Глухой звук шагов отлетал от асфальта, среди толпы без цели брёл человек. Одет в старое вышарканное кожаное пальто. В его длинной шевелюре уже начала мелькать седина. Неглубокие борозды морщин прорезали недельную небритость.
Его жизнь напоминала старую забытую мебель, отжившую свой срок и похороненную в пыли на чердаке. По его душе уже который год гулял ветер, несущий с собой в душу песок и мусор. Холодный морской пронизывающий до самых костей. От ледяного его озноба не было ему нигде спасения.
Людской поток мощным океаном врезался в него, словно о волнорез. Щелчки zippo в его руке отмеряли время. Во рту чувствовался вкус размокшего фильтра сигареты, так и не прикурив, выплюнул её на асфальт. Он шёл не зная куда и откуда. И вот в этот самый момент Михаил почувствовал себя невыносимо погано, что ломанные кости мебели нещадно стали рвать кожу и стремились вылезти наружу.
Его серые выцветшие глаза вглядывались в лица прохожих, но он им был совсем безразличен. Впервые в жизни почувствовал себя одиноким. Ощутил на своей щеке прикосновение холодных губ одиночества. Вся жизнь промелькнула каким-то глупым коллажем. Любил многих женщин, точнее любили его. Наслаждался их любовью, а сам так и не смог кого-то полюбить. Легко получал наслаждения и легко расставался с барышнями. Его всегда первым бросали девушки, а не он их, к расставаниям Михаил всегда относился равнодушно. Проходило пару дней, и как-то само собой возникала новая пассия. Не замечая разницы: Катя, брюнетка, третий размер, всё текло, пролетало.
Успел сменить более десятка музыкальных групп, исколесил всю страну. От его игры на Gibson девушки кончали в кружевные трусики, а парни трясли хаером и бились лбами о сцену. Гитара в его руках стонала в экстазе. Он никогда не задерживался в группе надолго, своей виртуозной игрой доводил их до наступающей славы и тут же оставлял группу. Особенно любил это делать внезапно и перед началом больших гастролей, но никогда не подставлял друзей. Находил себе достойную замену и вместо себя посылал его в группу. Прибывая в глубоких раздумьях сидя за барной стойкой с кружкой тёмного пива, услыша по радио своих друзей, играющих всем известный свой хит, всегда поднимал бокал за их успех, " за вас, я пью друзья мои" и делал добрый глоток холодного пива.
В его доме постоянно гудел праздник, из комнаты в комнату с бутылкой в руке бродили совсем незнакомые ему люди, но он им был всегда рад. Часто просыпаясь на чужом диване под гитарные аккорды Castles made of sand к нему тянулась чужая рука с опохмелом. Никогда не спрашивая, что в стакане он с удовольствием выпивал. Затяжка никотина возвращала возможность ему мыслить, а стакан творить.
Михаил жил на чердаке двухэтажного барака сороковых годов. Там лет тридцать тому назад располагалась мастерская его друга художника, по фиктивному браку эмигрировал в Соединённые Штаты, свою берлогу он по наследству передал ему на пожизненное пользование. Оформил на него документы, типа он художник. Окно над его кроватью смотрело в небо, ночное звёздное небо заменяло ему телевизор. Михаил вообще не понимал, как можно смотреть этот ящик "в аквариуме больше пользы", любил постоянно повторять эту фразу. Первые лучи солнца заглядывавшие в окно будили Михаила, его девкам это совсем не нравилось. Постоянно слыша по утрам пьяные их жалобы, "выключите лампу, мне жарко". Его это забавляло.
Ему было комфортно на своём чердаке. Голый торс, джинсы, а ноги босы. Вот так по ночам сидя на табурете, он сочинял свою музыку. Из его души лилась особая сказочная только ему одному слышимая музыка. Пальцы с неистовой силой терзали гриф, струны бились в трансе. Каждую ночь играл сотворение мира. Хаос творил в его душе иллюзорию, рассудок управлял порядком. И куда это всё делось?!
-Простите, у вас не будет сигареты?
Напротив него стоял молодой парень в грязной спецовке строителя. Михаил определил по въевшейся на руках краски, то ли извёстки, понял, что перед ним возникнул маляр.
-Как ты догадался, что я курю?
-У вас в руке зажигалка.
-Да? А я и не заметил.
Руки нырнули в карманы, начался нелёгкий поиск сигарет. Попутно вытаскивая из них всякую дрянь, медиатор потерянный на прошлой неделе, коробок спичек, просроченный гондон, хотел выбросить так и забыл о нём, рекламный флайер пиццерии. Долго рылся и наконец на свет показалась мятая пачка lucky strike soft.
-На, держи.
Дрожащая рука вытащила мятую сигарету из пачки,-спасибо.-Волна перегара окатила Михаила.
-Не хило... вчера ты погулял!
-Дааа... сеструха вчера родила, так я со свояком отмечал. Тяжко сегодня, даже и не знаю, как я сегодня день отпашу!
Михаил не задумываясь о своём будущем с чем он останется, вытащил из бумажника последнюю сотню, протянул парню,-держи, бедолага, поправься.
Маляр вытаращил глаза на купюру, он не знал что с ней делать. Вроде попросил сигарету и тут такой поворот судьбы, мужик не говоря ни слова вытаскивает деньги и даёт их на опохмел совсем незнакомому человеку. Маляр стоял в растерянности, такое с ним случилось впервые в жизни. Чтоб прохожий вот так, просто мог взять и дать деньги!
-Ё моё, да тут на целый флакон. Спасибо вам. Вы мой ангел-хранитель.
"Какой интеллигентный маляр",-подумал Михаил.-Да брось, сам бывал не раз в твоём положении. Выпей за моё здоровье.
Маляр быстро выхватил купюру из его руки. Думая чтоб не успел передумать, а то раз да и возьмёт да и передумает давать деньги. Глаза сразу оживают, кончик языка юрко выглянул наружу, облизал губы и в тут же секунду скрылся во рту. Мотая благодарно головой, поспешил на поиски ближайшего ларька.
-Щас опохмелится и жизнь заиграет другими красками. А у меня?
Вытащив сигарету, смог прикурить её только с пятого раза, почему-то дрожали руки. Сделал глубокую затяжку, острая боль пронзила его грудь. Сказался двадцатилетний стаж курильщика, а может что-то другое? Сморщился, потёр грудь левой рукой, выдохнул дым через ноздри, постояв пару минут, двинулся дальше продолжить свой бессмысленный путь. Глаза начали слезиться от попавшего в них дыма, но ему до этого не было никакого дела. Бормоча себе под нос что-то неразборчивое, его голова иногда подёргивалась, как будто он отрицал что-то или не хотел смериться с настоящим.
-Михаил.
Раздался холодный голос, знакомый ему откуда-то из далёкого прошлого. Не замедляя шага на его плечо легла рука незнакомца. Михаил через одежду ощутил холод его руки. Кисть легко прошла сквозь плоть, не чувствуя перед собой преград, мясо и кости перед ней разошлись в стороны. Вонзив в пульсирующую плоть острые пальцы, не дав сделать лишнего удара, сердце перестало биться. Глоток воздуха не успев опуститься в лёгкие, оборвался на вдохе. Слегка пошатнувшись, хватая губами воздух, не поняв даже что произошло, Михаил повалился на асфальт.
Одинокий человек лежал на мокром асфальте, ему совсем не было холодно. Всё закончилось тихо и быстро. Прохожие равнодушно обходили его стороной, лишь пожилая пара остановилась возле него.
-Нина, стой, человеку плохо. Нужно вызвать скорую,-сказал мужчина интеллигентного вида своей жене.
-Гриша, оставь его, не видишь что ли? Что он с утра уже пьян в зюзю или накурился какой-то дряни. Пусть полиция им занимается, это их работа. Мне что делать больше нечего, чтоб ещё с наркоманами на улице возиться? Пойдём, пойдём скорей нас ждут у себя Семёновы, а ты тут решил наркоману помочь.
-Да ты посмотри, он совсем не похож на наркомана и не стар совсем. Нет-нет с ним стало плохо,-вытаскивает из кармана плаща телефон.
-Гриша, я сказала верни телефон на место,-злобно говорит жена.-Это не наше дело, пошли отсюда. Тебе что больше всех надо?
-Нина, не надо быть такой бессердечной! Может он сейчас умирает? А мы равнодушно стоим и смотрим на него.
-Я сказала пошли,-силой тянет его дальше от лежащего на мокром асфальте тела.
-Но, Нина постой...
Жена боязливо озираясь, утаскивает своего мужа в толпу. Поскорей скрыться от этого места и больше о нём не вспоминать. Пожилой мужчина только успевает оглянуться, как толпа заслоняет его собой плотной стеной. Мужчина пытается вырваться из её крепких рук, но у него ничего не получается, Нина мёртвой хваткой вцепилась в его руку. Они быстро уходят от тела и ничем уже Григорий не может ему помочь. Нина из сумочки нервно вытаскивает свой телефон и проверяет есть ли пропущенные звонки.
-Видишь, Гриша, Семёновы нас потеряли, пока мы тут препирались, я не слышала их звонка.
-Нина, нельзя быть такой бездушной.
-Всё хватит, я устала от тебя, твоего нытья. Нас ждут, идём.
Прозрачное тело сливалось с серостью асфальта, люди неслись на автомате, удачно уклоняясь от растворяющегося человека. Людской поток избегал контакта с телом.
Бродячая собака появившись ниоткуда ковыляя держала путь к телу. Она такая же, как и он старая и никому ненужная. Доковыляв до тела, бродяга остановилась и долго смотрела в его открытые серые глаза. Островок с двумя обитателями-бродячей собаки и покойника стремительно уменьшался, людской поток сжимал их, будто тиски. Бродяга предупреждающе зарычала. Злобный рык резко отогнал прохожих. Обнюхала, тихо облизала ему щёку и села возле Михаила. Подняв морду к небу, тонко заскулила, чтобы своим воем успокоить его душу.
Поминальный собачий вой разбудил небо и потерялся среди облаков.