Говорят, он конченый человек. Что происходит с героем, когда подвиги позади? Он сходит на причал.
Серый мокрый камень ложиться под ноги, воздух не пахнет морем. Город приморский, а морем не пахнет, просто сырость, разлитая вокруг.
Тянется широкая набережная, хилые деревца дрожат от холода. Одним словом, - родина.
Издали она казалась лёгкой, праздничной, воздушной, а вблизи оказалось, что постоянно идёт дождь.
Итак, в городе у моря, скажем, в Сингапарте или в Ливерпопуле, старый моряк сошёл на берег.
Главное - идти, не оглядываясь, какое море, если пошаливает сердце и хромает какая-то из ног. Семьи нет, не успел, был занят. Работы тоже нет, подвиги не оплачиваются, а ничего другого он делать не умеет.
Сидеть, греться на солнышке, если дождь - смотреть телевизор?..
Вдруг набежала толпа, флаги, плакаты: "Здравствуй, герой! Тебя не забыли!" Кто-то успел доложить, как же, известный корсар, памятник, живая история.
Шёл дождь, играли духовые оркестры, надувая щёки, вручили ему диплом заслуженного пирата родной страны.
Вроде бы, Партагонии.
Встречали заслуженного пирата старые друзья, королева и король, радовались, чего не порадоваться? Ждали, ждали, и вот - вернулся.
Звали героя Александр. Имя определяет судьбу, так что Александрам или в поэты, или в полководцы, никуда не денешься. Как ни кричат папа с мамой: зубным врачом или программистом - нет, только в герои истории.
История перегружена Александрами, прямо беда. И его взяли во дворец, на первое время, пока квартиру не подберёт.
Зашли в тронный зал, сели пить чай, с мёдом и вареньем, есть булочки с маком.
И тут старый король, вздохнув, начал беседу:
- Ты знаешь, я не хотел тебе говорить, но верёвка по тебе плачет. То есть не сама верёвка, а наша партагонская полиция. Они, понимаешь, всё помнят. И восстание на "Шантеклере", и штурм Летнего. То, что некоторым - романтика, другим - уголовное преступление. Извини.
Александр чуть не подавился плюшкой.
- О чём ты?! Да я давно в географы подался, новые земли... Уже лет семнадцать как завязал. В конце концов, кто вам атлас Левобережья составил?!
Александр сам удивился, что разгорячился, он давно был спокоен, как индийский йог. Но, в отличие от йога, любил булочки с маком. Взял булочку и успокоился.
- Всё обойдётся, что-нибудь придумаем, - сказала королева, - бери варенье, это твоё любимое. - Она задумалась, но пока не знала о чём.
Дворец как-то мешает размышлениям: нужно кормить гостей, отдавать в починку корону, дел невпроворот. Кроме того, королева разводилась, а это отнимает кучу сил и здоровья.
Она жила у папы, старого короля, и не хотела его тревожить своими неприятностями.
В молодости будущий пират и будущий старый король вместе учились, боролись за правду, собственно, восстание на "Шантеклере" Александр готовил вдвоём с королём, тогда принцем, но потом у принца умер папа, сын стал королём, женился.
Когда Александр уже был в розыске, король опубликовал их совместный манифест, по поводу восстания и закончил: "Судить - так обоих!", на что левая пресса гордо заявила: "Король - неподсуден! Особенно - женатый".
Так что король оказался ни при чём, но Александр - при чём, потому что полиция в Партагонии отделена от государства, то есть она - сама по себе, а государство - само по себе. Делают, что хотят...
Во дворец друг молодости короля приезжал нелегально, обедал на кухне, ночевал в кабинете, опасаясь ареста. Но прошло семнадцать лет! Всё как обычно, ничего не изменилось.
Александр ел варенье и думал о жизни. Жить оказалось незачем. То есть не было ради чего. Последний раз, открывая новые земли, он перестал удивляться. Ну, ещё одна новая земля, - горы, долины... Всё это уже было.
Решил вернуться, построить дом, женится. За него, героя, любая пойдёт.
Утром за ним пришли. Но дворец-то неприкосновенен, поди войди, хоть ты двадцать раз полиция, и славные люди в мундирах разбили лагерь у парадного входа, - ждать, кашу варить...
Когда-нибудь ему придётся выйти - в магазин или погулять, не всё же дома сидеть, и тогда они своё возьмут. Они уже считают его своим!
Прошёл месяц никакой жизни. Ел, спал, читал детективы, смотрел в окно, валялся на королевской тахте.
Королева сочувствовала, варила бульон и приносила шоколад. Она пыталась что-то придумать, но у неё не хватало времени. И вот, однажды старый король уехал в соседнее королевство навестить родственников.
Королева заперла за ним дверь, села на трон и стала собирать мысли. Первой пришла мысль о побеге из дворца. Вместе с Александром, куда глаза глядят. Потом появилась мысль о том, что всё - суета сует. Мысли были разные и мешали друг другу, но королева решила обождать и не спорить ни с какой идеей, даже если это будет теория относительности.
В своё время в свою голову должны прийти, помолившись, чистые руки и всё наладить, а не нужное - выбросить. Кого надо - забыть, остальных - выдать замуж... Стоп!
Это была правильная мысль: королева мигом припомнила старый закон, не применявшийся более трёхсот лет, а потому забытый: преступника ожидает помилование, если его возьмёт в мужья милая девушка. Да, всё верно, только вот: "милая"... Кто решает, что действительно милая? Королева пошла в кабинет, вытащила старый пергамент из мужниного шкафа. Надо бы издать указ, чтобы пыль вытирали, бездельники, ничего без указа не хотят делать...
Старинный документ сообщал на древнепартагонском:
УКАЗ ПЯТИ "ЕСЛИ".
"1. Преступник считается честным человеком, если его выберет милая девушка и позовёт жениться. Е с л и он согласен, после свадьбы оглашают указ о помиловании.
2. а) Выбор происходит следующим образом: во время праздника Пургú, когда все прячутся по домам и поедают лимоны с сахаром, дворец открыт для всех девушек королевства, е с л и у них нет лимонов.
Достаточно сказать про лимон и заходить.
в) Преступник обязан открывать дверь и всех впускать. Е с л и он простудится, казнь и помилование откладываются, чтобы не заразить палача".
Хорошо, что в Партагонии полиция, отделённая от государства, не занималась казнями, только сажала и пытала, добиваясь истины. Но казнить - дело королевского указа, и его старались не отдавать.
Если бы тогда "Шантеклеру" удалось победить полицию, настала бы абсолютная монархия, и не пришлось бы хранить Александра во дворце...
Королева сосредоточилась и стала читать дальше:
"c) Девушкам не возбраняется шуметь и разговаривать в свойственной им манере. Запрещается делать им замечания. После поедания лимонов девушки осматриваются. Преступник не должен убегать, если какая-то из девушек вздумает признаться ему в любви, ему нужно внимательно прислушиваться к своим ощущениям.
Е с л и он не против, ему достаточно кивнуть.
d) Выбрав его, девушка официально считается милой и назначают свадьбу. С преступника снимают его преступление и надевают кольцо".
Королеве было о чём подумать. Итак, честным человеком преступник становится тут же после признания, уже хорошо. С "милой" тоже понятно. Но чтобы Александр женился?!
Праздник Пургú отложили, пока не привезут лимоны, их в Партагонии не выращивают, а привозят из соседней Удобреи специально к празднику. Затем ждали когда, наконец, пойдёт снег и ударят морозы. Прошло полгода.
Александр привыкал к мысли о женитьбе, учился ложиться и вставать в одно и то же время, читал газеты, развивая наблюдательность и терпение. Дрессировал подающего надежды верблюда. По мнению королевы, верблюд годился для защиты от вражеских армий, но был непригоден для домашних работ. В процессе дрессировки в нём развилось отвращение к лимонам, но при виде Александра он просил почесать спинку. Плевался он только в слуг и в целом очень напоминал собаку, эрдельтерьера или лайку.
Полиция поселилась у дворца, перевезла в походные домики жён и детей и всё стояла, караулила.
Но спокойная жизнь всегда быстро заканчивается, и в конце концов наступил день праздника. Хотя была ещё середина рассказа.
Утром король привёз лимоны, сахар, дворцовый зал убрали надписями: "Пурга - это не навсегда!", "Встретим пургу настоящим лимоном!" и разноцветными лампочками. Вьюга замела полицию, которой лимонов было не положено.
К вечеру стали поступать первые девушки, их было немного, так как остальные успели выйти замуж, а прочие не любили лимоны. Девушек было три.
Александр стоял у высокой двери, как швейцар, смотрел на летящий снег и кутался в шарф.
Желтые лимоны лежали на подносе в центре зала, рядом - вазочки с сахаром и фамильные блюдца.
Каждое блюдце было давно подписано фамилией короля - Леврат, он был из династии Левратов, отличаясь этим от прежних Срединов. Средины, уже пару веков как забытые, были типичными средневековыми садистами, от них остались только обычай мыть окна с наступлением весны да полиция, отделённая от государства.
Пурга продолжалась, девушки поедали лимоны, посыпая их сахаром. Королева тоже не отказала себе в тропическом плоде, но воспользовалась ножом, как её научили в далёком детстве.
Чему только не учат в детстве, и ты, как положено, пользуешься ножом, а иногда и вилкой, отделяешь полицию от государства.
Тут всё и случилось. Одна из девушек взяла Александра за руку.
Девушка была красивая, ей было нечего терять, кроме лимонов. Все притихли и оглянулись на Александра. Королева закрыла глаза, стараясь думать о том, как старый друг будет счастлив. И бывший пират кивнул.
Поселили девушку во дворце: до свадьбы оставалась неделя, да и невеста ни на шаг не отходила от Александра.
В день свадьбы опять шёл дождь. Александр вышел прогулять верблюда, теперь ему разрешили выходить из дворца, - полиция ушла на зимние квартиры.
Деревья блестели бриллиантовыми каплями, ветер относил в сторону воспоминания и вчерашние газеты. Автобусы не ходили в честь свадьбы, и пешком гулялось медленно.
Гулялось к причалу. Верблюд не возражал.
Там по-прежнему стоял корабль Александра, всегда готовый к отплытию.
Не оглядываясь и не сомневаясь, Александр поднялся на корабль и ступил на капитанский мостик. Верблюд - за ним.
Корабль чуть-чуть покачивался, палуба держала, как батут.
Александр спустился в свою каюту, и тут оказалось, что в каюте его ждала королева. Так что украсть её оказалось проще простого...
Кажется, это конец сказки. Простите. Девушку, конечно, жаль, но ничего не поделаешь.
Хотя почему не поделаешь? Что-нибудь придумаем. Когда-нибудь и у неё всё случится по-настоящему. Как в сказке.