Хочу рассказать одну историю, которая произошла со мной несколько лет назад.
Есть у меня школьная подруга. Ольга Малинина. Вернее, она уже давно не Малинина, но теперешнюю ее фамилию озвучивать не буду. Мы еще в школе звали ее Малина. Так я и стану ее называть. В то время она работала на телевидении редактором одного канала.
Канал этот славился своими реалити шоу. Один раз звонит мне Малина и говорит:
- Хочешь в передаче поучаствовать? Денег подзаработаешь. Много не обещаю, но сумма будет вполне приличная по нынешним временам.
Я спрашиваю:
- А что, я просто в публике посижу?
- Ну, в публике много не заработаешь. Нет, на сцене будешь.
- Так значит, я должна буду что-то говорить?
- Да нет. В основном тебе нужно будет молчать. Роль со словами по-другому оплачивается. На них знаешь сколько претендентов.
- Как это, роль? - удивилась я, - там что, все по сценарию идет?
- А ты думала? Естественно.
- Надо же! А я всегда считала, что там всё по-настоящему. Все такие естественные. Где же вы артистов столько набираете?
Малина рукой махнула.
- Ой, да знаешь, сколько их в базе данных? Мало ли в Бразилии Педров! И не сосчитаешь!, - и она захохотала.
- Ну, а кем я-то буду?
- Понимаешь, эфир уже послезавтра, а одна фифа, видите ли, передумала. Заболела, горло, мол, болит.
- Так ты же говоришь, что у неё слов совсем нету, зачем же ей горло?
- Вот и я ей то же самое. А она ни в какую. Плохо, говорит, буду выглядеть с экрана. Представляешь? Короче, я тебе сегодня вечером сценарий занесу. Ты его почитаешь и поймёшь, что ничего сложного нет. Вот только костюм тебе подберём. До вечера. Смотри, никуда не уходи, я часов в восемь зайду.
И трубку бросила.
Сначала я спокойно отнеслась, думаю: "Ну, ерунда, на сцене посидеть. Да и пару слов сказать тоже не страшно". Но к вечеру меня начали обуревать сомнения. Я, как и та женщина, что из-за горла отказалась, начала представлять, как я на сцене буду выглядеть. У зеркала повертелась, вижу: не в форме я. Начала платья мерить. Ужас прямо! Толстая какая-то. А ещё, говорят, камера на два размера увеличивает. В общем, точно решила, что ни в каком шоу участвовать не буду.
Вечером приходит Малина. Я ей сразу же, с порога, это и объявила.
- Да ты что, Пупсик (это девчонки меня так зовут ещё со школы), под монастырь меня подвести хочешь? Я уже всем объявила, что замену нашла. Так что не выдумывай! Пошли на кухню. Я пока чайку попью, а ты читай. И будешь спрашивать, что непонятно.
Малина у нас такая, что спорить с ней трудно. Я уселась и стала читать.
Если кратко, то сценарий был такой.
Живут муж с женой. Муж (Фёдор) - москвич. Жена его из Краснодарского края. Зовут Валентина. Учились вместе в институте, на последнем курсе поженились. Валентина жила в общежитии, а после свадьбы переселилась к Фёдору. Ну, там, как водится, свекровь встряла в отношения молодожёнов и начала всё портить.
На этом месте я прервалась и говорю:
- Очень стандартно. Не интересно.
Малина усмехнулась:
- Ничего, людям такие стандарты нравятся. Потому что у каждой второй та же история, и она на себя примеряет. А в основном, кто нас смотрит? Женщины.
- Ну, ладно.
Читаю дальше.
Фёдору надоело наблюдать войну матери и жены. И он стал стараться поменьше бывать дома. В конце концов, как и ожидалось в такой ситуации, нашёл он отдушину. Некую Лику. С ней было легко, но через некоторое время Лика стала потихоньку качать права. Ей хотелось, чтобы Фёдор бросил Валентину и женился на ней. Фёдор стал задумываться, нужно ли ему менять "шило", как говорится, на "мыло". Но Лика его достала, так что, в конце концов, он сообщил жене, что разводится, и придётся ей ехать домой, в Краснодарский край, потому что жить у него в квартире она больше не сможет. Валентина начала плакать и принесла справку, что беременна. Но Лика не отставала и тоже принесла аналогичный документ. В процессе разборки выясняется, что обе справки липовые, и выписала их одна и та же врачиха. Фёдор разочаровывается в Лике из-за её обмана, но с Валентиной жить не хочет по той же причине. К тому же он уже настроился развестись. В итоге, любовница все же одерживает верх, потому что у неё есть своя трёхкомнатная квартира, которую ей подарили родители. И меркантильный Фёдор объявляет своё решение. Только Валентина не собирается уступать и набрасывается на Лику с кулаками.
Тут я остановилась.
- Я-то буду Лику играть? Малин, мне это совсем не нравится.
- Да ничего страшного. Небольшая драчка должна быть обязательно, зрители уже привыкли, без этого им не интересно. Всё же будет понарошку, чего ты испугалась-то? Вообще-то, допускается некоторая импровизация, в основном потому, что артисты плохо заучивают свои роли. Ну, это не страшно, так даже естественнее.
- А я тоже драться должна? Или молча сносить побои?
- Как получится. Если Валентина сильно войдет в роль, треснешь ее пару раз, ничего страшного.
- Ничего себе "ничего страшного"! Гонорар получу за молчаливую роль, а на самом деле...
- Ну, так ты молча дерись. Чтобы не перерабатывать, - Малина захохотала, - На самом деле, режиссер потом добавит.
- Чего добавит? Тумаков?
Малина продолжала хохотать.
- Деньжат! Деньжат добавит за импровизацию.
Я ее смешливого настроения вовсе не разделяла.
- Хорошо, но все должны придерживаться основной линии?
- Конечно! Ты читай дальше.
Я быстро пробежала глазами финал.
Валентина выкладывает последний козырь. Оказывается, на первом курсе у неё были с Фёдором отношения, в результате которых она забеременела. Но побоялась сказать об этом Фёдору и уехала в Краснодарский край, взяв академический в связи, якобы, со здоровьем. Там она родила мальчика Павлика, оставила его матери и вернулась в институт. На сцену выбегает пятилетний Павлик и бросается на шею к отцу. Фёдор в умилении обнимает сына. Они с женой берут мальчика за руки и уходят.
Короче, поддалась я на уговоры Малины. Только с условием, что сама себе костюм подберу. За ночь перемеряла все свои наряды. Остановилась на черном свитере и узкой серой юбке. Поверх свитера - широкий пояс с кармашком для мобильника, чуть ниже талии. В общем-то, выглядела ничего. Туфли к такому одеянию подходили только одни - на высоченной шпильке. Я их по этой причине надевала только пару раз, когда-то давным-давно. Они у меня новенькие лежали в коробке.
На следующий день на работе сижу - в голову ничего не идет. Волнуюсь. Меня сотрудница, Ирка, спрашивает:
- Ты что, на свидание, что ли, собралась?
Я глаза расширила:
- С чего ты взяла?
- Да вид у тебя такой...
А я думаю: "Слава Богу, вроде никто из наших этот канал не смотрит".
На следующий день пришла на работу уже одетая, туфли в пакете принесла. С обеда написала отгул. Ирка улыбается:
- Ну, я вижу, у тебя серьезно!
Я хотела отшутиться, да не получилось.
Приезжаю на студию. Снизу звоню Малине. Та, чувствуется, вся задерганная.
- Жди, - говорит.
Пришла за мной минут через двадцать, повела по коридорам. Потом посадила в какую-то комнатуху и убежала. Я сижу, на часы то и дело смотрю. Вроде уже начаться должно, а меня никто не зовет. Потом Малина звонит на мобильник, спрашивает:
- Готова?
Я отвечаю:
- Готова. А где справка о том, что я беременная? Ну, липовая?
- Это отменяется, потому что врачиха, что справки выдавала, сбежала за границу. Испугалась, ведь сейчас знаешь как. Заметут под белые ручки после эфира, да и все. А без нее этот эпизод теряет смысл, нет того эффекта.
- Ты хочешь сказать, что артистка, которая врачиху исполняет, не придет? Это поэтому весь эпизод со справками выпадает?
- Да, да! Какая тебе разница. Времени нету тебе все разъяснять. Сиди и молчи побольше. Я за тобой минут через десять приду. Телефон с собой не бери, или выключи.
Тут меня такое волнение охватило, что я с места вскочила и ходить стала из угла в угол. Десять минут прошло, а Малины все нет. Вдруг она влетает:
- Ты что, в этих туфлях собралась?
Я понимаю, что переобуться забыла. Из пакета туфли вынимаю, они не вынимаются. Пришлось пакет этот чертов разорвать, на ходу влезла в шпильки.
Малина меня за руку до какой-то двери дотащила и говорит:
- Как войдешь, сразу иди налево к крайнему дивану. Садись и молчи. Потом сама поймешь, когда вставить что-то нужно будет.
- По сценарию?
- По сценарию, по сценарию, - мне показалось, что Малина как-то странно на меня посмотрела.
- Ну, ни пуха!, - с этими словами она открыла дверь и втолкнула меня в большое помещение, освещенное со всех сторон юпитерами.
Первое, что мелькнуло в голове: "Дура я, нужно было что-нибудь с коротким рукавом надевать"
Справа, видимо, сидела публика. Она была в тени, так что нельзя было сразу определить, много ли там народу. Слева стояли диваны. На первом сидели две женщины, на следующем - мужчина, видимо, Федор.
Под аплодисменты и неприятный голос ведущего: "Встречаем Лику", я, как во сне, поплелась к третьему дивану, который пустовал, ожидая, по всей видимости, меня.
Из оцепенения я вышла неожиданно: не заметив высокой приступки, на которой располагались диваны, зацепилась за нее шпилькой и полетела вперед. Моментально сконцентрировавшись, я избежала падения и бухнулась на сиденье. Никто не засмеялся.
Женщины на левом диване зашептались, а Федор повернулся ко мне всем телом и вылупил глаза. Кстати, глаза у него были очень красивые, почти черные. Несколько секунд все молчали.
Ведущий развязно подошел ко мне и уселся рядом.
- Итак, Лика, что вы можете нам сообщить о ваших отношениях с Федором?
- У меня есть справка о беременности, но она липовая.
От неожиданности сказанного я почувствовала примерно то же, что со мной бывает в самолете, когда он попадает в воздушную яму.
- Значит, вы намеренно хотели обмануть Федора? Что же вас сейчас заставило сказать правду?
- Я узнала, что у него в Краснодаре есть сын.
В висках у меня стучало. Где сценарий? Почему этот противный ведущий прицепился ко мне?
- А вы знаете, мы только что выяснили, что краснодарский мальчик - вовсе не сын Федора. Так утверждает сам Федор. Он говорит, что не имеет к этому ребенку никакого отношения.
В этот момент дверь, из которой недавно появилась я, открылась, и на сцену вывалились два здоровенных бугая.
Женщина, та, что помоложе, видимо, Валентина, вскочила им навстречу.
- Витя, Витя, не надо!, - Валентина уперлась в грудь одного из амбалов.
- Да я убью ее! - заорал амбал и, оттолкнув женщину в сторону, двинулся ко мне.
Я вжалась в сиденье. Вообще-то, мы с Малиной договорились, что в случае нападения я пару раз тресну Валентину, а вовсе не такого дядю. Я ему и до пояса-то вряд ли достану. Придется бить в самое уязвимое место.
- Стой! - Валентина вцепилась в рукав бугая.
Развязный ведущий незаметно занял позицию между нами.
- Познакомьтесь. Эти молодые люди - родные братья Валентины из Краснодара.
Второй брат, хотя и был не менее страшным, но держался очень спокойно, даже флегматично, в то время, как первый сыпал бранью и рвался в бой.
Валентина, держа его одной рукой за рукав, достала из сумочки фотографию.
- Это вообще не Лика! Вот, смотри!
Ну, это уже совсем не по сценарию!
- А ну, покажь! Точно, не она! А Лику эту поганую поберег? Эта-то, конечно, пострашнее будет, не жалко!
Ну, это еще спорный вопрос, кто из нас страшнее. Во мне росло возмущение.
- Послушайте! Кто вам дал право оскорблять меня?
Не обращая на меня никакого внимания, брат-бугай развернулся к Федору.
- Ну ты, Федька! Кого ты сюда приволок? Эту как звать-величать?
В этот момент из моего кармана на поясе слышится знакомая мелодия. Увертюра к "Детям капитана Гранта"
"Вот чёрт, телефон-то я не выключила!"
Я начинаю судорожно на ощупь искать кнопку выключения звука. Нажимаю. И понимаю, что вместо отключения звука, включаю громкую связь. И сразу же слышу голос Татки Коротич.
- Пупсик, а я тебя по телевизору смотрю. От Малины нашей не скроешься.
Это уже потом Татка объяснила, что никак не думала, что передача идет в прямом эфире, и звонила мне, как она считала, домой, чтобы поделиться впечатлениями.
Я начинаю телефон отключать, а Татка смеется, думает, что совпадение. Наконец, удалось выключиться.
Тут вступает брат ....
- Слушай, а она у тебя еще и с лесбийскими наклонностями. Пупсик! Подружки прямо на телевидение звонят. И что это за воровской жаргон? От "малины" не скроешься.
Если бы я умела краснеть, то, наверное, была бы, как вареный рак. А я, наоборот, бледнею в таких случаях.
Тут Федор, сидевший в оцепенении все это время, встает со своего места и подходит ко мне. Поднявшись во весь рост, он оказался ничуть не меньше бугая-брата.
- Да, это не Лика. Но эту женщину я люблю. И не советую тебе, Витек, ее оскорблять. Пойдем, дорогая, - с этими словами Федор легко берет меня за талию и уводит в ту самую дверь, из которой я недавно появилась.
Растерянный ведущий что-то лепечет нам вслед.
За кулисами я освобождаюсь от неожиданного ухажера.
- Так это все не постановочные сцены?!
- Какая уж тут постановка. Валентина со своей семейкой просто достала!
- Ну, Малина...
- А вы точно не лесбиянка, Пупсик?
- Точно. И Пупсик я только для своих близких подруг
- Значит, близкие подруги все же есть?
- Послушайте, что вам от меня нужно?
- А вы мне понравились. Умеете за себя постоять.
- Ну и?
- Может быть, встретимся как-нибудь?
- Это зачем же?
- Продолжим наше мимолетное знакомство. К тому же мой развод неизбежен. А вы мне намного больше нравитесь, чем Лика. Предательница, трусиха! Даже не пришла. А ведь договаривались со всем этим покончить и пожениться.
- Вы знаете, я бы предпочла мужа без обременения. Жены, их многочисленные братья ...
- Ха-ха! Но вы ведь не из робкого десятка, как я успел заметить.
- Но вы-то мне вовсе не понравились.
- Это легко исправить. Когда вы узнаете меня с другой стороны...
- Никаких сторон больше не будет. Извините, мне некогда.
- Но я не прощаюсь... Пупсик...
Если честно, с Федором у меня состоялся довольно бурный роман. Но это уже другая история...