, да и то небольшое, старым костям мага давал только небольшой огонек, титаническими усилиями слуг круглосуточно горящий в камине.
   Вдохнув в библиотеке полной грудью, Альматег ласково коснулся книжного шкафа.
  - Здравствуй моя хорошая. - в ответ раздался едва слышный шелест бумажных листов и в лицо дохнул теплый порыв ветера с таким знакомым запахом бумаги, пергамента и да, куда же без него, легкого привкуса бумажной пыли. Запаха, без которого так или иначе не обойдется ни одно книжное хранилище. Библиотека приветствовала своего старого друга и хозяина, давая ему понять, что ей для него ничего не жалко. Даже самого ценного.
   С довольной улыбкой прошел в глубь зала, ласково касаясь на ходу обступающие его со всех сторон шкафы. У противоположной стены библиотеки отдельно ото всех, стоял простой, без изысков книжный шкаф, немногие книги которого были огорожены застекленной дверцей с врезным замком. В качестве стекла, мастер, сделавший шкаф, использовал изумительно отшлифованный хрусталь, благодоря которому, можно было прочесть самый неразборчивый текст (сто пудово без магов не обошлось). Воздух около этого шкафа аж но светился и потрескивал от обилия энергий находящихся в нем.
   Осторожно, не касаясь стенок шкафа, Альмерус провел рукой около замочной скважины. В руку легонько кольнуло. Псевдо умное заклинание подумало несколько секунд и опознав ауру хозяина, тихонько открыло замок двери. Навязчивое жужжание в воздухе немного утихло и маг уже ничего не опасаясь протянув руку, открыл дверцу и перед ним во всей красе предстали древние фолианты, за обладание которыми маги готовы были на все. Альтерус не без оснований пологал, что его сон до сих пор не нарушался только потому, что о этом шкафчике никто не знал. Среди этого собрания уникальностей, все книги были в единственном экземпляре, а некоторые например вообще представляли собой артефакты, повторить которые уже никто не мог и не знал как, скромно затесалась тоненькая и на вид довольно потрепанная книжка, или если подходить совсем уж точно- тетрадка, бывшая тем самым полным сборником предсказаний Мданки.
   Осторожно достав сборник, маг закрыл дверцу шкафа, активизировал защиту, и только после этого расслабился погасив повешенные на ауру боевые заклинания.
   Вернувшись к камину, Альтерус удобно устроился в широком кресле положив книгу на колени, нежно погладив ее обложку. Библиотека желая сделать приятное своему хозяину, стала навевать на мага теплый ветерок, что бы он, единственный, кто ее так беззаветно любит, словно самую прекрасную в мире женщину, не подпуская к ней никого постороннего, не замерз пробыв с нею как можно дольше.
  - Добрый вечер моя красавица.
  Книга ничего не ответила. Она пробыла тут еще очень не долго и потому не успела слиться с душой библиотеки, помня своего прежнего хозяина Харуского купца, собственно и продавшего ее Альтерусу за баснословную сумму. Маг, где то глубоко, глубоко в душе, даже надеялся, что эти деньги послужат купцу в том, лучшем мире, утешением. Ибо в этом, тоже не самом плохом мире, после взрыва в трюме корабля магической мины, да еще в сотне миль от берега, утешением уже ничего послужить не могло.
   Осторожно открыв книгу, маг погрузился в чтение. Однако, чем дальше он ее читал, тем больше погружался отчаяние. Вся книга представляла собой сборник стихов- предсказаний, большая часть которых уже произошла. Борьбе с темным властелином было посвящено всего два стихотворения. Одно предсказывало его приход и уже сбылось, а второе предсказывало его свержение соответственно. Правда из этого стиха было известна только первая половина, но Альтерусу очень хотелось найти весь стих полностью в конце концов, ему это удалось. В радостном предвкушении, он сделал глубокий вдох и начал читать:
  
  =О герое =
  
  Придет к нам скиталец далекий от нас.
  Потерянный там, потерявшийся тут.
  Он будет испытан здесь несколько раз,
  И станет предельно крут.
  
  Да. Будет дан миру великий герой.
  Но будет он спать беспробудно.
  Пока испытанья не лягут горой,
  Любовь не погибнет прилюдно.
  
  Взяв в памяти меч, в душе светлой щит,
  Герой окунется в драку.
  Он будет конечно в конце убит,
  Но раньше врагам надерет он с...
  
   Перечитав стих несколько раз, маг удовлетворенно кивнул. Все правильно. Он не может ошибиться. Героем может быть только пришелец из другого мира. Кто еще может потеряться где то там и быть потерянным тут, как не иномирец. Тогда как раз обьясняется его нежелание становиться героем. В общем, ура, ура, доздравстуют потеряшки, которых правда еще надо найти и объяснить, что они просто спят и видят, как же им хочется побыть героями ну хоть пару минут. Как только эта мысль вошла в голову Альматега, так она там застряла. Процесс обьяснения истин предстоял быть очень сложным и как его осуществить, маг пока не представлял даже приблизительно, что впрочем не мешало смотреть ему будущее с оптимизмом.
   Поставив книгу обратно в шкаф, Альматег тяжело вздохнул.
  - Где же мне теперь искать книги с ритуалом поиска пришельцев?
  В ту же секунду по библиотеке пронесся легкий ветерок, словно указывающий дорогу.
  Маг понимающе, с долей нежности, улыбнулся.
  - Спасибо.
  
   Город распахнувший навстречу Петру свои ворота, был как в книжках про старину и даже похож на изображения из энциклопедий и справочников. Разве, что на изображениях там была тишина и благодать, а тут проезжающие телеги издавали скрип, животные рев, а извозчики маты и прочие эпитеты, без сожаления рассылая их по разным адресам.
   Ворота, оказавшиеся большими деревянными дверями, обитыми широкими, где то по 30 см. каждая, полосами, набранные из старого, потемневшего от времени дерева, перед открытыми воротам собралась какая то очередь, во главе которой стоял хозяйственного вида мужичек, с остервенением, что то доказывающий замученного вида стражнику.
  - ... ни в жизть не поверю, пока эту грамуту своими глазами не увижу, что налог надо платить с кожнай карзины а не с воза как раньшы.
  Стражник с вусмерть замученным видом уже был не рад, что хотел срубить с этого мужика лишнюю монету, понадеявшись на его темность, был бы рад уже отпустить этого мужика дальше, но профессиональная гордость ему не позволяла совершить этот поистине преступный акт. Да и стоящие за ним в очереди, наверняка после этой шумихи, запомнят все происходящее и платить так же откажутся. А оставаться без заработка ни сам стражник, ни его десятник, ни соответственно их жены, построившие уже свои в чем то даже грандиозные планы на сегодняшнюю выручку, ну никак не хотели.
  - То што ты темнота деревенская новостей никаких не знаешь, это не мои проблемы. Чаще надо было в город заходить, так бы новости и узнал! - и видя, что мужик, что то собирается добавить, рявкнул. - Неча спорить тут со мною. Плати деньгу и проходь!
  Рев воздействовал на крестьянина положительно и тот вытянув из кармана деньги, дрожащей рукой протянул их стражнику.
  - На сатрап! Бери нажитое непосильным трудом.
  Сатрап не поморщившись взял все предложенное не пересчитывая и посторонился, открывая проход.
  - Проходь, что очередь задерживаешь?!
  Крестьянин бурча что то под нос забрался на возок и гремя всеми четырьмя деревянными колесами по брусчатке, проехал в город. И только когда за ним закрылись ворота, он сообразил, что мог бы в принципе предложить стражнику и поменьше денег. Все равно тот их не считал.
   Когда подошла очередь проходить ворота Петру, стражник подозрительно осмотрел стоявшего перед ним молодого человека.
  - Ты с какой целью в город идешь?
  Петр растерялся.
  - Ну что ты уставился на меня словно баран на новые ворота?
  -Я... это в город иду...
  Стражник ухмыльнулся в бороду.
  - Что ты идешь в город я вижу. С какой целью ты туда идешь?
  - За лучшей долью. - не нашел ничего лучшего в качестве ответа Петр.
  Как ни странно этот ответ почему то удовлетворил стражника.
  - Проходи... Только если споймаем с чем, не миновать тебе рудников.
  Петр чуть не перекрестился.
  - Что вы дяденька. Ни в жисть ничего такого не делал!
  - Все так говорят. - усмехнулся стражник. - Ладно проходи. Даже денег с тебя не возьму... все равно встретимся где то через месяцок...
  Петр судорожно сплюснул трижды через левое плече.
  - Чур меня.
  Стражник только ухмыльнулся.
  - Вали давай. Не задерживай очередь.
  Парень больше не споря, шагнул в распахнутый зев города, без устали поглощающий все новых людей, готовый к новым впечатлениям. И они тут же не замедлили явиться в виде не очень приятных запахов вовсю идущих с открытых сточных канав, весьма неглубоких и к тому же часто забитых. Эти канавы проложенные вдоль домов пронизывали все город выводя из него сточные воды и соответственно мусор, который они несли в себе. До Римских канализаций, долгое время отравлявших жителей свинцом, тут похоже еще не додумались.
   Дома на окраине города были деревянные, по внешнему виду которых сразу становилось понятно, что они стоят в бедных кварталах. Среди этих деревянных домиков как белые вороны стояли массивные 2хэтажные здания, выполнявшие тут по ходу роль гостиниц. Среди них иногда даже попадались каменные. Такие стояли гордым особняком, а из их окон не лилась сплошным потоком ругань с повизгиваниями. Из некоторых наоборот слышалась какая то нудная музыка в стиле третий Марлезонский балет, а на входе стояло с серьезным видом от 1го до 2х, а то и 3х человек, одетых в нечто похожее на ливреи и с самым серьезным видом осматривающих прохожих. Типа фейсконтроль в местных реалиях. Петр в свою очередь совсем не впечатленный предлагаемым сервисом, да еще с грустью подсчитав количество наличных лежащих в его кармане, обходил эти непонятные гостиницы стороной. Первым делом ему надо было приобрести одежду, а потом, если что то останется, то уже обеспокоиться питанием... хотя кушать хотелось. Все таки через 2 дня после последнего легчайшего обеда, в животе как то нездорово булькало и организм все настойчивее требовал закинуть в топку (смотри желудок), хоть что то в качестве еды.
   Ближе к центру города деревянные дома бедного вида, почти полностью исчезли, оставив после себя только нарядные, убранные в камень дома, среди которых все чаще стали попадаться двух, а то и трех этажные хоромы. Периодически попадающаяся навстречу стража, вначале не обращавшая на него внимания, с каждым дальнейшим шагом присматривалась к Петру все больше и больше. В конце концов, проходившие мимо стражники обряженные в кожаные кирасы с металлическими наклепками на них и прикольные медные шлемы, на вид, что то типа испанских конкистадоров, не выдержали и перегородили ему дорогу.
  - Ты что оборванец тут делаешь? - молодой паренек по видимому недавно попавший в стражу, примерно того же возраста, что и Петр, изо всех сил создавал грозный вид былого вояки, как он сам его понимал.
  Петр покосившись на его напарника, действительно ветерана стражи, достойно носившегося на своем лице несколько шрамов, как напоминание о трудностях и опасностях службы, тут же принял заискивающий вид.
  - Работу я тут искал господин стражник... ну и дом, где жить можно... значится.
  - Какая тебе тут работа, деревня!? - начал 'наводить порядок', как он его понимал, молодой. Его напарник в это время стоял на несколько шагов позади, внимательно наблюдая за Петром.
  - Ну так любая. Все одно будет лучше чем та, что мне могут предложить в бедном квартале.
  Ветеран на этот довод только усмехнулся, а вот молодого этот смешок похоже зацепил.
  - Ты никак тут над нами посмеяться решил?
  - Как же так господин стражник. Вы меня спросили, а я ответил.
  - Короче. - внезапно вызверился молодой. - Быстро вали отсюда... или ночевать будешь в тюрьме!
  И приняв позицию 'руки в боки', выжидательно уставился на парня. Петр решил последовать 'совету' стражника и начал разворачиваться, но по видимому недостаточно быстро и в следующее мгновение получил в ту часть тела, что расположена чуть ниже талии и сзади, ощутимый пинок, от которого он невольно пробежал несколько метров пытаясь сохранить равновесии, но в конце концов все таки растянулся в пыли, сплевывая песок. Со стражников, раздался веселый смех, по своей искренности в чем то даже похожий на детский, столько было в нем радости при виде растянувшегося в пыли парня.
  - Я тебе сказал быстро отсюда исчезнуть, а не лежать и балдеть! - выдал немного успокоившись молодой стражник. Ветеран его поддержал довольной ухмылкой.
  Петр в очередной раз стиснув зубы с бооольшим трудом сдержался и не высказал молодому придурку все, что он о нем думает. Вместо этого он быстро подорвавшись с земли бросился бежать, пока вновь не получил еще по какой части тела. К счастью для него, его путь пролегал в сторону бедных кварталов и по пути новых стражников не попалось, а то точно не миновать ему уютной шконки.
   Попытка самостоятельно найти работу так же не дала результатов. Никто из жителей бедных кварталов не хотел брать незнакомого оборванца на работу. Точнее брать на работу они его хотели, но вот платить отказывались категорически. Максимум что ему удавалось выбить от этих скупердяев, это ночлег на сеновале и пайку один раз в день. В общем нисколько не радующие условия. Промаявшись до вечера, Петр решил поступить по пути, который описывается во всех фэнтезийных книгах (где правды очень мало, почти нисколько), то есть прийти в гостиницу, там соответственно заплатить хозяину заведения и от него получить информацию о своей будущей работе. Может хоть это сработает.
   Более менее приличная гостиница, в которой хотя бы не было явных уркаганов, нашлась далеко не сразу и располагалась неподалеку от городских ворот и помещения городской стражи. Она собственно даже называлась соответственно 'Медный шлем' и потому в ней было почти половина посетителей из городской стражи, находившихся в разной стадии опьянения и деятельности. Кто то спокойно спал, как и положено физиономией в салате, кто то просто пил, а кто то орлиным взором осматривал вторую половину посетителей, не принадлежащих к славной когорте городской стражи, с целью выполнения своих самых что ни наесть прямых обязанностей по наведению порядка и вытрясыванию содержимого карманов.
   Увидевший такое обилие стражников, Петр сразу несколько растерялся и даже уже начал сдавать назад, но вовремя заметил, что ни его внешний вид, ни собственно он сам никого тут не интересует. Бочком, бочком проскочил к трактирщику, важно стоявшему за стойкой и протиравшему серым, застиранным до потери цвета ручником, грязную глиняную кружку. Тот заметив подошедшего к нему парня и моментально оценив его денежное состояния, по внешнему виду, угодливый вид почему то принимать не торопился, нарушая все каноны, так хорошо прописанные в книгах, оставшихся далеко... там, дома.
  - Ну. - выдал он, когда ему надоело наблюдать за мнущимся в нерешительности Петром.
  - Я это работу ищу.
  - У меня работы нет. Даже просто за ночлег, нету.
  Петр для вида помялся, изображая глубокое расстройство.
  - Ну тогда я буду благодарен если вы мне подскажите, где можно ее найти не тут?
  - Это хорошо. - прогудел трактирщик, продолжая выжидательно смотреть на парня.
  Повторять два раза Петру было не надо.
  Засунув руку в карман, вытянул наружу приготовленные заранее медные монетки.
  - Вот это все что у меня есть.
  Трактирщик глядя на протянутые ему монетки только ухмыльнулся, после чего аккуратно сгреб их и небрежно бросил куда то себе под стол.
  - Это за ночлег и ужин, а за работу будешь должен одну серебряную монету, когда заработаешь.
  Петр как прилежный ученик захлопал глазами.
  - А за что я буду вам должен серебряную монету уважаемый?
  - За работу о которой я тебе завтра утром сообщу. - в очередной раз ухмыльнулся трактирщик, по видимому у него было сегодня хорошее настроение и не дожидаясь следующих вопросов от парня, поставил на стол кружку с молоком, на которой сверху лежал ломоть черного, недавно испеченного хлеба. - Ночевать будешь на сеновале, в сарае... впрочем, если не хочешь отдавать эту самую жалкую серебряную монету, то ищи работу сам.
  - Да ладно тебе. Можно подумать мне жалко этой несчастной монетки... которой к тому же у меня нет.
   Трактирщик понимающе ухмыльнулся.
  - Так я же тебе и говорю, что когда заработаешь, тогда и отдашь.
  
  Глава 6.
  О времена о нравы.
  
   Привычно встав с восходом солнца, Петр сонно позевывая и почесываясь пошел по указанному вчера трактирщику адресу. Впрочем искать по объяснениями трактирщика третий дом на Сиреневой улице с зелеными воротами, слева как идти от рынка, там еще растет молоденький дубок, было как то немного напряжно и потому Петр поспешил уточнить на всякий случай имя хозяина этого дома. Им оказался знакомый кузнец трактирщика, который уже с месяц искал себе подмастерье, ну а трактирщик соответственно решил помочь своему хорошему знакомому и при этом немножко нагреться, что как для хозяина может и похвально, но вот как человека его характеризовало совсем не с лучшей стороны... хотя бог ему судья.
   По дороге на рынок, парень как и положено человеку совсем не знакомому с городом, заблудился и попал на площадь последнего приюта. Там как раз по ходу что то намечалось, так как собралась довольно большая толпа, заставившая Петра, тоже соскучившегося по хоть каким развлечениям, выжидательно остановиться.
  Посреди площади находился помост с установленным кругом, чем то напоминающим диск сродни того, что стоял во всем известной игре 'Поле дураков', простите несколько другое название... На этом самом диске было 9 ременных петель. 8 поменьше и 1 побольше.
  Собравшийся народ активно обсуждал новость дня, согласно которой некоего Винса наконец то поймали и вчера судья его приговорил к медленному четвертованию. После этого половина народа возмущенно утверждала, что этого Винса надо было отправлять на каторгу, лет этак на 10, а вторая категорически заявляла, что медленное четвертование самое то. Раз вор, так воруй, а не души спящих хозяев и тем более женщин... особенно таких красивых. В общем новость одна, но конкретного не очень много.
   Где то минут через 5 таких активных обсуждений, с соседней улицы вынеслось несколько всадников, сдерживающих своих гарцующих лошадей, которые похоже за ночь застоялись в конюшне и сейчас стремились куда нибудь ускакать. Люди же в свою очередь увидев всадников, оказавшихся городскими стражниками, немедленно расступились в стороны, образовав что то вроде живого коридора. Вскоре этого с той же улицы показалась открытая телега, на которой сидел молодой паренек со связанными за спиной руками, одной ногой прикованный 2х метровой цепью к тяжеленному на вид ядру. Увидев стоящий помост, парень рывком побледнел и попытался встать на ноги, но телега неожиданно наехала на камень сильно выступающий из брусчатки и соответственно резко подскочила, тут же заставив бедолагу плюхнуться обратно на задницу.
   К тому моменту как телега добралась до центра площади, на помост с противоположной стороны медленно поднялись поднялся мужик по виду характерный палач со средневековья, в том смысле, что на его голове был колпак черного цвета с прорезями для глаз. Кроме того вместе с ним на помост поднялось одно недоразумение, лицо которого было закрыто маской закрывающей все лицо и часть волос. На паренька появление этой пары произвело просто неизгладимое впечатление. Его просто неизгладимо заколбасило. В смысле затрусило, заколотило, занервировало и приблизило к истерике, что само собой совсем не способствовало проведению казни в спокойной обстановке. Впрочем при приближении к возвышению, оказавшемуся эшафотом, нервы молодого человека не выдержали и он плавно отключился от окружающего.
   Впрочем палачи увидев безвольное состояние их клиента не удивились. Старший, тот который в колпаке, махнул рукой второму. Тот степенно кивнув важно спустился с эшафота, подхватил находящегося в прострации паренька, повел его на верх. Тот не сопротивлялся.
   Поднявшийся на помост мужик в одежде герольда, дождавшись, когда молодого человека поднимут на эшафот, с важным видом развернул большущий свиток.
  - Уважаемые горожане! Сегодня и сейчас здесь будет казнен подлый вор и душегуб Винс, который третьего дня ночью, подло пробрался в дом уважаемых горожан и обокрал его, убив при этом полную горожанку Тарию, спавшую как и положено у себя дома. Из-за этого поистине жуткого преступления светлый судья Трамп приговорил душегуба Винса к справедливейшей казне. Медленному четвертованию.
   После этого на эшафоте произошли изменения. Парня положили на колесо и помощник палача тут же пристегнул казнимого ремнями, одним за голову и по 2 на каждую руку и ногу, потуже затянув петли. После чего медленно крутанул колесо. Палач двумя руками поднял громадный топор, размахнулся и дождавшись когда рука парня окажется около него, топор опустился на кисть парня и в следующее мгновение его дикий вопль перекрыл гул толпы вернув его обратно на землю. Он резко дернулся в надежде освободиться, но ремни его держали крепко и все чего он смог добиться, так только того, что его плечи приподнялись на несколько сантиметров над кругом и почти сразу же рухнул обратно не в силах даже повернуть головы, что бы посмотреть на свою покалеченную руку. Колесо тем временем совершило почти полный оборот и под топором палача оказалась следующая рука казнимого. Топор опустился и над площадью вновь разнесся вопль полный боли.
   Помощник палача быстро подскочив к отрубленным кистям рук, подхватил их и поднял над головой, демонстрируя их окружающим. Петр увидев красные, отделенные от тела кисти рук, с которых медленными, тягучими каплями капала кровь, с трудом сдержал рвотный позыв, едва не заблевав стоявшего перед ним горожанина в дорогом кафтане... но уйти почему то не смог. Что то глубоко внутри него, оставшееся наверное еще от пещерных предков, так и не вытравленное цивилизацией за несколько тысяч лет, мешало ему уйти с площади не досмотрев казнь до конца.
   На эшафоте тем временем помощник палача вновь крутанул круг и на стопу ноги, визжащего от ужаса преступника, вновь обрушился топор палача. Круг совершил неторопливый оборот и вторая стопа упала на помост эшафота. Парень бился в притягивающих его петлях, но поделать ничего не мог. Даже такая простая вещь, как поворот головы в эти последние минуты его жизни была ему не по силам. Собственно он то и жил до сих пор только благодаря палачам, которые предварительно пережали ремнями ноги и руки не давая бедняге истечь кровью. Народ стоявший в это время на площади буйствовал и требовал крови преступника поддерживая одобряющими криками каждый удар топором.
   Бросив во вторую корзину отрубленные стопы, помощник палача вновь закрутил круг, вызвав очередные крики Винса и просьбы о пощаде и вскоре Петр понял зачем на круге сделано по две петли для рук и ног. Когда топор палача отрубил левую руку преступника по локоть... а потом, правую и ноги. К концу этой принудительной операции Винс уже не кричал. Сил у него оставалось только на то что бы хрипеть и потерять сознание, что впрочем ему не помогло. Закончив усекновение конечностей, палач кивнул своему помощнику и тот достав из кармана какой то флакон, помочил тряпочку и протер ей по верхней губе Винса. Через несколько секунд тот закашлялся и дернувшись открыл глаза, а еще через несколько секунд вспомнил где он находится и вновь попытался потерять сознание, но у него ничего не получилось и над площадью вновь разнесся его крик ужаса, который с радостью поприветствовала толпа.
   Помощник палача медленно, с некоторой торжественностью вновь крутанул круг к которому по прежнему был привязан Винс и круг начал свое медленное вращение. Вскоре взмахнул топор и не выдержавшие ремни отпустили в недолгий свободный полет голову парня, забрызгивая всех находившихся рядом кровью.
   Петр при виде скачущей по эшафоту человеческой головы, тяжелыми каплями разбрызгивающую кровь, не выдержал и с трудом сдерживая рвотные порывы, бросился прочь. Подальше от этого кровавого шоу.
   Когда рвотные позывы утихли и Петр смог более менее разбирать дорогу, или проще говоря, у него появилось время подумать и он неожиданно для себя, даже оказался благодарен устроителям этого кровавого шоу. Теперь Петр точно знал, что он ни за какие коврижки не станет заниматься такими неблагодарными занятиями, как "благородное" искусство воровства и разбоя. Ему даже его покойная бабка вспомнилась, которую он, как впрочем и вся молодежь, при жизни не ценил, а после смерти было уже поздно. Так бабулькина веревочка и ее конец, который сколько бы не виться, все равно наступал, парню не понравились. Он был готов за неудачную кражу отсидеть какой нить небольшой срок, но никак не расстоваться жизнью по частям, да еще и без наркоза. Придя к такому, в общем то логическому заключению, он невольно ускорился. Впереди его ждал кузнец с обещанной трактирщиком работой, деньгами и возможно еще чем приятным.
   Долго искать кузнеца не пришлось. Жил он не далеко от дома, но в своем же доме отсутствовал. По видимому казнь здесь воспринимали как что то вроде очень популярного супер шоу, с единственным выступлением приглашенной звезды и пропускать его никто не собирался. Петр уже собирался уходить, но тут его взгляд зацепился за кованую лавочку, обитую деревом и скромно стоящую недалеко от входа, спрятавшись в тени дерева очень похожего на плакучую иву. Решив для себя, что это знак свыше, парень с некоторых пор (как попав сюда познакомился с магией) ставший довольно суеверным, решил дожидаться кузнеца прямо тут. Так сказать не отходя от кассы.
   Ждать пришлось почти 2 часа. Петр даже задремать успел, к вящей радости карманника, с видимым увлечением копающегося в мусоре, только и ждущего того момента, когда эта неосторожная деревенщина только уснет покрепче. Короче, приход кузнеца искренне огорчил честного вора.
   Кузнец, мужчина ростом метра полтора, но в ширину все 2, неторопливо подошел ко двору, полюбовался своим вкладом в искусство и соответственно заметил мирно дремавшего на ней парня.
  - Ну и как? Удобно на ней спиться?
  Парень приоткрыл левый глаз, оценил ширину плечь кузнеца, и уважительно открыл второй глаз.
  - Ну можно сказать, что да. - ответил он как можно нейтральнее, в тоже время осторожно сдвигаясь на край лавочки.
  Кузнец слегка грозно хмыкнул, уперев в бока свои немаленькие кулаки.
  - Что значит можно сказать? Чего ты тогда на ней разлегся?
  Вид внушительных кулаков внезапно придал Петру вдохновение.
  - Ну не разлечься на ней прото невозможно. Сразу видно, мастер ковал. Вот только подушек мягких не хватает.
  Подозрительность на лице кузнеца сменилась вполне благожелательным выражением. Разве, что при упоминании подушек, на его лице мелькнула на мгновение, презрительное выражение.
  - Ну хорошо. Хорошо. А что тебе туточа надобно?
  - Да вот хозяина жду. - со всем смирением ответил Петр, уже в принципе догадываясь кто передним стоит. - Мне хозяин трактира сказал, что тут помощник надо.
   Кузнец, а это был он, еще раз уже изучающе осмотрел Петра.
  - А с чего ты решил, что подойдешь ему.
  Парень обезоруживающе улыбнулся.
  - Да я в общем то и неуверен, что подойду уважаемому мастеру. Но попробовать то надо. А уж там я постараюсь не опозориться.
  - Ну, ну. - хмыкнул мужик и что то решив для себя кивнул Петру. - Пойдем со мной помощничек. Покажешь на что ты можешь пригодиться.
  Петр как можно незаметнее облегченно вздохнул. Судя по всему, он только что нашел работу.
  
   Первый рабочий день в кузне почему то начался в 5 часов утра. Всего лишь на пол часа позже чем начинался в деревне.
  - Блин как не в городе живу! - бурчал Петр лихорадочно натягивая свою изношенную одежду что бы побыстрее добраться до кузницы, где его уже ждал до безобразия бодрый кузнец.
  Выскочив в прихожую, она же в небольшом доме кузнеца исполняла как правило и роль столовой, он увидел на столе стоявшую кружку парного молока, где то так на пол литра и лежавший на ней ломоть серого хлеба, источавшего аромат свежей выпечки. От исходящего запаха желудок Петра тут же начал бессрочную забастовку и одним единственным требованием - съесть еду так беспечно оставленную кузнецом на столе. Он уже даже ухватил этот ломоть и молоко, но потом решил все же не рисковать и ругнувшись оставил молоко с хлебом на столе, чуть ли не бегом бросившись в кухню, подальше от соблазна.
   Кузнец вовсю раскочегаривавший печь удивленно оторвался от своего занятия.
  - Ты так быстро позавтракал?
  Петры мысленно взвыл, незаметно выдирая волосы ото всюду, до куда могли дотянуться его руки.
  - Нет. Я сюда торопился. Нехорошо начинать свою работу с опозданий.
  Кузнец одобрительно хмыкнул, после чего приял серьезный и местами даже можно сказать строгий вид.
  - Твое рвение похвально, вот только до обеда на пустой желудок молотом махать ой как нелегко, а ты к тому же далеко не молотобоец... ну да ладно посмотрим.
   Первый трудовой день в качестве неизвестно кого у кузнеца, начался и продолжался без остановки аж но до самого обеда, к которому Петр от усталости даже начал забывать как его зовут то и когда кузнец отложил своей малый молот в сторону, парень еще с минуту тупо стоял, ожидая когда же его работодатель ударит по заготовке, намечая место следующего удара. Кузнец к этому времени успевший отложить свой малый молот в сторону и даже ополоснувшийся холодной водой, ехидно посмотрел на замершего в ступоре парня, после чего подхватив ведро с холодной водой, лихо окатил его, заставив его от неожиданности вскрикнуть и вспомнить девушку легкого поведения.
   Когда Петра окатило холодной водой, заторможенное состояние его по быстрому покинуло оставив после себя только ощущение холода и сырости, что впрочем совсем не удивительно при холодной воде вымочившей всю одежду.
  - Все обедать пошли. - ухмыльнулся кузнец глядя на возмущенно сопящего парня.
  Петр уронив молот там же где он стоял и едва не отбив при этом себе свою любимую левую ногу, шагнул вслед за боссом.
   Стол как ни странно был накрыт и был накрыт горячей едой, а не собранным на скорую руку тормозком в виде куска сала и корки хлеба. Впрочем причины такого непонятного но приятного сюрприза стала понятна, как только мужчины сели за стол и взялись за ложки. Дверь быстро раскрылась и в комнату влетел микро вихрь, тафунчик или даже можно сказать ураганчик, в виде молодой и весьма фигуристой девушки, где то лет этак на 18. Собственно этот симпатишный тайфунчик, судя по всему и обеспечил сегодняшний обед, так неожиданно выставленный на стол и к которому уже примеривался хозяин.
   Впрочем присмотревшись повнимательнее, парень решил, что красавица выставившая на стол такой вкусный на вид обед, все таки не такая уж и красавица. Да симпатичная, но блистающая той внешностью с которой как раз и выходят замуж девушки за молодых людей именуемых в народе мещанами и соответственно впоследствии становящиеся уважаемыми мещанками. Интересно, а слово бюргер склоняется в слово бюргерша???
   А может на парня произвело такое сильное впечатление тот простой факт, что у него не просто долго отсутствовали девушки и женщины в качестве... ну в общем в качестве. Их если честно и раньше то было раз два и конец мемуарам, но у Петра к тому же все то время, что он торчал в этом диком средневековье, не было ни одной девушки, которая бы с ним общалась как с нормальным молодым человеком, не видя в нем местного дурачка. Впрочем надо признать в этом была очень большая заслуга самого парня, но вот вспоминать об этом он совсем не хотел. Что поделать юношеский максимализм, когда прав только Я, еще никто не отменял! А тот факт, что девушка посмотрела на Петра как на парня, сразу оценив его фигуру и внешний вид и пусть при этом несколько недовольно поморщившись, а что поделать, если до фигуры кузнеца ему было как до настоящей цивилизации пешком, на парня произвел только положительное впечатление, заставив его расслабиться и начать 'распускать перья'.
   Кузнец или как успел узнать за время работы в кузне, мастер Миха сей момент тут же уловил и Петр тут же схлопотал легкий (с точки зрения Михи) подзатыльник, от которого парень едва не нырнул в тарелку с еще даже не попробованной кашей. От столь позорного факта его спасла мускулатура, которой он еще недавно гордился и которую приобрел во время сельских работ на воздухе.
  - Ты мне тут на дочь то мою не засматривайся. - добродушно прогудел Миха, глядя как парень собирает в кучку разбежавшиеся по разным сторонам глаза.
  - И ничего я тут не засматриваюсь. - выдал парень, в конце концов справившись с организмом.
  Дочь кузнеца, до этого момента мило пунцовевшая от слов папы, нахмурилась и недовольно хмыкнув поставила деревянную кружку с молоком перед Петром, от чего половина этой самой кружки шустро выплеснулась на и без того не страдающую особой чистотой одежду молодого человека. На последовавший недовольный вопль парня, девушка вздернула как можно выше свой аккуратный носик и с видом 'Так тебе и надо олух!'быстро выскочила из комнаты.
  - Сами намусорили, сами за собой и прибирайте! - раздался ее голосок из-за дверей сопровождаемый удаляющимся цокотом башмачков.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"